— Ещё кофе, Ваше Величество?

Елизавета Винтон посмотрела на пробормотавшего вопрос, улыбнулась и протянула чашку. Джеймс МакГинесс налил, улыбнулся ей в ответ, и двинулся дальше вдоль стола, вновь наполняя другие чашки, а она пила и смотрела ему вслед. Кофе был, как всегда, восхитителен, и она в очередной раз подумала, как жаль, что МакГинесс делал такой великолепный кофе, тогда как Хонор не переносила этого напитка.

Привычные мысли крутились в ее мозгу, она поставила чашку обратно на стол и заставила себе мысленно встряхнуться. Без сомнения, сотрудники ее администрации на горе Королевского дворца приложили большие усилия, чтобы полностью прикрыть ее отсутствие, но им просто придется продержаться еще какое-то время. Несмотря на изматывающую усталость, вызванную многочасовыми переговорами, огромным количеством адреналина, и слишком большим количеством потрясений Вселенной, она думала, что она понимала, точнее, она знала, что их дела с Элоизой Притчарт были все еще были далеки от завершения.

Она смотрела через стол в обеденной каюте адмирала на борту КЕВ Император на президента Республики Хевен, которая только что прикончила порцию фирменного блюда МакГинесса «яйца Бенедикт» и принялась за свою чашку кофе. Несмотря на бессонную ночь и следующий день, даже более усталая, чем Елизавета, другая женщина выглядела невероятно красивой. И при этом она излучала большое присутствие духа. Елизавета сомневалась, что кто-то мог намеренно запланировать такой больший физический контраст, чем тот, который был между ее собственной кожей красного дерева с темными глазами и платиновой блондинкой Притчарт с ее топазовыми глазами. Они вышли из разных политических и социальных систем, которые были по крайней мере были столь же отличны, как и их внешности. Однако за последний день или около того она пришла к выводу, правда нехотя, почти крича и пиная себя ногами, что где-то в глубине они обе были очень похожи друг на друга, несмотря на внешний облик.

Интересно, как бы я нервничала, если бы должна была бы прибыть прямо в домашнюю систему своего злейшего врага, особенно после того, что эти «тайные рейдеры» сделал с нами, и вынуждена была бы признать вину свою госсекретаря в подделке переписки, которая стала причиной возобновления войны? После столь длительного времени ведения боевых действий и такого количества жертв, и все потому, что я действовала по прихоти кого-то другого? Даже имея информацию, полученную от Симойнса, чтобы подтвердить мою позицию, да еще и с моей репутацией смертельной обидчивости, которая вызывала обычную старомодную злобу, большую, чем могли иметь любые три женщины. Особенно после того как я доказала бы, что это «Выравнивание» может сыграть со мной так же эффективно, как это когда-то сыграло с ней.

Мысленно Елизавета прокрутив памяти события последних двух дней. Даже ее мощный интеллект с трудом справлялся с тем тектоническим шоком, который только что прогрохотал по всей известной вселенной. Это казалось до невозможности нелепым на самом деле, что за два дня, изменилось, возможно, все, что она думала, что она знала о двух горьких десятилетиях войны о миллионах смертей. И все же это случилось. И это объясняло многое.

— Итак, — спросила она, отодвигаясь от стола, который с ней делили только Хонор, Притчарт и Томас Тейсман, — Симойнс говорит правду или нет, Хонор?

Оба хевенита посмотрели на Хонор со слегка удивлёнными выражениями на лицах, и Хонор улыбнулась. Нимиц крепко спал на своём насесте, и после только что прошедшей ночи она не видела никакого смысла его будить.

— Есть причина, по которой её Величество спрашивает меня, а не Нимица или Ариэля, — сказала она гостям. — Так уж вышло, что я долго общаясь с древесными котами, и уловила по крайней мере некоторые из их способностей. Я не могу читать мысли, но я могу читать эмоции, и я знаю, когда кто-нибудь лжёт.

Ей было поразительно легко признаться в этом руководителям звёздной нации, с которой она сражалась всю свою сознательную жизнь.

Притчарт моргнула, потом её топазовые глаза задумчиво сузились, и президент закивала, сначала медленно, а затем более оживленно.

— Так вот почему из вас вышел такой дьявольски эффективный дипломат! — воскликнула она почти торжествующим голосом. — Я не могла поверить, что абсолютный новичок сможет так хорошо просчитать нас. Теперь я поняла — вы плутовали!

Последние слова были произнесены почти со смехом, и Хонор кивнула в ответ.

— В дипломатии, как говорили мои наставники из министерства иностранных дел, не бывает «плутовства», Госпожа Президент. В подтверждение этого, один из этих наставников привел мне старинный постулат. Он сказал, что в дипломатии, если вы не плутуете, то вы просто плохо стараетесь.

Елизавета фыркнула от изумления, а Тейсман покачал головой

— Однако, в данном случае, — продолжила Хонор уже более серьезно, — Ее Величество спросила меня, действительно ли я могу определить, говорит ли доктор Симойнс правду. Я уже сообщила ей, — она посмотрела прямо на Притчарт, — что я знаю, что вы не лгали, Госпожа Президент. С другой стороны, я также предположила, что вы с самого начала будете ожидать, что Нимиц сможет передать мне свои наблюдения, и что я передам их Ее Величеству, таким образом, я не чувствую никаких угрызений совести на этот счёт.

Притчарт снова кивнула, и Хонор пожала плечами.

— Что я могу сказать вам о Симойнсе, так это то, что его гнев, его ярость, направленная на это «Согласование», абсолютно искренни. Внутренние мучения этого человека просто невероятны.

Она на мгновение закрыла глаза, и её ноздри расширились

— Всё, что я могу понять из его «мыслесвета», подсказывает мне, что он говорит правду, насколько он знает эту правду. Мог ли нет МакБрайд пытаться передать дезинформацию, я, конечно, утверждать не могу. Но, взвесив все, я считаю, что он тоже говорил правду. Это все очень хорошо стыкуется с тем, что мы уже видели, и с тем, что Симойнс смог рассказать нам об их оборудовании.

— И всё же во всём этом чертовски много дыр, — ворчливо сказала Елизавета.

— Да, это так — согласилась Хонор. — Но с другой стороны, я бы сказала, что Звёздной Империи сейчас известно бесконечно больше, чем мы знали еще вчера, Елизавета… учитывая, что раньше мы вообще ничего не знали об этом

Елизавета медленно кивнула, а затем посмотрела на Притчарт.

— Таким образом, всё сводится к тому, — медленно проговорила она, — каким путем мы пойдем дальше. Но чтобы ни случилось, я хочу, чтобы вы знали, как сильно я благодарна вам за ту информацию, которую вы нам предоставили. И я думаю, мы обе согласны с тем, что война между Хевеном и Мантикорой закончена.

Она покачала головой, словно даже сейчас не могла до конца поверить в то, что сама только что сказала. И не потому что она не хотела, а потому что это казалось совершенно невозможным, так же как нет ничего такого, что может оказаться правдой только из-за общего желания, чтобы это было правдой.

— Обратите внимание, — продолжила она, — я не ожидаю, что все будут в восторге от этого. Впрочем, еще несколько дней назад я, вероятно, сама была бы одной из этих людей, — признала она.

— Поверьте мне, найдётся побольше парочки миллиардов хевенитов, которые, вероятно, будут ощущать себя точно так же, — сухо заметила Притчарт.

— И в этом вся проблема, не так ли? — мягко спросила Елизавета. — Я полностью уверена, что мы сможем прекратить стрелять друг в друга. Но этого недостаточно. Не в том случае, если информация Симойнса и МакБрайда на самом деле верна.

— Нет, этого недостаточно, — негромко согласилась Притчарт

— Ну, хорошо, — улыбнулась Елизавета грустной улыбкой, — по крайней мере я могу быть уверена, что ваш Республиканский флот не будет угрожать нам достаточно долго, пока мы разобраемся с этим адмиралом Филаретой.

— На самом деле, — сказала Притчарт, — у меня на уме есть кое-что другое.

— Кое-что другое? — Елизавета подняла брови.

— Ваше Величество, Елизавета, Мезанское «Согласование» хочет, чтобы оба наши государства были уничтожены и начать они собираются со Звездной Империи. Я не знаю уверены ли они в том, что ФСЛ может справиться с вами, или рассчитывают на то, что это сделаем мы, увидев представившуюся возможность. Но это, на самом деле, не имеет значения. Важно лишь то, что эта Соллерианская атака, всего лишь ещё одни шаг в стратегии направленной против нас обоих. Таким образом, я думаю, что пришло время сделать нечто большее, чем просто прекратить стрелять друг в друга.

— Что, например? — медленно спросила Елизавета и её глаза сузились в напряжении.

— Как я понимаю, ваши линии по производству ракет выведены из строя, — сказала Притчарт. — Том объяснил мне, что у вас, вне всякого сомнения, осталось еще достаточное количество эти богопротивных супер-ракет на складах боеприпасов, что бы гарантированно надрать задницу этому Филарете, если он действительно намерен следовать своим приказам. Но это заставит вас использовать резервы, а учитывая то что «Согласование» уже выпотрошило вашу домашнюю систему, я думаю что будет хорошей идеей сохранить как можно больше этих ваших боеприпасов, так мы можем надеяться, что у вас появится кто-нибудь более подходящий на роль мишени.

— И? — глаза Елизаветы расширились от внезапного понимания.

— Ну, так уж получилось, что у Томаса есть скромный маленький флот, в две или три сотни кораблей стены, я так понимаю, ожидающий в гипере приблизительно в восьми часах хода от звезды Тревора. Если вы готовы довериться нам в пространстве Мантикоры то, может быть мы сможем наставить Филарету на путь истинный. И хотя наши аппаратные средства не настолько хороши как ваши, но всё что я видела до этого указывает на то что, оно много лучше всего что Солли могут выставить против нас.

— Вы предлагаете мне военный союз против Солнечной Лиги? — очень осторожно спросила Елизавета.

— Если МакБрайд был прав, то большей части Солнечной Лиги недолго осталось, — мрачно ответила Притчарт, — а учитывая, что та же кучка кровожадных ублюдков, которая расстреляла вашу родную систему, также непосредственно ответственна за то, что мы с вами убили несколько миллионов собственных граждан, я думаю, можно сказать, что у нас есть определённая общность интересов в их отношении. И это не является случаем бескорыстного альтруизма с моей стороны. Оба наших государства в списке «Согласования». Вам не кажется, что каждому из нас будет очень глупо позволить другому идти ко дну, и оставлять себя в полном одиночестве?

Взгляды карих и топазовых глаз встретились над столом, усыпанным остатками завтрака, и стало очень, очень тихо.

— Вы ведь знаете, что у нас всё ещё остается множество проблем, — сказала Елизавета через мгновение почти разговорным тоном. — Все те люди по обе стороны, которые не любят друг друга. Все эти последствия взаимных подозрений.

— Конечно, — кивнула Притчарт.

— Кроме того, стоит небольшой вопрос — выяснить, где же расположена настоящая штаб-квартира «Согласования», и кто ещё работает на них, и какое ещё оружие в них есть, и где еще есть эти запрограммированные убийцы, и каковы их планы насчёт Республики после уничтожения Звёздной Империи.

— Верно

— И, теперь, когда я начинаю думать обо всем этом, возникают вопросы о том, как мы собираемся восстанавливать наши производственные мощности здесь, и в какой объёме технологического сотрудничества, и как быстро, мы сможем убедить пойти свои флоты и флоты своих союзников. Вы понимаете, как они начнут упираться и ругаться, стоит мне только предложить им нечто подобное!

— Я уверена, что именно так и будет.

Две женщины посмотрели друг на друга, и затем обе медленно начали улыбаться.

— Какого чёрта, — сказала Елизавета Винтон, — я всегда любила трудные задачи.

Она протянула руку через стол.

Притчарт приняла её.

* * *

— Вы шутите!

Председатель Чьянг Бентон-Рамирес смотрел с недоверием на Федосея Микулина и Жака Бентон-Рамирес-и-Чоу. Трое мужчин сидели лицом к лицу в сверх-секретном председательском частном зале для брифингов, погребенным под фундаментом Западной Башни Исполнительного здания в центре города Колумбия. Бентон-Рамирес был более чем немножко раздражен, когда Микулин настоял на встрече лично, а не по компьютерной конференц-связи. У него было много других дел, на которые он мог бы потратить свое время, делая что-нибудь другое, помимо пешего похода и последующего спуска в лифте на пятисотметровую глубину, но Микулин был его самым доверенным советником. Именно поэтому, в дополнение к его обязанностям советника директора, он был еще и комиссаром Центрального разведывательного управления Республики Беовульф.

И именно поэтому Бентон-Рамирес принял его «предложение» встреться здесь, несмотря на неудобства

Бентон-Рамирес-и-Чоу был третьим директором по особым поручениям Планетарного Совета Директоров (а так же одним из родственников его председателя), с другой стороны он, пользовался тщательно неточно сформулированными связями с ЦРУ. Неточность формулировки была вызвана тем, что существовали неофициальным (очень неофициальные) связи Планетарного Совета с Одюбон Баллрум. Он никогда бы не дал повода для Совета (или особенно! — для его спецслужб) необходимости признать откровенный контакт с Одюбон Баллрум, даже здесь, на Беовульфе. Если бы кто-нибудь задался вопросом, почему инцидент в Грин Пайнс и отношение к нему Мантикоры были полностью проигнорированы, сделали бы причины этого кристально ясными. И это несмотря на то, что все знали о существующих контактах, а большинство людей было просто уверено, что Бентон-Рамирес-и-Чоу, как экс-председатель и нынешний вице-председатель Антирабовладельческой Лиги, имел эти связи. Это был один из тех вариантов, когда «не спрашивают, не говори», и тот факт, что обычно агрессивные Беовульфовские Новостные агентства ни разу не задали вопрос о том, как Беовульф в целом рассматривает генетическую работорговлю, только подчеркивал текущее положение дел.

Не это было причиной почему Бентон-Рамирес-и-Чоу был здесь сегодня, однако. Нет, он был здесь, потому что другой родственник Председателем оказался глубоко вовлеченным в то, о чем только что сообщил Микулин.

— Я абсолютно не шучу, Чьянг, — сказал Микулин. — Я понимаю, что мы не должны шпионить за нашими друзьями, но так делают все, и я сомневаюсь, что кто-либо в Мантикоре достаточно умный, чтобы завязать шнурки на своих собственных ботинках не знает, что мы это делаем. Хотя, если быть честным, я не уверен, как обрадовались бы они, выяснив, насколько высокопоставленными являются некоторые из наших… активов на самом деле.

— А Ваша племянница случайно не является одним из них, Жак?»

— Нет, это не она. — Голос Бентон-Рамирес-и-Чоу была значительно холоднее, чем тот, котором он обычно обращался к Председателю. Бентон-Рамирес-и-Чоу был маленьким человеком, с темными волосами и кожей цвета сандалового дерева. Он также имел миндалевидные глаза, которыми он поделился со своей сестрой… и его более известной (или скандально известной) племянницей. — И если бы я когда-нибудь был настолько глуп, чтобы попросить ее стать таким «активом», она послала бы меня болтаться на веревке, — добавил он кратко.

— О, я сильно сомневаюсь, чтобы она так выразилась, — сказал Бентон-Рамирес со смешком который прозвучал странно примирительно. — Я уверен, что герцогиня Харрингтон была бы значительно меньше, гм, землянкой.

— Нет, если бы я попросил ее шпионить за Елизаветой, она бы не была такой, — Бентон-Рамирес-и-Чоу едко усмехнулся. — На самом деле, более вероятно то, что она бы тогда оторвала мою голову и использовала бы ее в качестве футбольного мяча!

— Ладно, ситуация понятна, — согласился Председатель. — Но я полагаю, из того, что вы говорите, Федосей, мы можем полагаться на достоверность отчета нашего информатора?

— Да, — отрезал Микулин.

— Проклятье. — Бентон-Рамирес встряхнул головой. — Я знаю, что мы надеялись на то, что они по крайней мере прекратят стрельбу друг в друга, особенно после того, как мы предупредили их обоих о прибытии Филареты, но я никак не ожидал этого!

— Никто из нас не ожидал этого, — согласился Микулин. — Но, если честно, то решение Елизаветы и Притчарт зарыть топор войны на самом деле чертовски менее важно, чем та причина, почему они решили похоронить его.

Было что-то очень странное в его голосе, и Председатель взглянул на Бентон-Рамирес-и-Чоу. В выражении его лица было заметно интересное сочетание соглашения и чего-то вроде затяжного шока, поддержанного раскаленной добела, пылающей яростью. Несмотря на проявленный самоконтроль, он узнал за десятилетия знакомства что, Жак Бентон-Рамирес-и-Чоу всегда был страстным человеком. Но Бентон-Рамирес был более чем немного опешившим, а его темно-карие глаза светились смертельным блеском.

— Что ты имеешь в виду? — Председатель откинулся на спинку кресла и его глаза сузились. Тот факт, что Элоиза Притчарт пришла без предупреждения в двойную систему Мантикоры и, видимо, согласилась на какой-то вид союза против Соллерианской Лиги, особенно после того, как была жестоко ослаблена Звездная Империя, ударил его как один из наиболее фундаментальных сдвигов власти в истории человечества. Так что, если Микулин нашел что-то другое, еще более значительное…

— Я думаю, что такое понятие, как альянс вооруженных сил Мантикоры и Хевена, само по себе является достаточно интересным для остальной части вселенной, Федосей, — заметил он.

— Я уверен, что это так, — мрачно согласился Микулин, — но, что еще более «интересно» для меня и для всех остальных на Беовульфе это то, а я чертовски в этом уверен, что причина, по которой Притчарт совершила эту поездку на Мантикору в том, что Зилвицкий и Каша вновь объявились. И оказывается, что все это время они были либо на Мезе либо на обратном пути с нее.

Сузившиеся глаза Бентон-Рамиреса расширились, а Микулин пожал плечами.

— У нас есть пока только очень предварительный доклад на эту тему, Чьянг, — отметил он, — и наш источник был не в состоянии сделать его полным. Точнее, если на то пошло, он даже не смог приблизиться ко всему этому. Но из того немногого, что у нас есть, похоже, Зилвицкий и Каша были в Грин Пайнс, оба они были там или вместе, но во время взрывов они уже ушли. Так же, возможно то, что они были причастны к взрывам, хотя и поверхностно. Надеюсь что, у нас довольно скоро появятся более точные разведанные об этом, но ключевым моментом является то, что они делали на Мезе, и какую информацию о Мезе они смогли получить. Информацию, которая, откровенно говоря, должна противоречить почти всему, что мы думали, и что мы знали о Мезе.

— Прошу прощения?

Тон вопроса Бентон-Рамиреса прозвучал нелепо спокойно, но на самом деле это было не так. Просто было невозможно обработать эту информацию без масштабного умственного переосмысления. Если во всей галактике и существовала одиночная звездная система, на которую разведка Беовульфa расходовала больше усилий, чем на Мезу, или о которой она была бы лучше информирована, то он не мог себе представить, кто бы это мог быть. С тех пор как Леонард Детвейлер со своими оппозиционерами были переселены на Мезу, эта система стала темным двойником Беовульфа. Она стала одним из самых злокачественных источников раковых образований галактики, и бессмертным позором общества, из которого вышли ее основатели.

Возможно были допущены ошибки в оценке сведений о Мезе полученных разведкой Беовульфа. На самом деле, Бентон-Рамирес всегда допускал возможность таких ошибок, так как Мезе был очень хорошо известен интерес Беовульф к ней, а местные операции ЦРУ всегда носили слишком прямолинейный характер. Но Микулин, безусловно, не считал это просто «ошибкой» — ни тон его голоса, ни выражение его лица не указывали на это.

— Если то, что мы слышали до сих пор и указывает на каких-либо признаки, то большинство из того, что мы думали и что мы знали о Мезе не просто ошибочно, а это преднамеренная дезинформация сфабрикованная Мезой, — произнес суровым голосом Микулин. — Я пока не готов полностью положиться на достоверность сведений об этих событиях, которые мы слышали. Если честно, то большая часть меня не хочет признать даже возможность того, что мы так сильно ошибались, да и встреча Елизаветы с Притчарт состоялось менее сорока дней назад. Все эти рассуждения по-прежнему слишком предварительны, и бог знает, сколько еще нестыковок в них обнаружится. Но, предполагая, что во всех этих действиях есть вообще какие-либо смысл, то это означает, что Меза имеет свои планы, планы, которые имеют чертовски более глубинный характер, чем простое зарабатывание денег на генетической работорговле или даже щелканье по нашим коллективным носам тем, какое презрение они испытывают к Кодексу Беовульфа буквально в течение столетий. И не только это, Манти были правы с самого начала, говоря о том, кто стоит за событиями в Талботте и за ударом по Явата Кроссингу тоже. И не только потому, что Талботт придвинул границы Звездной Империи слишком близко к системе Мезы. Очевидно, они имеют собственные планы в которые вовлечен весь род человеческий, и я думаю, что мы можем быть полностью уверенными в том, что, если у них имеются планы в отношении Звездной Империи и Республики Хевен, то в них также найдется одна или две страницы для работы с нами.