Медленный дрейф в темноте. Она всё больше приближалась к пониманию, мысли простирались, стремясь за пределы снов, в поиске предначертанного. Цели.

Воспоминания тонкими струйками сочились через эти грёзы. Воспоминания об огне и резне. Жажде мести и возможности отомстить. Упорном преследовании и беспощадном уничтожении. Всё то, чем она была или чем будет.

Краткий период ожидания. И это возникло вновь – тот шёпот предназначения, то отражение её. Пусть всё ещё не вполне определённое, но уже более явное. Оно становится всё ближе, сквозь затуманенный дрёмой ум поняла она, и восхищает своими потенциальными возможностями, своей сконцентрированностью на  цели.

Часть этого была скрыта тенью. Темной тенью, прежде бывшей лишь сумрачной дымкой. Будущее становилось неопределённым, как неизбежность смерти, как принесение обета, неверный шаг и потенциальные возможности останутся невостребованными и нереализованными, канув  в царство «может быть». Её отражение не знало этого, и всё же она чувствовала, что это её будущее, пусть и прошли тысячелетия.

На сей раз – может быть , вяло думала она. Это могло и сейчас воззвать к ней, даже здесь, если бы потребность была достаточно абсолютной, если бы боль и ненависть вспыхнули достаточно ярко. Сколько минуло времени с тех пор, как она ощущала нечто подобное  в последний раз?

И всё жё, даже в снах, часть её задавалась вопросом, что если её действительно разыскивают, чтобы просто кого-то наказать. Ведь она была создана только ради этого предназначения. Но даже такие как она устают от смерти и разрушений. Стоило ли возвращаться ради того, чтобы ещё раз стать палачом Судьбы? Или лучше вообще больше не проснуться? Не стоит ли просто остаться здесь, в окружении грёз, под покровом тьмы, пока она, подобно её бесчисленным жертвам, наконец не исчезнет в успокоительном небытие?

 

Глава 13

– Эй, Али!

Штаб-сержант Алисия ДеФриз «оторвала» глаза от полевого руководства – она изучала его виртуально, используя возможности своих нейрорецепторов – и взглянула на  с шумом ворвавшуюся в общую гостевую/рабочую комнату их жилого блока сержанта Хэролдсон.

– Грета, я знаю, что ты не со Старой Земли, – мягко сказала Алисия, – но не знакома ли ты случайно с тамошним животным под названием слон?

– Смутно. А к чему это? – подозрительно поинтересовалась Хэролдсон.

– К тому, что твоя манера передвижения напоминает мне целое стадо их.

– Очень смешно. Ха-ха, – поморщилась Хэролдсон, а Алисия, усмехнувшись, отключила от сети гарнитуру синт-связи, откинулась на спинку кресла и с наслаждением потянулась.

– И что заставила Вас, о громоподобное стадо, вернуться в нашу скромную резиденцию раньше срока? – поинтересовалась она.

– Собственно говоря меня послал капитан, чтобы пригласить Вас. Он хочет, чтобы ты явилась в его офис как можно скорее.

– Я? – Брови Алисии приподнялись и Хэролдсон пожала плечами.

– Он не сказал зачем, но я думаю, что тебя хочет видеть какой-то зануда из штаба. От него за километр несёт военной выправкой, хоть он и в гражданке. К тому же, я подозреваю, что он с Метрополии. У него акцент – абсолютная копия твоего.

– Всё страньше и страньше, – пробормотала Алисия.

Она поднялась со стула и повернулась к универсальному экрану гостиной. Нажав кнопку, превращающую его в «зеркало», она принялась глубокомысленно исследовать своё изображение.

Хэролдсон со скрытой улыбкой наблюдала как её соседка по комнате изучала свой внешний вид, причём делала это ещё более критически, чем при осмотре бойцов собственного подразделения. Хэролдсон знала более молодую коллегу чуть меньше четырёх месяцев и она была впечатлена – почти против воли, по крайней мере, в начале. ДеФриз ещё не было полных девятнадцати стандартных лет, что делало её четырьмя годами младше Хэролдсон. И в Корпусе Имперской Морской пехоты вообще было не очень много восемнадцатилетних штаб-сержантов. На самом деле Алисия была единственной, о которой Хэролдсон когда-либо слышала.

Как само собой разумеется, не было и очень много восемнадцатилетних спецназовцев со значками высшей квалификации в стрельбе и гравитехнике и,к тому же, с ленточкой Серебряной Звезды. И не только – Хэролдсон случайно узнала, что ДеФриз выполнила все нормативы для получения квалификации рейдера, хотя ещё и не получила официального подтверждения этого. Она также знала, что в течении последних месяцев начальство сделало ДеФриз несколько абсолютно недвусмысленных «предложений» начать рассматривать офицерскую школу как этап дальнейшей службы.

Она выглядит старше своих лет, думала Хэролдсон, примерно как двадцатилетняя, чем как кто-то, кто всё ещё официально был тинэйджером. Это была не столько физическая сила, хотя она былавысокой и широкоплечей (для женщины). А если у неё и был где-то грамм лишнего жира, то Хэролдсон за четыре месяца так и не увидела его. У неё была великолепно развитая, выразительная мускулатура, которая была редкостью даже среди Морских пехотинцев, хотя она казалосьне была фанатиком бодибилдинга. С другой стороны, она, казалось, не была фанатичной хоть в чём-нибудь... и все же она всегда демонстрировала, что способна выполнить всё, что требует от бойцов своего отделения, только лучше. Именно эта молчаливая абсолютная уверенность в своей собственной компетентности и делала её несколько старше своих реальных лет. Тем более что для всех окружающих было очевидно, что её уверенность абсолютно оправдана.

Спустя месяц Хэролдсон сделала вывод, что ДеФриз была просто одной из тех людей, кто становится легендой при жизни. Единственное, что ещё не было предопределено – это высоты, которых она достигнет, и Хэролдсон уже с почти нетерпением ждала возможности сказать – « Да ведь я знала Генерала ДеФриз ещё тогда, когда она была только штаб-сержантом! Позвольте мне рассказать вам ...»

– Али, ты вообще собираешься появиться в офисе Старика днём или мне сбегать сказать, что ты зайдёшь ближе к вечеру? – С лёгкой иронией поинтересовалась она и юная женщина хихикнула.

– Ну хватит, уж не настолько ты расстроена моим замечанием о слонах.

Алисия, бросив на своё «отражение» последний взгляд, выключила «зеркало» и направилась к двери.

– Если они не готовят ничего ужасного – типа засунуть меня как есть в корабль и отправить назад на Солу – только так они могут назначить меня на Базу Титана – то я вернусь быстренько, – сказала она.

– Эй! Если они действительно отправят тебя на Титан, можно я заберу себе коробку конфет из твоего шкафчика? – поинтересовалась вдогонку Хэролдсон.

* * *

– Войдите! – прозвучал голос в ответ на короткий сдвоенный стук Алисии по двери офиса. Открыв дверь и переступив за порог, она быстро окинула взглядом присутствующих, обратив особое внимание на человека в гражданской одежде, о котором её предупреждала Хэролдсон. У того действительно была та самая неуловимая аура старшего штабного офицера, проявляющаяся в хотя бы манере сидеть в чужом кабинете. Но было в нём ещё что-то иное… Что-то... никогда ранее ей не встречавшееся.

– Сэр! – вытянулась она по стойке смирно перед капитаном Ахерном.

– Вольно, сержант, – ответил Ахерн тоном, заставившим Алисию внутренне напрячься. Выражение «давайте ублажим штабного типа», которое её отточенная выправка и безукоризненная строевая подготовка должны были вызвать у капитана, напрочь отсутствовало.

Она последовала команде, приняв стойку «Вольно», которая могла бы служить иллюстрацией в учебном пособии по строевой подготовке, а Ахерн между тем указал на незнакомца.

– Штаб-сержант ДеФриз, – представил он их друг другу, – это – полковник Грешэм.

– Полковник, – поприветствовала того Алисия, воспользовавшись предоставленной капитаном паузой.

– Сержант, – кивком ответил на приветствие Грешэм и его взгляд до предела обострил интерес Алисии. Во-первых, сами глаза были необычного серебристого цвета, которого она никогда не встречала прежде, а, во-вторых, был ещё один специфический момент. Хотя она и не могла точно определить, что именно это был за нюанс, но выглядело это так, словно он смотрел на что-то внутри неё – или, возможно, на что-то сквозьнеё.

– Полковник проделал длинный путь, сержант. Он хочет обсудить с тобой некоторые вопросы, – сказал Ахерн. На миг заколебавшись, словно хотел добавить ещё что-то, он всё-таки просто пожал плечами и встал.

– До свидания, полковник, – коротко кивнув, попрощался он. Повернувшись к Алисии, он удостоил кивка – намного более тёплого – и её. А затем, к её удивлению, он спокойно вышел из собственного кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Проводив его взглядом, она вновь обратила всё своё внимание на Грешэма, и её мысли заметались, пытаясь хоть как-то объяснить странное поведение Ахерна. Но ничего правдоподобного на ум не приходило, поэтому она просто стояла и ждала, нацепив на лицо выражение вежливого внимания.

Грешэм смотрел на неё своими странными глазами в течении, казалось Алисии, вечности, хотя умом она прекрасно осознавала реальное течение времени. У неё было стойкое ощущение, что он ждал от неё какой-то реакции, что она проявит хоть какие-то признаки любопытства или неуверенности. Которые, естественно, она не собиралась демонстрировать.

В конце концов, полковник улыбнулся, словно признавая своё поражение в игре в гляделки, и встал со стула. Он подошёл к рабочему столу Ахерна, но не стал садиться в его кресло, а остался стоять вполоборота к Алисии, пристально «созерцая» через широкое окно кабинета плац, сверкающий под ослепительными лучами звезды класса G0 – главного компонента двойной звезды системы Джефферсона.

– Скажи мне, штаб-сержант, – заговорил он, – что делает тебя Морским пехотинцем?

– Прошу прощенья, Сэр?

Грешэм снова улыбнулся в ответ на безупречно вежливый тон вопроса Алисии.

– В действительности, это не было вопросом-ловушкой, – пояснил он ей. – Я серьёзен. Как тебе нравится быть Морским пехотинцем теперь, когда у тебя есть опыт службы?

– Мне нравится служба, – на сей раз ответила она. – Мне нравится это всё.

– Почему?

– Сэр, это достаточно объёмный вопрос, – медленно проговорила она.

– Я знаю, – отвернувшись от окна и опершись спиной на стену офиса, он скрестил руки на груди и в упор просмотрел на неё. – Никто и не обещал, что это будет легко, – добавил он.

«Естественно…, этого и следовало ожидать», – кисло решила она. – « Только вот, что это за тип и почему он пытается залезть мне в душу?»

–Сэр, – сказала она наконец, – Морской пехотинец – это то, кем я всегда хотела стать. Частично, я предполагаю, в подражание дедушке. Частично из-за вызова. Но главным образом? Главным образом, потому что защищая то во что веришь, ты становишься взрослым.

– «То, во что веришь», – тихо повторил Грешэм. Повторил в другой тональности, словно он передразнивал её, но вместо этого фраза прозвучала скорее задумчиво. Потом резко поднял голову.

– И во что же ты веришь? – спросил он.

«Ещё один из его обещанных «нелёгких» вопросов, я полагаю», –мысленно фыркнула Алисия.

– Если Вас устроит краткий ответ, – слегка вспылила она, – я верю в Империю. Я верю в то, что она гарантирует каждому своему подданному гражданские права и свободы, в процветание и уровень жизни, который Империя предлагает своим гражданам – возможность получения образования, медицинское обеспечение и так далее. Я верю в свою ответственность за защиту этого общества, которое даёт мне и моим согражданам эти возможности, – Алисия пожала плечами. – Я знаю, что это достаточно общие слова, но это то, чем я руководствуюсь на практике.

– И убийства других людей в процессе твоей «практической» деятельности тебя не беспокоят? – тон вопроса Грешэма был полностью нейтрален, так же как и его лицо, но у Алисии всё равно всё замерло внутри.

– Я не люблю бой ради боя, если это то, что Вы подразумеваете, Сэр, – обуздав свои чувства, сказала она несколько более прохладным тоном.

– Это ответ на не совсем тот вопрос, что я задал, – возразил он. – Я спросил: как ты относишься к тому, что твоя обязанность – убивать других людей, – он поднял руку, призывая не торопиться с ответом. – Я думаю, что это – честный вопрос, учитывая число подтверждённых убийств, которые ты записала на свой счёт на Янцзы.

Любопытство Алисии только усилилось, получив свидетельство того, сколько этот Грешэм знал о ней. Хотя, решила она, это не совсем уж неожиданно. Эти данные были частью её официального досье и для него было только логично сделать свою домашнюю работу прежде, чем он спустился с Олимпа, чтобы побеседовать с ней. Естественно, он сделалеё.

– Хорошо, Сэр, – сказала она, решив ответить на его «честный вопрос» настолько честно насколько возможно, – да. Это беспокоит меня. Фактически, мне действительно очень не нравится убивать. Но это приложение к работе, которую я выбрала, не так ли? И я заранее знала, что так оно и будет. Я считаю, с отцовскими генами, – она позволила намёку вызова проявиться в своих зелёных глазах, решительно демонстрируя как много ей досталось фамильных черт, – я получила отвращение к насилию и стремление добиваться, чтобы для убийства не осталось места. Но как внучка своего дедушки, я считаю, что если это должно быть сделано, то пусть это сделают те люди, которые добровольно избрали такую работу. Кто... способен к этому, я подразумеваю.

– Но кто не любит этого делать?

– Сэр, со всем должным уважением, я не очень доверяю здравомыслию тех, кому нравитсяубивать других людей, – она покачала головой. – Я знаю, что такие есть. Я даже встречала некоторых здесь, в Корпусе. Но есть различие между признанием того, что ты способен на это и решением прибегнуть к насилию, когда возможно имеются другие способы решения проблемы.  Я видела и то и другое во время моего первого задания на Янцзы. Так что – да, я знаю, что есть люди, которые придерживаются философии «убьём их всех и пусть Бог сам отделит волков от ягнят». Но я не одна из них, и они не те, от которых я хочу получать приказы или действовать во имя Империи.

– Не буду спорить, ты права, – вновь отвернувшись к окну, улыбнулся полковник. Улыбка отразила нечто, похожее на удовлетворение вперемежку с искренним согласием со словами Алисии.

– Итак, необходимость убивать людей действительно беспокоит тебя, но ты всё равно считаешь это необходимым. Я полагаю – это то, что ты считаешь вызовом. Согласно твоему досье – ты из тех людей, что берутся за тяжёлую работу просто потому, что она тяжела, – он неожиданно вновь повернулся к ней, прищурив свои невероятные серебристые глаза. – Ты согласилась бы с такой оценкой?

– Просто, потому что она тяжела? – Алисия покачала головой. – Полковник, я не мазохистка. Думаю, мне просто нравится преодолеватьсложности, нравится... выходить за пределы собственных возможностей. Честно говоря, – она взглянула ему прямо в глаза, – основной причиной моей просьбы направить меня в батальон спецназа прямо после учебного лагеря Макензи было то, что я хотела доказать, что готова к самой трудной работе. Не потому, что я хотела произвести на кого-то впечатление. Эту готовность я хотела доказать прежде всего самой себе.

– Понятно.

Грешэм, сжав губы, пристально смотрел на неё ещё несколько секунд. Алисия начала чувствовать себя неловко под взглядом этих странных невыразительных серебряных глаз, …которые, как до неё внезапно дошло, на самом деле были нейрокибернетическими протезами. Но она ответила на его взгляд твёрдо, уважительно, но с более чем явным вызовом.

– Ну что ж, штаб-сержант ДеФриз, вот мы и подобрались к истинной причине моих вопросов, – сказал он наконец. – Я уверен, что ты знаешь, что твои способности намного выше нормы принятой для Корпуса Морской Пехоты. Единственное, что ты не можешь знать – это то, насколько они выше нормы, но твоё воинское звание в твоём возрасте – довольно ясное свидетельство того, как Корпус оценивает тебя. А также я осведомлён о том, о чём ты ещё не знаешь – Корпус уже присвоил тебе внеочередное звание Рейдера и рекомендовал к поступлению в офицерскую школу.

Зрачки Алисии слегка расширились. Она выполняла квалификационные нормативы в свободное время и официальноещёне тестировалась для звания Рейдера, и вообще не надеялась получить эту возможность в ближайшее время. Не так много было Морских пехотинцев – и ни один из них не был столь же молод, как она – у кого были лычки и спецназовца и рейдера. Но несмотря на это, несмотря на всё более и более прозрачные намёки от своих командиров на то, что она должна всерьёз задуматься о получения офицерского чина, она не рассчитывала, что Корпус настолько плотно, как это выходило по словам Грешэма, займётся её продвижением по служебной лестнице.

– Причиной, по которой я раскрыл тебе этот маленький секрет, – продолжал полковник, – является то, что я не хочу, чтобы ты приняла эти предложения.

– Сэр? – На сей раз она была не в состоянии сдержать эмоции, и полковник улыбнулся.

– Потому что у меня есть собственное предложение для тебя, штаб-сержант ДеФриз, и я хочу, чтобы ты приняла его, – сказал он спокойно. – Предложение, которое делают далеко не каждому.

Алисия с опаской взглянула на него и Грешэм мягко рассмеялся.

– Ничего противозаконного, – сказал он ей. – Видишь ли, я специально прибыл сюда непосредственно со Старой Земли, чтобы встретиться с Тобой, и я делаю тебе предложение от имени моего непосредственного командира – Бригадира сэра Артура Кейта.

Он многозначительно посмотрел на неё и Алисия задумалась. Имя далёким звонком прозвучало в голове, но она не смогла точно вспомнить почему. Грешэм, слегка выждав, мягко фыркнул.

– Сэр Артур, – пояснил он, – заместитель командира Имперских Кадров, штаб-сержант, – глаза Алисии широко распахнулись, и он кивнул. – Правильно, – сказал он. – Сэр Артур полагает, что ты – человек Кадров, штаб-сержант ДеФриз. Так что, если ты сможешь пережить расставание с Морской пехотой, то Император с благодарностью примет твою службу.

* * *

Алисия ДеФриз, потягивая пиво из большой глиняной кружки, сидела в клубе сержантского состава и безучастно смотрела в подвешенный над стойкой бара головизор. Толпа здоровенных мужиков в ярких цветных футболках делали что-то непонятное с мячом в зоне пониженной гравитации. Она не была точно уверенна в том, что они делали, и даже в том, как назвалась игра – скорее всего, это была какая-то местная разновидность – но выглядело это забавно. Всё равно она не обращала на неё внимания.

«Полковнику Грешэму всё-таки удалось завладеть её мыслями», – злилась она.

В этих мыслях она снова и снова возвращалась к предложению, которое он сделал. Он поймал её на удочку, заявив, что очень немногие получали такую возможность. Конечно, Алисия знала о Кадрах. Вообще-то, о них знали все, особенно в вооружённых силах, потому что в Кадрах были собраны лучшие из лучших их представителей. Они был тем эталоном, к которому стремилось каждое подразделение спецназа в имперских вооружённых силах... и который ни одно из них никогда не могло достигнуть.

«Избранность, Гордость, Кадры», – крутилось у неё в голове и растиражированный девиз сейчас не казался затасканными словами.

Кадры вообще не были частью регулярных вооружённых сил. Пусть и находясь под контролем Министерства Обороны, Кадры подчинялись непосредственно Императору. Их иногда называли «вассалами Императора», потому что они служили лично Императору как своему сеньору, но согласно Конституции при этом находились под пристальным вниманием специальной Сенатской комиссии по надзору. Также были и другие ограничения, включая и ограничение их максимальной численности. Кадры были единственной имперской военной организацией, полная списочная численность которой, в соответствии с конституционной поправкой, была навсегда ограничена максимумом в сорок тысяч человек. Именно так. Юридическое ограничение общей численности состава на действительной службе... для империи с почти двумя тысячами населённых миров.

Она заявила Грешэму, что ей нравится «преодолевать трудности». Хорошо, в Кадрах была окончательная возможность для этого! Конечно, было несколько моментов, которые требовали прояснения. С одной стороны, даже то мизерное количествоневероятных слухов, которые ходили о личном матобеспечении бойцов Кадров, были, мягко говоря эксцентричными. Плюс тот факт, что служба в Кадрах была пожизненной. Вы не могли уволиться из Кадров; Вы просто переводились в пассивный резерв, и Кадры могли призвать Вас обратно на действительную службу в любое удобное для себя время. И потери Кадров, несмотря на всё их  превосходное обучение и несравненное «хозяйство», были существенно выше, чем в любом другом роде войск. Последнее не удивительно, учитывая какого рода задания доставались этим ребятам.

Но если ты считал себя лучшим, то они предоставляли тебе шанс доказать это утверждение среди лучших из лучших. И её слова о том, что она считает себя ответственной за защиту общества в которое верит, вновь прозвучали у неё в голове, потому что именно этим Кадры и занимались. Меч Императора на безупречной службе на благо Империи.

Алисия была рада, что Грешэм дал ей возможность всё обдумать прежде, чем дать окончательный ответ. Чтобы это не оказалось решением в порыве чувств. И понимание полковником этого – и его отказ от давление на неё и от попытки срочно отправить её – только подчеркнуло важность решения. И вот она сидела здесь с кружкой неотвратимо нагревающегося пива, понимая что действительно не имеет значения сколько времени она здесь просидит, потому что и она и полковник, они оба знали, что решение уже принято.

* * *

– Грешэм, – отозвался голос на другом конце канала связи.

– Полковник, это – штаб-сержант ДеФриз. Я подумала о вашем предложении.

– И? – поинтересовался Грешэм спустя пару-тройку секунд тишины.

– Покажите мне, где подписаться, – просто сказала она.

– Жду Вас завтра в Штабе. Корпус № 3, офис 1017. Время - «ноль, девять - ноль, ноль».

– Да, Сэр.

– Хорошо. О, и ДеФриз?

– Да, Сэр?

– Добро пожаловать в Семью.

 

Глава 14

Свист ветра снаружи, как только Алисия покинула кабину подъёмника, стал едва слышимым. Но не исчез полностью. Не так слышался, как ощущался. И хотя температура воздуха в главном административном здании Лагеря Кокрэйна поддерживалась на уровне комфортных двадцати трех градусов и несмотря на то, что если бы это было не так, то включилась бы система терморегуляции «умной» ткани её униформы, Алисию бил озноб. Она слишком привыкла к изматывающей жаре Джефферсонского лета, чтобы не ощущать дискомфорта на высокогорной базе, расположившейся на отрогах Аргентинских  Анд Старой Земли.

Алисия, следуя указаниям загруженного Административной Системой через нейроинтерфейс непосредственно ей в память плана здания, быстрым шагом шла вдоль хорошо освещённого коридора. Естественно, карта показывала только очень ограниченную часть здания. Пусть в данный момент она и не нуждалась в полной схеме базы, но всё равно была заметно удивлена тем фактом, что Кадры настаивали на строгом следовании протоколам безопасности даже здесь. Ведь Лагерь Кокрэйна был базой подготовки новичков Имперских Кадров точно также как Лагерь Макензи – Имперских Морских пехотинцев.

И ещё – он был оченьбольшим.

Алисия прибыла на базу среди ночи и в разгар бушевавшей метели. Или, по крайней мере, она опрометчиво решила, что это был шторм, пока настоящийшторм не разыгрался под утро. В момент прибытия темнота и несущийся по ветру снег помешали ей сформировать какое-то определенное впечатление от Кокрэйна, но она заметила достаточно, чтобы оказаться слегка разочарованной. Прежде всего тем, что сердце знаменитых Кадров оказалось состоящим не больше чем из горстки ничем не примечательных погодных куполов не выше трёх-четырёх этажей каждый.

Первое разочарование исчезло без следа, когда подобравший её на Космодроме Вальпараисо флайер, нырнув в один из этих «невзрачных погодных куполов», оказался в громадном помещении. И пусть здания были невысоки, но зато внизони опускались по-настоящему глубоко. Её собственное временное жильё оказалось по крайней мере четырнадцатью уровнями ниже нулевой отметки здания, а число встреченных по дороге вниз людей просто изумляло. И всё это напоминало огромный термитник, заполненный людьми, основным занятием которых казалось была просто беготня из одного подземного помещения в другое.

Она не понимала, откуда они все здесь взялись, не нарушая предписанного Конституцией численного ограничения состава Кадров. Или было что-то серьезно не так с её математическими способностями или, в противном случае, у Кадров просто был огромный тыловой хвост и очень-очень немного коммандос, что казались противоречащем всему, что она когда-либо слышала об их операциях.

По крайней мере три четверти всех встреченных были в гражданской одежде – совсем как полковник Грешэм. После последних двух с лишним стандартных лет жизни, проведённой в окружении людей в униформе Алисия находила это слегка дезорганизующим. Но снова оказавшись «новичком в этом квартале», она решила набраться терпения до тех пор, пока кто-нибудь не объяснит ей что к чему в этом муравейнике.

«Надеюсь «кто-то», кто», – подумала она, свернув за очередной угол и увидев нужный номер на двери, – «сидит в этом кабинете».

Алисия было притормозила перед дверью, собираясь постучаться, но прежде чем она успела поднять руку, та беззвучно скользнула в сторону, открываясь перед ней. Она удивлённо приподняла бровь и переступила через порог.

С другой стороны двери оказалась приемная с покрашенными в приятный оттенок пастели стенами и видовым экраном-имитацией окна. Зрелище несущегося почти горизонтально по ветру снега едва ли можно было посчитать добавляющим уюта, но иллюзия обычного наружного окна была практически идеальной. В помещении находилось также несколько удобных кресел, но ни единого признака живого человека.

– Прошу садиться, штаб-сержант ДеФриз, – прозвучал голос. Компьютер, решила Алисия и задалась вопросом, был ли он полным кибер-синтетическим ИИ [Искусственный Интеллект (Разум)]. – Майор Андронико скоро примет Вас.

– Спасибо, – ответила Алисия. Ей удалось удержать свой тон нейтральным, хотя правда была в том, что использование кибер-синта в качестве секретаря было более чем слегка нервирующим. Она считала очень удобным там, где не хватало возможностей её собственных органов чувств, которыми так дорожили НеоЛуддиты, использовать способность своей синт-связи напрямую общаться с компьютерными системами безИИ. Но она также знала то, что индивидуальность кибер-синта была именно тем, чем это назвали: искусственный разум. И, по человеческим стандартам, он был весьма нестабильным.

За свою очень недолгую жизнь она уже успела повидать немало Чужих– больше, чем кто-либо её возраста, в основном благодаря положению своего отца в Министерстве Иностранных Дел – и ни один из них никогда не нервировал её так как ИИ. Она не знала почему. Может быть, просто потому, что интеллект Чужихразвивался тем же самым путём, что и её собственный, а не возник из ниоткуда в лаборатории нейрокибернетики. Или может быть потому, что эти... боги от кибернетики всё ещё были не в состоянии исключить из уравнения кибер-синта некоторую неустойчивость и известную эксцентричность.

Она задвинула неподобающие мысли подальше и, удобно откинувшись на спинку, устроилась на понравившемся кресле, созерцая бушевавший снаружи снежный ураган.

Ожидание, как и обещалось, было кратким.

– Майор Андронико готова принять Вас, штаб-сержант, – произнёс тот же самый компьютерный голос в то время, как во внутренней стене приёмной распахнулась вторая дверь.

– Спасибо, – ещё раз сказала Алисия и прошла в кабинет.

Офис майора был огромным и рационально устроенным. На первый взгляд он казался слишком велик для единственной, довольно высокой темноволосой женщины сидящей за большим столом напротив двери. Но уже на второй любой посетитель обнаруживал, что в распоряжении обитателя кабинета в действительности оставалось очень мало свободного места. Алисии редко удавалось увидеть столь много информационных чипов в одном месте. Конечно, с этим местом могло поспорить главное хранилище библиотеки в Новом Императорском Колледже, но кроме него она не могла вспомнить ничего хоть приблизительно похожего. Особенно учитывая расставленные среди стандартных терминалов и стоек для хранения чипов большие, неуклюжие шкафы – разновидность хранилища для бумажныхдокументов.

В отличие от многих из тех кого Алисия видела здесь, в Лагере Кокрэйна, майор Андронико была в униформе. Не в чёрной куртке и зелёных брюках морпехов как на Алисии, а в чисто зелёной форме Имперских Кадров, с астролётами и золотой арфой Дома Мерфи на воротнике.

– Штаб-сержант ДеФриз докладывает о прибытие на инструктаж, Мэм, – привлекая к себе внимание, отрапортовала Алисия и Андронико, подняв голову, по птичьи слегка склонила её набок, как будто это помогло бы ей лучше рассмотреть Алисию.

– Вольно, сержант, – ответила майор почти сразу же. – Для начала, – она указала на пару стульев перед своим столом, – почему бы тебе не присесть? Это соответствует духу процедуры знакомства, а оно, вероятно, потребует некоторого времени. Так что, я полагаю, в настоящий момент мы можем себе позволить обойтись без военных формальностей.

– Спасибо, Мэм, – сказала Алисия, хотя честно говоря, она не была уверенна, что хотела бы поменять чётко регламентированную определённость уставных взаимоотношений на утешительную фамильярность. Андронико слабо улыбнулась, словно прочитав её мысли, и спокойно продолжала смотреть как её посетительница устраивалась на одном из стульев, тут же принявшем форму контура её тела.

– Ну что ж, сержант, – начала Андронико когда трансформация кресла закончилась, – я уверена, что у тебя полно вопросов. Обычно новички к этому моменту уже сходят с ума от любопытства. Итак, почему бы мне не провести для тебя быструю виртуальную экскурсию по десятке за билет, а затем мы сможем пробежаться по тем вопросам, что останутся без ответа?

Она вопросительно приподняла бровь и Алисия кивнула.

– Очень хорошо, – Андронико, откинувшись назад, положила руки на подлокотники и побарабанила пальцами по ним.

– Во-первых, поскольку это написано прямо здесь, – она прервала своё занятие на время, понадобившееся ей на то, чтобы указать на табличку с фамилией на столе, – я – майор Алека Андронико. И, за мои грехи, я являюсь также начальником штаба Бригадира Карпова, что делает меня заместителем командующего Лагерем Кокрэйна.

Алисии удалось не вытаращить глаза на неё, хотя это и было нелегко. Мысль, что чем-то столь же важным как Лагерь Кокрэйна мог командовать простой Бригадир, казалась, мягко говоря, странной. Продолжая эту же мысль, общее количество персонала Базы, полученное методом экстраполирования средней плотности тех людей, которых она уже видела за недолгое время пребывания здесь, казалось чрезвычайно большим для того, чтобы быть под командованием любого Бригадира, о котором она когда-либо слышала. И начальником штаба Бригадира обычно был отнюдь не майор.

«Или», – уточнила она про себя, – «по крайней мере, не в Корпусе».

–Без сомнения, – между тем продолжала Андронико, – ты вероятно заметила, что на Базе, учитывая установленное законом ограничение на нашу общую численность личного состава, слишком много людей. На самом деле среди них лишь немногие является действующими служащими Кадров. Большинство же – все, кто в гражданской одежде – вольнонаёмные технические специалисты, а не военнослужащие Кадров. В  сущности все наши старшие «гражданские контрактники» – вроде полковника Грешэма – наши бывшие коммандос. Причиной их преждевременной отставки стала инвалидность, но мы очень нуждаемся в их неоценимом опыте и навыках, приобретённых ими во время действительной службы в Кадрах. Поэтому Сенат решил, что мы вправе взять их на работу как гражданских служащих, чтобы предоставить возможность новичкам, особенно здесь, в Кокрэйне, перенять их опыт. Также мы используем их на административной работе.

– Однако, несмотря на эту... договорённость с Сенатом, – продолжала майор, – грустная правда в том, что Кадры всегда нуждаются в персонале. У нас намного более низкое соотношение тыловых служб к численности боевых подразделений по сравнению с любым другим родом войск, включая и Морскую пехоту. На самом деле у нас практически вообще нет подразделений второй линии и, когда нам действительно требуется поддержка на поле боя, мы во многих наших операциях привлекаем к решению этой задачи Корпус и Флот.

– Но настоящая причина, по которой Кадры никогда полностью не использовали отпущенный нам Сенатом лимит та, что число людей подходящих для службы в Кадрах ограничено самой природой. Поиск и вербовка мужчин и женщин имеющих шансы стать нашими коллегами является постоянной проблемой, штаб-сержант. Боюсь, что популярное мнение, что Кадры состоят из суперменов – это не «мистика Кадров». Конечно, мы и в правду не являемся сверхчеловеками, но от десантников-коммандос – а более восьмидесяти процентов нашего персонала именно десантники-коммандос – требуется наличие определённых очень жёстких физических и интеллектуальных качеств. Некоторые из них подобны предъявляемым в Корпусе Морской пехоты к рейдерам и спецназовцам, что является одной из причин, по которой мы используем присвоение этих рангов как систему фильтрации. Другие вообще не являются чем-то необходимым для какой-либо стандартной специализации Корпуса. А некоторые, честно говоря, имеют больше отношение к мотивации, складу характера и лояльности, что далеко выходит за пределы любых просто физических или интеллектуальных способностей.

Андронико сделала паузу, как будто приглашая Алисию обдумать то, что она уже сообщила. Затем продолжила.

– Я сейчас не собираюсь вдаваться в подробности о тех «определённых физических и интеллектуальных качеств», сержант. Буду до конца честной, пока мы не закончим твоё медицинское обследование и ты не пройдёшь стандартное тестирование, мы не можем быть абсолютно уверенны в том, что ты обладаешь нужными качествами в нужной комбинации. Наш процесс отбора был существенно усовершенствован за эти годы, но нет никакой возможности сделать его абсолютно безошибочным, и мы всё ещё теряем на данном этапе приблизительно восемь процентов кандидатов. Однако в твоём случае я не ожидаю этого, потому что наше предварительное досье на тебя было исключительно полным.

– Что было, Мэм? – Удивление, явно прозвучавшее в вопросе Алисии, вызвало у Андронико слабую улыбку.

– Так и знала, что ты переспросишь, – сказала она. – Ты попала в поле нашего зрения ещё тогда, когда тебе было всего четырнадцать. Стандартный набор тестов, предлагаемый всем учащимся выпускных классов средней школы, часто выявляет потенциальных рекрутов Кадров, а твои результаты по самым скромным оценкам были... довольно выдающимися. Плюс, по любым меркам, очень интересная генетическая наследственность.

Алисия непонимающе нахмурилась и Андронико снова, на сей раз с успокаивающими нотками, улыбнулась.

– Вот, посмотри сама! Начнём с того, что история семьи твоей матери на Новом Дублине прослеживается более чем за триста лет. А лояльность к Дому Мерфи на этой планете возведена фактически в ранг национальной идеи, а твой дедушка, как я знаю, имеет наибольшее количество боевых наград среди всех находящихся на действительной службе Морских пехотинцев. Или твой дядя Джон – один из самых молодых коммодоров Флота за всё существование Империи, причём никто не знает каких высот он бы достиг в своей карьере, если бы не погиб столь рано. И работы твоей матери – главного хирурга торакальной клиники в Бетесдском Медицинском Комплексе – очень высоко ценятся среди её коллег по специализации.

– И это только по линии семьи О'Шагнеси. Твоего отца иначе как «интересным» тоже не назовёшь, не правда ли? Уроженец Сильверэдо, носитель генетического комплекса Уйвари, к тому же с тремя докторскими степенями и служащий Министерства иностранных дел ранга G-20. Один из трёх или четырёх лучших специалистов в аналитическом отделе по формированию политики Министерства.

Алисия вновь едва сдержала свою реакцию, в этот раз удивлённая близким знакомством Андронико с историей её семьи. Майор же пожала плечами.

– Мы прослеживаем полнуюгенеалогию, когда получаем такие результаты тестов как у тебя, сержант. Это позволяет нам провести предварительную фильтрацию и сконцентрироваться на наиболее перспективных кандидатах. Кроме того, это позволяет нам спрогнозировать развитие кандидата. Мы вынуждены заниматься этим из-за того, что стандарты для тех, кого мы готовы принять в наши ряды, чрезвычайно высоки.

– Нам юридически запрещена активная вербовка кого бы ни было, независимо от результатов тестов прежде, чем кандидату не исполнится по крайней мере восемнадцать стандартных лет, а политика Кадров требует, что бы будущий рекрут отслужил минимум один срок в Морской пехоте или во Флоте. Единственное исключение из этой практики, учитывая то, что мы всегда испытываем нужду в подразделениях поддержки – потенциальные штабные офицерах Кадров, но требование возраста установлено законодательно и не может быть обойдено. Однако когда чьи-то результаты достаточны высоки, чтобы пройти через наши фильтры, мы берём этого человека на заметку для рассмотрения вопроса о вербовке в будущем. И если, как в твоём случае, они в конечном счёте поступают на военную службу, мы внимательно за ними наблюдаем и иногда вмешиваемся, чтобы... подправить их карьеру.

Алисия моргнула. Уж не потому ли была удовлетворена её просьба о направлении в Разведбатальон сразу после Лагеря Макензи? Ведь старший сержант Хилл предупреждал её, что вероятность этого практически нулевая. Действительно ли результаты её тестов в средней школестали той причиной, по которой он оказался неправ?

– Есть одна вещь, которую ты должны понять, сержант ДеФриз, – более жёстким тоном продолжала Андронико, – всю твою жизнь, как и каждый, кто когда-либо присоединялся к Кадрам, ты была одной из сотни. Ты всегда входила в ту редкую категорию людей, добивающихся лучших результатов независимо от того какую сферу деятельности они выбирали. Но здесь в Кадрах этот уровень физических данных и интеллектуальных способностей – норма. Сможешь ты или нет продолжать выделятся среди этих людей неизвестно, но если сможешь, то обнаружишь, что сделать это окажется намного сложней. Кадры, как ни одна другая организация в истории человечества, близки  к тому, чтобы быть истинной элитой. Наши требования к кандидатам намного выше, чем в Академии Флота на Новом Аннаполисе или Академии Морской пехоты на Новом Дублине. Любой новобранец Кадров имеет врождённые способности и таланты, чтобы стать Адмиралом Флота или Командующим Корпуса. По сути, одна из самых устойчивых тенденций нашей повседневной жизни – регулярно увеличивающийся поток жалоб из управлений кадров Флота и Корпуса на то, что мы любыми путями прибираем к рукам их собственных потенциальных офицеров.

– Я рассказываю тебе об этом не только для того, чтобы предостеречь от преувеличенной оценки своих способностей – одним из критериев отбора является устойчивость к мании величия – а для того, чтобы предупредить тебя. Если ты успешно пройдёшь медосмотры, то весьма вероятно впервые в жизни будешь работать с людьми, обладающими теми же способностями, столь же мотивированными и привыкшими к лидерству, как ты сама.

Она помолчала, а затем усмехнулась.

– Одной из причин, почему я стараюсь подчеркнуть этот момент во время этих маленьких интервью, является то, что это связано с моим собственным печальным опытом. До поступления на службу в Кадры я считала себя необычайно способной. Тем горше оказалось осознание того, что в этойгруппе людей мой уровень способностей считался само собой разумеющимся.

– Ну что ж, теперь давайте перейдём к основам. Во-первых, среди физических качеств я раньше упоминала способности к синт-связи и к параллельному решению нескольких задач очень высокого уровня, в том числе и в максимально стрессовых условиях. В дополнении к этому …

 

Глава 15

– В любой момент как Вы будете готовы, – произнёс доктор Хайд.

Гражданский (в настоящее время [медик Кадров в отставке.]) врач в гарнитуре синт-связи комфортно откинувшись на спинку кресла сидел за своим рабочим столом и наблюдал за Алисией. Причём, как она знала, если его собственные глаза рассматривали её снаружи, то диагностические аппаратные средства подключённые к его нейрорецепторам накладывали на эту картинку изображения мельчайших деталей её внутренних органов. Так что врач буквально виделеё «насквозь».

Честно говоря, Алисия уже слегка устала от медицинских процедур.

Она оказалась перед непрерывной чередой обещанных майором Андронико квалификационных тестов и успешно прошла их, официально став новобранцем Кадров, как раз к тому времени, когда пришла пора получать подарки на свой девятнадцатый День Рождения. У неё было сложилось впечатление, что она стала самым молодым рекрутом в истории Кадров – не слишком удивительно, решила она, если учесть обязательное требование наличия боевого опыта у потенциальных кандидатов. Однако, любое чувство превосходства, обусловленное таким ранним отбором, было весьма бесцеремонно сведено на нет в течение следующих четырёх месяцев.

И провела она их в основном там же, где находилась и сейчас – в руках медицинского персонала. Доктор Хайд, получивший звание майора ещё во время действительной службы в Кадрах (а сейчас, как вольнонаёмный персонал, занимал должность на государственной службе эквивалентную званию полного полковника), был успокоительно жизнерадостен, профессионален и компетентен, но полностью лишён каких-либо признаков тенденции нянчиться со своими пациентами. Что, в чём Алисия призналась самой себе, было именно той манерой общения медиков, которую она предпочитала. Но только до тех пор, пока не поняла, сколько и каких хирургических операций ей предстоит перенести.

Благодаря современным методам экспресс-заживления, она быстро выздоравливала после физических последствий тех глубоких изменений, которым подвергся её имплантированный ещё в Лагере Макензи первоначальный пакет матобеспечения. Фактически, её время восстановления после каждого очередного хирургического вмешательства было значительно меньше, чем это было там. Проблема была в том, что на сей раз было намного большехирургии... и некоторые из изменений требовали приложения значительных усилий для освоения.

Когда майор Андронико предупредила её, что способность к мультизадачности является одной из определяющих при выборе кандидатов, она не шутила. У Алисии никогда не было никаких проблем, подобных тем, что доставили столько неприятных часов большинству из её друзей-курсантов в Макензи в процессе адаптации к нейрорецепторам, но в то время у неё был только один канал синт-связи и один нейрорецептор. Теперь же у неё их было три, и её инструкторы настояли на том, чтобы она училась использовать их все одновременно. Она сделала это, но как и предупреждала Андронико, она отнюдь не опередила в этом прочих новичков. Она наконец столкнулась с тем, что для неё оказалось по-настоящему трудно, и окружающие с тех пор как оказались загруженными теми же самыми проблемами не были расположены проявлять большее понимание. Нельзя сказать, что никто ей не помогал, но она просто не была приучена к тому, что цель может оказаться настолько труднодостижимой.

Это были плохие новости. Хорошие же состояли в том, что она – также как и в Макензи, когда в силу юного возраста она оказалась неспособна соответствовать физическим кондициям лидеров в этой области – ответила на вызов, принимая его. Это не было столь же весело как в Макензи, но это всё ещё вызывало глубокое удовлетворение.

Также на более совершенное было заменено базовое матобеспечение для зрения и слуха. Данная технология входила в закрытый список и использование её где-либо вне Кадров было противозаконно. Кроме этого была добавлена система повышения осязательной чувствительности. Это была чрезвычайно дорогая обработка, не применяющаяся в Корпусе Морской пехоты по соображениям экономической эффективности.

Наибольшее время на восстановление потребовалось после операции по имплантации нейротехнической сети, по заявлению докторов реально обеспечивающей эффективную защиту от огня дисраптора. А установленные в её базовый пакет матобеспечения новые процессоры добавили свои собственные проблемы. При первом же включении, когда техники запустили испытательные протоколы, произошёл сбой в аппаратных средствах, активизировавший встроенный в них пакет отхода и уклонения. Ощущение собственного тела, перемещающегося под контролем компьютерной программы явно предназначенной для того, чтобы убить всё стоящее между ней и спасением, и всё это при потере сознательно контроля над движениями, было... неприятным. И если бы техники, привлечённые к программе тестирования, не были готовы отключить аппаратные средства в любой момент, то этот сбой мог бы дорого обойтись для кого-то… или для всех.

Этот, чуть было не ставший несчастным, случай потребовал повторного хирургического вмешательства для замены работавшего со сбоями устройства. Все вокруг в один голос уверяли её, что подобные вещи практически никогда раньше неслучались и что после повторной операции всё будет просто замечательно. В тот момент она не смогла избавиться от мрачных подозрений по поводу их очередных заверений, но кроме потребовавшегося на заживление дополнительного времени на сей раз они в действительности оказались правы.

Конечно были кое-какие менее кардинальные изменения, самым значительным из которых несомненно была её новая фармакопея. Её совершенно исправная индивидуальная аптека образца Корпуса была хирургическим путём удалена и заменена новой, большего объёма, резервуары которой содержали всё, что имел оригинал плюс несколько коктейлейпо собственным рецептам Кадров.

Правда объяснение действия пары из дополнительных веществ вызвало не один приступ растерянности, а имперский закон требовал, чтобы по крайней мере одно из них нужно былообъяснить – в мельчайших деталях – прежде, чем ей можно было разрешить официально присоединиться к Кадрам. Это касалось протоколов самоуничтожения, встроенных в её высококачественное новое матобеспечение.

Алисии не нравилась сама эта мысль. Впервые услышав об этом, она действительно серьёзно рассматривала отклонение приглашения Кадров. Мысль, что её собственная фармокопея содержит бинарный нейротоксин, который автоматически убьёт её, пусть и при абсолютно строго определённых и ограниченных обстоятельствах, не вдохновляла. Но в результате даже это не остановило её. Главным образом потому, что она представила, что может случится с любым десантником-командос Кадров, оказавшемся в руках противников Империи. Шансы долгосрочного выживания при тех обстоятельствах были в лучшем случае мизерными и она ясно понимала почему Империя должна быть уверенна в том, что кто-то, кто знает столько, сколько каждый коммандос Кадров должен будет знать, никогда не мог быть «выжат досуха» кем-то вроде Риши. Затем также, она была вынуждена честно признать, частично причиной послужила прятавшаяся где-то глубоко внутри уверенность, что несмотря на всё что она видела и испытала начиная со вступления в Корпус, что она была настолько хороша, настолько умна и компетентна, что очень возможно, что вероятность попасть в плен, беспокоящая других людей, никогда не возникнет в еёслучае.

И если быть честной до конца, подумала она с холодным решимостью, это в действительности является всего лишь страховкой того, что чтобы ни случилось – она будет всегда обладать средством для «окончательного бегства».

И всё же второеабсолютно секретное дополнение к её фармокопее в некотором отношении стало ещё более тревожащим чем пакет самоубийства. Не из-за угрозы, которое оно представляло, а из-за искушения, которое оно предлагало. Когда ей сначала объяснили эффекты препарата, называемого в Кадрах «тонусом», она не сумела полностью осознать всё, что это объяснение подразумевало. Фактически даже теперь она сомневалась в том, что полностьюоценила по достоинству все последствия использования тонуса, но конечно смогла понять, почему препарат– в действительности это был коктейль из полудюжины различных наркотиков, впрыскиваемых в кровь одновременно в точно определенной индивидуально для физиологии каждого коммандос дозировке – был в Официальном Списке Секретов.

И вот теперь она, взглянув на доктора Хайда, слегка насмешённая выражением преувеличенного терпения на его физиономии, осторожно ввела надлежащую последовательность команд фармокопеи.

В первый миг казалось вообще ничего не произошло. Но затем, так быстро и гладко, что переход казался почти мгновенным, вселенная вокруг неё резко замедлилась.

Алисия всё ещё сидела на стуле перед столом Хайда, наблюдая за ним, а её усовершенствованное зрение сфокусировалось на его сонной артерии и изменило масштаб изображения. Она чётко видела эту пульсирующую в такт сердцебиению жилку и смогла посчитать частоту пульса. У неё было много времени для расчётов, потому что именно это делал «тонус». Он покупал человеку, использующему его, самый драгоценный боевой товар – время.

Тонус лишь немного увеличил скорость физической реакции Алисии. Она двигалась немного быстрее, совсем чуть-чуть, препарат не позволял ей волшебно двигаться со сверхчеловеческой скоростью или голой рукой ловить пули в воздухе. То, что он действительноделал – это чрезвычайно ускорял её умственные процессы. У неё не могло быть сверхчеловеческой скорости реакции, но она имела всё время мира, чтобы оценитьвсе возможные угрозы, спланироватьсвои действиях и рассчитатьвозможный ответ на них своих врагов, прежде чем начать реагировать на них.

Она повернула свою голову – медленно, настолько замедленным всё вокруг выглядело – осматривая офис доктора Хайда сквозь кристально чистый армопласт тягучего потока времени. Казалось, что ей потребовалось по крайней мере целая минута, чтобы повернуть голову направо, но она знала, что это не так. Она видела голозаписи движений находящихся под воздействием тонуса людей. Более того, она видела голозаписи того, как она самадвигается под его влиянием. Она видела манеру движения, больше похожую на какой-то изысканный, но строгий танец; манеру движения, которую тяжело описать, но которую любой испытавший это никогда ни с чем не спутает.

Доктор Мэксвелл Хайд конечно не нуждался в какой-либо диагностической аппаратуре, чтобы отметить момент перехода. Он видел абсолютно гладкое, размеренное, почти механическое движение её головы. Она поворачиваласьс микрометрической точностью управляемой компьютером орудийной башни, именно на тот угол, который она выбрала перед началом движение, в котором сочеталась скорость гадюки и нечто похожее на... спокойствие.

Все эти годы Хайд неоднократно пытался найти верный способ описать тонус себе или своим  коллегам. И никогда не был по настоящему удовлетворён своими усилиями, но лучшая аналогия, которую он был в состоянии придумать, была в действительности первой пришедшей ему на ум: просмотр в реальном времени замедленной голозаписи движений атакующей гремучей змеи, как бы абсурдно это не звучало.

Но… сейчас, возвращаясь к своей «пациентке»…, он закрыл глаза, сконцентрировавшись на данных транслируемых ему диагностической аппаратурой. ДеФриз преуспевает, думал он. Освоение возможностей пакета матобеспечения Кадров было настоящим судьбоносным моментом для любого потенциального десантника-командос. Вся мотивация, вся решимость и все базовые способности во вселенной не могли сделать кого бы то ни было десантником Кадров если он оказался бы неспособен совладать с сенсорной аугментацией [усилением природных органов чувств], многоканальной синт-связью итонусом. Остальная часть обучения, другие стороны пакета матобеспечения – всё это, по мнению Мэксвелла Хайда,  являлось в действительности лишь глазурью на кексе. Именно поэтому он был рад отметить, что ДеФриз оказалось устойчивой к тонусу. Не было ни малейшего признака токсичных реакций, с которыми они, несмотря на тщательнейший предварительный отбор, всё ещё иногда сталкивались. И, что возможно ещё более важно, не было никаких признаков тенденции к тому, что может развиться физиологическая зависимость от его составляющих.

– Приступайте к первому упражнению, – не открывая глаз, скомандовал он.

– Хорошо, – согласилась Алисия, преднамеренно замедляя скорость своей речи, чтобы та хотя бы примерно соответствовала замедлено тянущейся речи доктора, и встала.

Сейчас она двигалась куда более осторожно, чем в первый раз. Несмотря на все предупреждения и все усилия доктора Хайда и его помощников донести до неё суть того, что будет с ней происходить, она в тот первый раз оказалась совершенно не готова к воздействию тонуса. В тот день она также сидела, а затем по команде встала – точно так же как делала это всю предыдущую жизнь. За исключением того, что на сей раз движение, которое должно было гладко и естественно поставить её на ноги, превратилось во взрывной прыжок. Тот, который швырнул её вперёд, практически лишив равновесия. Она почти упала – вообще-то просто начала заваливаться вперёд – и только замахав руками как мельница, сохранила баланс.

В ускоренной тонусом вселенной её руки, казалось, перемещались с почти гротескной плавной медлительностью. Они отставали от её мысленных команд, запаздывая по пути к своему новому положению. Но при этом умудрялись проскочить мимо нужной точки, двигаясь с такой быстротой и стремительностью, с какой Алисия прежде не сталкивалась.

В конечном счёте она научилась приспосабливаться и теперь, как доктор Хайд и просил, она отошла от стула и встала в базовую стойку в центре его просторного кабинета. Она постояла так мгновение, руки на бёдрах, а затем приняла оборонительную стойку.

Алисия с детства любила стиль espada del mano –технику рукопашного боя, предпочитаемую в Корпусе всем остальным. Espada del manoвозник приблизительно за двести лет до этого в Системе Гранада и представлял собой «жёсткий» стиль, делающий особый акцент на приёмах без оружия и безудержной (в стиле «Иди или умри» [девиз Французского Иностранного Легиона]) агрессивности. Но включал в себя и немного техник работы с оружием, особенно с холодным (и его более высокотехнологичными эквивалентами), но это не было чем-то, что часто требовалось современному Морскому пехотинцу. Впрочем потребность всё ещё иногда возникала и Корпус считал, что этот стиль объединяет физическое совершенствование, дисциплину ума и «менталитет воина». Кроме того он позволял проводить тренировочные схватки один на один в полный контакт.

Кадры же, в отличие от Корпуса предпочитали deillseag òrd, также известный как «удар молота». Несмотря на своё название, deillseag òrdбыл в действительности «более мягким» стилем, чем espada del mano. Или, может быть, точнее было бы сказать более... уравновешенным, сбалансированным. Deillseag òrdбыл наиболее распространён в Системе Нового Дублина, и это был синтез по крайней мере двух или трёх дюжин различных боевых искусств. Он включал в себя намного более широкий спектр приёмов работы с оружием, чем espadaи как ни странно очень много элементов так называемых «мягких стилей».

Алисия только начала изучать deillseag òrd, но время, на которое она застряла в больнице, не позволило ей преуспеть в этом. Она всерьёз считала, что как только сможет заняться им вплотную, новый стиль больше подойдёт ей, но пока было лучше придерживаться того, что она знала, и продолжила практиковатьсяв espada, посвящая ему себя полностью, чтобы довести владение телом под воздействием тонуса до совершенства.

Хайд вновь открыл глаза. Он продолжал «наблюдать» за своей пациенткой через каналы синт-связи, но то, что демонстрировала Алисия, он никогда не уставал наблюдать вживую. То, что трогало до глубины души ещё со времён его собственной активной службы в Кадрах.

«Алисия ДеФриз – воплощение старого клише – «поэзия в движении»», – решил он. Она двигалась с со сбивающей с толку скоростью и в то же время каждое движение казалось плавным, почти замедленным. « Это само совершенство – каждого жеста, каждого движения», – сказал он сам себе. Факт, что ни в одном движении не было абсолютно никакихколебаний, никакойнеуверенности. Близкое знакомство ДеФриз с практикойбыло очевидно, но в том, что она делала, было и нечто большее, чем практика. И даже большее, чем мышечная память истинного знатока боевых искусств. Каждое движение, которое она делала, каждое изменение баланса, было спланированным и осознанным. В то время как одна стойка молниеносно сменялась другой, она продумывалакаждое движение. Каждая из них была буквально иллюстрацией формы и духа стиля, потому что благодаря тонусу у неё было время, чтобы сделать их такими.

Сам врач ещё не забыл, как это получалось у него. Более того, если быть до конца честным, он подозревал что ему придётся признать, что сам он никогда не был столь же хорош, даже с тонусом, как она. Тонус увеличивал данные от природы способности и таланты своих пользователей. Он не даровал чудесным образом что бы то ни было – скорость, реакцию и координацию – просто отправная точка Алисии была ближе к идеалу, чем у него. И она приспосабливается к капризам тонуса существенно быстрее, чем он сам в своё время, пришёл он к выводу.

«Хорошо,будем честны. Она может и приспособилась к новому ощущению времени быстрее чем я, но зато я намного быстрее оправился после хирургии».

Он позволил ей продолжать упражнение ещё две или три минуты, которые, как он знал, казались ей  намного более длинными чем ему, и лишь потом кивнул.

– Всё, Али. Я думаю, теперь у нас есть все нужные данные.

– Будем надеяться, – произнесла она с той странной интонацией, которую все, кто когда-либо имел дело с коммандос, узнавали безошибочно. Очевидно было, что она прилагает определённые усилия, чтобы говорить медленнее, тщательно произнося слова. Тем не менее, для находящихся вне потока ускоренного тонусом времени, эта речь всё равно звучала слишком быстро, отрывисто и нечленораздельно, настолько быстро, что казалось будто она должнабыть неразборчива.

Алисия вернулась назад к стулу той самой характерной походкой, превращённой тонусом в изысканнейшую хореографию, и, улыбаясь, изящно присела.

– Что ж, – сказал он, закончив беглый анализ полученных диагностических данных. – Думаю, что мы закончили на сегодня. Предварительные данные выглядят обнадёживающе. Если мы не обнаружим каких-либо отклонений и после полного исследования, то, думаю, данную часть Вашего матобеспечения можно будет считать успешно освоенной и направить Вас в группу обслуживания коммуникационного оборудования.

– Я рада услышать это, – по прежнему неразборчивой скороговоркой ответила она.

– А теперь, боюсь, – сказал он с сочувствующей улыбкой, – настало время для отключения.

Алисия поморщилась. Одно из последствий использования тонуса она просто ненавидела. Утеря того чувства расширенных способностей, почти божественного замедления времени, уже было достаточно неприятным, но побочный эффект тонуса делал его ещё хуже.

Взяв стоящий рядом со стулом гигиенический сосуд, она отдала соответствующую команду процессору фармокопеи и расслабилась, покорно ожидая последствий. Тщательно подобранная доза противоагента, введённая в кровоток внутренней аптекой, казалось погружала в оцепенениееё разум и чувства. Не так быстро как они первоначально ускорялись, но всё же весь процесс занял не более нескольких секунд. Секунд, в течении которых остальная часть вселенной, казалось, чрезвычайно ускорялась, в то время как её собственные движения неотвратимо замедлялись, а мысли с трудом ворочались. Переход назад в мир, в котором время движется так, как это предначертано ему природой, оставляет чувство суженного горизонта и ограниченных возможностей,успела подумать она прежде, чем её скрутили судороги рвущейся наружу тошноты.

Они были столь же сильны и непреодолимы как и в первый раз. Доктор Хайд уверил её и она поверила ему, что при использованию тонуса исключены любые долгосрочные вредные последствия. Единственной реальной опасностью была зависимость – склонность, в действительности – к составляющим препарата и одним из необходимых кандидату психофизиологических качеств, как майор Андронико упомянула в интервью с Алисией, была высокая сопротивляемость привыканию к наркотическим препаратам. Но если и не было никаких длительныхпобочных эффектов, то сиюминутного кратковременного воздействия было более чем достаточно, чтобы оставить после себя чувство вывернутого наизнанку живота. Про себя Алисия задалась вопросом, не была ли тошнота преднамеренно усилена, чтобы сделать злоупотребление тонусом ещё менее привлекательным.

«Если это было и так, никто не признается»,– способность здраво рассуждать вернулась к Алисии с окончанием позывов. « Конечно», – думала она, вытирая рот влажной салфеткой, галантно поданной доктором Хайдом, – « если бы они преднамеренно усилили тошноту, они ни за что не признаются в этом, ведь так?»

–Готова? – поинтересовался Хайд.

– Да, Сэр, – она прикрыла крышку ёмкости прежде, чем «аромат» бывшего содержимого её пищеварительного тракта смог спровоцировать повторные позывы, и дрожащими руками поставила его рядом со стулом.

– Это по настоящему...  неприятно, – проинформировала она доктора спустя пару секунд.

– «Неприятно» – довольно значительное приуменьшение. Как правило, ребята выражаются гораздо энергичнее, – ответил с улыбкой Хайд. – Хотя Вы можете и не поверить, но у Вас действительно намного менее серьёзная реакция на откат, чем у значительного большинства наших людей.

– Не может быть, – она подозрительно взглянула на него.

– Может-может, – в ответ покачал головой доктор. – У Вас, кажется, невероятная переносимость. Я подозреваю, что это имеет какое-то отношение к тому факту, что Ваш отец – «Уйвари», – Алисия посмотрела на него с удивлением и он пожал плечами. – Мы искали факторы переносимости тонуса в течение достаточно долгого времени, – продолжил он, – и убедились, что люди с определёнными генкомплексами реагируют на него лучше чем остальные. Очевидно, если у нас в Кадрах чрезвычайно мало носителей этого генкомплекса – я вообще не думаю, что у нас когда-либо был чистый «Уйвари» – то и нет надёжной статистики влияния тонуса на таких людей. Я не настоящий генетик, но того, что я знаю о мутации «Уйвари», достаточно, чтобы сделать вывод о том, что чрезвычайная стабильность является результатом, по крайней мере частично, изменений в химии мозга и крови людей-носителей этих генов. И хотя Вас трудно отнести к «типичной» «Уйвари» – из-за влияния на наследственность генотипа семьи Вашей матери – Вы получили от отца часть химической приспособляемости полномасштабной мутации. Это очаровательно, если Вы не возражаете против такой характеристики.

– Нет, я не возражаю, – сказала Алисия, задаваясь вопросом, произнося эти слова – не покривила ли она душой.

– Фактически, – откидываясь на спинку кресла, продолжил Хайд,  – Выдовольно очаровательны во многих отношениях. По своей природе Кадры привлекают людей, которые являются исключением из нормы и все по разному. Это – одна из причин, по которой мы не используем при подготовке коммандос учебных методик Корпуса или, точнее, почему мы избегаемэтих методик. Скажу точнее, мы индивидуально подгоняем учебную программу для каждого новичка Кадров. Потому что, это единственный способ, позволяющий нам добиться максимальной отдачи от каждого отдельного члена Кадров. Я видел многих коммандос, чьи способности соответствовали и даже превышали Вашу физическую ловкость, Вашу стойкость, Ваши глазомер и координацию и Ваш IQ. Я не могу сказать, что нет людей соответствующих всемэтим качествам, пусть и не на таком уровне. Не в Кадрах, по крайней мере.

– Но я никогда не видел никого, кто соответствовал бы Вашей... из-за отсутствия лучшего термина, Вашей уравновешенности. Есть какая-то базовая стабильность в ядре Вашей индивидуальности – вероятно комбинация Вашей генетической наследственности и Вашего воспитания – это действительно весьма замечательно. Она, кажется, не только не мешает ни одному из Ваших остальных качеств, но и подкрепляет их все.

Он сделал паузу, как будто подводя итог всему сказанному, и пожал плечами.

– Мне будет интересно посмотреть как Вы впишитесь в матрицу Кадров. Всем нам приходилось приспосабливаться точно также и я не думаю, что Вы избежите этого.

 

Глава 16

– Итак, что ты думаешь о своем новом братике? – с улыбкой спросила Фиона ДеФриз.

– Он великолепен, – Алисия постаралась, чтобы  в её голосе не прозвучало ни нотки сомнения, но её мать всё равно рассмеялась. – Мм, он спит всё время? – тут же справилась Алисия.

– Хотелосьбы, – закатила глаза ее сестрёнка, Кларисса.

– Эй, Коротышка, совсем не так давно на его месте была ты, – сказала Алисия, дёргая её за длинный локон, выбившийся из причёски. – Я прекрасно помню, какой несносной крикуньей ты была до двухлетнего возраста!

– Ты ничего не путаешь? – Сверкнула глазами Кларисса. Если у самой Алисии глаза были зелёные, как у матери, то у её младшей сестры серыми, совсем как у отца. И сейчас в них был смех и легкое благоговение, которое двенадцатилетний подросток испытала, когда её рослая старшая сестра в великолепной, чисто зелёной форме Имперских Кадров, с личной эмблемой Императора – астролётом и арфой – в петлицах, прошла к ним через арку зала прибытия.

– Ещё бы, – с усмешкой ответила ей Алисия. – И я держу пари, что тебе, по крайней мере, досталась отдельная комната. И это гораздо больше чем было у меня, когда ты была вот такусеньким новеньким ребёнком в доме.

– Конечно, конечно. Вспомни ещё тевремена, когда ты ходила в школу босая, сквозь зимнюю стужу и летнюю жару, в гору в обе стороны, укрывая от проливного дождя глиняные таблички на плече и острый стилус, и…

– Мы всё поняли, Кларисса, – притормозил Каллам ДеФриз своего среднего ребенка и, обняв за талию жена, улыбнулся новому пополнению своей семьи. – И что касается Вас, Алисия Дэйдра ДеФриз, я сделаю так, чтобы Вы поняли, что он великолепен. Как крупный специалист я со всей ответственностью заявляю, что это красная как омар окраска исчезнет очень скоро. Перед его пятнадцатым днём рождения, самое позднее.

Тут свободный локоть его жены чувствительно заехал ему под рёбра и он покорно «заткнулся».

– Серьезно, Али, – обратилась к старшей дочери Фиона и ее голос потеплел, – я правда-правда рада, что ты получила отпуск как раз к крестинам. Знать, что последние четыре месяца ты провела здесь, на Старой Земле, было замечательно по большому счёту, но также это было... разочаровывающе.

– Мне жаль, мама, – сказала Алисия. – Мне жаль, что я не смогла попасть домой раньше. Это только…

– Али, я знаю точно, что это, – улыбнулась Фиона. – Я была воспитана на Новом Дублине, знаешь ли. И даже если бы я не была готова признать это сама, то твой дедушка быстро помог бы мне понять, что это не зависит от тебя. И что Кадры так поступают с тобой не нарочно. Я совсем не жалуюсь. И тот факт, что у нас будет целых три великолепных недели до момента твоего возращения в часть, довольно неплохая компенсация, я полагаю. Но, ты знаешь, – её улыбка слегка поблекла, – мы все скучали по тебе.

– Я действительно знаю это, – спокойно ответила Алисия и посмотрела в глаза отцу. – Дедушка предупреждал меня, что платой за моё решение завербоваться будет расставание с вами. И я думаю, что это вероятно та самая причина, по которой я буду сожалеть о своём решении.

– У каждого решения есть своя цена, Али, – сказал он, твёрдо встречая её пристальный взгляд. – Если бы ты не завербовалась в Корпус, то тоже жалела бы об этом. Жить без печали не даноникому; только решать – какой выбор сделать и чего он будет стоить. И, как сказала твоя мама, по крайней мере ты оказалась дома на крестины и мы проведём вместе следующие три недели. Оба этих события стоит хорошо отпраздновать – поэтому я заказал на этот вечер столик у Джузеппе. Так что забираем твой багаж и отправляемся веселиться.

* * *

– Я рад, что ты выглядишь такой здоровой, – произнёс Каллам ДеФриз, положив руки на плечи дочери и рассматривая её с расстояния вытянутых рук, глаза в глаза. Они находились в маленькой, примыкающей к его кабинету великолепно оснащённой библиотеке. И поскольку она в ответ на его взгляд вопросительно подняла бровь, он улыбнулся. – Али, ты была бы поражена теми слухами, которые циркулируют среди сотрудников Министерства, имеющих общие дела с Кадрами. Имей в виду, я никогда не верил чему-то столь дикому, но там где столько дыма…

Он пожал плечами и она хихикнула.

– Я полагаю, что слухи особо останавливаются на детальном обсуждении несуществующих супер-пупер кусочках аппаратного обеспечения, которым мы якобы «нашпигованы»? Пап, конечно я хотела бы предоставить тебе полный отчёт о том, что мы действительно получаем. Но боюсь, что в этом случае мне придётся тебя тут же убить, а вот это уже по-настоящемурасстроило бы маму. Особенно, если я сделаю это перед ужином.

– Я вижу – армия продолжает совершенствовать твою врождённую способность увиливать, – сухо сказал он.

– По меньшей мере, они пытались, причём неоднократно, – с апломбом заявила она.

– Я догадался, – сказал Каллам намного более спокойно. Он продолжал смотреть ей в глаза ещё мгновение, а затем сильными руками прижал к груди. Выше её на столько, что Алисия смогла удобно устроить свою голову на его груди, как делала это неоднократно, когда была совсем ребенком. И, также как много лет назад, егорука очень осторожно погладила ее волосы, словно окрашенные восходящим солнцем.

Она знала, почему её мать и сестра занялись её багажом – и Стиви – в молчаливом сговоре – чтобы дать ей время побыть наедине с отцом, и она обняла его в ответ.

Каллам чувствовал силу этих рук, их рельефную мускулатуру – результат тяжёлых физических тренировок дочери – и попытался разобраться в своих чувствах. Это была не первая попытка, но глубоко внутри он чувствовал, что и на сей раз был не ближе к успеху, чем в самый первый раз.

Он разомкнул свои объятия и отступил, указав на кресла, стоящие по краям настоящего наружного обзорного окна. Она взглянула сквозь стекло на высотные мегабашни центра города Шарлотт [город на юге штата Северная Каролина в районе Пидмонта. Основан в 1750 г.],улыбнулась, немного кривовато, и повиновалась мягкому приглашению. Её отец занял кресло напротив, откинулся назад, в то время как оно приспосабливалось к его фигуре, и глубоко вдохнул.

– Когда мама сказала, что мы счастливы наконец увидеть тебя дома, пусть и на короткое время, она имела ввиду всех нас, – сказал он ей наконец. Алисия склонила голову к плечу, и он улыбнулся. – Это не жалоба. За то время, как ты перевелась в Кадры, твой дедушка и я действительно несколько раз обсуждали эту тему. Он знает достаточно, чтобы дать мне некоторое представление о том, чем были для тебя прошедшие несколько месяцев. Также он говорил мне, что следующие три месяца будут гораздо «интереснее». Это правда?

– Можно сказать и так... если ты склонен к преуменьшению, – Алисия не стала скрывать истинное положение дел.

Ее нынешний отпуск был периодом отдыха между базовым освоением матобеспечения Кадров и начальной подготовкой и ШОКом – овеянной страшными легендами Школой Обучения Кадров. То самое место, где будет активировано её вооружение и она сама будет пропущена через то, что Кадры называли «реалистичным боевым тренингом». Далеко не один новобранец Кадров отсеялся в испытаниях ШОК, несмотря на строжайший предварительный отбор, анализ пригодности и обучение, уже полученное им к этому моменту. ШОК была предназначена, чтобы сплавить в единое целое всё, что могли дать Лагерь Макензи, Школа Спецназа и Школа Рейдеров Корпуса плюс собственные узкоспециализированные требования Кадров в трехмесячном испытании на выносливость. Последнее гарантировало, что ночные кошмары о предыдущих испытаниях покажутся лёгкой дрёмой в тенёчке в солнечный день.

– Утешает то, что я нужна им живой, а учитывая то, что то, что не убивает меня – делает меня сильнее, – сказала она с кривой усмешкой, – я должна буду победить в следующем Всеимперском Марафоне. Чёрт, да я ужена полпути туда!

– Ты действительнов хорошей форме, Али, – признал её отец. – И хотя ещё пару лет назад я бы ни за что это тебе бы не сказал: этот мундир тебе идёт. Конечно, я считаю, что и в униформе Морского пехотинца ты тоже смотрелась прекрасно.

– Я знаю, что военная карьера – это не то, что ты хотел, чтобы я выбрала…, – начала она.

– Нет, – прервал он её. – Это не совсем так.

Она споткнулась на слове, вскинув глаза в удивлении, и он фыркнул.

– Хорошо, возможно и так, но обычно когда кто-то заявляет, что «это не то, что Вы хотели», то они действительно подразумевают: «я пошёл и сделал кое-что то, что разозлит Вас» или «то, что я сделал должно быть разочарованием для Вас». Или что-то вроде этого. Но я никогда не сердился на тебя и я никогда не был «разочарован» твоим выбором.

– Правда? – Теперь настала её очередь, откинувшись назад, тщательно изучать выражение его лица. – Действительно, я никогда не считала, что ты был рассержен наменя, но должна признаться, что периодически я чувствовала себя так, словно ты был... если не разочарован, то по крайней мере недоволен тем, что я предпочла вооруженные силы.

– Алисия, ты моя дочь. Когда-то давно ты была размером со Стиви – помнишь ту фотографию у меня на ладони? А потом ты была маленькой «папиной дочкой». Я всё ещё помню ту первую противную лихорадку, которую ты где-то подхватила. И как ты провела ту ночь, спя у меня на груди... и плача каждый раз, когда я пытался уложить тебя в твою кроватку. Чуть погодя, ты бегала с постоянно разбитыми и расцарапанными коленками и локтями и улыбкой, против которой я не мог устоять. А потом ты поступила в колледж и стала так похожа на свою мать в те времена, когда мы с ней только-только начали встречаться, что это было почти страшно.

Он мягко улыбнулся воспоминаниям и пожал плечами.

– Я очень люблю тебя, так же как люблю твоих сестру и брата. И поэтому мысль о том, что  с тобой может что-то случиться, пугает меня больше, чем что-либо еще во вселенной. Если я мог бы запереть тебя в сейфе – я сделал бы это немедленно. И поэтому я очевидно был бы гораздо более счастлив, если бы ты выбрала спокойную сидячую профессию. Такую, где худшим что с тобой может случиться будет случайный укол булавкой или пролитая на блузку чашка кофе.

Последняя фраза, сопровождаемая улыбкой, заставила Алисию хихикнуть. Но лицо её отца тут же вновь стало серьёзным.

– Но я не могу завернуть тебя в вату, хотя и очень люблю. Или даже из-за того, насколько я тебя люблю. Я думаю, что самое тяжёлое решение, которое предстоит принять каждому родителю – это решение отпустить от себя своего ребёнка, но это также и самое важное решение. Если родители действительно любят своего ребёнка, то они должны позволить ему стать тем, кем хочет он, не пытаясь вынудить его стать тем, кем хотят они. Если они всё же попытаются навязать ребёнку свою волю, то это самый верный способ в конце концов потерять его. И независимо от того какую профессию ты в действительности выбрала бы, она не гарантировала бы тебе абсолютнуюбезопасность. Как пару раз отмечал твой дедушка, когда думал, что Фиона не слышит его: дерьмо – случается.

– А что до... моральных аспектов, если хочешь, твоего выбора…, –  он поморщился и махнул рукой.

– У нас с твоим дедушкой было много бесед на эту всеобъемлющую тему. Я не уверен, что он когда-либо полностью понимал моё отношение к насилию, хотя он и старался. Но практически – я никогда не понимал заинтересованности в вооруженных силах определенной категории так называемой «интеллектуальной элиты» Центральных Миров. Мне хотелось бы, чтобы мы вообще не нуждались в вооружённых силах. Мне хотелось бы, что не было людей, способных прибегнуть к насилию, чтобы достигнуть каких-то своих целей, и следовательно не было бы потребности в людях, вынужденных применить силу, чтобы остановить их. Мне хотелось бы, чтобы никто никогда не должен был бы убивать и города никогда не становились бы полем боя.

– Но всё это – лишь мечты, не имеющие отношения к реальности. Что означает, что мир действительно нуждается в людях, способных встать между цивилизацией и варварами. А значит, мы нуждаемся в таких людях как твой дедушка. И мы нуждаемся в таких людях как ты.

– И пусть я сам абсолютно не пригоден для выполнения такого рода работы. Если честно, я в роли солдата – это просто кошмар, по многим причинам. И, чтобы быть полностью честным, я нисколько не уверен в том, что у меня хватит духа – просто кишка тонка, чтобы делать те вещи, которые потребовала бы от меня такая работа. Но я глубоко уважаю людей, которые могут – и делают – работу, к которой я не способен. Конечно, я бы предпочел, чтобы дочери, которую я люблю, не пришлось бы платить ту цену, которую, я знаю, ты уже заплатила. И пусть даже это была та цена, которую ты была готовазаплатить. Но если я и волнуюсь за тебя, то я также очень, очень горжусь тобой.

– Правда? – Алисия чувствовала, что ее голос слегка дрожит от волнения. – Я никогда не сомневалась, что ты любишь меня, и что ты принял мое решение. Но я всегда боялась, что …

– Что глубоко внутри я всё же считал, что избрав военную карьеру ты «выбросила свою жизнь и свои таланты на ветер», – закончил он за неё. Протест мерцал в её глазах, но он покачал головой. – Я понимаю, что мои слова несколько более утрированы, чем ты когда-либо себе это представляла, но они верно отражают эту мысль. И я уверен, что избрав гражданскую карьеру кто-то с твоими талантами и способностями возможно заработал бы гораздо больше денег. Д и вообще, ты была бы в первых рядах, какуюбы профессию бы не выбрала. Но, Али, правда в том,  что ты действительно – внучка своего дедушки. Мундир на тебе говорит мне лишь о том, как хорошо твои начальники чувствуют, что ты создана для избранной тобой карьеры. Что еще более важно: ямогу видеть, что ты сделала правильный выбор. Бог знает, как сильно Империя нуждается в людях способных сделать правильный выбор.

Она смотрела в его глаза и видела, что он верил в каждое произнесённое им слово. Её отец никогда не лгал ей, но она всегда в тайне боялась, что его согласие с её выбором военной карьеры будет... «шито белыми нитками». Теперь она поняла, что ошибалась в нём.

– Я буду честна, – сказала она тихо, – бывают моменты, когда я знаю точно, почему любой был бы обеспокоен мыслью о ком-то, платящем «цену» военной карьеры. Но, папа, правда в том, что я рождена, чтобы заплатить её. Иногда это... довольно отталкивающе, но всё же я рождена именно для этого.

– Я знаю, – сказал он также тихо и его серые глаза потемнели. – Али, я использовал свои личные права доступа старшего аналитика Министерства, чтобы ознакомиться с закрытой информацией по кризису на Янцзы. Я знаю, почему они дали тебе Серебряную Звезду. Я знаю точно, что ты сделала, чтобы заслужить её.

– И это не... беспокоит тебя?

– Конечно беспокоит. Я заметил как сильно это изменило тебя, когда ты приезжала домой во время прошлого отпуска. Я тогда не видел репортажей, но я оценил – точно, как потом оказалось – что тебе пришлось сделать. Али, это был чертовски бесчеловечный способ приобретения жизненного опыта для семнадцатилетней девушки. На самом деле, это было намного более ужаснее, чем что-либо способное присниться мне в самом страшном сне. Но ты пережила это и при этом ты всё ещёосталась сама собой. И именно это является окончательным доказательством, что ты была права в своём решении. Или по меньшей мере, что ты не была неправа.

– И это? – Она коснулась арфы и астролёта на воротнике ее зеленой униформы. – Кадры?

– Это пугает меня, – сказал он искренне. – То, с чем сталкиваются Морские пехотинцы, уже достаточно плохо; по сравнению же с тем, с чем приходится иметь дело Кадрам,заварушкана Янцзы выглядит как драка подушками в кровати. Верь мне, я знаю. И, честно говоря, потери Кадров – более чем просто устрашающие. Они вероятно фантастически низки, учитывая ту работу, которая им достаётся, но Кадры снова и снова берутся за неё. Платой за вхождение в элиту Империи становится направление на самые трудные, самые опасные, самые дорогостоящиезадания и я не хочу получить то, что твой дедушка называет «Письмом», даже если теперь оно будет подписано не Министром войны, а лично Императором.

– Но я искренне надеюсь, что это – испытание для тебя. Как ты говоришь, это – то ради чего ты рождена. Конечно, я был бы гораздо более счастлив, если бы ты родились, чтобы стать концертирующим скрипачом, но… увы. Если ты собираешься рисковать жизнью ради Империя, то лучшее, что можно при этом сделать – это оказаться среди самых лучших. В конце концов, теперь ты – одна из них, не так ли?

– Хотела бы я так думать, – облегчённо сказала она и он тихо рассмеялся.

– Это достаточно глубокая и серьезная тема, – сказал он. – Так что, давай поговорим о чём-то немного менее тяжёлом. Например, ты в последнее время не получала писем от дедушки?

– Да, приблизительно три недели назад.

– Он случайно не упоминал о своей отставке?

– Отставка? Дедушка?Я даже не знаю, позволят ли они емууйти! Ты же знаешь – он в Корпусе фактически со дня его основания.

– Но он далеко уже не мальчик, – напомнил ей отец. – Они начинают делать тихие намёки на то, что он уже сыграл свою роль и что пришло время позволить другим показать себя.

– О, я держу пари, что едва ли это ему понравилось!

– Полагаю, что я слышал язвительный комментарий по этому поводу, – признал Каллам с усмешкой. – С другой стороны, у них есть намерение. О, не то, что он становится слишком старым для своей работы, но он сделал достаточно для Корпуса и ещё немного сверху. Я думаю, что для него настало время осесть и насладиться тем миром, который он так долго защищал.

– Он не выдержит и полугода, играя в маджонг или в шаффлборд [настольная игра типа «Чапая» – щелчком по своим шашкам сбиваешь с шахматной доски шашки противника]!

– У меня в голове не укладывается сама мысль о твоём дедушке, тасующим фишки для маджонга, – рассмеялся Каллам. – И эти шесть месяцев не выдержит не он,а всеостальные вокруг него. Так что, это не то, чем он планировал бы заняться.

– Ну что ж. Это утешает! Но я так понимаю, что ты хочешь сказать, что он действительно планирует уйти со службы?

– На самом деле, мы все вместе с ним планируем это.

– Планируете чтос ним?

– Скажи-ка мне, – вопросом на вопрос ответил её отец, – Ты когда-нибудь что-нибудь слышала о Мире Мэдисона?

– Нет, – задумчиво прищурившись, ответила она.

– Я не удивлён, – он пожал плечами. – Но всё-таки – это очень хорошая планета. Почти на границе Франконского сектора. Средняя температура на планете довольно-таки низка, особенно в зимний сезон, но это компенсируется великолепнейшей природой. Что интересно – я случайнознаю, что Министерство Внешних Миров планирует организовать новый Коронный Сектор в том районе. Это будет не завтра, но через пять или шесть лет они собираются открыть Мэдисон для свободной колонизации и для привлечения туда поселенцев они готовы начать предлагать льготные кредиты.

– Но ведь до Франконии чёртовски далеко отовсюду! – воскликнула Алисия после долгих попыток вспомнить астрографию Империи.

– О, конечно, в настоящее время, по крайней мере! – Хихикнул Каллам. – С другой стороны, ты же знаешь, что я сам вырос на таком же отдалённом мире как Мэдисон, а твой дедушка точно не собирается бездельничать где-нибудь среди домиков с гаражом на две машины и стриженной лужайкой. Кроме того, само расположение системы стратегически важно. Плюс к этому, она имеет не один, а два пояса астероидов, что делает её в конечном счёте естественным регионом для развития тяжёлой промышленности. И вообще, система выглядит как логичное место для главной перевалочной базы в случае экспансии Империи в том регионе. Говоря как консультант Министерства иностранных дел, я до некоторой степени удивлён, что этого ещё не случилось. Я более или менее понимаю логику этого, но мы действительно должны были организовать там новый Коронный Сектор ещё несколько лет назад. Когда же это всё-таки произойдёт, Корона наверняка вложит в это дело значительные средства и дела пойдут гораздо быстрее по сравнению с большинством волн колонизации. Дай Мэдисону еще полтора-два десятка лет, и планета станет настолько привлекательной, что новых эмигрантов придётся отгонять палкой. Последнее является причиной того, почему мы с Фионой решили зарезервировать за собой места в предварительном списке.

Алисия поражённо моргнула. Она знала, что отец вырос на сельскохозяйственной планете, но так или иначе она всегда думала о нём, как о живущем здесь, на Старой Земле или, в крайнем случае, прогуливающимся по галактике по делам Министерства иностранных дел. Слово, которое она связывала с ним наиболее часто, было несомненно «космополит» и, так или иначе, было немного сложно представить его кем-то вроде крестьянина, отправляющегося на планету на самом краю Империи.

Но удивление продлилось всего несколько мгновений. Потом она начала понимать, насколько хорошо это действительно подходит ему.

– Что ж, конечно это всё слишком неожиданно, – сказала она, оправившись от изумления.

– В действительности не совсем так, – он покачал головой. – Мы с мамой всегда планировали обосноваться где-нибудь в немного более спокойном мире, чем Старая Земля. И пусть моя нынешняя профессия не обеспечивает много навыков, которые новая колония сочла бы полезными, я буквальновырос в седле, перегоняя на Сильверэдо с пастбища на пастбище стада мегабизонов. А твоя мама имеет собственный пропуск куда угодно – колонии всегда нуждаются в отличных докторах. Конечно, мы не планировали это настолько рано, но мы накопили достаточно средств на пенсионных счетах, которые мы теперь сможем перевести в Фонд Колонизации. Мы решили, что имеет смысл использовать их пока мы все ещё достаточно молоды, чтобы начать строить абсолютно новую жизнь плюс факт вероятной отставки твоего дедушки… В общем мы решили, что имеет смысл идти вперёд и начать всё заново.

– Звучит здорово, – одобрила Алисия, лишь слегка задумчиво.

– О, я знаю, у Мэдисона есть свои недостатки, – он усмехнулся. – Конечно это не будет походить на те жуткие истории о первых волнах колонизации, но пройдут десятилетия до того, как на планете появится социальная и промышленная инфраструктура, которую считает само собой разумеющейся большинство инкорпорированных Миров. Но тот факт, что это – девственная планета, не обременённая социальными конфликтами, доставшимися в наследство от Лиги, означает что у нас не будет ничего подобного тому, с чем тебе пришлось столкнуться на Янцзы. Скорее всего на ближайшие несколько лет придётся привыкнуть к верховым лошадям как основному средству местного транспорта, но по крайней мере это должно быть довольно мирным. И конечно, – он улыбнулся, – первые поселенцы будут претендовать на большие участки – мы должны иметь много места, когда придёт твоё время уйти в отставку.

 

Глава 17

– Итак, добро пожаловать на столичный Космодром Гваделупа Инес Джуэнита Мелендез и Редондо де Кастильо Блэскуита, – произнесла с улыбкой капрал в униформе Кадров.

– Только не говори, что мне придётся это повторить, – попросила Алисия.

– О, конечно же нет, – поспешила успокоить её встречающая. Табличка с фамилией на груди её повседневной форменной рубашки гласила – «Като, Танис» – и ростом она была значительно ниже Алисии. Как впрочем и подавляющее большинство женщин. А Като к тому же ещё оказалась коренастой, как и все выходцы с «тяжёлых» миров. – На самом деле, – продолжила она, – официальное название всей планеты – Гваделупа Инес Джуэнита Мелендез и Редондо де Кастильо Блэскуита. Шкипер разведывательного корабля Флота, нанёсший планету на карты был каким-то чванливым болваном с Гранады, возжелавшим называть планету в честь своей матери.

– Тогда он, должно быть, делая запись в бортовом журнале, держал под дулом пулемёта остальную часть своей команды, – язвительно заявила Алисия. – Никто не использует настолько труднопроизносимую фразу для наименования планеты!

– Не уверена насчёт пулемёта, – пожала плечами Като, – но ты права – названии самую малость длинновато для удобства использования. Колонисты конечно не потрудились заменить официальное имя, но они действительно сократили его до «Острова Гваделупы», и именно им в основном и пользуются.

– Что ж, не будем нарушать традицию, чего бы это нам ни стоило, – подвела итог Алисия, – Алисия ДеФриз, – протягивая руку, добавила она.

– Танис Като, – представилась вторая женщина. Она ответила на рукопожатие твердо, но с определённой степенью осторожности, подтверждая подозрение Алисии о том, что родилась и выросла при значительно более высокой силе тяжести, чем на Старой Земле, и соответственно имела мышцы, способные противостоять ей.

– Учитывая тот факт, что ты и я – единственные в униформе Кадров среди всех этих людей, что-то подсказывает моему мощному интеллекту, что кто-то послал тебя, чтобы встретить меня, – сказала Алисия.

– Ваши острый ум и недюжинные дедуктивные способности внушают уважение, – с усмешкой согласилось Като. – Пойдём, получим твоё снаряжение.

– Следуйте впереди, о местный гид, – согласилась Алисия.

***

– Рад видеть Вас, ДеФриз, – поприветствовал капитан Мадисон Алвин Алисию, вошедшую в его офис в сопровождении первого сержанта Памелы Юсуфь. Он поднялся из-за своего стола и подошёл пожать ей руку.

Командир Роты Чарли [Третья рота], Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригада Имперских Кадров был по крайней мере на пятнадцать сантиметров выше Алисия, что приближало его рост к почти полным двум метрам. И был также очень и очень чёрным. Алисия не смогла определить происхождение его акцента, но человечество за последние семь или восемь столетий расселилось по столь многим мирам, причём на большинстве из них сформировались собственные местные акценты и диалекты.

То же самое изобилие местных особенностей среды обитания человека сохранило, а в некоторых случаях и усилило различия в пигментации кожи и других физических особенностях, которые в контролируемой среде обычно быстро сходили на нет. Это добавляло свои нюансы в вопрос дифференцирования людей по физическим признакам, стоило только вспомнить внушительное телосложение капрала Като. Например по цвету кожи капитана Алвина было очевидно, что его предки не обосновались где-то среди насквозь промороженной тундры.

– Спасибо, Сэр, – ответила она,

– Я знаю, что у Вас был длинный рейс со Старой Земли, – продолжил Алвин, – и я знаю, что Вы только закончили ШОК. Вспоминая себя после неё, я действительно хотел бы дать Вам пару-тройку спокойных, тихих недель на акклиматизацию.

Он сделал паузу, всё ещё не отпуская её руку.

– Но…? – Алисия вопросительно приподняла одну бровь.

– Но я не думаю, что мы с Вами будем иметь такую роскошь, – ответил он со скупой улыбкой. Он отпустил её руку, и, откинувшись в кресле, перебежал глазами с неё на Юсуфь.

– Всегда возникает лёгкая неловкость, когда мы начинаем приспосабливать новый гвоздь в отведённую ему в Кадрах дырку, – продолжил он. – А иногда этот процесс становится немного более сложным, потому что все новички, приходя к нам, сохраняют свои звания. Учитывая критерии отбора, в Кадры попадает много младших сержантов. Коммандос с самым низким званием, которого Вы встретите, будет капралом, а E5-х [сержантов]вообще – десять из каждой дюжины.Таким образом наша организация подразделений имеет тенденцию к тому, чтобы выглядеть маленько странно. Боевыми группами вместо капралов обычно командуют сержанты, штаб-сержанты, в свою очередь управляют отделениями. Иногда встречаются штаб-сержанты в роли командира группы с сержантом первого класса в роли командира отделения.

Алисия кивнула. Она уже сталкивалась с подобной ситуацией и даже считала её неизбежной. Нет, она была уверена, что в целом неплохо когда военнослужащие Кадров имеют преимущество в званиях. Кадры в процессе выполнения своих задач сталкивались с различными – можно даже сказать, специфичными – проблемами, включая периодически возникающую потребность организации, тренировки и командования местными воинскими частями. Наличие определённого превосходства в звании редко мешало в подобных ситуациях. Конечно, любой военнослужащий Кадров был официально одним званием старше его номинальной копии в регулярных вооружённых силах, что означало, что он или она был двумязваниями старше любого с аналогичным званием в планетарном ополчении. Будучи менее девяти месяцами ранее всего лишь простым пехотинцем первого класса, Алисия не была уверена, что полностью одобряет такую инфляцию воинских званий, но она понимала стоящую за этим логику

Какие бы сомнения она не испытывала бы по поводу столь специфической политики, она всецело одобряла незыблемую традицию, по которой все будущие офицеры Кадров должны были сначала отслужить некоторое время в линейных подразделениях прежде, чем они получат под командование хотя бы взвод. И действительно, было несколько высших офицеров Корпуса и Флота, которым (включая по крайней мере одного офицера Флота, достигшего младшего флагманского ранга), будучи дипломированными выпускниками соответствующих академий, пришлось отказаться от заслуженных лычек, чтобы стать сержантами Кадров, но не нарушить эту традицию. Алисия подозревала, что вышеупомянутые «экс-офицеры» получили возможность пройти по служебной лестнице Кадров как можно быстрее и вернуть свои прежние звания, но всё же сначала они должны были провести положенное время в «траншеях».

– Как и все подразделения Кадров, – продолжал в данном случае Алвин, – мы постоянно недоукомплектованы и личным составом и командным. А это означает,  что у меня есть команда, которая нуждается в лидере, а Вы – совершенно случайно – имеете класс E-6, из чего логически следует, что это место – Ваше. И при нормальных обстоятельствах первый сержант Юссуф проводила бы Вас в казарму, где представила бы Вас подчинённым и позволила бы разбираться дальше самостоятельно. Но…, мы уже получили приказ о готовности к операции. И в течении ближайших семидесяти двух стандартных часов мы должны выступить.

– Я ознакомился с Вашим досье. Я знаю, что у Вас есть боевой опыт и что Вы прекрасно показали себя в том деле на Янцзы. И я также видел результаты Ваших тренингов из Лагеря Кокрэйна и ШОКа. Я знаю, что Вы готовы к чему угодно, и у меня нет никаких предубеждений по поводу Вашего возраста, – он ехидно улыбнулся. – На Вашем месте я вероятно задался бы этим вопросом. Не стоит. Вы не были бы здесь, если бы все не были убеждены, что Вы достаточно взрослая для того с чем Вам предстоит столкнуться.

– Но я не готов разбить отлаженное взаимодействие в команде прямо накануне полномасштабной операции в составе роты. Мои люди активно готовятся к ней уже почти две недели, а сама операция была запланирована ещё два месяца назад. Это было бы несправедливо по отношению  к Вам – требовать, чтобы Вы с колёс повели людей в бой. Вы ничего не знаете об этой операции, а они потратили  месяцы на подготовку к ней. Вы согласны?

– Да, Сэр, – кивнула Алисия.

– Отлично. Ещё раз, после того как эта операция завершится и как только уляжется пыль у меня действительно есть команда для Вас. В настоящее время Мастер-сержант Онассис носит две шляпы в первом Взводе. Во-первых, он – взводный сержант в подразделении под началом лейтенанта Стрэссмэнна, и, во-вторых, Онассис – командир первого отделения. Он хорош в своём деле, но не может разорваться на части. Так что я думаю, учитывая Ваши результаты, что мы найдём Вам в этой операция лучшее применение, чем прозябание на вторых ролях в качестве ещё одного стрелка, тем более, что первое отделение всё равно будет вашим как только стрельба закончится. Поэтому я забегу немного вперёд и представлю Вас первому взводу как будущего командира первого отделения, но официально Вы им ещё не будете. В данной операции Вы будете дублёром Онассиса, как командира отделения. Вряд ли он делегирует Вам много полномочий, но в любом случае за ним остаётся последнее слово, пока он или я не прикажу Вам обратного. Вопросы?

– Нет, Сэр, – вновь ответила Алисия.

– Хорошо. Возможно, что эта операция, как это уже дважды случалось, будет отложена в последний момент. Хотя я не думаю, что и в третий раз произойдёт тоже самое. Но если так случится, то Вы получите первое отделение в обычном порядке. Тот факт, что я не передаю его Вам полностью и непосредственно сейчас не имеет никакого отношения к моей уверенности в Вас. Это чисто и исключительно вопрос выбора времени.

– Я понимаю, Сэр.

– Что может быть, а может не быть тем же самым, что «одобряю», –  заметил с усмешкой Алвин, затем махнул рукой прежде, чем Алисия смогла возразить.

– Не имеет значения. Главным является то, что Вы действительно понимаете, и то, что мы получим максимум от Вас, если – когда – эта операция закончится.

Он пристально взглянул и потом повернулся к Юссуф.

– Пэм, поручили ли кому-нибудь устроить её у Онассис?

– Этим занимается Като.

– Отлично, – он вновь повернулся назад к Алисии. – Капрал Като проводит Вас в расположение первого взвода. Так или иначе, она является членом «Вашей» команды. Я надеюсь, ничего из Вашего снаряжения не потерялось в пути?

– Нет, Сэр.

– В этом случае как только Вы и Онассис уладите все дела друг с другом, отправьте Вашу броню в Морг [Хранилище скафандров/брони по форме тела человека]. Пусть оружейник проверит её, доведёт до полной кондиции и проведёт контрольные стрельбы.

– Да, Сэр.

– Я сожалею о спешке, – сказал Алвин, вставая и снова протягивая ей руку. – Мы все действительно рады видеть Вас. Мы всегда радыещё одному бойцу. Но если Вы собираетесь с нами на вечеринку, то мы должны привести Вас в готовность как можно скорее. И… добро пожаловать в семью, штаб-сержант.

– Спасибо, Сэр. Я постараюсь не испортить веселье.

* * *

– …таков план, – сказал мастер-сержант Адолфо Онассис девять часов спустя. Он отступил от видеопланшета, скрестил руки на груди и посмотрел на Алисию. – И что ты об этом думаешь?

Алисия не стала торопиться с ответом. В позе смуглого невысокого и коренастого мастер-сержанта не было ничего особенно грубого, но была доля... вызова. Или нет, не совсем так. Это больше похоже на тестирование, подумала она.

Она ещё раз окинула взглядом территорию, отображённую на планшете. Это дело, думала она, выглядит довольно простым, даже лёгким. Но ещё Клаузевиц говаривал – на войне даже простую задачу бывает сложно выполнить. А у предстоящей им миссии явно был потенциал, чтобы превратиться в чёрт знает что. Последнее, признала она, добавляло убедительности словам капитана Алвина, сказанным им при первой встрече. Но если быть честной, то больше всего её заинтересовали политические последствия их операции.

«Конечно предполагается, что политические последствия точно не та вещь, о которой я должна волноваться», – думала она. – «Надо полагать, мне не дают покоя отцовские гены. Или, возможно, та преподнесённая нам Жонгдомбой на Янцзы подлянка всё ещё заставляет меня шарахаться от каждой тени».

Последняя мысль в некотором смысле была почти забавна, особенно если учесть, что Остров Гваделупа был всего лишь в двух неделях полёта от Янцзы.

«Можно сказать – вернулась на круги своя», – саркастически решила она.

– Я думаю, учитывая ограничения, это выглядит довольно приёмлемо, – произнесла она вслух спустя пару десятков секунд. – Меня больше всего волнуют процедура высадки и последующая идентификация цели.

– Подход – проблема Флота, а не наша, – ответил Онассис. – Конечно, говоря это, я должен признать, что провёл не одну бессонную ночь, размышляя непосредственно об этом. – Он вымученно улыбнулся. – А идентификация цели всегда является проблемой в таких операциях как эта. Но нам обычно достаются не самые простые задания.

Алисия, понимающе кивнув, подошла к планшету и, опёршись на край стола, вновь начала, хмурясь, вдумчиво рассматривать район проведения будущей операции.

Область на видеопланшете показывала во всех подробностях горную долину на планете Чжэнчжоу. Как и Янцзы, Чжэнчжоу был старым Миром Лиги, но в отличие от Янцзы, Чжэнчжоу нетребовался Империи. Это была одна из буферных систем Миров Беззакония между Империей и Сферой Ришата. Она располагалась ближе к границе Империи в номинально независимой зоне между двумя звёздными нациями и была одной из четырёх таких же звёздных систем в настоящее время вовлечённых в то, что эвфемистически назвали «многосторонними переговорами о коллективной безопасности» с Министерством Иностранных Дел.

Что в действительности означало, что рассматриваемые звёздные системы были (по крайней мере, по данным Империи) нашпигованы прибежищами и базами различных «национально-освободительных движений», посвятивших себя делу освобождения «их порабощённых братьев и сестёр от имперского гнёта». И Империя намеривалась кое-что предпринять по этому поводу.

В глазах Империи «освободительные движения» были чистой воды сборищами террористов и, насколько Алисия была информирована, ярлык был точен. Естественно, учитывая огромное неравенство между военной мощью Империи и их собственными, без сомнения ограниченными силами освободительные организации не вступали с ней в прямые военные конфликты с применением обычных вооружений независимо от того, что они может быть и мечтали об этом. В своём бессилии они погрязли в классическом варианте асимметричного вооружённого противостояния и, как обычно случается в таких случаях, более слабая сторона вышла за пределы одобренных звёздными нациями «правил войны». Что было столь же неизбежно, как неизбежна на море случайность. Но насколько Алисия могла быть уверена, большинство освободительных организаций было совершенно счастливы возможностью оправдать политику террора нехваткой вкладываемых ресурсов. Фактически, они были довольны этим и естественно не стеснялись в размахе проверенной временем преднамеренной жестокости террористической тактики.

Однако в глазах граждан многих Миров Беззакония и весьма существенной части населения различных Коронных Миров (как Янцзы, например) они были патриотами. Хуже того, они были удобным инструментом для тех, кто желал навредить Империи. Общеизвестно, например, что Риши в своё время очень эффективно использовали тайное финансирование и поддержку таких движений, как впрочем и некоторые из наиболее влиятельных Миров Беззакония.

Любой Мир Беззакония должен был быть очень осторожным, поддерживая организации, которые Империя классифицировала как «террористические», учитывая давнишнюю имперскую политику, исповедовавшую старую истину: друг моего врага – мой враг. Террористический акт был военными действиями – именно так считала Империя – и в глазах Империи любой, кто поддержалвоенные действия, был столь же виновен в этом акте. Что объясняло, почему ни один Мир Беззакония не мог позволить себе быть однозначно связанным с террористическими нападениями на имперских граждан или территорию – если, конечно, правительству не хотелось развлечьсвоих граждан фестивалем посвящённому дружескому визиту дредноутов Имперского Флота с толпой необычайно неприветливых Морских пехотинцев на борту.

Но до тех пор, пока следы этой поддержки могли быть благополучно скрыты (или по крайней мере правдоподобно отрицаться), многие независимые Миры Беззакония, обеспокоенные скоростью  распространения Империи в их направлении, считали поддержку любых «освободительных движений» в своей зоне влияния весьма привлекательным способом притормозить эту экспансию. Не говоря уже о тех случаях, когда правительство Мира Беззакония, как и его граждане, искренне одобряли освободительные усилия.

В настоящее время Империя оказывала определённое давление на Чжэнчжоу и его соседей, – Коттерпин, Оникс и Хван-ку – чтобы обуздать различные вооружённые группы, действующие с их территории и прочих менее населённых звёздных систем в этом регионе. Четыре из них под общим руководством Оникса были более чем слегка недовольны этим процессом. Очевидно, что они были сильно «расстроены» вторжением Империи в их окрестности, но их правительства должны были понимать, что в конечном счёте они окажутся перед необходимостью признать имперские требования о принятии мер. И что если они сами этого не сделают, то рано или поздно Империя примет необходимые меры в одностороннем порядке. Они понимали и это, и это знание делало их ещё более возмущёнными.

Переговоры уже тянулись дольше, чем Алисия могла бы предположить. Для неё было совершенно очевидно, что у имперских посредников были инструкции от Министра Иностранных Дел Мэдисона попытаться удержать от дальнейшей эскалации недовольство местных жителей. Они демонстрировали необычную степень терпения и пока не поддавались искушению помахать перед носом другой стороны большой узловатой палкой.

К сожалению Гэвин Муеллер, министр иностранных дел Оникса, как представитель Группы Четырёх (именно так эти четыре вышеупомянутых Мира Беззакония были обозначены), не был особо впечатлён их сдержанностью.

Он принял линию отрицания достоверности любых доказательств того, что какая-либо запрещённая Империей организация действовала с ихтерриторий. Империя, заявлял он, была чрезвычайно несправедлива в требовании, чтобы они приняли на себя ответственность за приблизительно полудюжину других, меньших государств Миров Беззакония в их секторе. При этом Муеллер был готов признать, что некоторые из техМиров Беззакония действительно могли бы использоваться как базы означенных террористических движений. Но при этом было бы неблагоразумно ожидать, что Группа Четырёх возьмёт на себя своего рода межзвёздные полицейские функции. Мало того, что их соседи совершенно справедливо были бы возмущены таким произволом, но и поиск немалых средств на подобные расходы будет далеко не тривиальной задачей. И всё это при том, что нет никаких оснований считать ихответственными за чьи-либо преступления.

– Эта «Группа Четырёх» действительно столь же упряма, как кажется? – поинтересовалась Алисия после минутного размышления.

– Кто может знать? – Онассис пожал плечами. – Наши аналитики могут только сказать, что, теоретически,  пока идут переговоры, противник не должен ничего больше предпринять. С другой стороны противоположная сторона не очень счастлива от того, что пока идут переговоры, наш Флот патрулирует их сектор. Конечно, – он безрадостно улыбнулся, – мытожене очень счастливы в этой специфической ситуации. У Флота, при всём моём к нему уважении, недостаточно кораблей, чтобы быть всюду где это действительно необходимо. Для нас было бы намного удобнее, если бы Группа Четырёх самостоятельно разобралась быс этой проблемой. Никто и не ожидает, что они полностью перекроют кислород всемработающим здесь террористическим организациям. Конечно я был бы в восторге, если бы они выбрали такой путь, но это довольно нереалистично. Всё, чего мы хотим – это удостовериться, что онине поддерживают террористов финансово и что они, по крайней мере, препятствуют это делать прочим независимые системам, которые, как они утверждают, являются истинными прибежищами этих движений.

– Но если они сделают это, тогда их собственные избиратели скорее всего расценят это как сотрудничество с Империей, – кисло заметила Алисия и Онассис согласно кивнул.

– Верно замечено. При этом они не обращают внимание на тот факт, что они действительно предоставили свою территорию для базирования этих движений. Хоть те и притихли с тех пор как прения за столом переговоров стали по настоящему горячими, но наша разведка достаточна компетентна. Это – он указал на информацию выведенную поверх планшета – наши самые свежие уточнённые данные, но есть довольно убедительные свидетельства того, что и Коттерпин и Хван-ку всё ещё предоставляют тайное покровительство по крайней мере трём различным «освободительным группам».

– А что по Ониксу? А если Оникс действительно верит в то, что его партнёры не поддерживают террористов? Активно, я имею ввиду, – добавила она, перехватив мрачный взгляд Онассиса. – Я уверена, что Оникс знает об их прежних делишках, но ты упомянул, что они свернули явные отношения. Не может ли дело обстоять так, что они заявили Ониксу, что сократили поддержку в гораздо большем объёме, чем это есть на самом деле, а Оникс просто не имеет другой информации?

– Что-то подобноевозможно, – нехотя признал Онассис. – Но вероятно ли? Не очень. Это точно соответствует их официальным заявлениям и для печати и в коридорах власти в последние год-полтора, но я не вижу ни одной причины, по которой Оникс мог бы принять это на веру. Не то, чтобы это препятствовало Муеллеру с честной физиономией лгать нам. Так что, подтверждение факта этой лжи и является основной целью нашей маленькой вечеринки на Чжэнчжоу.

– Конечно, – кивнула Алисия. Если бы Кадры разгромили базовый лагерь террористов на территории одного из  учредителей Группы Четырёх – и зарегистрировали бы этот факт – для министра иностранных дел Оникса стало бы невозможно продолжать утверждать, что ни один из них неподдерживал тех самых пресловутых «освободительных движений».

«И», – решительно подумала она, – «это будет также служить недвусмысленным напоминанием о  том, что может случиться, если они не прислушаются к предупреждениям и не примут собственные меры к террористам на собственной территории. Очевидно кто-то на нашей стороне в конце концов решил, что пришло время продемонстрировать, что разговор может вестись и в другом тоне».

– Наибольшей проблемой, – признал Онассис, – является то, что данные разведки действительны очень ограниченное время. Цель, – он вновь вывел на планшет карту, – появляется и исчезает. Большую часть времени это самая обычная горная долина с несколькими деревушками на склонах. Скорее всего лагеря оборудованы здесь и здесь, – он указал две точки на дисплее, около самых больших из постоянных посёлков долины. – Они работают с двухмесячным учебным циклом каждый раз, затем снова закрываются, пока не появляется следующая партия, при этом они активизируются на весьма нерегулярной основе. Это походит на то, словно Альянс Свободы поставил на конвейер подготовку боевиков – слишком много людей они прогоняют через эти лагеря, гораздо больше того количества, в котором нуждается любая отдельная «освободительная» группа. Так что если мы собираемся что-то сделать с этим, то мы должны сделать это во время одной из активных фаз и разобраться с «учащимися» прежде, чем они разбегутся и смешаются с местными жителями.

– А если правительство Чжэнчжоу действительно активно поддерживает этих людей, то оно наверняка предупредит их о нашем прибытии... конечно, если узнает об этом, – неодобрительно заключила Алисия.

– Вот именно.

Алисия, вновь повернувшись к  Онассису, согласно кивнула.

– Я могу понять, почему капитан Алвин не слишком счастлив от мысли о введение в операцию такого рода совершенно нового лидера команды при таком коротком периоде готовности, – сказала она.

– Хорошо, что ты понимаешь это, – Онассис впервые открыто улыбнулся ей. – Так как ты только сегодня присоединилась к нам – я даю тебе опытного проводника в качестве твоего крыла. –  Алисия шутливо приподняла бровь, и он в ответ ухмыльнулся. – Ты знакома с ней – Като. Между прочим она – медик команды, но при этом прекрасно подготовлена, полностью информирована об операции и участвовала во всех предыдущих «репетициях».

Алисия, склонив голову к плечу, рассмотрела новую информацию и с одобрением кивнула.

По сравнению с Корпусом подразделения Кадров были значительно усилены. Принимая во внимание, что отделение Морской пехоты состояло из тринадцати человек, разделённых на две боевых команды, отделение Кадров состояла из восемнадцати человек и было разделено на девять боевых групп по два бойца в каждом. Партнёры в каждой команде были постоянными и известны как «ведомые», или, более часто, просто как «крылья» [ wingmen s - ведомые, wing s - крылья]. Каждая отделение было разделено на Альфа и Браво секции, каждая из которых в свою очередь состояла из четырёх пар крыльев, в то время как лидер команды и его или её крыло формировали девятую пару.

Алисия, руководствуясь досконально усвоенной тактической доктриной Морской пехоты, сначала сомневалась относительно разумности практики Кадров. Частично эти сомнения объяснялись тем, что она, по крайней мере в самом начале своей военной карьеры, понятия не имела насколько в действительности универсальны были подготовка Кадров и вычислительные мощности имплантированного оборудования. Тогда как все подразделения Морской пехоты, начиная со строевых линейных подразделений, спецназа и до рейдеров, были построены вокруг расчётов тяжёлого оружия, поддержанных вооружёнными винтовками манёвренными группами, всебойцы Кадров должны были, как ожидалось, быть одинаково хороши в обращении и со станковым оружием и со  своими индивидуальными винтовками, не говоря уже об использовавшимся в операции тяжёлом транспорте. Во многих случаях они также были подготовлены и для управления стингерами и штурмовыми шаттлами и эта всесторонняя подготовка давала любому подразделению Кадров невероятную… гибкость.

Кроме того, намного более щедро оснащённые Кадры обычно вооружали свои подразделения под конкретную миссию. Например, для запланированного вторжения на Чжэнчжоу Роте Чарли предстояло действовать практически в «лёгкой» конфигурации, в которой все её бойцы будут вооружены винтовками за исключением единственной несущей станковое оружие пары крыльев в каждом отделении. Если бы ожидалось более сильное сопротивление, то,  возможно,  конфигурация отделения предусматривала бы «тяжёлый» стиль нападения, при котором единственная пара вооружённых винтовками боевых групп в каждой отделении сопровождала бы остальные крылья, несущие плазменные винтовки, лаунчеры, тяжёлые гранатомёты или пусковые установки ВСС [ВЫСОКОСКОРОСТНЫЕ СНАРЯДЫ].

Это был намного более гибкий подход, ставший возможным благодаря комбинации обучения Кадров и исключительно щедрого финансирования, требуемого и для оснащения и для этого обучения. А что касается Танис Като – из того что Алисия пока видела, она была склонна полагать, что Онассис без сомнения  сделал превосходный выбор предназначенного для неё крыла.

– Как дела у разведки на этот раз? – спросила она, загоняя мысли о конфигурациях вооружения обратно в подсознание. Онассис взглянул на неё и она пожала плечами. – Мы идём вслепую, – напомнила она. – Предполагая, что разведка верно оценила требуемые для операции силы, то мы имеем запас по огневой мощи. Но если они неверно подбили итоги, то может случиться так, что без применения более тяжёлого вооружения операция может оказаться несколько более рискованной.

– Вполне резонный вопрос, – отметил Онассис после короткой паузы. – И лучшим ответом, что я могу тебе дать, является то, что согласно данным капитана Уотса – а он «представитель» Батальона Ос, приданного Роте Чарли на этот раз – это информация высшего сорта. Я не думаю, что она стопроцентно точна, но он ручается за её достоверность, а учитывая его репутацию это многого стоит. К тому же при последней проверке нам удалось получить подтверждение большинства предположений нашей разведки из других источников. – Теперь настала его очередь пожать плечами. – Ни одна из разведок не идеальна, но я думаю, что наша наиболее близка к совершенству. И если это не так, – он неожиданно усмехнулся, – то по крайней мере множество вопросов, поднятых тобой сегодня, указывает на то, что ты не будешь балластом, когда – если – ситуация начнёт развиваться в непредвиденном направлении. Конечно только в том случае, если на этот раз мы всё-таки получим приказ атаковать.

– Капитан Алвин, похоже, уверен в этом, – указала Алисия.

– Обычно у Шкипера достаточно хороший нюх на подобные вещи, – признал Онассис. – С другой стороны, мы уже дважды, готовые к отправке, сидели на «чемоданах». В первый раз мы засекли их слишком поздно, когда цикл обучения уже подходил к концу, а к тому времени как мы смогли бы до них добраться – их бы и след простыл. И мы бы лишь рассекретили операцию и спровоцировали бы передислокацию лагерей. Что произошло во второй раз – я не в курсе. Если бы я держал пари, то поставил бы пару монет на то, что один из «миротворцев» Министерства иностранных дел решил, что мы должны проявить «сдержанность», потому что на переговорах возникла «щекотливая ситуация».

Он закатил глаза в красноречивом отвращении, а Алисия поморщилась. Она вероятно была наиболее терпима к тем, кто всё ещё иногда упоминался как «белые воротнички», чем большинство членов имперских вооруженных сил. Но теперь она и сама стала одной из тех кому приходилось стрелять. Она из первых рук знала, как часто ситуации пригодные к политическому урегулированию завершались применением вооружённой силы. Она знала, что в межзвёздных отношениях очень опасно увлекаться размахиванием кувалдой. Но, судя по всему, в данной ситуации не оставалось ничего другого как пойти и взять большой молоток.

«И Кадры», – вновь рассматривая дисплей, думала она, – «именно тот самый чертовски большой молоток, за который хватаются когда приходится по-настоящему туго».

Она кивнула снова, на сей раз самой себе, и поняла, что действительно чувствует лёгкую жалость к «гвоздям».

 

Глава 18

КЕВ «Маргарет Джонсон»снаружи выглядел абсолютно непривлекательно.

Бродячий торговец, ИТК или «Имперский Торговый Корабль» – именно так значилось в её безупречно оформленных официальных бумагах, а не «Корабль на военной службе Его Величества» – для «астролёта Его Величества» имел небольшую грузоподъёмность для корабля на приводе Фасета. Всего лишь в тысячу метров длиной он имел тот потрёпанный, неряшливый вид, который явно говорил о том, что владельцы не могли – или не хотели – тратить деньги на обеспечение для судна надлежащего содержания и обслуживания. Если бы кто-то, имеющий в своём распоряжении хорошие сенсоры, побеспокоился провести надлежащий контроль оборудования «старой лоханки», то обнаружил бы, что судно имело то, что несомненно было Флотским приводом Фасета с большим резервом мощности. Возможно проверяющий отметил бы, что привод необычно мощный для торговца его грузоизмещения, но он также обнаружил бы, что по крайней мере двадцать процентов его узлов были в настоящее время отключены – без сомнения, ещё один признак плохого обслуживания.

Но внутри всё выглядело совсем иначе.

Алисия ДеФриз сидела в состоянии готовности рядом с остальными облачёнными в броню бойцами «своего» отделения в отсеке, который в официальной документации на «Маргарет Джонсон»числился  грузовым трюмом номер один, соблюдая обусловленный характером миссии режим секретности и ожидая заключительного подтверждения того, что операции на сей раз будет дан «зелёный свет». Позади, в кормовой части «фрахтовика», на прекрасно оснащённой командной палубе, её офицеры – связанные с капитаном Алвином через каналы синт-связи – напряжённо изучали данные поступающие с чрезвычайно чувствительных пассивных датчиков «Маргарет Джонсон»и, в большой степени, вышедших на связь с судном вскоре после возвращения его в нормальное пространство разведывательных беспилотных самолётов-невидимок. Астролёт устойчиво замедлялся на пятнадцати «g», направляясь к  выделенному им участку парковочной орбиты Чжэнчжоу и при этой скорости у его экипажа и «пассажиров» оставалось ещё восемнадцать минут, прежде чем они достигнут запрограммированной точки сброса.

– Итак, люди, – глубокий голос Алвина внезапно возник в голове Алисии из имплантированного в височную кость кома подключённого в данный момент к общей сети – у нас есть подтверждение. Цель зафиксирована. Мы не обнаружили существенных изменений по сравнению с нашим последним отчётом о ситуации, хотя в Буковом Дереве Два кажется добавилось еще полтора-два десятка стажеров. По коням. Шомпол, конец сообщения.

– Вы все слышали командира, – мгновение спустя уже по выделенной сети первого взвода вышел на связь лейтенант Стрэссмэнн. – Адолфо.

– Да, Сэр, – откликнулся мастер-сержант Онассис. – Девочки и мальчики, слушай команду. По пусковым установкам и пристегнуться!

Как ведущее отделение взвода, восемнадцать мужчин и женщин, которым в конечном счете предстояло стать отделением Алисии, встали и гуськом направились к тщательно скрытым пусковым трубам установок десантирования, наличие которых на борту и было истинной причиной прибытия «Маргарет Джонсон»в систему. Внешние аудиоадаптеры Алисии были активированы и она подняла их чувствительность до уровня, чтобы слышать мурлычущее урчание экзоскелетных [расположенных снаружи хитиновой оболочки (например у насекомых)]«мускулов» активной брони соседей. Неусиленный человеческий слух был бы не в состоянии услышать его даже находясь непосредственно рядом с вышеупомянутой броней, которая была только одной из многих вещей, которыми «техническое оснащение» Кадров отличалось от аналогичных образцов Корпуса.

Она и Танис Като, её крыло, остановились перед двумя главными люками доступа в пусковые трубы. И Алисия, используя мониторы своей командирской брони, лично дважды проверила коды готовности считанные автоматикой установки с каждого комплекта брони прошедших перед ними десантников.

Сержант Алан Макгвайер, лидер отделения Альфа, задержался перед люком правого борта справа от Алисии, проделывая туже самую процедуру в отношении своего отделения. Сержант Лоуренс Абернати, командир отделения Браво, стоял прямо за ней около второго люка. Они знали членов своих отрядов намного лучше, чем Алисия – у неё просто не было на это времени ­– и она чувствовала себя почти исключенной из ритуала обмена взглядами в последнюю минуту перед десантированием. Никто не поступал так по отношению к ней намеренно, но она чётко понимала, что  вновь оказалась «новичком в этом квартале». Номинальный лидер команды или нет, она для них была даже большей неизвестной величиной, чем они для неё.

Последняя пара десантников заняла свои места, сопровождаемая своими командирами отделений и Като, а затем настала очередь Алисии.

Она протиснулась через люк, двигаясь так легко и естественно в своей активной броне, как будто была в повседневной униформе, и устроилась в установке десантирования. «Сбруя» ремней безопасности аппарата тут же окутала ее бронированное тело и она почувствовала небольшое характерное сотрясение когда их захваты зафиксировались. Разрывной нейроинтерфейс аппарата подсоединился непосредственно к её броне и Алисии установила канал синт-связи с бортовым компьютером установки десантирования. Последняя, зафиксировавшись в трубе правого борта, замкнула очередь погрузки. Таким образом Алисия оказалась первой в очереди на выброс и если бы с её «сбруей» что-нибудь пошло не так как надо, то она и человек непосредственно позади нее стали бы очень грязной «накладкой» для остальной части первого отделения.

«Нет никаких причин, чтобы что-то пошло не так как надо», – твёрдо напомнила она самой себе, поскольку быстрый взгляд на её ИЛС подтвердил, что индикаторы всех систем десантирования горели устойчивыми зелеными огоньками не только у неё, но и у каждого бойца первого отделения.

– Винтовка-Два, – доложила она по ком-сети взвода, – Винчестер-Один. Первое отделение готово для десантирования.

– Винчестер-Один, Винтовка-Два, готовность для десантирования подтверждаю, – пришёл ответ от Онассиса.

– Винтовка-Два, Уизерби-Один [крупнокалиберная винтовка конструкции Роя Уизерби, выпускается с 1945г.], – услышала она доклад штаб-сержанта Анри Джилроя. – Второе отделение готово для десантирования.

– Уизерби-Один, Винтовка-Два готовность для десантирования подтверждаю, – ответил Онассис.

– Винтовка-Два, Маузер-Один, – настала очередь сержанта первого класса Селестины Хиллмэн. – Третье отделение готово для десантирования.

– Маузер-Один, Винтовка-Два готовность для десантирования подтверждаю, – подтвердил Онассис. Он сделал паузу на несколько секунд, очевидно рапортуя о готовности взвода вышестоящему командованию. И затем: – Винтовка-Один, – услышала она продолжение его доклада лейтенанту Стрэссмэнну, – Винтовка-Два. Первый взвод готов для десантирования.

– Подтверждаю готовность для десантирования, – раздался тенор Стрэссмэнна. – Всем Винтовкам [все отделения промаркированы личными именами создателей уникальных конструкций винтовок],приготовиться. Время пошло. Десантирование через тринадцать минут от... теперь.

Алисия в своей броне, заточённая в стартовой шахте, откинулась назад и, прикрыв глаза, принялась медленно и глубоко дышать. Приличное число десантников, даже те, кто участвовал во множестве выбросов, испытывали чувство беспокойства перед катапультированием – в эти самые минуты перед началом миссии, когда от человека уже ничего не зависело. Часто это сопровождалось небольшими приступами клаустрофобии, хотя естественно любого, кто страдал от острой формы этой болезни, конечно не посчитали бы пригодным для обучения профессии десантника-командос. Сейчас же она чувствовала чуть более чем лёгкое напряжение, но оно не имело никакого отношения к простой механике выброса.

«Хорошо хоть не очень сильное, во всяком случае.»

Она снова открыла глаза, изучая через забрало внутреннею поверхность стартовой трубы в шестнадцати сантиметрах от кончика её носа. Не очень занимательный вид, решила она, и вновь закрыв глаза, меланхолично погрузилась в рутину очередной последней проверки систем.

Активная броня Кадров была для неё всё ещё чем-то вроде изумительной новой игрушки. Базовая активная броня, используемая подразделениями Морской пехоты первой линии, была по меньшей мере столь же хороша как и вся военная техника, которой оснащались подобные части во всей исследованной галактике. Более совершенная броня, разработанная специально для элитных отрядов рейдеров, была гораздо лучше, в значительной степени потому, что была щедро оснащена нейрорецепторами, а рейдеры набирались исключительно из тех шестидесяти процентов человеческого рода, которые были способны к прямой синт-связи. Последнее означало, что они были способны минуя всякую предварительную обработку принимать информацию с сенсоров своей брони, диагностических систем и тактических компьютеров и посылать приказы обратно тем же самым образом, что чрезвычайно повышало боевую эффективность брони, просто увеличивая скорость её реагирования на команды. Рейдер, вероятно, был наименее приспособленным из пехотинцев в известной вселенной для проведения тайных операций, но при этом он сочетал в себе необычно мощную защиту, ситуационное понимание боевой обстановки свойственное спецназу разведподразделений Морской пехоты и при этом имел огневую мощь самого мощного танка докосмической эпохи достаточную чтобы единолично уничтожить целую роту планетарного ополчения. Стандартная активная броня Морской пехоты имела примерно ту же самую огневую мощь, но не дотягивала по гибкости и многосторонности до рейдеровского варианта.

Совсем другие задачи ставились перед активной бронёй Разведывательных подразделений. Спецназ разведки прежде всегополагался на скрытность во всех её проявлениях, нежели на огневую мощь. Рейдеры были специалистами по грамотной, с научной точки зрения, организации погромов и разрушений, столь же тайных, как взбесившаяся цепная пила; Разведывательные подразделения в свою очередь специализировались на получении информации, необходимой рейдерам для планирования своих операций, причём так, чтобы Плохие Парни ничего не подозревали до самого последнего момента.

Но активная броня Кадровпо всем параметрам превосходила активную броню рейдеров по крайней мере в такой же степени, как броня последних превосходила базовую активную броню Корпуса. В действительности же степень превосходства почти наверняка была намного большей.

Броня Кадров, выполненная с использованием уникальных материалов, которые были крайне дороги, но делали доспехи более лёгкими, быстрыми иболее прочными, чем броня рейдеров. Благодаря встроенному миниатюрному, фантастически дорогому реактору на холодном термояде она освободилась от громоздких накопителей на сверхпроводниках брони рейдера и получила при этом гораздо больший ресурс автономности. Её способность к хамелеон-камуфляжу была по крайней мере вдвое эффективнее аналогичных возможностей пассивной брониспецназа разведки и она включала в себя некоторые элементы стелс-технологий, которые сами по себе, по крайней мере, вдвое превосходили всю стоимость брони рейдера. У неё были лучшие сенсоры и намного лучшая компьютерная поддержка. И это ещё было не всё. Хотя стандартные «винтовки» Кадров использовали патрон значительно меньшего калибра чем стандартная М-97 Морской пехоты, но зато его заряд сообщал пуле гораздо большую скорость, что позволяло каждому коммандос нести намного больше боеприпасов.

И, наконец, тот факт, что каждый коммандос Кадров обязан был быть совместимым с синт-связью, а не просто принять в себя нейрорецепторы, позволил довести степень сплава человека с техникой до такого уровня, какой не снился даже рейдерам. Благодаря своей синт-связи Алисия буквально «видела» электромагнитное излучение и «чувствовала вкус» тепловых следов. Она могла видеть в полной темноте, в реальном масштабе времени отслеживать траекторию приближающейся пули, наносимую на карту радаром, и одновременно рассматривать ситуацию со многих сторон благодаря информации поступающей с дистанционно развёрнутых сенсоров, мгновенно воссоздавая у себя в мозгу окружающую обстановку, представляющую из себя нечто гораздо большее чем простая сумма всей этой информации. Коммандос не носилисвою активную броню – они делали системы брони буквально продолжением своих собственных мускулов и органов чувств, так что аппаратные средства и человек, объединившись в единое целое, становились очень шустрым, очень сильным и невероятно смертельным существом.

Это было сознательное противопоставление качества против количества. Всего лишь сорок тысяч коммандос Кадров против миллионов Имперских Морских пехотинцев. Что было, вероятно, довольно значительной головной болью для Казначейства, учитывая что стоимость каждого комплекта брони Кадров несколько превосходила стоимость  полностью снаряжённого штурмового шаттла к ласса «Леопард»паспортной вместимостью в тридцати одного полностью экипированного Морского пехотинца плюсстоимость всей внешней артиллерии и энергообеспечения, которые потребуются этому самому шаттлу, чтобы обеспечить огневую поддержку Морским пехотинцам как только те будут высажены.

Очевидно, что даже Земная Империя не могла позволить себе потратить столько средств на каждого из своих морпехов, даже предполагая, что все они вообще были бы совместимы с синт-связью. Но она могла позволить себе оснастить в таком объёме Кадры. Последнее помогало объяснить то, почему боевая мощь Имперских Кадров Симуса II лежала вообще в другой плоскости по сравнению с любыми другими видами вооружённых сил.

– Подготовьтесь к выбросу, – прозвучал в височной кости Алисии, прерывая её мечтательную задумчивость, бесчувственный голос кибер-синта ИИ « Маргарет Джонсон»,– сброс через шестьдесят секунд. – Она почувствовала, что внутренне напряглась в ожидании приближающегося удара. – Пятьдесят. Сорок. Тридцать. Двадцать. Десять... девять... восемь... семь... шесть... пять... четыре... три... два... один... сброс…

… и словно вставший на дыбы жеребец с особенно мерзким нравом огрел её копытами прямо по загривку.

Именно таково было это чувство. Она проделала свои необходимые восемь квалификационных выбросов и ещё двадцать реальных (не считая более тридцати смоделированных на тренажёрах) во время подготовки в ШОКе. Описать это можно было только одним способом – взрывной хрип, так как устройство подачи внезапно подхватило аппарат сброса со спеленатым в своей броне десантником и швырнуло его вниз, точно в центр мерцающего ствола катапульты с ускорением сто шестьдесят «g». «Сбруя» приняла удар на себя и её инерционный компенсатор уменьшил реальное ускорение приблизительно до всего лишь пятнадцати «g». Которого, по продуманному мнению Алисии, было более чем достаточно для начала. Она никогда не теряла сознание – запуск в положении «вперед ногами» и механизмы выравнивание давления, встроенные в амортизирующие системы её брони помогали предотвратить отлив крови от мозга – но, как она решила на своём первом выбросе, – этот опыт позволял по-новому взглянуть на то, что чувствует ядро, когда им выстреливают из пушки.

Двумя бесконечными секундами позже, когда она покинула двухкилометровое электромагнитное поле катапульты, она уже неслась с скоростью более чем в семьсот километров в час, направляясь прямиком в атмосферу Чжэнчжоу.

Её броня не была способна защитить своё содержимое при таком быстром входе в плотные слои атмосферы, но от неё это и не требовалось – функции «парашюта» выполнял аппарат сброса. Но даже он не мог сделать снижение приятным, хотя и позволял десантнику выжить после него. Силовое поле «капсулы» десантирования сформировалось в нематериальный и все же очень стабильный пузырь. Высокая температура, свечение – в вихрях рвущих слух турбулентных завихрениях раскалённых газов на поверхности пузыря Алисия словно пуля неслась вниз, в гравитационный колодец Чжэнчжоу, и если это и не было приятно, то по меньшей мере это былоочень захватывающе – словно поездка в сердце звезды. Разновидность впечатлений недоступных ни одному гражданскому.

Алисия под защитой силового пузыря и брони рассматривала свою сверкающую корону за их пределами и чувствовала как вселенная начала замедляться вокруг неё – первая струйка тонуса скользнула в её кровь.

Рота Чарли с рёвом падала вниз – по направлению к горам Улугмузтагу-Аты – словно рой тоскующих по земле метеоров и самые лучшие стелс-системы Галактики не могли скрыть визуальных и тепловых следов их прибытия…

Но, конечно, к тому времени, когда кто-то взглянул бы в вечернее небо, чтобы прикинуть –  что и куда падает оттуда – стало уже слишком поздно что-то предпринимать.

* * *

Алисия даже не повернула головы когда слева от неё приземлилась Като. Если у её партнёрши и были какие-нибудь сомнения по поводу того, что ей пришлось идти в бой с крылом, с кем она даже ни разу не была на учебных заданиях, то скрывала она их очень хорошо. Алисия оценила это ещё больше потому, что нашла время изучить личное дело Като. Кроме того, что капрал была медиком, она была также и высококвалифицированным мастером рукопашного боя. Все коммандос-десантники шли в бой – даже капелланы – а на долю Като в этом бою придётся гораздо больше, чем требовалось бы от неё по должности. Последнее означало, что она прекрасно понимала, что шла в бой с крылом-новичком, и её молчание по данному вопросу не было следствием самонадеянного отсутствия опыта.

Всё внимание Алисии было сосредоточено на собственном ВИЛСе. Второй взвод лейтенанта Франческо Мазолли отвечал за самый северный – и меньший – из этих двух тренировочных лагерей. За тот, которому было присвоено кодовое имя Бук-Один. А на первый взвод лейтенанта Стрэссмэнна была возложена основная ответственность за Бук-Два – больший из лагерей. Третий взвод лейтенанта Пола Агостона, как предполагалось, должен был приземлится на полпути между этими двумя лагерями. Два из трёх его отделений выступали в качестве ротного резерва, в то время как третье должно было помочь первому взводу разобраться с Буком-Два.

По этой диспозиции отделение Алисии получало задание выполнять роль непосредственного тактического резерва и прикрытия второго отделения под командованием Гилроя, поскольку оно выдвигалось вперёд и соединялось с резервом третьего взвода людей Пола, присоединившихся к первому взводу. Первоначальные роли первого и второго отделений были поменяны местами, так как  внезапное прибытие совершенно нового командира отделения вынудило Стрэссмэнн поменять их задачи. « Без сомнения для того, чтобы мастер-сержант Онассис мог держать неоперившегося юнца перед глазами»,–как тогда подумала Алисия.

Во всяком случае – так было запланировано, но всё выглядело так, словно возникли некоторые затруднения.

Первый взвод допустил небольшой разброс – даже наиболее обученные, самые опытные десантники не могли быть абсолютно точны при таком высокоскоростном заатмосферном сбросе – но пары всех крыльев уже нашли друг друга. Теперь, как Алисия видела, бойцы её собственного отделения, передвигаясь громадными стелющимися скачками, возможными только благодаря их активной броне, занимали предназначенные им позиции. Часть её испытывала острое желание заявить нечто вроде: если хотите знать – то ваш новичок оказался на высоте положения, но она была удовлетворена и тем, что сама это знала. И так, она держала свой рот закрытым, терпеливо наблюдая как люди, которые очевидно знали то, что они, как предполагалось, делали, делали это. Они перемещались быстро и плавно, даже учитывая то, что замедляющий время эффект тонуса неправдоподобно растягивал продолжительность каждого отдельного скачка.

Но если бойцы первого взвода уже заняли исходные позиции, то третий взвод оказался не способен на это. Отметки его членов были не более рассеянны, чем первоначально у первого взвода, но они перемещались в установленные приказами позиции значительно медленнее. Более того, некоторые из них, как заметила Алисия, не двигались вообще.

– Винчестер-Один, Винтовка-Два, – голос Онассиса раздался у неё за ухом в тот момент, когда она в сопровождении Като заняла своё место позади рассыпавшейся в цепь Альфа-команды её отделения, причём зелёный значок данных на её ВИЛСе указывал на то, что он связался с ней по закрытой индивидуальной линии.

– Винтовка-Два, Винчестер-Один, – откликнулась она.

– Отряд лейтенанта Мазолли вступил в контакт с Буком-Один, – ввёл её в курс дела Онассис. – Похоже, что она поймала их со спущенными штанами. Её авангард уже в пределах их внешнего периметра. Это – хорошие новости. Дурные новости – люди лейтенанта Пола плюхнулись точнёхонько в середину чёртового болота.

Алисия почувствовала как её брови поползли вверх. Мерфи – но не члена имперского дома [имеются в виду Законы Мерфи. Первый по-русски звучит так: бутербродвсегда падает маслом вниз. В их интерпретации: если неприятность может случиться, то она случится обязательно ]– принимали во внимание при разработке любой операции. Приземление в болото, даже для десантника-коммандос в броне Кадров, гарантированно было способно испоганить любой тактический план. Посадку человека в активной броне после заатмосферного прыжка мягкой можно было назвать с большой натяжкой, а болотная жижа являлась эффективной заменой клею в случае, если ты со всего размаху шлёпался в неё и достаточно глубоко проваливался. Но как, чёрт возьми, предварительной разведке удалось просмотреть хоть что-то похожее на болотов самой середине запланированной оси нападения?

– Его не было там в последний раз когда мы смотрели, – Онассис словно прочёл её мысли. – Помнишь тот пруд немного ниже по течению от Бука-Один? Должно быть дамбу размыло или, как вариант, местные просто решили спустить этот проклятый пруд и та прелестная сухая поляна к северу от нашейцели оказалась поймой здешней речки.

Алисии поморщилась.

– Так или иначе, – продолжил Онассис, – это означает, что третий взвод не сможет вовремя занять позиции, чтобы поддержать нас у Бука-Два. Ориентировочно задержка составит не менее  двадцати минут, а мы не можем ждать так долго, позволяя птичкам упорхнуть из силков. Таким образом ваша задача только что изменилась. Вместо того чтобы прикрывать фланг Джилроя, вам придётся оказать поддержку людям Пола. Так что направляйтесь к Альфе-Пять.

Подсвеченная отметка замигала на её ВИЛСе, указывая точку, в которой сухое речное русло – и, надеюсь,там всё ещё сухо, зло подумала она – пересекало периметр учебного лагеря под кодовым названием Бук-Два.

– И теперь, – продолжал Онассис и его голос стал немного более глубоким, – учитывая это маленькое изменяется в планах, я буду несколько более занят, чем рассчитывал ещё пять минут назад. В сущности, я не могу, как мы планировали, отправиться с вами. Так что – официально приказываю – отделение Ваше. Вопросы?

– Вас поняла, – сказала она голосом, прозвучавшим так, что она и сама не могла к нему придраться. Но его отзвуки, как она достаточно уверенно чувствовала, казались немного отвлекающими, потому что её собственные мысли ужебыли заняты, разбираясь с внезапно изменившейся ситуацией со всей скоростью подстёгнутой тонусом нервной системы.

– И последнее, – тон Онассиса стал немного более официальным. – Лейтенант Мазолли положительно подтвердил присутствие детей и явных нонкомбатантов в Буке-Один. С данного момента учитывайте Правила ведения боевых действий, раздел «Дельта».

– Подтверждаю принятие к исполнению ПБД «Дельта», – официальным тоном, под запись, произнесла Алисия.

– Ну что ж, доброй охоты, – весело напутствовал её Онассис. Хотя Алисия втихомолку про себя подумала:  а так ли уверен он в ней был, как старался показать? – Конец связи.

Отмечавшая закрытость канала связи иконка исчезла с её дисплея и тут же мысленная команда Алисии переключила свой ком на внутреннею сеть первого отделения.

– Всем Винчестерам, – чётко заговорила она, – Винчестер-Один. Люди, планы сменились. Взвод лейтенанта Пола не сможет вовремя подойти, так что нам придётся немного сымпровизировать. Винчестер-Альфа-Семь – оставайтесь на месте, – продолжила она, изучая отметки бойцов своего отделения, яркой россыпью огоньков светившихся на её мысленном детальном топографическом изображении.

Иконка капрала Михаэля Дурна замерла сразу же, а отметка его ведомого – капрала Эдуарда Бонрепо – сделав ещё два скачка – прикрыв таким образом фланг Дурна.

– Всем остальным Альфам выстроится вдоль этой линии, – продолжала Алисия, в то время как она сама в сопровождении не отстающей от неё Като изменила собственный курс, пересекая каменистый участок и, используя возможности синт-связи, прочертила зелёный отрезок через выведенный на ВИЛС план местности. – Альфа-Семь замыкает первую отметку; Альфа-Три вторую. Альфа-Один, вы располагаетесь в центре и координируете сближение Альф с противником.

– Винчестер-Один, Винчестер-Альфа-Один, исполняю, – доложил сержант Макгвайр. Он и его крыло – Капрал Бюнг Ча Чул – сблизились, направляясь к обозначенной позиции.

Винчестер-Альфа-Три – капрал Эрик Андерсон – не стала тратить время на устный доклад, но его иконка, дважды мигнув, указала таким образом, что приказ принят к исполнению и он с капралом Варткесом Кэлэчиэном – своим крылом – направились к назначенным им позициям.

– Винчестер-Браво-Один, – продолжила Алисия, перенося внимание на команду сержанта Абернати. – Мы не можем оставить вас в резерве – мы былирезервом Взвода – но я хочу, чтобы ты и твои люди прикрыли нас во время прохода через периметр. Вы и ваше крыло с тяжёлым оружием занимаете позиции прямо здесь, – стрелка на тактической карте, выведенной на дисплей сержанта, указала на вершину маленького холма слегка на восток от точки где речное русло пересекало периметр Бука-Два. Отметка была достаточно высока, чтобы дать Абернати свободную от помех директрису огня вдоль обеих берегов и хорошо простреливать весь лагерь.

– Расположение остальных крыльев твоей группы – на твоё усмотрение, – сказала она ему. – Пока Альфы не проникли в лагерь, вы должны обеспечить безопасность их тыла. Затем ты перегруппируешь  своих людей и начнёшь движение примерно вдоль этого маршрута.

Она наметила пунктиром ещё одну линию, на этот раз с яркой острой стрелочкой на конце. Она пересекала периметр к востоку от русла и направлялась на юг, непосредственно к блоку казарм, обозначенному на карте как Крысиная нора-Один. По первоначальному плану операции одному из отделений лейтенанта Пола ставилась задача разобраться с Крысиной норой-Один. Онассис явно не указал, что эти казармы стали теперь её ответственностью, но он сказал ей, что она становится «исполняющим обязанности» отсутствующего отделения Пола. Кроме того, русло на отметке Альфа-Пять было самым близким пунктом входа для любого из подразделений первого взвода.

– И учтите, – сказала она, благословляя часы, что она потратила на изучение плана операции, которую у неё, к сожалению, не было возможности отработать на тренажёрах вместе с людьми, внезапно ставшими её подчинёнными, – Крысиная нора-Один – то место, где квартируют их инструкторы и располагается их кают-компания. Если кто-то и вытащит голову из задницы к тому времени как мы войдём в лагерь – это определённо будет где-то там. Поэтому смотрите в оба. И если мы наткнёмся на слишком сильное сопротивление в Крысиной норе, то затаитесь где-нибудь здесь – яркая жёлтая линия на ВИЛСе отметила скалистый овраг, который должен был обеспечить неплохое укрытие от огня из казарм – и ждите нас. Ни в коем случае не лезьте на рожон. Я с Альфой подойду как можно скорее и поддержу вас.

– Винчестер-Браво-Один, приказ подтверждаю, – ответил Абернэти и она была благодарна за его отношение. Тон его голоса был чётким, деловитым и сосредоточенным, но в нем угадывалось доверие. Доверие к ней, свидетельствующее, что новичок, отдающий приказы его людям действительно сделал свою домашнюю работу.

– Всем Винчестерам, – сказала она, надеясь что то, что она собирается сообщить, не пошатнёт это доверие, – есть ещё одна вещь. Тигр-Один подтвердил присутствие детей и нонкомбатантов – повторяю, детей и нонкомбатантов – в Буке-Один. Раздел «Дельта» Правил обязателен к применению. Подтвердите исполнение.

Был момент тишины – несмотря на тонус – пока её люди осознавали эту не слишком приятную новость. Но потом каскад подтверждающих ответов вернулся к ней и она кивнула. Ни один из них не казался особенно счастливым, но это было достаточно честно – она самане была особенно счастлива от этого обстоятельства.

– Хорошо, Винчестеры, – скомандовала она, дождавшись последнего подтверждения, – давайте займёмся делом.

* * *

Первому отделению потребовалось меньше пяти минут на то, чтобы занять позиции согласно в спешке намеченному плану атаки. Алисии, плывущей  в потоке тонуса, это время показалось пятью часами, но прекрасно понимая, что это не так, она заставила себя подавить своё нетерпение. Это было одним из основных недостатков тонуса – часто казалось, что действия занимали слишком много времени, и нужно было постоянно напомнить себе, что этот эффект не относится ко всей остальной вселенной.

– Винтовка-Два, Винчестер-Один, – сообщила она наконец, – Винчестер находится в позиции  Альфа-Пять.

– Винчестер-Один, – мгновенно откликнулся Онассис. – Подтверждаю. Ждите Уизерби.

– Винтовка-Два, Винчестер-Один, подтверждаю, остаюсь на позиции до готовности Уизербие.

Она слегка откинулась назад, позволив себе сдержанный проблеск удовлетворения. Первое отделение, которое должно было бы оказаться на исходных позициях одним из последних в первом взводе, оказались там прежде чем люди штаб-сержанта Джилроя достигли своейновой точки атаки.

Она воспользовалась краткой задержкой, чтобы ещё раз тщательно рассмотреть объект атаки.

Лагерь Бук-Два представлял из себя бессистемное нагромождение строений, сгруппированных вокруг неопрятно выглядящего «плаца». Возле каждого строения ВИЛС вывел несколько строк символов с расшифровкой назначения и степени достоверности данных. Однако парочка была помечены только вопросительными знаками, причём одно из них – обозначенное тактической секцией как «B13» – располагалось прямо перед первым отделением.

На территории лагеря было движение. Плохие Ребята не спешат просыпаться, подумала она, особенно учитывая тот факт, что нападение на Бук-Один, которое, как предполагалось, должно было начаться одновременно с нападением на Бук-Два, в действительности началось почти восемь минут назад. Ей была ненавистна сама мысль о том, чтобы предоставить обитателям лагеря какую бы то ни было фору, чтобы, справившись с первоначальным парализующим ужасом абсолютно непредвиденного нападения из темноты, организоваться и подготовится к сопротивлению или прорыву, но это было не её дело. Кроме того, лейтенант Стрэссмэнн – или, что более вероятно, сам капитан Алвин – скорее всего был прав. Дополнительное время на то, чтобы самимподготовиться должным образом после такого кардинального изменение в планах, почти наверняка дало бы роте Чарли гораздо больше выгод, чем несколько минут на размышление людям в обречённом лагере.

– Все Винтовки, – внезапно раздался голос лейтенанта Стрэссмэнна, – Винтовка-Один. Вперёд. Повторяю – Вперёд!

– Винчестер-Альфа-Один, Винчестер-Один, – резко скомандовала Алисия. – Вперёд!

* * *

Капрал Варткес Кэлэчиэн – позывной «Винчестер-Альфа-Пять» – стал первым из отделения Алисии, кто действительно пересёк проволочное заграждение вокруг Бук-Два и сделал он это со щегольством.

Датчики-сонары его брони, непрерывно сканирующие землю между его точкой отталкивания и периметром лагеря, уловили «низкоэнергетическую сигнатуру» противопехотного фугаса, установленного, видимо, для защиты проволочного заграждения периметра. Его изображение переданное по единой сети сонаром Кэлэчиэна, появились на её ВИЛСе и Алисия нахмурилась – было маловероятно, что любые другие менее совершенные датчики были бы в состоянии «увидеть» мины подобного класса. Тут же в свою очередь передав предупреждение Онассису, она задалась вопросом – где «толпа» террористов достала подобные вещи. Композитные корпуса мин не содержали металлических сплавов и вместо не требующей высокотехнологического оборудования химической взрывчатки, от которой была найдена защита, они использовали маленький, но мощный сверхпроводниковый накопитель гравитационного поля. Что означало, что мина не содержала ничего, что могло бы насторожить химических «нюхачей» – датчики, чувствительные к присутствию взрывчатых соединений.

Кэлэчиэн однако знал точно, что было сейчас под ним и на что он напоролся в прыжке. Внезапная ударная волна прервала его прыжок через минное поле и проволочное заграждение, а его, закованного в броню, бросила на землю и «аккуратно» закатила за границу лагеря. Преодоление мин и проволочного заграждения в единственном прыжке требовало более высокой траектории чем рекомендовало Наставление. Если бы кто-то недружелюбный ждал его там, где он оказался в тот момент, то капрал стал бы лёгкой добычей. Но к счастью, Плохие Парни ещё не проснулись. Несмотря на то, как много времени казалось ускоренным тонусом мыслям Алисии потребовалось взводу, чтобы занять исходные позиции и несмотря на прыжок Кэлэчиэна на скорости восьмидесяти километров в час переведённый тонусом в плавное замедленное движение, жители Бук-Два всё ещё пытались выяснить, что же вокруг происходит, когда он приземлился.

Остальная часть команды Альфа – и Алисия в сопровождении Танис Като – осталась на ногах. Алисия и Като были в действительности замыкающим крылом в команде. Задача Алисии состояла в том, чтобы отдавать приказы, управлять и координировать, а не отвлекаться на стрельбу до тех пор, пока она не окажется вынужденной к этому. А ответственностью Като было держать любых злоумышленников подальше от спины Алисии в то время как та была занята управлением отделением.

Они может быть перебрались через проволочное заграждение так и не встретив оборонительного огня, но это не было тем же самым, что преодолеть заграждение вообще без всякого противодействия. Броня Алисии уловила лучи инфракрасных сторожевых систем лишь в тот момент, когда она пересекла один из лучей, и она вновь подивилась технической изощрённости системы обороны. Мощные прожектора должно быть были непосредственно подключены к сети охранных датчиков, потому что включились в тот же самый миг когда её люди залегли.

Сверхяркие столпы света вспыхнули в темноте словно внезапно зажжённые солнца. Не было никакого плавного нарастания яркости, способного подготовить зрачки к тому с чем им предстояло столкнуться – словно прожектора были уже включены и с них просто убрали заслонки. Направленный непосредственно в глаза нападавших ошеломляющий взрыв слепящего света должен был ослепить любого противника и вызвать всеобщую мгновенную дезориентацию. Но сегодня атакующие были из Кадров. Усовершенствованное зрение позволяло им уменьшатьчувствительность глаз точно так же, как и увеличивать его, а проведённые в тренировках бесконечные часы довели эту способность до совершенства. Более того, благодаря тонусу они среагировали едва ли не быстрее, чем возник свет.

А тот краткий, мимолётный момент прежде чем они приспособились при столь кардинальном технологическом превосходстве нападавших не имел никакого значения. Каждый из них обладал  нейрорецепторами с синт-связью и каждый был буквально сплавлен с компьютерными системами своей брони. А компьютеры не полагались на нечто столь легко выводимое из строя, как оптический канал ввода информации в мозг человека.

Винтовка Алисии со щелчком заняла положение для стрельбы. Это оружие не походило на её старую М-97 времён службы Алисии в Корпусе. Вместо этого, установленная в станке с сервоприводом, она являлась неотъемлемой частью активной брони. И сейчас с безжалостной скоростью жалящей змеи её дульный срез ствола был направлен прямо на центр ближайшего прожектора. На оружие не было ни спускового механизма, ни прицела, а слово «предохранитель» его разработчикам похоже вообще не было знакомо. Перекрестие просто появилось, перемещаясь в поле её зрения и отслеживая  точку куда был направлен её взгляд. «Винтовка» следовала за перекрестием, а бортовые компьютеры активной брони непрерывно отслеживали температуру ствола, давление и температуру воздуха, локальную силу тяжести, сопротивление воздуха и на основании этих данных рассчитывали баллистическую траекторию пятимиллиметровых безгильзовых боеприпасов в наспинном ранце и автоматически вводили поправку прицела для точного попадания в заданную точку на любой эффективной дистанции стрельбы. И хотя движения механизмов были столь стремительны, что для кого-то кто не был под действиям тонуса просто превращались в размытые контуры, Алисия просто изнывала от нетерпения, наблюдая как перекрестие прицела медленно и плавно наползает на выбранную цель. Но когда он оказался там, где она хотела, то следующая вспышка мысли сжала «спусковой механизм».

Звук короткой, прецизионно-точной очереди разорвал тишину ночи. Игольно-тонкие, трёхмиллиметровые поражающие элементы боеприпасов, выполненные из сложного сплава, значительно более тяжёлого и более прочного чем вольфрам, на скорости более чем тысяча пятьсот метров в секунду просвистели через шестьдесят метров между ней и её целью. На этой скорости они прошли бы сквозь нагрудную пластину активной брони Морской пехоты как раскалённая добела игла сквозь масло. Небронированный же прожектор оказал их проходу воистину нулевое сопротивление и его блеск умер в ещё более яркой вспышке.

Остальные прожекторы на её участке ответственности погасли менее чем через две секунды, поскольку чётные команды крыльев открыли огонь с той же самой ослепительной скоростью и смертоносной точностью. По крайней мере дюжина прожекторов ещё продолжала светить, но они были далеко в стороне от флангов первого отделения. Крылья Альфы проигнорировали их, поскольку половина группы с нечётными номерами каждой пары продолжала двигаться вперёд, прорываясь прямо к назначенным им целям.

Винтовка Алисии, клацнув «парковочными» захватами, вернулась в «походное» положение, когда Като проскользнула мимо неё. Капрал больше не использовала прыжковую технику передвижения – коль могла возникнуть необходимость мгновенного использования винтовки, то в этот момент она хотела твёрдо стоять на ногах.

– Альфа-Два, один час! – скомандовала Алисия, заметив шесть или семь фигур, внезапно появившихся справа одной из казарм. Все они были вооружены и направлялись непосредственно в сторону капрала Чул.

Чул не отвечала. Скорее всего, она и не нуждалась в предупреждении Алисии, но таковы были правила. Пусть её лучше считают паникёршей, чем она рискнёт чем-то. В настроении рисковать не была и Чул Бюнг Ча. Её винтовка мгновенно оказалась в положении стрельбы и быстро защёлкала,  неся смерть. Трое из боевиков оказались мертвы прежде, чем остальные вообще поняли, что по ним стреляют. Ещё пара умерла раньше, чем сержант Макгвайр, ведомый Чул, успел занять новую позицию. Последние двое умерли почти одновременно в тот момент когда в отчаянной попытке найти укрытие попытались залечь прежде, чем Макгвайр и Чул удостоят их своим вниманием.

– Винчестер-Один на Браво-Один-Три ( В13), – сообщила она по сети, слегка изменив направление движения, чтобы осмотреть здание, предназначение которого профаны из разведки неспособны были определить. Оно было целью Чул и Макгвайра прежде чем они оказались отвлечены контратакой или чем там это ещё было. Следовало бы, вероятно, оставить это кому-то ещё, размышляла Алисия, вспоминая свои собственные более ранние намётки. Но она и Като были ближе всех к спорному объекту, а она хотела, чтобы остальная часть Альфа-крыльев продолжала плановую работу, а не останавливалась, чтобы зачистить здание, назначения которого они даже не знали.

Като, как она заметила, не проронила ни слова. Что совсем необязательно выражало одобрение её решения.

Всё больше фигур появлялось на «улицах», но – для Алисии это было совершенно очевидно – обитатели лагеря всё ещё не понимали что происходит. Эти фигуры направлялись в сторону её людей скорее всего просто в инстинктивной, без всякого проблеска мысли, защитной реакции – вряд ли они стали бы действовать так, если бы сообразили, что удостоились атаки Кадров. Убраться куда подальше и настолько быстро насколько возможно с путиКадров было бы значительно более благоразумным поступком.

С другой стороны, испуганным бойцам свойственно делать глупости – особенно неопытнымиспуганным бойцам.

– Всем Винчестерам, помните правила боя! – резко произнесла она. Скорее всего это напоминание также было совершенно излишним, но такова была её сфера ответственности. Между тем она продолжила продвигаться вперёд, уже почти достигнув здания, отмеченного на плане как «Браво-Три». Ей оставалась не более тридцати метров до него, когда из резко распахнувшейся двери выскочил человек.

Винтовка вновь мгновенно, повинуясь практически неосознанной мысли Алисии, была переведена в положение для стрельбы и перекрестие прицела, следуя за винтовкой, появилось на ВИЛСе, медленно наплывая на высветившуюся цель. Оно замерло на груди фигуры, но Алисия не стреляла. Так как она сама только что напомнила всем своим бойцам, что ПВБ «Дельта» были обязательны к исполнению, то она сделала небольшую задержку перед выстрелом, в то время как её сенсоры исследовали цель.

Мужчина, взрослый, высота сто семьдесят один сантиметр – сообщили они. Без рубашки, несмотря на вечернюю прохладу. Красный контур выделил на первый план короткий и широкий листообразный клинок в ножнах на его правом бедре, но не было никаких признаков наличия огнестрельного оружия.

Она тихо чертыхнулась про себя и позволила винтовке отклониться в сторону. Практически со  стопроцентной вероятностью, имел ли этот придурок огнестрельное оружие или нет, он был одним из террористов, ради которых они прибыли, чтобы уничтожить их или захватить. Но в этот конкретный момент у него не было никакого оружия, способного угрожать ей или любому из её людей, и правила боя трактовали подобную ситуацию вполне однозначно.

Но то, что она не могла его убить, совсем не означало, что она обязана была быть с ним нежной. И она не хотела рисковать тем, что, оказавшись у неё за спиной, он раздобудет оружие.

– Мой! – сказала она Като по внутреннему каналу связи и набросилась на него.

Её несчастная цель вероятно вообще не заметила её появления. Слепящие лучи уцелевших прожекторов периметра и стробоскопические вспышки дульного пламени автоматического оружия, из которого вслепую открыли бесполезный огонь, поливая как из шланга во всех мыслимых направлениях, некоторые из обороняющихся, совершенно ослепили его. И несмотря на то насколько длительными показались все эти события Алисии,на самом деле с момента приказа лейтенанта Стрэссмэнна прошло немногим больше пятнадцати секунд. Его замешательство должно быть как никогда было близко к абсолютному, а хамелеон-камуфляж активной брони делал Алисию почти невидимой даже без эффекта ослепления таким большим количеством оружейного огня.

Она возникла на расстоянии досягаемости руки от него, перемещаясь, несмотря на свою броню, с изяществом балерины, обусловленным тонусом в своей крови, и протянула левую руку. Алисия схватила его одной рукой, вызвав краткий вопль полный шока и боли, хотя она и осмотрительно смягчила силу своей механизированной кисти так, чтобы ничего ему не сломать, и подтянула к себе. Отзвуки этого крика ещё витали в воздухе, а её правая рука, благодаря тонусу заранее начав движение, медленно проплыла вперёд, с хирургической точностью ударив жертву в висок.

Противник упал без сознания как подкошенный, а она, остановившись, привела винтовку в боевое положение, контролируя окна по обе стороны от дверного проёма, из которого и появился её противник и в который сейчас, змеёй проскользнув мимо неё, ворвалась Като.

Капрал даже не замедлилась. Дверь, пропустив нейтрализованного Алисией человека, качнувшись, уже закрывалась, и Като, просто еле-еле коснувшись её плечом, буквально снесла её и разбила на куски. Это была относительно крепкая, выполненная с соблюдением всех стандартов дверь, но она естественно не предназначалась, чтобы противостоять кому-то в боевой броне. Като прошла сквозь неё в облаке разлетающихся обломков и ВИЛС Алисии внезапно запестрел отметками ещё трёх боевиков, когда датчики брони Като транслировали ей изображение внутренней обстановки здания. И при этом не возникло ни одного вопроса о том, были ли этилюди вооружены. Все трое держали наизготовку в руках торопливо выхваченные из оружейной пирамиды на стене напротив двери винтовки, что оказалось их фатальной ошибкой.

Като убила их всех, вероятно прежде, чем любой из них смог хотя бы понять, что они уже не одни в комнате.

Капрал продолжала движение по лабиринтам коридоров здания, словно обёрнутого вокруг единственного очень большого зала на первом этаже, явно выполнявшего функции места свободного времяпровождения в комбинации с общественной столовой. Зал был высотой в два этажа и столики располагались ещё и на балконе, опоясывающем его стены, но для сенсоров Като это не являлось препятствием.

– Чисто, – объявила она мгновение спустя.

– Чисто, подтверждаю, – произнесла Алисия, и обе отправились дальше, оставив за собой три трупа и одно незаслуженно удачливое, все ещё дышащее тело.

* * *

Мысленная команда Алисии заставила ярко вспыхнуть свою иконку на ВИЛСе Като, предупреждая ту, что она останавливается – Алисии необходимо было сделать паузу, чтобы оценить ситуацию. Капрал среагировала моментально, припав к земле в оборонительной позиции.

Теперь уже вся команда Альфа была глубоко внутри территории лагеря и несколько зданий Бук-Два были охвачены пламенем. Огонь только-только начинал разгораться и она задалась вопросом, сами ли обитатели лагеря подожгли их или причиной пожаров стал огонь Кадров, нашедший что-то легко воспламеняющееся внутри строений. Не то, чтобы это теперь имело какое-то значение, в любом случае. Нападение продолжалось всего лишь четыре стандартные минуты, а его неизбежный результат был уже очевиден.

Команда Браво сержанта Абернати наступала на Крысиную нору-Один с востока, но к этому времени обитатели блока казарм по крайней мере сообразили, что они атакованы серьёзными ребятами. Также было очевидно, что они не испытывали недостатка ни в современном крупнокалиберном тяжёлом вооружении, ни в боеприпасах к нему. Датчики Алисии уловили треск штурмовых винтовок, казалось расстреливающих каждую мелькнувшую призрачную тень, и громовые раскаты выстрелов многоствольных лаунчеров, плюющихся высокоскоростными оперёнными дротиками во взрывах слепого заградительного огня.

Эти лаунчеры по-настоящему обеспокоили её. Это оружие стало последней ступенью эволюции древней идеи впервые реализованной в пулемёте Гатлинга, но было значительно смертоноснее любого своего прямого предшественника. Ненасытно пожирая боеприпасы, оно порождало сплошной бесперебойный поток оперённых стрелок способных распилить надвое любую преграду на своём пути. И даже принимая во внимание, что защитники Крысиной норы-Один стреляли вслепую, слишком много огня было направлено в сторону оврага, указанному Алисией команде Абернати в качестве их промежуточной цели.

– Винчестер-Браво-Один, Винчестер-Один, – чётко произнесла она. – Найдите укрытия и оставайтесь на месте. В вашу сторону направлен концентрированный огонь.

– Винчестер-Один, Браво-Один. Сарж, это звучит словно помилование в последний момент! –  с чувством отозвался Абернати и Алисия, не удержавшись, хихикнула.

– Альфа-Семь, Винчестер-Один. Здесь нужна ваша помощь.

– Винчестер-Один, Альфа-Семь на подходе, – ответил капрал Дурн, и несколько секунд спустя он и Эдуард Бонрепо возникли слева от Алисии.

Их крыло, единственное в команде Альфа отделения Чарли, отправившимся на это задание в «легкой» конфигурации, несло «тяжёлое» вооружение. В «руках» у Дурна была плазменная винтовка; Бонрепо же был вооружён пятидесятимиллиметровым гранатомётом с обоймами на пять выстрелов. Оба оружия были намного тяжелее чего бы то ни было, что возможно было нести без искусственной мускулатуры боевой брони и Алисия мрачно улыбнулась, хорошо представляя последствия его применения.

– Браво–Один, Винчестер-Один, – сказала она по командной сети, – у меня здесь парочка ребят с тяжёлым вооружением. Я думаю, пора выкурить грызунов из их щелей, не так ли?

– Винчестер-Один, честно говоря, грызуны мне никогда не нравились, – пришёл ответ от Абернати.

– Тогда всё о’кей. Я хочу, чтобы Браво-Семь и Браво-Восемь – позывные капралов Обазеки Озаяба и Шэй Хо-жай, эквивалент Дурна и Бонрепо в команде Браво – разобрались с огневыми точками в этом здании.

Она бросила мысленную команду на ВИЛС Абернати, выдвигая на первый план одно из зданий казарм, из окна второго этажа которого на его восточной стороне длинными очередями, расцвечивая ночь раскатистыми вспышками, бил лаунчер.

– Когда они сделают это, тяжеловооружённое крыло Альфы разберётся с этимидвумя бараками, – продолжила она, подсвечивая контуры ещё двух зданий. Ещё один лаунчер стрелял из бойницы одного из них; другой явно был административным центром Крысиной норы-Один и вокруг него и в нём самом было очень много вооружённых боевиков.

– Всем Винчестерам, – продолжала она, приглашая остальную часть своего отделения к участию в беседе, – мы собираемся уничтожить эти три здания плазмой и гранатами. Это вызовет дезорганизацию противника. Пока они не очухаются от шока, мы должны сблизится с ними и зачисть оставшиеся здания. Когда запахнет жаренным, эта толпа наверняка разбежится и попрячется, поэтому я хочу, чтобы мы двигались прямо позади взрывов. Я хочу видеть нас среди них прежде, чем они разберутся что к чему.

Она сделала паузу, чтобы позволить им осознать задачу, затем начала ставить конкретные задачи каждому из крыльев. Она тщательно отметила цели и зоны ведения огня каждого крыла на их ВИЛСах, удостоверяясь, чтобы не было никаких неясностей и перекрытия зон поражения. Плохим Парням пока не удалось достать ни одного из её подчинённых и она была решительно настроена не допустить какого либо рода пострадавших от огня собственных бойцов.

Несмотря на тщательность, ей, благодаря продолжающемуся действию тонуса, потребовалось очень немного времени, чтобы закончить все приготовления. Она бросила ещё один последний взгляд на собственный ВИЛС, затем оглянулась на Като, как всегда застывшую за её плечом.

– Готова? – спросила она по их внутренней сети.

– Естественно, почему нет? – как бы лениво растягивая слова ответила Като. – Я хочу сказать, до сих пор это была довольно-таки забавная вечеринка, не правда ли?

– Ты – странный человек, – заметила Алисия с мрачным смешком. – Однако…

Она пожала плечами, затем переключилась назад на командную сеть отделения.

– Всем Винчестерам, – прозвучал в комах бойцов отделения спокойный голос Алисии, – Винчестер-Один. Хорошо, люди. Танцы продолжаются. Вперёд.

 

Глава 19

– Извините, сержант ДеФриз, – прозвучал внутри черепа Алисии вежливый голос ИИ.

– Да, Центральный? – отозвалась она. Главный ИИ базы носил ник «Гертруда», по имени своего биологического партнёра по кибер-синт-связи. Но Алисия, до сих пор не чувствовавшая себя достаточно уверенно с ИИ, никак не могла привыкнуть к общепринятой фамильярности.

– Вас разыскивает Оперативный Штаб. Через пятнадцать минут капитан Алвин собирает внеочередной брифинг в Зал-Один.

Брови Алисии в удивлении поднялись. Внеплановый брифинг?

Она посмотрела сквозь колеблющийся над столом голографический тактический дисплей на сидящих напротив Алана Макгвайра, Лоуренса Абернати и Танис Като.

– Итак, люди, похоже, что наша собственная маленькая летучка только что была пущена под откос, – заметила Алисия.

– Сарж, я думаю, что наши суровые солдатские сердца переживут это, – с улыбкой взглянула  на неё Като. Это была искренняя улыбка, но после восемнадцати стандартных месяцев Алисия понимала своё крыло так, как ни одного другого человека. И в глубине карих глаз Танис она увидела отражение собственных вопросов.

– Ничего не знаю, – заявил Макгвайр. – Мои люди надеялись добраться до ребят Лари.

– В твоих мечтах, – самодовольно парировал Абернати.

– Гордость обуяла, – сухо сделала замечания Алисия. Хотя, признала она, в заносчивости Абернати действительно имелась немалая доля обоснованности. Команда Браво в последних трёх упражнениях подряд брала вверх над командой Альфа. Ну, может быть и не в трёх, но в двух точно...

– Алан, я хочу, чтобы ты и Лари продолжили анализ основных параметров упражнения, – попросила она тут же. – Я всё-таки рассчитываю, что здесь есть резервы, над которыми можно поработать. Ну а сейчас я должна бежать на этот таинственный брифинг. Танис, почему ты сидишь?

– Сарж, я не была приглашена, – мягко указала Танис.

– Может и нет, а может и да, –  Алисия откашлялась. – Центральный.

– Да, сержант ДеФриз?

– Пожалуйста, спросите главного сержанта Юсуфь, приемлемо ли для капрала Като посетить брифинг.

– Конечно, сержант ДеФриз, – ответил ИИ. Не прошло и нескольких секунд и он снова заговорил. – Главный сержант Юсуфь сообщила, что капрал Като может сопровождать Вас.

– Спасибо, Центральный, – Алисия вновь взглянула на своих подчиненных, затем кивнула в сторону двери.

– Я думаю, что нам пора идти, – мягко произнесла она.

* * *

По пути, шагая рядом с Като через территорию базу к главному административному зданию, Алисия мысленно пробежалась по воспоминаниям последних полутора лет. Эти восемнадцать месяцев с одной стороны были точно такими же, как и во времена её службы в Корпусе, а с другой полностью отличались от них. Также как и Морская пехота, Кадры постоянно были заняты тренировками, но учебный темп был намного выше, хотя, когда она сама была «Осой», то не могла и вообразить, что это вообще возможно для человека. Если они не покидали Базу для активных операциях, то были заняты на учениях. Или целиком погружаясь в планирование следующего учебного упражнения. Или, в крайнем случае, проводили разбор только что закончившегося тренинга.

И Кадры придерживались теории, что задания для учений должны быть тяжелее чем когда-либо могущая возникнуть любая реальная боевая задача. Режим обучения Кадров обычно ставил коммандос на грань полного физического и психологического изнеможения и всё же эти мужчины и женщины не падали в обморок.

Это была одна особенность. Другая заключалась в том, что Кадры активно содействовали долгосрочным, стабильным взаимоотношениям. Алисии присвоили звание сержанта первого класса немногим больше трёх стандартных месяцев назад, но она всё ещё была командиром первого отделения, и она всё ещё была в паре с Танис. И при этом это не было чем-то необычным для Кадров. Не было чем-то неслыханным для десантника провести всю свою карьеру в Кадрах, служа в том же самом полку той же самой бригады, куда он первоначально был распределён. И Кадры прилагали определённые усилия, чтобы не разбивать крылья, доказавшие собственную совместимость и эффективность.

Алисия и не думала жаловаться на это. Тактические и оперативные доктрины Кадров ещё сильнее отличались от принятых в Морской пехоте чем показалось ей на первый взгляд. Мужчины и женщины Кадров были профессионалами в полном смысле этого слова и одной из вещей, которые делали их настолько эффективными в боевой обстановке, были максимально дружеские отношения, которые существовали в каждой паре ведомых. Они тренировались вместе, они вместе шли в бой, они обычно вместе посещали вечеринки и вообще не было ничего необычного в том, что они и отпуск проводили вместе.

И иногда, конечно, они вместе погибали.

За прошедшие полтора года они с Танис максимально приблизились к тому идеалу команды, к которому стремились Кадры. Они словно были настроены на одну и туже мысленную волну, как будто бы были способны общаться телепатически. Каждая из нихточно знала, что другая сделает в следующий момент, и каждая точно знала, где её зона ответственности в любой тактической ситуации.

И, думала Алисия, слегка улыбаясь, взглянув на профиль Танис, ни у одной из них за всю их жизнь никогда до этого не было более близкого друга – или родной сестры.

Именно этот, старательно культивируемый в Кадрах, характер отношений крыльев и вдохновил Алисию взять с собой Танис. Крыло, назначенное в пару к любому командиру отделения, сержанту взвода или главному сержанту роты, было на особом положении. Их партнёр не имел конкретного задания в огневых группах подразделения. Вместо этого он повсюду сопровождал своего напарника, а тот факт, что его крыло будет вероятно отвлечено потребностью сконцентрироваться на управлении тактической боевой ситуацией, означал, что он должен был быть ещё лучше, чем считается нормой в Кадрах. Временами – слишком часто на самом деле, думала Алисия – Танис приходилось взваливать на себя гораздо большую нагрузку просто потому, что Алисии приходилось заниматься другими вещами, и этому совсем не способствовал тот факт, что Танис была также старшим медиком первого взвода. Если Танис и чувствовала себя перегруженной обязанностями, то никогда не показывала это, хотя именно так это и было.

Более того, Танис иногда действовала фактически в роли помощника командира отделения, поэтому для неё полезно было быть в курсе любой операции. Во всяком случае именно так считала Алисия и ответ главного сержанта Юсуфь подтверждал, что она не была одинока в этом мнении.

Они вошли в здание штаба, пересекли небольшой вестибюль, переходящий в короткий коридор с полудюжиной кабинетов за закрытыми дверями, затем повернули направо в Операционный Зал номер Один.

Большая, неярко освещенная комната – вторая по величине на всей базе – была разделена внутренними перегородками в рост человека, где поддерживалась температура пусть и совсем немного, но всё-таки более низкая, чем можно было считать по-настоящему комфортной. Приглушенное освещение делало изображение на многочисленных дисплеях более чётким и более легко воспринимаемым, а несколько прохладная температура помогала удерживать участников совещания в активном состоянии.

Операционный Зал номер Один – Зал-Один, если коротко – был нервным центром Оперативной Базы. Он был одной дверью дальше Оперативного Штаба, где капитан Алвин проводил ежедневные летучки, и работающие в нём были ответственны за анализ поступающей информации, её обработку и передачу результатов в отделы оперативной разведки. Зал-Один поддерживал в актуальном состоянии карты зон ответственности роты и, самое главное, он являлся тем местом, где проходили большинство первичных инструктажей перед боевыми операциями роты.

– Али, Танис, входите. Занимайте места, – пригласил их лейтенант Пол. Увидев лейтенанта, как только они с Танис вошли в самую большую из «кабин» Зала-Один, Алисия совсем не удивилась. В дополнение к его роли командира третьего взвода, Пол, как старший из лейтенантов роты Чарли, был также заместителем капитана Алвина. Он, как помощник ротного, также носил «шляпу» S-1 [офицер по личному составу], отвечая за личный состав и службы обеспечения. А вот то чем она была удивлена, оказалось тем фактом, что капитан Алвин ещё не присутствовал.

Она устроилась на своём обычном месте рядом с Джилроем, Ниллменом и Онассис. Джилрой и Ниллмен и сопровождающие их крылья приветливо кивнули и улыбнулись, приветствую присоединившихся к ним Алисию с Танис.

– Адолфо, есть какие-нибудь идеи по поводу чего всё это? – шептала Алисия, наклоняясь к взводному сержанту.

– Ни единой мысли, – пробормотал тот в ответ. – Но я вот что я слышал …

Он прервался, так как дверь вновь открылась, на этот раз пропустив капитана Алвина и ещё двух офицеров.

Алисия мгновенно узнала их обоих и удивление разрядом молнии пронзило её тело, когда она поняла – кембыл один из этих офицеров.

Присутствие капитана Вадислава Уотса из Разведслужбы Имперской Морской пехоты, не вызывало никакого особого удивления. Приписанный к Пятой Бригаде как «подмена», чтобы заполнить одну из необходимых штатных вакансий хронически неукомплектованных Кадров, тот был на полупостоянном назначении в их батальоне. Конечно у них были и свои собственные специалисты по разведке, но тех как всегда не хватало даже на самое необходимое, причём эта проблема остро стояла не только перед разведслужбой, но и в других штабных подразделениях. Поэтому Кадры выкручивались как могли, «заимствуя» нужных экспертов из Корпуса Морской пехоты и Флота. Бригада передала Уотса во Второй Полк, который в свою очередь назначил его в Третий Батальон, в чей состав и входила рота Чарли. И Третий Батальон при подготовке операций время от времени прибегал к его услугам эксперта по разведке.

Алисия испытывала к нему какую-то личную антипатию. Причём не могла сказать по этому поводу ничего определённого. Естественно не потому, что она считала, что морпехи лезут не в свои дела, так как в конце концов люди подобные ей, те есть служившие когда-то в Корпусе, составляли не менее девяноста процентов личного состава Кадров. Возможно причиной этой неприязни было то, что она иногда подозревала, что где-то глубоко внутри этот темноволосый, темноглазый, всегда безупречно выглядевший Морской пехотинец негодовал на тот факт, что он не был и, без сомнения, никогда не будет приемлем как член элитных Кадров только потому, что не был способен к синт-связи. Или возможно просто из-за несоответствующей биохимии.

Но нравился ли ей Уотс или нет, он всегда казался более чем компетентным в тех вопросах, которые относились к его сфере деятельности. Он руководил разведслужбой батальона во всех пяти последних операциях, в которых участвовала рота Чарли с тех пор как Алисия присоединилась к ней, кроме одной, включая очень успешный рейд на Чжэнчжоу. Если действительно что-то назревало, то он становился логичным кандидатом на роль участника этого маленького брифинга.

Но вот присутствие второго офицера, который сопровождал капитана Алвина, точнее скорее всего наоборот – это капитан сопровождал этого офицера – застал её полностью врасплох. И при этом не одна она оказалась поражённой его присутствием здесь, в Зале-Один, на провинциальной военной базе.

– Внимание! – Рявкнул лейтенант Пол спустя мгновенье удивления и Алисия сообразила, что машинально вскочила на ноги и встала по стойке смирно даже раньше, чем услышала приказ.

Именно такой эффект производил на окружающих Сэр Артур Кейта, Великий Рыцарь, Кавалер Ордена Земли, Большого Солнечного Креста, Сенатской Медали за Доблесть с алмазами и планкой [планка к военной награде (чтобы специально отметить, в связи с чем была дана награда)], Серебряной Звезды со звёздным скоплением, россыпью значков за ранения, заместитель командира Личных Кадров Его Императорского Величества Симуса II.

– Оставайтесь на местах, – прогрохотал раскатистый бас человека, известного как «Бульдог Императора». В возрасте приближающимся к ста стандартным годам он был седовласым и с опалённым солнцами многих систем лицом, цветом напоминающим старинную кирпичную стену. Но возраст не смог иссушить его мощное тело или подёрнуть пеплом внимательный взгляд темных глаз под кустистыми бровями. Как и Алисия, он носил чисто зелёную форму Кадров с арфой и астролётом в петлицах, но в отличие от неё на его форме была ещё одинокая звёздная вспышка бригадного генерала.

Она вновь аккуратно присела на своё место, пытаясь призвать к порядку мечущиеся мысли, поскольку Кейта проследовал к креслу во главе конференц-стола перед пультом управления основного голографического дисплея. Капитан Алвин, подождав пока бригадир не сел, занял место справа от него, в то время как Уотс прошёл прямо к месту ведущего брифинга. Офицер-морпех положил рядом с кафедрой нечто подозрительно похожее на пачку старомодных, рукописных заметок, достал нейрогарнитуру и одев её на голову, подключился к системе конференц-зала.

– Ну что ж, люди, – не вставая с места начал Алвин пока Уотс готовился. – Я уверен, что все вы чертовски удивлены видеть здесь Дядю Артура – прошу прощения, Бригадного генерала Кейта, – поправился он, вызвав в ответ лёгкий смешок аудитории, – впрочем как и я, когда он и капитан Уотс прибыли из Батальона.

Он сделал паузу и всякое легкомыслие, которое возможно было в его тоне, исчезло.

– Сэр Артур немного позже сам объяснит почему он здесь, – продолжил намного более серьёзным тоном командир роты. – А потом он и капитан Уотс намериваются объяснить, что нам предстоит сделать. – Он обвёл взглядом своих подчинённых, затем вежливо повернулся к Кейта.

– Дядя Артур? – пригласил он.

– Спасибо, Мэдисон, – прогрохотал Кейта своим глубоким, словно из бочки, голосом и Алисия почувствовала, что непроизвольно тянется к нему. Обращение к Алвину по имени не было показным проявлением манерности, которая возможно была бы явной в любом другом офицере такого же ранга – конечно, предполагая, что в Кадрах вообще был другойофицер такого же ранга.

Генерал Арбатов мог быть официальным командующим Кадров, но Сэр Артур Кейта и былКадрами. Он присоединился к ним более семидесяти лет назад и, давно выслужив все сроки, удачно избегал принудительной отставки [в современных США и Великобритании практикуетсяпринудительная отставка с госслужбы при достижении определённого возраста]. Умопомрачительное число нынешних старших офицеров Кадров в какой-то момент служило под его началом и он имел какой-то странный талант воспитывать и обучать выдающихся командиров подразделений.

Также хорошо было известно то, что он неоднократно отказывался от продвижения по службе выше его нынешнего звания. Причём безо всяких неприятных для себя последствий по той простой причине, что он был вероятно единственным, кроме Императрицы Мари, человеком в Галактике, которому Симус II абсолютно и полностью доверял. Он был и полевым командиром Кадров и их главным офицером разведки и он будет ими до того дня пока не умрёт или самне захочет уйти.

Такие как Алвин назвали его «Дядя Артур» по той причине, что он обладал той же самой абсолютной преданностью мужчин и женщин под своей командой, какую он сам испытывал к своему Императору.

– Поскольку, я уверен, вы все уже поняли, – продолжил он, – что мы имеем дело с тем, что называется «ситуацией», – он слегка улыбнулся. – В нашем случае у неё есть неплохие шансы стать особенно неприятной и я боюсь, что всё это свалится на голову роте Чарли. Я был на пути к Тамерлану с остановкой по дороге на Янцзы, когда заварилась эта каша. Учитывая природу проблемы, Старая Земля по межзвёздной связи приказала, чтобы я бросил все остальные дела и лично занялся нашей маленькой проблемой.

Он сделал паузу, как будто давая всем время осознать серьёзность ситуации. Потом, положив руки перед собой на стол и наклонившись немного вперёд, сказал.

– Пять недель назад, транспортный КЕВ [Корабль Его Величества]«Звёздный скиталец», чартер Министерства Внешних Миров, отбыл из Системы Рейнтри [ Raintree – дождевое дерево] на Старую Землю. Возможно некоторые из вас могут знать, если конечно интересовались новостями несколько месяцев назад, что избиратели Рейнтри только что на референдуме одобрили объединение системы с Империей.«Звёздный скиталец» должен был доставить на Старую Землю официальную делегацию Рейнтри по вопросам Объединения, которая, в свою очередь, должна была представить результаты референдума Сенату и формально испросить дозволения на Объединение у Его Величества.

– К сожалению, возникла небольшая помеха. Во время набора  скорости, ещё до перехода в неевклидово пространство, корабль был похищен.

Алисия дёрнулась на своём стуле. Далеко не каждый день угоняли астролёты, а уж успешные попытки… Фактически, самой успешной пиратской тактикой было проникновение угонщиков на борт судна под видом законных пассажиров. Но несмотря на то, что за последнее столетие успешные попытки, хотя их и можно было пересчитать по пальцам, всё-таки были – никому и никогда не удавалось угнать персональный транспорт таких высокопоставленных лиц.

– Я уверен, что на местах будет проведено исчерпывающее расследование того, каким именно образом налётчикам удалось пробраться на борт на космодроме, – категорически заявил Кейта. – Всё, что мы пока знаем, они так или иначе замешаны в этом. Судно отклонилось от намеченного курса как раз перед переходом в чёрную дыру, таким образом местные власти поняли, что что-то случилось и заподозрили его захват террористами. Они сразу же связались со Старой Землей и именно это стало причиной, по которой Генерал Арбатов направил мне по межзвёздной связи новые инструкции на Янцзы, где они и дождались моего прибытия. В то время это было всё, чтомы знали, но… Две недели назад «Звёздный скиталец» объявился в системе Фуллера.

«Ну что ж», -подумала Алисии, - «это объясняет, почему Дядя появился именно здесь» .

Система Фуллера была менее чем в полутора неделях сверхсветового полёта от Острова Гваделупа, непосредственно в зоне оперативной ответственности роты Чарли. Малая численность Кадров –  во всей Империи было только десять бригад – привела к тому, что основной и наиболее часто применяемой тактической единицей стала рота. Третий Батальон был «вышестоящим командованием» Роты Чарли прежде всего в административном плане и в целях поддержки, но три роты батальона были развёрнуты в трёх абсолютно разных звёздных системах, каждая из которых занимала стратегически важное местоположение, позволяющее контролировать максимально возможное количество потенциально горячих точек. Морская пехота, без сомнения, использовала бы весь дислоцированный на Янцзы батальон, но Кадры воспользовались лёгким парафразом древней докосмической правоохранительной организации. Их философией стал принцип: «Один кризис – одна рота». Прикинув, Алисия решила, что смогла бы без труда подсчитать количество раз, когда Кадры за всё время их существования нашли необходимым развернуть целый батальон, на пальцах рук и ног... не снимая при этом обоих ботинок.

– Извините меня, Дядя Артур, – спросила лейтенант Мазолли, – но почему кто-то сначала угоняет министерский транспортник, а затем появляется с ним в таком месте как Фуллер?

– Лейтенант, я надеюсь, что через пару мгновений капитан Уотс объяснят, что мы думаем по этому поводу, – ответил Кейта. – Позвольте мне только закончить с предысторией событий.

– Конечно, Сэр, – Мазолли откинулась назад с так и не сошедшей с лица хмурой задумчивостью. Похоже, она почти наверняка была озадачена теми же самыми вопросами, что крутились в голове и у Алисии.

– Кратко же… Угонщики, прибыв на Фуллер, заявили, что являются членами Альянса Свободы и будут удерживать делегацию Рейнтри и команду «Звёздного скитальца» как заложников до удовлетворения «их законных требований независимости и свободы для наших братьев и сестёр от порабощения их империалистическими поджигателями войны и угнетателями из так называемой Империи Земли».

Последнюю фразу Кейта произнёс абсолютно бесстрастным тоном, но сердце Алисии упало. Как и все бойцы Роты Чарли, она была ознакомлена с краткими разведданными об Альянсе Свободы.

Духовный и идеологический лидер для по крайней мере полудюжины так называемых планетарных освободительных движений имел немало последователей среди несчастных террористов, по которым рота Чарли прошлась во время рейда на Чжэнчжоу. И действительно, из анализа результатов рейда и допросов захваченных пленных со всей очевидностью следовало, что основной состав инструкторов боевой и идеологической подготовки в учебных лагерях Чжэнчжоу принадлежал к ОААС [Освободительная Армия Альянса Свободы].

Так или иначе, в настоящее время Альянс был вероятно самой опытной – и опасной – действующей против Империи террористической организацией. И хотя имперской Разведке удалось внедрить своих людей в одну или две из группировок входящих в Альянс Свободы, но головная организация оказалась гораздо более крепким орешком. Очевидно, её члены были хорошо дисциплинированны и осознавали необходимость придерживаться самых строгих протоколов безопасности. Кроме того, они явно необычайно щедро финансировались. Были все признаки того, что большая часть этой финансовой поддержки поступала из хорошо организованной сети сбора средств, действующей на нескольких, по крайней мере, дюжинах независимых Мирах Беззакония. Несомненно также было хорошо налаженное сотрудничество с разного рода контрабандистами и теневыми торговцами оружия, потому что она – Освободительная Армия Альянса Свободы – была намного лучше вооружена, чем большинство «освободительных» движений.

Хуже того, Альянс Свободы неоднократно демонстрировал свою готовность пролить кровь – многокрови, включая кровь своих собственных приверженцев – в погоне за своими целями, несмотря на то, что любой с функционирующим мозгом должен был понять, что в конечном счёте их основные цели были недостижимы.

– Что касается того, что они забыли на Фуллере, Франческа, – продолжал Кейта, – это к сожалению ясно. Как вы знаете, Фуллер не имперская звёздная система, а член Ассоциации Лэнгфорда. Сама Ассоциация точно не находится в лучших отношениях с Империей, но всё-таки наши отношения с входящими в её состав мирами намного лучше, чем со многими из Миров Беззакония в этом районе Галактики. По-видимому Альянс Свободы надеется спровоцировать ухудшение политической обстановки в данном регионе  и, также кажется вероятным, что они решили, что мы поостережёмся начать какого-либо рода военную операцию на поверхности одной из планет члена Ассоциации.

– В любом случае, они потребовали политического убежища на Фуллере на то время, пока они «ведут переговоры» с Империей. Само собой разумеется, что планетарное правительство Фуллера хорошо знает Имперскую политику в отношении переговоров с террористическими организациями. Король Хэйден заявил им, что это вопрос даже не обсуждается и местный Парламент поддержал его.

– В этот момент бандиты убили капитана «Звёздного скитальца», его первого помощника и казначея [руководитель вспомогательного корабельного персонала, как правило гражданского. Все трое - высший офицерский состав любого судна]и выбросили их тела за борт. После этого повторили свои требования. Король Хэйден отказался во второй раз. Поэтому они убили пилота-астрогатора судна, трёх контрактников из членов команды, клерка бюро рабочей группы министерства и личного секретаря одного из членов делегации по Объединению. Они указали при этом, что на этот раз число жертв, «принесённых ими во имя человечества» среди заложников было вдвое больше, чем после первого отказа, и сообщили Королю Хэйдену, что при каждом следующем отказе число жертв будет удваиваться снова и снова.

– Согласно присланной нам по астросвязи с Рейнтри пассажирской декларации на борту транспорта находится ещё по крайней мере шестьсот гражданских лиц, включая оставшихся в живых членов экипажа «Звёздного скитальца». Террористы уже убили девять человек, тех о которых мы знаем – возможно, были и другие погибшие во время захвата судна – и Король Хэйден и его правительство небезосновательно полагали, что угонщики выполнили бы свои угрозы, даже если бы в конечном счёте это означало смерть всехзаложников.

– Несмотря на это, Король и Парламент были готовы вновь отклонить их требования, но … Герцог Шаллингспортский в одностороннем порядке разрешил террористам высадить заложников в его герцогстве.

– Пойдя против воли его собственного планетарного правительства, Сэр? – Озвучил общее  удивлении лейтенант Пол.

– Нет... не совсем так, – пояснил ситуацию Кейта. – Шаллингспорт – независимое герцогство. У меня на руках нет всех деталей и нюансов политической системы Фуллера, но насколько я понимаю, Шаллингспорт является самым большим, самым богатым и самым густонаселённым из относительно небольших территориальных образований на Фуллере, которые, по крайней мере номинально, политически независимы. Герцог Шаллингспорт принёс своего рода личную вассальную клятву верности  феодалу Хэйдену, а не Королю Фуллера Хэйдену. В общем, не вдаваясь в дебри их политических взаимоотношений, Герцог – Герцог Джеффри – является полновластным главой самостоятельного государства, юридически не связанного решениями Парламента. И как глава государства, он очевидно решил, что единственный способ воспрепятствовать террористам казнить всех заложников состоит в том, чтобы дать им то, что они хотят.

– В то же самое время, он очевидно хорошо знает политику Империи по отношению к планетам, где террористы находят поддержку. Хотя он и разрешил им и их пленным высадиться на земле герцогства и предоставил в качестве наземной базы принадлежащий инопланетному консорциуму складской комплекс, он не дал им формальных обещаний защиты. Таким образом то, что он сделал, согласно поступившим к нам неофициальным сведениям, должно поместить террористов и их заложников в контролируемую ситуацию. Получив затребованное ими «убежище» и высадив на поверхность планеты людей, угонщики уже не смогут быстро перебросить «Звёздного скитальца» в какое-либо другое место. Что означает, что они точно никуда не денутся с этого места если – когда – мы прибудем на вызов. А пока он заявил им, что в то время как он желает дать им убежище, чтобы предотвратить убийства невинных людей, у него нет никакой власти вести переговоры от имени планетарного правительства Фуллера или Империи. Однако он официально – и как смог публично – потребовал, чтобы Империя отправила в Шаллингспорт команду для проведения переговоров. Что в переводе означает, что он готов тянуть время, чтобы удержать их на месте, пока мы не решим точно, что собираемся предпринять.

Он вновь замолчал, осматривая сидящих за столом, затем пожал массивными плечами, на которых словно лежал груз ответственности очень многих десятилетий.

– Вот именно поэтому я здесь, друзья. Мы решили, что мы собираемся делать... и вы – те, кому предстоит воплотить в жизнь это решение.

 

Глава 20

– Сэр Артур, капитан Алвин, коллеги, – обратился капитан Вадислав Уотс к присутствующим после того, как Бригадир Кейта передал ему слово. Лицо капитана выражало лишь компетентность профессионала полностью осознающего серьёзность стоящей перед ними ситуации.

Повинуясь команде отданной им через нейроинтерфейс компьютерной системе конференц-зала, освещение «кабины» затемнилось ещё больше. Одновременно над конференц-столом возник светящийся куб голографического дисплея, демонстрируя вращающийся вокруг своей оси дымчатый сине-белый шарик пригодного для жизни мира. По мере роста изображения на дисплее, Алисия замечала всё больше отличий его от Старой Земли – у этого мира было немного больше поверхность морей и океанов и чуть меньше блестящих шапок вечных льдов на полюсах. Ночная сторона также оказалась усеяно намного более редкими очагами искусственного городского освещения, указывая либо на чрезвычайно низкое техническое развитие либо на небольшое, с малой плотностью расселения, население планеты.

– Планета Фуллер в системе одноимённой звезды, – донёсся из сумрака голос Уотса. – Доминирующее политическое образование – Королевство Фуллера, под чьим суверенитетом находится примерно семьдесят три процента общей поверхности и приблизительно девяносто два процента всего населения планеты. Королевство – странный гибрид: абсолютная монархия в процессе перехода в конституционную. Главой государства, при упомянутом политическом устройстве по совместительству занимающим пост и официального главы правительства, является Король Хэйден Четвертый. Он получил образование в Империи и, в отличие от большинства других планетарных глав государств в Ассоциации Лэнгфорда, всегда благосклонно – по меркам Миров Беззакония, по крайней мере – относился к Империи. Тот факт, что он постоянно призывает к умеренности в отношениях Ассоциации с нами, может быть одной из причин, по которой террористы выбрали именно его планету. Они вероятно полагали, что независимо от того какую линию поведения при переговорах с ними он изберёт, это всё равно вызовет существенную напряжённость в его отношениях с нами... или с поддерживающими его главами государств Ассоциации.

– Это, – продолжил он, когда изображение планеты сменилось крупномасштабной картой части её поверхности, – Герцогство Шаллингспорт. – Яркая желтая линия пробежала по карте, очерчивая  контур неправильной формы, очевидно территориальные границы герцогства,  на обширном полуострове в основном состоящем, казалось, из запутанного клубка покрытых густым лесом сбегающих к океану горных цепей. – Как вы видите, Шаллингспорт занимает практически весь этот омываемый Морем Танненбаума полуостров. Море названо по имени столицы герцогства, кстати единственного крупного города здесь, – на изображении, указывая прибрежное местоположение рассматриваемого города, вспыхнула точка.

– Город Шаллингспорт – также местонахождение космодрома герцогства, который одновременно является и главным транспортным узлом для внутреннего воздушного транспорта. В последние десятилетия, правящий Герцог – герцог Джеффри – как и его отец уделяет много внимания развитию городской промышленности. Большая часть её расположена вокруг столицы, хотя есть также индустриальный парк здесь, в Баронстве Зелёная Гавань, который называют – не очень оригинально – Промышленная зона Зелёной Гавани. 

Вторая точка зажглась в, по крайней мере, двухстах километрах от столицы герцогства.

– Фактически, Герцог Джеффри, пытаясь уменьшить скопление людей в столице, прилагает все усилия, чтобы добиться переноса максимально возможного количества промышленных предприятий Шаллингспорта в Зелёную Гавань. Он предложил некоторые очень привлекательные финансовые стимулы и налоговые льготы, чтобы заставить промышленников перемещать и организовывать новые предприятия именно в районе Зелёной Гавани. Кроме того он, с одобрения Короля Хэйдена, основал новый грузовой терминал космопорта. Благодаря поддержке планетарного правительства, порт Зелёной Гавани, как только официальнооткроется, обеспечит Джеффри приличную экономию на таможенных пошлинах на ввозимые товары. Открытие же, как предполагается, намечено где-то в следующем местном месяце или чуть позже. Но Хэйден, чтобы помочь облегчить развитие области, закрыл глаза и позволил ему принимать грузы «неофициально» большую часть предыдущего года, не облагая ввозимые в герцогство товары таможенными пошлинами.

– Я уверен, – улучшенное зрение Алисии легко, несмотря на освещение (точнее нехватку его), видело напряжённую усмешку Уотса, – что вы задаётесь вопросом – почему я столь подробно остановился на информации об индустриальном развитии в Шаллингспорте. Что ж, вполне резонно.

– Герцог Джеффри после длительных и напряжённых переговоров между ним и террористами относительно лучшего местоположения согласился предоставить удерживающим«Звёздного скитальца» террористам «политическое убежище». Террористы хотели высадится в густонаселённом месте с тем расчётом, чтобы местное гражданское население послужило им дополнительным щитомв случае возможной наземной атаки, а Герцог Джеффри, естественно, хотел удалить их от столицы настолько далеко насколько возможно, чтобы в случае, если ситуация выйдет из под контроля, его подданные непострадали при штурме. Компромиссное решение, которое было предложено террористами, заключалось в том, что они одалживаютПромышленную зону Зелёной Гавани. Герцог Джеффри в ответ заявил, что вся промышленная зона будет несколько велика для их нужд, на что они ответили, что других вариантов они вообще не видят. Они настаивали на этом, мотивируя свои требования тем, что рассматриваемое место должно было быть достаточно большим, чтобы позволить разместиться в укрытиях им самим и заложникам и максимально затруднить воздушную и орбитальную разведку.

– После довольно непродолжительных колебаний, террористы в конце концов предложили, чтобы им выделили Шаллингспортский комплекс «Джейсон Корпорэйшен». Это своего рода трастовое предприятие, базирующееся на Трилатирале, ещё одном члене Ассоциации Лэнгфорд. Эта фирма недавно заинтересовалась Шаллингспортом и, специализируясь на тяжёлом строительстве, намеревается играть главную роль в проектах Джеффри в Зелёной Гавани. Так как предприятие организовалось совсем недавно, то его комплекс – который является очень большой структурой, включающей в себя все необходимые службы содержания и технического обслуживания тяжёлого оборудования – всё ещё не полностью занято. Относительно низкое число сотрудников, который «Джейсон» имел на планете, сравнительно легко могло быть эвакуировано, сам комплекс – достаточно далеко вне центральной области Зелёной Гавани, а существование грузового космодрома упростило высадку террористов и заложников со «Звёздного скитальца»на поверхность планеты.

– Это означает, что этот комплекс здесь, – карта полуострова Шаллингспорта исчезла, заменённая сделанным с высоты птичьего полёта детальным фотоснимком группы двух меньших структур, сгруппированных напротив северного и южного концов единственного, очень большого здания, – и будет нашей целью.

Алисия нахмурилась. Дело не в том, что здания – а учитывая архитектуру, фактически единственноегромадное здание – позволяло террористам проявить большую гибкость в том, как разместить своих часовых, но и весь комплекс располагался на верхушке довольно-таки крутого холма, поднимавшегося из сплошной зелени леса на самом краю «индустриального парка» Герцога Джеффри. В общем, Плохие Парни выбрали господствующую над местностью высоту, а здание было действительно достаточно большим и монолитно выстроенным, что сильно ограничивало возможности средств внешней пассивной разведки.

– Далее, – продолжал Уотс, – что касается численности и вооружения вероятного противника ...

– Во-первых, как уже отметил сэр Артур, мы незнаем, как они проникли на борт «Звёздного скитальца». Мы также не знаем точно, кто они и сколько их. Они заявили о себе как о членах Освободительной Армии Альянса Свободы, а Альянс Свободы выпустил официальное коммюнике, в котором взял на себя ответственность за эту операцию раньше, чем новости о налёте стали достоянием общественности. Основываясь на этом, кажется вероятным, что мы действительно имеем дело с ОААС. Единственно, что мы не знаем кто именно от них вовлечён.  Наши внедрённые в Альянс люди положительно идентифицировали несколько дюжин фигур из руководства организации, но мы пока не смогли обнаружить ни одного из них на борту «Звёздного скитальца». Честно говоря, налётчики при контактах с властями Фуллера и с Герцогом Джеффри, чтобы избежать идентификации кого-либо из них, вели себя очень осторожно.

– Во-вторых, мы также не знаем точно, какое оружие они могут иметь. Единственное, что можно с уверенностью сказать, что их время транзита от Рейнтри до Фуллера указывает на то, что они совершили максимально прямой перелёт. У них просто не было времени, чтобы остановиться где-нибудь ещё по пути, чтобы запастись более тяжёлым оружием и также нет никаких признаков того, что они сделали это, как только прибыли в Систему Фуллера. Так что, даже учитывая то оружие, которое они смогли пронести на борт судна в момент посадки, у них не может быть ничего более мощного, чем лёгкое стрелковое оружие. Кроме того, для переброски людей с борта «Звёздного скитальца» в комплекс «Джейсона» они использовали исключительно пассажирские, а не грузовые шаттлы. Это – ещё один признак того, что у них нет никакого значительного количества станкового оружия.

– Мы также знаем, учитывая числорейсов шаттла, потребовавшихся чтобы доставить их всех с борта «Звёздного скитальца» на землю и предполагая, что они перемещали заложников в тех же самых полётах, что террористов не может быть больше, чем сто пятьдесят – двести человек. Причём, судя по вторичным признакам, даже эти числа вероятно являются сильно завышенными. Естественно нет никакого способа убедиться в этом, но наиболее достоверная оценка Батальона указывает на то, что в комплексе будет скорее всего не более чем семьдесят пять Плохих Парней.

– Извини меня, Вадислав, – поинтересовался Пол Агостон, – но каким образом Батальон получил эту оценку?

– В основном, учитывая тот факт, что кем бы эти люди не были, они изначально должны были быть на борту «Звёздного скитальца». Скорее всего – среди тех пассажиров, которые не входили в официальную правительственную делегацию. Число упомянутых пассажиров не могло быть велико, потому что «Звёздный скиталец» – пассажирское судно со сравнительно многочисленным обслуживающим персоналом на борту. Таким образом, у угонщиков было не так уж много возможностей и мест, в которые они могли бы ввести своих людей. На самом деле им потребовалось быне больше чем несколько дюжин человек, чтобы взять судно под контроль, предполагая конечно, что им удалось застать экипаж врасплох, что они очевидно и сделали. Это даёт нам оценку их минимальной численности. Максимальную численность можно оценить, принимая во внимание корабельные системы безопасности, ограничивающие максимальное количество людей на борту судна. Таким образом, Батальон считает, что даже оценка в семьдесят пять человек является завышенной. Есть мнение, что налётчики скорее всего специально некоторые шаттлы гоняли полупустыми или вообще пустыми, чтобы держать нас в неведении об их фактической численности. Несмотря на это, все наши планы будут учитывать именно максимально возможную численность террористов – двести человек, как я упоминал ранее – исключительно на всякий случай.

Пол задумчиво кивнул и снова откинулся на спинку стула.

– Итак, – сказал Уотс, – это – их предполагаемая наземная численность. Кроме того, они вынуждены держать по крайней мере несколько человек на борту «Звёздного скитальца». Террористы оставили судно на орбите, чтобы наблюдать за планетой вообще и за Шаллингспортом в частности и мы уверены, что они развернули по крайней мере два, а скорее всего три, дистанционно управляемых сенсорных массива.

– Сенсорные поля? – На сей раз вопрос пришёл от Тобиаса Стрэссмэнна. – Где, чёрт возьми, эти типы достали сенсорные поля?

– Лейтенант, за последнее время стало очевидно, – пояснил Уотс, – что Альянс Свободы получил значительную подпитку ресурсами и, как следствие, возросли его возможности. Я знаю, что ваши регулярные разведсводки из Батальона указывают на то, что сеть сбора средств Альянса, мягко говоря, процветает. Мы также сталкиваемся со всё более и более сложной «техникой» в различных операциях ОААС, включая достаточно разнообразные и многочисленные образцы станкового оружия, которое они к счастью не имеют здесь. Очевидно, что они наладили очень полезные контакты где-то на военно-техническом чёрном рынке и развёрнутые сенсорные массивы вероятнее всего были куплены там же.

– И они умудрились протащить всё это на борт пассажирского судна?

– Другой возможности я не вижу, – признал Уотс. – И, нет, мы не знаем, как они сделали это. В этом отношении я могу сказать только одно, насколько бы я не ненавидел и не призирал бы «Альянс Свободы» и его тактику, в прошлом они продемонстрировали определённые способности в планировании и исполнении операций подобного рода. Тот факт, что им удалось проникнуть на борт и захватить «Звёздный скиталец»,ещё один признак того, что несмотря на то, насколько безумны их конечные цели, они способны на рациональное и эффективное планирование своих текущих операций.

– Но тем не менее, – покачал головой Стрэссмэнн, – я думаю, кое-что здесь не стыкуется. Возможно, не отрицаю, при известной сноровке и техническом обеспечении протащить контрабандой на борт стрелковое оружие в личном багаже, но заатмосферные сенсорные массивы дальнего радиуса действия – чёртова куча железа – гораздо больше и тяжелее всего, что можно было спрятать.

– Есть некоторые признаки, – неохотно заговорил Уотс, – или, возможно, я должен сказать, что высказано предположение, что им помогли изнутри. Ладно, скажем так, это вероятно при любом сценарии налёта. В этом случае, однако, было вполне обоснованное предположение, что казначей должен был помогать им.

– Разве ты не сказал, что они убили казначея, когда их первоначальное требование об убежище было отклонено планетарным правительством?

– Да, лейтенант Стрэссмэнн, я помню. Как бы то ни было, тела погибших заложников были подобраны и идентифицированы. При этом оказалось, что горло казначея было перерезано, в то время как все остальные были убиты выстрелами в голову из дисраптора. Кроме того, есть отчётливые признаки того, что в действительности он был убит несколько ранее других жертв. Таким образом, мы имеем две равновероятные теории подтверждающие его возможное соучастие. Во-первых, возможно он был убит самими налётчиками, потому что позже мог опознать людей, с которыми имел деловые отношения. Или, во-вторых, также возможно что кто-то из экипажа судна или среди его пассажиров сделал попытку отбить корабль и в процессе этого ренегат – предполагая, что они узнали о его причастности к захвату судна – получил ножом по горлу. Впоследствии террористы воспользовались его телом, выкинув его через шлюз вместе с остальными жертвами, сохранив таким образом для себя «козырную карту» – дополнительного всё ещё живого заложника.

Стрэссмэнн, судя по всему, не был удовлетворён данным объяснением, но всё-таки согласно кивнул. В прочем, как Алисия знала, в любойоперации всегда было место для чего-то, что казалось не имело никакого смысла.

– В любом случае, – продолжал Уотс, – факт, что они используют«Звёздного скитальца» в качествеорбитального поста наблюдения, усложняет любой сценарий доставки подразделения на орбиту. То, что в их распоряжении, как мы знаем, имеются сенсорные поля с неизвестными техническими характеристиками, делает эти осложнения ещё больше. Они объявили, что при первых же признаках появления военного корабля – Имперского Флота или ещё чьего-либо, неважно – они казнят половину заложников. Они также казнят половину заложников, если будет сделана любая попытка отбить судно. И, исключительно на крайний случай, они оснастили «Звёздный скиталец»устройством самоуничтожения, заявив при этом, что предпочтут погибнуть от своей собственной руки, лишь бы не быть захваченными. Учитывая их прошлый послужной список, плюс тот факт, что каждый из них теперь подлежит смертной казни, Батальон склонен верить их словам.

– Мы не знаем, сколько времени нам отпущено на подготовку к спасательной операции. В настоящий момент мы имеем дело с довольно предсказуемым набором требований. Они хотят освобождения военнопленных, удерживаемых на по крайней мере дюжине планет за соучастие в операциях нескольких из находящихся под покровительством Альянса «освободительных движений». Они требуют уступок от Империи, а также от пяти или шести конкретных планетарных правительств, как среди Миров Беззакония, так и имперских. Они требуют значительный выкуп за заложников и хотят «денежный приз» за возвращение«Звёздного скитальца». И, конечно, они требуют другой, более быстроходный корабль для своего окончательного бегства с Фуллера.

– Они очевидно понимают, что не получат всего этого, – прозвучал резкий глубокий голос капитана Алвина, чьё темнокожее лицо было трудноразличимо в бликах света от висящей над столом голограммы.

– Конечно не получат, – согласился Уотс. – Мнение большинства в Батальоне – большинство этих требований в данный момент всего лишь затравка для начала переговоров, которые они и не собираютсядоводить до конца. Они просто выдвигают заведомо невыполнимые возмутительные требования – которые они полностью намереваются снять, чтобы получить то, что они действительно хотят. Конечно, даже понимая это, мы не знаем, что они действительно хотят в данный момент.

– Ты сказал, что это «мнение большинства», – уточнил Алвин. – Я предполагаю, что в этом случае должно быть и мнение меньшинства?

– Да, капитан, так оно и есть. Было предположение, что в действительности весь этот манёвр – в основном операция по психологическому устрашению. У них действительно нет никаких определённых долгосрочных стратегических требований. Что они просто хотят опозорить Империю. Чтобы добиться этого, они хотят вынудить Империю отказаться от политики «никаких переговоров» и как с равными разговаривать с ними – «танцевать под их дудку», если хочешь. Предполагая, что в этой теория есть здравое зерно, истинная цель террористов состоит в том, чтобы воодушевить своих сторонников – и, попутно, отчитаться перед спонсорами – и подорвать моральный дух своих противников. Не забывай, большинство террористических организаций родом отсюда и «Альянс Свободы» не является исключением, они базируются на планетах Миров Беззакония, а не на имперской территории. Именно в Мирах Беззаконияони ведут свою пропаганду, находят спонсоров и вербуют боевиков. Что подразумевает, что именно общественное мнение Миров Беззакония об их операциях и ответных действиях Империи является истинной целью их акции – прежде всего мнение, позволяющее им продолжать собирать средства и работать на их территориях – и независимо от того, чем всё закончится, отношение Миров Беззакония к этому эпизоду будет далеко не тем же самым, что в Империи. Имейте в виду: они не сильно возражали бы, если бы им удалось подтолкнуть общественное мнение в Империи в том же, желательном для них, направлении.

– Так что, если «мнение меньшинства», как ты выразился, капитан, является правильным, тогда единственное, что им необходимо сделать – это просто затянуть безрезультатные переговоры на достаточно долгий срок, надеясь, что средства массовой информации подхватят сенсацию и на потребу общественности превратят её в «кризис». В конце концов, они вероятно согласятся на освобождение заложников – или, по крайней мере, оставшихсяв живых –взамен возможности оставить Систему Фуллера на борту нового судна или на борту «Звёздного Скитальца». Они скорее всего согласятся и на более меньшее новое судно, потому что тот факт, что они «сделали» Империю, сделает их ещё большими героями в глазах их сторонников, а любой корабль превратит в амулет.

– Гм, – Алвин, нахмурившись, потёр правую бровь и поморщился. – Полагаю, в данный момент, предположение – это всё, что мы имеем. Но я должен признать, что даже после всех этих лет, я всё ещё временами сомневаюсь в том, что эти люди вообще способны рационально мыслить.

– Мэдисон, это с нашей точки зрения они недумают рационально, – сказал Кейта. – Это – важный нюанс, не так ли? Как капитан Уотс верно подметил – они не мы, и их размышления и планирование базируются на радикально отличных от наших ряде допущений и ценностей. Я думаю, что справедливости ради стоит отметить, что во всяком кто становится на позиции Альянса должно быть по меньшей мере что-то от фанатика. И это само собой разумеется. Но если ты примеришь базовые допущения, с позиции которых они рассматривают конфронтацию с нами и её возможные результаты, то  они действительно думают рационально. По крайней мере в том смысле, что как только мы выясним то, чего они действительно добиваются, мы поймём и способ, каким они собираются этого добиться.

– Вы конечно правы, Дядя Артур, – согласился Алвин. – Пусть будет так – не обращайте внимания. – Он покачал головой. – Это – тема для тёплого разговора за кружкой холодному пива, а не повод, чтобы отвлечь нас сейчас от дела, – он перевёл взгляд на Уотса. – Капитан, есть ещё что-нибудь?

– В сущности, я практически полностью завершил ознакомительный обзор, – ответил Уотс. – Кроме этого я подготовил дополнительные второстепенные данные о таких вещах, как климатология Шаллингспорта, более детальные карты местности, различная информация относительно местных жителей, включая их политические взгляды, и тому подобное – для тактического планирования, но это – он положил руку на папку с бумагами – основной каркас того, что мы знаем. И того, что мы незнаем.

– Капитан Уотс прав в том, – сказал Сэр Артур с вежливым кивком Морскому пехотинцу, беря на себя контроль брифинга, – что есть много вещей, которые мы не знаем об их окончательных намерениях и планах. Но то, что мы действительно знаем – где они прямо сейчас, каковы их силы и с чем нам придётся столкнуться. В этом отношении мы обязаны сказать спасибо Герцогу Джеффри.

– Согласен, Дядя Артур, – сказал Алвин. – Хотя я и искренне удивлён, что он позволил себе разговаривать с ними. Оказаться вовлечённым по собственной воле в самую середину такой ситуации как эта должно быть ужасно рискованно с политической точки зрения для кого-то в его положении.

– И да и нет, капитан, – вклинился в разговор Уотс. – Да, риск есть, но тот факт, что он фактически не ведёт переговоры с ними, вообще изолирует его от последствий официальной политики Империи – «никаких переговоров». И, честно говоря, хотя он и продемонстрировал значительную моральную храбрость, первоначально идея предложить террористам приземлиться в Шаллингспорте исходила не от него. Директор Офиса Индустриального Развития – имперский подданный, приглашённый им для управления проектом Зелёной Гавани, и я думаю, что именно Директор Джокери предложил ему эту идею. Я не хочу показаться циничным или преуменьшить собственное подлинное беспокойство Джеффри о сохранении жизней заложников, но я подозреваю, что Джокери должен был сделать ему явный намёк, что мы будем слишком благодарны ему за помощь, чтобы волноваться о наказании за его переговоры  с террористами.

– В этом случае, мы должны сказать спасибо Джокери, – заметил Кейта. – Но кто бы ни предложил это, мы знаем, что мы не можем позволить этой ситуации затянуться. Принятие «мнения меньшинства», как капитана Уотс описывает это, позволяет с определённой степенью достоверности понять, чего добиваются «плохие парни». Но из этого также следует, что мы должны поторопиться, если не хотим столкнуться с ситуацией, в которой эти ребята вновь примутся за казни заложников.

– Я могу также сообщить вам, что решение уже принято. Любые официальные переговоры будут преследовать лишь одну цель – выиграть время для подготовки спасательной операции.

Головы присутствующих мрачно склонились в единогласном одобрении. Никто из сидящих за столом мужчин и женщин не был удивлён заявлению Кейта.

– Разумеется, детальное планирование возлагается на твоих людей, так как только твоя рота будет привлечена к операции. Флот направит несколько бортов к Фуллеру, но из-за«Звёздного скитальца» и упомянутых капитаном Уотсом сенсорных полей, ни один из них не сможет подойти достаточно близко к планете, чтобы принести хоть какую-то пользу. В общем, всё идёт к тому, что для старушки «Маргарет Джонсон»нашлась новая работа. Мы уже выясняли, что торговец приблизительно её тоннажа должен появится на Фуллере где-то в ближайшие несколько дней, и Флот уже получил по астросвязи приказ задержать его в предшествующем порту. Практически наверняка у террористов есть доступ к информации о транспортном потоке в окрестностях Фуллера – по крайней мере к датам прибытия и убытия кораблей – и короткая остановка судна, которое все ожидают, должна создать окно, благодаря которому мы сможем по тихому, не возбуждая излишних подозрений, подвести «Маргарет Джонсон»к планете на дистанцию сброса.

– Учтите, что на борту «Звёздного скитальца» всё ещё могут оставаться заложники. Хотя представитель террористов клянётся, что все они были переправлены в Шаллингспорт. Несмотря на это, мы должны предположить, что они всё-таки кого-то там оставили. К сожалению, мы также должны помнить об угрозе подрыва устройства самоуничтожения. Я бы хотел, чтобы вы на всякий случай рассмотрели возможность захвата судна, но сразу честно скажу, что у вас есть право отказаться. Может быть, как только мы прижмём их приятелей на поверхности, появится возможность уговорить боевиков на борту судна капитулировать, но я не готов бросить солдат в абсолютно безнадёжную атаку на орбитальную бомбу с взведённым механизмом самоуничтожения.

– Что же касается конкретной ситуации в Зелёной Гавани – ничего кроме скоростного сброса и атаки с ходу мне в голову не приходит. Мы не располагаем никакими сведениями, что сейчас творится внутри этого комплекса. Единственное, в чём мы уверены, что Герцог Джеффри приказал провести полную эвакуацию Зелёной Гавани, что по-видимому означает, что любой, с кем мы там столкнёмся, вероятнобудет на стороне террористов. К сожалению, в данный момент, у нас нет подтверждения того, что эвакуация закончилась.

– Разрешите сказать, сэр Артур? – вежливо произнёс Уотс.

– Разумеется, капитан.

– Сэр, я согласен со всеми Вашими замечаниями. И, как и Вам, мне тоже жаль, что у нас нет возможности провести качественную разведку в районе Зелёной Гавани. Однако Старая Земля постаралась – подготовила визуальные образы на каждого члена экипажа «Звёздного скитальца» ,всех официальных представителей делегации и всех их помощников и секретарей и по астросвязи направила их нам. Таким образом мы имеем возможность загрузить эту информацию в компьютеры Ваших людей. Мы также знаем, что противник вооружён в основном лёгким стрелковым оружием и что их численность невелика.

Он сделал паузу и Кейта кивнул.

– К чему ты клонишь, капитан? – спросил Бригадир.

– Сэр, я считаю, что Ваши Кадры в действительности гораздо более эффективны, чем Вы и они зачастую полагают. Я не утверждаю, что это им предстоит лёгкая увеселительная прогулка или что-то вроде этого. Однако, если принять во внимание Ваши собственные замечания, то мы должны быстро завершить эту операцию, при этом, я боюсь, людям капитана Алвина придётся действовать быстро и «грязно». Учитывая то, что мы можем обеспечить наличие голографий заложников, поэтому, не забывая о продемонстрированных Кадрами способностях, нам предоставляется прекрасная возможность избежать или по крайней мере минимизировать жертвы от дружественного огня среди заложников.

– Я не испытываю особого восторга от самойидеи«жертв от дружественного огня», – слегка холодновато заметил Алвин.

– Я и не подразумевал этого, капитан, – решительно возразил Уотс. – Я лишь намекаю на то, что эти люди уже продемонстрировали свою абсолютную готовность убивать заложников просто в процессе торговли. В конечном счёте, если мы не атакуем их, то мы почти наверняка потеряем больше заложников, чем в результате любой спасательной операции проведённой такими бойцами как твои. Это не комплимент, но давай будем смотреть правде в глаза. Ты и твои люди – Кадры. Это – то, чему их учили и никто в галактике не делает это лучше, чем вы. Я понимаю, что я – всего лишь тип из разведки, зануда из штаба Батальона; но если бы я оказался в подобной ситуации, то, если бы у меня был выбор, из всех бойцов во вселенной я предпочёл бы твоих людей.

– Я вынуждена согласиться с капитана Уотсом, – спокойно сказал Кейта. – Мы посмотрим, не сможем ли мы отправить в район Фуллера в качестве резерва несколько подразделений «Ос» на скоростном транспорте Флота. Сможешь ли ты использовать их или нет – другой вопрос, но мы попытаемся проследить, чтобы они по крайней мере были доступны в случае необходимости. И, Мэдисон, мы сделаем всё возможное, чтобы ты смог получить хоть какие-то оперативные данные перед началом операции. Моё слово. Но я хочу, чтобы ты незамедлительно взялся за разработку операции на основе той информации, что мы имеем сейчас –той, что капитан Уотс представил на брифинге, и той, которая у него на планшете – и с использованием только твоих собственных людей и ресурсов. Это понятно?

Он твёрдо посмотрел на командира Рота Чарли, и капитан Мэдисон Алвин ответил таким же прямым взглядом.

– Да, Дядя Артур, – сказал он спустя мгновенье. – Это понятно.

 

Глава 21

– Очень жаль, Шкипер, – сказал лейтенант Пол, поворачиваясь к своему командиру, сидящему как и он сам в оборудованном по последнему слову техники разведцентре «Маргарет Джонсон»,в настоящее время, замаскировавшись под безобидный транспортник, мчащейся сквозь пространство локальной чёрной дыры к месту их назначения, – но что-то мне это не нравится.

– Я тоже далеко не в восторге от этого плана, Агостон, – ответил Мэдисон Алвин, – но не думаю, что у нас большой выбор. Капитан Уотс, – он вежливо кивнул офицеру-морпеху, участвующему в очередном совещании по планированию операции, – уже подтвердил, что террористы развернули орбитальные сенсорные массивы вокруг «Звёздного Скитальца». Вероятно мы сможем использовать планету для прикрытия выхода на расчётную орбиту, особенно если поднимем маскирующие щиты. Но если у них есть орбитальные сенсоры, то мы должны предположить, что они также развернули и тактические датчики наземного базирования, чтобы наблюдать за областью непосредственно примыкающей к своему месту базирования. Последнее означает, что они чётко засекут нашу высадку, если мы окажемся при этом в радиусе действия их сенсоров. И в тот же момент …

– И в тот же момент начнут убивать заложников, – с сожалением закончил за него Пол. – Я знаю этот, Шкип. Только я боюсь, что если у них есть уже активированные приличные тактические датчики, то где бы мы не приземлились, они все равно засекут нас на подходе. Если это так –сенсорные поля уже установлены, я имею виду – тогда не целесообразнее ли высадиться как можно ближе к цели, чтобы минимизировать время между своим обнаружением и началом боя?

– Капитан Алвин, извините, могу ли я сказать? – вежливо обратился Уотс. Командир Роты Чарли откинулся на спинку своего кресла, махнув рукой, приглашая морского пехотинца продолжать, и Уотс переключился на Пола.

– Взвесив всё, лейтенант, – сказал он, – я склонен согласиться, что сброс непосредственно на комплекс «Джейсон Корпорэйшн» минимизировал бы время контакта и дал бы тебе лучшие шансы добраться до позиций террористов прежде, чем они поймут насколько всё серьёзно. Но я думаю, что у капитана Алвина и лейтенанта Мазолли по-настоящему серьёзные доводы. Если террористы действительно развернули тактические датчики на антигравитационных платформах или хотя бы сеть датчиков наземного базирования вокруг Зеленой Гавани, то они безо всякого сомнения обнаружат тебя ещё на этапе снижения. А они всё ещё удерживают шестьсот заложников.

– Мы хорошо осведомлены об этом, – сказал Тобиас Стрэссмэнн, и Алисия, сидящая вместе с остальными командирами отделений взвода, внезапно уловила отголоски антипатии его тоне. Это не было на виду. Фактически, как она подозревала, что кто-то, кто не знает лейтенанта так же хорошо как она, вообще не заметил бы этого. И она неожиданно поняла, что неприязнь лейтенанта направлена на Уотса.

– Я знаю, лейтенант Стрэссмэнн, – ответил капитан-морпех и его тон тоже был «интересным». Он походил на человека, который по некоторым признакам уловил, что Стрэссмэнн не любит его и который приложил определённые усилия, чтобы не вспылить. – Мои комментарии были просто предисловием для того, что я действительно хотел сказать. А именно, – Уотс использовал свою нейрогарнитуру, чтобы активизировать тактическую карту и изменить масштаб изображения области приблизительно в сорока километрах от их цели, – даже если у них есть сенсоры, то вот эта лощина здесь должна быть вне любого теоретически достижимого радиуса их действия, в котором они могли бы засечь скрытную высадку. И если ты заметишь, сама лощина простирается вдоль вот этой реки ...

Голос капитана плавно затих и вспыхнувший зеленый курсор прочертил яркий пунктир чуть ниже упомянутой лощины. Который, как поняла Алисия, прослеживал русло протекающей прямо мимо позиций террористов бурной извилистой речки со скалистыми берегами. Те были крутыми вдоль  всей протяжённости пути, а в километре от их цели отвесные скалы сближались настолько, что поток нёсся практически по ущелью. Хаотичное петляние русла добавляло изрядное расстояние к дистанции до цели, но относительно узкая река вообще была не заметна на первый взгляд – она терялась среди  замысловатого лесистого ландшафта полуострова – но как только на неё указали, возможность её использования стала очевидной.

– Я не заметил этого, – рассматривая карту, одобрительно признался Стрэссмэнн, и его голос потеплел. Он пристально проследил путь ярко светящейся линии и кивнул. – У тебя неплохое чувство местности, – добавил он.

– У меня всё же было несколько больше времени подумать об этом, чем у твоих людей, – заметил Уотс. – Поверь, я начал детально изучать карты Шаллингспорта как только Батальон был проинформирован о ситуации.

– Ну что ж, думаю, что это вариант, – чуть поразмыслив, признал Пол Агостон. – Уже намного лучше. Но, если мы придерживаемся реки, это ставит нас перед проблемой пройти до цели почти семьдесят километров, а по такой местности дай бог делать хотя бы пятьдесят километров в час.

– Согласен, – кивнул Алвин. – С другой стороны, когда в последний раз было, чтобы мы при планировании миссии сами выбирали бы ландшафт?

– Шкипер, первое, что приходит мне в голову: тебе лучше знать, – коротко усмехнувшись, заметил Пол. – Тем не менее, я не могу не думать об этом.

Слова лейтенанта вызывали короткое веселье у присутствующих, и Алвин наклонился вперёд, изучая оперативные карты.

– Вадислав, ты анализировал другие возможные пути подхода? – спросил он.

– Да, я просмотрел практически все возможности. Есть ещё несколько тропинок также обеспечивающих вам практически столь же хорошее прикрытие как предложенный путь, но они все начинаются ещё дальше. Вам придётся затратить гораздо больше времени, чтобы добраться до комплекса, и, честно говоря, я думаю, что у террористов были бы лучшие шансы обнаружить вас на большинстве из них. Ты хочешь ознакомиться со всеми?

– Да. Хотя, если это действительно самый короткий и самый быстрый путь от точки, где мы сможем скрытно высадиться, то мы скорее всего воспользуемся именно им, – сказал Алвин.

– Если, конечно, они не ожидают нас там именно потому, что это –самый короткий и самый быстрый путь откуда бы то ни было, где они не будут в состоянии засечь нашу высадку, Сэр, – указала первый сержант Юсуфь. – И, Шкип,  если бы я была на месте террористов, обеспокоенных прибытием кого-то вроде нас, то я по-настоящемувнимательно присматривала бы за этим ущельем здесь, – она щелкнула своим собственным курсором по дисплею и указала самый близкий подход от водного рубежа к их цели.

– Возможно, – признал Алвин. – Но я – великий сторонник KISS [сокращение фразы - «Делай проще, тупица!»]. Мы на всякий случай вышлем вперёд собственные антигравитационные «птички» и посмотрим, что они принесут в своих клювиках и уже тогда конкретно решим каким из запланированных путей подхода воспользуемся. Кроме того, я уверен, что если мы спокойно сядем и подумаем, то найдём разумное возражение на любойпуть подхода.

– Ну, если принять во внимание тот факт, что у них недостаточно людей, чтобы присматривать за каждой кочкой на болоте и за каждым деревом в лесу, – заметил Стрэссмэнн. – И, даже учитывая самые пессимистические прикидки их численности, у них на планете в любом случае не может быть больше чем несколько сотен человек. И у них в три раза больше заложников, за которыми надо присматривать. Они должны думать в терминах экономии личного состава.

– Лейтенанта Стрэссмэнн попал в точку, – сказал Уотс. – Очевидно, как я уже говорил, прикидки численности боевиков ОААС являются всего лишь результатом логических размышлений. Мы могли бы при этом ошибиться весьма и весьма сильно, и именно поэтому Батальон исходил из самой пессимистической оценки. И есть другой момент, на который стоит обратить внимание. Я запасся детальными топографическими картами Шаллингспорта прежде, чем Батальон отправил меня на Остров Гваделупа в ваше распоряжение. Но когда этилюди прибыли в Систему Фуллера, они потребовали политического убежища от Короля Хэйдена, не от Герцога Джеффри. Поэтому кажется маловероятным, что они когда-либо в действительности планировали высадиться в Шаллингспорте. Так что, даже если они были склонны сделать детальное исследование ландшафта вокруг их предполагаемого «прибежища», откуда они знали, с какой именно территории снимать карту? Возможно, конечно, что они провели радарную разведку района по пути вниз со «Звездного Скитальца», но тогда это явно было импровизацией после того как Король Хэйден отказался иметь с ними дело, а Герцог Джеффри позволил им приземлиться. Кроме того, шаттлы они получили с земли, а это были стандартные гражданские модели – грузовые птички «Джейсон Корпорэйшн», предоставленные Директором Джокери и Герцогом Джеффри. А на них нет никакого особого оборудования, позволяющего провести детальную картографическую съёмку.

– Примерно так я и сам думал, – согласился Алвин. – Они конечно уже на месте и обосновались там, но это не то же самое, что детальное знание ландшафта. И как говорит Тобиас, у них не может быть лишнего личного состава. Так что, если бы я был на их месте и если бы у меня было всего лишь несколько сотен человек и если бы у меня был доступ к приличным тактическим сенсорам, то я был бы склонен максимально укрепится в центре и накрыть колпаком максимально возможную область. И эта твоя лощина дает нам наилучший шанс проникнуть внутрь их периметра, или по крайней мере прямо к нему, не будучи обнаруженными на подходе.

Он сидел ещё пару мгновений, пристально изучая прочерченный Уотсом пунктир. Потом кивнул и обратился к своим подчинённым.

– Франческа, – сказал он Мазолли. – Я хочу, чтобы ты села с Вадиславом и рассмотрела другие возможные Зоны Приземления и пути подхода. Потом дашь мне свой лучший анализ преимуществ и недостатков каждой из них.

Мазолли кивнула и он повернулся к Стрэссмэнну.

– Я думаю, что если Франческа не придумает для нас уж совершенно неотразимый план подхода, то вероятнее всего мы последуем рекомендации Вадислава, – сказал он. – Поэтому я хочу, чтобы ты набросал вчерне план скрытного выброса. Начинай планировать «лёгкую» высадку. Учитывая то, как далеко нам добираться, и факт того, что у «плохих парней» не может быть очень много собственного станкового оружия, и то, что мы оказываемся перед необходимостью освобождения многочисленных, причём находящихся неизвестно где, заложников, я думаю, что скорость, точность и гибкость будут важнее чем грубая огневая мощь.

– Будет сделано, Шкипер, – согласился Стрэссмэнн и капитан Кадров перенёс свое внимание на Пола.

– Агостон, теперь ты. В то время как они делают это, я хочу чтобы ты и Пэм, – он кивнул первому сержанту Юсуфь, – обмозговать план подхода от Зоны Приземления Тобиаса до цели. Я думаю, что у Пэм может быть особое мнение о возможности пикетировании ущелья, так что прикиньте несколько вариантов избежать внимания возможных патрулей и ловушек. Давайте рассмотрим все возможности и прогоним их через тренажеры прежде, чем что-то решать.

– Есть, Сэр.

– Хорошо, люди, – Алвин отодвинулся от стола и встал. – За работу. Мы вновь встретимся здесь через четыре часа.

* * *

– Эй, Али! Я хотел спросить, как продвигается изучение психологии Ящериц – у тебя ещё ум за разум не заходит? Ты ещё не готова пойти перекусить кем-нибудь, например своей напарницей? – с усмешкой поинтересовался Алан Макгвайр.

Алисия открыла глаза и отвлеклась от внимательной проверки своей активной брони, которую она проводила используя возможности нейроинтерфейса. Она и дюжина других десантников находились в «морге» –арсенале«Маргарет Джонсон». Хотя роте и была придана команда высококвалифицированных специалистов по броне, преимущественно из прикомандированных к Кадрам на полупостоянной основе Морских пехотинцев, точно также как капитан Уотс – для обеспечения роты разведданными,  большинство коммандос всё же предпочитали проводить регулярное обслуживание собственноручно, не говоря уже о предбоевой подготовке собственного снаряжения, оставляя этим специалистам лишь заводской ремонт, модернизацию и модификацию. По мнению Алисии, любой, кто был готов непосредственно перед выбросом ограничиться стандартным обслуживанием и особенно стандартным тестированием собственной брони, должен был быть заперт где-нибудь в светлой, обитой мягкими матами комнате, где не смог бы повредить что-нибудь себе или кому-либо ещё.

Кроме того, совместная проверка брони перед выбросом было традицией роты, особенно в первом взводе. Даже если ты знал, чтотвоя броня в отличном состоянии, ты заходил, чтобы «удостовериться» в этом и ... чтобы неформально пообщаться с мужчинами и женщинами, которые были дороги тебе. Мужчинами и женщинами, некоторых из которых уже могло не быть в живых через пару-другую дней. Это позволяло тебе провести с ними ещё немного времени, когда ты «случайно сталкивался с ними»,  не обращая внимание на то, чем именно занимался любой из вас.

И, конечно, согласно неписанным правилам было непростительно сказать что-нибудь плаксивое или – Боже упаси! – серьёзное.

– Между прочим, чтоб ты знал, сержант Макгвайр, – строго сказала она, – слух, что матриархи Риши едят своих самцов живьём, является полностью необоснованным предубеждением, доставшимся в наследство от замшелого антропоцентризма и ненависти к инопланетным видам. Риши не съели никогосырым по крайней мере с тех пор как стали пользоваться огнём, и, как бы она не выглядела с точки зрения таких необразованных варваров как вы, Сфера Риштян представляет собой древнее и высокоразвитое общество.

–Конечно, конечно! – закатил глаза Макгвайр.

Лидер команды Альфа подтрунивал над Алисией с тех пор, как она записалась на курсы ксенопсихологии. Руководство Кадров настоятельно поощряла десантников заниматься дополнительным образованием и обучением. Очевидно, что всё, что непосредственно способствовало их способности выполнить миссию, считалось «хорошей вещью», но Кадры кроме этого также полагали, что сохранение у их людей способности обучаться, можно сказать – гибкости ума, было столь же важным как сохранение их физической формы. Также очевидно, что всё, что помогло бы женщине Кадров лучше понять боевых матерей Риши, тех кто стал первым негуманоидным конкурентом человечества  в исследованной Галактике, однозначно попадало в категорию вещей, способствующих выполнению должностных обязанностей, но при этом Алисия также обнаружила, что курс чрезвычайно интересен и сам по себе. Она частенько задавала себе вопрос, не унаследовала ли она какие-либо особые гены своего отца, которые и обусловили этот интерес к Чужим.

– Твое враждебное отношение к другой разновидности разумных существ едва ли достойно того, кто лично представляет Императора, – в свою очередь заявила Алисия, мрачно нахмурясь и ткнув в сторону  Макгвайра старомодной отверткой. – Если ты продолжишь в том же духе, я буду вынуждена обратиться с докладом в ЩЕБЕТ. Они знают, как с тобой поступить!

Макгвайр поперхнулся коротким смешком. ЩЕБЕТ [CHIRP (щебет) - the Center for Human-Interspecies Relations Policy]– Центр Политики Межвидовых Отношений Человечества – был политическим детищем Сенатора Эдварда Геннэди, одного из старейших членов Сената. Геннэди был родом непосредственно со Старой Земли, что давало ему обширный электорат, и он был также, по зрелому мнению практически каждого служащего имперских вооружённых сил, старым маразматиком. Его ЩЕБЕТ был мозговым центром, все члены которого приобрели внушительные академические верительные грамоты и многие из которых с точки зрения своего собственное изолированного сообщества обладали бесспорно блестящим интеллектом. К сожалению, они также представляли тот слой интеллигенции Центральных Миров, для которого способность любых разумных видов мирно сосуществовать – «если только попробовать» – не подлежало сомнению и было краеугольным столпом веры. Из чего следовало, что неспособность Империи мирно сосуществовать с кем-то похожим на Риши автоматически демонстрировала, что человечество не пробовалои поэтому должно уделять больше внимания политике «примирения» и прекратить «смотреть сквозь призму антропоцентрических предубеждений» на другие, столь же развитые разумные виды. Более того, они цеплялись за эту веру даже – или возможно особенно – при наличии многочисленных неоспоримых фактов обратного, с догматическим упорством, достойным средневекового крестьянина.

На взгляд Алисии, единственными людьми, более опасными чем члены ЩЕБЕТа, были идиоты из Союза Победившего Человечества Сенатора Брекмэна, который утверждал, что человечеству вообще ни к чемуконтакты с Чужими. Члены СПЧ были столь же слепы и столь же догматичны и даже более консервативны, чем самые ярые представители ЩЕБЕТа. Даже Риши, которые для СЧП были символом самого дьявола, развивали какие-то понятия и идеи гуманности, пусть и со своей точки зрения. И, что было хуже всего, некоторые из последователей Брекмэна по-настоящему верили, что война с Чужими была хорошей идеей и что сейчас самое время, чтобы «раз и навсегда решить проблему Ришаты». Единственной пользой от СПЧ можно было посчитать их безоговорочную поддержку финансирования военных законопроектов, но Алисия сомневалась, что эта поддержка компенсирует их идиотизм при решении других вопросов вынесенных Парламентом на обсуждение. По её мнению, обе группы ненормальных проводили всё время в их собственном воображаемом мире и лишь периодически вступали в контакт с остальной Вселенной.

– Я был бы удивлён, узнав что Геннэди разобрался, что делать с чем-то, что он не смог выпить, выкурить, нюхнуть или трахнуть, – заметил капрал Имогин Хартвелл. Конечно он пытался пошутить, но шутка оказалась совсем не смешной, а лишь заставила Алисию мысленно поморщиться.

В юности Геннэди имел устойчивую и достаточно хорошо известную репутацию сексуально распущенного человека, обожающего «закинуться» психотропными модификаторами. Это не создавало ему проблем среди его собственного электората, который некоторые – и как она знала, Хартвелл (родившийся и выросший на Коронном Мире и имевший «пограничный» менталитет) был одним из них – называли столь же «декадентским», как и его самого. Тем не менее за последние десятилетия Геннэди взялся за ум, публично по крайней мере, особенно в вопросах, касающихся его сексуальных отношений. И хотя Алисия нисколько не сомневалась, что у него, по крайней мере в молодости, были серьёзные проблемы со старомодным алкоголем и запрещёнными наркотиками, она также подозревала, что они были сильно преувеличены его политическими противниками – которых у него было больше, чем кто-либо мог себе представить.

– Может и так, но одно знаю точно – ничего из перечисленного он не сможет проделать со мной, – заявил Макгвайр, вызвав дружный смех. – Но, Али, – продолжал он, смотря только на Алисию, – не думай, что от меня можно отделаться так легко! – Взгляд, который он бросил на Алисию, заставил её подозревать, что он преднамеренно превратил в смех яростное отвращение и подлинный гнев Хартвелла. – Я слышал много раз от другихлюдей также прослушавших курс «Введение в психологию Рептилий»: «Чтобы понять ришей – надо стать одним из них!»

– Спасибо за предупреждение, – парировала Алисия. Потом подняла голову и нахмурилась.

– В действительности, – сказала она немного более серьёзно, – этот курс по многим причинам действительно по-настоящему затягивающий. Некоторые из поступков Риши, кажутся... странными, в лучшем случае, по человеческим стандартам. Собственно говоря, многие из них кажутся совершенно сумасшедшими! Но как только ты пытаешься встать на их позиции, принять способ их мышления и ценности по которым живёт их общество, все обретает смысл.

– Пожалуйста только не говори, что ты записалась в ряды приверженцев «теплых и пушистых чувств» Геннэди и его последователей!

– Конечно нет, – фыркнула Алисия, покачав головой. – Алан, тот факт, что их действия имеют смысл, не означает, что я думаю, что они все – само добродушие! Если ты пробежишься по истории Земли и до и после выхода человека в космос, то увидишь, что любой сумасшедший в истории человечества«поступал здраво» с точки зрения его собственных взглядов на события и своего вероисповедания. Это не делает таких людей как Адольф Гитлер, Хванг Чьянг-тсэя, Идризи аль-Фэхда или Наоми Юхансон сколь-нибудь менее сумасшедшими социопатами, и «понимание» Риш не заставит их волшебно вести себя так как нам хочется, независимо от того, что люди из ЩЕБЕТа могут думать. И всё-таки это интересно.

– Как скажешь, – с сомнением протянул Макгвайр. – Лично мне, тем не менее, нравится собственный взгляд на отношения человечества с Риши, хороший и простой. Они суют нос на имперскую территорию – мы пинком под задницу вышвыриваем их обратно на Ришату-Прайм.

– Такой взгляд и мне нравится, – согласился Варткес Кэлэчиэн. – Но, сержант, если ты действительно заинтересовалась тем, как Риши думают, – продолжал он, обращаясь к Алисии, – то могла бы захотеть пообщаться с Уотсом.

– Капитаном Уотсом? – спросила Алисия с лёгким удивлением.

– Именно с ним, – усмехнулся Кэлэчиэн. – Я знал Уотса задолго до того, как получил направление в Кадры. Ты ведь знаешь – я тоже был «Осой». И я попал на караульную службу в наше посольство на Ришате-Прайм, дай Бог памяти, пять или шесть лет назад. Он также был там, абсолютно податливый материал, который начальство потом превратило в шпика или, чёрт возьми, теперь, когда я думаю об этом, возможно он тогда уже проходил обучение в разведслужбе. Так или иначе, у него был контракт с Министерством иностранных дел на исполнение обязанностей помощника военного атташе. Я думаю, он провёл там по крайней мере целый год и он всё ещё оставался там, когда я получил приглашение пройти тестирование для Кадров. И возможно, что он действительно уже работал в шпионской сети, потому что позже, как я слышал, Риши объявили его персоной нон грата.

Алисия моргнула. Сфера Риштян официально объявилаУотса нежелательной персоной? Это была отметка, которой могло похвастаться далеко не каждое личное дело кого бы то ни было из Корпуса Морской Пехоты!

– Возможно стоит пообщаться с ним, – сказала она, подумав. – Интересно узнать его мнение о Чужих. Спасибо, Варткес.

– De nada [Не за что],– Кэлэчиэн пожал плечами и вновь занялся своей бронёй.

Алисия последовала его примеру. Лейтенанты Стрэссмэнн и Пол закончили разработку порученного им капитаном Алвином плана и если за следующие семнадцать стандартных часов, оставшихся в их распоряжении до момента прибытия в  Систему Фуллера, не появится никакой радикально новой развединформации, они отправятся на планету в предложенную Уотсом Зону Высадки в «лёгкой» конфигурации. Алисия и сама предпочитала двигаться налегке вместо того, чтобы тащить на себе тяжёлую плазменную пушку, которую, если бы не активная броня, она и удержать бы не смогла и которая, между прочим, была её штатным оружием, когда рота высаживалась в «тяжёлой» конфигурации. Плазменная пушка, особенно в версии Кадров, была далеко не прецизионным оружием. В значительной степени это был «последний довод королей» – всё или ничего – и которая оставляла потенциальным военнопленным не очень много шансов всё-таки попасть в плен, и Алисия в преддверии нынешней операции явно предпочитала иметь при себе нечто немного более гибкое чем этот монстр, особенно если ей придётся стрелять в террористов в непосредственной близости от заложников, жизни которых ей и было предписано сохранить. И Пол был прав насчёт той местности, через которую они должны были пройти. Чем менее нагружены они будут, тем быстрее выйдут на рубеж атаки.

В то же самое время, она должна была признать, что какая-то часть её всё-таки предпочла бы иметь при себе немного более тяжелое оружие. Она оставила Михаэлю Дорну и Обазеки Озаябе их плазменные винтовки, а их крыльям, Эдуарду Бонрепо и Шэй Хо-жай, на сей раз достались лаунчеры вместо гранатомётов, которыми те обычно были вооружены. Но это было всё тяжёлое оружие, с которым будет высажено её отделение, и она искренне надеялась, что его окажется достаточно.

Она завершила тестирование свой брони и закрыла канал синт-связи. Индикаторы всех систем переливались зелеными огоньками и она, сдвинув брови, внимательно осмотрела запасное оружие и снаряжение, навешенное на «разгрузку».

«Правила боя» однозначно требовали, чтобы все коммандос имели при себе запасное оружие, хотя Алисия не могла вспомнить, когда в последний раз она слышала о каком-то десантнике Кадров, который в реальной операции действительно воспользовался им. Обычно для этих целей она использовала трёхмиллиметровый «Colt-Heckler & Koch» – CHK – автоматический пистолет с разными режимами огня, снаряженный  трёхмиллиметровыми подкалиберными пулями, чьи двухмиллиметровые дротики были способны пробить всё за исключением активной брони. На сей же раз вместо этого  она вооружилась нервнопаралитическим дисраптором, хотя и сейчас не была уверенна, что не прогадала с выбором. Потенциальной проблемой Кольта, даже без использования спецбоеприпасов, была возможность сверхпроникновения пуль, тогда как узкий луч дисраптора оставлял за целью мёртвую зону. Но всё дело было в том, что она всегда ненавидела дисрапторы, считая их самым неприятным способом смерти. Конечно она должна была признать, что смерть есть смерть. И неважно, приятнаяона или нет. Но она знала и то, что последствия для здоровья оставшихся в живых после выстрела дисраптора были просто ужасны. Даже при современном уровне медицины.

«С другой стороны», – мрачно подумала она, – «люди, против  которых я собираюсь его применить, являются террористами, которые уже убили беспомощных военнопленных только ради того, чтобы подкрепить свои позиции при «ведении переговоров». Думаю, что я как-нибудь переживу последствия для них».

Она мысленно фыркнула и быстро пробежалась через оставшуюся часть списка снаряжения. Силовое лезвие на сей раз будет гораздо более полезным, размышляла она, учитывая покрытый девственным лесом ландшафт, через который им предстоит передвигаться. Толщина режущей кромки тридцатипятисантиметрового стального лезвия в ножнах у неё в руках составляла немногим больше нескольких десятков атомов. Это само по себе делало его грозным оружием и всё же стальной клинок служил лишь «матрицей», вокруг которой формировалось силовое поле. Когда оно было активизировано, длина «лезвия» внезапно увеличивалась почти до семидесяти сантиметров, а режущая кромка поля этого квази-лезвия была гораздо острее,чем упомянутые десятки атомов. Никакая растительность (или, собственно говоря, вообще ничто) не могло противостоять напору этого клинка, особенно когда он был в руке усиленной «мускулатурой» активной брони.

Она вновь взяла в руки Кольт, но тут же, мысленно встряхнувшись, отложила его в сторону.

«Почему ты делаешь этот каждый раз?» – спросила она саму себя. – «Это что, игра нервов перед боем, не так ли? Даже если и так, прекрати. Ты уже по крайней мере дважды всё перепроверила. Признай же наконец, что дисраптор гораздо более эффективен против любой не облачённой в активную броню цели и используй оставшееся до выброски свободное время на отдых и сон».

– Что ж, пусть так и будет, – сказала она, удовлетворённая результатами тестов, и отсоединила гарнитуру нейрорецептора. – Пока не объявили готовность к сбросу, я собираюсь пойти придавить подушку. Остальным настоятельно рекомендую последовать моему примеру.

Большинство других десантников кивком, взмахом руки или просто невнятным мычанием подтвердило согласие с её предложением, но она знала и то, что некоторые из них и не подумают последовать её совету. Бенджамин Дубоис, Астрид Нордбы и Томас Кили несомненно найдут  четвёртого партёра – вероятно это будет Мэлэчэй Перлмэн – и приятно проведут время за игрой. А Брайан Озелли и Эрик Андерсон почти наверняка достанут свою шахматную доску, в то время как Чул Бюнг Ча скорее всего отправиться на корму «Маргарет Джонсон» и расстреляет в тире несколько десятков обойм.

У каждого из них был собственный способ снять мандраж перед выбросом и к настоящему времени Алисия знала их все. Так же, как она знала, что не было абсолютно никакого толка в попытке изменить любого из них. Так что она лишь улыбнулась, с нежностью покачала головой и направилась в сторону ожидающей её койки.

 

Глава 22

– Всем занять места в отсеке сброса, – раздался по общей сети взвода спокойный, почти обыденный голос главного сержанта Юсуфь. Её тон не обманул Алисию, она была уверенна – и у ветерана взвода в животе порхали бабочки, если можно так сказать о смеси куража и нервной дрожи.

– Все слышали леди? – поинтересовалась в свою очередь Алисия по внутренней сети отделения. – По местам! – И бойцы Первого Отделения начали занимать свои места в пусковых аппаратах.

Алисия и два её командира групп, тщательно проверив считанные автоматикой отсека с каждого десантника данные проследовали следом за ними на свои места.

Этот выброс не будет иметь ничего общего с её первым боевым десантированием во время операции на Чжэнчжоу, размышляла Алисия, пока механика аппарата сброса окутывала её тело амортизационной сетью и подключала кабель нейроинтерфейса с электроразрывным соединителем, а замки транспортёра сцеплялись с броней. С одной стороны можно было сказать, что рейд на Чжэнчжоу был увеселительной прогулкой по сравнению с этой операцией. Конечно, она оказалась в своём первом выбросе с Ротой Чарли практически совершенно неподготовленной, незнакомой с теми людьми с кем ей предстояло идти в бой, без отработки операции на тренажёрах. Пусть даже там среди боевиков, так же как и в будущей операции, присутствовали мирные жители. Но с другой стороны, у противника на Чжэнчжоу не было никаких подозрений о возможной атаке. И не было заложников, которых они могли использовать в качестве щита.

Сегодня же, от того насколько хорошо они сделают свою работу зависели жизни шестисотимперских подданных, а это меняло всё. Абсолютно всё. Но, по крайней мере, на сей раз она уже не была ни новичком, ни тёмной лошадкой. За последние полтора года она и её отделение сделали полдюжины боевых высадок, вдвое или втрое больше учебных и больше, чем она могла сосчитать, смоделированных на тренажёрах. Они прошли вместе сквозь огонь и воду, хорошо узнали друг друга и стали единым целым.

Мужчины и женщины Роты Чарли – и Первого Отделения в особенности – стали ей более близки чем кто-либо из Морских пехотинцев, с которыми она прежде вместе служила. Они стали её семьей. Как и в любой семье, их взаимоотношения были далеко не безоблачны. Все знали о горячности лейтенанта Мазолли, и что лейтенант Пол был излишне пессимистичен. А главный сержант Юсуфь недолюбливала Денису Кронкайт, взводного сержанта Второго Взвода. В Первом же Отделении у Чул Бюнг Ча и Астрид Нордбо была давнишняя вражда (которая, насколько могла выяснить Алисия, началась в те давние времена, когда кто-то где-то там не на той женился). И Эдуард Бонрепо и Флэннэн О'Клери постоянно допускали язвительные комментарии в отношении друг друга за каждую вольную и невольную ошибку, стоило только кому-нибудь из них её совершить.

Но всё это и подобное этому не имело значения. Они былисемьей, они прекрасно знали и всецело доверяли друг другу. Сколько бы неприятностей они бы не доставляли друг другу между выбросами, сколько бы ни устраивали не совсем невинных розыгрышей, сколько бы ни ссорились, ни что из этого не имело значения, когда позади них закрывался люк отсека сброса. Всё личное оставалась за герметичной крышкой, а они становились командой.

Они были Кадрами, избранными самураями Империи, мечом Императора, они шли и выполняли свою работу чего бы это ни стоило.

– Выброс через пять минут, – прозвучал в голове голос ИИ «Маргарет Джонсон» и Алисия расслабилась в ожидании старта.

* * *

«Маргарет Джонсон», замаскированная под торговца «Анжелика Николаевна Дубровская» (место регистрации – Миры Беззакония), двигаясь по своей парковочной орбите,скользнула в планетарную тень Фуллера.

Полуостров Шаллингспорт располагался в северном полушарии Фуллера, значительно выше экватора, чтобы «Звездный Скиталец»могподдержать геостационарную орбиту над этой точкой планеты, плюс системы коммуникаций транспортных судов никогда не проектировались для поддержки связи с дистанционными сенсорными массивами. Террористы, всё ещё находящиеся на борту судна, явно попытались поместить угнанный корабль на такую орбиту, чтобы, учитывая технические ограничения их собственных линий связи гражданского класса с развернутыми сенсорными массивами, получить наилучший обзор околопланетного трафика. И всё же их главной заботой должна была стать задача своевременного обнаружения прибытия боевых кораблей Флота, а не контроль движения судов, которые, как они «знали», были рейсовыми гражданскими транспортниками. И тот факт, что они не могли поддержать неподвижное положение корабля по отношению к Шаллингспорту, обеспечивал окна на каждом витке вокруг планеты, во время которых для них было невозможно непосредственно наблюдать то, что делалось там.

Лейтенант Стрэссмэнн и пилот«Маргарет Джонсон» очень тщательно подошли к планированию подхода к планете, который «совершенно случайно» привел судно на «обычную» парковочную орбиту, которая, тем не менее, должна была позволить ей оказаться точно над Шаллингспортом во время одного из тех окон, которое столь же случайно пришлось сразу после полуночи по местному времени Промышленной зоны Зеленой Гавани.

Стрэссмэнн к тому же запланировал выброс не при первой же возможности и даже не при второй. Он дал террористам на борту«Звездного Скитальца»привыкнуть к безопасности «транспортника», совершив болеетрёх ненаблюдаемых ночных перелетов «Анжелики Николаевны Дубровской» над полуостровом.

Тем временем линейный крейсер КЕВ «Ктесифон» [Город на реке Тигр, примерно в 100 км от Вавилона, разрушен в 7-8 веке до н.э.]в сопровождении двух тяжёлых крейсеров Флота, отставших от «Маргарет Джонсон» далеко за границами Системы Фуллера, готов был последовать за ней, рассчитав своё прибытие так, чтобы оказаться возле планеты в момент выхода Роты Чарли на рубеж атаки. В настоящее время линейный крейсер, замаскировав системами РЭБ эмиссию флотского привода Фасета и введя в свой транспондер коды системы идентификации ещё одного торгового судна, входил в систему. Конечно, он не смог бы одурачить сенсорные поля военного образца, если бы подошёл к ним поближе, но пока он держался на расстоянии, то выглядел достаточно безобидным. И, естественно, у него не было никакого желания приближаться к планете до тех пор, пока десантники Кадров не достигнут своей цели. На борту «Ктесифона»был эквивалент неполного батальона Морской пехоты, составленный из его собственного, находившегося на борту, подразделения и отрядов, переданных с крейсеров. Пехота уже была погружена на борт штурмовых шаттлов, пристыкованных в настоящее время к внешним узлам крейсера, но даже при максимальном ускорении им потребуется не менее четырёх часов, чтобы достигнуть орбиты Фуллера. С другой стороны, если на Фуллере всё пойдёт удачно, то их целью станет не Шаллингспорт, а «Звёздный Скиталец». Так или иначе, пассажирский лайнер не покинет Систему Фуллера со своей нынешней командой.

Тем временем трубы аппаратов сброса «Маргарет Джонсон» очень и очень осторожно начали десантировать коммандос Роты Чарли.

Алисии ещё во время обучения понравились скрытые выброски. В отличие от десантирования во время рейда на Чжэнчжоу, главная задача которого заключалась в быстрейшей высадке Роты Чарли на поверхность планеты, скрытый выброс был предназначен для доставки коммандос на планету настолько тайно, насколько это вообще возможно. Они стартовали с незначительным ускорением ­– и соответственно с малозаметной индукцией электромагнитных катапульт по сравнению со стандартным профилем выброса – и вошли в атмосферу планеты на очень низкой скорости. Они также обошлись без защитного пузыря силового поля, предусмотренного системой безопасности при более высокой скорости прохождения атмосферы и более крутом профиле снижения. Оно просто не было необходимым для того, что один из инструкторов Алисии назвал «планетарным дайвингом», в основном заключавшемся в свободном падении или старомодном затяжном  прыжке, просто начавшемся за пределами атмосферы планеты. А без электронной эмиссии генератора силового поля и без тепловых следов высокоскоростного снижения десантники, планирующие с вечернего неба с включенными на полную мощность системами скрытного проникновения активной брони, были наилучшим приближением к абсолютной невидимости. Что означало, что Рота Чарли должна достигнуть назначенной зоны приземления необнаруженной и, что наиболее важно, неожиданно.

Скрытный выброс требовал намного больше времени, чем стандартное быстрое десантирование. Можно сказать, что это являлось главной причиной, по которой подобные профили выброски считались нестандартными. Если бы по какому-то неудачному стечению обстоятельств противник смог бы догадаться о предполагаемой тайной высадке и его датчикам удалось бы обнаружить десантников ещё в воздухе, то в его распоряжении оказалось бы достаточно времени, чтобы определить место высадки и подготовить «встречу». Правда, учитывая системы маскировки активной брони Кадров, шансы обнаружения и прослеживания нападающих были немногим выше нуля. Но возможность обнаружения всегда существовала, особенно если противник был в состоянии загодя предсказать приблизительное расположение Зоны Приземления, что было одной из причин, по которым Правила Боя предписывали именно скоростной режим десантирования для «горячих» Зон Высадки.

Как бы то ни было, пеленгование человека, облачённого в активную броню Кадров, являлось нетривиальной задачей даже при идеальных условиях и даже для сетей тактических датчиков первой линии [самых совершенных из стоящих на вооружении]. В этом случае, террористы, как правило, ограничивались тем, что сажали людей в транспортные шаттлы и напряженно всматривались в небо всеми доступными средствами, именно поэтому Рота Чарли неслась вниз с полностью отключенными активными системами обнаружения, чтобы не облегчать противнику работу.

По крайней мере, так было в теории.

К этому моменту Алисии всё же практически удалось отогнать все неприятные мысли и с наслаждением окунуться в восхитительно божественное чувство падения в безбрежный воздушный океан. Она повернулась лицом к приближающейся поверхности планеты и развернула крылья аппарата сброса. Управляясь непосредственно через каналы синт-связи – они стали еёкрыльями, а не средством сбросить скорость до безопасной для приземления – и она, словно кожей, почувствовала, как легла на сразу уплотнившийся воздух, и в этот момент вселенная вокруг неё, повинуясь току тонуса в крови, начала замедляться.

«Неудивительно, что медики так беспокоятся о зависимости от тонуса», – думала Алисия, – «ведь замедляющий время препарат растягивает чувственное восхищение от полета». Она была огромной ночной птицей, беззвучно несущейся над Морем Тэнненбома к Шаллингспорту, но всё же, несмотря на всю её скорость, полет казался замедленным, словно во сне. Взглянув на ВИЛС, Алисия отметила, что вектор её движения строго следует по оптимальной траектории спуска и должен привести её точно к заданной Зоне Приземления (ЗП) в горной долине.

Тот же самый ВИЛС показал иконки остальных десантников Роты Чарли, как и она отмеченных стрелками векторов движения. Было двести семьдесят четыре других зеленых точки, сидящих на двухстах семидесяти четырех других векторных проекциях спуска, стремящихся к одной точке, и волчья улыбка раздвинула её губы – Кадры падали на свою добычу.

* * *

Цифровые отметки времени в углу ВИЛСа Алисии неудержимо стремились к нулю. Они были уже менее чем в двух минутах от точки приземления, и она почувствовала, что внутренне сжалась, уже мысленно готовясь к следующей фазе операции. Это было только …

Она напряглась, так как пассивные датчики её брони внезапно обнаружили впереди нечто невероятное. Словно мороз по коже «пробежал» по ней луч радара активизировавшейся системы наведения и излучатель находился прямо впереди – на вершине гребня, непосредственно примыкающего к зоне приземления!

–Зулу! Зулу!– тут же зазвучал голос капитан Алвин по сети роты. – Активные датчики в ЗП! Горячая ЗП! Горячая ЗП!Вариант Зу…

Его голос неожиданно прервался, словно осечённый топором жестокого ураганного огня тяжелого оружия открытого из абсолютного мрака внизу. Непрерывные сгустки плазмы протянулись навстречу планирующим десантникам от внутренних склонов долины в ярчайших вспышках яростного огня, распускаясь среди безлунной ночи как адские цветы, и с ВИЛСа Алисии с ужасающей быстротой начали исчезать зеленые отметки.

* * *

Когда начали поступать первые невероятные тактические данные, Сэр Артур Кейта, словно не веря своим глазам, вскочил с кресла в оперативном разведцентре «Маргарет Джонсон».

– Иисус Христос! – выдохнул кто-то ошеломлённо. – Что за чё…?

Говорящий оборвал себя, но Кейта даже не заметил этого. Его глаза были плотно закрыты, так как он полностью сконцентрировался на собственном выделенном канале нейросвязи с центральным компьютером«Маргарет Джонсон» и наблюдал как нечто, что как предполагалось, должно было бы быть несложной скрытной высадкой, внезапно превратилось в кровавый хаос.

* * *

Алисия ДеФриз никогда не испытывала ничего подобного. Конечно, она участвовала в манёврах, где использовались и сценарии с неожиданными засадами, но это были лишь учения, пусть и очень реалистичные.

А это были далеко не манёвры и страх начал подниматься из глубин её мозга, поскольку зеленая иконка капитана Алвин, став на мгновенье алой, исчезла с экрана. Отметка лейтенанта Стрэссмэнна последовала за ним в почти тот же самый момент… и лейтенанта Пола тоже, а слепящие взрывы  плазменных зарядов секущим дождём всё ещёпродолжали рваться вверх.

Даже Кадры не могли перенести такие быстрые потери в командной цепочке без потери управляемости. Зачаточный Искусственный Интеллект активной брони Алисии пытался отследить, у кого в данный момент находится командование, но встречный ураганный огонь убивал людей слишком быстро. Уголком сознания Алисия наблюдала, как золотое кольцо, обозначающее командира, перескакивая с отметки на отметку, безумно вспыхивало на её ВИЛСе. Но иконки всегда успевали вспыхнуть зловещей краснотой прежде, чем оно могло зафиксироваться, и на сей раз растягивающий время эффект тонуса только усугублял шок.

Но если и был хаос, то паники практически не было. Безжалостное тестирование Кадров и беспощадное обучение исключало саму возможность её. Люди, привлекавшиеся к службе в Кадрах, вообще по натуре не были склонны к панике, а бесконечные часы обучения привели к тому, что вбитые во время учений на уровень инстинктов рефлексы заставили их реагировать практически неосознанно.

Мозг Алисии отдал команду на расстыковку с аппаратом сброса в то время как она всё ещё была на высоте шестидесяти метров от земли. Она немедленно полетела вертикально вниз, в то время как осиротевший аппарат продолжил движение вперед и, повинуясь её заключительной команде, активировал свои встроенные двигательные системы в безумных виражах уклонения. Датчики, которые, возможно, и успели взять на прицел Алисию, немедленно переключились на исходящий от аппарата намного больший и гораздо более отчётливый сигнал и взрыв шаровой молнии плазменного сгустка стёр его из ночного неба Фуллера.

Алисию же с силой швырнуло на крону дерева и её бронированное тело автоматически сориентировало себя так, чтобы лететь сквозь ветви вперед ногами. Несмотря на встроенное в броню демпферы инерции, она всё же ощутила шок от жёсткого столкновения и последовавшего за этим таранного полёта сквозь сучья и ветви дерева, находящегося под непрерывным обстрелом леса.

И, наконец, она врезалась в землю у основания дерева с такой силой, которой было бы достаточно, чтобы переломать все кости любому человека, чьё тело не было защищено активной броней. Но так как у неё она была, то Алисия едва обратила внимание на жёсткое приземление.

Всё больше отметок продолжало исчезать с её ВИЛСа. Погиб Адольфо Онассис. И сержант Брукмэн, и она почувствовала мучительную судорогу потери, когда иконка Чул Бюнг Ча стала алой, а в след за ней и отметки Имогина Хартвелла и Мэлэчеема Перлмэнома.

Внезапно ещё одно бронированное тело протаранило крону дерева позади неё.

– Я вернулась, Сардж! – музыкой сердца прозвучало долгожданное сопрано за её ухом, поскольку именно Танис Като приземлилась возле неё. То, что Танис в этом хаосе удалось не потерять своё крыло, было гораздо больше того, на что Алисия смела надеяться, но её подруга сделала это.

– Отлично, – отозвалась Алисия на их личном канале связи, отправляя в полёт над кронами окружающих их деревьев одного из своих личных дистанционных тактических разведчиков на антигравитационной «подушке».

Вся тщательно распланированная расстановка людей отправилась псу под хвост – оставшиеся в живых бойцы роты приземлялись настолько быстро, насколько могли, и там, где могли. Вторая Команда Первого Взвода была рассеяна по всему восточному флангу, на полпути через Зону Приземления от намеченного для неё квадрата, а иконка штаб-сержанта Джилроя, лидера команды, была среди отмеченных красным цветом. Пять из его восемнадцати бойцов также были убиты, и всё же это было лучше того, что случилось с Третьим Взводом. Лейтенант Пол погиб, и из пятидесяти четырёх десантников трех его отделений в живых осталось только восемнадцать.

Но, по крайней мере, они уже были вне зоны поражения огня станкового оружия, оружия, которого, как предполагалось, не должно было быть здесь, но которое за несколько секунд выкосило большую часть личного состава роты. К сожалению, это стало далеко не единственной вещью, которой не должно было быть здесь, и когда начали поступать первые тактические данные от запущенной Алисией «птички», то, невзирая на всё обучение и защитные объятия тонуса, она почувствовала как неприятный холодок пробежал вдоль её позвоночника.

– Мой Бог, – она услышала шепот Танис, также принимающей тактические данные.

«Они знали», – думала Алисия. – «Они знали, что мы прибыли, и каким-то  образом они узнали, где мы высадимся. Но где, чёрт возьми, они взяли такую прорву тяжёлого оружия?»

–Все Винчестеры, Винчестер-Один, – начала она, но другой голос, пришедший по приоритетной сети, прервал её.

– Все единицы, Тигр-Один, – сказала Франческа Мазолли. – Зулу! Отход на Альфа-Один-Браво и перегруппироваться там. Повторяю, отход на Альфа …

Голос лейтенанта оборвался с ужасающей внезапностью когда и её отметка, вспыхнув золотым кольцом, из зеленой превратилась в темно-красную, и Алисии содрогнулась, поняв, что Рота Чарли только что потеряла последнего офицера.

– Все единицы, Страйкер, – почти мгновенно подхватил команду голос главного сержанта Юсуфь – Подтверждаю Альфа-Один-Браво! Вперёд, люди!

Алисия и Танис уже были в движении. Никто из них даже в самых своих худших кошмарах не ожидал чего-то подобного тому, что случилось, но всегда был план на непредвиденные обстоятельства. У лейтенанта Стрэссмэнна, когда он планировал эту высадку, скорее всего даже в мыслях не было, что им придётся воспользоваться аварийным планом, но это не помешало ему подойти к разработке операции со всей его обычной заботливой дотошностью. Теперь оставшиеся в живых бойцы роты, перемещались, выполняя план реагирования, который один мертвый лейтенант придумал, а другой мертвый лейтенант приказал выполнить.

Прорываясь сквозь частокол зарослей с максимально возможной для их брони скоростью, хаотично раскиданные по долине мужчины и женщины Роты Чарли шли на соединение друг с другом. Огонь, который так потрепал их в воздухе, вёлся из дюжины плазменных орудий поддержки пехоты, установленных на гребне южного склона долины. Эти орудия больше не могли вести огонь по ним, потому что десантники уже были на земле, и особенно потому, что Альфа-Один-Браво, как  предусмотрел Стрэссмэнн для Варианта-Зулу, была самой южной точкой долины. И, как Мазолли надеялась, достигнув её, бойцы Кадров оказались бы в мёртвой зоне огня тяжёлого плазменного оружия.

Но, кто бы ни подготовил засаду, он предусмотрел и это. ВИЛС Алисии внезапно украсился блестками ярко-оранжевых отметок противника – её дистанционный разведчик обнаружил выше по склону тщательно подготовленные позиции пехоты в активной броне.

Плюс приближающиеся четыре тяжёлых воздушных судна, электронная эмиссии от острого носа до кончиков крыльев которых казалось кричала – «вооружённые силы».

– Все единицы, Страйкер, – голос Юсуфь, приглаженный тонусом и выверенный долгими годами опыта и тренировок, звучал невероятно спокойно, в то время пока она изучала данные, поступающие от «птички» Алисии. – Здесь чёртова туча подонков, гораздо больше, чем мы ожидали, и только одному Богу известно, что они ещё для нас припасли. Но мы не можем позволить им прижать нас, пока они не подтянули штурмовые шаттлы, чтобы добить нас, и единственный выход через них. Вперёд!

Это была не самая детальная тактическая директива, которую когда-либо слышала Алисия, но ей и не нужно было быть детальной. Оставалось не слишком много вариантов действий и ВИЛС точно показал ей, что имела в виду Юсуфь.

Главный сержант роты приземлилась на южной периферии Зоны Приземления, в то время как команда Алисии далеко на север от неё. Это означало, что Алисия и её выжившие товарищи к настоящему моменту, несмотря на всё их старание нагнать передовую группу, оказались далеко позади Юсуфь. И она не стала их ждать. По первоначальному плану высадки Второй Взвод лейтенанта Мазолли был ответственен за южную сторону долины, которая, так уж случилось, оказалась наиболее близкой к ожидающим их орудиям. Теперь Мазолли была мертва, как и две трети её взвода, но под командованием Юсуфь собралось большинство тех, кто остался от взвода лейтенанта, хотя оставшихся в живых из всех её трёх отделений людей едва хватало на одно.

И тех, кто остался, она повела в лобовую атаку на позиции бронированной пехоты.

Если следовать букве боевых уложений, это было самой кошмарной ошибкой, которую может совершить командир в бою. Ей следовало сначала занять оборону, проанализировать расположение противника и развернуть свои манёвренные единицы таким образом, чтобы воспользоваться слабыми местами врага. Но у неё совсем не было времени для перегруппировки, не с теми подходящими с запада, взявшимися ниоткуда штурмовыми стингерами, и не при полном отсутствии какой-либо достоверной информации о том, сколько ещё авиации может подтянуть противник к полю боя, или какой ещё кошмарной новинкой он может её удивить, зажав остатки роты на дне долины.

Стационарные плазменные орудия на крутом южном склоне долины прикрывало семьдесят пять боевиков, расположившихся в заранее тщательно подготовленных укрытиях. Семьдесят пять человек, готовых к бою, в активной броне, которой они не могли иметь, и оснащённые столь же тяжёлым оружием, которое Рота Чарли оставила на борту «Маргарет Джонсон» …и Памела Юсуфь, имевшая под своей командой только восемнадцать коммандос, единственных выживших членов взвода Франчески Мазолли. Вспышки плазменных зарядов залили подножие склона сплошным ковром огня, раскалывая темноту словно демонические молнии и превращая высокие, покрытые каким-то подобием хвои деревья на дне долины в ревущие факелы. Это был Холокост [ДВ постоянно употребляет это слово как синоним всеобщего жестокого уничтожения. В т.ч. и в оригинале «PoF»], и люди сержанта Юсуфь окунулись прямо в этот ад.

Алисия наблюдала всё это через свой дистанционный разведчик, но она также видела, что четыре тяжёлых стингера, набирая скорость, наклонили носы, протягивая лучи систем прицеливания в направлении Юсуфь.

– Цель!– она сбросила целеуказание по командной сети отделения. Она не давала дополнительных приказов – в этом не было никакой необходимости – просто на тактических дисплеях Дурна и Озаябы появились круги прицеливания, распределяющие между ними цели, и в то время как она сама и остальная часть Первого Отделения мчалась на соединение с Юсуфь, отметки, представляющие Дурна и Озэябу, мгновенно застыли на месте. Два оператора плазменных винтовок и их крылья, развернувшись, поджидали несущиеся прямо на них шаттлы, и сразу стала очевидна неопытность пилотов этих штурмовиков, идущих в атаку, буквально касаясь друг друга кончиками крыльев.

Плазма пронеслась вверх, навстречу им, и два шаттла мгновенно исчезли в клубящихся облаках огня. Третий был слишком близко к одному из лидеров. Он влетел прямо в облако того, что мигом раньше было его ведущим, затем с хриплым воем захлебнувшейся осколком фюзеляжа турбины, в неконтролируемом падении рухнул с небес вниз. Пламя скользнуло вдоль силовой установки правого борта, потом захлестнуло заднюю часть корпуса, и тут штурмовик со скрежетом вогнало в деревья и он заскользил по земле в облаке огня и вторичных взрывов.

Четвертый отвернул в отчаянном вираже и, пытаясь облегчить свой вес в попытке скорейшего набора высоты, отстрелил пару кассетных бомб. Ему всё-таки удалось начать маневр уклонения, но слишком поздно. Второй выстрел Обазеки Озаябы ударил его прямо в днище и разбросал его пылающие фрагменты сквозь ночь... в тот самый миг одна из сброшенных кассетных бомб, извергнув из своего чрева тучу подкалиберных снарядов, накрыла позицию Эдуарда Бонрепо. Ведомый Дурна гигантским скачком попытался покинуть зону поражения, но ему не хватило буквально мгновения. Подкалиберные боеприпасы накрыли его, и предназначенные не для поражения живой силы, а тяжелобронированной техники, не оставили ему никаких шансов на спасение. Даже активная броня Кадров не могла противостоять им.

Алисия, наблюдала за развитием событий, плывя в замедленной тонусом вселенной, и её истерзанное потерями сердце сжалось, почувствовав утрату ещё одного из её людей. Но по крайней мере непосредственная угроза с воздуха была нейтрализована и она с оставшимися в живых бойцами Первого Отделения последовала по пятам людей Юсуфь вверх по склону долины.

Этот склон был преддверием Ада. Превзойденный численностью в отношении более чем четыре к одному Второй Взвод Роты Чарли прошёлся по позициям обороняющихся как взбесившаяся циркулярная пила. Они поднимались вверх по простреливаемому из всех видов оружия склону, оставив позади лишь капрала Мэйфилд, единственную выжившую из несущих тяжёлое вооружение стрелков Второго Взвода, которая, прикрывая контратаку своих товарищей, поливала крутой склон горы молниями плазмы.

Яростные потоки огня неслись в её направлении от окопавшейся пехоты противника, посчитавшей её самой большой угрозой. Женщина Кадров танцевала и крутилась в самом центре ада лесного пожара, уклоняясь от каждого выстрела, одновременно ведя ответный огонь с убийственной точностью десантника Кадров, плывущего в потоке времени тонуса.

Но сколь совершенным не был её танец, теория вероятности работала против неё, ни один человек не мог бесконечно избегать столь концентрированного огня. Мэйфилд убила девятнадцать из окопавшихся на склоне боевиков, прежде чем один из выстрелов плазменной винтовки врага погасил её отметку на дисплеях друзей.

И всё же, прежде чем погибнуть, она успела пробить брешь в центре монолитной стены обороняющихся, и Юсуфь со своими людьми ворвалась в неё. Огонь вёлся во все стороны одновременно, потоки оперенных высоколегированных дротиков штурмовых винтовок Кадров схлёстывались с яростными потоками плазмы. Люди, которые намеревались уничтожить Роту Чарли с безопасного для себя расстояния, внезапно оказались лицом к лицу с самыми смертельными боевыми войсками в истории человечества. Застигнутые врасплох, превзойдённые в огневой мощи и дезорганизованные дикими начальными потерями, идущие в безрассудную лобовою атаку вверх по голому склону на закопавшуюся в скалы по самую макушку тяжёло-бронированную пехоту, превосходящую их численностью вчетверо, люди Памелы Юсуфь поражали своих врагов как гнев истинного Бога.

Там, где поражающие элементы боеприпасов Кадров на дальности выстрела в упор вскрывали тяжёлую броню словно консервные банки, звучали душераздирающие крики и проклятия. Огонь подствольных гранатомётов добавлял свою ярость к больной от насилия ночи, и сгустки плазмы, визжа, летели в ответ.

Восемнадцать мужчин и женщин Имперских Кадров последовали по пятам за Юсуфь. Девять из них выжили в пекле скоротечного боя, чтобы обрушиться карающей дланью на позиции стационарных плазменных пушек позади пехоты. Они ворвались в расположение тяжелой артиллерии с винтовками, переключенными в полностью автоматический режим, чтобы быть встреченными на огневых позициях расчётами орудий и прикрывающими их станковыми многоствольными лаунчерами.

Они словно смертоносный смерч, секущий вокруг себя струями всё сметающего метала, пронеслись через позиции, убивая орудийные расчёты, выводя из строя лаунчеры, появляясь из темноты и оставляя за собой лишь огонь и хаос. Шестьдесят семь тяжело-бронированных боевика с плазменными винтовками остались лежать мертвыми на склоне позади них, еще тридцать восемь умерли, когда из ночи появились выжившие десантники Второго Взвода. Атака Юсуфь уничтожила восемь орудий и полдюжины поддерживавших их лаунчеров и засаду охватила паника.

Выжившие расчёты орудий бросали оружие и бежали под покров леса, превращённого их стараниями в филиал Ада на земле. Три расчёта лаунчеров всё ещё оставались на своих местах, поливая многотысячными очередями наступающих бойцов Кадров. Потом огонь вели только два. Потом лишь один.

Потом замолчал и он.

Когда Алисия и её люди пересекли границу ревущего лесного пожара в форме клина, отмечавшего линию атаки Юсуфь, она увидела отметки всего лишь чуть более тридцати выживших боевиков, улепётывающих в темноту. Ночь затихла, больше никто не стрелял, потому что больше не было никого, кто был способен стрелять... и все же. Её парящий в отдалении разведчик уже обнаружил новую волну подлетающих атмосферных стингеров и растянувшиеся вдоль речной долины, словно бусинки на нити, колонны подтягивающихся наземных отрядов.

Но сейчас в них никто не стрелял – гребень долины, на котором были установлены препятствовавшие их движению орудия, был очищен.

На ВИЛС Алисии светились только три отметки бойцов Кадров, ждущие там, чтобы приветствовать её. Но главного сержанта Памелы Юсуфь среди них не было и губы Алисии твёрдо сжались, поскольку обозначающие командира операции золотое кольцо наконец прочно обосновалось вокруг зелёного значка.

Подпись под значком гласила – сержант первого класса, командир Первого Отделения Второго Взвода Алисия ДеФриз.

– Все единицы, – она услышала, как кто-то чужой сказал её голосом, в котором не было ни капли сомнения, ни намёка на страх, – Винчестер-Один. Всем собраться в точке Альфа-Один-Браво.

 

Глава 23

– Винчестер-Один, Небесный Капитан, – прозвучал голос за ухом у Алисии.

– Небесный Капитан, Винчестер-Один, – отозвалась она, продолжая тем временем напряжённо наблюдать за последними рассеянными отметками бойцов Роты Чарли, собирающимся на подобном утёсу склоне долины, очищенной людьми Памелы Юсуфь столь дорогой ценой. – Слушаю вас.

– Винчестер-Один, – где-то в глубинах голоса Сэра Артура Кейта, звучавшем как всегда сильно и глубоко, ощущалось эхо испытанного им шока, – мы вышли из зоны прямой видимости ваших позиций. У меня есть доступ к информации с гражданской системы спутниковой связи КОМСАТ, но у неё недостаточно широкие каналы для передачи данных вашей телеметрии. Ты имеешь возможность дать развёрнутый отчёт о тактической ситуации?

– Небесный Капитан, наша ситуация... серьезна, – за спокойным холодноватым тоном ответа Алисии стояло нечто большее, чем просто медикаментозное воздействие психотропных препаратов тонуса. Наблюдая за тем, как Селестина Хиллмэн – единственная из выживших лидеров команд – переформировывала оставшихся в живых и направляла спешно сформированные крылья в наскоро организованный защитный периметр, она продолжила. – В строю осталось шестьдесят три человека, – она не добавила количества раненых, потому что то оружие, которое было применено против роты, исключительно редко оставляло шанс остаться в живых после попадания. – Мое тяжелое оружие сократилось до пяти плазменных винтовок и трех лаунчеров. Мы подтверждаем вывод из строя не менее ста боевиков, но наш запланированный маршрут подхода к цели надёжно перекрыт значительными силами тяжёлой пехоты.

– Можете добраться до резервной точки эвакуации? – задал вопрос Кейта. Его голос всё ещё казался абсолютно спокойным, но даже в нынешней обстановке Алисия почувствовала потрясение, осознав истинный смысл его вопроса. Кадры никогда непрерывали операций по освобождению заложников.

И сейчас она внимательно изучила информацию на своём ВИЛСе. Рота Чарли начала операцию в составе двухсот семидесяти пяти человек – к настоящему моменту готовых к бою осталось менее семидесяти и она всё ещё была в сорока с лишним километрах по прямой от их цели. Миссия, независимо от дальнейшего развития событий, ужебыла фактически провалена и она понимала это. Но даже в этом случае...

– Небесный Капитан, Винчестер-Один, – сказала она мгновенье спустя. – Ответ отрицательный. Я повторяю, ответ отрицательный. По данным моих тактических разведмодулей, между нами и резервным участком эвакуации расположены две укрепленные позиции террористов с поддержкой тяжёлого оружия.

Не менее чем на две секунды в эфире повисла тишина и лишь потом Кейта снова заговорил.

– Винчестер-Один, у тебя есть оценка силы противника? – спросил он и Алисия безрадостно улыбнулась.

– Небесный Капитан, я сказала бы, что наша первоначальная оценка сил террористов была несколько излишне оптимистичной. Дистанционные «птички» на настоящий момент достоверно подтвердили присутствие восемьсот одиннадцати – я повторяю, восемь-один-один – единиц пехоты противника в пределах шести километров от Зоны Приземления. Они находятся глубоко в укрытиях и достаточно хорошо прикрыты стелс-системами – так что мы никогда не смогли бы обнаружить их с орбиты, используя исключительно пассивные датчики. У них также есть плазменные орудия, тяжёлые лаунчеры и активная броня и когда мы захватили позиции их тяжелого оружия, то обнаружили старую систему наземных сенсорных полей типа «Сурок-Три». Всё остальное их техническое оснащение похоже родом со складов Корпуса Морской пехоты – видимо кто-то реализовал излишки; оно не ново, но, судя по всему, в хорошем состоянии. Мы также уничтожили четыре атмосферных штурмовых стингера военного образца... и обнаружен ещё один, кружащий в десяти километрах от нас.

Очередная пауза на самом деле не длилась так долго, как это показалась Алисии – просто она была следствием эффекта тонуса растягивать чувство времени.

– Винчестер-Один, – наконец послышался голос Кейта, – ты можешь оторваться от преследования?

– Небесный Капитан, нет никакого смысла, – тихо сказала она. – В этой местности нет пригодных посадочных площадок для эвакуационного транспорта. Фактически, резервная точка эвакуации и сама цель – единственные места, где можно посадить орбитальный челнок, а при наличии у противника воздушной поддержки мы не сможем обеспечить безопасную посадку. Кроме того везде, где шаттлы могут приземлиться, у противника достаточно тяжёлого оружия, чтобы уничтожить даже тяжёлый штурмовой шаттл. Так что, даже если бы нам удалось бы найти ещё какую-нибудь посадочную площадку, то вероятнее всего эвакуационный транспорт был бы сбит ещё на подлёте.

– Винчестер-Один... Алли, – голос Кейта стал столь же тихим, – ты – на месте. Скажи, что ты хочешь, и я поддержу любое твоё решение, независимо от того, каким оно будет.

– Спасибо, Небесный Капитан, – сказала она совершенно серьёзно. – Но я вижу только один путь. Я иду к Зелёной Гавани.

– Ты уверена, что нет других вариантов? – спросил Кейта. – Если такова численность противника ...

– Небесный Капитан, они ждали нас, – тон Алисии стал более резким, поскольку её внимание привлекли отметки приближающихся шаттлов. Воспользовавшись своей синт-связью с разведмодулями, она подвела их поближе к новым целям.

– Я не знаю, каким образом они здесь оказались или каким образом они доставили сюда столько людей и такую чёртову кучу тяжелого оружия без всяких признаков использования грузового транспорта, – продолжала она, – но они абсолютно точнознали, где мы должны высадиться, а «Сурок» позволил им отследить траекторию нашего спуска с самого начала. Дядя Артур, мы были сидячей уткой. И, как сообщают мне дистанционные разведмодули, остальная  часть этой долины нашпигована боевиками и оружием столь же плотно, как и Зона Приземления.

– Но, если у них здесь, в долине, столько много людей, то вряд ли они столь же надёжно прикрыли прямой путь между нами и Зеленой Гаванью. Если Вы прямо не запретите этого, то я, переформировавшись и следуя теории, что это решение самое маловероятное с их точки зрения, отправляюсь к первоначальной цели операции.

– Местность между тобой и Зеленой Гаванью сильно пересечена, – попытался возразить Кейта. – И если наши первоначальные оценки были столь ошибочны, вряд ли стоит рассчитывать на то, что они не имеют достаточно людей, чтобы подавляющими силами заблокировать и прямой подход к объекту.

– Дядя Артур, – заявила Алисия с вымученной улыбкой, – если у них настолькомного людей, то – независимо от того, что мы предпримем – нам конец. Я предпочитаю рискнуть.

Краешком сознания она отметила, что приблизившиеся к новой воздушной цели тактические разведмодули, уловив электронную эмиссию активных систем прицеливания, идентифицировали аппараты. Согласно данным её «птичек», пожаловшие гости были более легкой целью, чем стингеры сбитые Дурном и Озаябой – судя по всему двух-, максимум трёхместные лёгкие атмосферные штурмовики. Но качество компенсировалось количеством – у неё на ВИЛСе было уже пять отметок и она безрадостно отметила, что скорее всего это ещё не всё.

– А заложники? – спросил Кейта крайне невыразительным голосом.

– Если они действительно намеревались убить их всех в тот же момент, как заподозрят о начале спасательной операции, – решительно сказала Алисия, – тогда они все уже мертвы. Но я всё же не думаю, что они сделали это. Я не знаю, что, чёрт возьми, здесь действительно творится, но независимо от всего прочего, эти типы не просто так захватили заложников. Они уже серьёзно потрепали нас. Пока наши потери составляют два к одному, и, учитывая их численность, они должны быть абсолютно уверенны, что они смогут до конца поддерживать это соотношение. Так что я сомневаюсь, что они поспешат лишить себя всяческих козырей в будущих переговорах – только не после чего-то подобного. Теперь они будут нуждаться в каждом заложнике, которого смогут обменять на право покинуть Фуллер.

– Ты полагаешь, что если окажешься там достаточно быстро, то будешь в состоянии освободить заложников прежде, чем они убьют их.

– Что-то вроде этого, Дядя Артур. Я не говорю, что это хороший выбор. Но я не думаю, что у нас в запасе вообще есть какие-то хорошиеварианты, и, независимо от того, что мы решим делать, мы должны делать это быстро и ещё быстрее решать. У меня на дисплее появилось ещё три воздушных цели, направляющиеся к нам с востока. Если я задержусь здесь ещё на пару минут, то дам им прекрасную возможность размазать нас по скалам.

– Понятно, – Алисия показалось, что она услышала звук судорожного вздоха, но не могла бы поручиться за это. Потом, – Хорошо, Алли. Я сказал, что поддержу любое твоё решение. Пусть будет так. И… удачной охоты.

– Спасибо, Небесный Капитан, – сказала Алисия. И официально. – Винчестер-Один, конец связи.

Она переключила коммуникатор на общую сеть роты.

– Все единицы, – сказала она, решительно и твёрдо обозначая цель, – Винчестер-Один. Люди, мы идем в Зеленую Гавань и эти ублюдки не смогут остановить нас.

Ответ пришёл не на словах, так или иначе, но любой волк позавидовал бы их рычанию – и она продолжила.

– Маузер-Один.

– Винчестер-Один, Маузер-Один, – отозвалась Хиллмэн.

– Тебе прикрывать наши спины, – сказала Алисия ей. – Вот твоя команда, – пока она говорила, отметки на ВИЛСе начали изменять цвет в соответствии с распределением крыльев в команду Хиллмэн. – Я полагаю, что они собираются настойчиво преследовать нас, – продолжала она, – и я особенно беспокоюсь за их авиацию. Именно поэтому я отдаю тебе три плазменных винтовки.

– Ясно, – энергично ответила Хиллмэн.

– Лев-Альфа-Три, – продолжила Алисия.

– Винчестер-Один, Лев-Альфа-Три, – откликнулся сержант Джек Хеннесси, старший из выживших бойцов взвода Франчески Мазолли.

– Ты будешь нашим резервом, уж извини, какой есть, – сказала Алисия ему с усмешкой висельника. – Твоя команда. – Другая пара дюжин крыльев изменила цвет, и её вмонтированный в броню компьютер в тот же момент перестроил коммуникационные сети для отряда Хиллмэн и тех, кого Алисии удалось наскрести для Хеннесси. – Джек, я хочу, чтобы ты держался в середине, где сможешь поддержать Селестину или меня. И если снова посыпется дерьмо, я ожидаю от тебя самостоятельных действий.

– Понял, Винчестер-Один.

– Все остальные со мной, – продолжала Алисия и последние четырнадцать иконок на дисплее изменили цвет. – Мы – впереди. А это – наша цель.

Она отдала ещё одну мысленную команду и на ВИЛСе протянулась яркая линия через гористый ландшафт.

– Путь будет трудным, путь будет опасным и у нас гарантированно будут потери, – с нажимом заявила она оставшимся в живых бойцам Роты Чарли. – Но единственный выход здесь и мы всё ещё кое-что должныэтим ублюдкам. Есть вопросы?

Ответом было молчание. И, резко кивнув, она продолжила.

– В таком случае, пойдём и отпинаем их задницы.

* * *

Сэр Артур Кейта открыл глаза и с усилием заставил себя остаться сидеть с каменным выражением лица, глядя сквозь тактический дисплей на Капитана Вадислава Уотса. Специалист по разведке глядел на него с выражением полного потрясения и Кейта покачал головой.

– Что, черт возьми, случилось? – он помассировал виски.

– Сэр Артур, я не могу…, – Уотс запнулся и тоже медленно покачал головой. – Сэр,  никто в Батальоне не мог даже предположить такого, – сказал он дрожащим голосом. – Вы слышали все мои доклады. Я не знаю, то есть я знаю, что в разведданных были провалы, но я никогда не предполагал, что всё настолько плохо. Никогда.

Кейта что-то прохрипел. Какая-то часть его, которой он совсем не гордился, хотела повесить на Морского пехотинца всюответственность за провал операции, так или иначе, но сделать всё это исключительно егоошибкой. Но у него самого были абсолютно те же самые материалы разведки, что и у Уотса, и именно поэтому он разделял ответственность капитана. Точно так же, как её разделяли Мэдисон Алвин и каждый из офицеров Роты Чарли.

– Ещё одно, будь всё проклято, это не было, – слова бригадира Кадров повисли в мгновенье дьявольской тишины, – несчастным случаем. ДеФриз права – эти ублюдки, там  внизу, ждалиих, укрытые настолько хорошо, что мы не уловили ни единого чиха. Кто-то запланировал всю эту акцию, заманив целую Роту Кадров прямо в мясорубку.

– Сэр, Вы считаете, что Герцог Джеффри замешан в этом? – спросил Уотс тоном человека, мозг которого вновь начал работать.

– Кто-то там, в этом проклятом Шаллингспорте, несомненно! – мрачно заявил Кейта. – Ради Бога, у них есть эти чёртовы стингеры! Знаешь ли, они сами не вылазят из земли как поганки. Они были доставлены туда с другой планеты грузовым кораблём, а не угонщиками на «Звёздном Скитальце». Так что если Джеффри здесь не причём, то кто?

– Я не знаю, – признал Уотс. – У нас недостаточно объёма информации по этому вопросу, чтобы предположить что-то определённое. С одной стороны к этому наверняка должен иметь отношение Джеффри. Он – Герцог Шаллингспорта, он – тот, кто согласился дать террористам убежище и он – тот, кто предоставил им Зелёную Гавань. Но, сэр Артур – это же безумие! Он должен понимать, что Галактика не достаточно велика для того, кто, натворив подобное, решил бы спрятаться от Империи.

– Я знаю, – прорычал Кейта. – Но возможно он является достаточно сумасшедшим, чтобы решить, что может выйти сухим из воды. Или, возможно, это был так называемый Джокери – его советник по индустриальному развитию.

– Не исключено, – медленно проговорил Уотс с задумчивым выражением. – Чтобы получить такое вооружение, террористы должны были воспользоваться космодромом Зелёной Гавани, а Зелёная Гавань – любимый проект Джокери. И именно он отвечал за таможенный досмотр прибывающих грузов. Но, даже если это был именно Джокери, почему он сделал всё это? ПочемуСоюз Свободы пошёл на такую ресурсоёмкую операцию? Сэр Артур, я считаю, что Вы правы – вся эта операция была построена именно как мышеловка в расчёте на нашу прогнозируемую реакцию. А учитывая природу провокации – захват корабля и личности заложников – что почти наверняка означало привлечение Кадров, именно потому, что именно они выполняют подобные задания, – он вновь покачал головой. – При всём разнообразии их намерений и целей, это – объявление войны против Кадров.

– Именно так я и считаю, – Кейта встал и начал раздраженно мерить шагами разведцентр «Маргарет Джонсон». – Ты уже говорил, что в перспективе всё это может быть элементом психологической войны. Они только что продемонстрировали, что могут заманить в засаду Роту Кадрови нанести им тяжёлые потери. Я не помню, чтобы какое-либо подразделение Кадров когда-либо понесло подобные потери, конечно я имею в виду в «рутинных» операциях против группы террористов, захвативших  заложников!

– Но эта операция – самоубийство для всех вовлечённых в неё, – указал Уотс. – Именно так. Нет никаких причин, по которым мы позволим им покинуть планету. Если потребуется, мы вызовем Флот, чтобы заблокировать всю звездную систему. И в конце концов мы можем отправиться на операцию в штурмовых шаттлах или совершить выброс в тяжёлой конфигурации и уничтожить или захватить каждого причастного к этой провокации. Сэр Артур, Его Величество, если посчитает нужным, пошлёт на планету бригаду Морской пехоты. Вы знаете это, я знаю это и любой здравомыслящий человек знает это!

– Возможно, – почти рассеянно сказал Кейта, ускоряя шаг. – Возможно …

– Как дела у «Ктесифона»? – Спросил Уотс спустя немного времени. – У него на борту эквивалент почти целого батальона Морской пехоты.

– Они всё ещё в четырёх часах от планеты, как минимум, – ответил Кейта. Он раздражённо встряхнул головой. – Я уже приказал им объявить боевую тревогу и ускорить своё прибытие, – он указал на собственную нейрогарнитуру, чтобы пояснить каким образом он отдал приказы. – Майор Беннетт и его офицеры уже работают над альтернативным планом высадки – они будут готовы к моменту прибытия. Я уверен, что «Ктесифон» и люди Беннетта сделают всё что в человеческих силах, но, независимо от их усилий, они опоздают. То, что происходит сейчас там внизу, на Фуллере, практически наверняка закончится к тому времени, когда они смогут добраться до планеты.

* * *

Решение Алисии направиться прямиком к Зеленой Гавани в течение первых пятнадцати или двадцати минут по всей видимости захватило противника врасплох. Она оказалась права, вся находящаяся в поле зрения дистанционных разведмодулей коммандос тяжёлая – и надёжно окопавшаяся – пехота была дислоцирована в долине реки и вдоль её берегов. Конечно, это не означало, что у противника нет где-нибудь в другом месте дополнительных сил, но с другой стороны, у неё в воздухе было полдюжины из двадцать трёх оставшихся целыми «птичек» в настоящее время тщательно сканировавших покрытые лесом гористые склоны перед ними.

Пока эти «птички» виделилишь деревья, скалы и горные ручьи, но она даже не надеялась, что это продлится вечно. Им предстояло пройти до цели сорок километров по прямой, но, с учётом ландшафта, путь фактически растягивался минимум до шестидесяти или, скорее всего, даже семидесяти километров. А даже с активной броней Кадров их максимальная скорость, которую они могли развить на скалах покрытых зарослями девственного леса, едва ли была бы больше сорока километров в час на протяжении большей части этого изнурительного спринта и это предполагая, что они будут двигаться практически беспрепятственно – но противник несомненно имел в наличии воздушный транспорт. Получив в своё полное распоряжение целую индустриальную зону, в чём в чём, а в грузовиках он явно не должен был испытывать недостатка.

Алисии хотелось бы, чтобы террористы оказались бы достаточно глупы, чтобы привести грузовые шаттлы туда, где она смогла бы достать их из плазменной винтовки, но похоже тот, кто всё это задумал, если и был сумасшедшим, то идиотом он явно не был. Нет. Они наверняка собираются использовать грузовики, чтобы просто забрать подразделения с оказавшихся ненужными позиций и высадить их где-нибудь перед нею. Где-нибудь гарантированно вне радиуса зоны поражения её тяжелого оружия. И если бы вражеский штаб настолько квалифицирован насколько Алисия подозревала, то он не стал бы пороть горячку. Они не торопясь собрали бы максимально возможное число бронированной пехоты первоначально размещённой вдоль долины реки и реорганизовали бы её в достаточно мощный кулак прежде, чем кинуть их против остатков роты.

«А тем временем», – думала Алисия, продолжая с треском ломиться вперёд сквозь плотные, низко висящие ветви деревьев, – «они сделают всё, что только возможно, чтобы замедлить нас и дать себе время, чтобы закончить собственные приготовления».

– Маузер-Один, Винчестер-Один, – вызвала она Хиллмэн по новому внутреннему каналу.

– Здесь, Алли, – гораздо более неофициально отозвалась Хиллмэн и Алисия невольно улыбнулась.

– Я только что подумала о том, что я бы сделала, если бы командовала операцией с другой стороны, – сказала она. – Они явно попытаются притормозить наше движение – у них просто нет другого выхода. И они собираются сделать это, используя вон те лёгкие штурмовики.

Компьютер Алисии подсветил девять отметок воздушных целей, пока, явно наученные горьким опытом, находящихся вне зоны поражения плазменного оружия передвигающихся бойцов Кадров. Их активные сенсорные системы непрерывно отслеживали все манёвры десантников и, очевидно, переправляли их в свой командный пункт.

– Полностью согласна, – энергично поддержала её мысль Хиллмэн. – Я думала о том же самом и задавалась вопросом, почему они до сих пор не начали атаку.

– Потому что они боятся того, чего это будет им стоить, – определенное мрачное удовлетворение прозвучало в ответе Алисии, так как она не хуже их пилотов помнила, что Майкл Дурн и Обазеки Озаяба уничтожили четыре существенно более мощных, надёжнее бронированных и намного лучше вооружённых штурмовых стингера. – Но этот страх не будет вечно удерживать их на расстоянии. Поэтому, вот что я предлагаю…

* * *

Прошло ещё пять минут – пять минут, за которые остатки Роты Чарли приблизились к своей цели ещё не менее чем на два километра. Излучение активных сенсоров штурмовиков скачком усилилось, когда отряд вошёл в скалистое, практически свободное от растительности ущелье и Алисия оскалилась в волчьей ухмылке. Она проложила путь своего отряда через это ущелье руководствуясь исключительно геологической картой предусмотрительно загруженной в компьютер ещё на этапе подготовки к операции. Согласно её данным, это было практически единственное открытое, но дававшее неплохое укрытие место, и сейчас возросший уровень излучения активных систем сопровождения противника доказал её правоту.

Боевая броня Кадров была дьявольски тяжёлой целью для систем обнаружения и сопровождения целей даже  на открытой местности, среди полей и лугов. Чувствительности радиоэлектронного оборудования штурмовиков конечно было достаточно, чтобы отслеживать примерное положение Роты, но не было никакого способа, позволяющего отследить передвижение каждого отдельного десантника с достаточной степенью достоверности. Тот факт, что они подтянулись ближе к цели и увеличили до максимума мощность излучения систем сопровождения в тот момент, когда её люди вышли из под защиты деревьев, подсказал ей что противник пытался тем самым скомпенсировать возникшие помехи, а это, в свою очередь, означало, что они были примерно в…

– Рассыпаться!– резко скомандовала она по общей коммуникационной сети и её люди отреагировали немедленно.

Жестоко усечённая колона Роты словно взорвалась, попарно разлетаясь по сторонам. Десантники, так же как и Алисия с Танис, скрывались среди скал и неровностей стен ущелья, стараясь не дать возможности авиации противника нанести удар по сконцентрированной цели.

– Здесь! – рявкнула Танис на их выделенном канале связи и Алисия автоматически застыла на месте. Танис отслеживала их индивидуальное тактическое положение, в то время как Алисия не спускала глаз со всех остальных, и она давно привыкла безоговорочно доверять позиционному чутью своего крыла. Вот и теперь, переключив своё внимание на выбранное Танис укрытие, она лишь одобрительно кивнула. Один фланг прикрывал склон, а на другом несколько огромных валунов, прикрытых жалкой зеленью, абсолютно не мешающей их собственной стрельбе, но наверняка затрудняющей противнику использовать оптические системы наведения, давали достаточно надёжное укрытие.

Алисия не напрасно тратила своё время, «одобряя» сделанный Танис выбор – просто было необходимо, оценив позицию, занять свое обычное положение, прикрывая их правый фланг, в то время как Танис отвечала за левый. Она автоматически активизировала встроенные датчики брони, сканируя свою зону ответственности пока другая часть её сознания была поглощена анализом текущего размещения её подчинённых, третья сосредоточилась на потоке данных, поступающих от висящих выше их позиций тактических разведмодулей.

В этот миг полудюжины штурмовиков, резко завалившись на нос, рванулась в атаку. Причём пронесясь при этом прямо над «птичками» Алисии.

Хорошие новости, пробежала мысль где-то на периферии её сознания, работающего с точностью тонуса – кажется у атакующих нет оружия навесного огня. Никаких бомбомётов или многозарядных ракетных установок и никаких систем вооружения с активным наведением. И, что еще приятнее, при этом они не несли и кинетического оружия.

Плохой новостьюбыло то, что по крайней мере двое из атакующих относились к тяжёлому классу. Остальных она не смогла точно идентифицировать, но, кажется, они принадлежали к относительно лёгкой малоразмерной модификации с экипажем максимум в два человека и имели довольно-таки маломощную энергоустановку, так что, учитывая их габариты, вряд ли могли нести сколь-нибудь мощное энергетическое вооружение. Но пару более крупных аппаратов она узнала безошибочно. Как и боевая броня пехоты террористов и уничтоженные её людьми наземные сенсорные поля «Сурок-Три», они относились к одному из старых проектов – разработанные специально для Корпуса Имперской Морской пехоты ударные штурмовые стингеры поддержки пехоты на поле боя. Пусть эта модель была последним словом техники более тридцать лет назад, но и сейчас её нельзя было назвать полностью устаревшей. И в отличие от более лёгких аппаратов, конкретную марку которых она по-прежнему затруднялась определить, ударный стингер в стандартной конфигурации имел на борту два плазменных орудия.

Шесть атакующих попарно со свистом спикировали на рассыпавшихся десантников Кадров, причём оба штурмовых стингера вошли в лидирующую пару, сопровождаемую четвёркой более лёгких штурмовиков. Сбросив высоту более чем наполовину, они залили тёмный провал ущелья вспышками новых, даже ещё более мощных сгустков плазмы. Деревья испарялись, гранит, мгновенно вскипая, разбрасывал во все стороны раскалённые осколки, и всё новые и новые очаги лесных пожаров пробуждались к жизни от обжигающих поцелуев горячей плазмы.

Ещё одна отметка на дисплее Алисии поменяла свой цвет с зелёного на тёмно-красный, когда прямым попаданием был убит капрал Уильям Чайковский. Его крылу, капралу Элене Чу, судя по  её иконке, окруженной мигающим красным кольцом, указывающем на системное повреждение  брони, тоже серьёзно досталось. Пара лёгких штурмовиков, следовавших непосредственно позади своих более тяжёлых собратьев, поддержала их ураганным огнём из носовых крупнокалиберных лаунчеров, и еще три отметки десантников Алисии стали ярко-красными.

Но в этот момент потоки новых плазменных сгустков осветили ночное небо, но на этот плазма не падала вниз с небес, а неслась вслед штурмовикам снизу. Селестина Хиллмэн и три стрелка Алисии с плазменными винтовками отделились от основной колонны десантников далеко позади, когда рота ещё была скрыта от датчиков преследователей лесными зарослями и маскировочными системами их собственной брони. Внимание пилотов штурмовиков было полностью сосредоточено на ихцелях – они даже не поняли, что оказались у кого-то на прицеле.

У группы Хиллмэн были превосходный ракурс для стрельбы – нулевое упреждение по удаляющейся по прямой цели – и оба штурмовых шаттла, получивших попадания в заднюю, слабоприкрытую полусферу мгновенно разорвало на части. Один из лёгких штурмовиков взорвался еще более эффектно, а затем три оставшихся в живых стингера, пытаясь избежать той же самой судьбы, сорвались в дикий воздушный танец манёвра уклонения.

Одному из них удалось избежать двух выстрелов, но третий сгусток плазмы скользнул по его турбине. Это был удар всего лишь по касательной, почти явный промах, но топливопровод турбины не вынес локального перегрева и огонёк вспыхнувшего не в том месте водорода превратил штурмовик в шар ярко-синего пламени.

Другие два аппарата всё-таки уклонились от огня плазменных винтовок, но оказались при этом непосредственно в воздушном пространство над своими недавними жертвами, с, между прочем, винтовками уже приведёнными в боевое положение. Алисия выпустила удлинённую очередь из двенадцати патронов и пятьдесят других винтовок и пара лаунчеров сделали то же самое. Отвлекшиеся пилоты стингеров были слишком заняты, уклоняясь от словно извергнутых злым джином летящих вдогонку пакетов плазмы и мало думали о возможности обстрела с земли перед собой, и ни у одного из них не было ни единого шанса понять, что они должны были смотреть в обоих направлениях. Их воздушные аппараты несли легкую броню, недостаточную, чтобы противостоять этому ливню стали, и они оба резко, протянув за собой хвосты ревущего пламени, упали с неба и с треском врезались в смолистые деревья.

– Все единицы, Винчестер-Один, – скомандовала Алисия. – Все ко мне.

В то время как другие десантники появлялись из горящего леса, а Хиллмэн и её люди подтягивались сзади, она и Танис, покинув свою позицию, подошли к капралу Чу. Три оставшихся стингера  остались там же где были перед атакой своих менее удачливых собратьев, барражируя – в потрясении от ужаса, как надеялась Алисия – далеко вне эффективного радиуса поражения плазменных винтовок.

Она взглянула на пожары, бушующие на местах падения сбитых стингеров, мрачно удовлетворённая уничтожением двух третей оставшейся авиации противника. «Ну ладно», – поправилась она, – «пусть будет две трети авиации, о которой мы на данный момент знаем». Но её удовлетворение имело горький привкус, поскольку она хорошо знала цену, которую пришлось заплатить за это. Конечно, она знала – всё могло закончиться намного, намного хуже. Но это не делало потерю еще четырех из её людей – её семьи – сколь-нибудь менее мучительной.

В глубине души она знала, что ждёт её тогда, когда появится возможность не думать больше о выживании, об упорном движении к завершению того, что стало невыполнимой миссией. Сейчас же потребность полностью сосредоточиться на выводе ее выживших людей из опасной зоны задвинула все другие мысли, все другие проблемы на задний план. И когда всё это кончится, когда она сможет наконец позволить себе взглянуть в лицо мучительной жестокости уничтожения Роты Чарли...

Она заперла безрадостные мысли за ещё одной дверью в своём сознании и когда она опустилась на бронированное колено около Элены Чу её зеленые глаза были холодными.

– Как дела, Элен? – спокойно спросила она.

– Не очень хороши, Алли, – голос раненной десантницы, несмотря на все старания её фармакопеи, был отрывистым и хриплым. Взрыв плазмы, повредивший её броню, не убил её на месте, но она потеряла левую ногу чуть ниже бедра, и вся левая сторона её бронекостюма превратилась в дымящиеся развалины. Штурмовая винтовка была искорежена, а показатели мониторов жизнедеятельности неустойчиво мерцали на ВИЛСе Алисии. Алисия сквозь прозрачный щиток бронешлема взглянула в глаза Танис, но та лишь тихо покачала головой.

– Мы…, – начала Алисия, но Чу прервала её.

– Я поняла, Алли, – сказала она.

– Я знаю это, – мягко сказала Алисия и положила бронированную руку на правое плечо Чу. Она оставалась на коленях возле подруги ещё несколько тихих биений сердца, затем выпрямилась.

– Ты с ребятами должна идти, – сказала Чу. Она протянула руку к поясу и достала своё запасное оружие – трёхмиллиметровый CHK, точно такой, какой обычно брала с собой Алисия. – А мы с Биллом подождём здесь, – сказала безногий капрал, кивая туда, где умер её ведомый.

Алисия пристально смотрела на нее, пытаясь сказать хоть что-то. Что-нибудь типа утешительной лжи – я уверенна,  что плохие парни будут слишком заняты, преследуя нас, чтобы послать кого-то для зачистки местности, или – держись, и мы направим сюда медицинскую команду, как только покончим с Зеленой Гаванью. Но Чу и сама неплохо умела подсчитывать шансы и так же как Алисия могла прочитать показания собственных мониторов жизнедеятельности. Она знала, как мало времени ей оставалось, если только команда медиков не прибудет в самое ближайшее время, и что уже сейчас она живёт только благодаря фармакопее и усовершенствованному телу, и Алисия решила, что должна своим людям нечто большее, чем ложь.

– Благослови тебя Бог, Элен, – тихо прошептала она, затем обернулась, чтобы вновь повести  через безлунную ночь пятьдесят восемь выживших коммандос Роты Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады Имперских Кадров.

 

Глава 24

– Винчестер-Один, Винчестер-Альфа-Три. У нас неприятности.

– Все единицы, Винчестер-Один, – немедленно скомандовала Алисия. – Держать позицию.

Остальные сорок шесть бойцов её группы немедленно остановилось, замерев на месте, в то время как она и Танис продолжили движение.

– Эрик, что тут у нас? – спросила она, догнав свой авангард – капрала Эрика Андерсена, позывной Винчестер-Альфа-Три.

– Лучше я покажу, – ответил он, и переключил на Алисию поток данных от собственного тактического разведмодуля.

У десантников в запасе было не так много этих «птичек». Сколько бы противник не заплатил за своё «террористическое» оборудование – похоже, что оно стоило этих денег. Обновлённые датчики активной брони Морской пехоты были способны обнаружить присутствие разведмодулей Кадров даже на расстоянии. Конечно, они не могли локализовать их с той же точностью, как это сделали бы сенсоры брони Кадров, но они могли определить примерную зону его местоположения, и они, очевидно, поняли, что без своих мобильных шпионов коммандос будут слепы. Так что, каждый раз, когда боевики обнаруживали признаки радиообмена тактических сенсоров на невидимых антигравитационных платформах, они насыщали наиболее вероятное пространство их местонахождения огнём тяжёлого оружия, а тактические датчики были слишком нежными целями, выходящими из строя даже при близких «промахах». Разрыва пакета плазмы рядом с платформой обычно было достаточно, чтобы нанести чувствительным сенсорам модуля невосстановимые повреждения, делая его практически бесполезным.

Рота Чарли должна была иметь в запасе шестьдесят «птичек» – у Алисии на данный момент оставалось семнадцать – и против оборудования первой линии, пусть и имевшегося у террористов старого оборудования первой линии, она, если хотела иметь достоверные данные, должна была продолжать подводить разведмодули как можно ближе к противнику. Что означало, что она непрерывно продолжала терять их.

Один из этих семнадцати оставшихся в рабочем состоянии модулей был приписан к Андерсену, и Алисия сжала зубы, когда рассмотрела то, что обнаружил Винчестер-Альфа-Три.

«Где они набрали столько людей?» – с горечью задала она сама себе вопрос. Разведмодуль Андерсена обнаружил ещё по меньшей мере две сотни единиц тяжелобронированной пехоты окопавшихся на трёх отдельных, наспех подготовленных и на скорую руку оборудованных оборонительных позициях непосредственно на седловине между двумя скалистыми пиками, прямо в том месте, где Алисия планировала пересечь эту горную цепь.

«Ну что ж, по крайней мере, это снимает вопрос – потеряли ли они нас или ещё нет», – подумала она.

Алисия надеялась, что её отряд оторвался от преследования и датчики боевиков уже не видят их, но командиры ОААС не были бы в состоянии перебросить по воздуху этих людей и организовать заслон, если бы не догадывались – где она находится сейчас и куда она направляется. С другой стороны, одна из позиций перед нею была слишком далеко смещена на запад, чтобы оказать реальную поддержку остальным. Было совершенно очевидно, что это местоположение выбрано, чтобы заблокировать проход по предгорьям в нескольких километрах дальше, а это позволяло предложить, что противник отчасти сомневался в точностисвоей оценки её координат. Если бы это было не так, то они знали бы, что в течение последних двадцати минут она двигалась практически в противоположенную сторону.

Но ни что из этого не делало её задачу сколь-нибудь более проще.

Алисия, задумчиво покусывая нижнюю губу, внимательно изучала данные по-прежнему поступающие от тактического разведмодуля Андерсена. Она понимала, что накатывающаяся  усталость становится ещё одним врагом. Под воздействием тонуса казалось, что прошедшие с момента высадки часы растянулись на недели. Конечно она понимала это, но была прямая связь между восприятием сознанием временных промежутков и физическими реакциями организма и стресс такого ожесточённого боя – и понесённые потери – сжигал энергию словно какой-нибудь огненный шторм. Это была усталость, с которую бойцы Кадров были обучены справляться, и фармокопея Алисии постоянно вводила ей в кровь тщательно отмеренные дозы транквилизаторов, но постоянный адреналиновый шок делал их менее эффективными, чем они должны были быть.

Она отбросила эти мысли в сторону, как не имеющие отношения к выполнению миссии, точно также, как отложила на потом чувство скорби по десяти погибшим десантникам и о том, что ей пришлось оставить умирать Элен Чу. Её подруга сейчас уже была мертва – датчики её брони всё ещё оставалась в радиусе действия тактической сети отряда, чтобы ВИЛС Алисии показал ей, как беспомощный капрал была расстреляна с воздуха обнаружившими её стингерами. Это видела не только Алисия, но и все остальные бойцы Роты Чарли, и Алисия чувствовала, как их ненависть слилась с её собственной.

Но по крайней мере те, кто убил Чу, к настоящему времени практически наверняка были уже мертвы. Плазменные винтовки роты сбили ещё шесть единиц авиации террористов, когда те – намного более осторожно, чем прежде – приблизились, чтобы обстрелять отряд. Пусть Алисия при этом и потеряла ещё десятерых десантников, но противник похоже исчерпал последние резервы воздушного прикрытия своей операции. Большинство авиации подтянулось непосредственно после их первой крайне неудачной атаки с бреющего полёта, но после понесённых дополнительных потерь в радиусе чувствительности сенсоров Алисии оставалось только четыре воздушные цели. Причём трое из них прибыли уже после того, как была убита Чу, и Алисия испытала мрачное мстительное удовлетворение от мысли, что люди, которые добили капрала, почти наверняка были среди тех, кого подстрелили её бойцы.

Эта четвёрка оставшихся в воздухе стингеров двигались по кругу значительного радиуса, стараясь держаться на максимально безопасном расстоянии от десантников и лишь случайно подлетая поближе. Учитывая то, как тяжело было на такой дистанции и в таких условиях отследить человека в активной броне Кадров, было неудивительно, что координаты отряда Алисии были определены с такой громадной погрешностью.

– Нам не удастся обогнуть их, – тихо обратилась она к Танис по их внутренней сети.

– Сарж, я не думаю, что у нас есть какой-то выбор, – столь же тихо ответила Танис, изучая те же самые тактические данные. Она давно привыкла выполнять роль второго «Я» своего крыла. – Люди сильно измотаны, –  продолжала она, – и у нас проблемы с боеприпасами. Вероятно, мы могли бы обойти их с востока.

Она отметила на ВИЛСе Алисии пунктир возможного альтернативного маршрута, и Алисия кивнула. Предложенный Танис путь, забирая сильно в сторону от восточного конца позиций блокирующих  сил, протянулся через седловину перевала. К сожалению...

– У нас нет времени, – возразила она. – Они должно быть использовали воздушные грузовики или что-то вроде этого, чтобы доставить сюда этих людей – скорее всего с позиций возле Зоны Приземления – и если мы попытаемся обойти их, то окажемся на территории с вообще непроходимым ландшафтом между нами и Зелёной Гаванью. Это задержит нас ещё больше, даже если всё остальное сложится удачно. Но в удачу, Танис, я уже не верю. Эти чёртовы стингеры держатся на расстоянии покуда «знают», где мы находимся – иначе эти люди не были бы здесь – а стоит им только заподозрить, что они потеряли нас, то сразу бросятся на поиски и скорее всего обнаружат нас. И как только они это сделают, то дополнительное время, которое мы потратим на попытку пройти восточным маршрутом, даст им достаточно времени, чтобы снять людей с этих позиций и высадить их где-то в другом месте перед нами, а то и подтянуть дополнительные силы.

– Но если мы пойдём в лобовую атаку, то сами за них решим все проблемы, – возразила Танис. – Сарж, они хотят,чтобы мы атаковали их. Именно поэтому они здесь.

– Допустим, – Алисия молча изучала тактические данные ещё нескольких секунд, но она знала, что  Танис была права.

Штаб противника очевидно понимал, что встретить Кадры на позиции, где боевики смогут использовать станковое оружие, а Кадры нет, является лучшим способом покончить с ними. И также было очевидно, хотя Алисия до сих пор не могла понять, как разведка умудрилась прозевать такую кучу народа, что у врага огромное численное преимущество. И их командиры при этом ещё явно хотели вынудить людей Алисии принять бой на условиях ОААС. Террористы совсем не были заинтересованы в схватках на условиях Алисии –они хотели вынудить её сблизиться со своими силами тогда, когда у них будет и численное превосходство и преимущество подготовленных позиций.

– Ты знаешь, – продолжила она разговор с Танис, – обрати внимание на их укрепления здесь, создаётся впечатление, что кто-то там гораздо лучше разбирается в стратегии, чем в тактике.

– Сарж, я узнаю этот тон, – заявила Танис. Она стояла спиной к Алисии, держа под контролем пространство вокруг их расположения, но Алисия так ясно видела единственную поднятую бровь подруги словно они стояли лицом к лицу. За прошлые восемнадцать месяцев она видела это бесчисленное количество раз и уголки её губ разъехались в ехидной улыбке, адресованной спине её верной спутницы.

– Их проблема, – объяснила она, – состоит в том, что кто бы ни выбирал их позиции, он имел стратегический замысел найти на карте узкое место и послать достаточно большой отряд, чтобы заблокировать его. Но вот способ, которым они решили эту задачу, имеет несколько крошечных недостатков. Смотри сюда.

Она наложила схему местности поверх карты на ВИЛСе Танис и та внезапно беззвучно присвистнула.

– С ума сойти, кто-то из них был слегканебрежен, не так ли? – воскликнула она.

– Что значительно облегчает нам работу, – согласилась Алисия, пристально изучая контурные линии на собственном ВИЛСе. Потом переключила коммуникатор.

– Маузер-Один, Винчестер-Один. Переместите своих людей в указанный пункт…, – она скинула информацию на ВИЛС Селестины Хиллмэн, – …и ждите меня там. Лев-Альфа-Три, – продолжала она, – твоя группа  выдвигается в пункт…

Она сбросила ещё одну отметку на ВИЛС и, дождавшись квитанций о получении информации от Хиллмэн и Хеннесси, хлопнула Андерсена по бронированному плечу.

– Неплохо, Эрик, – сказала она ему. – Оставайся здесь и следи за ними, пока мы не будем готовы.

– Как скажешь, Сарж, – ответил он и она оправилась навстречу колонне Хиллмэн.

* * *

– Винчестер-Один, Маузер-Один, – произнёс голос за ухом у Алисии десять минут спустя. – Алли, мы на позиции.

– Маузер-Один, Винчестер-Один, подтверждаю, – ответила Алисия. Селестина кажется увереной в успехе, думала она – или, по крайней мере, пытается демонстрировать уверенность. Она улыбнулась без всякого намёка на юмор и глубоко вздохнула.

– Хорошо, люди, – объявила она по общей сети. – Пришло время для танцев.

* * *

Бригадир Освободительной Армии Альянса Свободы Берхарт, командующий тремя прикрывающими блокированный перевал отрядами, пристально глядя в темноту, стоял на командном пункте, оборудованном на позициях центрального отряда. Его штаб располагался в точности с рекомендациями «Библии Боя» – на обратном склоне пересекающего седловину под углом невысокого скалистого гребня. Но Корнелиус Берхарт в замкнутом пространстве безопасного, но тесного командного пункта чувствовал себя словно запертым в клетке. Так что он оставил там своего заместителя, а сам перебрался сюда, на одну из передовых позиций своих плазменных орудий, где и стоял сейчас, с неистовым ожиданием всматриваясь в безлунную ночь.

Берхарт был в ярости потому, что был довольно-таки несдержанным человеком, тем, чей гнев определял его цель и разжигал его ненависть. Ему не давало покоя то, что они так долго возятся с этими проклятыми коммандос. И даже если он никогда и не был полностью удовлетворён планом этой операции, цели которой хорошо понимал и горячо одобрял, то не мог не признавать, что пока всё идёт не так уж плохо. Его вера в окончательный успех операции – и его собственное выживание – могла бы быть поставлена под сомнение, но это не означало, что он не был готов добиваться успеха любыми средствами и любой ценой, потому что он ненавидел Земную Империю с обжигающе чистой страстью.

Его семья играла видную роль в противодействии Объединению его домашнего мира с Империей, и это обошлось им очень дорого. Возможно Империя и не была непосредственно виновата в смерти его отца, матери и старшего брата, но ведь кто-тобросил самодельную бомбу во время митинга сторонников Оппозиции.

Правительство Планеты настаивало, что бомбу пронёс и бросил – или возможно уронил – один из протестующих, принадлежавший к крайне правому крылу движения протеста. Организаторы митинга, в свою очередь, обвинили правительство в провокации и категорически отвергли результаты проведённого им так называемого «расследования». Естественно, «эксперты» следственной группы даже не смогли (или не захотели) идентифицировать руку,  бросившую бомбу. И в отсутствии любой другой очевидно виновной стороны, Берхарт и два его выживших брата объявили кровную месть Императрице Мэри, матери Симуса II, и выступили против её власти.

Они наносили удары везде, где представлялась такая возможность, и Корнелиус Берхарт за прошедшие двадцать три стандартных года давно потерял счёт убитых ими имперцев и пособников Империи. Три брата присоединились к Освободительной Армии Альянса Свободы шесть лет назад и теперь при поддержке структур ОААС были в состоянии убивать ещё больше своих кровных врагов. Но сколько бы имперцев они не убили бы, им этого было недостаточно. И этого никогда не будет достаточно – всё имеет свою цену. Сейчас, после набега Кадров на Чжэнчжоу, он остался единственным оставшимся в живых членом его семьи и знание того, что Роту, которая убила его братьев, практически гарантированно отправят на эту операцию, объясняло, почему он одним из первых добровольно вызвался принять участие в ловушке.

Он слегка улыбнулся, приведя в замешательство ночь и задаваясь вопросом, где сейчас бродят оставшиеся в живых коммандос. Их не могло оставаться больше пятидесяти – менее двадцати процентов отправившихся на планету – и это наполняло сладостью его сердце. За последние два с половиной года он провёл собственное исследование операций Кадров и поэтому чётко представлял, насколько высоки ужебыли достижения Альянса здесь, на Фуллере.

Кадры были не просто одним из родов имперских вооружённых сил. Это и былаИмперия, олицетворение Дома Мерфи. Для подданных Симуса II бойцы Кадров были эталоном – рыцарями в сверкающих доспехах – паладинами Императора и героями, противостоящими врагам всего, чем они дорожили. Но Корнелиус Берхарт был одним из тех врагов. И для него Кадры были олицетворением Дома Мерфи... и он ненавидел Кадры даже больше, чем самого Императора. Но это была не слепая ненависть, а причина того, почему он изучал как слабые, так и сильные стороны своих противников. И именно благодаря этим исследованиям он знал, что за всю историю существования Кадров они не несли таких потерь. Восемьдесят с лишним процентов личного состава убитыми были бы ужасающими потерями для любого подразделения, при любых обстоятельствах, но это было намного хуже для Кадров, этих высокомерных выскочек с их аурой непобедимости, гордостью за свою репутацию и нескончаемую череду побед.

«Как бы то ни было, это беспроигрышная серия сегодня прервалась», злобно подумал он. И если он продолжал испытывать сомнения в успешности плана эвакуации, то это тоже не имело значения. Не было никого, кто волновался и ждал бы его. Уже не было. Империя и Кадры были виновны в этом. Его враги сами освободили его и в конечном счёте для него было неважно закончится ли эта операция так, как планировал Совет Альянса Свободы или нет. Это был исключительно вопрос времени…

Высоколегированный сердечник пули, выпущенной из штурмовой винтовки капрала Томаса Кили и внезапно ударивший четвертью сантиметра ниже середины лицевого щитка боевой брони Корнелиуса Берхарта, окончательно оборвал течение его мыслей. Проникающий элемент подкалиберной пули, как сверкающий шип, на восходящей траектории словно кулаком ударил по невероятно прочному прозрачному композиту. В щитке он проделал всего лишь крошечное отверстие, но, войдя в голову Берхарта под левой глазницей, разнёс вдребезги его череп внутри бронированного шлема.

* * *

– Вперёд!– скомандовала Алисия, и её люди бросились в атаку.

Было очевидно, что первый залп коммандос застал врага абсолютно врасплох. Боевая броня уберегла своих владельцев по крайней мере от некоторых выстрелов десантников, но всё же её ВИЛС показал одиннадцать твёрдых убийств и три предположительно поражённых цели.

«Нефиг им было вообще сюда соваться – сидели они в своих норах в долине и продолжали бы сидеть», – мрачно думала она, ведя за собой Танис и двадцать шесть из сорока шести остающихся в живых бойцов Роты Чарли.

Плазма проревела над их головами – Дурн и Озаяба хлестнули огнём по орудию поддержки пехоты напротив них. Ужасные слепящие вспышки пробежались по позициям противника на гребне перевала, уничтожая стрелковые ячейки. Но те позиции действительно были грамотно подготовлены и ответный огонь обрушился на атакующих десантников, когда их собственный огонь демаскировал тех.

Ещё одна из отметок её товарищей стала темно-красной и глубоко в душе Алисия почувствовала новый укол боли, отметив смерть капрала Аллена Шидахари. Мгновеньем спустя на очередь лаунчера наткнулся капрал Манфред Браниган – десантник из Третьего Взвода – которого она придала Эрику Андерсену после того, как был убит Варткес Кэлэчиэн. Бенджамин Дубоис, крыло Лоренса Абернати, приданного в пару Майклу Дурну после того, как они оба потеряли своих собственных ведомых, уничтожил ещё троих защитников перевала. Он стрелял размеренно, тщательно целясь, словно был на огневом рубеже какого-нибудь тира, и поразил не менее чем три цели точно в лицевой щиток, прежде чем отлетел назад, когда его грудь испарилась после прямого попадания тяжёлого плазменного заряда.

Алисия стреляла и сама, тщательно выбирая цели, и всё больше защитников умирало. Но недостаточно много. Те, кого они, застав врасплох, убили первым залпом, были небрежны. А те, кто остался, были очень осторожны, и, отвечая на огонь, не высовывались из укрытий больше необходимого, а их оружие было намного более мощным, чем у людей Алисии.

– Занять позиции и держаться! – отдала она команду по тактической сети, когда продвигающиеся зелёные точки на её ВИЛСе достигли заранее определённых отметок. Не все они оказались настолько хороши, как она предполагала, но все предоставляли хоть какое-то укрытие от прямого огня. Её люди, продолжая стрелять, залегли, словно прижатые к земле превосходящим огнём.

Алисия обнажила зубы в жестокой гримасе, ощутив, как удвоился огонь врага.

«Правильно», – с ненавистью думала она. «Бросок вперед и прикончите нас. Мы же прямо перед вами, не так ли?»

* * *

– Мы их прижали – они прямо перед нами!– кричал в свой ком заместитель Корнелиуса Берхарта.

– Тогда прикончи их! – в ответ проорал в своём коммуникационном центре Зелёной Гавани главнокомандующий операцией. – Чёрт возьми, прикончижеих наконец!

– Будет сделано! – пообещал исполняющий обязанности командира и бросил все силы на выполнение приказа.

В отличие от Берхарта он не был столь же опытным и хорошо обученным когда дело касалось интерпретации данных сенсоров боевой брони, но не надо было быть гением, чтобы понять, что эти ублюдки из Кадров наконец попались. Он так до конца и не верил, что они будут достаточно глупы, чтобы пойти в лобовую атаку на укреплённые позиции, но именно так и случилось. О, конечно, этим первым убийственным залпом они заставили борцов ОААС понести некоторые потери и кем бы ни были те ублюдки с плазменными винтовками, они были существенно лучше, чем егоорудийные номера. Это он признавал, но они не были достаточнохороши. Явное превосходство подавляющего огня его собственных орудий заставило их замолчать – сейчас они даже не отвечали на огонь, предполагая, конечно, что они вообще ещё живы – и эта сумасшедшая атака захлебнулась, фактически не успев даже начаться.

Он сел на корточки в тесном КП и впился взглядом в спроецированный перед его глазами голографический ВИЛС. Толком не представляя себе, как разбираться в мешанине детальной информации, он переключился на прямое визуальное наблюдение. С экрана сразу исчезла запутывающая схематичная мешанина иконок, и он злорадно улыбнулся, увидев дульные вспышки и сверкающие полосы молний плазменных зарядов, расцветивших темноту с несущей смерть красотой. Ливень смерти и разрушений, который его люди обрушили на коммандос, наполнял его почти эротическим удовольствием, и он не нуждался ни в каких траханных деталях ВИЛСа, чтобы знать, что сраные Кадры вляпались в дерьмо.

* * *

Алисия присела немного ниже, когда плазменный болт пронёсся мимо валуна, который она использовала для укрытия. Плазма ударила в одно из местных хвойных деревьев позади её позиции и пятиметровый кусок тридцатисантиметрового ствола дерева испарился. Верхние две трети, вспыхнув громадным факелом,  резко упали вниз и наполовину накрыли укрытие Алисии. Главный ствол прошёл мимо, а броня защитила от удара ветвей, но всё равно это ощущалась как будто кто-то по ошибке прихлопнул её гигантской ладонью.

– Сарж!

– Я в порядке, Танис! – быстро ответила она, – «по крайней мере, в настоящий момент», – добавила она про себя. Но горящие ветви вокруг неё создавали некоторую проблему. Всё бы ничего, но от высокой температуры начали детонировать боеприпасы для CHK, который она позаимствовала у  десантника Второго Взвода, больше не нуждающегося в нём. И пока её броня легко справлялась с этим, она вытащила клинок. Силовое поле лезвия безо всякого усилия разрубило тридцатисантиметровый ствол на части, и она, расчистив себе путь через толстые сучья, дезактивировала лезвие и, активировав механизм скачка, распласталась в воздухе, чтобы присоединиться к Танис.

Дротик тяжёлого калибра одного из лаунчеров террористов внезапно щёлкнул по её левому наплечнику непосредственно перед приземлением. Попадание было слишком скользящим, чтобы причинить существенный вред, но кинетический удар швырнул её вниз и, несмотря на амортизирующие системы брони, она недовольно зашипела от такого жёсткого приземления.

Но не этим было поглощено её внимание. В этот момент её ВИЛС показал восемнадцать новых зеленых отметок во главе с Селестиной Хиллмэн, внезапно появившихся в тылу блокирующих сил.

* * *

Новый командир ОААС так никогда и не узнал, насколько плохо он разбирался в ситуации. Его КП действительно располагался точно там, где рекомендовали Правила Боя. Но, к сожалению для него, это также означало, что Селестина Хиллмэн точно знала, где искать его, когда, воспользовавшись незамеченной Корнелиусом Берхартом складкой местности, появилась в тылу противника.

Возможно было бы несправедливо обвинять Берхарта в том, что он не заметил этого прохода. В конце концов, это была просто извилистая промоина, оставшаяся после весеннего паводка с глубиной, не превышающей  несколько метров. Кроме того, это действительно не была зона ответственности Берхарта. Овражек лежал точно междуего позициями и позициями самого восточного блокирующего седловину отряда и, как предполагалось, должен был бы простреливаться с обеих сторон.

За исключением того незначительного факта, что само русло ручья не было видно ни с одной из позиций... или понимания, что за ним вообще нужно присматривать.

Первый плазменный болт от появившейся из оврага команды Хиллмэн пришёлся точно по КП боевиков, превратив в обугленную головёшку преемника Берхарта и разрушив управляющий компьютер наземной сенсорной сети. Защитники были вынуждены полагаться исключительно на индивидуальные датчики своей брони и – также как и их ныне мёртвый зам командира – они элементарно не были столь же хороши как Кадры при интерпретации поступающей с них информации.

Боевики всё ещё пытались выяснить, что случилось, когда отряд Хиллмэн напал на них сзади, стреляя и забрасывая гранатами укрытия террористов. Часть пехоты ОААС успела развернуться как раз вовремя, чтобы увидеть перед смертью дульные вспышки выстрелов штурмовых винтовок. Другим не удалось даже этого.

* * *

– Вперёд, Вперёд, Вперёд! – заорала Алисия, уловив момент, когда огонь врага внезапно запнулся. На мгновенье он стал беспорядочным, а затем почти полностью прекратился, так как боевики внезапно поняли, что огонь по ним ведётся со всехсторон.

Как Алисия и надеялась, боевиков моментально охватила паника, и когда террористы дрогнули, она и остальная часть Роты пошли в атаку вверх по склону, собирая кровавый урожай среди участников неудавшегося заслона.

 

Глава 25

Сэр Артур Кейта следил по выносному дисплею, как КЕВ «Ктесифон», всё ещё под электронной  маской торговца, замедлялся к орбите Фуллера. Он многое бы отдал, чтобы узнать, не раскусили ли уже террористы на борту«Звёздного Скитальца» маскировку линейного крейсера.

«Прежде всего, конечно, я не знаю, купились  ли они вообще на неё», – подумал он и оглянулся через плечо на голографическую картинку с полуостровом Шаллингспорт на главном тактическом дисплее разведцентра «Маргарет Джонсон».

Жаль, что эта голограмма не была настолько детализирована, насколько ему хотелось бы. Мигание отметки, обозначавшей позицию Роты Чарли – или её остатков, мрачно уточнил он про себя – указывало, что это была только оценка. У него всё ещё была связь с ДеФриз, но сеансы становились всё более и более случайными, они потеряли фактически все каналы тактической телеметрии и теперь даже во время окон, когда орбита транспорта проходила непосредственно над Шаллингспортом, они практически не получали никаких данных с планеты.

Кейта чувствовал, как по его телу прокатилась очередная волна напряжения. Бог знает, как он желал знать, что происходит там, внизу! Не то, чтобы это знание могло принести ему в настоящее время какую-то пользу. Он понимал это очень хорошо, просто очень не хотел признавать. Никогда прежде за всю свою карьеру в Кадрах он не чувствовал себя столь беспомощным как сейчас и чувство вины перед отправившимися на планету людьми, словно молотом, билось в его сердце. Это было иррациональное чувство. Он знал это. Но это знание не делало его менее реальным. Именно он отправил мужчин и женщин Алвина Мэдисона в этот Холокост, а теперь он сидит здесь, на борту «Маргарет Джонсон», живой и здоровый, в то время как они умирали и продолжают умирать там, где он не может помочь им. В то время как он даже не может быть там с ними. В то время как…

Он вновь и вновь отгонял от себя эти мысли. Он ничего не мог сделать с этим, и всё-таки он заставил себя обратить внимание на то, что он действительно знал.

По крайней мере, если ДеФриз была права – а она, скорее всего, была права, пришёл он к выводу – террористы должны были быть в ещё большем неведении о её текущей позиции, чем он здесь, на борту «Маргарет Джонсон».

Бригадир Кадров покачал головой и возблагодарил Бога за то, что он послал ему сержанта первого класса Алисию ДеФриз. За свою собственную карьеру он пережил достаточно много «неудачных» – мягко говоря – операций и даже если ни одна из них не стала столь же провальной, это не мешало ему оценить величину того, чего сержант уже достигла. Конечно, Рота Чарли была Кадрами, укомплектованными наиболее строго отобранными и лучше всех обучаемыми солдатами в галактике, но даже Кадры не могли научить своих людей с ходу разобраться в такой ситуации как эта. Без ДеФриз, организовавшей и управляющей…

Последнее донесение от ДеФриз поступило почти тридцать стандартных минут назад. Она кратко, сухим тоном, который, впрочем, никого на борту «Маргарет Джонсон» не мог ввести в заблуждение относительно истинного положения вещей, проинформировала его о результатах прорыва через блокирующие позиции ОААС. Замаскированный транспорт Флота работал с Ротой Чарли больше трёх стандартных лет. Его экипаж  стал частью семьи Роты Чарли и Кейта мог чувствовать их шок и горе. Но не было никаких следов подобного шока или скорби в голосе ДеФриз – только подрезанные интонации, характерные для речи человека под тонусом.

Кейта возненавидел бы её, если бы решил, что она действительно была столь же бесчувственна и столь же подобна бездушной машине, как звучание этого голоса. Но лучше многих он знал, что несколько раз за время егокарьеры точно такжезвучал его собственный голос. Поэтому он знал всё о том, что там, внизу, отметаешь всё мешающее выполнению миссии, всю боль, всю скорбь – пока не придёт время остановиться и испить эту горькую чашу до дна.

– У меня тридцать две активные единицы, – проинформировала она. – Мы потеряли девять человек при прорыве через перевал. Ещё пятеро, включая сержанта Хиллмэн, погибли при последующей и надеюсь последней атаке стингеров. Я думаю, что нам наконец удалось убедить их отказаться от атак с воздуха пока они не остались вообще без авиации – у них кажется осталось только два штурмовика и оба они держатся далеко за пределами досягаемости.

Она замолчала на мгновенье, которое, как знал Кейта, для того кто не был под воздействием тонуса, показалось бы просто краткой заминкой.

– Дядя Артур, я думаю, что мы избавились от них. Наши сенсоры не улавливают больше сигналов их активных систем обнаружения и те два стингера, что у них остались, рыщут далеко позади. Я считаю, что они потеряли нас после того, как мы сбили ту последнюю пару штурмовиков, и до сих пор не могут засечь.

– Сколько у вас осталось боеприпасов? – ненавидя себя за этот вопрос, уточнил он.

– Мало, – ответила она. – В среднем тридцати семь патронов на винтовку. Практически нет гранат и менее полутора тысяч зарядов для лаунчеров. У нас осталось только три плазменных винтовки – мы потеряли капрала Дурна и его оружие при последнем налёте – с парой дюжин зарядов на всех.

– Ясно, – сказал он, затем сделал паузу и с замиранием сердца выдохнул. – Каковы твои дальнейшие планы?

– Без изменения, – твёрдо сказала она. Он хотел было возразить, но она продолжила прежде, чем он смог открыть рот.

– Мы преодолели большую часть пути к цели и я не думаю, что противник знает где именно мы сейчас – не точно, во всяком случае. Даже если это не так, сама Зелёная Гавань – самое близкое место, где штурмовые шаттлы или эвакуационные транспорты могут пробиться через эти чёртовы джунгли, дьявол бы побрал нашу разведку. Я не в состоянии в деталях рассмотреть с моей нынешней позиции здешний космодром, но если у них там столько же тяжёлого оружия, сколько мы видели в горах или даже больше, то вы, прежде чем начнёте планировать новую операцию, должны знать сколько именно и чего. Это означает, что мы должны подойти достаточно близко, чтобы собственными глазами взглянуть на то, что там твориться. Во-первых, потому что мы практически лишились антигравитационных разведмодулей. А во-вторых, потому что эти люди уже продемонстрировали, что им довольно хорошо удаётся засекать наших «птичек». У меня остался один из пяти «паучков», но от него будет какая-то польза только в том случае, если мы подберёмся достаточно близко к объекту. Я свяжусь с тобой снова, как только у меня будет, что сообщить. Винчестер-Один, конец связи.

Это было – он взглянул на отметки времени на дисплее – двадцать восемь минут назад, и с тех пор в эфире царило полное молчание.

«Ну где же ты, ДеФриз… Алли?» –не находил он себе места. В глубине души он рвался связаться с нею, потребовать обновлённую оперативную сводку, но он жёстко подавил это искушение. Если она была права, если ей удалось уйти от преследования, то чем меньше радиообмен между ними, тем лучше. А тем временем…

– Сэр Артур?

Кейта быстро повернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с офицером-связистом «Маргарет Джонсон».

– В чём дело, Лейтенант Смитсон?

– Сэр Артур, мы только что получили радиозапрос, – начал Смитсон странным тоном, потом поморщившись, продолжил. – Сэр, на связи человек, заявляющий, что он – старший командир террористов.

Отсутствию всяческого выражения на закаменевшем лице Кейта позавидовала бы и гранитная глыба и лишь его глаза немного сузились. Он пристально посмотрел на лейтенанта в течение возможно трёх секунд, затем пожал плечами.

– Переключи его на меня, – сказал он.

– Да, Сэр, – Смитсон отдал команду через собственную нейрогарнитуру, затем кивнул Кейта, указывая на задействованную голосовую связь.

– Я сэр Артур Кейта. Чего ты хочешь?

– Сэр Артур Кейта? Сам «Бульдог Императора» собственной персоной? – раздался в ответ голос и его владелец рассмеялся. – Надо же, как меня уважают! Конечно, величая кого-то бульдогом, имеют ввиду просто другой способ назвать человека сукиным сыном, не так ли?

– Тысвязался со мной, – с нажимом указал Кейта стальным тоном. – Если есть, что сказать, говори, а риторические вопросы задавай себе сам!

– Боже мой, какие мы вспыльчивые?

– Свяжись со мной снова, когда у тебя появится что сказать, – заявил Кейта, и подал знак Смитсону.

– Ты мог хотя бы вспомнить, что у меня здесь шестьсот имперцев, – сказал голос, внезапно ставший более резким и более холодным. – Разорвёшь связь и полсотни из них отправятся к тебе в мешках для транспортировки трупов.

– Ты можешь сделать это в любое удобное для тебя время, независимо от того, говорю ли я с тобой или нет, – решительно возразил Кейта. – Разумеется, исполнение угрозы означало бы обострение ситуации, не так ли? Я действительно не думаю, что ты хотел бы узнать, что случится с тобой, как только по какой-то причине ты начнёшь убивать заложников.

– А ты действительно думаешь, что мы так глупы, чтобы полагать, что ты не убил бы каждого из нас в тот же момент, как только тебе представилась бы такая возможность, независимо от того, что мы делаем здесь? – продолжал издеваться человек на другом конце канала связи. – У меня беспроигрышная позиция, сэрАртур!

– За исключением того, что если у меня сложится впечатление, что ты собираешься начать убивать заложников всего лишь по той причине, что я задел твоё самолюбие, тогда я решу, что нет никакого смысла в попытках каким-то образом их освободить, – равнодушно сказал Кейта. – И в этом случае я решу всю проблему очень просто – зона Зелёной Гавани будет уничтожена с орбиты кинетическим оружием.

На несколько секунд в эфире воцарилась тишина.

– Ты блефуешь, – произнес наконец представитель ОААС.

– Возможно, – ответил Кейта. – А возможно нет. Помнишь, ты привёл мне много причин, по которым я хочу видеть тебя мёртвым. Единственной причиной, по которой ты до сих пор жив, является жизнь каждогозаложника. Ты убеждаешь меня, что они умрут в любом случае, и у меня нет никаких причин оставить тебяв живых ,логично? Итак, думаю пора прекратить угрожать друг другу и ты наконец объяснишь мне почему вышел на связь?

– Хорошо, пусть будет так. Ты заявляешь, что у тебя нет никаких причин оставить меня в живых, если ты думаешь, что заложники всё равно погибнут. Но и у меня также нет никаких причин сохранять жизнь заложникам,если я думаю, что мои люди всё равно погибнут. Поэтому, как только «Звёздный Скиталец» увидит, что какой-то штурмовой шаттл с того линейного крейсера – ну ты знаешь, того самого, который прикидывается толстопузым торговцем и сейчас выходит на парковочную орбиту – направится в сторону планеты, я начну убивать заложников.

«Недолго дурачила их РЭБ «Ктесифона», – подумал Кейта.

– Прежде, чем ты начнёшь вешать мне лапшу на уши, – продолжал террорист, – я должен сказать, что сенсорные поля «Звездного Скитальца» обнаружили твой драгоценный линейный крейсер сразу, как только он вошёл в систему. Точно как же, как они обнаружили тебя, сэр Артур.«Маргарет Джонсон »действительно могла бы быть одурачить кого угодно, но мы хорошо выполнили свою домашнюю работу. Мы знали, кем ты был с того момента, как вышел в пространство Фуллера, и мы ожидали твой десант. Так же, как мы ожидали и прибытие подкрепления. Я уверен, что у тебя на борту того линейного крейсера полно морских пехотинцев, но я настоятельно рекомендовал бы, чтобы ты держалих там, где они сейчас.

– И я уверен, что ты едва можешь дождаться момента, когда объявишь мне, почему я должен принять твою рекомендацию близко к сердцу, – подсказал Кейта, когда другой голос сделал паузу.

– На самом деле таких причин несколько, – раздалось в ответ, – но две основные я оглашу немедленно. Во-первых, я уверен, что ты уже понял, что у меня здесь гораздо больше военной силы, чем ты предполагал в своих самых пессимистических прогнозах. В дополнении к тому, что ты уже обнаружил, у нас вокруг Зелёной Гавани смонтированы системы вооружения класса земля-воздух. Мы не сможем остановить наземную атаку по всему фронту, но я абсолютно уверен, что мы можем сбить все штурмовые шаттлы, которые может нести единственный линейный крейсер. Так что, если ты не хочешь, чтобы твои морпехи отправились на тот свет вслед за твоими драгоценными Кадрами, то я уверен, что ты придержишь шаттлы с ними на борту.

– Теперь, возможно, ты думаешь, что я блефую, или возможно ты думаешь, что я излишне самонадеян в оценке своей ПВО. Я не блефую, но возможно, что переоцениваю свои способности... точно так же, как ты переоценил свои, отправив вниз Роту Чарли. Что заставляет меня изложить вторую причину недопустимости попыток высадить морпехов нам на головы – если ты попробуешь и если окажется, что мы не сможем остановить их в воздухе, то мы убьём заложников. У нас не будет никакой причины оставлять их в живых.

– Я понял.

– Скажу больше. Я даже могу предположить, как ты хочешь поступить, – издеваясь, продолжил представитель ОААС. – Пока мы сидим здесь, ты отдашь приказ морпехам высадится где-нибудь в другом месте, вне нашего защитного периметра. Но в этом случае«Звёздный Скиталец» сообщит нам о запуске шаттлов. И в тот же момент мы убьём триста заложников. Пожалуйста, отметь, что я не угрожаю убить их из прихоти, или в качестве подкрепления своей позиции на переговорах, или даже в порыве раздражения. Мы не будем убивать их, еслиты не будешь испытывать судьбу; таким образом, у тебя всё ещё остаётся шестьсот,  ну ладно, пусть будет триста,причин оставить меня в живых, не так ли?

– Это окончательные условия? – спросил Кейта. – Очевидно, что ваши первоначальные требования были только способом потянуть время, в то время как ты ждал, чтобы заманить моих людей в засаду. Надеюсь, ты не считаешь, что Империя позволит тебе илитвоим соратникам спокойно жить после того, что вы здесь устроили?

– Мы все объявлены вне закона уже много лет назад, – пояснил голос. – Невозможно убить человека больше одного раза, пусть даже тебе этого очень хочется. Но, я думаю, сейчас ты должен волноваться не о нас, а о тех, кого мымогли бы убить. Мы проинформируем тебя о наших окончательных требованиях тогда, когда сочтём нужным. Тем временем держи своих Морских пехотинцев подальше от этой планеты. Это понято, сэр Артур?

– Да, – сердито выдохнул Кейта. – И если я выполню это требование, что будет с моими людьми на Фуллере?

– Ты хочешь знать что, сэр Артур? Всё просто – они умрут, – язвительно заметил террорист. – Это была основная цель нашего небольшого пикника в этом заповеднике непуганых идиотов – или, во всяком случае, одна из основных. За эти годы они убили довольно много наших товарищей по борьбе и в конце концов будет только справедливо отплатить им той же монетой, и мы с нетерпением ждём финала этой маленькой пьесы. Мы уже убили большинство из них – в конце мы уничтожим их всех, и сделаем это с удовольствием. Если, конечно, ты не готов нанести удар, чтобы спасти горстку оставшихся в живых, но знай, чтовсе твои драгоценные гражданские лица умрут прежде, чем ботинок первого морского пехотинца коснётся керамгранита Зелёной Гавани. Так или иначе, меня устроит и такое развитие событий. Представь, как замечательно эта история будет выглядеть в имперских СМИ – «Бульдог Императора» ценой жизней шестисот гражданских подданных Императора спасает пару-тройку – вряд ли их осталось больше – десятков военнослужащих Кадров!

Кейта промолчал и террорист рассмеялся.

– То-то же, – сказал он. – Сэр Артур, никуда не исчезай. Я уверен, что когда я снова выйду на связь, у меня будет что сказать тебе... напоследок.

* * *

– Отлично, Сарж, ты была права, – прошептала Танис Като.

Алисия также тихо фыркнула, соглашаясь с подругой. Она и Танис лежали бок о бок за гребнем скалистого выступа, разделяющего владения «Джейсон Корпорэйшн» и ещё официально не открытый космодром Зелёной Гавани. Активные датчики их брони были полностью отключены и хотя чувствительности их пассивных систем было недостаточно, чтобы в деталях рассмотреть такие огромные пространства, уже того что они всё-таки смогли обнаружить хватало, чтобы впасть в уныние.

До местного рассвета оставалось чуть больше часа и луна Фуллера давно укатилась за горизонт, что означало, что вокруг царила кромешная тьма. Террористы Альянса Свободы, завладев промышленной площадкой, демонтировали большинство наружного освещения, но даже при этих условиях Алисия смогла разглядеть угловатые очертания тяжёлого плазменного орудия – не просто орудия поддержки пехоты, а орудия, способного с лёгкостью уничтожать бронетехнику и даже большинство тяжёлобронированных стингеров. Также она обнаружила три сильно укреплённые позиции станкового оружия, равномерно распределённые вокруг зданий «Джейсон Корпорэйшн», и она была почти уверенны, что рассмотрела по крайней мере две ракетных установки для запуска гиперзвуковых ракет.

При виде подобного вооружения она вся напряглась. Террористы явно не потеряли ни секунды из тех трёх стандартных недель, что находились на планете. Похоже было, что они полностью посвятили их подготовке обороны. Но всё, что она видела, буквально кричало – ОААС начал подготовку задолго до высадки. Они должны были доставить личный состав и оружие на планету доприбытия «Звёздного Скитальца», причём всё выглядело так, словно позиции орудий ПВО были выплавлены в керамграните в то же самое время, когда сооружалась стоянка для аэромобилей перед главным зданием «Джейсон Корпорэйшн». Они представляли собой углублённые на конус площадки – почти как набор террас – расположенные несколько ниже уровня остальной части стоянки. Без сомнения, архитектурные планы давали какое-то совершенно разумное оправдание такого решения, но Алисия с мрачной уверенностью решила, что  реальной причиной их сооружения была именно та цель, которой они служили сейчас.

«Что означает, что в самом ближайшем будущем «Джейсон Корпорэйшн» предстоит очень пристрастная ревизия со стороны специалистов из имперской разведки», – холодно сказала она себе. – «Не то, чтобы это как-то помогло нам прямо сейчас».

– Итак, каковы наши действия? – тихо поинтересовалась Танис.

– Сначала я отправлю на разведку «паучка», – ответила Алисия и послала мысленную команду маленькому робототехническому разведчику, прилепившемуся к её разгрузке. Они потеряли ещё два разведмодуля после её последнего сообщения сэру Артуру и какой-то крошечной её части, прежде чем отправить миниробота в путь, захотелось погладить его, словно он был неким преданным охотничьим ястребом, готовым взмыть в небо с её руки и оттуда упасть на добычу.

Но она сдержалась. Вместо этого она закрыла глаза и максимально сконцентрировалась на нейросвязи с системой управления его движением.

Центральная позицию террористов была насыщена активными датчиками. Благодаря сенсорам миниробота она буквальночувствовала их жадно шарящие в пространстве лучи и стала осторожно, на ощупь, пробираться между ними. Они простирались перед нею почти сплошным барьером, но именно почти –их основной задачей было обнаружение и предупреждение о высадке десанта. Она нерешительно, на краткий момент, из-за тонуса показавшийся вечностью, замерла на границе зоны обнаружения защитной системы, осторожно пробуяна вкус радиолучи, затем едва заметно кивнула.

Былпроход. Конечно очень небольшой – слишком маленький для чего-нибудь сопоставимого по размерам со штурмовым шаттлом или эвакуационным транспортом – но он был, и она осторожно-осторожно проникла в эту брешь. Разведмодуль нёс единственный съёмный релейный [система связи от точки к точке по остронаправленному лучу]лазерный приёмопередатчик, который, прежде чем проникнуть в здание, он оставил на крыше, предварительно направив тончайший луч микромощного ультрафиолетового лазера точно на Алисию. Не было никакой гарантии, что кто-то или что-то не окажется на пути луча, тем самым обнаружив его, но так, по крайней мере, она могла избежать гарантированного обнаружения.

Как только канал закрытой связи был организован, она подняла «паучка» повыше, зависнув непосредственно над центральным зданием. Активные датчики модуля были отключены, также как и у её брони, но хватило и данных пассивных сенсоров, взглянувших на систему ПВО с расстояния «вытянутой руки», чтобы заставить Алисию с досадой поморщиться. Её первоначальное впечатление было правильным, за исключением того, что было тримногоствольных пусковых установки гиперзвуковых ракет, спаренных с позициями плазменных орудий.

Она изучала их в течение нескольких секунд, тщательно запоминая каждую деталь поступающей информации, затем отослала своего маленького прихвостня, незримо дрейфующего вдоль карниза здания, найти дорогу внутрь. Что ему и удалось через нескольких минут. Модуль завис под свесом кровли и крошечным лазером прорезал отверстие в ячеистой сетке, прикрывающей вентиляционное отверстие, а затем плавно и очень медленно скользнул внутрь.

Внутренности здания выглядели точно так, как Алисия себе и представляла. Часть его занимали выгородки офиса и что-то похожее на кафетерий, но по меньшей мере восемьдесят процентов громадного сооружения были одной открытой полостью, усеянной автоматизированными рабочими местами обслуживания тяжёлых строительных машин. На уровне второго этажа узкие мостки обегали вокруг обширной центральной области с дополнительными кабинками, но пассивные сенсоры её «птички» обнаружили тепловые следы людей только в двух – максимум в трёх – помещениях.

Но вот в других частях здания людей было гораздо больше.

Заложники жались друг к другу в середине открытой площадки. Большинство из них сидело на чём-то напоминающем циновки из какого-то вспененного синтетического материала. Портативные биотуалеты были расставлены вдоль наружных стен здания. Кроме этого, визуальные датчики модуля показали Алисии канистры с питьевой водой и что-то похожее на стандартные полевые рационы Морской пехоты. Все пленные выглядели грязными и давно не мывшимися и большинство из них сидело, погрузившись в себя, всем своим видом демонстрируя желание отгородиться от ужаса террора, во сне и наяву преследовавшего их в течение двух последних стандартных месяцев.

Но с другой стороны – Алисия хищно улыбнулась – внутри здания оказалось гораздо меньше террористов, чем ожидалось.

«Террористы здесь бегают такими толпами, что я уже привыкла считать, что минимальная численность их отряда не может быть меньше ста человек», – подумала она. – «Приятно, для разнообразия, убедиться что это не так».

Но, тем не менее, размышляла Алисия, и в этой ситуации они вполне обоснованно могли считать, что численность охраны более чем достаточна. Недалеко от площадки с заложниками, на возвышении, с которого простреливался её каждый квадратный миллиметр, были установлены четыре тяжёлых лаунчера. В любой момент каждый из них мог выпустить за минуту более чем пять тысяч оперённых дротиков – четыре вместе легко превратили бы зону обслуживания в скотобойню. И при этом они не были единственной мерой предосторожности предпринятой террористами. Плазменное орудие поддержки пехоты – более лёгкое, чем его аналоги на позициях ПВО, но значительно тяжелее всего, что ещё оставалось у Алисии – было установлено достаточно глубоко в здании, чтобы держать под прицелом все из трёх транспортных ворот в его западной стене.

Лишь расчёт плазменного орудия был в боевой броне. Остальные восемнадцать боевиков,  поддерживающих расчёты лаунчера и артиллеристов, хотя и одели боевые шлемы, но щеголяли полностью без защиты или были облачены только в лёгкие бронежилеты. Алисия не могла разобрать все детали, но шлемы, как и всё остальное вспомогательное оборудование боевиков, были похожи на стандартную экипировку Морской пехоты, а это значило, что они обеспечивали своим владельцам вполне приличные датчики и свободный доступ в тактическую сеть.

Ещё раз внимательно осмотрев внутренности здания, Алисия заставила разведмодуль подняться под крышу и прилепиться к элементам системы освещения. С этой позиции она обеспечивала себе наилучшее поле зрения и к тому же там аппарат было труднее обнаружить, затем переключила связь с ним на резервный канал.

– Я надеюсь, ты всёвидела? – поднимаясь с земли, поинтересовалась она у Танис.

– Конечно, – Танис тоже встала и они спустились по склону гребня, чтобы присоединиться к оставшимся в живых бойцам Роты Чарли.

«Сколь многих мы потеряли», – думала Алисия, в который раз пересчитывая редкие немногочисленные иконки собравшихся вокруг неё друзей.

Тридцать один человек, одиннадцать процентов отправившейся на задание роты. Лишь семь из первоначальных восемнадцати десантников её собственного отделения к этому моменту оставались в строю... что делало Первое Отделение её самой сильной выжившей командой.

Броня каждого несла явные признаки того, чего её владельцу стоил путь сюда. Встроенные в броню Кадров системы хамелеон-камуфляжа, измазанные липкой смолой в процессе продирания сквозь заросли местных хвойных деревьев, уже не могли функционировать должным образом. Зажжённые плазменными ударами лесные пожары, щедро рассыпанные по пути их следования – чей багровый отсвет всё ещё расцвечивал небо выше зазубренных скал – внесли свой вклад в чертовски потрёпанный вид выживших коммандос. Шлак от сгоревшего гранита, пепел, полуистлевшие  обрывки веточек и иглообразные листья намертво приклеились к покрытой соком броне, и броня  большинства бойцов, впрочем как и её собственная, могла похвастаться многочисленными вмятинами и щербинками.

Она с замиранием сердца вглядывалась в их лица, думая о том, что она собирается попросить их сделать.

– Вы все видели то, что противостоит нам, – наконец начала она. – Я не вижу никакой возможности посадить даже штурмовые шаттлы, не говоря уже об эвакуационном транспорте – не с той системой ПВО, что развернули здесь боевики. Конечно, используя ВСС, можно подавить и её, но тогда неминуемо погибнут все заложники. Таким образом, единственное, что приходит мне в голову, это…

Она сделала паузу, затем было собралась продолжить, но прежде, чем ей это удалось, вперёд шагнула Астрид Нордбы. Темноволосая, голубоглазая капрал, израсходовав боеприпасы для своей штурмовой винтовки, вооружилась лаунчером Шэй Хо-жай, когда очередь крупнокалиберного лаунчера стингера террористов оборвала жизнь крыла Обазеки Озаябы. Теперь же она грустно рассмеялась.

– Черт возьми, Сарж, – сказала она. – Мы пёрлись в такую даль, с такими приключениями. Надеюсь, ты не хочешь сказать, что мы не будем участвовать в заключительном шоу.

 

Глава 26

– Небесный Капитан, Винчестер-Один.

Сэр Артур Кейта, услышав хриплое контральто с характерными, подрезанными тонусом интонациями, резко выпрямился в своём удобном кресле.

– Винчестер-Один, Небесный Капитан, – быстро ответил он. – На связи.

– Дядя Артур, мы внимательно рассмотрели главный объект. Всё достаточно плохо. У них есть плазменные  орудия ПВО – похоже на Марк-18 Морской пехоты или его аналог – спаренные с пусковыми установками ВСС, размещённые вокруг центрального здания. Более ста восьмидесяти единиц – повторяю, один-восемь-ноль – пехоты дислоцировано в укрытиях вокруг подножия холма. Мы смогли закинуть разведмодуль внутрь комплекса. По полученным данным все заложники находятся в единственном месте под прицелом плазменного орудия поддержки пехоты и лаунчеров. Из тридцати трёх обнаруженных боевиков, включая расчёты тяжёлого оружия, внутри здания только трое находятся в боевой броне. Я подтверждаю наличие в составе системы ПВО радара и лидара [оптический локатор станции наведения системы ПВО], кроме этого развёрнуты активные системы обнаружения непосредственно вокруг центрального здания комплекса. Противник не имеет – я повторяю, не имеет –систем радиолокационного обнаружения вокруг подножия холма. Часть их пехоты, кажется, отдыхает – я предполагаю, что они уверенны, что в случае тревоги они смогут быстро занять позиции.

Лицо Кейта судорогой сжимало с каждой фразой Алисии так, что в конце доклада он вынужден был устало помассировать виски.

– Винчестер-Один, – сказал он, когда она сделала паузу. – Алли. ОААС вышел с нами на связь. Они заявляют, что убьют половину заложников, если мы попробуем высадить с « Ктесифона»Морскую пехоту – и всех их, в случае если им покажется, что «Осам» удастся преодолеть их оборону. И, – его челюсть напряглась, но он заставил себя спокойно продолжить фразу, – они также заявляют, что не позволять нам эвакуировать тебя. Они хотят уничтожить вас, чтобы одержать полную победу. Хотя, – заметил он холодно, – я думаю, что на самом деле они ждут вашей эвакуации, как повода убить всех заложников.

– Примерно так я и подумала, Дядя Артур, – невозмутимо ответила Алисия. – Но здесь, внизу, ни один из нас здесь не готов просто так завершить нашу миссию.

Глаза Кейта неверяще расширились, и он попытался было возразить, но Алисия, не делая паузы, продолжала.

– Я считаю, что мы сумеем добраться до объекта, уничтожить позиции ПВО и захватить и удержать главное здание комплекса до того момента, пока ты не пришлёшь «Ос» забрать нас.

Кейта повернулся к Вадиславу Ватсу. Разведчик-морпех смотрел на него с очевидным недоверием и Кейта отрицательно покачал головой.

– Алли, – сказал он, – я сожалею, но я не думаю, что это реально.

– Дядя Артур, Вы не правы, – категорически ответила она. – Мои люди могут сделать это, и мы это сделаем.

– Но…

– Террористы не знают, что мы здесь, – отвергая его возражения, продолжила Алисия. – Если бы это было не так, то, наверняка, они что-нибудь уже предприняли бы. На северной стороне холма есть скрытный подход и очень хорошее укрытие в пределах менее трёхсот метров от внешних позиций их пехоты. У меня ещё осталось три плазменных винтовки, как раз для трёх позиций ПВО. Большая часть моих людей подберётся как можно ближе к упомянутым позициям на северной стороне. И тогда стрелки с плазменными винтовками атакуют ПВО, чтобы расчистить путь для шаттлов «Ос». В это время остальные прорываются через их внешнее защитное кольцо, проникают в ангар, просто прорезав внешнюю стену – она собрана из плит вспененного пластика – нашими силовыми ножами, и уничтожают террористов внутри здания прежде, чем они сообразят что происходит. И тогда всё, что нам остаётся – это удерживать позицию до тех пор, пока на выручку не подоспеют «Осы».

Кейта закрыл глаза и до боли сжал кулаки, затем снова тяжело покачал головой.

– Алли, это самоубийственная атака, – сказал он, и его сильный голос звучал устало и немного резко. – У тебя недостаточно боеприпасов. До здания необходимо пройти сколько – пятьсот метров? шестьсот? И даже предполагая, что тебе это удастся итысумеешь нейтрализовать охранников, всё ещё останется почти двести человек в боевой броне, которые последуют по твоим пятам. Эти люди – будь они прокляты – сколько заложников они убьют, пытаясь отбить их обратно?

– Дядя Артур, так или иначе они собираются убить их всех – или большинство из них, – возможно даже слишком категорически возразила Алисия. – Это может и не быть их стратегией, но именно к этому всё идёт, и ты знаешь это так же хорошо как и я. Сейчас они могут заявлять, что смерть заложников не является их целью, но когда они начнут понимать что обратной дороги нет и никто их живыми с планеты не выпустит, то они пойдут до конца и начнут убивать людей, чтобы попытаться добиться уступок, предоставить которые им будет невозможно. И когда они начнут делать это, ты окажешься перед необходимостью атаковать. И в этом случае умрут все. А поддержав меня сейчас, ты сможешь получить по крайней мере некоторых из них, а может, как я верю,  большинство, живыми.

– Но нет необходимости атаковать прямо сейчас, – хватаясь за соломинку, попросил Кейта. – Если они не знают, где ты, можно сделать паузу, отойти в сторону. Имея информацию о реальном положении дел, мы можем сбросить для вас подкрепления. Ради Бога, Алли, по крайней мере позволь нам сначала хотя бы обеспечить тебя боеприпасами!

– Мы действительнодолжны сделать это сейчас, – возразила она. – Прямо сейчас. Они не знают, что в настоящее время мы здесь, но они всё ещё ищут нас. И в конечном счёте найдут. И даже если бы это было не так, даже если бы мы могли бы получить боеприпасы и/или пополнение, то мы никогда уже не сможем выйти на такую выгодную позицию – противник стянет все силы к комплексу и мы лишимся эффекта неожиданности. Дядя Артур, ситуация «теперь или никогда», и мы уже потеряли слишком многих, чтобы не согласиться с ответом «никогда». Рота Чарли идёт в бой. И тебе решать, поддержать нас, высадив десант Морской пехоты, или нет!

* * *

– Я не могу поверить, что мы делаем это, – тихо произнёс капитан Вадислав Уотс. Кейта бросил на него острый взгляд и Морской пехотинец быстро покачал головой. – Это не было критикой, сэр Артур. Это было... изумление. Я только пытаюсь понять, почему Кадры настаивают на продолжении миссии даже после того, что уже случилось с Ротой Чарли.

– Если поставить вопрос таким образом, то тут я должен согласиться с тобой. И часть меня чертовски хочет, чтобы они не были такими упёртыми. Но ДеФриз – там внизу, на земле. Она – та, кто провёл своих людей так далеко, несмотря на все попытки этих ублюдков остановить их, она – та, кто первой получила достоверную информацию о ситуации и именно она сейчас командует наземным отрядом, выполняющим поставленную задачу. Что делает её слова официальным запросом, и – пусть поможет нам Бог – я тоже думаю, что это – правильный запрос.

– Сэр, Вы действительно верите, что они могут осуществить это? – спросил Уотс. Кейта пристально рассматривал его в течение нескольких секунд, потом вздохнул.

– Нет, капитан, – сказал он мягко. – Я не верю, не до конца. Но я также не верил, что они смогут продвинуться так далеко. Если они смогли это сделать, то может быть им удастся совершить ещё одно чудо. И даже если у них ничего не получится, ДеФриз права в том, чем всё закончится. Мы попытаемся из всех сил вывести заложников живыми, но у нас это не получится. Не после всего, что было. Так что она совершенно права и в том, что она обязана воспользоваться единственным представившимся шансом.

Отвернувшись от Морского пехотинца, он долго и внимательно рассматривал в глубине визуального дисплея булавочные точки звёзд, мерцающие в бесконечной бархатной тьме. Наконец, словно на что-то решившись, глубоко вздохнул и перенёс взгляд на лейтенанта Смитсона.

– Лейтенант, дай мне связь с «Ктесифоном», пожалуйста. Я хочу поговорить с майором Беннеттом.

* * *

– Сэр, Вы это серьёзно? – не поверил своим ушам капитан Бродерик Левински, ошарашено уставившись на майора Александра Беннетта, командира усиленного отряда Морской пехоты «Ктесифона». Отсек для оперативных совещаний линейного крейсера, достаточно просторный для офицерского состава штатного отряда Морской пехоты, в настоящий момент был набит буквально до отказа. Тот факт, что все присутствующие уже были в боевой броне, сокращал свободное пространство почти до нуля. Но ни одном из них сейчас не было тактического шлема и Левински не был единственным офицером среди присутствующих, кто выглядел так, словно не мог поверить в серьёзность слов майора.

– Да, я совершенно серьёзен, – категорически повторил Беннетт. – Мы продолжаем операцию по ранее утверждённому плану.

– Но, Сэр, – заметил лейтенант Юргенсе, – я думал, что бригадир Кейта сообщил нам, что Зона Приземления прикрыта системой ПВО.

– Да, – он посмотрел лейтенанту в глаза. И если тон Беннетта был до этого спокойным, то сейчас в нём зазвучали жёсткие нотки. – Фактически, упомянутая система представляет собой три подготовленные стационарные позиции «Марк-18», спаренные с пусковыми установками ВСС. И использование кинетического оружия «Ктесифона»для подавления этой системы исключено.

Офицерский состав в каюте в ужасе уставился на него и он успокаивающе улыбнулся.

– По словам сэра Артура Кейта, оставшиеся в живых бойцы Роты Кадров обещают уничтожить средства ПВО прежде, чем мы войдём в атмосферу. После этого они рассчитывают освободить площадку комплекса от террористов и удерживать её до момента нашей высадки.

После этого заявления в каюте воцарилась абсолютная тишина. Спустя несколько секунд Левински откашлялся.

– Майор, я знаю на что способны Кадры. И видит Бог, из отрывочных сведений мы уже слышали, что эти ребята после высадки в горячую зону надрали встречающим задницы и собрали разведданные. Но сколько из них осталось на ногах?

– По данным сэра Артура, тридцать два готовых к действию…, – тихо ответил Беннетт.

– Тридцать три?– в изумлении проговорил кто-то. –Мой Бог, Сэр, они отправились Ротой!

– … и у которых не осталось ни одного офицера, – уточнил Беннетт

– И они собираются уничтожить позиции тяжёлых плазменных орудий и пусковые установки ВСС, затем захватить комплекс и удерживать его до нашего прибытия? – скрупулёзно уточнил капитан Зигмунд Бонифэс, командир Роты Браво.

– Именно это они и обещают, Зиги, – ответил ему майор. – Честно говоря, я не знаю, верят ли они сами в это, но твёрдо собираются попробовать. И если у них хватило духу проделать весь этот путь и они готовы сделать последний шаг, то мы обязаны поддержать их. Это всем ясно?

Он оглядел отсек почти яростным взглядом и мужчины и женщины, собранные им здесь, твёрдо встречали этот взгляд. Традиционная конкуренция между Морской пехотой и Кадрами – недовольство «Ос» рекламой Кадров в СМИ, привычкой снимать сливки с лучших бойцов Корпуса для комплектования собственных частей и просто более высокими приоритетами при финансировании – ни это и ничто подобное не имело сейчас значения. Не сегодня и не в этом отсеке. Эти люди понимали, что уже сделала Рота Чарли... и что её избитые и измученные остатки готовы были сделать ещё.

– Да, Сэр. Ясно, – как старший из командиров подразделений, присутствующих на совещании, ответил Бонифэс. – Я только не верю, что даже Кадры способны на это.

– По словам сэра Артура, сержант ДеФриз в это верит. А ей там, внизу, виднее.

– Извините, Сэр, – подала голос командир Роты Дельта, – но вы сказали ДеФриз? АлисияДеФриз?

– Сэр Артур не упоминал её имя, – ответил Беннетт, смотря на неожиданно вскинувшегося  капитана с эмблемой разведподразделения на предплечье её брони. – Но её фамилия несомненно ДеФриз. Сержант первого класса ДеФриз. Почему она тебя так заинтересовала, капитан?

– Потому что мне кажется, что Вы говорите об Алисии ДеФриз, – пояснила капитан. – И если это правда она, то мы имеем дело с внучкой Себастьяна О'Шогнесси.

– Главного сержанта О'Шогнесси? – заинтересованно прищурился Беннетт и капитан кивнула.

– Да, Сэр. И в этом случае в её жилах течёт нечто погуще водички.

– Ты знаешь этого сержанта? Я имею в виду, знаешь её лично?

– Да, Сэр, – чётко повторила капитан Керэмочи Чийеко. – Я полагаю, что могу сказать это. И если Алли ДеФриз говорит, что её люди могут сделать это, то будь япроклята, если поставлю хоть цент против этого.

– Я понял, – Беннетт ещё раз окинул взглядом отсек и улыбнулся, подводя итог брифинга. – Хорошо, значит так, люди. Мы пойдём с первоначальным планом высадки десанта в Зелёной Гавани. Загружайте своих людей. Я хочу, чтобы штурмовые шаттлы были готовы стартовать через  пятнадцать минут от этого момента.

* * *

– Винчестер-Один, Небесный Капитан.

– Небесный Капитан, Винчестер-Один. Слушаю Вас, Дядя Артур.

– «Ктесифон» запустил свои штурмовые шаттлы, – сказал Кейта. – В настоящее время они дрейфуют в радиолокационной тени судна – таким образом мы надеемся, что ублюдки в«Звёздном Скитальце» не смогут обнаружить то, что они уже отстыковались от крейсера. Как только ты дашь сигнал, им потребуется двадцать пять – я повторяю, два-пять – минут, чтобы достичь Зоны Приземления. Это время тебе необходимо продержаться.

– Ясно, Небесный Капитан, – спокойно сказала Алисия.

Далеко, далеко выше неё, в разведывательном центре «Маргарет Джонсон» сэр Артур Кейта подавил искушение спросить её ещё раз, уверена ли она в своих силах.

– В этом случае, Винчестер-Один, – вместо этого сказал он, – мяч находится в твоих руках.

– Ясно, – повторила Алисия. – Мы начнём атаку через пять минут от... теперь.

Челюсти Кейта сжались – в нижнем углу его ВИЛСа цифровые метки времени начали свой неумолимый отсчёт.

– Удачной охоты, – ему удалось сказать это почти не выдав обуревавших его чувств. – Небесный Капитан, конец связи.

* * *

Алисия напоследок бросила ещё один взгляд на собственный ВИЛС.

Обазеки Озаяба, Алек Говард и Сирена Дюпуи – последние оставшиеся в живых стрелки роты с плазменными винтовками – были поставлены в пару с также потерявшими свои крылья во время адского марша через пылающие лесные заросли Астрид Нордбой, Джексоном Келером и Ингрид Черненко. Последние были вооружены тремя из четырёх оставшихся лаунчеров, причём боеприпасы четвёртого Алисия разделила между этой тройкой, таким образом совсем отказавшись от четвёртого лаунчера. Всё равно крупнокалиберное скорострельное оружие не имело бы практического применения при захвате здания, переполненном незащищёнными броней гражданскими лицами.

– Всем, Винчестер-Один, – сказала она. – Группы с плазменными винтовками, помните – сначала уничтожаете позиции ПВО, потом переходите на поражение вторичных целей в кольце обороны вокруг холма и затем убираетесь оттуда к чёртовой матери. Остальные атакуют через брешь в обороне, пробитую Обазеки и Сиреной.

Не было никакой реальной нужды повторять план действий снова и снова, но это успокаивало её. Она не боялась, что её товарищи подумают будто она не доверяет им, она знала, что они всё поймут правильно, но она не могла сказать им те слова, которые были у неё в сердце. Не могла сказать, что каждый из них означает для неё, особенно теперь, когда они оставались последними из тех, кто стал её семьёй в Кадрах. Не сейчас, когда она решила за всех, что они должны окунуться в новый ад.

Когда столь многим из них предстояло умереть.

Нет, она не могла сказать им это... но они услышали, так или иначе. Она знала, что они знали всё о её чувствах, и этого было достаточно.

– Мы начинаем через три минуты, – сказала она спокойно. – Да благословит нас Господь.

* * *

Лидер группы Освободительной Армии Альянса Свободы Шо-пэнг Шуонг до чёртиков ненавидел боевую броню. Несмотря на всю приносимую ей пользу, ему она никогда не нравилось по той простой причине, что он никогда не был в состоянии полностью преодолеть мучавшую его с раннего детства клаустрофобию. Она и стала основной причиной, по которой он предпочитал при малейшей возможности оставлять лицевой щиток бронешлема открытым, вот и сейчас он полной грудью дышал прохладным предутренним воздухом Зелёной Гавани с витавшими в нём ароматами хвои, полностью перебивавшими запах гари от отдалённых лесных пожаров.

Как большинство привлечённых к операции «преданных сторонников» ОААС, Шуонг имел опыт военной службы. Однако в отличие от большинства остальных, он действительно провёл некоторое время в рядах Имперской Морской пехоты. Длинная и запутанная цепь событий, которые привели его туда, где он был сегодня, давно подёрнулась дымкой памяти, много чего стояло между Осой-добровольцем и нынешним боевиком ОААС, но знания и навыки остались. Именно поэтому он и был привлечён к этой операции – у ОААС было не слишком много людей, входивших в штатный расчёт плазменного орудия «Марк-18» почти пять стандартных лет.

И только в одиночестве прохладной свежей ночи Шо-пэнг Шуонг мог признаться себе, что был благодарен тому опыту – ведь он позволил ему остаться здесь, а не оказаться на пехотных позициях, через которые прорывались коммандос. Он ненавидел Кадры настолько же сильно, как и любой другой боевик Союза Свободы, и ощущал лишь холодную злобную радость от знания о ночных потерях штурмовиков Императора. Но Шо-пэнг Шуонг был практичным человеком – ему было всё равно кто убивает десантников; главное, что его безопасности ничего не угрожает.

«Особенно, когда ублюдки оказались настолько хороши в контратаках», – подумал он с кривой усмешкой.

С другой стороны, камрад Омикрон – даже среди пользующихся их наибольшим доверием подчинённых члены Штаба Альянса были известны исключительно под партийными псевдонимами – наконец позволил Империи узнать, что именно имел в виду Альянс, затевая эту операцию. Шуонг вообще-то сомневался, что даже сам Омикрон был полностью уверен, что им позволят покинуть планету так, как это было задумано. Сам же Шуонг полагал, что, что бы ни делали с заложниками, вероятность отступления Империи не превышает сорока процентов. И практически все из его друзей к настоящему моменту уже сообразили, что шансы остаться в живых после операции, где им с оружием в руках пришлось выступить против Земной Империи, были, мягко говоря, несколько преувеличены. И даже если они хотя бы наполовину преуспели в своих фактических целях, а было похоже, что так оно и есть, то чем всё кончится было всё ещё неизвестно.

«Не то, чтобы я не хотел бы уйти живым», – признался он сам себе. «В конце концов, всегда предпочтительней остаться живым и насладиться своим успехом».

Он вновь улыбнулся и повернулся, чтобы взглянуть на центральное здание, где находился его страховой полис – заложники.

Что было явно неверным направление, потому что именно в этот момент первый пакет плазмы, разорвавшийся прямо на вершине его орудия номер три, испарил излучатель, расчет орудия, центральный блок обработки данных для батареи и одного Шо-пэнг Шуонга, который умер, даже не зная, что его убило.

* * *

Алисия видела, как выстрел Озаябы Обазеки уничтожил центральное орудие на самой северной позиции. Вторичные вспышки и взрывы скорее всего уничтожили или повредили остальные орудия на позиции, но Озаяба не стал рисковать. Он стрелял снова и снова, так быстро, как быстро лазеры его плазменной винтовки успевали накачивать энергию в шарики водорода. Плазменные болты [болт – тяжёлая арбалетная стрела], визжа, неслись вверх сквозь тьму, стирая из ночи орудие «Марк-18» и спаренные с ним ракетные установки.

Неожиданность была абсолютной. Как Алисия говорила Кейта – если бы пехота ОААС лишь на мгновенье заподозрила, что остатки Роты Чарли всё-таки достигли Зелёной Гаванью, то они обязательно попытались бы что-нибудь предпринять по этому поводу. И, как она и рассчитывала, полнейший шок внезапного, абсолютно неожиданного нападения вызвал мгновенный паралич.

Озаяба, закончив расстрел позиций назначенного ему комплекса средств ПВО, перешёл к поражению вторичных целей. Росчерки огня его винтовки проносились над самой головой Алисии, кромсая ночь и уничтожая защитный периметр ОААС вокруг северной стороны холма. Он продолжал стрелять с максимально возможной скоростью и... всё также точно. У бронированных пехотинцев, получивших прямое попадание, испарялись туловища, а головы просто исчезали, и в течениё нескольких секунд в сплошной стене обороны образовался проход.

– Вперёд!– яростно скомандовала Алисия и двадцать семь мужчин и женщин появились из окутанного тьмой леса. Установленные на максимальную мощность прыжковые псевдомышцы активной брони Кадров с потрясающей скоростью понесли их к противнику.

Пару биений сердца на них никто не обращал внимание. И только потом в их сторону полетели  первые пакеты плазмы и стальной ливень оперённых дротиков лаунчера, но неожиданно редкие, только тогда – сердце Алисии пропустило удар ­– она поняла почему.

* * *

– Два часа! – внезапно раздался голос Астрид Нордбы.

– Вижу, – ответил Обазеки Озаяба и он действительно видел. Не то, чтобы сейчас он мог с этим что-либо сделать.

Он с ювелирной точностью прошёлся вдоль линии окопавшейся пехоты террористов перед Алисией и сопровождающими её десантниками. Согласно имеющимся инструкциям сейчас он должен был уже отходить к лесу, но и он и Астрид знали, что они не сделают этого. Они были единственной командой с тяжёлым оружием в позиции, с которой можно было прикрыть отчаянную атаку Алисии, а это означало – к чёрту приказы – именно это они и будут делать.

Шквальный ответный огонь накрыл позиции Озаябы и перегретый туман испарившейся почвы повис в воздухе. Они с Астрид удобно устроились позади невысокого гранитного уступа, облюбованного ими в качестве укрытия. Кто-то с противоположенной стороны явно использовал сенсоры своей брони для ведения огня по укрытию Озаябы, но похоже здешние боевики не были столь же хороши, как те ублюдки, которые устроили засаду в Зоне Приземления.

Даже прекратив собственную стрельбу, Озаяба не смог бы вычленить какой-нибудь индивидуальный звук из ревевшего вокруг него безумного бедлама, но он знал, что Астрид вела ответный огонь из своего лаунчера. У неё было менее пятисот выстрелов и она расходовала их короткими очередями, стараясь прижать к земле пехоту ОААС, которая, отчаявшись достать их с фронта, начала обходить их позицию одновременно с обоих флангов.

Озаяба видел, что они приближаются, знал, что они мчатся в ночи почти так же быстро, как Алисия и её отряд, даже если тонус в его крови превращал их бег в неспешный полёт. И он знал, что Астрид не в состоянии остановить их всех. У неё просто не было достаточно боеприпасов, впрочем как и у него. И так как он не мог остановить нападавших на него, то он просто проигнорировал их, продолжая уничтожать каждого террориста в боевой броне у подножия холма, попытавшегося поднять оружие, чтобы ответить на атаку Алисии.

Он выстрелил ещё раз и на цифровом счётчике оставшихся зарядов в углу его ВИЛСа показались нули.

– Я сух, – сказал он Астрид голосом, который и ему самому показался неестественно спокойным.

– Я... тоже, – ответила она, выпуская последний дротик.

– Что ж – вот он, момент истины, – Озаяба отдал мысленную команду и броня деактивировала нейросвязь с лазерной винтовкой и отстыковала уже бесполезное оружие. Он поднялся из своей импровизированной стрелковой ячейки, правой рукой доставая и активизируя силовой клинок, а левой беря наизготовку свой CHK. Пистолет не мог пробить боевую броню, но при некотором везении можно было рассчитывать поразить противника через лицевой щиток, и Обазеки полагал, что судьба задолжала им по крайней мере капельку удачи.

Благодаря сенсорному обеспечению, он «видел» Астрид. Видел, как она отбросила в сторону пустой лаунчер и также достала «вспомогательное» оружие. Она не была Шэй Хо-жи, женщиной, которая была крылом Озаябы больше двух стандартных лет, но и он не был Флананом О'Клири, смеющимся ирландцем, который стал крылом Астрид ещё раньше. И это тоже не имело значения. Не в эту ночь.

– Давай надерём им задницы, – сказал он ей и они приготовились встретить надвигающихся террористов.

* * *

Алисия видела, как изображения Озаяба и Нордбы начали перемещаться совсем не в сторону леса, подальше от противника, а навстречу ему. Она знала точно, что они делали и почему, и не было ничего – ничего во вселенной – что она могла сделать, чтобы остановить их.

Две зелёных отметки на её дисплее прыгнули к накатывающейся волне тяжелобронированной пехоты. Она видела, как одна из ярко-оранжевых иконок противника исчезла, потом другая. И третья. А затем Обазеки и Астрид оказались в самом центре мешанины оранжевых отметок. И они сумели уничтожить по меньшей мере ещё двоих боевиков, прежде чем зелёная точка Астрид внезапно стала темно-красной.

Мгновенье спустя на ВИЛСе остались только оранжевые отметки.

* * *

Капрал Алек Говард, увидев ту же самую картинку на своём собственном ВИЛСе, в бессильной злобе выругался и сжал зубы. Он ничем не мог помочь своим друзьям.

Самая южная позиция ПВО, назначенная ему в качестве основной цели, уже была превращена в спокойно догорающие обломки. Он уничтожил по меньшей мере ещё тридцать или сорок террористов ОААС, прикрывавших это направление, но в процессе этого израсходовал весь оставшийся боезапас. У назначенного ему крыла, Джексона Келлера, оставалось всего лишь восемнадцать патронов в ленте его лаунчера. Они сделали всё, что могли, и он знал это, и всё же его инстинкты  требовали сделать что-то ещё. Что-то большее.

Вот только у него не было боеприпасов, а по склону холма к его позиции уже неслась волна оранжевых отметок.

– Джексон, пора отходить, – прохрипел он. Возможно им удастся хотя бы увести за собой несколько ублюдков, отвлечь их от атаки отряда сержанта. И они скользнули в лес, оставив за собой  крещендо яростного боя.

* * *

– Серена, пора! – сказала Ингрид Черненко, короткими очередями стреляя из своего лаунчера.

– Согласна! – ответила Серена Дюпуи после очередного и последнего выстрела, давая броне команду сбросить опустевшую лазерную винтовку. Как и Озаяба с Говардом, она превратила свою цель в пылающий факел, но кто-то на этой стороне периметра боевиков был очевидно лучше подготовлен для стрельбы по целеуказанию от сенсоров брони. В пределах менее пяти метров от её позиции курились три воронки со спёкшимися в стекло стенками, так что сейчас определённобыло то самое время, чтобы оказаться где-нибудь в другом месте.

Она выпрыгнула из стрелковой позиции и повернулась к лесу и... в этот самый момент оперённый дротик лаунчера противника врезался сзади в её правую ногу.

Это было прямое попадание, от которого не могла защитить даже активная броня Кадров и сила удара бросила её спиной на землю. Её правое бедро разлетелось осколками кости и брызгами дымящейся плоти. Один из встроенных в её броню турникетов мгновенно пережал фонтанирующую кровью бедренную артерию, но он не мог унять боль. И Дюпуи с мукой вскрикнула. Её фармакопея немедленно ввела болеутоляющие препараты, словно волной промчавшиеся по нервной системе вслед за болью, заставив взрыв адреналина сражаться с шоком, но ничто не могло подействовать сразу и ей пришлось пережить мгновения невероятного мучения, растянутые тонусом до часов.

– Держись, Сирена! – бросилась к подруге Черненко.

– Нет!– закричала Дюпуи, перекатываясь в сидячее положение. И удерживая обеими бронированными руками пистолет, открыла огонь по ближайшему террористу – всего в нескольких метрах от неё вверх по склону – чья винтовка уже качнулась навстречу ей.

– Убирайся к чёрту из этого ада! – рявкнула она Черненко и сжала спуск. Первая пуля, попав слегка под углом, с визгом срикошетировала от лицевого щитка террориста, не нанеся тому никакого урона. Она стреляла снова и снова и пехотинец ОААС вздрагивал при каждом попадании. Но он по прежнему приближался… пока очередь твёрдосплавных дротиков лаунчера не превратила его в груду мёртвого бронированного мяса, свалившегося почти у неё в ногах.

– А вот и я!– выдохнула Черненко, отбрасывая опустошённый лаунчер.

– Я же приказала тебе убираться отсюда! – с трудом прохрипела Дюпуи.

– Прекращай выступать и дай мне руку! – в ответ прорычала Черненко, и склонилась над подругой. Заставив взвыть экзоскелетные мускулы ее брони она, словно пожарник, перекинув раненную напарницу через плечо, бросилась в спасительную тьму леса.

Ей удалось сделать всего один прыжок прежде, чем визжащий пакет плазмы ударил Дюпуи точно в середину спины и убил их обеих на месте.

* * *

Алисия увидела как ещё две зелёных иконки стали темно-красными в тот момент, когда она с остальными десантниками пересекала дымящиеся, оплавленные руины того, что до того как к ним приложил руку Обазеки Озаяба было оборонительным позициями защитного периметра ОААС.

В некоторых местах бронированные пехотинцы, в одиночку или попарно, всё-таки выжили. Они были потрясены, ошеломлены абсолютно неожиданной резнёй, но горстка их всё-таки сумела открыть ответный огонь. Штурмовая винтовка Алисии навелась на одного из террористов и выстрелила. Подкалиберный сердечник пули пробил нагрудник боевика и, потеряв балансировку, закувыркался внутри скорлупы брони, рикошетируя от внутренних стенок и превращая туловище террориста по пути своего следования в фарш с осколками костей. Сервопривод винтовки подобно движениям атакующей змеи перенацеливал оружие, беря на прицел всё новых противников, и она стреляла снова и снова. С каждым выстрелом падал очередной террорист и она видела, что вокруг творилось то же самое.

Но на смену уничтоженным боевикам появлялись всё новые.

Озаяба переломил хребёт обороне боевиков лишь на позициях, куда непосредственно пришлась атака Алисии, но фланги этого участка остались в неприкосновенности и, придя в себя, они открыли фланкирующий огонь по атакующим. Капрал Раджи подставился под заряд плазмы в момент апогея прыжка. Мгновенье спустя погиб капрал Тенг Рвун-иин и тут же, после попадания в живот крупнокалиберного дротика лаунчера, упал капрал Улуджук.

Наконец разрушенные стрелковые ячейки оборонительных позиций остались позади и группа стремительно понеслась к зданиям на вершине холма, к цели за достижения которой они заплатили столь высокую цену.

Двадцать семь десантников Кадров отправились в атаку на холм. Семнадцать из них достигли вершины, оставляя на склоне позади себя погибших друзей, разрушенные стрелковые позиции и разорванные пулями тела своих противников.

И вот уже из тьмы появилась внешняя стена их цели. Алисия, активировав свой силовой нож, несколькими взмахами, словно перед ней была тончайшая шёлковая занавесь, прорубила контур прохода в жёстком композитном «пластике» стены. Мгновеньем спустя она, с силой врезавшись в стену, в ливне обломков ворвалась в здание.

Она даже не замедлила свой бег. Отстав от неё не более чем на полвздоха, рядом, в вихрях разлетающихся кусков пластика, начали появляться остальные бронированные фигуры. Как и она, они точно знали, где именно в комплексе в это мгновенье находятся террористы. Каждый был связан с разведмодулем, оставленным Алисией на поперечной балке перекрытия здания, и она, используя каналы собственной синт-связи, уже распределила цели.

В гигантском прыжке она пронеслась над в ужасе вопящими заложниками и, оказавшись на другом конце огромного зала, приземлилась на площадке второго яруса всего лишь в трёх метрах от одного из лаунчеров. И теперь уже в ужасе закричала террористка позади него, поскольку площадка содрогнулась, приняв на себя энергию приземления тяжелобронированного тела Алисии. Стрелок ОААС отчаянно попыталась пустить в ход своё оружие, но Алисия была слишком близко. Она не воспользовалась ни винтовкой, ни пистолетом. Она просто горизонтально повела рукой с зажатым в ней силовым лезвием и этот ужасный удар поймал другую женщину чуть ниже уровня подмышки и легко, в отвратительном гейзере крови, прорвался через её тело.

Террористка свалилась на площадку двумя отдельными частями, а Алисия, продолжая движение, развернувшись, успела поймать лаунчер прежде, чем он перевалился через поручни.

Очередь тяжёлых дротиков пробила ряд отверстий в стене выше её – один из оставшихся артиллеристов ОААС открыл по ней огонь. Но прежде чем он сумел скорректировать прицел, Танис Като со смертельной точностью своей штурмовой винтовки послала две пули в его голову.

Алисия же получив контроль над лаунчером, сразу же спрыгнула на пол, но всё же она опоздала на долю секунды.

* * *

Капрал Брайан Озелли продрался через внешнюю стену в полуметре позади Алисии. Десантник Первого Отделения истратил последние боеприпасы ещё при прорыве через позиции у подножия холма, но его CHK был в левой  руке, а силовое лезвие в правой.

Кто-то из террористов в пассивной броне, вооружённый стандартной винтовкой «М-97», попытался преградить ему путь. Но прежде, чем боевик с отчаянностью приговорённого к смерти успел выстрелить, три пули из пистолета Озелли разнесли вдребезги его лёгкий нагрудник. Капрал же, переступив через труп, продолжил движение к плазменному орудию, прикрывающему транспортные ворота в комплекс.

Расчёт плазменного орудия, как и все остальные присутствующие в здании, был столь же поражён внезапной, неожиданной свирепостью атаки Кадров. Они, как предполагалось, не должны были волноваться о заклятых врагах, внезапно появляющихся позадиних, и один из них действительно запаниковал и бросился прочь от набегающего на них Озелли. Но остальные двое сохранили присутствие духа. Они принялись быстро разворачивать своё орудие, беря на прицел атакующего коммандос, и Озелли издал первобытный вопль – если они сумеют выстрелить, то он умрет... так же как и множество, возможно сотни, заложников позади него.

Он снова и снова стрелял на бегу. Пистолетные пули одна за одной били, с визгом рикошетируя, в броню плазменного артиллериста. Он отшатнулся назад, но лишь на мгновенье, и Озелли почувствовал его ответную ненависть, когда тот вновь положил руки на рукоятки управления орудия.

Но яростная атака Озелли задержала его достаточно надолго. Капрал Кадров видел как руки террориста достигли кнопок спуска и в тот же момент, размахнувшись, отправил в смертельный полёт активированное силовое лезвие, а сам бросился грудью прямо на дуло орудия.

Артиллерист нажал кнопку спуска. Сгусток плазмы поразил Озелли менее чем в двух метрах перед орудием. Силовое лезвие, продолжая свой полет, легко проникло сквозь броню артиллериста, полностью обезглавив тело.

Озелли просто исчез. Только его левая нога продолжала двигаться вперёд, скользя по керамгранитному полу. Но он был достаточно близко, чтобы принять на себя основной удар плазмы. Семнадцать заложников были убиты позади него. Ещё шесть были тяжело ранены. Но это было всё, чего достиг этот выстрел, который в противном случае возможно убил бы половину незащищённых бронёй людей в этом зале.

* * *

Алисия видела как погиб Озелли. Она отметила, что обратная волна от взрыва плазмы вывела из строя помощника артиллериста, и затем Алисия, приникнув к захваченному лаунчеру, открыла огонь. Её глаза сверкнули беспощадным нефритовым льдом, когда пронзительный звук короткой очереди дротиков смёл боевика. Потом она, развернувшись, единственной длинной очередью раскромсала дюжину террористов ОААС, попытавшихся атаковать десантников из тамбура одного из офисов.

Ещё один из лаунчеров захватил Эрик Андерсон и сразу поддержал Алисию, уничтожая испуганно мечущихся внизу боевиков, ещё десять секунд назад считавших себя хозяевами положение.

И затем стрельба внезапно прекратилась – во всём огромном внутреннем пространстве комплекса не осталось ни одного живого террориста.

 

Глава 27

– Что,чёрт возьми,там творится? – потребовал ответа командир полевого отряда Ривера, с ошеломлённым недоверием глядя на пылающие остатки своей противовоздушной обороны.

– Какого чёрта ты спрашиваешь меня?– прорычал в ответ командир Абраззи. – Это должно быть те самые грёбанные Кадры – это всё, что язнаю!

Риверу охватило неистовое желание содрать с Ллойда Абраззи боевую броню и задушить его голыми руками. Не то, чтобы его коллега был больше самого Риверы виноват в происходящем.

«И не то, чтобы сейчас самое время разбиратьсяв том, ктовиноват», – мрачно добавил он про себя.

– И я не могу связаться ни с Омикроном, – продолжал Абраззи. – Ни со «Звёздным Скитальцем».

– Они должно быть вывели из строя центральный узел связи, – предположил очевидное Ривера.

– Тогда мы не знаем, стартовали ли уже шаттлы с Осами, – в голосе Абраззи прозвучали нотки того, что озадачило Риверу. Не паника, конечно, но что-то похожее. Кое-что...

Он отбросил и эту мысль, и покачал головой.

– Им потребуется время, чтобы спуститься на планету, – мрачно заявил он. – Мы должны предположить, что эти люди…, – он махнул бронированной рукой в сторону огромного здания на холме выше них, не обращающая внимания на тот факт, что Абраззи не мог видеть его непосредственно со своего собственного командного пункта на противоположенной стороне холма, – …сообщили Кейта на какое время они запланировали атаку. Собственно говоря, скорее всего они именно сейчас докладывают ему о результатах.

– Дерьмо, – пробормотал Абраззи.

Сам Ривера не смог бы охарактеризовать ситуацию точнее. Он повернулся, ещё раз внимательно рассматривая следы отчаянной атаки Кадров. И, сжав зубы, решился.

– Ллойд, у нас нет времени, чтобы продолжать этот разговор, – заявил он категорически. – Моя группа лучше подготовлена, чем твоя. Я атакую.

– Атакуешь?– переспросил Абраззи. – Кого атакуешь?

Хайме Ривера досадливо поморщился.

– У нас есть около тридцати минут до того, как на нас свалятся шаттлы с «Осами», – безапелляционно пояснил он. – Если мы вообще собираемся иметь какие-нибудь козыри, то это – наше окно, чтобы отбить заложников.

– Пошли они на хрен, эти козыри! – с ненавистью выдохнул Абраззи. – Мы предупредили их, что убьём их драгоценных заложников, если они атакуют нас. Ну так вот, блин, эти чёртовы коммандос напали на нас!

– Чёрт возьми, прекращай отнимать у меня время, – прохрипел Ривера. – Их не может остаться больше дюжины, а у меня в отряде пятьдесят человек. Мы всё ещё можем отбить комплекс и если мы сделаем это, то у нас по крайней мере будет шанс вытащить наших оставшихся людей с этой чёртовой планеты. А если Кейта не захочет пойти на уступки, что ж, мы всегда сможем добить задолжников.

– А я говорю…, – начал было возражать Абраззи, но Ривера жёстко оборвал его.

– Мне действительно наплевать, что ты там говоришь! – прорычал он. – Здесь я главный. И мы поступим по-моему. У нас всё ещё есть над ними преимущество четыре к одному и в отличие от коммандос нас не будут волновать жизни заложников. Мыне остановимся, если придётся пострелять в их сторону из тяжёлого оружия, а это даст нам ещё одно преимущество.

– У нас было «преимущество» везде, где эти ублюдки атаковали наши позиции всю эту проклятую ночь, – сердито заметил Абраззи. – Кто гарантирует, что они не поимеют нас ещё раз?

– Хорошо, если это случится, то командование перейдёт к тебе. В этом случае можешь делать всё что угодно. У тебя не меньше плазменных винтовок чем у меня – ты что, считаешь, что их будет недостаточно, чтобы с твоей позиции разнести вдребезги это проклятое здание и уничтожить всех, кто в нём находится?

Абраззи на мгновенье затих и Ривера нетерпеливо встряхнул головой.

– Слушай, – примирительно сказал он, – я беру своих людей и мы атакуем комплекс. Оставаясь на месте и трепясь об этом, мы просто даром теряем время, а у нас нетни минуты в запасе. Скоро Осы доберутся сюда. Эти коммандос должно быть уже сообщили им, что система ПВО выведена из строя и что они освободилизаложников. Морские пехотинцы должны были стартовать сразу, как только получили подтверждение этих двух вещей, так что закрой пасть и не вздумай стрелять по зданию!

– Ладно, – с явным неудовольствием согласился Абраззи. – Разрешаю. Но я предупреждаю тебя, мы уничтожим здание в тот же момент, как только я увижу хоть одну «Осу», и если ты всё ещё будешь внутри...

– Прекрасно, – коротко ответил Ривера, и начала раздавать приказы.

* * *

– Сарж, взгляни на это! – позвала Танис и Алисия бросила короткий взгляд на сброшенную её крылом ей на ВИЛС монтажную схему здания.

– На что на это? – поинтересовалась она спустя мгновенье и впервые с момента высадки в смехе Танис прозвучало настоящее удовольствие.

– Сарж, это – цокольный этаж! Большой-пребольшой, прелестный и глубокийполуподвал ,прямо под нами! Я думаю, что мы можем спрятать там, по меньшей мере, триста или четыреста человек, если конечно поторопимся.

– Хорошо! – сказала Алисия, радуясь неожиданной удаче, затем усмехнулась. – Инициатива наказуема – ты нашла, тебеи командовать. Займись этим.

– Ничего себе благодарность, спасибо, – фыркнула Танис и мгновеньем позже внешние микрофоны брони Алисии донесли до неё с противоположенного конца здания голос Танис, выкрикивающей приказы.

Алисия предоставила это дело своему крылу. Если кто и мог бы привести группу испуганных и измученных заложников в некоторое подобие организованного отряда, то это была Танис. Тем временем, внимания Алисии требовали другие вопросы и её мимолетная усмешка исчезла, когда она смахнула со своего ВИЛСа схему здания и вновь активизировала тактический режим.

Её по-настоящему беспокоило то, что на нём отображалось.

А было там всего лишь одиннадцать зелёных точек, включая отметки её и Танис. Этого было недостаточно – слишком мало для того, чтобы держаться против того количества бронированной пехоты, которая, как она знала, всё ещё ждала их там, у подножия холма. Однако если бы Танис смогла бы убрать большую часть заложников в обнаруженный её полуподвал, то это стало бы огромным подспорьем. Не достаточно большим, возможно, но всё же облегчением.

– Эрик, – не утруждая больше себя позывными, позвала она.

– Да, Сарж, – откликнулся Эрик Андерсон.

– Займись лаунчерами. Я хочу, чтобы вы с Самантой прикрыли западную стену. Остальные  два размести по своему усмотрению.

– Сделаю, – лаконично отрапортовал Андерсон, и Алисия перенесла внимание на Томаса Кили, исследовавшего плазменное орудие, обезвреженное Озелли.

– Том, ну как, ты сможешь его использовать? – спросила она.

– Думаю да, но это будет опасно. Брайан оказался настолько близко, что отдача перегрузила  генератор защитного поля.

Кили ткнул в повреждение пальцем и Алисия с досадой поморщилась. Орудие было значительно более мощным, чем те плазменные винтовки, которыми обычно были вооружены Кадры. Фактически, мощность сгенерированного пакета плазмы была достаточной для того, что бы стать реальной угрозой находящемуся рядом собственному расчёту. Так что, как и всё подобное оружие, пушка имела генератор силового поля, создававший полую коническую область – «чашу» – приблизительно в дюжину метров или около того перед собой. При выстреле силовое поле защищало всё находящееся непосредственно на флангах орудия и в его тылу, и именно на это рассчитывал Озелли, когда пожертвовал собой, чтобы спасти заложников. Закапсулированная плазма, столкнувшись с его броней, мгновенно высвободила свою энергию в громадном взрыве. Но это было так близко к орудию, что чаша не смогла сдержать всю его ярость. Остатком сбило с ног помощника  артиллериста, а той части взрыва, что испарила закованное в броню тело Озелли, было достаточно, чтобы убить каждого заложника в пределах двадцати метров и причинить страшные ожоги любому незащищённому человеку в пределах ещё десяти метров. Но если бы поле не поглотило энергию взрыва, то по меньшей мере половина заложников в этом громадном зале была бы уже мертва.

– Насколько всё плохо? – спросила она.

– Без полного диагностирования не могу сказать ничего определённого, а у нас нет для этого времени, – ответил ей Кили. – Лучшее предположение? Мы поднимаем чашу и она разбалансирует генератор поля и тогда прощай точность выстрела.

– А если мы не поднимаем чашу, то в момент выстрела плазма сжигает всё в двадцати пяти метрах перед собой в каждом направлении, – добавила она.

– Неужели? – Алисия почти смогла почувствовать волчью усмешку Кили. – Сарж, это всё мелочи по сравнению с тем, что мы уже пережили. Я не думаю, что стоит возражать против возможности прикрыть свой фланг самым большим дробовиком на всей планете.

– Что-то типа этого, – согласилась она и он фактически хихикнул по кому, вновь вытаскивая свой силовой нож. Он со свистом рассекаемого воздуха взмахнул им и одним чистым ударом отделил повреждённый генератор от конца ствола орудия.

– Так как это была моя идея, то я возьму пушку на себя, – твёрдо сказал он и Алисия кивнула.

– Хорошо. Эта стена. Наиболее вероятно, что они появятся именно здесь.

– Даже зная, что мы захватили это орудие?

– Их внешние силы могут знать, а могут и не знать этого. Собственно говоря, скорее всего они считают, что мы захватили орудие неповреждённым – видит Бог, Брайан почти сделал это. Так или иначе, независимо от того, что они могут или не могут «знать», разведмодуль, который я оставила снаружи, утверждает, что основные силы собираются как раз напротив.

– Идиоты, – пробормотал Кили.

– Радуйся тому, что есть, – порекомендовала Алисия, затем пожала плечами. – На самом деле, у них нет особо большого выбора. Именно там сконцентрирована их основная уцелевшая группировка, а они прекрасно понимают – на то, чтобы спланировать атаку и передислоцироваться, у них просто нет времени. В любом случае, сиди тихо и не высовывайся. И отступи на тридцать метров. Без чаши ты с первого выстрела разнесёшь всю стену, так что я спокойна за эту зону. Ясно?

– Сарж, тридцать метров – длинный путь назад. Как быть с заложниками?

– Оглянись, – посоветовала Алисия. Кили повиновался и изумлённо присвистнул по кому.

Она не обвиняла его. Заложники стройными колоннами быстро и организованно продвигались к обнаруженным Танис двум широким лестничным маршам и было похоже, что по крайней мере сотня из них уже спустились в цокольный этаж. Он был не достаточно глубок, чтобы защитить их от прямого попадания выстрела современного оружия, но достаточен для того, чтобы уберечь от повреждений при близком промахе и, кроме того, уводил их с линии основного огня.

– Привет, Сарж, – Алисия оглянулась на внезапно оказавшуюся у неё за спиной Танис.

– Как ты умудрилась так быстро привести их в чувство? – спросила она.

– Я поручила это экипажу «Звёздного Скитальца», – просто ответила Танис. – Я решила, что всё это время они вероятно пытались сделать хоть что-то для своих пассажиров. Похоже, я оказалась права – среди них ещё осталось некоторое единство.

– Хороший выбор, – Алисия положила руку на бронированное плечо своего крыла, затем глубоко вздохнула.

– Танис, мы с тобой – мобильное подкрепление, – сказала она.

– Сарж, проверь, – если Танис и волновалась, то в её спокойном голосе не прозвучало ни намёка на это. – Как у тебя дела с боеприпасами?

– Почти по нулям, – призналась Алисия. – Три патрона, на самом деле.

– Не много для мобильного подкрепления, – заметила Танис. – У меня, между прочим, сорок один.

– Выпендрёжница, – произнесла Алисия с усталым смешком. Танис Като была единственным человеком, который мог заставить Алисию ДеФриз чувствовать себя неадекватной на огневом рубеже стрельбища. Танис просто не промахивалась... никогда. И не только в тире. Она на самом деле была настоящим снайпером от Бога – абсолютно точной и чрезвычайно экономичной при расходе боеприпасов в боевых условиях.

– Я так и подумала, – продолжала Танис, – так что я принесла тебе это.

Пока Кили переносил плазменное орудие на новую позицию, Алисия взяла протянутую Танис «М-97», видимо подобранную подругой у тела одного из мёртвых террористов, и проверила магазин. По крайней мере её новая винтовка была снаряжена патронами с усиленным зарядом и подкалиберные пули будут иметь неплохой шанс пробить стандартную Морскую боевую броню на дальности прямого выстрела, на котором скорее всего им и придётся схлестнуться с террористами, подумала она. Это была не лучшая замена для штурмовой винтовки, встроенной в её броню, но это было намного лучше, чем ничего, и, кроме того, Танис подобрала полдюжины запасных магазинов.

– Не думала, что вновь воспользуюсь чем-то подобным, – заявила Алисия, давая броне команду сбросить так хорошо послужившую ей штурмовую винтовку. Следующей своей командой она подрегулировала усилие на перчатках боевой брони – чтобы по рассеянности случайно не раздавить своё новое оружие – и приказала, чтобы компьютер загрузил интерфейс с бортовой системой «М-97».

– Нищие не могут быть… – начала Танис.

– Противник атакует! – резко объявил Андерсон.

* * *

– Вперёд и убейте ублюдков! – проорал Хайме Ривера и его группа ринулась в атаку вверх по склону.

В этой атаке не было никакого изящества. Тактическая ситуация была как на ладони, но организация атаки силами своей группы потребовала от него несколько большего времени, чем он ожидал. Это означало, что его окно времени было вероятно ещё более узким, чем он рассчитывал. Имперцы наверняка не посмели бы отстыковать свои штурмовые шаттлы прежде, чем они получили подтверждение, чтокоммандос нейтрализовали батареи противовоздушной обороны и обеспечили безопасность комплекса. Это давало ему как минимум несколько дополнительных минут, но недостаточно, чтобы потратить хоть сколько-нибудь из них на придумывание хитрой тактики. Он заранее смирялся с дополнительными потерями среди своих людей во время быстрой и грязной лобовой атаки, вместо того, чтобы организовать всё должным образом, но это всё равно было лучше, чем потерять всех, что наверняка и произойдёт, не верни они заложников.

Он перебежками продвигался вперёд, выдерживая свою позицию в центре второй линии, и чувствовал почти облегчение – весь его мир сфокусировался в узких рамках командования боем.

* * *

– Пусть подойдут поближе, – распорядилась Алисия, вместе с Танис одним прыжком занимая позиции между заложниками и атакуемой стеной. Экипаж«Звёздного Скитальца» до сих пор в спешке сводил людей вниз по лестнице и было похоже, что первоначальная оценка Танис вместимости цокольного этажа оказалась несколько заниженной. Но всё равно, в тот момент, когда торцевая стена комплекса начала распадаться под ударами маломощных плазменных зарядов, на основном уровне всё ещё оставалось более сотни незащищённых бронёй человек.

На звуки разрывов сгустков плазмы, а даже «маломощный» пакет обладал зверской энергией, высвобождающейся при столкновении с препятствием, и шипящий шорох разлетающихся осколков разбитых стенных панелей наложились крики боли со стороны заложников. Некоторые из этих «осколков» были размером в пятнадцать-двадцать и сила взрывов плазмы послала их внутрь здания. Три из них врезались в броню Алисии и разлетелись в пыль, но другие похоже нашли небронированные цели, и она постаралась не думать о тех повреждениях, который могли причинить эти летящие предметы с бритвенноострыми кромками.

Она проверила расположение своих людей. ВИЛС показывал, что Андерсон прислушался к её рекомендациям и передислоцировал захваченные лаунчеры. Он снял их с подиума и расположил в самых дальних углах западной стены. Они с Самантой Мояно предпочли, просто с помощью силовых ножей обрубив крепления на уровне пола, демонтировать лаунчеры с тяжёлых треног, которыми в исходном варианте воспользовались боевые расчёты террористов в пассивной броней. И теперь Андерсон, заняв позицию на склоне возле северного угла, словно какую-нибудь винтовку удерживал оружие массового поражения исключительно за счёт «мускулов» своей активной брони. Капрал Иван МакЕнти из Второго Отделения Первого Взвода – третье крыло Андерсона за эту длинную ночь – припал к земле достаточно близко от него, чтобы прикрыть товарища от возможного обхода с фланга. Мояно, капрал из Второго Взвода на пару с капралом Джеймсом Кролом – Третье Отделение Первого Взвода – прикрывали южный угол.

Третий лаунчер и ответственность за северную стену здания достались Александре Филиповой с капралом Адамом Скодженом в качестве её крыла. А четвёртый и последний был вручён Дигори Бекетту, прикрывающему вместе с Карен де Ниж южную стену.

У Кили вообще не было крыла, а Алисия и Танис были единственной оставшейся в живых первоначальной парой крыльев. Пока, по крайней мере.

Одиннадцать мужчин и женщин, измотанных и потрёпанных, вооружённых трофейным оружием, готовились встретить отчаянную атаку пятидесяти тяжелобронированных противников. Каждый из них точно знал, каковы шансы остатков Роты Чарли пережить следующие три минуты, но это не имело значения. Они были единственным, что стояло между шестьюстами гражданскими лицами и хладнокровным убийством, и взгляд зелёных глаз Алисии, отслеживающий возникающие в западной стене пробоины, был холоден, словно арктический лёд.

– Отправьте их в нокдаун, люди, – практически обыденным голосом скомандовала она.

* * *

Ривера, взбегая вверх по склону, чувствовал, как его начинает наполнять уверенность в своих действиях. Его отряд почти достиг вершины, но до сих пор не прозвучало ни единого выстрела – вообще ни одного! Возможно, он чересчур переоценил ублюдков из Кадров. Возможно, они ударились в бега, испугавшись показать себя в бое с настоящим противником. Или, что более вероятно – как он теперь думал – у них просто закончились боеприпасы. Или, возможно, они все были выведены из строя во время захвата комплекса. Или…

Эрик Андерсон открыл огонь, когда первый тяжелобронированный пехотинец террористов оказался на дистанции в сто метров от него. Завыл механизм подачи боеприпасов тяжелого лаунчера, с умопомрачительной скоростью заглатывая беззвенный пояс с патронами, и визжащий ливень крупнокалиберных дротиков накрыл склон холма.

Твёрдосплавные проникающие элементы с треском крушили боевую броню террористов, пехотинцы ОААС падали с мучительными хрипами, но атака не захлебнулась.

С противоположенного конца стены, развернув свой лаунчер по диагонали вниз, к избиению присоединилась Саманта Мояно. Всё новые и новые бронированные фигуры падали на склон, но вторая волна атакующих, обнаружив местонахождение убивающего их соратников оружия, открыла ответный огонь и пакеты плазмы накрыли позиции стрелков.

От множественных попаданий плазменных зарядов всё здание билось словно в агонии – боевики палили, используя полную мощность оружия, словно циркулярной пилой разрезая разваливающуюся на части стену. Андерсон, казалось, растёкся невозможно тонким слоем по керамгранитному полу, продолжая поддерживать непрерывный поток огня. Но Мояно повезло меньше – один из этих пакетов плазмы влетел точно сквозь пролом, который она использовала в качестве амбразуры, уничтожил лаунчер и мгновенно убил её.

* * *

– Правее! – срывая голос, скомандовал Ривера, заметив, что южный лаунчер внезапно прекратил стрелять. – Уходим вправо!

Его люди повиновались, уклоняясь от огня лаунчера, всё ещё собирающего кровавую жатву с их соратников на левом фланге.

– А теперь прямо через стену! – проревел он.

* * *

Алисия видела темно-красную вспышку иконки Мояно. Через мгновенье за ней последовал и Иван МакЕнти, поражённый следующим же выстрелом, опять со странной точностью попавшим в то же зияющее отверстие.

– Том, они прорываются! – резко предупредила она.

– Ничего у них не получится, – категорически отозвался Кили.

* * *

– Вперёд! Вперёд!– кричал Ривера. На склоне осталось лежать уже четверть его людей с плазменными винтовками, но пятнадцать оставшихся были на острие атаки. Теперь они, пригнув головы, активизировали прыжковые механизмы своих скафандров и с разбегу врезались прямо в ослабленную пробоинами стену.

* * *

Капрал Томас Кили нажал гашетку орудия и огромный шар клокочущей плазмы поглотил центр атаки террористов. Большая часть западной стены здания – та, что ещё не была разнесена вдребезги – просто исчезла. Трое из пятнадцати ворвавшихся в здание боевиков прожили достаточно долго для того, чтобы заполнить эфир криками агонии, остальные умерли слишком быстро даже для этого.

Произошедшее как громом поразило оставшихся в живых бойцов Риверы. Наличие плазменного орудия у обороняющихся полностью разрушало все планы командира террористов, должно было заставить прекратить атаку и отойти. Но у Кили не было времени на полную диагностику орудия. Что означало, что он не знал о том, что во время захвата орудия был повреждён не только генератор «чаши», но и силового поля камеры накачки энергии.

Обратный взрыв от дезинтегрировавшего оружия мгновенно, несмотря на броню, убил его, а прокатившаяся по зданию взрывная волна снесла Алисию с ног.

* * *

Ривера содрогнулся, увидев как в облаке режущей глаза вспышки исчезла вся торцевая часть здания, забрав с собой треть его бойцов – и все оставшиеся плазменные винтовки.

Мгновенье он задавался вопросом, каким ещё кошмарным сюрпризом оснастили Кадры, но ответ пришёл сам собой.

– Все за мной! – взвыл он, в прыжке проносясь прямо через атакующую пехоту, притормозившую было после ужасающей гибели своих товарищей. – Все за мной!

* * *

Алисия быстро поднялась с пола – её ум оставался ясным и холодным, хотя по краю сознания скользнула горечь от потери друга. Погибло уже трое из одиннадцати обороняющихся, а оранжевые точки, замершие после выстрела Кили, вновь ринулись вперёд.

Она подняла «М-97» и открыла огонь, встречая первую закованную в боевую броню фигуру, появившуюся на пылающих развалинах совсем недавно бывших стеной здания.

* * *

Тяжёлые винтовочные пули пробили боевую броню Риверы, но его спас нагрудник. Трём боевикам, следовавшим непосредственно позади него, повезло меньше, но и сам Ривера обнаружил стрелка и поднял свою винтовку.

* * *

Алисия уложила одного из нападавших, в то время как Танис, стреляя как всегда со смертельной точностью, двумя пулями в головы сняла двоих. Алисия успела прицелиться из своей винтовки в следующую цель, когда первый из «убитых» террористов открыл по ней огонь, серией тяжёлых пуль наискосок прочертив её фигуру. Броня, более лёгкая, но значительно более прочная, чем активная броня предназначенная для Корпуса Морской пехоты, выдержала натиск вольфрамовых сердечников пуль, но одна из них попала в трофейную «М-97», превратив её в груду бесполезного металлолома.

Тут же отбросив испорченное оружие, Алисия опустила руки к поясу. Мгновенье спустя в её левой руке оказался CHK, а в правой активизированный силовой нож, и с боевым кличем валькирии, в котором она с изумлением опознала собственный голос, Алисия бросилась навстречу врагу.

* * *

Хайме Ривера моргнул, не веря своим глазам – коммандос, словивший минимум пять прямых попаданий, не упал. А потом десантник Кадров, который по всем правилам уже должен был быть мёртв, бросился прямо на него с пистолетом в одной руке и чем-то похожим на пылающий меч в другой.

Пистолет поднялся и пуля, с противным щелчком срикошетировавшая от лицевого щитка боевого шлема Риверы, заставила его инстинктивно отшатнуться. Она не пробила бронестекло, но  кинетическая энергия удара, пришедшегося буквально в десяти сантиметрах перед глазами, наполовину ошеломила его. Воздействие длилось доли секунды, не больше чем единственное биение подстёгнутого адреналином сердца, но и это оказалось слишком долго.

Его взгляд только-только начал проясняться, когда силовое лезвие в правой руке Алисии ДеФриз снесло ему голову.

* * *

И хаос поглотил разум Алисии.

Обезглавленное тело террориста, разбившего её винтовку, падая, окатило её фонтаном крови, залив лицевой щиток, но информация, поступающая с датчиков брони, никуда не делась, и избежавшая безумия боя частица разума Алисии видел как иконка, обозначавшая Адама Скоджена,  атаковала прорвавшихся боевиков. Он встретил их на последнем рубеже, дуло его штурмовой винтовки на пару секунд расцвело огненным цветком, в единой очереди выпуская оставшиеся боеприпасы, а затем он тоже затих. Джеймс Крол, опустившись одно колено, размеренно посылал пулю за пулей в пробежавших мимо него террористов, с каждым истраченным патроном увеличивая свой лицевой счёт. Большинство боевиков даже не понимало, что кто-то из десантников остался у них за спиной, и он вывел из строя по меньшей мере пятерых прежде, чем пара более внимательных, развернувшись, открыли по нему непрерывный огонь. Одного из них Крол успел подстрелить прежде, чем сам, тяжело раненный, с критическими повреждениями брони, был вынужден выйти из боя.

Алисия разрубила надвое ещё одного боевика. Столкнувшись лицом к лицу – точнее броня к броне – со следующим, она инстинктивно вскинула пистолет и, приставив его прямо к лицевому щитку противника, нажала на спуск, и террорист, словно после удара кувалдой, отлетел назад – вольфрамовый сердечник лёгкой пули пробил единственный доступный для него участок тяжёлой брони.

Где-то далеко она услышала предупреждающий крик Танис и в тоже мгновенье развернулась к новой угрозе, но было уже поздно – ливень стали обшился на её броню. Внезапные толчки попаданий заставили её потерять равновесие, когда трое боевиков кинулись к ней, ведя непрерывный огонь. Большинство проникающих элементов пуль с завыванием рикошетировали от её брони, отбрасывая её назад. Алисия, вскидывая клинок, опустилась на одно колено и террористы приготовились добить её, но Танис уже была перед ней и её штурмовая винтовка непрерывной очередью в упор прошлась по боевикам.

Атаковавших Алисию раскидало в стороны неуклюжими безжизненными манекенами, но ещё прежде, чем они упали, она услышала по спецканалу Танис крик боли. На ВИЛСе Алисии появились покрывающиеся зловещей краснотой индикаторы жизнедеятельности её крыла, безвольно опускающейся на обильно политый кровью склон холма и из горла Алисии вырвался душераздирающий вопль – не боли, а гнева и ярости – она сделала выпад назад за спину своей подруги. Её силовое лезвие, словно арбуз, развалило тело террориста, который только что стрелял в Танис, и Алисия ДеФриз, потерявшись в тумане ярости, бросилась в атаку.

* * *

Люди, преодолевшие вместе с Хайме Риверой склон холма, пережившие убийственный вихрь огня лаунчера, опустошительный взрыв плазмы, унёсший жизни целой трети их отряда, дрогнули после гибели своего лидера. А затем они увидели выпрыгнувшую навстречу им из бушующего пламени рукотворного ада единственную фигуру в грязной, обильно политой ещё не запёкшейся кровью, испещрённой выбоинами и вмятинами боевой броне. У неё даже не было винтовки – только пистолет в одной руке и силовой нож в другой – но она устремилась прямо на них. Пули вновь и вновь летели в её сторону, но она перемещалось слишком быстро и вольфрамовые сердечники касались её брони под слишком острым углом, чтобы пробить её, а затем это ужасное силовое лезвие оказалось прямо среди них, прорываясь к живым телам сквозь как будто несуществующую броню.

Первый оказался обезглавлен, следующий взвыл в агонии, когда силовое лезвие, продолжая неумолимое движение, прошло через его правый локтевой шарнир брони и попутно отсекло руку. С пронзительным визгом упала ещё одна бронированная фигура, безуспешно пытаясь руками в латных рукавицах прикрыть извергающую кровь рану в пропоротом вместе с бронёй животе.

Это было уже слишком даже для опытных ветеранов. Пятьдесят два человека отправились вверх по склону – спустя несколько минут, пятеро оставшихся в живых, развернувшись, уже бежали вниз с холма от единственного, вселяющего какой-то первобытный ужас десантника, атаковавшего их с сумасшедшей яростью. Но именно этого момента ждал лаунчер Эрика Андерсона.

* * *

Полевой командир Ллойд Абраззи изумлённо наблюдал, как пять бойцов – только пять –из отряда Риверы бежали вниз по склону.

Доказывая соратнику свою правоту, Абраззи не мог себе даже представить, что горстка измученных коммандос может что-то противопоставить атаке тяжеловооружённой пехоты Риверы. Но они выстояли, и сейчас лишь пять оставшихся в живых его товарищей бежали… один за одним повалились на землю, со смертельной точностью сбитые с ног короткой очередью внезапно ожившего лаунчера.

«Ублюдки», – злобно подумал он. – «Грёбаные ублюдки!»

Вся так долго лелеемая в глубине души ненависть Ллойда Абраззи к Земной Империю и Имперским Кадрам вырвалась наружу, и раздвинувшиеся губы обнажили зубы в уродливой гримасе ярости.

«И всё-таки мы сделаем по-моему», – сказал он сам себе и включился в общекомандную сеть своего полевого отряда.

– Плазменные стрелки! Я хочу, чтобы вы сравняли с землёйэто чёртово здание! Открыть ог…

* * *

Ллойд Абраззи так и не успел понять, что Ривера ошибся в расчёте времени.

Сэр Артур Кейта и майор Александр Беннетт не ждали от Роты Чарли подтверждения уничтожении наземной ПВО. Алисия ДеФриз сказала им, что её люди уничтожат её, и они отправили шаттлы вниз в тот самый миг, когда остатки Роты Чарли пошли в свою последнюю атаку. Абраззи думал, что у него есть ещё не менее десяти-пятнадцати минут на уничтожение комплекса «Джейсон Корпорэйшн», но и он ошибался.

От специально предназначенного для запуска высокоскоростных ракет штурмового шаттла в ночь Шаллингспорта протянулись буквально осязаемые полосы света и, ослепительные огненные шары, расцветшие на позициях террористов, как кулаки сердитого божества, стёрли с лица земли полевой отряд Абраззи.

* * *

Одинокий разведмодуль Алисии показал ей прибытие шаттлов, сметающие всё на своём пути удары кинетического оружия, горстку выживших в бойне террористов, отчаянно бегущих в сторону иллюзорного прибежища гор, и тройку шаттлов, отделившуюся от основной группы и беспощадно накрывшую беглецов залпом тяжёлого оружия. Она видела все это, но всё это прошло мимо её сознания. Она стояла на коленях около Танис, с тоской смотря на медленно наливающиеся тёмно-красным светом индикаторы показателей жизнедеятельности её подруги, и отчаянно пыталась добраться до медицинской панели её развороченных тяжёлыми пулями доспехов.

– ДеФриз! Сержант ДеФриз! – взывал кто-то на общей частоте роты.

– Санитара!– закричала она в ответ. – Немедленносанитара ко мне!

– Вот она! – рядом раздался голос и тут же её окружили Морские пехотинцы в боевой броне, невероятно безупречной и чистой среди хаоса и разрушения, грязи и крови и мёртвых тел.

– Санитара!– снова и снова звала она, с ужасом увидев, как внезапно остановилась сердце Танис. Обеими руками она с силой ударила по пульту встроенного «доктора», но другие руки, столь же сильные, как и её собственные, схватили её за плечи и, оттащив её от тела Танис, поставили на ноги.

В безумии потери она пыталась вырваться, но слишком много вокруг было брони. И всё равно потребовалось четыре Морских пехотинца, чтобы удержать её в относительной неподвижности.

– Алли! – в имплантированном коме зазвучал новый голос, когда кто-то из Морских пехотинцев склонился над Танис. – Алли!

Что-то особенное было в том голосе. Что-то знакомое, и глаза Алисии расширились.

– Лейтенант? – в её усталом голосе послышалось недоверчивое изумление. – Лейтенант Керэмочи?

– Да, Алли, это я, – успокаивающе ответила капитан Керэмочи. – Медики уже здесь. Да услышь ты меня наконец – медики здесь. – Ещё две закованные в броню руки протянулись и обхватили с обеих сторон шлем Алисии, удерживая его в неподвижности, в то время как Керэмочи Чийеко наклонилась к ней. Их забрала соприкоснулись, и Керэмочи, ловя глазами опустошенный взгляд Алисии, медленно и отчётливо произнесла. – Сержант, медики здесь. Позволь им помочь ей. Алли, ты понимаешь меня?

– Да, – прошептала Алисия, наконец обвисая в кольце поддерживающих её рук. – Да.

– Тогда давай заберём вас обеих отсюда, – мягко, сквозь слезы скатывающиеся с её собственных щёк, позвала Керэмочи. – Пора домой.

 

Глава 28

Октябрь в северном полушарии Старой Земли…

Осень золотой кистью раскрасила внутренний сад дворцового комплекса Слайго [город и порт в Ирландии].Когдалейтенант Алисия ДеФриз во главе Роты Чарли строевым шагом прошла через  похожую на пещеру арку во внутренней стене комплекса, перед ней во всю ширь распахнулся величественный ландшафт просторного Двора Героев: с расцвеченной осенью листвой садиков, фонтанами, тихо струящимися среди отражающими лёгкие облака водоёмов, и невольно притягивающим взгляд Кенотафом [кенотаф – пустая могила]в самом его центре. Квадратный плац, выложенный не бездушным керамогранитом, а плитами натурального камня, сливающимися в какую-то причудливую мозаику, увенчанный стапятидесятиметровым шпилем из отполированного мрамора и обрамлённый цветником, в котором, казалось, смешались все цветы вселенной, был достаточно большим, чтобы выстроить весь батальон.

Причиной странной текстуры и расцветки внутреннего двора было то, что каждая отдельная каменная плита была специально доставлена с каждой входящей в  Земную Империю населённой планеты и луны.

Алисия до сих пор не могла привыкнуть к лейтенантским знакам различия на своей униформе, но так или иначе, несмотря на то, что ей ещё только предстояло пройти обязательную переподготовку в Офицерской Школе, формально это звание уже принадлежало ей. Она, чётко печатая шаг,  шла от арки входа к Кенотафу вдоль длинной, прямой как стрела аллеи, вдоль простых мемориальных досок из оружейной стали с выгравированными на них именами, родами войск и личными номерами мужчин и женщин, погибших защищая Земную Империю.

Этой алее, казалось, не было конца. И Алисия шла по ней, смотря прямо перед собой на четырёх людей, одиноко стоящих на плацу в тени обелиска. Конечно, там были и другие, допущенные на расположенные вдоль южного края внутреннего двора Кенотафия места для приглашённых, но их было немного.

Наконец она пересекла границу вымощенного камнем плаца и её решительный шаг по каменной поверхности рассыпался отчётливой дробью, усиливавшейся с каждым вступившим на плац десантником. Их подошвы опускались на камень с безукоризненной синхронностью, но сквозь эхо собственных шагов Алисия чувствовала их присутствие за своей спиной.

Их было немного.

Танис Като, всего два дня назад выписанная из госпиталя. Эрик Андерсон, Алек Говард, Джексон Келлер, Александра Филипова, Дигори Бекетт, Джеймс Крол, покинувший больницу за день до Танис, и Карен де Ниж.

Девять мужчин и женщин, включая Алисию. Единственные оставшиеся в живых из Роты Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады Имперских Кадров.

Они строевым шагом, чётко печатая шаг по брусчатке, прошли к центру плаца, повернули налево, а затем, остановившись, резко развернулись обратно вправо. В единый прекрасно скоординированный момент их левые пятки ударялись о камень и они застыли по стойке «смирно» перед ожидающими их четырьмя мужчинами.

Безмолвие сада нарушали лишь шелест листвы под порывами прохладного октябрьского ветра, резкие хлопки развевающихся вымпелов на флагштоках вокруг Кенотафа, плеск воды в фонтанах, отдалённые птичьи крики и почти неслышимый гул антигравитационных платформ камер головидения.

– Рота Чарли, Третий Батальон прибыла по Вашему приказанию, Сэр! – решительно отрапортовала Алисия, в чётком приветствии вскинув руку к виску.

Генерал Дюголд Арбатов, командующий Кадров, ответив на приветствие, повернулся к человеку, стоящему рядом с ним.

– Бригадир, пожалуйста, проведите перекличку, – попросил он.

– Да, Сэр! – ответил Сэр Артур Кейта и, достав старомодный архаичный планшет, зажатый до этого момента под левым локтём, повернулся, чтобы встать лицом к лицу перед этими девятью мужчинами и женщинами, вытянувшимися перед ними по стойке «смирно» на плацу, предназначенном для батальона.

– Алвин, Мэдисон! – сказал он, даже не глядя на аккуратно отпечатанные на настоящем бумажном листе колонки имён.

– Здесь, – ответила Алисия решительным и звонким голосом.

– Андерсон, Эрик!

– Здесь, – отозвался Андерсон.

– Арун, Нэмрэта!

– Здесь, – ответила Танис Като.

– Ашмид, Джереми!

– Здесь! –  рявкнул Алек Говард.

В тишине дня медленно и размеренно звучали имена десантников и ответы присутствующих. Кейта назвал двести семьдесят пять имён и двести семьдесят пять раз прозвучал ответ «здесь».

– Ярджа, Роха! – Кейта «прочитал» заключительную фамилию в списке.

– Здесь! – ответила Алисия столь же твёрдым и ясным голосом, как и для первой названной, и лишь слезы блестели в её глазах.

Кейта кивнул, сунув планшет под левую руку, резко повернулся к Арбатову и чётко вскинул руку, отдавая честь.

– Сэр, Рота Чарли, Третий Батальон, Второй Полк, Пятая Бригада, присутствует в полном составе!

– Спасибо, Бригадир, – спокойно ответил Арбатов, отвечая на приветствие, и повернулся к третьему присутствующему человек.

Тот был не особо высок – светловолосый и голубоглазый, на вид не старше пятидесяти, в чисто зеленой униформе Кадров, точно такой же как и на Алисии. Вот только на его форме не было никаких знаков различия, лишь на голове в лучах полуденного солнца сверкал простой золотой ободок.

– Ваше Величество, – обратился к нему с глубоким поклоном  Арбатов, – осмелюсь доложить, что Рота Чарли, Третий Батальон, Второй Полк, Пятая Бригада, Ваших Кадров присутствует на церемонии в полном составе.

– Спасибо, генерал, – ответил хорошо поставленным тенором Его Величество Симус II, Император и Принц-Защитник Человечества, и, сделав несколько шагов, остановился прямо перед Алисией и её восьмью товарищами.

– В течение четырех столетий, – сказал он после мгновенья тишины, – Имперская Морская пехота и Имперский Флот сражались и умирали с величайшей отвагой. Мы, как и Императоры и Императрицы, правившие перед Нами, не раз склоняли головы перед подвигами мужчин и женщин регулярных вооруженных сил Империи. Мы всецело осведомлены обо всём, чего они достигли, о той цене, которую они слишком часто платят на службе Империи. Но вы – Наши Кадры, несущие Наше личное знамя и служащие Нашим личным мечом, Нашими паладинами и Нашими поборниками. Имперские Кадры служили Нашему Дому и Нашей Империи с храбростью и преданностью, с которыми мало что сравнится в истории человечества.

– И за все четыре столетия, – продолжал он, и Алисия словно кожей чувствовала взгляды направленные на них из гостевой ложи и направленное радиоизлучение камер ведущих прямую трансляцию церемонии на каждую планету, луну, астероид и космическую станцию в Солнечной Системе и записывающую её для всех обитаемых планет Земной Империи, – Кадры никогда не подводили Наше доверие. Они не всегда побеждали, поскольку даже Кадры смертны. Иногда, гораздо чаще, чем Нам хотелось бы, они гибли, но, даже умирая, они рвались к победе. Кадры ни разу не запятнали свою честь отказом от собственных высочайших стандартов. Бывало, их побеждали. Бывало, они гибли. Но никогда не сдавались.

– Вы и ваши товарищи, живущие в наших сердцах, – сказал он, встретившись взглядом с каждым из девяти оставшихся в живых десантников, – поддержали не просто самые высочайшие традиции, но также и честь и храбрость Наших Кадров. Вашей службой, вашими жертвами, вашими  достижениями вы принесли Нашему Дому и Нашему Трону честь и преданность, которую ни один человек, ни один Император не вправе был требовать. Честь и преданность, наполняющую Нас гордостью, горем и благодарностью, которую никогда не смогут выразить никакие слова, поступки или награды. Мы повелели, чтобы имена всех ваших павших товарищей были выгравированы здесь, во Дворе Героев, среди имён самых чтимых воинов Империи. Сверх того Мы повелели наградить Роту Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады Наших Кадров Орденом Павшего Льва. И Мы лично благодарим вас и ваших павших в бою товарищей не просто как Император, но также и от Своего личного имени. Мы склоняем голову перед совершённым вами подвигом, и Мы просим принять Нашу глубокую благодарность в подтверждение долга, который Мы отныне несём перед вами и никогда не сможем соответственно возместить.

Он шагнул вперед, и Алисия ДеФриз пожала протянутую руку самой могущественной личности в истории человеческого рода. Его рука была сильной, а рукопожатие – крепким. И прежде чем выпустить её руку и подойти к Танис Като, Император несколько мгновений всматривался в её зеленые глаза.

Пожав руку каждому, одному за другим, он вернулся на своё место. Церемония продолжилась, и Арбатов, откашлявшись, повернулся к последнему присутствующему человеку – единственному в форме Имперских Морских пехотинцев, а не Кадров.

– Главный Сержант! – произнёс он.

– Сэр!

– Формирование в Вашем распоряжении.

– Да, Сэр!

Морской пехотинец шагнул вперед и оказался перед коротким строем десантников.

– Рота Чарли. Смирно! – скомандовал он и открыл официально-выглядящую папку для бумаг с золотым переплетом.

Шеренга военнослужащих Кадров, слегка качнувшись, приняла парадный вариант стойки «смирно» – взгляд прямо перед собой, руки на бёдрах, локти чуть отставлены.

– Капрал Танис Като, вперёд и на центр, – Танис, лязгнув подкованными каблуками, сделала один выверенный шаг вперед, повернула налево и по кратчайшей линии промаршировала к центру шеренги. Там она, повернув направо и оказавшись прямо перед сержантом, вновь застыла по стойке смирно.

– По приказу и от имени Его Императорского Величество Симуса, семнадцатого в его Доме, второго с этим именем, – морской пехотинец начал зачитывать первый лист списка отличившихся из своей папки. – Этим заявлением признаётся, что проявленное тобой мужество и отвага в бою на планете Фуллер 23 июля 2952 года по стандартному летоисчислению вышли далеко за пределы служебного долга.

– В этот день и в этом месте, ты и твои товарищи оказались в безнадёжной ситуации, но проявив беспредельную решительность, преданность долгу и храбрость, упорно продолжили выполнение своей миссии. Несмотря на гибель в бою девяноста шести процентов личного состава роты, ты и другие выжившие бойцы Роты Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады Имперских Кадров продолжили выполнение своей миссии и штурмовали сильно-укреплённый опорный пункт террористов, разрушили и уничтожили наземную и противовоздушную оборону, сделав таким образом возможным высадку подразделений Имперской Морской пехоты со штурмовых шаттлов, и удерживали свои позиции против атаки многократно-превосходящих сил противника до их прибытия. Даже получив критические ранения, ты и твои товарищи выстояли в последней отчаянной атаке тяжелобронированных и экипированных современным оружием террористов и, уничтожив при этом отряд противника пятикратно превосходящей вас в численности, спасли от неминуемой смерти пятьсот девяносто три имперских подданных. Твои действия поддержали – и подняли на новую высоту – самые блестящие традиции Имперских Кадров. За твою преданность, доблесть и жертвы Его Величество повелело издать указ о том, что за действия, выходящие за рамки служебного долга, ты награждена Большим Солнечным Крестом.

Танис резко отдала честь, а сэр Артур Кейта, шагнув вперёд, лично опустил на её шею темно-синюю ленту второй по старшинству награды Земной Империи за доблесть. Танис обменялась  воинским приветствием с Кейта и с той же изящной точностью строевых приёмов заняла своё место в ужасающе короткой шеренге своих друзей. Как только она заняла своё место в строю, морской пехотинец перевёл глаза на её соседа слева.

– Капрал Эрик Андерсон, вперёд и на центр.

И Андерсон, в свою очередь, сделал шаг вперёд.

– По приказу и от имени Его Императорского Величества Симуса, – снова начал морской пехотинец…

Восемь раз, с незначительными изменениями, он повторил цитату. Восемь раз темно-синяя орденская ленточка, поддерживающая блестящий золотой крест, опускалась на предназначенное ей место. И затем он поднял голову и назвал заключительное имя.

– Лейтенант Алисия ДеФриз, вперёд и на центр.

Алисия шагнула вперед и, чётко пройдя к центру шеренги, остановилась перед сержантом и отрывисто отдала честь. Морской пехотинец возвратил приветствие.

– По приказу и от имени, Его Императорское Величество Симус, семнадцатый в его Доме и второй с этим именем, – заговорил он, – этим заявлением с благодарностью признаёт, что твоя храбрость и твои действия 23 июля 2952 года по стандартному летоисчислению на планете Фуллер оказались далеко за границами служебного долга.

– В этот день и в этом месте, после гибели в бою всех офицеров и старшего сержанта твоей Роты, ты приняла командование Ротой Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады Имперских Кадров. Несмотря на потерю приблизительно восьмидесяти процентов личного состава твоей Роты, после высадки на планету попавшей в засаду превосходящих сил противника, ты сохранила единство и боеспособность своего подразделения. При самых неблагоприятных из всех возможных обстоятельств, при подавляющем численном превосходстве врага, ты продолжила выполнение миссии, назначенной твоей части. Понеся дополнительные тяжелые и мучительные потери от непрерывных атак противника, сознавая, что все шансы против вас, ты и выжившие мужчины и женщины под твоей командой тем не менее продолжали стремиться к своей цели. После выхода на обозначенный рубеж вы атаковали подготовленные оборонительные позиции террористов, почти девятикратно превосходящих ваши собственные силы. Несмотря на то, что все шансы были против вас, и несмотря на дальнейшие горькие потери, выжившие бойцы Роты Чарли под твоим командованием успешно захватили опорный пункт террористов, расчистив путь для высадки с орбиты Морской пехоты, и удержали свои позиции против массированной контратаки. После того как были израсходованы все боеприпасы, вы вступили в рукопашную схватку с вооружённой тяжёлым оружием бронированной пехотой противника и оставшись впятером обеспечили возможность свободной высадки десанта Морской пехоты. Своими действиями, командованием, храбростью, мастерством и преданностью ты поддержала самые высокие традиции Имперских Кадров и Земной Империи и спасла жизни девяноста семи процентов заложников, захваченных выступившими против тебя террористами. С учетом твоих достижений Его Величество повелело и издало указ о том, что за действия, далеко выходящие за рамки служебного долга, ты награждаешься орденом Знамени Земли.

Позади них, со стороны гостевой трибуны раздался едва слышимый неясный шум. Знамя Земли было самой высокой наградой Империи. Как и Большим Солнечным Крестом им награждали исключительно отличившихся на боле боя, но в отличие от БСК владельцу этого ордена первыми отдавали честь все военнослужащие Империи независимо от относительного старшинства званий, если, конечно, сами не были обладателями этой награды. Почти всегда им награждались посмертно и за четыре столетия существования этой награды им были награждены менее трёхсот мужчин и женщин. В настоящее время во всей Империи жило только два обладателя этого ордена, а так как традиция требовала, если это было вообще возможно, чтобы новый кавалер ордена получал награду из рук того, кто сам был награждён им, то для проведения этой церемонии Император был вынужден отозвать на Старую Землю Главного Сержанта Себастьяна О'Шогнесси.

Алисия ДеФриз смотрела в глаза своего дедушки, передавшего стопку бумаг с золотым обрезом генералу Арбатову и принявшего из рук сэра Артура Кейты кроваво-красную орденскую ленточку с символизирующим поэтичные древние представления человечества о рождении вселенной взрывающейся золотой звездой. Она немного пригнула голову и он, осторожно опустив орденскую ленточку на её шею, уложил тяжёлый орден точно между её ключиц.

Впервые за всё историю существования награды орден носили одновременно два члена одной  семьи и главный сержант, отступив, чётко отдал честь.

Алисия, ответив на приветствие, вернулась на своё место в строю и Арбатов вновь повернулся к  Кейта.

– Бригадир, распусти строй, – приказал он, и тот отсалютовал.

– Да, Сэр! – Он снова занял место перед короткой шеренгой и незримо стоящими за спинами оставшихся в живых всеми погибшими членами Роты Чарли.

– Рота, – скомандовал он резко, – вольно!

* * *

– Вы хотели видеть меня, сэр Артур?

– Да, именно так, – Сэр Артур Кейта, с улыбкой встав из-за стола, взмахом руки пригласил Алисию зайти в свой кабинет. Она, остро сознавая наличие среди «фруктового салата» на груди её парадного кителя новенькой кроваво-красной орденской ленточки, повиновалась приглашающему жесту. И, присев на указанный стул, выжидающе взглянула на бригадира Кадров.

– Алли, я знаю, что твоя семья ждет тебя, – практически без паузы начал Кейта, – и я обещаю, что я не задержу тебя надолго. Но я думал, что тебе будет интересно узнать о том, что закончен предварительный анализ событий в Шаллингспорте, – снова сев в немедленно принявшее форму его тела  кресло позади своего стола, он откинулся на высокую спинку и продолжил. – Я стопроцентно уверен, что когда мы получим дополнительные данные по закрытым каналам разведки, то результаты ещё будут корректироваться, но думаю, что на данный момент это наиболее достоверные выводы, которые мы можем сделать. Я чувствовал, что тебе, как старшему из офицеров Роты Чарли, нужно, хотя бы в общих чертах, сообщить выводы аналитиков.

Алисия, напряжённо подавшись вперёд, пристально впилась взглядом в его лицо.

– Вкратце: отчёт, который подписали и я и капитан Уотс, утверждает, – глубоко вздохнув, начал Кейта, – что мы имеем массовый провал разведслужб всех уровней. Фактически, мы позволили Альянсу Свободы заманить Роту Чарли в заготовленную ими ловушку. Вся операция была спланирована таким образом, чтобы миссия по освобождению заложников досталась конкретному подразделению Кадров – именно Роте Чарли– и имела целью или уничтожить её сразу или, если это не удастся, то создать условия, при которых мы при попытке освободить заложников «спровоцируем» как можно более кровавую гибель всех шестисот с лишним гражданских лиц.

– Если удался бы первый сценарий, то успешное уничтожение твоей Роты продемонстрировало бы, что Кадры на самом деле не непобедимы и что ОААС способен один на один схватиться с личным элитным корпусомИмператора и нанести ему безоговорочное поражение.

– Во втором варианте: массовая гибель гражданских лиц была бы представлена в СМИ как доказательство того, что Империя, декларирую жизнь своих граждан как высочайшую ценность, на самом деле ставит во главу угла свои военные амбиции и благополучие личного состава вооружённых сил.

– Кроме того, похоже они действительно намеревались выдвинуть дополнительные требования, на удовлетворение которых, учитывая беспрецедентное число и личности заложников, мы бы, по их мнению, согласились бы. Наличие этих дополнительных требований вообще-то является проблематичным. К сожалению – по крайней мере с точки зрения разведслужб – ни один из их руководителей на Фуллере не был взят живым.

– По предварительным данным, численность боевиков ОААС на планете составляла чуть более трех тысяч человек, из которых приблизительно две тысячи триста были оснащены боевой броней, сравнительно современным стрелковым и станковым оружием, а также стингерами. Я думаю, что нам повезло, что они ко всему прочему не озаботились обзавестись тяжелыми бронетанковыми частями.

Он, замолчав, покачал головой с заметным недовольством.

– Сэр, я знала, что на планете мы столкнулись со значительными силами боевиков, – воспользовавшись затянувшейся паузой, сказала Алисия, сдвинув брови. – И всё же я не думала, что их было настолько много. И ещё, наша разведка всё-таки определила, как ОААС удалось незаметно протащить всё это через Зелёную Гавань?

– Не так... определённо, как мне хотелось бы, – ответил Кейта. – Честно говоря, даже близконетак, как мне хотелось бы. Нам удалось захватить живьём и допросить нескольких террористов и мы действительно получили немного дополнительной информации. Насколько мы оказались в состоянии определить: в течение, по меньшей мере, последних десяти стандартных лет «Джейсон Корпорэйшн» – фирма, которая построила комплекс Зеленой Гавани – на самом деле являлась прикрытием Альянса Свободы. К сожалению, к этому моменту «Джейсон Корпорэйшн» свернула все свои операции и провела явно заранее запланированную, хорошо организованную процедуру ликвидации бизнеса. Их банковские счета были опустошены и закрыты, отчётность уничтожена и нам не удалось найти ни одного служащего выше среднего звена и насколько мы можем судить, все служащие Джейсона, которых мы были в состоянии идентифицировать и разыскать, были невинными простофилями, не сознающими, что они работали на корпорацию, фактически финансировавшуюся террористами.

– В любом случае очевидно, что Альянс Свободы начал планировать эту операцию задолго до того как «Джейсон Корпорэйшн» заложила первый камень в фундамент своего дела на Фуллере. Корпорация выстроила комплекс, в котором в последствии и удерживались заложники, и скорее всего под прикрытием «тяжелых строительных механизмов» ввезла на планету требуемую для намеченной операции военную технику.

– Между нами говоря, не для протокола, я лично, в отличии от наших аналитиков, подготовивших этот обзор, совсем не убежден, что Герцог Джеффри абсолютно не был замешен в подготовку этой провокации.

Алисия изумлённо подняла бровь, и Кейта фыркнул.

– Нет никаких прямых улик его соучастия – поверь мне, если бы они были, то... были бы проанализированы весьма пристрастно. Его Величество на самом деле так же, как он продемонстрировал это публично, «недоволен» произошедшим на Фуллере. Если бы у нас были доказательства или хотя бы просто обоснованные подозрения, что Герцог Джеффри сознательно участвовал в этой истории, то Император формально потребовал бы от Короля Хэйдена его голову. И если бы он не получил её, то Морская пехота при поддержке Флота высадилась бы на Фуллере и взяла требуемое силой.

– Естьпрямые свидетельства того, что директор по индустриальному развитию Герцога Джеффри, некий Джокери Асэро'о Лоуэй, точно знал что именно готовится. Сначала мы решили, что Джокери возможно был подставным лицом, но нам удалось проследить его жизненный путь вплоть до  Старой Земли; так что Джокери на Фуллере определенно являлся подлинной личностью. Однако по окончанию операции на Фуллере он не был обнаружен ни среди мертвых, ни среди пленных. Короче говоря, хотя мы и уверены в том, что после того как Маргарет Джонсонвошла в систему, никому не удалось покинуть планету, он так или иначе просто исчез. Тот факт, что мы нигде не можем найти Джокери, может указывать на то, что мы ошибаемся в оценке его роли в событиях, но текущее общее мнение склоняется к тому, что он действительно работал на Альянс Свободы и что как только отпала необходимость в его услугах Альянс устранил его и избавился от тела. Если это предположение верно, то причиной его ликвидации может быть то обстоятельство, что Джокери знал слишком много и при этом не входил в правящую верхушку организации. Так что они не могли положиться на то, что он будет молчать, если попадёт к нам в руки и будет приговорён к смертной казни.

Кейта вновь сделал паузу, поморщился, очевидно совсем не в восторге от своих слов, затем пожал плечами.

– С одной стороны ничего лучшего я придумать не могу, но с другой… в этой теории полно дыр. Я не хочу сказать, что она в корне не верна, но мне не дают покоя те моменты, которые она не в силах объяснить. Конечно это – красивая гипотеза. Джокери имел возможность контролировать все детали наземных предоперационных приготовлений на Фуллере. Именно он являлся официальным представителем Шаллингспорта с которым «Джейсон Корпорэйшн» должна была согласовывать все свои наземные операции и грузооборот орбита-планета. Совершенно очевидно; здесь не обошлось  безего активного соучастия. Но… я предполагаю, хотя не могу подкрепить это предположение ничем кроме подозрений, что это могло быть чрезвычайно... удобно для Герцога Джеффри – выдвинуть на первый план легко идентифицируемого – и безусловно мёртвого – сообщника ОААС. По словам Герцога Джеффри, именно Джокери первым предложил предоставить террористам «прибежище» в Шаллингспорте как лучший шанс сохранить жизни заложникам. Вот только этому нет никаких подтверждений из независимых источников и мне достаточно тяжело поверить в то, что тот, кто бы это всё не запланировал, мог стопроцентно положиться на то, что простой  эксперт по индустриальному развитию, пусть даже в ранге советника, сможет убедить главу государства принять террористов на своей территории. А ведь абсолютно вся их операция строилась на том, что им предложат участок в Шаллингспорте.

Кейта, переводя дыхание,  сделал паузу и, нахмурившись, продолжил.

– Во всяком случае, как бы то ни было, они спланировали операцию как гигантскую мышеловку и заблаговременно успешно доставили на поверхность людей и оружие. Так что наша разведка и не могла засечь прибытие этих боевиков и вооружения. И, Алли, я от своего имени приношу искреннее извинения за то, что мы бросили тебя и твою Роту прямо в середину этого ада.

Он твёрдо взглянул ей в глаза и теперь пришла очередь Алисии с чувством лёгкой неловкости покачать головой.

– Дядя Артур, из того, что Вы сообщили, очевидно, что они очень тщательно подошли к планированию этой операции и фактически разместили все свои силы на позициях едва ли не прежде чем захватили заложников. А учитывая то, что наша разведка оказалась в цейтноте, я не думаю, что кто-то решится обвинить Батальон или кого-то ещё в том, что они не поняли, что даже такая террористическая организация как ОААС может быть достаточно сумасшедшей, чтобы преднамеренно заманить Кадры в засаду.

– Возможно ты права – нам действительно пришлось планировать операцию в авральном режиме, – уступил Кейта. – Но, как предполагается, задача разведки в том и состоит, чтобы предусмотреть все неожиданности при высадке. Но на сей раз никто об этом не позаботился.

Он, почти незаметно кивнув, выпрямился в кресле и положил руки на стол.

– Без внятного объяснения осталось ещё довольно много вопросов и по закону подлости именно в таких случаях как этот мы, как правило, никогда не получаем на них ответов. Конечно, это не означает, что мы не будем пытаться расставить все точки на “i”. В частности, определённый интерес вызывают гигантские объёмы финансирования и вооружений, привлечённые Альянсом Свободы для этой операции. И пусть в масштабе Империи эти суммы невелики, но в абсолютном выражении это многие и многие миллионы кредитов. Это слишком даже для такой организации как ОААС. И на неприятные ассоциации наводит наша неспособность – пока, по крайней мере – выйти на след того или тех кто продал им военную технику и оружие. Как ты и сообщала в своих рапортах из Шаллингспорта – в основном оно всё имперского производства. Мы конечно обнаружили некоторые образцы, произведённые на паре-тройке других Мирах Беззакония, но подавляющее большинство техники и оружия представляют собой морально устаревшее оснащение Корпуса Морской пехоты, и пока мы неспособны выяснить каким образом всё это попало в руки террористов. Конечно, мы проверили серийные номера. Оказалось, что большая часть образцов была несколько лет назад официально списана и передана на утилизацию. Сейчас мы пытаемся выяснить, кто именно имел возможность фальсифицировать отчеты о его уничтожении, но я не рассчитываю на то, что здесь нам повезёт.

– Как я уже говорил, я не думаю, что у кого-то есть хоть какие-то намерения спустить дело на тормозах и не копать дальше. Когда сам Император требует ответы, подданные, как правило, быстро их находят, а Его Величество в нашем случае по-настоящему хочет получить чёткие ответы на свои вопросы.

Он вновь замолчал, словно приглашая Алисию высказать возникшие у неё дополнительные вопросы. Но дело в том, что у неё их не было. Или, вернее, у неё было слишком много вопросов, касающихся уже сказанного, но было очевидно, как Бригадир уже отметил – ни у кого нет достоверных данных, чтобы прояснить все нестыковки.

– Во всяком случае, – прервал Кейта затянувшуюся паузу, – это всё, что мы знаем – и не знаем – о том, что случилось. Но, как бы то ни было, это не единственная проблема, ради которой я хотел встретиться с тобой.

– Не единственная? – с лёгкой опаской поинтересовалась Алисия, воспользовавшись очередной паузой.

– Алли, я не хотел пугать тебя, – с улыбкой сказал Кейта. – Дело в том, что не так много людей было награждено орденом Знамени Земли и я уверен, что ты знаешь, каково это – ведь ты выросла  рядом с дедушкой, который также является обладателем этой награды. Главный Сержант когда-либо обсуждал с тобой причины, по которым он отказался стать офицером?

– Сэр, он сказал, – слегка улыбнулась Алисия, вспоминая своё детство, – что он предпочитает быть «рабочей лошадкой», не боящейся испачкать руки, а не клерком. Лично я всегда подозревала, что он просто слишком любит свою нынешнюю работу, чтобы взять и вот так просто бросить её.

– Что ж, в этом ты права. Но я думаю, что я возможно неправильно сформулировал свой вопрос. Я подразумевал, рассказывал ли тебе дедушка, каким образом он избегалпринимать обязанности офицера?

– Вот этого нет, Сэр. Как-то раз он очень кратко коснулся этого вопроса и всё. Я всегда полагала, что он просто знает всех в Корпусе – причём подавляющее большинство по именам – и что он слишком хорошо знает, как работает система, чтобы избежать выдвижения на офицерскую должность, если ты не хочешь этого.

– Зная твоего дедушку, легко в это вверится, – с лёгким смешком заметил Кейта. – Однако, поверь мне, это не так-то легко, получив «Знамя», избежать превращения в офицера. Фактически, офицерское звание – или, по меньшей мере, предложение оного – идёт в комплекте с наградой. В твоем случае, ещё до того как Император решил вручить тебе «Знамя», Кадры…, – Алисия отлично понимала, что при этом он имеет в виду себя, хотя никогда и ни за что не признает этого, – …уже решили, что ты заработала полевой офицерский патент. Но всегда есть значительное давление на любого, кто заслужил эту награду, потому что именно люди, имеющие в себе задатки хорошего офицера, и получают «Знамя».

Алисия, почувствовав, как вспыхнули её щёки, с трудом удержала на лице внимательно-вежливое выражение и Кейта подавил одобрительную улыбку.

– Проблема состоит в том, что невозможно по-настоящему выкрутить руки тому, кто заработал  самую высокую награду Империи за доблесть на поле боя. Я практически уверен, что твой дедушка использовал «Знамя» как дубинку, чтобы отмахаться от всех попыток заставить его принять офицерский чин. Очевидно, что сейчас этого не случится, ты, по сравнению с ним, намного моложе и гораздо менее опытна в бюрократических играх.

На сей раз усмешка вырвалась на свободу, по крайней мере, частично, и Алисия улыбнулась в ответ. Только тогда Кейта немного расслабился.

– Алли, я пытаюсь сказать, что твоё производство в офицеры прошло через инстанции прежде, чем ты была награждена «Знаменем». Тем не менее, традиция требует, чтобы ты, получив награду, высказала своё пожелание – в пределах разумного, конечно – где ты хочешь служить дальше.

Он сделал приглашающий жест, и Алисия нахмурилась.

– Сэр, я ценю ваше доверие, – наконец сказала она. – Но я не уверенна, куда я хочу отправиться. Кроме…

Она сделала паузу, очевидно заколебавшись, и Кейта вопросительно поднял бровь.

– Договаривай, Алли, – поощряющим тоном произнёс он. – Сейчас у тебя абсолютный карт-бланш для всего, что ты хочешь спросить.

– Ладно. В таком случае, Сэр, – быстро начала она, словно что-то внутри подталкивало её, – я слышала, что Роту собираются расформировать. Это правда?

– Кто тебе такое мог сказать? – удивился Кейта.

– Сэр, позвольте мне не отвечать. Но это действительно так? – Она умоляюще впилась в него глазами.

– Почему тебя это интересует? – вопросом на вопрос ответил он.

– Потому что это было бы неправильно, Сэр, – заявила она с горячностью, немного удивившей даже её саму. – Рота заслуживает лучшего, чем это. Она заслуживаетлучшего.

– Алли, Рота Чарли в данный момент состоит только из девяти человек, – мягко указал Кейта. – Мы должны были бы восстановить её на пустом месте. Это не просто обновление личного состава – мы должны буквально восстановить её, как будто это полностью новая Рота.

– Сэр, у нас всё ещё осталась база с полным штатом поддержки на Острове Гваделупа, – скромно, но упрямо, указала Алисия.

– Ни один человек из которого не состоит на действительной службе в Кадрах, – возразил Кейта.

– Но…, – начала Алисия, но тут же оборвала себя. Она посмотрела на Кейта с выражением более упрямым, чем когда-либо, и он мягко рассмеялся.

– Расслабься, Алли, – сказал он, и тут же снова стал серьезным. – Рота Чарли не будет расформирована. И заметь, мы не собираемся просто отложить это на потом. Именно это я имел ввиду, когда указал, что мы должны будем восстановить роту на пустом месте, ведь ты прекрасно знаешь, что Кадрам всегда не хватает личного состава. Но… лично Император заявил, что Рота Чарли и её боевые регалии не должны исчезнуть. На самом деле, несколько минут назад я был у него на приёме.

– Сэр? – Алисия казалась озадаченной, хотя огромное облегчение, которое она испытала, узнав,  что Рота не будет расформирована, было написано у неё на лице.

– Ты – свежеиспечённый лейтенант, – напомнил Кейта. – И мы оба знаем, что тебе ещё только предстоит учёба в ОШ, но также мы оба знаем, что ты можешь справиться с этой работой. На самом деле я уверенн, что ты будешь столь же отличным офицер, как была отличным сержантом, что в твоём случае, как я предполагаю, является довольно высокой похвалой.

– Но прежде чем мы начнём думать о твоей дальнейшей карьере должно пройти некоторое время. Даже «Знамя» не заставит Кадры продвигать тебя по служебной лестнице хоть немного быстрее, чем позволят твой опыт, знания и уверенность в собственных силах. Однако, – он пристально взглянул на неё, – есть маленький вопрос к свежеиспечённому лейтенанту – где она хочет оказаться после выпуска из Офицерской Школы. Именно это я хотел обсудить с тобой. Где именно ты хочешь служить?

– Сэр, я... действительно ещё не думала об этом, – ответила Алисия, сама удивляясь верности этого заявления. – Я думаю, что это из-за того, что я была слишком взволнована слухами о возможности расформировании Роты, чтобы думать ещё и о своей дальнейшей судьбе. Я всего лишь  хотела вернуться в Роту Чарли. Но я не могу, не так ли? Я имею в виду – сейчас её нет. И как Вы говорите, её небудет ещё некоторое время.

– Алли, ни одно из двух твоих последних утверждений не является абсолютно верным, – спокойно, почти мягко, уточнил Кейта.

Она смотрела на него, с удивлением распахнув глаза, и он отрицающе взмахнул рукой.

– Рота Чарли всё ещё существует, – сказал он ей. – В списке личного состава числится девять человек. И ты – одна из них. Что касается твоего второго утверждения, я не говорил, что Роты Чарли не будет некоторое время – я сказал, что мы не можем отложить её формирование на некоторое время. Но вот что я собирался предложить тебе – естественно, если ты хочешь осуществить традиционную прерогативу кавалера «Знамени» и просить определенное назначение – это была должность командира Первого Взвода, Роты Чарли, Третьего Батальона, Второго Полка, Пятой Бригады.

Алисия уставилась на него, и он улыбнулся.

– Если ты хочешь её, она твоя, – просто сказал он ей. – Вероятно заполнение вакантных должностей подразделения займёт у нас всё время, которое ты проведёшь в Офицерской Школе, но я могу заполнить одну строчку прямо сейчас, если это то, что ты хочешь.

Алисия обнаружила, что потеряла дар речи.

– Я должен понимать это как согласие? – мягко рассмеялся Кейта.