Последние несколько дней дались ей особенно тяжело, они тянулись катастрофически медленно, заставляя постоянно сверяться с часами, стрелки на которых то замирали, то неудержимо летели вперед, а каждая новая секунда добавляла напряжения, превращая Алис в натянутую тетиву, готовую сорваться в любой момент и выпустить сдерживаемые в душе страх и истерику на волю. Она не могла ни с кем разговаривать, избегала смотреть в глаза, сторонилась советов, каждое утро она приходила на берег и до поздней ночи смотрела на океан. Она ждала.

— Милая, поешь, — к ней подошла женщина с копной длинных волос, заплетенных во множество черных кос.

— Спасибо, Арла, я не голодна.

— Уже пройти четыре дня…

— Он придет, — резко перебила Алис, отворачиваясь.

— Конечно, придет, чтобы похоронить тебя и меня заодно. Ты себе представлять, что сделать со мной Боевой маг, когда узнать, что я заморить тебя голодом?

Алис не удалось сдержать улыбки.

— Ладно, показывай, что ты там принесла, — она подвинулась, предлагая ведьме сесть рядом с собой на расстеленное одеяло, что Арла и сделала.

— Вот и молодец, — она открыла корзинку и протянула Алис сэндвич и бутылку с водой.

— Арла, он жив, я чувствую, — уверенно сказала Алис, прожевав очередной кусочек.

— Детка, — ведьма погладила Алис по голове, — раз чувствовать, значит, так и есть.

— Ты искала его сегодня?

— Конечно.

— Посмотришь еще раз вечером?

— Обязательно. Мы с сестрами каждые полчаса искать его по карте.

Алис устремила взгляд на горизонт и облокотилась на плечо подруги, ей очень повезло оказаться среди друзей в это нелегкое для нее время, когда жизнь состоит из одной надежды, и нет никакой уверенности в будущем.

Пройдя через портал Браша, Алис оказалась в пригороде Парижа. Даже не зная ни единого слова по-французски, продать немного полосок не составило никакого труда. Через неделю она была уже на Мадагаскаре, где и провела последние два года в ожидании и постоянных молитвах. Все это время с помощью Арлы она украдкой следила за передвижениями Адама. Специально съездила на материк, чтобы найти его фотографию в интернете. К сожалению, установить личность старика не удалось. Зато получилось найти кучу информации о самой Алис. Оказывается, она находилась в розыске, — сектанты снова и снова размещали ее фотографии в СМИ, громкие заголовки гласили об огромном вознаграждении за сообщение о местонахождении девушки. Участники Белого взрыва не оставляли надежды завершить начатый ритуал, даже несмотря на тщетные попытки обнаружить местонахождение жертвы с помощью маятников.

Алис рассказала Анжеле, женщине с ошейником, о своем путешествии в мир страданий и мучений, единственное место, где магия Сатари не действует. После чего ведьма целый месяц ходила как в воду опущенная, сомневаясь, взвешивая все "за" и "против". Понимая, что Анжела не может самостоятельно принять решение, Алис посоветовала ей не рисковать, если уж та пятнадцать лет прожила как обычный человек, то мучительная смерть в зубах осы не стоит пяти минут ощущения могущества. Вскоре, Анжела согласилась с доводами подруги.

Первое время, практически каждый день, семья колдунов-вуду собиралась у костра послушать рассказы Алис об Аде. Оказалось, что последним из их рода, служившим в Аду, был пра-пра-прадед Морриса, который не вернулся, а погиб через полтора года пребывания за чертой. То был тяжелейший период для жителей острова: засуха, пожары, голод, чума… платить за возможность пользования магией было нечем. Как поняла Алис, демонов не волновали деньги, главным условием сделки была сложность возврата долга, — никто не может получить силу даром. Недавно Моррис платил по счетам, их демон пятьдесят лет назад назвал денежную сумму, и семья все эти годы усиленно трудилась, чтобы накопить ее. Алис возненавидела мать и сестер Чарли, она не верила, что у тех не хватило средств, чтобы откупиться от Браша. Они просто избавились от Чарли, своей прихотью сломав две жизни.

Шло время, а от Чарли не было никаких новостей.

Следующий полгода Алис каждое утро приходила на побережье. Она наотрез отказалась надевать браслет и прочие амулеты, призванные скрыть ее местонахождение от врагов. Она продолжала верить, поэтому хотела всегда быть доступной для Чарли.

"Он жив и он скоро придет. Я чувствую, что он появится завтра. Нужно просто подождать еще чуть-чуть", — упорно повторяла она, когда кто-то пытался начать непростой разговор.

Однажды на остров приезжал Адам, но он не решился и близко подойти к деревне ведьм-вуду. Алис с удовольствием наблюдала, как белый маг убирается восвояси ни с чем. Говорить с ним желания не было.

Несколько раз ее навещала Тара, но Алис лишь внимательно смотрела ей в глаза, не произнося ни слова. Она купила дорогой подарок Венере от нее и Чарли, но с ведьмой общаться категорически отказалась. Тара умоляла рассказать, что случилось с Чарли, но Алис была непреклонна. Она не желала прощать Таре рассказы о несуществующей Оливии, манипуляции с фотографиями, она пропускала мимо ушей горячие заверения Тары, что у той не было другого выбора, что она не имела право разглашать тайны семьи. В глазах Алис можно было увидеть лишь отвращение. Семь лет ее Чарли сходил с ума, разрушаясь изнутри, теряя всякую надежду, какие здесь могут быть оправдания? Насильно же семья Ромто не могла заставить ее говорить, слишком опасно было пойти против мадагаскарских ведьм.

Алис прекрасно понимала: либо ей придется надеть браслет, либо провести на острове в ожидании Чарли, возможно, всю свою жизнь. Никто более не защитит ее от сектантов "Белого взрыва", а уж если Адам приезжал на Мадагаскар, то не стоит рассчитывать, что он оставит ее в покое. Ни секунды не сомневаясь, она приняла решение ждать столько, сколько потребуется, до глубокой старости, до самой смерти. Денег от полосок хватало, чтобы снимать дом и жить безбедно, так что Алис не чувствовала себя обязанной местным жителям. Кроме того, она помогала акушерке и целительнице племени. Конечно, у Алис не было специальных знаний, чтобы оказать квалифицированную медицинскую помощь, но она могла готовить обеды, убирать и ухаживать за больными, чему и посвятила все свободное время.

За годы ожидания она не без удовольствия насчитала шесть красавцев-мужчин, обещавших ей фантастические по своей страсти и красоте романы. Каждый раз Алис несказанно радовалась, понимая, как отчаянно ей хочется волнительных эротических наслаждений, которые обещают объятия очередного несравненного знойного "мачо" — значит, демоны хотят мучить Чарли, значит, есть, кого мучить!

У нее не было ни интернета, ни телефона. Алис как будто приостановила свою жизнь, превратив ее в одно сплошное ожидание. Единственной подругой, с которой она делилась переживаниями, стала Арла. Женщины очень сблизились за последнее время, ведь только Арле можно было довериться, рассказать, как сильно Алис сожалеет и как преданно любит.

* * *

Небесно-голубые, чистейшие как дикое озеро глаза демона горели желтым огнем, его прекрасные цвета спелой пшеницы волосы развевались на ветру, а белые, словно высеченные из слоновой кости пальцы сжимали рукоятку черного кнута. Браш окружил себя золотистым сиянием, благодаря чему его отчетливо было видно этой темной беззвездной ночью. Света от высокой, стройной фигуры демона хватило, чтобы освятить рядом стоящего мужчину, одетого в желтую, испачканную грязью и кровью одежду.

— Ромто, — прошипел Браш, обходя мужчину по кругу, — я требую, чтобы лично ты сообщил мне об исходе сражения. Я внимательно тебя слушаю, — лицо демона приблизилось к лицу Чарли, и тот увидел два ряда острейших, небольших зубов, напоминающих по блеску и, никаких сомнений, прочности алмазы.

— Сэр, мы проиграли бой, — спокойно ответил Чарли, прикрывая глаза. Его руки дрожали и сжимались, все еще пытаясь нащупать излюбленное оружие мага — двухклинковую глефу, которую Чарли в течение последних двенадцати часов не выпускал из рук, и которая сейчас в собранном виде покоилась за спиной. Демон был слишком близко, от волнения было невозможно дышать ровно, поэтому Чарли делал это редко, его ноздри раздувались широко, забирая и выпуская порции воздуха.

— Почему мы проиграли бой Грэхему, Ромто? — демон находился за спиной, Чарли чувствовал на себе его ауру, тяжелое свечение, густую магию, мощь, которую с восьми лет тянул через себя, но сейчас ее концентрация была слишком высокой для смертного, Чарли задыхался.

— Потому что, — он сильнее зажмурился и напрягся, — потому что я ослушался Вашего приказа и не убил дракона, который лишил нас возможности наступления.

Его толкнули в спину так быстро, что Чарли не успел сгруппироваться, приземляясь на сухой песок, мгновенно облепившие вспотевшее лицо и ладони. Приподнял голову.

— Ты испугался, Ромто?

— Я бы не выжил в этой схватке, сэр.

— Значит, испугался, — спину обожгло от молниеносного удара кнута, Чарли припал к земле, кусая кулак, — это уже второй раз, когда ты показываешь себя трусом, Ромто. Ты знаешь, какое наказание ожидает трусов, обманувших Желтого демона своей якобы преданностью?

Чарли сбивчиво кивнул пару раз.

— Ты считаешь, что умереть от рук своего демона приятнее, чем в пасти дракона? — и новый удар кнута.

— Ты меня опозорил, Ромто, — и новый удар кнута.

— Ты не достоин носить звание Боевого мага армии Браша! — и снова удар кнута.

— Для меня ты больше не существуешь, а это значит… — и снова удар кнута. И снова удар кнута, — а это значит, что ты больше не существуешь ни для кого!

Новое движение аккуратной руки Браша породило очередное соприкосновение тонкого и прочного материала пыточного орудия с разодранной кожей, но на этот раз стонов не последовало. Как и на следующие десять.

— Унесите, — бросил Браш одному из подчиненных магов, — Свяжись с семьей Ромто на Земле, — обратился он к своему усилителю, — скажи, что глупейшее желание Луизы сбылось, душа сильнейшего представителя ее рода не покинет пределы Ада…

— Сэр, армия Грэхема наступает! — крикнул один из солдат, указывая в небо. Демон оскалился, его зубы хищно удлинились и стали напоминать акульи, он прищурился, глаза вспыхнули темно-желтым пламенем, в руке образовался огненный шар, замахнулся и сбил одним движением руки трех драконов, находившихся на расстоянии в нескольких километров.

— Я бы лично указал Грэхему его место, но это не моя задача. На данный момент у меня нет ни одного способного драться Боевого мага. Уходим.

* * *

— Когда ты уже скажешь ей об этом? — Арла плела косы зеленоглазой дочери Морриса, а сам же маг в это время монотонно раскачивался в кресле качалке и курил.

— Я думаю, что вообще не стоит ничего говорить, — он поправил лоскутное одеяло на коленях

— Она имеет право быть в курсе новостей.

— Думаешь, она уедет после этого? Начнет новую жизнь? Забудет его?

— Она должна знать, иначе у нее никогда никого не будет, кроме него.

— У нее есть надежда, — рявкнул Моррис, — надежда помогает ей жить.

— Прошло более двух лет.

— Пройдет еще пятьдесят, я не знаю, сколько ей уготовано бродить по свету. Арла, я ей ничего говорить не буду, если хочешь — скажи сама.

— Что Арла должна мне сказать? — в хижину зашла Алис. За последние два года ей удалось выучить местный язык, поэтому у Морриса не осталось сомнений, что Алис прекрасно поняла каждое слово, отступать было некуда. Колдун тяжело вздохнул и перевел взгляд на Арлу.

— Ты убрала защиту? — спросил он, но женщина тихо напевала себе под нос одну из любимых колыбельных и делала вид, что с головой поглощена плетением кос.

Моррис снова поправил одеяло, его ноги с каждым месяцем доставляли все больше хлопот, он практически не мог ходить и чувствовал постоянных холод в нижних конечностях.

— Ты не должна была слышать этот разговор, я ставил защиту на хижину.

— Ее убрала Арла, потому что посчитала, что мне нужно что-то знать. Говорите.

Моррис смотрел, как Алис, переминаясь с ноги на ногу, царапает запястья, кожа на которых уже была содрана до крови.

— Дочь моя, ты очень изменилась за последние годы, и не только внешне, — он еще раз оглядел Алис с ног до головы, словно стараясь запомнить каждую ее черточку, опасаясь, что больше не увидит девушку никогда. Смуглая, загорелая кожа в тусклом свете керосиновой лампы по цвету не отличалась от его собственной, темные волосы были заплетены во множество длинных кос, как было принято носить в поселении. Бледно-желтого цвета длинное платье из натурального тонкого льна, висело на фигуре бесформенным мешком, хотя, Моррис прекрасно представлял, как бы хорошо смотрелись на Алис более открытые платья и шорты. Он давно полюбил эту трудолюбивую, молчаливую девушку, глаза которой горели верой и ожиданием, она ни на секунду не усомнилась, что Чарли к ней вернется. А сейчас эти самые огромные, светло-голубые глаза наполнялись слезами.

— Говорите же, — сказала Алис, — я вам все равно не поверю.

— Детка, — не выдержала Арла, — звонила Луиза Ромто.

— Что хотела старая ведьма? — брезгливо поджала губы Алис.

— С ними связывался усилитель Браша, — тихо сказал Моррис.

— И что он сказал?

— Ты должна понять, что жизнь продолжается, мы все тебя очень любим и никогда не бросим…

— Что он сказал?

— Что Чарли не вернется.

Она молча развернулась и вышла из хижины. Арла, оставив плетение и отправив ребенка в соседнюю комнату спать, присела на лавочке, обхватила колени ладонями и зарыдала, низко и хрипло. Ее кольца в носу и брови вздрагивали при каждом всхлипе. Моррис молчал, продолжая раскачиваться на стуле.

— Думаешь, мы ее больше не увидим? — спросила Арла, вытирая потоки слез.

— Нужно было не говорить, — ответил Моррис.

— Если Луиза еще раз позвонит, — в комнату залетела запыхавшаяся Алис, — я не плачу, я злюсь! — рявкнула она, увидев в каком состоянии находится подруга, — Если старая ведьма еще раз позвонит, скажите, чтобы подавилась своими мечтами. Мой Чарли жив, и если хоть кто-то в этой деревне заикнется, что его больше нет, будет иметь дело со мной! — она гордо выпрямила спину, не отдавая себе отчета, что угрожает колдунам-вуду, и покинула хижину.

— Ее надежда сильнее, чем я думал.

— Она всю жизнь будет его ждать, — рыдала ведьма.

— Это ее судьба. Пусть будет так.

* * *

Было отличное солнечное утро, Алис, как и всегда, сидела на берегу, закутавшись в плед, и неотрывно наблюдала за перекатыванием искрящихся в утреннем солнце бирюзовых волн. Несмотря на дневную жару, на рассвете все еще было прохладно, и Алис, обхватив колени руками, дрожала даже под одеялом. "Чарли, где ты?" — шептала она беззвучно, разглядывая охотившихся на рыбу чаек и играющих вдали дельфинов. Она могла просидеть все утро, отдаваясь воспоминаниям и мечтам, непоколебимой вере в своего мужчину. Прошло три года с тех пор, как они виделись в последний раз, более полугода, как ей сообщили, что он не вернется на Землю. В последнее время Алис много думала о жизни и смерти, представляла душу Чарли в Аду. Она улыбнулась — разумеется, его душа осталась там, Браш вряд ли в скором времени согласится расстаться с ней. Интересно, что именно Чарли теряет каждый раз, когда армии демонов устраивают побоище на местах поселений страдающих душ? Какие именно пытки ждут Алис после ее смерти, не было для нее загадкой. Весь ее мир крутился вокруг Чарли.

Да нет же, он жив, — она быстро вытерла слезы, — это неверные мысли, совершенно неправильные. Она никогда не поверит, что он ее оставил, всю жизнь будет ждать. Арла ошибается, Луиза ошибается, Браш мог ошибиться. Черт, Чарли жив! — она резко отбросила полы одеяла, в которые куталась, и поднялась на ноги. Подняла с земли камень и запустила в воду, распугивая раскормленных чаек. Потом еще один камень и еще один. Стало очень тепло, даже жарко. Алис замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям, не в силах позволить себе поверить в то, что чувствует. Не может быть, чтобы она, минуту назад сжимающаяся в комок от холода, так быстро согрелась!

— Ты все еще меня ждешь, красавица? — его голос достиг ее со спины, мгновенно разгоняя сердце до бешеного ритма. Картинка перед глазами поплыла, и весь мир сузился до его слегка хриплого голоса, до трепетной дрожи, от прикосновения его темного взгляда к ее затылку. Ее затрясло как в лихорадке, щеки вспыхнули, а в груди заныло, да так тяжело и сладко одновременно, что она схватилась за сердце, боясь обернуться, боясь увидеть позади себя пустынный пляж, хотя внутри все горело, кровь бурлила, а мозг хаотично цеплялся за обрывки ощущений — он жив!

— Где бы ты ни был, и как бы надолго меня не оставлял, я всегда буду тебя ждать, — она обернулась и кинулась ему на шею, вцепилась в плечи и, обессилев покачнулась, рискуя упасть к его ногам. Она удержалась на ногах лишь благодаря сильным, крепко обнимающим ее рукам.

— Прости, я задержался, — прошептал он, прижимая ее к себе.

— Ты пришел, — шептала она, осыпая поцелуями его лицо, — Живой, дышащий, настоящий. Ты пришел ко мне, — она его трогала холодными, вспотевшими от волнения руками, притягивала к себе, не отпуская, все еще не веря, что дождалась, что была права, несмотря на разговоры и сочувствующие взгляды окружающих!

— Чарли, где твои шрамы? — наконец, смогла произнести хоть что-то Алис.

— Качественный морок Сатари. На этот раз я блестяще прошел контроль, у них не было ни единого сомнения, стоит ли мне доверять магическую силу, я прекрасно могу ее контролировать.

— Я никогда не сомневалась в этом, — она взяла в руки его ладони и по очереди поцеловала запястья. — Но, Чарли, я хочу увидеть тебя настоящего.

— Как скажешь, — он коснулся запястьями, смывая с себя морок, словно под напором воды.

Алис с обожанием рассматривала каждый изъян на лице любимого. Все было именно так, как она и запомнила, только добавился новый шрам, поднимающийся с левой щеки до волос и выше. Ее сердце сжалось, дрожащей рукой она провела по нему снизу вверх.

— Я стал еще симпатичнее, — усмехнулся маг.

— Это неважно.

— Ты еще не видела остального…

— Заткнись, — она накрыла его рот своим, — Чарли, для меня ты всегда будешь самым лучшим и единственным, — и продолжила целовать его.

Чарли подхватил ее на руки и перенес на брошенное одеяло.

— Можно, — негромко, низким голосом начал он, — можно мне сейчас исполнить твое желание? То, которое было бы последним…

— И сейчас и в любой другой момент. Я принадлежу только тебе, Чарли.

Он прикрыл глаза от удовольствия. Она на самом деле его ждала, за три года ему не показали ни единого ролика с участием девушки.

Они занимались любовью на пляже, и снова все было иначе, не так, как на видео с Адамом, и опять Чарли не смог сравнить его Алис той чужой. Будто и не было этих фильмов, будто вместо Алис в них присутствовала бездарная актриса. Вот его Алис, лежит в его объятиях, улыбается, прижимаясь к груди, трогает пальчиками неровности тела, целует покалеченные пальцы на руке. Такая настоящая, горячая и раскрасневшаяся, прижимающаяся к его телу своим, тихонько всхлипывающая от переполняющих ее эмоций. Такая родная. Она снова кусалась, как только могла сильно обнимала, дышала с ним одним воздухом, шепча его имя и заклиная больше никогда не оставлять, ни на одну минуту. Чарли смотрел на небо, океан, слушал стук ее сердца и понимал, что впервые за последние годы счастлив. Что больше всего на свете хочет попробовать еще раз поверить в надежду и любовь.

Они долго молча лежали на берегу, обнявшись, смотрели на волны, ласкали и заново изучали тела друг друга. Алис с удовольствием отметила, что Чарли поправился. Сейчас, помимо твердого рельефа на теле присутствовали отчетливо выделяющиеся бугорки мышц. Его лицо стало круглее, возвращая резким чертам, как ей казалось, навсегда потерянную на войне мягкость.

— Я решил, что не эстетично везти голову через океан, — Чарли достал из кармана куртки ошейник и протянул ей, — и принес это. Лидера Белого взрыва звали Майкл Орти. Тридцать лет назад Сатари запечатали ему канал, и он жил, занимаясь жертвоприношениями и обменами, организовывая секты с такими идиотами, как Джек и Адам. Мне страшно подумать скольких человек он успел лишить жизни, сколько душ отправил в Ад, ради обретения кусочков власти от подачек демона. Кстати, ты знаешь, что Джек покончил с собой?

— Не может быть.

— Оставил записку, в которой просил прощения у Саманты.

Они помолчали.

— Почему старика не поймали раньше?

— Из-за характера жертв. Он обменивал души только еще нарождённых детей. Обычно женщины выживали, Саманте просто не повезло.

— Моя мать, — добавил Чарли после паузы, — заключила со стариком сделку. Он должен был найти меня, за это она не трогала его секту. Старик искал, еще как искал. Он был очень талантливым магом, намного сильнее меня. Думаю, Сатари, предвидя его способности и жестокость, тягу к власти, перекрыли канал, на всякий случай. Но даже ему не добраться до Ада.

— Адам приезжал сюда около года назад, как только я сняла браслеты

— И что? — Чарли напрягся.

— Мы не виделись, я следила за ним через поисковик Арлы. Он не решился приблизиться к деревне.

— Еще бы, здесь столько защиты, что даже я около часа потратил на распутывание и создание лазейки.

— Ты его тоже убил? — безразлично спросила она.

— Нет, только помял немного. Я проверил его и всех остальных сектантов Белого взрыва — никто из них не способен на вызов демона для совершения обмена, пусть кидаются в людей карандашами, это никому не причинит вреда. Конечно, изредка придется присматривать за их успехами. — Потом еще добавил: — Наказание найдет этих людей, не сомневаюсь. Они за все рано или поздно окажутся на коленях перед демонами.

Чарли сам был удивлен, что уже не чувствовал такой сильной ненависти к бывшему любовнику Алис. Он ехал с целью свернуть ему шею, но, увидев, передумал, настолько мерзким и жалким показался ему белый маг. Чарли хорошенько избил его, пригрозив скорой расправой за любой проступок, и ушел, не оглянувшись. Ему было безразлично, жив Адам или нет, потому что Алис ждала именно Чарли, все остальное — вдруг стало совершенно неважно.

Алис прижалась к нему еще ближе.

— Давно ты вернулся?

— Около месяца назад. Я сразу нашел тебя, но сначала решил закончить с белым магом. А еще я видел мать позавчера, представляешь, она считала меня мертвым, — усмехнулся, — Кажется, усилитель Браша перепутал мое совместимое с жизнью ранение со смертельно-опасным. Я рассказал ей про все души, гниющие в Аду из-за нее. Теперь это ее ноша, она могла уничтожить старика еще три года назад, раз и навсегда прекратить его жестокие обмены.

— Он был сильнее ее в колдовстве?

— Даже с перекрытым каналом он оказался опасным противником. Хорошо, что ты жила здесь под защитой. Боюсь, что даже если бы ты не снимала браслет, он нашел бы тебя рано или поздно. Понимаешь, он заключил договор с демоном именно на твою душу или душу твоего потомка. Ты не представляешь, в каком бешенстве я его застал. Срок договора истекал, обычно его заключают на пять лет, а до тебя никак не добраться. Он совершил две серьезные ошибки, поэтому мне и удалось убить его. К сожалению, пока нас не было, он продолжал приносить жертвы, поэтому магии в нем было много.

— А что было бы через год, если бы ты не расправился с ним? Что бы с ним сделал демон?

— Думаю, полностью бы подчинил, превратил в черта. При любой сделке демоны сначала предлагают именно это, как и говорила Жанна. Это самое страшное, что может случиться. Никто не заслуживает такой участи.

— А твоя мать отказалась от идеи отправить тебя к Сатари?

— Моя мать оказалась полной дурой, она считала, что пока мой канал запечатан — у всех остальных Ромто больше силы.

— Это не так?

— Конечно, нет. Запас Браша бездонный, черпай сколько нужно, сколько сможешь унести. Мощь мага зависит в первую очередь от врожденных способностей, я не виноват, что родился самым сильным колдуном в семье. Луиза боялась, что я смогу найти возможность снять браслеты, поэтому и хотела от меня избавиться окончательно.

— Чарли?

— Что, моя красавица? — он в тысячный раз поцеловал ее.

— А что заставило тебя задержаться?

— Я ослушался приказа, — улыбнулся он, — два раза.

— Ты ослушался приказа?!

— Да, Алис, — Чарли приподнялся на локте и посмотрел на нее сверху вниз, — я же ненормальный у тебя, соображаю очень медленно. Я сразу предупредил, что мне нужно подумать. То, что ты будешь меня ждать, и что я поклялся найти тебя, до меня дошло только через месяц после нашего расставания. Осознание этого было таким неожиданным и приятным, что я сначала растерялся. Понимаешь, я отвык от того, что кто-то меня ждет, что мне обязательно нужно вернуться и не только ради самого себя, — он быстро опустил глаза, потом снова поднял и продолжил, — что и я кому-то нужен. Я решил, что не буду выполнять приказы, если риск серьезен и возможность погибнуть более пятидесяти процентов.

— И как же ты определял степень риска?

Чарли засмеялся.

— На глаз, — он весело подмигнул, — два раза я отказался выполнять приказ и за это мне продлевали срок службы. Боевых магов не убивают, в отличие от нулевиков за ослушание, они слишком ценные. Я очень боялся, что с тобой что-то случится, но, будучи мертвым, никак не смог бы тебе помочь.

— И били, да? — Алис ощупывала новые рытвины шрамов от кнута на спине.

— Это не важно, такие психи, как я, не боятся физической боли. Моя цель была выжить, теперь не для того, чтобы отомстить, а для того, чтобы снова попробовать любить.

* * *

Арла видела, как поздно ночью они, обнявшись, возвращаются с пляжа в домик Алис, слышала, как девушка очень тихо смеется, наблюдала, как трепетно ее руки скользят по спине Чарли, пока он устанавливает магическую защиту на хижине, словно опасаясь, что им может угрожать опасность в центре поселения мадагаскарских ведьм. Арла могла видеть будущее, но в этот раз она не стала заглядывать вперед даже на короткий промежуток времени. Ее поразила стойкость Алис, не позволяющая девушке усомниться в своем будущем и в отведенном ей месте на Земле, находящемся рядом с Чарли, за его спиной.

Дождавшись, когда на окнах напротив опустятся занавески, Арла покачала головой и отправилась спать. Ей не нужно было колдовать, чтобы увидеть темноту, клубившуюся над магом из семейства Ромто. Десять лет, проведенных на войне, оставили от его души руины, так сильно напугавшие Арлу при их первой встрече. Вероятно, — думала ведьма, — для Алис было бы лучше, чтобы Чарли действительно никогда бы не вернулся на Землю, время бы залечило раны, помогло забыть данное девушкой обещание, притупило ее чувства. Но Чарли в очередной раз умудрился вырваться из Ада и найти ее, даже не пытаясь жить без той, которая одновременно является его самой мучительной болью и олицетворением надежды на будущее.

Они будут пробовать снова и снова, пока не станут счастливыми или пока не покинут этот мир. Нет, Арла не станет заглядывать в будущее, жизни этих людей принадлежат только им двоим. Даже демоны могут ошибаться, что говорить о смертных. Смертным остается лишь верить и хвататься за подаренные им судьбой шансы на спасение. И Арле что-то подсказывало, что Чарли использует каждую возможность, особенно, если рядом с ним будет Алис.