Там хорошо, где нас нет: В солнечном лесу, в разноцветной капле, Под дождем, бормочущим «крибле-крабле», В зелени оранжевой на просвет. На трубе сидели не две, а три. Слава «И», отважившейся остаться. Здесь надежда, вера и правда братства Облаков, дрейфующих в Снегири. За столом сидели не два, а три. И всегда невольно, почти некстати Память? душа? — непонятно, но что-то внутри Вдруг становилось прозрачнее, легче, крылатей. Что-то как будто сдвигалось, всплывало со дна И возникало, зеркалясь, как сумерки в скрипе Сосен за окнами, смутно похожее на Оттиск бессмертья на выцветшем дагерротипе.

Там хорошо, где нас нет: В солнечном лесу, в разноцветной капле, Под дождем, бормочущим «крибле-крабле», В зелени оранжевой на просвет. На краю сиреневой пустоты Человек, как черточка на бумаге. Летчик, испугавшийся высоты, Открывает глаза в овраге. Воздух скручивается в петлю По дуге от чужого к родному. Человек произносит: «Люблю!» И на ощупь выходит из дому. Ночь, как время, течет взаперти. День, как ангел, стоит на пороге. Человек не собьется с пути, Потому что не знает дороги.