Их, ничем не выделяющаяся повозка, которая могла принадлежать любому зажиточному горожанину, остановилась посреди узкой улицы напротив скромного двухэтажного дома. Единственное, что Альдо знал, сейчас они находились где-то в глубине Торговой округи. К дверям подошли двое гвардейцев, которые были одеты в простую одежду. Один из них открыл дверь, и принц, осторожно осматриваясь, вылез наружу. Он был одет как простой горожанин, в скромный полотняный плащ с капюшоном. Принц подал руку матери, также одетую в непривычно простую одежду. На её голову также был наброшен капюшон. На улице было пусто, только светало, и большинство горожан ещё не проснулись.

— Нам туда, — только сказала Коралева, и, взяв Альдо под руку, потащила его к неприметной двери, ведущий во двор. Гвардейцы пошли за ними. Принц не привыкший выезжать из Дворца с таким малым количеством охраны, чувствовал себя весьма неуютно. Да и предстоящая встреча спокойствия не добавляла. Однако Альдо понимал, у него все равно нет другого выхода.

С тех пор, как он вернулся в Эрхабен, и узнал о том, что произошло ещё совсем недавно, принц не находил себе места. Сестру он не застал, та отбыла в Небельхафт двумя днями ранее, но произошедшие события, подтолкнувшие принцессу так поступить, сразу насторожили. Достаточно ему было сопоставить факты, чтобы заподозрить, без Лорана тут не обошлось. Его брат Миччел погибает на турнире от руки талерманца. Лоран, уверенный, что это дело рук принцессы, решает ей отомстить. То, что принцесса не узнала, или не запомнила убийцу, на самом деле, было просто счастливой случайностью. А то, что на Лорана не пали подозрения со стороны кого-то ещё, вполне закономерно. Никто даже не заподозрил, что талерманец все это мог подстроить нарочно. Ведь никто не знает, что они с Лораном чуть не убили Эрику. И потому, как всегда, как и в случае с побегом принцессы, все свалили на хамонцев. Альдо, желая убедиться в своих подозрениях, принялся разузнавать у гвардейцев, когда они в последний раз видели Лорана. И действительно, он был в Эрхабене, причем именно в день турнира. Теперь сомнений у Альдо не оставалось.

Принц не осуждал Лорана. Да, они договорились, что не стоит убивать Эрику. Но все изменилось, Альдо понимал, его любимый не мог поступить иначе. И теперь юношу беспокоила другая проблема. Лоран сумел сбежать, убив несколько человек, вот только он может не знать, что его никто не ищет, и он может вернуться хоть сейчас. А самое ужасное, его любимый может быть уже далеко. Только от одной мысли, что он больше никогда не увидит Лорана, Альдо испытывал панический страх. Вот только как его найти, он понятия не имел. Единственное, что ему пришло в голову, это воспользоваться помощью мага провидца. Принцу пришлось просить мать, чтобы она пригласила из Гильдии лучшего провидца, солгав, что он желает узнать свое будущее, так как беспокоиться из-за последних событий.

Маг прибыл через неделю, но, увы, ничем не помог. Он ничего, что могло бы касаться Лорана, предсказать не смог. Принца он увидел на императорском троне, но что случится дальше, увидеть не получалось. Провидец решил, что видимо Мироздание пока не решило его дальнейшую судьбу. И все бы ничего, но понять, где находится человек, обычный провидец не мог. Как пояснил сам маг, Мироздание не дает такой силы, ведь по его заповедям, каждый человек волен сам выбирать свой путь, и если он не желает быть найденным, значит, он сам сделал такой выбор. Если он пошел дорогой тьмы, то он просто закончит его в Бездне, но при жизни он волен идти, куда пожелает.

Разумеется, такой ответ принца не удовлетворил. У него оставался один выход, обратиться к матери, в который раз ей солгать, и взять всю вину на себя. Альдо рассказал, что это он послал Лорана убить принцессу, так как ему надоело бояться, а ещё он хотел стать Императором. Тот должен был убить её позже, когда все страсти улягутся, но, похоже, решив, что принцесса повинна в смерти брата, совершил ошибку. А чтобы мать не заподозрила его в мужеложстве, он вынужден был опять же солгать. Принц поведал, как приглашенный провидец сообщил, что его императорское будущее напрямую зависит от Лорана. Судьба гвардейца помешать принцессе унаследовать престол. Но сейчас Лоран в опасности, и от того, выживет ли этот человек, зависит, станет ли он Императором. Королева отчитала его за недальновидность, потребовав больше не лезть в такие грязные дела, и оставить все ей, но все-таки поверила. Благо, провидец не имел права никому рассказывать то, что предсказал определенному человеку, и проверить его слова Королева не могла.

Раньше Альдо никогда не лгал матери, ему было стыдно, но не мог он ей признаться, что он просто не может жить без Лорана. И потому ему пришлось прикрываться желанием занять престол, на который принцу, на самом деле, было уже плевать. Если рядом не будет Лорана, зачем ему даже целая Империя? Но как бы там ни было, Королева пообещала ему помочь. И вот теперь ему предстоит встреча с темным магом Дитросом. Только тот, кто черпает силу из Бездны, и служит Проклятому, может помочь. Только темный маг может иметь неугодный Мирозданию дар.

Встреча их должна была произойти в обычном доходном доме, где они под видом путников просто наймут комнату, а сами последуют в нанятую Дитросом комнату. С каждым шагом принцу было все страшнее. Он никогда до этого не видел темных магов. Вдруг это может оказаться опасным? Но с другой стороны, уже прошло почти два месяца с тех пор, как Лоран покинул столицу, и по другому его найти сложно. Он не должен быть трусом, хотя бы ради любви к Лорану, говорил он сам себе, переступая порог комнаты, в которой их ждал маг.

Принц почему-то ожидал видеть зловещего человека в черном облачении со страшным оскалом и некрасивой внешностью. Каково же было его удивление, когда перед ним предстала белокурая девушка с темной маской на лице, одетая в довольно скромное платье. Рядом с ней стояли четверо мужчин. Их лица были также прикрыты.

— Добро пожаловать. Я Дитрос. Это мои люди. Маги высшей степени. Покажите золото! — тут же потребовала маг.

Гвардейцы занесли целый сундук, и открыли его. Дитрос присела, погрузила руки в золото, перемешала его, рассмотрела несколько монет, и, убедившись, что все настоящее, встала.

— Они останутся тут? — насторожилась Королева, имея в виду четверых её спутников.

— Да. Не нравится, уходите вместе с золотом. Когда ищу, я без сознания, и я не хочу подвергать свою жизнь опасности, — заявила Дитрос.

— Вы не доверяете нам? — возмутилась его мать. Альдо же наоборот расслабился. Все оказалось не так страшно.

— Я доверяю только себе. А ещё, им. Если вы согласны продолжить, давайте вещь, — без лишних вопросов перешла к делу маг.

— Хорошо, — Альдо протянул небольшую записку от Лорана, по которой невозможно было понять про их отношения. Принц хранил даже самые незначительные послания от любимого.

— Я сейчас буду чувствовать, видеть и слышать то же, что и этот человек, но я не могу руководить его волей или читать мысли. Прежде, чем я смогу понять, где он, потребуется время. Иногда хватает минуты. Иногда нужно полдня, человек может спать. Так что присаживайтесь и ждите, — объяснила маг, взяв записку.

Дитрос прилегла на лежанку и, закрыв глаза, сжала в руках записку. Маги молча стояли рядом с ней. Альдо присел в кресло и с интересом наблюдал за этой картиной, надеясь увидеть что-то интересное. Дитрос вдруг застонала.

— Что с ней, она всегда так? — обеспокоенно спросил Альдо.

— Нет, так в первый раз, — сухо бросил один из магов.

— Что это значит? — не унимался принц.

— Это значит тому, кого вы ищете плохо. Очень плохо. Дитрос привыкла ко всякому, — спокойно ответил маг.

У принца все похолодело внутри. А если Лорана сейчас пытают? Ему казалось, время будет тянуться вечно. Они с матерью и гвардейцами молча сидели, ожидая, когда же Дитрос очнется и даст ответ. Вдруг маг распахнула глаза, и обхватила себя руками. Она тяжело дышала, и её всю трясло.

— Что с ним? Где он? — тут же кинулся к ней Альдо, но его придержали мужчины в масках.

— С ним что-то ужасное. Проклятье, я больше не смогла. Ужасная боль, — измученным голосом сообщила маг.

— Его пытают? — предположил принц.

— Нет. Единственное, что я поняла, по запаху это Лекарский дом. Возможно приюта для убогих. Кажется, это Храм Мироздания. Но я почти ничего не видела, у него перед глазами мутно.

— В каком именно Храме? — спросил он.

— Не знаю. И не просите меня возвращаться. Можете забрать все золото! Я умру, если вернусь туда! — выпалила маг, и встала с лежанки.

— Но прошу вас! Умоляю! Мы дадим вам ещё золота! Столько же! — уже едва не плача кричал Альдо.

— Успокойся! — одернула его мать.

— Если я вернусь, я, вряд ли что-то узнаю, прежде чем умру от этой боли. Он даже не встает! — выпалила Дитрос.

— Вы были там около половины часа, вы что-то слышали, какие-то разговоры? — вклинилась уже Миранда. Маг задумалась.

— Говорили что-то про какую-то клоаку и помойную яму. Там нашли каких-то бродяг. А так говорили мало, только про Мироздание, — сухо сообщила она.

Альдо тут же ухватился за этот факт. Сам Лоран называл так Нижнюю округу, а это значит он в Эрхабене, и его можно найти.

— Матушка, он в Храме недалеко от Нижней округи! Нам нужно спешить! — выпалил он.

— Я поняла уже, где он. Пошли. Благодарим за помощь, — бросила Королева.

— Обращайтесь, — ответила Дитрос.

Уже в повозке, Альдо, заметно нервничая, обратился к матери.

— Мы же найдем его? Прямо сегодня? — вопрошал он.

— Альдо, сегодня планируется Военный Совет. Я думаю, разумнее будет подождать до завтра. Неподалеку от Нижней округи пять приютов, и не факт что он попал именно в эти. Почему ты так за него переживаешь? — Королева вдруг повернулась к нему лицом и пристально уставилась ему в глаза. Альдо вдруг понял, что выдал себя. Но признать правду он не мог. Вдруг мать откажется ему помогать, решив таким образом пресечь их отношения?

— Маг сказал, от него зависит, стану ли я Императором, — ответил Альдо.

— Не лги. Ты переживаешь за него. Это правда, что говорила Эрика? — прямо спросила она.

— Нет. Не правда. Я же ещё слишком юн! — Альдо вдруг не выдержал и расплакался, — Он мой друг. Да, он простолюдин, но он был моим самым верным гвардейцем! Мне стыдно, что из-за меня он погибает! Я два раза приказал ему убить Эрику, и теперь из-за меня он страдает, — ныл принц, одновременно переживая и за Лорана, и за то, что мать вдруг узнает о его связи с ним.

— Не плачь, найдем мы его, — обреченно произнесла Королева. Альдо, впрочем, все равно никак не мог успокоиться. Он действительно винил себя. Он должен был ещё тогда извиниться перед Эрикой. И тогда ничего бы этого не было, она бы не приказала убить Миччела, и его любимый сейчас бы так не страдал.

Как только они через тайный ход вернулись во Дворец, Королева тут же переоделась, и распорядилась приготовить обозы с помощью приютам для убогих. Его мать уже давно периодически оказывала помощь нищим столицы, и это не должно было вызвать лишних разговоров. В конце концов, Королева все равно не принимала участие в военных советах. Альдо раньше никогда не ездил с ней, теперь же он не собирался отсиживаться. Принц молил об одном, чтобы они сегодня же нашли Лорана, ведь если ему так плохо, он тяжело ранен, и может просто не дожить до завтра. А так ему помогут лучшие лекари и целители.

Ближайшие к Нижней округе приюты для убогих находились в Зеленой округе. Они уже успели объехать три приюта, в которых посетили лекарские дома. Альдо вместе с Мирандой осматривали едва ли не каждого больного. Принц, каждый раз преодолевал отвращение от запаха, но для него было главным найти Лорана. Когда он переступал порог уже четвертого приюта, находившегося ближе всего к Нижней округе, ему что-то подсказало, его любимый тут. Этот приют находился в ещё более жалком состоянии, чем даже предыдущие. Немудрено, именно в этот лекарский дом свозили всех, кого находили живыми на просторах Нижней Округи. Альдо, с одной стороны, не хотелось верить, что Лоран именно в этом месте, но в тоже время он хотел его поскорее найти, пусть даже тут. Какая разница, если совсем скоро он не будет так страдать.

Альдо, прикрывая нос платком, чтобы его не стошнило, рассматривал каждого больного, пока его взгляд не остановился на одном человеке. Он был перемотан с ног до головы. Принц присмотрелся к его лицу и ужаснулся, Лоран был не похож на самого себя. Изрядно похудевший, с запавшими глазами с синяками, он смотрел в потолок совершенно безжизненным взглядом. На лице его было множество уже успевших зажить мелких шрамов. Тряпки, которыми его перемотали, были все в крови, похоже, его оставили тут умирать.

— Лоран! — воскликнул принц, кидаясь к нему.

Тот повернул голову, и уставился на него остекленевшим взглядом, и тут же закрыв глаза, отвернулся.

— Что с ним? Где его нашли? — спросила его мать у сопровождавшей их послушницы.

— Ваше Высочество, его нашли жестоко избитым в Нижней округе. Как пояснил лекарь, его долго избивали, а потом бросили на съедение крысам. Но его успели найти раньше, чем крысы его съели. У него множество переломов, и сильных ушибов. С тех пор как его нашли, он не сказал ни слова. Лекарь говорит, скорее всего, он умрет, но мы молим Мироздание, чтобы оно помогло каждому страждущему, — пояснила она.

Альдо слушал это, смотрел на Лорана, а сам не мог поверить своим ушам.

— Лоран, ты не умрешь! Все будет хорошо! Мы отвезем тебя к лучшим лекарям, позовем магов! — уверял он, стоя на коленях у кровати, и не мог сдержать слезы.

— Занесите его в повозку, мы его забираем, — распорядилась Королева, и коснулась плеча принца.

— Альдо, нам пора идти. Его отвезут туда, где ему помогут, — беспристрастно сообщила она.

****

Фердинанд с самого утра пребывал в весьма удрученно настроении. Империя потерпела поражения в нескольких битвах, целью которых было снятие осады с пяти приграничных крепостей. Только в самом начале войны удалось освободить одну крепость, а дальше все пошло не так, как ожидалось вначале. Численность Хамонского войска оказалась большей, чем предполагали, а их тактика была такова, что магию использовать удавалось не всегда. В особенности хамонцам удавалось использование какой-то доселе неизвестной антарийцам алхимии. А тут ещё неделю назад ему принесли дурную весть, две крепости пали, а Мизбарский Герцог переходит на сторону Хамонского Магистрата, и теперь нужно увеличивать численность войск. Фердинанд, получив тревожные новости, в срочном порядке разослал Герцогам послания, объявив внеочередной военный совет.

На Совет прибыли далеко не все Герцоги, большая часть предпочли прислать своих представителей. Только Герцоги из граничащих с Мизбарией земель сочли нужным явиться, опасаясь, что аппетиты Магистрата, вдохновленного победами, могут возрасти. Этот факт несколько опечалил Императора, ведь вопрос нужно было решать быстро. Но в тоже время он решил не выказывать своего неудовольствия, рассудив, что в Империи дела идут и так идут плохо, поэтому не стоит портить отношения с кем-либо.

Помимо Герцогов и их представителей, на Совет прибыли Верховный Маг Тадеус, Верховный Жрец Кириус, Верховный Казначей Деер и представитель от армии Верховный Маршал Коннел. Первое слово Император предоставил Маршалу, который, в отличие от всех остальных, мог наиболее полноценно доложить о ситуации. Когда Коннел закончил, слово взял Фердинанд.

— Вот такая ситуация сложилась на данный момент. И эта ситуация не может не беспокоить. Прежде чем вынести свои предложения, я хотел бы выслушать вас.

Первым взял слово все тот же Коннел.

— Я не стану долго мудрить. Конечно, на данный момент необходимо увеличить численность войск, каждое Герцогство должно выделить определенное количество людей, и золото на их экипировку и содержание. Но это все бесполезно, если мы не начнем действовать умнее. В первую очередь мы должны разобраться, что за алхимию используют хамонцы, и самим освоить её. Нужно собрать алхимиков…

Тут же его перебил Верховный Маг.

— Вы с ума сошли? Вы что забыли, что в Антарии алхимия запрещена? И она не одобряется Орденом Света! Книга Мироздания ясно гласит, что алхимия есть порождение Проклятого.

— Сейчас война, и нужно думать о победе, а не читать книги, написанные неизвестно когда! — настаивал Коннел.

— Вы забываетесь! Сейчас мы как никогда должны быть в ладу с Мирозданием! — вклинился Верховный Жрец.

— Вот именно. Я считаю, что нужно увеличивать численность войск, в особенности это касается боевых магов, которых Гильдия с удовольствием предоставит, — вторил ему Тадеус, мнение которого едва ли не впервые совпало с мнением Кириуса.

— Я был на поле битвы и видел, какой был толк от ваших боевых магов! — негодовал Маршал.

— Вы Маршал и должны были предусмотреть это, так что не нужно сваливать свои недочеты на магов, — отмахнулся Тадеус.

— Ваше Высочество, а как считаете вы? Разве я не прав? — не унимался Коннел.

— Я должен подумать. Это все слишком важно, чтобы спешить с решениями, — отговорился Фердинанд.

— Ваше Величество, но война не терпит отлагательств, чем раньше мы начнем действовать, тем больше шансов одержать победу, — настаивал Коннел.

— Император прав, нужно всем подумать, сейчас мы не примем решение, большинство Герцогов отсутствует, мы, их представители, не можем принимать решение за них, — высказался барон Имий, представитель Герцога Фенайского. Остальные представители закивали.

— Что за бардак! Вы что забыли, решение тут принимает Император, а не Герцоги! — искренне возмутился Маршал.

— Коннел, барон Имий прав, нужно посоветоваться всем, — дипломатично высказался Фердинанд.

Далее все начали обсуждать предложенные варианты. Представители Герцогов ничего не говорили, постоянно ссылаясь на своих господ, некоторые Герцоги поддерживали предложение Маршала Коннела. Верховный Казначей не поддерживал никакое мнение, а только призывал задуматься о более рациональном распределении золота. Фердинанд, как человек, чтящий книгу Мироздания, почему-то был склонен прислушаться к Тадеусу и Кириусу. Но, так как мнения разделились, он решил объявить ещё один Совет вечером, чтобы иметь возможность подумать.

Император, как всегда, первым делом решил поговорить с женой. Он сомневался, что она сможет ему дать какой-то совет, но ему так хотелось выговориться, и получить поддержку от любимой женщины. Правда, Миранду он не застал, она ещё утром сообщила ему, что отправляется с благотворительными визитами в приюты для убогих, и до сих пор она не вернулась. Потому он отправился в свои покои, ему нужно принять решение, как действовать дальше. В конце концов, он не может взвалить собственное бремя на хрупкие плечи супруги. Та и так занемогла в последнее время. Лекарь даже запретил ей в ближайшие несколько месяцев исполнять супружеский долг. Фердинанд мог только восхищаться своей супругой, ведь та, несмотря на то, что ей нездоровится, все равно стремится заботиться о страждущих. А сегодня она первый раз приобщила к этому благородному делу принца. Император присел за письменный стол, и в который раз ощутил небывалую тоску. Последний военный совет оставил больше вопросов, и не дал никаких ответов. В итоге, он решил, что должен поговорить с Верховным Магом, чтобы обсудить наболевшие проблемы. Император распорядился, чтобы Тадеуса пригласили к нему.

С Верховным Жрецом он успел посоветоваться ещё утром. Кириус настаивает на необходимости восстановления Инквизиции, а на это он, при всем уважении к Ордену Света, также пойти не может. Как не может пойти на то, чтобы заставить Эрику отправиться в Храм Мироздания. А все дело в данных обещаниях, покойному Александру, собственной дочери, и даже самому Мирозданию. И вот теперь он буквально связан по рукам и ногам противоречащими друг другу клятвами. Сначала он поклялся перед Мирозданием, что отправит дочь в Храм, а в итоге он отправил Эрику туда, где даже Храма рядом нет. И самое главное, он поклялся уже дочери, что та будет жить в Клеонии, сколько пожелает. Фердинанд, вспоминая об этом, ощущал себя слабовольным идиотом, загнавшим в угол самого себя. Также Кириуса все больше беспокоила деятельность Верховного Маршала, который, мало того, что не оказывал должное почтение Ордену Света, но и напрямую призывал начать осваивать алхимию, порождение самого Проклятого. Об этом Фердинанд и хотел поговорить с Верховным Магом. Император понимал, что так продолжаться не может. Верховный Маршал вносит смуту, уже многие Герцоги поддерживают идеи относительно алхимии. Коннел, по сути, распространяет крамольные идеи. Кириус прямо предположил, что Верховный Маршал обратился к служению Проклятому, а это, при всех его заслугах, недопустимо. Но Император никак не мог решиться отстранить его, хотя и понимал, смотреть на происходящее сквозь пальцы нельзя. Фердинанд всегда относился к Коннелу с величайшим уважением. Он состоял на службе Империи Верховным Маршалом уже почти пятнадцать лет, именно он выиграл первую войну с хамонцами. А теперь непонятно, как быть, неужели этот человек свернул с пути Света, и обратился к Тьме?

Верховный Маг явился без промедления. Фердинанд не стал долго тянуть, и сразу же решил перейти к основному волнующему его вопросу.

— Тадеус, ты, должно быть, в курсе, что с Верховным Маршалом в последнее время творится что-то неладное. Меня это беспокоит!

— Ваше Величество, я обеспокоен не менее вашего. Коннел мог обратиться к служению Проклятому! — вознегодовал Тадеус.

— Кириус также так утверждает, но у нас нет доказательств, — заметил Фердинанд.

— Ваше Высочество, пока не поздно, необходимо принять решение! — настаивал Верховный Маг.

— Но Коннел имеет заслуги. Именно благодаря ему Империя победила в последней войне с Хамоном. Нельзя принимать поспешные решения.

— А если он несет слово Проклятого, — заметил Тадеус.

— Да, все возможно. Но как бы там ни было, я должен лично поговорить с ним, — с сожалением произнес Фердинанд, не желая верить, что человек, отдавший всю жизнь служению Империи, мог вот так сразу обратится к Проклятому.

— Ваше Величество, надеюсь, мои предположения окажутся неверными. И ещё, оахз уж я тут, позвольте спросить, как поживает наследница?

— Хорошо, ей там нравится. Но она скучает, — коротко ответил Император.

— Это хорошо, что ей нравится, — согласился Тадеус, и тут же спросил, — чем Её Высочество занимается? Все-таки Небельхафт не совсем Эрхабен.

— Она пишет все хорошо, ей есть чем заняться. У Эрики новые увлечения.

— Новые увлечения, значит, — произнес Тадеус и заинтересованно прищурился.

— Вышивание, пение, она там счастлива, Беатрис утверждает, растет истинная леди, — поведал Фердинанд, мысленно сожалея, что по его вине дочь сейчас не в столице. Все-таки он недостаточно озаботился её безопасностью, и теперь она даже отозвала посланных с ней гвардейцев, опасаясь за свою жизнь.

— Леди. Да, леди, — Тадеус улыбнулся, и вздохнул.

— Я могу идти? — учтиво спросил он.

— Да. Жду тебя на Совете, — рассеянно ответил Император, а сам задумался над тем, что происходит с Верховным Маршалом.

****

То, что принятие окончательного решения отложили, несколько огорчило Тадеуса. Верховный Маг не планировал задерживаться в Эрхабене даже до вечера. Он не видел смысла во всех этих переливаниях из пустого в порожнее. А тут ещё этот Коннел. Это был один из немногих случаев, когда было непонятно, какое решение примет Император. Обычно Фердинанд делал все, что скажет этот паршивый святоша Кириус. Верховный Маг и Жрец испытывали друг к другу взаимную неприязнь, но сегодня был тот редкий случай, когда их мнения совпали. Алхимия невыгодна не только Жрецу, но и ему лично. Но авторитет Верховного Маршала в глазах Императора слишком высок, чтобы его можно было просто подвинуть. Науськать против Коннела Миранду не получится. Заморочить голову Королеве, возомнившей, будто эта она принимает все решения, по другим вопросам труда ему не составит, но как на зло, Верховный Маршал и сам не дурак. Знает, кого нужно окучивать.

«И вот почему Император именно сейчас не может прислушаться к святошам, как он обычно это делает? Что за идиотское желание быть для всех хорошим?» — мысленно сокрушался Тадеус, направляясь в свои покои. С Коннелом нужно что-то делать, нельзя допустить, чтобы этот человек оказывал влияние на Императора. А он вполне способен. Мало того, что Верховный Маршал имеет немалый авторитет, он ещё и на короткой ноге с Мирандой. А Королева, наравне с Кириусом, оказывает огромное влияние на Фердинанда. Маг терпеть не мог все эти дворцовые интриги, но в тоже время понимал, без них он не добьется своей цели. Тем более, события связанные с наследницей, уже подтолкнули его к более решительным действиям.

Разумеется, Тадеус не мог просто отпустить наследницу в Небельхафт. Во-первых, он пока ещё несет за неё ответственность перед Советом Гильдии. А во-вторых, он должен знать, что происходит в жизни принцессы, хотя бы для того, чтобы оценить её опасность. По этим двум причинам он послал за ней двух магов из тайной службы Гильдии Магов. И как оказалось, не зря. Каждый новый отчет из Небельхафта поражал ещё больше, чем предыдущий. Тадеус, конечно, не думал, что Эрика будет там заниматься вышиванием и чтением сентиментальных книжек, но и такого он никак не ожидал.

Он послал за Эрикой двух шпионов, мага иллюзии Мискала, и мага воздуха Ромена. У последнего была низшая степень магии, но зато выглядел он весьма непримечательно, шпионил отменно, и был сведущ в алхимии. Можно было, конечно, послать одного Мискала, тот мог становиться невидимым или принимать чужие обличья. Идеальный шпион, главное не попадаться на глаза наследнице, на неё магия не действует, и она могла его увидеть. Но Тадеус решил перестраховаться. Оказалось, не зря.

Ромену повезло устроиться в замок дровосеком, Мискал же преспокойно шпионил за Эрикой в замке. Первое послание из Небельхафта повергло в шок. Наследница решила продать душу Проклятому, для чего сама ходила на кладбище, где раскопала могилу. Сделка не состоялась. Потом было ещё множество посланий, голуби прилетали едва ли не каждый день. На следующую ночь она сделала то же самое. Одновременно Эрика заставила Виктора учить её воинскому искусству талерманцев. Итог всего этого действа шокировал Тадеуса. Наследница не унималась, и, надеясь таким образом избавиться от увечий, мешающих ей стать убийцей, пыталась продать душу двадцать четыре раза. При том, расхаживая по кладбищу, девица совершенно не понимала, какой опасности себя подвергает. Мескалу, когда он следил за ней, не раз приходилось пользоваться своим даром, чтобы отвести нежелательных свидетелей, а один раз даже бандитов. В итоге Эрика достала самого Повелителя Бездны. Проклятый прислал своего предвестника с настоятельным требованием оставить его в покое. Принцесса после этого обнаглела настолько, что прямым текстом послала Проклятого, заперла его предвестника в темнице, сожгла Алтарь и отреклась от Мироздания. А наутро начали происходить немыслимые вещи. Мескал умудрился попасться, хотя по идее он должен был оставаться невидимым. Тот выкрутился и потом сбежал, но в замок больше не сунулся, а в своем отчете клятвенно уверял, что на какой-то момент лишился дара. Тадеус вначале не верил, но когда то же самое на следующий день написал Ромен, он задумался. Что-то неладное с этой наследницей. Принцесса, тем временем, решив, что раз Проклятый помогать ей не хочет, одного талерманца в качестве наставника ей не хватит, и наняла себе ещё пять головорезов. То что, Эрика носит мужскую одежду, начала пить, курить, Герцогиня теперь уверена, что девица одержима демонами, а весь замок, кроме приближенных к ней головорезов, едва ли не вешается, это вообще детский лепет, если учесть что самому в Проклятому в Бездне от неё покоя нет.

Кто она вообще такая, если даже сам Проклятый с ней дел иметь не хочет? Он же все души покупает. Да и просила она не так много. К чему этот предвестник? И эти странные проблемы с магией… Раньше на неё просто магия не действовала, причем он понятия не имел, почему, а теперь и вовсе какая-то ерунда происходит. Причем, началось все после ритуала отречения. И что самое забавное, Императору приходят совершенно другие новости. Растет истинная леди… Да уж, таких леди нужно ещё поискать. Наследница в столь юном возрасте вытворяет такое, что кроме как демоном её никак назвать нельзя, да и то не вяжется. Будь она демоном, Проклятый не присылал бы к ней предвестника с требование оставить его в покое. А Император, как всегда, ничего не знает. Впрочем, последнее скорее радовало Верховного Мага. Не хватало, чтобы это исчадие Бездны вернулось в столицу. Пусть пока творит свои темные делишки в Небельхафте, а он пока выяснит, кто она вообще такая, а заодно, кое с кем разберется.

Верховный Маг в своих планах решил избавиться от Совета Гильдии. Как он это сделает, он ещё не знал, но Тадеус был уверен, что если не спешить, затаиться, и, главное, собрать нужную информацию, возможно все. Его не устраивала роль пешки в чьих-то играх, и Верховный Маг принял решение начать свою игру, цель которой — истинное, а не видимое могущество. К принятию этого решения Тадеус шел с того самого момента, когда понял, пока над ним стоит Совет, он не сможет осуществить свои цели, но подтолкнула его ситуация с наследницей. А пока Верховный Маг надеялся, что Эрика ещё долго пробудет вдалеке от столицы, и самое главное, не вспомнит о нем раньше, чем он разберется с Советом Гильдии. Ему было стыдно осознавать, но он опасался эту девчонку едва ли не сильнее, чем всех тайных руководителей Гильдии, вместе взятых. Он понимал, узнал бы кто-то, его бы подняли на смех. Сам же Тадеус полагал, что те глупцы, кто не понимает, что зря списали принцессу со счетов. Впрочем, они ведь не знают о большинстве её деяний. Он никак не мог забыть, как наследница ловко повязала его кровью, а после этого едва не довела до нервного срыва. А то, что она творит в Небельхафте, и при этом кладет не только на окружающих, но и на Мироздание и Проклятого? Его б воля, он бы её уже сейчас прикончил, пока она не прибрала власть к своим рукам. Но по иронии судьбы он обязан заботиться о её безопасности.

Впрочем, по поводу безопасности принцессы он не сомневался. Верховный Маг безоговорочно доверял талерманцу, чьи намерения уже успел проверить Мескал. Он всего-то опоил Виктора приготовленным Роменом алхимическим «зельем правды», под воздействием которого человек не только честно отвечает на все вопросы, но и в итоге ничего не помнит про эти моменты. Тадеус хотел это устроить ещё в Эрхабене, но подступиться к Виктору было невозможно, он был или рядом с Эрикой или куда-то исчезал, причем так ловко, что выследить его было невозможно. А в Небельхафте все оказалось достаточно просто. Талерманец не брезговал захаживать в местный трактир, а несколько раз бывал даже в борделе. В один из таких моментов Мескал и выведал всю его подноготную, о чем прислал подробный отчет.

Виктор выложил все, что интересовало, причем в мельчайших подробностях. Верховный Маг узнал не только про намерения талерманца, но и новые подробности побега принцессы, ужаснувшие его настолько, что он серьезно задумался о дальнейших своих действиях. Тадеус в который раз убедился, что не зря опасается наследницу, и стыдится тут нечего, скорее наоборот, он мыслит дальновидно. Он был уверен, принцесса в перспективе представляет серьезную опасность. Что он должен думать ещё, если Эрика преспокойно прикончила сразу трех человек, в бешенстве превратив их тела в кровавое месиво? Конечно, те её обесчестили, она имела права, но на такое не каждая девчонка решиться, после такого большинство ещё неделю в шоке находились бы. А эта не растерялась, перебила всех, и глазом не моргнула. И ладно насильники, но на следующий день она же приказала убить лекаря, только за то, что он ей не то сказал. А предвестника самого Проклятого пытать, да ещё так изощренно, какой девице ещё в голову придет такое? От неё ведь чего угодно ожидать можно, если учесть, что эта ненормальная обозлилась на весь мир. Не дай Мироздание ей власть получить, она же всю Империю в крови утопит. Вывод напрашивался сам собой, связываться с принцессой себе дороже. Она преспокойно лишит его магического дара, если ей что-то не понравится. И разговаривать с ней бесполезно. Таких нужно или уничтожать сразу, или обходить десятой дорогой. А когда она подрастет, то ли ещё будет, сам Проклятый, похоже, у себя в Бездне охренеет. Напрашивался только один вывод, надо избавляться от неё. Вот только пока он уничтожить её не может, ведь над ним есть ещё Тайный Совет.

Но если Совет Гильдии будет уничтожен, это не представлялось ему трудным. Проще всего будет её отравить. Верховный Маг не брезговал алхимией, в которой был неплохо искушен. Гильдия только на публике выступала против алхимии, на самом деле использую её достижения там, где бессильна магия. Верховный Маг считал, во-первых, святая убежденность в необходимости Гильдии Магов не должна пошатнуться, а во вторых, алхимия слишком опасная наука, чтобы позволить ей стать такой же распространенной, как лекарское искусство или арифметика. К тому же Тадеус все равно собрался затянуть войну на неопределенный срок. Точнее, на столько, сколько будет выгодно ему. Именно поэтому Тадеус так настойчиво хотел избавиться от Маршала Коннела. Этот человек хорошо знает хамонцев, он вполне способен выиграть эту войну, если конечно, ему никто не станет мешать. А в интересах мага помешать ему. Ведь пока все воюют, истощая свои ресурсы, у него будет возможность подготовить почву для реализации своих планов. За это время он выяснит недостающую информацию, найдет способ избавиться от довлеющего над ним Совета Гильдии, а Император окончательно утратит свой авторитет, люди обнищают, и тогда придет он, скажет свое слово, и станет для всех спасителем. И он добьется власти над Империей. Абсолютной власти — без всяких Советов Гильдии, Императоров и Герцогов.

Тадеус полагал, что так будет справедливо. Он не понимал, почему маги, обладая таким могуществом, должны преклоняться перед выродившейся династией. Возможно, раньше это и было оправданно. В роду Сиолов сильный магический дар передавался только по мужской линии. Но с каждым поколением дар становился все слабее. Верховный Маг считал, это произошло по вине Ордена Света. Из-за того, что женщины маги были объявлены порождением Проклятого, наследники вынуждены были жениться на девушках лишенных дара. Это в итоге и начало приводить к ослаблению Сиолов. В результате Империей стал править чужой бездарный человек, а следующий правитель и вовсе может оказаться сумасшедшей кровожадной девицей. В том, что Эрика добровольно никому престол не отдаст, он был уверен. Вот только на Империю у него были свои планы.

Верховный Маг, оставив за дверью магов четырех стихий, вошел в свои покои, и взглядом зажег свечи и факелы. Он осмотрелся, обратился к своим ощущениям, и, не обнаружив никакой чужеродной магии, шепотом произнес.

— Все готово?

— Да, — прозвучал тихий голос, и прямо перед Тадеусом возникли пять фигур в мантиях и капюшонах.

— Докладывайте, — прошептал Верховный Маг.

— Три мага высшей ступени, воздух, огонь и жизнь. Шесть Стражей.

Тадеус задумался, все пока идет по плану. Как он и ожидал, минимум магов, но при этом самых необходимых. Магов иллюзии нет, в Ордене Света с ними дела не имеют. И это ему на руку. Как и то, что Кириус не ожидает от него такой наглости прямо в Императорском Дворце.

Верховный маг не собирался сидеть сложа руки. Конечно, для начала желательно избавиться от Совета Гильдии. Но в тоже время у него было какое-то странное предчувствие. Необходимо разобраться, кто такая наследница, уж очень все непросто. В Совете Гильдии не такие уж идиоты, чтобы просто сделать ставку на принцессу, как будущую правительницу Империи. Да и сама Эрика вызывает слишком много вопросов. И дело не только в её откровенной наглости в отношении всех и вся, дело в объективных обстоятельствах. Разумеется, он уже успел узнать и сопоставить все более-менее известные факты про наследницу. Вот только то, что он узнал, вызвало ещё больше вопросов. Оказывается, магия не действовала на принцессу не с рождения, а после возвращения из Храма, или, что вероятнее всего, из Талермана. То, что в этом замешан Талерман, Орден Света, и события в Ольмике, сомнений не было. Не от нечего делать талерманцы вырезали половину Ольмики, да ещё и примерно за год до возвращения принцессы в Эрхабен. Не случайно, вскоре после возвращения принцессы, Талерман был разгромлен, причем потери со стороны Империи были ошеломляющие. Похоже, стояла задача, уничтожить врага любой ценой. Конечно, наследница могла быть не причем, и все это совпадения. Вот только Тадеус успел уже выяснить, что принцесса пребывала в Храме Мироздания именно в Ольмике. Странная случайность, как и то, что возмездие Ордену было свершено только после её возвращения. Да и вопрос с магией остается открытым. Вот почему она не действует на нее? Что можно делать с человеком, чтобы такое случилось? Тем более никакого дара у неё и в помине нет. И почему Проклятый душу её не купил? Значит, на неё не действует даже темная магия? Возможно, так и есть. Вот только никаких ответов это не дает. Но выяснить, зачем Эрика так нужна Совету Гильдии, необходимо, ведь такие могущественные люди не станут размениваться на опеку обычной девчонки, будь она хоть трижды наследницей. Да и станут ли талерманцы ради обычного человека вырезать половину города?

Тадеус полагал, пришло время заняться Кириусом. Верховный Маг был уверен, Верховный Жрец, возглавляющий Орден Света уже более двух десятков лет, должен быть осведомлен в таких вопросах. А сейчас как раз есть возможность подступиться к нему с наименьшим риском. Тадеус не был настолько наивен, чтобы верить, будто Кириуса охраняют обыкновенные Стражи Света. Верховный Маг знал про Орден Света достаточно, чтобы понимать, все, что рассказывают Жрецы простым смертным, обыкновенное лицемерие, адресованное таким глупцам как Император и большинство его подданных. Тадеус имел достаточно возможностей, чтобы выяснить если не подноготную, то хотя бы деяния Высших Жрецов.

На самом деле в Ордене Света, как и в Гильдии, использовали алхимию, и тайно служили маги, причем обладающие даром высшей степени, и среди них порой встречались даже женщины. Двойная мораль. Женщина маг служить Ордену может, но при этом Жрецы каждый раз ссылаются на Книгу Мироздания, утверждая воистину невежественное мнение, что магический дар у женщины, это печать Проклятого. Ведьма. Он, как человек весьма искушенный в магии, причем не только в практике, но и в теории, прекрасно понимал, почему так случилось. У женщин магический дар при должном развитии проявляется намного сильнее, чем у мужчин. А ещё женщин невозможно привязать к себе кровью, не действует на них эта клятва. В Гильдии посвященный маг давал клятву мага на крови Верховному Магу, и эта клятва был действительна до смерти последнего. С женщинами это никогда не получалось. Это значило одно, в любой момент «ведьма» может безнаказанно уйти из-под контроля.

Гильдия, по мнению Тадеуса, поступила более мудро. Девочек, обладающих даром, так же брали на воспитание. Но воспитывали их как будущих жен и матерей, призвание которых выйти замуж за мага, и родить миру следующее поколении магов. Эта традиция была к тому же весьма выгодна, у двоих магов рождались дети с более сильным даром. Орден Света поступал более жестоко, и при этом крайне лицемерно. В Книгу Мироздания просто вписали, что женщина не может быть магом, а если это случилось, значит это происки Проклятого. Когда свирепствовала Инквизиция, у попавших в её лапы, юных девушек, выбор был небольшой. Если Жрецы сочтут, что конкретной «ведьме» нельзя заморочить голову возможностью искупления службой Свету, её сжигали. Обычно погибали зрелые женщины, а девочек забирали в Храм, где делали из них фанатичных последовательниц, которые впоследствии отправлялись в Тайную Службу Света.

Теперь, хоть Инквизицию и отменили, в этом смысле ничего не изменилось, Тайная Служба здравствует, разве что на кострах никого не жгут. Впрочем, и это с большой натяжкой. Замороченные невежественные простолюдины и без Инквизиции неплохо справляются. Причем, подобные самосуды часто творятся над девушками, не имеющими даже намека на дар. Тадеус не мог понять одного, почему Тайный Совет Гильдии, стоящий над Верховным Магом, всегда покрывал подобное варварство и не позволял встать на защиту невинных. Почему, какие игры ведут эти люди, неужели им плевать на себе подобных? Они утверждают, это нужно для равновесия? Но какое это равновесие, когда творится такая несправедливость? Когда лицемеры, прикрываясь волей Мироздания, творят такие вещи, что уже начинаешь сомневаться, а не служат ли они Проклятому? Чем Орден Света с Инквизицией тогда лучше, чем Талерман? Ничем, не лучше, скорее даже хуже, талерманцы были не настолько лицемерны в своих действиях.

Тадеус не понимал, почему Совет Гильдии мирится с таким положением вещей, ведь у Гильдии достаточно возможностей уничтожить этих лицемеров. Да, Орден Света могущественнее, чем думают большинство, но Гильдия на порядок сильнее. Этим же людям плевать, что происходит, и они требуют от него, чтобы он смотрел на всё сквозь пальцы. Иногда в его голову закрадывалась мысль, что на самом деле Тайный Совет руководит не только Гильдией, но и Орденом Света, Хамоном, Халифатом, и вообще всей Миорией. Эти правители спятили от собственного могущества, поэтому им плевать на людей, для них это все игры, развлечение, смотреть, как льется кровь, как умирают невинные, и делать ставки.

Чем дальше, тем больше он убеждался, смириться с положением вещей, это значит предать себя и всех магов. Верховный Маг был уверен, если бы он не был на крючке у этих закулисных правителей, он отдал бы приказ и уничтожил лжецов, прикрывающихся волей Мироздания. Тадеус верил, что однажды он сделает это. Когда он будет свободен, когда над ним не будет Совета. Ведь именно из-за таких как Кириус, из-за безразличия Тайного Совета, многие пали жертвами невежества, зерна которого сеет именно Орден Света. И среди этих жертв была его младшая сестра. Ей было всего восемь, и её ещё не отдали на воспитание в Гильдию, мать решила, пусть у малышки будет безоблачное детство. Меган была младше Тадеуса на шесть лет, но дар у неё проявился так же рано, как и у него. Магия земли, при умелом использовании может быть как опасной, так и созидающей. Никто малышку не учил использовать магию в разрушительных целях, да сама Меган отличалась совершенно незлобным нравом. Ещё она отличалась чрезмерным любопытством. Однажды ей стало скучно, и, ослушавшись родителей, которые не хотели пугать девочку, а просто утверждали, что она ещё слишком мала для прогулок с детьми, сбежала. Как потом сокрушался отец Тадеуса, это было их главной ошибкой. Они должны были предупредить её.

То, что она «ведьма» выяснилось быстро, наивная малышка показала некоторые свои умения. Её не просто закидали камнями и побили сами детишки, более старшие решили сдать ведьму и получить вознаграждение. Отец буквально снял её с костра, когда она уже наполовину обгорела. При помощи магов целителей спасти её жизнь удалось, но той Меган уже не было. Помимо шрамов, и подорванного здоровья трагедия оставила ещё и огромный след в душе. Фактически его сестра почти утратила рассудок. С тех пор она стала бояться людей, вплоть до жутких истерик при виде незнакомцев. Из дома она добровольно не выходила. Меган никогда не улыбалась, плакала по любому поводу, а каждую ночь ей снились кошмары. Магический дар она как будто утратила, она не могла им пользоваться. Целители и лекари утверждали, что болей после трагедии быть не должно, но периодически той казалось, будто она вновь в огне. Тадеус пытался помочь сестре, но никакие целители, никакие разговоры не помогали. Меган было уже двадцать один, и Тадеус с горечью осознавал, что из-за невежества, её жизнь, по сути, закончена. Сестра его не хочет жить, и если бы не маги, буквально удерживающие её в этом мире насильно, она бы уже давно угасла.

Тадеус поклялся, он сделает все, чтобы стать Верховным Магом, и тогда он восстановит справедливость. Благо его способности были действительно незаурядными. А учитывая, что он отличался дисциплинированностью и старательностью, неудивительно, что он смог быстро выделиться среди остальных. Но все оказалось намного сложнее, Верховный Маг это только видимая верхушка Гильдии. Вот только, как бы там ни было, ненормальная наследница и стала той последней каплей, которая подвигла его к решительным действиям.

Подступиться к Жрецу, и при этом не наделать шума, дело весьма непростое. Тем более, если это делать в самом Императорском Дворце. Правда, в Храме или в каком-либо месте сделать это ещё куда более сложно. Во Дворце Кириус будет все-таки более осторожен, Ордену Света пока явно невыгодно раскрывать все карты, и толпу всевозможных магов он сюда не притащит. Но и Тадеусу придется действовать осторожно. Не должно все это всплыть наружу. Ему было плевать на Императора, и прочих придворных святош, но Совет Гильдии дал четкий указ, Орден Света не трогать. Во Дворце, независимые от Гильдии маги не служили, это задачу облегчало. Поэтому магию нужно использовать аккуратно, и постараться ограничиться только иллюзией. Остальное сделает алхимия. И Верховный Маршал.

План Тадеуса состоял в том, чтобы обмануть магов и стражей при помощи иллюзии. Это сделают двое магов. Третий, так же при помощи иллюзии, опоит Кириуса, а потом он уже допросит его лично. Четвертый заманит в покои Жреца Верховного Маршала. Маг решил решить несколько проблем одним махом. Во-первых, высшие маги, которые охраняют Кириуса, могут ощущать следы чужой магии, и незамеченными его действия не останутся. Поэтому Коннел будет очень кстати. А пятый маг останется в его покоях, и в случае непредвиденных проблем, обеспечит ему прикрытие. Иллюзия может заставить видеть что угодно. Это был любимый вид магии Тадеуса, хотя он и не обладал таким даром, а большинство считали иллюзию темной магией. Дар иллюзии встречался реже всего, Гильдия часто разыскивала детей с подобным даром даже в деревнях и трущобах.

Все шло по плану. Стражники ничего не заметили. Когда Верховный Маг вошел в покои Жреца, тот был уже готов выложить все, что у него спросят. Тадеус не стал терять время зря. Он предварительно запер дверь, и присел рядом с сидящим за столом Кириусом.

— Что случилось в Ольмике? Почему талерманцы устроили резню? — решил по порядку спросить маг.

— Талерманцам нужна была наследница Эрика Сиол. Они искали её, и прикрылись резней во имя Проклятого, — отреченным тоном, как обычно и бывает при действии зелья, ответил Кириус.

— Они увезли её?

— Да.

— Зачем она была нужна им?

— Для ритуала.

— Какого?

— Не знаю.

— Кто знает?

— Посланники Мироздания.

— Твою мать, и здесь сраное закулисье, — выругался маг.

— Да, — ответил Жрец, чье сознание восприняло высказывание Тадеуса как вопрос.

— Ладно. Кто её забрал из Талермана?

— Орден Света.

— Что с ней произошло? Откуда эти переломы? — спрашивал Тадеус, хотя уже успел разочароваться в своей затее. Если за Орденом света стоят какие-то люди, Жрец может знать не больше чем он сам.

Собственно говоря, то, что он хотел узнать он так и не узнал. Какой ритуал и зачем, Кириус не знает. Известно одно, толку от ритуала не было, а также то, что проводили его на пороге Мироздания. Как найти этих Посланников Мироздания, он тоже не знает, они сами приходят. Упала со скалы принцесса случайно, когда Орден Света пытался помешать ритуалу, проводимом талерманцами. Забрали принцессу тогда талерманцы, что они там с ней делали, Жрец не знает, но магия действовать на неё перестала именно после этого. И собрали по кускам её именно талерманцы. Вернули Эрику маги из Тайной Службы Света. Вот и вся информация, и понять, зачем нужна была принцесса тогда, и чем она так интересна сейчас, невозможно. Мало ли какой там ритуал был. Впрочем, и это тоже неплохая зацепка, рассуждал Тадеус, и вдруг решил заодно выведать у Кириуса какие-то порочащие его тайны. На будущее. Почему бы не воспользоваться случаем.

— У тебя есть женщина? — в первую очередь решил спросить Тадеус. Жрецы, как и послушники, дают обет отречься от всех страстей.

— Нет.

— А мужчины? — не оставлял надежды Тадеус.

— Нет, — вновь разочаровал Жрец.

— Тьфу, ты хоть спишь хоть с кем-нибудь? — в сердцах возмутился Тадеус, и Кириус в который раз воспринял это как вопрос.

— Я сплю с учениками из Школ при Храмах.

— В смысле, с детьми? — Тадеус был ошарашен, он предполагал, что Кириус мог спать с послушницами, или даже с послушниками. Но с детьми…

— Да.

— Как давно? Сколько у тебя их было? — в негодовании спрашивал маг.

— Больше двадцати лет. Я не считал.

— Почему? — прошипел маг, испытавший теперь уже отвращение к Кириусу.

— Они чистые душой. Чем младше, тем чище.

Услышав ответ, Верховный Маг пришел в ярость. Чистых душой ему подавай, старый грязный развратник. И Тадеус, обычно человек осторожный, привыкший все продумывать на несколько ходов вперед, принял решение. Убить Жреца. Что же, Коннел и так должен был попасться на попытке убийства Кириуса. Но теперь план меняется, Маршал его убьет. Это риск, но не может он оставить этого скота живым. Сколько детей он ещё совратит?

Тадеус, под прикрытием иллюзии осторожно вышел за дверь. Охраняющие Жреца Стражи и маги стояли, как ни в чем не бывало, ничего не видя. Маг распорядился устроить для Маршала превращение Кириуса в демона с головой рогопса, которого тот должен убить, и отошел в сторону дожидаться, пока к двери подойдет Коннел. Теперь все сделает иллюзия. Маги, повязанные с ним кровью, сделают все как положено. Уже сделали, мысленно ухмыльнулся Тадеус, слыша безумный рев.

*****

Миранда с Альдо вернулись во Дворец около пяти часов после полудня. Королева не особенно была рада тратить время на поиски гвардейца, за которого так переживал её сын. Но отказать принцу, который пока ещё ребенок, и не понимает, что гвардеец это просто человек, который ему служит, а никакой не друг, она не могла. Да и с другой стороны, Альдо поступает все-таки ответственно, верных людей нужно ценить. А ей не составляло труда организовать очередной благотворительный визит. Миранда и так время от времени помогала домам для убогих, организовывала раздачу еды для нищих, а на праздники угощала горожан санталой и вином. Королева не считала себя настолько милосердной, но была не прочь, чтобы так считали другие. Любовь жителей столицы неплохое подспорье в правлении Империей. Фердинанда она также приобщала к благотворительности, но Император из-за занятости не всегда мог её сопровождать.

Лорана Миранда приказала отправить в лучший лекарский дом Эрхабена, и пригласить туда магов целителей. Альдо поехал с ней, хотя он порывался отправиться с гвардейцем. Королеве пришлось объяснять сыну, что люди могут истолковать его беспокойство за друга превратно, и к тому же это опасно. Принц, сидя в повозке, все время молчал, и явно был обеспокоен. Миранда невольно вспоминала утверждения Эрики о том, что её сын и Лоран — мужеложцы. Но вспоминая о возрасте Альдо, она отгоняла от себя эту мысль. Не может этого быть, принц ещё юн, а к гвардейцу он привязался из-за одиночества. Кому как не ей, дочери Короля, знать, что такое одиночество.

Миранда на своем опыте знала, быть принцессой, это не только иметь дорогие наряды и украшения, лучших наставников и кучу слуг, это ещё и терпеть множество ограничений, которые обойти пройти также сложно, как и простолюдину — разбогатеть. Она не могла сказать, что отец с матерью её не любили, нет. Просто так сложились обстоятельства, она была единственной дочерью в семье Короля, и её с рождения готовили, чтобы выдать замуж с наибольшей выгодой для Королевства. Таир был не особенно богатым Королевством, и при этом уже несколько десятилетий пребывал в состоянии вялотекущей войны с Геленийским Царством. И при помощи дочери Король наделся решить некоторые проблемы.

Король Руис Алмир отличался довольно строгим нравом и решил судьбу дочери едва ли не сразу после её рождения. Она должна стать самой желанной невестой в Миории. Когда же стало понятно, что девочка ещё и отличается красотой, за неё взялись с ещё большим рвением. Отношение к женщине, как к собственности сначала отца, а потом мужа, было для Таира совершенно нормальным. По сути, судьба девушки зависела от отца, тот мог позволить дочери выбирать, а мог и не позволить. Но если ты принцесса, даже не в Таире выбирать обычно не приходится. А в Таире тем более. Отец же собирался пристроить её с наибольшей выгодой для страны. Миранда с раннего детства слышала, она принцесса и не имеет права на оплошность, она всегда должна быть лучшей, особенно если вокруг люди, а они были вокруг практически всегда. Она с самого детства усвоила, что должна быть всегда на высоте, и ни на шаг не отступать от рамок, предписанных приличиями. Этикету её начали обучать едва ли не с момента, когда она начала говорить.

Ни о каких друзьях или даже просто играх не могло быть и речи. Будучи весьма общительной, малышка иной раз даже завидовала детям прислуги, которых видела на заднем дворе. Однажды в семь лет она даже сбежала на задний двор, желая просто повеселится. В итоге это закончилось тем, что её хватились, и когда нашли, у неё было порвано и испачкано платье. Отец ей объяснил, что она поступила позорно, не пристало принцессе так низко опускаться. Её не били, она принцесса, и нельзя, чтобы вдруг на теле будущей самой желанной невесты остался даже небольшой шрам. А вот детям прислуги досталось. Их высекли, под предлогом того, что они позволили принцессе порвать платье. А Миранду заставили смотреть на все это.

С тех пор она даже не помышляла о подобном. Да и не получилось бы у нее, после того, как детей высекли, к ней без особого распоряжения никто не приближался даже на шаг. А с восьми лет день Миранды был расписан едва ли не по минутам. Ей наняли лучших наставников по этикету, танцам, каллиграфии и шести основным языкам в Миории. Король ещё не знал, какому правителю он отдаст дочь, и потому решил, пусть она готовится к любому варианту. Больше никаким наукам её не обучали, было принято считать, что знатной леди, окромя грамоты, этикета и танцам, знать ничего не надо. Впрочем, Миранде с лихвой хватало языков. Этикет, танцы, этикет, каллиграфия и языки, языки, языки, это и составляло её жизнь следующие восемь лет. Больше всего она любила танцы, только на этих уроках она отдыхала. К этикету она привыкла, а вот языки… Больше всего она ненавидела уроки изучения языков. Ладно, изучала бы она один, ну два, но целых шесть, причем сразу, и это помимо родного таирского. Антарский, халифатский, колдланский, креонский, хамонский, аркадийский, причем все эти языки очень сильно отличались друг от друга. Даже старшие братья столько не изучали, им достаточно было антарийского и халифатского. Зная эти два языка, можно было объясниться практически на всей территории Миории. Но братьев никто не собирался делать самыми желанными женихами Миории.

Памятуя о прошлом, Миранда всеми силами старалась, чтобы её сыновья с подобным не сталкивались. Конечно, они не просто дети, и воспитывать их как простолюдинов нельзя, но и лишать выбора едва ли не с рождения, жестоко. Она полагала, нужно действовать деликатнее, и не требовать от ребенка быть идеальным. Тот же Альдо, если он считает, что может дружить с гвардейцем, пусть, тем более если этот гвардеец отличается хорошими манерами, и доказал свою верность. Или, например, Альдо не нравились занятия воинской подготовкой. Ну и не надо, он же принц, будущий Император, зачем ему это? Тем более, он ещё сам захочет, когда станет старше, рассуждала Миранда.

Только их повозка въехала во двор, Королева отметила небывалую суету. Всюду сновали гвардейцы и стражники. Повозку встретили куда больше гвардейцев, чем обычно. Конечно, военный совет, и прибывшие Герцоги и их представители добавляли шума, однако тревожная атмосфера говорила о том, что случилось нечто серьезное.

— Что здесь происходит? — тут же спросила Миранда у встретивших её Императорских Гвардейцев.

Действительно, новость была как гром сред ясного неба. Верховный Маршал Коннел после военного совета убил Верховного Жреца Кириуса. Предполагается, что в Коннела вселился демон. На всякий случай поднята тревога и обыскивается весь Дворец.

— Матушка, что это значит? — в недоумении спросил Альдо.

— Не знаю, — обеспокоенно ответила Миранда.

То, что произошло, весьма озадачило Королеву. В демонов она не верила. Как и всей Книге Мироздания. Миранда придерживалась таирского верования в четырех богов, каждый из которых отвечал за определенную стихию. Проклятый в их священных писаниях также фигурировал, как и демоны. Но демоны ведь на то и демоны чтобы в Бездне сидеть. И о том, что демон может вселиться в человека, нигде сказано не было. Да и глупо это. Проклятый в Бездне и не может он влиять на мир живых, кроме как через покупку души. И если демон вылез из Бездны, так почему Проклятый не может, он же явно могущественнее. Так что Коннел явно спятил, сделала вывод она.

Королева не стала терять время, и отправилась к Императору. По пути она узнала, что случилось во всех подробностях. А также то, что военный совет сегодня отменен. На днях пройдет большие военные сборы, где будет назначен Верховный Маршал. Тело Кириуса отправили в Храм Мироздания. В итоге она только убедилась в том, что Верховный Маршал обезумел. Он давно был недоволен Верховным Жрецом, полагая, что тот не должен вмешиваться в военные дела, но Коннел не такой уже идиот, чтобы нагло прийти к Кириусу, и прирезать его, что он в итоге и сделал. Охраняющие Жреца Стражи помешать не успели, и в итоге сделали только хуже. Коннел набросился уже на них, и был убит. Так что его даже допросить не смогли. Эти новости несколько опечалили Королеву, она никогда не питала теплых чувств к Жрецу, но смерть Коннела была явно некстати. Все-таки она доверяла этому человеку как талантливому полководцу. А сейчас идет война, и там не все гладко. Да и Орден Света может убедить Фердинанда восстановить Инквизицию, а это ей явно не на руку. И вообще, то, что убиты двое влиятельных человека, может существенно поменять расстановку сил.

Миранда приложила достаточно усилий для того, чтобы иметь возможность влиять на принятие решений. Она уже изучила возникшую систему рычагов, знала, что от кого ждать. А теперь появится новый Верховный Жрец, новый Верховный Маршал, непонятно, что это будут за люди, и какой подход они найдут к Императору. Орден Света начнет напирать на восстановлении Инквизиции, а ей это невыгодно. Непонятно, будет ли следующий Верховный Маршал толковым человеком. В Коннеле она была уверена, тот на деле доказал, на что он способен. К тому же она с ним была в неплохих отношениях. Ничего личного, никакой постели, просто сотрудничество людей, небезразличных к судьбе Империи, и понимающих, что Император недалекий глупец. Но кого назначит Император следующим Верховным Маршалом?

Разговор с Фердинандом её только расстроил. Как и следовало ожидать, тот пребывал в скорби и в панике одновременно. Кого назначить на место нового Маршала он решить не мог, разрываясь между собственным братом Маршалом Генри Клеонским, имеющий наибольший авторитет Маршалом Пронисом, и ставленником Коннела Генералом Терном. А ещё он вдруг начал сомневаться, а правильно ли он сделал, когда распустил Инквизицию. Это Миранде явно не нравилось. Император верил, что в Коннела и впрямь вселился демон. Королева, как могла, успокоила мужа, и поспешила в собственные покои. Ей нужно было подумать, как быть дальше. Ведь в военных вопросах она даже не знала, что ему посоветовать.

Королева искренне опасалась того, что Антария может потерпеть поражение. Она сама не разбиралась в воинском искусстве, но при этом понимала, её муж никакой военачальник, об этом не говорил только ленивый. В чем Миранда была на высоте, так это в сборе различных слухов. У неё на службе были люди, которые доносили Королеве обо всем, что говорят окружающие. Те даже ходили по столичным трактирам и слушали, о чем разговаривают люди. Миранда полагала, что никакая информация не может быть лишней. Впрочем, и без слухов было ясно, Фердинанд был таким же полководцем, как и Императором. В принятии решений он руководствовался чьим угодно мнением, только не своим. В вопросах управления Империей он доверял ей, Кириусу и Тадеусу. Миранда имела неплохие отношения с Верховным Магом, неплохо ладила с Верховным Казначеем Деером, а в военных вопросах доверяла Коннелу. А теперь непонятно, что ждать дальше. Неужели ей придется вникать ещё и в военные дела? Хотя разве не к этому она сама стремилась.

Миранда ещё в юности поняла, что не хочет быть просто чьей-то женой. Она не хочет быть вещью. Она понимала, что её отдадут замуж исходя из выгоды, и в итоге смирилась с этим. Тем более принцесса со временем заметила, что отнюдь не суровый отец принимает все решения. Мать не просто во всем поддерживала мужа. Именно она все решала. И вот, когда Миранда в четырнадцать достигла зрелости, Королева сама позвала её на разговор. То, что поведала ей мать, не стало для принцессы новостью, Миранда уже сама успела понять, что быть женщиной, это не значит, ничего не решать. Мать принялась передавать дочери весь свой опыт манипуляций, а принцесса оказалась весьма талантливой ученицей.

С тех пор не была и дня, чтобы принцесса не думала о своем будущем замужестве. Ведь от того, куда её отдадут, напрямую зависит её будущая жизнь. Конечно, к любому мужчине можно найти подход, но все-таки сама принцесса видела и принцев, и гостей из предполагаемых стран, куда она может попасть, была в курсе их культурных особенностей и традиций. Естественно, у неё имелись свои предпочтения. Она в общих чертах знала политическую обстановку вокруг их Королевства, да и предположения о том, за кого выдадут её замуж звучали едва ли не в каждом углу Дворца. Ещё тогда Миранда поняла, что сбор различных слухов иногда весьма полезное занятие.

Больше всего принцесса боялась, что её, в обмен на военную помощь, выдадут замуж в Колдландию, или хуже того, в Халифат. Она видела колдландцев, это были натуральные варвары, даже знатные господа, послы, и конунги ели руками, и понятия не имели об этикете. У них даже ложек не было. Они могли плеваться прямо за столом, вечно громко смеялись, и сильно напивались, после чего любили подраться. Получается, она зря с рождения училась учтивости и изяществу, если ей придется всю оставшуюся жизнь провести среди этих людей? А в Халифате к женщинам относились ещё хуже чем к вещи, как в том же Таире. Если на её родине женщин все-таки ценили, то в Халифате к лошади относились и то лучше. Муж мог сделать со своей женой что угодно, избить, убить, продать. А у Халифов и даже Эмиров были гаремы, куда они загоняли надоевших жен.

Миранда хотела, чтобы её выдали замуж в Аркадию. К женщинам там относились не просто хорошо, их там боготворили, и даже позволяли править. Их верование основывалось на поклонении Великой Матери, и женщина для них была так же ценна как мужчина. Ведь именно женщины рожали мужчин, будущих правителей, воинов, магов или алхимиков. Вероятность того, что её выдадут замуж именно туда, была довольно велика. Наследник там уже достиг подходящего для женитьбы возраста, и ему была дана возможность выбрать невесту самому, естественно при условии, что она будет из благородных. Аркадия была богатым Королевством, которое занимало отдельный большой остров и при этом отличалось огромным военным преимуществом на море. Это позволяло Аркадии не бояться нападения, пытаться подступиться к острову будет себе дороже. Аркадия могла без проблем помочь Таиру в затянувшейся войне с Антанаром. Принцесса даже успела влюбиться в принца Рене, который приезжал к ним всего раз, как она посчитала, выбирать жену. Высокий статный брюнет, он не только отличался хорошими манерами, но и оказался выдающимся воином, победив на турнире в честь его же визита. Он тогда посвятил победу ей, на пиру они танцевали и успели пообщаться. А через две недели из Аркадии пришло предложение о браке. Несмотря на то, что отец не стал давать согласие сразу, Миранда была счастлива, как никогда. Шестнадцатилетняя принцесса была уверена, вскоре её жизнь изменится, она отправиться в Аркадию, и муж у неё будет именно любимый.

Но все сложилось иначе. О том, что она когда-нибудь сможет стать женой правителя Антарийской Империи, принцесса даже не думала. Во-первых, изначально там была только наследница Адриана, которой выбрал мужа Орден Света из сыновей местных Герцогов. Когда она умерла при родах близнецов первенцев, никто не предполагал, что Фердинанд так скоро женится вновь. Но её отец, по совету матери, проявил неслыханную наглость, и сам предложил только что овдовевшему Фердинанду жениться на Миранде. Тогда ещё принц, видимо или недолго горевал о смерти Адрианы, на которой он женился также не по своей воле, или впрямь влюбился в принцессу. В итоге он согласился взять её в жены даже вопреки желанию Ордена Света. А Император Александр на удивление согласился, решив, таким образом, под предлогом помощи союзникам, присоединить Гелению к Империи.

Миранда поначалу не соглашалась, умоляя сначала мать, а потом отца, выдать замуж за Рене, в которого была влюблена. Но те были неумолимы, поддержка Империи более выгодна. Вместо храброго воина, красавчика Рене, она должна выйти замуж за нескладного скромного Фердинанда. Принц не был искушен в воинском искусстве, был скучен, и внешне имел вид смотрителя библиотеки. Но выхода не было. В конце концов, лучше так, чем попасть в Халифат. Пусть Фердинанд по закону не имеет права на престол, но в случае смерти Императора, он становится регентом малолетнего наследника, то есть тем же самым Императором. А это значит, она может получить желанное влияние, о котором мечтала с того момента, как мать поведала ей об истинной силе женщины. А ещё она может отомстить.

Но все оказалось менее радужным. В день её приезда Император Александр обратился к ней с недвусмысленным предложением. Она должна стать его любовницей. Тут она и поняла, отчего Александр позволил Фердинанду даже не держать траур. Дело было не только в Гелении. Он просто сам возжелал её. Миранда не хотела спать с Императором ещё сильнее, чем даже с мужем. Тот был симпатичнее, но от него веяло холодом и жестокостью. Маг воздуха, отличался весьма жестким нравом, и чем-то напоминал ей отца. Но принцесса уже по его тону поняла, что отказаться не имеет права.

И хотя Александр отличался паранойей и чрезмерной ревностью, вскоре Миранда привыкла. Ей было плевать, что за ней постоянно следили, а Император требовал от неё всеми силами отнекиваться от ночей с мужем. Не больно и хотелось. Тем более, она в итоге смогла найти подход к Александру, играя роль влюбленной дурочки. Миранда общалась с его женой, но та даже не догадывалась, кто перед ней. Как не догадывался Фердинанд о том, что его жена спит с Императором. Впрочем, забеременела она не от Александра, тот не допускал зачатия, предпочитая извергать семя на её лицо. После того, как она родила, он приказал лекарям сказать Фердинанду, что она после родов не сможет делить с ним ложе несколько лет. Принц принял это с присущей ему покорностью.

Миранда постепенно приобрела кое-какое влияние. Все-таки она любовница самого Императора. Во всяком случае, отомстить собственной семье у неё получилось. Империя как раз присоединила Гелению, и по многочисленным утверждениям маршалов и генералов, могла бы сразу же взяться за Таир, там как раз объявились мятежники, и их можно было бы поддержать в обмен на признание власти Императора. И тогда у Антарии будет полностью открыт выход к морю. Вот Миранда и решила склонить Императора к поддержке мятежников. Учитывая, как это было выгодно, Александр не отказался.

Император, похоже, её действительно любил, как мог, со своей ревностью, и паранойей. Но понимание этого, как и значительное влияние, счастливее её не делало. Принцесса ощущала себя все той же вещью, только теперь принадлежащей не отцу, а Императору. За ней следили, она обязана была делать все, что говорит любовник, это было словно рабство. Но как бы там ни было, она жила так шесть лет, и казалось, привыкла. Её радовало одно, те люди, которые отдали её в это рабство, поплатились, потеряв власть. Следовало ожидать, что при поддержке Империи, мятежники одержал верх. К тому же она умудрялась делать так, что Александр, сам того не понимая, прислушивался к ней. Хотя по сравнению с Фердинандом, усилий приходилось прикладывать намного больше, но при этом она с каждым годом все сильнее ненавидела Александра, порой ловя себя на мысли, что желает его смерти. К решительным действиям её подтолкнуло возвращение Эрики. Как все утверждали, она была при смерти. Обозленная необходимостью жить как в клетке Миранда рассудила, что если так случится, её сын станет наследником. Жена Александра уже не могла родить ещё одного наследника и Миранда поняла, вот он её шанс. Да, династия сменится, но больше ведь некому править, если Эрика умрет. Сиолы, особенно в последние века, не отличались плодовитостью, так как для пресечения передела власти в будущем, издавна императорских отпрысков, не являющихся наследниками, отдавали в Храм, где из них делали послушников.

Миранда рассудила, что если Александр умрет прежде, чем сможет зачать наследника, то она, наконец, обретет то, что так хотела. Тряпка Фердинанд займет престол, править будет она, а ещё её любимый сын однажды станет Императором. А главное, ей не придется спать с человеком, которого она уже успела возненавидеть. К тому моменту принцесса уже окончательно утратила девичью наивность, и готова была даже на такой риск. Тем более с каждым годом Император становился все более ревнивым. Принцесса какое-то время не могла решиться, опасаясь, что её раскроют, но яд уже приготовила. Заодно девушка с момента возвращения Эрики не оставляла попыток убедить Императора распустить Инквизицию. Как аргумент она использовала то, что Инквизиция не смогла уберечь наследницу, а на её содержание уходит слишком много средств. Миранда понимала, что чем сильнее и влиятельнее будет Орден Света, тем больше проблем возникнет с наследованием престола её сыном. Долгое время Александр оставался неумолим, и принцесса уже оставила надежду убедить его. А когда Империя как раз уничтожила Орден Талерман, и по этому поводу был закатан пир, Миранда решила, её время пришло. Легко будет все свалить на месть талерманцев. Так оно и вышло, её никто не заподозрил. Император был хитер, и про их связь знали очень немногие. Сначала он занемог, а через несколько дней скончался. Александр так и не понял, кто его отравил. А перед смертью он распорядился, чтобы распустили Инквизицию. Миранда мук совести не чувствовала. Однажды этот человек вынудил её делить с ним ложе, и плевать любил он её или нет. Шесть лет в рабстве вполне весомый аргумент для подобной мести.

Так Фердинанд неожиданно становится Императором-регентом, а она, по причине того, что замужем не за представителя правящей династии, получает титул Королевы, то есть тот же титул, который она имела бы, останься она в Таире. Вскоре о приставке регент забыли. Миранда поняла, что помимо нее, есть ещё множество людей, жаждущих влиять на глупого мягкотелого Императора, но к тому моменту она была уже готова ко всему. Миранда, используя различные пути влияния, быстро взяла под контроль практически весь Дворец. Также она быстро наладила отношения с Герцогами. Единственный человек, который не поддавался никаким уловкам, это был Кириус. С одной стороны Королева не особенно скорбела из-за смерти Верховного Жреца. В конце концов, она сможет убедить мужа отказаться от восстановления Инквизиции. Но смерть Коннела определенных проблем все-таки добавляла.

Уже в своих покоях, Королева принялась обдумывать, что делать с назначением Верховного Маршала. Не может она оставаться в стороне. И в тоже время она сокрушалась по поводу глупости и нерешительности мужа. С одной стороны это хорошо, так на него проще влиять, вот только раздражал он её от этого не меньше. Особенно в последние месяцы. Ей было все труднее притворяться любящей и верной женой. Миранда вынуждена была притвориться больной, и заставить лекарей сказать, что пока ей запрещено спать с мужчинами. Впрочем, замотанный и вечно переживающий Фердинанд все равно не спешил разделять с ней ложе.

Миранда понимала, дело в Викторе. Королева, пытаясь соблазнить талерманца, чтобы привлечь его на свою сторону, в итоге попалась в собственную ловушку. Она и не заметила, как сама увлеклась. И вот теперь, когда он уже был далеко, она, как не пыталась отвлечься, не могла даже представить себя с другим мужчиной. Это пугало её, не было с ней ещё такого. Раньше Миранда преспокойно заводила любовников, осыпала их милостями, а когда они надоедали, бросала. А тут она не может забыть человека, который впервые на её памяти мало того что нагло бросил, так ещё и преспокойно обозвал шлюхой.

Неужели она влюбилась? Последний раз она долгое время любила принца Рене, которого видела всего один день. С тех пор она зареклась любить, полагая данное чувство неприемлемым для женщины её положения. Может, самолюбие у неё взыграло, её ведь не бросали никогда? Ну да, он красив и хорош в постели, но у неё были не менее красивые и хорошие в постели любовники. Правда, они не были талерманцами, на счету которых сотни убитых людей. Но в этом ли дело? Виктор оказался единственным мужчиной, который откровенно плевал на её титул, совершенно не пытался ей угодить, вел себя с ней как с последней шлюхой, прямо признавая, что ему просто нравиться с ней спать. С ним она чувствовала себя просто женщиной. Свободной женщиной, ведь Виктор ничего от нее не требовал. В то время как с многочисленными любовниками она ощущала себя Королевой. Те не на миг не забывали, кто перед ними, и всячески ублажали её. А с Александром, она была рабыней, как не прискорбно было это вспоминать.

С Виктором было иначе. Каждый раз, вспоминая талерманца, она осознавала, если бы он сказал ей прикончить Императора, она бы сделала это. Так же, как когда-то убила Александра. Как было бы прекрасно, если бы они с Виктором могли править вместе. Но, это невозможно, есть же традиции, титулы, будь они не ладны. Хотя, какая разница, Виктор все-равно оставил её, а вопросы верности и чести для него, похоже, не пустой звук. И на неё ему плевать, трахнул, и пошел дальше, будто она и впрямь не Королева, а потаскуха какая-то. А она остается с мужем идиотом, и пока радует одно, супружеский долг он все равно исполнять не требует.

В итоге Королева решила, сокрушаться все равно бессмысленно. Если её муж глуп, то она сама должна попытаться разобраться в военных вопросах. Для начала нужна была информация про этих трех наиболее вероятных Верховных Маршалов. Про Генри Миранда знала достаточно, а вот про остальных, практически ничего. Для этого Королева решила обсудить все с Верховным Магом, тот человек разумный, и всегда давал хорошие советы.