Кровавое море в этот день не штормило, просторы Ольмики освещало палящее солнце. Альдо, грустный вид которого совершенно не гармонировал с окружающей солнечной атмосферой, сидел на берегу, и остекленевшим взглядом смотрел на море. На его коленях лежал лист бумаги, а в руках он держал перо. Вокруг не было ни души, кроме пятнадцати гвардейцев, окруживших принца. Ольмика была достаточно далеко, а на берегу поодаль от города в это время суток обычно никто не расхаживал. В такую жару мало кто решался на продолжительные прогулки.

Но Альдо любил это место, ему казалось, так он становится ближе к Лорану. Тот ведь затаился в какой-то деревне, а совсем неподалеку находится их тайник, где они обмениваются письмами. Здесь к нему приходило вдохновение, и он писал стихи, посвященные ему. Принц не просто скучал, он просто изнывал от тоски по Лорану. Он не видел его всего три недели, но ему показалось это время вечностью. Раньше они так надолго никогда не разлучались. А теперь Лоран не с ним, и как долго это продлится, неизвестно.

В Академии принцу не нравилось. Хотя наставники его почти не донимали, а только хвалили, даже если он ничего не учил. А он, действительно, почти ничего не делал для своего обучения. Науки его не интересовали. Да и какие науки, если он постоянно думал или про Лорана, или про Дворец. Он скучал по отцу, по матери, по младшему брату. Вот, сегодня у Леона день рождения, а он даже не может его поздравить лично. В Эрхабене сейчас весело, будет Императорский Турнир, а потом народные гуляния. А во Дворце будет пир, куда съедутся все Герцоги и Графы Империи.

Но он должен торчать в дурацкой Академии вдали от этого праздника жизни. Альдо не любил суету, но он скучал по жизни во Дворце. А вот суета в Академии, когда по коридорам, по саду, везде, с утра до поздней ночи, туда сюда сновали студиозусы и наставники, раздражала принца. Впрочем, все, кроме назначенных наставников, его обходили стороной. Немудрено, ведь принца всегда сопровождали как минимум пятнадцать гвардейцев. В итоге он ни с кем толком не общался, только перекидывался парой фраз с наставниками, прислугой, и гвардейцами. С ними он все равно не мог поделиться наболевшим.

Юноша смотрел на море, и молил Мироздание помочь им с Лораном. Принц не считал, что их любовь грешна. В Книге Мироздания ничего не написано про то, что мужеложство грех. А любовь ведь угодна Мирозданию, поэтому он молился. Вдруг в голове принца начали рождаться спасительные строки. Стихи для любимого, что может быть прекраснее? Ведь он все равно ничего сделать не может, кроме как выражать свои чувства на бумаге.

Принц перечитал написанные строки, и впервые за целый день улыбнулся. Лорану должно понравиться. Вот только мрачные мысли все равно не покидали его. Ситуация казалась Альдо безвыходной. Он не знал, как быть дальше. Ведь вся проблема в Эрике, а та не простит попытку убийства. В то же время принц был категорически против убийства наследницы, как предлагал ему Лоран. Хватит уже, доигрались. Не брось они её тогда в тот проклятый колодец, ничего этого не случилось бы. Ему не пришлось бы натерпеться столько страха. Их бы не разлучили с Лораном. Конечно, его возлюбленный хотел как лучше, он старался для него, но чем все обернулось? Мироздание теперь так наказывает их. Альдо боялся, что следующая попытка убийства Эрики закончится смертью возлюбленного.

Принц принялся писать письмо Лорану. Одного стихотворения мало, им не выразить всю глубину его чувств и страданий. Когда он закончил, он положил свертки за пазуху. Скоро он пойдет к тому ущелью и незаметно положит его в тайник. При этой мысли ему стал вдруг настолько грустно, что прямо защемило в груди. Ведь так может продолжаться вечно. А вдруг Лоран забудет его, найдет кого-то другого, что тогда? Так жить невыносимо. Торчать в этой Академии, не видеть ни любимого, ни семью, находиться, по сути, в изгнании. Разве это жизнь? Но как все решить? Матушка обещала помочь, но что она сделает? Он сам должен что-то предпринять. И он с горечью осознавал, у них с Лораном только один шанс. Он должен лично попросить прощение у сестры.

Альдо уже не раз думал об этом. Но ему становилось от этой мысли страшно. Не унизительно, ведь принц осознавал свою вину, а именно страшно. А если Эрика не простит, и будет только хуже? Но теперь Альдо задумался об этом варианте всерьез. Да, он вернется в Эрхабен, пойдет к сестре, и вымолит у неё прощение. Даже на колени станет, только бы она пощадила его возлюбленного. Ведь Лоран не станет даже извиняться, ему не позволит гордость, а вот он готов это сделать. Рад их любви он всё возьмет на себя, скажет, это он отдавал приказы. Пусть после этого ему придется ползать у неё в ногах, иного выхода нет. И принц принял решение, он возвращается как можно скорее.

*****

Спальня принцессы на этот раз напоминала гардеробную, в которой не наводили порядок целую неделю. Везде были разбросаны платья, ни присесть, ни даже ступить было негде. Картину довершали две замотанные служанки, уже второй час помогающие наследнице подобрать наряд.

С некоторых пор такое происходило почти каждый день. Обычно Эрика никак не могла подобрать подходящее платье, изводя несчастных служанок, заставляя зашнуровывать и расшнуровывать, и по нескольку раз приносить кучу одежды. Сегодня же принцесса была дотошна особенно.

Дело в том, что в честь дня рождения принца Леона, младшего сына Фердинанда, планировался традиционный Императорский турнир воинов, а затем пир. И наследница хотела выглядеть как никогда достойно. С того момента, как принцесса вернулась, прошел месяц. Во дворце все заметили перемены, произошедшие с ней. Принцесса не просто стала намного высокомернее в общении, но ещё и стала интересоваться нарядами и драгоценностями. Если раньше Эрика относилась к своей внешности безразлично, надевая обыкновенные детские платья, даже не прибегая к помощи служанок, то через несколько дней после возвращения, она потребовала от придворных портных сшить ей огромный гардероб платьев по последней моде. Также она потребовала привезти ей самые лучшие драгоценности.

Наследница не питала иллюзий относительно собственной внешности, полагая, что красиво выглядеть она все равно не будет. Но в тоже время, принцесса решила, что если она собирается править, то должна привыкать выглядеть прилично. Поэтому, как только ей стало лучше, и жжение из-за воздействия солнца прекратилось, она решила заняться гардеробом. Обернулось это не только явным преображением внешности, но и откровенным издевательством над служанками.

— Милета, это платье на мне уродливо смотрится! Плечи не ровные, спина кривая. Расшнуровывай! — в который раз возмущенно приказала Эрика.

— Ваше Высочество, но все ведь хорошо! Вы ещё накинете шаль, и все будет идеально! Примерьте! — едва не плача, умоляла служанка.

Эрика недовольно схватила шаль, накинула на себя, и уставилась в зеркало.

— Ладно, сойдет. Идите прочь, приберете тут, когда я уйду, — недовольно распорядилась принцесса. Как она выглядела, ей, как всегда, не понравилось. Но ей уже самой надоели примерки, поэтому она решила оставить этот наряд, в очередной раз, сделав вывод, что ей суждено выглядеть уродливо.

На самом деле платье смотрелось нормально, и спина принцессы выглядела почти ровной. Хотя это и достигалось откровенным издевательством над собой. Эрика заставляла служанок туго заматывать спину тканью, так чтобы лопатка не торчала, и все было идеально ровно. Только после этого она надевала платье, корсет от которого заставляла зашнуровывать как можно туже. А так как одно плечо оказывалось чуть выше, то приходилось подкладывать небольшой подплечник. А чтобы совсем все было идеально, принцесса на всякий случай накидывала шаль, и распускала длинные волосы, которые ей завивали в локоны. Заметно, конечно, ничего не было, но спина у Эрики болела ещё сильнее. Однако наследница считала нужным терпеть, в муках ожидая возможности снять все это.

Выпроводив служанок и посмотрев на себя в зеркало ещё раз, Эрика окликнула Виктора.

— Можешь заходить.

Из гостиной в спальню вошел талерманец в форме императорского гвардейца, которым он был официально назначен, хотя в его обязанности входило сопровождать именно Эрику.

— Наконец-то. Я думал, ты так турнир весь пропустишь! — в шутку возмутился талерманец, высматривая, как бы пройти и ни на что не наступить.

— До турнира целых три часа. К тому же я ни за что не пропущу твой триумф, — с хитрой улыбкой ответила Эрика.

— Какой ещё триумф? — с недоумением спросил Виктор.

— Я хочу, чтобы ты участвовал в турнире, — тоном, не требующим возражения, ответила принцесса.

Талерманец рассмеялся.

— Ты шутишь? Хочешь сорвать турнир, чтобы половина отказались, а остальные наложили в штаны?

— Будешь участвовать инкогнито. Так можно. Так что ничего ты не испортишь.

— Ну и зачем тебе это нужно?

— Я хочу развлечься. Хочу посмотреть, как ты всем им покажешь! Или ты боишься?

— Не смеши меня. Там соберутся честолюбивые юнцы, перебить их плевое дело. Чего там бояться? — отмахнулся Виктор.

— Так почему ты не хочешь? Покажешь себя!

— Мое клеймо давно всё показало. Мне нечего доказывать, учитывая, что меня и так почти все стражники и гвардейцы стороной обходят. Я даже не думал тратить время на эту ерунду! Но если тебе так угодно, что ж, пойду, поучаствую. Тем более, Альдо и Лорана мы ещё в первый день спугнули. Что уже терять, — обреченно иронизировал талерманец.

— Очередь Альдо ещё придет. А поисками гвардейца ты занимаешься, между прочим!

— Да, только я буду долго искать, находясь тут, — съязвил Виктор.

— Не драматизируй. Ты же сам организовал наблюдение за его братом, так что явится он! А без тебя турнир будет скучным, — не унималась Эрика.

— Как прикажете, Ваше Высочество. Ты собираешься к отцу? — поинтересовался Виктор.

— Да, придется. Как же меня достало это общение с ним! Вот и сейчас, до турнира мне придется с ним обсуждать всякий вздор! Ты точно уверен, что когда-нибудь я смогу ему доказать, что со мной можно разговаривать не только о моем самочувствии, книге Мироздания и прочем бреде? Я пыталась заговорить про войну, политику, но он утверждает, что я не должна об этом беспокоиться и все тут! — возмущалась принцесса.

— Ну не все сразу. Я думаю, у тебя есть время. Не забывай, путь к власти тернист…

— И опасен. Знаю я все это. Просто так ли нужно, чтобы отец меня поддерживал? Я помню этот ужасный Военный Совет, когда мне даже поддержка Тадеуса не помогла! Меня подняли на смех, а отец меня выставил!

— Ну конечно, с ходу предложила повесить Графа, они же от тебя не ожидали…

— А что предлагать, если он перешел на сторону хамонцев, предал Империю? Конечно, нужно повесить! В назидание другим! Что такого я сказала? — недоумевала принцесса.

— Да кто ж спорит, правильно ты предложила! Но ты нашла, когда предлагать такое! Не вовремя! Тебе и так только позволили поприсутствовать, да и то со скрипом! А ты сразу так!

— Я же хотела лучше для Империи! Проклятье! И ладно это, но знаешь, что самое обидное, этот идиот, Маршал Коннел, мое же предложение по тактическому обману противника, протолкнул, как будто он сам додумался.

— Не все сразу делается! Если бы ты чаще общалась с отцом, то он бы больше к тебе прислушивался, — ответил Виктор, хитро улыбаясь.

— Что ж, придется, значит… проводи и меня и готовься к турниру, думаю, увидимся мы только после твоего триумфа. Разговаривать с папашей — занятие долгое.

****

Виктор, действительно, не особенно обрадовался приказу Эрики. Нет, ему не было страшно, дело было в ином. Мало того, что турнир ему был не интересен, участие в нем заставляло отказаться от других, более приятных планов. Талерманец собирался провести это время в постели с женщиной, и не с простой, а с самой Королевой.

Его прибытие во Дворец, и последующее назначение телохранителем наследницы наделало много шума. Принц Альдо вдруг воспылал желанием постигать науку в Академии Мудрости, куда его в итоге взяли на индивидуальное обучение. И это в одиннадцать лет. Лоран и вовсе как сквозь землю провалился. Таким образом, они надеялись обезопасить себя от мести хотя бы первое время. Правда, они не учли, что при желании, талерманец мог с легкостью достать принца и в Академии. Вопрос был только в том, что Эрика опасается за свою репутацию. А в случае Лорана, опасается за свою жизнь. Виктор мог бы найти гвардейца, но для этого ему потребовалось покинуть Эрхабен как минимум на несколько недель. Принцесса же вдруг решила, что искать Лорана можно сидя во Дворце. Виктор же догадывался, та, несмотря на то, что Талдеус ей выделил четверых боевых магов из самой Гильдии, доверяла только ему.

А вот Миранда предпочла не поддаваться страху, и решила уладить ситуацию так, как она умела. Когда Королева позвала Виктора на третий день его пребывания во Дворце, он предполагал, что эта женщина попытается перетянуть его на свою сторону, перекупить, предложить титул, золото. Но когда он вошел, Миранда сбросила красный шелковый халат, и предстала перед ним голой, а потом бархатным голосом прошептала, что она без ума от опасных мужчин. Талерманец сначала оказался в шоке от неожиданности. Но желание быстро взяло верх, и Виктор решил, что если Миранда так этого хочет, он также не против, тем более, он ведь ничего ей не обещал, а она пока ничего не просила.

Так уж случилось, что у Виктора была одна слабость, красивые благородные женщины. Да и вообще, не захотеть Миранду, если ты нормальный здоровый мужчина, действительно сложно. Королева отличалась особенно соблазнительной внешностью. Красивая грудь, осиная талия, идеальные ноги, очень светлая кожа без единой веснушки, и при этом длинные ярко рыжие волосы с красноватым оттенком. При этом она была хороша в постели. Впрочем, никаких других преимуществ, Виктор в ней так и не нашел. «Ей бы в борделе шлюхой быть, а не Королевой. Сука та ещё, при этом глупа как пробка, один толк, красивая, и в постели ей равных нет» — в первый же день вынес свое заключение Виктор. С тех пор они периодически спали, и понятное дело от всех это скрывали. Талерманец не собирался делиться данным фактом с принцессой. Пусть наследница лучше думает, что он развлекается со шлюхами, а не кувыркается в постели с её врагом. Именно по этой причине он предложил Эрике чаще общаться с отцом. Это ей не повредит, и ему выгодно. Пока Фердинанд занят дочерью, и за саму Эрику можно не волноваться, и они с Королевой могут спокойнее предаваться разврату, спрятавшись в укромном местечке.

Виктор ждал, когда же Миранда попросит его пойти на предательство. Ждать пришлось недолго, действительно, Королева уже на второй день после начала их связи, принялась обещать ему золотые горы, почет и славу, естественно, все это в обмен на сотрудничество. Виктор с милой улыбкой отказал ей, пояснив, что служит наследнице, и не собирается становиться предателем, как бы она не была красива и хороша в постели. Миранда выставила его, и талерманец, преисполненный некоторого горького сожаления, вздохнул с облегчением. Получил удовольствие и хватит, зато теперь не нужно скрываться, лучше он в бордель сходит. Королева — враг принцессы, вдруг Эрика решит, что её нужно убить, а он привыкнет к ней. Что тогда? Так что, меньше проблем, ведь от искушения делить постель с Мирандой самому отказаться было сложно.

Но не тут то было. Королева толи решила не оставлять своих попыток, толи сама пристрастилась к их совместному времяпровождению. Не выдержав даже двух дней, она вновь его позвала. А Виктор, в который раз, не смог удержаться. Так они и проводили время, предаваясь страсти порой по несколько раз на дню. Миранда периодически пыталась уговаривать Виктора перейти на её сторону, однако талерманец, каждый раз отказывался. Это были странные отношения людей, считающих друг друга врагами, но, тем не менее, с завидной периодичностью предающихся постельным играм в любой удобный момент.

Проводив Эрику к Императору, Виктор все-таки решил заскочить к Миранде. Как обычно, пробравшись укромными тайными путями, вскоре он был уже в покоях Королевы. Она как раз сидела перед зеркалом, и поправляла прическу. Талерманец уже не удивлялся тому, что почти все свободное время эта женщина проводила, любуясь собой.

Виктор предусмотрительно запер за собой дверь, и без лишних слов направился Миранде.

— Наконец-то, я заждалась, — голосом полным вожделения, прошептала она, вскочила, и кинулась Виктору на шею.

— Я ненадолго, — отрезал талерманец.

— Ты всегда приходишь ненадолго. Но ведь принцесса будет с отцом! У нас много времени! — сладко улыбаясь, прощебетала Королева.

— Я участвую в турнире. Нужно идти, уже собирают участников.

— В турнире!! О, как это интересно! Я обожаю турниры! Смотреть, как истинные мужчины сражаются, невзирая на риск умереть! — восторженно произнесла Миранда, расстегивая одежду Виктора.

— Приходи посмотреть. А пока у нас нет времени на беседы, — сурово говорил талерманец и попутно раздевал Миранду. Она уже едва сдерживала стон от накатившего возбуждения.

— Я приду… Ну почему ты не мой муж… — Миранда повернулась к талерманцу спиной, чтобы он расшнуровал корсет.

— Зато твой муж Император, — спокойно заметил Виктор.

— Император… Да… Он не мужчина… Подобие… Жалкое подобие… Ах, ты не представляешь, как я с ним несчастна…, - с придыханием от возбуждения сокрушалась Миранда, — А ты… Ты… Ты идеален… Хочешь, ты станешь Императором? Да… Мы убьем его, и проклятье, пусть твоя Эрика станет наследницей, только пусть мой сын живет, а мы… будем регентами… Неважно у кого… А ещё… у нас будут дети… Очень красивые дети… О Боги, порви это корсет, наконец… и возьми меня! — под конец потребовала она, закатывая глаза.

— Я служу Её Высочеству, и выполняю её приказы, а с тобой мы спим, потому что нам это нравиться, — цинично заметил Виктор, который не стал ничего рвать, так как уже успел расшнуровать корсет. Он аккуратно снял его с Миранды, и повернул её лицом к себе.

— Почему… мир так несправедлив! Неужели ты ничего не чувствуешь ко мне? — вдруг спросила Королева, и не дожидаясь ответа, жадно поцеловала Виктора. Талерманец резко отстранился от губ Миранды, и полным желания голосом, произнес:

— Я чувствую, что хочу тебя, — после этого он подвел её к кровати, усадил, быстро снял с себя одежду, и наклонился к Миранде.

— Ну же, не изводи меня! Трахни меня, умоляю, — сладко шептала она, извиваясь на шелковых простынях.

— Как прикажете, Ваше Величество, — с этими словами Виктор прильнул к её соску, нежно прикусив его, и одновременно властным, но в тоже время нежным жестом взял её за волосы. Она закатила глаза от удовольствия, и страстно провела ногтями по его спине…

****

Перед воротами Эрхабена уже на рассвете выстроилась огромная очередь, состав которой поражал своей разношерстностью. Крестьяне на дряхлых телегах, запряженных ослами или клячами, богатые экипажи, торговцы с обозами, бродячие музыканты, воины, и просто бродяги, всем нужно было в Эрхабен. День именин принца Леона, в честь которого намечались пир, Императорский турнир воинов и народные гуляния, сулил неплохой заработок и веселое времяпровождение. Лоран, надеясь затеряться в толпе, сознательно выбрал этот день для возвращения в столицу.

Он, как полагается, встал в конец очереди. Одетого в простую одежду, его можно было принять за обычного небогатого горожанина. Если раньше, когда Лоран был гвардейцем самого принца, он мог входить в город вне очереди, теперь он такой возможности не имел. Бывший императорский гвардеец, волею судьбы превратившийся практически в изгнанника, прибыл сюда с одной целью, закончить начатое. Затаиться в городе, понаблюдать за обстановкой, и убить наследницу.

Возвращение принцессы, которая умудрилась нанять талерманца, не просто перепутало все его планы. По сути, Эрика, даже не начав толком мстить, уже немало сделала для разрушения его жизни. Как он и ожидал, после угроз обезумевшей сестры, насмерть напуганный Альдо побежал к матушке, и та нашла решение. По приказу Императора одиннадцатилетнего недоросля приняли на учебу в Академию Мудрости. Вот только принцу и так всё сошло бы с рук. Он её брат, да и не посмела бы принцесса ему что-то сделать в ближайшее время. Не такая уже она дура, если умудрилась выйти на талерманца. А там, Королева как всегда, выгородила бы сынишку. Лоран был уверен, он сам был первым на очереди, кого должен был убить талерманец.

Как бы ни противно ему было осознавать, но только при одном виде Виктора, он испытывал животный страх. Он вспоминал взгляд этого человека, и его передергивало, такое ощущение, тот смотрел на него, словно он уже кусок мяса, которое нужно разделать. Лоран не считал себя трусом, но здравый смысл ему подсказывал, нужно бежать. Не справится он с ним. Мало того, что талерманцы лучшие убийцы, так на их стороне сам Проклятый.

Лоран даже не мог последовать за Альдо в качестве его гвардейца. Талерманец ведь обязательно его там достанет. Ему пришлось исчезнуть. Прятаться в какой-то паршивой рыбацкой деревне под Ольмикой. Без возможности увидеть принца, который приезжал на побережье пару раз в неделю под предлогом полюбоваться пейзажами, а сам приходил к оговоренному месту обмена письмами. С момента отбытия Альдо в Ольмику, они виделись только однажды. В самой Академии, где они и договорились, как и где будут обмениваться посланиями. А потом принц сам попросил его не приходить, чтобы он не подвергал себя опасности.

Хоть в чем-то ему повезло. Лоран боялся, что Альдо посчитает его трусом, и тогда все его планы по завоеванию Империи полетят в Бездну. Но влюбленный императорский отпрыск сам начал просить его затаиться. Лоран какое-то время предусмотрительно возмущался, грозясь ради принца перебить всех талерманцев, но в итоге, так же предусмотрительно, согласился. Вот только в остальном все было хуже некуда.

Пока жива Эрика, ему угрожает опасность. Избавиться от талерманца очень сложно, и даже если удастся, где гарантия, что принцесса не наймет ещё десять таких же. Да и не только в нем дело. К тому моменту, как он покинул Эрхабен, ей уже, помимо Виктора, и многочисленных гвардейцев, служили четверо боевых магов. Лоран понимал, что у него есть только один шанс, и для этого ему придется убить принцессу. Виктор и маги не спят же с ней, в конце концов.

Другого выхода у него нет, пока жива наследница, дорога во Дворец ему закрыта. И теперь он просто рискует остаться никем. Разве ради этого его брат три раза подряд рисковал жизнью, а он изо всех сил старался быть лучшим в Гвардейской Школе, а потом вынужден был окучивать малолетнего принца. Неужели это все для того, чтобы избалованная наследница, используя свое положение, запугала его, и превратила в изгнанника? Миччел ведь до сих пор не знает, что он покинул гвардейскую службу. Лорану было стыдно ещё и перед братом, как он объяснит тому, что он натворил?

Гвардеец проклинал тот день, когда они бросили Эрику в колодец. Нужно было сломать ей шею, а потом сбросить с лестницы. Но нет, пришла же ему эта глупость в пьяную голову. Кто знал, что эта дрянь не просто выживет, но и начнет мстить? А тут ещё все усложнилось тем, что Альдо испугался настолько, что теперь стал категорически против убийства сестры. Мол, его совесть мучает. Именно так он заявил на их последней встрече. Лорану тогда хотелось ударить принца. Тот, как всегда не вовремя, решил проявить милосердие.

И теперь у него был только один шанс. Он должен инсценировать самоубийство наследницы. Чтобы Альдо не подумал, будто это сделал он. Не мог он портить отношения с принцем, ведь именно с его помощью он наделся получить все. Устроить Эрике самоубийство Лоран решил где-то через пару месяцев. Когда страсти улягутся. А пока ему ничего не оставалось, кроме как залечь на дно. Каким бы унизительным это не казалось. В столице скрыться не так уж сложно, но при этом у него будет возможность быть в курсе основных событий.

Мучимый мрачными раздумьями Лоран, даже не замечал, как продвигалась очередь. И вот он уже проходил ворота. Но тут как назло, перед ним ехал какой-то торговец с двумя доверху набитыми повозками. Стражники, как полагается, принялись осматривать ввозимый товар, чтобы оценить его стоимость, и затребовать с торговца пошлину. Мало того, что осматривали все долго, так ещё купец начал спорить с назначенной суммой.

«Проклятье, да заплати ты, сколько говорят, совсем ведь не пропустят» — мысленно сокрушался Лоран, зная, что его брат не запрещал стражникам обирать торговцев.

Тут уже сзади Лорана послышалось возмущение, всем надоело ждать, наблюдая за спором. В конце концов, на радость всем торговец сдался, оплатил назначенную сумму, и с недовольным выражением лица погнал свои повозки вперед. Городские стражники окинули Лорана взглядом и без вопросов пропустили. С собой у него не было значительной поклажи, он прибыл верхом налегке.

Остановиться он решил в доме брата. Тот его не выдаст. А так он придумает, как пояснить Миччелу свое опальное положение. Поэтому, Лоран сразу же направился в Изумрудную округу, где год назад Командир купил себе целый особняк. Это была самая старая и богатая округа Эрхабена, которая была построена на возвышенности, и занимала окрестности вокруг Императорских владений, а на запад и на юг простиралась вплоть до самой первой стены. Каждый уважающий себя Герцог имел особняк в этой части города. Помимо высокородных господ тут жили высокопоставленные служащие Империи, и просто очень богатые люди.

Командир городской стражи, если он, конечно, не имел личного состояния, доставшегося ему, например, по наследству, если судить по жалованию, не мог себе позволить купить дом в Изумрудной округе. Но Миччел не скрывал от брата, что приобрел этот дом отнюдь не на свое жалование. Командир быстро освоился на новом месте. Он не просто обирал богатых приезжих торговцев, это было лишь видимой частью его деятельности. Основной людей он организовал незаконную торговлю изъятым товаром, который стали забирать намного чаще, причем порой по надуманным поводам. Одновременно он покрывал несколько промышляющих в столице бандитских отрядов. Миччел не гнушался никаким заработком, который потом тратил направо и налево, а большую часть просаживал в Чести Империи, самом дорогом игорном доме столицы. Лоран предполагал, что его брат и дом свой купил именно в этом месте, потому что совсем недалеко находился его излюбленный игорный дом.

Особняк Командира находился в западной части Изумрудной округи. Лоран, не желая наткнуться на знакомых, не стал идти напрямик по главной улице, через Рыночную округу, чтобы почти перед Императорским Дворцом свернуть. Конечно, он предусмотрительно набросил на голову капюшон, однако лицо его все равно можно было разглядеть. Поэтому Лоран свернул на первом же повороте, ведущем в Заущельную округу. Так добираться дольше, но зато в этих местах встретить знакомых маловероятно. Заущельную округу называли ещё «ремесленной». Жили в этой самой большой округе столицы в основном люди, промышляющие различными ремеслами, там же находились их мастерские. В Заущельной округе было множество доходных домов, где можно было нанять комнату на долгий срок.

Лоран медленно продвигался верхом, пока он ехал как раз через Рыночную Округу, а тут сосредоточились различные лавки. Многие люди, прибывшие в столицу на праздник, первым делом направлялись туда. Лоран, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, рассматривал знакомые до боли двухэтажные дома. Но это только навевало неприятные воспоминания. Когда-то они вместе с братом трудились носильщиками, в том числе в этих окрестностях. Но чем дальше от главной улицы, тем свободнее становилось, и можно было двигаться быстрее. Лоран, миновав мост, ведущий через небольшое ущелье, оказался почти на безлюдной улице, и погнал вперед.

Люди из ремесленной округи либо сидели по домам, либо уже отправились к Дворцовой площади. Впрочем, быстро добраться Лоран все равно не смог, улицы становились все уже, и запутаннее, в итоге он и вовсе заблудился. В глубине Заущельной Округи он бывал только два раза, когда после принятия в Императорскую гвардию, ходил заказывать кузнецу именной меч. Оказалось, заблудиться тут, проще простого. Лорану периодически приходилось спрашивать у людей дорогу. И вот, будучи практически под городской стеной, он немыслимым образом умудрился наткнуться на того, на чьи глаза сейчас попадаться неделательно.

— Господин, подскажите, как добраться до Изумрудной округе! — окликнул он только что спешившегося мужчину, одетого, как богатый горожанин.

Тот обернулся, и широко улыбаясь, вытаращил глаза.

— Лоран, ты что ли?

«Твою мать, Бенит! Его только не хватало. Что он тут, Проклятый его подери, делает?» — мысленно возмущался он, понимая, что придется в очередной раз придумывать какую-то ересь.

— Да, вот к брату приехал, хотел по пути заскочить в Заущельную, вот и заблудился! — Раздраженно отмахнулся Лоран.

— Тут заблудится легко.

— А что ты тут забыл? Не в форме почему-то? — поинтересовался Лоран, ожидая, когда гвардеец начнет злорадствовать. Просить этого человека не говорить, что тот его встретил, было бесполезно. В таком случае, Бенит точно пойдет и специально расскажет.

— К девке бегаю, что ещё. У меня выходной, пойдем с ней смотреть Императорский турнир, — отмахнулся гвардеец, и тут же с интересом задал Лорану ожидаемый вопрос, — Ты какого хера из Гвардии ушел? Принц выставил?

— Да, не угодил я ему, — подтвердил Лоран, а сам при этом обрадовался. Если Бенит до сих пор не упомянул про мужеложство и его косяк с наследницей, значит, про это ничего не известно.

— Этого следовало ожидать. Высоко злетаешь, больно падаешь, — ехидно произнес гвардеец, на его устах мелькнула довольная усмешка. Тот никогда не жаловал «выскочку из клоаки», как за глаза величали Лорана в Гвардии. Правда, прямо говорить ему никто не рисковал. Тогда ещё не рисковал.

— Упасть, не значит не подняться, — парировал Лоран.

— Скажи это братцу своему, — заметил гвардеец.

— В смысле?

— Ты, значит, не в курсе. Доигрался наш Командир. Позавчера в Чести Империи просадил все до монеты. Проигрался едва ли не до панталон одному Графу. Так что нечего тебе переться в Изумрудную, братца там нет.

— Как нет? — обеспокоился Лоран.

— Так! Его выставили за долги. И то, он ещё должен остался. И если он в ближайшее время не расплатится, поговаривают, его бросят в долговую яму. То бишь, на каторгу он пойдет, — рассказывал Бенит, и сам издевательски улыбался.

— Где он? — едва сдерживая злость, спросил Лоран.

— Откуда я знаю. Ищет, наверное, где взять золото. А может в клоаке прячется. А теперь, мне пора. Удачи подняться, — с этими словами гвардеец спешно удалился, оставив шокированного Лорана стоять посреди пустой улицы.

Когда он пришел в себя он тут же рванул в противоположную от стены сторону. Теперь для него было главное найти брата. И плевать, что его увидят. В конце концов, он ещё успеет скрыться. А сегодня наследнице будет явно не до него. Узнав у первого попавшегося прохожего дорогу до моста, он направился туда, а сам, тем временем, клял брата последними словами.

Этого ещё только не хватало. Сколько раз он говорил ему, не играть по крупному, это глупо. Но нет, азарт взял свое. Видимо, это наследственное, отец ведь тоже доигрался. Теперь нужно успеть спасти положение. Лоран мог помочь Миччелу, достаточно просто обратится к Принцу, и тот даст нужное количество золота, но для этого нужно время. Необходимо выяснить, сколько у них этого времени есть, а для этого он должен был увидеться с братом. Но как его в этой суматохе искать? Ещё турнир вот-вот должен начаться. Да, турнир, сейчас практически весь город там. Скорее всего, и Миччел неподалеку. Он спросит у стражников, где их Командир, и все.

Выехав на главную улицу, Лоран тут же направился в сторону Дворца. К этому времени в городе уже было несколько свободнее. Скорее всего, народ повалил смотреть турнир, рассудил он. Действительно, Дворцовая площадь была уже забита, хотя турнир ещё не начался. Лоран обратился к первому попавшемуся стражнику.

— Где Командир Миччел? — без предисловий спросил он, а сам вдруг осекся, вряд ли он услышит ответ. Стражники не обязаны отчитываться перед простыми горожанами. А кто он сейчас?

Но, стражник, на удивление ответил.

— Командир нужен? Так иди смотри турнир! Он как раз участвует, — сообщил тот, махнув рукой в сторону арены, и как ни в чем не бывало, пошел дальше. Лоран спешился, привязал коня к первому попавшемуся столбу, и бросился пробираться сквозь толпу.

Что ещё Миччел может придумать, кроме как в очередной раз пойти на турнир? Лоран на какое-то время успокоился. В победе брата он не сомневался. Тот победил три раза, что было само по себе весьма редким случаем, победит и в четвертый. Но ему хотелось посмотреть, как это будет. Лоран ведь и сам когда-то мечтал пойти на турнир, однако совратив принца, он уже не так рвался на арену. Однако наблюдать зрелищные бои ему нравилось до сих пор.

****

Турнир стал для принцессы долгожданным событием, особенно после ужасно скучного разговора с отцом. Император едва не довел её до истерики, когда целый час настоятельно советовал ей не ходить смотреть это жестокое побоище. Потом ей ещё целый час пришлось выслушивать стенания отца по поводу того, как он хотел отменить эти ужасные турниры, но, увы, традиции приходиться чтить.

После такой беседы, как и после всех предыдущих, настроение принцессы изрядно подпортилось. Отец, помимо прочего, каждый раз доставал её требованиями позволить принять лекаря. Конечно, следы изнасилования уже сошли, но Эрика все равно не хотела тратить время на такие бесполезные и неприятные с её точки зрения занятия. И что самое неприятное, Император как будто совсем её не понимал. С каждым разом она все больше разочаровывалась в происходящем. Ей казалось, она делает что-то не так, и вообще, искать подход к отцу — бесполезно.

И вот, наконец, наступил турнир. Принцесса предвкушала предстоящее зрелище. Эрика отдавала себе отчет, что заставила Виктора пойти на это из-за банального самолюбия. Ей казалось, что его победа, в какой-то степени коснется и её. Благородные господа часто так поступали, направляя своих людей защищать честь своего Графства или Герцогства.

Эрика сидела в Императорской лоджии рядом с отцом и Мирандой. Леон, которому только исполнилось три года, сидел рядом с матерью, и, похоже, пока не понимал, что вообще происходит. До этого Леон в силу возраста не бывал на турнирах, но данное зрелище по традиции было организованно в его честь, и, разумеется, он должен был присутствовать. А вот место Альдо пустовало. Многочисленные Герцоги и Графы расположились на лоджиях по правую и левую сторону от императорского семейства. Под лоджиями и в проходах столпились многочисленные гвардейцы высокородных гостей.

Принцесса, предвкушая предстоящее развлечение, рассматривала собравшуюся толпу. С лоджии было видно практически всё вокруг импровизированной арены. На Дворцовой площади было людно, как обычно и бывает во время проведения Императорских турниров. Тут собрались не только горожане, но и предусмотрительные купцы и мелкие торговцы, а также обычные крестьяне из окрестных деревень, желающие развлечься, и поучаствовать в народных гуляниях. Ведь после Императорских турниров бесплатно наливали вино и санталу. Люди были везде, они расположились на крышах повозок, на немногочисленных деревьях, мальчишки облепили все столбы. Все с нетерпением ожидали начала турнира.

— За Имперскую честь, кровь пролить не жалей!

Ты героем умри, но трусость презрей, — хором пели придворные певцы. Им подпевали собравшиеся люди, знающие слова наизусть. Вся атмосфера вокруг сквозила торжественностью и важностью происходящего. Арена, окруженная толпами людей, пока ещё пустовала. Но как только песня была спета до конца, музыка вдруг затихла, со всех сторон затрубили, после чего затихла вся площадь. На трибуну вышел высокий мужчина в яркой оранжево-розовой одежде, украшенной золотом. Это был Церемониймейстер Прилий, в чьи обязанности входило проводить турниры, дворцовые приемы и пиры.

Прилий в традиционно пафосной манере толкнул длинную приветственную речь, в которой поздравил принца Леона, восславил Императора и его семью, Имперскую Армию, народ Империи, Мироздание, и мужество участников. После этого он кратко пояснил простые правила, и зачитал список участников, в этот раз, состоящий из сорока четырех воинов.

Это было не так уж много. Порой в турнире принимали участие более сотен воинов, и тех, кто ими назвался. Особенность Императорского турнира состояла в том, что участвовать в нем мог любой мужчина, изъявивший подобное желание. Поэтому порой все затягивалось на два, а то и на три дня. Данный турнир имел шанс уложиться в один день.

Правила турнира отличались от традиционных рыцарских турниров, проводимых по всей Миории, но не особенно распространенных в Империи. Проще сказать, правил не было почти никаких. Участники просто проходили жеребьевку, и дрались между собой, пока один из противников не сдастся, не выйдет из строя или вообще не будет убит. Победитель проходит в следующий тур, начинающийся сразу же после окончания первого. Вновь жеребьевка, и так до тех пор, пока не останется один победитель.

Убивать не запрещалось. Собственно говоря, сами поединки никакими правилами не ограничивались. Наличие доспехов тоже было личным делом участника. Можно было выбирать любое оружие, или вообще не выбирать никакого. Последнее, иногда случалось. Правда, заканчивалось плачевно. Хотя, плачевно этот турнир заканчивался для многих: как минимум четверть погибали, половина отделывались ранениями, некоторых калечили. Но это не отпугивало желающих принять участие.

Неудивительно, что с такими правилами, состав участников турнира всегда поражал разношерстностью. Тут вам и простые воины, и рыцари, и даже отпрыски благородных династий. Многие воины приезжали из дальних земель. Попытать удачи приходили даже простые крестьяне и горожане, обычно весьма крепкого телосложения, толком не владеющие никаким оружием, но которые сочли, что их недюжинная сила им поможет. В целом, участвовали в основном честолюбивые молодые мужчины низкого происхождения. Победа на турнире давала не только золото, но и неплохой шанс неплохо устроиться в дальнейшем, например, сделать военную карьеру, или даже попасть на службу во Дворец. Высокородные господа, если и участвовали, то скорее для самоутверждения.

Наконец, зачитав длинный список участников, среди которых был всего один инкогнито, Церемониймейстер объявил первых двух противников. Эрика и вся площадь устремили свое внимание на Арену.

Первым выпало драться какому-то воину из самого Халифата, и стражнику из Камирского Графства. Ничего интересного Эрика не увидела. Халифатец, несмотря на то, что в отличие от противника, был без доспехов, и оружием выбрал легкую саблю, в то время как стражник выбрал двуручный меч, за полминуты нехитрого поединка убил противника. При этом он изрядно забрызгал арену кровью. Раздались оханья и аханья, площадь поддерживала явно не халифатца.

Маленький Леон, увидев кровь, вдруг разрыдался, уткнувшись, матери в плечо.

— Милый мой принц, что такое? Не плачь! Этот человек погиб за честь нашей Империи! Это достойная смерть, — ласково сказала Миранда, погладив сына по голове.

— Ах, дорогая, не стоило все это устраивать, как же я не хотел! — начал сокрушаться Фердинанд.

— Бедный Леон, но это его долг, присутствовать тут. Он должен привыкнуть, ведь он будущий мужчина, воин! Это традиции, какими бы ужасными они не были! Турниры поднимает дух народа Империи в столь непростое время, — с наигранным пафосом ответила Миранда, а сама не могла оторвать глаз от арены.

— Да, — обреченно вздохнул Император.

Тем временем начался поединок между двумя огромными крестьянами, которые размахивали мечами, словно у них в руках были мотыги. Это вызвало изрядное веселье в рядах зрителей. В конце концов, соперники побросали мечи, и на потеху публике, кинулись мутузить друга кулаками. Эрика ждала выхода Виктора, и следующий тур. С каждым туром бои были интереснее, ведь оставались действительно лучшие, и поединки между ними были более зрелищными.

Поединок Инкогнито, то есть Виктора, и мясника Фомы из деревни Тернольда объявили только десятым. К этому времени Эрика изрядно утомилась лицезреть не особенно интересные сражения. За это время, только один раз вышли действительно достойные соперники, под стать друг другу. А в основном она скучала.

Виктор выбрал меч. Его противник принес топор. Оба они проигнорировали доспехи, каждый по своей причине. У мясника, скорее всего, не хватило средств, а талерманец предпочитал не обременять себя бесполезным железом. Зрелища, как и ожидала принцесса, не получилось, как оказалось, Фома, если и орудовал топором, то явно не в боевых целях. Талерманец первым же взмахом меча выбил у противника оружие, и, видимо, решил пощадить незадачливого мясника. Не особенно мудрствуя, он ударил его сначала в челюсть, а потом по голове, впоследствии лишив того сознания. Поединок не продлился и минуты.

В дальнейшем наследница, как и большая часть зрителей, откровенно скучали, ожидая начала второго тура. Но когда последними противниками объявили Командира Миччела и наемника из Тилии, площадь взорвалась овациями. Эрика весьма удивилась, почему Командир городской стражи вообще решил принять участие. Миччел три раза подряд побеждал Императорском турнире, благодаря чему он, простолюдин из Нижней Округи, получил возможность попасть на службу во Дворец, и в итоге за пару лет дослужился до Командира городской стражи. Впрочем, вопросы принцессы быстро отпали. Стоящие в проходе, как раз недалеко от Эрики, гвардейцы, тут же достаточно громко зашушукались.

— Вот до чего игра доводит.

— Не повезло…

— Да бросьте, он крепкий малый…

— Идиот он…

— Да… Не хрен было просаживать в карты все подряд! Вчера он дом проиграл! Все стражники об этом говорят!

— Ты не понимаешь, игра это…

— Доигрался… И ты доиграешься!!

— А я думаю, он и в этот раз победит.

— А мне вообще плевать…

Гвардейцы затихли, как только начался поединок. Миччел выбрал секиру, его противник, по иронии судьбы — тоже. Это сражение выгодно отличалось от других своей зрелищностью. Воины сражались в лучших традициях Императорского турнира, а именно не на жизнь, а на смерть. Звон от секир, казалось, разносился на всю площадь. Его даже не мог заглушить восторженный гул толпы. Зрители сразу разделились на тех, кто поддерживает Командира, в основном это были высокородные господа и многочисленные стражники, и тех, кто жаждет победы наемника, в основном простые горожане.

Эрика поддерживала наемника, потому как Миччел ей никогда не нравился, а ещё он был братом Лорана. Может, убьют братишку, и этот гад явится в Эрхабен. И тогда ему конец, цинично рассуждала она. К тому же он был известным картежником и пьяницей, он даже участвовать в турнире решил, потому что проигрался едва ли не до панталон. Миранда наоборот, поддерживала Командира. Император продолжал сидеть со скорбным лицом, всем видом показывая, как ему неприятно данное зрелище.

Поначалу верх брал наемник, но Миччел оказался весьма крепким, хорошо держал удар, и вскоре втянулся так, что противники практически сравнялись. Оба уже немного подустали, и при этом разозлились. И вот секира наемника зацепилась за секиру Командира, тот воспользовался случаем, дернул так, что оружие противника отлетело в другой конец Арены, после чего он буквально размозжил голову противника. Ложа для благородных гостей и придворных взорвалась овациями, послышался одобрительный гул со стороны стражников. Прилий объявил победителем Миччела, сообщил об окончании первого тура, и пригласил всех на жеребьевку.

Пока шла жеребьевка, чтобы публика не скучала, на Арену выпустили жонглеров силачей из бродячего цирка, которые под аккомпанемент игры музыкантов принялись развлекать народ. Только к этому моменту маленький Леон немного успокоился, и перестал отворачиваться от арены. Выступление циркачей немного отвлекло шокированного ребенка.

Второй тур был интереснее, хотя все ещё попадались не особенно подготовленные участники. Но самое интересным для Эрики оказалось то, что по жребию Виктору выпало драться с Миччелом. Их поединок шел седьмым из одиннадцати. Эрика уже знала, это последний поединок Командира. Пусть это и не было спланировано ею, но все идет в её пользу.

Когда был объявлен их выход, площадь вновь громко зашумела. Эрика ожидала зрелищного сражения, и не была разочарована. Пару минут талерманец поиграл с противником, уворачиваясь от секиры, и почти ничего не предпринимая. В итоге он увернулся в очередной раз таким образом, что уставший Миччел немного потерял ориентацию. Уже изрядно злой Командир, надеясь в этот раз зарубить противника, замахнулся секирой, и его самого повело вперед. Он едва не споткнулся. Виктор просто воспользовался ситуацией. Резкий взмах меча, и голова противника полетела с плеч. В ложе все ахнули, а тем временем практически вся площадь взорвалась одобрительными криками. Инкогнито уходил с Арены под восторженный гул толпы.

Эрика только злорадно улыбалась. Принцесса ненавидела Лорана, не испытывая к этому человеку ни капли сочувствия. По делом ему, пусть страдает, рассуждала она. Собственно говоря, с этого момента Эрику интересовали только бои с участием её телохранителя. В третьем туре противником Виктора оказался наемник из Колдландии, один вид которого ужаснул принцессу. Высокий, огромного телосложения, со спутанными длинными рыжими волосами и бородой, колдландец, так же как и Виктор, выходил без доспехов. Оружием он выбрал традиционный для северян боевой топор, поражающий своими размерами. В какой-то момент принцесса даже испугалась за талерманца, который рядом с противником выглядел не особенно угрожающе. Но вскоре она убедилась, что переживания напрасны.

Колдландец, кинулся в бой, размахивая боевым топором, и с бешеным ревом выкрикивая что-то на своем языке. Талерманец поначалу просто расслабленно стоял, но только противник приблизился, он вдруг резко увернулся, и каким-то невообразимым образом всадил меч в запястье руки, которой колдландец держал топор. Северянин взревел и выронил оружие. Виктор выдернул меч, и одновременно ударил противника в колено. Колдландца повело вперед, и талерманец, не теряя времени зря, ударил его ногой в грудь, и когда тот согнулся, лишил его сознания прикосновением к шее. Наследница отметила, что на этот раз Виктор почему-то не захотел убивать, хотя легко мог это сделать. Толпа взревела восторженными возгласами, даже со стороны благородных присутствующих послышались одобрительные оклики. Пусть поединок прошел быстро, но эффектные приемы оценили все.

В четвертом туре по результатам жребия, противником талерманца оказался довольно известный рыцарь из Антанара, который также выбрал меч, и был облачен в сияющие доспехи. Поединок продлился дольше предыдущих, и закончился тем, что рыцарь упал, лишился оружия, и с приставленным к горлу мечом, просто признал свое поражение.

В финал помимо Виктора попал воин из Халифата, который открыл турнир. Было ясно, на чьей стороне симпатии. Выход Виктора был встречен восторженными приветствиями, халифатца встречали молча. В Империи не особенно любили последователей Оракула.

Принцесса с нетерпением ждала начала поединка, ей было интересно, что придумает талерманец на этот раз. Прикончит противника сразу или все-таки позволит публике насладиться зрелищем, как он это сделал в предыдущем туре. И действительно, Виктор не разочаровал ни её, ни публику. Своим оружием Виктор на этот раз выбрал саблю, собственно, как и его противник. Когда протрубили, объявив начало боя, началось самое интересное. Поначалу противники просто ходили по кругу, выставив вперед сабли, и глядя друг на друга, о чем-то переговаривались. Так продолжалось около минуты. Публика, затаив дыхание, наблюдала за этой странной картиной.

Непосредственно сражение началось неожиданно резко, и представляло собой весьма захватывающее зрелище. Принцесса не успевала следить за их действиями, настолько быстро они орудовали саблями, при этом умудряясь делать перевороты, прыжки, и прочие трюки. Эрика заметила, что стиль боя талерманца и халифатца в чем-то схож. Закончился поединок так же резко, как и начался. Наследница даже не поняла, как это случилось. Может Виктор умудрился совершить обманный маневр, толи его противник где-то ошибся, но ещё несколько секунд назад живой халифатец, теперь лежал на земле со вспоротым животом.

Вся площадь вдруг взорвалась оглушительным ревом одобрения. Герцоги и Графы стоя приветствовали победителя. Даже Император нехотя встал следом за Мирандой. На арену полетели цветы. Ликование толпы прервал звук труб, все затихли. Прилий взял слово, и пригласил победителя подняться на трибуну, чтобы открыть свое лицо и назвать имя. Когда Инкогнито поднимался, публика продолжила одобрительно приветствовать его. Уже стоя на трибуне, Виктор резким жестом открыл лицо.

— Я Виктор из Олда. Непосвященный талерманец. Бывший охотник за головами, а ныне служу в императорской гвардии как телохранитель Её Высочества принцессы Эрики Адрианы Сиол Клеонской, — громко сообщил он затихшей публике. Тишина повисла на площади, послышались только тихие перешептывания.

Прилий, привыкший и не к таким конфузам, как ни в чем не бывало, продолжил.

— Виктор из Олда, гвардеец Её Высочества, объявляется победителем Императорского турнира воинов, проходящего в честь именин принца Леона Фердинанда Клеонского Алмир. Ваше Величество, вам слово, — обратился Пирий к Фердинанду, который по традициям должен был лично наградить победителя.

Император замялся. Эрика знала, что её отец никогда не любил награждать победителей турниров, и часто делегировал эти обязательства другим. Наследница давно мечтала наградить победителя лично, и решила воспользоваться ситуацией, но в итоге не успела, тут вмешалась Миранда:

— Любимый, позволь мне избавить тебя от столь неприятного занятия, и самой наградить победителя, — сладким голосом прощебетала Королева. Эрика поняла, что ей теперь уже точно ничего не светит. Конечно, отец все равно сделает так, как скажет женушка.

Император встал и объявил, что предоставляет эту честь Королеве. Миранда в сопровождении двух гвардейцев, царственной походкой спустилась к трибуне, к которой так же подошли двое стражников. В руках одного была огромная корзина, наполненная золотом, а у второго — красная шелковая подушка, на которой лежал золотой венок. Когда Миранда была уже на трибуне, вся площадь буквально взорвалась от возгласов, выражающих восхищение. Королева была очень популярна в Эрхабене, так как предусмотрительно устраивала на различные праздники бесплатную раздачу еды и выпивки.

— Дорогие мои подданные, я приветствую вас! Давайте же вместе поприветствуем великого воина, который презрев страх, вышел на эту Арену, и отстоял честь Императорской Гвардии, и всей Империи! Мы все должны преклониться перед этим героем, который нашел в себе смелость послать Проклятого в Бездну, и встать на путь Света! Видите, как солнце озаряет эту площадь? Знайте, Мироздание этим благословляет нас! Мироздание благословляет наш турнир! Мироздание благословляет нашего победителя! И в честь именин принца Леона, и этого прекрасного турнира, всем присутствующим весь вечер будут бесплатно разливать санталу! Восславим же Мироздание, пославшего нам этого героя! Восславим же Виктора из Олда, самого великого воина всей Миории!

Только Миранда закончила свою речь, как вся площадь взорвалась от приветственных возгласов.

— Слава герою..! Слава победителю! Слава Империи! Да здравствует Королева! — слышалось со всех сторон.

Королева, тем временем, взяла венок и подошла к улыбающемуся Виктору, который тут же преклонил голову.

Стражник поднес корзину наполненную золотом. Далее Пирий по традиции дал слово победителю. Виктор, с не сходящей с уст улыбкой, с явным удовольствием обратился к ликующей публике.

— Подданные Империи, приветствую вас! Я рад, что мне выпала честь победить в этом турнире и этим восславить Империю! Поэтому я отказываюсь от золота! В такой трудный для Империи час, когда идет война, я считаю своим долгом пожертвовать это золото для нашей общей победы, в которой я не сомневаюсь! Слава Империи! Слава Императору! Слава Королеве! Эрика смотрела, как талерманец под всеобщее ликование толпы уходил с трибуны, как его осыпали цветами, и славили на разный манер, и не могла понять, почему же ей так грустно. Что же её так гложет? Она ведь получила что хотела! Её телохранитель победил, как она и ожидала. Но принцесса полагала, все будет иначе, и при этом не могла понять, а чего же она собственно ждала. Возможно того, что люди будут славить её? Но кому она нужна, если на арене выступал Виктор. Ей даже Миранда не дала лично наградить победителя.