Клео сидела на краешке кровати, зажав руки между колен, уставившись на стенку. Она не странная, ничего подобного; но все-таки они могли бы поселить ее куда-нибудь еще, а не в эту тараканью дыру, полную накопившихся за двадцать лет существования дурных флюидов. Здесь ее кармический баланс абсолютно сбивался.

К черту все! Она немедленно уедет отсюда.

Клео вышла из мерзкой комнаты на поиски менеджера, такого же мерзкого. Нашла она его на улице, на удушающей жаре. В черной нейлоновой водолазке и в серых полиэстеровых шортах, со вспотевшим лбом, он созерцал грязный, забитый мусором бассейн.

— Не могли бы вы подбросить меня в город? — попросила Клео. — Мне нужно в банк.

— Не знаю. — Он почесал через водолазку живот. — Сейчас я занят.

— Но я вам заплачу. Как насчет двадцатки?

Похоже, договорились. Только деньги и могли оторвать его от разглядывания бассейна. Судя по всему, даже от размышлений на тему его очистки менеджер и то утомился донельзя. Так всегда бывает с лентяями. Они утомляются, еще даже и не начав дела.

Очевидно, всю свою энергию этот тип вкладывал в свою машину — она была безукоризненно чистая, хотя и колымага жуткая: переделанная, перекроенная, что-то припаяли и тут, и там, поверх новой краски провели еще пару полос; изобилие хромированных деталей слепит глаза, а с зеркальца заднего обзора свисает пара затертых костяшек домино.

Клео понадеялась, что ее обратная поездка в город пройдет незамеченной.

В машине она скользнула на чистое, покрытое пластиком пассажирское место. В заднем окошке болтался дезодоратор в форме короны, испуская тяжелый запах пачулей в ее направлении. Она чуть ли не видела плывущие от него волны запаха.

— Меня зовут Уилли, — представился парень, выводя машину на двухполосную дорогу, ведущую в город. И ткнул кнопку проигрывателя. Слай и «Фэмили Стоун» залаяли со всех сторон, а Уилли накручивал красный руль, подпевая песне.

К сожалению, когда они приехали в город, он притормозил перед банком. Клео не успела попросить его остановиться где-нибудь за углом. Пока она была в банке, мотор Уилли не выключал, а рев стерео бил из окон машины.

Клео обналичила чек, испытывая облегчение, что не встретила никого знакомого — хотя и знакомых-то в Египте она могла пересчитать на пальцах одной руки, и поспешила обратно.

— Здесь есть поблизости кафе быстрого обслуживания? — спросила она, снова устраиваясь на пассажирском месте.

Клео протянула Уилли обещанные двадцать долларов, тот принял купюру и спрятал в карман шорт.

— Такое, где можно сделать запас, не выходя из машины?

— Могу и туда вас подбросить. — Полученные от Клео деньги явно воздействовали на Уилли благоприятно.

Пятью кварталами дальше он притормозил у окошка «Приятного аппетита».

Ничего в меню Клео не соблазняло.

Наконец она решила взять ванильный коктейль и порцию картошки фри.

— Вот и нормалек! — заметил Уилли. — Вам не мешает мяса на костях поднарастить.

Он передал заказ Клео, перекрикивая оглушительную музыку, по-прежнему гремевшую из всех углов машины, а для себя добавил два супербургера, двойную порцию фри и большой коктейль, чуть усмехнувшись на словах «большой коктейль».

Парень, может, и противный, но хотя бы — отдала ему должное Клео — не боится быть самим собой. Хотя бы не клон идеала Дейла Карнеги. Клео протянула ему еще двадцатку, Уилли расплатился, флиртуя с девушкой, давшей ему сдачу, которую он сунул себе в карман, к первой двадцатке. Потом он передал Клео картонный поднос с ее коктейлем и своим большим. Туда же поставил пакет и, переключив скорость, отъехал.

От запаха жареного мяса, смешанного с густым ароматом пачули, желудок Клео взбунтовался. Ехать им, слава богу, было недалеко. Уже через несколько минут машина со скрежетом затормозила у мотеля. Клео поспешно выбралась, жадно хватая ртом воздух, надеясь прогнать тошноту.

— У меня есть шикарные порнушки, — высунулся Уилли в окошко, передавая ей забытую картошку фри. Другую руку он со значением положил на ширинку.

— Маленький тебе совет, — отозвалась Клео. — Когда клеишься к девушке, постарайся не вести себя так хамски.

На минутку Уилли будто растерялся, изумившись, что его подходы не произвели на нее впечатления. Но тут же расхохотался, показывая тонны серебристых пломб. Ну и субъект!

В номере Клео кое-как выпила половину коктейля и сжевала несколько ломтиков картошки, после чего с омерзением отодвинула от себя еду. Кусок не лез ей в горло.

«Плохое тут место.

Мне обязательно нужно отсюда уехать.

Сейчас. Прямо сейчас.

А как же пять тысяч долларов?» — Эта мысль мгновенно отрезвила ее.

Поскорее, прежде чем успела передумать насчет отъезда, Клео позвонила Бью. Когда тот снял трубку, она предупредила, что сейчас заедет за псом.

— Что?! — В голосе Бью смешались паника, растерянность и еще много такого, о чем ей не хотелось думать сейчас.

— Мне нужно забрать Вестника. Потянулась долгая пауза. Наконец Бью спросил:

— А его обязательно забирать? Я думал, он у меня еще немного побудет. Ему тут нравится. Он спит на моей кровати, в ногах, а вчера я купил ему специальные миски для еды и питья и еще подстилку под них с отпечатками собачьих лап.

Сердце Клео болезненно сжалось. Дэниэл оказался прав. Не нужно было оставлять собаку Бью. Но она же понятия не имела, что эти двое за пару дней так привяжутся друг к другу.

— Здесь он счастлив, — в заключение добавил Бью.

Здесь он счастлив. И это правда. Вестник и правда счастлив там. Он сразу полюбил Бью.

— Можно мне еще его у себя подержать? Хоть несколько дней?

Она молчала.

— Можно?

Сглотнув, Клео крепко сжала трубку.

— Да, — напряженно ответила она. Говорить мешали подступавшие слезы. — Да, подержи.

И, положив трубку, снова присела на край кровати, глядя в пустоту. Бью с Вестником привязались друг к другу. А Клео живет кочевой жизнью, у нее и дома-то настоящего нет. У Бью Вестник, может, обретет надежный кров, большой задний двор и все внимание, какое ему требуется. А у Бью появится друг, платящий ему бескорыстной любовью.

Они просто созданы друг для друга.

Где-то в отдалении локомотив дал гудок.

Поезд. Железная дорога. Она оставит чемодан здесь, а сама прямо по рельсам доберется до ближайшего города, а откуда уедет… Куда, она решит позднее.

Если она посидит здесь еще секунду, то передумает насчет Вестника. Клео вскочила, суматошливо, в порыве активности, стараясь не задумываться о своих действиях, разделась, оставшись в бюстгальтере и трусиках. Тут же поспешно накинула просторную футболку, влезла в джинсы. Поверх накинула рубашку.

Хотя самой ей скрываться в жизни еще не случалось, фильмов с подобными сюжетами Клео насмотрелась достаточно и знала: если она хочет уехать из города без шума, ей нужно изменить внешность. Внимание к себе привлекать она не хотела, улизнуть требовалось тихонько.

Беспокоясь, что ее могут выдать волосы, Клео попыталась забрать их под зеленую кепку с эмблемой Орегонского университета. Но они не умещались. Она вспомнила про ножницы, взятые у Дэниэла.

Схватив их, Клео торопливо кромсала волосы, обрезая их до плеч, стараясь не смотреть на волнистые пряди, падавшие на пол. Закончив, она уставилась на свое отражение в мутном зеркале ванной. Получилась неровная бахрома, левая сторона была на пару дюймов короче.

Господи, что она натворила?

Сначала Вестник, теперь волосы… Она что, теряет рассудок?

«Не смей думать! — приказал она себе. — Действуй, и все. Клео запихала волосы под шапочку. Вернувшись в комнату, скомкала юбку и сунула вместе с косметичкой в сумку.

Прежде чем выйти, она чуть приоткрыла дверь и выглянула в щелку, проверяя, нет ли кого поблизости. И выскользнула из номера.

Засунув руки в карманы джинсов, Клео наклонила голову и быстро зашагала прочь от мотеля «Пальмы» с его оранжевыми тошнотворными номерами.

Направилась Клео прямиком к рельсам, намереваясь дойти по ним до ближайшего города.

Бесконечные рельсы терялись в мареве жарких волн. Прямой наводкой било сверху слепящее солнце, словно стремившееся поджарить ее. Сняв рубашку, Клео повязала ее вокруг талии. Кожа под кепкой потела и чесалась по-сумасшедшему, но она старалась не обращать внимания на подобные пустяки.

Меньше чем за час Клео добралась до городка под названием Шанхай-Сити, чувствуя, что и силы, и решимость ее на исходе. Железнодорожная колея проходила позади бензоколонки, расположенной на самой окраине городка. Клео решила немного привести себя в порядок в дамской комнате. Оступаясь на гравии, она стала спускаться с насыпи.

Нырнув в желанную тень деревьев, Клео пересекла заасфальтированную стоянку и, скользнув в дверь туалета, заперла ее за собой.

Маленькая квадратная комнатка с единственной кабинкой туалета и таким едким дезодоратором, что щипало глаза. У раковины она поплескала холодной водой на лицо и набрала воды в ладони, чтобы напиться.

Во время учебы в колледже Клео изучала вопрос об отношении общества к индивидуумам в зависимости от их внешнего облика. В подавляющем большинстве случаев чем элегантнее и дороже одежда, тем уважительнее было отношение — грустный комментарий о человеческой расе. «И пусть никто не говорит, что дни обучения в колледже прошли для меня впустую», — подумала, переодеваясь, Клео.

Выключив воду, она быстро сбросила босоножки и джинсы. Цементный пол приятно холодил ноги. Она влезла в любимую юбку и снова надела босоножки. Теперь макияж. Закончив, она сняла кепку, зачесала волосы назад и всмотрелась в свое отражение в потрескавшемся зеркале над раковиной.

Не шикарно, насколько она может судить, но ничего, сносно. Снятую одежду она оставила в углу. Перекинув сумку через плечо, Клео вышла из дамской комнаты.

— Я ищу человека, кто мог бы подвезти меня в аэропорт Сент-Луиса, — объявила она.

На бензоколонке только и было трое мальчишек-подростков. И по тому, как они смотрели на нее, Клео догадалась — эти отвезли бы ее и задаром. Но все-таки предложила деньги.

— Заплачу сотню долларов плюс расходы. Все трое шумно выразили желание ехать.

— Одному нужно остаться здесь. Нельзя бросать бензоколонку, — заметил один из парней.

Кончилось тем, что они стали тащить жребий — прутики из метлы.

— На несколько часов я могу и закрыть, — с несчастным видом заявил тот, кому достался самый короткий прутик.

— Нет, ты останешься, — откликнулся один из победителей.

И, побренчав ключами, схватил банку с лимонадом и сигареты, готовясь к отъезду. Двое счастливчиков ринулись открывать для нее дверь, потом дверцу машины, бросая друг на друга злобные взгляды, думая, что Клео ничего не замечает.

Водителя, как выяснилось, звали Чад, имя его дружка было Джеф. Клео не повезло — у Чада был «Эл-Камино» без задних сидений; зато повезло мальчишкам — она сидела между ними. По ногам струился прохладный воздух из кондиционера, в горле першило от сигаретного дыма.

— Далеко до аэропорта? — спросила Клео.

Дэниэл постучал в дверь шестого номера. Еще раз. И еще.

Но ответа не дождался.

Сдавшись, отправился на розыски Уилли.

Менеджеру Дэниэл не нравился: из-за того, что тот пару раз застукал у него в мотеле проституток с клиентами. Возможно, Дэниэл и правда чересчур жестко обошелся с менеджером, но проститутки были несовершеннолетние, и при мысли, что Уилли так позорит «Пальмы», Дэниэл просто озверел.

— Клео Тайлер. Женщина из шестого номера, — бросил он. — Знаешь, где она?

— Не-а.

— Видал ее недавно?

— Не-а.

— Дай мне ключ от ее номера, — потребовал Дэниэл.

— Нет. Этого я не могу.

— Давай ключ!

— У тебя имеется ордер на обыск? — вскинулся Уилли.

— Давай этот дерьмовый ключ, и все! — рявкнул Дэниэл, выходя из себя.

— Ладно, ладно. Хотя не нравится мне поступать не по закону.

— Ну как же, как же.

И снова Дэниэл отправился в ее номер, отпер дверь и вошел.

В нос шибанул мерзкий затхлый запах. Ну и дыра! Рядом с дверью, под окном постукивал, замирая, будто на последнем издыхании, допотопный кондиционер.

Клео нет.

Чемодан ее стоял на полу, на том же месте, где позавчера. В ногах кровати лежала небрежно брошенная одежда.

Зайдя в ванную, Дэниэл включил свет. На полу под раковиной валялись пряди волос. Он поднял прядь, провел между пальцев: какие мягкие и шелковистые.

Но зачем вдруг она остригла себе волосы? Ей что, вздумалось вдруг поменять прическу? Или это акт отчаяния?

Вернувшись в вестибюль, Дэниэл стал пытать Уилли:

— Говоришь, не видел сегодня Тайлер?

— Ну.

— Забавно. А я вот могу поклясться, что видел вас обоих в центре, у банка.

— А, ну да. Запамятовал.

— А потом, когда вернулись, видел, как она уходит из мотеля? — продолжал расспрашивать Дэниэл.

— Она направилась вон туда! — Уилли ткнул себе через плечо. — По рельсам. В таком прикиде, будто не желала, чтобы кто узнал ее.

— И что за прикид?

— Клетчатая рубашка. Джинсы. На голове зеленая кепка.

— Не дуришь меня, а? — испытующе взглянул на менеджера Дэниэл.

— Да нет, что ты. С какой такой стати? Эта шлюха отшила меня. Буду только рад, если запрешь ее в тюрягу.

Дэниэл уже был у выхода, когда Уилли крикнул вслед:

— Эй! Если она во что влипла, я тут ни при чем. Слышишь?

Полицейская машина Дэниэла была не такой шикарной, как у Джо. Да даже и не догадаешься, что машина полицейская, пока не подойдешь поближе и не прочитаешь надпись на дверце водителя. Но с восьмицилиндровым движком под капотом малютка бегала весьма недурно.

Дэниэл включил радио. Не успели там допеть «Прогуляйся, оторвись», как он уже доехал до Шанхай-Сити.

Деловое заведение в Шанхай-Сити было одно — бензоколонка. Там Дэниэл и притормозил, чтобы порасспросить, не видели ли тут Клео.

За стойкой сидел только парнишка, с видом самым преунылым. Он медленно поднялся на ноги, опершись о стойку.

— Не видел тут женщину последние два часа? — спросил Дэниэл.

— Ну, не знаю, — пожал плечами парнишка.

— Росту… — Дэниэл с минуту подумал, поднял руку, припоминая, как она стояла рядом с ним, — вот такого. Лет двадцати пяти.

Он чуть не сказал — с длинными рыжими волосами, да спохватился — волосы он нашел в ванной.

— Рыжая, — добавил он для полноты картины.

— Да вроде нет.

Мальчишка явно нервничал. Дэниэл видел, что тот врет. Вздохнув, он достал из кармана джинсов бумажник и сверкнул полицейским жетоном.

Парнишка насторожился. Дэниэл при каждом пустячном случае жетона не вынимал. Не любил он этого. Слишком уж выглядело театрально.

— Одна леди вроде заходила… — промямлил мальчишка. — Просила подвезти в аэропорт в Сент-Луис. Мои друзья повезли ее.

— На чем поехали? Парнишка описал машину.

— Когда они уехали?

— Точно не помню. — Мальчишка на мгновение задумался. — Ну, может, с полчаса назад.

Дэниэл двинулся к двери. Паренек выскочил из-за стойки и поспешил следом.

— Мои друзья ничего такого не сделали, — зачастил он, держась в нескольких шагах от Дэниэла. — Всего-то согласились ее подвезти. А что она натворила? Сбежала из тюрьмы?

Дэниэл вспомнил ее номер в «Пальмах».

— Что-то вроде этого.

— У-у!

Мальчишка впечатлился. А в наши дни трудно произвести впечатление на мальчишек.

Нагнал их Дэниэл где-то в часе езды от Сент-Луиса.

Не так уж много на дороге «Эл-Камино», так что, заметив безобразный темно-бордовый гибрид грузовичка с легковушкой, он сразу решил — это они и есть.

Он прогнал номерной знак уродца на компьютере и выяснил — владелец семнадцатилетний парень по имени Чад Доналд, за которым числится несколько мелких штрафов, но ничего серьезного.

Дэниэл чуть поотстал, между ними вклинилось несколько машин. Он чуть не потерял «Эл-Камино», когда тот, внезапно подрезав поток транспорта, съехал без предупреждения с шоссе.

Дэниэлу тоже удалось повторить их маневр. Сохраняя дистанцию, он последовал за ними в сервисный центр.

Дэниэл наблюдал, как машина въехала на площадку для заправки. Все еще держась поодаль, Дэниэл въехал в зону для грузовиков и трейлеров и стал ждать.

Один из подростков, выскочив, остался у машины, присматривать за заправкой. Двое других ездоков вошли в здание.

Пора действовать.

Дэниэл, выпрыгнув из машины, зашагал к магазинчику мелочей.

Зайдя, он быстро огляделся, обежал взглядом полки с едой, стеклянные холодильники, стоящие вдоль одной стены, и наконец заметил закуток с пластиковой табличкой «Туалет».

Поднырнув под табличку, он подошел к двери дамской комнаты. Без колебаний толкнув дверь, вошел.

В комнате находилась лишь одна женщина. В узкой черной юбке. С тату-розочкой на щиколотке.

Двигался Дэниэл бесшумно, но она почему-то все-таки выключила воду и медленно подняла голову. В зеркале он увидел, что Клео накрашена гораздо ярче, чем накануне или сегодня утром. Густо подведены глаза. Губы даже не красные, а темно-пурпурные.

Глаза у нее испуганно расширились. Пурпурный рот приоткрылся, но слова замерли на губах.

Он улыбнулся. Просто не мог удержаться.

— Привет, Клеопатра.