Поднимаемся на Ярилину гору. Полная луна стоит над озером. Стороной шумит лес. Вокруг кружатся летучие мыши. На лунной дорожке — движение, скользят чьи‑то тени. Местные жители утверждают, что в эту ночь поплескаться в лунном свете со дна озера выплывают русалки. От всего веет древностью, сказкой. Где‑то здесь жили легендарные берендеи. Кажется, вот–вот засветятся между деревьями костры и на тропинку выбежит Снегурочка, или стройный Лель, или весёлый, неукротимый Мизгирь…

Вот и Ярилина плешь — высокий холм с покатой вершиной, издревле место языческих обрядов, праздников. Здесь далёкие наши предки славили богов, водили хороводы, жгли священные костры… Поднимаемся на вершину и останавливаемся потрясённые: перед нами, залитый лунным светом, смотрит на восток деревянный идол. Яр? Святовит? Кто поставил его здесь? Давно ли? Простор необъятный. Над нами — синий купол неба, расписанный созвездиями, золотым алтарём — блестящая торная гладь. Где, в каком храме увидишь такое?

И в отличие от высоты соборов эта высь не давит, не делает тебя маленьким и ничтожным, наоборот — зовёт взлететь, подняться над озером, над лесом, над миром, над собой…

Спускаемся уже на рассвете. Сходим с освещённой вершины вниз, в туман и сумрак, но у каждого в душе частичка света, ощущение простора, память полёта.