Послание иеромонаху Агафону, настоятелю Поляноворонской обители[1]

Всечестной господин, иеросхимонах отец Агафон, начальник святой Поляноворонской обители, со всей о Христе братией, спасайтесь о Господе!

Писание святыни вашей вместе с донесением святых отцов собора вашего на иеромонаха Феопемпта, хулителя отеческих книг преподобных и богоносных отцов наших, научающих умному деланию, то есть молитве Иисусовой, я с радостью получил через возлюбленного о Господе брата нашего духовника Иакинфа. И, всё в них написанное уразумев, прославил Бога за то, что и в эти последние, плача и рыдания достойные времена, в которые едва ли не совсем угасли в монахах божественная ревность и любовь к книгам отеческим, научающим истинному деланию Божественных евангельских заповедей и священной молитве Иисусовой, единым умом в сердце совершаемой, у вас, по божественному смотрению, и доныне имеются упомянутые ревность и любовь к книгам отеческим и их душеспасительному учению об этой молитве.

Побуждаемые этой божественной ревностью, вы, собравшись в Святую Церковь, призвали того хулителя, чтобы он дал ответ за свои хуления. Но поскольку он не послушался и не захотел прийти в церковь, вы были вынуждены пойти к нему в келию и спросить его, почему он вас называет еретиками. Он же, отвечая всем вам, называл все книги отеческие химерами, вас всех — прельщенными, а молитву Иисусову — ересью, которая якобы произошла из Мошенских гор, и прочее изблевал хульное и лживое, бессмысленное и безумное свое блудословие. А на увещание духовное нашего духовника Иакинфа, чтобы тот перестал хулить учение святых отцов и священную Иисусову молитву, он те же свои хуления повторил. Вы же, святыня ваша, видя его нераскаянный нрав и непрекращающееся хуление, с изволения святых отцов и братьев, пишете ко мне, называя себя сиротами, и просите в этом деле вас не оставить. Дело же это хотя ко мне и не относится, потому что святая обитель ваша не зависит от меня, но ради любви Божией, видя вашу ко мне, недостойному, по Богу веру и любовь, видя и ревность вашу божественную к этой всесвятой молитве и книгам отеческим, а также соболезнуя скорби и печали, наносимым душам вашим хулениями на такую святыню, решил я поведать вам нечто об этой хуле, откуда в наши времена она берет начало.

Когда мы только пришли со Святой Горы Афонской в эту православную, христианскую и более прочих земель страннолюбивую и странноприимную Молдовлахийскую землю, то я, пребывая еще в Драгомирнской обители, услышал, что из Мошенских гор от некоего суеумного философа-монаха не молитва Иисусова, святая и священная, проистекла, которую он хулит на свое вечное, если не покается, осуждение и ересью называет, но явилась прескверная, и всемерзостная, и слухом нашим до сих пор неслыханная, нестерпимая хула на эту всесвятую и пренепорочную, умом в сердце совершаемую Иисусову молитву, и на всех святых отцов, и на святые книги их, об этой святой молитве учащие. Той хулой — ибо диавол говорил его устами — некоторых скудоумных монахов он настолько повредил, что они и книги отеческие, привязав к ним кирпичи, в реке Тясмин дерзнули потопить. Еще же, не довольствуясь тем, чтобы одним лишь своим всескверным языком произносить хулы, он возымел намерение и рукой, письменно, хулить и опровергать это божественное делание молитвы и книги отеческие, о нем учащие, но тотчас ослеп, потому что Бог не допустил, чтобы злое его намерение осуществилось на деле.

Но с того времени даже и доныне, как видим, не истребилось еще до конца хуление это, которое явилось от этого хулителя. Да обратит его Бог на истинное покаяние, дабы не погиб он на веки с проклятым еретиком Варлаамом Калабрийским, первым хулителем этой священной Иисусовой молитвы, которого Церковь Божия соборно трижды предала анафеме и до сих пор каждый год в святую Неделю Православия предает, и до скончания мира предавать будет такими словами: «Варлааму, и Акиндину, и последователям, и преемникам их — анафема (трижды)».

Как Сам Христос, истинный Бог наш, от начала веры православной и до настоящего времени для неверующих есть «камень претыкания и камень соблазна» (1 Пет. 2, 7; Рим, 9, 33), а верующим — «спасение душам» (1 Пет. 1, 9), еще же и сама спасительная проповедь евангельская «овем убо, — по апостолу, — воня смертная в смерть, овем же — воня животная в живот» (2 Кор. 2, 16), так и эта священная молитва хотя некоторым не веровавшим и сомневавшимся в ней и была «камнем претыкания и камнем соблазна» (как усматриваем в заново напечатанных, по промыслу Божию, греческих книгах преподобных отцов наших Симеона Нового Богослова и ученика его Никиты Стифата), однако до времен упомянутого еретика никто не дерзнул открыто, и языком и письменно, хулить мысленное делание этой молитвы и ее делателей. Он же показал себя первым хулителем этой божественной молитвы. Как змей из бездны, выйдя из Калабрии, страны Италийской, пришел он в греческую землю и поселился сначала в Солуни, где, пребывая, услышал (поскольку недалеко находился от Святой Горы Афонской) о святогорских монахах и об этой священной молитве. И, гордясь своей философской премудростью и знанием астрономии, тотчас отверз он скверные свои уста и начал испускать смертоносный яд хулений — сперва на молитву, умом совершаемую, и на монахов, хуля и называя их евхитами, пуподушными и мессалианами. потом же обратил хулу свою и на всю Церковь Божию, и на догматы ее, называя созданием несозданный и присносущный свет Божества Христова, воссиявший на Фаворе от пресвятого лица Его святым Его ученикам и апостолам. К тому же еретик этот, ученик его Акиндин и прочие последователи и преемники их тварью и созданием называли и всё существенное и естественное общее, от одного и того же существа и естества Пресвятой Троицы, как от солнца лучи, свет и сияние, естественно и существенно происходящее, то есть действие, силу, благодать, свет и сияние, дары и дарования и прочее, что неисчислимо. И всех православных христиан, исповедующих, что в Боге нет ничего созданного, но всё несозданно и присносущно, дерзали называть двубожниками и многобожниками, сами будучи безбожниками.

Ради этого — сначала против Варлаама, не послушавшего многократных словесных и письменных увещаний святого Григория Паламы и не захотевшего покаяться и прекратить свои хуления, — на Святой Горе Афонской собрался Собор святых отцов святогорских, которые соборно все хулы его предали анафеме. Так же против этих еретиков и последователей их в различные времена собирались в Царьграде в великой церкви Премудрости Божией четыре превеликих Собора. На двух из них святой Григорий Палама был еще в иеромонашеском чине, а на третьем он был уже архиепископом Фессалоникийским, четвертый же Собор был уже после преставления святого ко Господу. На всех этих Соборах были предъявлены неопровержимые доказательства от всего Божественного Писания, от постановлений святых Вселенских Соборов и учения всех святых отцов, пастырей и учителей вселенной. И после того как истина воссияла ярче солнца, а эти еретики, то есть Варлаам, Акиндин, философ Григора и все их последователи и преемники, не захотели покаяться и проклятию предать ереси свои и хуления, но пребывали в упрямстве и явном противлении Церкви Божией, Церковь Божественная соборно всех их трижды предала анафеме. И таким образом после их многолетнего нападения на Церковь она обрела совершенную тишину, объявив соборно чистоту и неповинность монахов против всех еретических на них хулений и клеветы. А божественная молитва Иисусова, не только устами, но и умом в сердце совершаемая, непорочное солнце, остается солнцем, не помрачаемым тьмой еретических хулений и прославляемым от всей Святой Церкви как дело божественное.

Потому молю и прошу святыню вашу, весь собор святой обители вашей: имейте ревность Божественную и веру несомненную к книгам отеческим и к учению, в них находящемуся, то есть к Писанию Божественному, и к разуму всех вселенских и всей Святой Церкви учителей; будьте во всем согласны с ними без всякого сомнения, поскольку один и тот же Дух Святой действовал как в учителях вселенских, так и в святых отцах, учителях и наставниках монашеского жития, и тем и другим за совершенное их богоугождение равным образом открыл тайны Царствия Небесного, то есть глубину Божественного Писания. И это учение, находящееся в книгах отеческих, есть для хотящих спастись монахов истинное наставление на путь спасения. Его же всей душой держась, бегите и удаляйтесь от хулений этого хулителя на святые книги и на богоносных отцов наших. Ибо таковой и другие — если бы нашлись подобные ему — отнюдь не могут иметь среди святых ни одного свидетеля зломудрию и хулам своим, но на песке развращенного и богопротивного своего разума основание имеют (см. Мф. 7, 26), ибо заблуждаются от чрева и говорят ложь (см. Пс. 57, 4), отцом лжи — диаволом (см. Ин. 8, 44) будучи наущены хулению на истину.

Вы же, верные и истинные сыны Православной Церкви Божией, держась истины, основаны на недвижимом камне веры (см. Мф. 7, 24) и имеете об истинном делании заповедей Христовых и всесвященной этой молитве такое великое множество свидетелей преподобных и богоносных отцов наших, имена которых сообщаю при этом послании. Последуйте всеусердно святому их учению, понуждая душу и тело на всякое благое и угодное Богу дело по силе вашей, при содействии вам Божией благодати. С хульником же этим, если не захочет покаяться, прошу и молю, не имейте никакого общения и, если это возможно, с любовью удалите его от себя, чтобы было житие ваше тихим и мирным, без всякого смущения, во славу Божию и во спасение душ ваших, чего всеусердно вам желая, остаюсь святыне Вашей и всей о Христе братии вашей преусерднейший желатель во всяком деле благом совершенного преуспеяния и о мне, грешном, к Богу благоприятного вашего моления.

Святых и честных монастырей Свято-Вознесенского Нямецкого и Предтечева Секульского старец и архимандрит Паисий.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен по изданию: Преподобный Паисий Величковский: автобиография, жизнеописание и избранные творения по рукописным источникам ХVIII — ХIХ вв. М., 2004. С. 249–253.

 

Письмо первое иерею Димитрию[1]

Авраамовым делам подражателю, заповедей Божиих усердному делателю, моему вседражайшему другу, господину отцу Димитрию-иерею — о Господе радоваться!

О имени Господа нашего Иисуса Христа (ведь подобает, как сказал святой Иоанн Лествичник, от Бога начать слово к Божию угоднику) задумал я тебе, вседражайшему моему другу, истинному рабу Христову, призвав Его Божественную благодать в помощь немощи ума моего — ведь без Него, по неложному Его слову, не можем творить ничего (см. Ин. 15, 5), — хотя бы малое нечто написать кратчайшим моим словом об общем житии и треблаженном послушании, которое для общего жития, лучше же сказать, и для всего монашества есть корень и основание; полагаю, что такое мое к тебе письмо более всего будет благоприятно для вселюбезной мне и всесвященной твоей души, которая имеет в себе даже и доныне неугасимый, вверженный Богом огонь любви к монашескому житию и хранит его богоугодно.

Знай, всевозлюбленный мой друг, что Дух Святой через святых отцов всё монашеское житие определил и установил разделить на три чина: на отшельническое уединенное пребывание, на совместное жительство с одним или двумя братьями и на общее житие.

Отшельническое житие таково: кто-либо вдали от людей в пустыне пребывает один и во всем, что касается его души, а также пищи, одежды и прочих телесных потребностей, на одного лишь Бога надежду имеет, в бранях своих и немощах душевных и телесных только Его одного имея помощником и утешением, всякого утешения этого мира чуждаясь и сторонясь ради любви Божией.

Жительство с одним или двумя состоит в следующем: старец, искусный в Святом Писании, пребывает на безмолвии и имеет одного ученика или двух, живущих вместе с ним в послушании и повиновении ему душой и телом.

Общее же житие, которое, согласно святому Василию Великому, начинается (по примеру жизни Господа с учениками) не менее чем с двенадцати братьев и затем, насколько Бог помогает, возрастает и становится многолюдным собранием, состоящим из людей одного или, что чаще бывает, многих народов, — заключается в следующем: все собравшиеся вместе во имя Христово братья имеют единую душу, единое сердце, единую мысль и единое произволение служить Христу деланием Божественных Его заповедей и друг друга тяготы носить, повинуясь друг другу в любви Божией, они имеют для этого отцом своим и наставником настоятеля обители, искусного в разумении Божественного Писания, словом и делом наставляющего, и во всем ему, как Самому Господу, повинуются с крайним и совершенным отсечением и умерщвлением своей воли и рассуждения, то есть заповедям его и учению, если таковые согласны будут с заповедями Божиими и учением отцов, нисколько не сопротивляясь, но всеусердно стараясь повеленное им исполнять со страхом Божиим, верой и любовью. всё необходимое для удовлетворения телесных потребностей имея общее, своего собственного имущества движимого и недвижимого совершенно не должны они иметь ни в каком виде (ср.: Деян. 2, 44; 4, 32).

Во всех этих трех чинах, как установленных Духом Святым, многие из святых отцов в совершенстве угодили Богу и дарованиями духовными просияли, как солнце. И о всех этих трех чинах и устроениях монашеского жития святые отцы приводят свидетельства из Божественного Писания.

О первом чине, то есть об уединенном житии, они, с одной стороны, рассуждая о высоте такого жительства, которое приличествует одним совершенным и бесстрастным и тем, кто чудесно по смотрению Божиему призван к такому житию, с другой же — рассматривая присущую нам, новоначальным и страстным, немощь и многоразличные обольщения вражеские, последующие за самочинным житием, приводят свидетельство из Писания: «Горе одному! Если впадет в уныние, или сон, или разленение, или отчаяние, нет среди людей того, кто восставил бы его» (см. Еккл. 4, 10).

Жительство с одним или двумя святые отцы хвалят, называя его прехвальным ангельским пребыванием и царским путем, и приводят из Писания свидетельство Господне: «Идеже еста два или трие собрани о имени Моем, тамо есмь посреде их» (Мф. 18, 20).

Об общем же житии приводят свидетельство из Святого Писания: «Се, что добро, или что красно, но еже житии братии вкупе» (Пс. 132, 1).

Поскольку монашеское житие распределено так на три чина, преподобный Иоанн Лествичник исходящим из мира в монашество преподает совет не уклоняться ни направо, ни налево, но царским путем идти (см. Чис. 20, 17), то есть не отходить в пустыню, поскольку уединенное пустынное житие ангельской крепости требует. И новоначальный, а в особенности побеждаемый такими душевными страстями, как гнев, ярость, тщеславие, зависть, самомнение и прочие, даже и следа такого пустынного жительства, сказал Иоанн Лествичник, да не дерзает видеть, чтобы исступлением ума не пострадать, и в общежитие да не дерзает входить — не потому, что оно неполезно (ибо что полезнее такого жития, хваля которое, святой Василий Великий говорит, что недостает его словам силы для похвалы высоты и величия такого жития), но потому, что оно великого требует терпения.

советует же святой ходить царским путем, то есть иметь пребывание с одним или двумя, поскольку такое житие является удобнейшим для многих, как не требующее столь великого терпения, какое нужно в общежитии, и как жительство немного более отрадное. Ведь повиноваться во всем одному своему отцу или еще живущему с ним брату не столь удивительно и меньшего терпения требует.

В общежитии же с многочисленной братией не только отцу своему, но и всем братьям, и самым последним повиноваться, и терпеть от них досаждение, бесчестие, поругание и всякий вид искушения, и иметь себя прахом и пеплом под ногами у всех, и, как раб купленный, служить всем со смиренномудрием и страхом Божиим, и претерпевать с разумом постоянную последнюю нищету, присущую общему житию, и скудость потребного для тела в пище и одежде — это дело великого, крайнего и страдальческого терпения; и претерпевающие до конца в таком богоугодном общежитии столь великой награды в будущем блаженстве сподобляются от Подвигоположника Христа Бога нашего, что умом человеческим того постигнуть и словом выразить невозможно.

И потому, по рассуждению святых отцов, два эти чина монашеского жития, то есть пребывание с одним или двумя и общее житие, предлагаются исходящим из мира в монашество на выбор, в каком кто пожелает, отрекшись от мира, служить Христу: в первом ли, как отраднейшем по сказанному, или во втором, страстотерпческом, общежитии, дабы и сугубый венец, по слову Лествичника, от Бога в день праведного по делам воздаяния получить.

Третий же чин, то есть пустыню, святые отцы отнюдь не повелевают и не советуют избирать себе для жительства исходящим из мира новоначальным по той причине, что пустынное житие они уподобляют Христову на Кресте распятию, а общее житие — страстям Христовым, которые Он ради нашего спасения прежде Креста претерпел.

Ведь как Христос, Спаситель наш и Подвигоположник нашего спасения, Который во всем Самим Собой, пречистым Своим в мире житием образ и начертание нам представил для благоугождения Ему, не прежде претерпел на Кресте распятие, а затем пречистые Свои страсти, но прежде — страсти, а затем — Крест, так и хотящему угодить Богу в иночестве необходимо, как повелевают святые отцы, по примеру Господа начинать житие свое с общего жительства, которое соответствует страстям Христовым, и страдать в нем вместе со Христом при совершенном отсечении своей воли и рассуждения; бесчестие же, поругание, укоризну и всякий вид искушения с великой и неизреченной радостью претерпевать, пока не станет непорочным в смирении. А именно должен он все эти искушения с великой и неизреченной радостью претерпевать и, как пития небесного, желать их на всякий час, искушающих же его должен почитать как великих своих благодетелей и ходатаев своего спасения, себя имея под ногами всех, подобно праху и пеплу, от всей души считая себя недостойным жить с ними и на чье-либо лицо взирать.

И от такого долговременного и глубокого своего смирения, которое в общем житии он стяжал с помощью царицы добродетелей — треблаженного послушания, возгорается в блаженной душе его пламень неизреченной любви Божией, и не может он более, по святому Арсению, быть с Богом и с людьми; и такой по совету отцов может уйти в пустыню, которая соответствует распятию Христову на Кресте, — для того чтобы совершенно уже умертвить себя для этого мира, а со Христом распяться. Именно такому искусному истинному воину Христову, прежде обучившемуся посреди множества Христовых воинов умело бороться с невидимыми врагами своими духовным оружием, а затем вышедшему на единоборство, Бог помогает одержать над врагами преславную победу; и Он венчает такого неизреченными Своими Божественными дарованиями, как совершенного Своего угодника и страдальца, должным образом подвизающегося. И для такого пустыня бывает умножением Божественной любви, поскольку сподобляется он весь быть в Боге и Бог бывает в нем.

После того как всё это так чудно Духом Святым через святых отцов установлено и устроено, если кто, уйдя из мира в монашество и презрев такое законоположение Духа Святого, вместо того чтобы предать себя в общежитии в святое и блаженное, по слову, то есть по разуму, писания, послушание (через которое он смог бы благодатью Христовой стяжать истинное смирение, а через него избавиться от своих страстей, в особенности же душевных), из кичливого усердия устремится в пустыню, будучи страстным и немощным душой и неискусным в подвиге духовном, и изберет для себя житие безмолвное и уединенное, желая, вместо того чтобы подражать страстям Христовым в общежитии, сразу же ранее времени на Крест Христов взойти удалением в пустыню, на такого гнев Божий приходит за его презорство, и он, как неискусный воин, не научившийся в общежитии искусству мысленной брани и не умеющий еще даже оружия духовного в руках держать, но дерзнувший отлучиться из стана искусных воинов Христовых на единоборство, чтобы наедине бороться с врагами своими — бесами, вместо победы, по Божиему попущению за его презорство, терпит поражение, падает перед врагами своими и вскоре бывает ими умерщвлен. Ибо, говорят отцы, это дело сильных и совершенных — наедине с бесами бороться и меч, который есть слово Божие (см. Еф. 6, 17), против них извлекать. Дерзкий же такой и презорливый, прежде времени устремившийся в пустыню, вместо пшеницы пожнет терние и вместо спасения обретет погибель. Почему? Потому что он становится презрителем и разрушителем такого Богом преподанного чина, который, как сказано прежде, Христос Бог наш Своим пренепорочным и пречистым во плоти житием для нас установил; и вместо того, чтобы страдать со Христом в общежитии, он дерзнул по гордыне своей на Крест Его взойти, избрав для себя прежде общежития пустыню. И такой не пустынник, но самочинник, и житие такого не пустыня и уединенное безмолвное пребывание, но самочиние. И за таким самочинным житием обычно не последует никакого блага, но только одна прелесть диавольская, и от такого самочинного и бесчинного жительства и пребывания и в древние времена и в нынешние многое множество иноков погибли, будучи прельщены диаволом, сойдя с ума и различными и страшными способами себя умертвив. От такой прелести да избавит всех нас Христос Спаситель наш Своей благодатью.

Что же скажу и что возглашу о земном небе — общем житии — и о древе жизни, насажденном в нем Богом, — треблаженном послушании, к которому немощные и новоначальные прибегают, не смея прежде времени наедине бороться с врагами своими, и, вкушая от бессмертного плода этого древа, крайним и страстотерпческим отсечением своей воли и рассуждения избегают смерти и всякой прелести диавольской, которые преследуют самочинников.

Ограда и покров для такого жительства — Дух Пресвятой; и такое житие — пристанище тихое и необуреваемое для всех хотящих избавиться от треволнения этого суетного мира. Оно − корабль, благоуправляемый Духом Святым, безопасно переправляющий тех, которые вошли в него и такому благому управлению без сомнения повинуются, к пристани Царствия Небесного через соленое море этой жизни, не боящийся мысленного потопа страстей. Оно — общая врачебница и верное врачевание для всех одержимых душевными и телесными страстями и поистине хотящих от них исцелиться. Оно — законное обучение мысленной брани против мысленного врага для воинов Христовых, хотящих одержать над ним преславную и душеспасительную победу, и для них оружие на него непобедимое есть Сам Пресвятой и Поклоняемый Дух.

Общее житие и святое в нем послушание сам Христос Спаситель наш Своим примером установил на земле для людей и предложил как образ совершеннейшего богоугождения Ему, проведя жизнь в общем житии со Своими учениками и апостолами, которые во всем повиновались Божественным Его заповедям. Ибо Он, прежде насадив на небесах у ангелов и в раю у людей корень и основание общего жития — божественное послушание, как главнейшую из всех добродетелей и Им любимейшую добродетель, затем ее же, разоренную завистью диавольской и немощью нашей, по крайнему и неизреченному Своему человеколюбию и благоутробию Сам в Себе Самом возобновил и восстановил, быв послушен Отцу Своему даже до смерти (см. Флп. 2, 8), и, послушанием Своим наше исцелив преслушание, отверз всем истинно в Него верующим и повинующимся Божественным Его заповедям двери Царствия Небесного.

Последуя этому примеру Христову, в первенствующей Церкви восемь тысяч христиан жили общежительно, не имея ничего своего, но всё имея общее, и благодаря такому житию сподобились стяжать сердце и душу единую (см. Деян. 4, 32).

В таком общежитии проводили жизнь и древние преподобные отцы по всей вселенной, в лаврах и монастырях, приняв законоположение[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
, которое было записано устами Христовыми — святым Василием Великим, и просияли более солнца. Ибо ни одно иное жительство не приносит человеку преуспеяния так, как приносит общежитие с блаженным послушанием, проходимое с разумом, избавляющее его в скором времени от всех душевных и телесных страстей ради смирения, которое рождается от блаженного послушания; оно и в первообразное состояние приводит, — чтобы был человек поистине по образу и подобию Божию, как он изначала был создан; и дарованию Божию, полученному в божественном Крещении, позволяет воссиять в человеке более прочих дарований духовных, причастником которых ради благодати Божией сподобляется быть истинный послушник через истинное свое смирение, как многократно и сам он чувством душевным мысленно может ощущать.

Такое общее жительство всех братьев, собранных в нем о имени Христовом, хотя бы они и из разных народов и стран были, столь великой любовью их связывает, что все они становятся единым телом, а друг для друга — членами (см. 1 Кор. 12, 27); все вместе единую имеют главу — Христа, все горят любовью к Богу, к своему по Богу отцу и друг ко другу, все единодушно и единомысленно имеют единое намерение — усердно исполнять и соблюдать Божии заповеди, друг друга к этому поощряют, друг другу с такой мыслью повинуются, друг друга тяготы носят, друг другу бывают господами и друг другу рабами. И за такую свою истинную, духовную и единомысленную любовь становятся они подражателями жизни Господа, апостолов и ангелов, с верой и любовью повинуясь во всем отцу своему по Богу и наставнику, как Самому Богу, все тайны сердца своего ему исповедуют, ничего никогда не утаивают, слово и заповедь от него, как из уст Божиих, с уверенностью принимают; волю свою и рассуждение, противное их отцу, как скверную одежду, оплевывая и проклиная, прочь от себя отбрасывают, избегая этого, как прелести диавольской, страшась, словно геенны огненной, и Бога непрестанно молят о том, чтобы избавиться им от такой тяготы Его благодатью. И к тому прилагают они тщание, чтобы прилепиться к отцу своему, как прилепляется дитя к матери, и следовать за ним, как овцы следуют за пастырем своим, и, как инструмент повинуется мастеру и как скот — господину своему, так повиноваться отцу своему во всем, без какого-либо своего, противного ему рассуждения. Ибо это божественное послушание, будучи корнем и основанием общего жития и всего монашества, с общим житием настолько связано и соединено, словно душа с телом, и одно без другого не существует.

Вот кратчайшая лестница к небу, одну только ступень отсечения воли имеющая, — вступив на нее, послушник быстрее восходит на небеса. Послушание есть и готовый, возводящий к Богу путь; шедший по нему до конца жизни своей право и без уклонений сподобляется стать сыном Божиим по благодати, наследником Божиим и сонаследником Христа в Царствии Его Небесном. Ведь общее житие есть небо, а послушание святое — небо небес. Потому если кто отпадет от послушания, тот бывает отвержен от Бога и неба, как определяют богоносные отцы, по словам великого Григория Синаита.

Наставниками такого общего жития и всеблаженного послушания в древние времена были великие богоносные отцы, которые сами ради чистоты душ своих и совершенного в заповедях Божиих благоугождения сподобились стать жилищем Святого Духа и, благодаря Ему, подобно солнцу сияя дарованиями духовными, пришли в крайнее бесстрастие и совершенную любовь Божию, Духом Святым руководимые; и Богом собранному своему стаду словом, и делом, и примером своего богоугодного жития они показали истинный путь к спасению, направляя к бдительному хранению заповедей Божиих. Потому и ученики их, словно на столп одушевленный и на светозарное солнце, взирали на святых своих наставников, и сами наставлялись и просвещались во всех добродетелях светом их учения и добрых дел, и к высшему богоугождению приходили, и многое, несчетное и бесчисленное, множество из них спаслось.

В нынешние же лютые времена, когда до крайности оскудело число подобных наставников, — что многого плача и рыдания достойно — если бы какие ревностные из иноков захотели в таком общежительном житии Богу угождать, то им учитель и наставник — Сам Бог и для чтения предназначенное слово тех преподобных отцов, общежительных наставников, по Божию Промыслу даже и доныне сохраненное. На это читаемое слово, как на самих тех отцов, взирая внимательно, читающие со страхом Божиим и рассуждением могут отчасти с Божией помощью и самому богоугодному житию тех отцов быть подражателями, будучи направляемы и вразумляемы отцом своим, о имени Христовом их собравшим или избранным ими единомысленно, — таким, который не от себя, но от Писания Святого и от того же учения святых отцов чад своих духовных поучает.

Ведь в древние времена многие из святых отцов, сами будучи неграмотными, поучали учеников своих от просвещения благодатью Божией. В нынешние же времена отнюдь не повелевают святые отцы кому-либо от себя братию поучать, но только от Писания Святого и от учения преподобных отцов, которые Духом Святым познав тайны и силу Писания Святого и по благодати Духа предузнав немалое оскудение здравого учения и истинных наставников среди иноков в эти последние времена, тем же Духом Святым будучи побуждаемы, написали святое свое и душеполезное учение для нашей вечной пользы и назидания, для утверждения и руководства на пути спасения. И в нынешние времена наставники монахов и сами их ученики, держась этого учения со смиренномудрием и страхом Божиим, как сами не погрешат в отношении своего спасения, так и слушающие их.

Итак, после того как все эти три чина и устроения монашеского жития, их свойства и происходящая от них польза перед твоим боголюбием представлены кратчайшим моим и скудоумным словом, я, зная твою сильную ко мне по Богу любовь и верную дружбу, хочу и о себе, и о нашем бедном житии хотя бы кратчайшим моим словом известить, даже если ты и знаешь об этом.

Да знает твое боголюбие, что когда вышел я из мира с неизреченной ревностью — что тебе самому небезызвестно — к тому, чтобы в монашестве усердно служить Богу (Бог знает, отец, я не лгу), то не сподобился в юности моей и в начале моего монашества даже и следа видеть чьего-либо здравого и правого рассуждения, совета и учения, согласного с учением святых отцов, о том, с какого чина мне, новоначальному и неискусному, начать свое бедное монашество и с каким образом мыслей.

Ибо когда я вначале вступил в один пустынный монастырь, где и начало монашеского образа по неизреченному благоутробию Божию удостоился получить, то не сподобился увидеть или уразуметь хоть какой-нибудь след чьего-либо здравого наставления о том, что такое послушание, и в какой силе и с каким разумом оно совершается, и какую сокровенную пользу в себе имеет и послушнику приносит. Потому что ни сам игумен, ни мой восприемник и старец никакого наставления мне об этом не преподали, ибо они постригли меня без всякого подобающего новоначальным искуса, состоящего в отсечении своей воли и рассуждения, и оставили меня жить без всякого духовного руководства. Ибо восприемный мой отец после моего пострижения одну лишь неделю прожил в обители и ушел из нее (куда — неведомо мне и до сих пор), сказав мне только следующее: «Брат, ты грамотный, как тебя Бог научит, так и живи».

Итак, оставшись никем не руководимый, как овца без пастыря, я начал скитаться повсюду, ища, где обрести для души своей пользу, покой и руководство, и не обретал до тех пор, пока не достиг тихого и небурного пристанища Святой Горы в надежде хотя бы там получить для души своей некую отраду. Но и там, когда я туда пришел, мало оказалось братьев из нашего российского народа, к тому же знающих Святое Писание, то есть грамотных.

Итак, желаемого руководства для души моей не сподобившись получить, сидел я в одной келии в мнимом уединении некоторое время и, положившись на Божий Промысл о бедной моей душе, начал читать понемногу отеческие книги, беря их у своих по Богу благодетелей, в сербской и болгарской обителях, и читал внимательно.

Тогда, поскольку Господь вразумил меня, слепого, я словно в зеркале увидел, как и каким образом подобало бы мне бедное мое монашество начинать, и уразумел, сколь великой благодати Божией я лишился по своему невежеству, не предав себя душой и телом какому-нибудь искусному отцу в послушание, ни от кого на такое святое дело не сподобившись получить наставления. И понял я, что мое бедное мнимое безмолвие — не моей меры, но жить наедине есть дело совершенных и бесстрастных, и далее был я в недоумении о том, где бы мне предать себя в послушание, о котором много раз, как дитя по умершей матери, воздыхал и плакал. Но не найдя по многим благословным причинам, где бы жить в повиновении, задумал я царским путем проходить свою жизнь с одним единомысленным и единодушным братом: вместо отца иметь нам своим наставником Бога и учение святых отцов, повиноваться и служить друг другу, иметь единую душу и единое сердце, всё к поддержанию своей жизни иметь общее, зная, что этот путь монашества засвидетельствован святыми отцами на основе Святого Писания. А поскольку Бог помог такому моему благому намерению, пришел на Святую Гору во всем единомысленный со мной брат, в общине нашей первый, который даже и доныне, по благодати Христовой, в живых пребывает, и начал жить со мной единодушно. И таким образом, по благодати Христовой, душа моя обрела отчасти некую отраду и многожеланный покой, поскольку и я, окаянный, сподобился видеть хотя бы некий след пользы от святого послушания, которое мы друг к другу имели через отсечение нашей воли, вместо отца и наставника имея учение святых отцов наших и повинуясь друг другу в любви Божией.

Но недолго я наслаждался таким житием, потому что и другие братья, приходившие из мира в иночество, видя такое наше любовное с братом совместное жительство, ревностью возревновали присоединиться к такому же житию и начали меня усердным своим молением настойчиво упрашивать принять их к себе в сожительство и ученичество. Я же долго отказывался, боясь и трепеща принять кого-либо в ученичество, считая это делом совершенных и бесстрастных, а сам будучи немощным и страстным, и не принимал их — одного четыре года, другого три, иного два, а иных иное некое продолжительное время.

Однако после, убежденный, с одной стороны, великим беспокойством, какое они мне своими мольбами причиняли, с другой — слезным молением живущего со мной брата, очень братолюбивого, начал я и нехотя принимать к себе в сожительство по одному, каждому из них по силе моей открывая на основе Святого Писания и учения святых отцов силу святого послушания. И видя, что они имеют неизреченную веру и любовь к Святому Писанию и ко мне, недостойному, а друг с другом — мир и единомыслие, весьма такому их благому произволению радовался душой и прославлял Бога, положившись на неизреченный Промысл Божий о душевном и телесном их окормлении, и принимал по одному предающих себя со всем усердием душой и телом в блаженное послушание.

И таким образом из царского пути, то есть из сожительства с одним или двумя братьями, составилось, по благодати Христовой, и наше общее житие, поскольку немало умножилось число братьев. Этому житию на Святой Горе Афонской не способствовало само то место, крайне суровое и доставляющее трудности, где даже двое или трое, живя вместе, едва могут с кровавым потом, скажу так, и с трудом удовлетворить свои телесные потребности, а тем более такое множество. Еще же боялись мы и турецких властей, чтобы не возложили они и на наше убогое общество даней, подобных тем, какие платят прочие монастыри святогорские, а это, как я уже от многих слышал, и должно было произойти. По таким и многим иным причинам, о которых я уже и писал твоей святыне, мы боялись, как бы не произошло крайнего и последнего, многого плача и рыдания достойного разорения этого жития, немалым потом и трудом составленного. Потому, положившись на Бога вездесущего и всё исполняющего и на всяком месте Своего владычества благословляемого, переселились мы все вместе со Святой Горы в православную Молдовлахийскую землю, где в данном нам благочестивым господарем и преосвященным митрополитом монастыре Драгомирна еще лучше, чем в Святой Горе, утвердилось по благодати Христовой это наше жительство, до того времени пока Господь этого хочет, поскольку земля эта такому жительству отчасти способствует. И собралось уже в общежитии нашем братьев, единодушно в святом послушании Господу служить пожелавших, около ста монахов, кроме мирских послушников; все они имеют единое общее благое стремление — Богу служить усердным соблюдением Его Божественных заповедей.

Во-первых, никакого собственного своего имущества братья не имеют, даже до малейшей вещи, ибо это, по святому Василию Великому, первое условие общего жития, которое и в нашем общежитии очень тщательно соблюдается, и настолько, что уже и на ум кому-либо из братии не может прийти пожелания стяжать в общежитии что-нибудь для себя, так как знают, что это путь Иуды-предателя. Ибо всякий, когда принимается в наше совместное жительство, имение свое, если бы случилось кому что-либо иметь, и вещи, даже до малейшей вещицы, — всё перед ногами моими и братии полагая, предает это Господу, а вместе и самого себя душой и телом предает в святое послушание до самой смерти; иначе же никому в общество наше быть принятым невозможно.

Во-вторых, они понуждают себя не иметь даже и собственной воли и рассуждения, но строго соблюдать благоразумное послушание. Ибо это — второе условие общего жития, его корень и основание, как уже и сказано было многократно; и это условие, по благодати Божией, насколько возможно нашей человеческой немощи в это время, и в нашем общежитии строго соблюдается. Ведь даже и невозможно никому в общество наше быть принятым, если не имеет он намерения душой и телом и всем своим произволением предать себя в святое и блаженное и Святым Писанием засвидетельствованное послушание, дабы уже впредь не творить своей воли, не держаться своего рассуждения и не руководить собой, но быть руководимым и пасомым учением преподобных отцов наших. Это учение для жизни нашей по Богу есть кормчий, наставник и руководитель к спасению, его я всем вместе и каждому в отдельности устами своими грешными предлагать дерзаю на осуждение моей окаянной души в день судный, ибо говорю и предлагаю братии совет душеполезный, а сам не творю ни единого благого дела.

Поскольку житие наше имеет такое основание, а именно нестяжание и послушание, то и все прочие общежительные уставы, о которых писать тебе подробно сейчас нет времени, в общежитии нашем по благодати Христовой соблюдаются, насколько возможно, а братья понуждают себя истинную и нелицемерную любовь Божию друг к другу стяжать. Ибо они, во-первых, возлюбив Господа и ради любви к Нему всё прекрасное и сладостное этого мира сочтя за нечистоту, оставили всё это и вслед за Господом своим, взяв крест свой, пошли; также они себя понуждают тяготы друг друга носить, сердце и душу единую иметь, друг друга к добрым делам побуждая, друг друга верой и любовью ко мне, недостойному, превзойти стараясь, как чада Божии; и я, видя их таким образом подвизающихся, радуюсь душой и со слезами прославляю Бога за то, что сподобил меня Господь видеть таких Своих рабов, и с ними жительство иметь, и лицезрением их утешаться. Ведь я, словно ангелов Божиих, видя братьев, к святому послушанию себя понуждающих, недостойным себя считаю даже и на след их ступить, видя себя лишенным такой Божией благодати, то есть святого послушания.

Не все в нашем общежитии достигли одной меры преуспеяния, но ведь это и невозможно. Одни из братьев — каких большинство — до конца умертвили свою волю и рассуждение, во всем повинуясь мне и братии, и, словно Самому Господу, оказывают братии послушание в страхе Божием и со многим смирением, претерпевают бесчестие, поругание, укоризну и всякий вид искушения со столь великой радостью, какую испытывает кто-либо сподобившийся некой великой Божией благодати, и этого[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
всегда ненасытно желают, всегда и непрестанно себя пред Богом в тайне сердца своего укоряют и считают себя малейшими и последнейшими из всех. Другие же — опять немалые числом, — падая и вставая, согрешая и каясь, претерпевая укоризну и искушение, хотя и с трудом, но всё же понуждают себя от всей души сравняться с первыми и об этом усердно молят Бога со слезами. Иные же — немногие числом, — слабые и немощные, как младенцы, не могут еще принять твердой пищи, то есть претерпевать укоризны и искушения, нуждаются еще в том, чтобы их питали молоком милости, человеколюбия и снисхождения к немощам их до тех пор, пока не придут в духовный возраст терпения; одним благим произволением и постоянным самоукорением они скудость свою восполняют. Многократно и выше силы своей, до крови понуждают они себя претерпевать бесчестие и волю свою оставлять, то есть труд великий совершают, словно кровь пред Богом изливают, со слезами моля Бога о помощи им. И такие, хотя они и немощнейшие, однако «нуждницами» (см. Мф. 11, 12) Царствия Небесного будут сочтены пред Богом. Все они хотя и не в одной, как сказано, мере, однако все вместе понуждают себя соблюдать Божии и святоотеческие заповеди и, будучи связаны друг с другом нерушимым союзом любви Божией, ради любви Божией и своего спасения претерпевают постоянную скудость в телесных нуждах с великодушием и непрестанным благодарением Бога, на одного Бога возлагая надежду как о своем спасении, так и об удовлетворении телесных, к поддержанию жизни необходимых потребностей.

Представив в этом письме для тебя многожеланное, как я думаю, известие о трех устроениях монашеского жития, а вместе и о нашем многонищенском и убогом общежитии, — которое хотя и отстоит от общего жития, бывшего во дни святых отцов наших, как земля от неба, однако, насколько возможно, тем более в эти пребедные времена, с помощью благодати Божией составилось и держится, — сообщаю и о себе. По щедротам Божиим я, хотя и в немощи телесной, еще нахожусь в этой жизни. Непрестанную скорбь и болезнь душевную имею я о том, с каким лицом предстану страшному Судии на страшном Его и беспристрастном судилище и какой отчет дам о стольких душах братьев, предавших себя мне в послушание, ведь не могу даже и об одной моей окаянной душе дать ответа, видя во всем слабость свою душевную и немощь, и не могу ни в одном добром деле явить собой примера для братии, чего требует моя должность в этом жительстве. После Бога и Богородицы только на молитвы братьев, со мной живущих, возлагаю несомненную надежду на свое спасение, хотя и недостоин, и не отчаиваюсь в том, что неизреченное и непостижимое Божие милосердие изольется и на мою грешную душу; если же нет, но праведно правосудием Божиим буду осужден по моим злым делам на вечную муку, да будет благословен Бог, ибо я достоин этого за мое о Божественных Его заповедях нерадение. Только о том я всегда молю Его благоутробие, чтобы Он по милости Своей за премалейший мой труд, какой я когда-либо имел или имею об этом общежитии, собранном во имя Его Пресвятое, хотя бы той милости Своей меня удостоил, чтобы сподобился я видеть в Царствии Его Небесном — как тот богач видел Лазаря на лоне Авраамовом, — что чада мои духовные, истинные рабы и страдальцы Христовы, за свое нынешнее маловременное злострадание в послушании насыщаются с ангелами и святыми, в послушании Ему угодившими, божественным лицезрением Его. И этого было бы мне достаточно вместо всякой награды; впрочем, их святыми молитвами надеюсь я, окаянный, и спастись, о чем и святыню твою умоляя молить за меня Бога, всесмиренно пребываю искренним твоим и спасения тебе желающим другом.

Превожделенного лицезрения тебя искренне желаю. Неизменный друг, о имени Христовом собранного братства недостойный предстоятель, иеромонах Паисий.

16 мая 1766 года

Молдовлахийская общежительная обитель Драгомирна

Письмо это послано с отцами Гавриилом и Спиридоном.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен по изданию: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. Репр. воспр. изд. 1847 г. Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2001. С. 238–256.

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
Имеется в виду устав святителя Василия для общежительных монастырей.

[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
То есть бесчестия и поругания.

 

Письмо второе иерею Димитрию[1]

Всевозлюбленному моему другу, усердному делателю заповедей Христовых, благоговейнейшему во иереях отцу Димитрию — о Господе радоваться!

Благодарю Христа Бога за то, что искру огня Божественного, еще в юности твоей Им в блаженное твое сердце вверженную, ты деланием прилежным душеспасительных Его заповедей соблюл неугасимой и желаешь разжечь ее в пламень совершенной к Нему любви получением, если Господь захочет, ангельского образа.

Но великое у тебя к этому, любимец мой, имеется препятствие, ибо оженившийся, по Лествичнику, уподобился тому, кто имеет руки и ноги связанные, и если и захочет идти в иночество, не может. Во-вторых, ты обязался пасти паству словесных Христовых овец, которую небезопасно оставить просто так и как случится. В-третьих, привычку, приобретенную в мирской жизни за столь долгое время и превратившуюся почти в естество, еще же к жене и детям вкорененную естественную любовь, а также к миру и сущему в мире пристрастие оставить весьма нелегко. Находясь в таком положении, как сможешь от неудоборазрешимых этих уз освободиться и эти препятствия преодолеть.

Во-первых, превозлюбленный, следует тебе с данной тебе Богом помощницей иметь об этом духовный совет, поступая с ее на это дело позволения. Во-вторых, должно детей своих законно и по Богу устроить. В-третьих, что самое главное, нужно у Преосвященнейшего архипастыря, если бы Дух Святой вдохнул в святое его сердце согласие на это, испросить: тебе — на такое святое дело благословение, а для паствы твоей — после тебя искусного пастыря. «Сеяй о благословении, о благословении и пожнет» (2 Кор. 9, 6). И поскольку ты начнешь совершать дело свое по чину, будет твое стремление к монашеству по Богу крепко и непоколебимо, похвально перед Богом и людьми.

Но если бы ты и этих вышеописанных средств[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
по Божией благодати легко сподобился и от всякого препятствия избавился, то и еще должно было бы тебе с великим рассуждением пересчитывать свое душевное имение и так столп монашества начинать возводить, — да не будет твое дело, из-за безрассудного начала строительства и неоконченности его, посмешищем и поруганием, по Евангелию (см. Лк. 14, 28–29); и чаша сия со слезами, и хлеб монашества с горечью да не будут нам из-за нерассудительности в осуждение в день Судный. Ибо никто, — говорит Лествичник, — не войдет в чертог небесный с венцом, если не совершит первого, второго и третьего отречения. Первое — отречение от мира и того, что в мире; второе — отречение от своей воли и рассуждения; третье — отречение от тщеславия, последующего за послушанием. Из них первое — удобнейшее, но для боголюбцев. Второе до смерти требует подвига и труда кровавого. Третье достигается непрестанным укорением себя. Всем же им соприсутствует невидимая Божия помощь, без которой ни одного из них исполнить невозможно.

Потому, всевожделенный, если ты при содействии помогающей тебе Божией благодати уповаешь, что сможешь, освободившись от преждеупомянутых препятствий, поистине отречься от мира и от всего, что в мире, отречься также и от воли своей и рассуждения, и предать себя в истинное по Богу и Божиим заповедям до самой смерти послушание, и отнюдь ничего из своего имущества, даже до малейшей вещи, не иметь, считать же себя меньшим и последнейшим из всех и претерпевать великодушно мысленную брань, непрестанно наносимую рабам Божиим невидимым врагом душ наших, если имеешь еще произволение до смерти любви ради Божией со сладостью претерпевать голод и жажду и скудость в потребном для тела, поругание и бесчестие и всякую тесноту и скорбь, которыми начертывается монашеское житие, — радуйся и веселись, прославляй Бога и несомненно веруй, что Бог дивными Своими судьбами твое богоугодное намерение претворит в дело. И пусть ты и в одиннадцатый час жизни своей сподобишься в ангельском образе Богу послужить, однако не усомнись, ибо равную с первыми, от юности своей до старости в иночестве Богу служившими, от всещедрой Божией десницы получишь мзду на Небесах — неизреченные, боголюбцам уготованные блага, сподобиться которых тебе о Христе Иисусе Господе нашем богомольчески желая являюсь зрения превожделенного лица твоего искренний желатель и неизменный друг, о имени Христовом собранного братства недостойный предстоятель, иеромонах Паисий.

18 марта 1772 г.

Общежительная Молдовлахийская обитель Драгомирна.

Послано с отцом Спиридоном.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен по изданию: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. Репр. воспр. изд. 1847 г. Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2001. С. 257–259.

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
К получению пострига.

 

Письмо отцам Поляномерульской обители[1]

Пречестным о Господе отцам Поляномерульской обители Рождества Пресвятой Богородицы — о Господе радоваться!

Святые и богоносные отцы наши в писаниях своих святых завещают, что не подобает братьям, в некотором числе собравшимся о имени Христовом, жить без настоятеля, но непременно должны братья иметь одного опытного в рассуждении духовном, которому они отдали бы всю свою волю и во всем повиновались, как Самому Господу.

Исполняя это, блаженной памяти, преставившийся общий отец наш[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
не оставил стадо свое, Богом утвержденное, по смерти своей без пастыря, но, отходя ко Господу, поставил на место свое всечестного отца Феодосия, могущего направить и наставить души братьев на путь спасения. Бог же премилосердный, судьбы Которого непостижимы, любя раба Своего[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
, посетил его, как чадо Свое любимое, ради большего воздаяния такой болезнью телесной, что ему и из келии выйти трудно, как сообщил он в письме своем. Его святыня, видя, что из-за такой тяжкой болезни совсем не может более нести управления обителью и всей братией, а также последуя желанию блаженной памяти покойного отца нашего, поставил на место свое всечестного отца Алексия. Узнав о поставлении его, я весьма возрадовался душой и благодарил Всемогущего Господа, что такого мужа явил Он рабам Своим. И думаю, что это не иначе совершилось, как только благодатью Пресвятого Духа, осенившей сердце всечестного старца отца Феодосия и приведшей всё общество братьев в единомыслие, чтобы по общему доброму изволению избрали они себе настоятелем этого достойного мужа, отца Алексия, относительно которого душа моя убеждена, что он силен будет, по дарованному ему Богом духовному разуму, наставлять и пасти души братьев на пажити спасения.

Что же до того, отцы святые и братья возлюбленные, что вы, зная смиренный нрав и крайнее незлобие отца Алексия, с детства ему Богом дарованные, также и трудом снисканные, и неопытность его в управлении, сомневаетесь в том, сможет ли он из-за этого управлять обителью и братией, и просите у меня в этом совета и помощи, — об этом да возвестит вам Господь. Ибо если хотите меня послушать и совету моему во всем повиноваться, как обещаете, то преподаю вам такой по Богу совет: никого иного не желайте избрать на настоятельство, кроме отца Алексия, он да будет вам по Богу наставником и отцом, ему повинуйтесь, как Самому Господу, и из уст его, как из уст Божиих, принимайте слово на пользу душ ваших. Ведь сами рассудите, кому более приличествует управление душами братьев, как не такому духовному мужу? Во-первых, он один из старейших учеников блаженной памяти покойного отца нашего, пострижен и духовно усыновлен им в вашей обители, сподоблен священства и опытный духовник. Во-вторых, что важнее всего, он стяжал любовь к Богу и ближнему, имеет правый разум и здравое рассуждение, житием добродетельным всем приносит пользу.

Не сомневайтесь же из-за смирения и незлобия его, ибо это корень и основание всякого настоятеля, как пишут святые отцы: «Да будет настоятель с братьями смирен, кроток, незлобив, тих, способен с легкостью всякие укоризны сам первый перенести, если бы они случились от кого-либо по навету противника, чтобы мог он и братьям подать собой образ терпения и целомудренного жития». Не сомневайтесь из-за того, что он по видимости не может хорошо знать управления: силен Бог устроить это через иных братьев. Самое же нужное для общего спасения — уметь хорошо благоустраивать души братьев по заповедям Господним и учению святых отцов. Не надо сомневаться из-за того, что он немощен телом, тогда как здрав духом, здрав в рассуждении духовном. Потому, отцы пречестные и братья о Господе возлюбленные, мысленно к ногам всех вас припадая, со слезами молю: не презирайте моего совета, хотя я и недостоин, но примите Богом дарованного вам пастыря и наставника, всечестного отца Алексия, и не желайте больше никого иного до конца жизни его. Хотя бы и сам он не хотел настоятельства и отказывался от начальства, со всяческим смирением умоляйте его и против его желания; зная слабость здоровья его, не требуйте от него трудов телесных выше его силы, но покойте во всем, чтобы прежде времени не истощил он силу здравия телесного и братия не лишилась пользы. Довольно для него сидеть больше в келии, храня свое здоровье, и читать книги душеполезные, чтобы мог вовремя подать братии подобающий совет, здравый и душеспасительный.

Также и во внешнем управлении хозяйством не презирайте его, как плохо знающего, но во всяком начинании, на всякое дело всегда благословение и совет от него принимайте со всяческим смирением и извещением его о деле, хотя бы и казалось какому-нибудь брату в том или ином деле, что не нужно спрашивать отца, так как брат и сам знает и может. Ибо это от врага. От Бога же и от святых отцов то, чтобы во всяком деле, хотя бы и очень опытен был брат, прежде спрашивать настоятеля и не принуждать его к согласию, но оставить всё на его рассуждение и волю, ибо подобает брату совершенно смирить свой помысл и, словно крайнему невежде, подойти к отцу и спросить, есть ли на это позволение его и благословение, и так по воле его начать дело. Тогда Бог, видя смирение и истинное послушание брата (без смирения же нет и послушания), вразумит Духом Своим Святым сердце настоятеля дать ответ и совет полезный, а послушнику поможет невидимой Своей благодатью в начатом деле. Если же настоятель добровольно ответит: «Делай как знаешь», тогда со страхом Божиим, полагаясь на молитвы его, должно начать, как Бог вразумит. Исполнив же послушание, внутри или вне обители, или возвратившись из отлучки, должно вновь прийти к отцу и, исповедав до тонкостей всё сделанное, припасть к ногам его, прося прощения за то, в чем согрешил в святом послушании, ибо нисколько ни в чем не согрешать свойственно одним лишь ангелам.

Также друг перед другом должно смиряться, и друг друга предпочитать, и иметь любовь по Богу между собой — и да будет у вас по благодати Христовой одна душа и одно сердце.

Если услышу и узнаю о таком вашем устроении, возрадуюсь и прославлю Бога Преблагого, и буду молить Господа, да подаст Он вам по Своей неисчислимой милости крепость и силу для сохранения в совершенстве Божественных Его заповедей, и буду всячески, сколько есть сил, помогать вам в душевных и телесных нуждах и обитель вашу, по общему вашему желанию, считать словно своей.

Для управления же экономического посылаю ныне отцу Алексию двух братьев: отца Матфея и отца Дионисия, которые, надеюсь, будут великой помощью для всей святой обители.

Предложив это любви вашей с надеждой на богоугодное ваше преуспеяние в исполнении заповедей Господних, остаюсь здравия и спасения вам желающий иеромонах Паисий, старец Драгомирнский.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен по изданию: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. Репр. воспр. изд. 1847 г. Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2001. С. 234–238.

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
Преподобный Василий Поляномерульский.

[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
То есть отца Феодосия.

 

Письмо настоятельнице Арзамасской Алексеевской общины[1]

Пречестной госпоже Марии[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
с богособранными сестрами — о Господе радоваться!

Христос, истинный Бог наш, говорит: «огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся?» (Лк. 12, 49). Приняв от Него этот огнь Божественный, вверженный на землю сердец их, святые апостолы и ученики Господни тотчас пламенем любви к Нему возгорелись, оставили мир и все, что в мире, и, придя к Нему, как к Господу и Учителю своему и истинному Наставнику на путь спасения, предали себя душой и телом в истинное послушание и отсечение своей воли и разумения до последнего своего издыхания и с великой и неисповедимой радостью сказали Ему: «се, мы оставихом вся и вслед Тебе идохом» (Мф. 19, 27). имея всегда этот Божественный огнь в сердцах своих и во всем последуя Божественной воле Господа и Учителя своего, они чисто и непорочно, как зеницу ока сохранили послушание до конца жизни своей, утвердив его терпением бесчисленных искушений и многообразных смертей и пролитием крови своей, которую пролили до последней капли за веру свою и любовь ко Христу Богу, чтобы сохранить свое послушание Ему как жертву чистую и непорочную до смерти. Приняв этот Божественный огнь любви Божией, святые мученики с неизреченной радостью претерпели многие и различные мучения и прелютейшие смерти за Христа Бога и приняли от Него венец Его Божественной славы в Царствии Небесном. Приняв этот Божественный огнь, все преподобные и богоносные отцы наши бежали от мира и всего, что в мире, и одни из них, пребыв в общежитии в совершенном послушании и отсечении своей воли до последнего издыхания, мученический венец из десницы Господней приняли; другие же, подвизаясь «в пустынех и в горах и в вертепах и в пропастех земных» (см. Евр. 11, 38), тесным и узким путем ходили, всегда мертвость Господа Иисуса в теле своем нося (см. 2 Кор. 4, 10), Христу сраспинаясь, пребывая в голоде, и жажде, и всяком злострадании, в молитве непрестанной, и молениях, и слезах; проводили они жизнь в последней нищете, подражая Христу и святым апостолам, и евангельские заповеди сохраняли как зеницу ока, чисто и непорочно, и сподобились Царствия Небесного. И что много говорить? приняв этот Божественный огнь благодати Божией, все святые, истинные рабы Христовы, всякого чина и звания и на всяком месте владычества Его (см. Пс. 102, 22), получили спасение, ибо всеприлежно сохранили душеспасительные евангельские заповеди, без исполнения которых одной только православной верой спастись невозможно.

приняв от благости его этот огнь божественной любви Христовой, по действию благодати его вверженный в землю твоего сердца, благодаря прилежному и внимательному прочтению некой душеполезной книги, ты тотчас возненавидела мир и все, что в нем, и возымела намерение, оставив мир, в бессупружном житии день и ночь безмолвно служить Богу. Родитель же твой, узнав о намерении твоем, хотя и покушался всячески от него отвратить и воздвигал на тебя многоразличные гонения, желая угасить огонь ревности Божией в душе твоей, но ты, при содействии благодати Божией, всё это победила своим терпением. Так что и сам родитель твой, не имея более надежды удерживать тебя в миру и видя твердое намерение твое служить Богу, оставив мир, — отпустил тебя в монастырь, находящийся в Костроме. Пребывая здесь в течение четырех лет, ты сподобилась, побуждаемая на то благодатью Божией, прочесть множество отеческих книг, от чтения которых получила такую душевную пользу, что пожелала общего жительства и просила у Христа Спасителя подать тебе истинного наставника. И давала такое обещание, что если обретешь совершенного наставника, то, по учению Василия Великого, святого Иоанна Лествичника и святого Симеона Нового Богослова, предашь себя ему в совершенное, душой и телом, послушание, всё свое желание и волю возненавидев и отвергнув, и будешь в общем житии всем на попрание (см. 1 Кор. 4, 13).

Исполняя такое твое желание и о нем прошение, как во всем благое и благоугодное, Христос сердцеведец дал тебе истинного ко спасению наставника, покойного блаженной памяти отца Феодора, услышав о котором ездила ты к нему на Соловецкий остров и которого Господь возвратил в общежительный его монастырь. А поскольку он имел и другой общежительный монастырь, женский, в расстоянии ста верст от его мужского, то ты и переехала из Костромы в Арзамас, из прежнего штатного монастыря в общежительный. И там пребывала со святыми сестрами у вышеназванного святого мужа в совершенном послушании, по Божественному Писанию и Преданию и учению святых отцов наших, и в отсечении во всем своей воли и разумения, принимая от него учение, словно из уст Божиих, и повинуясь ему во всем не как человеку, но как самому Христу Богу, со всеми сестрами исповедуя ему, как самому Богу, тайны сердца своего, когда приезжал он из своей обители для посещения вас, и принимая от него во всем, вплоть до малейшей вещи, наставление духовное.

За три года пребывания твоего в обители в таком послушании возлюбил тебя по Богу отец и наставник твой, также и все сестры тебя возлюбили. И захотел духовный твой отец за святое послушание вручить тебе сестер святых на твое о них попечение. Ты же вовсе этого не искала и не хотела, но, зная силу святого и божественного послушания и то, что послушание — жизнь, а преслушание — смерть, и нехотя подклонила выю твою под благое иго Христова послушания и приняла на себя легкое бремя Христово — попечение о спасении душ сестер святых, собравшихся во имя Христово и добровольно себя предавших тебе в святое послушание. Приняв же эту тяготу, ты имела верную надежду на то, что не ты, а духовный твой отец и тобой, и всеми сестрами управляет и на нем, а не на тебе лежит вся тягота управления душами святого собора. И потому ты проходила святое послушание с неисповедимой радостью, повинуясь во всем святому отцу как Самому Богу.

И когда ты прожила после получения начальства два года, по Божию попущению нашли на тебя различные душевные искушения и многообразные душевные немощи, и умаление веры и любви к отцу твоему духовному, и прочее, все подробности чего мне излагаешь. После того как в таком многоразличном разорении душевном прожила ты два года, духовный отец твой и учитель преставился от временной жизни к вечной. И тогда отверзлись у тебя душевные очи и начала ты познавать тщету душевную и то, какого по Богу наставника ты лишилась. Вспоминая последовавшее искушению разорение твоей души, плачешь и рыдаешь, и едва не приходишь в отчаяние от сильной скорби и печали твоего сердца, и пишешь мне, и просишь, и молишь со многими слезами, чтобы я написал тебе что-нибудь в духовное утешение.

не презирая твоего об этом моления, — хотя я художеству писать к кому-либо совсем не обучен и в нем неискусен — пишу твоей честности и молю и советую о прошедшем искушении и немощи души твоей не скорбеть выше меры и не отчаиваться, но с несомненной надеждой на милосердие Божие полагать пред Богом истинное начало истинного покаяния в прошедших немощах и от всего сердца и от всей души каяться и прощения у благости Его просить. Он же, как благой и человеколюбивый Бог, радующийся о истинном твоем покаянии, подобно тому как всех грешников покаявшихся простил, простит и тебе все согрешения твои, без всякого сомнения.

Приходит мне, честная госпожа, на мысль и то, что Христос Спаситель, истинный Бог наш, когда намеревался вручить вселенную святым своим первоверховным ученикам и апостолам Петру и Павлу, чтобы они проповедовали в ней Его благовествование и наставляли на истинное богопознание и хранение Его заповедей уверовавших в Него от их проповеди, попустил по Божественным и непостижимым Своим судьбам Петру отречься от Него трижды, а Павлу гнать и разрушать Церковь Божию, чтобы стали они милостивыми к согрешающим и удобнее прощали согрешения кающихся. После же истинного покаяния Петра и чудесного обращения к вере во Христа Павла, оба этих святых апостола, поскольку на себе самих познали немощь человеческого естества, были, подобно Христу Господу, премилосерднейшими к согрешающим и истинно кающимся. И как сами тяготы всех на себе носили, так и всех к тому побуждают, говоря: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов» (Гал. 6, 2).

Не таким ли образом по недоведомым судьбам Христос Спаситель попустил и на тебя найти вышеупомянутым душевным искушениям и немощам, чтобы ты, по прошествии долгого времени вполне увидев, как в зеркале, немощь души твоей и слабость естества человеческого, научилась носить немощи немощных и была удобопреклонна к милованию согрешающих по немощи и кающихся и исправляла таких «духом кротости» (см. Гал. 6, 1). Поэтому, каясь перед Богом, прославляй его непостижимый Промысл, дивно устраивающий спасение боящихся Его и кающихся. А поскольку, всечестная госпожа, от чтения книг отеческих ты желанием возжелала обрести истинного наставника, который наставил бы тебя на путь спасения, и поскольку, с Божией помощью обретя такого, ты пребывала у него в истинном послушании и сестер святых держишь в таком же послушании, и самым делом и опытом познала плоды и благословенного послушания, и проклятого преслушания, то надлежит мне и о святом послушании немного написать твоей честности.

божественное послушание — вещь столь нужная для истинного богоугождения, что без него вовсе невозможно благоугодить Богу. Поэтому пресвятое послушание было насаждено Богом в трех местах: на небесах, в раю и на земле. На небесах — среди сил небесных, в раю — у первозданных людей, на земле же — среди святых учеников и апостолов Господних. И в этих трех местах явился плод преблагословенного послушания и плод треклятого преслушания.

На небесах все силы небесные, по доброму своему произволению сохранив послушание Богу, сподобились, Духом Святым просвещаемые, вечного в Нем пребывания. Диавол же, принадлежа к ангельскому чину, по самовластному своему произволению отпал от послушания и, возгордившись, низвержен был с неба со всеми отступившими силами того же ангельского чина, которые послушались добровольно нечестивого его совета и, лишившись света Божественного, по воле своей навечно стали тьмой, врагами Бога и спасения правоверных христиан. Вот и на небе явился плод и послушания и преслушания.

В раю первозданные люди, пока пребывали в истинном послушании Богу, наслаждались видением Бога и многообразных даров Пресвятого Духа; когда же они произвольно послушались совета диавольского и, отпав от послушания и возгордившись, захотели быть равными Богу, тогда, услышав от Него осуждение на смерть, были изгнаны из рая и стали повинны в смерти всего рода человеческого. И если бы Сын Божий Своим послушанием до смерти Богу и Отцу не разорил преслушания Адама, то совсем не осталось бы роду человеческому иной надежды на спасение от смерти и вечной погибели. Вот и в раю среди первозданных показался плод послушания и преслушания.

На земле же Христос, Сын Божий, сошедший с небес, чтобы творить не свою волю, но волю пославшего Его Отца (см. Ин. 6, 38), которому послушен был до смерти, смерти же крестной (см. Флп. 2, 8), насадил Свое Божественное послушание в святых Своих учениках и апостолах. Те, которые пребыли в нем даже до смерти, сподобились своей проповедью всю вселенную привести к богопознанию и ныне с Христом, Господом своим и Учителем, царствуют на небесах. А треклятейший иуда, который отпал от послушания и вместо того, чтобы слушаться Господа, во всем послушался диавола, — придя в отчаяние, удавился и погиб навечно душой и телом. Вот и на земле явился плод послушания и преслушания.

Это божественное послушание, насажденное Самим Христом Господом в святых Его учениках, перешло к святому, ангельскому монашескому чину, в котором многие в святом послушании просияли, как солнце, и совершенно Богу угодили. Да и весь монашеский чин основан на святом послушании. И в древние времена отцы или пребывали в общежитиях, или шли царским путем, то есть жили вдвоем или втроем, а если и в пустынях пребывали, то житие свое по большей части начинали в послушании и тем по благодати Божией избегали прелести бесовской. А самочинно начинавшим монашеское житие много раз случалось впадать в многообразную бесовскую прелесть, от которой да избавит нас Господь Своей благодатью.

божественное послушание еще и потому имеет великую похвалу, что, по учению святого Иоанна Лествичника и прочих святых отцов, оно — мать основанию всех заповедей евангельских, то есть любви, которая достигается послушанием, как и Господь сказал: «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14, 15), и еще: «имеяй заповеди Моя и соблюдаяй их, той есть любяй Мя» (Ин. 14, 21), и еще: «Не любяй Мя словес Моих не соблюдает» (Ин. 14, 24). Соблюдение же заповедей Христовых и слов Его есть не что иное, как только совершенное послушание Христу Господу. Послушание божественное — столь великая пред Богом добродетель, что, по согласному учению многих святых, истинные послушники, пребывшие в истинном послушании до конца своей жизни, венец мученический получают от Христа Бога, поскольку отсечение пред настоятелем во всем своей воли и разумения вменится им в день праведного воздаяния по делам нашим в мысленное и самопроизвольное пролитие крови за имя Христово.

В таком божественном, святом и треблаженном послушании, честная госпожа, содержа собор сестер святых, во имя Христово собранных, наставляй их на путь спасения не иначе, как по истинному разуму Божественного Писания, как передали и учат преподобные и богоносные отцы наши. укрепляемая помощью Божией, саму себя представляй им в образец всякого благого дела прилежным исполнением заповедей евангельских, любовью к Богу и ближнему, кротостью и смирением, преглубочайшим всегда и ко всем миром Христовым, материнским к ним милосердием, терпением и долготерпением, молением со слезами, утешением и побуждением на всякое дело благое, нося с любовью Божией все тяготы их и немощи, горя к ним любовью Божией, как к сестрам и ученицам Христовым, прилежно наставляя их на истинное во всем Богу послушание и на отсечение, а вернее, умерщвление своей противящейся воли, на отречение от составления своего мнения и рассуждения. Себя же в тайне сердца твоего и души твоей считай пред Богом за прах и пепел, худшей и грешнейшей более всех людей. Постарайся преподать собой образ святым сестрам: и соблюдением заповедей святых отцов, и трудами телесными по силе твоей, если сможешь, стоянием на правиле церковном, поклонами великими и малыми. Еще же и правило келейное, установленное святыми отцами, совершай со страхом Божиим в молитвах, псалмопении и чтении. Также прилежно и с великим вниманием и исследованием прочитывай в книгах отеческих о молитве, одним умом в сердце совершаемой, она есть самый истинный, более всего приятный Богу подвиг монашеский. И если с Божией помощью стяжешь о ней истинное разумение из учения святых отцов, то и понудь себя на делание ее, призывая на помощь Бога, и великую от нее обретешь пользу для души твоей. Понудь себя никого не осуждать, ибо один праведный Судия — Христос Господь, Который воздаст каждому по делам его, но только себя осуждай, и не будешь осуждена во время страшного второго Его пришествия. Всякому согрешающему пред тобой отпускай от сердца согрешения, чтобы и Отец Небесный отпустил тебе согрешения твои (см. Мф. 6, 14). И что более скажу? Ко всем заповедям евангельским от всей души твоей всегда себя понуждай, всю же надежду на спасение души твоей полагай без всякого сомнения в одном милосердии Божием. За бывшие прежде по попущению Божию немощи твои и согрешения душевные да простит тебя Бог по благодати Своей и человеколюбию и да благословит Он тебя и в этом веке и в будущем.

Писать же мне — со всяким дерзновением пиши, и Господа ради молю тебя подробно написать мне, недостойному, о вашем общежитии и чине церковном и трапезном, о пропитании вашем и всем устройстве вашей жизни. Господь же наш Иисус Христос, истинный Бог наш, сказавший: «Идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту Есмь посреде их» (Мф. 18, 20), по молитвам Пресвятой Своей Матери, Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии и всех святых да будет посреди вас, собравшихся во имя Его пресвятое, во веки. Аминь.

Пречестности твоей со всеми святыми, во имя Христово собравшимися сестрами в заповедях евангельских совершенного преуспеяния всеусердно желаю. Недостойный богомолец, Свято-Вознесенского Нямецкого и Предтечева Секульского Молдовлахийских монастырей архимандрит Паисий.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен по изданию: Житие и писания молдавского старца Паисия Величковского. Репр. воспр. изд. 1847 г. Свято-Введенская Оптина Пустынь, 2001. С. 259–268.

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
Письмо адресовано Марии Петровне Протасьевой, настоятельнице Арзамасской Алексеевской общины.

 

Послание к игумену скита Цыбукан Феодосию[1]

Всечестнейшему из отцов Феодосию, скита Цыбукан игумену, с возлюбленными чадами — о Господе радоваться!

Благодарю Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, хранящего здоровье святыни вашей для пользы и назидания братьев Господних, которых Дух Святой нерушимым союзом любви к святыне вашей привязал.

И весьма возрадовался я духом, ощутив в писании вашем благоухание смиренномудрия вашей боголюбезной души, ибо по благодати Божией ты можешь и словом и делом показать боговрученному тебе стаду словесных Божиих овец безошибочный путь к спасению, по данному тебе от Бога такому дарованию. И на пажити Божественных заповедей можешь их пасти, давая в питие упокоевающую и в живот вечный текущую воду словес Божиих (см. Ин. 4, 14) — правого и истинного, по силе Писания, духовного рассуждения. Подвигоположнику истинного и совершенного послушания — Христу Господу (см. Рим. 5, 19; Флп. 2, 8; Евр. 5, 7–9) подражая, желаешь, самого себя предав, по слову апостола (см. 2 Кор. 10, 5; Рим. 6, 16; Рим. 6, 22), в послушание, в нем и жизнь свою завершить. И о том ты сильно скорбишь, что такого неуклонного и верного пути к спасению лишился.

Видя, боголюбезный, в блаженной твоей душе такое твое богоугодное намерение, — явственное знамение основания всех добродетелей, то есть смиренномудрия, без которого никто не сможет спастись, — я сильно радуюсь душой, поскольку им ты и себя, и следующих за тобой, при содействии благодати Божией, спасешь.

Потому увещеваю тебя, блаженный, не сильно об этом скорбеть и не изнемогать душой, будто бы ты лишен послушания, ибо может Господь и произволение благое в дело вменять; ведь не из-за презрения ты этого лишаешься, но из-за любви Божией к братии, ради общей ее пользы, что более всех добродетелей приятно Христу Богу, положившему за нас душу Свою (см. Мф. 20, 28; Мк. 10, 45; Ин. 10, 11; Ин. 10, 15). Только постарайся, укрепляемый благодатью Божией, истинным твоим на заповеди Божии наставлением вверившиеся тебе души представить Христу Богу чистыми и непорочными жертвами, достойными мысленного жертвенника, через всесовершенное умерщвление воли своей и рассуждения. И не только мзды послушания за твое благое к нему произволение не будешь лишен, но и сугубый венец за истинное на путь Божий чад Божиих наставление от Христа Бога восприимешь (см. 1 Пет. 5, 4), как положивший душу свою за други своя (см. Ин. 15, 13; 1 Ин. 3, 16).

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод с церковнослав. языка выполнен изданию: Преподобный Паисий Величковский: автобиография, жизнеописание и избранные творения по рукописным источникам ХVIII — ХIХ вв. М., 2004. С. 266–267.

 

Послание к Никифору Феотоки[1]

Преподобнейшему учителю, иеромонаху кир Никифору — о Господе радоваться!

От любви, основание которой — Сам Бог (см. 1 Ин. 4, 16), от любви истинной и непритворной, ты подумал о нас, о священная мне и честная глава, намного больше, нежели подобало. Ты счел, что много у нас таких мужей, которые вместе с грамотой могли бы и заповедям Господним, и добродетели учить детей и делом, и словом, бывая для них примером и начертанием благодаря своему честнолепному, целомудренному и трезвенному житию; которых ты и просишь, а еще больше просят их у нас на это дело христолюбцы из матери городов[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
этой земли.

Мы же, совесть нашу в свидетели перед боголюбием твоим призывая, извещаем, что нет еще и доныне у нас таких мужей, годных на это дело, каких просит обращенное к нам слово и вы.

Ибо хотя мы и сошлись о имени Христовом во врачебницу, то есть в общежитие, к истинному врачу душ и тел Христу Богу с надеждой на исцеление, но еще больны и немощны, еще от недуга нашего не исцелились, еще смердят и гниют из-за нерадения нашего душевные наши раны, еще желаемого не сподобились здравия, чтобы быть способными и иных исцелять. Мы — соль, взятая из воды, и если в воду опять будем ввержены, разольемся страстями. Кирпич внутреннего нашего человека еще огнем Духа не обожжен, чтобы мы смогли выдержать напор воды страстей и не рассыпаться. Еще не получили мы «криле, яко голубине» (Пс. 54, 7), Духа, чтобы смогли, ввергнув себя в пучину раздражений греховных, которые перед очами нашими, к пристанищу Небесному перелететь, не погрязая в страстях.

Ужасаемся и трепещем, не дерзая вступить в печь вавилонскую страстей и похотей, которую смог бы посреди народа разжечь для нас мысленный вавилонский мучитель, из-за немощи чувств наших, поскольку не сподобились мы еще росы бесстрастия, — да не будем сожжены, как и те, которые стояли вокруг печи халдейской (см. Дан. 3, 19–50). Знаем мы — о блаженный! — хотя и отчасти, что такое мир, из учения треблаженных отцов наших: он есть (твои речи заимствую) похоть плоти, суетность приобретения и воля диавола.

Знаем мы и то из учения тех же отцов, что немощным душой монахам полезно бегство от мира и от мирских людей, от видения их, и слышания, и собеседования с ними, а тем более от сопребывания.

Мы о высоте совершенства святыни пребывающих в миру, а умом вне мира и помыслить недостойны, ибо таковых почитаем за равноангельных. Мы же, находясь вне мира, пребываем в миру, окаянные, — это исповедуем перед Богом и людьми.

Знаешь ты, богомудрый, сколь великая злоба диавола, и знаешь, что брань его мысленная простирается на всех людей, в особенности на православных христиан. Насколько же более простирается она на монахов, превышеестественной добродетелью девства и чистоты понуждающих себя во плоти подражать бесплотным. И если на пребывающих вне мира, в пустыне, страдальцев Христовых воздвигается такая лютая, постоянная и непрестанная его брань, то насколько более на пребывающих в миру монахов.

Сколь великая требуется таким крепость душевная и совершенное бесстрастие, а также крайняя к Богу любовь и вера и благодать Святого Духа, чтобы смогли они, как три отрока, посреди пламени такой лютой брани вражеской и искушений девство свое и чистоту души и тела, как храм Божий (см. 1 Кор. 3, 16), соблюсти неопалимыми. Мы же, будучи боязливыми и слабыми сердцем, от такой силу нашу превосходящей брани мысленного нашего противника, по слову учения святых отцов наших, уходим и возвращаемся в дом нашего внутреннего человека (и, сидя в нем, плачем о немощи нашей), боясь и трепеща, как бы по слабости и немощи души нашей не поддаться врагам нашим, поползнувшись в плотские похоти и страсти, и не устрашить сердца братьев наших, хотящих спастись, став соблазном и преткновением для них таким нашим душевредным примером.

Знаем, что учить детей — дело божественное и дело любви, но превосходит оно силу нашу, потому веруем, что такого делания любви от нас, немощных, Сердцеведец Господь (см. Деян. 1, 24; 15, 8) не потребует, зная немощь нашу.

Всё это кто знает так обстоятельно, как твое богомудрие? Ведь и письмо к худости нашей ты написал как бы от лица школьных смотрителей. Потому молим твое боголюбие помиловать немощь нашу и оставить нас плакать о грехах наших, молим также известить и смотрителей по дарованной вам Богом премудрости о неспособности нашей к такому делу. За такое благодеяние ваше, которое оказано будет душам нашим, воздаяние иметь будете в Царствии Небесном — блага, уготованные любящим Бога от Мздовоздаятеля праведного, Христа Бога нашего, Которому мы, последние, о здравии и спасении вашем молимся постоянно.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод послания с церковнослав. языка выполнен по книге, которая готовится к изданию фондом «Наследие православного Востока»: Паисий (Величковский), прп. Полемические произведения, поучения, письма / сост. П. Б. Жгун, М. А. Жгун; под общ. ред. О. А. Родионова. [М., 2007.]

Послание преподобного Паисия является ответом иеромонаху Никифору, бывшему в то время ректором гимназии в г. Яссах, на его просьбу прислать монахов из братства преподобного Паисия для воспитания детей.

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
Имеются в виду Яссы, столица Молдавского княжества в то время.

 

Другое послание после переселения в Секульский монастырь, к отцам, оставшимся в Драгомирне[1]

Братья и отцы и чада мои духовные, знаю я, что сластолюбие, любовь не по Богу, изнеженность и в особенности самолюбие, как и прочие страсти, побеждают нас всегда и настолько изменяют и придают нам иной облик, что мы начинаем взирать долу, на землю, становимся «плотью и кровью» (см. 1 Кор. 15, 50) и от этого совсем отчуждаемся от благого Бога, и поэтому всегда было у меня в мыслях написать хотя бы вкратце и самыми простыми словами малое поучение для поощрения вас к исполнению заповедей Божиих и сохранению заповедей святых отцов, а также для того, чтобы о Господе посоветовать вам, каким образом должно проходить поприще святого послушания и пребывать на нем, совершая дела благочестия. И до сих пор не мог написать, будучи обременен как слабостью моей телесной, так и иными многими обязанностями и попечениями, которые предстоят всегда предо мной.

Но теперь, при всей немощи и слабости, какую имею, большую помощь получая от святых ваших молитв, я три-четыре раза читал здесь в собрании отцам, которые во имя Господа собрались под ярмо святого и божественного послушания, нечто из слов святого отца нашего аввы Дорофея, объясняя отцам подробно поучения святого, которые говорят о смиренномудрии и, скажу вкратце, о делании всякой заповеди Божией и о том, каким образом совершать дела благочестия. И воскресли души многих братьев, ибо начали они все сразу на деле последовать поучениям святого, а истиннее сказать — Святого и Животворящего Духа. Поэтому ныне немалую радость имею я в душе моей по случаю этого, за что ежечасно со слезами прославляю премилостивого Бога.

Правда и то, что я по обязанности, которую имею, не уклонился от того, чтобы написать и вам, прелюбезные мои братья и чада, эти простые и малые поучительные слова, поскольку долг имею как находящихся здесь[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
братьев, так и вас поучать и советом по Богу поощрять ко всякому доброму делу. Ибо хотя мы и разлучились так, что живем в этих двух святых монастырях, однако собор наш один и весь он связан теми же узами любви по Богу, как если бы мы жили все вместе неразлучно.

Узнал я и о вашей жизни, в особенности о некоторых из братьев — не обо всех говорю, — что они легко склоняются к нарушению заповедей, которые святые отцы заповедуют соблюдать и исполнять со всяким вниманием, чтобы сохранилась между нами благая благоговейность: ходят со всякой распущенностью из келии в келию, проводя время в суетных разговорах и смехе. И не только это, но они и выходят открыто к воротам святого монастыря и сидят без страха Божия праздно, и от праздности некоторые из подобных, сделавшись неблагоговейными, доходили до полной невнимательности и бесчувственности, сделавшись строптивыми, непокорными, вспыльчивыми, сердитыми, непослушными, прекословящими, ропщущими, неблагодарными и ленивыми во всяком благом Божием деле. Ибо чему иному праздность может научить, если только не всякому злу, как свидетельствуют святые отцы.

Поэтому, отцы и братья и чада мои любезные, с болью сердца моего умоляю вас: трезвитесь все те, которые впали в такие прегрешения, и положите с помощью Божией начало исправления, оплевав всякую привычку и злобный, проклятый нрав, и делайте ваши члены, как говорит апостол, рабами справедливости в святости (см. Рим. 6, 19). Примите Божественное разумение (ср.: 1 Кор. 2, 16). «Уклонитесь от зла и сотворите благо» (см. Пс. 33, 15). Любите мир и возделывайте его. Убегайте от развращенных советов, которые враг наш, диавол, изливает через неутвержденных и легкомысленных, как излил некогда в раю через змея на Еву, праматерь нашу. Ибо многие, в том числе и некоторые из наших братьев, слушая развращенные советы и последуя своей воле и мнению, не только не преуспели в какой-либо добродетели и жительстве по воле Божией, но и отпали от общего братского жительства, отреклись от обетов своих, которые дали при постриге пред Богом и святыми ангелами, и ныне все делают по воле своей к воспламенению вечного огня. Бог Святой по молитвам вашим да подаст им познание справедливости и исправление.

Впрочем, и сами вы познали, какое помрачение и тягость появляется в душе от презрения и несоблюдения святых заповедей и Божественного Евангелия, советов и решений, оставленных святыми отцами по просвещению от Святого Духа. Поэтому и я, недостойный, о Господе советую и повелеваю: положите отныне и впредь начало исправлению и в особенности истребляйте с помощью Божией из среды вашей празднословие, которое втайне умерщвляет души ваши, равно и хождение из келии в келию без надобности, а если возникнет надобность одному идти к другому, то и это да будет с ведома и благословения духовника. Будьте ко всем кроткими и смиренными, последуя кротости и смирению Христа, Который во время всех страданий Своих, какие Он добровольно претерпел для нашего спасения, не прогневался, не противоречил тем, кто бесчестил и поносил Его, но еще и помолился Отцу Своему Небесному о них, чтобы Он простил им эти прегрешения. Будьте покорными, скорыми на послушание, непрекословящими и помимо всего этого стяжите в сердцах ваших смиренномудрие, которым сможете угасить все огненные стрелы диавола (см. Еф. 6, 16), который, как лев, ходит, рыкая и ища вокруг, кого бы поглотить (1 Пет. 5, 8).

Всегда исповедуйте духовнику все помыслы ваши, ибо через чистое исповедание рассыплются все советы врага. И не любите сидеть в келиях ваших хотя бы один час без рукоделия и праздно, поскольку праздность, как я уже сказал, научает монаха всякому злу. Занимайтесь все деланием рук ваших и всеми общественными делами, какие повелевается делать. И сохраняйте порядок и правило Святой Церкви, тем более что есть у вас там и теплая церковь. Те, которые знают грамоту, пусть читают со вниманием книги святых отцов, поскольку благодаря книгам просвещается ум человека, и он обретает ревность исполнять заповеди Святого Евангелия, ибо без делания заповедей Божиих, только одной нагой христианской верой спастись невозможно. Ведь, как говорит апостол, вера без добрых дел мертва (см. Иак. 2, 20), равно и дела без веры мертвы (ср.: 1 Пет. 1, 9; Рим. 1, 17; 3, 28). Потому сочетайте и то и другое, то есть веру и делание заповедей Божиих, чтобы не был отнесен и к вам тот пророческий глас, говорящий: «Народ этот близок ко Мне устами, но далек сердцем» (см. Ис. 29, 13; Мф. 15, 8; Мк. 7, 6). И в другом месте еще сказано: «Есть некоторые, которые своими устами благословляют Бога, а делами своими отрекаются от Бога» (см. Тит 1, 16). Поэтому трезвитесь, чада, ибо наша брань не против плоти и крови, но против начал и властей тьмы (см. Еф. 6, 12). Бог, в вышних почивающий на херувимах, видя подвиг и усердие ваше, да укрепит вас Своей благодатью на исполнение святых Его заповедей и на совершение всякого благого дела.

В особенности пишу вам и о том, чтобы каждый ежедневно сохранял ненарушимо следующие заповеди (ибо так я заповедал здесь всем братьям): каждый да принесет по лохани или хотя бы по лоханочке воды в поварню и поможет хоть немного мыть посуду, и другим чем-либо да поможет, в чем будет нужда. То же самое и на пекарне — да просеет по одной или две сеялки муки и поможет месить тесто (кто покрепче телом), потому что и братьям, определенным на те послушания, следует иметь облегченье. Также всякий брат каждую неделю должен чистить трубу своей печи, и никто пусть не кладет дрова или щепки на печь или между печью и стеной, чтобы исчезло у вас всякое беспокойство о пожаре. В монастыре все должны ходить с благоговением, держа руки сложенными у пояса. По кельям никто один к другому без надобности да не ходит, а при необходимости посещение должно быть с ведома и благословения духовника, как я уже сказал. Также и сборищ, при вратах ли или в каком бы то ни было месте, и в особенности с празднословием, да не будет. Назначил я и епитимию для тех, которые не соблюдут и не исполнят этих заповедей: они вина да не пьют.

И так как находящиеся здесь[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
приучились делать и соблюдать это с великим вниманием, то умоляю и вас, честны́е и прелюбезные чада мои, — поскольку здесь и там без различия всё один собор, — чтобы и вы там со всем усердием и тщанием соблюдали и исполняли это. Как бы ни были велики и тяжки эти заповеди, но если только явите произволение, вы все, кроме больных и старых, сможете их исполнять, чтобы как там, так и здесь — везде был один порядок.

Также и церковные братья[4]Подразумевается особое чинопоследование, совершаемое в монастырях после литургии во время трапезы, — чин о Панагии.
— и они должны стараться последовать всему этому, поскольку могут и они найти время, тем более после церковного богослужения; и пусть знает каждый, что если кто-либо по лености или пренебрежению не будет соблюдать этого, то я дал твердое, особенное повеление отцам-распорядителям, вместо меня там поставленным, никому из таких вина не давать.

При всем этом еще умоляю вас со слезами, прелюбезные мои чада и братья, чтобы каждый пребывал в своем служении с мужеством, во всяком благоделании, дабы телесные ваши дела соединились с прочими вашими добродетелями. Потому что в том месте, где это есть и исполняется, там и Бог почивает, там сияет свет, там является мир, там сатана не имеет себе места, оттуда далеко убегают страсти. А где нет тщания об этом, там все противоположное: вместо блага — зло, вместо света — тьма, вместо Христа — диавол.

Поэтому будь бдителен, ты, чадо мое, духовник Наркисс, бодрствуй, рассматривай сердца братьев через исповедь и наставь их на всякое благое дело, чтобы они получили вместе со всеми и награду от подвигоположника Бога.

Благодать же Господа нашего Иисуса Христа да будет всегда с вами, всечестнейшие мои братья. Аминь.

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод послания с церковнослав. языка выполнен по книге, которая готовится к изданию фондом «Наследие православного Востока»: Паисий (Величковский), прп. Полемические произведения, поучения, письма / сост. П. Б. Жгун, М. А. Жгун; под общ. ред. О. А. Родионова. [М., 2007.]

Написано преподобным Паисием после того, как он переселился с частью братии из Драгомирнского монастыря в Секульский

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
То есть в Секульском монастыре.

[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
То есть братья Секульского монастыря.

[4]Подразумевается особое чинопоследование, совершаемое в монастырях после литургии во время трапезы, — чин о Панагии.
То есть священнослужители и братья, несущие послушания в церкви при богослужении.

 

Послание преподобного отца нашего старца Паисия из святого монастыря Драгомирна к ученикам своим, которые находились на жатве на хуторе (метохе) Некшаны[1]

Прелюбезные мои, все те, которые находитесь на святом послушании на жатве, духовные мои чада и во Христе братья и отцы, радуйтесь о Господе!

Премилостивый Бог знает, как был бы я рад прислать вам и другого иерея в помощь, для порядка. Но поверьте мне, чада мои, что тогда некому будет служить в святой церкви Божественную службу, на которую мы по Бозе все упование наше, и упование с благой вестью о милости, жизни, мире, здравии, спасении, посещении, прощении и оставлении грехов наших, твердо по вере христианской возлагаем. Поэтому я рассудил для подкрепления вас в ваших трудах послать вам, любезные мои чада, это мое наставительное поучение.

Любезные и дорогие мои чада, страдальцы Христовы, причастники венца мученического и наследники Царствия Небесного, станьте храбро в святом послушании, станьте твердо в вере в Бога и в доверии ко мне; по словам святого апостола Павла, не ослабевайте, будьте единодушными, мирными, относитесь один к другому и ко всем с любовью и благоговением (см. Флп. 2, 2–3; 1 Фес. 3, 12; Рим. 12, 9–12). Так как враг — проклятый диавол, всегда подстерегающий нас в засаде, день и ночь ходит вокруг нас, ища и среди подвизающихся, кого поглотить (см. 1 Петр. 5, 8) и на дно ада с собой низвергнуть на веки веков, и особенно в это смутное время. Но вы, чада святого и треблаженного послушания и мои любезные чада, будьте мудры и искусны, попирайте рассуждением вашим духовным его главу, вызывающую смятение, и всю силу его лукавую; старайтесь ради Господа, сколько есть сил ваших, так же как телесно вы трудитесь, трудиться и духовно, в особенности не последовать своей воле, мнению и не сопротивляться друг другу, — такие дела Богу ненавистны, а мне и всем братьям враждебны и чужды. Остерегайтесь роптания, так как на тех, кто ропщет, нисходит гнев Божий, и земля живыми их поглощает (см. Чис. 16, 23–34). А более всего смиряйтесь, братья, и любите один другого духовной любовью, и Бог мира и любви да будет с вами (см. Флп. 4, 9); и из того все познают, что вы — ученики Христа, если истинную любовь будете иметь между собой (см. Ин. 13, 35). Так как тот, кто любит брата, во свете пребывает, а тот, кто ненавидит, — во тьме (см. 1 Ин. 2, 10–11). Остерегайтесь, братья, и зависти — сети диавольской, потому что где пребывает зависть и памятозлобие, там не бывает посещения Божественной благодати, но все — поводы к хулению, памятозлобие диавольское и отверстая яма погибели. Удержите во время святого дела, то есть послушания, язык ваш от зла (см. Пс. 33, 14), чтобы не говорил он слов праздных, так как страшно и грозно каждый будет допрошен Господом обо всем, даже и о слове праздном, в день грозного испытания. Положите хранение устам вашим (см. Пс. 140, 3), языку и помышлениям, если благоволите по вере христианской проводить эту жизнь, потому что уста молчаливого источают благо (см. Притч. 10, 31). Ибо кто сохраняет язык, тот сохраняет от скорбей душу свою (см. Притч. 21, 23), поскольку «смерть и живот в руце языка» (Притч. 18, 21). Этому поучает нас и Иаков, брат Божий, говоря: «Да будет всякий человек скор на слушание и медлен на разговор, ибо кто не падает языком, тот муж совершенный, могущий удержать от зла и все тело свое» (см. Иак. 1, 19; 3, 2).

Соблюдите это, не собирайтесь на кухне, в палатке, в пекарне и во всяком месте без надобности, потому что при многословии не избежим празднословия, смеха и клеветы. Да не ходит один к другому по шалашам без благословной надобности и без благословения духовника, в особенности после повечерия, ибо это святые отцы строго запрещают.

А в особенности остерегайтесь с осмотрительностью и такой ловушки диавола — дерзости между собой, ибо эта сеть диавола, братья, люта и ужасна, может всякого монаха, и старого и молодого, вниз головой низвергнуть во все пропасти. И вы, братья старшие, в понятиях и в рассуждении более опытные, теми делами вашими, которые одобрены, покажите пример младшим, в понятиях еще неопытным, и преподайте наставление. Ибо от вас Господь требует большего. Находясь в шалашах или на работе, не оставляйте внимания, как если бы вы были в монастыре. Учитесь Божественным заповедям, то есть смирению, кротости и любви, так как Сам Господь в Евангелии говорит: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29). А для того чтобы научиться смирению, полезно каждому иметь сокровенное поучение в душе своей: самому себя укорять, под ногами у всех себя иметь, прахом и пеплом себя считать. Также за трапезой, на посевах и повсюду в страхе Божием, в памяти смертной, в памятовании о муках вечных каждый сам себя да утверждает непрестанно и да воздерживается: глазами туда и сюда пусть не смотрит, но взирает долу, и о своих грехах помышляет, и ежедневным истинным исповеданием совесть свою очищает, а различные искушения, которые приходят от немощных братьев, с радостью и благодарением претерпевает.

Одно такое вышеописанное поучение и внимание иссушает помыслы скверные, ранит страсти душевные и телесные, озаряет ум, просвещает помысл и доставляет сердцу радость. Тайное поучение и чтение есть дом души, в который не могут проникнуть и к которому не могут приступить противные силы, это столп непоколебимый, пристанище тихое, безмятежное, неподвижное, спасающее душу. Потому что много бунтуют и шумят демоны, когда монах вооружает себя тайным поучением и вместе с тем непрестанным повторением: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» — и особым чтением.

И если так будете делать, любезные мои чада, то я, услышав об этом, порадуюсь за вас ради вашего богоугодного дела, так как вы и мои, грешного, труды не презрели. Ибо как вначале я вскормил вас молоком духовным и наставлял, так и теперь наставляю не на что-либо другое, но на путь, ведущий в Царствие Небесное. И ожидаю иметь себе облегчение хотя бы в годы старости моей, при слабости здоровья моего, — ваше божественное и истинное святое послушание и, как какой-нибудь очень дорогой и многоценный жемчуг, спасение душ ваших и моей, грешника, души, и о нем ходатайствую. А вы, любезные и духовные мои сыновья, отверзите слух ваш и внимайте следующему. Не воздавайте мне противным: за добро — злом. Вместо радости не доставляйте беспокойство, вместо пшеницы чистой — плевелы, тернии и волчцы, вместо наслаждения милостью Божией в Царстве Небесном и неизреченной радости в одном месте с вами — вечные муки и невыразимые скорби из-за вашего непослушания, от которого Бог да избавит нас. Но, истинно говорю, принесите Господу Богу жертву чистую, без порока, с благоуханием, по христианскому вашему обету, — святое послушание, выбрасывая вон скверную и вонючую жертву — оного дохлого и злосмрадного пса, то есть непослушание. Принесите труды ваши и пот кровавый как всесожжение во всем тучное, пребывание ваше под жгучим солнцем и тягости — как терпение мученическое и вас самих с душой вашей — как живое приношение, благоприятное Богу, «в воню благоухания» (см. Еф. 5, 2).

А что касается ваших добрых подвигов, вверяю вас, любезные мои чада, Господу Богу для защиты и покрова, чтобы Он защищал вас от всякого зла душевного и телесного, и покрыл от всякого смущения вражеского, и даровал вам одно такое богоугодное дело — пресвятое послушание — со страхом Божиим, по приведенному выше духовному моему поучению, основанному на Святом Евангелии и засвидетельствованному святыми, с терпением в душеспасительных подвигах совершать. Знайте, что ненавидящие Христа иудеи проповедь пророков и святых апостолов услышали и много чудес Христа Спасителя нашего видели, но им не отдали предпочтения и не согласились ходить по пути Божию, но еще — увы! — невинного Христа Бога нашего, окаянные, мучили и смерти предали. А язычники и не зная истины уверовали и нареклись блаженными сынами Божиими (см. Ин. 20, 29). Вас же да удостоит Бог как в этой маловременной жизни в душах ваших принять от Христа Спасителя мир, божественную радость, так и по прошествии этой жизни в Царствии Небесном вместе с ликами ангельскими наслаждаться вечно неизреченной радостью и сынами Божиими именоваться (см. Мф. 5, 9).

По-отечески ваш молитвенник к Богу и усердный доброжелатель,

духовный ваш отец.

21 июля 1775 года

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод послания с церковнослав. языка выполнен по книге, которая готовится к изданию фондом «Наследие православного Востока»: Паисий (Величковский), прп. Полемические произведения, поучения, письма / сост. П. Б. Жгун, М. А. Жгун; под общ. ред. О. А. Родионова. [М., 2007.]

 

Того же ответ своим ученикам, отцам Дорофею и Геронтию, находящимся в Бухаресте, посланным его преподобием в школу для обучения греческому языку. О том, чтобы не есть мяса[1]

Любезный брат Дорофей, спасайся о Господе.

Не удивляйся, любезный, что я не скоро послал ответ на твои письма, ибо ты хорошо знаешь о том, что служит мне препятствием, в особенности о дальности пути и происшествиях на границе, поскольку здесь край несвободный. Это препятствует мне исполнить желание — один Господь знает, каково оно у меня, — позаботиться о вас в нуждах ваших. Я говорю о пересылке пропитания. Невеликое было бы дело от наших виноградников послать вам нужное для пропитания, но граница — край несвободный. А если бы вы были в школе в Яссах, то было бы возможно в достаточной мере помогать вам от монастыря. Но теперь, что касается помощи вам, остается одна надежда по Бозе на отца Матфея, которого я немало и просил в написанном его святыне письме, чтобы он взял на себя труд помочь вам тем, что требуется для пропитания. Уповаю, что после этой моей просьбы помощь последует, поскольку я пообещал в письме возместить деньгами его святыне все, что он издержит на вас. Теперь же посылаю вам малую сумму денег, ибо вы знаете нашу прежнюю скудость, но теперь еще большая скудость нас постигла. Впрочем, уповаю на Бога, что мы не будем оставлены до конца.

Вместе с тем по необходимости следует мне дать ответ на вопрос о мясоядении, которое вам советуют (то есть советуют разрешать на мясо) те, кто мечтают быть владыками. Мне же кажется, что по правому смыслу и установлению всей Святой Православной Церкви и самому ангелу не следует в этом подчиняться, а для опровержения советов тех людей и вашего утверждения достаточно сочинения о мясоядении блаженной памяти старца Василия, который сочинил его не без содействия благодати Божественного Духа. Думаю, что ты прочитал его и сам, оно исполнено многой силы и мудрости Божественной. В нем старец Василий хорошо показывает, насколько могу вспомнить, что от начала создания мира и человека не было воли Божией, истинной и совершенной, на то, чтобы люди вкушали мясо; правда и то, что не только в раю, но и до потопа мясоядения среди людей не было. А после потопа Бог всеведущий предвидел и предузнал, что люди (человечество) дойдут до такой слабости, что если им не дать свободы через благословение, они и без благословения начнут есть, поэтому Всещедрый и Всеблагой Бог, зная слабость человеческого естества, оказал снисхождение и благословил[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
. Но порядок монашеской жизни во всем, насколько возможно, изображает пребывание в раю, соответствует ему и подчиняется совершенной воле Божией. Тогда не было мясоядения — и монахам не подобает есть мяса. В раю была особенная жизнь, отличная от жизни после преступления закона, — так же и монашеская жизнь во всем, насколько возможно, по справедливости должна отличаться от мирской. В начале монашеской жизни, в то время, когда она не была еще во всем утверждена преданиями и уставами святых отцов и вообще всей Православной Церкви, имели обычай есть мясо в некоторых монастырях, особенно в тех, которые находились в больших городах, — в то время монашеская жизнь была подобна отроковице, не достигшей еще в меру возраста. А в пустынях и скитах, как и в большом Египетском Скиту, отнюдь не было обычая есть мясо. Но после того как преподобный и богоносный отец наш Савва Освященный установил, чтобы монахи отнюдь не ели мяса, это установление и все святые отцы приняли и утвердили, и его как непоколебимый и ненарушимый церковный закон и порядок все истинные монахи повсюду с великой ревностью приняли: в Иерусалиме, во всей Палестине, в Синайской горе, в Афонской Горе, в Царьграде и во всей Греции, а также в других империях, на Востоке и Западе, в Грузии и Болгарии. Впоследствии и в России с принятием святой веры оно принято и доныне всеми соблюдается, потому что нигде на трапезах не едят мяса. Это же установление и в этих двух странах[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
во всех монастырях было введено и принято, оно и доныне во многих обителях по благодати Божией соблюдается. Если бы оно было только в одной стране или только в некоторых из обителей, то кто-нибудь мог бы сказать, что это установление только местное или некой страны. А так как во всех странах православных, во всех обителях и Церквах было узаконено и во всех типиках[4]Подразумевается особое чинопоследование, совершаемое в монастырях после литургии во время трапезы, — чин о Панагии.
утверждено, что монахи не должны есть мяса, то кто осмелится когда-нибудь это установление Церковное нарушить? И не предоставлено чьему-либо произволу, есть мясо или не есть, но всем приличествует поступать точно так, как богоносные отцы установили для монахов в типиках Церковных. А те, которые в слабости телесной находят повод для того, чтобы позволить себе есть мясо, — они самые, да и другой кто-нибудь, могли бы узнать после тщательного испытания, что это не повод, ибо в дни постные они бывают более крепкими и здоровыми, чем в дни мясоядения (хотя и кажется им, что, не поев мяса один день, они не могут оставаться в полном здравии), и все дела свои устраивают как в дни мясоядения, так и в дни постные, а иногда в эти последние и лучше, чем в первые. Но если кто-нибудь стыдится поношения со стороны тех, которые советуют ему есть мясо и чьим советам он не последует, тогда пусть стыдится такой и честного монашеского образа, ибо одно с другим сопряжено.

Если кто-либо вступил в чин монашеский с добрым произволением, ему вменяется в обязанность всё относящееся к монашескому образу и во всяком ином месте до самого последнего своего издыхания соблюдать, не нарушая ни под каким предлогом. И это очень уместно, ибо нам следует искать славы не от людей, но от Бога (cм. Ин. 5, 44) и опять следует угождать не людям, но прежде всего Богу (cр.: Гал. 1, 10), и это — самое доброе дело, при совершении которого нет ничего невозможного (cм. Мк. 10, 27). Но и те, которые, как вы писали, упрекают вас, — если увидят и узнают, что вы оставили порядки монашеского образа, то, полагаю, если и не открыто, однако внутри себя сильно соблазнятся; они сочтут, быть может, что вы не по божественной ревности изучаете то, что изучаете, но ради самой кратковременной пользы, чести и славы человеческой. А увидев, что вы и на деле придерживаетесь во всем правил монашеских, они сами вас похвалят и ублажат и, благодаря такому вашему порядку, получат немалую пользу. Ибо доброму делу свойственно прославлять тех, которые его любят, и оно всегда более приносит пользы, нежели соблазняет.

Кроме этого нужно сообщить и следующее: ответ на ваши вопросы касательно подобных предметов я сообщил одному только брату Онорию, которому и следует ответ этот переписать для тебя. Если бы и братья собора нашего, в который входят и те, кто живет в пустыне, узнали и услышали о подобном вопросе, то немало соблазнились бы, поскольку они считают вас ангелами Божиими, полагая, что вы, находясь там, ни в чем не уклонились от подвига вашего, какой имели прежде, как и сам ты писал в посланном мне ответе, что Сам Бог дал тебе подобного товарища, святогорца, от которого ты немало пользы получаешь, живя вместе с ним так, как и прежде жил ты в пустыне, чему я немало радовался и за что прославлял Бога.

О! Если бы опять я услышал добрые вести о вас и этим обрадовал бы меня Спаситель, Христос истинный Бог наш, Который сохранил здоровыми и невредимыми трех прекрасных отроков в печи Вавилонской, — они питались семенами и оказались более красивы, чем те, которые во многом роскошестве изобиловали. Подобно им и вас, чада, уповающих на Промысл Его и с благодарностью принимающих всякий недостаток, да сохранит Он здоровыми и невредимыми телесно и душевно и да дарует хорошие успехи в учебе, которую вы для общей душевной пользы начали проходить.

Ответ этот сообщи и брату Геронтию.

Духовный твой отец, старец Паисий

[1]Перевод выполнен по тексту: Устав старца Паисия [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://paisius-niamets.orthodoxy.ru/. 16.01.2003.
Устав был составлен преподобным Паисием после его переселения с братством в Драгомирнский монастырь и представлен на рассмотрение и утверждение Молдавскому митрополиту и его Синоду.
Перевод послания с церковнослав. языка выполнен по книге, которая готовится к изданию фондом «Наследие православного Востока»: Паисий (Величковский), прп. Полемические произведения, поучения, письма / сост. П. Б. Жгун, М. А. Жгун; под общ. ред. О. А. Родионова. [М., 2007.]

[2]Кир — сокращение греческого слова kÚrioj (кириос), что значит «господин». Уважительное обращение.
Есть мясо.

[3]Имеется в виду разрешение и неразрешение определенной пищи.
Вероятно, преподобный Паисий имеет в виду Молдавию и Валахию.

[4]Подразумевается особое чинопоследование, совершаемое в монастырях после литургии во время трапезы, — чин о Панагии.
Ти́пик (от греческого tupikÒn) — устав.

Источник: