Парус был развернут краем к Солнцу. Юпитер стал смутным далеким пятном за кормой. В кают-компании оставались пятеро кадетов. Кулпеннер, Верона и фон Глюк сидели и вполголоса разговаривали. Острэндер и Линч лежали, обхватив колени руками и неподвижно глядя в стену. Саттон покинул корабль два дня назад. Тайком надев скафандр, он пробрался к выходному люку и бросился головой вниз в космос. Реактивное устройство сообщило ему дополнительную скорость, и прежде чем кто-либо успел вмешаться, он исчез.

Вскоре после этого Линч и Острэндер впали в тяжелую депрессию. Работоспособность сохранили лишь трое: учтивый Кулпеннер, прагматичный Верона и впечатлительный фон Глюк.

Они говорили тихо, чтобы не услышал в своей каюте Генри Белт.

— Мне все-таки кажется, у нас еще есть какое-то средство, и Генри Белту оно известно, — сказал Кулпеннер.

— Хотел бы и я так думать, — отозвался Верона. — Мы уже по сто раз проиграли все варианты. Если направить корабль на Сатурн, Нептун или Уран, вектор силы тяги и вектор момента в сумме дадут силу, которая унесет нас далеко за пределы Плутона, прежде чем мы куда-нибудь приблизимся. Плазменные двигатели могли бы остановить корабль. Но где взять энергию? Рефлектор столько не даст. А другого источника у нас нет…

Фон Глюк ударил кулаком по ладони.

— Джентльмены, — объявил он приглушенным радостным голосом, — кажется, у нас есть энергия. Мы используем парус. Помните, он надувается и может работать как вогнутое зеркало. Солнечный свет здесь слабый, но когда мы соберем его в фокус…

— Я понял! — оживился Кулпеннер. — Мы развернем корпус так, чтобы реактор оказался в его фокусе, и включим плазменные двигатели.

— Но тогда мы опять будем испытывать лучевое давление, — возразил Верона, — и что еще хуже, сопла будут направлены к парусу. Возникнет торможение, и мы ничего не достигнем.

— Если вырезать центральную часть паруса, плазма будет уходить в дыру. А что касается лучевого давления — реактивная сила намного превысит его.

— А из чего мы получим плазму?

— Из всего, что можно ионизировать: радио, компьютер, твои ботинки, моя рубашка, камера Кулпеннера, виски Генри Белта…