Сидеть на камне голой попой было колко и неприятно. Кристина сделала своему «быку» нечто вроде попоны из махрового полотенца. Внимательно изучив незаконченную картину, она с легкостью переняла позу, в которой позировала для Европы Наташа, даже манера дергать головку в полоборота была у нее та же.

Сегодня Кристина волновалась сильнее обычного, ведь раньше Антон видел ее обнаженной только мельком, впопыхах и под одеялом. Ему было некогда рассматривать ее под одеялом, главное — скорее отдаться друг другу.

Сейчас от одного его взгляда может зависеть почти все.

Всю дорогу, пока они поднимались на «Олимп», Кристина почти что тащила Антона на себе — как санитарка раненого бойца. Пещера находилась на одной из сопок, которые возвышались рядом с поселком недавно отстроенных местными нуворишами особняков. Впрочем, Кристина прекрасно понимала, почему юные любовники так высоко забрались.

С противоположной стороны к поселку скалистым высоким берегом примыкало море. Хотя и пляж для состоятельных господ был огорожен высокой сеткой, туда все равно проникало много народу. Сопки были идеальным местом для уединения.

Их отпустили ненадолго. Петр Петрович все еще беспокоился за состояние Антона, хотя последние дни тот чувствовал себя отлично. Сначала Кристина пыталась отговорить Антона идти, однако он был неумолим. Он считал, что если уж доктор разрешил им покинуть пределы дома, то надо использовать это время на полную катушку.

— Не так уж и далеко нам идти, — убеждал ее он, — зато мы убьем сразу двух зайцев. Я попишу «Европу», а потом мы, как всегда, устроим большой праздничный «трах».

Против такого заманчивого плана Кристине было трудно что-либо возразить.

Как только они дошли до места, Тото сразу же заметил на «Олимпе» следы пребывания посторонних.

— Вот уроды… — выругался он, тяжело дыша после трудного подъема. — Неужели они все разграбили?

— Когда я была здесь, все было нормально… — поспешно вставила Кристина, боясь, что он может уличить ее во лжи.

Между тем Антон углубился в пещеру и через некоторое время вышел оттуда радостный и с картиной в руках.

— Представляешь, они ее не нашли, — с сияющим видом сказал он, — потырили всякую дребедень: одеяло, ящик с пепси-колой… Краски раскидали… Но самое главное — «Европа» цела!

Картина Кристине понравилась. Даже неоконченная, она впечатляла. Море, по которому плыл бык, было настоящим. Бык был только намечен широкими черными штрихами, а Европа красовалась без волос и со смазанным пятном вместо лица.

Ее туловищу явно не хватало объема и завершенности. И все-таки даже то, что уже было сделано, позволяло сказать: картина удалась. У Антона получилось главное — передать динамику в движении быка, отчаяние и напряжение в позе украденной девушки…

Он радовался как ребенок. Кристина даже поймала себя на мысли, что она ревнует его к этой картине. Не к модели, которая там изображена, а к самой работе. Ей вдруг показалось, что по сравнению с этим куском холста, натянутым на деревяшку, сама Кристина — живая и одушевленная — почти ничего для него не значит.

Она еще не знала, что для большинства мужчин их работа или просто увлечение, которое они считают делом своей жизни, всегда стоит на первом месте, вытесняя любовь и семью на второй план. Она даже не предполагала, что когда-нибудь и сама задумается о том, что же ей выбрать…

Сидеть в одной позе, к тому же такой неудобной, было жутко тяжело. Очень скоро Кристина поняла, какой это тяжелый труд — работать натурщицей. К счастью, день выдался не слишком жаркий, иначе она бы просто потеряла сознание. Временами налетал ветер, и Кристина чувствовала, как все тело покрывается мурашками, а соски твердеют и морщатся.

Разве раньше ей могло прийти в голову, что она добровольно согласится вот так мучиться из-за какой-то картины! Да она первая подняла бы на смех того, кто бы осмелился даже это предположить…

Кристина издала едва слышный вздох, который, впрочем, не ускользнул от слуха Антона.

— Устала? — спросил тот, вытирая о траву кисть. — Хочешь, я тебя немного утешу?

— Угу…

— Тебе еще повезло. Знаешь, что вытворял со своими натурщицами Роден?

— Что? — спросила Кристина, мучительно пытаясь вспомнить, кто такой Роден.

— Он заставлял их позировать, лежа на холодном мраморном полу по нескольку часов.

— А потом просто выбрасывал их, как пустые шкурки, — да? — скосила глаз Кристина и быстро почесала правой рукой живот.

— Зато теперь их имена вошли в историю, — ловко ушел от ответа Антон, — а скульптуры, которые сделаны с них, стоят так дорого, что практически бесценны.

— Но сами-то они об этом не знают… — сказала Кристина, продолжая заступаться за бедных жертв искусства. — А даже если бы и знали… Не представляю, как можно жить, все время думая о завтрашнем дне. Мне, например, хочется, чтобы все у меня было уже сегодня!

— Будет, будет — потерпи еще чуть-чуть, — ласково уверил ее Антон, мастихином размазывая краску на фанерке, которая служила ему палитрой.

Наконец сеанс рисования был закончен. Кристина так устала, что сначала ей казалось, она не сможет двинуть ни рукой, ни ногой — не то что заниматься любовью. Однако когда Антон осторожно поднял ее на руки, а потом, покачиваясь, куда-то понес, она тут же опьянела просто от его прикосновений.

Они очутились у небольшого ручья, прятавшегося в тени кизила и плакучих ив. Здесь Антон опустил Кристину на землю, снял с себя футболку и плавки.

— Это, конечно, не ванна с гидромассажем, как у нас дома, — сказал он, — но помыться можно. Главное, чтобы мы оба были чистенькие и аппетитные.

Увидев его голый торс, Кристина залюбовалась им. Теперь ей стало понятно, что заставляет кошек в период гона так страстно мурлыкать. То, что она ощущала, было похоже на сумасшествие. Она как будто перестала быть собой, а может быть, наоборот, только сейчас и стала настоящей, какой она и должна быть — нежной и страстной.

Антон понемножку зачерпывал из ручейка холодную воду и с мылом растирал свое взмокшее от работы тело. Кристина, поеживаясь, делала то же самое.

— Эту воду можно пить? — спросила она и мгновенно поняла, что проговорилась. Кровь бросилась ей в лицо. Сейчас он спросит, в своем ли она уме.

— Конечно, можно. Это же родник, — сказал Антон, снова не заметив ее замешательства. — Не бойся, пей — козленочком не станешь.

Кристина набрала в две ладони воды и с жадностью выпила. Вдруг взгляд ее упал на бедра Антона. На ее глазах безвольно висящая «штука» вздрогнула и устремилась вверх, к животу. Через секунду она увеличилась раза в три.

И вновь на Кристину нахлынула томительная нежность. Сама не ожидая от себя такого, она вдруг опустилась перед стоящим Антоном на корточки и стала покрывать его набухшую плоть легкими поцелуями. Антон сначала сцеплял зубы, а потом принялся стонать в голос. Кристина делалась все смелее и смелее в своих ласках.

— Пойдем! — прошептал Антон. — Пойдем к пещере — или давай ляжем прямо здесь. Я тоже хочу тебя так ласкать…

Кристина вдруг отчетливо представила, какое запредельное блаженство она почувствует, если Антон прикоснется к ее лону языком… Она нисколько не стеснялась своего чистого и тщательно выбритого «местечка».

Они легли прямо возле ручья. Антон перевернулся валетом — также, как они с настоящей Наташей лежали в видеофильме «Боги на Олимпе». Его влажный язык двигался медленно и осторожно. Поначалу Кристина так увлеклась новыми ощущениями, что забыла обо всем. Антон беспокойно заерзал, и она почувствовала на своих губах бархатную головку его возбужденного ствола. Она взяла этот предмет вожделения рукой, а затем и губами. Ее мягкий и нежный язык ласково и трепетно касался его кожи, и губы всасывали головку ствола внутрь рта.

Они были так увлечены, что не слышали, как во время их любовной игры неподалеку, в кустах, то и дело раздавался какой-то хруст… Только после того, как в зарослях кизила отчетливо послышались чьи-то голоса, они опомнились и расцепили свои объятия.

Антон вскочил и тут же натянул плавки. Кристина обмотала вокруг бедер его футболку.

— По-моему, это возле нашей пещеры, — шепнула Кристина. — Может, нам лучше не показываться, а переждать?

— Что переждать? Пока какие-нибудь козлы не почикают в муку мою «Европу»? Нет уж… — Антон решительно шагнул в заросли. — Этого они от меня не дождутся!

— Тото! — вполголоса вскрикнула Кристина. — Лучше не ходи туда, Тото!

Сначала она переживала, что им помешали. Теперь же она жутко испугалась. Они были одни здесь, а между тем эти непрошеные гости могли оказаться какими угодно ублюдками…

Кристина хотела было броситься следом за Антоном, но в тот же момент сообразила, что она не одета. Появление полуголой девицы только создало бы ему лишние неприятности. Тогда, скрываясь за каменными уступами и деревьями, Кристина подкралась поближе к пещере и стала наблюдать за происходящим из кустов.

Пришельцев было четверо. Вероятно, это были те самые расхитители, которые уже наведывались сюда без них. Но, судя по лексикону, они были явно не из круга Монтаны. Внешний вид их тоже не внушал доверия. Такой тип Кристина называла про себя «квадратные головы».

— Ну чё, короче? Ну чё? — долго и упорно выспрашивал один из них, надвигаясь на Антона. — Чё ты, бля, в натуре?

— Ты здесь все купил, что ли, да? — подхватывал другой. — Пещеру эту купил, да?

— Пока еще не купил, — с вызовом ответил Антон, — но собираюсь это сделать.

— Чё, деньги, что ли, нам платить будешь? — довольно ухмыльнулся тот, что надвигался.

— А кто тебе сказал, что платят обязательно деньгами? — спросил Антон, угрожающе наклонив туловище вперед.

— Натурой, что ли? — спросил квадратноголовый и неприлично заржал.

— Можно назвать и так, — подумав, согласился Антон и, как следует развернувшись, двинул наглеца в челюсть.

От неожиданности тот не удержался на ногах и упал.

— Мужики, чё вы смотрите? — держась за разбитый подбородок, заорал он. — Гаси его!

Все четверо, будто по нажатию кнопки «ПУСК», бросились на Антона и попытались свалить его на землю. Тот, сцепив зубы, сопротивлялся, но потом, вскрикнув, все-таки упал.

Кристина, которая до этого еще надеялась, что до драки дело не дойдет, испустила дикий визг и выбежала из кустов прямо в набедренной повязке. Она отлично знала, на что идет, но, если бы не этот отвлекающий маневр, Антон мог бы остаться инвалидом на всю жизнь. Он и без того уже держался за свою больную ногу.

— Эй, вы! — громко закричала Кристина. — Не троньте его! Не стыдно вам — вчетвером на одного?

Увидев полуодетую красотку, пришельцы разом забыли и об Антоне, и о своих притязаниях на пещеру.

— Ох ты, какая фифа! — воскликнул тот, что получил от Антона по челюсти. — Мужики, а у него губа не дура!

Теперь дальнейшее развитие сюжета было, казалось, предрешено. Драка отменялась, а вместо нее предполагался «большой праздничный трах». Кристина решила, что пойдет на любые уступки, только бы они не трогали Антона.

Прикрывая руками голую грудь, она подошла к непрошеным гостям поближе. Сердце ее колотилось так сильно, что она ощущала его стук во всем теле.

— Вы, конечно, можете сейчас делать с нами, что хотите, — сказала она, исподлобья сверля их глазами, — но вы должны знать, что вас за это ждет.

— Пугать нас вздумала, на понт хочешь взять? — осклабился один из парней, расстегивая ширинку.

— У этого юноши есть замечательный папа… — Кристина показала рукой в сторону Антона, который, скрючившись, лежал на земле. — Так вот, он не пожалеет денег, чтобы сделать из каждого из вас по котлете — понятно? Вот и весь понт.

— Короче, мужики, я первый. А вы пока держите этого мажорика…

— Наташа! — заорал Антон и попытался подняться на ноги. — Не давайся им! Я сейчас встану и… — В этот момент он получил удар ногой под ребра.

— Помоги-ите! — почти на ультразвуке закричала Кристина, как вдруг совсем неподалеку, в зарослях орешника, раздалось подряд несколько выстрелов.

Все разом замерли и принялись вслушиваться в наступившую тишину. Потом четверо гостей молча вскочили и, не сговариваясь, побежали по сопке вверх, шныряя между кустами и деревьями.

Когда из-за скалы вышел угрюмый охранник в камуфляжной форме, у входа в пещеру были двое: Антон, который, скорчившись, лежал на земле, а рядом с ним плачущая Кристина в набедренной повязке…