Солнечные лучики свободно гуляли по моему телу. Коже было тепло и очень приятно. Кто-то подложил мне под голову что-то мягкое и заботливо укрыл шерстяным одеялом.

У нас в Стродисе за Академией был большой луг. Мы частенько бегали туда с Диной после занятий. Я расстилала широкое покрывало и ложилась на него, подставляя свое лицо солнечному свету. Подруга садилась рядом и начинала собирать цветы, растущие вокруг нас. Почему-то она просто обожала их — всегда умудрялась совмещать такие удивительные комбинации цветовых гамм! Никогда бы раньше не подумала, что коричневый так мило смотрится с синим, а красный с зеленым… В комнате было столько ее букетов! А как уж я любила этот вечный запах луга — это было волшебно…

Куда делось то время? Мне иногда казалось, что я постарела лет на десять. Столько всего произошло. Тогда мы были такими глупыми детишками, верившими в сказки, мечтавшими побывать в бою. Нам тогда казалось, что это престижно, это весело и круто.

Но я побывала в настоящем бою.

И это совсем не весело.

Смерть не может быть веселой.

Интересно, задумывался ли тот убийца, что выпуская стрелу, он навсегда обрывает чью-то судьбу? Что у этого человека может быть жена, которая ждет его возращения? Подумал ли он, что будет с ней, когда она узнает, что ее муж больше никогда, никогда не вернется? Двое детей больше никогда не услышат голоса родного папы, никогда не заглянут ему в глаза, не возьмут его за руку. Задумывался ли он, что ломая жизнь одному, он сломал жизнь еще троим?

Точно так же, как я сломала жизнь этого убийцы.

Не знаю, в чем состоит истинное предназначение боевого мага. Нас с детства готовят убивать нежить. Почему? Потому что эта самая нежить убивает невинных людей. Наверное, после того, что я сделала, стоило испытывать чувство вины или угрызение совести. Но я не чувствовала ничего. Я лишила человека жизни, но это было заслуженно. Он тоже убивал невинных людей. Нет, не так. Конс-магов не убивали… их просто перебили. Они даже до цели не добрались. Раз — один взмах, и они больше никогда не поднимутся с земли.

Наверное, в такие моменты начинаешь ценить жизнь. Еще вчера ты думал, что дома тебя ждут аппетитные пончики, а сегодня твой сын сидит рядом с твоим безжизненным телом. Он видел твою смерть, видел, как ты — великий конс-маг, не смог увернуться от стрелы. Видел, и так же, как и ты, ничего не мог сделать.

Зато я могла.

Чтобы отогнать от себя эти мысли, пришлось собраться с силами и открыть глаза.

Яркое солнце тут же ослепило. Я резко сощурилась, привыкая к свету. Как только удалось сфокусировать зрение, выяснилось, что рядом со мной сидела Рьюити, которая, наверное, и укрыла меня одеялом.

Я грустно улыбнулась.

— Что? — всполошилась она.

— Ничего, — говорить было очень непривычно, — просто ты напоминаешь мне одну девушку.

— Это хорошо, — обрадовалась Рьюити. — Значит, ты идешь на поправку.

Я устало вздохнула и отвернулась. Сколько у меня уже этих поправок было…

— Что со мной? Голова кружится.

— У тебя легкое сотрясение.

Ну вот. Еще одна травма. Такими темпами я до долины Азур вообще не доберусь.

— А где Золин с Эстаном? — не поворачивая головы, глухо спросила я.

— У реки, — вздохнула девушка. Парней ей было жаль ни чуть не меньше меня. — Во всяком случае, Золин точно.

— Ясно, спасибо.

Девушка еще немного покопошилась возле меня, а потом спросила:

— Ты не против, если я отойду? Нужно помочь Тодду с Вэном палатку поставить. Ты сама тут справишься?

— Конечно.

Не стоило уточнять, зачем они ставили палатку. Нужно было все обсудить, ведь со смертью всех конс-магов, умерла и главная цель.

Я осторожно села, голова кружилась, но все же не так, как в первый раз. Да и не тошнило больше. Я решила сходить к реке, попить воды да и заодно проверить Золина.

В принципе, мое состояние было терпимым. Перед глазами ничего не расплывалось, меня не тошнило, правда, голова болела. Кое-как я доковыляла до склона — река находилась в низине. Спускаться пришлось чуть ли не на попе, держась руками за соседние кустики или просто выпирающую траву.

Золина я увидела не сразу. Он одиноко пристроился на самом крутом месте берега. Речушка была совсем неглубокая, однако течение в ней было быстрое.

Я медленно приблизилась к парню и пристроилась рядом.

— Мне очень жаль, — нарушила молчание я.

Лицо у Золина было такое бледное, что я испугалась, жив ли он вообще. Под глазами залегли темные круги, а нижние веки покраснели. Он плакал. Осознание этого факта настолько поразило меня, что на секунду я потеряла дар речи. Конечно же он плакал, а кто бы не плакал, если бы потерял родного отца?!

— Мне очень жаль, — повторила я. — Я понимаю, как тебе плохо, и…

— Да, — холодно отозвался парень, перебивая. Слова застряли у меня поперек горла. Что сказать? Как утешить человека? И нужны ли ему вообще мои слова?

Молчание давило с такой силой, что, казалось, мне на плечи положили все небо.

— Хочешь, поговорим об этом? — Я поджала губы. Ничего умнее в голову не приходило. Но это равнодушие… оно было просто отвратительным. Люди не должны так себя вести, даже… нет, особенно, когда умирает кто-то близкий.

— Нет.

Его нужно расшевелить. Такой Золин был еще хуже Золина беззаботного. Он всегда был веселым, приветливым, в чем-то эгоистичным. Но он никогда не был таким отрешенным. На это было просто невозможно смотреть.

— Давай поговорим.

— Зачем?

— Легче станет.

— Уже стало. Иди гуляй.

Что это? Эмоция? Он злится? Нет, не похоже. Лицо по-прежнему безжизненное.

— Надо двигаться дальше. — Сказала и поняла, какую глупость все-таки сморозила. Золин, естественно, понял не правильно.

— Нет. Останемся тут. Или вернемся.

— Я не про поездку, — тихо ответила я, наблюдая за этой безэмоциональной статуей. — Я про тебя. Тебе нужно двигаться дальше.

— Может быть. — Ни злости, ни ярости, ни элементарного удивления.

Раньше я всегда считала, что люди не куклы, у них есть чувства. И эти чувства всегда будут требовать выхода. Но я ошиблась. Сейчас передо мной сидела настоящая кукла — ни единого мускула на лице не дергается. Разве что моргает иногда. И смотрит в одну точку, но во взгляде нет безнадежности. В этом взгляде вообще ничего нет.

— У тебя есть брат, — продолжила давить на самое больное я.

Ну скажи же ты хоть что-нибудь!

— Знаю.

— И мама.

— Да.

— Ты винишь во всем себя?

— Какая разница?

— Большая. Я ведь понимаю, что…

— Да хватит уже!!! — его яростный возглас был настолько неожиданным, что я подскочила. — Хватит говорить, что вы все понимаете! Вы ничего не понимаете! Ты даже не представляешь, каково мне! Ты не знаешь, что такое потерять родного отца!!! Еще вчера он был, а сегодня его уже нет, и больше никогда не будет, понимаешь?! Никогда!!!

Злится. Хорошо. Очень хорошо.

Я молча смотрела на игру водных бликов. Там, в реке беззаботно плавали маленькие рыбки. Они даже не представляли, что тут, у них на берегу сидит сломленный судьбой парень, и орет на ту, которая все это допустила.

— Ты прав, — проговорила я. — У меня никогда не было родителей. Тетя либо просто говорила, что еще не время для этого разговора, либо банально переводила тему. Она умерла, когда мне было семь. Я не знаю, что такое потерять родного отца. Но я знаю, какие чувства испытывают люди, когда теряют дорогих им людей. Это очень, очень больно. Это не описать словами. Как будто у тебя вырвали часть души, и ее больше не вернуть. Там, внутри осталась брешь на всю жизнь, Золин, но это не значит, что у тебя вырвали всю душу. Душа еще живет, понимаешь? И ты должен жить вместе с ней. Не ради себя, ради родных. Ради мамы, Золин.

— У меня вырвали всю душу, — наконец, выдавил парень.

— Это пройдет, — я пыталась найти подходящие слова. — Время лечит.

— Ничего оно не лечит!!! — снова взорвался он. Пусть выговорится. Это полезно. — Оно зашивает раны, понимаешь, не лечит!!! Стоит потянуть за ниточку и всем швам конец! Рана разойдется снова!

— Любой шов не вечен. Рано или поздно рана зарастет.

— А маме мне как теперь в глаза смотреть?! Мам, ты знаешь, твой сын полный идиот, и теперь твой муж мертв!!!

— Не вини себя, — тихо сказала я. — Это не твоя вина.

— Если бы тогда я тебя послушал… — сокрушенно покачал головой Золин. — Ничего бы не случилось, мы бы успели, и он сейчас стоял бы здесь, живой. Орал бы, но зато мог бы орать.

— Я уже пыталась изменить судьбу, — едва слышно сказала я. — Ничего не получилось. — Наверное, эти слова были просто ужасными. Неужели я и впрямь хотела сказать, что смерть ни в чем не повинных людей — злой рок Судьбы и не более того?!

— Мы сами творим свою судьбу, — грубо бросил Золин. — Я должен был его спасти, именно из-за этого мы и поехали! А ничего не сделал! Ты ведь могла тогда нас всех переубедить! Но не сделала этого! А ведь он бы мог быть живым сейчас, стоять здесь и разговаривать!! Стоять, и… и…

Я молча пережидала бурю, стараясь не показать, насколько сильно меня задели его слова. Могла. Да, могла. Но, оказывается, я тоже эгоист. Парню нужно было выговориться, он искал виновных, а я попалась под горячую руку. Буря пройдет. Должна пройти.

— Мне очень жаль… Прости меня Золин, я этого не хотела…

— Ты-то здесь причем?! — кажется, он только сейчас понял, что сказал до этого. — Это ты прости. Это не твои проблемы.

— Я верю, что ты справишься. Ради мамы. Ради брата. Если не можешь жить ради себя, живи ради других. Будь сильным. Не дай горю завладеть собой.

С этими словами я поднялась и медленно пошла вдоль берега. При мне он старался казаться сильным, но все держать в себе столько времени невозможно. Пускай выпустит пар. Он сильный, он должен справиться. Главное, чтобы Эстан ничего с собой не сделал. Я к нему не подойду, он меня с самого начала недолюбливал. Лучше пусть Рьюити с ним поговорит. Если она, конечно, захочет поговорить.

Я хотела уже пойти обратно на место стоянки, но тут поняла, что ужасно хочу пить. Ручей был всего в паре метров от меня, а в другой раз я могу и не спуститься сюда. Рьюити явно применила ко мне магию, потому что при сотрясении, даже легком, ходить невозможно — голова ужасно кружиться. Я же чувствовала себя относительно хорошо.

Возле берега вода была мутная, с примесью глины. Я сняла свои ботинки, подняла подол платья и зашла в воду. Течение было очень сильным, будь воды чуточку больше — сбило бы с ног. Я наклонилась и вдоволь напилась, на секунду даже показалось, что сейчас стошнит.

Сколько дней я уже не мылась? Тело предательски начало зудеть. Особенно сальная голова. Нет, мне срочно нужен душ. Больше это терпеть было невозможно.

Только для этого придется вернуться к стоянке, взять мыло, шампунь и полотенце… Как лениво. Может, ну его? Нет, нужно помыться.

Подниматься было трудно. Кое-как я выбралась из колючих зарослей, на ровную дорогу.

— Фух, — облегченно выдохнула я.

— Ты где была?! — встретила меня Рьюити.

— А я… помыться решила, — пробормотала я.

— В грязи?!

Я оглядела себя: все платье было напрочь измазано землей. Цветное до этого, теперь оно было черным и выцветшим. Ну что ж, значит, снова можно надеть привычные штаны с кофтой.

— Я еще не мылась. Сейчас пойду.

— Никуда ты не пойдешь! Тебе лежать нужно! — тут же возмутилась девушка.

— Еще немного и у меня заведутся вши, — буркнула я. — В общем, я все равно пойду.

Она внимательно посмотрела на мою фигурку. Видимо, женская часть девушки начала совестливо душить, и, в конце концов, победила.

— Ну ладно, но за последствия я не отвечаю, — сдалась Рьюити. Наверное, я и вправду выглядела паршиво. — Может, тебе помочь?

— Я справлюсь, спасибо.

Быстро подошла к своим сумкам и начала копаться в них в поисках нужных мне вещей. Правда, полотенчико у меня было такое маленькое — дай бог полруки закроет, что уж говорить обо всем теле.

— У тебя полотенце большое? — смущено спросила я. Рьюити кивнула. — Одолжишь?

Девушка без слов достала свое огромное, мягкое, ворсистое полотенце и вручила мне. Только я взяла его в руку, как она спросила:

— Как он?

Не стоило уточнять, о ком она говорит.

— Держится.

— Я с Эстаном поговорила. Он тоже пытается.

— Они справятся, — уверенно кивнула я, сама снедаемая сомнениями.

— Да. Должны.

Я взяла в охапку все вещи, и пошла к ужасному спуску. На корточках, с горем пополам, я все же съехала, умудрившись ничего не потерять. Мыться прямо тут было просто глупо, и я пошла вдоль берега в другую сторону от того места, где сидел Золин. Наконец, мне приглянулось местечко, удачно скрытое с одной стороны небольшими кустами.

Солнце нещадно палило. Все-таки чувствовать солнечные лучи было немного непривычно.

Я быстренько разделась и осторожно начала входить в холодную речку. Несмотря на маленькую глубину, течение в ней было быстрое и явно из холодного озера. Я медленно села в бурный поток и почувствовала, как вода врезалась в спину, огибая ее. Это было так приятно, как будто тебе делают расслабляющий массаж. Я блаженно растянулась на маленьких камешках. Мне почему-то стало так безмятежно. Столько проблем на меня свалилось в последнее время, что хотелось просто лечь и ни о чем не думать. Забыть обо всем.

Навалявшись в свое удовольствие, я помыла голову, тело, и решила, что пора выбираться. Вышла на берег и только схватилась за полотенце, как послышались чьи-то шаги. Буквально спустя мгновенье из кустов высунулся Золин.

— Привет.

— А-а-а! — завизжала я, неуклюже отскочив назад и молниеносным движением прикрываясь полотенцем. — Ты чего?! — мой крик смело можно было приписать к категории истерических.

Жить вместе в общежитии — я смирилась. Спать вместе — я стоически перетерпела. Но подглядывать?! Нет, это уже слишком!

Однако Золин похоже ничего не заметил.

— Я хотел поговорить.

И медленно опустился на небольшой бугорок рядом со мной. Согнув ноги в коленях, он положил на них руки и отсутствующим взглядом посмотрел куда-то вдаль.

— Прямо сейчас?!

— Я тебе помешал? — тихо спросил Золин. — Мне показалось, ты просто моешься.

— Вот именно! — Мне стало стыдно за эту истерику, но я ничего не могла с собой поделать. — Я мылась. Ты не мог выбрать немного другой момент?!

— Какой? — не понял он.

— Можно я хотя бы оденусь! — Какой ужас! Еще и в полотенце перед ним стою!

— А, ну конечно, я подожду, — разрешил парень и лег на землю, закинув руки за голову.

Такого я не ожидала.

— Может, ты уйдешь?!

— Зачем? — устало спросил он. — Я поговорить хотел.

— Что значит, зачем?! Я…я… при тебе я не буду переодеваться!

— Ладно, тогда давай поговорим. Знаешь, мой отец умер не просто так, — Золин выдержал паузу. — Его убили. Он шел выполнять задание, у него была цель. Он не смог… Вернее, ему помешали.

Я стояла и честно пыталась слушать, чтобы проникнуться проблемой, сопереживать, и если понадобиться — помочь. Но мысли не хотели сосредотачиваться на этой теме, наоборот, они возвращались к тому, что я тут перед ним почти голая стою! Однажды я уже предстала перед ним в полотенце, но там хоть темно было! Вряд ли не видно, конечно, но сейчас мне было так стыдно, что я почувствовала, как щеки покрываются предательской краской.

— Мы должны продолжить то, что он начал! Он бы хотел этого! — Щеки становились пунцовыми. Чего это он на меня так смотрит? — Не надо так на меня смотреть, пойми, что я не могу вернуться к матери с такой новостью, зная, что я ничего не сделал… На этот раз мы не можем так просто сдаться, понимаешь? Мы должны найти принцессу долины Азур и выполнить задание отца. — Я почувствовала, как жар постепенно стал перебираться к ушам. Стою тут, как девушка облегченного поведения, хоть бы полотенце не упало, вот позор-то будет! — Мел, что с тобой? — всполошился парень.

— Ы? — ляпнула я, и тут же прикусила язык. Господи, что я несу?

— Ты чего такая красная? Я понимаю, что выслушивать других — это, видно, очень трудно для тебя. Но, может, ты хотя бы не будешь так злиться, а?! — оскорбился он, похоже решив, что я покрылась краской злости.

В отчаянии замотала головой, тщетно пытаясь показать, что я вовсе не злюсь.

— Знаешь, — еще сильнее возмутился он. — От тебя я такого не ожидал. Ты, конечно, особыми способностями не блещешь, но расчетливости у тебя не занимать.

Он непроизвольно поддался вперед, и я шарахнулась в сторону, как от огня.

— Ты чего? — опешил парень.

Я замотала головой. Стоит, смотрит на меня, нет бы отвернулся! Еще и разговаривает! Неужели не видно, что мне ну совсем не до разговоров?!

— Да что с тобой?! — растерялся Золин.

Он начал подходить ко мне, и единственным моим желанием стало провалиться сквозь землю.

— Стой там! — в отчаянии крикнула я.

Секунду он глупо смотрел на меня, и вот до него стало постепенно доходить… а затем, когда он окончательно понял причину моего «красноречивого лица», то грустно усмехнулся.

— Я не буду к тебе приставать, — заверил меня парень.

— Приставать?! Я тебе сейчас как пристану!! Совсем сдурел?! Ты только попробуй прикоснуться ко мне, тут же в реке искупаешься!!

Золин недоуменно посмотрел на меня и спросил:

— А чего ты тогда такая красная?

— А чего ты так пялишься на меня? — вопросом на вопрос ответила я.

Брови Золина плавно поползли вверх.

— Это что, запрещено?

— Это неприлично.

— Это нормально.

— Отвернись, — зло сказала я. Ух, как же я ненавижу Лораплин! И спустя секунду добавила: — Пожалуйста.

— Ладно. Как скажешь, — немного ошарашено сказал парень. Похоже, мои заморочки чуть отодвинули его собственные переживания. Даже кожа у него стала более менее походить на человеческую.

— Спасибо, — сдержанно отозвалась я. Они привыкли к такому отношению между мужчинами и женщинами. Я — нет. И привыкать не собираюсь. Эта пошлость — просто верх всякого абсурда.

Золин вздохнул и в тот момент, когда я натягивала штаны (предусмотрительно не сняв полотенца, так что выглядело это очень впечатляюще), не поворачивая головы, спросил:

— Так ты согласна?

— С чем? — пропыхтела в ответ я. Полотенце завернулось в штаны. Пришлось выуживать его оттуда.

— С планом. Мы продолжим дело моего отца.

— Ты у остальных уже спрашивал?

Дурацкое полотенце! Вытаскивать его из штанов, при этом второй рукой пытаясь удержать его у груди, было очень-очень непросто!

— Нет еще. — Я видела, как Золин чуть повернул голову. Хотела уже возмутиться, но не успела. Во-первых, он, конечно же, подглядел. Во-вторых, подглядел он поистине впечатляющую картину: я, с натянутыми лишь до середины бедра штанами, пытаюсь заправить в них полотенце. Плюсануть к этому мою полусогнутую позу, и почти выбившийся конец этого воистину «надежного» полотенца у груди. От такого даже у меня бы волосы дыбом встали.

— Тебе помочь? — пряча улыбку, спросил парень, поворачиваясь уже всем корпусом.

Мне бы порадоваться, что он вот уже улыбается. Но нет, я же так не могу.

— Отвернись!!!

— Ладно, Мел, прекрати. Обещаю не смотреть.

— Ты уже смотришь!

— Смотрю, но не туда, куда ты думаешь.

Золин подошел ко мне, и без тени иронии или улыбки, довольно резким движением выудил полотенце из штанов. Я стыдливо попыталась отодвинуться, но парень схватил ремень моих штанов и дернул их вверх. Я непроизвольно подпрыгнула вслед за этим движением. Удивленно отметила, что Золин взгляда не опустил. Вообще ни разу. Даже когда с силой оторвал мои судорожно вцепившиеся в полотенце пальцы, и кинул это самое полотенце на землю. Наклонился за футболкой, пока я прикрывала ладошками наготу.

— Руки вверх, — приказал он, закатав низ рубашки так, чтобы без проблем надеть ее на меня. Я отчаянно завертела головой. — Вверх!

Чувствуя себя последней продажной… кхм… женщиной, отцепила руки от груди и исполнила приказ парня. Тут же почувствовала теплую ткань, затем пришлось повозиться с воротом — моя голова не хотела лезть. Но в целом, все оказалось не так страшно, как нарисовала мне моя бурная фантазия.

— Мои аплодисменты, — похвалила я.

— Ага. Идем. Ты же едешь с нами? — спросил он, поворачиваясь.

— Куда я денусь, — вздохнула я и поплелась вслед за парнем.

Ведь действительно — даже не взглянул. Ну и выдержка.

* * *

Мы выехали на рассвете.

Все единогласно согласились, что продолжить начатое — лучший подарок усопшим. Но перед путешествием нужно было выспаться и набраться сил. Вот только уснуть после того, что произошло, не смог никто. Пришлось наложить усыпляющее заклинание. Удивительно, но на этот раз магия и на меня подействовала. Правда, все отрубились сразу, а я полежала еще немного и тоже провалилась в сон.

Вопреки моим ожиданиям, лучше не стало. Наоборот, становилось только хуже. Я думала, что самое трудное — это первый день. Но чем дальше шло время, тем сильнее приходило осознание того, что их действительно больше нет.

Золин теперь разговаривал только с Эстаном. Редко, когда он мог обратиться к кому-то с просьбой или с указанием. Еще недавно горевший огонек в его глазах теперь потух. Эстан же вообще, казалось, не дышал. Не ел, даже не пил. Двигался, как кукла.

Было так больно сознавать, что я могла их всех предупредить о том, что произойдет, и не сделала этого. Они едут тут рядом со мной, каждый из них чувствует себя виноватым — кто-то в большей степени, кто-то в меньшей. И никто не догадывается, что на самом-то деле все произошло из-за глупости. Моей глупости, которая стала роковой.

Я все время раздумывала над случившемся с точки зрения трагедии. Но почему-то мне и в голову не приходило рассмотреть другую сторону. Сторону убийц. Их мотивы, методы, но главное — цели. И когда до меня дошло, какая цель была у наемников, я чуть не вывалилась из седла. А что, если они не выполнили задание? То есть, что, если их целью была не смерть конс-магов? Вдруг им приказали никому не позволить добраться до долины Азур? И конс-маги были лишь частью этой категории «никого».

Так, Майки, соберись. Если это так, то нужно быть предельно внимательной.

Я оглядела остальных. Такие подавленные лица, виноватый взгляд, даже небольшое волнение. Вряд ли можно сказать, что они ко всему готовы. Если бы я сейчас упала с лошади, думаю, они бы и не заметили.

Мой взгляд остановился на Рьюити. Обиделась ли она, когда я закричала на нее? Не знаю, что на меня нашло. Почему-то я решила, что смогу остановить вооруженную убийцу голыми руками. Вернее, одним прыжком. А она спасла меня. И я ей была искренне благодарна.

Поначалу мне казалось, что до долины Азур осталось совсем ничего. Но время, еще недавно бежавшее так стремительно, теперь как будто остановилось.

В этот день солнце было снисходительнее к блуждающим путникам. Теперь мне было не так жарко в темных штанах, дышать стало в два раза легче, и ветер, неожиданно подувший с востока, приятно охлаждал кожу.

Я молча задавалась вопросом: что такого в этой принцессе Криссэль, если за ней отправили семерых конс-магов, да и наемники так рьяно пытались им помешать? Но не найдя вообще никаких зацепок, озвучила этот вопрос.

— Я вообще о ней первый раз слышу, — пожала плечами Рьюити.

— Может, она очень важна «петрушам»? — предположил Вэн.

Почему стродисовцев они называют «петрушами», я так и не поняла. Сколько не пыталась проследить их логику, ничего не получилось.

— Наверное, в ней есть что-то особенное, — с придыханием заикнулся Тодд.

— В смысле? — не поняла я.

— А вдруг она неземная красавица? — Парень заискивающе улыбнулся.

То ли он пытался поднять всем настроение, то ли он это серьезно. На такое заявление никто даже не улыбнулся.

— Ага, а еще у нее золотые зубы, — скептически отозвалась Рьюити.

— Она может владеть каким-то необыкновенным даром, — разошелся Тодд.

Было видно, что он пытается как-то всех поддержать, разогнать эту гнетущую обстановку. Вот только жаждали ли мы его слышать?

— Каким, например? — вклинился Вэн. Неужели решил подыграть?

— Ну скажем: управлять четырьмя стихиями и одновременно произносить заклинания.

— Что-то ты шибко замахнулся, — покачала головой Рьюити.

— Да-да, это точно невозможно, — поддержал Вэн.

— Тогда, она может сразить мужчину одним взглядом…

— Опять ты за свое! — разозлилась девушка. — Мы недавно видели смерть семе… шестерых конс-магов, а ты тут со своими девушками! Не надоело еще, а?

— Я только помочь хотел. — Тодд обиженно сощурил глаза, и сделал вид, что его здесь вообще нет.

— Ладно, извини, — покаянно сказала Рьюити, после небольшой паузы. — Я что-то сама не своя последнее время.

— Забудем, — буркнул Тодд.

— Больше предположений на счет принцессы не будет?

— Она могла бы быть наследницей престола…

Парень, похоже, решил перечислить все стандартные рояли приключенческих книг. Принцессу похитил огнедышащий дракон, и конс-маги отправились на ее спасение. В принцессе текла особая кровь, и она одна могла спасти мир от хаоса и разрушения. До этого момента принцесса вообще не догадывалась о том, что она принцесса, и конс-маги должны были вернуть ей законный титул…

Чего я только не услышала из его уст, кое-что даже вызвало улыбку.

— Она сумасшедшая, — буркнул Эстан.

Все разом смолкли — первые его слова за этот день — и удивленно уставились на парня. Но этим предложением он и ограничился.

— Что ты имеешь в виду? — наконец решилась спросить Рьюити.

— Сумасшедшая она, чего не понятного, — не поворачивая головы, ответил он.

Мы непонимающе переглянулись. Это он так шутит что ли?

— Откуда ты знаешь? — настороженно спросил Тодд.

— Услышал.

— Но чем она тогда так важна? — недоумевал Вэн.

— Нам нужно будет спасать… сумасшедшую? — дрожащим голосом спросила Рьюити, не обратив внимания на вопрос парня.

Наступила гнетущая тишина. Еще более гнетущая, чем до этого. Принцесса Криссэль не обладала сверхъестественными способностями. Не была красавицей. Не могла совмещать несовместимое. Она была не в своем уме. И нам придется с ней возиться, чтобы доставить туда, куда было нужно.

— Ну чего вы молчите?! — неожиданно резко гаркнул Эстан, поворачиваясь к нам. — Да, именно! Соглашаясь ехать с нами дальше, вы подписали себе приговор!