Когда речь идет о войне и нищете в «третьем мире», западные властители дум — политики, промышленники, журналисты — охотно клеймят коррумпированные правительства этих стран.

«Реки нефти, — жалуется, к примеру, шеф OMV Вольфганг Рутгендорфер, — как назло, текут в странах типа Судана, где правят жестокие военные режимы»(). О том же, что режим в Хартуме без нефтедолларов западных концернов не смог бы закупать оружие и тем самым удерживать власть, Рутгендорфер не говорит ни слова.

Пусть это прозвучит банально, но в коррупции всегда участвуют двое: взяткодатель и взяточник. Диктаторы развивающихся стран — лишь одна сторона коррупционной системы, другая сторона — те, кто дает (а это в основном мультинациональные предприятия из демократических индустриальных государств) (). Так, в Анголе, в Конго, в Мьянме (Бирма), в Саудовской Аравии и многих других странах коррумпированные правительства не обязательно держатся у власти исключительно с помощью западных сырьевых концернов часто бывает достаточно простой доброжелательной поддержки со стороны правительств стран, где эти концерны базируются. Правительства, как правило, очень чувствительны ко всему, что касается оценки какой-либо страны как «страны-негодяя». Так, например, в Анголе Запад сначала поддерживал (убитого между делом) вождя повстанцев Жонаса Савимби (Jonas Savimbi) против коммунистического «негодяя» Жозе Эдуарду Душ Сантуша. Но с тех пор, как у побережья Анголы открыты богатые месторождения нефти, Душ Сантуш вдруг стал хорошим. Роль высокооплачиваемого посредника сыграл Жан-Кристоф Миттеран, сын покойного французского президента. Коррупционная афера раскрылась только тогда, когда в Декабре 2000 года Ж.-К. Миттерана арестовали. И вот, в результате прибыль получают «Total» и американский «Chevron».

Да и в Демократической Республике Конго, после избавления ее от бельгийской колонизации в 1960 году, предпринимались фантастические шаги в направлении демократии. Патрис Эмери Лумумба был избран премьер-министром. Но поскольку Лумумба не был готов разбазарить конголезские богатства в угоду западным промышленно-развитым странам, через несколько месяцев его убили, с помощью американской секретной службы ЦРУ и бельгийских офицеров. Премьер-министром стал Мобуту Сесе-Секо (Mobutu Sese-Seko), 32 года заливавший страну кровью — к вящей радости западных правительств, концернов и банков, которые и до сих пор сидят на миллиардах евро, украденных Мобуту у населения Конго, переправленных на швейцарские счета и вложенных в шикарные виллы по всей Европе. Когда же он перестал проявлять должное рвение, США поддержали восстание Лорана Дезире Кабилы (Laurent Desire Kabila). Но когда стало ясно, что президент Кабила не собирается выполнять свои щедрые обещания насчет сырья, такие страны, как США (да и Германия не отставала), немедленно переметнулись на сторону Руанды, которая в августе 1998 года начала войну против правительства Кабилы. В январе 2001 года Кабила был убит. На то, что война в Конго — самая большая в мире после 1945 года — ведется из-за сырья, неоднократно указывали в документах ООН. Одним из тех, кто извлекает из этой войны прибыль, называют немецкий концерн «Bayer».

ЛЕГАЛЬНАЯ КОРРУПЦИЯ — КАК ФУНДАМЕНТ НЕОЛИБЕРАЛЬНОГО КАПИТАЛИЗМА

В устах политиков и в СМИ коррупция, как правило, предстает скандальным исключением; «Это связано с тем, как относится современный капитализм и его неолиберальная модификация к господству рынка», — предполагает кёльнский эксперт по коррупции Вернер Рюгемер (). Но рынок функционирует не по теоретической доктрине о «свободной игре сил». «Наряду с государственным насилием и применением военных средств выступает коррупция. Она входит в состав системных инструментов, которыми орудует невидимая рука рыночной экономики в капиталистических демократиях». Неолиберальная глобализация представляет собой — не в последнюю очередь из-за отсутствия глобальных правовых основ, общих для разных государств «невиданную доселе в истории, совершенно разнузданную коррупцию. Коррупция здесь постоянно модернизируется и легализуется и в большинстве случаев ускользает от внимания общественности». Причина этого — в неспособности юстиции действующей в рамках национальных законов, проследить коррупционные денежные потоки на глобальном уровне.

«СИСТЕМА ELF»

В качестве примера Рюгемер приводит французский нефтяной концерн «Elf» (ныне «Total»), против которого с марта 2003 года ведется самый широкий и тщательный судебный процесс о коррупции из всех, что когда-либо велись в какой-либо из стран, «уважающих западную систему ценностей». Юристы и криминалисты вели расследования целых 10 лет. Против них плелись интриги, они могли работать только под защитой полиции. Обвинения выдвинуты против членов правления, бывших министров, государственных секретарей, партийных лидеров и бизнесменов высокого ранга, которые сейчас в основном работают консультантами различных предприятий. Перед судом, эти люди перечисляют свои ордена и государственные награды. Местом проживания они называют Монако, Париж, Лондон, Цюрих или Москву. 80 их адвокатов — из числа самых дорогих во Франции. Из «черных касс» концерна десятилетиями осуществлялись тайные выплаты. Деньги текли в руки политиков и чиновников тех государств, , где речь велась о правах на добычу нефти или других сделках. Долгое время миллионные выплаты получали президент Габона Омар Бонго, или президент Нгессо (Республика Конго), или Бийа (Камерун). Вторую группу взяточников, по словам Вернера Рюгимера, составляли ведущие политики правящих партий во Франции. Общая сумма выплаченных вознаграждений, фигурирующая в материалах расследования, составила 430 миллионов евро (). Но их действительный объем Рюгимер оценивает гораздо вы-me.

Сюда же относятся и 35 миллионов евро, которые «Elf» выплатил для обеспечения себе выгодных условий при покупке восточногерманских нефтехранилищ и очистных сооружений в городе Лейна. Эти деньги ушли немецким политическим партиям, а их окончательный получатель неизвестен до сих пор ().

Результатом всей этой деятельности стало то, что во Франции образовалось элитарное, охраняемое секретными службами «государство в государстве», состоящее из руководящих лиц предприятий и государственных и партийных чиновников самого высокого уровня. «"Elf" мог ссылаться на то, что вынужден был поступать таким образом, потому что его международные конкуренты поступают точно так же», — считает Рюгемер, видящий в этом доказательство того, что коррупция имманентна системе. Ведь глобальные коррупционные системы, подобные этой, открыто создаются концернами различных государств. В качестве примеров Рюгемер приводит доказанные факты коррупции в Италии (), в Швейцарии (), США (), Саудовской Аравии () и Германии (). Прежде всего, речь идет о сделках с оружием и промышленными объектами, о строительстве высотных плотин, электростанций, дорог, шоссе, метро, объектов недвижимости и о снабжении сетей супермаркетов.

Не обсуждаемая каждый раз заново, по уже профессионально установленная доля расходов на взятки закладывается в пределах от 3 до 7 процентов, считает эксперт по коррупции. Однако в наиболее динамичных областях, за контроль над которыми борются многие конкуренты — внедрение новых медикаментов, программного обеспечения или компьютеров, а также на крайне монополизированном рынке оружия -- эти проценты значительно выше.

«SIEMENS» И КОМПАНИЯ: КОРРУПЦИЯ КАК ЧАСТЬ БИЗНЕСА

Немецкие концерны, оказавшиеся в центре международного внимания в связи с коррупцией, как правило, знамениты и в Герма-нии. Например, это касается концерна «Siemens». «В Греции ли, в Венгрии ли, в Южной Корее или Сингапуре: "Siemens" везде туг как тут, и саму Г ер манию не обходит стороной» (). Крупнейший процесс против пятерых управляющих «Siemens», обвиненных в подкупе ответственных лиц ради получения заказа на постройку электростанции в Мюнхене в 1990-е годы, ясно показал, что и в Европе пользуются теми же методами, что и в развивающихся странах: подключение посредника со стороны, скрытый денежный поток через некий финансовый оазис, открытие номерного счета в Швейцарии для получателя денег, фальшивые декларации о выплате комиссионных, завышение стоимости заказа. Высокопоставленные менеджеры, приговоренные к тюремным срокам и денежным штрафам, ничуть не выглядели раскаявшимися. По данным Рюгемера, «Siemens» оплатил все гонорары адвокатам, а осужденные во время пребывания в тюрьме регулярно получали не только зарплату, но и все полагавшиеся за это время доплаты и бонусы (), Рюгемер: «Коррупция всегда ведется в интересах фирмы и является составной частью обычной деятельности менеджмента».

Это проявилось в многочисленных строительных скандалах, например, на строительстве заводов по сжиганию мусора в Кёльне, Бёблингене и целой дюжине других немецких городов. В Кёльне генеральный директор Штайнмюллер в 90-е годы раздал местным политикам и чиновникам взяток на 15 миллионов евро. По данным Рюгемера, Штайнмюллер проявлял активность еще в Южной Африке времен апартеида, где он, наряду с другими немецкими предпринимателями, представлявшими, к примеру, «Deutsche Bank» и «Daimler» годами тайно финансировал «Национальную партию» (сторонников апартеида) , чтобы получить заказы на прокладку рудников. Таким образом, демократический процесс принятия решений по строительству немецких мусорных печей был организован точно так лее, как и поддержка недемократической системы в Южной Африке.

«ГЕРМАНИЯ — КОРРУМПИРОВАННАЯ СТРАНА»

«Если принять во внимание тот факт, что для коррупции всегда необходимы как минимум два участника, то излюбленные клише вроде "Италия — коррумпированная страна". теряют всякий смысл», — говорит Вернер Рюгемер. Так, немецкие фармакологические концерны начиная с 1970-х годов подкупали в Италии персонал лабораторий и больниц, чтобы обеспечить продажу лекарств и гормональных средств по завышенным ценам. «Если продолжать использовать это клише, то нужно сказать: «"Германия — коррумпированная страна"».

Тошно смотреть на то, как политика и промышленность свиваются в какой-то непристойный клубок — вплоть до самых верхов государства. Так, партии, «благосклонные к промышленности» — Христианский демократический союз (ХДС), Христианский социальный союз (ХСС) и Свободная демократическая партия (СВДП), «тайно спонсировали» Федеральный Союз германской промышленности и сотни отдельных предприятий. По этим каналам в кассы правящих партий безнаказанно перетекли 110 миллионов евро (). Поэтому не стоит удивляться, что коррупция немецких предприятий поддерживалась на государственном уровне. Рюгимер: «Это происходило официально и на законных основаниях через налоговые льготы под видом "полезных расходов" и через государственное экспортное страхование». Между тем по крайней мере первое запрещено в большинстве индустриальных стран.

В рамках глобализации коррупция модернизировалась настолько, что большинство ее форм сегодня вообще не подлежат наказанию. Здесь уместно сказать о тех методах, с помощью которых предприятия ставят политиков и государственных служащих в зависимость от себя. Так, по данным британской газеты «Daily Telegraph», падение британского министра по охране окружающей среды Майкла Мичера (Michael Meacher) в июне 2003 года было вызвано давлением генноинженерной промышленности, в особенности концерна «Bayer». Мичера знали как беспощадного критика продуктов питания, подвергшихся геннотехнической обработке и поэтому он вызывал страшное раздражение у фирм, использующих биотехнологии (). В Германии прежний (ныне умерший) финансовый директор фирмы «Bayer» Хериберт Цитцельсбергер стал госсекретарем по финансам правительства красно-зеленых и сразу же принялся сокращать налоги на концерны, тогда как его шеф предлагает гражданам раскошелиться (). В Австрии бесцветный министр финансов Карл-Хайнц Грассер официально позволяет Томми Хильфигеру себя одевать — и тут же сокращает расходы на социальную сферу. Походя он отписывает 2 миллиарда евро на боевые самолеты фирмы EADS («Daimler-Chrysler»).

КОРРУПЦИОННАЯ СИСТЕМА В США

В Соединенных Штатах концерны вроде «Exxon Mobil» и «Monsanto» жертвуют миллионы на поддержку президентских гонок и ожидают за это политики, благоприятствующей промышленности. И они ее получают: президент Джордж Буш-младший лично выступает против Киотского протокола о защите климата и за разрешение генной инженерии в Европе. Его правительство с невероятным упорством подрывает как дееспособность ООН, Международного арбитража, так и международные соглашения, такие как Конвенция по биологическому оружию.

Уже в 1970-е годы американский поставщик оружия «Lockheed» был вынужден признать, что только за период с 1970 по 1975 год выплатил по всему миру в общей сложности 202 миллиона долларов в качестве комиссионных, денежных компенсаций и «неясных расходов» многим сотням получателей для того, чтобы добиться заказов на боевые реактивные самолеты и другую военную продукцию. На этом основании обвинение в коррупции было предъявлено еще 360 фирмам, особенно в «дружественных союзных» государствах. У взяткодателей — знаменитые имена: «ExxonMobil», «United Brands», «Merck», «Westinghouse», «Firestone», «Philip Morris», «ITT», «Boeing». В числе взяточников — президент Габона Бонго, президент Южной Кореи Пак, президент Боливии Арриентос, иранский шах Пехлеви, филиппинский президент Маркос, гаитянский президент Дювалье и тысячи министров, генералов, уполномоченных представителей и чиновников из Турции, Израиля, Великобритании, Гватемалы, Германии, Индонезии, Аргентины, Канады и т.д. В одной Италии «Exxon« заплатил руководителям правящих партий в общей сложности 73 миллиона долларов (). Речь шла не только о конкретных заказах и лицензиях, но и о стабилизации политической атмосферы, которая должна была оставаться благоприятной для получения сверхприбьтлей американскими фирмами. Эта атмосфера была консервативно-христианской, но ее составными частями были: и диктатуры, и монархии, и праворадикальные группировки, а при необходимости и такие силы, как мафия, люксембургские масонские ложи и тайные кланы японского криминального мира ().

«По этому принципу, начиная с 1945 года, предприятия США используют структуру глобальной коррупции, которая унаследовала многие старые приемы, такие как бакшиш и "черный нал" и шаг за шагом разрастается», — считает эксперт по коррупции Вернер Рюгемер. Стоимость контрактов и сохранения политических систем немыслимо возросла. Повысился и профессиональный престиж «независимых» посредников, работающих за комиссионные, этих предшественников современных промышленных лоббистов (см. конец главы). «Черные кассы» и «фирмы — почтовые ящики»{16} , где хранятся запасы коррупционных денег, с тех пор стали необходимым инструментом любого «глобального игрока». К тому же коррупция как средство глобальной рыночной экспансии и развития американской торговли получила и научное обоснование, тем самым став как бы легализованной. Так, правый политолог Сэмюель'Хантингтон писал, что с коррупцией легче примириться, если принять во внимание, что она — единственная альтернатива применению силы для завоевания рынков, и что она могла бы содействовать тому, чтобы далее такие персонален, которые не имеют выхода на легитимные каналы, получили возмож-ность влиять на ход событии ().

ИМЕНЕМ ГОСПОДА И КОНЦЕРНОВ

Религиозный фундаменталист Джордж Буш довел эту систему до совершенства. Важным спонсором его взлета — сначала в губернаторы, Техаса, а после в президенты США — стало предприятие «Enron» . Две трети сенаторов США были включены в список получателей пожертвований концерна. «Enron» и его руководители на одну только предвыборную кампанию Бухгга в 2000 году перечислили 1,96 миллиона долларов. В качестве встречного шага парламентское большинство отменило прежние государственные проверки — результат не заставил себя долго ждать: им стал скандал с фальсификацией баланса на фирмах «Enron», «WorldCom» и других в 2002 ГОДУ.

Центральный офис «Enron» в Европе разместился в Лондоне. Во время предвыборной борьбы Тони Блэр протестовал против вторжения «Enron» в британский энергетический сектор. Блэр пообещал английским шахтерам бороться за сохранение национальной угледобывающей промышленности. В августе 1998 года «Enron» проспонсировал торжественный обед на съезде партии лейбористов, После выборов премьер-министр Блэр заменил в энергетической программе своего правительства уголь газом. В 2000 году министр промышленности Блэра Стивен Бэйере поднялся до поста главы европейского филиала «Enron». Андерсен, инспектор по экономике «Enron», был весьма активен, в частности в Англии, где он спонсировал партийные конференции лейбористов. Фирма «Artur Andersen» продала канцлеру казначейства Гордону Брауну роскошную квартиру стоимостью минимум 350 тысяч фунтов всего за 130 тысяч фунтов. По инициативе Андерсена Браун внес законопроект о снижении налога на прибыль; в США же Андерсен добился того, что «Enron» вообще не платил налоги ().

АФГАНИСТАН И ИРАК — ДОЛГОЖДАННЫЕ ВОЙНЫ

В Афганистане «Enron» десятками миллионов долларов финансировал «Талибан». Совместно с нефтяным концерном «Unocal» в 1997 и 1998 годах «Enron» приглашал представителей «Талибана» на переговоры в Техас. «Enron» и «Unocal» намеревались проложить трубопровод по территории Афганистана, чтобы гнать по нему газ и нефть из Туркменистана и Узбекистана. «Enron» проявил готовность платить талибам «налог» за каждый кубометр газа, который должен был течь по трубопроводу. «"Enron" заключил бы сделку с самим чертом, если бы это принесло прибыль концерну», — заметил один из членов комиссии Конгресса, которая с января 2001 расследовала дело о финансовой несостоятельности «Enron» (). Сегодня «Unocal» вместе с французским нефтяным концерном «Total» заигрывает с бирманской военной хунтой. Будет ли и Бирма объявлена «страной-негодяем», звеном в одиозной «оси террора», если не согласится и дальше поставлять сырье по дешевке?

Свергнутый иракский диктатор Саддам Хусейн долгие годы тоже устраивал правительство США и западные нефтяные концерны. Американский вице-президент Дик Чейни при Буше-старшем до 1992 года был министром обороны. Следующие 8 лет он являлся президентом «Halliburton» , крупного поставщика для нефтяной промышленности, который также заключал сделки с правительством Саддама Хусейна. «Halliburton» — один из крупнейших поставщиков американской армии. Перед второй Войной в заливе концерн без всякого конкурса получил миллионные заказы на восстановление сооружений в Ираке, разрушение которых Чейни, как политик, безусловно, предвидел.

Сказанное — всего лишь поверхностный взгляд на новый масштаб коррупции внутри «западной системы ценностей». Либерализация экономики и дерегулирование, начавшиеся в 1990-е годы, позволили участникам событий заранее и надолго объявить себя невиновными. «Все, или почти все, что они делают — совершенно легально», — утверждает эксперт по коррупции Вернер Рюгемер.

Но прибыль и комиссионные, отправленные на самые верхние этажи виртуальной «новой экономики», даже в дерегулированном капиталистическом рыночном хозяйстве не могут вечно спасать положение, И «мирная» коррупция а-ля Хантингтон уже не справляется, как показали банкротства «Enron» и «Worldcom». Поэтому «мирное» самообогащение все чаще оборачивается военными действиями. Типичным примером органического сращения расширяющегося рынка, коррупции и военного насилия может служить политика правительства США в Афганистане. При подготовке к военному вторжению ЦРУ выделило 70 миллионов долларов на покупку военных вождей талибов. Во время самой интервенции офицеры США размахивали пачками долларов, чтобы купить перебежчиков. Президент Буш обрадовался, узнав, что на все это потребовалось меньше денег, чем предполагалось. Его цитируют: «Это хорошая сделка» ().

БОРЬБА С ВЕТРЯНЫМИ МЕЛЬНИЦАМИ

В 1997 году 29 индустриальных государств, входящих в Организацию сотрудничества и развития (ОСР), объединились, объявили запрет на налоговые льготы для взяток и признали необходимость наказания за подкуп иностранных чиновников (). В большинстве стран-участниц эта конвенция была включены в национальную правовую систему. В том числе и в Германии (), но не в финансовых оазисах Швейцарии и Люксембурга. Тем не менее, в той же Германии не чувствуется серьезных перемен на предприятиях, в финансовых службах, прокуратурах и судах, критикует Вернер Рюгенер. До сих пор не известно нм одного случая, чтобы германское предприятие было обвинено в подкупе за границей.

Вместо этого появилась новая «этическая конъюнктура». Концерны подписали «Codes of Conduct», добровольные ((обязательства по самоограничению», которые не контролируются никем, кроме самих заинтересованных фирм. Сторонником этой новой хозяйственной этики объявил себя, в частности, бывший президент Федерального союза немецкой промышленности (Bundesverband der Deutschen Industrie) Ганс-Олаф Хенкель. Он дал определение коррупции: «Один из усерднейших могильщиков свободы» (), но дальше обрушился на «правящую прослойку бедных стран, которая своей готовностью брать взятки держит собственные народы в нищете»; эта правящая прослойка способна «причинить своим гражданам больше вреда, чем любой реальный или выдуманный крупный капиталист», утверждал он. Тот факт, что взятки напрямую поступают от этого самого «крупного капиталиста», а тот и у себя дома подкупает политиков и чиновников, Хенкель не принимает во внимание.

ТОЛЬКО НИКАКИХ ЗАКОНОВ!

В вопросах соблюдения социальных и экономических стандартов представители концернов так же охотно перекладывают ответственность на правительства стран-производителей. В конце концов, это их задача — издавать законы. Хорошо, если так. Ведь под давлением крупных инвесторов и международных финансовых организаций правительствам бедных стран не остается ничего другого, как, устанавливая крайне низкие социальные и экологические стандарты, удалить все преграды на пути инвестиций. Так, концерны объединяются в индустриальные лобби, чтобы, к примеру, опустить установленный законом минимум заработной платы. Но как только потребители начинают критиковать «Nike» и прочих за крайне низкую зарплату на фабриках-поставщиках, фирмы беспомощно разводят руками, это, мол, внутреннее дело страны — гарантировать справедливую оплату.

Поскольку этих объяснений недостаточно, в последние годы все чаще заключаются наднациональные торговые соглашения, благодаря которым национальные правительства лишаются последней возможности проводить законы, направленные на защиту трудящихся, прав человека и окружающей среды. Эти международные торговые законы, де-факто не легитимированные никакими демократическими процедурами, по большей части обсуждаемые тайно, стоят выше национальных конституций и тем самым определяют направление, в котором движутся Демократии богатых стран.

Вы этому не верите? Тогда мы вам кое-что расскажем про ВТО.

ВСЕМИРНАЯ ТОРГОВАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ (WORLD TRADE ORGANISATION)

ВТО (VVTO) была образована 1 января 1995 года после так называемого У ругвайского раунда переговоров в рамках «круглого стола» Генерального соглашения по тарифам и торговле (GATT) (). В нее входят 146 стран, 30 ждут приема в организацию.

ВТО базируется на неолиберальной основе свободной торговли, которая должна стимулировать рост производства и всемирное благосостояние. В отличие от сравнительно беспомощной Организации Объединенных Наций, ВТО способна реализовывать свои решения по всему земному шару с помощью торговых санкций. Об этом заботится Третейский суд, работающий при закрытых дверях. Решение Третейского суда вступает в силу даже в том случае, если с ним согласна хотя бы одна страна. К настоящему времени было подано более 300 торговых жалоб. Сейчас, например, США, используя суд ВТО, пытаются вынудить европейские страны допустить на свои рынки генетически модифицированные продукты. Если жалоба будет удовлетворена (а это вполне вероятно), то аграрные концерны в Европе будут обязаны либерализовать торговлю продуктами питания, произведенными из таких компонентов, хотя большая часть населения Европы против этого,

В отличие, скажем, от Международного валютного фонда или Всемирного банка, в ВТО действует принцип; когда каждый член организации обладает одним голосом. Но это не значит, что ВТО — демократическое учреждение. Так, 29 беднейших стран не имеют постоянного представительства в штаб-квартире ВТО в Женеве. Однако на многочисленных заседаниях каждый отсутствующий голос автоматически считается голосом «за». Кроме того, на многие важные встречи, во время которых никогда не ведется протокол, приглашают далёко не все страны. Но, конечно, ЕС и США представлены при любых обстоятельствах;

Немало развивающихся стран просто-напросто не могут позволить себе присутствовать на важных переговорах; Поэтому в решениях ВТО доминируют интересы промышленно развитых стран, К тому же голоса развивающихся стран часто покупаются обещаниями кредитов, в основном связанными с далёко идущими планами усиления либерализации, -

Детали регламентирующих установок ВТО разрабатываются в ходе тайных переговоров никем не избираемыми должностными лицами в Женеве. Общественность не может наблюдать за разработкой соглашений и комментировать ее. Только в конце переговоров национальные парламенты получают возможность ратифицировать объемистый сводный пакет документов.

ВСЕОБЩЕЕ СОГЛАШЕНИЕ ПО СФЕРЕ УСЛУГ (GATS)

GATS призвано либерализовать сферу услуг, то есть подчинить ее законам конкуренции свободного рынка. Это касается не только банков, парикмахеров, женских консультаций и т.д., но и общественных служб, ответственных за обеспечение населения самым необходимым. Страны, подписавшие соглашение, можно заставить либерализовать школы, университеты, больницы, питьевую воду, общественный транспорт, почту, энергоснабжение и многое другое. Это открывает путь к продаже всего этого частным концернам, которые могут получить огромные прибыли. Просто не подписать соглашение для бедных стран (в первую очередь, но не только для них) означает масштабные торговые убытки и необходимость считаться с потерей международной финансовой помощи, GATS вступило в силу одновременно с основанием ВТО и единым пакетом было одобрено национальными парламентами. Но конкретные детали обговариваются только сейчас — при закрытых дверях и без какого-либо демократического контроля.

Тем не менее, некоторые из этих секретных бумаг все же попали б руки критически настроенных организаций, таких как АТТАС и профсоюзы. Вопреки официальным обещаниям, НС требует от 72 стран либерализации водоснабжения. Для бедных стран это фактически означает, что все свои системы обеспечения питьевой водой они будут вынуждены отдать за бесценок таким концернам, как «Bechtel», «Suez» или «Vivendi Universal», поскольку государственные структуры этих стран никогда не смогут конкурировать с финансовой мощью концернов. Какие последствия ожидают при этом население, видно на примере волнений, произошедших в боливийском городе Кочабамба. После либерализации и продажи американскому концерну «Bechtel» цены, на воду здесь в 2000 году выросли вдвое. Дошло до всеобщей забастовки, против возмущенного населения были брошены войска, но, в конце концов, городские власти снова национализировали водоснабжение. Тогда «Bechtel» во Всемирном банке предъявил Боливии иск о возмещении ущерба в размере 25 миллионов долларов.

Если бы GATS к тому времени уже вступило в силу, то для такой страны, как Боливия, невозможно было бы отменить эту приватизацию.

ОТМЕНА ЛИБЕРАЛИЗАЦИЙ ДЕ-ФАКТО НЕВОЗМОЖНА

Подобные катастрофические либерализации случались и задолго до вступления в силу GATS. Вся разница в том, что теперь приватизацию фактически нельзя отменить.: Страна должна либо предоставить концернам равноценную по выгоде область народного хозяйства, либо заплатить ВТО высокую штрафную пошлину.

В рамках GATS многие общественные меры регулирования, например, в сфере защиты окружающей среды, социальных стандартов или критериев качества, могут быть расценены как препятствие для торговли и опротестованы. В этом случае соответствующая регламентирующая установка подвергается «тесту на необходимость». Если она будет признана «хоть в чем-то препятствующей торговле», ВТО имеет право принудить страну отменить ее. Таким образом, ВТО оказывается более высокой инстанцией не только по сравнению с демократически избранными парламентами, но и с Советом Европы. В 10 из И спорных случаев, имевших место до сих пор, законы об охране окружающей среды и здравоохранении пришлось отменить.Открытая общественная дискуссия о GATS началась только после широкомасштабных протестов таких неправительственных организаций, как АТТАС.

МНОГОСТОРОННЕЕ СОГЛАШЕНИЕ ОБ ИНВЕСТИЦИЯХ (MAI)

Сейчас в ВТО циркулирует совсем уже далеко идущий проект под названием «Многостороннее соглашение об инвестициях», призванный еще увеличить права международных инвесторов в целевых странах. Организации по вопросам развития изо всех сил предостерегают от этого соглашения, потому что прямые инвестиции в развивающиеся страны идут на пользу лишь некоторым экспортным зонам, a MAI только облегчит приток прибылей в многонациональные концерны. Целые страны могут тогда превратиться в производственные зоны для отдельных предприятий и во многих отношениях утратить свой суверенитет. Если, к примеру, некое государство поднимает свои, экологические или социальные стандарты и, вследствие этого, инвестирующему концерну приходится платить хоть на йоту больше, то на эту страну можно подать жалобу в суд ВТО. Представим себе, что Нигерия решает принять закон, предписывающий постройку водоочистных сооружений и проведение мероприятий по защите здоровья в нефтеперерабатывающей промышленности, как это в обязательном порядке делается в Европе вот уже многие десятилетия. Нефтяная-компания «Shell» в этом случае может подать жалобу на нигерийское правительство, поскольку из-за инвестиций в подобные оздоровительные мероприятия ее прибыль несколько снизится. Или некая европейская страна попробует ввести экологический налог — тогда инвесторы PI3 энергетического или автомобильного сектора обвинят ее в государственном рекете. Все это означает, что никакая страна впредь не сможет позволить себе принимать законы, содержащие более жесткие экологические и социальные требования.

СОГЛАШЕНИЕ ОБ АСПЕКТАХ ПРАВА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЙ СОБСТВЕННОСТИ, ЗАТРАГИВАЮЩИХ ТОРГОВЛЮ (TRIPS)

Соглашение TRIPS вступило в силу в 1995 году. Здесь решающим было влияние индустриальных государств, потому что важные рабочие совещания и переговоры проходили без участия развивающихся стран. Соглашение TRIPS отрегулировало различные инструменты для защиты интеллектуальной собственности (авторские права, торговые марки, патенты и т.д,).

Для развивающихся стран непреклонная и твердая защита технических ноу-хау означает, что новые технологии уже нельзя будет копировать с выгодой в цене. Например, патентованные лекарства стоят в 30 раз дороже, чем так называемая Generika, с помощью которой такие болезни, как СПИД, можно лечить за приемлемую плату (см. главу «Медикаменты»). Патентование растений и посевного материала не позволяет крестьянам хранить семена из собственного урожая, сеять их или вести дальнейшую селекцию, если они хоть раз воспользовались патентованным семенным материалом. Таким образом, патенты ; укрепляют главенствующие позиции мультинациональных агрохимических концернов, вроде «Monsanto» или «Bayer», которые все больше монополизируют сельскохозяйственный рынок. Патентование генетических ресурсов в рамках TRIPS проходит без проблем. Использование «технологии Терминатора», по которой производятся стерилизованные растения, также служит целям монополизации.

Поэтому неудивительно, что международная критика соглашения TRIPS звучит все громче. Так, подкомиссия ООН по обеспечению и защите прав человека установила, что TRIPS противоречит основным правам человека, таким как право на здоровье, питание и получение выгоды от научного прогресса. Кроме того, TRIPS находится в конфликте с международной Конвенцией; по сохранению; многообразия видов. Патентное право позволяет присваивать и монополизировать право получения доходов от генетических ресурсов как природного происхождения, так и подученных путем традиционной селекции. Когда некий концерн патентует традиционные медицинские знания некоего народа и поэтому вынуждает любого, кто пользуется; этими знаниями, платить за это лицензионные пошлины, то это называется биологическим пиратством.

ВТО КАК ВСЕМИРНАЯ ТОРГОВАЯ ДИКТАТУРА

Американский экономист Майкл Чоссудовски считает сам «процесс создания ВТО... явно противозаконным» (). ВТО учредили как «тоталитарное надправительственное учреждение», уполномоченное через международные законы «приводить в соответствие» экономическую и социальную политику отдельных стран, игнорируя при этом суверенные права национальных правительств. Более того, статьи устава ВТО противоречат не только существующим национальным и международным законам, но и Всеобщей декларации прав человека. В рамках Программы развития Объединенных Наций (UNDP) было проведено одно весьма своевременное исследование (), авторы которого также не выявили ничего общего между либерализацией торговли и планами долговременного роста и развития и предостерегают против распространения мандата ВТО на новые области.

За деятельностью ВТО стоят, в первую очередь, высшие руководители крупнейших банков и концернов мира. На закрытых заседаниях и бесчисленных международных мероприятиях они регулярно встречаются с политиками, принимающими ключевые решения, людьми из Международного валютного фонда, Всемирного банка и руководством ВТО. Вот названия наиболее важных форумов и промышленных лобби: Международная торговая палата (International Chamber of Commerce, ICC), Трансатлантический бизнес-диалог (Trans Atlantic Business Dialogue, TABD), Совет Соединенных Штатов по международному бизнесу (United States Council for International Business, USCIB), Всемирный Экономический Форум (World Economic Forum, WEF) и Институт международных финансов (Institute for International Finance).

Национальные промышленные лобби, такие как Германский торгово-промышленный парламент (der Deutsche Industrie und Handelstag (DIHT) или австрийское Объединение промышленников (Industriellenvereinigung) тоже пытаются влиять на политику в интересах концернов. Так, весной 2003 года стало известно, что Объединение промышленников выделило 175 тысяч евро на поддержание интернет-сайта австрийского министра финансов Карла-Хайнца Трассера, где тот в целях самовыражения помещал фотографии своих детей. В ответ объединение, естественно, ожидает политики, благоприятной для промышленности — и получает ее, тогда как населению, у которого нет мощного богатого лобби, придется раскошелиться.

ВЛАСТЬ И ПРОИЗВОЛ ЧЕРЕЗ МЕЖДУНАРОДНЫЕ ЛОББИ

Ниже мы приводим подборку влиятельных международных промышленных лобби, во многом определяющих политику национальных правительств, Совета Европы и таких международных финансовых институтов, как ВТО и Международный валютный фонд ().

Что же в этом плохого? Ведь природоохранные и правозащитные организации также пытаются влиять на свои правительства.

Нельзя ничего возразить против того, что группы с различными интересами стремятся обозначить свою причастность к политике. Но если неправительственные организации пытаются добиться своих целей с помощью мобилизации общественности, то подавляющее число сделок концернов и их лобби происходит за закрытыми дверями — причём чаще всего здесь замешаны большие деньги. Речь необязательно идет о подкупе политических: деятелей. Последние принимают целые горы законов, о которых не имеют никакого понятия, принимают легко и просто — ведь стопки дел, которые необходимо ежедневно обрабатывать, такие огромные... До чего же это практично и удобно, когда серьезные учреждения с тысячами служащих представляют совершенно готовые документы, подкрепленные ими лее самими оплаченными «научными» исследованиями, которые остается только подписать. К тому лее, если эти учреждения — естественно, тоже при большом вливании денег — инсценируют кампанию поддержки в СМИ, чтобы подавить в обществе сопротивление принятию законодательства, благоприятствующего концернам...

Отсюда следует, что методы, которыми действуют многие из этих лобби, резко противоречат общественным интересам. В числе этих методов — финансирование предвыборных кампаний нужных партий и открытые угрозы уничтожить рабочие места, если какое-то правительство не желает поступать по их усмотрению. Политиков же, имеющих достаточно мужества противопоставить себя всесильной власти промышленных лобби, можно пересчитать по пальцам.

ACC — AMERICAN CHAMBER OF COMMERCE (AMCHAM)

Комитет Американской Торговой Палаты при ЕС представляет европейские филиалы крупнейших концернов США и ставит своей целью максимальное дерегулирование. Как следствие, «AmCham» ущемляет любые формы социального и экологического законодательства, налагающие на концерны хоть малейшую ответственность. Немецкий отделение «AmCham Germany» требует от Федерального правительства и Совета министров ЕС «уже на стадии законопроектов активнее сотрудничать с США, особенно в таких областях, как биотехнология, сертификация, защита окружающей среды и данных» (). Что это значит — совершенно ясно: больше генной инженерии, меньше экологии.

В числе членов Палаты: «Chiquita», «Coca-Cola», «DaimlerChrystar», «Disney», «ExxonMobil», «Ford», «General Motors», «Kraft», «Levi's», «McDonalds», «Nike», «Procter & Camble» и др.

BRT — US BUSINES ROUND TABLE

В Деловой круглый стол США входит более 200 крупных концернов, Их цели: вместо законов и налогов, связывающих бизнесу руки, в промышленности должны действовать только добровольные соглашения. Любое государственное вмешательство члены Круглого стола не признают. BRT форсирует заключение соглашения о защите инвестиций MIA в WTO и стоит за американскими соглашениями о свободной торговле NAFTA (Североамериканская зона свободной торговли) и FTAA (Соглашение о свободной торговле для Америки).

BRT лоббирует интересы «ВР», «Coca-Cola», «DaimlerChrysler», «Deutsche Bank», «ExxonMobil», «General Motors», «MonsanLo», «Nike», «Procter & Camble», «Shell» и др.

CEFIC — EUROPEAN CHEMICAI INDUSTRY COUNCIL

Совет европейской химической промышленности также выступает за свобод-ную торговлю с помощью ВТО, лоббирует более дешевую энергию через либерализацию европейского энергетического рынка и стремится обеспечить патентование растении и животных через соглашение TRIPS. Принятию законодательных мер против опасных химических веществ следует помешать, а вместо них ввести систему саморегулирования,

CEFIC лоббирует интересы «Aventis», «Bayer», «ВР», «ExxonMobil», «Novartis», «Procter & Camble», «Shell», «ToLai» и др.

CEPS — CENTRE FOR EUROPEAN POLICY STUDIES

Центр европейских политических исследований выдает себя за научный институт, а на деле тормозит, к примеру, эффективные мероприятия по защите климата. При этом Центр всячески форсирует благоприятные для рынка «решения» проблемы колебаний климата и совершенно неблагоприятное для климата развитие атомной энергетики и эмиссионную торговлю.

CEPS лоббирует интересы «ВР», «ExxonMobil», «Ford», «McDonald's», «Shell», «Siemens», «Total» и др.

EFPIA— EUROPEAN FEDERATION OF PHARMACEUTICAL INDUSTRIE ASSOCIATIONS

Европейская федерация ассоциации фармакологической промышленности ведет борьбу, например, против запрета на использование гормонов роста для коров и моратория на либерализацию генетически модифицированных организмов. Там, где свободный рынок мешает производителю, необходимо регулирование, там лее, где он ему на пользу — необходимо дерегулировать дальше и дальше. Так, политическими мерами следует защшцать от копирования те лекарства, на которые имеется патент. Однако же в сфере тестирования и разрешения медикаментов к продаже законов и защитных мер слишком много. Члены: все известные фармакологические концерны.

wwv.efpia.org.

ERT — EUROPEAN ROUNDTABLE OF INDUSTRALISTS

Этот «круглый стол промышленников», пожалуй — самое могущественное лобби внутри Евросоюза. Вокруг него собираются 45 глав крупнейших европейских концернов, таких как «Bayer», «ВР», «British American Tobacco» (BAT), «Nestle», «Shell», «Siemens» и «Unilever». Главная цель — либерализация коммерческой деятельности; среди прочего, речь здесь идет и о приватизации об-

ESF — EUROPEAN SERVICE FORUM.

Европейский форум сферы услуг считается главным двигателем либерализаторских устремлений Евросоюза, особенно приенительно к GATS.

ESF лоббирует интересы «ABN Amro», «Allianz», «Barclays», «Bertelsmann», «Kommerzbank», «DaimlerChrysler», «Deutsche Post», «Deutsche Telekom», «DHL», «Metro», «Vivendi Universal» и др.

EUROPABIO — EUROPEAN ASSOCIATION FOR BIOINDUSTRIES

Европейская ассоциация биологической промышленности борется, прежде всего, за то, чтобы Совет Европы прекратил, сопротивление производству и продаже генетически модифицированных продуктов питания — несмотря на то, что большинство европейцев поддерживают запреты на эти товары и требуют неукоснительно соблюдать имеющиеся правила, а также соответственно маркировать генетически модифицированные продукты.

Члены: «Bayer», «Monsanto», «Novartis», «Pfizer», «Proctor & Gamble», «Unilever» и др.

FEDESA — INTERNATIONAL FEDERATION FOR ANIMAL HEALTH (FAH)

Международная федерация за здоровье животных — отнюдь не общество защиты животных, но промышленное лобби, которое борется за отмену запрета ЕС на использование гормонов роста и генной инженерии в животноводстве.

Члены: «Bayer», «Boehringer», «Monsanto», «Novartis», «Pfizer», «Schering» и др.

GBDE — GLOBAL BUSINESS DIALOQUE OF ELECTRONIC COMMERCE

Глобальный бизнес-диалог по электронной торговле ставит себе основной целью устранение любых торговых и инвестиционных барьеров, а также общее снижение налогов для концернов. Напротив, когда дело касается защиты индустрии электронных игр от пиратских копий, лобби требует новых законов и ужесточения правил.

GBDE лоббирует интересы «Alcatel», «Bertelsmann», «Deutsche Bank», «Fujitsu», «Hewlett Packard», «Hitachi», «Mitsui», «Nokia», «Siemens», «Toshiba» и др.

ICC — INTERNATIONAL CHAMBER OF COMMERCE

Международная коммерческая палата представляет себя как «единственную действительно глобальную бизнес-организацию в мире» и предлагает своим членам «прямой доступ к национальным правительствам по всему миру» ().

В нее входит более 7 тысяч предприятий-членов, таких как «Coca-Cola», «ExxonMobil», «Ford», «General Motors» и «Shell», ICC борется за инвестиционное соглашение М1А и другие соглашения о свободе торговли. В то же Бремя она выступает партнером организации «Global Compact» при ООН, что заставляет сомневаться в осуществимости попытки Генерального секретаря ООН Кофи Аннана сделать ТНК ответственными перед общественностью. ICC ведет систематическое лоббирование против международных экологических договоров, и после основания «Ciobal CompacL». Палата продолжает эту деятельность. В частности, она борется против Киотского протокола, Конвенции за сохранение многообразия видов или Базельской Конвенции против торговли токсичными отходами. Последняя должна была воспрепятствовать тому, чтобы опасные отходы за деньги — в основном выплаты коррумпированным правительствам — просто складировались в бедных странах, население которых не может защититься от этого. Кролю того, Коммерческая палата — одна из важнейших групп, лоббирующих геиноинжеиерную промышленность и соглашение TRIPS в рамках ВТО.

IPC — INTERNATIONAL PROPERTY COMMITTEE

Комитет по интеллектуальной собственности занимается, в первую очередь, лоббированием соглашения TRIPS WTO.

Члены: «Bristoi-Myers», «Dupont», «General Electric», «Hewlett Packard», «IBM», «Merck», «Monsanto», «Pfizer», «Time-Warner» и др.

TABD — TRANSATLANTIC BUSINESS DIALOGUE

Трансатлантический экономический диалог стоит за многими соглашениями WTO и Евросоюза о либерализации. Он был основан по инициативе Европейской Комиссии и Министерства торговли США и объединяет европейских и американских менеджеров высшего звена. По информации TABD, совещания с Комиссией Европейского Союза проходят каждый день. Регулярно утверждаются «рекомендации» по коммерческой либерализации, которые Комиссия ЕС, как правило, принимает весьма благосклонно. Эти рекомендации касаются отмены регулирования в области здравоохранения, положении о безопасности и окружающей среде, которые рассматриваются как препятствия для торговли. Сюда же относятся и гарантированные законом минимальные размеры зарплаты.

TABD лоббирует «Bayer», «DaimlerCrysler», «Deutsche Bank», «Ford», «McDonald's», «Monsanto», «Pfizer», «Siemens» и др.

UNICE — UNION OF INDUSTRIAL AND EMPLOYER'S CONFEDERATIONS OF EUROPE

Союз европейской конфедерации промышленности и работодателей — крупнейшее в Европе объединение работодателей. Он является основателем «European Service Network» (европейской сервисной службы занятости), позже преобразованной в «European Service Forum» (ESF), Союз разработал ряд принципов либерализации, которые почти дословно повторены в основополагающих документах Комиссии ЕС: например, либерализация всех секторов сферы услуг, отмена социальных, трудовых и экологических законов, которые объявляются противоречащими идее свободы торговли, а также усиление ВТО за счет сокращения полномочий относительно демократически избранных правительств.

Членами являются национальные объединения промышленников и работодателей.

USCIB — US COUNCIL ON INTERNATIONAL BUSINESS

Совет США по международной экономике был одной из влиятельнейших промышленных групп, когда речь шла о продвижении глобального инвестиционного соглашения М1А. Он основан в 1945 году, «чтобы развивать открытую систему всемирной торговли, инвестирования и финансирования», и сегодня в него входят более 300 концернов, индустриальных лобби, адвокатских контор и банков.

Его членами являются «ВР», «Coca-Cola», «Chevron», «Dupont)), «General Electric», «General Motors)), «Global Climate coalition», «Honeywell», «Ford», «McDonald's», «ExxonMobil», «Monsanto», «Nestle», «Philip Morris», «Shell», «Texaco» и « Unilever». USCB — американская ветвь Международной торговой палаты (ICC) и Международной организации работодателей (IOE). Совет разделяет отрицательное отношение президента Буша к Киотскому протоколу и следит за тем, чтобы свобода инвестиций была абсолютным приоритетом для ВТО и региональных предприятий, подписавших договор.

USCSI — US COALITION OF SERVICE INDUSTRIES

Коалиция индустрии сферы услуг США считается наиболее влиятельной ло-биррующей группой в области сферы услуг по всему миру. Она основана в 1982 году по настоянию американских финансовых концернов, занимающихся этим бизнесом, таких как American International Group (AIG) и American Express, и призвана способствовать тому, чтобы «торговля а сфере услуг в США стала основной целью всех будущих инициатив по либерализации торговли». Коалиции принадлежит ключевая роль в продвижении соглашения GATS и формулировании его основных положений. Применительно к теперешним переговорам по GATS USCSI требует, например, либерализовать всю сферу услуг, включая образование и здравоохранение.

WBCSD — WORLD BUSINESS COUNCIL FOR SUSTAINABLE DEVELOPMENT

Всемирный экономический совет по долгосрочному развитию охотно представляется организацией по охране окружающей среды. Но его главная цель — препятствовать принятию и исполнению экологических законов и заменить их добровольными договоренностями в духе так называемого Corporate Social Responsibility{17} (CSR), исполнение которого никто не может не то что контролировать, но даже санкционировать.

Члены: «Adidas», «Avenlis», «Bayer», «ВР», «DaimlerChrysler», «Deutsche Bank», «Ford», «General Motors», «McDonald's», «Monsanto», «Nestle», «Novartis», «Pfizer», «Procter & Camble», «Shell», «Unilever» и др.

WEF — WORLD ECONOMIC FORUM

Ежегодные встречи на швейцарском курорте Давос членов Всемирного Экономического Форума, впервые состоявшегося в 1970 году, всегда оказываются в центре всех информационных сообщений и «антиглобалистских» протестов. В ответ на обвинение в том, что WEF стремится обеспечить мировое господство концернов. Форум характеризует себя как независимую организацию, не представляющую ничьих «политических, частных или национальных интересов».

Более 1300 представителей высшего менеджмента встречаются с главами правительств, неправительственными организациями и журналистами, чтобы за 270 часов переговоров и дискуссий обсудить положение в мире. Это звучит вроде бы безобидно. Однако, согласно экспертным оценкам, «"люди из Давоса” контролируют практически все международные организации, многие правительства и большую часть экономических и военных производств по всему миру» ().