POV Астрид

'Астрид Уоррен, ты — сбрендившая идиотка', - лестно отозвался обо мне сердитый внутренний голос, в то время как я лихорадочно терла глаза ватным диском, силясь поскорее смыть безобразные черные потеки туши на веках. И с чего мне вдруг взбрело в голову краситься? Зачем, спрашивается, я достала чертову тубу и принялась неумело возюкать щеточкой по ресницам? В итоге вышло гаже некуда: испуганные очи потерявшегося щенка спаниеля, обрамленные пятью кривыми паучьими лапками. И ладно бы все ограничилось лишь этой небольшой неприятностью. Так нет же, мне, как, впрочем, и всегда, 'везло' от начала и до конца. Косметика оказалась водостойкой и отчаянно сопротивлялась любым моим попыткам избавиться от боевой раскраски.

Переведя почти весь запас хлопковых шариков, я смирилась с поражением, ополоснула лицо ледяной водой и уставилась в зеркало. Что ж, от спаниеля не осталось и следа. Добро пожаловать взлохмаченный сенбернар с покрасневшими глазками-бусинками!

Делать нечего, придется появиться перед Джеем в подобном виде. Вздохнув, я кое-как пригладила пальцами торчащую в разные стороны челку и бесшумно вышла в коридор, предварительно погасив свет, способный потревожить родительский сон.

'Я в порядке. Дыхание ровное, сердце размеренно бьется, движения плавные и в груди разливается безбрежное спокойствие. Я собрана', - после глубокого и продолжительного выдоха мне удалось поверить в действенную силу аутотренинга. 'Собрана'.

— Ты хорошо рисуешь, — похвалил Джей, с видом заинтересованного человека перелистывающий страницы толстого альбома, в котором я храню эскизы.

'Разобрана, притом по всем показателям'.

Стоило мне заметить застывшую в картинной позе умудренного сединами старца фигуру, как во рту вновь пересохло, и мелко-мелко задрожали руки.

— Спасибо, — пискнула я, решительно собираясь с духом. — Но не мог бы ты спрашивать разрешение прежде, чем…

— О-о, — многозначительно протянул он, резко захлопывая своеобразную тетрадь для рисования, — тебе неприятно? Извини, — быстро добавил парень, с удивлением вглядываясь в мое лицо, должно быть, показавшееся ему заплаканным.

— Нет, все нормально, — беспечно заверила я. — Правда. Просто эскизы — это что-то слишком личное, можно даже сказать интимное.

— Буду иметь в виду, — перебил мой новый знакомый громкие возгласы разума: 'Что за чушь ты несешь?', так что побагроветь в очередной раз я не успела. — И все же мне очень понравилась вот эта фраза.

Джей протянул мне альбом, раскрытый на странице с изображением двух мирно беседующих мужчин с пустыми овалами вместо лиц. Я часто так делаю, потому что детальная прорисовка черт отнимает безумное количество времени.

— Если ты не веришь в Бога — это не значит, что он не верит в тебя…

— Думаешь, что кто-то может провести полжизни в заточении, не видя света, и не поверить? Думаешь, что кто-то, кто начал жизнь в мусорном ящике с пуповиной вокруг шеи — не верит? Ты не прав, священник. Я искренне верю в Бога… И так же искренне ненавижу этого ублюдка.

— Тебя заинтересовал диалог? — с довольно глупым видом переспросила я, вспоминая название фильма, у которого позаимствовала глубокомысленную цитату. Вроде, 'Черная дыра' с Вин Дизелем.

— У меня схожее мнение, — неохотно признался он, заметно помрачнев, а после минутного молчания, нарушаемого лишь моими тщетными попытками разрушить неуютную тишину, спросил, — А ты веришь?

— Не знаю, — растеряно пожала я плечами. — Наверное, да. Мне приятнее считать себя чьим-то творением, нежели объектом эволюции или плодом теории большого взрыва.

— Разве тебе недостаточно просто считать себя дочерью своих родителей? — со смехом уточнил Джей.

— В локальном смысле — более чем достаточно, — на ходу принялась объяснять я, убирая альбом на место. — В глобальном же заманчивее быть чьим-то созданием, наделенным душой и разумом. В науке все сводится к приспособленчеству: изменилась среда обитания, получите заслуженный навык прямохождения. Лично мне это напоминает зубодробительную ролевую игру с монотонной прокачкой, слишком скучно и никакой возможности для полета фантазии. Совсем другое дело случайность и божественный замысел, — незаметно для себя самой разговорилась я, возвращая одеяло на место.

— Занятная трактовка, — сквозь улыбку вымолвил парень, помогая мне застелить постель. — Стало быть, ты любишь фантазировать?

— Большую часть времени, — смутилась я от переизбытка честности в ответах. — А мечтать предпочитаю во сне…Кстати, не поделишься секретом незаметного проникновения в мою комнату? Это мне пригодится в будущем.

— Сочту за честь, — с невиданными доселе завораживающими нотками в голосе отозвался Джей, а затем со словами: 'Ты ведь не хочешь быть пойманной?', погасил ночник и за руку потянул меня к двери.

— Стоп, — запротестовала я, переходя на заговорщический шепот. — Ты, что же, заходил сюда через дверь?

— А ты знаешь другой способ? — саркастично осведомился он, почти бесшумно ступая по мягкой ковровой дорожке, устилающей лестницу.

— Вообще-то мне казалось…Впрочем, неважно, — мигом оборвала я очередную глупость с участием окна, вертящуюся на языке. — Лучше объясни мне, каким образом ты мог знать прежних владельцев дома? Он ведь пустует на протяжении шестидесяти лет!

— Не совсем точная информация, — не согласился со мной молодой человек. — Дом вовсе не пустовал, у него очень часто менялись хозяева. Что-то или, возможно, кто-то пугало людей, обосновавшихся здесь.

— Да? — слегка вздрогнула я. — И кто же?

— Местные жители, — приглушенно захохотал он, очень уверенно двигаясь в кромешной темноте. — Больших сплетников и выдумщиков трудно себе представить. Общими усилиями им удалось окрестить этот дом пристанищем Дьявола, и со временем небылицы прочно укоренились в городском архиве как истина в последней инстанции.

— То есть ты во всю эту чепуху о сыновьях Сатаны не веришь? — с надеждой уточнила я, внезапно осознавая, что именно его мнению согласна безоговорочно доверять, притом без всяких на то причин.

— О сыновьях? — с удивлением переспросил Джей, на секунду выпуская мою руку, чтобы справиться с замками на входной двери. — Ты уже с кем-то разговаривала об этом?

Я кивнула головой и, повинуясь безотчетному желанию поделиться хоть с кем-либо полученными сведениями, в двух словах рассказала о чаепитии в доме Сиднея. По ходу сбивчивого повествования моя ладонь успела вновь очутиться в обволакивающем каждую клеточку тепле его руки, что лишний раз напомнило о нашей первой встрече, произошедшей всего три дня назад. Подумать только, я не знаю об этом человеке абсолютно ничего, кроме имени, но почему-то напрочь утратила чувство страха…

— Ты необычная, Астрид, — словно в подтверждение моим мыслям, заметил парень, когда скудный рассказ иссяк.

— Ты хотел сказать, ненормальная, — вынуждено согласилась я, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Мы шли по тускло освещенной луной тропинке, лавирующей меж суровых вековых стволов деревьев. Дорожка была довольно узенькой, настолько, что иногда мне приходилось почти прижиматься к плечу своего спутника.

— Нет, именно необычная, — настойчиво повторил он. — Девяносто девять девушек из ста непременно бы потребовали отчет о моих планах, заведи я их в лесную чащу глубокой ночью. Тебя же совершенно не интересуют такие прозаические вещи. Неужели ты всегда такая безрассудная?

Ответ Джей решил заполучить немедленно, поэтому остановился, довольно резко обернувшись, и буквально вцепился в мое лицо пронзительными глазами, напоминающими о безмятежной глади тихих природных озер.

— Думаю, не всегда, — подавляя в себе хаотично возникшее желание отвернуться, пробормотала я. — И если бы ты замечал мои вопросы, то давно бы понял, что я очень хочу понять все происходящее.

— По-твоему, я не замечаю? — с самым серьезным видом продолжал допытываться он.

— Во всяком случае, делаешь вид, — обвинительно произнесла я, пожимая плечами.

— Хорошо, — предостерегающе протянул парень, — спрашивай о чем угодно.

Последнее прозвучало как приказ, что позволило моему любопытству достигнуть небывалых высот. Цепочка вопросительных предложений молниеносно выстроилась в голове, и на ее озвучивание у меня ушло не так уж много времени, после чего я с замиранием сердца принялась выслушивать предельно откровенные, как мне показалось, признания.

Полное имя — Джей Глен Майнер, ему двадцать пять лет (неужели угадала?), родился в Англии, переехал в Штаты двенадцать лет назад, где поселился в чудном городке вместе с родителями, скончавшимися в прошлом году. Единственный ребенок в семье. Окончил Беркли, защитил диссертацию на тему: 'Применение циклотрона в промышленных масштабах', за что получил степень кандидата наук. На этом карьера несостоявшегося ученого-физика подошла к концу, и сейчас он зарабатывает на жизнь написанием программного контента для гигантов в мире игровой индустрии компании 'Близзард' (Blizzard Entertainment). Холост, детей нет. Иногда страдает бессонницей, оттого и решил развеять скуку скитаниями по чужим домам в темное время суток, а если честно, то его многое связывает с нашим домом, начиная с выслушивания с самого детства баснословного количества мифов и заканчивая трагической историей любви, о которой он не пожелал мне рассказать.

— И все же, Астрид, — поспешно вставил мой спутник, стремясь воспользоваться кратковременным перерывом в бесконечной череде уточнений, — почаще прислушивайся к своим чувствам и ощущениям. Помни о том, что я говорил о доверии. Его никто не заслуживает…

— Даже ты? — искоса глянула я на идеальный по своей красоте профиль, за что чуть было не поплатилась собственной коленкой. Прямо на моем пути, словно из неоткуда, возник поросший мхом камень невероятной величины, и Джей со вздохом притянул меня за талию ближе к себе, позволяя без видимых повреждений обогнуть препятствие.

— Тем более я, — выделяя каждое слово, проговорил он. — Что ты чувствуешь рядом со мной? Страх, желание поскорее оказаться дома, неуверенность. Я прав?

И вновь этот испытующий взгляд, направленный в самые потаенные глубины моей души. Он прожигает насквозь, заставляя нестись кровь по венам с бешеной скоростью. Я, как обычно, смущаюсь, неосознанно стараюсь занавесить волосами алеющие румянцем щеки и неловко переминаюсь с ноги на ногу в ожидании окончания томительной пытки.

— Именно сейчас я чувствую себя не в своей тарелке, — принялась я исповедоваться. — Ты так смотришь…будто осуждающе. А еще я считаю себя чуточку свихнувшейся, потому что все это неправильно. Ну, в смысле темный лес, ты, я, несущая сомнительные глупости, и разговоры. Кажется, у обычных людей со здоровой психикой все складывается немного иначе. И ничего из того, что ты перечислил, — не громче шелеста листьев на соседних деревьях добавила я, возвращаясь к заданному вопросу.

— Что ж, как говаривал римский философ Сенека, если хочешь ничего не бояться, помни, что бояться можно всего, — улыбнулся Майнер, самыми кончиками пальцев пройдясь по всей длине моих волос, и от этого простого действия у меня земля ушла из-под ног, а за спиной выросли крылья, норовившие вот-вот утянуть в заоблачную высь.

Боже, — прости, что так пафосно обращаюсь к тебе, Джей, — что ты со мной делаешь?

— Кстати, ты так и не спросила, куда и зачем я тебя веду, — укоризненно напомнил мелодичный мужской голос, в мгновение ока разрушивший вереницу девичьих грез.

— Спрошу сейчас, — поскучнела я, в глубине души оплакивая упущенную возможность дотронуться до мягких и таких притягательных губ. — Так куда мы идем?

— Точнее почти пришли, — внес он некоторую корректировку в мои суждения и прибавил шагу.

'Куда?' мне выяснять не понадобилось. До ушей донесся размеренный шум воды, а воздух вокруг стал чуточку тяжелее, наполнившись влажностью. Значит, где-то поблизости был водоем или небольшая речушка.

Я молча следовала за своим проводником, немыслимое число раз прокручивая в голове полученные ответы. Что-то в его слаженном рассказе о себе цепляло и настораживало, но вычленить это крохотное зернышко сомнения мне не удавалось.

— О каком дневнике ты спрашивал вчера? — бесстрастно полюбопытствовала я, теперь уже обращаясь к его затылку, после того как тропинка сделала изящный крен и превратилась в узенькую дорожку шириной в полметра.

— Я слышал, что Айрис Волмонд делала записи, — спокойно пояснил парень. — Вот и заинтересовался. А почему ты спрашиваешь? Находила что-то подобное?

После секундного колебания я во всем призналась и рассказала ему о таинственном джентльмене по имени Верджил Видрич.

— Многие считают, будто именно он виноват в ее гибели, — с нескрываемой злостью заявил Джей, заставив меня горько пожалеть о невозможности видеть его лицо. — А мне кажется, что виновный наказан. Я о Мердоке.

— То есть его все же осудили? Но за что? Ты вообще можешь сказать, как она умерла? — стала допытываться я истины.

— Я же сказал, ее убили, — почти грубо бросил он через плечо. — По слухам отрезали голову. Надеюсь, этого достаточно, мисс Хочу Все Знать?

Господь милостивый! Только потому что я замерла на месте, мне удалось удержать тело в равновесии и не грохнуться в обморок, в то время как перед глазами проносились якобы начерченные в воздухе обрывки фраз: 'Почему заменен пол в комнате на втором этаже?', 'Все считали его виновным в смерти бедняжки', 'Не будите, милая, дремлющее долгие годы зло. Оно слишком чутко спит'. Ночная рубашка, измазанная кровью…Ремонт. Риелторы полностью отремонтировали второй этаж, но зачем?

— Астрид, — кто-то ощутимо потряс меня за плечи. — Ты слышишь меня? Все хорошо?

— За что он убил ее? — медленно, словно во сне, выговорила я.

— Да какая разница! — слишком эмоционально воскликнул Джей. — Ты в порядке?

Я простонала в ответ нечто бессвязное и взвизгнула, когда на лицо упало что-то мокрое и до омерзения холодное, оказавшееся при ближайшем рассмотрении пригоршней воды. Очевидно, всерьез обеспокоившись моим состоянием, молодой человек непостижимым образом дотащил меня до реки и сейчас с упоением приводил в чувство старым, как мир, способом.

— Слишком впечатлительная натура, — неодобрительно констатировал он, помогая мне принять вертикальное положение, а если быть точной, то подняться с его колен.

— Все нормально, спасибо, — сконфуженно отрапортовала я, бочком отодвигаясь подальше, чтобы не поддаться очередному соблазну слезно молить о необходимости полежать еще минуточку. — Просто не каждый день узнаешь о том, что спишь в комнате, в которой таким зверским образом убили молодую девушку. Кстати, когда это произошло?

— Знаешь, я уже подумываю над тем, чтобы отозвать назад свое радушное предложение отвечать на все твои вопросы, — хмуро сказал парень, с самым несчастным выражением на лице кидая в воду мелкие камешки.

Сердце тут же кольнула острая иголка жалости, а душу затопило чувство стыда. Я решила сбавить обороты в откапывании истины, поэтому перевела свое внимание на окружающую действительность, которая явно не заслужила столь пренебрежительного отношения. Бурная полноводная река, разливающаяся вдоль высоких берегов. Мрачные кроны деревьев, неутомимо тянущиеся к серебряному диску луны. Слабо мерцающие звезды, усыпающие ночное небо, казалось, сшитое из синего атласа. И тишина: уютная, одухотворенная и несколько дикая, в такой как нельзя лучше настраиваешься на длительный диалог с природой.

Я вдохнула полной грудью, на мгновение закрыла глаза и ощутила невероятное блаженство.

— Помнится, в детстве я очень не любила засыпать днем, — помимо воли заговорила я, крепко обнимая саму себя за плечи, — и мама придумала небольшую игру. Она называлась 'Кошечка'. Своеобразный способ заставить непоседливое чадо закрыть глаза и угомониться хоть на час. Так вот, мама просто укладывала меня в кровать и напевала такие слова, — я прокашлялась, добиваясь чистоты голоса, и продолжила, — кошечка устала. Она закрывает глазки и понимает, что она самая милая, самая красивая, самая любимая кошечка в мире. Ее ничто не беспокоит: ни яркое солнышко, светящее в окно, ни радостное щебетание птичек, ни тихое дуновение ветерка. Она видит красочный сон. Бескрайнее синее море, волны мягко бьются о берег. Одна волна, вторая, третья… Кошечке не хочется просыпаться, она совершенно расслаблена и думает только о том, какая она умная, добрая, нежная и самая красивая кошечка в мире. Спи, моя кошечка, засыпай…

Неожиданно моих губ коснулось что-то горячее, сухое и настолько нежное, что я совершенно не испугалась, не отпрянула. Скорее наоборот, неосознанно подалась вперед и позабыла о необходимости дышать, когда услышала дурманящий полушепот:

— Должно быть, она так делала.

— Кто? — негромко спросила я, еще крепче зажмурившись.

— Твоя мама, — выдохнул мне в лицо Джей.

Кажется, так и было, но четкой уверенности у меня уже не имелось, поэтому я отделалась согласным кивком и продолжила наслаждаться его близостью и ровным теплом, чувствовавшимся даже через одежду.

— Тебе холодно? — по-своему истолковал он мои попытки избавиться от наэлектризованных импульсов, затеявших опасную игру с нервными окончаниями.

— Нет, — притворно бодрым голосом воскликнула я, собираясь в следующую секунду как бы невзначай предложить себя обнять, чего делать не потребовалось.

Неуверенно и слишком медленно, будто ожидая в любой момент заработать гневную отповедь за наглые приставания, парень сомкнул ладони на моей талии, а я, торопясь опробовать на вкус все новые ощущения разом, бессовестно прижалась щекой к его плечу и поклялась себе, что простою так целую вечность.

Честно скажу, что не знаю, какое количество времени мы провели в глубокомысленной тишине. Час? Два? Или пару минут? Но за этот непродолжительный отрезок бесконечности что-то во мне кардинально изменилось, притом навсегда. Я будто увидела свое сердце, до этого дня не познавшее истинное значение слова любовь, и поразилась отчетливости сделанной на нем надписи: Джей Глен Майнер. И пусть я совершенно не знаю этого человека, пусть вижу его впервые в жизни, пусть прослыву наивной дурочкой, истово верящей в банальности, вроде любви с первого взгляда, все же признаюсь себе, что никогда не чувствовала такого умиротворения, такой мучительной и сладкой неги, такого тянущего спокойствия, в бездонную глубину которых хотелось погрузиться с головой.

— Тебе пора, Астрид, — вдоволь наслушавшись моего внутреннего урчания, напомнил парень. — Уже светает, и я не хотел бы, чтобы у тебя были неприятности.

— Боже, который час? — ошалело захлопала я ресницами, щурясь от резкого контраста уютной черноты блаженно опущенных век с красным маревом занимающейся на горизонте зари.

— Пять тридцать две, — недоверчиво покосился он на мои наручные часы, должно быть тоже не заметив пролетевшего времени. — Не волнуйся, обратная дорога будет короче.

Заверив его в строжайшей необходимости вызвать воздушное такси, иначе мама возомнит себя всемогущим Линчем и предаст меня анафеме, я рванула вверх по покатому склону и не смогла удержаться от истеричного смеха, пропитанного абсолютным счастьем.

По пути нам почти не удалось поговорить, и все же краем глаза я несколько раз замечала на его лице следы плутовской улыбки, которую в народе приписывают чеширскому коту. Единственное, на чем мистер Майнер решил настоять, так это точная дата следующей ночной вылазки. Я готова была кричать во всю глотку: 'Завтра же! Да хоть прямо сейчас!', но сумела взять себя в руки и сдержано пообещала подумать о вечере субботы.

— Тогда до завтра, — прибегнул он к непередаваемым интонациям, прощаясь со мной у дверей черного входа. — Я сегодня не смогу придти, хочу немного выспаться.

— Конечно, — никак не могла я избавиться от улыбки милой душевнобольной. — Хотя, нет, подожди. Завтра ведь пятница, ко мне приедет подруга и…

— И? — заметно напрягся Джей, угрожающе сводя брови.

— Наверное, это скучно, — быстро-быстро залепетала я, не понимая, почему не хочу знакомить его с Чейз. — Ну, знаешь, девчачья болтовня: парни-тряпки-косметика…

— В пять, в том кафе, где ты была сегодня, точнее вчера, — безапелляционно заявил он, чмокая меня в макушку. — А сейчас живо в душ на первом этаже, маме скажешь, что в твоей ванной напор воды плохой. С ним вечно были проблемы. И не забудь спрятать куртку.

Я закивала головой, словно китайский болванчик, и не смогла побороть искушение посмотреть вслед самому прекрасному мужчине, поэтому простояла на улице еще пять минут и, лишь очутившись под струей бодрящей ледяной воды, поняла, что тот таинственный темноволосый и голубоглазый красавчик, заказавший мне в знак извинения пирожные, был Джеем.

После контрастного душа я решила наведаться на кухню за чашечкой ароматного кофе и столкнулась у лестницы с зевающей мамой, на ходу завязывающей поясок халата.

— Астрид! — удивленно вскрикнула она, мгновенно теряя остатки сна. — Дорогая, что-то случилось? Ты почему не в постели? Плохо себя чувствуешь?

— Доброе утро, мам, — невозмутимо пропела я, целуя ее в щеку. — Все хорошо. Просто я не спала всю ночь, поэтому такой потрепанный вид. Кстати, надо будет попросить папу посмотреть краны в моей ванной, напор воды никудышный, — послушно озвучила я предложенную Джеем версию, демонстративно стягивая полотенце с головы.

— Почему не спала? — спросонья никак не могла разобраться в моих объяснениях мама.

— Засиделась с вашим подарком допоздна, — более доходчиво стала пояснять я, искренне веруя в свои актерские способности и умение лгать без зазрения совести, которая, к слову, почти тут же дала о себе знать неприятным покалыванием в груди. — А когда посмотрела на часы, поняла, что ложиться бессмысленно. Так что сегодня я буду помогать тебе с завтраком, заодно выполню данное папе обещание и испеку вафли.

— Ох, Звездочка, — покачала она головой, ласково приглаживая мои растрепанные волосы. — У тебя каждый день сюрпризы! Пойдем, горе луковое, побалую тебя рисовым пудингом.

До встречи с мисками я не ощущала и грамма усталости и с трудом верила, что провела эту ночь без сна, притом не в гордом одиночестве, вопреки сложившемуся укладу жизни. Но стоило мне столкнуться один на один с запечатанным пакетом муки, контейнером для яиц, упаковкой сливочного масла и сахарницей, как глаза заволокло мутной пеленой, а рот открылся на неимоверную широту для чудовищного зевка.

— Так ты точно обожжешь пальцы, — укорила меня мама, наблюдая за тем, как я задумчиво переминаюсь возле электровафельницы и не могу вспомнить о местонахождении кнопки включения. — Давай я лучше сама этим займусь, а ты отправляйся наверх в гостевую спальню, задерни шторы и отдыхай спокойно. Не забыть бы придумать что-то с твоим окном, без занавесок эта комната теряет свое очарование, — начала она беседу сама с собой, в то время как я сочла за благо последовать ее совету.

Подъем по лестнице оказался тяжким испытанием, с трудом поддающимся трехпудовым ногам. До кровати я почти ползла, мысленно заставляя ее придвинуться ближе, а затем сразу же провалилась в глубокий и беспробудный сон, изобилующий странностями (к чему я, собственно, потихоньку начинаю привыкать).

Разумеется, мне снился Джей, отличавшийся от реального лишь некоторой угрюмостью и ярым нежеланием разговаривать. В остальном это был все тот же непозволительно красивый парень с глазами — кристально чистыми озерами.

Я не понимала, где нахожусь. Звуки, запахи и окружение теряли всякую значимость и становились безликими перед очаровывающей тягой таинственной полуулыбки сидящего передо мной мужчины. 'Не бойся и подойди поближе', - словно подтолкнул в спину манящий голос, пронесшийся в голове раскатистым эхом. Я подошла, и выражение его лица загадочным образом сменилось порицанием.

— Ты не должна мне доверять, — осуждающе напомнил Майнер.

— Но почему? — искренне недоумевала я, решительно придвигаясь еще ближе.

— Потому что я этого хочу, — не совсем логично пояснил он. — Мне нужно твое доверие, но оно все разрушит. Я потеряю тебя, на этот раз навсегда, Айрис.

— Астрид, — плаксиво поправила я, в совершенно несвойственной себе манере выпятив нижнюю губу. — Меня зовут Астрид, Джей.

— Ты уверена? — захохотал он, резко притягивая меня к себе. — Посмотри на себя, любовь моя. Ты почти не изменилась с тех самых пор, как мы познакомились.

С этими словами парень довольно грубо развернул меня за плечи, заставляя нос к носу встретиться с отражением в цветочном зеркале Айрис.

— Те же волосы, — он провел ладонью по рыжеватым локонам от макушки до поясницы, заставляя мое тело дрожать от смеси страха и удовольствия. Страха, потому что сквозь зеркало на меня смотрело абсолютно чужое лицо. Излишне бледное, с россыпью едва заметных веснушек под огромными наивно распахнутыми медовыми глазами, тонкими белесыми бровями и изящной линией губ, ярко выделяющихся пугающе алым цветом. — Тот же запах, — его отражение уткнулось носом мне в плечо и прошептало, — та же шея. Теперь мы оба мертвы, богиня, но не душою. И никто не посмеет встать между нами, я клянусь! Слышишь?

Я мотнула головой и абсолютно не своим голосом спросила:

— А что же будет с девочкой? — понимая, что говорю о самой себе.

— Мне плевать! — разгорячился Джей, возникая прямо передо мной и закрывая собой зеркало. — Я почти шестьдесят лет ждал этой возможности, лелеял надежду вновь увидеть тебя, дабы покончить с адскими муками, а ты волнуешься о какой-то девчонке! Он получит по заслугам, пройдет через все страдания и потеряет ее так же, как я потерял тебя! — запальчиво пообещал он, пугая меня неистовым блеском горящих огнем ненависти глаз.

— Мой дорогой, — неодобрительно пропела я, нежно заключая его лицо в объятия кажущихся прозрачными ладоней. — Нет нужды мстить. Я простила его, поняла и простила. И ты знаешь, что я не смогу вернуться. Будь счастлив….

Я хотела назвать его по имени, но обнаружила, что больше не могу говорить. Горло сдавило раскаленным обручем и стало невозможно дышать. Я попыталась прокашляться, и из груди вырвался булькающий хрип. В ту же секунду кожу на шее обожгло нестерпимой болью, а перед глазами все помутнело. Я хотела было схватиться за Джея, чтобы не упасть, однако не сумела отыскать его и обессилено рухнула на колени, сжимая руками глубокую кровоточащую рану на горле. 'Ты умрешь так же, Астрид!' — предостерегающе прошептал скрипучий женский голос. 'Зная, что есть путь к спасению. Веря ему, веря им обоим. Но тебе не изменить начертанного судьбой!'.

— И я буду горевать о тебе, Звездочка, — сквозь какофонию слившихся воедино звуков бьющей фонтаном крови и дребезжания старческого смеха донесся до меня опечаленный возглас Майнера. — Потому что ты необычная…моя Звездочка.

— Астрид! — окликнул меня кто-то еще. — Солнышко, просыпайся! АСТРИД!

Я подскочила над кроватью, точно ошпаренная, и наткнулась на обеспокоенное лицо мамы, сидящей на краю постели.

'Всего лишь сон', - мысленно вытерла я пот со лба, машинально ощупывая руками горло.

— Нельзя так долго спать, моя хорошая, — поучительно заявила мама. — А сейчас вставай, умывайся и спускайся в столовую, будем ужинать.

— Ужинать? — одурело переспросила я, бросая уточняющий взгляд на занавешенное окно, мешающее с точностью определить время суток.

— Уже семь, — со вздохом пояснила она, выходя за дверь.

Я поплелась следом, каждой клеточкой тела ощущая вес пережитого стресса собственной смерти, если только можно так выразиться.

Почти всю ночь я пролежала без сна, ворочаясь с боку на бок и без конца пересчитывая овечек, слоников, осликов, и причин на то у меня было несколько. Первая и неоправданно наивная: я хотела увидеть Джея. И от осознания доступной истины о том, что он сегодня не сможет придти, делалось лишь хуже. Вторая и несколько волнительная: завтра пятница (мимолетный взгляд на часы позволил сделать некоторое уточнение — уже сегодня), а значит меня ожидает встреча с Чейз. Это и радовало, и в то же время безмерно огорчало. Какая-то не поддающаяся осмыслению часть меня искренне не желала знакомить лучшую подругу с моим таинственным красавцем. Нет, дело вовсе не в ревности или недоверии, я на все сто процентов уверена в Рейчел, чего не могу сказать о мистере Майнере. Думается, я не самый конкурентоспособный противник по части всех этих женских штучек, а вот Чейз…Нас ведь невозможно сравнивать, а если и придет в голову подобная идейка, то я навсегда заработаю бесславную бирку: 'Чудовище'. Не очень-то радужная перспектива.

А еще меня не покидало чувство некоторой опустошенности, возникшее за ужином. Очередной кошмарный сон накрепко засел в мыслях и терзал воображение бесконечными повторами. В самом ли деле я видела, а точнее была, Айрис? Откуда мне известно, как выглядит эта девушка? Связывает ли ее что-то с Джеем? Если да, то что? Почему я не должна ему доверять? Хотя на последний вопрос ответов найдется уйма: мы почти не знакомы, я ничего не знаю о его жизни, кроме тех скупых сведений, что выяснились вчера, чужая душа — потемки, и бла-бла-бла…

Тяжело вздохнув, я перекатилась на середину слишком жесткого матраса и обхватила обеими руками подушку, тесно прижимая ее к груди. Как иногда я жалею о том, что вышла из того возраста, когда можно робко поскрестись в родительскую спальню и, получив разрешение, подлезть к папе под бочок, уткнуться носом в пахнущую терпкой туалетной водой футболку и мгновенно заснуть от затопившего душу чувства защищенности! Теперь я взрослая девочка, вынужденная бороться с одиночеством неизвестным миру способом. На этой печальной ноте мне, с горем пополам, все же удалось заснуть.

Глаза я открыла в начале восьмого с ощущением, будто кто-то бесцеремонный со всей силы толкнул меня в бок и в приказном порядке отправил в ванную. Окончив умывальные процедуры, я схватилась за фен, тщательно высушила волосы и постаралась придать им вид некоторой ухоженности, хотя получилось плохо. Непослушные, завивающиеся на концах в отвратительные колечки, они стойко боролись со щеткой и в итоге одержали победу в неравном бою со своей хозяйкой. К выбору одежды я тоже решила подойти со всей ответственностью и перемерила почти весь гардероб прежде, чем остановиться на джинсовой юбке в складку чуть выше колена, окаймленной внизу атласной синей лентой, и легком черном свитере без рукавов с высоким горлом. С обувью мне было проще: либо кеды с разноцветными шнурками, либо закрытые туфли на танкетке. Одобрения удостоились последние. Засунув мобильный телефон в задний карман, я криво подмигнула своему отражению в зеркале и спустилась вниз, где заработала кучу комплиментов от родителей, прервавших завтрак для раздачи восхищенных возгласов.

— Рейчел не звонила? — уточнила я, с благодарностью принимая из рук мамы чашку живительного кофе, благотворно влияющего на мои разошедшиеся нервишки.

— Нет, Цветочек, — как-то по-особому глянул на меня папа. — А разве ты для нее так разоделась?

— Вообще-то для себя, — лихо соврала я, не собираясь посвящать родителей во все тайны, связанные с именем Джей, даже под страхом смертной казни.

— Ну-ну, — крякнул отец, вновь углубляясь в чтение колонки с новостями спорта, и мы продолжили есть в полной тишине, нарушаемой лишь звоном приборов.

В десять часов явились строители, и я сочла за благо вернуться к себе в комнату, на ходу выуживая из кармана сотовый.

'Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети', - проскандировал механический голос. И так вплоть до полудня, когда я позволила паническим мыслям вырваться наружу.

— Должно быть, что-то случилось, — бормотала я себе под нос, гадая, стоит позвонить Чейз домой или нет. Быть может, она проспала и сейчас в спешке собирается в неблизкий путь, на бегу швыряя в сумку стратегический запас косметики, чистую пижаму и весь свой, отнюдь не маленький гардероб, так сказать, на случай войны.

Еще через час тревога переросла в настоящую безысходность, и я принялась терзать телефон службы спасения, без конца выясняя, не было ли на шоссе аварий. В доме Рейчел никто не брал трубку, да и сама подруга по-прежнему находилась вне зоны доступа.

— Господи, ну, наконец! — услышала я громкий возглас мамы, исполненный облегчения, наливаясь на кухне четвертой по счету кружкой крепкого кофе без сахара. — С тобой все в прядке, дорогая? Почему так задержалась?

— Сломалась машина, Кирстен, — без привычной доли веселья в голосе призналась Чейз. — День добрый, мистер Уоррен. Как поживаете?

Я не дала ей выслушать вежливый ответ отца, налетела, словно обезумевшая, сжала со всей силы в объятиях и плаксиво взмолилась:

— Больше никогда так не делай!

— О, да, детка, прости, — сдавленно пообещала подруга, обнимая меня с не меньшей силой. — Кстати, мне есть о чем тебе рассказать, — шепнула она. — Ми-илый у вас тут городишко.

В прозвучавшем возгласе мне послышалась нотка сарказма, поэтому, извинившись перед родителями, мы быстро поднялись ко мне в спальню и за плотно закрытой дверью стали вываливать друг на друга ворох скопившихся за неделю сведений. Первой начала Че.

— Короче, это офигеть просто! — эмоционально размахивая руками, чуть ли не закричала девушка. — Машина, будь проклят этот дребезжащий всеми частями кабриолет, действительно сломалась и, хвала нашим незабвенным операторам связи, у меня не было возможности вызвать эвакуатор. Я полчаса пропрыгала возле испустившей душу тачки, понятия не имея, как открыть капот, хотя и в этом случае толку никакого, механик из меня еще тот! И представь себе, ни один…гражданин этой великой страны, в общем, не пожелал остановиться, чтобы помочь несчастной девушке! Я уже собралась плестись в обратном направлении пешком, когда, на мое несчастье, возле меня притормозил шикарный во всех смыслах 'Мерседес', а из него вылезла ходячая обложка журнала Men's Health. В общем, коротко о главном. Со сдохшим автомобилем он справился в два счета и предложил мне выпить по чашечке кофе в ближайшем придорожном кафе, чтобы снять стресс. Ты знаешь, особой глупостью я не отличаюсь, но в тот момент была так благодарна красавчику, что без лишних кривляний согласилась. И…черт бы побрал этих улыбчивых незнакомцев! Стаканом гадкого пойла не обошлось. Делая скидку на твой психологический возраст, слово 'секс' прозвучит лишь единожды, я не хочу нести ответственность за твое покореженное излишними подробностями сознание. Но ты себе не представляешь, что выкинул этот псих!

Она собрала волосы рукой, оголяя шею, и придвинулась ближе со словами:

— Этот придурок укусил меня!

И в ее заявление трудно было не поверить, глядя на жуткие следы чьих-то зубов, впечатавшиеся в кожу настолько глубоко, что некоторые из отметин до сих пор лениво кровоточили.

— Боже мой, Чейз, — ужаснулась я, подскакивая на месте. — Тебе, наверное, безумно больно.

— Очень верно подмечено, малышка, — ехидно проворчала она, устало опускаясь на кровать. — Надеюсь, чертов идиот еще не скоро расстанется с дикой головной болью. Я заехала ему по башке настольной лампой, а потом убежала, — истерично захохотала Рейчел, с каждой минутой пугая меня все больше и больше.

— Надо промыть рану, — бестолково заметалась я по комнате, лихорадочно вспоминая названия всех известных антисептиков. — И ты меня называешь магнитом для неприятностей? Ну, зачем понадобилось тащить в кровать первого встречного?

Понимаю, не в моей компетенции отчитывать подругу, но в тот момент просто не сумела сдержаться, обеспокоенная ее взвинченным состоянием и серьезностью укуса.

— Значит, второго встречного тащить можно? — никак не могла угомониться Чейз. — А если серьезно, малыш, я и сама знаю, какого дурака сваляла. Просто он показался мне таким…Высокий, личико ангельское, губки пухленькие, руки ухоженные, а от голоса у меня до сих пор мурашки по коже! И уж когда мне довелось раздеть это великолепие, я окончательно потеряла мозг, — раздосадовано призналась она, помогая мне продезинфицировать рану. Изредка девушка шипела на меня, призывая быть аккуратнее, и пару раз не смогла сдержать легкого стона, от которого мои и без того трясущиеся руки окончательно перестали повиноваться. Последний штришок — приличный кусок пластыря, почти совпадающий по цвету с кожей, и передо мной снова возникла улыбающаяся и довольная жизнью мисс Торнли.

— Молчок об этом, — вместо благодарности произнесла она, ловко сооружая из волос два пушистых хвостика по бокам. — Хорошо?

Я заверила ее, что вполне подхожу на звание 'Могилы года', и с лживым воодушевлением принялась выкладывать свежие новости, откладывая разговор о Джее в долгий ящик. Поделилась впечатлениями о новой школе, похвасталась родительскими подарками и любопытной находкой в виде зеркала, умолчав о дневнике, и лишь потом повела бывшую одноклассницу на променад по дому и участку.

Опомнилась я лишь в четыре, когда до встречи с моим загадочным ночным гостем оставался час.

— Рейч, — торжественно начала я покаяние, увлекая подругу подальше от дома, — на самом деле у меня осталась одна горячая новость, но я не знаю, с чего начать.

— О, — явно заинтригованно протянула она, окидывая меня цепким взглядом стервятника, — вижу-вижу, детка. И кто же этот счастливчик?

— Его зовут Джей, — робко пояснила я.

— И? Ну, давай, не тяни, — принялась нападать Чейз, изнывая от нетерпения.

И я рассказала почти все, за исключением психоделичных сновидений и истории, связанной с домом. Из моих слов выходило, будто мы с Майнером познакомились в кафе, а вчера ночью он якобы пришел исполнять серенады под моим окном, и мы вместе сбежали. Невозможно описать то чувство гадливости, которое я ощутила внутри себя, прекрасно осознавая, сколь беззастенчиво лгу лучшей подруге, но иного выхода мне найти не удалось. Уж лучше складное вранье, чем провокационная истина.

— И чем же вы, ребятки, занимались вдали от любопытных глаз глубокой ночью на берегу Бурной реки? — с намеком поинтересовалась Рейчел, шутливо тыча меня кулаком в бок. — Развратница! С виду вся такая тихая и скромная, а парня себе урвала…Рид, я жажду подробностей! Целовались?

— Не совсем, — смущенно пролепетала я, вспоминая о мимолетном прикосновении его губ к своим. — Но почти.

— Как это, почти? — рассердилась девушка от явного недостатка животрепещущих фактов.

— Ну, то есть он, наверное, хотел, — блеяла я, ковыряя носком туфли землю, — а я испугалась. Хотя тоже хотела. Наверное.

— У-у, как у тебя все запущено, — посочувствовала подруга. — Советую на следующее свидание прихватить шахматы, несчастному парню будет не так скучно. А теперь все внимание на меня, — повелительным тоном провозгласила она, поднимая мое опущенное лицо за подбородок. — Астрид Уоррен, ты обалденно красивая, умная, начитанная, у тебя прекрасный неконфликтный характер, ты сильная и самодостаточная девушка, которой немного не хватает уверенности в себе. Хотела его поцеловать? Целуй и ни о чем не задумывайся, тебя никто не осудит. Это не означает, что тебе непременно надо переспать с ним, нет. Всего лишь поцелуй, один-два или сколько душе угодно. Не надо их бояться, они не кус…, - внезапно умолкла Торнли, понимая, что веский аргумент обзавелся подмоченной репутацией. — Во всяком случае, не все. Просто будь смелее, окей?

Я закивала головой, готовая в этот момент принять на веру любое ее суждение.

— Ладно, поехали, — смилостивилась она надо мной, хотя по интонациям становилось ясно, нам еще предстоит вернуться к весьма нелегкому разговору. — Ты ведь не хочешь опоздать к своему красавчику?

В кафе мы вошли за пять минут до назначенного времени. Я быстро огляделась по сторонам, лениво отмахиваясь от дразнящего нашептывания подруги: 'Не забывай о правилах приличия, детка!', приметила затянутую в стильную черную рубашку спину и направилась прямиком к дальнему столику у окна, на ходу размышляя над тем, стоит ли мне сесть рядом с Джеем или лучше потеснить Чейз?

Поравнявшись с соседним местом, оккупированным шумной компанией младших школьников во главе с миловидной молодой женщиной, я отчетливо ощутила в себе желание провалиться сквозь землю, потому что именно в этот момент темноволосый парень обернулся. Его глаза, эти бездонные омуты чистой родниковой воды, загоревшиеся неподдельной радостью при моем появлении, затуманили мозг и подвигли совершить ряд абсолютно бестолковых действий. Я улыбнулась, подходя ближе, не слишком-то грациозно наклонилась и поцеловала его в щеку, словно хотела продемонстрировать всему миру еще не доказанный факт: 'Он мой', а затем плюхнулась рядом.

Казалось, Майнера ничуть не смутило мое выходящее за рамки дозволенного поведение. Он с присущим ему одному шармом ответил на мою кривую улыбку, провел подушечками пальцев обжигающую линию от подбородка к шее, запустил ладонь в волосы и, не обращая никакого внимание на мое полуобморочное состояние, поцеловал в губы. Настолько нежно и уверенно, что я забыла о том, где нахожусь, что на нас, вероятно, беззастенчиво пялятся посетители, включая мою лучшую подругу, что хорошее воспитание в прошлом никогда не позволяло мне вести себя подобным образом, что дышать, сбиваясь на каждом жадном вдохе, неприлично, а уж прижиматься всем телом к мужчине, с которым ты едва знакома, и вовсе верх распущенности. Но в тот момент мне было откровенно наплевать на свой моральный облик.

— Кха-кха, — громко прокашлялась Рейчел, напоминая о своем существовании. — Ребятки, полиция нравов не дремлет, так что заканчивайте с развратом.

Я, искренне того не желая, признала правоту подруги, расцепила руки, обвивающие шею парня, и постаралась унять бешеное сердцебиение, в чем Джей помочь мне явно не спешил.

— Привет, — промурлыкал он, потершись кончиком носа о мою щеку. — Познакомишь нас?

— Конечно, — живо ухватилась я за возможность перевести взгляд на нечто менее волнительное. — Джей, это Рейчел, моя лучшая подруга. Чейз, это Джей, мой…

Я замялась на секунду, не зная, как именно закончить расстановку приоритетов, и только потом заметила, с какой лютой злобой в глазах Торнли разглядывает моего парня.

— Голова не болит, Джей? — с агрессивными нотками в голосе спросила она.

— Нет, — удивленно ответил он, и я полностью поддержала застывшее на его лице недоумение. — Что-то не так?

— Ах, ты еще спрашиваешь! — потихоньку стала выходить из себя Че, поднимаясь на ноги так резко, что сшибла рукой стоящую на столе салфетницу.

— Рейч, успокойся, — попыталась купировать я назревающий скандал, не понимая причин его возникновения. — Что с тобой? Какая муха тебя укусила?

— В самую точку, Рид, — закричала бывшая одноклассница. — Очень верная постановка вопроса: какая, к черту, муха меня укусила! Позволь тебе представить это жалкое насекомое. Вот он! — она с силой ткнула наманикюренным ноготком указательного пальца Майнера в грудь и уставилась на меня в ожидании реакции.

Я глупо переводила взор с разъяренного лица на отстраненно-безразличное и силилась уловить смысл не самой удачной шутки.

— Кто 'он'? — наконец, не выдержала я правил дурацкой игры: 'Разберись во всем сама'.

— Автор несравненного автографа на моей шее, — чуть спокойнее пояснила девушка, — а если по-простому, то тот самый извращенец с режущимися зубками. Дошло?

— Джей, — вопросительно произнесла я, поворачиваясь к нему. Сил на то, чтобы озвучить реплику до конца, у меня не нашлось, но на языке так и вертелось: 'Это правда?'.

Он молчал, и в глубине души я уже знала ответ, который должна была услышать во что бы то ни стало.

— Просто ответь и все, — легко предложила я, ощущая все разрастающуюся внутреннюю пустоту. — Ты ведь мне ничем не обязан. Правда или нет?

Рейчел фыркнула и скрестила руки на груди. Должно быть, обиделась на меня.

— Астрид, — невозмутимо начал парень, избегая моего разочарованного взгляда, — я все могу объяснить. Понимаешь…

Нет! Не надо ничего объяснять, и без того все понятно. Только бы не заплакать на виду у многочисленной публики, с разинутыми ртами следящими за впечатляющим действом!

Я подскочила и со всех ног кинулась к выходу, провожаемая суетливыми выкриками: 'Астрид! Да погоди же, Астрид!'. Он нагнал меня у машины и, с силой ударив по дверце ни в чем не повинного кабриолета, не позволил трусливо спрятаться в салоне.

— Астрид! — почти взмолился Майнер, разворачивая меня лицом к себе. — Я не знал, что она твоя подруга. Я даже имени ее не спросил. Все вышло случайно, но это не оправдание, я понимаю.

— Ты и не должен оправдываться, — выдавила я из себя, задыхаясь от подступивших к горлу рыданий. — Ты ничего мне не должен…

Боже, будь я проклята за то, что позволила себе разреветься у него на глазах!

— Послушай, — он попытался еще что-то сказать, но был прерван гневным воплем Рейчел: 'Нет, это ты послушай!', появившейся у него за спиной.

— Только посмей еще хоть раз к ней подойти, придурок, и от тебя живого места не останется, можешь не сомневаться! Так что держи свои чертовы извращенские фантазии подальше, понял?! Ну-ну, малыш, успокойся, — зашептала она, радушно позволив спрятать заплаканное лицо в себя на груди. — Подумаешь! Одним кретином больше, одним меньше! Поедем домой, я сделаю тебе ромашкового чаю, съедим что-нибудь сладенькое, полистаем старые подшивки комиксов, ага? Заодно покажешь мне эскизы нового романа, идет? — я через силу засмеялась и кивнула головой. — Хорошая девочка! Садись в машину, там в бардачке лежит упаковка носовых платков. И запомни, малыш, ни одна мразь мужского пола не заслуживает твоих слез!