Отдохнула за ночь я просто замечательно! Немного мешало чувство долга, но я его обязала встать в очередь. То, что мне нужно было найти и поймать Черныша (так я окрестила монстра), я знала и без него. Поэтому еще до восхода наша троица отправилась в лес.

Большую часть дня мы просто шли за Аледом — без остановок, без перекусов и жалоб на судьбу. Только когда было уже далеко после полудня, наш проводник остановился на небольшой поляне и сообщил, что тут будет место нашей ночевки.

— Но день еще не кончился, может быть, мы пройдем еще немного? — неожиданно для себя самой вылезла моя инициатива.

— Нет, впереди сложный участок пути. Пройти до конца дня мы его не успеем, поэтому заночуем здесь, а утром пойдем дальше.

Больше ничего от него мы не услышали — он ушел в лес за хворостом. Рижни стала готовить обедо-ужин, а я осталась немного не при делах.

— Я прогуляюсь, — отчиталась я и отправилась в лес, как выяснилось, за новыми приключениями.

Эти приключения не заставили себя ждать. Через несколько минут моей веселой прогулки по такому мирному и радостно щебечущему лесу они встретили меня «радостным» рыком и блеском злых глаз. Новый «избавитель от однообразия» выглядел примерно так: если взять медведя и кабана и вылепить из них единое животное, то это будет именно он. То есть это был кабан, густо обросший лохматой черной шерстью, размером с медведя и с глазами, выпученными, как у замороженного карпа. Дивное, просто душераздирающее зрелище!

Чтобы не быть растерзанной этим «чудом» (которое уже начало грозно сопеть и рыть копытом землю), я стала потихоньку пятиться, а через несколько мгновений резко развернулась и задала стрекача. Жаль, что поблизости не происходил какой-нибудь забег — я бы уж точно главный приз выиграла и все медали собрала! Судя по звукам, эта «зверушка» решила поиграть в догонялки, совершенно не заручившись моим согласием. О времена, о нравы!..

Этот забег оказался на короткую дистанцию, то есть всего-то метров на двадцать-тридцать. Неожиданно прямо передо мной появилось (словно выросло!) огромное дерево, и я с той же скоростью стала лезть вверх. Рекордсмены мира по подобному виду спорта (что-то подобное этому виду спорта, наверное, есть) позеленели бы от зависти. Не оборачиваясь, я каждым кусочком своего тела почувствовала, что «зверек» тоже благополучно достиг финишной прямой и теперь пробует свои силы в дереволазании. «Неужели он, как медведь, умеет лазить по деревьям?!» — закралась у меня паническая мысль, и я, с удвоенной скоростью стала перебирать ногами и руками, очень быстро достигнув макушки своего спасительного дерева.

Укрепившись получше, я только теперь решилась глянуть вниз. Ого! Воистину у страха глаза велики! Высоко сижу, далеко гляжу... Мишко-хряк уже покинул сцену, удалившись так же незаметно, как и появился, а я сидела на высоте примерно метров двадцати и не имела никакого представления, как вернуться на землю.

С большими предосторожностями я развернулась и начала медленный (очень медленный) спуск. Моему платью (точнее его жалким остаткам), вероятно, понравилась птичья жизнь на дереве, и оно достаточно прочно зацепилось за сук, не пуская меня вниз. Все мои попытки его вызволить дали один результат — мгновенная потеря равновесия, и как следствие, возможное экстремальное падение! Вот ведь!.. Елки-палки лес густой! «Висит груша, нельзя скушать», груша, как вы поняли, это я. Вылезти из платья, при этом живописно не слетев с дерева, тоже не представлялось возможным.

«Дело было вечером, делать было нечего». В полной мере насытившись местными пейзажами, я начала гадать, какой некролог обо мне напишут... Выражения типа «разбилась вдребезги» или «превратилась в лепешку» мне не нравились. Хотелось чего-то более высокопарного и поэтического. Я бы даже сказала, возвышенного.

В самую поэтическую минуту мыслеброжений меня жестоко перебили. Какая-то зубастая гарпия на соседнем дереве неожиданно резко завыла на моем уровне, тем самым напрочь выбив все, в том числе и возвышенные мысли, из головы. Я вздрогнула и, отводя душу по несанкционированной звуковой атаке, громко и смачно высказалась об этой летяге и ее родственниках. Моя глубокая по смыслу и содержанию речь прозвучала так, что даже меня саму поразила многообразием неформальной лексики. Нет, конечно, я иногда позволяю себе подобные высказывания, но чтобы так... А я и не подозревала о скрытом «таланте» столь четко и ясно излагать свои мысли. И хотя летучка скрылась при первых же аккордах моей ответной «симфонии», я все равно подробно озвучила всю ее дальнейшую судьбу. Факт отсутствия этого звукового агрессора мне ну нисколечко не помешал. Лишь выдохнувшись, я озадаченно подумала: откуда я могла столь глубоко знать русский фольклор?! Вот бы Совет это услышал!

— ...еть там? — вклинилось в думу тяжелую.

Я проанализировала услышанное, сопоставила с уже знакомыми мне в лесу звуками, повертела головой и, ничего не обнаружив, посмотрела вниз. Там у моих ног... Нет, не так, у подножия... В общем, у дерева, в которое я, можно сказать, вросла, стоял мой дорогой и долгожданный друг Алед и всеми силами своих вокальных данных пытался что-то донести до моего сознания.

Я чуть не запрыгала от радости (просто негде было, а то бы непременно запрыгала).

— Привет! Как дела? — Я приветливо помахала ему рукой.

— Как долго ты собираешься там сидеть? — крикнул он.

— Готова спуститься сию минуту. Но меня очень заинтересовал один объект, который не виден с земли. Ты не поднимешься?

Алед стал что-то говорить, но моя «возвышенность» не позволила насладиться тонкостью его речи. До меня лишь долетали отдельные слова да обрывки фраз.

— ...дура ...на мою голову... и что ее туда понесло... какая-то... — и тому подобное.

Когда он закончил свой длинный и эмоционально насыщенный монолог, то поднял голову и крикнул почти в приказном порядке:

— Спускайся!

— Ни за что. Очень хочу посмотреть на твои задатки скалолаза. Неужели ты не сумеешь сюда забраться так же легко, как я? Что, слабо?

На этот раз его речь была еще более эмоциональной, однако очень короткой. После ее произнесения он полез ко мне на дерево, явно намереваясь сбросить меня отсюда, как только доберется на расстояние вытянутой руки. Я скромно сидела на своей ветке, наблюдая сверху за его потугами, отметив про себя, что лазанье по деревьям не являлось его коньком.

Алед лез медленно (не то что я — взлетела за пару секунд), поэтому лицезреть это действо мне быстро надоело, и я отвлеклась на прекрасную картину: солнце будто село на вершину горы на горизонте, словно примеряя ее в виде наряда. Но насладиться в полной мере прекрасным пейзажем мне не позволили. К реальности вернула рука, резко схватившая меня за лодыжку...

Я вздрогнула и недовольно воззрилась на ее обладателя.

— Я сейчас тебя сброшу и тем самым избавлюсь от головной боли, а всем скажу, что ты сама упала.

— Ну-ну. «Ты пошто меня не любишь?» Я к нему всей душой, можно сказать. Вот позвала посмотреть на чудесный закат...

— Надеюсь, это не единственная причина, по которой ты заставила меня сюда лезть?!!

Моя нога плавно взяла крен по направлению к земле.

— Нет, конечно, нет! — поторопилась заверить я. — Хотела поинтересоваться, что там за красивая гора? — Вторая нога «пожелала» не бросить первую в беде и быть рядом. Мне пришлось крепко ухватиться за соседнюю ветку.

— Все. Сдаюсь! При моем спасительном бегстве от мохнатой хрюши, — я коротко описала внешний вид моего гонителя, — я по неосторожности зацепилась за ветку, поэтому никак не могу слезть.

Алед вздохнул с небольшим облегчением и отпустил мои ноги. Затем быстро ликвидировал источник моего пленения, и мы начали спускаться.

— Все это интересно, но в наших лесах не водится ничего подобного, — задумчиво проговорил он, медленно сокращая расстояние до земли.

— Но я видела его собственными глазами!

— Может, ты просто испугалась, — пожал он плечами и продолжил спуск.

Мы уже спустились больше, чем наполовину, когда я, возмущенная столь явным недоверием, запоздало спохватилась:

— И вообще, что значит «просто испугалась»?

Алед что-то проворчал и ...

Договорить я не успела, так как чуть не подлетела от новой звуковой волны — где-то рядом с нами снова закричала все та же гарпия. Причем если первый раз она кричала громко, то сейчас на одной высокой ноте и просто дико! Мой спаситель как-то резко вскинул руки и стал медленно заваливаться на спину, очень правдоподобно изображая падение.

— Алед, ты что? — испугалась я. — Что за шутки?

— Я падаю! — тихо сказал он и продолжил заваливаться.

В полной панике я изогнулась всем телом и одной рукой схватилась за ветку, а второй за его руку. Его падение сразу остановилось. К великому сожалению, дереву, очевидно, наскучило наше общество, и ветка, на которой мы практически висели, неожиданно хрустнула и сломалась. Не стоит и говорить о том, что полетели к матушке-земле мы оба: я — с дикими воплями, а Алед — молча.

Как ни странно, падение пришлось не на слежавшийся твердый дерн, а на мягкую вскопанную землю. Это — хорошо. Только попали мы в некое подземелье, где было довольно темно. Не успела я очухаться и посмотреть на спасительное отверстие сверху, как оно исчезло, сразу же погрузив нас во мрак. Это — плохо.

— Вопрос на засыпку, — проговорила я во тьму. — Мы где?

— Мне это интересно не меньше тебя, — отозвался голос рядом.

И только я заготовила еще парочку вопросов, как почувствовала, что следопыт привстал и чем-то занялся.

— Что делаешь? Помочь? — спросила я, желая поскорее выбраться из этого неуютного места. Здесь пахло сырой землей и чем-то тухлым.

— Да, присоединяйся. Я ощупываю стены по периметру, чтобы понять, как отсюда выбираться.

— Ага! — обрадовалась я и приступила к веселенькой работенке под названием «вытяни руки и пощупай стенку».

Ямка, к слову, оказалась не маленькой. Но уже через несколько минут я с сопутствующим звуком «Ой!» полетела вперед, явно «увеличивая» в размере наш склеп.

— Что нашла? — тут же раздался голос Аледа.

Я сперва выплюнула всю грязь, которой меня щедро наградило падение, и только потом ответила:

— Тут углубление!

— Стой, где стоишь, и чего-нибудь говори, а я сориентируюсь на голос.

Я пожала плечами и начала цитировать один из немногих стишков школьной программы, который сохранился в моей памяти:

Когда я уже дошла до «избушки на курьих ножках», в меня неожиданно (хоть я была к этому готова) влетел товарищ по несчастью.

— Ты меня напугал! — чуть не заорала я. Ответа не последовало. Меня коснулась чья-то шерсть. Что бы вы сделали на моем месте? Совершенно верно — я дико заорала.

Не знаю, то ли я вошла во вкус, то ли просто остановиться не могла, но мой крик закончился не по доброй воле — мне заткнули рот ладошкой.

— Ты меня оглушила, — проговорил голос Аледа у меня над ухом. — Что ты так орешь? Успокоилась?

Я быстро-быстро закивала, и мой рот выпустили на свободу.

— Кто это был? — сразу попыталась выяснить я.

— Где? — немного опешил следопыт, но почти сразу я услышала его «А!». — Вот это? — спросил он, и по моей руке вновь пробежался мех. Я импульсивно отдернула руку.

— Да, это. — И утвердительно кивнула, хотя в темноте это было ни к чему.

— Это мое украшение на поясе, — хихикнул он.

— Надо более осмотрительно выбирать аксессуары одежды, когда идешь на встречу с девушкой! — с вызовом воскликнула я, на что тут же услышала глубокий вздох.

— Это, судя по всему, какой-то подземный тоннель, — послышалось чуть позднее. — Давай руку, и пойдем, поищем выход.

Я пошарила в темноте, схватила его руку, и мы медленно зашагали вглубь. Через пару минут вокруг как будто посветлело. Это я отметила, когда впереди меня шагала уже не темнота, а вполне различимый силуэт. Быстро пробежав глазами по сторонам и взглянув в надежде наверх, я лишь смогла удивленно пожать плечами. Нигде никакого источника света не было видно. Вновь оглянувшись назад, я вдруг поняла, что мне страшно.

— Алед, — начала я вполголоса, — помнишь, я тебе рассказывала про мишку-хряка, загнавшего меня на то дерево, с которого мы так живописно упали? — Получив в ответ утвердительное «угу», я продолжила: — Ты еще сказал, что это плод моего воображения? — Снова послышалось «угу». — Так вот, этот самый плод воображения, похоже, хочет сейчас на нас напасть!

Мой проводник резко остановился и с удивлением уставился сперва на меня, а потом в то место, куда указывал мой дрожащий перст. Там, в нескольких метрах стояло это чудовище, грозно сопело и рыло копытом землю. Сперва дух охотника и простое любопытство возобладали в Аледе, и он стал удивленно рассматривать нового зверя, но уже в следующую секунду, когда хряк понесся на нас, мой спутник дернул меня за руку.

— Бежим! — крикнул он, и мы быстро-быстро побежали в противоположном направлении. Нет, вот интересно, что у меня сегодня по гороскопу — День физкультурника?

Когда моя дыхалка стала медленно угасать, а в бок впилось множество противных иголочек, я позволила себе оглянуться. Позади нас никого не было!

— Алед, стой, — прохрипела я и бессильно повисла у него на руке. Скоростной забег закончился.

— Ты что? — удивился он, при этом смотря не на меня, а в глубь тоннеля.

— Его нет, — снова выдавила я из себя фразу. Следопыт быстро упал на землю и приложил к ней ухо.

— Он исчез, — сказал он удивленно и немного разочарованно. Выглядел и говорил он сейчас так, будто и не было этой выматывающей пробежки. Он был свеж, как огурчик!

— Зверь устал и решил отдохнуть или просто потерял к нам интерес, — проговорила я вернувшимся голосом.

— Странно... — задумчиво произнес Алед, все еще глядя в коридор.

— Вот что действительно странно, — продолжила я, — это то, что ты охотник, а не только не знаешь этого зверька, но еще и не захотел его поймать! — На «охотника» мое выступление не произвело никакого эффекта.

— Ты видела его глаза? — неожиданно спросил он.

— Нет, я как-то больше на его клыки и копыта смотрела.

— Понимаешь, — снова начал он, — я охочусь в этих лесах с пятилетнего возраста, но до сих пор не видел ничего подобного... Хотя...

— Лично я за то, чтобы больше его и не видеть! — заявила я и встала, намекая на продолжение нашего шествия. — Что — хотя?

— Он чем-то напоминает того зверя...

— Черныша? Не-е-ет. Это точно не он.

Алед еще постоял истуканом некоторое время, а потом резко двинулся вперед. Я послушно, словно маленький ребенок, шла за ним. Так мы спокойно прошли не более десяти метров. Неожиданно над нашими головами пролетело что-то огромное и издало до боли знакомое завывание, принадлежащее той «гарпии». Мы быстро присели, и Алед очень внимательно посмотрел вслед этой летяге.

— Что это было? — задал он глупый вопрос.

— Не знаю. Это же ты у нас тут с пяти лет охотой занимаешься, — съязвила я, тоже не представляя, что за фигня пролетела над нами, и поэтому снова испугавшись. Алед ничего не ответил. — Похоже, мы попали в какой-то подземный тоннель чудовищ. Представляешь, когда мы дойдем до конца, увидим ихнего главного и самого страшного... — Я содрогнулась.

— Не придумывай, — послышалось неуверенное. — Ничего подобного у нас на материке нет.

— Ага! В мишко-хряка ты тоже сперва не верил! — вставила я и, дернув его за руку, двинулась дальше.

Мы успели прошагать еще метров двадцать, когда я почувствовала остановку. Алед снова изображал статую.

— Что опять не так? — спросила я и тут же поняла причину его остановки.

Сейчас мы стояли под огромным звездным небом, а сам тоннель куда-то пропал.

— Может, мы свернули не туда? — забеспокоилась я, оглядываясь назад, но и там тоже было только ночное небо и звезды.

Алед не счел нужным отвечать. Он осторожно потопал ногой по предполагаемому полу, потом вытянул руки и сделал шаг в сторону, затем все повторил, но уже с другой стороны.

— Мы по-прежнему в этом тоннеле, — начал он, задумчиво глядя вокруг, — но только вот это, — он обвел рукой полукруг, — словно кто-то придумал такое развлечение. — «Охотник» замолчал не в силах описать увиденное.

— А кто мог такое придумать? — спросила я в надежде, что уж кому-кому, а ему должно быть известно об этих местах все.

— Не знаю. Могу только сказать, что это точно не я. У меня не такое богатое воображение, — ответил он.

— Что-что ты сказал? Воображение? — У меня в голове закрутились колесики. — Ты что-то говорил про глаза того зверя, от которого мы улепетывали. Что там у него с глазами не так?

— Они как-то ему не подходили, что ли, — засомневался Алед. — Огромные, ярко-желтые с вертикальными зрачками, как у того зверя.

— Что-то мне это напоминает! — Потерев виски, я села на корточки. — Киса-киса, — немало удивила я своим поведением проводника. — Кис-кис-кис.

Небо вокруг нас стало расплываться, а потом и вовсе исчезло. Стены тоннеля тоже пошли ходуном, и через пару минут наши удивленные глаза взирали друг на друга и на округу. Мы стояли в небольшом овраге, все под тем же деревом, с которого падали, на твердой земле. ОБОЖАЮ стоять на твердой земле! Это просто замечательное чувство — стоять на твердой земле!

— Что это было? — ошалело спросил Алед.

— Виртуальная реальность, — прокомментировала я последние события и стала оглядываться в поисках их транслятора. Это было не сложно: большие желтые глаза внимательно смотрели на меня с края оврага.

— Кис-кис-кис, — повторила я, стараясь приблизиться к обладателю глаз.

— Что ты делаешь? — раздался приглушенный голос за спиной.

— Пытаюсь поймать Черныша, — тихо бросила я, — можешь помочь.

Но это было моей ошибкой. Если сперва черная точка с глазами сидела неподвижно, то после того, как к ней двинулся Алед, она быстро взглянула в его сторону и тут же скрылась в начинающих сгущаться сумерках. Я позволила себе немного выругаться, а потом предложила своему спутнику поскорее вернуться к месту ночлега:

— Рижни, наверное, уже начала волноваться, а наша пища остывать... Поймаю Черныша завтра. Во всяком случае, теперь я точно знаю, что он где-то рядом! Увеличиваться до очень больших размеров он, похоже, не может — заряд воображения иссякает, — у местного населения оно довольно скудное. Надеюсь на это...

— Так это и есть твой любимец? — перебил мои мысли Алед-Ватсон. — Это все он один вытворял и во всех этих зверей перевоплощался?

— Да. Черныш собственной персоной.

— Неудивительно, что ты не смогла его описать! Давай быстрее поймаем этого красавца, и ты его увезешь куда подальше!

— Полностью с тобой согласна.

На поляну мы вернулись уже затемно. Алед хотел мне что-то сказать, а потом махнул рукой и принялся устраиваться на ночлег. К моему немалому удивлению, Рижни уже спокойненько спала и никоим образом не собиралась просыпаться.

— Алед! — окликнула я. — Ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, — его усталый взгляд уперся в меня, — все-таки что это была за гора, на которую я вынужденно смотрела с дерева столько времени?!

— Каракава, — ответила уже темнота.

Поняв, что кормить меня в такое время никто не собирается, я приняла единственно правильное решение — отправилась спать.

Гневно урчащий желудок поднял меня раньше солнца, и я попыталась занять себя разной ерундой, чтоб скоротать время до завтрака. Поэтому пробуждение Рижни было встречено мной чуть ли не с объятиями. Под ее умелым руководством мы в самые короткие сроки смастерили нечто съедобное и, быстро покончив с завтраком, отправились дальше. Алед внимательно осмотрел окрестности и сообщил, что Мигаж снова вернулся ко второму селению, поэтому наш курс не меняется — мы идем туда. Туда так туда. Ярко светило солнышко, периодически ныряя за белоснежные облака, и ночная встреча с Мигажем казалась чем-то далеким, нереальным. Ладно еще держать одного человека под воздействием гипноза, но чтоб сразу двоих! А эта киска опаснее, чем хотелось бы надеяться...

Опасный участок, обещанный Аледом, выглядел как поле битвы двух великанов. Причем вокруг этого «поля» все было прекрасно — травка, деревья, ручейки... Создавалось впечатление, что парочка переростков спустилась с неба, желая поделить между собой эту территорию. Вдоволь померившись силой и затем утратив к этому делу первоначальный интерес, они таким же образом покинули местность, а вот порядок навести забыли. Все вокруг было завалено огромными камнями, само поле пересекало несколько глубоких расщелин, а небольшое количество зелени, приютившейся здесь, создавало еще более гнетущее впечатление.

— А почему мы не пошли лесной дорогой? — спросила Рижни, вдоволь насытившись неприятным пейзажем.

— Потому что эта дорога раза в два, а с вами, пожалуй, и в три короче. К тому же по соседней пошел ее любимец, — кивок в мою сторону, — чем-то не понравилась ему эта «тропка». Так что мы его быстро догоним, а может, и обгоним.

— Но там же живет Кулисер! — выпучила она глаза.

— Это сказка. Здесь никого нет. Я всегда хожу этой дорогой, — отрезал наш следопыт, но Рижни почему-то побледнела.

— Не хотите уточнить для несведущих, КТО здесь живет-не-живет? — встряла я.

— Кулисер. Огромное чудовище, которое, беснуясь, разбило гору и теперь живет на ее месте, так как дух горы в отместку не выпускает чудовище за свои пределы, — коротенько поведал Алед. — Надеюсь, ты-то в это не веришь? — тут же посмотрел он мне в глаза.

— Ну, как тебе сказать... — засомневалась я, оглядывая развалины горы. — А каких размеров это предполагаемое чудовище?

— Говорю же, его никто никогда не видел!

— Конечно, не видел. Все, кто его видел, исчезли, точнее их съели! — еще больше занервничала Рижни. — Вспомни, сколько народу здесь пропадало.

— Если бы они были немного осторожнее... Скорее всего просто свалились в одну из расщелин!

— А зверек Лисицы почему обошел эту местность стороной?!

— А я почем знаю? Зверек... Может, у него лапы не приспособлены по камням ходить?!

— А мы, значит, приспособлены!

— Знаешь, тебя никто не заставлял...

— Слушайте, слушайте, давайте уже пойдем, а то наводим тут жути. В любом случае, нас трое, и пока этот Кулисер будет харчить одного, остальные смогут убежать, — прервала я их споры, своеобразно «успокаивая».

Парочка посмотрела на меня как на идиотку, но спор прекратила, и мы стали гуськом спускаться вниз.

Честно сказать, в моей душе были противоречивые мысли. С одной стороны, я надеялась, что чудовища не существует, а с другой — очень хотелось на него посмотреть, ведь разбить такую гору мог разве что гигант какой!

Спуск прошел спокойно, что можно сказать и про последующую треть пути. Я полагаю, что и остаток мы преодолели бы так же тихо и мирно, если бы не Рижни. На привале ей вдруг показалось, что она на что-то села. Привстав с камня и внимательно изучив место сидения, она вдруг дико завизжала на одной ноте, указывая пальцем в сторону. Подскочив к ней и приглядевшись в указанном направлении, мы только через пару минут поняли причину ее визга. Мне тоже захотелось принять участие в ее арии, но появившийся в горле ком напрочь заблокировал все потуги. Алед же просто остолбенел.

Прямо перед нами вместо двух невысоких камней, на которых сидела Рижни, сейчас находилось два огромных прищуренных глаза! И если я правильно понимала, то мы стояли на морде хозяина глаз! Согласитесь, немного шокирующее открытие.

— Одно хорошо, — смогла произнести я, визжать уже как-то было немного поздно, — пока мы стоим у него на носу, оно не сможет нас съесть.

Рижни перестала голосить, Алед ожил, а под нами что-то зашевелилось.

— Никто вас есть и не собирается, — послышался чей-то недовольный голос, по нашему разумению, того, на ком мы сейчас стояли.

— А вы кто? — спросила я, уже достаточно придя в себя. Судя по всему, страх на любопытство поменяла не только я. Алед уже внимательно рассматривал округу.

— Кулиса. Я здесь живу. Никого не ем. Камень проглочу и перерабатываю его несколько лет.

— А вы кто? Кто именно? — тупо повторила я, с трудом удерживая равновесие, чтобы от движения под ногами не упасть.

— Тулисерия я. Если ты об этом. Каменный дрокс.

— Дрокс?!! — У меня чуть глаза из орбит не вылезли. — Это та маленькая ящерка, живущая на болотах Зубара? — Я осмотрелась, прикидывая размеры ЭТОЙ ящерки.

— Ну, извините, подросла... — В голосе рептилии послышалась обида. — Меня когда сюда перебросили, то я камень попробовала, а он... вы не поверите... — Нас очень сильно тряхануло...

— Верим, верим, — поспешила ее успокоить Рижни.

— Они здесь такие мягкие и вкусные! Ну, я и... выросла.

— Ничего себе... — Я представила, как она растет... — Не смогла, значит, вовремя остановиться и наелась здешних каменных деликатесов. Да уж, без силы воли фигуру можно потерять очень быстро. А говорить тебя кто научил?

— Само как-то вышло. Хотя пообщаться здесь не с кем. Если с кем заговариваю, то он либо дико разорется, как сейчас, — глаз Кулисы стрельнул в сторону Рижни, — либо начинает бросаться чем-нибудь и убегает. Домой хочется...

— Что же тебе мешает? Ты же должна уметь плавать!

— Но если я поползу к морю, то сколько всего снесу здесь, страшно подумать!

— Ну-ка встань, — неожиданно заговорил Алед, обращаясь к «ящерке».

Все вокруг нас заходило ходуном.

— Подожди! Дай мы сначала с тебя слезем, — взвизгнула Рижни.

Почувствовав, что морда дрокса снова легла на землю, мы быстро съехали вниз и, отбежав на приличное расстояние, замахали руками. Самое удивительное, что даже зная о том, что перед нами лежит огромное существо, мы его абсолютно не видели — все как будто слилось. Неожиданно камни зашевелились и начали расти. Они росли, подымались, пока не превратились в огромную гору, смутно напоминающую ящерицу. Эта громадина нависла над землей на четырех столбах-лапах.

— Ну и?.. — послышалось сверху.

— Если тебе не ползти, а шагать, то ущерб от тебя будет минимальный, — что есть силы закричал Алед. — Ты можешь в любое время отправиться к морю!

— И сейчас? — Два огромных глаза, заслонив солнце, уставились на нас.

— Вообще-то хорошо бы народ предупредить, — вполголоса проговорил следопыт. — Хотя чем скорее оно уйдет... — И уже перейдя на крик, добавил: — Да! Можешь идти сейчас.

Огромная каменная глыба потопталась немного на месте, меняя направление, и совсем не медленно, как предполагалось, двинулась в сторону леса. Несколько секунд — и она исчезла из виду.

— Оно было или мне привиделось? — на всякий случай решила уточнить я. Алед посмотрел на меня, прищурился и пожал плечами.

— Не уверен, — проговорил он.

— А я уверена! — заявила Рижни и села на камень. Пару секунд она изображала пантомиму «Не понял», а потом резко вскочила и завизжала, указывая рукой на то место, где только что сидела. На камне оказалась маленькая ящерка фиолетового цвета, которая недовольно хлопала глазами. Еще мгновение она изучала нашу компанию, а потом быстро сползла с камня и скрылась в траве.

— Новая жительница местных развалин, — усмехнулась я.

— Ага. Явилась на откорм, — поддержал меня Алед.

— Ха-ха-ха, — прокомментировала наши заявления Рижни. Поправив юбку, она вздернула вверх подбородок и зашагала в сторону леса.

Остаток пути мы проделали без приключений, поэтому в селение жениха Рижни прибыли около обеда. Девушка тут же отправилась по своим амурным делам, пообещав раздобыть нам обед, а Алед пошел узнать какие-нибудь новости про разыскиваемого зверька.

Рижни вернулась первой. Увидев, сколько всего съестного у нее в руках, я впала в легкую эйфорию, но было достаточно одного взгляда на саму добытчицу, чтобы понять, что ей уж точно не до радости.

Немного поколебавшись между едой и желанием узнать, что так огорчило мою «кормилицу», я выбрала еду, разумно рассудив: если Рижни захочет, то сама мне обо всем расскажет. Но мои блюда опустели, а она по-прежнему сидела с понурой головой и ДАЖЕ ничего не съела!

— Ты не хочешь сказать, что испортило тебе настроение?

Рижни посмотрела на меня и разразилась слезами. Когда мне наконец удалось ее успокоить, мне было известно только одно: ее бросил жених — увели.

— Конечно, — всхлип, — он же сын вождя-я-а, — всхлип, — и ему положено выбирать самую-самую-ю. А Зисли отец недавно бусы подарил, и одежда у нее крас-сивая-я! — минута горьких слез. — А я?! У меня родителей нет, живу у тети. Разве я пара для сына Шуга?!! — поток слез. М-дя...

— Ты собралась меня залить слезами, а даже не поинтересовалась, умею ли я плавать, — ввинтила я между завываниями. Стали слезы утихать и совсем утихли... — Если я правильно поняла, то любит он тебя, но положение обязывает?! Так? — кивок. — Ты уверена? — новый кивок. — В таком случае, у нас с тобой на руках все козыри! — внимательный осмотр моих рук. — Если у вас здесь судят по одежке, то могу тебя уверить, что скоро ты станешь самой завидной невестой не только в этой деревне, но и на всем этом материке! — Рижни замерла, опасаясь, видно, что мое обещание может исчезнуть. — Так... — Я ненадолго задумалась. — Обувь шить умеешь?

— Да. Вот, — она вытянула вперед ногу в кожаной шлепке, — сама шила.

— Чудно. Тащи все, что тебе понадобится для пошива сапожек. — Она уставилась на меня, хлопая глазами. — Эй-эй! — Я помахала рукой перед ее лицом и пощелкала пальцами. Рижни вскочила на ноги и вылетела из нашего гостевого домика. Но вскоре вернулась и забрала посуду.

— Итак, приступим. — Я достала свой дорожный набор швейных принадлежностей. Мое платье «пожертвовало» по такому случаю блестящий пояс и второй волан, — из этого получились превосходная юбка и майка-топик. Прибежала запыхавшаяся Рижни. Ей я сунула в руки (резко прервав попытку отказа) захваченную с собой кожу Фильды и поручила заняться пошивом обуви, кратко объяснив при этом, что же я хочу увидеть в итоге. Работа закипела.

Из своей заначки я достала пару переливающихся бус. Одни повесила на шею Рижни, вторые, под недоуменный возглас будущей невесты сына вождя, были мной разорваны, а отдельными бусинками я расшила юбку. Уйдя с головой в творчество, мы отвлекались лишь дважды. Первый раз, когда к нам заглянул Алед и поинтересовался, что мы тут делаем.

— Плюшками балуемся, — не глядя на него, проговорила я, а Рижни только что-то промычала, в очередной раз уколов себе палец. Алед засомневался в правдивости ответа, поэтому я добавила, улыбнувшись ему во весь рот:

— Не хочешь назначить меня любимой женой? — Алед передернулся, и его как ветром сдуло.

Второй раз — когда я напомнила увлеченной Рижни, что не нарядами едиными жив человек, и пора бы уже повторную трапезу организовать. Больше нас никто и ничто не отвлекало, и мы быстро закончили свой титанический труд.

К вечеру Рижни в новом одеянии выглядела как королева (по местным меркам), а мой наряд из остатков былого платья можно было назвать только «а-ля папуас» — это был топик и короткая юбка. Рижни же в лучах заходящего солнца вся переливалась, как рождественская елка.

— Ну вот, а ты говорила «не пара»! — Она оглядела себя в очередной раз и просияла. — Иди, но не забывай, что ты теперь — мисс Великолепие, поэтому и веди себя соответственно.

Рижни буквально вылетела на улицу, но затем остановилась, приосанилась и гордо поплыла от нашего домика к центру деревни.

За ужином (к моей великой радости, он все же состоялся вопреки моим опасениям, что Рижни в новом статусе просто про него забудет) я слушала заливающуюся радостью речь мисс Великолепие о произведенном ею эффекте. Там было и о множестве завистливых взглядов женской стороны населения, и о не меньшем количестве восхищенных мужского, и (самое главное) ее жених теперь буквально ходил за ней по пятам, а сейчас (тсс!) стоит здесь, у порога, и ждет, чтобы проводить до своего дома, где ей выделена отдельна комната. Я молча кивала, искренне радуясь нашей победе. Никто, собственно, и не сомневался...

Утром я побыла еще какое-то время в роли примерной гостьи, слушая «как она...», «ну а он...», «тогда мы...», ожидая Аледа (он проверял точность нахождения нашей киски), но при этом меня начали медленно одолевать сомнения — сможем ли мы снова найти Черныша? Чтобы избавиться от лишнего груза и идти налегке (по словам Аледа, нам предстоял «тот еще путь»), оставшиеся броши, заколки и прочую мелочевку я раздала местным молодкам просто так. Было смешно наблюдать, как они подкарауливали меня, а затем «случайно» выходили навстречу. А перед самым нашим уходом Рижни, чуть не визжа от радости, сообщила о предстоящей свадьбе и о том, что от нас ожидают непременного присутствия на ней. Мне срочно требовалось отдохнуть от этого «отдыха», но Алед куда-то подевался.

Наконец, когда мое терпение начинало уже лопаться, явился мой следопыт.

— У меня плохая новость и плохая новость, — начал он.

— Хорошо, начинай с плохой, — с готовностью откликнулась я.

— Твой любимец сейчас находится где-то между горами и деревней, то есть точного его местоположения никто не знает.

— А вторая новость?

— Исходя из всего вышесказанного, мне придется провести с тобой еще не один день, — вздохнул он и вышел. — Завтра вечером пойдем, — услышала я уже снаружи.

Вот так-так. Значит, ему мое общество не нравится! Ну и ладно, обойдемся без мистера зазнайки! Завтра утром отправлюсь на поиски Мигажа САМОСТОЯТЕЛЬНО! Я приступила к сборам.

На этот раз своей целью я наметила гору Каракаву, которая «звала» меня своими заснеженными вершинами в тот момент, когда я любовалась ими, «загорая» на дереве посреди леса. В конце концов, не буду же я прочесывать вдоль и поперек весь лес в поисках глазастого зверька!

Подготовилась я основательно, собрав все, что, по моему разумению, может набиться в рюкзачок. Вечером, попросив у Рижни добавки (надо же было запастись кой-каким провиантом), я тем самым вызвала ее неумело скрытое недоумение, — порции-то у меня были и так о-го-го! Можно было, конечно, пополнять свои продуктовые запасы незаметно, но я дотянула до последнего, и теперь у меня буквально все «кипело и булькало» в предвкушении предстоящей встряски. Поэтому промедление, как говорят, было смерти подобно.

Встала я раньше солнца. Оно еще только пускало в небо на разведку свои лучики, когда я уже осматривалась при выходе из домика. Там я оставила краткую записку, на случай если уж обо мне кто-то будет сильно волноваться. И не создавая лишнего шума, быстро покинула деревню. Мой путь лежал к подножию горы Каракава.

Каракава, я иду к тебе!

Когда я буквально врезалась в лес, мне пришлось вынуть припасенный заранее противокомариный плод и срочно им натереться, морща нос от противного запаха. Я уже подходила к местной реке, собираясь искать переправу, когда мой слух потревожил посторонний шум. Прислушавшись, я поняла, что это чьи-то шаги, направляющиеся в мою сторону или даже крадущиеся за мной. Я сразу прибавила ходу, надеясь оторваться от преследования и найти укрытие. Но вдруг совсем некстати я обо что-то больно запнулась, и тут же некая летучая дрянь, воспользовавшись моментом, укусила меня за лодыжку.

Шипя от боли, я села на корточки, чтобы потереть больное место, но неожиданно почувствовала, что меня подхватил какой-то воздушный вихрь и понес над лесом. В душе радостно екнуло — неужели муж соскучился и прилетел меня навестить?! Я оглянулась и обнаружила себя на руках красно-коричневой и рогато-мускулистой свинки.

— Ты кто? — удивилась я.

— Я — демон!

— У! Клево!

Я поудобней устроилась у него на руках, посмотрела на пробегающие мимо деревья, прикинула, что маршрут полета совпадает с моим запланированным...

— А каким ветром тебя сюда занесло?

— Я что, блин, похож на эту кралю — Мэри Поппинс?! Ветром занесло!.. Придумала же. Сам прилетел. Сказано же, я — демон!

— Кого-то ты мне все же напоминаешь...

— Ага, еще скажи, что я похож на твоего бывшего мужа, который скрывается уже несколько лет и не желает платить алименты твоим десятерым деткам! Повторяю по буквам — ДЕМОН я!!!

— А я тогда — Красная Шапочка. Очень приятно.

Пару минут мы летели молча. Я все прикидывала, как бы уговорить его подбросить меня непосредственно до Каракавы, но вдруг решила спросить:

— Слушай, а ты случайно не видел в лесу черную киску?

— Это ту, за которой ты по лесу гоняешься? — усмехнулся рогатенький.

— Ты знаешь? Где Мигаж?

— Так я тебе и сдал нашего братка.

— Ты его своей чрезмерной заботой того... это... Короче, если я его не поймаю, он скоро дуба даст!

— Так я тебе и поверил! — захохотал он и взял такой вираж, что у меня дух захватило.

— Сама найду, — проворчала я. — Куда летим?

— На водно-оздоровительные процедуры.

— А-а. Тогда что так медленно?!

Несмотря на то что демон летел быстро и ландшафт буквально мелькал под нами, ветер плохо меня обдувал, и мне было почему-то душно. И причиной этому был сам демон, от которого исходил нестерпимый жар. Летели мы относительно недолго. Около скал, к которым я и направлялась утром, демон начал резкое снижение и, проскользнув в какую-то щель между ними, начал движение вниз. Наконец, когда мое терпение подходило к концу и я уже было хотела плюнуть на водные процедуры, мы резко остановились. Демон аккуратно, словно хрустальную вазу, опустил меня на пол.

Мы стояли в большом помещении, выстланном кафельной плиткой мрачной расцветки. Стены помещения либо были отделаны в том же стиле, либо просто казались каменными стенами огромной пещеры. Было как-то пусто — ни народу, идущего на процедуры или с них, ни обслуживающего персонала. Хотя зал имел несколько стеклянных тонированных перегородок, за которые мой взгляд проникнуть не мог. Прямо передо мной стоял огромный металлический сосуд, сильно напоминающий туристический котелок, под ним горел яркий огонь. Становилось все жарче.

— Это еще что?! — указала я на огонь после беглого осмотра помещения.

— Но вы же не хотите оказаться в холодной воде? — удивился демон, переходя на «вы». Вероятно, здешние должностные инструкции требовали уважительного отношения к клиенту и панибратство серьезно каралось начальством. — Это неприятно и чревато простудными заболеваниями!

Я пожала плечами. Мне было хорошо известно, что любые механические и тем более электрические приборы в этих мирах просто не работали. Раздевшись, я взобралась по изящной кованой лестнице и потрогала ногой воду, сразу отпрыгнув.

— Это кипяток! — возмутилась я. — Уж не сварить ли вы меня хотите?!

— Ну что вы! Помните в «Коньке-Горбунке»? — Демон разве что не кричал от негодования из-за моего подобного предположения. — Горячая вода выводит шлаки, нормализует обмен веществ и оказывает другое благотворное влияние на организм!

Я с сомнением посмотрела на него, немного поразмышляла, но в воду все же полезла. Меня сразу обдало сильным жаром, особенно ноги (они теперь были ближе к огню, ведь так?). Тут откуда-то появился ужасный запах. Я зажимала нос, закрывала рот, но эта вонь буквально окружила меня со всех сторон! В конце концов, вода в моем «процедурном» сосуде внезапно стала ледяная, — я сразу застучала зубами.

— Эй, му-муж непокорной жены, немедленно ид-ди сюда и объясни, что вы здесь вы-вытворяете! Я сейчас здесь в за-замороженного мамонта превращусь! — закричала я, борясь с клацаньем зубов.

Появился демон и с умным видом профессора стал объяснять «нерадивой студентке»:

— Что вы возмущаетесь? Все по плану! Сейчас студеною водой мы регенерируем клетки вашей кожи, сужаем поры и возвращаем...

— Ма-мать твою, не-немедленно включай отопление! — потребовала я, для убедительности стукнув кулаком по воде и тем самым вызвав фонтан брызг, которые с готовностью полетели на физиономию здешнего «медперсонала», стоящего сейчас передо мной.

— Ну, знаете ли! — возмутился демон, отряхивая большие капли воды со своей униформы. — У нас не шарашкина контора, а уважаемое учреждение! Не нравится, будьте любезны, — он вытянул руку вверх, — покиньте его пределы.

Он еще раз негодующе махнул рукой и топнул ногой (или копытом?). Меня сильно тряхнуло, потянуло верх, и я тут же оказалась на слепящем свете. Плотно сомкнув глаза, я дала им пару секунд привыкнуть к этой иллюминации, а затем осторожно, по одной ресничке, стала открывать, давая зрачкам понемногу привыкнуть к светотеррору. Когда мне это наконец-то удалось, первое, что я увидела перед собой, было встревоженное лицо Рижни, низко склонившейся надо мной. Обежав взглядом помещение, я поняла, что лежу в своей гостевой хижине, у моей кровати находится Рижни, а у изголовья — пожилая женщина с котелком какого-то отвратительно пахнущего варева. Яркий свет падал из открытой настежь двери.

— Всем привет! По какому поводу собрание? — подала я голос, который по задумке должен был прозвучать жизнерадостно, но по какой-то причине все вышло совсем не так.

— Ты посмотри на нее! — Алед протискивался в двери с двумя ведрами воды. — Не успела прийти в себя, а уже опять готова совать свой неугомонный нос во все щели!

— А я что, была не в себе? — удивилась я, пытаясь приподнять от кровати свою чугунную голову.

— Ты, рыжая, попала в одну из ловушек и словила порцию яда. Мы тебя весь день откачиваем — то жар, то озноб сбиваем. Если бы не Рижни, которая за каким-то... — он брякнул ведра на пол, — побежала за тобой, вместо того, чтоб остановить, — осуждающий взгляд последовал в ее сторону, — и не найди мы тебя через пять минут, ты бы провалялась как минимум месяц, а потом сожгли бы тебя на вечернем костре под поминальную песенку. Так что тебе еще повезло. А я за тебя, между прочим, получил выговор от вождя: не объяснил, не показал, не уберег, — теперь подобного взгляда удостоилась я. — Общими усилиями тебя вытащили. Как с ребенком с тобой носимся, — добавил Алед уже вполголоса, разворачиваясь и выглядывая за дверь. — ...Очухалась, уже болтает без умолку! — крикнул он кому-то на улице.

Я вздохнула. Ну вот и оздоровительное учреждение «Демон и Ко»... Села и почувствовала тяжесть в правой ноге. Она была похожа на полешко — черное, прямое и тяжелое.

— Нога жить будет? — обратилась я к своим лекарям.

Рижни открыла было рот, но Алед ее опередил:

— Будет как новенькая. Парочку дней похромаешь. Я хоть отдохну от постоянной беготни за тобой, займусь спокойно своими делами. — И он вышел на улицу.

Сразу за ним, еще раз осмотрев мою ногу, ушла и женщина. Котелок с варевом она забрала с собой, поэтому в домике сразу стало немного легче дышать.

— И почему он со мной носится? Ему что, больше всех надо? — посмотрев на Рижни, посетовала я на то, что причиняю Аледу неприятности.

— Просто у нас так заведено. Когда стали появляться люди из ниоткуда, многие из них, пытаясь выбраться, погибали. Поэтому и появилось правило: если ты находишь человека, тебе и присматривать, чтобы с ним ничего плохого не случилось. То есть Алед теперь за тебя отвечает. Тебе повезло — он отличный охотник и лучший следопыт! И еще, — уже вполголоса добавила она, — Алед сейчас один из самых завидных женихов.

— Хорошо, я приму это на заметку, — устало улыбнулась я и повалилась на кровать переваривать полученную информацию.

— Рижни, я бы сейчас быка съела. Принеси, пожалуйста, жертве охотничьего вероломства немного еды, — жалобно простонала я.

Она соскочила и, улыбнувшись, побежала добывать съестное. А ведь у нее завтра свадьба, выкинула наружу информацию моя память. Ей бы сейчас готовиться к празднику, а она вынуждена сидеть около меня. Должно ли мне быть стыдно? Моя совесть спокойно отдыхала где-то в глубинах и никоим образом меня не беспокоила. Значит — не должно.

Раз уж мне суждено присутствовать на свадьбе, то нужно озаботиться подарком. Жаль, что тут поблизости нет пары-тройки магазинчиков. Я извлекла из тайника все свои оставшиеся сокровища и стала перебирать их, подыскивая необходимое. Увы, ничего свадебно-подарочного у меня не было. Стоя в растерянности над кучей нужных вещей, которые, когда потребовалось, оказались совсем не теми, я услышала, что возвращается будущая невеста. Собирать все это имущество было некогда, поэтому я просто накрыла его своим походным пледом.

Рижни подождала, пока мои тарелки опустеют, быстро собрала посуду и, повторив приглашение, скоренько убежала. Я с трудом встала из-за стола и хромая подошла к кровати. И тут на меня снизошло прозрение — я поняла, что лучшего подарка мне и не придумать. Аккуратно свернула свой любимый пледик, насыпала сверху на него самоцветов и все это перевязала остатками тряпок от платья, таким образом, закончив все важные дела на этот день.

Новый день меня встретил ноющей болью в ноге и необходимостью самой искать себе завтрак — все готовились к свадьбе, и жалеть меня было некому. Один раз только ко мне заглянул Алед, посмотреть, не придумала ли я еще чего. Моя совесть в этот момент как раз появилась на поверхности, поэтому я извинилась перед ним за доставленные хлопоты и в знак примирения вручила складной ножик с зажигалкой в придачу. И была прощена. Мое предложение чем-нибудь помочь было категорически отвергнуто, и теперь я без толку шаталась по деревне. Скучно.

Чтобы как-то успокоить и развеселить себя, я отправилась посмотреть на готовку свадебного ужина, с надеждой выступить там главным дегустатором. Но мои планы резко изменились, когда я увидела взволнованного вождя, отдающего какие-то указания. Интересно. Я направилась ему наперерез:

— Что случилось? Пожар? Наводнение? Цунами?

Он остановился, внимательно посмотрел на меня и только после этого ответил:

— Не знаю, что такое цунами, но у меня такое чувство, что оно как-то напоминает тебя. Как ты везде успеваешь, даже с больной ногой?! — Он помолчал еще немного, решая, стоит ли посвящать меня в новости. — На нашей земле появился нан.

— Здорово! Это такой клыкастый пушистик с Зубара?

— А ты знаешь мир Зубар? — тут же спросил абориген.

— Конечно, милый. Чай, не в деревне выросла. Мир Зубар — это один из миров, входящий... — начала я нудным голосом экскурсовода.

— Понятно, но об этом потом.

— Надеюсь, вы в курсе, что нана нельзя убить? — поинтересовалась я, немного надувшись, что мне не дали закончить свою лекцию. — А то будет обидно, если вы вдруг пальчик наколете об его клыки.

— Да, мы это знаем. Поэтому мы не будем с ним связываться, а просто исчезнем для него.

Говоря это, он махнул кому-то рукой, и сам направился в ту сторону. Обернувшись, я ахнула. Ничего себе дети природы! Там небольшая кучка аборигенов мужского пола налаживала и устанавливала несколько огромных тарелок, сделанных, как я поняла, из панцирей икров и отделанных чем-то серебристым. Если я что-то понимаю, то эти посудины должны были отразить все волны, а следовательно, и маяк нана. Вот же умельцы! Значит, нан просто пройдет мимо.

— А если нан пришел вступить с вами в братство? — подойдя к этим рукотворникам, попробовала я уменьшить их пыл.

— Жить с нами? Ты, наверное, плохо знаешь нанов! — ответил мне все тот же вожак и отвернулся.

А вежливости тебя не учили, знаток нанов. Будь ты неладен. Погуляв здесь денек и ничего не обнаружив, он отправится в другое место. Жаль, весточку домой отправить не выйдет. Но ладно, ничего не поделаешь, переживут и без моей весточки. А я еще погуляю по лесам, закончу изучение местной флоры и фауны, понаблюдаю за повадками этих «гомосапиенсов». В общем, проведу оставшееся время с толком. Иногда полезно позаниматься натуралистической деятельностью. К тому же Мигаж мной еще не пойман.

Нан прошел мимо, а у меня неожиданно появилась жуткая тоска по дому, по семье. Лазить по лесам я пока не могла, поэтому настрой мой был не самым хорошим. Свадьба мне настроения не прибавила, хотя мой подарок побил все остальные! Расчувствовавшись, я даже подарила Рижни свой серебряный браслетик с висюльками (рыбка, ракушка, ключик и т.п.), произнеся коротенькую речь на тему «передашь дочери, а она своей...». Невестка вождя чуть не прыгала от радости, тут же провозгласив меня своей старшей сестрой. Что ж, неплохо, значит, я теперь в родственниках у вождя! Потом был пир на весь мир и все такое...

Народ все еще веселился, а я отошла подальше и, заметив невдалеке костерок, направилась туда. Я села прямо у огня и стала наблюдать за танцующими языками пламени. Спать как-то не хотелось, а просто посидеть в тишине у костерка было самое то. Спокойно и тихо.

— Что не веселишься? — послышался голос за спиной.

Я невольно вздрогнула и обернулась, вглядываясь в темноту. Когда мои глаза перестроились, я увидела Аледа, сидящего недалеко от костра на небольшом бревне. Судя по всему, он там был еще до моего прихода.

— Грусть-тоска меня съедает... — ответила я.

— Что так?

— Да что-то дом вспомнился, семья. — Я помолчала. — А ты почему не веселишься?

— Нет настроения.

— Все ясно. Веселиться не хочешь. А мне сказали, что ты первый парень на деревне. В смысле, что завидный жених. — Я увидела пробежавшую хмурую усмешку на его лице. — Насколько мне известно, невесты у тебя тоже нет. Неужели ни одна девушка не вскружила тебе голову? — Несколько минут мы сидели тихо, вслушиваясь в звуки ночи.

— Почему, мне нравится одна девушка, — неожиданно сознался Алед.

— Правда?! А она тебе просто нравится или ты ее любишь?

— Это не имеет значения. — Какая-то тоска прозвучала в этом утверждении.

— Почему не имеет значения? — не сдавалась я.

— Мне нравится Тиша, — сказал он мне таким тоном, как будто этим мне все объяснил и мне стало все сразу понятно. Потом, сразу пожелав мне спокойной ночи, он ушел.