— Мур, а как ты у нас на материке оказался? Заскучал дома? — Торстен утер с лица пот и дорожную пыль грязноватой тряпкой и посмотрел на мерно шагающего рядом грау.

— Наш род плохо сражался, — оскалил внушительные клыки потомок кошачьих. Выглядел он устрашающе. За плечом в кожаной петле покачивался двуручный меч, а на покрытом стальными накладками поясе висела пара клинков покороче. Как и все гвардейцы, несмотря на жару, Муралар был облачен в полный доспех, и надетая сверху суконная накидка плохо спасала от палящих лучей солнца. Керит расстарался и где-то успел достать для своего нового подчиненного подходящий по размеру защитный комплект, точно такой же, как у остальных бойцов Сплава. Неугомонный Кель разглядел на спине чешуйчатого панциря несколько тщательно заделанных прорех и предположил, что в недавнем прошлом его носил другой грау, оказавшийся недостаточно проворным.

Но самому Муралару было все равно, кому до него принадлежала эта броня. Грау никогда не обрабатывали металл, поэтому оружие и доспехи даже из плохого железа, не говоря уж о стали, были предметом вожделения для любого молодого кота. Именно на них люди выменивали меха неведомых животных и драгоценные камни у знавших только охоту и собирательство потомков хищников.

Торговля с прирожденными воинами была делом опасным. Каждый из портов, притулившихся на побережье материка грау, сжигался ими не один десяток раз. Но этот континент был слишком богат: кое-где россыпи драгоценных камней выходили прямо на поверхность, а по бескрайним лесам и равнинами бродили стада удивительных животных, за чьи шкуры в человеческих странах платили чистым золотом. Вот жадность и заставляла людей вновь и вновь стремиться к чужим берегам, уповая, что новая сора со вспыльчивыми и кровожадными грау произойдет не скоро, и они успеют вдоволь нажиться, обманывая тупых варваров.

— А почему на вас напали? — отмахиваясь от надоедливой мухи, поинтересовался норд.

— Они были сильнее, — недоуменно пошевелил ушами Мур. Его не переставала поражать глупость людей, не понимающих таких очевидных вещей.

— Ааа, как это мы сразу не догадались, — усмехнулся догнавший их Кель. — Грау вообще очень возвышенные существа, мотивы их действий всегда высоко духовны и слишком сложны для примитивных людишек!

— Шутишь? — с подозрением посмотрел на гвардейца кот.

— А то! — Кель подмигнул могучему грау. — Расслабься, вы правильные ребята, не обманываете сами себя, не то что люди. У нас тоже самое дерьмо, только мы привыкли маскировать его высокими мотивами и умными фразами. А на деле, куда не копни, везде все тот же звериный закон — кто сильнее, тот и прав.

— Я это уже понял, — согласно рыкнул Мур.

После появления в отряде грау Кель и не подумал делать для него исключение и подшучивал над прирожденным воином наравне с другими гвардейцами. Все полагали, что это может плохо кончиться, но Мур еще раз удивил, доказав, что ему не чуждо чувство юмора, и даже сдружился с неугомонным остряком. Он вообще очень быстро вписался в ряды гвардейцев, давно превратившихся в таких же суровых псов войны, не мыслящих свою жизнь без схваток, как и сами грау. Кель же во всеуслышание объявил, что чувство юмора это единственный признак действительно разумного существа и пообещал, как только выдастся подходящий момент, за свой счет напоить Мура до упаду.

— А давно ты в людских землях странствуешь? — продолжил расспрашивать Торстен.

— Пять весен, — как всегда немногословно ответил грау. Его басовитый голос был на удивление приятен, но в нем постоянно проскальзывали рычащие нотки, заставляя что-то глубоко внутри людей трепетать от неясной тревоги.

— Помнишь, когда мы познакомились, я пытался тебе объяснить, что означает рукопожатие, а ты еще странную фразу обронил про людей, — Торстен решился задать давно мучивший его вопрос. — Что ты имел в виду?

— Среди людей есть трусы, — на этот раз в горле Мура заклокотало от ярости. — Я только осваивался здесь. Не знал, что вам ведом страх. Две дюжины врагов. Нас трое. Хороший бой, но дрался я один. Они сбежали. Жалкая падаль.

— Я не завидую этим ребятам, — присвистнул Кель. — В смысле, тем, кто тебя предал. Хотя на две дюжины трупов, бьюсь об заклад, тоже стало больше.

— Нет. Треть разбежалась, — довольно оскалился грау. — Разбойники. Мало луков. Нет арбалетов. Не бойцы. Отребье.

— А бросившие тебя товарищи?

— Трусов я нашел. Они заплатили. Не повторяйте их ошибок, — насмешливо рыкнул Мур.

— Куда катится этот мир! — патетически всплеснул руками Кель. — Надо мной уже какой-то клубок шерсти шутит!

— Кель, кончай паясничать, — недовольно прервал друга Торстен, заинтересовавшись словами грау. — Мур, ты сказал, что мы, люди, испытываем страх. А вы разве нет?

— Грау не знают страха, — не без гордости кивнул кот.

— Как же вы тогда выживаете? — опять влез Кель. — Если нет страха, что вас заставляет цепляться за жизнь?

— Жажда схватки, — дернул ушами Мур. — Умереть, значит проиграть. Это не стыдно и не страшно. Но мертвый не сражается, не чувствует на губах кровь врага. Только пустота. Мы хотим сражаться дальше.

— Знаешь, что-то я в последнее время сильно на грау стал похож, — задумчиво пробормотал в ответ Торстен.

— Ладно вам философствовать. Мур, лучше расскажи, как у тебя с девушками. Сомневаюсь, что за пять лет ты тут хоть одну мохнатую красавицу себе под стать встретил, — Кель хлопнул друга по плечу и лукаво посмотрел на насупившегося кота.

— Да. Женщин проигравшего рода забирают победители. На землях людей их нет. Я одинок, — уши грау недовольно подрагивали, выдавая, что вопрос гвардейца задел его за живое.

— Ну а людские? Неужели не пробовал подкатывать? — до глубины души поразился Кель. — Слушай, давай с тобой в бордель наведаемся, какой попроще. Если у тебя в кошеле серебро, то там никто воротить нос не будет, конечно если пообещаешь голову шлюхе не откусывать и сильно ее не калечить. Хотя, если тебе принципиально, можем поискать такой, где и это можно.

— Ты слишком много болтаешь для такого маленького существа, — уже всерьез оскалился грау.

— Нет, вы посмотрите на него! Он еще и злится, — изобразил обиду Кель. — Я же о тебе забочусь, дурья твоя башка! Не привередничай, человеческие самки тоже ничего. Конечно, красавицу мы тебе не найдем, зато будет за что подержаться. Да и вообще, ты в своей жизни одни волосатые задницы и видел, а тут рожу кривишь.

Ответом гвардейцу стало яростное рычание. Мур подобрался, словно перед прыжком.

— Нет, ну если так хочется, можем и волосатую бабенку поискать, такие среди людей тоже встречаются, — ничуть не стушевался Кель. — И нечего на меня смотреть как на ходячий кусок мяса! Прибереги свой пыл и страсть! Не хочешь человека, так говорят в столице хороший зоопарк, там и тигрицы есть…

С рычанием Мур шагнул к шутнику, и Торстен уже напрягся, готовясь разнимать друзей, если грау сорвется, но Кель, добившись вспышки ярости, довольно рассмеялся и пошел на попятную.

— Понял, Мур, понял. Замолкаю. Как ты там говорил, я еще хочу и дальше сражаться, — широко ухмыляясь, развел руки в стороны гвардеец.

— Таких шелудивых котят как ты у нас берут за загривок и окунают в воду, — Мур расслабился и добродушно рыкнул на гвардейца.

— Тебя часто так учили уму разуму? — рассмеялся Кель.

— А то, — оскалился в улыбке грау.

— Хватит свое остроумие оттачивать, — прервал их шутливую перепалку Торстен. — Лучше объясните мне, почему на это дело отправили нас, а не конницу. Им караваны сопровождать и за разбойниками гоняться куда как сподручнее.

— Заметны они сильно, да и по буреломам лазить не обучены, — ответил норду Ритал. Изуродованный гвардеец не спешил вмешиваться в шутливую перебранку друзей, но заслышав, что речь зашла о серьезных вещах, вступил в разговор.

— Плюс совет ринзайских вольных городов пустил только сотню, вот и решили послать гвардию, — это уже встрял Тарн. Бывший октат обычно держался особняком, но изматывающая монотонность пешего марша наскучила и ему.

— Вот и послали бы золотых или серебряных гвардейцев, — поморщился Торстен.

— Размечтался. Не по чину этим расфуфыренным дворянчикам гоняться за разбойниками, — дернул изуродованной щекой Ритал.

— Хвати вам догадки строить, — повернулся к своим гвардейцам шедший чуть впереди Керит. — Приказ есть приказ.

Сотня гвардейцев Сплава моталась по пыльным трактам между ринзайскими городами уже больше месяца. Септим сразу раздели отряд, позволив каждому из четырех тавтов действовать самостоятельно, но это не принесло результата. Те караваны, что сопровождались гвардейцами, никто не трогал. Керит попробовал держаться неподалеку, чтобы вовремя прийти на выручку, но и это оказалось бесполезно, купцы спокойно дошли до пригородов столицы. Зато те караваны, что шли без сопровождения, вырезались один за другим. Таинственные налетчики не боялись схваток с многочисленной купеческой охраной, но гвардейцев избегали всеми силами.

Имперцы пробовали выследить нападавших по следам, но все было без толку. Не помогли даже приставленные к сотне маги: толи Тайми и целитель оказалась слабы в поисковых заклинаниях, толи разбойники были не так уж и просты. А между тем королевство Зиран по-прежнему сохраняло непомерные пошлины на дешевое гирское зерно, и купцы из империи вынуждено везли его перекупщикам Ринзы. Жалкая сотня гвардейцев не могла сопровождать все караваны, чем и пользовались таинственные налетчики.

Время шло, а результата не было. Оба мага участвовали в поисках с другими тавтами, и на их помощь рассчитывать не приходилось, поэтому Керит решил изменить тактику. Как и все октаты он знал, что главной задачей гвардейцев была не охрана купцов, а поиск разбойников. К сожалению, пославшие их сюда командиры ни на секунду не задумались о том, как привыкшие к открытым схваткам солдаты будут выслеживать налетчиков. Зато Керит понимал, что даже одна единственная схватка с разбойниками могла бы приподнять завесу тайны, а значит, стоило рискнуть.

Время уже перевалило за полдень, когда впереди показался растянувшийся караван. Гвардейцев встретили грозно скалившие клыки сторожевые псы и наложенные на тетивы стрелы. Даже разглядев на накидках эмблему Сплава, многочисленная купеческая охрана не спешила опускать оружие.

— Сколько их тут? — тихо спросил Кель, подозрительно поглядывая на окружавших повозки людей. — Тут по ходу не один купец, вон сколько охраны, да и караван длинный.

— Больше полусотни будет. А ведь еще сами купцы, их слуги, да возницы, — ответил Торстен, перекинув со спины щит. Без него он чувствовал себя крайне неуютно под прицелом наложенных на тетивы стрел. — Правда, хороших доспехов мало, да и рассредоточились неудачно.

— Боятся малыми силами ходить. И правильно, — это уже проскрежетал Ритал. — Им бы обычных разбойников гонять, а тут за них кто-то серьезный взялся.

— Кто у вас тут старший? — зычно выкрикнул Керит, шагнув вперед.

— Допустим я, — степенно ответил сидящий на козлах одной из повозок толстяк.

— Мое имя Керит, я октат первого тавта третьей сотни гвардейцев Сплава. Мы здесь чтобы обеспечить безопасность караванов.

— Дело доброе, — кивнул купец, погладив окладистую бороду, но даже не подумал представиться, а уж тем более спуститься на землю.

— Мне нужно поговорить с вами наедине, — в голосе командира гвардейцы уловили хорошо знакомые нотки, обычно означавшие для них большие неприятности.

— Зачем? Тут и говори, неча моих людей тайнами смущать, — хитро ухмыльнулся в бороду купец. — А я вам и так сразу скажу — можете с нами идти, начальник охраны расставит по местам. Мы, стало быть, заботе императора, да продлят Великие Силы его дни, завсегда рады-то.

— Мы не будет сопровождать ваш караван, — прозвучавшему в голосе Керита высокомерию позавидовал бы любой король. — А если ты жирная свинья не поднимешь свою задницу и не подойдешь сюда, то я возьму тебя под стражу как пособника разбойников, ведущего караван в ловушку.

— Экий ты горячий, — не показал страха купец, но все же с кряхтением слез на землю и отошел в сторону с октатом.

Караван остановился, и пока руководство о чем-то секретничало, гвардейцы и купеческие охранники с недоверием поглядывали друг на друга. Больше всего опасливых взглядов доставалось громадной фигуре Мура. Сам грау нисколько не смущался такого внимания и довольно скалил клыки, заставляя охрану каравана нервно стискивать оружие.

— Гляди, бабы в доспехах! — оживился Кель, указывая на одну из повозок.

Присмотревшись, Торстен действительно увидел двух девушек. Та что пониже вполне себе миловидная, а судя по форме кожаного доспеха под своими изгибами он прятал пару соблазнительных округлостей. В руках она сжимала лук. Длинные темные волосы были плотно стянуты в косу, на конце которой покачивался в такт шагам небольшой металлический шарик.

Во второй из них норд, напротив, едва признал девушку. Высокий рост, широкие плечи, плоская грудь, совсем незаметная под надетой поверх кожаного поддоспешника тяжелой кольчугой. Не лучше обстояло дело и с лицом. Грубые черты, словно высеченные из камня, усугублялись несколькими шрамами, пересекавшими щеки и лоб воительницы. На изгибе локтя у нее покоилась секира.

— Эй, а что это у вас за красавицы? — обратился Кель к ближайшему охраннику.

— Не заглядывайся, этим двоим мужики не нужны, — усмехнулся загорелый молодой парень, одетый в один лишь кожаный поддоспешник, но уверено сжимающий в руках длинный лук.

— А вы уверены? Может это им ваши рожи отвратительны, вот и делают вид, — заинтересовался Тарн.

— Они вместе уже пару лет ходят, если не на страже, то каждую ночь спят в обнимку, тут и гадать нечего, — махнул рукой охранник. — Половина шрамов вон та бабища получила, когда отхаживала от своей подруги ухажеров. Бают, что она ее когда-то от насильников спасла, вот с тех пор и вместе.

— А может к ней нашего Мура подослать? — Кель подмигнул недовольно заворчавшему грау. — Он у нас лучший оратор, любую уболтает! Да и посмотрите, они же созданы друг для друга! Вон, даже шрамы на лице чем-то схожи, не иначе знак судьбы! А я бы пока с милашкой пообщался…

— Не, ты малый не промах, но приставать к ним не советую, — отсмеявшись, ответил молодой охранник. — За сталь хватаются по малейшему поводу, даром что бабы. Там где мужик даст в морду и забудет, эти затаят, а потом втихую прирежут. Те еще волчицы.

— Не дело женщинам на войну лезть, — покачал головой Тарн.

— Тут тебе не война. Я охранником лет пять уже хожу, и хорошо, если дюжина серьезных стычек с разбойниками наберется. Но правда твоя, неча бабе за меч браться, — согласно кивнул другой наемник, чьи виски уже отметила седина.

— Это точно. Баба с оружием это не к добру. Мною как-то такая даже командовала, — начал Ритал, но Кель незаметно наступил ему на ногу, не давая развить опасную тему.

— И чем закончилось? — заинтересовался Тарн.

— Да ни чем, сгинула по-глупому, — отмахнулся Ритал, делая вид, что не замечает укоризненного взгляда Торстена. К счастью для него, тут очень кстати к повозкам вернулись Керит и толстяк-купец.

— Выступаем, нам еще до границы к завтрашнему утру нужно дойти, — громко скомандовал командир гвардейцам, но передумав, остановил их властным жестом. — Секунду. Эй, купец, кликни кого-нибудь холодной воды мне принести.

— Это можно, — кивнул толстяк, но по его лицу было хорошо заметно, что он чем-то недоволен. — Эй, Тильза, неси воды, что из родника набирали.

Через несколько секунд из повозки показалась худенькая девочка с криво обрезанными короткими темными волосами, лет четырнадцати на вид, сжимавшая деревянный ковш. Она попыталась соскочить с высокого борта одним прыжком, но запнулась за полог фургона и под смех охранников каравана растянулась на земле.

— Ах ты тварь нерадивая! — купец очень шустро для своих пропорций подскочил к девочке, и пнул ее одетой в сандалю жирной ногой по ребрам. Девочка жалобно закричала и скорчилась на земле. — Так-то ты платишь за добро? Простейшего дела доверить нельзя!

— Да оставь ты ее, воды что ли мало? Сейчас еще принесет, — удивился такой вспышке ярости Керит.

— Воды на вас не напасешься. Нет бы сопровождать, так удумали они что-то! — не сдержался торговец, выдавая истинные причины своего раздражения, но девочку избивать перестал.

Юная служанка всхлипывая проворно вскочила с земли и забралась назад в повозку. Через несколько секунд она показалась вновь с полным ковшом воды. Из носа, разбитого при падении, на поношенное и многократно штопаное ветхое платьице капала кровь. На этот раз девочка спустилась аккуратно и протянула ковш благодарно кивнувшему Кериту.

— А купец-то дурак, — тихо рассмеялся Кель.

— Это еще почему? — заинтересовался Торстен.

— Посмотри на эту служанку. Да у нее внутри клубок из ненависти, уж тут мне поверь, — усмехнулся Кель. — Видел, как она закрывалась, когда толстяк ее лупил? Побои не впервой для этой девочки. Она боится, но страх уже почти уступил место ярости. Это маленький затравленный зверек, которого загнали в угол. Как-нибудь ночью она его зарежет, зуб даю.

— Эй, купец. А что это за служанка? — заинтересовался Торстен.

— Да так, приблуда. Пригрел сироту на свою беду, а она добра не помнит. Нерасторопна, лишний раз руки боится запачкать, все в облаках витает…

— Понятно. Но ты смотри, поаккуратнее. Ребенок все же таки, — обронил норд, уже разворачиваясь, и не заметил наполненный призрением взгляд, который будто плевок метнула ему в спину худенькая девочка.

Когда последние повозки каравана исчезли в пыльной дали, Керит остановился.

— Устраиваемся на привал, — скомандовал октат гвардейцам. — Нужно дать каравану уйти подальше.

— Фух, а я уже грешным делом подумал, что действительно до упора будем топать до самой границы, — обрадовался Кель, оглядывая редкий кустарник, росший на обочине, в поисках тени.

— А есть ли смысл останавливаться на привал? Караван и так уже за пределами видимости, если еще отпустим, то не успеем помочь, когда на них нападут, — с сомнением покачал головой Тарн.

— А ты не забыл случаем, что здесь ты обычный гвардеец, а не октат? — Керит смерил новичка тавта холодным взглядом.

— Ну, положим он прав. Весь вопрос в том, не в этом ли наша цель и есть, — хитро усмехнулся Ритал, отчего его изуродованное лицо стало немного зловещим.

— Ты как всегда зришь в корень, — Керит хлопнул друга по плечу. — Мы действительно отпустим караван на час пути, думаю, так далеко налетчики за ним не смотрят.

— А что ты купцу сказал? — поинтересовался уже успевший устроиться под развесистым кустом Кель.

— Правду, но не всю. Объяснил, что мы будем патрулировать тракт, дал амулет, который может вызвать помощь. Ни слова лжи, — мрачно усмехнулся Керит. — А еще посоветовал поискать в караване лазутчика. Эти таинственные разбойники слишком хорошо знают, когда на купцов можно нападать, а когда нет.

— Так этот караван наша приманка? Давно пора, — Кель, улегшись на пожухлой траве, уже успел достать из заплечного мешка вяленое мясо и несколько сухарей и теперь с удивлением смотрел на остальных гвардейцев, все еще стоящих на ногах.

— А никого не смущает, что пока мы подоспеем, их всех перебьют? — мрачно оглядел товарищей Тарн.

— Не этот караван, так другой. Поймав за хвост ублюдков мы спасем куда больше жизней, чем если будем тратить время, охраняя этих купцов, — равнодушно ответил командир.

— А меня вот больше другое волнует, — задумчиво начал Ритал. — Если охрану каравана уже перебьют, то мы окажемся одним тавтом против, одни Великие Силы знают, скольких скаренных налетчиков.

— Мы гвардия! — жестко отрезал Керит. — Есть приказ и для его выполнения нужно рискнуть, остальное не важно.

***

— От нее ничего не слышно? — в голосе Ирси не скользило и капли волнения, но Сиал знал, что его друг и командир напряжен. Ульд был одет в привычные легкие кожаные доспехи, усиленные костяными пластинами тварей пустоши. Ладонь капитана непроизвольно поглаживал рукоять кинжала, а в глазах плескалась тревога.

— Нет. Когда караван проходил через деревню, она не появилась у таверны. Ее даже никто не видел, — желтые глаза с вертикальным зрачком пристально наблюдали за ульдом.

Сам Сиал был облачен в необычные и очень дорогие латы, закрывавшие почти все тело. Даже в преуспевшем в развитии кузнечного дела и считавшемся законодателем оружейных мод Зиране пластинчатые доспехи без кожаной основы совсем недавно начали теснить среди рыцарей привычную и более простую в изготовлении кольчужную броню, а снаряжение наемника было еще более необычно.

Вместо сборного нагрудника корпус защищала экзотичной формы выпуклая цельнокованая кираса с набедренниками, изготовленная на заказ одним из самых талантливых кузнецов Ланкера. Защита рук и ног у наемника тоже была латной, а наплечники крепились сразу к стальному ожерелью. Для лучшего соскальзывания ударов нагрудник кирасы ощутимо выступал вперед, образуя по центру угловую линию. В уязвимых местах на поддоспешник были нашиты кольчужные ластовицы.

— Проклятье. И как это понимать? — задумчиво пробормотал маг, поглаживая подбородок.

— Может гвардейцы? Как они появились, все пошло наперекосяк, — предположил наемник.

— Нет, последние пару дней мы за караваном плотно приглядывали. Скаренные имперцы рядом не крутились, — это уже ответил подошедший Юлин. Выглядел измененный неважно. Его кожа все еще была неестественного пепельно-бледного оттенка, даже жаркое летнее солнце не оставило на ней и следа загара. Красные от недосыпа глаза на осунувшемся лице смотрелись довольно жутко.

— А если они раньше с купцами договорились, а теперь следом идут? — не сдавался Сиал.

— Я распоряжусь проверить, — встрепенулся Юлин. Контрастом его изможденному лицу смотрелось поджарое тело воина, чья сила и скорость после изменения значительно превосходили среднего человека.

— Юлин, хватит себя изводить, — посмотрел на юношу Ирси. — Я сам распоряжусь, а ты отправляйся спать. Чем ты терзаешься? Меня твоя сестра уже самого извела просьбами с тобой поговорить.

— Если бы я знал, капитан. Муторно на душе. И кошмары каждую ночь снятся, — виновато пожал плечами юноша. — Зря Юлиана к вам пристает, но уж если она что удумала, переубеждать ее бесполезно. Скажите ей, что со мной поговорили.

— Нет, так дело не пойдет, — ульд оглянулся по сторонам и коснулся кончиками пальцев висков измененного. — Нас слишком мало выжило после застенков тех магов, чтобы я мог позволить тебе сжигать себя изнутри. А сейчас помолчи.

Ирси закрыл глаза и сосредоточился. Спокойная мощь ментальной магии послушно откликнулась на зов, и он скользнул в сознание расслабившегося наемника. Ульд осторожно исследовал разум друга, ища то, что не давало Юлину покоя. Он равнодушно отбросил обычные для любого человека страхи, мысленно улыбнувшись, обошел стороной воспоминания о последнем увлечении юноши, но стоило ментальным щупальцам добраться до обрывков сновидений, как маг подобрался подобно гончей, почуявшей след.

Перед внутренним взорам Ирси вставали картины, терзавшие Юлина. Маг видел холм, будто спелыми ягодами усыпанный окровавленными телами людей, видел сомкнувших ряды оборотней, видел рвущихся к ним врагов, над которыми веяли ненавистные знамена Гирской империи и ее гвардейцев. Воздух вокруг наемников дрожал от столкновения могучих чар, извивы ослепительно ярких молний с оглушительным треском растекались по их телам, но для Юлина значение имел лишь заслонивший дневной свет высокий воин в вороненых доспехах, из под шлема которого бешеным азартом сверкали голубые глаза. Удары сыпались один за другим, от пота скользила рукоять меча, но юноша выл от ненависти и кровожадного предвкушения.

Ирси с трудом сумел отстраниться от сознания друга и погасил передавшуюся ему вспышку ярости. Ульд был потрясен и сбит с толку. Действуя на одних рефлексах он заблокировал Юлину доступ к воспоминаниям о сновидениях и позаботился о том, чтобы его не терзали новые кошмары. Но даже когда повеселевший юноша, поблагодарив командира, отправился порадовать сестру, маг не переставал мучиться вопросом — что же он сейчас видел???

Отряд оборотней орудовал на землях вольных городов, входивших в Ринзайский союз, уже три месяца. За это время они сожгли почти столько же гирских караванов, как пять других нанятых короной вольных рот вместе взятых. Привыкшая отбиваться от скверно вооруженных, слабо обученных и плохо организованных разбойников, купеческая охрана ничего не могла противопоставить закаленным десятками схваток ланкерским наемникам. Поначалу Ирси даже разделил свой отряд, но едва до империи докатились слухи о нападениях, как торгаши стали объединяться в большие караваны, и ульд вновь собрал все силы в единый кулак.

Оборотни потеряли несколько человек убитыми, двух тяжелораненых отправили назад в Зиран, так что сейчас отряд насчитывал чуть меньше полусотни рубак. Еще за ними неотступно следовали два человека королевской канцелярии. Они не принимали участия в схватках, но всегда были неподалеку и внимательно наблюдали за действиями наемников.

Именно Ирси предложил остальным ланкерским капитанам не трогать местных и других иностранных купцов, чтобы не слишком злить совет вольных городов и избежать массовых облав. Представители зиранской короны не возражали — им хватало уничтоженных гирских караванов. Появление в стране императорских гвардейцев не прошло незамеченным, и наемники удвоили осторожность. Вот и в этот раз Ирси не спешил отдавать приказ нападать на очередной караван, опасаясь подвоха. Его беспокоило молчание лазутчика, заблаговременно внедренного к купцам.

Дело уже близилось к вечеру, когда в разбитый прямо в лесу лагерь вернулся наемник, посланный проверить, не следует ли кто-нибудь за караваном. Молодой парень с беззаботной улыбкой и огненно рыжими волосами нерешительно замер перед капитаном.

Ирси сидел, привалившись спиной к могучему стволу развесистого дерева, и задумчиво поглаживал загривки двух темных гончих. Этих тварей пустоши наемники с удивлением обнаружили запертыми в клетке одного из разграбленных караванов. Их уже собирались пристрелить прямо через прутья решетки, но вмешалась Юлиана, а подоспевший Ирси и вовсе приказал выпустить хищников наружу. Для мага не составило труда подчинить темных гончих своей воле, и у него появилась пара прекрасных сторожей и преданных питомцев, а его авторитет среди наемников вырос еще больше.

Ирси сразу заметил подошедшего наемника, но не спешил начинать разговор и изучал его из-под слегка прищуренных ресниц. Что-то ульда настораживало в этом парне. Почувствовав эмоции хозяина, недовольно заворчали темные гончие.

— Я это, сделал все, — наконец решился парень. — Нет за караваном никого.

— Точно убедился? — Ирси лениво достал свой любимый кинжал.

— Д-д-а, — с трудом справился с постыдной дрожью наемник. Несмотря на молодость, юноша уже многое повидал и был не из пугливых. Капитана он уважал и слегка побаивался, но сейчас с ним творилось что-то странное. В душе наемника всколыхнулся первобытный ужас, требующий немедленно бежать без оглядки подальше от этого невысокого и такого безобидного на вид ульда.

— Насколько ты отпустил вперед караван? — Ирси требовательно приподнял бровь и поковырялся в зубах острием кинжала. Одна из темных гончих встала и обошла вокруг наемника, подозрительно порыкивая в его сторону.

— Часа два ждал, не меньше! — парень испуганно затряс рыжей шевелюрой.

— Часа два говоришь? А как же ты сюда так быстро добрался? Ведь еще крюк пришлось сделать, чтобы незамеченным обогнать караван? — лениво, но грациозно потянулся ульд вставая.

— Так я же бегом! Аж весь вспотел! — еще более неуверенно ответил рыжий, косясь на оскаливших клыки темных гончих.

— Вот оно! — резко выпалил Ирси, заставив наемника вздрогнуть от испуга. — То-то меня что-то беспокоило! От тебя не только потом несет, ох не только!

— Так я только капельку винца, да и то уже здесь, в лагере! — почувствовав, что дело пахнет жареным, рыжий боец оборотней стал даже как-то меньше бояться. — А за караваном я проследил как полагается, не отлынивая!

— Говори правду, — ульд подошел к наемнику вплотную. — Ты у нас в отряде недавно, можешь правил не знать. Сейчас отделаешься плетьми, но если соврешь, то я тебе даже быстрой смерти не подарю.

— Капитан, да вы что! Да не буду я врать-то! — попятился наемник.

— Ну-ну, — задумался Ирси. Окатив парня волной наведенного страха, ульд рассчитывал добиться признания, но толи наемник оказался крепче, чем он полагал, толи действительно говорит правду. Магу очень хотелось залезть человеку в голову и выяснить это точно, но тот сейчас был слишком напуган и напряжен. Пробиться через эти барьеры означало доставить наемнику массу неприятных ощущений и вывести его из строя минимум на пол дня, а ведь уже скоро должен был показаться караван.

— Ладно, верю. Но запомни — сначала докладываешь, а потом уже можешь позволить себе выпить. Дело прежде всего! — Ирси отвернулся от наемника, а тот от облегчения даже присел на траву.

— Ну что? Будем атаковать? — к ульду подошел один из приставленных к отряду людей короля.

— Да, — кивнул Ирси, осторожно потянувшись ментальными щупальцами к его разуму. Этот с виду невзрачный и ничем не примечательный парень очень сильно интересовал ульда. Если у второго представителя королевской канцелярии ментальный блок был поставлен перед самой отправкой сюда, то у этого он таился в разуме уже несколько лет да и оказался куда сложнее, поэтому маг уверился, что перед ним лазутчик королевской тайной службы.

День за днем, пользуясь тем, что человек ничего не подозревал и не был напряжен, ульд аккуратно распутывал причудливые кружева ментального блока. И вот наконец эта преграда пала, и Ирси жадно потянулся к мыслям шпиона. Приставленный к наемникам наблюдатель побледнел и пошатнулся от внезапно нахлынувшей слабости и головной боли.

— Вам плохо? — учтиво спросил ульд, пряча за вежливой улыбкой торжество. Все его подозрения подтвердились: перед ним действительно стоял агент королевской тайной службы, отправленный сюда не только считать уничтоженные караваны, но и приглядеть за подозрительно быстро набиравшим вес капитаном вольной роты.

— Ничего страшного, — вымучено улыбнулся лазутчик, пытаясь устоять на внезапно подкосившихся ногах.

— Ладно, вам в бой не идти, так что можете позволить себе слабость, — Ирси растянул губы в сочувствующей улыбке.

Через пару часов весь отряд оборотней уже занял свои места по обеим сторонам от петляющей в лесу дороги. Ирси наравне с простыми наемниками вжимался пузом в мох, покрытый слоем желтых листьев, и лениво водил пальцем по узорам, украшавшим его лук. Густого подлеска здесь не было, зато деревья подступали к самой дороге, а значит, ничто не должно было помешать засыпать охрану стрелами. Ирси укрылся за широким стволом и с трудом держал в узде кровожадное предвкушение. Рядом с ним в земле торчало несколько стрел с гранеными наконечниками и длинным черным оперением.

На дороге показался быстро идущий человек, с трудом сдерживавший на длинной привязи рвущегося вперед поджарого сторожевого пса. Ирси почувствовал, как от окружавших его наемников потянуло досадой и гневом, но сам ульд лишь улыбнулся. Собака принюхалась, насторожено повела стоявшими торчком ушами и потянула охранника в сторону засады. Верхняя губа обнажила клыки, и четвероногий следопыт уже был готов зайтись заливистым лаем, когда до него дотянулись ментальные щупальца мага.

Сторожевой пес довольно завилял хвостом и потрусил по дороге, а его хозяин, до этого подозрительно оглядывавший лес, не обнаружив никаких следов людей, расслабился и, доверившись четвероногому другу, двинулся следом. Через минуту появилось еще несколько охранников с собаками, но и они не заподозрили подвоха. Специально обученные псы вели себя так, как будто поблизости не было даже отголосков чужого запаха.

Наконец на дороге показались первые повозки каравана. Когда они поравнялись с наемниками, в лучших традициях разбойничьих засад с оглушительным треском рухнуло сразу несколько заранее подпиленных деревьев. Они не только перегородили купцам дорогу и путь к отступлению, но и разбили караван на части, не давая выстроить повозки в хоть какое-то подобие защитного периметра. Одно из деревьев проломило борт тяжело груженной телеги, откуда на землю заструился золотистый поток зерна, а другой толстый ствол неудачно приземлился на спину испугано всхрапнувшей лошади. Постромки и неповоротливый фургон не дали умному животному увернуться от падающей сверху смерти, и с жалобным, почти по-человечески отчаянным ржанием конь рухнул в дорожную пыль с переломанным хребтом.

Но возниц, купцов и их охрану меньше всего сейчас интересовали мучения этой лошади, ведь со всех сторон на них посыпались стрелы. Понадеявшись на сторожевых псов, люди оказались совершенно не готовы к нападению. Они растеряно пытались укрыться за бортами повозок, лихорадочно срывали с седел щиты, прятались за лоснящимися от пота боками лошадей. А собаки, вместо того чтобы кинуться на обидчиков хозяев, жалобно скуля и подвывая, сбились в кучу.

Лесная тишина сменилась дикой какофонией стонов и криков раненых, предсмертными хрипами и воплями умирающих, богохульствами и ругательствами тех, кому повезло не получить стрелу или арбалетный болт, или чьи доспехи оказались слишком хороши. Сжимавший разряженный арбалет Сиал в упоении рассмеялся и взвыл по-волчьи, даже не догадываясь, что вскоре это станет боевым кличем оборотней, известным далеко за пределами ланкерской вольницы и королевства Зиран.