– Какого рода? – не очень уверенно осведомился Малко.
Он вглядывался в лицо Маурин, стараясь понять, не шутит ли она. Серые глаза глядели не отрываясь, подбородок немного дрожал. Видимо, волнение ее было искренне. Отодвинувшись от Малко, она напряженно проговорила:
– Либо вы согласитесь на то, что я вам предложу, либо не выйдете отсюда живым.
Звучало это весьма мелодраматично. Малко уже собирался объявить Маурин, что ей будет трудно удержать его, как вдруг послышался шум подъехавшей автомашины и хлопанье дверей.
– А вот и мои друзья, – возвестила Маурин.
Малко понял, что дело было действительно нешуточное.
– Зачем они приехали?
Маурин с вызовом подняла голову.
– Завтра мы освободим Туллу.
– Для этого я вам и нужен?
– Вы нужны мне, – призналась Маурин смягчившимся голосом. – Без вашего участия операция невозможна.
– Зачем же угрожать? Разве я не доказал мое к вам дружеское расположение?
Маурин отвела глаза.
– Вы правы, – согласилась она. – Но на этот раз опасность очень велика. А вам я не очень доверяю.
Малко с сомнением покачал головой.
– Вряд ли вам удастся осуществить ваш замысел впятером, даже если каждый готов на все. Я ведь был в Армаге. Проникнуть за ограду невозможно, разве с помощью вертолета. Это самоубийство. Маурин топнула ногой, как своенравная девочка.
– Нет, это не самоубийство! У нас есть план. Идите за мной.
Малко подчинился. Так вот почему Тулла выказала ему столь бурную признательность! Она полагала, что он бескорыстно поставит ради нее на карту свою жизнь! Обогнув дом. Маурин вышла к конюшням.
* * *
Гордон-Динамитчик впервые обратился к врачу по поводу язвы желудка в девятнадцать лет. Не по вине ирландского виски, нет, ибо его наркотиками стали пикриновая и серная кислота, фенол и азотнокислый аммоний. Он обладал природным даром превращать в адскую смесь безобидные химические вещества, купленные в аптеке. Вот уже в продолжение четырех лет он приготовлял кустарную взрывчатку для боевиков ИРА. Сидя где-нибудь в нищенской лачужке, он перемешивал свои неустойчивые составы, прекрасно понимая, что малейшее неверное движение превратит его тело в тепловую и световую энергию... В перерывах между своими занятиями он пил горькую, стараясь утонить страх в спиртном.
Ладони этого тщедушного человека были изъедены химическими реактивами, а выцветшие голубые глаза вечно улыбались, но он один стоил целого полка Ирландской Республиканской Армии.
Именно поэтому он удостоился внимания Маурин, а также потому, что устал бояться. Он дал себе зарок, что это будет последнее его испытание и что если ему суждено остаться в живых, он уже никогда больше не прикоснется к взрывчатке. Может быть, тогда зарубцуется его язва...
Он с наслаждением вдохнул свежий утренний воздух и осторожно вытащил из багажника два чемодана, где поместилось его боевое снаряжение.
Все его друзья взлетели на воздух, остался он один, оттого что был осторожнее других.
* * *
Дивный, шестиметровой длины «роллс-ройс» марки «Серебряное облако», синий с металлическим блеском, красовался под лучами солнца. Длиннющий кузов особой работы был снабжен подсиненными отражающими стеклами, сквозь которые снаружи ничего не было видно. Крышка багажника, а также обе створки капота были подняты. Худощавый молодой человек копался в путанице проводов. Вокруг машины были разложены на земле какие-то свертки и промасленной коричневой бумаге.
– Это карета моих мерзавцев-родителей! – мило объявила Маурин. – С ее-то помощью мы и освободим Туллу.
– Вы полагаете, что вам отопрут решетки? – насмешливо осведомился Малко.
– Гордон! – окликнула Маурин молодого человека.
Оставив свои провода, тот подошел к ним.
– Знакомьтесь! Гордон-Динамитчик! – с гордостью представила его Маурин. – Способен приготовить динамит из соли и перца.
Гордон, нареченный Динамитчиком, мягко улыбнулся и белокурые усы и вернулся к «роллс-ройсу».
Маурин протянула руку к могучей машине.
– Она откроет решетки! Две тонны веса. Гордон начиняет ее сейчас тремястами фунтами взрывчатых веществ, располагая заряды в крыльях и в багажнике. Машина с ходу проломит своей тяжестью внешнюю решетку и взорвется, наскочив на двойные бронированные ворота. Гордон клянется, что все разлетится вдребезги, так что мы без помех окажемся внутри тюрьмы...
Маурин оживилась, словно молоденькая барышня, живописующая свой первый бал. Ну, в точности Патриция Херст, отказавшаяся от всего, что знала и любила, ради хладнокровного революционного безумия.
Малко оценил про себя возможный успех этой сумасбродной затеи. Ему было известно, что ИРА удавались незаурядные побеги. Тем не менее, не так-то просто будет прорваться в Армаг.
– А надзиратели? – спросил он.
– Находящиеся в канцелярии будут убиты взрывом, – преспокойно отвечала Маурин, – а прочие не вооружены.
– Да, но ведь есть еще третья решетка, отделяющая канцелярию от тюрьмы, – настаивал Малко. – Взрыв ее не разрушит.
Маурин бросила на него одобрительный взгляд.
– Верно. Но здесь вступает Гордон. Слабым зарядом он собьет запоры, и нам останется лишь вывести уже готовую Туллу.
– Да весь город переполошится, пошлют подкрепление!
– Конечно, – согласилась Маурин. – Но нас поддержит рота местной ИРА. Тюрьма стоит как раз у границы города. На подъездной дороге ведутся работы и есть асфальтоукладчик. Мы развернем его поперек дороги, ведущей к центру, и задержим подкрепление. Первый удар примут на себя Биг Лэд и Брайан. Им нужно будет продержаться пять минут.
То-то голов будет сложено! Малко начинала пробирать холодная испарина. Тут пахло не десятилетним заключением в Лонг Кеше, а пулей в лоб либо веревкой на шее!..
– Только все мы не поместимся в «кортине», – заметил Малко.
Маурин бросила на него торжествующий взгляд.
– У нас несколько машин, а Биг Лэд только что угнал «Остин-1300». У других тоже есть. Вашу мы не тронем.
Готовилось Сталинградское сражение! Малко посмотрел на голубой «роллс-ройс», сиявший в солнечных лучах. Ухаживали за ним так, как умеют одни англичане. Он открыл дверцу и вдохнул запах кожи. Жаль было губить такую роскошь...
– А разве нельзя проломить ограду катком, а бежать в «роллс-ройсе»?
– Конечно, нет. У катка слишком маленькая скорость, а их нужно застигнуть врасплох и как можно больше перебить при взрыве, иначе они успеют что-нибудь предпринять...
Динамитчик Гордон перестал возиться и наблюдал за ними с видом весьма ироническим. Малко пытался припомнить, как выглядит тюрьма снаружи. Лучше всего было бы разогнать «роллс-ройс» на спуске у ворот. Теперь нужно было выяснить самое важное.
– Какая же роль отводится мне?
Маурин язвительно усмехнулась.
– Узнаете завтра утром. Но в любом случае не пытайтесь скрыться. Мы вас убьем, на этот счет я уже распорядилась. Зачем подвергать себя лишней опасности?
– И пытаться не буду, – уверил ее Малко.
Но мозг ему сверлила мысль, как выбраться из этого гадюшника.
На заднем сиденье «роллс-ройса» лежал неизвестно откуда взявшийся автомат «Томпсон», лоснящийся от смазки. Гордону достаточно было протянуть руку... Появился Биг Лэд. За пояс у него был заткнут 45-миллиметровый кольт, и вел он себя так, как если бы Малко вообще здесь не было. У стены лежало четыре «армалита» и сложенные стоиками магазины.
– Могу я пойти отдохнуть? – осведомился он. – Камеру вы мне определили?
– В доме можете ходить где угодно, – пояснила Маурин, – если попытаетесь бежать, по вас будут стрелять.
Она присела рядом с Гордоном, возившимся с запальным шнуром, подчеркнуто не глядя в сторону Малко. Он пошел к дому, постоял в холле. Холл был странно устроен: отсюда начиналась громадная лестница, ведущая на антресоли, своего рода патио второго этажа. До потолка было, наверное, добрых пятнадцать метров.
Повсюду стояли фисгармонии в прекрасном состоянии, а также два фортепиано. Малко представил Маурин, чинно выстукивающую пальцем по клавиатуре под надзором суровой гувернантки.
Затем он перебрался в удобную гостиную, украшенную венецианскими полотнами, с глубокими канапе и широкими окнами, глядящими в парк.
На глаза ему попалась бутылка «Джи энд Би». Он налил себе и сел у камина. Золоченая роспись карнизов была, очевидно, предметом тщательного ухода. Тут же помещался небольшой электрический обогреватель, за ним – полка, а на полке – телефонный аппарат.
Малко тихонько снял трубку и поднес к ее уху. Ни звука. Он постучал пальцем по металлической решетке – глухо. Маурин обо всем позаботилась: в этом роскошном поместье он оказался полностью отрезан от внешнего мира. Выпустят его отсюда лишь для штурма армагской тюрьмы... Он уселся вновь и отхлебнул «Джи энд Би», размышляя, как бы предупредить Конора Грина. Странная все же штука жизнь. Если ему, князю и агенту ЦРУ, суждено погибнуть при налете на армагскую тюрьму, предпринятому ради освобождения революционерки, принимающей его за одного из своих единомышленников, это доказало бы, что господь Бог не лишен чувства мрачного юмора. Весьма утешительно!..
Однако он не испытывал горячего желания умереть. Созерцая листву за окном, Малко раздумывал над тем, как все же выпутаться из такой передряги.
* * *
– Готово!
Гордон-Динамитчик глядел на голубой «роллс-ролс», как Леонардо да Винчи смотрел бы на свою Джоконду. Под поднятой крышкой капота виднелось переплетение разноцветных проводов, не предусмотренных создателем этой марки автомобиля. Довольный собой. Гордон показал Малко нечто вроде трубки, торчащей под передним бампером.
– Взрыватель нажимного действия. Сработает, когда машина врежется в ворота. Заряды помещены в крыльях. Заряды на заднем сиденье и в багажнике снабжены взрывателем инерционного действия, – они взорвутся, когда машина проломит ворота, и довершат дело. В багажнике около 200 фунтов взрывчатки...
«Роллс-ройс» превратился в настоящую бомбу на колесах. Все будет сметено в радиусе ста метров. Малко взглянул на руль и кожаное сиденье.
– Кто поведет?
– Я. Выскочу в последний момент.
Голубые, очень светлые глаза смотрели на Малко без всяких видимых признаков страха. Он улыбнулся.
– Вот уже два года каждый день думаю о том, что сегодня, может быть, погибну. Ведь мы работаем с крайне неустойчивыми смесями. Завтра, по крайней мере, я буду точно знать, когда именно мне ждать смерти. Но ворота в любом случае разлетятся...
– Ничего, не взорвешься! – пробурчал Биг Лэд, к которому присоединился Однорукий.
Неуклюже переминаясь с ноги на ногу, Биг Лэд с немым обожанием не сводил глаз с Маурин. Она вздохнула.
– Забудем обо всем. Идемте пить.
Малко последовал за ней и попал в необъятную кухню, облицованную белой плиткой. Большой деревянный стол был уставлен бутылками и всевозможной снедью. Поперек лежал «армалит». Однорукий взял его здоровой рукой и начал, забавы ради, подкидывать и ловить.
Маурин распечатала бутылку ирландского виски и до краев налила пять стаканов.
– Вы – наш, – обратилась она к Малко. – Пейте!
Они подняли стаканы. Маурин торжественно произнесла:
– Да здравствует ИРА!
Парни повторили здравицу хором и выпили до дна. Малко последовал их примеру, не мог же австрийский князь допустить, чтобы его заткнули за пояс ирландские революционеры!.. Маурин достала из-за дверей большую черную доску, на которой Малко узнал чертеж армагской тюрьмы и ее окрестностей.
– Вот последовательность действий, – начала Маурин. – В десять часов Гордон погонит «роллс-ройс» на ворота. В это же время Биг Лэд поставит асфальтоукладчик поперек дороги, ведущей к центру. У него будут гранаты, в том числе дымовые. Брайан возьмет на себя выезд из города. Я войду в тюрьму с Гордоном. Мы обезвредим охрану и освободим Туллу. Биг Лэд с Брайаном сядут в «остин», а я уеду с остальными с противоположной стороны. Операция должна занять не более пяти минут. «Поросята» не успеют очухаться.
С торжествующим выражением в серых глазах она обернулась к Малко.
– Что скажете?
– Безумная затея, – невозмутимо ответил тот. – «Поросята», как вы их называете, имеют радиопередатчики, вертолеты и быстроходные автомашины. Вы и на сто метров не успеете отъехать... Я-то думал, у вас организация на высоте.
Маурин вспыхнула, точно получив от него пощечину.
– У нас прекрасная организация, – воскликнула она. – Сами увидите. Все будет в порядке!
Малко вновь наполнил свой стакан и встал.
– Viva la muerte!
Сказано было с иронией отчаяния: клич испанских анархистов пришелся как нельзя более кстати.
– Кстати, – продолжал он, – вы не определили мою задачу...
Она рассмеялась, но в ее смехе не было радости.
– Скоро узнаете, не волнуйтесь! На всех будут маски и маскировочная одежда, – уточнила она.
Малко подумал, какой разразится скандал, если английская полиция найдет в развалинах армагской тюрьмы труп агента ЦРУ в форме ирландского террориста.
– Займемся напитками, все равно до завтра нечего делать, – предложила она.
* * *
Биг Лэд налил себе в пол-литровую кружку пива, долил изрядную толику виски и немного голубоватой жидкости, размешал и выпил одним махом.
И глаза-то у него приобрели голубой оттенок! Как только сели к столу, он непрерывно добавлял в свое пойло метилового спирта, используемого для чистки кафеля. Обычного человека эта смесь могла бы отправить на тот свет. Малко попробовал, но ему так свело скулы, что понадобилось полбутылки «Шато-Марго» 1937 года, чтобы истребить отвратительный привкус во рту. Но Биг Лэд нуждался в этой добавке, чтобы захмелеть.
Кухня походила на поле битвы.
Однорукий Брайан свалился в углу и блевал содержимым восемнадцати кружек пива, выпитых им за вечер. Он бессмысленно таращился в пространство перед собой, почесывая деревянной рукой настоящую. Он очень мало ел, перемежая пиво лошадиными дозами виски.
Уставясь перед собой застывшим взором, он решил отключиться окончательно и уснуть, не сходя с места. Через минуту кухонная посуда зазвенела от могучего храпа.
Малко искал глазами Гордона-Динамитчика. Молодой специалист по взрывчатым веществам куда-то исчез. Стараясь не привлекать внимания, Малко покинул общество Маурин, затеявшей политический диспут с Биг Лэдом, и пошел искать Гордона. Если у него и оставался хоть какой-то шанс выбраться живым из этой переделки, нужно было испробовать его именно сейчас, когда все напились до бесчувствия. Завтра будет поздно.
Едва сделав несколько шагов по холлу, Малко наткнулся на подрывника. Положив в ногах «армалит», тот устроился на пианино. Он выглядел бодрым. Малко поворотил назад: надо было придумать что-то еще.
Маурин сидела к нему спиной. Обтянутый джинсами зад пробудил в нем желание. Малко сам пил как сапожник, но сохранил ясность мыслей, хотя и чувствовал в голове легкое кружение. Подойдя к Маурин сзади, он положил ей руки на бедра и привлек к себе.
– Довольно толковать о политике! – сказал он. – Есть занятия поувлекательнее!
Язык у него едва ворочался во рту. Маурин попыталась высвободиться, но он держал крепко, целуя ее в шею. Она сама поглотила немыслимое количество пива и виски, но еще держалась.
– Вы пьяны! – сказала она.
В голосе ее звучало сочувствие. Она повернула к нему лицо и улыбнулась. Пользуясь случаем, Малко приник к ее губам.
Биг Лэд взревел, смахнул посуду со стола и выбросил перед собою кулак. Неизвестно, в чью голову он метил, но кулак угодил в Маурин. Она отлетела в другой конец кухни, а Биг Лэд схватил лежавший на столе секач. Маурин взвилась, как змея, схватила «армалит» и навела дуло на Биг Лэда.
– Положи сейчас же или я убью тебя! – крикнула она.
Биг Лэд остановился в нескольких сантиметрах от Малко, в бешенстве занеся над ним секач. Он, видимо, колебался.
Малко думал, что Биг Лэд все же нанесет удар. Однако, бормоча что-то невнятное, тот попятился и положил секач. Внезапно он схватил пивную кружку, ударил ею о стену так, что в руке остался только осколок, и вновь кинулся на Малко.
– Стой! – крикнула Маурин.
В следующее мгновение в каком-нибудь десятке сантиметров от Биг Лэда грянул выстрел «армалита». Осколки изразцовой облицовки брызнули во все стороны, кухня наполнилась едким запахом кордита. Биг Лэд застыл на месте. Маурин встала между ним и Малко.
– Он нужен нам, и ты это прекрасно знаешь! – сказала она Биг Лэду.
Биг Лэд зарычал: ему было плевать на это. Единственным его желанием было прикончить Малко, и чем скорее, тем лучше. Тут появился Гордон-Динамитчик со своим оружием.
– Что случилось? – по своему обыкновению мягко спросил он.
– Биг Лэд дурит, – отвечала Маурин. – Собирается убить нашего гостя.
– "Поросенок" хочет затащить ее в постель! – возопил Биг Лэд.
Гордон тихо засмеялся:
– Придется поиграть с ним. Живо охоту отобьет!
– К чему это ты клонишь?
Динамитчик достал из ящика на столе какой-то предмет оливкового цвета, похожий на консервную баночку.
– Это вроде гранаты, – пояснил Гордон. – Мое изобретение. Мощность небольшая, но штука забавная, – у нее очень медленный взрыватель, на добрых тридцать секунд. Начинаешь уже думать, что не сработало, и тут – бах! – и руки как не бывало. Сыграю-ка я с Биг Лэдом. Побьюсь об заклад, на что он только пожелает. Будем перебрасываться, как мячиком, в десяти шагах. Проигрывает тот, кто сдрейфит первым и не станет ловить эту штуковину. Забавно, верно?
«Можно лопнуть со смеху», – подумал Малко.
Маурин бросила на него неопределенный взгляд, недобрая ухмылка искривила ей рот, а в серых глазах сверкнул кровожадный огонек: хмель заглушил голос рассудка.
– У меня есть предложение, – объявила ирландка. – Биг Лэд ревнует нашего гостя. Пусть они двое и играют!