В огромном здании компании «Кон Эдисон» оставались освещенными лишь несколько окон. Это на углу 65-й улицы и Вест-Энд авеню, и самом сердце Манхэттена. Это здание никогда не закрывается, поскольку там находится центр управления энергоснабжением Нью-Йорка и графства Вечестер через триста двадцать пять подстанций. В эту июльскую ночь там дежурили около тридцати служащих. Дан Гормли, заведующий, следил за электронным чудом, которое распределяет поступающий в Нью-Йорк ток из разных источников штата и за его пределами.
Рядом один из шести специалистов уже подсчитывал на компьютере потребность в электроэнергии на предстоящие часы. На экране можно было контролировать любую из трехсот двадцати пяти подстанций. Слева находится генеральная контрольная таблица с семью переключателями, что позволяет отключить весь город или какую-то его часть. Ночь прошла спокойно, хотя потребление электричества несколько превысило среднюю норму. Это объясняется подключением сотен тысяч кондиционеров, чтобы спастись от изнурительной жары. Один из системных операторов вернулся с «кофейного» перерыва.
– Дьявольская жара. Как в Сахаре!
– И не говорите, – откликнулся Дан.
Он уже устал проверять приборы. Его дежурство заканчивается в шесть утра. Раньше уйти невозможно. Охранник в форме отмечает всех входящих и уходящих.
Он зевнул. Время тянулось слишком медленно.
* * *
Серая машина остановилась? на обочине шоссе № 23, идущего в направлении Индиан Пойнт в северной части штата Нью-Йорк. В этот поздний час шоссе было абсолютно пустынным. Недалекая гроза громыхала в небе, начали капать крупные капли дождя. Уже двадцать минут, как здесь не проезжала ни одна машина.
Неожиданно три тени возникли из темноты и бросились в стоящую машину. Полминуты – и машина рванула с места. Не успела она отъехать на двести метров, как сильный взрыв осветил окрестности. На долю секунды стало видно две огромные мачты электропередач, одиноко стоящие в поле. Словно подрезанные у самого основания взрывом, они медленно упали на землю, некоторое время удерживаемые проводами, которые вскоре стали рваться. Все это сопровождалось снопами голубых искр и шумом, напоминающим гром.
Взрыв был встречен радостными криками пассажиров машины.
– Да здравствует свободное Пуэрто-Рико! – крикнул водитель – высокий худощавый бородач.
Его спутники присоединились к нему. Один из них наклонился вперед и сказал:
– Только бы наши товарищи провели взрыв так же успешно!
Их операция была осуществлена без особого труда:
мачты не охраняются, местность пустынна. Невозможно же установить охрану вокруг всех линий электропередач США. Через полтора часа террористы уже были в Нью-Йорке.
* * *
Стрелки часов показывали час тридцать семь, когда указатели напряжения неожиданно запрыгали перед глазами. Дан Гормли подскочил на месте, когда системный оператор спокойно объявил:
– Обрыв в районе Индиан Пойнт № 3. Отключены две линии.
Тотчас же второй системный оператор начал жонглировать со своим компьютером. Две линии напряжением триста сорок пять тысяч вольт каждая поставляли в Нью-Йорк девятьсот тысяч киловатт из пяти миллионов восьмисот тысяч киловатт, которые потребляет город.
– Это, вероятно, молния, – сказал третий системный оператор.
Такое случалось часто. Заведующий покрутил рукоятки и немедленно компенсировал «дыру», подключив канадскую линию и еще одну линию на севере штата, принадлежащую «Нью-Йорк Стейт Пауэр Пул». Через несколько минут по приказу центрального компьютера заработали четыре дополнительные генератора в самом городе: в районах Равенсвуд, Астория, Артур Килл и Уотерсайд.
Тревога окончилась, однако Индиан Пойнт № 3 по-прежнему был обесточен.
– не дай бог, если еще где-нибудь произойдет авария, – сказал один из операторов, высказывая вслух то, что многие думали про себя.
– Это маловероятно, – успокоил всех заведующий.
После большой аварии в ноябре 1965 года «Кон Эдисон» была реорганизована. Тем не менее через девятнадцать минут заплясали стрелки на других приборах. Оператор почувствовал некоторое беспокойство. Оставалась только одна линия, которая поставляла электричество с севера штата, а также весьма маломощная линия из Нью-Джерси и Лонг-Айленда.
– Сократите подачу энергии на пять процентов, – приказал заведующий.
Зазвонил телефон. Один из операторов снял трубку, послушал, выругался и повернулся к заведующему.
– Это полиция штата. В Индиан Пойнт взорваны две мачты электропередач. Кто это сделал, неизвестно. На месте взрыва обнаружены надписи: «Фронт национального освобождения Пуэрто-Рико. Да здравствует свободное Пуэрто-Рико!»
– Проклятые краснокожие! Мы скоро окажемся в дерьме. Сократите подачу энергии еще на восемь процентов!
Операторы снова начали колдовать с приборами, уменьшая потребление города до пяти миллионов киловатт. Некоторые населенные пункты графства Вечестер погрузились в темноту. Однако система пока держалась.
Заведующий повис на телефоне, пытаясь выяснить судьбу мачт. Он уже не скрывал беспокойства. Подобного случая никогда еще не было. Неожиданно он вспомнил об одном пуэрториканском служащем, ушедшем с работы месяц назад. Необходимо найти его. А через него можно выйти на саботажников.
Работа продолжалась, но общая атмосфера стала весьма натянутой. Через стены начала просачиваться невыносимая жара. Все молчали, хотя операторы с минуты на минуту ожидали очередной неожиданности. Теперь они знали, что молния здесь ни при чем. В два часа девятнадцать минут произошла еще одна неожиданность.
– Плезент Валли отключился, – прокричал один из операторов.
Плезент Валли оставалась последней линией, которая поставляет электричество с севера штата. Обрыв произошел возле городка Паугкирзи на берегу Гудзона.
– Немедленно соедините меня с полицией Паугкирзи, – завопил заведующий. – Пусть они проверят, что там произошло. Иначе мы останемся без света. Да найдите мне мэра!
Он вытер со лба пот. С тревогой стал считывать информацию с компьютера. Оставалось только две линии, по которым электричество еще поступало в Нью-Йорк. Линия «Лонг-Айленд Лайтинг Компани» давала примерно триста тысяч киловатт, а «Линден» – пятьсот тысяч. К этому добавляются три миллиона, производимых в самом городе. А потребление составляет пять миллионов.
В зале контроля установилась тягостная атмосфера. Три минуты было тихо. Потом тревожный голос оператора произнес:
– Отключилась «Лонг-Айленд Лайтинг Компани»: они хотят себя защитить!
– Боже мой! – только и мог простонать Дан Гормли.
Лонг-Айленд не желал оказаться в полной темноте. Но из городских генераторов больше ничего нельзя было выжать.
– Все это кончится катастрофой, – сказал кто-то.
Оператор смотрел на семь рубильников, испытывая сильное желание отключить пять, чтобы спасти Манхэттен. Но это такая ответственность! Минут десять он колебался. Потом немного успокоился.
Опираясь на подстанции, операторы могли бы обеспечить всех током. Но для этого им пришлось бы стать акробатами. Спокойствие продолжалось всего девять минут. Затем стрелка еще одного прибора дрогнула и остановилась на нуле.
– «Линден» отключена, – констатировал оператор, отвечающий за Нью-Джерси. – Вышел из строя регулятор.
Это конец.
Из пяти миллионов киловатт, потребляемых Нью-Йорком, они могли ему дать только три.
Парализованный ужасом, контролер не отрывался от приборов, которые показывали стремительное падение напряжения и частоты. С 60 герц частота упала до 58, 57, 55, 54... Делать нечего. Как завороженный, смотрел он на семь рубильников. Если бы у него хватило смелости отключить их даже четверть часа тому назад, то был бы шанс что-то спасти. Теперь уже ничего не сделаешь. Они имели электричество, поскольку контрольный центр имел свой генератор, но весь Нью-Йорк погружался в темноту – от небоскребов до светофоров. Дан Гормли начал ругаться и швырнул карандаш на пол. Ну кто мог ожидать нападения террористов на линии электропередач? Саботажники хорошо выбрали именно эту ночь с ее влажной жарой, что потребовало включить все кондиционеры.
Одновременно послышались звонки всех телефонов.
* * *
Хуан Карлос Диас, не выпуская руля, вдруг закричал:
– Смотрите на фонари!
Малко увидел, что уличное освещение замигало, его яркость уменьшилась, а вскоре оно совсем погасло... Грузовик продолжал мчаться на север. Оставалось несколько сот метров до Испанского Гарлема. Неожиданно Сильвия Гомес выпрямилась, но ствол пистолета был по-прежнему направлен на Малко. Он повернулся к террористу.
– Что это означает?
Сзади по-прежнему слышались сирены полицейских машин. В этот момент погасли светофоры ближайшего перекрестка, а потом и следующих. Потемнели и окна всех домов. Светились только звезды.
– Наконец-то! – радостно закричал Хуан Карлос Диас. – Эти жирные свиньи в полной темноте! Через десять минут этот проклятый город будет абсолютно черным. Смотрите!
Картина была потрясающей. Город погружался в темноту. Окна небоскребов угасали, как свечи. Позади послышался страшный металлический скрежет. В зеркало Малко увидел, как на перекрестке столкнулось несколько десятков машин, которые сразу же загорелись. Их преследователи врезались в грузовик, несшийся со стороны 88-й улицы, который был обманут погасшим светофором.
Жизнь в городе останавливалась. Машины включали фары и ехали медленно, на ощупь. Света больше нигде не было. Истерический смех Хуана Карлоса Диаса покрыл рев мотора.
– Посмотрите на этих жирных свиней. Нашим братьям это нипочем. У них нет кондиционеров. Вот теперь-то они займутся грабежом. Это будет такая ночь! К утру не останется ни одного нетронутого магазина.
Сильвия Гомес присоединились к его смеху.
Несмотря на отсутствие освещения, террорист не уменьшил скорости. Он зацепил синюю полицейскую машину, сорвав с нее крыло.
Немного успокоившись, он повернулся к Малко.
– Ну, ты видишь, что мы оторвались от этих про клятых полицаев!
Он находился в таком возбуждении, что сказал это по-испански. Но Малко его понял. Сильвия Гомес взорвалась:
– Ну давай же убьем его. Мне так хочется!
– Потерпи. У нас еще есть время. Я предпочитаю, чтобы мы казнили его перед товарищами. Так будет лучше. Первое заседание Народного суда в Испанском Гарлеме.
Он все-таки сумасшедший, подумал Малко. Теперь уже ничто не могло их остановить. За ними не было видно ни одной полицейской машины. А отсутствие освещения не облегчало поиски. Они уже находились в Испанском Гарлеме. Несмотря на полную темноту, уже появились банды грабителей, которые, неизвестно кем предупрежденные, разбивали камнями витрины, выворачивали решетки. Наступил великий реванш Испанского Гарлема. Но каким образом Хуан Карлос Диас сумел погрузить в темноту восьмимиллионный город?
Громкое ругательство отвлекло его от размышлений.
Террорист стоял на тормозе и пытался остановить восемнадцатитонное чудовище. Перед ними виднелась Третья авеню, забитая столкнувшимися из-за погасших светофоров машинами. Некоторые шоферы бросили машины на милость грабителей.
– Божья Матерь! – закричала Сильвия Гомес.
Грузовик мчался к перекрестку со скоростью шестьдесят пять километров. В последний момент Хуан Карлос Диас резко повернул руль, машина въехала на тротуар, сбила столб, снесла пожарный кран и ворвалась через стеклянную витрину в темную пиццерию.
Малко был отброшен на ветровое стекло, и это спасло его от пули, выпущенной Сильвией Гомес. Он увидел, что Хуан Карлос лихорадочно ищет свой пистолет.
Быстром движением Малко выпрыгнул из кабины через оторванную дверь, не дожидаясь второго выстрела. Он оказался буквально в объятиях молодого пуэрториканца, который с удивлением закричал:
– Смотрите, он голый!
Действительно, он и забыл, что остался без одежды... Грабители уже начали окружать грузовик. Малко оттолкнул типа, который загораживал ему дорогу, и бросился к югу.
Те люди, которые в этот час были на улице, занялись грабежом и не обращали на него никакого внимания. Он едва не сбил с ног пуэрториканца, который с огромным трудом тащил на себе стиральную машину. За ним следовала вся его семья, помогавшая ему советами и жестами.
Благодаря ярко горевшему ресторану он увидел табличку: 103-я улица. Всего тридцать домов отделяли его от цивилизации. Конечно, в этой ситуации не работали ни метро, ни такси, никакой иной транспорт. На Манхэттене царила темнота. Исключение составляли отдельные здания, располагающие собственными генераторами. Полицейская машина, мчащаяся по середине улицы, едва не сбила его.
Он услышал, что один из полицейских крикнул:
– Посмотрите на этого идиота! Он совершенно голый!
Но их внимание было приковано к грабителям. Малко повернулся, попытался вглядеться в темноту. Нет сомнения, что Хуан Карлос Диас и Сильвия Гомес постараются поймать его. Он выбежал на 102-ю улицу, также погруженную в полную темноту, стремясь добраться до Второй авеню. Отсутствие обуви причиняло ему страшную боль. Видимо, ноги были изранены. Прижав локти к бокам, он продолжал бежать. Мало-помалу шум грабежей затихал. Меньше стало и разбитых машин. Наконец он увидел человека в гражданском, который регулировал движение при помощи фонаря. Испанский Гарлем остался позади. До «Карлайла» оставалось десять кварталов. И одиннадцать этажей. Преследователи из ФБР рассеялись в этом всеобщем беспорядке.
* * *
– Вы прошли через весь Нью-Йорк голышом? – повторил Джон Пибоди, недоверчиво разглядывая Малко. – Мой бог!
– Уверяю вас, никто ничего от меня не требовал. Я был доволен, что оказался в состоянии бежать... Я даже не спрашиваю, есть ли новости о Хуане Карлосе Диасе.
Американец наклонил голову.
– Чего вы хотите в этом бардаке? ФБР начало расследование на том месте, где разбился грузовик. Естественно, без результата.
Наступил день. Но город был на три четверти парализован. Лифты не работали. Бюро и конторы по этой причине закрылись. Малко пешком поднялся на одиннадцатый этаж и разговаривал с шефом УВО в одном из салонов «Карлайла», в которых спали люди, застигнутые отключением электричества. В одном из таких холлов спали четыреста жителей предместий на диванах, стульях и прямо на ковре...
– Так что же произошло?
– Мы начинаем распутывать дело. Хуан Карлос Диас познакомился с пуэрториканцем, который до этого работал в «Кон Эдисон». Таким образом он получил схему электроснабжения Нью-Йорка. Уверен, что ему помогли кубинские специалисты, точно рассчитавшие, что следует сделать. Эксперты «Кон Эдисон» уверяют, что не было использовано ни грамма лишней взрывчатки. Нельзя же поставить охрану у каждой вышки! Поскольку эти болваны везде расписались, теперь пуэрториканцам придется худо.
Малко задумался. Все было ясно. Хуан Карлос Диас одержал победу по всему фронту.
– Кстати, я сообщил ФБР, что именно вы предупредили меня. Вы что же, свистнули фотографию девицы в моем кабинете?
– Да, – признал Малко.
Джон Пибоди глотнул кофе.
– Понимаю. Но если бы мне не пришла мысль пообедать в «Цирке» вчера вечером, то они бы вас прихлопнули, а Диас смылся.
Малко не ответил. Он очень не любил моменты, когда его жизнь зависела от случая. Это не очень верный спутник...
– Мы передали все сведения относительно этого дела директору ФБР. Он очень озабочен пуэрториканскими взрывами. Это может быть только началом. Видимо, скоро развернутся более активные выступления. С Диасом или без него. Можете быть уверены, что сегодня все пуэрториканцы Нью-Йорка пьют за здоровье Фронта национального освобождения.
Неожиданно одна мысль пришла в голову Малко.
– Джон, можете ли вы получить доступ к бумагам боливийского посольства в Вашингтоне?
Американец осторожно потрогал зоб. Рядом с ними похрапывал кто-то, скорчившись в кресле.
– А в чем дело?
– Чтобы узнать, на какое имя мадам Капуро выдала паспорт Хуану Карлосу Диасу.
Джон Пибоди устремил на Малко немигающий взгляд. Оба подумали об одном и том же. Малко почувствовал, что американец был потрясен тем, что ему удалось напасть на след Сильвии Гомес. Он зажег сигарету:
– Это очень деликатное дело, но попробую.