Джо Коломбо спокойно придавил ногой окурок своей сигары на полу «форда», извлек из кармана две новых и протянул одну из них Малко:

– Желаете?

Малко вежливо отказался: он не курил сигар. Толстый итальянец пожал плечами. В его глазах мелькнула искра удовлетворения. Вставив одну сигару между пухлыми губами и положив вторую в карман, он произнес:

– Вы не правы. Настоящие убийцы всегда курят сигары. Вы помните Кармина Витербо? Ну так вот...

Малко вздохнул. Джо снова начал рассказывать об очередной истории, связанной с мафией. По крайней мере, с сигарой во рту он молчал. Джо Коломбо был одним из «парней», на которых намекал Джон Пибоди. Когда Малко увидел его в холле «Карлайла», он испытал настоящий шок. Сломанный нос боксера, черные волнистые волосы, зачесанные назад, тело бочки, короткие, тонкие руки. Джо Коломбо сильно напоминал мафиозо из кинофильмов. ЦРУ решило, что он легче растворится среди типов Испанского Гарлема, чем Крис Джонс или Милтон Брабек.

Малко поднял глаза к зданию, за которым они следили с самого утра. Старое темное строение, четыре этажа на 116-й улице между Первой и Второй авеню. На первом этаже красовалась вывеска: «Бюро по правам человека. Адвокат, юридическая консультация».

Это было логово Порфирио Аристоса. Туда постоянно заходили и выходили люди. Малко никак не мог понять, что он мог здесь заметить. Если только Хуан Карлос Диас не появится собственной персоной.

Но Джон Пибоди твердо настаивал на том, чтобы они были готовы ко всему в том случае, если ЦРУ сумеет перехватить интересный телефонный разговор... 116-я улица – одна из самых широких в Испанском Гарлеме, с двусторонним движением. По краям стоят четырех– и пятиэтажные старые здания в убогом состоянии, с ржавыми пожарными лестницами на фасадах. Закончив раскуривать сигару, Джо Коломбо заметил растроганным голосом:

– Смешно, но здесь я вспоминаю свое детство. Видите, там вывеска «Мокроне». Это был лучший булочник района. Он еще работал, когда пуэрториканцы захватили этот квартал.

Прежде Испанский Гарлем был придатком Малой Италии. Заметив, что Малко не интересуется его детскими воспоминаниями, итальянец вздохнул:

– Все-таки какую мокрую курицу нам подсунули! Мне стыдно этим заниматься!

Машина «Форд-Гранада», в которой они сидели, казалось, только что участвовала в соревновании техники с автомобильной свалки. На ней не было и сантиметра без царапин и дырок. Только на одном колесе сохранился колпак. Ветровое стекло покрыто многочисленными звездами и лучами, заднее стекло почти матовое от трещин. Когда-то бежевая, машина стала белесой и полосатой. Никто не дал бы за нее и сотни долларов. Но мотор был в прекрасном состоянии. Но ветровому стеклу была протянута еле заметная проволока, служившая антенной для рации, спрятанной под приборной доской. Это маленькое чудо было предоставлено Центральному разведывательному управлению Отделом по борьбе с наркотиками.

– Скоро вы вернетесь в свою машину, – пообещал ему Малко.

Обычно, когда Джо Коломбо не выполнял спецпоручений для ЦРУ, он занимался тем, что возил крупных мафиозных деятелей. Для этой цели использовались огромные машины, больше похожие на автобус или морскую яхту, причем с телефоном, что тогда еще было редкостью в Нью-Йорке, специально оборудованные «кадиллаки» с затемненными стеклами. Машина Джо была вдобавок бронированная. Так что клиентов ему хватало, хотя он брал сто долларов в час. Расположенный в машине бар был всегда наполнен, а если хорошо поискать под бутылками, то можно было найти автоматический четырнадцатизарядный «смит-и-вессон» с нужным количеством патронов.

Полезный запас для забывчивых.

– Я очень на это надеюсь, – послышался ответ Джо.

Когда он говорил, то казалось, что рот его был набит горячей картошкой, а это весьма затрудняло диалог. Джо погрузился в мечты о своем «кадиллаке», и в машине стало тихо. К счастью, кондиционер работал, иначе при 108 градусах по Фаренгейту они уже давно зажарились бы.

Но Джо не мог долго молчать. Неожиданно он извлек изо рта сигару и присвистнул:

– Пресвятая мать! Смотри, какая деваха!

Малко проследил за его взглядом и увидел на тротуаре силуэт в коричневой полицейской форме. Вольнонаемная. Лицо цвета кофе с молоком, высокая. Бесконечные ноги, едва прикрытые мини-юбкой. Чувственные губки, маленький курносый нос, возвышающийся в центре лица, густо покрытого макияжем. Полицейская фуражка прекрасно завершала общую картину. Она лениво шагала, держа в руке книжку штрафных квитанций. Неожиданно она остановилась перед домом Порфирио Аристоса, бросила вокруг быстрый взгляд и... исчезла за дверью. Джо Коломбо не удержал прямо-таки животного возгласа:

– В жизни не видел подобной задницы!

Это сразу пробудило Малко. Вольнонаемная служащая полиции могла идти только к адвокату. Все остальные помещения здания были заброшены. Это, конечно, могло ничего не означать. Но это была все же первая неожиданность с тех пор, как установлено наблюдение. Он осторожно посмотрел вокруг. Рядом начиналась тупиковая улица между двумя полуразрушенными и пустыми домами. На левом пожарная лестница доходила до земли. Вероятно, ее надстроили ребята. С небольшой платформы на третьем этаже можно было прыгнуть прямо в приемную Порфирио Аристоса.

Малко повернулся к итальянцу.

– Джо! Я очень хотел бы знать, что эта вольнонаемная делает у Аристоса!

Джо пожал своими массивными плечами.

– Не смешите меня. Она пришла за зарплатой.

– Тем не менее. Интересно знать, может быть, он даст ей поручение встретиться с кем-нибудь, и вообще, каковы их отношения. Джо, видите пожарную лестницу, там, в переулке...

Джо что-то проворчал. Безо всякого энтузиазма открыл дверцу старого «форда», вылез и медленно двинулся в переулок. Было видно, что рубашка его была мокрой и прилипла к толстой спине. Он двигался с медвежьей грацией. Шея совершенно не видна.

Джо не торопясь начал взбираться по пожарной лестнице. Весь его вид как бы говорил: «Если кому-то нравится упражняться в такую жару на лестнице, то пусть этим занимается без меня». Постепенно Джо поднялся до окна Порфирио Аристоса и начал усиленно в него вглядываться...

Чтобы убить время, Малко закурил «Ротманс» и попытался думать о посторонних вещах. Он докурил сигарету почти до конца, когда увидел, что Джо начал поспешно спускаться на землю.

Итальянец почти подбежал к «форду» со скоростью, на какую только были способны его короткие ноги. Глаза его бегали, а дыхание напоминало шум легких усталого беге мота. Наконец он смог проговорить:

– Проклятый грязный бордель!

Он несколько минут изрыгал проклятия, не отрывая глаз от окна, за которым находился Порфирио Аристос.

– Что там происходит? – спросил заинтригованный Малко.

Джо Коломбо повернулся к нему. Его глаза буквально вылезали из орбит.

– Если бы вы только видели то, что видел там я! Эта... эта дрянь... Она вошла в кабинет. Адвокат был один. Маленький тип с густыми усами в модном белом костюме. Чистый пуэрториканец. Он тут же запер дверь на ключ. Лыбился, как жирный кот. Подойдя к ней, стал расстегивать блузу ее полицейской формы. Проклятье, видели бы вы эти груди! Естественно, она не носит бюстгальтера... Он гораздо ниже ее. Поэтому он сразу же запустил усы между титьками. Эта дрянь тем временем терлась об пего, как будто бы хотела вычистить юбку. Ее глаза были устремлены к всевышнему...

Потом он подтолкнул ее к письменному столу и приподнял юбку до пояса. Ах, тысяча чертей... Какие у нее ляжки! На ней были не трусы, а ленточка, которую он сразу же сдернул. А она в это время шуровала прямо через костюм... Я видел, как непрерывно двигались ее губы. Представляю, какие непристойности она ему говорила! А он продолжал, продолжал. Вот уже ее юбка скручена в шнурок вокруг пояса. Она ждала, прижатая к письменному столу, и лыбилась. Неожиданно она вытащила из ширинки его прибор!

Джо с трудом глотнул. Казалось, его сейчас же хватит удар.

– У нее был чертовски счастливый вид. Потом он ухватил ее за бедра и стал накачивать, как сорвавшийся с цепи. Понимаете, но больше я не мог выдержать. Дрянь, она даже не сняла фуражки. Она явно была там не в первый раз... Когда она вошла, они не обменялись ни словом...

Джо вытер лоб клетчатым платком, измученный увиденным и своим рассказом. Малко тоже был в растерянности.

– И дальше? – спросил он.

– Дальше! – взорвался Джо. – Когда я начал слезать, он поставил ее на четвереньки, как собаку, а она с удовольствием подчинилась. Ах, какая же она дрянь!

То, что у вольнонаемной бушует плоть, – в этом не было ничего неожиданного. Но быть любовницей человека, за которым установлено наблюдение, – другое дело. Через нее можно будет получить интересные сведения о Порфирио Аристосе и его друзьях. Любопытна эта связь вольнонаемной нью-йоркской полиции и кубинского агента. Судя по описанию Джо, она весьма податлива. Разумеется, рано или поздно ей все же придется оставить кабинет адвоката и продолжить обход...

– Джо, – сказал он. – Вы свободны. Берите такси и возвращайтесь домой. Я попытаюсь познакомиться с этой взрывной вольнонаемной девицей. Хорошо?

– О'кей. Я посмотрю, помыли ли мою тачку. Потом я буду в ресторане «Пэтси». – Неожиданно его глаза засверкали. – Смотрите, не накапайте на сиденья!

– Не бойтесь. До этого еще далеко.

Джон вывалился из «форда» и, прежде чем захлопнуть дверцу, предупредил:

– Смотрите не влюбитесь! Опасайтесь гонореи!

Малко сел за руль, завел мотор и лихо развернулся. Машина остановилась в четырех домах от здания, где находился кабинет Аристоса. Было только одно свободное место: у пожарного крана. За это полагался как минимум штраф. Это правило должно соблюдаться, как конституция. Все остальные стоянки были заняты машинами.

Малко выключил мотор и стал ждать, внимательно вглядываясь в зеркало заднего обзора. Через пять минут роскошный шоколадный силуэт вольнонаемной появился на тротуаре. Не спеша она направилась в сторону Малко, проверяя по дороге показания счетчиков.

В зеркало было ясно видно ее восхитительное и невинное лицо, большие карие глаза. Подойдя к «форду», она резко остановилась, начала рассматривать его внимательно, затем постучала в стекло. Малко тотчас же опустил его.

– Здесь стоянка запрещена.

Голос юной девушки, рано выросшей, неловкой. Не агрессивный. Малко улыбнулся, постаравшись вложить в улыбку все свое обаяние.

– Но остальные места все заняты.

Вольнонаемная покачала головой.

– Придется уехать, иначе я вынуждена буду вас оштрафовать.

Ее глаза смотрели прямо на Малко со странным выражением. Он решил воспользоваться возможностью.

– В такую жару вам, вероятно, трудно выполнять ваши обязанности.

Она вздохнула, переминаясь с ноги на ногу.

– И не говорите. Обычно разъезжаю на мотороллере, но он сломался. Сейчас я должна вернуться в участок: у нас перерыв. А до него целая миля. Мне будет очень плохо.

– Может быть, я довезу вас?

Вольнонаемная испуганно и одновременно с усмешкой ответила:

– Ну что вы, и не думайте. Я же на службе... Я не имею права... И потом, я вас не знаю...

Несмотря на такой ответ, она не двинулась. Малко решил действовать. Он открыл дверцу и вышел.

– Смотрите, в машине есть кондиционер. Это освежит вас.

– Как это прекрасно! – восхитилась она.

– Ну так садитесь.

Он обнял ее сзади за спину, но так, что кончики пальцев ощутили вздутость ее правой груди. Она этого не заметила, неожиданно хихикнув.

– Слишком жарко. Надо скорее ехать. Нельзя, чтобы меня заметила патрульная машина нашего отделения. Мне за это влетит.

Как только она уселась рядом с ним, Малко газанул. Машина направлялась в сторону Плезент-авеню. Фуражка вольнонаемной касалась потолка.

– Как вас зовут?

– Кристина. Кристина Лампаро. А вас?

– Малко Линге.

Она прыснула:

– Странное имя.

У него было очень мало времени. Спокойным движением он положил ладонь на обнаженную коленку.

– У вас удивительные ноги. Почему вы, такая красивая девушка, занимаетесь такой работой? Вы должны сниматься в кино!

– О! Мой муж очень ревнив. Он против!

Он шевельнул пальцами и слегка приподнял коричневую ткань мини-юбки. Кристина явно вздрогнула.

– Ой-ой. Ведите себя хорошо! – сказала она совершенно мягким голосом.

Одной рукой держа руль, Малко свернул на Плезент-авеню, направляясь на север. Не глядя на соседку, он двигал пальцами до тех пор, пока они не натолкнулись на нейлоновый барьерчик. Тогда он остановил продвижение и начал слегка поглаживать захваченную территорию.

Поворачивая на 120-ю улицу, он почувствовал, что ее пальцы ощупали его пояс и постепенно начали скользить вниз по застежке.

Лед был разбит.

Он повернулся к ней, сняв ногу с акселератора. Кристина Лампаро пристально смотрела на него, губы были приоткрыты, глаза бегали.

– Хочу проглотить его, – сказала она вполголоса.

Ее детское лицо имело комически серьезное выражение. Неожиданно она скользнула на колени прямо на пол «форда». Через ветровое стекло можно было увидеть только верх ее форменной фуражки.

– Следуйте прямо до улицы Леннокс. Затем поворот на 118-ю улицу.

Не снимая фуражки, она еще больше наклонилась и мягким и нежным движением прижалась к нему ртом. Через некоторое время голова стала медленно двигаться вверх и вниз. Потом движение постепенно ускорилось. Фуражка при каждом движении наталкивалась на пояс Малко. Ее глаза были закрыты, на лбу появилась складка необычайной серьезности. На углу улицы Мэдисон пришлось притормозить: красный свет. Она не прекращала движений. Малко продержался до Пятой авеню. Потом взорвался. Кристина Лампаро дождалась завершения и только тогда поднялась. С очень довольным видом.

– Я уже начала думать, что конца не будет, – шаловливо заметила она. – Хорошо, что он такой большой: я не измазала твоих брюк.

Малко спустился на землю. Кристина вынула помаду и привела себя в порядок. Обернувшись к нему, она объяснила:

– Ты знаешь, я никогда не делаю это при первой встрече. Но ты мне так понравился! Теперь ты должен высадить меня на углу 118-й и Лексингтон. Мне останется идти недалеко. Не хочешь ли ты еще встретиться со мной?

– С радостью. Где и когда?

Сексуальный аппетит вольнонаемной был безграничный... Один бог знает, до чего это может их довести.

– На Третьей, авеню есть хороший бар. На углу со 112-й улицей. «Борракенья». Если можешь, то к семи часам. Но у меня будет мало времени.

– Ты придешь в форме?

Кристина Лампаро покачала головой.

– Нет, конечно! Но форма мне очень нравится. Я хотела бы работать стюардессой, но для этого мне не хватило образования. Я всегда хотела заниматься любовью в форме.

Малко остановил машину. Они приехали. Вольнонаемная быстро выскочила из машины.

– До скорой встречи!

Она зашагала, размахивая своей книжкой штрафных квитанций. Малко сразу же газанул. Он пытался определить, что могло дать ему это свидание. Учитывая легкость, с которой взрывная девица раздавала свою благосклонность, могло случиться и так, что ее связь с Порфирио Аристосом ни о чем не говорила.

Но поскольку не было никаких иных зацепок... К тому же это эротическое приключение произвело на него сильное впечатление. Короче, ему хотелось еще раз встретиться с Кристиной Лампаро.

В конце концов, в Испанский Гарлем его направило ЦРУ. Надо сообщить о Кристине Лампаро Джону Пибоди. Может быть, она окажется самым лучшим делом к востоку от реки Гудзон...

* * *

Когда Малко вошел в «Борракенью», ему показалось, будто он находится в каком-то туннеле. Виднелись смутные силуэты, слышались приглушенные голоса, испанская музыка изрыгалась обшарпанным автоматом. Жара, как и на улице.

Ресторан освещали малюсенькие лампочки на столах и две люминесцентных трубки над баром. Когда глаза стали постепенно привыкать к темноте, удалось разглядеть некоторые подробности. Напротив двери находился бар, густо облепленный посетителями. Вдоль стен расположены боксы, внутри которых была плотная тень. Дальше виднелись какие-то коридоры, также погруженные в темноту.

«Борракенья» соблюдала традиции некоторых американских баров, в которых бывает трудно разглядеть даже своего соседа.

В баре явно были только мужчины. Малко решил исследовать сначала левый коридор.

И воздухе стоял тяжелый запах марихуаны. Он ощупью двинулся вдоль первого ряда боксов, в темноте вглядываясь в сплетенные пары. Наконец он разглядел силуэт в белом. Пока он колебался, силуэт протянул ему руку. Кристина Лампаро была в белом полотняном платье с застежкой спереди. Правда, ниже бедер пуговицы были расстегнуты. Малко проскользнул в бокс и сразу почувствовал, как ее рука коснулась его колен, стала подниматься вверх, пока не нашла то, что искала. Восхитительная невинность!

– Как хорошо, что ты пришел... Я боялась, что ты надуешь меня.

Все-таки их знакомство продолжалось всего несколько минут... Вдруг она прижалась к его лицу и погрузила свой язык чуть ли не до самого горла. Как раз в этот момент перед ними возник официант.

– Что ты хочешь? – спросил Малко. – Я беру ром с лимонным соком.

– О, я тоже, – пропела Кристина Лампаро. – Обычно я пью только газированную воду с сиропом. Спиртное на меня оказывает странное влияние, я теряю рассудок.

Здесь все делалось очень быстро. Опытный официант принес четыре стакана рома с лимоном и сразу же потребовал плату. После этого к Кристине подошел молодой пуэрториканец и что-то прошептал ей на ухо. Толстогубый, грязный, с остекленевшими глазами. Она с улыбкой отрицательно покачала головой. Когда он ушел, она объяснила:

– Он предложил мне порцию наркотика. Но я не употребляю. Мне это не нужно. Мне и так все время хочется заниматься любовью... Только этим я и живу.

Она залпом осушила стакан и, сразу обняв его, начала целовать. Свободной рукой расстегнула две верхних пуговицы, освободив на три четверти свои груди.

Ее пальцы действовали все более активно. Малко почувствовал некоторое смущение и бросил взгляд на другие боксы. Всюду была та же картина. Сплетенные тела, руки и ноги витали над столами. Некоторые прямо улеглись на скамьях, слегка прикрытые столами.

Кристина Лампаро издала радостный возглас: она наконец сумела извлечь наружу мужское достоинство Малко. Теперь она массировала его под прикрытием стола.

– И часто ты ходишь сюда? – спросил Малко, пытаясь говорить нормальным голосом. Контакт с этой прекрасной самкой с неутолимыми примитивными инстинктами не оставлял его бесстрастным.

– О, да! – ответила она, не прекращая массажа. – Я знаю хозяина и иногда занимаюсь с ним любовью, когда он закрывает ресторан, прямо за стойкой бара.

Ее речь стала более отрывистой. Глаза сверкали все ярче. Грудь дышала так глубоко и прерывисто, что пуговицы, казалось, сейчас оторвутся.

Вдруг она вскрикнула и сжала Малко рукой так сильно, что и он чуть было не закричал. Несколько секунд она молчала и не шевелилась. Потом произнесла усталым голосом:

– Бог мой! Я поспешила!

Она повернулась к нему.

– Хочу, чтобы ты взял меня!

Малко с трудом сохранял спокойствие.

– Здесь? Может быть, мы пойдем к тебе?

Она закрутила головой с видом испуганной девочки.

– Нет-нет. Ты знаешь, мой муж такой ревнивый. Однажды я занялась любовью дома с одним другом, когда муж вышел на кухню. Мне было так страшно, что у меня ничего не получилось. Давай, иди сюда. Смотри, я ничего не надела под платье. Это легко.

Левой рукой она быстро расстегнула три оставшиеся пуговицы. Затем повернулась лицом к стоне.

– Ну давай же!

Ее правая рука но отпускала Малко и тянула его к себе. Когда он ощутил тепло ее обнаженного тела, то тоже лег на бок. Кровь стучала в висках. Шум зала перестал слышаться. Малко скользнул между двумя горячими полушариями и без усилия погрузился внутрь. Теперь Кристина двумя руками упиралась в стену, дыхание ее стало прерывистым. Ее правая нога толкнула стол, и бокалы опрокинулись.

Она повернула лицо к Малко.

– Бери меня, владей мной!

Несмотря на неудобное положение, она активно двигала тазом. Малко просунул руку под платье, стремясь глубже погружаться внутрь. Он услышал смех в соседнем боксе, потом глухой вскрик Кристины и тут же испытал наслаждение. Его таз резко двигался, как бы пытаясь пригвоздить ее к стене. Движения были такими сильными, что он толкнул стол и опрокинул последний бокал. Кристина выпрямилась, и он выскользнул из нее. Очень спокойно она достала из сумки «Клиникс» и стала наводить порядок сначала у Малко, потом у себя.

– Было очень хорошо. Я хочу выпить еще бокал рома с лимоном.

Официант уже ожидал заказа, делая вид, что ничего особенного не происходило. Он убрал пустые бокалы. Молча. Под нежным взглядом Кристины Малко несколько приободрился. Одно только тревожило его: никакого продвижения в расследовании. Официант поставил на стол полные бокалы. Малко задумчиво смотрел на Кристину. По его подсчетам, у нее это был третий сексуальный эксперимент за последние четыре часа. Как бы угадав его мысли, она вздохнула:

– Ты знаешь, я живу только для секса... Если я не занимаюсь любовью несколько раз в день, я просто заболеваю...

Малко начинал думать, что это было именно так.

– Как же ты устраиваешься для этого?

Она очень стыдливо улыбнулась.

– Везде, где представляется случай во время обхода. Есть известные мне мужчины, которые меня постоянно ожидают. Сегодня, когда я тебя встретила, я выходила от адвоката. У него всегда нет времени. Поэтому он берет меня стоя прямо на своем рабочем столе. Или на полу. Мне это нравится. Но я это делала на стройках, в машинах. Однажды это едва не случилось в церкви...

– В церкви? – изумился Малко. – Со священником?

– Но не по моей вине! – испуганно ответила Кристина Лампаро. – Я никогда не буду повторять этого: Боженька меня уже наказал!

– Как! Ты подцепила болезнь? – вскричал сразу похолодевший Малко.

Она покачала головой со смехом.

– Нет! Я все-таки смотрю, с кем иметь дело!

Весьма относительное утешение.

– И что же произошло?

– О, это смешная история. Это было неделю назад.

И она начала рассказывать Малко историю с пожарным краном, попытки пастора Освальдо Барранкилья. Малко слушал одним ухом. Вдруг что-то заставило его встрепенуться. В ушах еще звучали слова Кристины:

– И вот, в этот момент, когда пастор уже был готов забраться на меня, случилось ужасное. Какой-то тип вбежал в церковь. Его преследовали трое других. Между ними и пастором состоялся резкий разговор. Парень спрятался в ризнице. Они вытащили его оттуда, воткнули ему в зад запал динамита. Он был разорван на куски...

Все это она рассказывала голосом маленькой испуганной девочки. Малко больше не сожалел об эротической интермедии. Кристина рассказала ему о смерти Чикитина, информатора ФБР, убитого, вероятно, Хуаном Карлосом. Он спросил безразличным тоном:

– Почему же ты не вмешалась? Ты же работаешь в полиции!

Она опустила глаза.

– Очень испугалась. Особенно когда увидела этих людей.

– Ты их знала?

Кристина кивнула головой.

– Одного во всяком случае. Мануэле. Опасный тип. Он требовал, чтобы я торговала для него наркотиками. Понимаешь, в форме это легко. Он много раз приглашал меня на рюмку вина в Общественный клуб «Патиклас» на 105-й улице. Он постоянно там сшивается. Он противный, как обезьяна, и очень злой. Я знаю, что он многих убил. Наркоманов, которые были его должниками. Он их сбрасывал с крыши. – Она прикусила губу. – О! Я не должна была это рассказывать.

– Это не имеет никакого значения, – сказал Малко с отсутствующим видом. – А священник тебя не выдал? Пуэрториканка смущенно улыбнулась.

– Нет, он надеется, что я к нему приду. Но я боюсь.

Если бы руководители ЦРУ узнали, что при убийстве Чикитина присутствовал сотрудник нью-йоркской полиции, они бы заболели. Но, во всяком случае, Кристина дала ему тоненькую ниточку.

Кристина неожиданно положила ладонь на руку Малко.

– Ты знаешь, я люблю тебя, – сказала она вдохновенно.

Трогательно. Малко положил двадцатидолларовый билет на стол. Они встали. У него были ватные ноги. Кристина, наоборот, была в прекрасной форме. Когда они вышли на улицу, она взяла его за руку. По-прежнему было очень жарко.

– Мы еще встретимся?

– Конечно.

– Я всегда обхожу один и тот же микрорайон. Между 122-й и 118-й улицами. От Плезент-авеню до парка. Теперь мы должны расстаться.

Она на мгновенье прижалась к нему и пошла своей танцующей походкой. Жара была невыносимой даже в восемь часов вечера.

Крис Джонс и Милтон Брабек ожидали его в бюро Управления внутренних операций Нью-Йорка.

Теперь ему понадобится защита. Этим вечером он мог столкнуться с убийцами Никитина. Иными словами, с ближайшими подручными Хуана Карлоса Диаса.