Вот тут меня затрясло.

Господи, о чем я думал? Во что вляпался! А назад качать поздно.

Скорей к окну, может, крикнуть им вниз и пусть забирают к такой матери? Авось простят на радостях?

Нет, не простят. Поймут, что я в курсе, и не простят.

Вижу, пошарили немного в пролете перед домом, но темно, Коби сбегал в ресторан, принес фонарик. Растаскивает там старые матрасы и прочую рухлядь, а хозяин стоит, светит. Потом драться начали, то есть хозяин Коби по морде, а тот только прикрывается и кричит. На ресторанной площадке вся посуда, все скатерти прибраны, одни голые столы остались, подошли два посетителя, девочка-официанточка в дверях стоит. Услышала крики и мышкой прочь, посетители за ней. А хозяин потащил Коби внутрь ресторана и захлопнул дверь.

Стало мне немного поспокойней. Все подозрение на Коби – и правильно, он во всем виноват.

Может, и обойдется.

Я сходил на кухню, попил воды, посмотрел немного в телевизор – все еще взрыв, и слов все еще не понимаю. Знаю только, что мне теперь думать надо, хорошо думать, а в голове не соображение, а сплошной пульс стучит.

Первым делом – куда спрятать? Хожу по квартире, примериваюсь. Все эти тайники типа матраса, плитки в полу, полки с бельем, холодильника, бачка туалетного знающими людьми давно освоены, и потом, моя прибираться станет, непременно наткнется. Может, зашить в край оконной занавески? Опять же, что угодно может случиться, например, она стирку затеет. Тем более предметы даже в общей массе небольшие, затерять их ничего не стоит. И прихожу к выводу, что лучшего места, как с самого начала, мне не найти – на коврик глядя, никому и в голову не придет. И прятать не надо, и сам я не потеряю. Да хоть в спальне в изголовье повешу, она давно просила, и пусть висит на виду.

Между прочим, замечаю, что хожу по квартире легче, чем обычно, боль в бедрах мало чувствуется, только спина. А ведь я даже вечернего лекарства не принял. И поужинать забыл.

К окну решаю больше не подходить и принимаюсь за работу.

Эх, нервы у меня все-таки не такие устойчивые, как я надеялся. Вон как узор попортил, пока их ждал, не разбери-поймешь. Но расплетать и переделывать – слишком долго, до Татьяны не успеть. А я хочу закончить полностью и на стенку повесить, вроде как ей сюрприз.

И замечаю по всему, что рассказывать ей не планирую. Как же так, ведь очень хотел поделиться, жалел, что ее нет дома? Но это было еще до главного, а теперь всякое желание пропало. Опять же, опасно, хоть она у меня и не болтливая.

Размер тоже решил слегка сократить для скорости, хотя узор требует побольше. Все заготовки свои заплел, уже и сам не знаю, в каких есть что, а в каких нету, все узелки одинаково выглядят. Отметил только место, где начал перед их приходом работать, там у меня фигурка получилась, вроде динозавра по форме, и туда все вечерние заготовки пустил, а затем выбрал длинный лоскут, оранжевый с синим, и оплел это место неровным кругом. А чтобы не слишком выделялось, еще в трех местах такие круги сделал, симметрично, но разной раскраски, и начал заделывать край.

И тут слышу ненавистный скрежет. Не выдержал, подошел к окну: Азам в одиночку таскает внутрь столы. Тоже, значит, отпустили, да он, я думаю, и не знает ничего. Интересно, а Коби в курсе? Может, и да, а скорее всего, тоже ни за что страдает. Дверь в ресторане распахнута, свет горит, но никого больше не видно.

Ладно, думаю, меня не касается, пусть разделываются между собой. Снял коврик со станка, слышу, по телевизору стали передавать новости, опять в Гило постреливают. Девять часов. Надо бы пойти на кухню, поужинать чего-нибудь, совсем я себе режим нарушил, но стою и любуюсь на свое изделие. Хоть и подпорченное, но красиво вышло, особенно с этими кружками, непременно использую впоследствии.

И тут звонок в дверь.