После беспокойной ночи, в течение которой Алина просыпалась и снова засыпала несколько раз, она проснулась утром в подавленном состоянии. На душе было тяжело. Не хотелось даже открывать глаза, поэтому девушка продолжала лежать с закрытыми глазами. Ночью ей снились разные кошмары, но, проснувшись утром, она не могла их вспомнить. Единственное что осталось в памяти — это неприятное чувство от этих снов. Может это и к лучшему, что она не помнит плохих снов. Ей и наяву неприятностей хватает.
С пробуждением на нее снова навалилось все то, от чего она с вечера поспешила уйти в сон. А куда оно могла деться? Естественно — никуда. Вся проблема во всей ее красе осталась при ней и продолжает давить на нее с не меньшей силой. Алине не хотелось вообще сегодня вставать с постели и куда-то идти. Всё решено, она так и сделает, останется дома и никуда не пойдет.
Девушка вспомнила, что сегодня вечером должна приехать к ней мама, с которой они собирались встречать Новый год вместе. Хоть бы она поскорее приехала, чтобы Алина могла выплакаться у нее на плече и пожаловаться на то, как с ней вчера обошлись. Ей ни с кем не хотелось делиться, а уж маме-то она бы все рассказала. Пусть бы мама, если ничем помочь ей не смогла, то хоть бы пожалела свою доченьку.
Алина вдруг почувствовала себя такой маленькой и беззащитной, что ей стало нестерпимо жалко саму себя. Слезы градом полились из ее глаз, и она тут же зашмыгала носом. Чувство незаслуженной обиды вновь воскресло в ней и девушка зарыдала в голос. За что ее оскорбила жена отца, да еще и избила? Что она такого сделала? Из того, что та кричала в порыве злости и в драке, Алина не поняла, к кому она ее приревновала, к мужу или к сыну. Или к обоим сразу? Но почему?
Разве они с Ярославом знали, что приходятся друг другу братом и сестрой? Кто им об этом сказал раньше? Никто. В конце концов, отец мог бы познакомить ее со своим сыном. Тогда бы не произошло этого ужасного недоразумения. Господи, какое там недоразумение! Они с Ярославом совершили страшный грех, полюбив друг друга и потом став близкими, оказавшись в одной постели. Что теперь можно изменить в этой ситуации? Ничего. Как ни крути, а дело сделано и исправить уже ничего невозможно.
Что теперь еще скажет мама, когда Алина ей все расскажет? Наверно, тоже будет ее ругать. А что толку. Теперь ругай, не ругай — бесполезно. Если бы можно было повернуть время вспять, с тоской подумала Алина и горько всхлипнула. Зная правду друг о друге, разве они с Ярославом допустили бы до того, что произошло между ними? Конечно, нет.
Алина перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Полежав в такой позе некоторое время, повернулась на правый бок, свернулась калачиком, подтянув ноги почти до самой груди. Она перестала рыдать, но все еще продолжала всхлипывать и шмыгать носом. Слезы то и дело наворачивались на глаза и капали на подушку, на которой уже образовалось большое мокрое пятно. Но Алина не обращала на него никакого внимания. Она вообще ничего не замечала, отдавшись полностью своим переживаниям и горю.
Воспоминания о том, что произошло у нее дома, заставляли девушку то горестно вздыхать, то охать. Она долго не могла оставаться в какой-нибудь позе долго. Поэтому, полежав так с полчаса, решила встать и заняться чем-нибудь, потому что просто невозможно вот так валяться в постели и заниматься самоедством. Так можно дойти и до сумасшествия.
Поднявшись с кровати, Алина накинула на себя халатик и подошла к зеркалу. Боже! На кого она похожа! Лицо зареванное, веки и нос распухли, глаза красные как у кролика. Одним словом, у девушки был вид великомученицы, которая только что побывала в руках инквизиции. Она приблизила лицо к зеркалу и заглянула в свои глаза. Да-а-а, не глаза, а сплошное страдание!
Алине вдруг стало так жалко саму себя, что слезы снова рекой потекли по ее щекам. Она стала вытирать их руками, размазывая по лицу. Господи, сколько же можно умываться слезами? Неужели она никогда не успокоится, так и будет реветь с утра до ночи. Нет, пора прекращать разводить сырость. Нечего жалеть себя, как будто она какая-нибудь калека или вообще умерла. Нужно взять себя в руки и не раскисать.
Решительно стерев последние слезы с лица, Алина сердито посмотрела на себя в зеркало. Ишь, расквасилась совсем, не может с собой справиться, осудила она себя. Сегодня должна приехать мама. Алина ей все расскажет, и они обсудят создавшуюся ситуацию. Мама у нее умная женщина и сможет дать дочери полезный совет. А пока ее еще нет, нужно приняться за уборку квартиры, чтобы к вечеру все блестело, раз уж Алина не пошла сегодня в консерваторию.
Девушка бросила на себя в зеркале последний взгляд и направилась в ванную. Она долго споласкивала лицо холодной водой, стараясь привести его в божеский вид, после рыданий. Припухлость носа и век немного уменьшились, но не до конца, а глаза пока оставались красными. Алина поняла, что ей придется держать лицо под холодной водой весь день, чтобы оно пришло в норму. Поэтому плюнула и решила оставить все как есть. Кто ее увидит в таком виде? Никто. Потому что она не собирается выходить на улицу сегодня. А гостей, кроме мамы, тоже не ждет. Кто бы ни пришел, никому дверь не откроет.
Алина привела себя в порядок, насколько это было возможно, и пошла на кухню. Нужно сначала позавтракать, а потом приступать к генеральной уборке. Налила в чайник свежей воды, включила его. А сама тем временем занялась приготовлением бутербродов. Намазала на хлеб масло и положила сверху пластинки сыра. Ну вот, закуска готова, теперь нужно приготовить напиток, который поможет ей встряхнуться и дойти до кондиции, когда она будет в состоянии заняться работой.
Через минуту вода в чайнике закипела, и он выключился. Алина насыпала в бокал сахару и растворимого кофе, залила кипятком и все размешала. Кухня сразу наполнилась ароматом крепкого кофе. Девушка села за стол и вдруг почувствовала, что ей совсем не хочется есть. Она с отвращением посмотрела на приготовленный ею же самой завтрак и почувствовала легкую тошноту.
Блин, да что же это с ней такое делается? Решила же не раскисать, значит и не нужно этого делать. Нечего поддаваться слабости. Нужно преодолеть ее и заставить себя поесть хоть немного. А уж кофе выпить — это обязательно. Он поможет ей возбудить расслабленный организм.
Алина сделала несколько глубоких вдохов и шумных выдохов. Тошнота прошла. Она с опаской снова взглянула на бутерброды и бокал с кофе, но они на этот раз больше не вызвали у нее уже такого отвращения и тошноты, как в начале. Слава Богу, обрадовалась она и принялась, хоть без аппетита, но решительно откусывать от бутерброда и запивать горячим напитком. Постепенно она втянулась, и сама не заметила, как съела оба куска хлеба с маслом и сыром.
Проглотив последний глоток кофе, девушка с удивлением обнаружила, что уничтожила все, что приготовила себе на завтрак. Ну вот и молодец, похвалила она себя и принялась убирать со стола. Вымыла посуду, почистила раковину, расставила все по своим местам, вытерла пыль. Оглядев кухню, осталась довольна своей уборкой. Теперь можно приступить к другим помещениям.
Занимаясь домашними делами, Алина старалась не думать о плохом. Отгоняла тяжелые мысли о вчерашнем, которые упорно возвращались в ее голову. Чтобы отвлечь себя от них еще больше, она включила телевизор и постоянно обращала свой взор на экран, во время уборки в гостиной.
Но даже генеральная уборка в квартире не могла длиться вечно и когда-нибудь должна была закончиться. Что и случилось в конце концов. После того, как Алина пропылесосила везде и вымыла полы, делать больше было нечего. Она заглянула в холодильник, проверяя наличие продуктов в нем. Ну что ж, пока все есть, и выходить ни за чем особо не нужно. Если что понадобится дополнительно, они завтра сходят с мамой вместе и докупят.
Да, но чем же ей сейчас-то заняться? Если она будет просто так сидеть и ничего не делать, то мысли снова одолеют ее и заставят мучиться и страдать, проливая слезы. Нет, Алина не хочет этого. Девушка обвела тоскливым взглядом комнату и остановилась на пианино. Вот чем она сейчас займется — будет разучивать какое-нибудь новое произведение или нет, лучше готовиться к экзаменам.
Алина подошла к инструменту, открыла крышку. Взяла несколько книг с музыкальными произведениями и стала лихорадочно листать их. Наконец, найдя нужное, поставила книгу перед собой и села на стул. Ей захотелось сыграть одно из своих любимых произведений. Девушка подняла руки, и вскоре ее пальцы умело забегали по клавиатуре фортепиано, заставляя его издавать звуки, которые превращались в прекрасную музыку.
Алина с детства любит музыку, и игра на пианино всегда заставляет ее забывать обо всем на свете, плохое и хорошее. Она полностью отдает себя во власть звуков, которые действуют на нее поистине магически. Сейчас, сидя за инструментом, Алина помимо своей воли играла то, что приходило на ум. Одно музыкальное произведение сменялось другим, но девушка, казалось, не замечала этого. Она просто играла и играла, сидя с закрытыми глазами и раскачиваясь на стуле.
Руки, как две необыкновенные птицы, порхали по клавишам, а пальцы сами находили нужные из них, чтобы создавать чарующую музыку. Мажорная музыка менялась на минорную, веселая на грустную. Но Алина не задумывалась над тем, что играла. Ей в данный момент было просто все равно, лишь бы музыка лилась и лилась. И только на лице девушки помимо ее воли отражалась вся та гамма чувств, которую в ней вызывала ее музыка.
Когда пальцы извергали из инструмента веселую, бравурную музыку, лицо девушки становилось одухотворенным, жаждущим полета. А когда она переходила на минор и играла что-нибудь грустное, лицо тоже меняло свое выражение. Оно принимало сначала торжественный вид, а потом, постепенно легкая дымка печали и грусти как бы окутывала его.
Но минорная грустная музыка не вызывала в Алине слез. Нет, она просто вводила ее в состояние какой-то эйфории. В голове не было никаких мыслей, ни плохих, ни хороших. Звучала только музыка, музыка и больше ничего.
Целых три часа Алина отдавалась этой самой музыке, которая заставляла ее душу то трепетать от восторга, то рваться на части. Она буквально полностью слилась с ней. Играя, девушка не чувствовала ни времени, ни усталости. И когда все, что она хотела, было исполнено, руки ее бессильно опустились на клавиши, заставив их издать прощальный многоголосый звук.
Посидев с минуту неподвижно, Алина медленно, как бы с трудом подняла руки и опустила их себе на колени. Глаза ее при этом оставались закрытыми. Она все еще находилась во власти звуков и мелодий, которые продолжали звучать у нее в душе. Музыка как наркотик вошла в ее сознание, вызывая необыкновенное чувство, которое, если бы ее сейчас попросили описать, она бы ни за что не смогла этого сделать.
Да и кто бы смог это сделать? Никто. Состояние музыканта, переполненного музыкой невозможно описать простыми словами, его нужно прочувствовать самому, кто хочет его понять. Но и это дано не каждому, а только избранным. Вот как раз к таким людям и относится Алина.
Наконец, девушка открыла глаза и посмотрела перед собой затуманенным взором. Музыка все еще звучала в ней, заставляя воспринимать окружающий мир несколько в ином свете. Ей казалось, что она побывала совершенно в другом мире, где все подчиняется только чувствам и больше ничему. Грудь девушки часто вздымалась от переполнявших ее чувств. Ей хотелось стать большой белой птицей, взлететь высоко в небо и парить там долго-долго. Она даже вздохнула несколько раз от несбыточности это желания.
Наконец сознание Алины вновь вернулось к действительности и она поняла, что как бы человек не стремился избавиться от своих проблем, уйдя в мир музыки или еще в какой другой мифический мир, ему никогда не удастся уйти от реальности. Реальная действительность далека от нашего сознания, и изменить ее быстро, одним только нашим желанием — просто невозможно. Любая проблема сама по себе не рассосется, ее нужно решать.
Играя на фортепьяно свои любимые произведения, Алина забылась на некоторое время и только, а когда пришла в себя, все осталось на своих местах. Ничего фактически не изменилось — она как была сестрой Ярослава, так ею и остается и что делать со всем этим девушка даже не представляет себе. Ну, ладно, пусть хоть на какое-то время, но ее мозг отдохнул от этих изнуряющих мыслей, которые со вчерашнего вечера не дают ей никакого покоя.
Алина глянула на часы и вздохнула, до приезда мамы еще оставалось много времени. Поезд приходит в восемь часов вечера, а сейчас только четыре. Мама просила не встречать ее, сказала, что с вокзала доберется сама. Чем же ей заняться, чтобы хоть немного убить время? Ах да, она же хотела разучить какое-нибудь новое произведение. Точно, сейчас этим и займется. Алина полистала несколько книг по музыке и выбрала одно их произведений Чайковского, которое ей понравилось. Ей просто необходимо было отгонять воспоминания, чтобы снова не разреветься. А так за музыкой, хоть голова будет занята другим.
Девушка снова принялась играть, но теперь ей приходилось задумываться над тем, что она исполняет. Произведение оказалось довольно сложным, но интересным. Поэтому она занималась еще около двух часов. Потом, когда поняла, что больше не может играть, руки устали, она захлопнула крышку пианино и решила приготовить что-нибудь вкусненькое к приезду мамы. Отправилась на кухню и стала думать, что же такое сделать. Заглянула в холодильник. В морозилке есть пачка готовых пельменей, сосиски.
Вдруг Алине расхотелось заниматься стряпней. На нее снова навалилось неприятное настроение. Она захлопнула дверцу холодильника, обвела кухню безразличным взглядом и, тяжело вздохнув, вернулась в гостиную. Легла на диван, включила телевизор и, глядя на экран невидящими глазами, снова предалась своим горестным мыслям. Иногда отводила глаза на часы, смотрела, сколько время, но, как ей казалось, оно почти не двигалось.
Потом девушка незаметно для себя задремала и, вздрогнув, проснулась, когда раздался резкий звонок в дверь. Алина испуганно глянула на часы, подумав, что проспала приезд мамы. Но волнение оказалось напрасным. До приезда поезда оставалось еще довольно много времени. Значит, это пришла не мама. Но кто? Алина встала с дивана и на цыпочках подошла к двери. Заглянула в глазок и отпрянула. Там, по другую сторону стоял Ярослав.
Она зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть и пыталась унять шумное дыхание, чтобы он не услышал. Сердце девушки готово было выскочить из груди. Боже мой, он пришел, билось в ее голове. Но зачем? Зачем? Он же знает, что этого делать нельзя. Алина ни за что не откроет ему дверь. Они не должны больше встречаться, не должны. И в этот момент, ей вдруг нестерпимо захотелось еще раз взглянуть на любимого, тем более что он продолжал звонить еще и еще.
Алина не смогла заставить себя не делать этого, поэтому снова приблизилась к двери и прильнула к глазку. Лицо Ярослава было прямо перед ее глазами. Боже, как он изменился! Осунулся и под глазами темные круги. Бедный, пожалела она его, наверно, тоже переживает, как и она. Ему так же плохо, как и ей. Значит, он тоже любит ее и мучается. Любит… любит… Какая может быть между ними любовь? Всё кончено.
Алина заставила себя оторваться от глазка. Она прижалась спиной к двери и закрыла лицо руками. Из глаз полились слезы, которые стала просачиваться сквозь пальцы и капать ей на грудь. Горькие рыдания рвались из нее, но она сдерживала их, боясь, как бы Ярослав не услышал и не узнал, что она дома. Потом звонки прекратились, и она почувствовала, что ноги у нее просто подкашиваются от бессилия. Девушка медленно сползла по стенке на пол, положила руки на колени и уткнулась лицом в них. Плечи ее стали вздрагивать часто-часто. Она больше не могла сдерживать себя и дала волю слезам.