1 сентября — 31 декабря 1950 года

Я через две недели уехал из «Адской кухни». 15 сентября меня зачислили на первый курс колледжа Франклина и Маршалла в Ланкастере, штат Пенсильвания. Моя мать отказалась признать этот выбор и не разговаривала со мной четыре месяца.

Мальчонка Дельфина подписал контракт с менеджером и стал профессиональным боксером. В первых шести поединках он одержал победу — во всех чистым нокаутом и во всех до четвертого раунда. В конце октября во втором раунде своего седьмого поединка Мальчонка сломал правую руку. В начале следующего раунда он завершил поединок хуком левой, но секундантам пришлось срезать перчатку с его правой руки.

Бенни Вил стал тренером Мальчонки. После того как Мальчонка сломал руку, Бенни некоторое время перебивался случайными заработками, дожидаясь, когда она заживет. Это потребовало больше времени, чем он предполагал, к тому же нашлись те, кто утверждал, что правая рука Мальчонки уже никогда не будет тем мощным оружием, как прежде. Разочарованный, Бенни принял приглашение одной из местных банд и снова свернул на путь преступлений.

Порошок Мазерелли в течение полутора месяцев успел поиграть на пианино в самых разных манхэттенских клубах. В начале ноября его прослушал сам великий Арти Шоу и взял к себе. Порошок стал самым молодым участником одного из последних настоящих биг-бендов.

Луи Антонио устроился работать официантом к своему отцу в «Копакабану». Впервые он вышел на сцену во время вечеринки мафии в День благодарения. К Рождеству Луи уже выступал на «разогрев» перед более известными исполнителями. В афишах его называли Лу Энтони.

Прыгун Камилли после распада «Налетчиков» перестал заикаться. Он продолжал брать уроки пения, и в конце ноября его отец, использовав свои связи, добился того, что Прыгуна взяли в хор «Метрополитен-опера» в качестве стажера. В декабре, к собственному изумлению, Прыгун вышел на сцену с копьем в руках. Это была постановка «Аиды».

Рыжий О’Мара в конце сентября попал в учебный лагерь, а на Рождество вернулся в Манхэттен на побывку. Вместе с нами он сходил посмотреть выступление Луи Лу Энтони в «Копе» и Порошка Мазерелли вместе с биг-бендом Арти Шоу. Завершив обучение, Рыжий получил назначение в пехотный батальон, который должны были перебросить в Корею.

Мой отец оправился от ранения и продолжил «руководить» значительной частью портов нью-йоркского Вест-Сайда, однако самую большую радость он получал, навещая меня в студенческом городке колледжа Франклина и Маршалла. 26 декабря отец был убит во время покушения на Альберта Анастасию. Пять дней спустя, 31 декабря в клубе «Двадцать один» состоялась новогодняя вечеринка, на которую съехались многие мафиози мелкого пошиба. Анджело Мазерелли и близнецы поставили машину напротив клуба на Пятьдесят второй улице и дождались окончания вечеринки. В четыре часа утра громилы, убившие моего отца, вышли из клуба, и больше их никто не видел.

Первые отголоски козней, которые строил Дженовезе в последние дни августа 1950 года, прозвучали восемь месяцев спустя, в апреле 1951 года. Альберт Анастасия расправился с Винченто Маньяно и занял его место капо Семьи Маньяно. Подобно многим до него, Винченто Маньяно просто исчез. Его тело так и не было обнаружено. В отличие от тела его брата Филиппа, которое нашли в водах залива Шипсхэд-бей. За этими убийствами стояли Костелло и Лучано. Для того чтобы сдержать честолюбивые устремления Вито Дженовезе, Анастасия был нужен им как могущественный капо одной из пяти нью-йоркских Семей. После того как Анастасия взял в свои руки Семью Маньяно, положение Костелло, его близкого друга, определенно упрочилось — настолько, что Дженовезе вынужден был обуздать свои амбиции еще на шесть лет… пока он наконец не решил, что снова настала пора действовать. В 1957 году, почти через семь лет после первой попытки, Дженовезе вступил в сговор с Карло Гамбино, ближайшим сподвижником Анастасии, и Томми Луччезе, капо Семьи, которая хозяйничала в Бронксе, убедив их в том, что Фрэнку Костелло пришло время уйти.

Когда 2 мая 1957 года в одиннадцать часов вечера Костелло возвращался в небоскреб «Маджестик» на Западной Сентрал-парк, где находились его роскошные апартаменты, там его ждал в засаде Винченцо Джиганте по прозвищу Подбородок. Когда Костелло вошел в вестибюль, Джиганте выскочил у него за спиной с криком: «Это тебе, Фрэнк!» Он выстрелил — и промахнулся. Костелло обернулся на звук голоса, и пуля лишь скользнула ему по голове. Костелло был только легко ранен, но с него было достаточно. Он попросил разрешения «удалиться на покой» и получил его. Выход из игры Костелло сильно ослабил позиции Анастасии.

Пять месяцев спустя Дженовезе предпринял следующий шаг — устранение Альберта Анастасии — и снова вступил в сговор с помощником Анастасии Карло Гамбино.

25 октября 1957 года Анастасия лежал в кресле парикмахерской гостиницы «Парк Шератон». Двое убийц вошли в кабинет и обрушили свинцовый дождь на накрытую простыней фигуру. Анастасия вскочил с кресла и попытался дать отпор нападавшим. Он так и не понял, что стрелял не в них, а в их отражения в зеркале. Следующие пули, попавшие ему в спину, стали смертельными. Дженовезе отблагодарил Карло Гамбино, сделав его капо Семьи Анастасии.

Устранив Костелло и Анастасию, Вито Дженовезе стал самым могущественным капо Соединенных Штатов. До цели, к которой он шел семь лет, — быть провозглашенным capo di tutti capi — оставалось совсем немного. Дженовезе убедил остальных капо устроить именно для этой цели общенациональную встречу главарей коза ностры. В следующем месяце, 14 ноября, встреча состоялась в Аппалачских горах, в нью-йоркском поместье Джо Барберы, главы преступной Семьи, которая заправляла в Пенсильвании на северо-востоке страны.

Встреча обернулась полным провалом. Когда главы Семьи собрались и уже были готовы приступить к роскошному барбекю на открытом воздухе, кто-то обратил внимание на полицейских, которые переписывали номера стоящих на стоянке машин. Объятые паникой, мафиози бросились спасаться бегством в лес. Предположительно человек пятьдесят-шестьдесят смогли скрыться, но шестьдесят три главаря мафии были арестованы, в том числе Джозеф Боннано, Джо Профачи, Дженовезе и Гамбино. Отголоски этой катастрофы дошли до простых солдат. Самым страшным был удар по престижу. Еще никогда высшему руководству мафии не приходилось бегать по лесу, словно стайке перепуганных зайцев. Снести подобное унижение было очень трудно.

Несмотря на это, Дженовезе добился своей цели и стал capo di tutti capi, назначив Карло Гамбино своей правой рукой… однако его правление оказалось недолгим.

Фрэнк Костелло понимал, что имидж Дженовезе сильно подпорчен. Именно он настоял на встрече в Аппалачских горах, и именно он был в ответе за провал.

Жаждая отмщения, блестящий стратег Костелло подговорил Мейера Лански, еще нескольких старых главарей мафии и, по иронии судьбы, Карло Гамбино. В 1959 году заговорщики уговорили Гамбино предложить жадному Дженовезе выгодную сделку с наркотиками, перед которой тот не смог бы устоять. Убедившись, что Дженовезе клюнул на наживку, Гамбино предупредил полицию, и его босс был взят с поличным. Наконец-то правосудие свершилось: Дженовезе судили, признали виновным и отправили за решетку на пятнадцать лет — но только потому, что его подставили ближайшие сподвижники. Падение Дженовезе явилось следствием того самого заговора, который он сам начал осуществлять за девять лет до этого… в последние семь дней августа 1950 года.

После этого началось возвышение Карло Гамбино. Он стал самым могущественным главарем мафии в стране, возможно, за всю историю: настоящим capo di tutti capi. Он правил коза нострой на протяжении двадцати лет, до самой своей смерти, и это были годы относительного спокойствия. Однако Гамбино совершил роковую ошибку — одну из немногих за всю свою жизнь. Выбирая себе преемника, он предпочел своего зятя Поля Кастеллано по прозвищу Большой Поли Нейлу Деллакроче, уважаемому лидеру, которого хотела бы видеть во главе большая часть Семей.

Этот ошибочный выбор породил новую серию войн за передел собственности, которые привели к убийству Кастеллано и возвышению Джона Готти. Однако мафия была сильно ослаблена, и коза ностра уже больше никогда не достигала того могущества, которое было у нее с начала тридцатых до конца семидесятых годов, на протяжении почти полувека.

Счастливчик Лучано умер в Риме от сердечного приступа в 1960 году в возрасте шестидесяти пяти лет.

Джо Профачи умер от рака в Нью-Йорке в 1962 году в возрасте шестидесяти шести лет.

Томас Луччезе умер от рака в Нью-Йорке в 1967 году в возрасте шестидесяти семи лет.

Вито Дженовезе умер в федеральной тюрьме в Спрингфилде в 1967 году в возрасте семидесяти двух лет.

Джо Адонис умер от сердечного приступа в Милане в 1972 году в возрасте семидесяти лет.

Фрэнк Костелло умер своей смертью в Нью-Йорке в 1973 году в возрасте восьмидесяти двух лет.

Карло Гамбино умер своей смертью в Нью-Йорке в 1976 году в возрасте семидесяти четырех лет.

Джо Боннано умер своей смертью в Аризоне в 2002 году в возрасте девяноста семи лет.