О, что это была за ночь! Волшебно прекрасная! Сколько счастливых, довольных лиц! Сколько любви витало в воздухе!

Первое негативное впечатление о городе смыла восхитительная атмосфера взаимопонимания и веселья. Улицы преобразились. Объятые бликами многочисленных факелов, они создавали ощущение теплоты и чего-то по-домашнему уютного. А какой был фейерверк! Я смотрела так долго, что затекла шея, но он и не думал завершаться. Небо озарялось тысячами огоньков, которые, мерцая, таяли, отражаясь в каплях фонтанов на главной площади. «Городские маги постарались на славу»! — в восхищении думала я.

Отовсюду звучала музыка на любой вкус. С одной стороны площади можно было наслаждаться утонченной игрой эльфа-менестреля, затрагивающего тончайшие струны души. С противоположной — залихвацки запевали люди, аккомпанируя себе варганом. Где-то на подступах к площади, из ближайшего переулка, была слышна тролья дарбука.

Мы с Миану, дурачась словно дети, носились из стороны в сторону, стараясь побольше увидеть и услышать. Трупа артистов, развлекала толпу акробатическими номерами и различными фокусами. Самому младшему артисту было около четырех лет! Но как старательно он топал маленькими ножками под бой большого барабана и как потешно разводил ручки, приглашая всех горожан поддержать его танец, что удержаться было практически не возможно.

В ходе нашего хаотичного метания по площади, дроу не забывал прихватить для меня, то пирожок с мясом, то рогалик с вареньем, разложенные на многочисленных прилавках, которые располагались практически по всему периметру площади.

Когда ноги уже гудели и подозрительно стали подкашиваться, Миану, купив большую рыбину да бутылку терпимого, по его словам, человеческого вина, увел меня с площади. Немного пропетляв по узким улочкам, мы подошли к высокому темному дому. То, что данную постройку называли домом, было скорее данью почтения ее внушительному возрасту. Двери и окна были заколочены деревяшками. По стенам, причудливыми змейками, расползались в стороны разной толщины трещины. Где-то обвалился камень…

Наследник, хитро улыбнувшись, подошел к двери и, выбив с одного удара ветхую дверь, приглашающе качнул головой внутрь.

— Может, найдем что-нибудь попрочнее? — все еще сомневаясь и не спеша следовать приглашению, ответила я.

— Зачем? Это именно то, что нам нужно, — уверенно заявил он. Не подействовали и мои предостережения, что, мол, пока умирать рано, да и могилку-то скромнее я себе представляла. Дроу лишь усмехнулся и затащил меня внутрь.

Осмотрев поломанную и прогнившую мебель внутри помещения, я вопросительно посмотрела на Темного. Чихнула. «Наверно, убирались тут еще до моего рождения», — кисло размышляла я.

— Пошли. — Миану протянул мне руку и медленно повел к лестнице, ведущей наверх через все ярусы. — Только под ноги смотри! — добавил он после моей попытки зарыться носом в вековую грязь.

— Постараюсь, — проворчала я, все еще не понимая, чего же интересного может предложить эта развалина с горой испорченной мебели, паутиной и еще кучей неприятностей. Все мое раздражение улетучилось, как только мы вылезли на крышу.

— О!.. Демон дрызхатый! — не удержалась я.

— Можно просто Миану, — довольно ответил дроу, уже создавая своей магией мягчайший ковер и раскладывая на ней наш поздний ужин.

— Миану, это… — я восторженно переводила взгляд со своего друга на открывшийся с крыши вид.

Ночь уже угасала. На горизонте растекались золотисто-красноватые всполохи утреннего солнца, яркое пятно которого с каждой минутой увеличивалось и отвоевывало по кусочку у темного неба.

Горожане начали расходиться. Уносились прилавки с сувенирами и едой. Затихала громкая музыка. Лишь дивная, грустная мелодия, льющаяся из тонких пальцев играющего на национальном инструменте эльфа, приветствовала рассвет. Запели утренние птицы.

— Леди, стол накрыт. — Миану довольным котом растянулся на ковре, приглашая меня присоединиться.

— Миану, тебе кто-нибудь говорил о том, что ты…

— Лучший? — лукаво спросил он.

— Чудо ушастое, ты не просто лучший, ты самый лучший!

Рыба была восхитительна, вино, что бы ни говорил Миану, сладкое и необыкновенно вкусное. Впрочем, допить его не получилось, так как буквально после нескольких глотков оно основательно ударило в голову. «Эх, теряешь квалификацию»! — весело размышляла я, вспоминая студенческие вечеринки.

Лежа на мягком ковре и заложив руки за голову, я смотрела в уже посветлевшее небо. Надо мной пронеслась небольшая стайка маленьких птичек.

— Хорошо им.

— Кому? — не понял дроу.

— Птичкам. Летают себе, летают… И горя не знают, — наследник, молниеносно перекатившись в мою сторону, навис надо мной, заслоняя утреннее небо. Синие хитрющие глаза оказались в опасной близости от меня.

— А разве тебе сейчас не хорошо? — прошептал он.

— Сейчас хорошо, — голос почему-то резко осип.

— И мне хорошо. С тобой хорошо, — дроу, слегка наклонив голову, впился взглядом в мои глаза. Словно пытаясь прочесть в них что-то крайне важное. Его мягкие волосы заставили вздрогнуть, коснувшись моей щеки.

— Миану, — я положила напрягшиеся руки к нему на грудь, слегка отодвигая его, — за это короткое время ты стал для меня слишком дорог. И как бы это ни прозвучало, тем не менее, я стала считать тебя настоящим другом. У меня такое чувство, словно я знаю тебя всю жизнь. Пожалуйста… — Темный молчал, продолжая внимательно рассматривать меня.

— Миану, пожалуйста, — вся серьезность моментально слетела с его лица и, прежде чем отодвинуться, он спросил:

— Но ведь надеяться я могу? — пока я собиралась что-то ответить, наследник, уже улыбнувшись, поднялся с грацией хищного зверя. Потянулся и, словно только что не было никакого разговора, сказал:

— Пора собираться. Если нас заметит городская стража, по головке точно не погладит. Да и ты устала. Давно пора отдохнуть.

— Спасибо, — уже в который раз с благодарностью сказала я.

— Сочтемся. Кариэлла, мы обязательно сочтемся, — пропел Миануэль.

Глаза закрывались. Ноги не слушались. В голове все еще продолжало шуметь от выпитого вина. Все, о чем я могла думать, так это о теплой, мягкой постели, ждавшей меня в таверне. Дроу сначала вставлял ехидные реплики по поводу моей не совсем твердой походки, потом начал недовольно коситься и вздыхать. Наконец, не выдержав столь медленного передвижения, просто подхватил меня на руки и понес.

Лично я ничего против не имела. Блаженно закрыв глаза и удобнее умостившись в дружеских руках, начала засыпать. Расслабившись в ожидании прекрасных снов, я беспечно отмахнулась от присутствия чей-то магии. «Наверно, один из городских магов возвращается с праздника». — Лениво подумала я, игнорируя ощущение возможной опасности. — «В конце концов, со мной наследник Тикуэля, а не деревенский шарлатан. Пусть сам со всеми разбирается». Зря я так… Сначала раздался глухой звук. Я успела открыть глаза, прежде чем свалиться прямо на мостовую. Удар сердца, и на мою многострадальную голову опустили что-то тяжелое.

Скажу честно, пробуждалась я в своей жизни по-всякому. И с тупой головной болью после веселых посиделок с однокурсниками, и висящей на дереве головой вниз (Аэвон всегда отличалась просто таки убойным чувством юмора). Даже припоминаю, как один раз умудрилась очнуться в курятнике: меня, недоучку несчастную, пару лет назад вырубил огромный зомби, после чего метнул, словно ядро, в тот самый курятник. Хорошо хоть не одна была — Алекс помог, иначе лишилась бы я счастья побить свой собственный рекорд по неудачным пробуждениям! Но сегодняшнее пробуждение было действительно шедевральным…

А картина вырисовывалась следующая: ужасно затекшие руки, прикованные к стене, держали мое обмякшее тело, не давая пятой точке опуститься на пол. Мышцы выворачивало. Липкий пот, стекавший по лицу, мешал нормально рассмотреть темное помещение, в котором я оказалась. К тому же, левый висок пек так, словно к нему прикладывали раскаленное железо.

Тем не менее, я продолжала осмотр своей камеры. К противоположной стене таким же образом был прикован Миану. Только, судя по его ожесточенной борьбе с цепями, очнулся он раньше меня. Громко звеня и ругаясь, он пытался придать своему телу относительно удобную позицию, но руки, практически вывернутые за спину и разведенные чуть выше уровня его плеч, никак не способствовали этому. На запястьях надеты антимагические браслеты… О! Еще и такой же ошейник. Скосив глаза и качнув шеей, отметила, что на меня надеты такие же «украшения». «О, так нас бояться»! — довольно заметила я и уже вслух позвала:

— Миану!

— Кариэлла, как ты? — тут же обеспокоено отозвался дроу, бросив свою безрезультатную попытку, и посмотрел на меня.

— Все просто отлично! Еще бы чашечку кофе с корицей и вообще стала бы самой счастливой!

— Кариэлла, прости, — виноватые глаза страдальчески и грустно посмотрели на меня. Сразу пропало желание язвить.

— И ты прости. Можешь объяснить, что случилось и почему мы сейчас не в таверне?

— Ну… я тебя нес… Помню боль, словно на голову тролль свалился, а потом очнулся уже здесь. Ты пришла в себя спустя полчаса. Вот, в общем-то, и все. Никто не входил. В камере кроме нас никого нет.

— Ну почему же нет? — Дроу внимательно осмотрел комнату и вопросительно уставился на меня.

— Кроме нас с тобой здесь еще и крысы!

— Это не крысы, это маленькие мышки, вечные друзья осужденных. — дроу попытался пошутить. А я, несчастная думала, что это только у меня проблемы с юмором. Ан, нет.

— Миану, что-то мне подсказывает, что мы легко сможем обойтись и без таких друзей, — сухо ответила я. — К тому же, судить нас вроде пока не за что, так что…

— Ага, щаз! — прошипел наследник. — Ты браслетики-то видела? Вместе с такими цацками мы просидим здесь еще очень долго, так что предлагаю начать налаживать отношения с нашими маленькими сокамерниками. — Решив пока ничего не говорить, я попыталась пошевелиться, за что сразу же расплатилась острой болью во всем теле. «Ох, ну почему нельзя было просто запереть здесь? Нет же, им еще подвесить вздумалось! Изверги! Ну, ничего, память у меня хорошая…»

Немного покрутившись, я заняла менее болезненное положение и начала думать. «Итак, что мы имеем? Камеру, изрядно избитого, судя по виду, наследника, антимагические браслеты и ошейники. Кто ж так расстарался? Мы, вроде, ничего противозаконного не совершали… Или совершали»?

— Миану, а ты часом никому дорогу не перебегал в последнее время?

— Кариэлла, вся нация дроу на протяжении своей истории постоянно кому-то перебегает дорогу, вставляет палки в колеса, окружает себя зловещими легендами и так далее. Что конкретно тебя интересует?

— Что ж вы за пакостники такие? — задумчиво протянула я, на что дроу обиженно засопев, ответил:

— Ничем не хуже остальных.

— Не обращай внимания, это был риторический вопрос.

— Тогда может просветишь, о чем так напряженно думаешь?

— Обязательно, только позже.

Не обращая больше внимания на разобиженного Темного, я снова предалась размышлениям. «Ясно только то, что все темно… Кто же этот славный малый, отважившийся похитить не просто дроу, а самого наследника Тикуэля? Или этот некто не так уж хорошо осведомлен? Не похоже, что это обычные похитители, требующие выкуп с родни. Не так много найдется людей в Хортборге не знающих, как семья «несчастного» пленника «облагодетельствует» его персону… Тогда что?… Ладно, этот вопрос пока опустим, вернемся к более насущному. Браслеты и ошейник…» — Я хорошо знала возможности этих приспособлений. Убивая магию в зародыше, эти демоновы украшения еще и выкачивали силу из самого носителя и изрядно, к тому же, портили ауру. Кинув быстрый взгляд на дроу, я просканировала его ауру. «Ага… разрывы, небольшое смешение цветов. А дроу-то злиться… Стоп! Но я же смотрю магическим зрением, а значит…».

— Кариэлла, тебе больно? — взволнованно спросил эльф.

— Ровно, так же как и минуту назад, а что?

— Просто у тебя только что такое лицо стало… Будто… И глаза чуть ли не на пол-лица растянулись.

Услышав мой смех, наследник совсем опечалился. Жалостливо так посмотрел на меня, словно понял, что крыша моя благополучно съехала, махая ручкой на прощание.

Объяснить и успокоить ушастика не вышло. Так как возле двери раздались шаги, и спустя несколько минут она открылась, являя нашему взору четырех здоровых троллей вместе… «О, хозяин таверны! Как чувствовала, что инцидент нам обязательно аукнется»!

— Ну что, родственнички, как проводите время? Всего хватает? Может, пожелания какие имеются? — ехидно осведомился он. Миану скривился так, словно только что проглотил целиком лимон. Оно-то и понятно: ЕГО, наследника Тикуэля, Темного и Ужасного дроу, схватил какой-то человечишка! Позор!

Но чем больше я имела удовольствие наблюдать за трактирщиком, тем больше мне казалось, что на самом деле не он заказывает музыку. Как бы он не хорохорился и не пытался держаться уверенно, а глазки все равно бегали! «Что ж, это действительно становиться интересно. Пожалуй, можно и подыграть, главное потом успеть вовремя замести следы».

«Миану, — ментально обратилась я к дроу, — подыграй! Мне нужен настоящий заказчик»! — Наследник, удивленно посмотрев на меня, слегка пожал плечами. В его мыслях я отчетливо услышала: «Эта сумасшедшая еще и телепат! Эх, жалко такой талантище пропадет»!

«Не пропадет»! — послала я ему в ответ. Дроу выдал что-то длинное, заковыристое и явно непечатное. Я же, лучезарно улыбнувшись трактирщику, ехидно ответила:

— Не много жестковато, да и домашнего уюта у Вас явно не хватает. Кормят отвратительно, а точнее ту гадость, чей запах я ощущаю с кухни, так и не донесли. Почтенный, я крайне недовольна! — от такой наглости трактирщик на минуту растерялся. Затрудняясь что-то ответить, он перевел взгляд на одного из тролля, для чего ему пришлось сильно задрать голову. Думаю, ему было не очень удобно. Но тролль, он и есть тролль, ему все до лампочки. Главное — выполнить задание и получить плату, а там сами разбирайтесь. «Видимо еще не получили деньги, раз до сих пор здесь», — быстро подумала я и уже в слух сказала:

— Уважаемый, у Вас со слухом все в порядке? Повторяю, я крайне недовольна приемом!

— Ты! — закричал покрасневший мужик. Вежливо наклонив голову, я подтвердила:

— Я!

— Ах ты, гадина! Упыриное отродье!

— Послушайте, — я повысила голос, — вижу у Вас не только со слухом проблемы, но и со зрением, могу приготовить отменный отвар. Уже через неделю почувствуете себя снова молодым и здоровым. — Дроу фыркнул, сдерживая смех. Такого беспредела и издевательства над собой любимым мужик не стерпел и, подскочив ко мне, занес руку для удара. Я же с удовольствием наблюдала за его перекошенным от злости лицом и одним из наших охранников, который, молниеносно прыгнув к трактирщику, перехватил его руку. Мужик пыжился, напрягался, но сдаваться не спешил. По всей видимости, троллю это надоело, и, откинув мужика, словно мешок с… навозом, к стене, он прорычал:

— Хозяин велел не трогать!

Сразу же после его слов произошло одновременно несколько событий.

В свое голове я услышала знакомый женский голос: «Все играешься? А мне с тобой можно»?

В доме, где нас держали, открылся портал, через который спустя несколько ударов сердца вошел маг, принадлежащий Ковену. После Посвящения принадлежность к нему я чувствовала превосходно.

Я вспомнила и, наконец, поняла, чью магию почувствовала, прежде чем нас с Миану оглушили.

Шаги мага приближались к нашей камере.

Трактирщик вдруг взвыл и, схватившись за сердце, обмяк.

Наконец, заказчик вошел в камеру.

Высокий русоволосый мужчина со светлыми серыми глазами. Длинный черный плащ скрывал его фигуру, опускаясь практически до самого пола. Как я ни старалась вспомнить это лицо, ничего не получалось. «Пешка»! — мелодично прозвучал голос Свергнутой.

— Не могу сказать, что рад личному знакомству магианна, но долг обязывает. Меня зовут Клаудиус, я прибыл от лица Теодороса для того, что бы исполнить его волю.

— Что-то не припомню, чтобы Теодорос действовал такими методами, — сухо ответила я, чувствуя нарастающую злость в себе. — И в чем же заключается воля архимага?

Маг, ухмыльнувшись, приблизился ко мне. Впившись в меня взглядом, резко разорвал мою рубашку и дернул ее вниз. Дроу зарычав, попытался разорвать цепи и яростно забился. Все это я лишь слышала, так как, не уступая Клаудиусу, смотрела ему прямо в глаза. Маг тем временем начал расстегивать пояс на моих штанах. Среди заинтересованных мыслей троллей и отчаянных — Миануэля, я хорошо слышала мысли мага. «Эта тварь за все ответит! Теодорос прав, она проклята! Но до завтрашнего утра она не доживет! Я, так и быть, избавлю наставника от грязной работы»!

Я оцепенела. «Теодорос?.. Этого не может быть! Друг, заботящийся обо мне с детства, человек, практически заменивший мне семью, учитель, вызывающий трепет и уважение»!

Опустив глаза, я вздрогнула. Как от внезапного холода, так и от увиденного: на мне осталось лишь одно белье, притом не в полном комплекте. Дроу по-прежнему пытался освободиться и просвещал всех присутствующих, что он с ними и их семьями сделает, когда это ему удастся.

Сжав руки в кулаки, я подняла взгляд. Не знаю, что прочел Клаудиус в глазах прикованной девчонки, но, отшатнувшись от меня, он чуть не упал и приближаться ко мне больше не старался. Свергнутая предвкушающее засмеялась. Ее смех сейчас был похоронной музыкой для всех, кто посмел посягнуть на мою свободу. Я это знала. Я помнила предыдущее ее появления. И впервые я жаждала этого! Я хотела разорвать их на мельчайшие кусочки или же, наоборот, долго убивать, наслаждаясь предсмертной агонией и болью. Это желание не было навеяно. Во мне все кричало о несправедливости, предательстве, жестокости и циничности, с которой за мной на протяжении всей жизни для чего-то наблюдали. Улыбались, хвалили, поощряли… Закрывали глаза на мои детские шалости, умилялись смелым выходкам и по-родственному так журили, рассказывая, что хорошо и что не очень… Мне пророчили великое будущее, сделали развязку на силу… Зачем?! У меня нет будущего, меня предали, я лишилась всего, что мне дорого. Я лишилась ЕГО! И тысячу раз плевать, кто является главным кукловодом, а кто мечется слепым кротом в поисках собственной выгоды! Плевать!

Из моего рта вырвалось глухое рычание. Я подалась вперед и разорвала цепи, словно тончайшую эльфийскую нить.

«Ты точно хочешь присутствовать»? — поинтересовалась Свергнутая.

Короткое «Да» — и все смешалось в сплошное кровавое пятно.

Четкие, выверенные, смертельные удары. Запах крови, сводящий с ума. Наклон, шаг в сторону, выпад, удар! Прыжок, оборот, обманный маневр, удар! Подсечь, придавить, разорвать, уйти в сторону! Метнуться, вскочить, шея…

Пальцы мертвой хваткой вцепились в горло уже умершего тролля. С трудом, заставив себя оторваться от своей жертвы, я поднялась, продолжая смотреть на еще совсем недавно бывшее живым, истерзанное тело… кого? Врага? Скорей, просто преграду… Резко обернувшись, я встретилась с застывшим, словно статуя, Клаудиусом. Бледное лицо, глаза навыкате, в них плещется страх…

— Тебе страшно? — спокойно спросила я.

— Каролина… — прошептал он, пятясь назад. Во мне проснулся азарт охотника поймавшего свою добычу и теперь решившего немного позабавиться. Я чувствовала потоки магии, разлившиеся по всему моему телу. Кончики пальцев заметно стало покалывать. Первая искра, сорвавшаяся с них, заставила мага отскочить назад. Прямо к Миану. И пусть он был до сих пор скован, но рот-то у него не заклеен! Высунувшиеся клыки опасно блеснули. Я, мстительно улыбнувшись, посмотрела в два темно синих омута и кивнула головой.

Ужасный крик боли отозвался приятной дрожью во всем теле.

«Нет! Глупая девчонка»! — Мое тело против воли качнулось вперед и уже в следующее мгновение я сама оттолкнула мага от Темного. «Теодорос должен получить доказательства! — Вкрадчиво вещала Свергнутая. — Ты должна его отпустить».

«Зачем? Какие доказательства»? — мне еще трудно было взять себя в руки и трезво оценить ситуацию.

«Глупышка, несмотря на твое яростное сражение Клаудиус подтвердит — ты не проклята! Они заблуждались»!

«Ах, заблуждались»! — начала снова выходить я из себя. — «Их заблуждения слишком дорого стоят»!

«Отпусти! Ковен должен прекратить на тебя охоту».

«Но о каких доказательствах ты говоришь»?

«Девочка, все, что надо было, он уже увидел. Верь мне»!

Я глубоко дышала, закрыв глаза.

«Я по-прежнему ничего не знаю о тебе! Как я могу верить»?

«Я докажу тебе! Ты будешь жить! Я даю тебе слово»! — голос Свергнутой затихал. Еще мгновение и я перестала ощущать ее присутствие. Досчитав до десяти, я открыла глаза.

Стараясь не смотреть по сторонам, я впилась взглядом в синие глаза. Медленно приблизившись, коснулась ошейника. Услышав щелчок, переместила руки на его запястья. Читая заклинания, я продолжала неотрывно смотреть дроу в глаза. Сминая охранные замки, я думала лишь о том, что больше всего боюсь увидеть в них осуждение. Цепи со звоном опали к нашим ногам. Я, не отрываясь, продолжала смотреть, в ожидании одних из главных слов в моей жизни. Я ждала приговора от друга. Друга, которому доверяю. Друга, который мне очень дорог и которого так боюсь потерять.

— Ка-ро-ли-на… — медленно растянул он имя, словно пробуя его на вкус. — Красивое. Тебе даже больше подходит. — Вздох облегчения, вырвавшийся у меня, побудил наследника отложить все рассуждения на потом, и он просто прижал меня к своей груди, одновременно сплетая своей магией длинную рубашку для меня.

Стон Клаудиуса заставил меня резко отстраниться.

— Миану, через несколько минут здесь будет Ковен!

— Сматываемся, — деловито предложил Темный. — А с этим что?

— Он должен донести послание, — приблизившись к лежащему на полу магу, я наклонилась и прошептала ему на ухо:

— Передай Теодоросу, что я предательства не прощаю. Винить меня не в чем. Если у него были ко мне какие-то вопросы, он мог решить их несколько иначе… Передай все, что видел. И скажи, что в следующий раз я не стану тратить свое время на болтовню, будь-то сам архимаг или демон дрызхатый! Я выхожу из Ковена!

Миануэль, уже открыл портал и теперь терпеливо ждал, пока я наговорюсь. Оглушив мага на прощание, я спросила:

— Ты знаком с диагональными перемещениями?

— Обижаешь! На мне сейчас уже нет этой гадости, — он злобно покосился на валяющиеся браслеты, — можешь полностью на меня рассчитывать.

— Твой лучший результат?

— Восемь, — гордо ответил дроу. К сожалению, пришлось его остудить:

— Плохо, Миану, плохо. За нами по пятам будет идти Ковен. Этого не достаточно. Значит, давай поделим на квадраты, через каждые два будем меняться. Сможешь?

— Постараюсь, — серьезно ответил он.

— Конечный пункт?

— Как и планировали.

— Отлично, тогда… — сердце так сжалось, что на какое-то мгновение потемнело в глазах. Руки мелко задрожали. Дроу недоуменно смотрел на меня.

— Каролина, тебя плохо?

— Он здесь. В Торсании. — глухо отозвалась я. Теперь сердце заколотилось с бешеной силой, словно призывая своим стуком того единственного, кто может услышать его за сотни миль. Того, кого я могу почувствовать среди тысяч. Того, кого видеть нельзя!

Вцепившись мертвой хваткой в дроу, я закричала:

— Уведи меня отсюда! Скорей! — Наследник кивнул. Прижав меня крепче, шагнул в портал. Уже за ним мысленно предупреждая меня: «Меняем схему. Я делаю две пятерки первых диагоналей, сменишь меня на единице, а дальше я сам».

Я не спорила. Я просто закрыла глаза, сосредоточенно отсчитывая наши диагонали. Я знала, что для Миануэля, это крайне тяжело, но я НЕ МОГЛА спорить и, ожидая свою единицу не пыталась перехватить перемещения в свои руки. «Как можно дольше не оставлять след. Как можно дальше от тебя. Только бы у Миану получилось»! — словно заклинание, мысленно твердила я.

Несколько минут спустя. Камера в доме упокоившегося трактирщика.

Теодорос, отпихнув магов-целителей, вцепился в плечи раненного мага, яростно его затряс.

— Ну же! Открой глаза! Клаудиус, ты меня слышишь? — Тот с трудом разлепив глаза, непонимающе посмотрел на архимага.

— Это она? — губы раненого что-то беззвучно прошептали. Теодорос наклонившись, повторил:

— Клаудиус, это она?

— Нет… На ее теле нет метки.