Я лениво передвигала ноги и пыталась усиленно подавить зевоту, по ходу размышляя над тем, как все же моей подруге удалось меня вытащить в лес по грибы. Не иначе как спросонья я не разобрала, куда она меня зовет. В отличие от меня, Люська шагала довольно бодро и даже что-то напевала себе под нос. Люська — это моя подруга детства, мы еще с ней в одной песочнице ковырялись. Сейчас нам по двадцать пять лет, мы по-прежнему живем в одном доме и продолжаем дружить. Не далее как вчера Люся объявила о начавшемся сезоне грибов. Я не обратила на ее реплику никакого внимания. А сегодня она подняла меня ни свет ни заря, и вот мы уже битый час шерстим этот треклятый лес, а в награду за это нам даже мухомор не попался. А может, грибам тоже не нравится Люсино пение, как и тем, кому посчастливилось его слышать? Хотела было я поделиться своими догадками с подругой, да передумала, вместо этого предложила отправиться домой:

— Люсь, может, ну эти грибы? Пошли домой?

— С ума сошла? — восприняла она мое предложение в штыки. — Мы что, зря здесь столько бродили? Не пойду, пока хотя бы одну корзинку не наберу!

Я с сомнением огляделась. Люська тоже повертела головой и неуверенно добавила:

— Хотя бы половину корзинки.

— Поганки подойдут? — спросила я, остановив свой взгляд на трухлявом пне, роскошно обросшем поганками. Люська прямо задохнулась негодованием, а меня отчего-то странно тряхнуло, и я осела на сырую землю, мягко тюкнувшись затылком о ствол дерева. После того как звездочки перестали выплясывать перед моими глазами «мамбу», я услышала чьи-то голоса:

— Ты что сделал-то? Это ж не та девица!

— Я ничего не делал! Сила сама выбрала ее!

Обладателей голосов видно не было, поэтому я решила, что у меня начались слуховые галлюцинации, вызванные ударом, который мне услужливо подстроил ствол березы.

— Лер! Ты чего на земле сидишь? — удивленно захлопала глазами моя подруга.

— Поспать решила! Пока ты найдешь хотя бы один гриб, я успею хорошо отдохнуть! — съязвила я, поудобней облокачиваясь о злополучный ствол. Не говорить же ей, что я шлепнулась на ровном месте, хорошо при этом приложившись головой, после чего мне стали чудиться разные голоса. Кстати, о голосах. Они тем временем продолжали беседу, настраивая меня на пессимистический лад — смогу ли я нормально жить, если в моей голове будет круглосуточное радио?

— Сюда мы еще вряд ли попадем, — взволнованно заговорил один голос. — Так что берем то, что есть, а далее пускай Сиверро сам разбирается.

— Хорошо, приготовились.

К чему они там приготовились, меня особо не взволновало, а должно было бы, но все по порядку.

Значит, пока неизвестные к чему-то там готовились, ко мне подошла Люся и приложила ладонь к моему лбу. На ее лице явственно читался мой диагноз: последствия солнечного удара, полученного мной еще вчера на рынке, когда градусник зашкаливало за сорок, а я была в блузке с длинными рукавами и темно-синих джинсах. Так о чем это я?

Ага, значит, так, приложила Люська ладонь к моему лбу, и вдруг по мне словно пробежал электрический разряд. Затем в глазах резко потемнело, и заплясали разноцветные круги, а когда зрение решило вернуться, первой мыслью было, что я окончательно съехала с катушек. О чем подумала моя подруга, я не знаю, но, неожиданно громко чихнув, она ошалело огляделась по сторонам и спросила:

— Это что? — ее наманикюренный ноготок указал на одно из деревьев непонятного происхождения. Думаю, его даже в Красной книге нет. На первый взгляд оно выглядело вполне нормально, а вот на второй можно было увидеть сиреневые шишечки, скромно выглядывающие сквозь листву.

Я пожала плечами и вновь услышала голоса. Люся, видимо, тоже уловила какие-то звуки, потому как стала вертеть головой из стороны в сторону, да так резво, что я испугалась, как бы та не открутилась совсем. Голоса причитали.

— А эту-то ты зачем прихватил? — надрывался один.

— Я ее не прихватывал! Она сама вцепилась в Избранную! — оправдывался второй.

— Господи, и ведь не отправишь ее обратно! Что же нам делать?

— Не ори ты так! Наше дело было какое? Впустить Силу в Избранную. Мы впустили, правда, в другую, но это не наша вина. Второе, мы должны были перенести ее к нам, что и сделали. А то, что к ней прицепился побочный элемент, так от этого никто не застрахован! Дальше дело опять-таки не наше.

— И то правда, — согласился первый голос и умолк, впрочем, как и второй.

— Ты слышала? — насупившись, спросила подруга.

— Ага, — кивнула я.

— И кто, интересно знать, здесь побочный элемент?

Я не захотела расстраивать Люську, но, по всей видимости, побочным элементом являлась именно она. Деликатно пожав плечами, я услышала новый голос, совсем не похожий на предыдущие.

— Ну дела! — воскликнул он. — Какого черта, прости Господи, отправили именно меня? За какие такие грехи тяжкие?

Я повернулась и растерянно захлопала глазами. Люська, увидев то же, что и я, крякнула и выпала в осадок. Перед нами находилось нечто противоречащее всем законам физики. В том смысле, что на объект не действовало земное притяжение, а между тем ни крыльев, ни пропеллера у него не наблюдалось, да и веса в нем было поболее тридцати кг. Само существо было похоже на снеговика с той лишь разницей, что состояло не из трех шариков, а из двух. Да и нос у него был не снеговицкий — морковкой, а обычный — картошкой. Так вот, существо висело в воздухе, сложив свои пухлые ручки на необъятной груди, и внимательно смотрело на нас. Мы в свою очередь пялились на него, совсем ничего не соображая. На нем был надет белый балахон с какой-то серебряной вышивкой, на ногах смешные серебряные сандалии, а на голове имелся обруч, опять-таки серебряный, над которым задорно торчал белый чуб.

— Ты кто? — обрела дар речи подруга.

Снеговик оглядел ее с какой-то ленцой и немного погодя ответил:

— Защитник.

— Чей?

— Этой дилетантки, — небрежно кивнул он в мою сторону.

— А зачем ты мне? — настала моя очередь прийти немного в себя и обрести дар речи.

— Вот и я думаю, зачем? — горько вздохнул тот, словно хуже работы, чем являться моим защитником, быть не может.

— И почему это я дилетантка? — запоздало оскорбилась я.

— А кто ты есть? — возмущенным голосом воскликнул снеговик. — Дилетантка, она и есть дилетантка!

Ну каков! Будто это я его заставила становиться моим защитником!

Подруга тем временем посветлела лицом и голосом блаженной провозгласила:

— А я знаю! У нас началась шизофрения, причем быстро прогрессирующая! Отсюда слуховые и зрительные галлюцинации. Одним словом, вот это, — ее пальчик указал на защитника, — глюк!

— Сама ты глюк! — обиделся снеговик и выпятил нижнюю губу. — А насчет шизофрении, так она у тебя не началась, а была с рождения! — оскорбленно добавил он.

Пока защитник дулся, а подруга с умалишенным видом обозревала окружающий нас лес, я пыталась думать. Мои мозги, не привыкшие к такому переутомлению, не хотели выдавать ничего путного, а как самый легкий вариант быстро согласились с Люськиными выводами. И все же я попыталась еще раз найти другое объяснение, а вот подруга вроде смирилась со своим положением и вовсю входила в роль душевнобольной. По-прежнему не находя ответов, я решила их выспросить у глюка, то есть у защитника.

— Скажи мне, — обратилась я к нему, — где мы?

— Как где? — вроде удивился тот. — Конечно, в лесу!

— Это и без тебя ясно! В каком мы лесу?

Снеговик, оглядевшись, выдал:

— В смешанном.

— Ты опять не понял! Куда нас занесло?

— А-а! — наконец-то догадался наш сообразительный. — Вы в другом мире.

Любашины глаза округлились, а брови медленно, но уверенно поползли на лоб, и, когда они там прочно утвердились, она спросила:

— Куда-куда мы попали?

— У тебя никак глухота наступила? Я же вроде ясно ответил, вы в другом мире!

— А как мы сюда попали?

— Вас перенесли, хотя если точнее, то перенести должны были только Валерию.

— Тогда почему я тоже здесь?

— А не надо было хвататься за Избранную! — ехидно ответствовало существо, именуемое себя моим защитником.

— Это я Избранная?! — мне наконец удалось вклиниться в их, казалось, нескончаемый диалог.

— Да, именно ты!

— И когда же я умудрилась ею стать? И вообще, объясни нам, что здесь происходит? — попросила я, все еще пребывая в замешательстве.

Защитник вздохнул и начал повествование:

— Когда-то, очень давно, жили семь магов, и каждый из них был наделен невероятной магической силой. Однажды зеркало будущего предсказало им, что черный маг Дамортон завладеет нашим миром, превратив его в обитель зла. Тогда они стали думать, как же ему противостоять. Время шло, маги старились… И вот в один прекрасный день было принято решение собрать воедино Силу всех семерых и спрятать ее в хрустальный шар, что и было сделано. Сила Семи Магов должна разрушить козни Дамортона. Шар спрятали, а местонахождение его зашифровали в священных письменах, которые сможет прочитать только истинный маг с чистой душой и сердцем, коим и оказался Сиверро. В письменах говорилось, что сила войдет в Избранную, то есть девушку чистую и непорочную душой, обладающую магнетической и магической силой, о наличии которой в себе она может и не подозревать. Но Избранная должна быть в другом мире, где практически нет магии, зато есть много других чудес, как, например, летающие железные птицы. Сиверро долго искал путь в ваш мир, а потом много времени потратил на поиски подходящего человека. Избранной должна была стать Гроздева Наталья Владимировна, у которой были хорошие магические данные, доставшиеся ей от предков. В ваш мир тут же отправили посланцев, но Сила не захотела войти в Гроздеву, более того, она отнесла посланцев в лес, где ты в это время собирала с подругой грибы, и вошла в тебя! Так ты и стала Избранной, а вот почему Сила избрала именно тебя, загадка для всех.

— Это, значит, я избрана неизвестно кем и неизвестно за что с Силой Семи Магов, насильно втиснутых в меня, должна буду еще и бороться с вашими злодеями?! — ахнула я, одновременно пытаясь поверить в случившееся. — Что же это получается? А если я не хочу? А если я сама не чувствую себя этой самой Избранной?

— Ты должна будешь выкрасть у Дамортона Черный камень и помочь Сиверро справиться с силами тьмы, — не слушая меня, продолжал защитник.

— А домой нас никак нельзя отправить? — пискнула Люська, жалобно посмотрев на снеговика.

— Без понятия. Все вопросы к Сиверро.

Люська горестно вздохнула, а я, собравшись с мыслями, решила узнать подробности.

— Ну раз такие дела, расскажи-ка нам поподробнее, кто вообще такие Сиверро, Дамортон и что из себя представляет этот Черный камень?

Защитник кивнул и начал свой рассказ.

— Сиверро — величайший маг и правитель всех времен. Благодаря ему воцарился мир между враждующими расами. Он изгнал нечисть к Чужим землям, откуда те не могли показать и носа, а гоблинов и троллей приструнил, запретив набеги на мирных жителей. Сиверро почти смог заключить контракт с Лунными феями на поставку звездных нитей, чтоб изготовить из них зелье от всех болезней в обмен на одну треть Чарующего леса, в котором происходят всякие добрые чудеса. А так как Чарующий лес принадлежит эльфам, надо было договариваться и с ними, что было тоже нелегко. Но все оказалось зря. Пришел Дамортон — черный маг, Лунные феи исчезли, а Сиверро после долгой, но безрезультатной борьбы с ним вынужденно пришлось скрыться. Ведь против Черного камня не попрешь. Дамортон давно порывался взять власть в свои руки, но у него ничего не выходило, пока к нему не попал Черный камень, с помощью которого ему удалось справиться с Сиверро. Нечисть тут же вернулась, гоблины и тролли, вставшие на сторону Дамортона, продолжили свои набеги, а мирные жители, натерпевшиеся от тирании черного мага, стали мигрировать в те места, куда еще не дотянулись его деспотичные руки.

— А почему никто не пытался восстать?

— Пытались.

— И что?

— А ничего! Всех, кто был против него настроен, Дамортон скинул в Зловещий мир, а города, оставшиеся без своих королей и верноподданных Сиверро, стали притоном для нечисти всех сортов. Наступила кровопролитная эра, где балом правит Зло рукой Дамортона. Налоги выросли до небывалых высот, а пошлины стали взиматься за все подряд. Поговаривают, что скоро он введет пошлину даже за воздух!

— Ну за воздух это, конечно, перебор, — покачала я головой. — А что из себя представляет Зловещий мир?

— Про него я толком ничего не знаю. Знаю лишь, что Дамортон его искусственно создал с помощью черной магии.

— Хорошо, с этим вроде разобрались, — кивнула я. — Остался Черный камень.

Защитник вздохнул и продолжил:

— Черный камень сотворен из праха бесов.

— Праха?! А я думала, что бесы бессмертны!

— Они бессмертны, если их не убить чем-нибудь священным. Один священник всю жизнь с ними боролся, а прах складывал в коробочку, дабы не распространять грязь по миру. Как-то он узнал, что из этого праха можно сделать Черный камень, который поможет добиться огромной власти. В нем заиграла гордыня, и он, достав заветную коробочку, сотворил из бесовского праха Черный камень. Но воспользоваться им не успел, умер. Вскоре про этот камень прознал Дамортон, и что было дальше, я думаю, вы догадываетесь.

Ну и ну! Прямо фэнтези какое-то!

— А зачем нам надо искать Сиверро? — не поняла Люся. — Может, сразу нагрянем к Дамортону, скрадем Черный камень, а уж потом пойдем к Сиверро?

— Во-первых, Дамортон не идиот и сразу вас вычислит, а так как Валерия разбирается в магии как папуас в прикладной математике, то ничего хорошего можно не ждать. Во-вторых, только Сиверро знает, где этот повелитель тьмы прячет Черный камень, — пояснил снеговик.

— Ясно, сначала я должна обучиться хотя бы начальным азам магии, — вздохнула я. — Делать нечего, идем к Сиверро.

— Кхе… в этом есть небольшая загвоздка…

— И какая? — протянула я, ожидая очередного подвоха.

— Дело в том, что он вынужден скрываться. Хорошо, что посланцев успел к вам отправить. В общем, я не знаю его местонахождение.

— Ну, может, хоть кто-то знает, где он?

— Диния. Она должна знать.

— А это еще кто? — за каждым объяснением открывались новые вопросы.

— Эльфийская дриада. Отец у нее был эльфом, а мать — дриадой. Диния — белая ведунья, она живет в Заколдованной долине, на которую наложила заклятье сама, когда к власти пришел Дамортон, чтоб тот до нее не добрался. Но знаете, если бы она была ему нужна, то он бы все равно ее достал.

— Хорошо, идем к Динии.

— Не сразу. Сначала надо у кого-нибудь узнать, где находится Заколдованная долина, — обрадовал нас защитник. — Я не знаю. Только спрашивать надо именно о Заколдованной долине, расспросы о Динии ничего не дадут, а только посеют подозрения на ваш счет.

— А если нас спросят, что нам там понадобилось? — забеспокоилась я о конспирации.

— Травы. Там растут очень хорошие травы, без которых не может обойтись ни одна ведьма, — объяснил он, плавно паря перед нами.

Я кивнула и огляделась. Все еще никак не могу привыкнуть, что попала в другой мир. Люся зевнула и спросила:

— Ну, в какую сторону мы пойдем?

Я пожала плечами. Кругом совершенно незнакомый диковинный лес, и поэтому выбирать направление бессмысленно.

— Может, туда? — предложила я, махнув рукой в сторону едва различимой тропинки.

Возражений не поступило, и мы отправились в путь. Приблизительно минут через десять мне надоело молчать, и я хотела продолжить разговор, как вдруг увидела нечто удивительное! Этим нечто оказалось симпатичное существо, похожее на белочку, только с тремя ушками и огненно-красным хвостом! Вот это да! Интересно, что случилось с ее генетикой? Так вот, эта белочка сорвала сиреневую шишку и прицелилась ею в Люську. Не успела я ничего сказать, как подруга ойкнула и схватилась за голову, и без того травмированную с детства (это мое предположение).

— Это что такое? — возмущенно воскликнула она и подняла кверху голову. — Вот ведь гадость какая! — Белка-бейсболистка махнула своим красным хвостом и поскакала прочь.

— Видать, счастье тебе должно было привалить, — сказал защитник, тоже взглянув на чемпионку по метанию шишек.

— Это еще почему? — подруга, потирая темечко, с подозрением (не шутит ли он?) глянула на него. — Из-за того, что этот гибрид в меня шишкой пульнул?

— Именно из-за этого. А гадостью ты зря ее назвала.

— Ну и наглость! Она в меня шишкой, а я ей за это спасибо?

— Спасибо не помешало бы.

— Ага, а уши поштучно не отвалятся?

— Уши теперь у тебя отвалятся. Это ж белка-счастли-вица! В кого она кинет шишкой, тому счастье накличет. Но если этот кто-то ее оскорбит или еще как обидит, то счастье обернется несчастьем.

— Это что, примета такая? — поинтересовалась я, любуясь окружающим нас лесом. — Ну что-то вроде черной кошки или разбитого зеркала?

— Это факт, — ответил защитник.

Я посмотрела на удаляющуюся белку, а Люська заскучала. Потрогав еще раз свое темечко, она жалобно заскулила:

— Белочка! Я ж не знала, что ты хотела одарить меня счастьем! Прости меня, темную! Я даже нездешняя!

— Сирота убогая! — завыл рядом с ней снеговик и, хихикнув, обратился к моей подруге: — Не утомляйся, счастливица не меняет своего решения. Ты хоть в ножки ей упади.

— Ну и в баню, — махнула та рукой и вроде даже плюнула в сторону ускакавшей белки. А я задумалась о своей нелегкой миссии. Как же мне украсть камень без тяжких последствий? Мое бурное воображение нарисовало неприятную картину, и я с беспокойством обратилась к защитнику:

— Послушай, а ты уверен, что у меня получится украсть камень? Что, если Дамортон меня засветит?

— Ты же Избранная, и в тебе Сила Семи Магов, которой ты вскоре научишься пользоваться!

— А когда научусь? Мне даже инструкции не удосужились к ней выдать! — нервничала я.

— Вот у Сиверро и узнаешь.

— А вдруг я сейчас что-нибудь не то сделаю? Как эта магия хоть действует?

Защитник задумался. Видать, это в голову ему не приходило. Он не учел мое «вдруг» и силу разрушительных последствий, которые я могу учинить опять-таки из-за этого «вдруг» и недостатка квалификации в этой области.

— Знаешь что, — наконец сказал он и внимательно на меня посмотрел, — ты пока не колдуй, то есть ничего эдакого не делай.

— Я и не собиралась. Если только что случайно вырвется, я не виновата.

— Господи! — снова запричитал тот и с горечью посмотрел вверх. — И почему Сила выбрала именно тебя? Мы же приготовили в вашем мире прекрасную адептку! Почему ты, темная и необразованная?

А вот на это я обиделась! Это что за дела такие? Не успели мы с ним познакомиться, а он уже оскорбляет меня! И заметьте, в который раз!

— Вот насчет темной и необразованной ты загнул, между прочим, у меня одиннадцать классов плюс школа парикмахерского искусства, где я тоже провела долгих три года! А у вашей адептки наверняка болезнь возникает с перемещениями, что-нибудь вроде клаустрофобии. Ты уж извини, я не сильна в медицине.

— Ладно, — смирился с моей темнотой и необразованностью, с его точки зрения, защитник. Тоже мне Эйнштейн вкупе с Менделеевым!

Люська тем временем, споткнувшись о корягу И тюкнувшись лбом о дерево, выдала дурацкую идею.

— А что, если нам, — воскликнула она, потирая свой многострадальный лоб, — наняться к Дамортону в работники, станем убирать у него помещения, а там, глядишь, камень найдем!

— Люся, ну нельзя же сбрасывать лишний вес с мозгов! — заметил снеговик. — Я же уже вам объяснял, что Дамортон не идиот и вычислит вас в два счета. Тем более… — неожиданно он замолчал и прислушался, после чего приказал нам быстро залечь в кустах. Куст рядом с нами рос только один. Он был пышным с яркими оранжевыми цветами, похожими на розы, но с запахом жасмина.

— Это еще зачем? — стала сопротивляться я, углядев среди роскошных цветов огромные шипы.

— Говорят вам, лезьте, значит, лезьте! — зашипел защитник не хуже змеи. — Это дамортоновские воины! Не дай бог, вызовете подозрение, мигом притащат вас к нему, где вы, в принципе, с ним и разберетесь, а заодно и камушек украдете, — он ехидно хихикнул и отвесил нам с Люськой по пинку, дабы ускорить наше перемещение в укрытие. Мы ускорились и поштучно влетели в кусты.

Только я успела поудобней угнездиться, насколько это позволяли колючки, как услышала тяжелые шаги и грубые голоса, говорившие на неизвестном нам языке.

— Арро, арро, сатаро! — сказал один голос.

— Патос риво сканато ра ках! — воскликнул второй голос громким басом.

А вот третий порадовал нас знакомой речью:

— Даже не думайте! Эльфы вряд ли согласятся.

Обладатели голосов поравнялись с нашим укрытием, и при виде их моя челюсть, громко клацнув, упала на землю и закатилась куда-то за коряги. Я увидела трех странных существ. Представьте себе фигуры неандертальцев с кабаньими головами и покрытые бурой короткой шерстью. Вот так примерно выглядели эти создания. Но, несмотря на повышенную волосатость, они были одеты.

Двое из них были облачены в доспехи, а третий одет в кожаные штаны и такую же жилетку. У всех троих за плечами висели великолепные мечи, похожими раньше мне приходилось любоваться только в музеях. «Красавец», одетый в кожу, имел еще дополнительно лук с колчаном стрел за спиной. И еще у всех к поясу были приторочены топоры, предназначавшиеся явно не для колки дров. Существа прошли мимо нашего укрытия, а когда их голоса и шаги стихли, мы выбрались из кустов.

— Это к-кто был? — заикаясь спросила Люська. По-моему, она даже побелела.

— Гоблины, — ответил снеговик, а я, помотав головой, пробормотала:

— А в мультиках они не такие страшные.

Люська растерянно спросила:

— И что, нам теперь все время надо будет от них прятаться?

— И не только от них, — обрадовал нас защитник. — Но как только вы приобретете более-менее нормальный вид, игра в прятки отойдет на задний план.

— А чем это тебе наш вид не нравится? — поинтересовалась я и оглядела себя.

— Да как сказать… В этом мире даже распутные девицы не смеют настолько оголять свое тело.

Не знаю, что он имел в виду, но на нас с Люськой по случаю жары были надеты шорты и короткие маечки.

— А что же нам делать? — растерянно спросила я. — И что в этом мире носят приличные девушки?

— Ладно, что-нибудь придумаем, — махнул рукой защитник, а я увидела сквозь деревья просвет.

— По-моему, лес закончился, — неуверенно пробормотала я, и мы, ускорив шаг, вскоре оказались на пыльной дороге с глубокой колеей, оставленной следами от многочисленных тележных колес. По другую сторону дороги простиралось зеленое поле, сплошь усеянное разноцветными цветами и кружившимися над ними не менее яркими бабочками.

— Красота-то какая! — восхитилась Люська и, зацепившись носком туфли за колею, растянулась на дороге, словно ковровая дорожка.

— Да-а, — протянул снеговик, покачав головой, — вот и несчастья посыпались на твою голову.

— Совпадение, — неуверенно прокряхтела та и, поднявшись, потерла ушибленную коленку.

Я тем временем, повертев головой, увидела небольшую деревушку.

— Идем туда? — махнула я рукой в ту сторону, а защитник зацокал языком.

— Погодите, — сказал он, — надо все же что-то решить с вашим внешним видом.

— Лично я не знаю, что делать, — пожала плечами Люська. — Запасной одежды с собой не взяла.

— У меня есть идея, — заговорщически прошептал снеговик. — Ждите здесь, а я скоро вернусь! — Он испарился, и нам ничего не оставалось, как приземлиться на траву.

— Ну и что ты обо всем этом думаешь? — спросила меня подруга, наблюдая за разноцветной бабочкой, которая порхала возле меня.

— Я думаю, что у нас с тобой наступила белая горячка, — рассудительно ответила я.

— Да уж… Что до меня, то я даже представить себе не могла существование другого мира. Здесь все так загадочно и необычно! А магия? Никогда не думала, что она есть!

— С одной стороны, все было бы просто прекрасно, попади мы в этот мир на время и по собственному желанию, — согласилась я. — А вот с другой… Нам ведь предстоит разобраться с черным магом, который настолько могуществен, что смог прогнать Великого Сиверро! Тебя это не настраивает на пессимистический лад?

— Хм… Хотя по жизни я оптимистка, а все же мысли об этом вводят меня в некоторое сомнение.

Я вздохнула и, сорвав какой-то цветок, зацепила его за ухо. Прошло минут пятнадцать, прежде чем перед нами материализовался защитник с ворохом одежды. Кинув ее на траву, он сказал:

— Одевайтесь.

— Это что? — спросила я, брезгливо покосившись на все это барахло. — Надеюсь, не из «секонд-хенда»? Я ношеное не надену! Вот еще, цеплять на себя всякую заразу!

— Все новое, — успокоил защитник. — Пришлось из-за вас лавочку грабануть.

Мы с подругой скептически оглядели наряды и, поминутно то ворча, то вздыхая, принялись переодеваться. Мне достались ковбойские штаны болотного цвета и такая же рубашка с широким поясом — не самый худший вариант против моего ожидания. Особенно порадовали элегантные полусапожки, правда, не совсем по погоде.

Люське достались бриджи и рубашка цвета детской неожиданности. Я про себя порадовалась, что одежда моего размера оказалась болотного цвета. Как и у меня, у нее достойными восхищения оказались только высокие сапоги, обтягивающие голень.

— А другого цвета не было? — спросила подруга, расстроенно оглядывая себя в новом прикиде.

— Ну извини, что не успел выбрать! Скажи спасибо, хоть размер подобрал.

— А свою одежду теперь куда? На выброс? — расстроилась я, посмотрев на шорты с маечкой.

— Я понесу, — ответил он. — Но учтите, несу только потому, что через одежду на ее хозяина можно навести порчу или еще какое нехорошее заклинание наложить.

Защитник подобрал нашу одежду, и она исчезла из его рук. Любопытно куда?

Пока Люська одергивала на себе рубашку, я наблюдала за огромной птицей, упорно кружащейся над нами, аки коршун над цыплятами. Сделав еще круг, она полетела дальше, успев какнуть Люське на голову.

— Ах ты, мерзость! — заорала подруга и, найдя камушек, швырнула его вслед улетающей пакостнице. Камушек, конечно, до нее не долетел и приземлился в метре от меня.

— Ты меня убить решила? — поинтересовалась я, но та не обратила на мою реплику никакого внимания. Вместо этого она подбежала к растению с большими лопухами и, сорвав один, принялась усердно тереть им голову.

— С ума сошла! — зашелся в смехе защитник и покатился по траве, дрыгая своими толстыми и коротенькими ножками.

— Не в говне же мне ходить! — пропыхтела Люська, а я, не удержавшись, тоже прыснула со смеху.

Дело в том, что Люськины волосы после усиленного натирания лопухами приобрели салатовый оттенок. А если точнее, то они стали ярко-зелеными. Эдакая веселенькая лужайка, покрытая первой весенней травкой, цветов только не хватает.

— Да в чем дело-то? — не поняла та, раздраженная нашим весельем, а когда одна зеленая прядка упала ей на лицо, у моей подруги пропал дар речи. Она, как рыба, открывала рот, скосив глаза к переносице, и не могла вымолвить ни звука. Ну, чистый Герасим! Тот, правда «Му-Му» вроде умел произносить…

Мне пришлось сделать доброе дело и хорошенько ее тряхнуть, дабы привести в чувство. Было такое ощущение, что она шоколада «Шок» объелась.

— А-а-а!!! — наконец заголосила Люся, подав признаки жизни. — Это что? — она дернула себя за зеленую прядку и почему-то уставилась на меня. Будто это я была виновата в окраске ее волос!

— Волосы, — спокойно ответила я, стараясь больше не смеяться.

— Я вижу, что волосы! Почему они зеленые?

— А тебе не нравится? — удивленно спросил защитник. — А по мне так очень даже ничего! Такой приятный салатовый оттенок, — снеговик, не выдержав, вновь захихикал.

— Издеваешься?

— Нет, — пискнул тот.

— А-а-а!!! — затопала она ногами, а когда успокоилась, плаксиво спросила: — А они отмоются?

— Не отмоются, так отрастут, — беспечно махнул рукой защитник.

— Что-о?

— Ну, не знаю я! До тебя это растение никто не использовал таким образом.

— Господи! За что? — подруга закатила глаза к небу и попыталась оттереть волосы руками. В итоге у нее позеленели и руки.

— Оп! — воскликнула я в тот момент, когда она в отчаянье начала рвать волосы. — Кто-то едет.

Снеговик всмотрелся вдаль, потом перевел взгляд на нас и строго сказал:

— Значит, так, вам пора, так сказать, входить в общество. Прятаться не будем, но запомните, никаких вопросов, особенно касающихся нашего дела. И вообще лучше по большей части молчите.

Я кивнула, а Люська попыталась прилизать волосы, чтоб не так бросались в глаза.

Невдалеке поднялся небольшой клубок пыли, и вскоре мы смогли разглядеть деревянную повозку с впряженной в нее гнедой лошадью. Телега неравномерно гремела и быстро приближалась к нам, а когда она с нами поравнялась, карлик, управлявший лошадью, натянул поводья и громко заорал:

— Тпру-у!

Кобылка остановилась и, тряхнув головой, покосилась на нас карим глазом. В телеге сидело пять лилипутов, удивительно похожих на сказочных гномов, каковыми они и являлись, как выяснилось впоследствии. Правда, выражения их лиц были не такими наивными и добрыми, как в мультиках. Более того, хоть они и не вышли ростом, их фигуры оказались довольно-таки могучими. Карлики долго нас разглядывали, пока, наконец, рыжебородый, державший в руке здоровенный нож, не спросил, указывая этим самым ножом на Любашу:

— Кикимора?

— Кто к-кикимора? — заикаясь, возмутилась подруга. — Ты на себя посмотри! Гремлин в подштанниках!

Карлики удивленно переглянулись и, недоуменно пожав плечами, замолчали. Я тоже скромно молчала, зато Люська, намертво забыв о советах защитника, выпалила:

— Вы лучше подскажите нам, как найти Динию?

Лилипуты вздрогнули, а чернобородый, до этого времени мирно опиравшийся на свой меч, встал и вытянул его острие в нашу сторону. Меч, скажу я вам, был о-го-го! В его широком сверкающем лезвии можно было увидеть наши с Люськой перекошенные физиономии. Даже малыш, все это время крепко обнимавший огромный мешок, словно с ним сросся, и тот вздрогнул. Хотя ему-то чего бояться?

— Зачем вам нужна Диния? — строго вопросили нас, а Люська, поняв, что сболтнула лишнее, прикусила язык.

Я промычала что-то маловразумительное, а защитник ответил:

— Нам не Диния нужна, а Заколдованная долина.

— А почему тогда эта киким… эта… хм… зеленая, — придумал наконец подходящее слово чернобородый, — спросила, где искать Динию?

Кончик меча, так раздражающий нас, почему-то переметнулся к моему носу, да так близко, что я от страха чуть не присела, а потом снова вернулся к носу моей подруги. Видимо, Люськина картофелина карлику приглянулась больше.

— Зачем нам Диния? Нам нужны травы, что растут в Заколдованной долине, просто эта, как вы говорите кикимора, не так выразилась! — как можно беспечнее махнул своей пухлой ручкой защитник.

Люся заскрипела зубами и покраснела, а лилипуты зашушукались, видимо решая, верить словам моего защитника или все же поиграть с нами в Джека-потрошителя, причем в его роли будем явно не мы. Я даже зажмурила один глаз в ожидании их решения, а вторым увидела, как малыш, склеившийся с мешком, словно рекламируя клей «Паксипол», случайно дернул рукой и из мешка вывалилось несколько золотых монет и драгоценных камней. А я-то думала, чего это он так любовно обнимает этот мешок! Теперь все ясно!

Карлики почему-то сразу испугались и, быстро с нами распрощавшись, подстегнули свою лошадь, покинув нас на предельной скорости. Эх, так и не сказали, где Заколдованная долина.

В правильном направлении мы хоть движемся? А ведь чует мое сердце — знали они ее местонахождение! Я еще раз вздохнула, а Люська обиженно прогудела:

— Подумаешь, один раз ошиблась, а ты сразу обзываться!

— Даже один раз мог бы стоить вам жизни! Я же предупреждал, если не знаете, что говорить, так лучше молчите! — снеговик явно злился.

— Будто ты ни разу не ошибался!

— Да, не ошибался!

Люся обиделась и пошла в сторону деревни, а я спросила:

— Это были гномы?

— Они самые.

Я кивнула и пошла за подругой.

— Погоди, — позвал меня защитник. Я обернулась. — Это может пригодиться, — сказал он и поднял что-то с земли.

— Что это?

— Золото. Наверное, гномы обронили, — ответил тот и хвастливо добавил: — Я вообще мастер отыскивать его. Нюх у меня такой, особый!

— Золото?! — тут же забыв про свои обиды, Люська подскочила к снеговику. По-моему, у нее началась всем известная золотая лихорадка. Даже глаза стали размером с эти монеты (а они были довольно приличного диаметра) и покрылись толстым слоем золотого налета, хоть сейчас в ломбард сдавай. Короче, все признаки этой тяжелоизлечимой болезни были налицо.

— Золото, золото, — кивнув, повторил защитник.

— И сколько ты нашел?

— Пять монет.

Подруга, закусив губу, стала внимательно всматриваться в пыльную дорогу. Ей было явно маловато пяти золотых, и она надеялась найти еще. Я махнула рукой и пошла дальше. Подойдя ближе к деревушке, мы увидели стадо коров, которых выводили на пастбище. Приглядевшись внимательней, я заметила среди коров странных животных: два сросшихся вместе тела и три головы! Эдакие трехглавые сиамские близнецы с кучей рогов. Надо же! В жизни бы не подумала, что на свете есть такие существа! Интересно, их вывели искусственным путем или они такими уже были?

— Это не коровы, — сказал защитник, посмотрев на меня.

— А кто?

— Кроллы. Их очень мало из-за того, что они плохо разводятся, да и детеныши не всегда выживают. Зато мяса и молока они дают в два раза больше, чем обычные коровы, и едят меньше. Экономия плюс выгода налицо.

Внезапно до меня дошло, что вопроса об этих гибридах я вслух не задавала, тем не менее защитник ответил мне. Повернувшись к нему, я подозрительно спросила:

— Слушай, ты что, мысли читаешь?

— Читаю, — скромно потупив глазки, ответил он.

У меня не было слов. Я еще немного постояла, похлопала глазами и пошла дальше.

До сих пор молчавшая Люська наконец подала голос, обращаясь к моему защитнику.

— А где гномы нахапали столько золота? — спросила она.

— Ну раз они испугались, значит, добыли его нечестным путем. Скорее всего, грабанули пещеру какого-нибудь престарелого дракона, у которого слепота от рождения, глухота на оба уха и хронический насморк.

— Это еще почему? — удивилась я.

— Потому что без всех вышеперечисленных недостатков его о-очень трудно обворовать. Хотя некоторым это под силу.

— А кого можно ограбить без последствий? — нагло спросила эта личность с внезапно проявившимися криминальными наклонностями. Может, я еще чего-то о ней не знаю? Может, у нее кто из родственников отдыхает в специально отведенных местах за воровство в весьма крупных размерах? Чьи гены в ней внезапно пробудились?

— А у вас сажают в тюрьму за воровство? — на всякий случай спросила я.

— Кто? — удивился защитник.

— Правоохранительные органы! Возьмет и кинет этот дракон заяву, что его ограбили, а милиция тут же бросится ловить преступников!

Защитник покачал головой и с сочувствием так посмотрел, будто меня кирпичом по голове отоварило, в то время как я гуляла без каски.

Люсинда терпеливо ждала, пока я выясняла о мерах наказания в этом мире, после чего вновь повторила свой вопрос:

— Так кого здесь обокрасть легче всего? Может, гномов? Они у дракона, а кто-нибудь у них? Как говорится, «вор у вора…» и так далее?

— Ха! У гномов! Да они трясутся над каждым камушком! Впрочем, кто хочет, пусть попробует, рискнет здоровьем!

Подруга опечалилась. Не знала я, что золотая лихорадка такая серьезная болячка.

Из деревни катилась телега, груженная сеном, в нашу сторону. На возу вольготно раскинулись старик, управляющий лошадью, и маленький мальчонка лет эдак восьми. Увидев их уже в непосредственной близости, я слегка оторопела от несколько необычного облика ребенка. У него были вытянутые ушки, заостренные на концах, и желтые глаза с вертикальным зрачком. Кончики его пальцев заканчивались длинными и (подозреваю) острыми когтями. В общем, зрелище не для слабонервных, не удивительно, что меня буквально передернуло. А когда мальчонка приветливо помахал нам рукой, широко улыбнувшись и обнажив при этом белоснежные клыки, я с невольным содроганием ощутила, как по моему телу проскакали целые стада мурашек.

Я невольно перекрестилась, а Люська судорожно нашаривала у себя на груди крестик и, найдя его, не только припала к нему губами, но и зачем-то сунула его себе в рот.

— Кто это был? — с суеверным ужасом вопросила я защитника, когда телега прогромыхала мимо нас.

— Старик с помесенком, — пожал он плечами.

— Что такое «помесенок»? Что или кого вы так называете? — простонала я, уставшая от всего нового.

— Дитя эльфа и вампира. У нас вообще редко помесят встретишь, так как подобные браки не очень одобряются, но иногда такое случается. Тогда на свет появляются помесята.

— Значит, все это мне не показалось? Это чудо — плод любви эльфа и вампира?

До Люськи, наверное, тоже дошло только сейчас, потому как она поперхнулась и чуть не проглотила крест. Благо, тот был на цепочке, а то кто бы ей оказал первую медицинскую помощь? Здесь, небось, ничего, кроме кровопускания, не делают.

— А что тебя удивляет? — спросил защитник, внимательно посмотрев на меня черными глазками.

— Да так… — я неуверенно пожала плечами, — интересно…

— Вот, вот! — воскликнула подруга, вытащив наконец изо рта крест. — Вампиры же боятся солнца, спят в гробах, пьют кровь и всех обращают в себе подобных! Почему мальчик ехал, не прячась от солнца, и до сих пор не укусил старика?

— Да откуда ты взяла всю эту чушь? — возмутился снеговик.

— Ну… — Люсинда растерялась и уже не так уверенно ответила: — Так в книжках написано.

— В каких? Какой идиот писал эту ерунду? С чего вампирам бояться солнца? Они самые обычные существа! Спят как все, в нормальных кроватях, и пьют кровь животных. Одного литра им вполне хватает на неделю, при этом животное не гибнет. Есть, конечно, экземпляры, которые любят кровь разумных существ, но опять-таки от этого никто не погибает! Просто денька два будет слабость, а потом снова на ногах. А что до превращения в себе подобного, если ты не рожден вампиром, так ты им никогда не станешь, сколько бы и как бы тебя ни кусали. Кстати, есть один нюансик, — подумав, добавил защитник, — кого следует бояться, так это упырей, можно сказать, генетических уродов. Вот они высасывают кровь полностью и предпочитают разумные расы, из которых более всего доступны люди. Упыри — трусы, поэтому редко нападают на эльфов, гоблинов, гномов и так далее. Почти никогда. Самые слабые — это люди, вот им-то и достается от этих кровососов по полной программе.

— А осиновый кол, серебро, крест и прочие атрибуты? — спросила я.

— Для упыря — да, помеха, а для вампира — нет.

— А где эти упыри водятся?

— Сейчас, когда у власти встал Дамортон, эти кровопийцы стали появляться везде, где им только вздумается.

— Значит, они могут оказаться и в этой деревне? — ужаснулась Люся, приложив руку к груди.

— Могут.

— А как их узнать?

— Да не волнуйся ты так! Днем при скоплении народа они не нападают.

Хоть защитник говорил уверенно, мне все же стало не по себе, и для поднятия боевого духа я взмахнула рукой и воскликнула:

— Пусть только попробуют подойти ко мне! Мало им не покажется! — внезапно воздух вокруг моих ладоней словно сгустился, и с кончиков пальцев сорвался огненный шар размером с футбольный мяч. Он пролетел метров пять и, ударившись о землю, выжег в ней яму диаметром в полметра и такой же глубины.

— Что это было? — испуганно спросила Люся, вытаращив глаза, как таракан, увидевший перед собой приманку.

— Не знаю, — с легкой оторопью пробормотала я и посмотрела на свою все еще теплую ладонь, боясь уже шевельнуть ею.

— Это Сила Семи Магов, — пояснил защитник, — ты как-то смогла высвободить Заклинание Огненных шаров. Говорил же тебе, не колдуй! — он с укором покачал головой.

— А кто колдует-то? — постепенно придя в себя, возмутилась я и попробовала еще раз махнуть рукой. Ничего не вышло.

— Хватит уже! Ты же так спалишь нас, а заодно и деревню!

— Но мне же надо узнать, как эта штука работает!

— Потом узнаешь, когда ума наберешься. А пока прекрати размахивать руками, изображая ветряную мельницу.

Наверное, этого хама уже не переучишь разговаривать культурно.

Я прекратила выделывать пассы руками на радость Люське и защитнику, которые не захотели сгореть во цвете лет. Ну и ладно, потом как-нибудь потренируюсь. Мы вошли в деревню, где сразу оказались на рыночной площади. Слева от нас, возле сваленных друг на друга ящиков, валялся мужичок в обнимку с бутылкой, которую крепко прижимал к груди.

— А это что за коврик? — спросила подруга, кивая в сторону местного дегустатора спиртного.

— Без понятия, — пожав плечами, ответил снеговик, а мужичок крепче прижал к себе полупустую бутыль.

Пока Люська интересовалась местными алкоголиками, я с любопытством глазела на прилавки, причем старалась увидеть все и сразу. Мои глаза разбежались в разные стороны, а губа раскатилась, наверное, на километр. Товары были настолько интригующими, что я только хлопала глазами от удивления и восторга, а защитник едва успевал мне перечислять их. Здесь были легкие эльфийские ткани и необычной расцветки, прозрачные ткани дриад, и сапоги-долгоходы, в которых можно было пройти целый день не зная усталости. Много чего непонятного и любопытного. Отовсюду слышались зазывные крики продавцов, наперебой расхваливающих свой товар, перебивающиеся криками покупателей, которые в свою очередь пытались сбавить цену.

Люська мимоходом сунула себе в рот горсть сморщенных коричневых ягод, похожих на изюм, и с блаженным видом прожевала их.

— Вкуснота! — облизнулась она и посмотрела на меня. — Может, купим килограммчик или хотя бы узнаем, где он их насобирал?

— Ну и дура, — покачал головой защитник. — Это же шерстин для оборотней, чтоб подшерсток гуще был.

Подруга икнула, а я заметила, как открытые участки ее тела стремительно начали покрываться сероватым пушком. Люсинда посмотрела на себя, скосила глазки к переносице и плюхнулась в обморок, с размаху угодив спиной в конский навоз, который здесь был повсюду.

Продавец, молча наблюдавший за всем этим, спросил:

— Откуда эта дремучая дева?

— Из Чужих земель, — быстро ответил снеговик, но, увидев, что дядькины глаза стали увеличиваться в размерах, быстро добавил: — Не из самих Чужих земель, а из их окрестностей.

Надо бы потом у него узнать про эти Чужие земли и чем чревато наше прибытие якобы оттуда.

— А-а… — протянул мужик, глянув на обморочную Люську, и почесал себя за ухом, да так странно, по-собачьи. И тут я только заметила, что его глаза, так же как и у того мальчонки, были с вертикальным зрачком! А на вытянутых ушах, похожих на волчьи, росла серая шерсть!

Интересно, здесь, что ли, у всех такие глаза? А может, у них мода такая, вот и выпустили партию линз с кошачьими зрачками?

— Это оборотень, — прошептал защитник, видимо, по обыкновению покопавшись у меня в мыслях, а я от этого заявления чуть не прилегла рядом с Люськой. Остановил повсюду оставленный добрыми лошадками навоз.

Подруга тем временем очнулась сама, без медицинского вмешательства, и, поняв, где она умудрилась поваляться в обмороке, вернее, в чем, совсем расстроилась. Пришлось нам идти искать здешний источник воды. Им оказался колодец, оказавшийся в соседнем проулке рядом с покосившейся хибарой. От него как раз шла бабка с коромыслом.

— Ну, хорошо, — задумчиво протянула Люся, — допустим, от навоза я отмоюсь. А как избавиться от шерсти?

— Может, пустим тебя на шапки? — беззлобно пошутил защитник, но подруге было явно не до низкопробных, по ее мнению, шуток. Она так злобно посмотрела в его сторону, что тот предпочел замолчать.

— Ладно, пока отмоюсь, — решила Люська (которой стоило бы сменить имя, раз она обросла шерстью, на какую-нибудь Жучку), и, махнув рукой, размеренным шагом потопала к колодцу.

Пока она принимала «ванну», я уселась на бревно и принялась рассматривать жителей. Меня очень заинтересовали два создания со сложенными крыльями за спиной. Оба были стройны, с золотистыми кудрями до плеч и вытянутыми заостренными ушами. Они были одеты во что-то воздушное и струящееся бирюзового цвета и вообще оказались очень красивыми. Похоже, между ними шел спор. Потом один из тех, что был ближе ко мне, взмахнул какой-то золотой палочкой и дотронулся до головы своего собеседника, у которого вмиг выросли рожки и хвостик с кисточкой на конце. Второй, недолго думая, проделал ту же процедуру со своим товарищем, одарив его ослиными ушами и носом хрюшки. Я с удивлением наблюдала за их разборками, пока наконец защитник не пояснил:

— Это эльфы. Вспыльчивый народ, но отходчивый.

И правда, когда я вновь обратила на них свой взор, они уже были в первичном своем облике и вовсю смеялись. От этой идиллии меня отвлек Люськин визг.

— Ну что там опять? — раздраженно вздохнула я, посмотрев в сторону подруги.

Надеюсь, она не приобрела себе еще что-нибудь, например дополнительную часть тела. Если это так, то пусть это будет голова, может, умнее станет. Хотя голова без мозгов, а тем более две — это вообще караул!

Подруга неслась к нам, размахивая руками так, будто они у нее были на шарнирах. А глаза-то! Глаза человека, не менее месяца страдающего запором!

— Там! Там! — бессвязно лепетала она, то и дело испуганно озираясь на колодец.

Проходивший мимо мужик обычной внешности небрежно обронил:

— Там Мутя шалит.

— Какой такой Мутя? — удивленно спросила я.

— Обычный. Он воду в колодце чистит.

— Фильтрует, что ли?

— Не знаю, — пожал плечами мужик. — Знаю, что как-то чистит, а за это требует по одному золотому в месяц, иначе грозит забаламутить всю воду так, что и умыться будет невозможно.

— А ему что, в этом месяце дань не платили? Чего он на мою подругу набросился?

— Не набросился, а попугал немножко, пошалить захотелось. Он вообще-то ко всем новеньким цепляется, требуя лишний золотой. Пугает, что на дно уволочет. Только это все пустые угрозы.

Мужик пошел дальше.

— А зачем ему золото? — спросила успокоившаяся Люська.

— Кто его знает, — не поворачивая головы, ответил тот.

— Вот гад, ну я ему! — прошипела подруга, придя в себя, и твердой походкой снова пошла к колодцу.

— Интересно, — протянула я, — она хоть пять минут может прожить без приключений?

— Может, пари заключим? — предложил защитник. — Гарантирую, что за десять минут она найдет новые приключения на свою задницу. Проигравший весь остаток дня травит смешные истории.

— Ну тебя, — махнула я рукой и услышала у колодца Люськину брань.

— И чтоб я тебя больше не видела и не слышала! — орала она. — А если вздумаешь воду загадить, из-под земли достану и уши бантиком завяжу! Будешь у меня аппликацией свободного художника-абстракциониста! И ведре верни! Чучело болотное!

Ведро, как пробка из-под шампанского, вылетело из колодца и прямиком наделось Люське на голову. Та приземлилась пятой точкой на землю и разразилась новым водопадом ругательств! Грузчики отдыхают! Около часа подруга старательно себя отмывала. И все же, несмотря на все ее усилия, зеленый цвет так и остался на ее волосах и руках. Злющая, она подошла к нам и тут же набросилась на моего защитника.

— Ты почему заранее не предупреждаешь меня ни о чем?

— Да я просто не успеваю! — возмутился тот ее нападками.

— Он не успевает! А я теперь по его милости хожу, как зеленая мартышка!

— Да ты и до этого от нее не шибко-то отличалась, — разозлился снеговик. — Разве ж за тобой уследишь, когда ты так и норовишь всякую бяку себе в рот засунуть или голову ею обтереть! И потом, я вовсе не твой защитник и не обязан оберегать тебя от твоих же собственных ежеминутных идиотских поступков.

Подруга внезапно утихомирилась. Видимо, выдохлась, объясняя Муте правила хорошего тона.

— Ну как же мне теперь от шерсти избавиться? — чуть не плача, простонала она.

— Сама выпадет, когда время придет, — все еще дуясь ответил защитник.

— И скоро оно придет?

— Месяца через три.

— Что-о-о?! — Люська опять набирала обороты.

— Что слышала. Может, в следующий раз умнее будешь.

— Господи! А бритвы здесь хоть продаются? У них тут есть какой-нибудь магазинчик типа «Все для вас» или «Тысяча мелочей»? Мне срочно нужен бритвенный станок, желательно с тремя лезвиями!

— Тебе не лезвие, а машинка для бритья волос нужна, — покачала я головой. — Собачья.

Люся пустила слезу, а я внезапно почувствовала запах жареного мяса, такого ароматного, что рот тут же наполнился слюной, а живот недовольно заурчал, напоминая, что пора бы и подкрепиться.

— Можно зайти в таверну, — предложил защитник, увидев, как я задергала носом и судорожно сглотнула слюну.

— Идем, — согласно кивнула я. — Кстати, заодно, может, узнаем чего интересного.

Таверна располагалась рядом с ярмаркой. Как ни странно, но Люська своим необычным видом ни у кого не вызывала шока, одни лишь недоуменные взгляды, не более. Один раз ее назвали кикиморой, пару раз болотницей и три раза чушкой, на последнее подруга обиделась больше всего. Интересно, они имели в виду, что она грязная, как поросенок, или здесь еще и чушки какие-то водятся?

Таверна оказалась небольшой с оригинальным названием «Поешь и не встанешь». Очень любопытно, не встанешь от того, что объешься, или не встанешь в том смысле, что уже ляжешь навечно? Короче, название не впечатляло, скорее пугало. Хотя пугало, видимо, только нас, так как остальные шли сюда гурьбой. Но выбора у нас не было. Нам сказали, что это единственная харчевня в этой деревне.

Мы сели за деревянный стол, покрытый не очень чистой зеленой скатертью (Люську даже передернуло при виде уже обрыдшего ей цвета), и к нам тут же устремилась официантка. Она широко зевнула и стала перечислять блюда. От супа с лягушками я сразу отказалась, чай не во Франции, а вот баранью отбивную заказала. Подруга ограничилась жареной курочкой в остром соусе, овощным салатом, гороховым супом и поджаренным на вертеле кроликом.

Как говорится: «А всего-то я съел поросенка, гуся, апельсин и две жареных утки».

— А мне цыпленка по-эльфийски, — заказал снеговик, и моя челюсть с лязгом упала на пол. Надо бы ее прикрутить, а то так совсем потеряю, поскольку нахожусь в перманентном состоянии удивления. Люська же замерла и, не мигая, на него уставилась.

— Ты тоже ешь?! — в один голос удивленно вопросили мы.

— Ладно вам, — махнул рукой защитник, — я вообще-то в пище не нуждаюсь и все же иногда вкусно поесть не против.

— А-а…

Минут через десять нам принесли наш заказ, и все остальное отступило на задний план. Мы эффективно заработали челюстями, поглощая еду, и только потом, смакуя необычайно вкусный напиток вместо десерта, лениво огляделись по сторонам, оценивая окружающую обстановку. Обстановочка была так себе. Хозяева явно экономили на освещении. Масляные лампы горели не на всех столах, а учитывая, что окон в таверне было мало и все они были невелики размером, света здесь катастрофически не хватало. Может, кто и привык обедать в романтической полутьме, но не я. Народу здесь было полно, почти все столы были заняты. И кого здесь только не было! Справа от нас, в углу, сидели два гоблина. Они тоже закончили свой обед и не спеша потягивали эль. Так, по крайней мере, они называли свой напиток, заказывая его в очередной раз. Гоблины громко разговаривали, часто вставляя в предложения незнакомые нам словечки, как пояснил защитник, гоблинскую ругань, и так же громко ржали, хлопая себя по коленкам. К спинкам их стульев были прислонены мечи весьма изящной формы. Особенно мне понравился один, рукоятка которого была переплетена в виде змеи, а набалдашник украшал огромный рубин. Во всяком случае, снеговик сказал, что это рубин. В отблесках масляных ламп он сказочно переливался всеми оттенками красного, завораживая взгляд. Казалось, в нем пульсирует кровь.

Рядом с нами сидел этакий сюсик-пусик ростом с гнома, все его тело покрывала длинная коричневая шерсть. Он был похож на кузена Гомеса и Фостера из фильма «Семейка Адамс».

Но более всего меня заинтересовали эльфы, сидевшие напротив нас. Они о чем-то тихо перешептывались. А раз так, значит, мне просто необходимо это услышать. Может быть, я узнаю что-нибудь интересное касательно нашего дела. Я перегнулась почти через весь стол, нечаянно при этом смахнув локтем напиток защитника… хм… на Люську, и напрягла слух, прямо чувствуя, как мои уши увеличиваются в размерах и располагаются на эльфийском столе со всеми удобствами.

— С ума сошла! — зашипела подруга, пытаясь кончиком грязной скатерти вытереть пятно на своих бриджах. Теперь понятно, от чего скатерть напоминает половую тряпку. Если каждый использует ее по своему усмотрению, скажем, как Люся…

— Гномы сообщили, что кто-то расспрашивал их, как найти Динию, — тихо прошептал эльф в зеленой беретке.

— Кто? — насторожился второй с острым носом, кончик которого хищно зашевелился.

— Не знаю. Какая-то ведьма, ее защитник и, по всей видимости, кикимора.

— Кикимора?! А ей это зачем нужно?

Люська, услышав прикипевшее к ней прозвище, тоже напрягла слух и расположила свои уши по соседству с моими.

Зеленая беретка пожала плечами.

— Нас могут засечь! — тихо сказал защитник, видимо, тоже подслушивающий беседу эльфов. — Вот сейчас обнаружат всю нашу троицу и что им тогда первое на ум придет?

— Ну, так исчезни! — прошипела я, и снеговик тут же испарился.

Эльфы тем временем продолжали разговор.

— Может, предупредим Динию? — предложил Остроносый.

— Тише! — зашипела на него Зеленая беретка. — В углу сидят гоблины!

— Да они же нажрались, как свиньи! Их сейчас ничего, кроме полных бокалов, не волнует!

— Ну и что? Думаешь, здесь мало дамортоновских шпионов?

Эльфы принялись с подозрением оглядывать посетителей, и нам с Люськой срочным образом пришлось убирать наши пригревшиеся уши с их стола, предварительно свернув их в трубочку. Но уже было поздно. Крылатые посмотрели на нас и переглянулись. Я, перегнувшись и почти лежа на столе, сделала вид, что поправляю скатерть на другом его краю, а подруга с отсутствующим видом зевнула и отпила глоточек «компота». Конспирация не помогла, потому что эльфы встали из-за стола и медленно подошли к нам. Пришлось сделать морду кирпичом и с безразличием на них уставиться.

— Это вы интересовались у гномов, как найти Динию? — спросила нас Зеленая беретка.

— С чего вы это взяли? — изобразила я удивление, подняв брови домиком.

— Вы подходите под описание тех, кто про нее выспрашивал.

— Мало ли! Если мы подходим под описание, это еще не значит, что мы выспрашивали о какой-то там Динии! — фыркнула Люська.

— А мы уверены, что это были именно вы! И кстати, ваш защитник может не прятаться, мы видели, как вы вошли в таверну втроем.

Снеговик тут же материализовался на своем месте, а я вздохнула. Какие все-таки эти эльфы глазастые!

— Зачем вылез? — спросила Люська защитника. — Может, они нас на понт брали!

— Не брали, — ответил тот, — от эльфов трудно что-либо скрыть.

— Так зачем вам нужна Диния? — продолжил допрос Остроносый.

— Нам нужна Заколдованная долина, — ответила я. — Диния здесь совсем ни при чем. Мы же не виноваты, что она обитает именно там, где растут нужные для меня травы! Вы же понимаете, что я ведьма и мне временами нужны кое-какие растения для… — тут я задумалась. А для чего, собственно говоря, ведьмам нужны травы? Ведь не супы же они из них варят! На помощь мне пришел снеговик, он быстро добавил:

— Для зелий.

— Так это все-таки вы узнавали у гномов, где живет Диния?!

— Еще раз для тех, кто в танке, — повторила я, — мы о местожительстве некой Динии не спрашивали. Мы пытались узнать о местонахождении Заколдованной долины.

Эльфы задумались, а я покосилась на золотые палочки, торчавшие у них из-за пояса. А ну как они нам не поверят? А как работают их жезлы, я уже видела и испробовать на себе все прелести перевоплощения не хотела.

— Так Диния вам нужна или нет? — вновь спросил нас тупой народец.

— НЕ-ЕТ! — прямо заорала подруга, да так громко, что все мы, включая эльфов, вздрогнули, а посетители таверны, разом замолчав, посмотрели в нашу сторону.

— Ну спасибо, — прошептал защитник и громко во всеуслышание сказал: — Все в порядке, мы просто спорим, какие ткани лучше, эльфийские или дриадские.

Народ тут же потерял к нам интерес и занялся своими делами, а я потребовала счет. Надо побыстрее сваливать из этого места.

— Заколдованная долина находится в полудне пути отсюда, — подумав, сказала Зеленая беретка. — Идти надо строго на юго-восток.

Мы поблагодарили его и, расплатившись с хозяйкой таверны, пошли на выход.

— Кстати, — обернувшись к эльфам, сказала подруга, — я не кикимора.

Мы вышли, и я стала считать, сколько с нас содрали за обед. Сдачу с золотого дали пятьдесят серебреников, и теперь я не знала, что делать со всей этой грудой мелочи.

— Могу опять понести я, — предложил свои услуги защитник.

— Неси, — быстро согласилась я, и тот сгреб у меня с ладоней монеты.

— Интересно, а куда ты все это суешь? — полюбопытствовала Люся. — Не в карманы же своего платья.

— Это не платье, — обиженно прогнусавил снеговик. — Это рабоче-будничный костюм для защитников моего класса.

— Роба, — понятливо кивнула подруга.

— Сама ты роба! — возмутился он. — Это футаджи!

— Без разницы.

Мы направились к выходу из деревни. Проходя опять через ярмарку, я цеплялась якорями, останавливаясь у каждого прилавка.

— Женщины, — устало проворчал защитник, на что я ответила:

— Да, женщины! А вдруг мы здесь сможем прикупить что-нибудь необходимое?

— Какая прелестная кружечка! — где-то рядом раздался восторженный возглас Люсинды. — Между прочим, в хозяйстве может сгодиться!

Я пошла дальше и остановилась у прилавка с какими-то зельями и громко вопящей бабкой, рекламирующей свой товар. Люся же пошла дальше, к явным шарлатанам, выкрикивающим идиотскую, на мой взгляд, фразу.

— Всего за десять золотых вы приобретаете порошок богатства! — коварно восклицал толстый дядька, помахивая красным мешочком.

— Как он действует? — спросил кто-то из набежавшей толпы. Я поискала глазами этого дурачка. Им оказался парень лет двадцати пяти с носом, как у Буратино. Наверное, все с такими носами покупаются на уловки явных мошенников.

— У меня есть только один готовый порошок, остальные возымеют силу завтра в полночь! — загадочно ответил он.

«Ну да, когда ты слиняешь с золотишком», — хмыкнула я про себя.

— Показывай! — загудел народ, жаждущий зрелищ.

Дядька кивнул и высыпал из мешочка какую-то золотую пудру в воздух. Пыль, искрясь, закружилась, медленно осыпаясь на землю и толпу зевак, после чего сразу из воздуха посыпались золотые монеты около тридцати штук.

— Ах! — прошелся по толпе восторженный гул, а дядька усмехнулся в явно накладную бороду.

Кроме меня, по-моему, никто не заметил, что золотые сыпал какой-то маленький человечек, очень похожий на нашего домовенка из мультика. Только он был какой-то странный, прозрачный, и в смешном колпаке, как у шутов.

Защитник ухмыльнулся.

— Шапка-невидимка, — пояснил он мне. — Низкого качества, раз и ты, еще ничего не смыслящая в магии, его заметила.

— А почему тогда другие не видят?

— Им это не дано. Ты же хоть и новичок, а все-таки ведьма, причем одаренная Силой Семи Магов.

Тут я вздрогнула и строго воззрилась на своего хранителя.

— Ты что, опять копался в моих мыслях? — возмущенно воскликнула я, на что тот гордо кивнул.

А что же тем временем началось на площади! Толпа жаждала приобрести заветный мешочек, не задумываясь о том, почему же его продают всего за десять золотых, когда завтра в полночь с ними можно срубить гораздо больше! Хотя не одна я оказалась такой умной, какая-то тетка из толпы крикнула:

— А почему ты завтра сам не воспользуешься этим мешочком? Отчего продаешь такое богатство всего за десять золотых?

Народ поутих, а хитрый дядька ответил:

— Потому что этим мешочком можно пользоваться только раз в жизни! А раз такое дело, надо хоть что-то с них поиметь!

Молодца! Ай, молодца! Сразу нашел ответ! Хотя он у него уже мог быть заранее подготовлен.

Толпа загудела по новой, и даже недоверчивая тетка стала рыться у себя в карманах. Не иначе как золотые отыскивала. Сквозь толпу к нам кое-как просочилась Люська и горько так вздохнула:

— Эх, жаль, что у нас всего четыре с половиной золотых, а то бы обогатились.

Да-а… золотая лихорадка поставила жирную и окончательную точку в ее мозгах.

— Люсь, здесь же самый настоящий дурятник! — осуждающе покачала я головой.

— Почему? — не поняла та.

— А ты вспомни про «Поле чудес», — посоветовала я ей.

— Это где Якубович программу ведет?

— Нет, это где Люсе надо заменить мозги, потому как то, что сейчас находится в твоей голове, восстановлению не подлежит.

Подруга обиженно засопела, а я вновь повернулась к прилавку и стала рассматривать зелья, предлагаемые профессиональной ведьмой. И чего здесь у нее только не было! Приворотные и отворотные зелья, порошок для наведения и снятия порчи. Также имелись саше счастья и удачи, талисманы, помогающие в азартных играх, и защитные амулеты. Лавочка была битком набита магическими товарами. Меня здесь больше всего заинтересовал порошок под названием «Туман-1», «Туман-2» и «Туман-3». Прямо название фильмов, например, «Терминатор-1, 2 и 3». Немного потоптавшись на месте, я наконец спросила:

— А для чего нужен этот «Туман»?

Ведьма как-то странно посмотрела на меня, потом перевела взгляд на моего защитника и сказала:

— Я так понимаю, ты сама ведьма, к тому же очень сильная. Только Могущественным ведьмам дают защитников такого класса, как твой. А ведь защитников, даже самого низкого ранга, ой как сложно получить! Так вот, меня удивляет только одно, почему такая ведьма не знает, что такое «Туман»?

— Я издалека. У нас нет порошка с таким названием, поэтому я бы хотела узнать его свойства, — выкрутилась я, а снеговик, по-моему, с уважением посмотрел на меня. Или мне это только показалось?

Баба-яга вроде поверила и кивнула.

— Хорошо, — ответила она. — Туман — это обычный туман, который ты сама напускаешь. Номер один распространяется на один километр, два — на два километра, а три — на три. Туман еще подразделяется на классы. Класс «А» — самый лучший. Ничего не увидишь дальше собственного носа. Класс «Б» похуже. Ну а «В», естественно, самого низкого качества, поэтому самый дешевый.

— А как же ты сам в этом тумане? — удивилась Люська.

— Для этого существуют антитуманы. Для каждого тумана свой антитуман.

— Ну хорошо, — согласно кивнула я, — допустим, я выпустила туман в том месте, где мне надо пройти незамеченной, а заодно и посеять панику в стане врага. Воспользовалась я этим антитуманом, а у врагов он тоже оказался, и все, никакого прока от вашего тумана не будет.

— Ты не поняла, — покачала головой ведьма, — к моему туману подойдет только мой антитуман. Похожих рецептов не существует. Другой антитуман будет просто бесполезен. Впрочем, как и мой для чужих туманов.

— А через мой антитуман враги меня увидят?

— Ну если ты только дашь им его на кончик языка.

— А-а-а… — протянула я и, подумав, спросила: — И сколько же ваш самый лучший туман с антитуманом к нему стоят?

— А вот это другой разговор, — обрадовалась она. — Два золотых.

— Сколько, сколько?

— Два золотых. Да ты не сомневайся! Лучшего тумана, чем мой, вам не найти!

— Ага, все вы так говорите, — проворчала я и обратилась к защитнику: — Расплатись.

Тот кивнул и, выудив два золотых, отдал его ведьме-спекулянтке, а та протянула мне два маленьких мешочка. Один синий с буквами «Т. А», а второй красный только с одной буквой «А».

— В красном мешочке антитуман, в нужном месте небольшую горстку кладешь себе и своим друзьям на язык, — пояснила она. — В синем мешочке туман, его следом высыпаешь в свою ладонь и сразу сдуваешь. Дуть как можно сильнее.

Мы поблагодарили ее, и я, отдав мешочки на хранение защитнику, двинулась дальше. А ведьма снова принялась зазывать покупателей.

Когда мы вышли из деревни, я повернулась к хранителю и протянула:

— Однако… Ты, значит, у меня самого высшего класса? Просто супер-дрюперский?!

— А то! — гордо задрав тройной подбородок, ответил тот. — Лучше меня только мое начальство, но оно никому не служит.

М-да… Я классная ведьма, у меня самый крутой защитник, вот только я об этом узнала только сейчас. Однако…

— Тебе, наверное, сейчас все «зачарованные» из сериала, вместе взятые, и в подметки не годятся! — хмыкнула Люська.

— А откуда вы знаете про «зачарованных»? — удивился снеговик.

— Как откуда? — опешила подруга. — У нас сериал про них идет!

— А-а… А то у нас тоже зачарованные есть. Три ведьмы, борются со злом.

— Да уж… — только и ответили мы.

Солнце стояло высоко в небе, и парило невыносимо. Даже желание возникло скинуть с себя всю одежду и пойти голой. Вот только, думаю, нудизм здесь не одобряется. Ладно, мне жарко, а каково Люське с ее повышенной лохматостью? Вон идет бедная, пот ведрами собирает. И тут мне в голову зашел в гости один вопросик, да до того смешной, что я невольно хихикнула. Интересно, а блох она подцепить может? Или каких власоедов на худой конец?

— Ты чего это развеселилась? — подозрительно спросила она меня.

— Да так, — как можно беспечнее махнула я рукой, а защитник захохотал в голос, видимо прочитав мои мысли.

— Объясните, по какому поводу вы так развеселились! — потребовала Люся и, остановившись, даже топнула ногой.

— Конечно! — заливаясь от смеха, ответил снеговик. — Тут плакать надо!

Подруга непонимающе похлопала глазами, а когда усиленно зачесала руку, тут уж и я не выдержала, схватившись за живот от дикого хохота.

— По-моему, ты подцепила блошек, — сквозь смех пробормотал защитник, а у Люси нервно дернулась щека.

— К-каких б-блошек? — заикаясь, спросила она, почесав вторую руку.

— А какие блохи водятся у животных, поросших шерстью?

Она принялась внимательно осматривать свою шерсть на предмет посторонних в ней личностей без прописки и с ужасом констатировала:

— Подцепила. И где же умудрилась? Ни собак, ни кошек, никого другого я вроде не трогала…

— Может, купим тебе противоблошиный ошейник? — заботливо предложила я.

— На свой язык купи ошейник! — заорала она, пытаясь вручную переловить своих новых постояльцев.

Я решила не обращать внимания на ее злость, понимая, что с нежелательными квартирантами всегда проблемы, и обратилась к защитнику:

— Кстати, мы на юго-восток идем?

— Хм… — снеговик огляделся и ответил: — Нет, на северо-восток.

— А что ж ты раньше не сказал? — возмутилась я. — У меня же ноги не казенные! Нам еще полдня топать, а я уже устала! Или ты думаешь, что я работаю от солнечных батареек?

— Кстати, о солнце, — спокойно ответил этот гестаповец, — скоро будет гроза.

— Это еще почему? — опешила я от его непринужденного тона.

— А ты сама разве не чувствуешь, как парит? — ответил тот и добавил: — Кстати, именно с юго-востока плывут грозовые тучи, — он махнул рукой в сторону неприветливого черного неба.

Люся на время отвлеклась от ловли блох и вздохнула:

— А у нас зонтиков нет. Вы просто представить себе не можете, как же долго сохнет шерсть! А я вот знаю после купания в колодезной воде.

Я молча огляделась и увидела коня. Он был до того прекрасен, что у меня невольно вырвался возглас восхищения. Если мне не изменяет память, то в сказках он назывался единорогом. Конь несся по полю, гордо неся голову, изо лба которой рос серебристый винтовой рог. Сам чудо-конь был белее только что выпавшего снега, а его тугие мышцы плавно перекатывались под кожей с каждым его движением, завораживая взгляд.

— Ух ты! — неизвестно чему обрадовалась подруга. — Такого бы коняку, да под себя!

— Держи карман шире, — хмыкнул защитник. — Единорога нельзя подчинить, но он сам может выбрать себе хозяина, кого-нибудь из магов. Простые смертные даже прокатиться на нем не смогут.

Единорог промчался мимо нас, даже не взглянув в нашу сторону. Обидно, а вдруг бы он меня захотел выбрать своей хозяйкой, я же как-никак ведьма! А так не взглянул в мою сторону и проскакал мимо своего счастья.

Защитник, вероятно, прочитал мои мысли, потому как ехидно хмыкнул и сказал:

— Думаю, если бы ослы тоже имели возможность выбирать себе хозяев, вряд ли бы кто из них польстился на тебя.

— Ну ты ж польстился, — расплылась я в язвительной улыбке.

— Еще чего! Меня заставили!

К этому времени поднялся сильный ветер. Ну прямо как в фильме «Смерч», первая часть вкупе со второй. Небо над нами стало быстро заволакивать черными тучами, и где-то невдалеке прогрохотал гром.

— Ну все, приплыли, — сказала я, оглядывая огромное поле, по которому мы топали. Лучшего возвышения, чем мы, молния просто не найдет.

— Ох, не готова я пока обугливаться, — вздохнула Люська, глянув на сверкнувшую сине-белую молнию. — Ой, как не готова!

— А я-то как не готова! — согласилась я с ней.

Вновь прогрохотал гром совсем рядом с нами, да так громко, что я невольно вздрогнула и, по-моему, оглохла на одно ухо. Немного погодя появились первые крупные капли дождя. Я поежилась, а защитник, вздохнув, посоветовал нам остановиться. Мне было, в принципе, без разницы, как мокнуть, на ходу или стоя на месте, поэтому я остановилась и вопросительно на него уставилась. Снеговик сделал какие-то непонятные пассы рукой, и мы очутились под прозрачным куполом.

— С громоотводом! — гордо сказал он.

— А стулья? — спросила Люська.

— А фигушки?

Делать нечего, и я села на еще не успевшую вымокнуть траву. Хоть купол и был с громоотводом и ветер сюда не задувал и дождь не попадал, а все же было немного жутковато, сидя под ним, наблюдать за бушующей стихией. Да и ощущение было такое, будто нас накрыли большой банкой. Дождь тем временем набирал мощь, накрапывая все сильнее и сильнее, пока не перешел в кошмарный ливень. Молния озаряла все небо, а гром грохотал с такой силой, что казалось, небо сейчас развалится на несколько кусков или хотя бы даст трещину. Видимо, у богов сегодня случилась авария и прорвало главный водопровод.

Люська вздохнула и, плюхнувшись рядом со мной, тут же принялась заниматься уже привычным делом, то есть ловить блох.

Скучно. Может, помочь подруге продезинфицировать шерсть ручным способом? Громыхнуло прямо над нами, и я невольно зажала уши. Да уж… погодка… Просидели мы в бездействии около часа. Тучи ушли дальше, а над нами снова засияло солнышко. Защитник убрал купол, и мы смогли продолжить свой путь, что нас совсем не обрадовало. Трава была мокрой, а землю размыло. Но идти все равно надо. Дело близилось к вечеру, и ночевать неизвестно где, да еще и на мокрой земле меня не прельщало. Хотя, кто знает, может, Диния нас к себе и на пушечный выстрел не подпустит без документов и разрешения соответствующих органов. И все же надо рискнуть. До Заколдованной долины мы добрались, когда уже стемнело. Не узнать ее было просто невозможно. Долину окружало еле заметное зеленое свечение, наверное, магическое. И, что самое удивительное, за этим полем стоял день и ярко светило солнце! Правда, не такое большое, как настоящее, и висело оно немного ниже, аккурат под облаками. И все же было как-то удивительно видеть день в шаге от тебя, в то время как сам еще находишься в ночи!

— Это магическое солнце, — пояснил защитник, увидев наши с Люськой поглупевшие лица. — Пошли.

— Гм… А нас током не шандарахнет, когда мы пойдем через эту зеленую преграду? — обеспокоенно спросила подруга.

— Не должно, — ответил тот, и мне не очень понравилось то, каким голосом он это сказал.

— Тогда иди на разведку, — предложила я ему.

— Еще чего! — возмутился он. — Пускай Жучка пойдет! — снеговик, окрестив Люську из-за ее повышенной волосатости собачьей кличкой, кивнул в ее сторону. — Я тебе еще нужен буду, а вот Мухтар вряд ли, — добавил он.

— Ах ты лилипут-недомерок! — завопила подруга, да так грозно, будто месяц озверин принимала, причем не в таблетках, а внутривенно для пущего эффекта. — Да я ж тебя как бог черепаху! Жучка!? Мухтар!? Да ты же теперь всю последующую жизнь будешь стоять в очереди за пособием на свою инвалидность, которой я тебя обеспечу!

Пока они выясняли отношения, я зажмурилась и шагнула в Заколдованную долину. Меня словно обдало чем-то холодным, скользким и липким. Одним словом, гадостью. Скандалисты, увидев, что я исчезаю в этой массе, тут же прекратили ругаться и шагнули за мной. Странно, конечно, но, оказавшись в долине, я не увидела ту сторону, из которой мы пришли. Более того, магическое поле тоже отсутствовало, будто, пройдя через него, мы сразу оказались в центре долины. Немного запаниковав, я попыталась вернуться, думая, что просто отсюда ни магического поля, ни другой стороны не видно. Но сколько бы я ни вышагивала туда-сюда, обратно не вышла.

— Ну, дела-а… — протянула Люсинда.

Это уж точно! Мы находились на бескрайнем поле с сине-зеленой травой и красивыми пестрыми цветами.

— И где же нам теперь эту Динию искать? — спросила я, оглядывая долину.

— Без понятия, — нахально ответил снеговик. — Я вам нашел это место, а дальше вы сами.

Дождь, по-моему, обошел это место стороной, потому как трава здесь была сухая и какая-то очень мягкая.

Делать-то все равно нечего. Долину мы нашли, и что? А где Динию искать?

Люська с защитником плюхнулись на землю, а я с тоской в голосе воскликнула:

— Диния! Где же ты? Как же нам тебя найти?

Крикнула я это от безнадеги, даже не думая, что мне ответят, но мне ответили! Из ниоткуда раздался высокий женский голос:

— Кто вы такие и зачем вам нужна Диния?

— Да как сказать, — опешила я и стала вертеть головой в поисках источника голоса. — Она нам в принципе-то и не нужна, нам нужен Сиверро. Просто Диния должна знать, где он находится.

— Зачем вам нужен Сиверро и почему вы решили, что Диния скажет вам, где он находится?

— Э-э… мы надеялись, что она скажет. А зачем он нам нужен, мы и сами толком не знаем, — ответила я и спросила: — А вы, собственно говоря, кто и где находитесь? — Как-то было неудобно разговаривать с тем, кого не видишь.

— Я и есть Диния! — ответила она нам, и тут воздух перед нами сгустился и из него вышла стройная, довольно привлекательной внешности женщина. Она выглядела необычно, но это ее нисколько не портило. Заостренные уши, похожие на эльфийские, выглядывали из копны голубых, как у Мальвины, волос, а маленькие заостренные клыки едва виднелись, когда она разговаривала. Диния была в воздушном голубом платье и, казалось, не стояла на земле, а парила над ней.

Она посмотрела на моего защитника, потом на Люсю и лишь потом соизволила перевести свой взгляд на меня. Потянув носом воздух, Диния прикрыла глаза и, как-то странно покачавшись из стороны в сторону, снова открыла их и сказала:

— Ты, должно быть, Избранная ведьма.

— Угу, — кивнула я.

— Проходите, — сказала она и сделала круговое движение рукой. Сначала воздух перед нами завибрировал, а потом раздвинулся, как занавески, в разные стороны, и нашим взорам открылся дивный сад. Пока мы удивлялись ее фокусам (никак Дэвид Копперфилд у нее брал уроки мастерства), Диния… хм… если можно так сказать, выключила в долине солнце.

Мы вошли в сад с открытыми от восхищения ртами. Диковинные цветы необычно красиво переливались в лунном свете, а в их нежных лепестках отсвечивали звезды! Справа стоял маленький фонтанчик с великолепной фигурой единорога посередине. Из его рога, искрясь и журча, вилась серебряная струйка воды. Такой роскоши я даже в Петергофе не видела!

— Не пойму, — пробормотала Люська, — это что, подсветка такая или вода действительно серебряная?

— Ты угадала, она действительно серебряная. Единорог подарил мне свою слезу и серебряную пыль со своего рога для создания фонтана с живой водой, — ответила Диния и улыбнулась. Ее острые клычки на мгновенье блеснули в лунном свете и исчезли, но страшно не было.

— Значит, это настоящая живая вода? — ахнула подруга.

— Конечно! — Диния подошла к фонтану, взяла стоявшую рядом с ним золотую плошечку и, набрав в нее немного искристой водицы, подошла к Люсе. — Отпей, — сказала она, протянув ей плошку с живой водой.

Та неуверенно взяла ее в руки и осторожно пригубила. Шерсть, покрывавшая Люсино тело, сразу исчезла, даже волосы приобрели свой цвет! Интересно, а от белкиного проклятия она избавилась?

— Избавилась, — ответила Диния и подмигнула мне. — Белкино проклятие тоже исчезло. — Мне стало не очень уютно. Я так понимаю, у них здесь каждый второй мысли читать умеет. Хоть совсем не думай!

— Красота! — обрадовалась подруга, а мне показалось, что даже кожа у нее немного посвежела, что ли… Может, и мне, так сказать, для профилактики глотнуть? А то что-то помялась я вся, носясь по их миру как савраска.

Люсинда ощупывала свою бархатистую кожу, а я, горько вздохнув, пошла за Динией, которая уже шла по вымощенной камнями дорожке к невероятно красивому, но небольшому дому, походившему на сказочный терем.

Внутри дом выглядел гораздо больше, чем снаружи. Магия?

Сначала мы оказались в довольно большом холле. Он был выложен, похоже, из осколков сиреневого стекла. И стены, и потолок, и пол, и дверь… Даже ножки дивана, а сами подушки были обшиты бархатной тканью сиреневого цвета.

— Это не стекло, — опять подслушала мои, а может, еще и Люсины мысли Диния. — Это аметисты с александритами.

— Камни?! — удивилась я, а хозяйка дома кивнула и пригласила нас в комнату. — У меня все комнаты отделаны драгоценными камнями, — добавила она. — Люблю я их.

— А кто ж их не любит, — тихо буркнула Люська.

Следующая комната оказалась какой-то золотой. Диния сказала, что она из золотого топаза.

Полукруглый диван, обшитый золотой тканью, куда нас пригласила присесть хозяйка дома, стоял посреди комнаты. Также на этом пятачке был постелен золотой ковер, похоже, ручной работы, с вышитыми на нем жар-птицами. Даже жалко было вставать на него ногами. А когда одна из жар-птиц встрепенулась и, взмахнув крыльями, поменяла позу, я и вовсе вздрогнула, а Любаша соскочила с ковра на топазовый пол.

— Не волнуйтесь, — махнула рукой Диния. — Они ничего не чувствуют. Просто надоело стоять в одной позе. А кому не надоест?

Я осторожно села на диван, боясь, что тот тоже может ожить, и поджала ноги. Подруга тихонько приземлилась рядом со мной и также поджала конечности. Только защитнику было по барабану. Он прошелся по жар-птицам и, постояв на одной из них, плюхнулся рядом.

Диния щелкнула пальцами, и перед нами возник топазовый столик, на котором дымились горячие булочки, выложенные горкой на подносе, а в золотистых стаканах плескался сок.

Затем она снова щелкнула пальцами и села в появившееся кресло напротив нас.

— Угощайтесь, — сказала она нам, сделав приглашающий жест.

Долго уговаривать нас не пришлось. Есть хотелось безумно, поэтому мы тут же накинулись на предложенное нам угощение с большим аппетитом.

Когда первый приступ голода был утолен, я хмыкнула про себя, интересно, у всех скатерти-самобранки, а у Динии, значит, столик? Она посмотрела на меня и улыбнулась, а я покраснела. Ох, как же мне не нравится, когда шарят в моих мыслях!

— Значит, так, — протянула Диния, когда с обедом (или правильнее будет, с ужином?) было покончено. — Вы пришли узнать, где прячется Сиверро.

— Вы не подумайте ничего плохого, — перебила я ее, — он нам нужен для благих целей!

— Знаю, — кивнула она. — Ты, Валерия, — Избранная ведьма. Твоя подруга Любовь, волей случая тоже угодившая сюда. А это твой защитник — Вицемир.

— О-очень интересно, — протянула я и глянула на снеговика, уплетающего булочку. — У тебя, значит, имя есть?

— Есть, — прожевав, ответил тот. — А ты думала, что я безымянный?

— А почему же ты молчал? Некрасиво!

— А меня никто и не спрашивал!

Я поджала губы и отвернулась от него, а Диния продолжила:

— Так вот, до Сиверро будет добраться очень тяжело, но, как вы понимаете, надо. Я точно не знаю, где он, знаю одно: его убежище где-то поблизости от Чужих земель.

— Чужие земли? — не поняла я и хотела было взять еще одну булочку, но, вспомнив про фигуру, диеты, отказалась от этой затеи.

— Чужие земли никто не знает, — пожала плечами Диния. — Говорят, там очень опасно.

— И где эти земли? — спросила Люся.

— Далеко на западе. Вам придется идти через город Демонов, только там есть мост через Злобную реку.

— Город Демонов? — испуганно ахнула Люська.

— Через какую реку? — не поняла я.

— Город Демонов очень старый город. Когда у власти был Сиверро, черные силы, обитающие в нем, старались не возникать. Но сейчас все поменялось, поэтому идти через него очень опасно. Кстати, именно в этом городе есть двери во все уровни ада. А что до Злобной реки… — Диния вздохнула.

— Да, ее переплыть никак нельзя? — спросила Люся. — А то очень уж не хочется гулять по городу с нечистью.

— Нет. Во-первых, она огромная, а во-вторых, там поселилось чудовище, которое сжирает всех, кто в нее войдет. Думаю, это все происки Дамортона.

— А как же нам быть? Ведь рассекретят в два счета! Один Вицемир чего стоит, весь белый и пушистый! Разве нечисть такой бывает?

— Вам придется замаскироваться. Тем более Дамортону уже известно об Избранной ведьме, и он ее ищет. Думаю, в городе Демонов всех предупредили насчет подозрительных личностей.

— А в этом городе только нечисть обитает?

— Нет, там также полно гоблинов, троллей, упырей, черных ведьм и колдунов. А управляет этим городом правая рука Дамортона, Локсберт.

— А чудище никто не пробовал уничтожить? — спросила Люська, которой явно не хотелось идти через город Демонов.

— Пробовали, — вздохнула Диния, — но пока безрезультатно.

— Эх, — вздохнула я, — ядохимикатов на него нет. Сразу бы издох.

— А где их достать? — оживилась Диния.

— В нашем мире. Но не советую, — ответила я, — иначе вы здесь все загнетесь. Это нам по барабану, мы привычные ко всяким там Чернобылям с радиоактивными зонами, а для вас это прямая погибель.

— Жаль…

Диния вздохнула и, тряхнув копной волос, сказала:

— Ладно, вам надо отдохнуть перед трудной дорогой.

— Согласна, но меня интересует еще одно, моя Сила…

— А что с ней не так?

— Да с ней-то все так, просто я не знаю, как ею управлять, а без этого я с такой Силой, как мартышка с гранатой без чеки. Ладно, лопухнусь и случайно Дамортона завалю, а если самоуничтожусь? Кто мир тогда спасать будет? И я помру, и Сила ваша накроется. Или она полетит себе другую Избранную ведьму искать?

— Не полетит. Избранная ведьма выбирается только один раз в тысячу лет. А магией ты сама научишься пользоваться, со временем.

— Ну, ладно, — вздохнула я. — В крайнем случае 911 вызову.

Диния ничего не поняла и, встав с кресла, пригласила нас идти за ней.

Комнат было много, и все они были отделаны камнями. А когда мы прошли через изумрудную и рубиновую комнаты, Люська не выдержала и спросила:

— А вы не боитесь, что вас могут обворовать?

Диния хмыкнула и ответила:

— Есть, конечно, такие умельцы, которые пробирались ко мне в надежде поживиться…

— И что с ними стало?

— А ты сама посмотри, видишь, вон статуя гнома, а вон вампира, а это моя гордость, — Диния провела рукой по изумрудной статуе непонятного существа, наверное, какого-нибудь помесенка.

— И кто это?

— Самый известный вор-летун. За семьсот лет ни разу не был пойман! А теперь служит украшением изумрудной комнаты.

— Не поняла?

— Понимаешь, — стала объяснять Диния, — на всех комнатах стоит сильнейшее заклятие. И как только вор притрагивается к чему-либо ценному, становится той же структуры, что и вещь. Если вы видите рубиновую статую, значит, вору приглянулись рубины. Изумрудную статую — изумруды. Кто попытается снять заклятие, становится статуей из того камня, каким отделана комната, в которой он в это время находился.

— А если он дотронется не рукой?

— Без разницы.

Диния пригласила нас в бирюзовую спальню и, пожелав приятного отдыха, удалилась.

Комната была небольшой, а голубые тона успокаивали взгляд. Тончайшие занавески едва колыхались от слабого дуновения из окна, а под ногами был ковер с вышитым морем, волны которого плавно по нему гуляли. Комнату освещал странный светильник без проводов и батареек, просто висел в воздухе, освещая спальню голубоватым светом, а у стены стояли друг напротив друга две роскошные кровати с воздушными покрывалами.

— Чур, моя слева! — воскликнула я и прыгнула на кровать, стоявшую с левой стороны. Кровать качнулась, будто она была водной, и, медленно колыхаясь, замерла.

— А моя справа! — воскликнул Вицемир и с громким хрюканьем прыгнул на вторую кровать.

Подруга замерла и, уперев руки в бока, стала сверлить нахала взглядом.

— Тебе не кажется, что размер кровати тебе велик? — ядовито спросила она защитника. — И где, по-твоему, буду спать я?

— Велико не мало, — ответил тот. — А ты можешь спать и на полу. Бывшим Жучкам не привыкать.

Снеговик зевнул и, забравшись под покрывало, натянул его по самую макушку.

Люська от злости на некоторое время остолбенела, но когда снова смогла двигаться и говорить! О-о! Лучше вам не слышать того, что она говорила! Мои уши покраснели и быстро завяли.

Высказав защитнику все, что думает о нем и его родственниках до десятого колена, она перешла к боевым действиям и, подскочив к снеговику, стала сдергивать с того покрывало. Вицемир решил во что бы то ни стало без боя не сдаваться и тут же вцепился в другой конец покрывала руками и ногами. Началось что-то вроде игры в перетягивание каната. Защитник, на мое удивление, не проигрывал, а, можно даже сказать, выигрывал, но потом он неожиданно отпустил покрывало и сказал:

— Подавись. Я могу и без него обойтись, мне не холодно.

Люська с грохотом покатилась к моей кровати, при этом издавая грозное шипение.

Я даже зажмурила глаза, представляя, что сейчас сделает подруга, когда встанет с пола, но ничего не произошло. Посреди комнаты, неизвестно откуда, возникла люлька, такая маленькая с прозрачными бирюзовыми занавесочками. Вицемир тут же перелетел в нее, освобождая кровать Люсе.

— Так и быть, уступаю тебе место, — благосклонно сказал он и, плюхнувшись в люльку, моментально захрапел.

Я видела, что подруге очень хотелось перевернуть эту люльку вместе с защитником, предварительно раскачав ее до потолка, но она почему-то этого не стала делать, а просто вздохнула и легла в освободившуюся кровать.

Ночь пролетела незаметно, и я проснулась от того, что солнце немилосердно слепило мне глаза. Уж не знаю, искусственное оно или настоящее. Люсинда уже сидела на кровати, в задумчивости разглядывая бирюзовые стены, а Вицемир сам раскачивал себя в люльке.

В комнату, постучавшись, вошла Диния.

— С добрым утром, — сказала она. — Завтрак готов. Умывайтесь и выходите в сад.

— А где умыться? — спросила я ее.

— Выйдете из комнаты, дверь налево — уборная, напротив — умывальня.

Диния ушла, а я, соскочив с кровати, кинулась в уборную. Войдя в нее, я растерялась: в небольшой комнатке в углу стоял обычный стул с дыркой посередине. Ну и что с ним делать? Допустим, сядешь на него, а куда все потом денется? Не на пол же! В это время в дверь постучала подруга и спросила:

— Ты случаем веревку не проглотила? Давай выходи, не одна все-таки!

— Люся, отстань, я размышляю, — с раздражением ответила я, со всех сторон оглядывая стул.

— С ума сойти! — возмутилась та. — Нашла где размышлять! Давай освобождай кабинет, а думать будешь в другом месте!

— Хорошо, — покладисто ответила я и открыла дверь, сделав рукой приглашающий жест. — Прошу!

Люська залетела и, остановившись рядом со мной, спросила, указывая пальцем на стул:

— Это что?

— Стул с дыркой.

— Это я поняла. Ты мне скажи, как им пользуются!

— Над этим я как раз-таки и размышляла, когда ты стала ломиться в дверь.

— Ага… — пробормотала она, и мы стали думать вместе.

Так ничего и не надумав, мы пошли умываться. Спрашивать у Динии, как пользоваться стулом, нам было неудобно, и мы решили потерпеть. Умывшись, я позвала Вицемира, которому понравилось качаться в люльке, и мы отправились в сад, поразивший нас своей красотой в самое сердце. Здесь росли деревья с необычными сиреневыми листьями и красными плодами, также были цветы, своей формой напоминающие солнце. Они были круглые желтые и пускали свои лучи, как настоящее солнышко. Были и синие колокольчики, которые звонко и переливчато звенели на самом деле, как только ветер начинал тихонько покачивать их стебли. А в середине сада живописно располагался небольшой пруд с прозрачной голубой водой и яркими зелеными водорослями, между которыми туда-сюда плавали золотые рыбки. Диния подозвала нас к небольшому дереву с салатовыми листьями и желтыми плодами, возле которого стоял хрустальный столик и такие же стулья. Нас уже поджидал завтрак, состоявший из опять-таки горячих булочек и еще желтых плодов, наверное с дерева, под которым и стоял стол. Плоды формой напоминали киви со вкусом клубники.

После завтрака Диния заговорила о нашем путешествии.

— Я вам кое-что собрала в дорогу из еды, — сказала она и щелкнула пальцами. В ее руках оказался небольшой рюкзак. — Там вяленое мясо, булочки, фрукты и сок.

— Спасибо, — поблагодарили мы ее, а Вицемир со вздохом взял рюкзак, который тут же испарился.

— И еще, — Диния достала маленькое зеркало и какую-то палочку с прозрачным конусом. — Это вам, — она протянула зеркало Любаше, а мне отдала палочку.

— Что это? — спросила я ее, рассматривая палочку. — И зачем она мне? Разве что Дамортону глаз выколоть или уши его почистить. Они у него большие?

— Что? — не поняла Диния, внимательно на меня посмотрев.

— Уши, — ответила я.

— Не знаю… Уши как уши… Это антиврак и магическое зеркало. Зеркало может очень многое показать, стоит только его попросить, а антиврак…

— Это что, — возмущенно перебила я ее, — я с этой палочкой врать не смогу? На фига тогда она мне? Лучше дайте мне такое же зеркало, как у Люськи! А этот антиврак надо нашим депутатам подсунуть.

— Ты не поняла, — Диния покачала головой, — с этим антивраком ты будешь знать, врут тебе или нет. Прикоснешься ею к…

— Подозреваемому, — перебила ее Люся, — и если палочка завибрирует, тебе вешают лапшу!

— Какую лапшу? — совсем запуталась Диния. — Если тебе врут, прозрачный конус станет красным!

— Ясно, — вздохнула я. — И все же зеркало лучше.

— Вам пора в дорогу, — быстро сказала гостеприимная хозяйка дома и стала незаметно подталкивать нас к вымощенной камнями дорожке.

Я сунула антиврак защитнику и пошла к выходу.

Из долины мы вышли без проблем, и я сразу же обратилась к Вицемиру:

— Итак, где у нас запад?

Тот покрутился-покрутился и, махнув в правую сторону рукой, ответил:

— Там.

По всей видимости, было еще утро. Если запад там, то восток соответственно в противоположной стороне, а солнце все еще бродит на востоке. Хотя в их мире, может, все наоборот? С моих мыслей меня сбил защитник, он обернулся и сказал:

— По-моему, нас кто-то догоняет.

— Гонец, — ответила я, — хочет сказать, что ты выиграл в бесплатной лотерее.

— Лимузин, — согласно кивнула Люсинда, — на коем мы и поедем дальше.

— Лошадь, лошадь, — поправила я ее, — откуда здесь лимузин? Здесь даже инвалидку днем с огнем не сыщешь!

— Какая лошадь? Какой лимузин? Какая инвалидка? — взорвался Вицемир. — Это могут быть воины Дамортона!

Мы оглянулись и увидели четырех всадников. И все же насчет лошади я не ошиблась. Всадники оказались людьми, вблизи похожими на рыцарей, по крайней мере, в моем представлении, как их описывали в старинных романах. Все облаченные в блестящие доспехи и с мечами наперевес… Не знаю, в книжках рыцари благородные… Но по всей видимости, эти рыцари явно о книжном благородстве слыхом не слыхивали. Они притормозили возле нас и, наставив в нашу сторону свои хорошо наточенные мечи, спросили:

— Кто вы и куда направляетесь?

Ну что за бестактность, скажите мне? Кто ж первому встречному-поперечному задает такие вопросы, да еще таким тоном? Прям как наша милиция! Еще бы документы спросили с местом прописки!

— Кто, мы? — глупо спросила их Люська, явно не ожидавшая такого «приветствия».

— Вы, вы! — заорал самый тощий, настоящий кощей, больно ткнув меня своим мечом в грудную клетку. Я оторопела.

— Мы девушки, — охотно пояснила я ему и немного отодвинулась назад, а вдруг ему захочется проверить остроту своего меча?

— Как вас зовут, откуда вы и куда направляетесь?

Та-ак… Вопросов прибавилось. Кощей снова дотянулся до меня своей шашкой, а я обиделась на такое негалантное обращение.

— Меня не зовут, я сама прихожу, — процедила я сквозь зубы. Он ничего не понял, но объяснений почему-то не потребовал и переключился на мою подругу.

— А тебя? — меч переметнулся с меня на Любашу, она расплылась в улыбке и пропела:

— Что в имени тебе моем, ты оцени груди объем! — и кощей тут же машинально уставился на ее грудь.

— Так вы распутные девки! — осенило его, и он понимающе закивал, опуская свой меч.

— Сам ты распутная девка! — обиделась Люська. — Совсем, что ли, в юморе не сечешь? — она гордо вскинула голову, окинув рыцарей презрительным взглядом.

Кощей отчего-то запечалился. Может, он взгрустнул по поводу отсутствия у него юмора? Или ему так сильно хотелось встретить на своем пути распутниц? Пока он тосковал, рыцарь с огромным шнобелем перехватил эстафетную палочку.

— Откуда вы и куда идете? — повторил он вопрос дистрофика, буравя нас взглядом.

До сей поры молчавший защитник ответил:

— Идем звероящера в зоопарк сдавать.

Рыцари переглянулись, а Вицемир взмахнул ручкой, и Люська обернулась… не пойми в кого.

Голова ящера, из пасти которого вырывалось пламя, туловище бизона, а хвост хрюшки.

— Э-эх, с хвостиком сплоховал, — вздохнул снеговик и, оглядев свое творение, приказал: — Жучка! А ну, фас!

— Ведьмы! — заорали храбрые воины и кинулись врассыпную. Было довольно забавно смотреть, как они от нас, а точнее, от перевоплотившейся подруги удирают, подстегивая своих коней.

Когда бесстрашных рыцарей и след простыл, звероящер-Люся повернулась к защитнику и выпустила в его сторону столб огня.

Весь черный от сажи Вицемир взвыл:

— Ты че, потеряла список, кого бояться?! Хозяина не признаешь?

Подруга, злобно рыча, кинулась на него, и тот едва успел взмахнуть рукой, вернув Люське нормальный облик. Она встала с четверенек, отряхнулась и угрожающе стала надвигаться на защитника.

— Ты из кого это решил посмешище сделать?! — прокашляла подруга, видимо, охрипнув от рычания.

— Так ведь помогло же! — стал оправдываться снеговик, прячась за моей спиной.

— Да я ж тебя за это! — Люська сжала кулаки, но все же преследовать Вицемира прекратила, вспомнив, что это бесполезное занятие.

— Кстати, — заинтересованно протянула я и посмотрела на этого доморощенного фокусника. — Как это ты превратил Люську в… это чудовище с хвостиком порося?

— Так у меня еще и свинюшкин хвостик был?! — негодующе воскликнула потерпевшая и просверлила взглядом снеговика. Даже не знаю, что б она сделала, если б сумела его поймать.

— Был, был, — успокаивающе ответила я ей и вновь обратилась к Вицемиру: — Ну, так как?

— Просто, — скромно ответил защитник, а Люся заскрипела зубами от бессильной злобы. — Я еще много чего умею. Тебе ведь уже объяснили, что я высшего класса!

— А невидимыми нас сделать сможешь, чтоб мы без проблем прошли через город Демонов?

— К сожалению, нет.

— Жаль, — вздохнула я. — Ну, что ж, пойдем дальше.

Обогнув лес, мы увидели впереди высокие красивые горы, вершины которых скрывались за облаками. Они были настолько завораживающими, что я замерла, любуясь их величием. Казалось, что они бесконечно простирались по всему горизонту.

— Это Ороу, — пояснил наш экскурсовод, небрежно махнув рукой в сторону гор. — Если мне не изменяет память.

— С кем? — схохмила Люсинда. Она все еще не могла забыть звероящера.

— Погоди, погоди, — не поняла я и перевела вопросительный взгляд на защитника, — ты хочешь сказать, что наш путь лежит через эти громадины? Знаешь ли, у меня все как-то не было времени лазать по горам, поэтому скалолазка из меня никакая, — я еще раз окинула взглядом высоченные горы и решительно покачала головой.

— У нас есть пять путей, — обрадовал меня Вицемир, и я принялась слушать. — Первый путь — обойти горы слева, на это уйдет несколько месяцев. Второй путь — обойти горы справа, на это уйдет около недели…

— Хороший путь, — перебила его Люська, которая, ко всему прочему, боялась высоты.

— Но, — поднял вверх палец Вицемир и, сделав паузу, договорил: — Там владения Дамортона, и мы будем хорошо просматриваться из его замка.

— Плохой путь, — покачала головой подруга, и я была полностью с ней согласна. Нам лишние неприятности ни к чему, а к встрече с ним мы пока не готовы.

— Дальше, третий путь, — продолжил защитник, — как-то перелезть или перелететь горы. Четвертый путь лежит через проход, где гора Ороу срослась с горой Изу.

— Далеко? — теперь перебила его я.

— Нет, но в этом проходе живет полукот.

— Это еще кто такой? Может, с ним договориться можно?

— Еще никто не мог с ним договориться и никто не уходил оттуда живым. Говорят, он охраняет сокровища, но, по правде говоря, никому не известно, что там на самом деле, — объяснил защитник и посмотрел в сторону гор.

— Но мы же не за сокровищами! Он может сам лично проводить нас на другую сторону и проследить, чтоб мы ничего не сперли! — воскликнула Люська, возмущенно всплеснув руками.

— Как ты думаешь, а с голодным драконом ты бы смогла договориться? — устало вздохнул Вицемир, и Люся деловито осведомилась:

— Какой пятый путь?

— Самый простой, через пещеры гоблинов.

— Идем через них, — решила я.

— Да, но есть одно но… — защитник замялся и, опустив глазки долу, стал водить носком своей сандалии по земле.

— Что еще? — медленно проговорила я, ожидая любого подвоха.

— Их пещеры — это сплошной бесконечный лабиринт, которого я не знаю. Заблудиться там можно в два счета, — быстро ответил он и, подняв на меня извиняющийся взгляд, быстро отвел его в сторону.

Я стиснула зубы, а Люся предложила:

— А может, просто попросить их перевести нас на другую сторону? Конечно, не бесплатно. Одного серебреника им хватит?

— Они лучше за ваши головы десять тысяч золотых у Дамортона получат, — покачал головой снеговик.

— А кто им скажет-то, — фыркнула Люська, вскинув подбородок, — что это Избранная с подругой, а это так, приблудился слева!

— Это ты приблудилась слева, а Дамортон не идиот и Избранную ведьму от простой девки отличить сможет! — разозлился он, обидевшись на Люськино высказывание о его персоне.

— Дамортон да, узнает, а гоблины? Они-то откуда узнают?

— Гоблины? А они всех подозрительных личностей тащат к хозяину! Будь ты хоть стариком, хоть красной девицей!

— И что же нам делать? — вздохнула я.

— Есть у меня одна мыслишка, — задумавшись, протянул Вицемир. — Недавно гномы готовили атаку на гоблинов и стащили у них карту лабиринта. Можно попробовать у них ее попросить.

— Ага, так они и дали тебе ее! — ехидно улыбнулась я, посмотрев на защитника.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Вот и думай! Ты, в конце концов, мой защитник или как?

— А может, Люську снова в звероящера с поросячьим хвостиком превратить и напугать их как следует? Или сразу на гоблинов натравить? — хихикнул защитник и, подмигнув, на всякий случай подальше отошел от моей подруги.

— Бери выше, на Дамортона! — усмехнулась я, а Люська угрожающе посмотрела на Вицемира и прошипела:

— Я тебя потом знаешь в кого превращу?! Мама родная не узнает! Будешь всю жизнь по подвалам прятаться, сам страшась своего вида!

— Да ладно, я же шучу! — махнул пухлой ручкой защитник.

— А я нет!

— Все, — снеговик, перестав обращать внимания на Люську, повернулся ко мне. — Идем к гномам, а там что-нибудь придумаем.

Подруга продолжала злиться, кидая косые взгляды в сторону Вицемира, и он, не выдержав, показал ей язык.

— Слушайте, — предупредила я их, предчувствуя новую ссору, — вы здесь можете оставаться и выяснять дальше свои отношения, а я иду дальше. Все равно от вас толку никакого, один только шум!

— Смотри-ка! Важной шишкой себя почувствовала! — фыркнул Вицемир, дернув плечом.

— Ага, — согласилась с ним моя бывшая лучшая подруга. — Мания величия и все признаки гордыни налицо!

Эх, не надо было Динии снимать с Люськи белкино проклятие, а заодно наслать бы его на непутевого защитника. Тоже мне, телохранитель чумазый! Так ведь и ходит в обугленном тряпье!

— Ой! И правда! — воскликнул снеговик, оглядев себя, а я прямо взбеленилась:

— Ах ты, гад! Опять мои мысли читаешь?! — но он не обратил на меня внимания.

— Пойду переоденусь, — быстро сказал он и испарился, а я крикнула ему вдогонку:

— Надеюсь, тебя заменят более сообразительным!

Далее мы шли молча. Слева от нас был густой лес, насыщенный сине-зелеными красками, справа — поле, усеянное пестрыми цветами, а впереди — величественные горы. Пару раз мы видели единорогов; один был белым, словно снег, а второй — черный как смоль. До чего же они все-таки красивы! Эти животные — само совершенство!

После встречи с единорогами нас некоторое время сопровождал волк, что не могло не нервировать, но немного погодя он отстал. А чуть позже нам дорогу перебежал черный пятиногий заяц. В общем я поняла, что их животный мир очень разнообразен и богат. Люська резко остановилась передо мной и замерла, уставившись на дорогу.

— В чем дело? — спросила я, тюкнувшись носом в ее спину.

— Я вот думаю, — пробормотала она, — черный заяц, перебежавший дорогу, это то же самое, что черная кошка, или нет?

Подруга с озабоченным видом перевела взгляд на меня и стала ждать ответа.

— Э-э… думаю, нет, — неуверенно ответила я и отправилась дальше.

— Тебе видней, — вздохнула Люся и пошла за мной.

Минут через десять явился Вицемир, весь белый и накрахмаленный. Будто его только что вынули из стиральной машинки. Мне даже почудилось, что от него пахнет «зимней свежестью» рекламного порошка.

— Что-то ты быстро вернулся, — иронически ухмыльнулась я, глядя на чистенького защитника. — Не прошло и года, я даже соскучиться не успела.

— А я-то как не успел! — всплеснул он руками и покачал головой.

— И почему замену не прислали? — продолжала я свои нападки.

— К сожалению, я один такой высококвалифицированный на весь наш мир. Так что, может, тебя заменим, поскольку Избранную можно переизбрать. — Вицемир лукаво глянул на меня и сложил ручки на груди.

— На данный момент Сила выбрала именно меня! — я гордо задрала голову и отвернулась от него.

— И чего она в тебе нашла? — удивился защитник. — Одна извилина, и та пробором оказалась! Ко всему прочему, у тебя слабый слух, тупой взгляд и чувство юмора в зачаточном состоянии, а уж амбиций на десятерых хватит!

— Ну ты и жук! — возмущенно протянула я, решив обидеться. Но Вицемиру, по-моему, было все равно. Он порхал впереди нас и насвистывал себе под нос какую-то мелодию.

Если бы вы знали, как мне надоело топать пешком! Я, наверное, за всю свою жизнь столько не проходила, сколько уже довелось в этом мире! Хорошо хоть торопиться нам некуда, Дамортону так и так крышка, а позже или раньше, без разницы. С такими вот оптимистичными мыслями я брела за снеговиком, как вдруг что-то блеснуло на дороге. Я наклонилась и подобрала золотое кольцо с зеленым камнем. На внутренней стороне ободка были выгравированы какие-то иероглифы.

— А ничего, симпатичное, — сказала я вслух, но надеть его все же не решилась.

— Волчье кольцо, — не оборачиваясь, пояснил защитник. И как он увидел, что я нашла? У него, видимо, глаза как у хамелеона. Надо бы присмотреться повнимательней. — Вставка изумруд, — добавил он, и Люська тут же подскочила ко мне:

— Какая прелесть! Дай я его рассмотрю поближе!

Мне было все равно, поэтому я, пожав плечами, ответила:

— Бери.

Подруга осторожно взяла у меня с ладони кольцо и, полюбовавшись на него со всех сторон, попыталась надеть его. Но оно почему-то не лезло ни на один ее палец.

— Вот досада! — разочарованно протянула она, разглядывая колечко. — Может, ты попробуешь? — Люся вернула мне его, и я нерешительно покрутила кольцо в руках.

— Ну чего ты боишься?

— Не знаю. Чего-то ведь написано тут иероглифами. Может, заклятье какое… И опять-таки название «волчье кольцо» отпугивает, — с сомнением пробормотала я.

— Надень кольцо, пригодится, — сказал Вицемир и, оглянувшись, посмотрел на меня. — Я не чувствую, чтоб от него исходило зло. Правда, я не знаю, как оно действует.

Я неуверенно продела в него средний палец, и оно налезло! Надо же, а ведь у нас с Люськой одинаковый размер! Камень в нем засверкал еще ярче, будто ожил, стоило мне надеть кольцо, и стал переливаться всеми оттенками зеленого.

— Интересно, а почему оно мне не подошло? — недовольно пробурчала подруга, невольно любуясь игрой камня.

— Значит, это кольцо само выбирает себе хозяина, — пояснил Вицемир.

— Ну а если кто другой нашел бы его и просто оставил у себя?

— Я думаю, что оно бы у него сразу потерялось и, скорее всего, так происходило бы до тех пор, пока кольцо не нашло хозяина.

— Значит, Лерка его хозяйка?

— Вероятно.

Теперь я уже другими глазами посмотрела на кольцо и чуть не подпрыгнула, камень будто мне подмигнул! Ну и ну!

— Я думаю, нам надо пойти лесом, — тем временем сказал Вицемир и, остановившись, огляделся вокруг.

— Как скажешь, — ответила я, все еще любуясь кольцом, а Люська спросила:

— Почему?

— Можем на гоблинов нарваться.

— Как скажешь, — тут же повторила она за мной.

И вошли мы в лес, и повел нас «Сусанин» к болотам. То и дело сворачивая то направо, то налево, мы дошли до того места, где все деревья будто вымерли. Из земли торчали одни корявые стволы с кривыми ветками, на которых не было ни листочка. Осторожно ступая по рыхлой земле, мы вслушивались в тишину. У меня даже возникло ощущение, что я оглохла, в этом лесу не было слышно ни звука, кроме тех, которые издавали мы. Стало как-то не по себе. Я, испуганно оглядываясь, наступила на сухую ветку, и мы услышали какое-то завывание. У меня внутри все похолодело от жуткого звука, а защитник, дернувшись, остановился.

— Е-ма-е! — хлопнул он себя по лбу, а я приготовилась услышать что-то ужасное: — Это ж Мертвый лес!

— Ну и что? — шепотом спросила я его, а сама почувствовала, как мои коленки предательски задрожали.

Нет, в этом мире хуже, чем по минному полю, то «Джек-потрошитель», то гоблины-убийцы, то коты-извращенцы, и все такие колоритные личности! Они, наверное, здесь специально выведены для того, чтоб жизнь медом не казалась.

— Ты куда нас завел, ирод?! — испуганно пискнула Люська, озираясь по сторонам.

— Мы что, не могли обойти этот лес стороной? — разозлилась я на снеговика, чувствуя кожей каждую волосинку на голове.

Нам еще не было известно, какая опасность подстерегает нас в этом лесу, но страшно стало до безумия. Завывание становилось все сильнее, и адреналин уже заполнил каждую клеточку моего тела, рвущегося в панике бежать сразу в разные стороны.

— Замолкните обе! — шикнул на нас защитник.

Вот когда со мной начинают таким тоном разговаривать, я жутко нервничаю. И что значит, замолкните?! Мы и так от страха слова вымолвить не можем!

И тут волна ужаса меня словно парализовала. Я увидела, как сухие ветки стали шевелиться, а после вытягиваться в разные стороны, как паучьи лапы. Это что за жуткое явление природы? И что они собираются делать дальше?

— Замрите! — вновь приказал нам Вицемир.

Ну что за моду он взял чуть что командовать? В конце концов, кто здесь главный? — строптиво мыслила я, но, скорее всего, только для поддержки своего морального духа.

Мимо меня протянулась ветвь с насаженным на нее через глазницу чьим-то черепом. Это меня здорово впечатлило.

— Это еще что? — стараясь не шевелиться, испуганно шепнула я снеговику, когда ветка замерла и, повернувшись в мою сторону, вроде как посмотрела на меня, череп-то уж точно смотрел. Такое было ощущение, что ветка приценивается к моей голове. Коллекцию она себе, что ли, из черепов делает?

— Деревья убивают свою жертву, тем самым питая свои корни их кровью, — прошептал в ответ Вицемир и посмотрел на ветку, нацелившуюся на мою голову. — Зрения у них нет, зато они хорошо реагируют на вибрацию земли и колебание воздуха.

— А слух?

— Почти глухие.

— Почему тогда мы говорим шепотом? — удивилась я, но повысить голос не решилась. Защитник пожал плечами.

— Я не желаю быть донором! — пискнула Люська, прижав руки к груди и четко отслеживая каждое движение веток.

— Ну ты и Сусанин! — осуждающе качнула я головой. — Не в болото, так к деревьям-кровопийцам, так?

— Я не виноват! Я совсем забыл про этот лес! — стал оправдываться снеговик, жалобно переводя взгляд с меня на Люську.

— Я одного понять не могу, — я невольно повысила голос, — что же ты за защитник такой, да еще и суперкласса, если практически ничем не помогаешь, да еще и страдаешь слабой памятью. Я представляю, какие у вас в таком случае обычные защитники!

— Ох, — слабо охнула подруга, когда одна корявая ветвь, задев ее, немного поцарапала руку. — Вырубить на фиг все под коленку!

Тем временем корни деревьев тоже пришли в движение и стали потихоньку вырываться из земли в поисках добровольцев на сдачу крови. Я умолкла и, затаив дыхание, боялась лишний раз моргнуть, не то что покрутить головой. Люське повезло еще меньше, она стояла в какой-то немыслимой позе и неслышно шевелила губами. Либо молилась, либо проклинала все и вся.

— Я так думаю, — тихо обратилась я к подруге, — что мой защитник засланный казачок, причем заслал его сам Дамортон, дабы тот избавился от нас без шума и пыли. Ну какой дурак нас здесь будет искать?

— Какой дурак нас вообще где-нибудь в этом мире будет искать? — прошипела она в ответ и пробуравила свирепым взглядом Вицемира.

Он обиделся и решил с нами не разговаривать, а я услышала невдалеке какой-то шум, а затем душераздирающий крик.

— Что это? — мои нервы оказались на пределе и готовы были сдать с минуты на минуту.

Защитник обиженно прогундосил:

— Деревья нашли жертву. Сейчас лес снова уснет, и у нас будет возможность из него выбраться.

Да-а, не повезло кому-то, стал завтраком для деревьев или что у них сейчас, обед? Вот и береги после этого природу! Да я сама лично первых же встреченных мною гринписовцев сюда отправлю!

Крики смолкли, и деревья понемногу стали затихать. Корявые ветки замирали в том положении, в котором находились в данный момент, а корни зарывались обратно в землю.

Моя душа, которая при первых признаках опасности заныкалась куда-то в пятки, неуверенно оттуда выглянула. Думаю, сделала она это только для того, чтобы оценить обстановку.

— Идем, — потянул меня за руку защитник. — И подругу свою, застывшую в позе лианоподобной гремучки в брачный период, захвати. Смотри, как ее торкнуло от страха, как бы навсегда в таком положении не осталась.

Не знаю, что из себя представляет животное или еще какое-либо существо с подобным названием, но если оно выглядит, как сейчас Люська, то, поверьте, это смертоносное зрелище.

Люся кое-как разогнулась и крадущимся шагом пошла за нами. Когда мы почти выбрались на открытую поляну, лес снова ожил и зашевелился.

— Бегом! — заорал Вицемир, явно не имеющий проблем с голосовыми связками, и мы пулей вылетели из кровожадного леса.

— Слава богу! — выдохнула Люська, и мы обессиленно рухнули на траву.

Я в блаженстве прикрыла глазки, чувствуя, как сердце постепенно входит в свой нормальный ритм, и услышала горький вздох Вицемира:

— Ой, влипли-то!

— Почему? — поинтересовалась я, открыла глаза и увидела перед своим носом острие меча.

Ну что за мода здесь, скажите мне на милость? Чуть что, сразу своими шашками в лицо тычут! Я поднялась взглядом по лезвию, выше к рукоятке, затем еще выше и увидела хозяина столь роскошной железяки. Им оказался гоблин. Боже, как мне все это уже надоело, и что там с Люськой? Тихонько повернув голову в сторону подруги, я убедилась, что с ней все в порядке, если так считать ступор, в состоянии которого она находилась. Еще бы — стресс на стрессе! Вон как она глаза вытаращила, словно базедову болезнь подхватила. В принципе, я ее понимала. Ладно, мне мечом угрожали, на нее вон нацелили лук с натянутой тетивой, и стрела была готова сорваться в любой момент. Наверняка отравленная, так что от чего подруга загнется быстрее — еще неизвестно.

— Может, ты все же что-нибудь сделаешь? — прошипела я, пытаясь скосить глаза в сторону своего так называемого телохранителя.

— Я думаю, — ответил этот нахал.

— А нельзя ли это сделать побыстрее? Не хочу быть порубленной на фарш! — занервничала я, переводя взгляд с одного гоблина на второго.

— А ты не сбивай меня с мысли!

Ну, конечно, ему хорошо, не в его же морду тычут саблями!

— Кто вы? — наконец подал голос тот, что был с мечом.

— Девушки, — в который уже раз пустилась я в объяснения. — Просто гуляем, вот из лесочка только что вышли, устали, прилегли отдохнуть, а тут вы тычете чем попало в глаза и допросы устраиваете. А на каком основании?

Когда я нервничаю, то невольно начинаю грубить.

— Не хами! — предупредили меня. — Одна из вас ведьма, иначе зачем нужен защитник?

Просвещенный, однако, попался!

— Вот и я думаю, зачем? — я выразительно глянула на Вицемира. — Он нас даже из этой ситуации вытащить не может!

Гоблины переглянулись, и тот, что держал под прицелом Люсю, приказал:

— А ну поднялись!

— Да мы разве против! — обрела дар речи подруга. — Сами же так запугали нас своими смертоубийственными железяками, что даже моргнуть страшно!

Гоблины немного отошли назад, давая возможность нам подняться, но при этом не опустили своего оружия. Оказывается, быть под прицелом не такая приятная вещь, в который раз убедилась я.

— Отведем к хозяину? — спросил мой страж, морда которого была располосована жутким шрамом, что, конечно же, не добавляло ему симпатии. Жаль только, что вражины не доделали своего черного дела.

— Не знаю, — засомневался второй, — может, сначала к своему заглянем? Он велел всех подозрительных, прежде чем вести к Дамортону, доставлять к нему.

— Конечно, — возмутился недобитый врагами гоблин, — ему самому хочется награду заполучить! — он размахнулся мечом, а я испуганно отшатнулась.

— Да, может, среди них нет Избранной ведьмы!

Лично мне жуть как не хотелось сейчас попадать к Дамортону, ну хоть ты тресни! Поэтому я осторожно сказала:

— Давайте, валяйте, отведите нас к Дамортону, а вдруг кто из нас окажется Избранной ведьмой, тогда куш сорвете, вот только как отнесется к этому ваш хозяин? Самое меньшее, понизит вас до разряда чернорабочих, будете до старости сортиры драить.

Гоблины, по-моему, пытались думать. Во всяком случае что-то этакое на миг проявилось на их мордах. После минутного молчания «шрамоносец» оглядел нас и спросил:

— Кто из вас Избранная ведьма?

— У нас что, «дуры» на лбу написано? — фыркнула Люська и дернула плечом.

— Почему? — не поняли они, а на их мордах проступило отчетливое изумление.

— По кочану!

Гоблины вновь изобразили умственные потуги. Давалось им это с трудом, видно, не привыкли они шевелить своими мозгами так, как мечами. На сей раз молчание длилось минуты три, после чего Люськин конвоир наконец-то решил:

— Ведем к Помбе.

«Шрамоносец» согласно кивнул, и они, небрежно перекинув нас через плечи, понесли к загадочному Помбе, наверное, главарю всей их шайки-лейки.

Вицемир плелся позади них с таким печальным видом, что мне его на мгновенье даже жаль стало. Все-таки трудная работа охранять Избранную ведьму, особенно такую непутевую, как я. Господи! Неужели я согласилась с тем, что я непутевая? Видать, и впрямь плохи наши дела! Или это положение «вниз головой» дало толчок таким мыслям? Прилила кровь к мозгу, и он заработал в неправильном направлении.

— Послушайте, — прокряхтела подруга, которой, видимо, надоело биться головой о железный доспех гоблина при каждом его шаге. — Мы можем и сами, ножками, — сказала она, тюкнувшись еще раз об его панцирь, при этом громко ойкнув.

— Заткнись, — вежливо попросили они ее.

— Ну что вы! Я молчу! — ласково пропела Люся. — Вас просто жалко, тяжело небось!

— Куриный вес, — ответил мой конвоир, а я, почувствовав головокружение, воскликнула:

— Слушайте, в конце-то концов, нам неудобно! Кровь все-таки к мозгу приливает, так и загнуться недолго! Конечно, если вашего Помбу устроят наши трупы, тогда я молчу.

Гоблины остановились и, опять поразмышляв, мне казалось, что я даже слышу, как ворочаются их мозги, опустили нас на землю.

— Лер, — наконец подал голос мой верный защитник, — помнишь… кхе… ладони?

Когда звездочки перестали изображать цветомузыку перед моими глазами, я удивилась:

— А что их помнить-то? Вот они, на месте! — я продемонстрировала ему сразу обе ладони и даже повертела ими у того перед носом.

Голова продолжала кружиться, но тошнота прошла.

— Вспомни, что ты делала, когда мы приблизились к деревне! — стал злиться снеговик, подавая мне руками какие-то знаки.

— Ну-у, интересовалась жителями деревни и вообще…

— А дальше?

— Ну… — я опять задумалась, а гоблины уже с подозрением уставились на нас.

— Ой, дура-то! — протянула подруга и, качнувшись, оперлась на гоблина, но тут же отдернула руку.

И эта туда же! Они бы еще вспомнили, что я год назад делала! Меня начали раздражать их недомолвки и какие-то глупые намеки.

— Что бывает, когда чиркаешь зажигалкой? — прямо спросила меня Люська.

— У нас что, телевикторина «Что, почем и где»? — И тут до меня дошло. Вот только как вызвать огненные шары из своей ладони? Повертев их и так и эдак, я попробовала помахать ими, чем привлекла внимание гоблина со шрамом:

— Чего это она такая дерганая стала? — Он посмотрел на Люську, ожидая от нее объяснения.

Подруга беспечно махнула рукой и, внимательно наблюдая за моими действиями, ответила:

— Да ее как-то в детстве током на триста восемьдесят вольт шандарахнуло.

— Чем, чем? — не поняли неандертальцы, округлив глаза.

— Ничем.

Гоблины обиделись и, что-то пробубнив насчет блаженных, грубо пихнули нас в спины, приказав топать, пока топается. Мы и потопали, а я продолжала эксперименты со своими ладонями, но пока безуспешно. Из них не то что огненных шаров, даже искры выжать не удалось.

— Юродивая, — услышала я за своей спиной жалостливый голос.

— Сами вы юродивые, — оскорбилась я и еще раз махнула рукой. Ничего.

— Так, — вздохнул защитник, — видимо, настала пора действовать мне.

Он дунул сначала в сторону одного гоблина, а затем второго. Те замерли.

— Ну и ну! — только и смогла сказать Люська, покачав головой.

— А теперь линяем! — крикнул Вицемир. — Времени у нас минут десять, не больше!

Мы и рванули. Куда рванули, один Бог знает, главное, подальше от этих тугодумов. Бежала я так, что ветер в ушах свистел, но оказалось, это был не ветер, а свистящий голос защитника, призывающий нас остановиться. Я притормозила и вопросительно уставилась на него, пытаясь отдышаться.

— Ты что, устал? — слегка задыхаясь, спросила я снеговика. Давненько я так не бегала.

— Нет!!! — разъяренно заорал Вицемир.

— Чего тогда… — я огляделась и, не увидев Люси, воскликнула: — А где Люсинда?

— Вот именно, где? — разозлился он. — Я ору ей, ору, что эта кобыла поскакала в другую сторону, а она… Как же вы мне обе надоели!

— Господи! Этого только не хватало! Мало проблем, что ли, у меня? И где теперь прикажете ее искать?

Потом я все же решила сделать виноватым защитника и, повернувшись к нему, в ярости заорала:

— И почему это ты раньше на них не дунул?! Нравилось смотреть, как над нами издеваются?!

— Просто я ждал подходящего случая.

— Это еще какого такого подходящего случая?

— Когда лес станет гуще.

— А если бы мы вообще не дошли до такого места?

— Тогда пришлось бы рисковать.

Крыть было нечем, поэтому я переключилась на поиски Любаши и во все горло заорала:

— Люська! Ау-у-у!

Вицемир покачал головой, посмотрев на меня как на непроходимую дуру.

— Кричи громче, гоблины тебя могут не услышать, — сказал он.

— А что делать-то? — я растерялась и посмотрела на него, в надежде, что тот знает, как найти подругу.

— Без понятия, — расстроил он меня ответом.

— Может, она нас по своему зеркалу отыщет? — с надеждой спросила я и посмотрела по сторонам. Где ее сейчас носит?

— Может, хотя лес везде одинаковый, и все же я на всякий случай уберу с тебя защиту от подглядывания.

— А она у меня есть? — удивилась я.

— Конечно! Я же тебе ее сразу поставил!

— Тогда снимай! Надеюсь, что Люся уже достала свое зеркальце и вопрошает, кто на свете всех милее, всех румяней и белее.

— Ага, а оно ей отвечает, уйди, дура, за тобой ничего не видно, — хмыкнул Вицемир.

— Хватит ерничать, лучше скажи, какие будут предложения.

— Оставить ее на съедение волкам.

— Я серьезно.

— Ну откуда я могу знать, куда удрала твоя чокнутая подружка! Знаю только одно, сидеть на месте и ждать, пока мы ее найдем, она не будет. Поищет пока на свою филейную часть другие приключения, чтоб скучно не было, — развел руками защитник, а я совсем сникла.

Та-ак… чувствую, до гномов мы сегодня не доберемся.

Неожиданно в кустах что-то зашуршало, и у меня возникло желание слиться с землей или хотя бы скосить под пенек, но я не успела. Испуганно втянув голову в плечи, я закусила губу и замерла. В кустах сначала сверкнули зеленые глаза, а потом показался их обладатель — большой матерый волк. Я струхнула и собралась осыпаться пеплом, как волк заговорил вполне человеческим языком, прямо как в сказке.

— Твоя подру-у-уга в километре от вас, — провыл он, пристально глядя мне в глаза. — Поверни на право-у-у и иди никуда-у-у не свор-р-рачивая, — последнее слово волчара прорычал.

— Говорящий волк, — обалдела я, открыв в изумлении рот.

— Поспеши! — поторопил он меня и скрылся в кустах.

— Ты его поняла? — спросил меня защитник, глядя на то место, где только что стоял волк.

— Конечно! А ты что, не понял?

— Нет, для меня он просто рычал.

— Странно… — я задумалась. Какие, оказывается, во мне скрываются интересные качества. Однако!

— Не странно. Теперь я догадываюсь, как работает твое волчье кольцо, — сказал снеговик, переводя взгляд на меня. — Так что тебе сообщил волк?

— Что Люська в километре от нас, если идти направо и никуда не сворачивать.

— Ну тогда пошли быстрее, пока она не сменила свое местонахождение.

Я повернула направо и поперла прямо через какие-то колючие кусты. В дороге защитник начал вслух размышлять:

— Интересно, как ты сможешь уничтожить Дамортона? То, что он тебя боится, это факт. Не стал бы Великий и Могучий назначать такую цену за тебя.

— А почему тогда он не боится, что, как только меня к нему доставят, я обрушу на него громы и молнии? Короче, устрою в его дворце Армагеддон?

— Значит, в роли пленницы ты для него безопасна. Думаю, его страшит другое, если ты сама заявишься к нему, — задумчиво протянул Вицемир, облетая дерево.

— Значит, заявлюсь сама, — воинственно сказала я, — и устрою ему пышные похороны. Марша не обещаю, но вполне симпатичный гробик гарантирую. Хотя после того, что я с ним сотворю, даже спичечный коробок покажется роскошью. Придется все ссыпать в фантик из-под конфетки. Ириска, думаю, подойдет. У тебя есть ириска? Конфетку съем, фантик Дамортону оставлю.

— Нет, — растерянно покачал головой Вицемир. — И при чем тут какая-то ириска, фантик и гробик? — он посмотрел на меня как на полоумную.

— Тебе не понять моих далеко идущих замыслов, — махнула я рукой. — Не загружайся, это я так время коротаю, пока мы ищем эту Нафаню. — Не объяснять же ему, что чертовски нервничаю.

— Кого-о?

— Люську, — вздохнула я. — Люську.

— Я, наверное, никогда не смогу тебя понять, — вздохнул защитник. — У тебя как-то мышление развито… хм… мягко говоря, странно…

— Нет, смотрите на него! Мышлением он моим недоволен! — воскликнула я, но поскандалить мне не удалось, хотя очень хотелось, так сказать, для разрядки. Просто мне помешала Любаша, которая находилась в компании сомнительных личностей из какого-нибудь племени «Тумба-юмба». Росточком они не вышли, оказавшись вровень с защитником, их тело покрывала рыжая короткая шерсть. Особенно впечатляли их уши; они свободно лежали на плечах и имели сливово-синий цвет. Ну точно у покойников позаимствовали, причем отдирали их, видимо, с трудом, вытянув до слоновьих размеров! Существа окружили мою подругу и что-то ей объясняли, а она, разомлев, словно таракан на грязной кухне, только головкой кивала.

— Воргули, — ответил на мой немой вопрос снеговик.

— А что они ей там втирают, да так складно, того гляди вилку придется приобретать, чтоб лапшу с ее ушей потом скручивать, — нахмурившись, поинтересовалась я. Не знаю, но чем-то мне эти существа не приглянулись.

— Ничего, — ответил защитник.

— Ну как же ничего! — возмутилась я. — Я же не слепая! Вон как раскланиваются перед ней, словно она королева! А лепечут-то, лепечут! — я снова посмотрела на подругу, которая вольготно расположилась на траве и жмурила глазки от распирающего ее удовольствия.

— А-а! Так это они расхваливают ее на все лады, — наконец понял он меня.

— За что? — прямо-таки обалдела я и стала приглядываться к Люське. Что же в ней такого сверхъестественного они обнаружили, чего я не разглядела за все эти годы.

— За все.

— О-очень интересно… То-то я смотрю, она расплавилась, словно сыр на солнышке. Кто ж ее потом с земли-то соскребать будет, «Виолу» недобитую? — мне стало немножко обидно. Всегда становится не по себе, когда хвалят не тебя, а кого-то другого, да еще, по моему мнению, явно этого не заслуживающего.

— Завидно? — догадался Вицемир и улыбнулся.

— Вот еще! — раздраженно фыркнула я. — Меня еще всякие горгули не расхваливали! И без этого кавалеров хоть попой кушай!

— Не горгули, а воргули, и брось завидовать. Они ее сейчас обдерут как липку и отстанут, — беспечно махнул рукой снеговик и вновь посмотрел на полянку.

— Так они что, грабят ее?! — в моей груди поднялось возмущение, и я твердой походкой вышла на поляну, с запозданием сообразив, что взять-то с нее практически нечего, ну разве что кое-что по мелочи, но и этого было жалко.

— Грабят, — где-то сзади раздался голос Вицемира, а я гневно заорала:

— Люся! — воргули тут же разбежались от крика в разные стороны, а подруга скуксилась и кисло поинтересовалась:

— Ну и на кой ляд ты их спугнула?

— Ой бесстыжая! — возмутилась я, осуждающе покачав головой. — Вместо того чтоб спасибо сказать, она на меня баллоны катит!

— Да?! И позвольте узнать, за что мне тебя стоило благодарить? — она поднялась с травы, окинув меня ехидным взглядом.

— Да за то, что я тебя от ограбления спасала! Пока ты тут валялась, словно блин на сковородке, и млела от их сладких речей, воргули тебя обчищали!

— Как?! — Люська открыла рот и, казалось, не могла поверить в мои слова.

— Каком кверху! — теперь уже ехидство звучало в моем голосе. — Где твои золотые часы? А где цепочка с крестиком? Где все это? — перечисляла я, оглядывая подругу.

Она также осмотрела себя и, не обнаружив столь близких ее сердцу предметов, покраснела, думаю, от всепоглощающей ярости и завопила:

— Ах вы, сволочи! Меня ограбить среди бела дня! Милиция! Охрана!!! — Любаша бессильно сжимала и разжимала кулаки, брызгая слюной.

— У тебя что, охрана есть? — полюбопытствовал защитник. — Я думал, она только у высокопоставленных лиц имеется.

— Плевать! Меня ограбили какие-то мерзкие мартышки, нарушители закона и правопорядка! Кто у вас тут за этим следит?

— Никто. Кого поймают с поличным, либо требуют долю, либо убивают, забирая награбленное себе. А так чтоб специально гоняться за ворами… — он покачал головой. — Да кому это надо? Тем более воргули. Они же такими рождаются и тянут все что надо и не надо. Хобби у них такое.

— Ничего себе хобби! Золотые часы, цепочка с крестиком! И как это они умудрились все с меня снять, да так, что я даже ухом не повела?

— Потому что на твоих ушах была лапша, — охотно пояснила я. — А с лишним грузом они хуже выполняют свои функции.

— Зато будет теперь вместо сережек! — противно хихикнул Вицемир, а Люська снова взвыла:

— Как?! Они и сережки украли?! — она судорожно ощупала уши и впала в глубокую депрессию. Помнится, сережки у нее были с брюликами, с небольшими, правда, но все же…

— Хватит убиваться, лучше пойдем дальше, — беспечно махнул рукой Вицемир. — Не век же нам в этом лесу куковать.

— Убиваться?! — всхлипнула подруга, бросив в его сторону жалобный взгляд. — Ну конечно, не тебя же киданули!

— Люсь, ты так расстраиваешься, будто у тебя по меньшей мере машину украли, — попыталась я ее успокоить. — Тем более эти сережки, если честно, были так себе.

Подруга еще немного повздыхала, погрозила кулаком в пустоту и спросила:

— А где живут эти макаки небритые?

— Воргули? — уточнил защитник.

— Чихать мне на то, как они себя величают! — зло выплюнула она. — Так где?

— Везде. Их дома так замаскированы, что не каждый сможет обнаружить. Тем более ты не знаешь, какая семья воргулей тебя обокрала, а их здесь множество, — ответил защитник, а я попросила его, чтоб он вывел нас к гномовским пещерам, желательно обходя опасные места за версту. Вицемир кивнул и, оглядевшись, повернул налево, а мы пошли вслед за ним.

На этот раз «Сусанин» решил не рисковать своим здоровьем и вывел нас прямиком к пещерам гномов. Увиденное меня разочаровало. Никакой цивилизации, даже самых обычных дверей нет. Заходи кто хочет!

— Ты уверен, что здесь обитают именно гномы? — шепотом спросила я защитника, разглядывая неровные края входа в пещеру.

— Конечно! Вон и колпак одного из них валяется.

— А может, это гоблиновские владения, а колпак гном мог потерять, когда гоблины его на допрос тащили как опасного вора-рецидивиста, — стала мне подсказывать моя неуемная фантазия. — Тюкнули по голове пыльным мешком, закинули на плечо и прямиком к начальству, чтоб допрос учинить с пристрастием. А заодно и повышение по службе получить за доблестную службу в ловле гномов-законников.

— Ну ты и наплела! — подивился защитник, обалдело посмотрев на меня. — Сама-то хоть поняла, что сказала?

— Я-то поняла, а до тебя, видимо, как до утки на седьмые сутки. Я говорю, может, они гнома захватили, а в этом месте он свой колпак потерял, — с раздражением пояснила я, продолжая осматривать вход.

— Это владения гномов, — медленно, но уверенно ответил он голосом, не терпящим возражения.

Пока мы мирно разговаривали, из пещеры вышли три гнома. Все они оказались почти на одно лицо, только бороды разного цвета, и они были хорошо вооружены, я так поняла, с голыми руками в этом мире просто неприлично ходить. Все трое внимательнейшим образом посмотрели на нас. Не успела я придумать, с чего начать разговор, как рыжебородый, у которого по лицу расползлась противная ухмылка, спросил:

— Кто такие и чего вам надо?

Все-таки какой ущербный мир. Сколько народу мы повстречали на пути, а вопросы у всех такие однообразные: кто, откуда и куда.

— Нам бы к вашему начальству, — промямлила подруга, не зная, как с ними следует себя вести.

— И по какому такому вопросу?

Интересно, а они знают сказ про любопытную Варвару, которой нос оторвали? Видимо, нет. Надо бы просветить их как-нибудь на досуге, авось, станут менее любопытными.

— Это мы обсудим только с ним, — твердо ответила Любаша.

— А если мы не поведем? — гадко улыбнулся рыжий гном, склонив голову набок. Кажется, он у них за главного, вон как пальцы веером раскидывает, совсем как наши «новые русские».

— Тогда мы сами пойдем к нему, — неуверенно ответила я.

— Попробуйте, — весело оскалились гномы и, как один, обнажили свои мечи, преградив нам путь.

Опять двадцать пять! Одно и то же, до чего же однообразен этот мир в смысле общения с аборигенами. Ну почему каждый так и норовит пригрозить нам своей железякой, а то и вовсе проткнуть насквозь.

— Послушайте, — успокаивающе подняла я руки, — расслабьтесь, дышите глубже… Я вас прекрасно понимаю, наверное, денек выдался еще тот, раз вы на взводе, а тут еще две ненормальные с таким же третьим пристают к вам с нудными расспросами.

— Говори только за себя, — в один голос перебили меня друзья.

— Так вот, — продолжила я как ни в чем не бывало, — вы как к гоблинам относитесь? В мире с ними или время от времени пакости какие друг другу устраиваете?

— Чего? — не поняли они и вытянули свои физиономии. (До чего же здесь тупой народ!)

— Я спрашиваю, вы с гоблинами дружны?

— А вам что за дело? — огрызнулся рыжебородый и неприязненно на меня посмотрел.

Ну вот, я с ними по-нормальному, а они рога выставили! Нехорошо! И что это такое, на вопрос вопросом отвечать? Или это у них такая манера разговора?

— Слушайте, вы вообще на вопросы умеете отвечать? — засомневавшись, спросила я их.

— А вы?

Нет, ну не идиоты ли?

— Мы умеем. А вы? — я уже еле сдерживала гнев и раздражение.

— А мы нет, — гномы так противно захихикали, что у меня возникло вполне объяснимое желание надавать им по шеям.

Короче, вышла тупиковая ситуация. М-да-а… А если у них еще и главный такой же кретин, как эти трое? Тогда пиши пропало. С такими вряд ли можно о чем-нибудь договориться. Хоть караул кричи, только вряд ли это поможет. В это время Вицемир, перехватив у меня эстафетную палочку, продолжил светскую беседу.

— Давайте так, — начал он и взлохматил белый чуб, — вы нас провожаете к своему повелителю, а мы вам, лично вам, раскрываем один секрет.

— А он нам нужен? — спросил противный рыжик, нагло уставившись на защитника. Я смотрю, он один такой разговорчивый, остальные молчат себе в тряпочку, только подхихикивают иногда да саблями своими помахивают, словно чапаевцы.

— Ну, если вам не интересно знать, где спрятано золото Злыря… — с деланным равнодушием протянул снеговик и вздохнул, а гномы аж подпрыгнули. Интересно, о каком количестве золота идет речь, что у гномов при этом известии так глазки загорелись, что никакой пожаркой не потушить! А чернобородый даже меч выронил, правда, тут же подобрал.

— Вы знаете, где оно? — недоверчиво и в то же время с надеждой воскликнули они.

— Знаем! — гордо вскинув голову, ответила Люська, даже не понимая, о чем, собственно, идет речь.

Рыжебородый гном быстро пришел в себя и подозрительно спросил:

— А почему же вы тогда сами не забрали его?

Ну кто его просил все портить! Так хорошо началось!

Я молитвенно сложила руки на груди и, возведя очи долу, пояснила:

— Мы живем не ради материальных благ, а ради духовных ценностей!

— Монахини, что ли? — не поверил он. — А почему тогда при вас ведьминский защитник?

Ох уж этот рыжан! Выведет он меня сегодня, я ведь и глазом не моргну, как пришлепну его за болтливость!

— Почему сразу монахини? — удивленно спросил их защитник. — Белые ведьмы. Они стремятся только к добру и единению с природой. Что им до мирских благ?

— Ага, — кивнула Люся и потупила глазки.

Гномы посовещались-посовещались, и противный наконец-то выдал:

— Мы согласны. Выкладывайте, где золото Злыря, и мы отведем вас к Мокко.

Я нехотя оторвала свой возвышенный взгляд от неба и медленно перевела его на этих прохиндеев, которые, по всей видимости, считают нас даунами.

— А хо-хо не ха-ха? — ехидно вопросила я, презрительно взглянув на их наглые физиономии, а Люська процитировала строки из бессмертных «Двенадцати стульев» Ильфа и Петрова.

— Вечером деньги, ночью стулья. Ночью деньги, утром стулья. Утром деньги, днем стулья. Днем деньги, вечером стулья. Я ясно выражаюсь?

Гномы, все как один, отрицательно мотнули головами.

— Она говорит, — начала доходчиво переводить я, — что мы скажем, где находится золото Злыря, только после того, как вы устроите нам свиданку с Мокко. Короче, все узнаете после аудиенции с вашим повелителем.

— Ха! — выкрикнул рыжий самоубийца. Ох, чует мое сердце, допрыгается он у меня сегодня! И надо же ему за всех принимать решения? — А вдруг вы нас обманете? — спросил он и зло прищурился.

— Мы не такие, — покачала я головой. — Честное пионерское!

— Чем докажете?

Ну вот, теперь ему доказательства подавай! А где мы их возьмем? Надеюсь, у Вицемира припрятан козырь в рукаве. Защитник, не обманув моих ожиданий, ответил.

— Хорошо, — кивнул он, затем сделал пассы рукой, и в его ладони оказался миниатюрный цветок, искусно сделанный из драгоценных камней. Боже! Такой красоты я в жизни не видела! Более того, цветок был живой! Он то распускал нежные, полупрозрачные лепестки, то снова складывал их в бутон. А когда я наклонилась к нему, то почувствовала ни с чем не сравнимый аромат! У меня закружилась голова, все тело обволокла сладкая истома, а сердце наполнилось радостью! Так хорошо я еще никогда себя не чувствовала!

— Маги-Радис! — восхищенно воскликнули гномы, благоговейно глядя на волшебный цветок, а Вицемир ловко его убрал, а то не дай бог, те от счастья в обморок попадают, кто ж нас тогда к Мокко отведет? Кстати, интересно, когда это и где Вицемир успел стырить цветок? Он что, без меня в чужом имуществе копался? Я подозрительно покосилась на защитника, но тот даже бровью не повел.

Гномы вернулись на землю, а у рыжего появились новые подозрения. Ну не может он не подгадить.

— Так, так, так… — недобро протянул он, — а кто-то говорил, что интересуется только чисто духовными ценностями. Чего ж тогда вы цветочек-то сперли?

У-у! Гад! Надоел со своими выводами и подозрениями хуже горькой редьки!

— Они здесь ни при чем, — опустив глазки, покаянно ответил Вицемир. — Мы еще не были знакомы, когда я достал этот цветок. Просто он мне очень понравился, и я не смог пройти мимо него.

Гномы снова устроили совет и зашептались. На этот раз они быстро взвесили все «за» и «против», а потом, повернувшись к нам, кивнули:

— Мы согласны. Идемте за нами. Но учтите, что после разговора с Мокко вам от нас не отвертеться! — для пущей убедительности гномы дружно провели пальцами по лезвию своих мечей.

— Да вы не волнуйтесь! — успокоила я их. — Все будет тип-топ!

Они развернулись к входу в пещеру и пошли, а мы двинулись следом за ними. В пещере было прохладно, и чем дальше мы шли, тем становилось холоднее. Была я как-то на экскурсии в сталактитовой пещере, и все же здесь все оказалось совсем другим. Проходы и залы освещали тусклые факелы, вставленные в стены, а сталагмиты, свешивающиеся с потолка, заменяли люстры, причем очень роскошные люстры. Некоторые коридоры оказывались до того узкими и низкими, что приходилось нагибаться, зато парочка залов имела размер в половину футбольного поля. А какой здесь воздух! В этом мире вообще воздух чистейший, но в пещере… это нечто! Помнится, на экскурсии нам говорили, что час, проведенный в пещере, продлевает жизнь на год. По этому поводу у моей знакомой вертелся на остром язычке вопрос к двадцатилетнему экскурсоводу, что, может, он уже вовсе и не молодой человек, а хорошо законсервированный дедушка, если летом по нескольку часов проводит в пещерах экскурсии.

Вицемир горько вздохнул, и я, оторвавшись от своих воспоминаний, вопросительно к нему повернулась.

— В чем дело? — озабоченно спросила я, не понимая его нахлынувшей грусти.

— Боюсь по шапке получить, — еще горше вздохнул он.

— За что? — растерялась я.

— Так за раскрытие секрета.

— Почему?

— Понимаешь, много веков назад жил-был Злырь, огромный и страшный дракон. Он был помешан на золоте, драгоценностях и всяких магических штучках. Доставал все это где только предоставлялась возможность. За несколько веков Злырь собрал великолепнейшую коллекцию, и Маги-Радис в этой коллекции — не самая ценная вещичка. Многие пытались завладеть его сокровищами, но Злырь был непобедим. Но потом его все же победил в бою какой-то смельчак, но место, где он спрятал сокровища, так и не нашли. С тех пор прошло много времени, и большинство стало думать, что сказ про сокровища Злыря — просто легенда, но это не так, и там это знают, — при последних словах Вицемир многозначительно указал пальцем вверх.

— Тогда почему они не могут раскрыть тайну? — пожала плечами Люська. — Или они это для себя берегут?

— Да ты что! Знаешь, что здесь начнется! А кто будет все расхлебывать и на кого посыпятся все шишки? Я понимаю, что Господь великодушен, и все же нам запрещено об этом рассказывать!

— Да что такого может случиться? — не понимала подруга.

— Там очень много магических вещей, — терпеливо стал пояснять защитник. — А окажись они в руках черных магов, случится апокалипсис.

— А черные силы, почему они до сих никому ничего не выдали? Ведь, я так понимаю, им должно быть по барабану мнение Господа? — спросила я, стараясь не отставать от гномов, но и не слишком приближаться к ним, чтоб те не услышали наш разговор.

— А черные силы ничего и не знают. Да и не всем светлым об этом известно. Если честно, то и я об этом выведал совершенно случайно.

Вицемир вроде покраснел и опустил глазки.

— Ясно, грел ушки у кабинета начальства, — понимающе хмыкнула я.

— А если здесь сами узнают про местонахождение сокровищ Злыря? — не унималась Люсинда.

— Тогда мы ни при чем. Да и не уверен я, что кто-нибудь узнает.

— Почему?

— Потому.

— А где эти сокровища?

— Ты будешь последней в списке, кому я это скажу, — пообещал Вицемир Люсе.

— Жалко, что ли? Все равно гномам придется рассказать! — обиделась она, надув губы.

— Жалко у пчелки, а я придумываю, как выкрутиться из этой ситуации.

— Наври, — посоветовала я.

— Придется так и сделать, — вздохнул защитник и вроде успокоился.

Не знаю, какой по счету зал мы проходили, когда я увидела первую дубовую дверь. Она находилась по левую сторону от нас, и на ней висел здоровый амбарный замок. Интересно, что они там хранят? Драгоценности? Не зря же поставили такую дверь, да еще и с таким замком. Люську, видимо, тоже волновал этот вопрос, и она, оставив в покое Вицемира, догнала гномов и как бы невзначай спросила:

— Странно, у вас же нигде нет дверей, а здесь есть. Что за ней?

— Твое какое дело? — огрызнулся противный, даже не обернувшись.

— Да я так просто.

— Золото, бриллианты, — хихикнул чернобородый, и подруга клацнула челюстями.

Нет, надо предупредить гномов, чтоб они больше так не шутили. Или они не шутили? Я покосилась на дверь, затем на замок и, мысленно махнув рукой, пошла дальше. Кстати, а как мы отсюда выберемся, если гномы захотят нас тут бросить? Лично я уже заблудилась. Здесь из одного зала выходит столько коридоров, что запомнить все направления просто нереально, если, конечно, ты не старожил. Сплошной лабиринт, Минотавра только не хватает. А может, они его уже завели вместо комнатной собачки и выпускают по ночам, чтоб кушал непрошеных гостей.

— Нет здесь Минотавра, — сказал Вицемир, залетая вперед.

— Опять мои мысли подслушиваешь? — возмутилась я, уставившись ему в спину.

— А ты не думай громко, — хихикнул он.

Нет, скажите на милость, а если б я о чем-то интимном думала?

— Ну, тогда б я, наверное, умер со смеху.

— Хватит! — я разозлилась и попыталась не думать совсем. Но, как это бывает обычно, в голову тут же полезли всякие идиотские мысли. Ничего не оставалось, как занять ум делением трехзначных.

Шли мы еще довольно долго. Мне уже стало казаться, что эти пещеры бесконечны, пока, наконец, гномы не остановились в небольшом зале и не сказали:

— Все, пришли. Теперь ваша очередь выполнить свое обещание.

— Только после аудиенции с Мокко, — напомнил им Вицемир, погрозив пальцем.

Бородачи поскрипели зубами, но согласно кивнули.

— Хорошо, ждите здесь, — процедил рыжий и направился к резной двери справа. Остальные остались с нами. Подозреваю, для охраны, так, на всякий случай. Мало ли что нам взбредет в голову. Вот, например, у Люськи повышенный интерес к запертым дверям, да и, чего греха таить, не только у нее.

Только рыжий подошел к двери, как та сама открылась и к нему навстречу выплыл еще один гном в красной рясе, ну в точности кардинал Ришелье из «Трех мушкетеров». Только с ярко-красной бородой. Я неприлично хихикнула. Неужто он ее красит? Надо бы ему «Веллу» подарить, от нее волосы не секутся. А то небось красит ее чем попало, вот и торчит его бороденка в разные стороны, словно по совместительству еще ершиком служит. Не хочу даже предполагать, что он ею может чистить.

— О! Рама! — воскликнул зануда, явно перед ним пресмыкаясь. — А я к Мокко! Он не занят?

Рама (выискался еще индийский князек или божок) презрительно оглядел нас и вопросительно уставился на своего рыжего, судя по обращению, подчиненного.

— Люди?! — недовольно воскликнул он, поджав губы. — Зачем ты их сюда привел? Ты же знаешь, что это запрещено! А вдруг они шпионы Дамортона или, того хуже, охотники за нашими сокровищами! А вдруг им нужен секрет нашей стали? — гном прищурился и упер руки в толстые бока.

Рыжий скуксился и даже стал ниже ростом, а я, сделав шаг вперед, гордо ответила:

— На черта нам все ваши богатства и секреты? А на Дамортона мы и сами зуб имеем! Можно сказать, из-за него вся наша жизнь наперекосяк пошла! А я, между прочим, еще замужем не была, детей не рожала и даже дерево не посадила!

— Зачем вам Мокко? — строго спросил краснобородый. Он, по-моему, так ничего и не понял из моей речи.

— Дело у нас к нему безотлагательное, — ответила я и, заметив, что Рама собирается опять перебить меня, набрала побольше воздуха в грудь: — И нечего так раздуваться, словно воздушным шариком поработать захотелось, мы у вас не задержимся.

Рама сдулся и захлопал глазками.

— На каком языке она говорит? — спросил он неизвестно кого, переводя взгляд с нас на своих товарищей и обратно.

— На человеческом, — пояснила Люся. — Так вы нас пустите поговорить с вашим повелителем или нам на таран идти?

— А о чем будете вести разговор? Учтите, мы не собираемся сотрудничать с людьми! — предупредил он, стараясь выглядеть как можно величественнее, что не очень ему удавалось.

— Фи! Очень надо! Можете оставить свои секреты вечной молодости при себе. Речь пойдет о другом.

Рама подумал и наконец согласился.

— Следуйте за мной, — с тем же величием произнес он, и мы — хвала Богу! — просочились за ним в святая святых — тронный зал.

Это огромное помещение, стены которого выложены замысловатыми узорами из драгоценных камней, приводило в шок прямо с порога. Все сияло, переливалось всеми цветами радуги и буквально ослепляло. На противоположной стороне между четырьмя хрустальными колоннами возвышался золотой трон, также инкрустированный драгоценными камнями. И вот на нем-то и восседал их повелитель. Мокко оказался совершенно седым. С первого взгляда поражали его глаза какой-то глубинной мудростью, что заставляло невольно благоговеть. На его голове сияла корона, крупные бриллианты просто слепили глаза. Скажем так, лично у меня от такого обилия драгоценных камней даже зубы заболели, а у Люськи, видимо, свело лицевые мускулы, вон какое безобразное выражение алчности застыло на ее лице.

Мокко находился не один. У каждой колонны стояло по вооруженному до зубов гному. Так что мне внутренний голос сразу посоветовал вести себя без лишних выкрутасов. По всей видимости, эта охрана вообще была лишена всяких чувств.

Мы остановились, не доходя примерно трех метров. При попытке подойти ближе стража целилась в нас из своих арбалетов, поэтому мы мудро решили, что гном нас услышит и с этого расстояния. Надеюсь только, что он не глухой.

Мокко, благосклонно кивнув, сказал:

— Я слушаю вас, чужеземцы!

Хм… Как же начать-то разговор… Как свести его к просьбе… Не могу же я брякнуть, дайте, мол, нам карту с лабиринтами гоблинов, а то нам позарез на другую сторону надо. Ягоды, говорят, в тех краях слаще, да и грибов больше.

Вицемир как-то странно покосился на меня и тихо прошептал:

— Ну что опять за тараканы у тебя в голове?

Естественно, я тут же вспылила:

— Я не прошу тебя подслушивать мои мысли! А тем более если они тебе не нравятся!

— Зачем ты кричишь? Просто я никак не могу ухватить их суть! — успокаивающе поднял он руки.

— Не для средних умов, — продолжала злиться я.

— Я понимаю, но все же прошу, по мере возможности, старайся изъясняться более ясно, — примиряющее ответил он.

— Ах, ты! — возмущенно воскликнула я, разворачиваясь к защитнику, но тут Мокко нас перебил, вежливо сказав:

— Надеюсь, ваша размолвка не является единственной причиной прихода ко мне? Видите ли, у меня не так много времени.

— Извините их, — вмешалась Люська, которая уже пришла в себя, вдоволь налюбовавшись драгоценностями. — Нам нужна карта с пещерами гоблинов.

— А больше вам ничего не нужно? — ехидно поинтересовался Рама, который остался присутствовать при нашем разговоре. Его глаза прямо горели от любопытства.

— Больше ничего, — ответила я.

— Зачем она вам? — спросил Мокко и сделал знак рукой, чтобы Рама (которого так и распирало сказать в нашу сторону какую-нибудь гадость) больше не высказывался.

— Понимаете… — начала я и задумалась. А можно ли ему говорить правду, вдруг он предателем окажется?

— Можно, — ответил защитник, видимо, прописавшись в моей голове. Я вздохнула и, набрав побольше в грудь воздуха, выдохнула:

— Я Избранная. Как вам должно быть известно, моя миссия состоит в том, что я должна покончить с Дамортоном. Но для начала мне нужно увидеть Сиверро, а он находится по другую сторону горы Ороу. Самый безопасный для нас путь пройти через эти горы лежит через пещеры гоблинов.

Мокко задумался, а этот придурок (я имею в виду Раму) прямо-таки развеселился. Конечно, мне сразу же захотелось дать хорошего пинка под зад краснобородому, и желательно, чтобы в этот момент на мне были обуты какие-нибудь гриндерсы или кирзачи.

— Ты… Избранная..? — хохотал в диком припадке Рама. Надеюсь, что он хотя бы живот себе от смеха надорвет.

— Тихо! — приказал им Мокко, и гном, разом прекратив веселье, заткнулся, а правитель обратился ко мне: — Чем докажешь, что ты Избранная?

А чем я, собственно говоря, докажу? И вообще, на кой ляд ему еще и доказательства нужны? Я что, военную тайну хочу узнать? Мне всего лишь план гоблиновского лабиринта нужен!

Хотя, если разобраться, ведь этот план действительно может являться военной тайной. Все же подземные ходы…

— Мне нужны доказательства, что она является Избранной! — твердо повторил Мокко, махнув в мою сторону рукой, унизанной перстнями.

— Ну что ж, доказывай, — протянула Люсинда, повернувшись ко мне.

Легко сказать, доказывай! А как?

— Избранная должна светиться, — подсказал мне правитель. — Остальные фокусы можешь оставить при себе, их сможет показать почти любая ведьма. А вот свечение… На такое способна только одна Избранная!

— Как лампочка? — спросила я, тупо уставившись на него.

Гномы недоуменно переглянулись, а Мокко, подумав, ответил:

— Как миллиарды светлячков.

Та-ак… Это мы выяснили, остается еще один вопрос, как говорится, на засыпку. Каким же образом мне это нужно сделать? В розетку два пальца, что ли, сунуть? Так у них розеток нет, впрочем, как и электричества. Что тогда? Я включила весь свой мыслительный процесс, и стража ахнула в один голос:

— Она светится! Светится!!! Истинная Избранная!

— Ну наконец-то, — с облегчением выдохнула я и с любопытством себя оглядела. Было довольно-таки забавно, такое ощущение, что мне под кожу вшили неоновые лампочки.

В зале заметно посветлело от моей бесплатной энергии (непонятно чего), и я с удовольствием полюбовалась на перекошенную физиономию Рамы. А когда я замерцала, словно цветомузыка, и какие-то светящиеся искорки, отделяясь от меня, (неужто на атомы разлетаюсь?), полетели в разные стороны, тут уж и Люську пробрало.

— Избранная! — воскликнул Мокко, а мне надоело мерцать, и поэтому я задалась вполне нормальным вопросом, где у меня выключатель?

Не могу же я теперь всю жизнь светиться, работая бесплатной лампочкой! Или мне надо подождать, пока сядут батарейки? Но волновалась я зря. Свечение исчезло само по себе. Оно становилось все тусклее и тусклее, пока не сошло на нет.

— Ну как? — гордо осведомилась подруга, да таким тоном, будто это она только что освещала тронный зал.

Мокко погладил свою седую, а может, просто белую бороду и сказал:

— Хорошо. Я отдам тебе план, но… за одну услугу…

— Какую еще услугу? — возмутилась я. — Это что ж получается, я тут жилы рву, чтоб спасти ваш же мир от тирана и деспота, а вы еще услугу за это требуете?! Однако!

— А знаешь ли, — выступил Рама, — нам, в принципе, и так неплохо живется! Дамортон особо к нам не пристает, да и мы к нему не лезем. Так что не хочешь, как хочешь!

Я уставилась на Мокко, но тот лишь беспомощно развел руками, вроде я тут ни при чем, народ требует.

— Выкладывайте, какая такая услуга, — процедила я сквозь зубы.

Повелитель (чтоб ему пусто было) потер руки и сказал:

— Гоблины нашли легендарный меч Стилла. Выкради его для нас.

Однако! За кого он меня принимает? Я что, похожа на профессиональную воровку? Мне стало обидно, и поэтому, наверное, я излишне резко спросила:

— И где он у них хранится?

— В личной оружейной Гордюха.

— Без карты не могем, — заулыбалась Люська. — Мы ведь не знаем, где какие залы у них находятся. Заблудимся, нас поймают и станут пытать, кто да чего. А у меня тело нежное, я даже полпытки не вытерплю, все выложу подчистую и подпишусь.

— Не волнуйтесь, как дойти до оружейной, мы вам нарисуем и подробно объясним, — успокоил Рама, расплывшись в самодовольной улыбке.

Эх… вот и обломитесь, девушки… А я-то надеялась взять план под видом того, что мы идем в оружейную, а там топать по своим делам, аи нет, придется выполнять их условие. Да такими темпами мы только через год найдем Сиверро, а еще через год избавим мир от опасного психопата с гитлеровскими наклонностями. Делать нечего, и я согласно кивнула.

— Мы выполним ваше условие, но помните, нам будет очень неприятно воровать. Непривычные мы к этому, а потому и спалиться можем легко.

— Спалиться? — не понял правитель, внимательно на меня посмотрев.

— Поймают при выносе вашего меча и прибьют, — пояснила подруга, а Рама, противно хихикнув, сказал:

— Ничего, мы как-нибудь переживем эту потерю.

Эх, где моя детсадовская рогатка?

Мокко тем временем махнул рукой и велел Раме:

— Отведи наших гостей в тигровый зал. Пусть сегодня они отдыхают, а завтра отправляются в путь. И не забудь предупредить, чтоб их покормили.

Краснобородый уныло кивнул и велел нам следовать за ним.

Покормить — это хорошо, у меня с утра маковой росинки во рту не было.

Мы вышли из тронного зала и наткнулись на наших провожатых, которые с нетерпением ожидали нас. Увидев, что нас сопровождает Рама, гномы поникли и рыжий спросил:

— Куда ты их ведешь?

— В тигровый зал. Завтра у них тяжелый день.

— Ясно, — с досадой вздохнул он, а у меня появилось дурацкое желание показать ему язык, которое я чуть было не воплотила в жизнь, но меня предупредил Вицемир:

— Даже не думай, — строго приказал он.

Тигровым залом служила небольшая пещерка размером с нашу стандартную гостиную. Почему она называлась тигровой, лично для меня было загадкой, потому как ничего даже полосатого в ней не было. Рама пригласил нас войти, а сам ушел, при этом не забыв запереть снаружи дверь. Вот те на… Мы что, пленники? Я огляделась. В так называемом зале, отведенном для нас, было две маленькие гномовские кровати, стол и четыре стула. Да и с освещением здесь было негусто, лишь два небольших тусклых факела. Кстати, я заметила, что ни один из их факелов не чадил! Опять магия или что другое?

Я вздохнула и села на деревянную кровать. Интересно, как мы здесь будем спать? То ли голову за спинкой оставить, то ли ноги…

— Это что получается, — спросила Люська, сложив руки на груди. — Изолировали от нас общество?

— Это нас от общества, — поправила я ее, а подруга уселась на соседнюю кроватку.

Ох, до чего же у них здесь скучно! Ни телевизора, ни даже журнальчиков полистать! Тоска!

Вицемир, стоявший посередине изолятора, блаженно протянул:

— Ничего, сейчас поесть принесут. А какие у гномов вкусные отбивные в виноградном соусе! Пальчики оближешь!

Прошел примерно час. Или про нас забыли, или гадский Рама специально не предупредил, что нас следует покормить. Второе более вероятно. И вообще, это что такое, заперли нас и утопали! Ладно покормить забыли, а если кому вдруг по другой нужде понадобится? Ни туалета здесь нет, ни ночного горшка, даже памперсов не выдали!

— Может, в кости поиграем? — предложил Вицемир и сел на стул. — У меня есть парочка… Кто за три раза выкинет больше число, тот выиграл. Проигравший спит на полу.

Мы с Люськой переглянулись и отрицательно покачали головами, а я предложила:

— Лучше попроси у гномов третью кровать или, на худой конец, раскладушку.

— А еще лучше коврик, — хихикнула подруга и, откинувшись на подушку, промахнулась самую малость, со звоном ударившись головой о спинку кровати.

— Обойдусь, я лучше к себе слетаю. А что до коврика, — он ядовито посмотрел на Люську, — так тебе на нем должно быть привычнее. Ведь именно ты не так давно побывала в роли Жучки, думаю, и привычки от нее не все должны были исчезнуть.

Люся не успела ответить, потому как в двери наконец-то стал со скрипом поворачиваться ключ. Мы дружно на нее уставились, и, когда она распахнулась, к нам в камеру вплыла гномиха. Или гномша? Короче, гном-женщина. Она была черноволосая, в длинном зеленом платье и белом переднике. В руках гномша держала здоровенный поднос со всякими яствами, а позади нее мельтешил Рама, позвякивая ключами от нашей камеры. Гномиха поставила поднос на стол, за коим уже восседал Вицемир, и удалилась, после чего нас снова заперли.

— Итак, — сказал снеговик, открывая крышки кастрюлек и чашек. — Что мы имеем? Ага… А имеем мы мои любимые отбивные в виноградном соусе, грибной супчик, овощной салат, восхитительные булочки с маниликой и вишневый компот!

У меня потекли слюнки, как у бульдога, и я, схватив отбивную, вцепилась в нее зубами, обжигая пальцы и язык.

Пятнадцать минут мы молчали, занимаясь поглощением пищи, полностью посвятив себя этому занятию. А когда голод был утолен, кстати, не только отбивные оказались восхитительными, вообще вся еда была очень вкусной, я блаженно потянулась и посмотрела на крохотные кроватки уже другим взглядом. Ну и что, что маленькая, зато мягкая!

Зевнув, я отправилась спать, то же самое сделала и Люська.

— Спать? — немного удивившись, спросил защитник и, увидев мой утвердительный кивок, добавил: — Ну и ладно. Тогда я пошел к себе.

Когда Вицемир испарился, я уже проваливалась в сон. Даже не знаю, сколько мы проспали, окон, впрочем, как и часов, здесь нет, поэтому, какое сейчас время суток, сказать затруднительно. Минутой позже проснулась Люська и, сладко потянувшись, зевнула.

— С добрым утром, — раздался голос защитника из-за стола.

— А сейчас утро?

— Утро. А пока вы дрыхли, нам и завтрак успели принести.

— Это мы что, так долго проспали? — удивилась Люся.

— Компот был с расслабляющим заговором. Видимо, Мокко хотел, чтоб вы хорошенько отдохнули перед трудным заданием.

Ну и ладно. Сейчас для меня было главным умыться и сходить в туалет. Второе даже было предпочтительнее. Я встала с кровати и заорала:

— Эй! Кто-нибудь! Раджа! Тьфу ты… Рама! Ку-ку! Есть кто дома?

Тишина. Люське, видимо, тоже приспичило, потому как она соскочила с кровати и, подергав дверную ручку, проорала:

— Открывай ворота!

Тишина. Вымерли они, что ли, там все, пока мы спали?

Я тоже подошла к двери и, деликатно постучав в нее ногой, вежливо осведомилась:

— Нам дверь сегодня откроют… вашу? В туалет… или прикажете… на пол? Какого… прохлаждаетесь? Я вам… поотпиливаю… твою… устрою!

Мои слова возымели действие. Вот что значит вежливость! Ключ в замке повернулся, и на пороге возник Рама.

— Чего орете как полоумные? — недовольно проворчал он, уставившись на нас злыми глазами.

— Ничего! Где у вас здесь сортир? — гавкнула я и не менее злобно просверлила взглядом его в ответ.

— Что? — опешил Рама. Я так и не поняла, от чего он опешил, от моего сердитого взгляда или от вопроса.

Вицемир, вежливо кашлянув, ответил:

— Нужник.

— А-а… — поняв, протянул гном. — Идемте.

После отправления нужд он нас снова запер, но обнадеживающе пообещал, что скоро за нами придет. Не прошло и пяти минут, как дверь снова открылась. Я хотела было удивиться, отчего так быстро, но увидела перед собой наших вчерашних провожатых с рыжим во главе.

— Мы за секретом, — нагло сказали они, вваливаясь в нашу камеру.

Снеговик кивнул и ответил:

— Золото Злыря в Чужих землях. Подойдите к подножию самой высокой вершины горы Стат, заберитесь на нее и увидите пещеру. В пещере ничего нет, но если ее хорошо осмотреть, то на правой стене можно увидеть небольшой камушек в форме драконьей чешуи. Приложите к нему чешую Злыря, ее в той пещере достаточно, и задняя стена отъедет. За ней и будут сокровища.

— Не врешь? — недоверчиво спросили гномы.

— Честное пионерское! — выпалила Люська, приложив руку к голове.

— Учтите, — предупредил нас рыжий, поглаживая свой меч, — если вы нас обманули… — он сделал многозначительную паузу, после чего, резко развернувшись, вышел. За ним вышли остальные, и нас снова заперли.

Как только шаги гномов перестали эхом отдаваться в коридоре, подруга повернулась к защитнику и с ужасом в глазах воскликнула:

— Ты что им, на самом деле правду выложил?

— Нет, но там тоже припрятано немного сокровищ, которые охраняет Лютая тень. Они не пройдут мимо нее.

Подруга с облегчением вздохнула и плюхнулась на стул. Не пойму, она что, все еще надеялась выведать у защитника, куда Злырь на самом деле заныкал свое богатство?

Рама вернулся за нами минут через двадцать и сообщил, что Мокко готов нас принять.

Ну, готов, так готов.

Правитель был в хорошем расположении духа. Видимо, его настроение еще никто не успел подпортить. Он вручил нам пергамент, на котором был начертан ход до оружейной Гордюха и больше ничего лишнего. Затем нас снабдили едой, Вицемир ее сразу спрятал, и хотели выдать оружие, от которого мы вежливо отказались. Ну скажите, зачем оно нам, если пользоваться мы все равно им не умеем? Я скорее себя покалечу, размахивая мечом, чем нанесу хоть какой-нибудь вред врагу, а что до лука… так из меня стрелок, как из Люськи научный работник. Короче, оружие мы не взяли, а они и не расстроились, бодро подтолкнув нас к выходу. Мол, пора и честь знать. Даже у Рамы наконец-то лицо подобрело и появилось некое подобие улыбки, когда он нас проводил на улицу, легонько подтолкнув в спину.

— Ну что, снова в путь? — уныло спросила Люсинда и плюнула вслед Раме, который уже скрывался в пещере.

— В путь, — кивнул защитник и повел нас снова в лес.

Мы шли по едва заметной тропинке, она то исчезала, то вновь появлялась, будто проверяла, не сбились ли мы еще с пути. Но Вицемир вроде шел уверенно, по крайней мере, мне так хотелось думать. Не дай бог, он заведет нас опять куда-нибудь еще похлеще Мертвого леса. Один раз из-за кустов высунулась чья-то зеленая лохматая голова. Небось тоже выкрасил ее теми же лопухами, что и Люська. Высунулась, значит, и сразу спряталась. Наверное, застеснялась своего цвета.

— Леший, — беспечно махнул рукой защитник.

Ну и леший с ним. Удивляться всему, что здесь происходит, уже не хватало сил, да и надоело. А подруга, видимо, вообще уже прижилась здесь, потому как воскликнула:

— Вот покончим с этим Дамортоном, и заживу я на всю катушку! Выйду замуж за какого-нибудь принца или хотя бы графа и займусь облагораживанием своего замка!

— Эк куда тебя занесло! — покачала я головой, перешагивая через корягу. — Замуж за принца!

— Да, за принца!

— Интересно, и какой же это принц на тебе женится? — ехидно поинтересовался Вицемир, зависая перед Люськой на манер Карлсона, только без пропеллера.

— Да тебе просто завидно, что моей руки будут добиваться знатные особы! — отмахнулась она от него, как от назойливой мухи.

— Ага, так завидно, что даже уши покраснели!

Люська хотела было что-то ответить, но защитник приложил палец к губам и зашипел:

— Тихо! Где-то поблизости тролли!

Вот троллей нам только и не хватало для полного счастья! Лично я совсем не горела желанием с ними знакомиться, мало ли какой мусор у них в голове.

Мы заметались туда-сюда в поисках подходящего укрытия, а Вицемир покачал головой:

— У них обоняние развито лучше волчьего, особенно на людей.

— Почему именно на людей? — растерялась я, испуганно озираясь по сторонам.

— Ну… — замялся защитник, — в общем, они любят мясо и предпочитают человечину. Хотя это, в принципе, не приветствуется, но и не запрещается тоже.

— Отлично! Вот кого-кого, а троллей-людоедов нам как раз-то и не хватало! Так и знала, что ничего хорошего от них ждать не придется! — запаниковала я и вновь бессмысленно заметалась.

— И что же нам делать? — Люська, наоборот, замерла и от ужаса округлила глаза. — Может, сразу преподнесем себя на блюдечке с голубой каемочкой, чтоб не мучиться? Даже специями для вкуса можем припудриться!

— Прячьтесь вон за теми кустами, а я защиту поставлю, — приказал снеговик и махнул рукой в сторону буйно растущего кустарника. — И давайте быстрее, если не хотите послужить завтраком!

Мы быстро нырнули в кусты, причем в прямом смысле этого слова, потому как Люська за что-то зацепилась ногой и влетела в них рыбкой. Я же, споткнувшись об нее, пролетела еще дальше.

— Нас что, обязательно должны съесть? — прошипела я, потирая ушибленную коленку.

— Ну примерно пять процентов из ста, — хоть немного порадовал меня Вицемир.

— А остальные девяносто пять? — полюбопытствовала Люся, пытаясь врыться в землю и обосноваться между корнями кустарника.

— Ну, а девяносто пять процентов на то, что вас отведут к Дамортону.

— И эти туда же! — охнула я, наблюдая за действиями подруги.

— Все, давайте без разговоров! — шикнул защитник.

Мы тут же замолчали и вскоре услышали тяжелые шаги. Топали тролли, как бегемоты, нет, словно стадо бегемотов. Еще через некоторое время сквозь густую листву мы смогли лицезреть их неприятные морды. У троллей оказались свинячьи рыла, огромные клыки, торчавшие из-за толстых губ, и большие лопоухие уши. Рост у них был под два с половиной метра, а все их тело покрывала короткая болотного цвета шерсть.

— Ой, ну и страшилища, — не выдержав, прошептала Люська, судорожно дернув головой.

— А ты кого хотела увидеть? Копию Алена Делона? — усмехнулась я.

— Заткнитесь обе! — зашипел на нас снеговик.

Мы заткнулись.

Тролли о чем-то разговаривали и, не торопясь, прошли мимо нашего укрытия, даже не взглянув на него. Когда они скрылись из виду, мы потихоньку выползли из кустов, и я вслух порадовалась:

— Хорошо, что легендарный меч нашли не тролли. Я бы не хотела быть приглашенной на их завтрак в качестве самого завтрака.

Люська полностью разделяла мое мнение. Вицемир согласно покивал и, повернув направо, повел нас дальше. Минут через десять он снова повернул, и мы вышли, я так думаю, к пещерам гоблинов. Засев снова в кусты (кажется, у нас это входит в привычку), мы решили немного подождать, а чего, и сами еще не знали. Не успела я с удобством расположиться, как из пещеры донеслись голоса и чуть позже на свет вышли их обладатели. Гоблинов было двое, один из них явно страдал от ожирения, зато второй был ходячим скелетом. Тот, что был толстым, держал в руках миску, в которую посекундно запускал свою лапу, и, что-то выуживая оттуда, тут же отправлял к себе в рот.

— Поймали хоть одну ведьму? — чавкая, спросил он своего товарища.

— Да, даже несколько. Но мне кажется, что среди них нет Избранной, — проквакал скелет. У меня возникло такое ощущение, что мы его уже где-то видели. Или нет? Они все здесь на одну морду.

— Это не тебе решать! — рявкнул первый, злобно сверкнув поросячьими глазками.

— Простите… Я, конечно, знаю, что решать вам, но ведьму, которая могла оказаться Избранной, мы упустили, — почти пропищал дистрофик и вжал голову в плечи.

Толстяк так глянул в сторону тощего гоблина, что я за компанию с тем вжала голову в плечи. У него был такой же взгляд, как у тиранозавра, которому нагло плюнули в глаз (во всяком случае, так выглядит это в моих фантазиях).

— Упустили?! — взревел он, а Люська покосилась на гору, как бы та не рухнула от его крика и не придавила нас.

— Они заворожили наших самых храбрых воинов, — быстро затараторил дистрофик, — затем устроили жуткий камнепад, вокруг запылал огонь, а со всех сторон поналетели огромные птицы со стальным клювом, которые с легкостью пробивали доспехи!

Ну и ну! Неужели мы это все сотворили и, главное, когда? Я, прямо скажем, растерялась.

— Ох, — тихо выдохнула Люся, — какой полет фантазии! Хоть сейчас бери ручку, бумагу и садись строчить рассказы! Такой талантище пропадает!

— Сколько их было? — прорычал жирдяй и снова запустил свою лапу в миску.

— Две ведьмы и один защитник! Кстати, защитник, по всей видимости, высшего класса, не какая-нибудь шушера, — быстро затараторил второй, явно боясь еще раз прогневить обжору.

— Идиоты! Кретины! — затопал ногами толстячок, брызгая слюной. Надеюсь, она у него не ядовитая. — Найти! Иначе я вам всем головы поснимаю!

Ой, как занервничал бедолага, но чашечку-то из рук так и не выпустил. Интересно, что он там все жует и жует? Неудивительно, что он такой огромный, ему следовало бы сбросить несколько десятков килограммов.

— Лучше тебе не знать, что он ест, — тихо прошептал защитник, как всегда подслушивающий мои мысли.

— А мне все же любопытно!

— Червей.

Подруга, икнув, зажала рот рукой и придушенно прошептала:

— Лучше б ты не спрашивала!

А все мое неуемное любопытство. Я снова глянула на толстячка и содрогнулась.

— Пшел! — тем временем перешел тот на визгливую тональность, и скелетообразный гоблин, сгорбившись, быстро засеменил куда-то вдоль горы.

Толстяк еще немного попыхтел, пошарил в своей миске и, видимо, убедившись, что она опустела, с тяжким вздохом зашел в пещеру. Наверняка за новой порцией деликатеса.

— Ну-с? — спросил защитник и посмотрел на нас. — У кого какие идеи?

Идей ни у кого не было, поэтому он, как всегда, взял инициативу в свои руки и велел нам осторожно выбираться из кустов, чего, честно говоря, делать не хотелось.

— Пошли, пошли, — поторопил нас снеговик, — пока путь свободен, а то, не дай бог, еще кому захочется подышать свежим воздухом.

Мы вздохнули и выползли из своего укрытия. Потихоньку войдя в логово врага, я убедилась, что они жмоты еще те, но нам это было даже на руку. Дело в том, что гоблины, видимо, экономили на освещении. Факелы располагались через один, а то и через два, поэтому большая часть пещеры тонула в темноте. Держась ближе к холодным и отчего-то мокрым стенам, мы стали медленно продвигаться вперед, как можно чаще сверяясь с картой. Точнее, сверялся Вицемир, мы же с Люськой молча с ним соглашались.

— Сворачиваем, — предупредил защитник, а я, взглянув на карту, запротестовала.

— Нет, дальше. Два поворота пропустить, на третьем свернуть, а это только второй поворот!

— Третий!

— Второй!

— Может, обратно вернемся и внимательней отсчитаем? — предложила Люся, тоже взглянув на план.

— Вот еще! — дернула я плечом.

— Тогда что?

— Свернем, — угрожающе прошептала я. — Но если потом выяснится, что я была права, то кое-кому придется свернуть шею, — я выразительно посмотрела на Вицемира и для верности скрипнула зубами.

Мы повернули и, пройдя еще немного, услышали громкий голос.

— Велел ли ты починить мои доспехи? — вопрошал он тоном Отелло («Молилась ли ты на ночь, Дездемона?»).

— Велел.

«Молилась».

— Когда будут готовы?

— Завтра.

— Черт побери! Почему так долго? Мне сегодня прочесывать лес! В чем я пойду?

— Но у Грокко полно работы!

— Плевать! Пошли!

Мы испугались, что гоблины двинутся в нашу сторону, и запаниковали, но, как оказалось, зря. Шаги стали удаляться, пока не стихли совсем.

Я поежилась. В пещерах гоблинов почему-то холоднее, чем у гномов. Может, из-за недостатка факелов? Мой нос уже покраснел и грозил превратиться в сосульку, если я чего-нибудь не предприму. Я зашмыгала, а Вицемир, к моему удивлению, звонко чихнул, после чего испуганно заозирался. Хм… у защитников что, тоже простуда бывает?

— Бывает, — ответил он, — но мимолетная, скоротечная, одним словом.

У нужного нам поворота стояла такая темень, что мы чуть было не прошли мимо. Хорошо, Люська его вовремя заметила. Если это, конечно, можно так назвать. Подруга налетела на меня, ее качнуло в сторону, и она завалилась в нужный нам коридор.

— Фу-у! Что за гадость? — тут же воскликнула Люсинда, поднимаясь с пола. Я не видела, куда та приземлилась, поэтому просто пожала плечами.

— Может, какие отходы? — безразлично предположил защитник.

— Не смешно. Я вообще считаю, что идти в темноте опасно, поэтому предлагаю Лере поработать лампочкой.

— Еще чего! — вспыхнула я.

— А я предлагаю вам обеим заткнуться, пока нас никто не услышал.

— Без проблем, но ответь на один вопрос, — попросила я. — А что, если Гордюх запирает свою оружейную комнату?

— Конечно, запирает!

— Тогда еще один вопрос, как мы ее откроем? Я как-то двери открывать без ключа не умею! Гномы-то не соизволили нам его выдать, а Гордюх может нас не так понять, если мы попросим его отпереть комнатку, где лежит меч-кладенец.

— Это не кладенец, — поправил меня снеговик.

— Без разницы.

— Что-нибудь придумаем, — ответил Вицемир и глянул в карту.

По плану далее следовал зал ожиданий. Интересно, чего они в этом зале ожидали? Аудиенции с Гордюхом? Али какой поезд? В зал ожиданий вела дверь, которая, к нашему счастью, была не заперта. Потоптавшись возле нее, я осторожно потянула ручку на себя. Пусто. Не совсем, конечно, предметы мебели здесь присутствовали, а вот из живых, как, впрочем, и из мертвых, никого не было. Видимо, время для ожидания еще не пришло. Поезд опаздывает. Мы просочились вовнутрь и огляделись. В дальнем углу стоял стол со стулом, а вдоль стены находились лавочки. Пока мы с Вицемиром пересекали довольно большое помещение, Люська остановилась возле одной из скамеек, где кто-то забыл свой шлем. Ощупав его со всех сторон, подруга потрусила за нами. Осторожно открыв противоположную дверь, я высунулась в полутемный коридор. Опять ни души. Ну и везет же нам! Интересно, где они все тусуются, пока мы пробираемся к оружейной Гордюха? Но, как водится, радовалась я рано. Где-то впереди послышался топот и громыхание железа. Паника вновь охватила нас, и мы заметались по коридору, как крысы во время наводнения. Поняв, что слиться с окружающей обстановкой нам не удастся, под декоративные обои нам тоже не скосить, да их здесь и не было, мы свернули в первый попавшийся поворот, где услышали чьи-то голоса. От страха волосы на моей голове зашевелились и попытались покинуть свое местожительство.

— Сюда! — зашипел Вицемир, и мы кинулись за ним.

Боже мой! И тут и там царило оживление, а мы заполошенно кидались то в одну, то в другую сторону. И откуда они все появились? Спутали, блин, все карты! Пока нас носило по пещерам гоблинов, как «Титаник» по волнам, мы окончательно заблудились, и даже защитник засомневался, сможем ли мы когда-нибудь отсюда выбраться. Зато мне от этой беготни стало теплее. Люська огляделась и осторожно заглянула в одну из боковых дверей, тут же от нее отпрянув.

— Что там? — тихо спросила я ее, подавляя чих в зародыше.

— Там гоблинихи с гоблинятами. Наверное, детская, — прошептала она.

Я повернулась к защитнику и спросила:

— Детская в карте указана?

Тот внимательно посмотрел на план и отрицательно качнул головой. В это время за дверью раздался плач, а после послышался успокаивающий голос, который что-то тихо ворковал на незнакомом нам языке.

— Может, пойдем отсюда? — предложила я, почувствовав себя в крайней степени неуютно. — А то, не дай бог, кому-нибудь вздумается выйти из детской.

— Но куда? — всполошилась подруга, глянув на один поворот, затем на другой.

— По барабану. Только подальше отсюда, а там решим, что делать.

Люська резко развернулась и, налетев на Вицемира, чуть не упала.

— Сто чертей тебе в дышло! Стоишь прямо на дороге! — выругалась она.

— А тебе вилы в бок и гвозди в пятки! — парировал тот. — Глаза хоть время от времени разувай!

— Чтоб понизили тебя до самого низшего класса!

— А ты чтоб прыщами размером с яблоко покрылась!

— Хватит! — шепотом заорала я на них. — Нашли время отношения выяснять! Сейчас своим спектаклем столько народу соберете, что Пугачева обзавидуется!

Люська с Вицемиром замолчали, и мы продолжили свой путь в неизвестность. Примерно через полчаса ходьбы мы увидели некоторое подобие камер для заключенных.

— Вот и до темницы добрались, причем добровольно, — уныло сказал защитник. — Что-то не густо у них тут с пленниками…

— Ничего, — успокаивающе ответила я, — сейчас камеры нами пополнятся, будет хоть кому иголки под ногти вгонять.

Люська поморщилась от моего черного юмора и ускорила шаг, а я все-таки чихнула. Да-а, простуда начала прогрессировать, а о «Колдрексе» здесь небось никто и не слышал.

Шмыгнув носом, я потерла глаза и увидела в самой дальней камере небольшое синее свечение, не такое, как от факелов. Подруга притормозила, и далее мы стали продвигаться осторожно и медленно. Дойдя до камеры, я осторожно в нее заглянула. В ней, закованный в какие-то светящиеся синие цепи, находился эльф. Люся с Вицемиром тоже в нее заглянули.

— Странно, — удивленно пробормотала я, — ведь эльфы вроде могут уменьшаться до размеров бабочки, почему же он тогда этим не воспользуется и не свинтит отсюда? Или я опять что напутала? — я посмотрела на защитника, ожидая ответа на свой вопрос.

— Это магические цепи, — пояснил он, — они препятствуют уменьшению и вообще всякой трансформации.

— А для чего его поймали?

— Вот у него и спроси. Я не ясновидящий.

Эльф поднял на нас свои синие бездонные глаза, обрамленные длинными ресницами.

— За что срок мотаешь? — деловито осведомилась Люсинда. — Убийство, кража, тяжелые телесные повреждения али вандализм?

И откуда у нее, спрашивается, такой лексикон?

— Что? — не понял эльф, мотнув кудрявой головой.

— Посадили за что? — переспросила я.

— А-а… за кражу. Точнее, за попытку, — горько вздохнул он, и его худенькие плечи поникли.

— Кража?!

Лично у меня не укладывалось в голове, как эльф с такими невинными глазками мог пойти на такое? Хотя у многих преступников вполне невинный вид.

— И что же ты украл? Точнее, хотел украсть? — полюбопытствовала Люся.

— Легендарный меч Стилла.

Ну вот, еще один. По-моему, здесь все помешались на этом мече.

— Господи, да что в нем такого? — вслух удивилась подруга.

— Как что такого! Да если мы узнаем сплав этого меча, вычислим его магические формулы, наша армия станет непобедимой! — воскликнул эльф и даже выпрямился. Но потом уныло добавил: — Правда, на его изучение может уйти несколько веков… И все равно! — его глаза вновь фанатично заблестели, а я поняла, чем этот мир похож на наш. В нем тоже всем хотелось власти и могущества.

— Все с вами ясно, — покачала головой Люська, сказав это таким тоном, будто ставила диагноз.

— А вы здесь для чего? — поинтересовался эльф и попытался расправить крылья, но у него ничего не вышло.

— Э-э… За тем же, — прошептала я, потупив глазки. — Правда, не для себя, — тут же добавила я, — гномам пообещали. Мы им меч, они нам карту со всеми лабиринтами гоблинов.

— Так вы не там его ищете. Меч в оружейной Гордюха, а это совсем в другой стороне, — покачал головой крылатый.

— Мы знаем. Точнее, догадываемся.

— Освободите меня, и я вас провожу! — с надеждой в голосе попросил он, переводя взгляд с меня на Люську.

— Ага, знаем мы таких, — фыркнула подруга. — Мы поможем тебе, а ты потом заклинание нам в спину, меч под мышку и гудбай.

— Я не такой! — запротестовал он, и в его честных глазах заплескалось возмущение. — И тем более с гномами мы сотрудничаем, меч добыть — в наших общих интересах.

— Да, все вы такие красноречивые, когда в цепях и за решеткой. А палец дай, так тут же руку по локоть скушаете!

— Я не людоед! — воскликнул эльф, протестующее замотав головой, не поняв почти ни одного слова из Люськиной речи.

— Люсь, не ерничай, — попросила я подругу. — А вдруг он правду говорит? Да и жаль его очень… Что с тобой сделают? — обратилась я с вопросом к крылатому.

— Не знаю, — вздохнул он. — Скорее всего, убьют.

Подруга задумалась, а Вицемир хлопнул себя по лбу (почаще бы он это делал) и воскликнул:

— Лер! Тебе же Диния дала палочку антиврак! Прикоснись ею к эльфу, и мы сможем узнать, врет он или нет!

— Ага, а как я пролезу к нему в камеру? Думаешь, смогу просочиться через прутья? Я, конечно, стройная, но отнюдь не дохлая!

— Кхе, кхе, — кашлянул эльф, — вы можете воспользоваться моим жезлом, — сказал он.

— И где твой жезл?

— На настенной полке. Если кто-нибудь из вас протянет руку, то сможет его достать.

— С какой стороны?

— От вас слева.

Я просунула руку через прутья решетки и стала шарить по стене.

— Чуть выше, — указывал крылатый. — А теперь ниже… Немного дальше…

— Ага! — победно воскликнула я и достала золотую палочку эльфа. — Что теперь?

— Теперь очень просто, представь себе, что замок решетки открыт, и прикоснись к нему жезлом.

Я так и сделала, после чего решетка со скрипом отворилась.

— А теперь антиврак, — сказала я и протянула защитнику руку. Тот незамедлительно мне его вручил, и я, прикоснувшись антивраком к эльфу, попросила повторить то, что он нас не предаст и меч не заберет при первом же удобном случае. Если антиврак работал, то эльф не врал, и было решено его освободить.

— Твой посох сможет освободить тебя от цепей? — спросила я.

— К сожалению, нет. Наши жезлы годятся для мелкого волшебства.

— Та-ак… и что же нам делать?

В это время в другом конце коридора скрипнула дверь и послышались тяжелые шаги. Мы заметались по камере, а Люська, по-моему, попыталась слиться со стеной.

— Что делать? Что делать? — паниковала она, прижимаясь к влажной стене, а эльф вроде упал в обморок. Точнее, упасть-то он не упал, цепи держали, но зато он на них повис и, склонив головку, закатил глазки.

— Эх, засадят нас, и передачки носить некому будет, — тяжко вздохнула я и села под полочку, откуда не так давно достала жезл. Люська стояла с другой стороны, а Вицемир (вот гад) предпочел испариться, предварительно прикрыв решетку, чтоб заметили хоть не сразу.

— Бдяк, мать, хрякув! Сидишь? — прогрохотал гоблин, поравнявшись с нашей камерой. Боже! Я ее уже считаю нашей!

Эльф продолжал изображать глубокий обморок.

— Бдяк, молчишь? — прорычал гоблин и пнул решетку. Та отворилась. — Ахруй, бдяк, стуя открыл? — по всей видимости, гоблин был удивлен открытой решетке и заматерился на своем языке.

Он вошел в камеру, чем поверг Люську в ужас. Она, словно желе, скатилась по стенке вниз и звучно шлепнулась, решив присоединиться к эльфу. В обмороке, как говорится, тебе все равно, что с тобой будут делать. Охранник, а это, по всей видимости, был он, обалдевшими глазами взглянул сначала на обморочную Люсю, а затем перевел взгляд на зеленую меня и вроде впал в ступор. Тут очнулся крылатый и завопил:

— Жезл! Сон!

Вообще-то в таких ситуациях я соображаю туго, но здесь почему-то врубилась сразу и, подумав, что гоблин крепко спит, быстро дотронулась до того жезлом. Охранник кучей металлолома осыпался на пол и захрапел. Люся тут же предпочла очнуться, а Вицемир — материализоваться.

— У него должны быть ключи от цепей, — с жаром воскликнул эльф, кивнув в сторону храпящего гоблина.

Я принялась рыться в его карманах.

— На поясе посмотри, — посоветовал защитник, бегая вокруг меня.

Ключи оказались на поясе. Их было несколько, но я сразу поняла, какой ключ от цепей, потому как он тоже светился синим цветом. Освободив крылатого, мы вышли из камеры и заперли за собой решетку.

— Пусть посидит, — злорадно прошептала подруга, окинув охранника презрительным взглядом, — без ключиков.

Далее мы потопали к выходу, вздрагивая от каждого шороха. Выйдя за дверь, мы сразу попали в какое-то небольшое помещение. Здесь стоял стол, на котором лежало несколько пожелтевших пергаментных листов (неужели гоблины грамотные?), также стояло несколько стульев, а на стене висели арбалет и меч.

— Наверное, комната главного охранника, — вслух предположила Люська. Спорить с ней никто не стал, и мы открыли следующую дверь, она вывела нас в темный коридор. Я приложилась лбом о слишком длинный сталактит, и меня осенило.

— Послушай, — спросила я эльфа, — а ты, случайно, не знаешь отсюда выход в город Демонов?

— Нет, — с сожалением покачал головой крылатый.

— Жаль, — загрустила я.

— Кстати, меня зовут Силериус, — запоздало представился он.

— Очень приятно, я Лера, это моя подруга Люся, а это мой защитник Вицемир, — я улыбнулась.

— Также приятно познакомиться, — ответил тот и добавил: — Вроде бы нам сюда. Что-то я немного запутался… Да, кажется, сюда.

Мы свернули, а Люська сказала:

— Так, не волнуйте проводника, а то совсем дорогу позабудет.

Силериус смутился и огляделся по сторонам (хотя чего там было оглядывать — одни стены с минералами, гоблины не заботились о красоте, как гномы). Пройдя еще немного, мы остановились перед дубовой дверью о-очень больших размеров, из-за которой доносились громкие голоса.

— Надеюсь, нам не сюда? — бледнея, спросила я, посмотрев на эльфа.

— Сюда, — виновато ответил он. — Есть, конечно, и другие пути, но мне они неизвестны.

— Но как мы пройдем? Откроем дверь, скажем, чтоб они не беспокоились, что мы на минуточку, и выйдем через другой выход? Это даже как эффект неожиданности не сработает! Пикнуть не успеем, как за нами снарядят погоню!

— Мы можем воспользоваться жезлом и стать невидимыми, но так как нас много, невидимость сработает всего на пару минут. Может, чуть больше.

— Какая-то у вас магия бракованная, — расстроилась Люся.

— Почему? — оскорбился эльф и надул губы. — Есть очень сильная магия! Просто ею владеют не все.

— А Избранная?

— О-о! У нее очень большая сила! — с уважением воскликнул крылатый.

— И как же она ею владеет? — заинтересовалась я.

— Если она только избрана, то ей, как правило, дают Учителя, в противном случае магия начинает подчиняться ей сама. Но это уже наитие.

За дверью тем временем раздались шаги в нашу сторону. Эльф бесцеремонно отобрал у меня жезл, который я так ему и не вернула, прикоснулся к каждому из нас. Конечно, кроме Вицемира, тот и без жезла испарился. Ощущеньице, я вам скажу, еще то! Вроде смотришь на себя и ничего не видишь! Нет, к этому надо привыкнуть. Дверь распахнулась, и из нее вышел жирдяй, которого мы видели у входа в пещеру. Он опять жевал, держа в руках свою чашку. Я осторожно его обогнула и вбежала в зал. Это оказалась столовая. Сколько же здесь было гоблинов! Мама родная! И все при оружии, что наводило на невеселые размышления. Надеюсь, эльф с Люсиндой тоже успели проскочить. Я пошла к двери напротив и растерялась. Их было две. И в какую же мне идти? Не успела я над этим поразмыслить, как дверь, что была правее, открылась, но никто из нее не вышел и не вошел. Следовательно, это сделал кто-то из наших. Приободрившись, я подошла к ней и замерла: вторая дверь также открылась и опять никого! Это что же получается? Кто куда пошел?

— Иди правее за эльфом, — услышала я над ухом голос Вицемира. — А я верну эту непутячую Люську.

— А ты что, нас видишь? — удивленно прошептала я.

— Вижу. Иди живее, а то гоблины могут заподозрить неладное, отчего это двери открываются сами по себе.

Я пошла за эльфом.

— Все в сборе? — спросил он, когда я вышла в тусклый коридор.

— Нет, Люська еще не пришла.

После моих слов дверь вновь открылась и тут же закрылась.

— Люсь, ты здесь? — спросила я, пытаясь вглядеться в пустоту.

— Здесь, здесь, а где Силериус?

— Я тоже здесь, — пискнул эльф, и мы стали постепенно проявляться, как на фотографиях.

— А чего ты пищишь? — не поняла подруга, посмотрев на него.

— Так ты на моей ноге стоишь!

— Ой, — Люся смутилась и вроде даже покраснела. — Извини.

— Может, пойдем? — спросил материализовавшийся защитник. — А то стоим прямо на пороге в столовую! Это опасно!

Эльф кивнул, а подруга с чего-то рассердилась на гоблинов.

— Не гоблины, а звери какие-то! Все так и норовят своими мечами кого-нибудь проткнуть! Что за мания такая дурацкая?

— Чего это ты на них так взъелась? — удивилась я, вышагивая за Силериусом.

— Замерзла, оттого и злая! А зло на ком-то надо срывать! Не на себе же!

— Гоблины не звери. Вот Святой Орден это да-а! — протянул Силериус, покачав головой.

— Это что-то вроде святой инквизиции? — спросила я.

— А кто это?

— Последователи доминиканцев.

— Не слышал. У нас только Святой Орден, и этого достаточно. И что не может не радовать, он от нас далеко.

— А чем плох этот Орден?

— Так он считает нас всех порождением дьявола, а мы, между прочим, следим за природой! Это я про эльфов. Вот гоблины с троллями, они да, бесполезны, хотя тоже не порождения дьявола. Им бы только воевать. А мы, впрочем, как и гномы, дриады, русалки, вампиры, упырей я в счет не беру, жители мирные. Воюем, только если припрут к стене.

Где-то впереди послышался угрожающий топот и громыхание железа, словно стадо слонов стало играть с мусорными баками. Эльф нырнул в первый поворот, и мы последовали за ним. Оставшись в этом темном коридоре, все тут же распластались по стене, словно обои. Надеюсь, гоблинам нужно не сюда, как бы здесь ни было темно, а лишние предметы, облепившие их стену, они заметят сразу. Шум приближался, и вскоре мы увидели табун хорошо вооруженных гоблинов, промчавшийся по коридору, из которого мы только что выскочили. Неужто обнаружили, что эльф сбежал? Быстро, однако… Но я ошиблась. Гоблины вопили о чем-то другом.

— Гномы атакуют северный вход! — орал кто-то хриплым голосом, видно, уже успел его где-то сорвать.

— Стром! Найди Граба! Пусть он отправит туда свой отряд лучников!

Топот удалился, а с ним смолкли и вопли.

— Интересно, — протянула я вслух, — а с чего бы это гномам их атаковать? Не нас же они пошли спасать, много чести будет…

— А может, они решили сами меч забрать? — предположила Люська. — Подумали, что нас уже того… ну и отправились на захват.

Ответа никто не знал.

— Хорошо бы нам поторопиться, — сказал Силериус. — Гоблинам сейчас некогда, все помчались отбивать атаку, а значит, вход в оружейную Гордюха должен быть свободен. Мы беспрепятственно заберем меч и выйдем через восточный вход, у которого также никого не должно быть.

Мы поспешили изо всех сил. Повсюду стояла тишина, что не могло не радовать, и вскоре мы стояли перед заветной дверкой, за которой находилась оружейная Гордюха. Только бы их повелитель самолично не захотел поучаствовать в битве, размахивая легендарной шашкой. А то сиди здесь и кукуй, пока он не навоюется и не вернет меч на место.

Эльф тем временем попробовал отпереть замок жезлом, но у него ничего не получилось.

Все задумались. После некоторого молчания Люська сказала:

— Любые идеи высказывать вслух.

Идей было ноль, но продолжать думать, поскольку все равно другого выхода не было, никто не прекратил. На всех лицах был изображен мучительный мыслительный процесс, а у Люськи, по-моему, даже голова задымилась от перенапряжения умственной деятельности, ведь ей впервые приходится так долго думать. Я огляделась в поисках чего-нибудь, дабы попробовать сбить замок, и тут мой взгляд упал на коврик. Коврик как коврик, скажете вы, но это не совсем так. Здесь ковриков просто-напросто нигде не было, а у этой двери был. Не наводит ни на какие догадки? Вот и я кое-что сообразила и, нагнувшись, приподняла его. Так и есть, под ним лежал ключ! До чего же одинаково мыслят некоторые особи нашего и их мира! Ура им!

— Ух ты! — в голос воскликнули эльф с Вицемиром. — Откуда ты узнала, что найдешь ключ под ковриком?

— Методом дедукции, — гордо ответила я и открыла заветную дверку.

Мы попали в рай оружия. Чего здесь только не было! И арбалеты разной величины, и ножи с топорами, и, конечно, мечи, булавы, молоты и многое другое.

— Надо же, — покачал головой Силериус, подойдя к изящному золотому арбалету. — Откуда у них взялся арбалет наших мастеров? Неужели кто-то продал?

— Почему сразу продал? — удивилась Люська. — Может, они его честно украли!

— Как можно честно украсть? — растерянно пробормотал он, посмотрев на нее.

— Снять с трупа.

Защитник потянул меня за руку и кивнул в сторону лилового меча, от которого отлетали маленькие красные искорки. Посреди лезвия шла ярко-зеленая полоса, а рукоять была выточена в форме извивающейся змеи. Она была сделана настолько искусно, что мне показалось, будто змея живая.

— Это он? — почему-то шепотом спросила я, догадываясь об ответе.

— Он.

Меч висел на стене, выделяясь среди прочего оружия своей необычностью и красотой. Лично я думаю, что самое его место в музее, а не здесь. Люська вздохнула, а я собралась снять меч, как эльф испуганно закричал:

— Не смей!

— Почему? — удивилась я и отдернула руку.

— Без специального заклинания, после чего он признает тебя своим хозяином, или без специальной перчатки меч убьет тебя!

— А как же те, кто его нашел? Они мертвы?

— Думаю, нет, иначе как бы меч оказался здесь. Гоблины, вероятнее всего, также обладают волшебной перчаткой.

— А как нам быть? Еще и перчатку искать?

— Нет, у меня есть.

Силериус покопался в своих зеленых штанах и выудил из кармана тонкую прозрачную перчатку.

— Ты уверен в ее надежности? — с сомнением спросила я, трогая тонкую материю. Она почти не ощущалась. — Лично мне она не внушает доверия.

— Она же волшебная! — воскликнул Вицемир, а эльф подтверждающе закивал.

— Ладно, — неуверенно пробормотала я и, взяв перчатку, надела ее на руку. Такое было ощущение, что я вообще ничего не надевала.

— Лер, — замялась подруга, — ты там поосторожней…

Я кивнула и, подойдя к мечу, зажмурилась и схватилась за него другой рукой! Все охнули, в том числе и я, но никаких громов и молний не последовало. Вот только змея, служившая рукояткой, ожила и, сверкнув своими красными рубиновыми глазами, дотронулась до меня языком и вновь замерла.

— К-как? К-как у тебя э-это получилось? — заикаясь от удивления, прошептал эльф, не в силах поверить увиденному.

— Я и сама не знаю, — пожала я плечами и, сняв теперь не нужную мне перчатку, вернула ее Силериусу.

— Видимо, он признал в ней хозяйку, — констатировала Люська и, повернувшись ко мне, спросила: — А ты случайно не приходишься родственницей этому Стиллу? Например, какой-нибудь сводной сестрой или десятиюродной племянницей с дядиной стороны?

— Нам пора отсюда уходить, — сказал защитник, перебив Люську, которая принялась за сочинение моего генеалогического древа.

— И то верно, — согласился эльф и, взяв арбалет якобы их мастеров, направился к двери.

— Оп-ля! — воскликнул гоблин, находившийся по другую сторону двери, когда мы ее открыли. — Куда это вы направились, да еще с оружием Гордюха? — он схватил Люську за шиворот и, выставив топор в нашу сторону, приказал: — А ну пошли на допрос!

— Пусти, вандал! — завопила подруга, болтая в воздухе ногами. — Ты вообще где должен быть?

— Где? — не понял гоблин и вроде даже растерялся.

— Ворота охранять! А ты шатаешься во время атаки не пойми где! Диверсант!

— Так это вы натравили на нас гномов?! — взревел он, неправильно расценив Любашину тираду.

— Натравили! — передразнила я его. — Сами натравились!

Гоблин оскалился, и мне показалось, что он вот-вот укусит Люську. Этого еще не хватало! А вдруг у него бешенство или еще какая заразная болячка? Я так испугалась, что, ткнув в его сторону пальцем, истерично завопила:

— Ты! Замри!

Гоблин окаменел, выпустив подругу из своих лап, и та шмякнулась пятой точкой на пол.

— Это ты сделала? — удивился эльф и осторожно потрогал оцепеневшего гоблина, провел по его руке, затем постучал по лбу и заглянул в остекленевшие глаза.

Я же ошалело уставилась на свой палец и пожала плечами. Палец как палец, ничего необычного.

— Пошли быстрее, — поторопил нас Вицемир. — А то, глядишь, его друзья сюда подойдут, вряд ли им понравится вид их товарища.

Мы согласно кивнули и, обойдя статую гоблина, пошли за Силериусом на выход. Пещеры с негостеприимными гоблинами нам удалось покинуть без труда, и мы с облегчением вошли в лес.

— Ну что ж, — вздохнув, сказал Силериус, — пора прощаться.

— Наверное, — ответила я, не зная, что еще сказать.

— Э-э… — эльф вроде замялся, — я бы хотел поблагодарить вас за мое спасение и подарить вам свой жезл, — он протянул его мне, смущенно потупив глазки.

— Подарить — это хорошо, — согласно кивнула Люська, а я, укоризненно посмотрев в ее сторону, спросила Силериуса:

— А сам ты как же?

— Ничего, новый возьму, — махнул тот рукой, уменьшился до размеров бабочки и скрылся за деревьями.

Все же эльфы хороший народ.

— А теперь к гномам, — сказал Вицемир, потянув меня за руку. — И кстати, дай-ка мне на всякий случай меч, а то мало ли…

— А с тобой ничего не случится? Меч-то вроде как волшебный! — обеспокоенно спросила я, посмотрев на застывшую змейку.

— Со мной ничего, — уверенно ответил тот, а я, пожав плечами, вручила ему эту легендарную шашку. — Кстати, — подумав, добавила я, — понеси еще подарок Силериуса, а то ведь потеряю, — я протянула ему жезл эльфа, и защитник ловко его спрятал.

— А давайте сначала перекусим, — заныла подруга, как только мы разобрались с вещами, — а то у меня от всей этой беготни такой аппетит проснулся!

Возражений не поступило, и мы устроили небольшой привал. Утолив голод и немного отдохнув, мы отправились к гномам. До их местожительства мы добрались сравнительно быстро. Оказавшись у входа в гномовские пещеры, я спросила:

— Ну что, сами пойдем или подождем кого?

— Надеешься на парадный оркестр и красную ковровую дорожку? — спросила Люська и пригладила свои взлохмаченные волосы.

— А вдруг? — хихикнул снеговик, и было решено подождать парадную делегацию.

Прошло пятнадцать минут, и стало ясно одно: встречать нас не то что с оркестром не собираются, а и не собираются вообще никак. Пришлось взять инициативу в свои руки. Я подошла к входу и как можно громче (зная наверняка, что гномы страдают глухотой, мы же не могли их дозваться, когда нас заперли) заорала:

— Эй! Есть кто дома? Отворяй ворота! Мы пришли, меч принесли! Карту отдавайте, шашку получайте!

— Рифмоплетка! — фыркнул снеговик, зато на мой зов откликнулось сразу несколько гномов, среди которых я заметила краснобородого Раму. Глаза его блестели, а ручонки в нетерпении подрагивали.

— Давайте меч! — с волнением в голосе воскликнул гном и облизнулся. Я не поняла, он съесть его, что ли, хочет?

— Ага, держи карман шире, а то не влезет, — фыркнула я, поражаясь его наглости и бесцеремонности. — Во-первых, где банальное «здрасьте», во-вторых, надо бы сначала для приличия узнать, через какие трудности мы прошли, — стала я загибать пальцы. — В-третьих, покормить нас с дороги, в-четвертых — дать отдохнуть, в-пятых — отдать нам карту и только потом выспрашивать про меч!

— Размечталась! Сначала меч и только потом карту! — Рама, по-моему, начал злиться.

— А не треснет?

— Меч? — удивились остальные гномы и непонимающе стали между собой переглядываться, после чего на их лицах отразилось беспокойство.

— Пятая точка по шву! Ишь, раскатали губешки, меч им подавай!

— Меч! — прямо-таки завизжал Рама и затопал своими коротенькими ножками. Как же ему неймется!

— А губозакаточную машинку? — хмуро спросила Люська, которой, видимо, тоже не понравилось такое наглое обращение.

— Я не понимаю вашего языка.

— Короче, Склифосовский, веди нас к Мокко, а то тетя сейчас разозлится и устроит в вашем царстве всемирный потоп вкупе с землетрясением по двадцатибалльной шкале, будет вам тогда Армагеддон на ваши седые головы, — пояснила я и уперла руки в бока, сурово нахмурив брови. Если они не знают уроков хорошего тона, мне ничего не остается, как их преподать.

Рама скрипнул зубами, надеюсь, вставными, и кивком головы велел следовать за ним. То-то же! В который раз убеждаюсь — вежливость в этом мире превыше всего! Мы пошли за Рамой, а остальные гномы плелись за нами, о чем-то тихо перешептываясь. В пещере они разбрелись кто куда, а краснобородый, по которому давно рыдает психиатр, повел нас к заветному тронному залу.

Мокко, как всегда, восседал на своем излюбленном троне и болтал кривенькими ножками. Они у него не доставали до пола. Увидев нас, он оживился и с ходу спросил:

— Принесли меч?

И этот туда же!

— Принесли, — кивнула Люська, смирившись с их беспардонностью. — Гони карту.

— А где меч?

Ой, как их заклинило-то!

Защитник явил миру легендарный меч Стилла, даже повертел им у гномов перед носами и вновь спрятал. Хватит, хорошего понемножку, вон их и так уже развезло от одного только взгляда на него.

Мокко икнул и велел Раме принести карту гоблиновских пещер. Тот недовольно кивнул и, злобно зыркнув в нашу сторону, удалился.

— Ну как прошло путешествие? — наконец соизволил поинтересоваться гномовский правитель. Он поправил на своей голове корону и безразлично посмотрел на нас. Похоже, ему было все равно, что мы испытали. Самое главное, что меч добыли, а на остальное плевать.

— Нормально. А зачем вы атаковали гоблинов? Неужто нам помочь хотели? — задала я терзающий меня вопрос.

— Мы не атаковали, — ответил Мокко, рассматривая на своих толстых пальцах перстни.

Странно, мне с первого взгляда показалось, что у гнома мудрые глаза, но, познакомившись с ним поближе, я поняла, что это не так. Как говорится, поближе узнаешь — подальше пошлешь. Хотя, если сравнивать с остальными, он намного умнее их.

— Ну как же, я сама слышала, как гоблины говорили, что гномы атаковали северный вход, — не совсем поняла я его.

— Говорю, это не мы. Не наш клан. Скорее всего изовцы напали, им тоже меч нужен. Он всем нужен, — вздохнул он, оторвавшись от лицезрения своих перстней, и перевел взгляд на меня.

— Изовцы? Это те гномы, что обитают в горе Изу? — уточнила я.

В это время вошел Рама со свернутым в трубочку пергаментным листком.

— Мы вам карту, вы нам меч, — твердо сказал он.

— Щас-с! Сначала покажите, что это действительно то, что нам нужно! А то знаем вас, вместо карты подсунете расписание поездов! — вызывающе воскликнула подруга.

— Каких поездов? — не понял Мокко.

— Неважно! Показывайте, что у вас на этом листе нарисовано.

Рама развернул карту и повернул ее в нашу сторону, а стража на всякий случай наставила на нас свое оружие. Мало ли мы захотим отобрать план. Защитник внимательно осмотрел карту и удовлетворенно кивнул.

— Она, — сказал он и достал меч. У Рамы снова затряслись ручонки, да так сильно, что мне захотелось посоветовать ему обратиться к невропатологу, а то так недолго и крыши лишиться. Ищи ее потом где-нибудь в соседних пещерах. Хотя, может, у него болезнь Паркинсона наступила?

— Ты не перестаешь удивлять меня своими мыслями, — вздохнул Вицемир, с какой-то жалостью посмотрев на меня.

— А я тебя предупреждала, не лезь в мою голову! Прям поселился в ней! — фыркнула я и выхватила у него меч. Все гномы просто-таки ахнули. Один из стражников уронил меч, а Рама челюсть.

— Ты что, заклинание знаешь, раз меч тебя принял? — справившись с изумлением, спросил Мокко и спрыгнул со своего трона.

— Ничего я не знаю. Мы с ним в брачных узах состоим. И хватит болтологии, вот ваша шашка, отдавайте нам карту.

Мокко быстро закивал, надел специальные перчатки и осторожно взял у меня из рук меч, а Рама тем временем передал Вицемиру план.

— Ну все, — облегченно вздохнула я. — Аривидерчи, приятно было с вами познакомиться, не поминайте лихом и т. д. и т. п. Раз на чашечку кофе не приглашаете, мы пошли.

Гномы только покивали головами, с вожделением рассматривая меч Стилла. Идите, мол, не до вас сейчас. Даже провожать не стали! А зря, вдруг бы нам захотелось пошарить по их закромам? Ну да ладно, не мне их судить. Мы пошли на выход. Хорошо, хоть защитник дорогу запомнил, а то бы блуждали по их лабиринтам не один день. Когда мы вышли на улицу, заметно стемнело. Мы перекусили и вновь направились к столь надоевшим нам гоблиновским пещерам. Интересно, шататься по их апартаментам безопаснее ночью или днем?

— Ночью, — ответил доморощенный телепат.

Ночью, так ночью. Мы вошли в темнеющий лес. Вскоре дневные звуки сменились ночными, и идти стало немного страшновато. Где-то ухнула сова, после чего раздался волчий вой. Я поежилась, озираясь по сторонам, вздрагивая от каждого шороха.

— Ох, не люблю я бродить по лесу ночью, — передернулась Люся, пытаясь вглядеться в темноту.

А кто любит-то? Разве что маньяки какие, вроде Дамортона или Фреди Крюгера. Любой хруст ветки отражался страхом в наших глазах, а когда я увидела впереди два красных огонька на уровне моих, меня чуть кондратий не хватил! Глаза моргнули и стали приближаться в нашу сторону. Мы замерли и лишь зубами выбивали барабанную дробь. Когда объект приблизился, защитник сплюнул, процедив сквозь зубы:

— Тьфу ты! Упырь!

— Напомни мне, пожалуйста, — тоненьким голоском попросила я его, — вампиры или упыри плохие?

— Упыри.

— Ну и ладно, просто у нас пока в жизни черная полоса.

— Которую нам не преодолеть, — договорила Люська, не отрывая взгляда от кровососа, — потому как мы идем вдоль нее.

Упырь тем временем оскалился, показав нам свои желтые и тем не менее хорошо отточенные клыки.

— Сначала зубы почисть, — брезгливо сказала я, пытаясь показать ему, что мне совсем не страшно. — Не хочу, чтоб ты мне занес какую-нибудь заразу.

— Без разницы, — ответил он каким-то змеиным шепотом. — Вы все равно умрете, — и сделал в нашем направлении еще один шаг. Мы отступили, а Люська запричитала:

— Ой, горе мне, горе! И все из-за этих воргулей треклятых!

— При чем здесь воргули? — не понял Вицемир и посмотрел на нее как на сумасшедшую. На нас упырь наступает, а она воргулей вспомнила.

— Так они мой крест украли! Чем же я теперь буду защищаться от этого кровопийцы? — прояснила она ситуацию. — Господи! Спаси мою душу грешную! Не дай этому барахлу клыкастому меня укусить! — потом она другим тоном обратилась к упырю: — Ты вообще из какой помойки вылез? Вонь от тебя просто невыносимая! Прежде чем подходить к девушкам, тебе следовало бы помыться, чтоб хоть не стошнило в первую же минуту.

— Тебя я высосу первой, — ядовито улыбаясь, пообещал он ей.

— А хо-хо не ха-ха? У меня, может, черный пояс по карате и благословение Папы Римского! Вот выбью твои зубы с одного пинка, будешь тогда до скончания жизни со вставной челюстью ходить! — с чего-то расхрабрилась Люсинда и показала упырю фигу.

Я посмотрела на свирепеющего на глазах кровососа, а затем на притихшего защитника. Нет, ну каков? В чьи, собственно говоря, обязанности входит меня охранять? Стоит, понимаете ли, мыслительный процесс у себя в голове изображает!

— Я забыл, что надо делать против упырей, — виновато промямлил он и быстро добавил: — Ну ничего, сейчас я это исправлю. Вы пока здесь меня подождите, а я мигом! — И этот нахал испарился!

Очень интересно, а куда мы можем отсюда уйти? Разве что на тот свет, так сказать, досрочно. И долго ли нам ждать его возвращения?

— Убьешь, — пригрозила я шипящему упырю, — в снах тебе буду являться! Никакими тапочками не отмахаешься!

Кровосос странно изогнулся и на полусогнутых стал осторожно подходить к нам все ближе и ближе. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди и дать деру, а Люська испуганно завопила:

— Стой, нечисть! Иначе так разукрашу, мама родная не узнает!

Мы стали потихоньку отступать и услышали позади еще одно шипение.

— Это еще что? — пробормотала я, чувствуя, как волосы на моей голове разом встали дыбом и зашевелились. Наверное, сейчас я, как никогда, должна быть похожей на медузу горгону. Мы с Люськой обернулись и увидели еще одного упырика.

— Ой! — взвизгнула подруга и дернула меня за руку. — Смотри! — И я посмотрела, а зря, так как ничего хорошего не увидела. Нас окружали. Этих кровососов набралось уже не меньше десятка, и все хотели отведать нашей кровушки.

— Так не хватит на всех! — попыталась я их образумить, но упыри продолжали на нас двигаться.

— Предупреждаю, — строго заявила Люська, — моя кровь ядовитая! Попробуете хоть каплю, враз копыта отбросите, никакая «скорая» не откачает!

— А за членовредительство сроки есть, — добавила я. — Вы разве не в курсе?

Подруга тем временем подобрала с земли палку, нелицеприятно отозвавшись о моем защитнике, впрочем, я тоже была о нем не лучшего мнения! Делать нечего, я попыталась выпустить огненные шары из своей ладони. Как всегда, все оказалось впустую. Даже окаменение не получалось. Нас обступили плотным кольцом, и вот тут наконец-то появился Вицемир. Чтоб его запор месяц мучал!

— Не прошло и года, — ехидно заметила я, но на душе заметно полегчало.

— Торопился как мог, — ответил он и взмахнул ручкой в сторону самого наглого упыря. Тот содрогнулся и рассыпался в прах. Ему было достаточно ликвидировать трех, чтоб остальные бросились врассыпную.

— Вот и хорошо, — облегченно вздохнул он и вытер со лба несуществующий пот. — А то заклинания не хватило бы на всех.

— Как это? — не поняла я и уставилась на него.

— Так. Просто нужно какое-то время, чтоб оно вновь обрело силу.

— Ничего себе! Сплошной брак, а не магия, — возмутилась Люська, и мы, приведя свои чувства в порядок, отправились дальше.

Как мы не заблудились в темном лесу, одному богу известно, но после встречи с упырями мы быстро и без приключений добрались до пещер гоблинов. У входа я притормозила и, глубоко вздохнув, осторожно вошла в их обитель. Если они нас поймают, да еще узнают, что это мы стырили меч, после чего еще и имели наглость вернуться… Даже думать не хотелось о дальнейшем развитии событий.

Половину пути нам удалось пройти незамеченными. Наверное, все обитатели пещеры спали. Но, как говорится, радовались мы рано. Вторая половина пути была понасыщенней. Отовсюду слышались голоса, топот и громыхание железа.

— Пойду разузнаю, что к чему, — сказал Вицемир и испарился. А Люська воспользовалась его отсутствием и, достав зеркало, попросила:

— Покажи мне сокровища Злыря.

И тут же раздался ее восторженный вздох. Я заглянула через Люсино плечо и тоже ахнула. Столько золота и драгоценностей я даже в фильмах не видела!

— Где оно находится? — спросила подруга подрагивающим от нетерпения голосом, но зеркало затуманилось, не захотев ей выдавать эту информацию. Люська со злости чуть его не разбила, но тут появился Вицемир и сразу начал докладывать об обстановке в соседних залах.

— Значит, так, — сказал он деловым тоном, — в следующем зале пять гоблинов. Все они крутятся вокруг статуи соратника, которую сотворила Лера. Думаю, пытаются его расколдовать, потому как среди них есть маг. Обложились книгами, зельями…

— Человек?! — изумленно перебила я.

— С чего ты решила, что магами могут быть только люди? — удивился он в ответ. — Это гоблин, но он маг низшего разряда. У него нет даже самого вшивенького защитника.

— И как мы пройдем?

— Не знаю. Проходить опасно.

— А что в следующих залах?

— В том, что левее и который нам не нужен, проходит какой-то совет, состоящий из двенадцати гоблинов. А куда надо нам, никого нет. Пустой коридор, но за ним такой огромный зал! Даже не знаю, для чего он служит, но в нем не меньше шестидесяти гоблинов и все вооружены!

— А если воспользоваться жезлом Силериуса и стать невидимыми? — предложила Люська. — Вот только маг, он нас увидит?

— Не знаю, не знаю… Маг, конечно, не ахти, и все же риск есть.

Мы задумались. И как же в этом мире много думать приходится! И думы-то все одинаковые, как эффективнее всего спасти свою шкуру!

Пока мы занимались мыслительным процессом, в зале со статуей что-то хлопнуло, после чего послышался раздраженный голос:

— Я же просил! Корень «рухат» кинуть, а не «рухим»! Что за бестолочи такие! Не помощь от вас, а одни проблемы! Пшел отсюда, пока в жабу не обернул! Встань у стены и ничего больше не трогай! Бдяк, стуя, вас всех!

Пока я слушала гоблинские ругательства, Вицемир воздел палец вверх и воскликнул:

— Нашел!

Прямо Архимед какой-то!

— Выкладывай, — разрешила я.

— Туман! Ты же его у ведьмы приобрела!

— А ведь точно! — хлопнула я себя по лбу, а Вицемир достал два мешочка. — В красном антитуман, — напомнил он мне.

Я кивнула и, раскрыв красный мешочек, высыпала из него порошок на свою ладонь, после чего поделилась с Люськой. Защитник в нем не нуждался.

— И что с ним делать? — спросила Люся, с сомнением глядя на порошок.

— Ведьма сказала, что надо посыпать его на кончик языка, — неуверенно ответила я и осторожно слизнула порошок с ладони.

Люся, убедившись, что я осталась жива, проделала ту же процедуру.

— Хм… Безвкусный какой-то… — пробормотала она, пожав плечами.

Затем я высыпала порошок из синего мешочка и сдула его. Моментально коридор стало заволакивать чем-то очень похожим на густой дым, только без запаха. Он становился все плотнее, заползая во все щели. Где-то через минуту я не видела собственной руки. И только хотела было возмутиться, что антитуман оказался бракованным, как туман рассеялся, вернув нам прежнюю видимость.

— Слушай, — забеспокоилась Люся — а может, это не антитуман действует, а сам туман, оказавшийся браком, исчез?

— Это действует антитуман, — успокоил защитник.

Неожиданно перед глазами все поплыло, а когда прояснилось, я стала видеть перевернутым зрением! Мы вроде как шагали по потолку!

— Это что за ерунда? — ошалело воскликнула Люська, видимо, видя то же самое.

— А что случилось? — не понял Вицемир.

— Мир перевернулся, вот что! — возмущенно воскликнула я.

— М-да… Похоже, что антитуман вам попался с браком… — покачал головой снеговик.

— И что нам делать? Я как-то не привыкла так ходить! — заныла Люська и закрутилась, притоптывая ногами. Наверное, она так пыталась прийти в себя.

— Придется потерпеть, другого выхода нет.

— Ладно, идем, — вздохнула я и попыталась взяться за ручку двери.

Ручка была неуловима.

— Ты что делаешь? — спросил меня Вицемир, сложив пухлые ручки на груди и с интересом наблюдая за моими действиями.

— Как что? Глупый вопрос! Конечно, пытаюсь открыть дверь!

— Так она у тебя перед носом! Ты где шаришь-то? — все никак не мог понять он.

— Но…

— Слушай, у тебя изображение перевернутое, но на самом-то деле все осталось, как прежде!

— Раз такой умный, тогда сам и открывай, — обиделась я и отвернулась от него.

Защитник открыл дверь, и мы вошли в зал с остолбеневшими от потрясения гоблинами. Хотя ошеломлены внезапным туманом были не все. Маг шарил по столу, перебирая пузырьки с зельями. Наверное, хотел найти что-либо против тумана. Ну пускай ищет, а мы пойдем дальше.

Так мы миновали этот зал, затем следующий с такими же растерявшимися гоблинами и пошли дальше. Туман расстилался на огромное расстояние, и, в связи с тем, что мы временно видели в перевернутом изображении, я плохо ориентировалась в пространстве. Впрочем, как и Люська. Я старательно перепрыгивала через сталактиты, которые, как мне казалось, торчали прямо из пола (на самом деле свисавшие с потолка), по ходу спотыкалась о выступы, коих не видела.

Люська тоже обо что-то ударилась и взвыла, потирая конечность.

— Я отсюда калекой выйду! Надеюсь, нас у выхода будет ждать «скорая».

— Инвалидные коляски нас там ждать будут, — пропыхтела я, в очередной раз высоко подпрыгивая.

Наконец, после долгих мучений, мы выбрались по ту сторону горы Ороу. Туман расстилался и здесь. Правда, его действие заканчивалось, как объявил нам Вицемир, он стал менее густым. А еще немного погодя к нам вернулось нормальное зрение.

— Теперь нам надо где-нибудь заночевать, — зевнула я, прикрывая ладошкой рот.

Люся оглядела звездное небо и согласно кивнула.

— Здесь есть где-нибудь поблизости деревня? — спросила она защитника.

— Деревни поблизости нет. Зато есть замок короля Дарвина.

— Отлично, идем к нему, — воскликнула подруга, а снеговик остудил ее пыл.

— Он на стороне Дамортона. Всех подозрительных бросает в подземелье, до выяснения, а выяснения может никогда не произойти. Не обо всех заключенных Дарвин помнит, их много, а он один.

— Так, я к Дарвину не иду, — твердо заявила Люська. — Уж лучше заночую под открытым небом.

— Будто у меня есть желание напрашиваться к нему в гости, — ответила я.

— Где остановимся? — спросил Вицемир и огляделся. — В открытом поле или подойдем ближе к лесу?

— А где безопаснее? — спросила я.

— Нигде.

— Тогда лучше идем в лес, а то мы здесь просматриваемся как на ладони.

С этими словами мы направились к лесу, так сказать, покормить комаров. Надеюсь, только их.

Углубившись в лес, мы расположились на полянке, плотно поели, после чего защитник нас порадовал.

— Кстати, — сказал он, — ваших съестных припасов осталось только на завтрашний день. А точнее, только на завтрак, уж больно велик у вас аппетит.

— И где мы будем добывать себе пропитание? — округлила глаза Люська. — Здесь же, по словам Динии, все озверин принимают, после чего бросаются на прохожих!

Вицемир промолчал, а я нарвала охапку травы и сделала из нее себе некоторое подобие ложа. Люська примостилась рядом со мной и сладко потянулась. Конечно, на халяву и уксус — мед.

— Что-то намерзлась я в этих пещерах, — устало протянула Люся и широко зевнула. — Хорошо бы развести костерок.

— Да, не помешало бы, — согласилась я, и мы стали дружно искать сухие ветки, что в темноте было сделать практически нереально.

Когда общими усилиями мы все же насобирали веток, возник вопрос, как этот костер развести?

— Может, попробуешь магию огненных шаров? — предложила мне Люся.

— Не надо, — покачал головой Вицемир. — Еще весь лес спалит.

— Тогда остается пойти путем древних, найти два камня и выбить из них искру, — подумав, сказала подруга и посмотрела на меня так, будто это я должна сделать.

— Ты думаешь, это я буду делать? — опешила я от ее наглости. — Твоя идея, ты и дерзай! — И Люся, вздохнув, стала искать камни.

После недолгих поисков она все же нашла два булыжника и, усевшись с ними перед горсткой сухих веток, сделала попытку выбить из них искру.

Попытка затянулась минут на пятнадцать. Скука смертельная, и сон, как назло, куда-то пропал…

— Я устала, — наконец-то подала голос Люсинда. — Теперь твоя очередь.

— Вот еще! — дернула я плечом. — Мне и без костра неплохо.

Подруга что-то пробормотала и продолжила измываться над камнями и над собой.

— Эх вы! — вздохнул до сей поры молчавший Вицемир и щелкнул пальцами. Сухие ветки вспыхнули и стали с треском разгораться.

— Ах ты, пиявка! — взорвалась Люська, полная негодования. — Чего ж ты раньше этого не сделал, садюга мерзостная?!

— Любопытство одолело, насколько тебя хватит, добудешь ты огонь в конце концов или нет, — просто ответил он.

— Чтоб под твои босые ноги гвоздей насыпали на дороге!

— А ты чтоб всю жизнь добывала огонь таким способом!

Люська обиженно засопела, а я с интересом посмотрела на фигуру, появившуюся у нее за спиной.

Это кто ж к нам на огонек? Бабка-ежка, два черта и «неотложка»?

Насчет чертей и «неотложки» я ошиблась, а вот насчет бабки — нет. Причем она была копией нашей бабы-яги из сказки, наверняка ее клон.

— Куда это ты пялишься? — подозрительно спросила Люська и, оглянувшись, взвизгнула.

Бабка внимательно нас оглядела и сделала к нам один шаг. Из-за ее спины вылетел защитник! Ну в точности как мой! Только весь черный, в черных одеждах и вместо нимба у него были рожки, а злобные глазки полыхали красным цветом.

Вицемир подбоченился и гордо задрал голову, а бабка, повернувшись ко мне, прошепелявила:

— Я вижу в тебе Великую Силу, только вот пользоваться ты ею не умеешь.

— А вам-то что за дело? — нахально спросила я, а Люська перебралась поближе ко мне.

Бабка гадко усмехнулась, а ее черномазик противно пропищал:

— Может, сотрем их в порошок?

— Только попробуй! — пригрозила ему моя подруга. — Так вдарю, кукарекнуть не успеешь и никакая магия не спасет!

— А ты попробуй! — захихикал он в ответ.

— Погоди, — зашипела на него бабка — дряхла-кочерга, — сначала надо у этой забрать Силу! — она выставила в мою сторону свой корявый палец.

— Ага, — нервно усмехнулась я, — губа до пупа! И пальцем показывать неприлично, тебя разве не учили в детском саду?

— Молчать! — заорала ведьма.

— А чего это ты раскомандовалась? — взвилась Люська.

— Девчонка! — разозлилась бабулька, и ее обезображенное лицо скривила злобная гримаса. — Да как ты смеешь так со мной разговаривать?

А мой защитник (это так, между делом) еще и рта не открыл, дабы защитить мою честь! Стоит себе и молчит в тряпочку, гад!

— А вот и смею! — с вызовом ответила Люська. — Нечего было первой на нас наезжать!

Ее защитник почему-то обиделся на Люськины слова и пульнул в МЕНЯ каким-то черным шариком! Я-то здесь при чем? Вицемир тут же щелкнул пальцами, и мы оказались под полупрозрачным куполом. Купол был похож на тот, что скрывал нас от ливня, когда мы шли к Динии. Черный шарик, пущенный в меня бабкиной каракатицей, ударился об окружающую нас защиту и рассеялся.

— Не на тех напала! — приободрилась Люська. — Лучше дефилируй дальше и не волнуй нас!

Бабкин защитник аж зубами от злости заскрипел.

— Не тявкай, — ответила ей бабуля и о чем-то глубоко задумалась. Я даже догадываюсь о чем! Как без потерь забрать мою Силу, а нас самих отправить на покой, желательно вечный.

— Это ты кому рот затыкаешь?! — взбеленилась Люська, подбирая с земли булыжник, с помощью которого не так давно пыталась добыть огонь. — Тебя что, не учили в детстве прилично себя вести? Так я могу преподать пару уроков! — она размахнулась и швырнула камень в родственницу бабы-яги.

Бабка даже не шевельнулась, а ее черномазый хранитель ликвидировал камень еще на лету. Бабулька продолжала размышлять.

Мы тоже замолчали, потом Люська не выдержала и укоризненно сказала:

— Эх вы! У вас, небось, и праправнуки уже есть, вам бы их воспитывать надо, а вы стоите здесь, Дэвида Копперфильда из себя изображаете.

Видимо, бабка наконец-то поймала мыслю, потому как улыбнулась, показывая нам все своих три гнилых зуба, и так ласково пропела:

— Девочки, ну что же мы все ссоримся да ссоримся? Пойдемте лучше ко мне, чаек попьем, опять же, не на сырой земле спать будете…

Лично я сразу почувствовала себя и козленочком, и Иванушкой-дурачком одновременно.

— Мы что, на умственно отсталых похожи? — не поняла я.

Бабка захлопала облезлыми ресницами, ну словно красна-девица, и ошеломленно спросила, вытаращив на нас глаза:

— Я что-то вас совсем не понимаю… О чем это вы?

— О чем это мы! — презрительно усмехнулась я. — А мы о том, что не сдвинемся с этого места! Теперь я ясно выражаюсь?

— Девоньки, да не бойтесь вы меня, не съем же я вас, в самом-то деле! — кокетливо махнув костлявой ручкой, бабуся покачала головой.

— Ага, не съем, только надкушу! — передразнила Люська. — Вы нам басни-то не рассказывайте!

Бабка вновь разозлилась. Как же мгновенно меняется настроение в старости!

— Ну смотрите мне, поганки, я за вами еще вернусь! — она развернулась и скрылась в темноте, а я, не удержавшись, показала ее чумазому защитнику язык.

Когда помощник ведьмы тоже скрылся, Вицемир с облегчением вздохнул.

— Кто это? — тут же спросила я его.

— Ведьма среднего класса. Черная ведьма. Видели ее защитника?

— Угу.

— Эх, умела бы ты пользоваться магией, бед бы не знали… — горько вздохнул снеговик. — Почти. С ее защитником я бы справился, а вот с ней могла бы выйти заминка.

— Туши-ка, Люсь, костер, — сказала я, — а то, глядишь, еще кто к нам на огонек забредет и начнет права качать.

Люська затоптала костер, и мы легли спать, оставив Вицемира за вахтенного.

Утром нас разбудило солнышко, которое стало припекать, пуская свои лучи сквозь листву. Доев последние припасы еды, мы пошли дальше.

— Как ни крути, а в какой-нибудь населенный пункт нам все же зайти надо, иначе мы с голоду околеем, — сказала я.

— Тогда придется сделать небольшой крючок, — ответил снеговик. — Я здесь знаю одну более-менее безопасную деревушку.

Люська махнула рукой.

— Крючок, так крючок, — пробормотала она и попыталась пальцами расчесать свои волосы.

Лично я бы сейчас не отказалась от горячей ванны, чашечки кофе и одной сигаретки, хотя и не курю.

— Тогда нам левее, — сказал Вицемир. — Деревня называется «Хрип».

— Что-то название не впечатляет, — с сомнением покачала я головой. — Надеюсь, не предсмертный хрип?

Помощник пожал плечами, что мне совсем уже не понравилось.

— Да вы не волнуйтесь, — увидев наши вытянутые физиономии, успокаивающе воскликнул он. — В этом городе почти одни мертвяки живут! Ведьмы понаделали себе слуг, а потом выгнали за ненадобностью. Правда, некоторых зомби клинит, кидаются на прохожих, ну да это пустяки, с этим можно справиться! Зато как они готовят! Пальчики оближете! Недаром бывшие слуги, в основном повара.

— Мер… К-кто? — с ужасом переспросили мы с Люськой.

— Мер-твя-ки, — по слогам ответил защитник. — Одним словом, зомби.

Мы с Люсей на некоторое время онемели, а перед глазами поплыли кадры из фильма «Восставшие мертвецы». Я икнула.

— Ох, — проныла подруга, — а может, лучше в замок Дариона пойдем, авось пронесет?

— Лучше «Хрипа» здесь места не найти, — твердо заявил Вицемир.

— Ой! — неожиданно вскрикнула Люська, схватившись за голову. — Чтоб тебе пропасть на месте! — она посмотрела наверх и увидела треухую белку-счастливицу.

Защитник засмеялся, а Люся жалобно скульнула:

— Ну, блин, опять…

— Ну и везет же тебе! — продолжал хохотать защитник. — А точнее, не везет. Некоторые целыми днями бродят по лесу в надежде, чтобы белка их счастьем одарила! Ты же без году неделя находишься в нашем мире, а уже во второй раз на нее натыкаешься!

— Мне от этого только хуже, — горько вздохнула она, глядя вслед удаляющейся белке.

— А нечего тут же выражаться!

— Блин, теперь придется, прежде чем ступить куда-нибудь, десять раз осмотреть это место, чтоб не вляпаться в неприятности, — раздраженно пробормотала Люська и, засмотревшись на землю, стукнулась лбом о ствол дерева.

— Начинается, — покачала я головой. — Хоть снова возвращайся к Динии, чтоб она тебя расколдовала. Мы в таком опасном месте, а нам еще для полного счастья твоего невезения не хватает!

— Точно, — кивнул снеговик, — погорим же! Может, бросим ее здесь? — съехидничал он, расплывшись в язвительной улыбке, и посмотрел на набирающую обороты Люську.

— Я тебя сейчас брошу! — огрызнулась она. — В мусорный бак! Год будешь от помоев отмываться!

— Чья б мычала…

— А иди ты знаешь куда!

— Куда б ты ни отправила, я все равно дороги не знаю.

— Не волнуйся, я тебя пинком до места назначения доставлю. Полетишь без пересадок.

— Тебе что вчера ведьма посоветовала? — ядовито спросил снеговик. — Не тявкай! Вот и не тявкай!

— Чтоб тебе пусто было!

— Да продлится твое невезение на веки вечные! Аминь.

— Жук.

— Приятно познакомиться, Вицемир.

Люська покраснела, а из ее глаз посыпались молнии.

— Хватит! — заорала я. — Мы выходим к дороге! Что о вас люди подумают!

— Если они здесь есть, — проворчал снеговик.

Мы вышли на пыльную дорогу.

— А вон и «Хрип», — сказал Вицемир и махнул рукой в сторону деревушки. Она находилась не так далеко, как я думала. До нее мы дошли буквально за полчаса. Никого.

— А зомби здесь тихие, — сказала Люська, а я, набравшись храбрости, вошла в деревню.

Пару улочек мы прошли спокойно, никого на своем пути не встретив, а вот дальше! Дальше улицы просто кишели зомби! Все они находились в разных стадиях гниения, и, поверьте, это было очень неприятное зрелище.

— А они умирают? — тихо спросила я защитника, брезгливо оглядывая жителей.

— Конечно, — кивнул он. — Когда окончательно развалятся.

— И через какое время это случается?

— Ну, так как они оживлены с помощью магии, то и век их будет поболее тех, кто находится в земле. Если можно так сказать, то живут они, нет, скорее, существуют от ста до двухсот лет.

— Ого!

Люська опасливо озиралась по сторонам, видимо, боясь вплотную столкнуться с кем-либо из жителей.

— Идем в таверну, она здесь за углом, — потянул меня снеговик.

Мне что-то расхотелось приобретать что-либо, приготовленное их руками. Желудок неприятно заурчал, и я скривилась.

— Не волнуйся, — понял меня защитник, — они готовят в специальных перчатках. Перчатки магические, самодезинфецирующиеся.

— Все равно.

— Тогда будете голодать.

Совсем рядом с нами прошел тролль, к счастью, не обратив на нас никакого внимания. К Люське тем временем подошла гигантских размеров собака (или волк?) и стала жадно ее обнюхивать. Подруга охнула и замерла, задрожав нижней губой.

— Песик, песик, — ласково пробормотала она, — хороший песик, лохматый… Я тебя не трону, и ты меня не трогай.

— Не зли оборотня, — предупредил ее Вицемир.

— Так это оборотень?! — я удивленно вскинула брови. — Но сейчас далеко не ночь! И уж тем более не полнолуние.

— А с чего ты взяла, что оборотни оборачиваются в зверей только ночью и только в полнолуние? — теперь настал черед удивляться Вицемиру.

— Не знаю… Так в книжках написано.

— Они оборачиваются тогда, когда сами этого желают.

Волк тем временем громко чихнул, мне даже показалось, что сделал он это с каким-то презрением, и отошел от Люськи.

— Фух! — облегченно выдохнула она и вроде перекрестилась, или мне это показалось?

Мы свернули за угол обшарпанного дома и, пройдя еще немного вдоль серенького заборчика, за которым отчетливо раздавался визг свиней, оказались перед таверной с названием «Мертвецкий голод».

Однако выразительное название.

В таверне было светло. Мертвяки не жалели факелов и масляных ламп, видя, что крохотных оконец для освещения недостаточно. В принципе, само заведение выглядело прилично. Все столы были застелены чистыми бежевого цвета скатертями, а на стенах висели гирлянды из живых цветов.

Мы заняли боковой столик, и к нам тут же подскочила молоденькая (или как тут у них, свеженькая?) зомби. На ней было коричневое платье с белым передником, а на руки надеты чуть искрящиеся фиолетовые перчатки.

— Чего желаете? — спросила она.

— А что есть? — вяло поинтересовалась Люся, стараясь не смотреть на официантку.

— Рину-Рик, — стала перечислять она, — баранина под сливовым соусом, цыпленок, запеченный в вине, Гри-Мри, (это название особо впечатлило, наверное, съешь Гри, а потом уМри). Гуляш по-мертвецки (от этого я сразу отказалась, хоть защитник и уверял, что вкуснее этого гуляша я ничего не пробовала). — Перечисляла названия блюд официантка еще долго. В основном шли витиеватые совершенно неудобоваримые названия. Мы с Люськой заказали цыпленка в вине, баранину под соусом и кисель из фруктов. Вицемир лакомился гуляшом по-мертвецки, запивая его зомби-соком. Подали наш заказ очень быстро, не то что в нашем мире, зайдешь в кафешку и с голоду пухнешь, пока дождешься, чтобы на тебя обратили внимание.

Я посмотрела на кусочек бараньей ноги и принюхалась. Пахло восхитительно. Слюна быстро заполнила рот, и я, подцепив мясо на так называемую вилку, осторожно откусила кусочек. Язык тут же обожгло, но я не обратила на это внимания. Подобной вкуснятины мне еще не приходилось пробовать! А я-то для себя решила, что гномы лучшие повара. Люська также в блаженстве закатила глаза, смакуя цыпленка, запеченного в вине. Вот что значит получать настоящее удовольствие от еды!

После сытного обеда мы решили сегодняшний день провести в этой деревне, а завтра запастись провизией и двинуться в путь. В этой же таверне на втором этаже находилась гостиница, где мы и сняли одну комнату на троих.

— Может, полюбуемся здешними достопримечательностями? — предложила я.

— Неплохая идея, — лениво согласилась со мной сытая и довольная Люська, а я, заглянув в соседнюю комнату, ахнула. Это была ванная. Посреди комнаты стоял огромный чан с водой, а на деревянных скамейках были разложены чистые, пушистые полотенца! О! Какое счастье!

— Чур первая! — радостно взвизгнула я и, захлопнув дверь, стала скидывать с себя одежду.

Какое блаженство я испытала, вы просто себе представить не можете! Здесь даже мыло имелось! Правда, оно не было похоже на него в нашем понимании, такой золотистого цвета шарик с запахом ландышей. Я вымылась, постирала свою одежду и, обернувшись полотенцами, вышла из ванной.

— А в чем же ты будешь ходить? — удивленно спросила меня Люся, увидев мокрую одежду.

Я пожала плечами, а Вицемир вздохнул и щелкнул пальцами. Одежда вмиг высохла и даже погладилась. Я поблагодарила защитника и оделась.

— А где же теперь мне найти чистую воду? — огорчилась Люся и зашла в ванную. — Ой…

— Что случилось? — спросила я, пытаясь привести мокрые волосы в порядок.

— А вода чистая…

— Бытовая магия, — ответил ей Вицемир. — Похоже, что у них вода сама меняется после использования.

Позже мы отправились осматривать деревню.

— Сколько у нас осталось золотых? — спросила я Вицемира.

— Два золотых и пятьдесят серебреников.

— Мало.

— Я поищу еще.

Выйдя из таверны и пройдя несколько улиц, мы оказались на ярмарке. Она была не такой разнообразной и красочной, как та, где я приобрела «туман». По большей части здесь продавалось оружие. Население тоже отличалось, например, эльфов почти не было, зато гоблины, тролли и упыри встречались через одного. Последних мы старались обходить стороной, хотя при дневном свете они вроде вели себя вполне прилично. Побродив по улочкам, Вицемир разжился одиннадцатью золотыми, и Люська тут же купила за двадцать серебреников кружку. Зачем она ей? Я приобрела некоторое подобие заколки, моя грозила вот-вот сломаться, и мы уже совсем собрались купить лошадь, но она стоила сорок золотых! Гуляли мы долго. Белкино проклятие почти не действовало на Люську. Видимо, у нее выработался иммунитет. Она только разбила вазу, за которую нам пришлось выложить три золотых (чувствую, надул нас хозяин вазы, завысив цену). Потом ее укусила какая-то шавка, и в конце нашей прогулки Люсинда заработала фингал. Просто оказалась не в том месте. Два подвыпивших гоблина в шутку махали кулаками, когда Люся проходила мимо них. Один заехал Люсе в глаз. Кстати, даже не извинился, нахал! Вернулись мы в гостинцу ближе к вечеру.

Поужинали и легли спать. Всю ночь я проспала как убитая. Это, наверное, потому что предыдущую ночь почти не сомкнула глаз. Утром мы перекусили, набрали провизии и двинулись дальше, в сторону города Демонов.

Не успели мы выйти из деревни, как Люська споткнулась на ровном месте и растянулась на дороге, выронив зеркало.

— Знаешь, — сказала она, поднимаясь и поднимая зеркало, — пусть Вицемир понесет его. А то, боюсь, с белкиным проклятием я его либо потеряю, либо разобью.

— Пускай, — ответила я.

Вицемир взял зеркало и недовольно хрюкнул:

— Меня, конечно, об этом спрашивать необязательно. Я у вас вместо бесплатного носильщика.

— Не ворчи.

— А я и не ворчу.

— Вот и не ворчи.

— И не ворчу!

— Он не с той ноги встал! — догадалась Люська, отряхнув брюки.

— Давайте не будем с утра портить друг другу настроение, — сказала я, предчувствуя назревающий скандал между защитником и Люськой.

— Первые начали, — обиделся снеговик и поджал губы.

— Первые и закончили. Лучше скажи, до города далеко?

— Далеко.

— А сократить путь никак нельзя?

— Нет.

Солнце неожиданно скрылось, и мы посмотрели в небо. Там, раскрыв свои перепончатые крылья, летел огромный красный дракон.

— Дракон, — сказал Вицемир, провожая его взглядом.

— Знаем, — в один голос ответили мы с подругой, — сказки в детстве смотрели.

Дракон тем временем, сделав над нами круг, полетел дальше, а солнце, вышедшее из-за его крыльев, осветило все прежним светом.

Дракона мы не испугались, просто не успели. Сначала было восхищение, а потом он улетел.

— А почему он красный? — немного погодя вопросительно глянула на защитника Люська.

— Красный он, потому что его таким мама родила, — грубо ответил он, наверное, все еще на нас дуясь.

— А он людей ест?

— Ест и не только людей.

— А почему тогда нас не съел?

— А ты что, этим не довольна?

— Да нет, довольна, — растерялась Люся.

— Вот у него и поинтересуйся.

Люська на хамство Вицемира обиженно надула губы и засопела.

— Кстати, я тоже удивлен, что он вас не сожрал, — помолчав, добавил защитник. — С Люськиным-то «везением» он просто обязан был вами перекусить!

— Ну, спасибочки! — воскликнула подруга и, вздернув подбородок, ускорила шаг.

— Не за что! — хихикнул Вицемир.

Мы не заметили, как вошли в густой лес.

— Люсь! — позвала я подругу. — Ты далеко от нас не отходи!

— Хорошо, — ответила она, скрываясь за деревьями. — Мне просто надо в кустики сбегать.

— Ты все равно будь осторожна, — предупредила я еще раз и накинулась на защитника: — Зачем ты ее обидел?

— Да не обижал я ее!

— Ну, конечно!

Я тоже ускорила шаг и, не увидев нигде Люськи, забеспокоилась.

— Люся-я! — позвала я подругу.

Тишина.

— ЛЮСЯ-Я-Я! — я перепугалась уже не на шутку.

Тишина. Где-то вспорхнули птицы, испуганные громким голосом. Я побежала вперед, предчувствуя, что с этой каракатицей опять что-то приключилось.

— Ну все, кирдык твоей подружке, — хмыкнул где-то позади меня защитник, а я, остановившись, повернулась к нему:

— Ты что такое болтаешь? Язык у тебя без костей!

— Правильно, без костей, — пожал тот плечами и показал мне салатовый платочек, который Люся повязывала себе вокруг шеи.

— Ты… где его нашел? — испуганно пролепетала я, прижав руки к груди.

— Вон на том кустике, — Вицемир кивнул в сторону низкорослого пышного кустарника.

— ЛЮСЯ-Я-Я!!! — вновь заорала я во все горло и стала вертеть головой в поисках своей непутевой подружки.

— Ты не ори без толку, — покачал головой снеговик и достал Люськино зеркало, которое ей подарила Диния.

Я с надеждой уставилась на Вицемира. Он заглянул в зеркало и сказал:

— Покажи Люсю.

— Откуда оно знает, какую Люсю надо показать? — спросила я.

— Знает и, тем более в нашем мире ни у кого нет таких дурацких имен.

Я тоже заглянула в зеркало и увидела весьма неприятную картину. Двое мужчин среднего возраста, облаченные в доспехи, перебросили мою подругу через круп лошади и куда-то везли. Люська вертела головой, и я заметила у нее во рту кляп, причем весьма сомнительного происхождения. Мне даже не хотелось думать, что эта тряпка из себя представляла.

— Это кто? — спросила я защитника и ткнула пальцем в зеркало, указывая на одного из типов.

— Эх… По всей видимости, люди Дариона.

— Они ее в темницу волокут? — ужаснулась я, прикрывая рот ладошкой. — За что?

— Им без разницы, за что.

— Далеко до Дариона топать?

— Не очень.

— Тогда давай поспешим, а то они на лошадях, а мы одиннадцатым номером, — забеспокоилась я о судьбе подруги.

— Каким номером? — не понял Вицемир и вопросительно на меня уставился.

— Одиннадцатым, то бишь на своих двоих, — пояснила я.

Снеговик хмыкнул и, спрятав зеркало, повел меня в замок «самоубийцы». Очень скоро Дарион узнает, что бывает с теми, кто обижает моих друзей. Я шла и скрипела от злости зубами, когда из кустов прямо передо мной резко выскочил белоснежный единорог.

— Ох! — выдохнула я то ли от испуга, то ли от восхищения и отступила назад.

Единорог отпрыгнул, затем, потянувшись ко мне мордой, обнюхал меня, фыркнул и мотнул головой.

— И нечего фыркать, — буркнула я, пытаясь его обойти. Но конь загородил мне дорогу и, кивнув, забил себя по бокам белоснежным хвостом.

— Ты чего ко мне привязался? — не поняла я, разглядывая его.

Единорог, постучав передним копытом о землю, приблизился ко мне и стал обнюхивать мои волосы. Было щекотно, и я еще на шаг отступила назад.

— Он что-то от тебя хочет, — задумчиво произнес Вицемир, наблюдая за ним.

— Может, булочку ему предложить? — неуверенно пробормотала я и растерянно посмотрела на защитника.

Конь вновь ко мне приблизился, а я осторожно потрогала его шелковистую гриву, в ответ он шумно вздохнул, склонив голову еще ниже.

— Кхе… по-моему, он хочет тебя покатать, — высказал свою догадку Вицемир.

— Покатать? — не поверила я. — Но ты же сам говорил, что они…

— Что они, — перебил меня снеговик, — сами выбирают себе хозяев из магов.

— Значит, он хочет, чтоб я стала его хозяйкой? — опешила я и посмотрела на единорога. Тот продолжал стоять возле меня с низко опущенной головой.

— Не знаю, как насчет хозяйки, но покатать он тебя явно не против.

— Да, но он такой большой… — неуверенно пробормотала я, с благоговением оглядывая единорога. — Как я на него заберусь?

Конь будто понял мои слова. Он чуть согнул передние ноги, давая возможность мне на него забраться. Я нерешительно топталась на месте.

— Ну, чего ты ждешь? — раздраженно спросил Вицемир. — Сам единорог сделал ей одолжение, которого почти никто и никогда не может дождаться, а она стоит, рот разинув!

Я подошла к нему с левого бока и попыталась вскарабкаться, ухватив его за гриву.

— Еще немного… еще… — командовал снеговик.

В общем, я с трудом на него забралась и… скатилась с другой стороны, словно желе по стенке.

Единорог с удивлением глянул на меня, а защитник неприлично хихикнул.

Я стиснула зубы и, поднявшись с земли, снова начала взбираться на спину коню. На этот раз я не упала, крепче цепляясь за его гриву.

Единорог выпрямился и, гордо вскинув голову, поскакал… в противоположную от замка Дариона сторону!

— Стой! Мне не туда! — заорала я, но он продолжал свой галоп.

Снеговик повис у единорога на хвосте, пытаясь его остановить, а я продолжала вопить, надрывая глотку:

— Стой, вражина! Мне к замку Дариона надо!

Конь вроде понял и, не сбавляя хода, развернулся и поскакал в нужном нам направлении. Вицемир отцепился от хвоста и теперь летел рядом. Правда, чуть позже он приземлился на единорога, устроившись позади меня.

Не знаю, сколько мы скакали, но мне показалось, очень долго. Я себе всю филейную часть отбила.

— Замок Дариона! — крикнул мне Вицемир, а конь резко остановился и, пригнувшись, дал нам возможность слезть, вернее, сползти с него.

— Далее пешком, — сказал защитник.

— Пешком так пешком, — ничуть не огорчилась я. — Спасибо, — я потрепала его за гриву, и он, мотнув головой, ускакал прочь, а я обратилась к Вицемиру: — Какие будут предложения по спасению Люськи?

— Не знаю. Это же вроде ты собралась метать громы и молнии.

— А по-мирному они ее не отпустят? — огорчилась я и от волнения закусила нижнюю губу.

— Отпустят, — презрительно хмыкнул он, посмотрев на замок. — Смотри, как бы и тебя за компанию не упекли в соседнюю камеру.

М-да… Дела плохи, надо бы придумать план…

— Кстати, о плане, — подслушал мои мысли защитник. — У меня где-то была карта подземелья этого гада.

— Так ищи!

Пока Вицемир стоял с задумчивым видом, я разглядывала замок, стоявший на невысоком пригорке. С одной стороны его окружал лес, перед ним раскинулось чистое поле, с другой стороны расположилась небольшая деревушка, а что было позади, я не видела, хотя могла предположить, что и там было поле. Сам замок был из серого камня с четырьмя башнями по бокам. Выглядел он, в общем-то, как обычный старинный замок, и ничего особо примечательного в нем не было. Разве что воронье, кружившее над ним…

Вицемир тем временем явил на свет выцветший пергамент с нанесенным на него планом. Я расстелила его на траве и, усевшись, задумалась. Где же искать Люську? В какой изолятор ее упекли, ведь здесь их сотни! Нам так ее и за месяц не отыскать!

Вицемир вновь достал зеркало и попросил его показать Люсю. Оно не замедлило отразить мою подругу. Ее успели упрятать за решетку, и, по всей видимости, она изрыгала проклятия. Люсин рот беззвучно открывался, а лицо исказила гримаса ярости.

Она сидела в крохотном помещении с земляным полом и дубовой дверью. В дальнем углу стояло грязное корыто, а на земле валялась не первой свежести солома. Изолятор, или как у них это называется, тускло освещался одним чадящим факелом, и, по всей видимости, запах там стоял еще тот. Люська то и дело зажимала нос рукой и время от времени чихала.

— В какой части замка она находится? — спросила я защитника, не отрывая взгляда от зеркала.

— В восточной. У моего знакомого защитника здесь хозяина держали. Сожгли потом.

— Как? Почему? — ужаснулась я, округлив глаза. — А что же защитник делал?

— Защитник низшего класса. Он ничего не мог предпринять.

— А сам хозяин? Я так понимаю, он был магом, раз у него имелся хранитель?

— Да, он был магом, но по большей части занимался травами. Одним словом, знахарь, занимался только лечением.

Я содрогнулась. Надо срочно что-то предпринимать.

— Идем, — сказал Вицемир, спрятав зеркало и карту, — попытаемся пройти через главный вход.

— А если нас тоже поймают? — испуганно спросила я, чувствуя, что коленки от страха стали подгибаться.

— Выберемся, — заверил меня снеговик, — это сделать просто.

— Да? И почему же никто не выбирается? — ехидно заметила я.

— У них нет меня! — гордо ответил Вицемир и испарился. Ему, такому белому и пушистому, нельзя показываться в замке.

Да… от скромности он явно не умрет…

Через час я подошла к воротам крепости. Стража, с ног до головы облаченная в доспехи, тут же преградила мне путь острыми пиками.

— Куда? — строго спросили «консервные банки».

— К Дариону, — не моргнув глазом стала врать я, а у самой от страха тряслись поджилки. — Из достоверных источников мне стало известно, что на ваш замок готовится нападение. Вы чем-то разгневали очень могущественную ведьму, и она во всеуслышанье объявила, что сотрет в порошок всю крепость с ее обитателями. Она объявила вам войну, и только я знаю, когда это произойдет и что можно еще предпринять.

Железяки задумались, а я как можно беспечнее добавила:

— Как хотите, я могу и уйти, а вот что с вами сделает Дарион за то, что вы меня к нему не пропустили…

Стража тут же убралась с дороги, а один даже вызвался меня проводить, но я велела ему стоять на посту и бдить.

Теперь надо проникнуть в замок, неужели опять через главный вход идти?

— Может, воспользуемся невидимостью? — предложила я, зная, что защитник крутится где-то поблизости, просто его не видно.

— Не надо. Я слышал, что на замок Дариона наложено заклинание против невидимости. Правда, не знаю, насколько это достоверно.

— А почему же тогда ты воспользовался ею?

— Я — это другое дело. В настоящий момент меня нет, ты только слышишь мой голос, но тем не менее я держу ситуацию под контролем.

— Эх, мне бы не хотелось, чтоб меня поймали и сразу в костер бросили, — вздохнула я.

— Размечталась! Кто же тебя сразу в костер определит? Сначала ты у них в пыточной побываешь со всеми вытекающими оттуда последствиями.

— Ну спасибо! Успокоил!

— Всегда рад хоть чем-то помочь! — я прямо почувствовала, как защитник расплылся в улыбке.

Пока я вела мысленный диалог с так называемым защитником, оказывается, опять смывшимся при первых признаках опасности, ко мне подошел один из воинов.

— Это ты к правителю?

— Я… — проблеяла я.

— Иди за мной.

А мне больше ничего и не оставалось делать. В замок меня повели не через парадный вход (при других обстоятельствах это было бы обидно). Ну, да не это главное. Я ведь даже не придумала еще, что скажу Дариону, если этот тип в рогатом шлеме приведет меня прямо к нему?

Мы вошли в замок и сразу оказались в огромном зале, посреди которого стояли две колонны, искусно сделанные в виде монстров. Глаза монстров, словно настоящие, в тусклом пламени свечей отливали желтыми бликами. Каменный пол был покрыт соломой, а на серых стенах висели мрачные картины. Из зала в другие помещения вело шесть дверей, а между колоннами находилась большая лестница, куда меня, собственно говоря, и повели. Мы поднялись на второй этаж и оказались в небольшом холле, из которого вели два длинных коридора в разные стороны. Свернув налево за провожатым, я едва поспевала за ним, а он еще и ускорил шаг. Наконец он остановился перед одной из дверей и, толкнув ее ногой, пригласил меня войти. Я оказалась в небольшой комнате с камином. У стены стоял обшарпанный стол с несколькими стульями, а в углу притаился не менее древний шкаф, на полках которого, как мне удалось рассмотреть, лежали пожелтевшие пергаментные листы.

— Жди в приемной, — сухо сказал провожатый, а сам вошел в другую дверь, находившуюся в этой же комнате.

Едва он скрылся за дверью, как я тут же выскочила обратно в коридор и, немного пробежав, влетела в одну из комнат. Там находился старичок в длинном коричневом халате и молодой человек, который сидел за столом и, высунув язык, что-то старательно выводил пером на пергаменте. Я даже испугаться не успела, только опешила от неожиданности.

— Леди, вы к кому? — удивленно спросил старик и, выпрямившись, поднес к своим глазам пенсне.

— Да так, гуляю… — растерялась я, а парень обратился к деду.

— Я все сделал, — довольно сообщил он и протянул ему пергамент.

— А падежи?

— Угу.

— Так-с… — протянул старик, внимательно проверяя работу парня. — А это что? — он ткнул пальцем в листок. — Имена каким падежом отмечаются?

— Э-э…

— Балбес! Сколько можно повторять! Звательным!

Молодой человек получил оплеуху, а я скромно вставила:

— Вообще-то есть именительный падеж, а звательного не существует.

— Идите, леди, идите, — замахал на меня руками старикашка. — Сами не знаете, так нечего свое невежество распространять на окружающих.

Парень, украдкой посмотрев на меня, хихикнул, а я возмутилась:

— Почему это я не знаю? Да я одиннадцать классов окончила! А звательного падежа все равно нет!

Парень вновь хихикнул, а его учитель, пристально оглядев меня со всех сторон, погрозил мне пальцем и строго заявил:

— Уходите, пока я его величеству не пожаловался, что вы мешаете его сыну заниматься.

— Подумаешь! — дернула плечом я и не выдержала, показала хихикающему недоумку язык и вышла.

И где они нашли этого чудо-учителя? Он ведь, в силу своего преклонного возраста, уже в маразм, небось, впал, поди и имя-то свое забыл. Это же надо такое придумать — звательный падеж!

— Слушай, — услышала я голос своего защитника, — ну не лезь ты со своим уставом в чужой монастырь!

— Но он ведь чушь порет! — проворчала я.

— Ты что, хочешь ускорить процесс своего задержания?

— Не-ет… — испуганно мотнула я головой.

— Вот и молчи!

Я вздохнула и пошла к лестнице.

— Нет, нет! — завибрировал голос Вицемира. — Ищи другую лестницу! Или ты хочешь вновь спуститься в главный зал?

— А где ее искать, эту другую лестницу? — пробурчала я.

— Хм… Попробуй открыть вон ту дверь с резной ручкой.

Повертев головой по сторонам, я увидела деревянную дверь с ручкой в виде оскаленной пасти с торчащими из нее клыками. Осторожно повернув клык, я открыла дверь и, никого не обнаружив, вошла в комнату. Из этой комнаты вели еще две двери. Решив идти наугад, я минут через двадцать бесполезного блуждания и никого ни разу не встретив, плюхнулась в кресло, находившееся в очередной комнате.

— У тебя случайно планировки замка нет? — устало обратилась я к защитнику и откинулась на спинку.

— Нет, — ответил тот, а я вздрогнула, когда открылась дверь в мою комнату.

— Не волнуйся, это прислуга, — шепнул мне на ухо Вицемир.

Я внимательно оглядела мужчину. Он был одет в рваное тряпье и, увидев меня, резко склонился передо мной.

— И-извините… — заикаясь проблеял мужчина, явно испугавшись. — Мне было велено здесь прибрать… Я не знал, что здесь кто-то есть.

— Да ладно, — неожиданно смутилась я. — Вы лучше подскажите мне, как попасть в подземелье?

Оставаясь в полусогбенном положении, слуга вскинул на меня удивленный, смешанный со страхом, взгляд.

— Что вас так удивило? — не поняла я, поддавшись немного вперед.

— Так вы же в подземелье собрались, а туда по доброй воле никто не захаживает!

— Я должна проверить одного заключенного… И прекратите наконец кланяться!

Слуга выпрямился.

— Спуститесь по парадной лестнице… — начал объяснять он, а я его перебила:

— Обязательно по парадной надо спускаться?

— Ну, просто другая лестница вам вряд ли подойдет!

— Это еще почему?

— Так она грязная!

— Ничего, — успокоила я его, — именно такая мне и нужна. Где она находится?

— Так прям за этой дверью! — слуга махнул в сторону неприметной двери, а я вскочила с кресла.

— Она не заперта?

— Нет. А зачем? Эта лестница приведет вас прямо в комнату допроса, пройдете через нее, попадете в пыточную третьего класса, а уж за ней еще одна лестница, которая и приведет вас в подземелье.

— Пыточную какого класса? — опешила я.

— Третьего. Самый простой класс, — мужчина беспечно махнул рукой. — Там только гвозди под ногти вбивают, пальцы ломают да зрения лишают путем накаленных тупых игл. Если немного подождете, как раз к началу пыток поспеете, — обрадовал он меня.

— Нет уж, спасибо, — поморщилась я. Что же тогда делают в пыточных второго и первого класса?

Слуга молча поклонился и вышел, не начав уборку помещения. Не успела я порадоваться, как где-то раздался громкий крик:

— В замке чужой! Поднять тревогу!

— Это я, что ли, чужой? — спросила я Вицемира. — Неужто мужичок меня выдал?

— Без понятия, тебе лучше поспешить, — что я и сделала.

Открыв дверь, я сразу выскочила на прохладную лестничную клетку. В нос ударил какой-то неприятный запах, и чем ниже я спускалась, тем больше он усиливался. Вскоре я оказалась перед дверью, ведущей, по словам слуги, в комнату допроса, и в ней явно кто-то находился. Надеюсь, телефона у них нет, и их еще не успели предупредить, что я чужая. Набрав в легкие воздуха, я пинком открыла дверь И оказалась в душном помещении. За дубовым столом сидел полный мужчина и что-то писал, а у двери, что вела в пыточную, стояла полусонная стража, которая при виде меня тут же встрепенулась. Мужчина, сидевший за столом, поднял на меня тупой взгляд и рявкнул:

— Ты еще кто такая?

— Я посланец самого великого Дамортона! — рявкнула я в ответ. — Пропустите немедленно! Мне приказано проверить всех заключенных на предмет выявления среди них Избранной! А будете препятствовать, превращу всех в жаб! Такая перспектива вас устраивает?

Толстячок побледнел, а стража вмиг отошла от двери, пропуская меня в пыточную, через которую я должна буду попасть на лестницу, ведущую в подземелье.

— Вас проводить? — пискнул один из стражников.

— Проводи лучше себя в баню! Вонища от тебя хуже, чем от хряка!

Стражник, похоже, смутился, а я, открыв дверь, попала в (слава богу, пока еще пустую) пыточную и, быстро проскочив ее, выскочила наконец на искомую лестницу.

В подземелье было жутко и сыро. Подозреваю, что у меня после всей этой ароматерапии случится острая мигрень. Вицемир возник рядом со мной, и я ему сказала:

— Твоя очередь, веди к Люське, пока я плесенью от сырости не покрылась.

Коридоры здесь были освещены еще скуднее, чем у гоблинов, и нам приходилось двигаться почти наугад. Попрошу Люську, чтоб подарила мне фонарик за ее спасение (если таковое, конечно, произойдет).

— Нам направо, — сказал Вицемир, уставившись в карту. Интересно, что он там видит? Хотя что это я? Ведь он у нас талантливый, с многочисленными способностями!

— Вот это правильно! — удовлетворительно крякнул снеговик, успев подслушать мои мысли. — Хоть раз услышал о себе справедливую вещь из твоих уст! Точнее, из твоих мыслей, — поправился он, не отрывая взгляда от карты.

Я хотела ему что-то ответить, но услышала позади шум. Сначала раздался топот, затем звон железа, после чего заметно прибавилось света. Не иначе как меня с факелами разыскивают.

— Держи жезл, — протянул мне снеговик волшебную палочку эльфа. — Включай невидимость.

— Но ты же сам сказал, что… — опешила я, а Вицемир меня перебил:

— Я немножко перепутал, заклинание против невидимости наложено не на этот замок.

— Ну ты и жук! — только и смогла сказать я и срочно воспользовалась жезлом эльфа, став невидимой.

Где-то совсем рядом проорали:

— Приказано, если не сможем взять живьем, убить на месте!

Мимо меня промчались два стражника, которых я пообещала превратить в земноводных, и скрылись за первым поворотом.

— Чуть с ног не сбили, — проворчала я и обратилась к защитнику: — Ты хоть за руку меня держи, а то ведь я тебя не вижу.

— Хорошо.

Я почувствовала теплое воздушное прикосновение защитника, и на душе стало немного спокойнее.

Наконец-то мы добрались до камер с заключенными.

— Люська где-то здесь? — тихо спросила я и вознамерилась чихнуть, но перетерпела.

— Нет, она дальше, через три коридора.

— Давай поспешим, а то как бы они не начали четвертовать со злости узников.

Мы ускорили шаг. И тут и там слышалась брань стражников вперемешку со стонами заключенных.

— Была б моя воля, я бы всех освободила, — у меня вырвался горький вздох.

— Освободила бы она, — хмыкнул снеговик. — Да среди них запросто может оказаться, например, людоед, который вот уже несколько лет сидит на вынужденном голодном пайке. И я даже догадываюсь, кто станет для него первой жертвой.

Отпускать всех и сразу мне расхотелось, и я стала думать, чем может сейчас заниматься Люська.

Наконец-то мы дошли до камеры, в которой содержали мою подругу! Я жезлом эльфа открыла замок на железной двери, и та со скрипом распахнулась, а я стала видимой.

— Люся! — осторожно позвала я подругу и вошла в вонючую камеру.

— Лера… — простонал защитник и материализовался, а я услышала, как дверь в камеру захлопнулась, после чего раздался довольный мужской голос:

— Я поймал ее! Поймал живьем!

— Запри и стереги ее, а я пойду доложу начальству! — раздался второй, низкий бас.

Я простонала от досады, но, тут же вспомнив о подруге, окликнула ее:

— Люся, Люся!

Тишина. Камера оказалась пустой. Вот те раз! Не туда пришли?

— Да все правильно! — изумился защитник и, достав зеркало, попросил его показать Люську.

Она почему-то стояла на четвереньках в каком-то узком и низком тоннеле.

— Где это она? — не поняла я, а Вицемир, убрав зеркало, стал осматриваться.

Под ворохом несвежей соломы куски камня были выбиты, и за ними открывался земляной ход.

Ну подруга! Неужто она тоннель за несколько часов вырыла?

— Это не она, — ответил Вицемир, — он до нее еще был прорыт. Пошли, точнее, поползли. И не забудь вход за собой соломой заложить.

Защитник юркнул в темноту, и я, перекрестившись, последовала за ним. Надеюсь, кто устраивал побег, вырыл один ход, ведущий на свободу, а не целый лабиринт.

— Если он вообще закончен до конца, — проквакал впереди меня снеговик.

Ну умеют же некоторые успокоить!

— О! — воскликнул Вицемир. — А вот и, так сказать, часть нашей беглянки!

— Где? — обрадовалась я и, стукнувшись головой о так называемый потолок, тут же испугалась: «Что значит „часть“?»

— Смотри сама! — защитник испарился, давая мне возможность полюбоваться задней частью моей подруги.

— Люся! — заорала я. — Где тебя черти носят!

Люся тоже стукнулась головой и тихо проблеяла:

— Кто здесь?

— Дед Пихто! Я долго за тобой бегать буду? Чего тебе на месте-то не сидится?

— Лерка! — обрадованно завопила Люся. — Как ты меня нашла?

— Каком кверху! Ты же зеркало Вицемиру отдала!

— Ой! Здорово! Пускай теперь всегда у него находится!

— А ты чего застопорилась-то?

— Да тут какой-то чудак на букву «М» разветвление сделал, вот я и думаю, куда ползти дальше, чтоб не заблудиться.

— Эх, вы! — проворчал снеговик. — Сидите и ждите, а я мигом.

Минуты через две его голос раздался где-то впереди Люськи.

— Нам налево.

— А что направо? — поинтересовалась подруга.

— Другая камера. Кто-то в расчетах ошибся. А может, ему тот изолятор больше был по душе, а так как его никто не хотел переводить добровольно, он сам перевелся.

Люська свернула налево и поползла. Я передвигалась следом за ней. Раз пять мы делали передышку. Интересно, сколько столетий копали этот тоннель?

— Ура! — тихо воскликнула Люська.

— Что там? — заволновалась я, пытаясь выглянуть из-за подруги.

— Выход! О! А на улице уже ночь!

Люська осторожно выползла из тоннеля, и я с облегченным вздохом вывалилась вслед за ней.

Подруга потянулась и счастливо вздохнула:

— Теперь я понимаю, каков запах свободы!

— Понимает она, — фыркнул Вицемир. — Ты даже суток не просидела!

— А мне и этого хватило!

— Тише вы! — цыкнула я на них. — Не дай бог кто нас услышит!

— Включай невидимость, — сказал Вицемир, и я, взяв жезл эльфа, пожелала стать с Люсей невидимыми, но ничего не произошло.

— Батарейка села? — озабоченно спросила подруга, глядя на волшебную палочку эльфа.

— Черт те что, а не магия! — выругалась я и протянула жезл снеговику. — Мне ваше липовое волшебство начинает уже приедаться своим однообразием! Ну и что теперь будем делать?

— Ничего, — успокоил он, — сейчас ночь, вся стража наверняка дрыхнет.

Я огляделась. Вокруг черная ночь, а на бархатном небе россыпь великолепных звезд и созвездий, каких в нашем мире не существует. Можно смотреть бесконечно и не налюбоваться. Слева от нас стояла телега с ящиками, а впереди, перед лысыми кустами, несколько бочек. Чуть дальше, справа у какой-то постройки, мирно спали несколько лошадей. У меня мелькнула мысль позаимствовать парочку, но я побоялась, что мы здесь всех перебудим.

Мы стали осторожно пробираться к воротам, прячась и вздрагивая от любого шороха. И все бы ничего, да Люська у самого выхода споткнулась о ведро, разбудив грохотом дремавшую стражу. Где-то залаяла собака, за ней другая, а вскоре дружный хор несся со всех сторон.

Кстати, а почему они на ночь ворота не запирают?

Мы с Люськой кинулись врассыпную, норовя проскочить мимо стражи с наименьшими потерями.

— Стоять! — психовали те, неуклюже бегая в своих доспехах. Я налетела на одного с разбега и что есть силы толкнула его в грудь. Тот свалился на землю, издавая такой звук, будто кто-то опрокинул вагон с металлом.

— Быстрее! — где-то слева заорал Вицемир, я, глянув на него, увидела, как он откидывает стражника в сторону какой-то голубой волной. — Бегите! Сзади к ним идет подкрепление!

Я оглянулась и охнула. Из замка и небольших, прилегающих к нему построек выбежала целая армия и кинулась за нами. Многие из них на ходу вскакивали на коней, пришпоривая их. Эх, знать бы, что они нас обнаружат, тоже бы коняг у них одолжили…

Мы наконец выбежали через ворота и кинулись к лесу. Только бы успеть! Защитник, сколько мог, задерживал погоню, но их было слишком много, да и ненадолго он их выводил из строя. Они вставали, вскакивали на лошадей и снова бросались за нами вдогонку. Кто пеший, кто конный, это уж как кому подфартило. Мы бежали сломя голову, и тут я почувствовала резкую боль, пронзившую мою левую руку. Вскрикнув, я развернулась и выбросила перед собой другую руку, закрываясь от преследователей. По ней пробежал электрический разряд, и из кончиков пальцев стали вылетать огромные, черные сети, которые накрывали преследователей, обращая тех в пыль! Догонявшие притормозили, но отступать не отступали, а меня совсем покинули силы, и я упала на землю.

— Лера! — испуганно завопила Люська и кинулась ко мне. В руках она сжимала неизвестно откуда взявшуюся дубину, а в ее глазах горела решимость не покидать меня до самого конца.

— Что с тобой? Ох… стрела… — на глазах у подруги появились слезы, и она крепче сжала дубину, встав рядом со мной.

Защитник встал с другой стороны, накрыв нас куполом от стрел.

— Надо было это раньше сделать, — сокрушался он.

По воинам прошелся шепот:

— Сильная ведьма! Как будем брать?

— Эх… — вздохнул Вицемир, — влетит же мне… — он стал делать непонятные пассы руками, одновременно бормоча что-то себе под нос.

Небо потемнело, совсем рядом полыхнула молния, а за ней раздался чудовищной силы гром.

— Убить ведьму! — кто-то заорал, и на нас нацелились сотни луков со стрелами.

И тут на поляну выскочил единорог. Он встал на дыбы и пронзительно заржал. При виде него воины замешкались, а их лошади, кланяясь, попятились назад.

Вицемир махнул рукой, и небо сразу прояснилось.

— Ну слава богу, заклинание не потребовалось! — облегченно воскликнул он и непонятно каким образом закинул меня на спину единорогу, который уже выжидающе стоял возле меня. А может, ему Люся помогла? Она, кстати, села позади меня, и мы понеслись.

— Убить! — снова послышались вопли позади нас, и погоня возобновилась.

Стрелы свистели над нашими головами, но, ударяясь о невидимую защиту Вицемира, падали на землю.

— Боже! Нас догоняют! — пискнула Люська, видимо, оглянувшись назад.

Я наклонилась к голове единорога и прошептала ему на ухо:

— Ты уж постарайся… — конь в ответ заржал и стал набирать скорость.

Уши заложило, а лес, простирающийся слева, превратился в зеленую полоску. Погони уже не было слышно, а мое сознание постепенно меня покидало, и я погрузилась во тьму.

Люся почему-то брила свою голову и пела идиотскую песенку про то, как «убили негра», а Вицемир валялся в шезлонге и пил кофе. Надо бы узнать, где он его достал.

Я открыла глаза. Стояло утро.

— Очнулась! — обрадовалась подруга и кинулась меня обнимать.

— Осторожнее, задушишь, — проворчала я и, посмотрев на нее, спросила: — А ты почему не лысая? И где Вицемир достал кофе?

— А почему это я должна быть лысая? — Люся удивленно захлопала глазами.

— Значит, и кофе нет, — разочарованно вздохнула я.

— Это тебя после стрелы переглючило.

— После какой стрелы? Поезда? Мы на поезде ехали? — все еще никак не могла я сообразить, что произошло.

— При чем здесь поезд? Ну, мать, ты даешь! Видимо, тебе не руку, а крышу повредило, — всплеснула она руками и покачала головой.

Я непонимающе захлопала глазами, переводя взгляд с Люськи на Вицемира и наоборот.

— Тебе стрела в руку попала, — пояснил защитник.

— В меня что, из лука стреляли?!

— Нет, из автомата Калашникова, — Люська улыбнулась. — Конечно из лука.

— А как мы убежали? — я ничего не помнила.

— На единороге.

Я стала осматривать свои руки, но никаких ран не обнаружила.

— Да не ищи ты, ее единорог залечил своей слезой, — махнула рукой Люська. — Ты лучше расскажи, что это такое у тебя вылетало из пальцев, что превращало воинов в пыль?

— А что у меня вылетало? — недоуменно спросила я, взглянув на свои пальцы.

— «Черная сеть», — ответил Вицемир. — Эта магия так и называется, «Черная сеть». Меня удивляет только одно, как ты смогла ею воспользоваться? Ведь этой вещи учатся годами!

Я пожала плечами, а Люська присвистнула.

Надо же, такие события и без меня. Точнее, со мной, только я ничего не помню. И еще, почему Люська в моем сне была лысой? Я посмотрела на голову подруги еще раз и только сейчас заметила, что она мокрая.

— Что с твоей головой? — спросила я.

— В озере искупалась, заодно одежду постирала, ее Вицемир уже высушил.

Очень неплохая мысль. Я поднялась с травы и огляделась. Прямо передо мной раскинулось небольшое прозрачное озеро, а позади находился густой лес, из которого доносились переливчатые трели птиц.

Я скинула с себя одежду и, подбежав к озеру, нырнула. Хорошо-то как! Вода была такой теплой и чистой, что мне не хотелось из нее вылезать. Вдоволь наплававшись, я постирала одежду, которую Вицемир тут же высушил, и оделась.

— А теперь завтрак! — бодро воскликнула Люська, и защитник вытащил наши запасы.

Есть захотелось безумно. Еще бы, со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было! Когда завтрак был окончен, мы собрались продолжить путь, как услышали всплеск воды.

— Что это? — глянув в сторону озера, мы увидели девицу. Она проворно вынырнула из глубины и пристроилась на валуне, что находился возле берега.

Девушка была очень красива! Ее золотистого цвета волосы опускались ниже талии, прикрывая все интимные части тела. Большие выразительные синие глаза, окаймленные длинными ресницами, завораживали взгляд… вот только губы… Губы девушки тоже были синего цвета, как и ее глаза.

— Еще одна купальщица? — очнулась Люся, подав голос. — С другого берега, что ли? А почему губы синие? Замерзла?

— Это русалка, — объяснил Вицемир, глядя на нее.

— Русалка?! — недоверчиво переспросила я. — А почему с ногами?

— А почему она должна быть без ног? — опешил защитник и перевел взгляд на меня.

— Потому что у нее должен быть рыбий хвост! — с каким-то негодованием воскликнула я.

— Эх, темный лес, густые дебри! Это у морских дев рыбий хвост, а у русалок — ноги.

— Блин! — ужаснулась подруга, прикрыв ладошкой рот. — Она же могла нас утопить!

— А с какого перепуга ей это делать? — вновь озадачил нас снеговик.

— Так они же людей топят или как?

— Только плохих. У них на это чутье отменное. Смотрят кому-нибудь в глаза и видят его душу. Хотя было время, когда русалки враждовали с людьми, тогда они топили всех. А сейчас…

Лично я сделала для себя вывод, что не все сказки одинаково правдивы.

— Кстати, — вспомнила я о своей миссии, — а нас далеко занесло от города Демонов?

— Не очень, — вздохнул Вицемир, — и все же далековато.

Ну и ладно. Еще раз полюбовавшись русалкой (она, кстати, тоже пялилась на меня), я сказала:

— Думаю, нам пора в дорогу.

— Лесом будет идти безопаснее, — сообщил Вицемир. — Чем ближе мы подходим к городу Демонов, тем осторожнее нам надо себя вести.

— Лесом, так лесом. Нам не привыкать, — подруга махнула рукой и, повернувшись к защитнику, спросила: — Ну-с, в каком направлении нам двигаться?

Снеговик, повертев головой, махнул рукой.

— Вдоль озера.

Русалка тем временем нырнула в воду, а мы продолжили путь.

С час мы шли молча, а потом я спросила Вицемира:

— Скажи, а Сиверро меня сам обучит магии или выдаст инструкцию? Ну что-нибудь вроде учебника?

— Не знаю. Вряд ли он сам тебя будет обучать. Это долгая процедура, а Дамортон ждать не будет, вот-вот весь мир под себя подомнет. Хотя, может, Сиверро научит тебя самому главному волшебству.

Люся сорвала ядовито-желтого цвета цветок и глубоко вдохнула его запах.

— Ну, блин… — только и успел произнести защитник, как подруга скосила глазки и, сложив перед собой ручки, рухнула на землю.

— Что с ней? — я, понятное дело, испугалась за Люську, которая притягивает неприятности не хуже магнита.

— И где она этот цветок откопала? — сокрушался Вицемир. — Ведь они даже не растут в этой части!

— Белкино проклятие? — спросила я, присев рядом с подругой, которая, ко всему прочему, еще и захрапела.

— По всей видимости. Теперь до завтра мы и с места не тронемся.

— Она так долго будет в отключке?

— Нет, просто после того, как Люська придет в себя, у нее будет жуткая головная боль, которая пройдет лишь к вечеру.

— А как называется этот цветок?

— «Сонувей».

Я присела на траву, облокотившсь о дерево, и задумалась.

Подруга очнулась через пару часов и сразу сообщила о дикой головной боли.

— Нечего что попало нюхать, — проворчал снеговик, сложив свои пухлые ручки на груди.

Люся потерла виски и простонала:

— У меня в голове отбойный молоток!

Мне стало жаль подругу, и я обратилась к защитнику:

— Может, у тебя есть какое-нибудь средство от головной боли?

— Нет.

— Ох, Люсь, полежи, скоро она сама по себе пройдет.

— Тебе хорошо говорить!

— Слушай, Вицемир в конце концов прав, нечего нюхать все, что встречается тебе на пути!

— И ты туда же! А еще подруга! — обиженно прогнусавила та и, надув губы, отвернулась.

Я решила ее не доводить и тоже замолчала. Голова у нее перестала болеть ближе к ночи. Так мы и просидели целый день на одном месте, устроившись здесь же на ночлег.

Ночь прошла на удивление спокойно, даже непривычно как-то.

Мы позавтракали тем, что у нас осталось, и собрались в дорогу.

— Скажи мне, — обратилась я к защитнику, — в вашем мире всегда так беспокойно?

— Так разве это беспокойно? Вон как сегодняшнюю ночь славно отдохнули!

— А предыдущие? И я имею в виду вообще, а не только сегодня.

— Знаешь, по сравнению с тем временем, когда Дамортон только пришел к власти, я считаю, что сейчас довольно-таки спокойно.

— А что было, когда он только пришел? — спросила Люська.

— А чем ты слушала, когда я вводил вас в курс относительно того, что произошло в нашем мире?

Люся дернула плечом.

— То, что начались войны?

— А этого разве недостаточно для беспокойства?

Мы вышли на пыльную дорогу.

— Сейчас все стало более-менее спокойно, — продолжал он. — Светлая сторона перестала сопротивляться и тихо ждет Избранную. — Защитник поднял с дороги золотой и посмотрел куда-то вдаль. — Кто-то едет, — сказал он.

— Лично я что-то не горю желанием с кем-либо встречаться, — твердо заявила Люська. — Может, спрячемся?

— Это простой торговец, — уверенно ответил Вицемир.

— Ты уверен?

Защитник презрительно промолчал.

Невдалеке показалась телега, вскоре поравнявшаяся с нами. Телега была старой и скрипучей, а на ней восседал мужичок, крепко сжимавший поводья гнедой кобылки.

— Вы торговец? — спросила я.

Мужичок кивнул, подозрительно нас разглядывая.

— Еда есть?

— Есть, — оживился он, — свежие булочки с маком, хлеб, зажаренный на вертеле барашек и березовый сок.

— Сколько стоит?

— Барашек?

— Барашек, четыре буханки хлеба, десять булочек и пять литров сока.

— Три золотых, — нахально ответил тот.

— Два, — влезла Люська.

— Четыре. А будете торговаться, все пять.

— Ну и кати дальше.

— И покачу. А вы в ближайшие два дня ни одной деревушки на своем пути не встретите, — хмыкнул он и тронул поводья.

— Хорошо, — крикнула я ему, — давай за три.

— Три пятьдесят.

— Это еще почему?

— За то, что пытались торговаться.

— Только за это?

— Так берете или нет?

— Берем, — процедила я сквозь зубы.

Первый раз встречаю торговца, который при торге увеличивает стоимость товара. Может, у них здесь так принято? Если б я была уверена, что мы встретим еще где передвижную «палатку» с едой, фиг бы этот торгаш у меня что получил. Искал бы других дураков.

Защитник расплатился и спрятал еду.

— Всего доброго! — сказал торговец, ощеривая в довольной улыбке щербатый рот.

— Барыга! — крикнула ему вдогонку Люська. — Чтоб ты обанкротился! — она споткнулась и влетела в кусты.

— Тебе не надоело? — спросила я подругу, проходя мимо нее, и обратилась к защитнику: — Я вот думаю, мне приснилось или нет, что, когда мы убегали из замка Дариона, ты читал какое-то заклинание?

— Читал, — вздохнул он и посмотрел, как Люська выбирается из кустов. — Вообще-то это запрещенное заклинание. Хорошо, что на помощь пришел единорог и мне не пришлось им воспользоваться.

— А что в нем такого запрещенного?

— Ох… Я это заклинание спер у начальства. Им не только простые смертные не владеют, даже защитникам такого класса, как я, его знать нельзя. После него такие разрушительные последствия остаются! Мама дорогая!

— А кто же такое заклинание придумал?

— Об этом никто не знает.

— Какой ты у меня хороший, — улыбнувшись, засюсюкала я. — Рисковал своей головой ради моего спасения!

— Вот-вот! А ты этого не ценишь! — защитник гордо выпятил грудь и задрал тройной подбородок.

Люська, молча слушавшая нас, сорвала ягоду, похожую на смородину, и сунула ее к себе в рот.

— Надоела ты мне хуже горькой редьки, — покачал головой снеговик, увидев, чем Люська лакомится. — Трехлетний ребенок смышленее будет. Ты же не просто наступаешь на одни и те же грабли, ты просто гуляешь по ним туда-сюда.

— А что это? — обеспокоенно спросила я, не отрывая взгляда от подруги. Что еще с ней сейчас случится?

— Это лжесмородина. Сильный галлюциноген.

— Сильный что? — спросила Люська, затем как-то странно посмотрела на нас и, бухнувшись на четвереньки, стала меня облаивать.

Ну все, приехали. Прямо хоть намордник ей надевай, чтоб не жрала все подряд!

Люся тем временем вскочила на ноги и, обежав вокруг дерева, завопила:

— Племя «Мамбо-Ямбо»! Долой людоедов! В погоню! Где мой пистолет?

Та-ак… По-моему, это надолго. Я развалилась на траве и стала наблюдать за подругой. Благо, она далеко не убегала.

— Цветы слева, деревья справа, посередине не ходить! — она размахивала руками, неизвестно кого отгоняя, и при этом забавно подпрыгивала.

Я зевнула и прикрыла глаза.

— Танковая артиллерия к бою! — завопила она мне прямо в ухо. — Диверсант? — я ошалело захлопала глазами. — А почему тогда во время боя отсиживаемся в кустах? Вперед! За Родину! — потом Люся завертела головой и спросила: — Где моя вилка? Боже, меня обокрали! Здесь без уголовного дела не обойтись. Подозреваемый, пройдите. — Люська схватила за руку опешившего Вицемира и куда-то его потащила. Защитник испарился, а подруга переключилась на что-то другое и начала резво ползать по кустам.

Полчаса нам пришлось ждать, пока пройдет ее бред. Пришла она в себя так же внезапно. В тот момент жевала траву, вообразив себя лошадью, когда действие ягоды закончилось.

— Это… что это я делаю? — удивилась она, выплевывая траву.

— Ну, вроде ты была лошадью, — ответил ей снеговик и стал кружить вокруг нее, придирчиво ее рассматривая. Интересно, что он надеялся увидеть?

— Лошадью? — Любашины глаза готовы были выскочить из орбит.

— Нет, ты только воображала, что ты лошадь, — успокоил он ее и опустился на землю.

— Но почему?

— А ты еще похватай чего попало в рот, может, тогда поймешь, — хихикнул Вицемир, а к Люсе стала постепенно возвращаться память.

— Пошли, наркоманка, — покачала я головой, поднимаясь с травы и отряхивая брюки.

— Ой, что я несла! — стыдливо сокрушалась Люся.

— А ты все помнишь?

— Частями. Особенно тот момент, когда фашисты наступали, а какой-то идиот в кустах отсиживался.

— Это была я. И я была не в кустах, а просто лежала на траве.

Люся сначала захлопала глазами, а потом захохотала, а я сквозь ее хохот услышала чей-то плач.

— Тише! — шикнула я, продолжая прислушиваться.

— Что еще случилось? — испуганно спросила она, вмиг прекратив веселиться.

— Слышишь? — я завертела головой, пытаясь выяснить, в какой стороне я услышала странные звуки, похожие не то на стон, не то на плач.

— А что я должна слышать? — шепотом спросила она и вроде напрягла слух, потому как ее уши даже зашевелились.

— Кто-то стонет, — ответил Вицемир.

— Это я пою! — раздался из кустов обиженный мужской голос, после чего оттуда высунулась взлохмаченная рыжая голова.

— Ах, этот стон у нас песней зовется, как сказал кто-то из великих, — ехидно заметила я. — Да скрип дверей и то приятнее слушать!

— Это ода, которую я сочинил в честь своей возлюбленной Миралики! — прогундосил рыжий.

Бедная Миралика! Не хотела бы я оказаться на ее месте.

— Ты бард? В смысле, сам пишешь песни и сам их исполняешь?

— Нет! Я странствующий рыцарь! — «певец» вылез из кустов и гордо выпрямился. Он и впрямь оказался облачен в рыцарские доспехи. — Хороший рыцарь просто обязан уметь сочинять оды! — рыжик обнял свой помятый шлем и гордо выставил вперед правую ногу.

— А-а… ну понятно, понятно… И откуда же ты, рыцарь?

— Из какого королевства? — поправила меня Люська.

— Я рыцарь Святого Лирика, один из немногих, кто был принят в члены круглого стола, верноподданный Артура Великого, главный советник в министерстве обороны, правая рука кардинала Удовина — граф Ле Манги Рэй Симон де Куж! — рыцарь поклонился и щелкнул пятками своих железных сапог, выронив при этом шлем. — А теперь могу я узнать ваши имена?

— Можешь, — кивнула я. — Это Люся, а я — Лера.

Рыцарь вновь поклонился.

— И куда путь держишь, Ле Манги, как там тебя дальше? — поинтересовалась Люська, склонив голову набок.

— Ле Манги Рэй Симон де Куж! А иду я сражаться со злом во имя добра!

— Дамортона, что ли, хочешь свергнуть? — не поверила подруга.

— Его самого!

— А-а… ну флаг тебе в руки и попутный ветер в спину.

— Кстати, ты так и не назвал своего королевства, — сказала я.

— Да, но я же назвал его правителя! Вы должны знать! — его голос задрожал от возмущения.

— Ну извини, — развела я руками.

— Я из королевства Ангелов!

— Настоящих? — не поверила Люська, уставившись на рыжика во все глаза.

— Нет… — Ле Манги Рэй с подозрением посмотрел на мою подругу.

— Да ладно тебе, — махнула я рукой. — Она пошутила.

Тут рыжик заметил моего скромно молчащего защитника.

— Так вы ведьмы! — воскликнул он, безуспешно пытаясь обнажить меч, застрявший в ножнах.

— Ах да, забыла представить, — церемонно произнесла я, — это — Вицемир.

— Себя не убей, — жалостливо сказала Люська. — Кто ж тебе столько званий присвоил, а главное, за что?

— Заслужил! А награждал меня сам Артур Великий, правитель королевства Ангелов! А теперь признавайтесь, вы ведьмы?

— Ну даже если и так? — прищурилась я и подбоченилась.

— Мне надо точно знать! Если вы черные ведьмы, я без жалости вас убью, а потом самолично сожгу на костре! Ежели белые… так и быть, дарую вам жизнь. Ле Манги Рэй Симон де Куж благородный рыцарь! — рыжик приосанился и выжидающе посмотрел на нас.

Я чуть не описалась от смеха.

— Почему вы смеетесь, возможно, перед лицом смерти? — опешил он.

— А клоуном в цирке ты не пробовал подрабатывать? — сквозь смех спросила Люсинда. — Гарантирую тебе ошеломляющий успех.

— Это что, оскорбление?!

— Нет, пока это только дружеский вопрос-совет, если хочешь.

— Я к циркачам не имею никакого отношения!

— Ну и славненько, а то я было подумала, что ты из «Шапито» сбежал.

— Я не хочу больше с вами общаться, — обиделся Ле Манги Рэй и, обиженно засопев, отвернулся от нас. — Вы какие-то недобрые.

— Ну и не надо, плакать не будем, — махнула я рукой, и мы пошли дальше.

Ле Манги Рэй поплелся за нами. Мы решили не обращать на него внимания, болтая о своем и слыша за своей спиной его тяжелые вздохи. Я не знаю, какие он преследовал цели, следуя за нами, может, ему было с нами по пути, может, еще что…

Ближе к полудню мы устроили привал, и защитник вытащил наши припасы. Ле Манги Рэй устроился неподалеку от нас и, вытащив из-за пазухи краюшку черствого хлеба, со вздохом принялся ее грызть.

Да-а, видать, не слишком роскошна жизнь у местных странствующих рыцарей.

— Эй, — позвала его Люська, — Манка Дэй, подсаживайся к нам! Чего сидишь, как неродной?

— А мы разве родственники? — выпучил тот глаза и даже перестал жевать.

— Господь с тобой! — замахав руками, подруга суеверно перекрестилась. — Это просто так говорится в народе, расхожая такая фраза.

— Фраза? — задумчиво переспросил он и добавил: — А я вас не обделю?

— Ты? Нас? Да мы сами кого хошь обделим! Давай присоединяйся!

Рыцарь неуверенной походкой подковылял к нам.

Вначале все ели молча, а потом Люська полюбопытствовала.

— Скажи нам, — обратилась она к рыжику, отламывая кусок хлеба, — а чего это ты за нами увязался? Или все же решил прикончить ведьм? Зазеваемся мы, значит, а ты в этот момент нас и шлепнешь! — она стряхнула с себя крошки и выжидательно уставилась на рыцаря.

— Почему шлепну? — не понял он, с трудом пережевывая довольно большой кусок мяса.

— По кочану. Прикончишь, значит, убьешь. Я ясно выражаюсь?

— Вообще-то не очень. Но убивать я вас не собирался. Хотя была сначала такая мыслишка, что ежели вы окажетесь черными ведьмами, прибить вас. Но в дальнейшем я все больше убеждался, что вы не такие.

— Спасибо, что хоть правду сказал, — хмыкнула я. — А сейчас опять за нами попрешься?

— Если можно… — рыжик покраснел и потупил взор.

— Можно, но нужно ли? — засомневалась я, глядя на этого простодушного парня.

— Я бы защищал от зла и пел вам оды! — просящими глазами посмотрел он на нас и умоляюще сложил ладони.

— Вот оды не надо, — протестующе замахала я руками. — Мы уже слышали твое божественное пение. Это слишком хорошо для нас, мы просто недостойны. А защищать… ты себя-то защитить сможешь?

— Я даже дракона победил! — обиженно воскликнул Ле Манги Рэй и, подавившись куском мяса, закашлялся.

Я постучала его по спине и спросила:

— И как, позволь спросить, ты победил дракона?

— Да, было бы интересно узнать, — хмыкнул Вицемир, поудобнее располагаясь на траве и приготовившись внимательно слушать.

— Ну, не победил… зато напугал! — ответил нам наш красноречивый собеседник, отводя взгляд.

— И как же ты его напугал?

— Кхе… я вытащил свой меч, и дракон, испугавшись грозного блеска моего клинка, сразу улетел.

— И все? — поразились мы с Люськой и даже немного расстроились. Мы-то приготовились к длительному захватывающему рассказу, а оно вон как… Рыжик продолжал трескать мясо, а защитник подозрительно на него покосился:

— Ответь, а дракон вообще видел тебя?

Храбрый рыцарь опять стушевался и неуверенно пожал плечами.

— Я за деревом стоял, — еле слышно промямлил он.

— Все с тобой ясно, — кивнули мы и продолжили обед.

— Так можно с вами? — с угасающей уже надеждой спросил рыжик.

— Ну иди, если уж тебе так приспичило, — безразлично пожала плечами Люська. — Только мы не на гулянье, у нас серьезные дела.

— Добрые?

— Добрые, добрее некуда.

— Тогда я просто обязан пойти с вами! — снова оживился Ле Манги Рэй. — Ведь я поклялся своей возлюбленной Миралике совершать добрые дела в ее честь! — он даже вскочил и в который раз попытался вытащить меч из ножен, думаю, для торжественного салюта, но меч опять застрял. У меня зародились смутные подозрения: а вынимается ли он вообще из ножен, или это бутафория?

Эх, кто б в мою честь совершил хоть какой-нибудь завалященький подвиг, — вздохнула Люська и отпила сока.

— Так ты же не принадлежишь знатному роду! — с пренебрежением ответил рыжик и поспешно добавил: — Только ты не обижайся.

А что, обязательно надо быть графиней, чтоб о тебе оды слагались? — закипела Люсинда, грозно сверкнув очами. И откуда тебе знать, какому я роду принадлежу? У меня что-нибудь об этом на лбу написано? Между прочим, мои предки, может быть, познатнее тебя, в смысле, королевской крови! — подруга сжала кулаки, а мне стало жаль рыжика. Ведь побьет она его сейчас и глазом не моргнет. Будет ли нужен инвалид Миралике?

— Простите, — стушевался рыжик, вроде бы испугавшись Любашиного гнева. И правильно. Видно, у него хорошо работает инстинкт самосохранения.

— Люсь, имей совесть, — укоризненно сказал Вицемир, видя, что Ле Манги Рэй покрылся от смущения нервными красными пятнами.

— Ага, я имей совесть, а этот тип? Как насчет того, что он несет ахинею, оскорбляя при этом меня? — взорвалась она. — Видите ли, в честь меня нельзя совершать подвигов! У-у! — Люся погрозила ему кулаком.

— Я же извинился! — расстроенно пропищал рыжик.

— Мне на твои извинения! Ты уже плюнул в мою чистую душу!

— Люся! Хватит! — не выдержала я, заметив, как зеленые глаза Манки наполнились слезами. Тьфу ты! Слизняк, а не рыцарь!

Она что-то невразумительно рявкнула и вцепилась зубами в мясо.

Закончили обед мы в молчании. Так же молча передохнули и отправились дальше.

Где-то через час Ле Манги Рэй робко подал голос.

— Если это, конечно, не тайна, могу я узнать, какие великие дела вы собираетесь вершить? — спросил он и посмотрел на меня, видимо, признав во мне лидера, что не могло не польстить.

Я перевела вопросительный взгляд на Вицемира, но тот лишь пожал плечами:

— Хочешь, скажи, вреда от него не будет, впрочем, как и пользы.

— Дамортона собираемся свергнуть, — ответила я, не вдаваясь в подробности.

— Ага, — кивнула Люська, — свою кандидатуру хотим предложить на этот пост. И тебе работенку можем подкинуть, будешь у нас младшим помощником старшего дворника, — видно, подруга все еще злилась на него.

— Вы тоже хотите с ним разобраться?! — обрадовался рыжик, не обращая внимания на Люськину колкость.

— Хотим, ох как хотим.

— Но он очень могуществен! — Манка забежал вперед нас, заглядывая поочередно нам в лица. Ему хотелось знать, не шутим ли мы.

— Ты что, думаешь, мы слабее тебя? — я со снисхождением оглядела рыцаря и, усмехнувшись, обошла его.

— Так я же мужчина! Притом рыцарь! Здесь даже сравнивать нечего! — он даже на мгновение замер от обиды, что я сравнила свои и его силы.

— Ага, ты рыцарь, а она — Избранная! — гордо ответила подруга, кивнув в мою сторону. — Надеюсь, слышал о такой?

— К-кто-о? — заикаясь, пролепетал Манка, уставившись на меня с благоговейным восхищением.

— Избран-на-я, — по слогам повторила Люська. — Дошло или нет?

Ох, как бы у него крышу совсем не сорвало от этой новости. Эк его перекособенило!

— Я… я, я… даже не думал, не мечтал, что мне выпадет честь сражаться плечом к плечу с самой Избранной! — восторженно воскликнул он и с каким-то трепетом заглянул мне в глаза. Еще немного, и он плюхнется передо мной на колени, вознося мне же молитвы.

— Только ты не кричи на всех углах, что она Избранная, — недовольно проворчал Вицемир. — А то, знаешь ли, без этого проблем выше крыши.

— Мой рот на замке! — радостно воскликнул он, украдкой продолжая меня разглядывать. Видимо, надеялся увидеть признаки избранности на моем челе.

— Вот и славненько, — удовлетворенно сказал защитник.

Рыжик некоторое время шел молча, и я лишь чувствовала, как он время от времени бросает взгляды в мою сторону, а потом он спросил:

— А где же ваше оружие? Чем вы будете сражаться с Дамортоном?

— Наше оружие — слово, — ответила я.

— Вы думаете, Дамортон станет вас слушать? — недоверчиво протянул он.

— Тогда применим к нему магию, — сказала я и, посмотрев на рыцаря, добавила: — И прекрати все время дергаться!

— Так спина чешется, а под доспехами не достать, — пожаловался он, подпрыгивая на одной ноге.

— А ты мыться пробовал? — ехидно спросила его Люська.

— Конечно! — рыжик обиженно выпятил нижнюю губу. — Я буквально недавно мылся, еще и двух месяцев не прошло!

— А, ну тогда конечно. А как часто ты вообще совершаешь омовения?

— Не реже одного раза в полгода, — гордо ответил он.

— А через полгода, наверное, легче, грязь сама кусками отваливается, — продолжала язвить подруга, но Манка все равно ее не понял.

— Да нет, — тяжело вздохнул он, — в некоторых местах приходится скоблить.

Чесслово, у меня уже от этого недотепы голова кругом идет.

— А твоя Миралика такая же чистюля? — не унималась Люська.

— Что ты! — замахал тот руками. — Она еще более чистоплотна, хотя я считаю, что это даже чересчур! Мне поведали тайну, что она моется по одному разу на каждое время года!

— Да ты что! — поразилась Люська. — Ну это, действительно, уже перебор!

— Да, да! Это чистая правда! — не понял ее издевательств рыжик.

Люська посмотрела на меня и сказала:

— Что-то я передумала выходить замуж за кого-либо в этом мире.

Ле Манги Рэй, услышав ее, спросил:

— А можно узнать, сколько вам лет?

— Вообще-то этот вопрос задавать девушкам, во всяком случае в нашем мире, неприлично, — ответила я, а Люська сказала:

— Нам еще только по двадцать пять.

— Ужас! И вы до сих пор не замужем? — удивился рыжик.

— Нет. И я не понимаю твоего удивления, — одарила его убийственным взглядом Люська.

— Да кто же вас замуж-то возьмет, вы ведь старые уже?! — в голосе рыцаря звучала жалость.

— Та-ак… — недобро протянула Люська. Ох, чует мое сердце, допрыгается сегодня этот рыжий! — Мне уже порядком надоели его оскорбления! — подруга в ярости сжимала кулаки.

— Ну, Манка, напросишься ведь, а я даже толком не знаю, как первую помощь оказывать, — покачала я головой, затем повернулась к Люсе: — Ну его на фиг. Не обращай внимания.

Люсинда замолчала на некоторое время, а потом не удержалась:

— А сколько лет тебе и твоей прекрасной Даме?

— Мне тридцать, а Миралике — пятнадцать.

— Так ты педофил, — понимающе протянула она.

— Педо… Кто? — не понял рыцарь и удивленно хлопнул глазами.

— Извращенец, который любит малолеток, — удовлетворенно пояснила она и сочувственно улыбнулась.

— Она вовсе не малолетка! У нас все девушки в этом возрасте выходят замуж! — взорвался рыжик, защищая свою возлюбленную.

— Может быть, но ты для нее старый пень! — поставила точку Люська.

— Я вовсе не старый! — обиженно засопел он. Нет, ну не тянет он на тридцать лет. Максимум, на пятнадцать по психическому развитию.

Вицемир, слушавший их перебранку, шепнул мне:

— А ты знаешь, я даже рад, что этот Ле Манги Рэй пошел с нами.

— И можно узнать почему? — не поняла я его.

— Люська перестала доставать меня, переключившись на бедного рыцаря, — хохотнул он и взмыл вверх.

— Ой, ну вас! Кто о чем, а вшивый о бане. Хотя это не обо всех, — я покосилась на обиженного рыжика. Кстати, раз уж он рыцарь, то где его верный конь? Я подумала и решила спросить у самого рыцаря.

— Слушай, рыжик, — обратилась я к нему, — а разве рыцарям не полагается иметь коня?

— Конечно! У меня был конь! — гордо воскликнул он. — Чистокровный Дриадский скакун!

— И где же он?

— Ускакал, — поник рыцарь. — Я его забыл привязать, когда останавливался на ночлег в лесу, он и удрал. Может, вы встречали его на пути? — рыжик с надеждой посмотрел на нас и печально вздохнул.

— Нет, — покачала я головой, — нам все как-то по большей части единороги попадались.

— Ха! Единороги! Каждый хотел бы иметь такого коня! Только не каждому это дано. Я вот лично еще никого не встречал, кому бы единорог подчинился.

— Уже встретил, — ответила Люся и, сорвав зеленую веточку, стала ею отгонять комаров.

— Как? — опешил он и уставился на нее в ожидании ответа.

— Через косяк! У Валерии есть собственный единорог!

— Ну, не то чтобы собственный, — засмущалась я, — так, пару раз он позволил на себе прокатиться.

У рыжика, по-моему, пропал дар речи. Он только глазами хлопал, беззвучно открывая рот. Может, оно и к лучшему, хоть некоторое время не будет ссориться с Люськой.

Дорога немного отклонилась в сторону от леса, и мы пошли через зеленое поле. Сначала все было спокойно: ярко светило солнце, стрекотали кузнечики, разноцветные бабочки порхали с цветка на цветок… Как вдруг неожиданно опустился густой туман, скрыв солнце. Все звуки смолкли, и наступила полная тишина.

— Что, кто-то «туманом» воспользовался? — спросила Люська, озираясь по сторонам.

Я взглянула в сторону Вицемира, едва различимого в полутьме. Он висел в воздухе и чуть не плакал, закусив губу.

— Да что случилось-то? — уже не на шутку разволновалась я, заметив на его лице проступающую панику, а рыцарь, обхватив голову руками, взвыл:

— Гиблое место!

— Почему «гиблое»? — дрожащим голосом спросила Люська и придвинулась поближе ко мне.

— Потому что отсюда еще никто не выбирался! Рассказывают, что это так и происходит: идешь себе по чистому полю, ярко сияет солнце, поют птички, и внезапно спускается густой туман, и все! — чуть не плача объяснил рыжик и тоже подошел ко мне. Я что, по их мнению, супер-women какая-нибудь? Мне, между прочим, тоже страшно, и не меньше, чем им!

— Вам надо всякие такие места на карте красным обводить! — разозлилась я, приготовившись к неизвестному.

— Ага, — нервно согласилась подруга, — а в центре рисовать холмик с крестом, мол, здесь-то тебя и похоронят.

— Вам бы только веселиться, — пропищал Вицемир, — посмотрим, как вы будете шутить, когда китиски появятся!

— А это еще что такое? Новый корм для кошек, вроде «Вискаса»? — мы еще пытались бодриться.

— Точно, корм, только, боюсь, в данном случае вы им и окажетесь!

Ле Манги Рэй тем временем попытался вытащить из ножен меч, что у него вышло-таки с третьей попытки. Теперь он держал его наперевес, весь превратившись в слух, а точнее, в одно большое ухо.

— Лично мне уже надоело, что всяк так и норовит лишить нас жизни всеми ему известными способами, — храбро заявила Люська и выпрямилась. Похоже, ей надоело бояться или она просто храбрилась, чтоб заглушить свой страх. — Вот пусть только появятся эти ваши киски, я из них фарш сделаю без мясорубки!

— А вот и одна из них, — сказал защитник, указывая в сторону.

Из тумана сначала показалась костлявая зеленая рука со скрюченными пальцами и ногтями, никогда не знавшими маникюра. Хотя, скорее всего, это были когти. Затем появилась обладательница сей «красоты»: зеленая, худая, с залысинами на голове. На ее спине имелся горб, а когда она открыла свой зловонный рот, я невольно поежилась, до чего же она зубастая. Вот, значит, как выглядят эти самые китиски. Впечатляюще.

Страхолюдина зашипела, протягивая свои закорючки к нам и… вмиг лишилась головы. Это ее Ле Манги Рэй лишил думающей (если они вообще умеют это делать) части тела. Я было хотела упасть в обморок при виде крови, но ее не оказалось. Вместо нее полилось нечто похожее на болотную жижу с неприятным запахом.

— Ну, вот тебе и корм, — брезгливо поморщилась Люська, после чего перевела взгляд на Вицемира. — И, заметь, не мы им послужили.

— А как насчет других? — спросил он, и мы увидели еще трех чудищ, жаждущих нами закусить.

— Бежим! — крикнула я, и мы все куда-то рванули.

Дороги видно не было, поэтому никто не знал, куда, собственно говоря, мы несемся. Позади нас раздавалось злобное шипение. Оглядываться не хотелось, да и времени не было, поэтому сколько за нами бежало этих китисок, мы не знали. Ле Манги Рэй, этот рыцарь хренов, между прочим, несся впереди всех, грозно размахивая мечом и вопя, не сообразив, видимо, что враги вообще-то позади. Вот снеговик, это — да, он бежал сзади, хотя вполне мог раствориться до лучших времен.

Туман то сгущался, то таял, давая надежду, что Гиблое место с его обитателями позади, как вдруг снова уплотнялся.

— Не хочу погибать во цвете лет! — пыхтела рядом Люська. — В этом мире, я так поняла, если доживешь хотя бы до тридцати, это уже счастье.

— У тебя еще сил на болтовню хватает? — удивилась я, чувствуя, что в боку предательски закололо. Где же оно — второе дыхание?

— Я думаю, — раздался голос снеговика, — если бы не Люськино невезение, мы бы и в половину приключений не вляпались!

— Ну я же не всегда такая невезучая! — возмутилась она, на ходу заехав по челюсти одной из самых наглых китисок.

— В большинстве, — ответил Вицемир, а я почувствовала, как у меня закололо во втором боку. Красота!

— Все! Больше не могу, — прохрипела я, остановившись и пытаясь перевести дыхание. Схватившись сразу за оба бока, я поморщилась.

— Нашла время отдыхать! — возмутилась подруга, хватая меня за руку. — Манка, наверное, уже выбрался, а мы все еще здесь торчим! А ведь на нем доспехи, в которых бежать явно тяжелее!

Китиски подобрались ближе, пытаясь окружить нас плотным кольцом.

— Конец подкрался незаметно, — вздохнула я, как вдруг услышала воинственное «Э-эх!». Это вернулся Ле Манги Рэй. Видимо, совесть в нем все-таки пробудилась.

Рыжик размахивал мечом, пытаясь прорвать кольцо китисок. Их головы летали, словно футбольные мячи. Сколько же здесь этих образин? Мамочки!

— Убью заразу! — заорала Люська, хватаясь за свою руку. Какая-то страшилка ее поцарапала.

Ле Манги Рэй наконец прорубил проход, и мы вновь понеслись.

— Скорее! — орал защитник, подбадривая нас с Люськой щедрыми пинками с целью ускорить наш бег. Надо бы потом поговорить с ним на эту тему. Это что за моду взял чуть что под зад поддавать! Я пнула в свою очередь Ле Манги Рэя, чтоб хоть не так обидно было.

— За что? — квакнул он, на мгновенье обернувшись. В его глазах, которые виднелись в прорези шлема, мелькнуло недоумение.

— За то, что мы тебе уже на пятки наступаем! Чай не на прогулке!

Рыжик припустил быстрее, и мы наконец выскочили из злосчастного тумана. Позади раздавалось разочарованное завывание. Туман почти сразу рассеялся, открывая зеленое поле, но мы-то уже знали, что стоит перейти невидимую границу, как снова окажемся в Гиблом месте. Мы хором плюхнулись в траву, еле переводя дух. Когда дыхание более-менее восстановилось, я глянула на рыцаря и спросила:

— А чего это ради ты решил за нами вернуться?

— Ну как же! Я ведь рыцарь! — он поднялся, снял шлем и выпятил свою тщедушную грудь колесом.

— А я и не предполагала, что рыцари умеют так лихо сверкать пятками, унося ноги от врагов, — ехидно заметила Люська и закашлялась.

— Я не люблю китисок, — покраснел он, смущенно опустив голову.

Ха! Покажите мне того, кто их любит?

— А тебе доводилось и раньше с ними встречаться?

— Нет.

— Тогда откуда ты их знаешь?

— Просто как только я их увидел, сразу понял, что они мне не нравятся, — наивно объяснил Манка.

— Да ты что! — усмехнулась подруга и закатилась истерическим смехом. Все-таки ее нервы, по-моему, сдали.

Рыжик выпятил нижнюю губу и, гордо вскинув подбородок, заявил:

— Я не привык с такими сражаться!

— Шел бы ты лучше… в стихоплеты, — еле успокоившись, махнула рукой Люська. — И то б больше пользы было. Глядишь, кому и понравилось твое завывание.

— Волкам бы точно понравилось, — согласилась я с подругой, а Ле Манги Рэй вроде обиделся.

Вицемиру стало жаль рыжика, и он укоризненно покачал головой:

— Но он же вернулся! Без него еще неизвестно, что бы с вами стало, а он храбро сражался и расчистил вам дорогу.

— Да! — подал голос Ле Манги Рэй. — Я — рыцарь, а ты — Избранная, которая должна владеть самой сильной магией, но тоже почему-то ею не воспользовалась! А ведь это наводит на некоторые сомнения.

— А может, ей надо беречь силы для Дамортона! — вступилась Люська и, приподнявшись на локте, грозно глянула на Манку. — Может, и ты свою отвагу бережешь для него? А?

Я поднялась с травы и посмотрела на рыжика.

— На самом деле, — спокойно ответила я, — мне пока неизвестно, как правильно пользоваться магией, но когда что-то этакое самопроизвольно получается, то, поверь, это впечатляющее зрелище.

— А как же ты собираешься убить Дамортона, если пока не умеешь пользоваться магией? И кстати, с чего это ты решила, что ты та самая Избранная?

Я пренебрежительно дернула плечом и спросила защитника:

— Нам в какую сторону?

Снеговик повертел головой и махнул пухлой ручкой перед собой.

— Можешь не верить, — добавила я, обращаясь к рыцарю. — Это твое дело. И, кстати, тебя никто не заставлял за нами топать, можешь в любой момент отколоться.

— Это как? — не понял он, а Люська поднялась с травы и, пройдя мимо него, небрежно бросила:

— Это значит валить на все четыре стороны! — она окинула его презрительным взглядом и, отвернувшись, пошла за мной. — Тебя здесь никто не держит, — добавила подруга, не поворачивая головы.

Рыжик стоял, опустив голову.

— Поверь мне, она — Избранная, — вздохнув, сказал ему Вицемир и полетел за нами.

Ле Манги Рэй поплелся за нами и тихо пробормотал:

— Простите меня, перенервничал я в этом Гиблом месте, вот и сорвался.

— Бог простит, — буркнула подруга, — у него должность такая, а нам уже надоели твои бессмысленные оскорбления!

— Завелась! — поморщился защитник, вновь заступаясь за рыцаря. — Между прочим, почти всегда ты первая начинаешь его доводить! А он это делает по незнанию и наивности своей натуры.

— Извините, — еще раз пробормотал Ле Манги Рэй.

Люся, на удивление, промолчала.

Через некоторое время мы устроили привал. Рыцарь с любовью чистил свой помятый шлем, Вицемир доставал еду, а мы с Люськой занимались сервировкой. Я решила больше не злиться на рыжика. Еще неизвестно, как я сама бы отнеслась к человеку, назвавшемуся Избранным.

Мы пообедали, передохнули и пошли дальше.

— Слышишь, Манка, — обратилась я к рыцарю, — а ты что-нибудь слышал о Сиверро?

— Конечно! — воскликнул тот и откинул со лба рыжий чуб. — Это же самый Великий светлый маг! Раньше он был правителем, и справедливым правителем!

— А где он сейчас?

— Не знаю. А вы его ищете?

— Угу, хотим восстановить его на прежнем месте.

— У вас благородная цель, но только как мы его найдем?

— Без понятия. Хотя нам тут дали одну наводочку, где Сиверро приблизительно скрывается, а там будем думать.

Ле Манги Рэй зевнул, а Люська его спросила:

— Скажи, а в твоем королевстве не любят ведьм?

— Черных. Мы их сжигаем на костре.

— А как вы относитесь к гномам, эльфам и прочим, которых некоторые считают нечистью?

— Это Святой Орден так считает. Мы не поддерживаем его полностью. Вообще у нас с ним сейчас напряженные отношения.

— Почему?

— Святой Дускелий хотел получить от нас помощь в истреблении этих рас, но Артур Великий ему отказал, не считая их нечистью. Тогда Святой Дускелий лишил нас своего благословения.

— А почему же он не стер вас в порошок?

— Э-э… Я не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — протянул рыжик и внимательно посмотрел на Люську.

— Почему Святой Орден до сих пор вас не уничтожил, ведь, насколько мне известно, кто не с ними, тот против них. Третьего не дано. А своих противников они яро истребляют.

— Королевство Ангелов — очень могущественное королевство, — гордо ответил Ле Манги Рэй. — Не каждый решится на него напасть. Тем более у Артура Великого очень много таких же сильных союзников. И к тому же какой здравомыслящий человек пойдет воевать против эльфов и гномов? Да у них одни мечи чего стоят! В любой доспех, как в масло входят!

— Это что же за сталь такая?

— Не знаю. Я даже не уверен, что дело в стали.

— А в чем же тогда?

— Все дело в магии, которой наделена эта сталь. Уж сколько наши алхимики бились, а такого эффекта, как их оружие, не достигли, — грустно ответил он и задумчиво посмотрел на небо.

— Ну так узнайте, в чем их секрет!

— И кто же нам его откроет? — рыцарь перевел недоуменный взгляд на подругу и почесал затылок.

Люська пожала плечами и в который раз споткнулась, а рыжик, покачав головой, спросил:

— И почему ты такая неуклюжая? Ноги, что ли, не так, как надо, растут? Что ни шаг — спотыкаешься или падаешь!

— Сам ты неуклюжий, — обиделась она. — Посмотрела бы я на тебя, попади в тебя белка шишкой!

— Так ты повстречала счастливицу и прогневала ее?! — его изумлению, казалось, не будет предела.

— Прогневала?! — вытаращила глаза Люська. — Это она меня прогневала! Уже второй раз достает!

— А вот моя Миралика никогда грубого слова не скажет! — поучительно высказал Манка.

— Знаешь, ты меня уже достал со своей Мираликой хуже горькой редьки, — поморщилась она.

— Ниоткуда я тебя не доставал! — возмущенно воскликнул рыжик. — Даже из канавы сама выбралась!

— Этому типу определенно нужны уроки русского языка, — засмеялась я, на что рыцарь тут же высокомерно заявил:

— Я прошел обучение у самого Листнея! Между прочим, с отличием!

— Можешь своим отличием подтереться, — фыркнула Люська, — потому как оно у тебя даже для первого класса не годится.

Ле Манги Рэй беспомощно посмотрел на Вицемира, но тот лишь пожал плечами.

В этот день мы не дошли до города Демонов, заночевав посреди поля в одиноком стогу сена, свежесть которого быстро навеяла на нас сон. Ночь выдалась пасмурной, и мы ждали, что вот-вот пойдет дождь, но тот обошел нас стороной, а утром вновь ярко светило солнышко.

Я проснулась от заунывного пения. Это Манка распевал свои оды и чистил соломой свой проржавевший местами меч.

— Ля Рыжик, заткнись! — проснулась Люська и попыталась зарыться поглубже в солому.

Рыцарь посмотрел в нашу сторону, и радостная улыбка озарила его лицо:

— А! Вы проснулись! С добрым утром!

— Утро добрым не бывает, — проворчала я и поискала глазами Вицемира. Тот сидел на самой верхушке стога, весело глядя на нас сверху. — Спускайся, — сказала я, — будем завтракать.

Снеговик скатился и, подмигнув рыжику, тихо прошептал:

— Тебе следует каждое утро петь свои оды, а то этих сонь иначе не разбудишь.

Рыцарь так и не понял, похвала это его вокальному искусству или нет, сунул меч в ножны и мирно уселся в ожидании завтрака.

Перекусив, мы тронулись в путь. Вскоре дорога снова привела нас к лесу, и, когда мы в нем оказались, Люська тут же вскрикнула, чуть не угодив в капкан. И как ей так подфартило, учитывая ее временную невезучесть?

— Да что они здесь, совсем, что ли, ополоумели, такие капканы ставить! — разозлилась и испугалась она одновременно. — Так ведь и ноги недолго лишиться!

— Идите осторожнее, — предупредил Вицемир, — они здесь повсюду расставлены. Люсь, особенно это касается тебя. Один капкан ты как-то умудрилась миновать, а вот другие… остаются под вопросом.

Ле Манги Рэй вздохнул и снял с шеи синий камушек, весь исписанный какими-то надписями.

— Вот возьми, — протянул он его Люське. — Надень.

— Это что? — спросила она, взяв в руки камушек.

— Амулет, оберегающий от опасности. Надеюсь, он поможет тебе, — Манка прямо светился благородством.

— Спасибо, — обалдела Люська и, еще раз осмотрев амулет, повесила себе на шею.

— Мне его гном подарил, — стал вспоминать рыжик, задумчиво глядя вперед. — Я его спас.

— Ты спас гнома? — удивилась я. — От кого?

— Он тонул, а я его из воды вытащил. Его лодка перевернулась из-за сильного крена, и он оказался в воде. Хорошо, я проходил мимо и услышал его крики. Скинул с себя все доспехи и нырнул в озеро. Меня отец еще с детства учил плавать. «Мало ли что», — говорил он. Вот и пригодилось это умение.

— А почему тогда этот амулет самого гнома от опасности не спас?

— Так в тот раз его с ним не было. Когда я вытащил гнома из воды, он повел меня к своим пещерам, после чего вынес мне этот амулет в благодарность.

— А-а… — протянула я, — а то я уж было подумала, что он тебе испорченный оберег подкинул.

— Это амулет, — педантично поправил меня Манка.

— Без разницы.

— Вообще-то разница есть, хоть и небольшая.

— Лично мне без разницы, — строптиво дернула я плечом, давая понять, что тема закрыта, а Ле Манги Рэй чуть не угодил в капкан. У них что, сезон охоты открылся на крупного зверя и незадачливых путников?

— А-а! — заорал рыжик и исчез под землей, провалившись в очередную ловушку. Оказывается, он отскочил от капкана в сторону и угодил в яму, вырытую у самой дороги и искусно замаскированную ветками.

— На его месте должна была быть я, — всхлипнула Люська и, схватив амулет, поцеловала его, а мы с Вицемиром подошли к довольно глубокой яме.

— Ты там как? — сочувственно спросила я Ле Манги Рэя.

— Ничего, жив, — прокряхтел он. — Жаль только, что доспехи немного помял.

— Скажи спасибо, что сам не помялся. Сейчас мы что-нибудь придумаем, — я озадаченно взглянула на Люську с Вицемиром.

— Хорошо, — пискнул рыжик.

— Так, веревки у нас нет, значит, надо найти длинную и крепкую палку, — задумчиво протянул защитник и повернулся в сторону лесной чащи.

— Я поищу, — вызвалась добровольцем Люська, видимо, чувствуя себя виноватой. — А вы ждите здесь, чтоб не потерять это место.

— Ну да, — усмехнулась я, — если мы не это место, то тебя точно потеряем.

— Я не потеряюсь.

— Вицемир, — обратилась я к снеговику, — сопроводи ее, пока она еще каких приключений не словила на свою голову.

— Вообще-то это будет нарушением правил. А вдруг что с тобой случится? Да мне же головы не сносить!

— Со мной все будет в порядке, — заверила я его, — а вот с Люськой… И тем более ты же оставлял нас одних!

— Ладно, — нехотя протянул защитник. — Но ты, если что, кричи.

— Хорошо, — пообещала я. — Я, если что, к Манке в яму спрыгну. Он все-таки рыцарь и должен оправдывать свое звание.

— Может, пойдем вместе? — предложил Вицемир, с надеждой посмотрев мне в глаза. — Я найду это место!

— Идите, вдруг Манка заскучает и начнет биться головой обо все подряд, а так я его разговорами буду занимать.

Люська с Вицемиром углубились в лес, а я осталась развлекать рыцаря. Он то и дело вздыхал да охал.

— Ну что ты там все изнемогаешь? — жалостливо спросила я его, заглядывая в яму. Рыжик сидел на земле, обхватив свой шлем, и печально смотрел вверх.

— Да так, — еще раз вздохнул он, — размышляю над тем, что будет со мной, если вы так и не сможете меня вытащить.

— Эх ты, пессимист! Посмотри на это с другой стороны, вот ты свалился с такой высоты и ничего себе не повредил, а мог бы запросто свернуть шею.

— Тьфу на тебя! Еще накаркаешь!

— Ну ты, блин, даешь! Надо же, тьфу на меня! Я ему тут настроение пытаюсь поднять, а он плюет на меня! Свинья ты, рыжик, неблагодарная! — я осуждающе покачала головой и швырнула в него веточкой.

— Извини, — вздохнул он и, опустив взгляд, вперился в свои колени.

— Прекрати все время извиняться! — строго сказала я. — Это уже начинает утомлять! Лучше хотя бы иногда, прежде чем что-либо сказать, десять раз подумай, и извиняться лишний раз тогда не придется!

Ле Манги Рэй кивнул, а я увидела, как из-за деревьев показались два мужичка. Они двигались в мою сторону, у одного из них в руках была увесистая дубина, а у второго — топор. Надеюсь, они не по наши души. Пока я размышляла над этим, мужики подошли ближе, и тот, что с топором, грубо спросил:

— Ты чего здесь делаешь? Не знаешь разве, что здесь запрещено ходить?

— Извините, я как-то не заметила таблички с запрещающей надписью, — ответила я, искоса поглядывая на топор.

Ле Манги Рэй, видимо, услышав, что я с кем-то разговариваю, пискнул:

— Кто там? Это Люся с Вицемиром пришли? Они нашли что-нибудь?

Мужики от неожиданности отпрыгнули в сторону и тихо спросили:

— А в ловушке кто?

— Мой друг, — ответила я, удивляясь их странному поведению.

Они успокоились и, осторожно подойдя к яме, заглянули в нее.

— А что он там делает? — спросил второй и помахал дубиной.

Что за глупый вопрос!

— Да так, решил отдохнуть, — сыронизировала я, а эти олухи мужского пола, раскрыв от удивления свои рты, затем разом рявкнули:

— Кретин! Других мест, что ли, нет? Теперь из-за него придется заново маскировать яму!

— Так это вы понаставили всюду капканов! — возмутилась я, грозно сверкнув глазами. — Как же здесь ходить?

— А нечего здесь шляться!

Я уперла руки в бока и, выпрямившись, попыталась посмотреть на них свысока, но сделать это было трудно, ведь мужики оказались ростом под два метра.

— Вам что, заняться больше нечем, кроме того, как капканы ставить? — прошипела я, переводя взгляд с одного на другого.

— Слушай, девка, — неторопливо произнес тот, кто держал дубину, — ты начинаешь меня раздражать!

— Девки на панели! А со мной нечего так разговаривать! Понаставили везде капканов, а невинные люди должны страдать, а потом еще и выслушивать ваши оскорбления? Так по-вашему?

Мужики опешили после моей тирады, а я услышала, как рыжик закопошился в яме, гремя своими доспехами, затем раздался его дрожащий голос:

— Что там происходит?

— Ничего, Манка, ничего. Просто здесь объявились хозяева капканов.

— Они вас обижают? — с перепугу стал «выкать» рыжик.

— Ни в коем разе! Я сама кого хошь обижу. Просто они расстроились, что ты им ловушку попортил.

— Да вы что! — возмутились мужики. — Думаете, мы их на людей ставим?

— Неужто Штушу-Кутушу — страшного зверя хотите поймать? — вспомнив мультик, усмехнулась я и с деланным восхищением сложила у груди ручки.

— Именно! Он уже всю деревню извел! Как начнет по ночам шнырять! Это еще хорошо, если скотину уволочет, а если кого из жителей? Устали мы уже от него.

— От кого? — опешила я, уставившись на них во все глаза.

— Как от кого? От Штуши-Кутуши, конечно!

— А кто это?

Мужики недоуменно переглянулись.

— Ты же сама только что интересовалась, не на него ли мы расставили ловушки, а теперь спрашиваешь, кто это. Все ли в порядке с твоей головой?

— Чего это вы к моей голове прицепились? — не нашлась я что и ответить.

— Мы и не цеплялись, сама ведь сказала, а теперь удивляется, — буркнул один, а второй тихо ему шепнул:

— Помешанная, что ли?

— Я все слышала! — процедила я сквозь зубы и увидела Люську с Вицемиром. Они тащили здоровенную палку. Надеюсь, она выдержит Манку со всеми его железками. Наверняка он откажется бросить их в яме.

— А это еще кто? — в один голос спросили мужики и Люська с Вицемиром, указывая друг на друга.

— Это спецы по капканам, а это мои друзья, — представила я их друг другу.

— Она ведьма? — тихо спросили меня мужички, указывая на Люську.

— Нет, — ответила моя подруга, услышав их. — Ведьма — это она, — Люсинда указала на меня, — и защитник ее. Просто он меня, по ее просьбе, сопровождал.

— Ага… Ведьма… — пробормотали они и зашушукались, а мы решили тем временем попробовать вытащить из ямы Ле Манги Рэя.

Мы с Люськой осторожно опустили палку в яму, старясь не зашибить ею рыжика, и предложили ему снять доспехи. Как я и предполагала, рыцарь от этого наотрез отказался, лишь шлем вышвырнул наверх, чуть не зашибив им Люську, та едва успела отскочить, а сам стал осторожно карабкаться наверх. Палка угрожающе затрещала.

— Давай быстрее, — поторопила я рыжика и, схватив его за торчащий ворот рубашки, попыталась подтянуть. Бесполезно, в нем столько килограммов из-за этих железок!

— Еще чуть-чуть! — вторила Люська, заглядывая в яму.

Наконец наш рыцарь выбрался на свободу и, поблагодарив нас, первым делом подобрал свой шлем, нежно прижав его к груди.

Я облегченно вздохнула, а до сих пор шушукавшиеся хозяева капканов неожиданно обратились ко мне официальным тоном.

— Уважаемая ведьма, — начали они свою тираду. Как, оказывается, приятно, когда к тебе проявляют такое уважение! — Не могли бы вы нам помочь?

— Чем? — осведомилась я и приосанилась.

— Избавьте нас, пожалуйста, от Штуши-Кутуши! Ну сил наших больше нет! Сколько же он жителей погубил! А детей!

Если бы не дети, не знаю, согласилась бы я им помочь, потому как в магии, вы сами знаете, не сильна. А вот ради детей все же стоит попытаться избавить их от этого чудовища.

— Э-э… — задумчиво протянула я, взвешивая все «за» и «против».

— Конечно не бесплатно, — тут же добавили они, неправильно истолковав мою нерешительность.

— Хорошо, — кивнула я.

— Вот спасибо! Пойдемте, мы проводим вас в нашу деревню, где вы сможете отдохнуть, набраться сил, а ночью поохотитесь.

Я еще раз кивнула, и мы отправились в деревню набираться сил.

— И куда лезешь? — тихо проворчал защитник. — Будто у нас своих проблем не хватает, ты еще решила насобирать! Как, интересно знать, ты собираешься справиться с этим Штушей-Кутушей? У тебя же магических знаний, прямо скажем, ноль! А что будет, если чудовище тебя уничтожит? Меня же разжалуют! Отправят в досрочный отпуск! Вечный!

— Хватит ворчать! — зашипела я на него. — А ты на что? Вот и будешь защищать меня от этого изверга! Тебе что, детей не жалко?

Снеговик поджал губы и отвернулся.

Деревня оказалась небольшой, но довольно-таки милой. Домики здесь были аккуратненькие, прямо кукольные, и у каждого дома имелся палисадник с ухоженными цветочками.

— Как мило! — пискнула Люся, в восторге всплеснув руками.

Провожатые довольно заулыбались и подвели нас к двухэтажному строению. Потрясающий вид! Прямо пряничный узорный домик с забавными занавесочками на окнах.

— «Вкуснятина», — прочитала я надпись на вывеске.

— Это таверна? — спросил рыжик, который, видимо, проголодался, вон как слюнки сглатывает.

— Таверна и гостиница, — ответили нам.

Мы вошли в самое приличное заведение из всех в этом мире. Всюду были чистота и порядок.

Нас усадили за столик у окна, куда сразу же устремилась официантка, премиленькая девушка в белоснежном переднике.

— Что будете заказывать? — улыбаясь спросила она.

— А что есть?

— Говяжий суп, куриный суп, котлеты, мясной салат… — начала перечислять она вполне обычное меню.

— Куриный суп, салат и котлеты, — заказала я.

— Отбивную, котлеты, жареную курицу и пирожки с мясом, — заказал Ле Манги Рэй. Да-а, ну и аппетит, доложу я вам…

— Куриный суп, жареную курицу и пирожки с мясом, — Люська облизнулась.

— То же самое, что и рыжему, — махнул рукой Вицемир, и официантка удалилась.

Еда оказалась самой обычной. Я даже скажу больше, например, я готовлю котлеты намного вкуснее и в такой мясной салат не добавляю яблок. Это, в конце концов, не «оливье». Ну лучше что-то, чем ничего. Сытно поев, мы пополнили свои запасы и собирались прогуляться по деревушке, когда услышали пронзительный крик:

— Штуша прошелся по полю! Спрячьте детей!

Девица, убиравшая со стола, вздрогнула и прошептала:

— Совсем совесть потерял, уже и днем орудует!

— Ну что ж, — вздохнула я и оглядела своих товарищей. — Накладочка вышла, придется приниматься за дело немного раньше. Вицемир, — обратилась я к своему защитнику, — что ты можешь сказать относительно этого зверя?

— Практически ничего, — ответил он, по-моему, все еще дуясь на меня. — Убить его легко, а вот поймать — трудно.

— Ну раз убить легко, — протянула я, — пусть этим займется Манка. Пополнит, так сказать, свою коллекцию подвигов.

— А почему я? — не понял тот, вжимая голову в плечи.

— Ты не хочешь погеройствовать? — удивилась я, а Люська, хихикнув, издевательски добавила:

— Потому что ты левый, то есть рыцарь понарошку.

— И ничего не левый!

Та-ак… я догадывалась, что наш храбрый рыцарь не слишком старается демонстрировать свою отвагу, видимо, из скромности.

— А вот ты как раз левая! — продолжал он бунтовать.

— Манка, сказано, что будешь убивать ты, значит, будешь убивать ты, и все! Тема закрыта, — объявила подруга и ободряюще похлопала опешившего рыжика по плечу. Звук был как у пустого мусорного ведра.

— А что будет делать Вицемир? — возмутился рыжик.

— А он будет ловить зверя, — поставила я точку и поднялась из-за стола.

— У тебя есть план? — Вицемир вопросительно посмотрел на меня, а я задумалась, но потом сразу ответила:

— И планом нас обеспечишь ты! Так что думай, голова.

— Так чем же конкретно вы будете заниматься? Я — план составляй и лови, Манка — убивай, а вы? — недовольно воскликнул он.

— А мы будем осуществлять общее руководство над операцией.

— Отлично… — проворчал снеговик, и мы вышли на улицу.

К нам сразу подбежал народ и загалдел на все лады:

— Штуша-Кутуша на поле! Он никогда не выходил днем! Скорее! — нас не сильно, но чувствительно подталкивали к краю деревни.

Штушу мы увидели сразу. Он гонял овец. Бегал он на четырех лапах, а еще четыре у него имелись на спине. Этакий перевертыш. Также у него имелось две головы. Одна росла там, где ей и полагалось быть, а вторая… где у всех нормальных животных хвост. Интересно, а где же тогда сам хвост со всеми вытекающими из-под него последствиями? Хотя нет, неинтересно, меня это даже не волнует. Так вот, одна голова, по всей видимости, дрыхла, а вот вторая разевала свою огромную пастеньку, пытаясь схватить овцу.

— Ути-сюси-пуси, — засюсюкала я и стала причмокивать губами, словно звала щеночка. Хотя Штуша на щеночка не тянул, даже волкодав по сравнению с ним казался бы котенком.

Зверь остановился и с удивлением посмотрел на меня.

— Манка, — тихо шепнула я, — ты бы пока свой меч вытащил. Вечно у тебя с этим проблемы возникают.

Лe Манги Рэй покраснел.

— Просто ножны старые, проржавели немного…

— Плохому танцору, знаешь, что всегда мешает? — не могла не вмешаться Люська.

Рыжик не стал уточнять что, а просто попытался вытащить меч.

Штуша тем временем ощерился, будто хвастаясь своими великолепными клыками и, пригнувшись, стал приближаться к нам.

— Рассредоточиться! — скомандовала я.

Мы разбежались в разные стороны, и зверюга поначалу растерялась, но потом, сориентировавшись, взяла курс в Люськину сторону.

— А ну, фас Манку! — испуганно заорала она. — Это ты с ним биться должен! Чего прешь на беззащитную девушку! — Люська дала деру в самую гущу испуганных овец.

Ле Манги Рэй вытащил-таки наконец свой меч и, подскочив к Люське, резко взмахнул им. Штуша так быстро метнулся в сторону, что я от неожиданности подпрыгнула.

— Лови гада! — завопила я.

Что тут началось! Зверюга принялась носиться с такой скоростью, что мы не успевали даже голов повернуть! Пару раз его зубы щелкнули в сантиметре от моей головы, и один раз мне удалось пнуть его в живот, тем самым разозлив зверюгу еще больше. Он грозно зарычал и, щелкнув зубами, бросился на меня.

— Манка! — истерично вопила я, удирая, даже не видя куда. — Какого черта ты тусуешься не там, где надо! Немедленно беги сюда и заруби эту гадину!

Рыжик кинулся мне на подмогу, а Вицемир пустил в ход голубые молнии, отшвыривая ими зверя в сторону.

— Пожар! — почему-то вопила Люська, носясь между перепуганными насмерть овцами, чем сеяла еще большую панику в отаре. Они бегали как сумасшедшие, сшибая нас с ног.

— Прекрати наводить панику! — прикрикнул на подругу Вицемир, взмывая вверх.

— Манка! — заорала я, — если не поторопишься, мною отобедают! Даже не уверена, оставит этот ирод хотя бы косточки для захоронения!

— Бегу, бегу! — кричал он в ответ, расталкивая бестолковых овец, а я отвесила второй пинок увернувшемуся от молнии Штуше. Тот даже взвыл, но, думаю, не от боли, а от злости.

— Не волнуйся, — прокряхтел совсем рядом голос подруги, перепуганные овцы валяли ее по земле, не давая возможности подняться. — Твои похороны будут торжественными, обещаю!

Не успела ответить ей должным отказом голова Штуши, щелкнула крокодильими зубами прямо передо мной и… отлетела далеко от своего туловища.

— Вторую голову руби! — взволнованно закричал откуда-то сверху Вицемир.

Я посмотрела, где находится мой защитник, и увидела его высоко парящим над нами.

Ле Манги Рэй лихо подскочил к пребывающей в шоке зверюге и одним махом лишил ее второй головы.

— Молодец! — воскликнула Люся, изрядно помятой выкарабкавшись из-под копыт, а рыжик приосанился и вытер меч о траву.

— Чего так долго? — раздраженно буркнула я, смахивая пот со лба.

— Как мог, — смутился он и сунул меч в ножны.

— Да ладно, Манка у нас герой! — удостоила похвалы подруга, а рыжик порозовел от удовольствия.

Как бы не перехвалить его, а то гордыня взыграет.

Вицемир спустился к нам и потер руки.

— Вот и славненько, — сказал он. — Теперь на отдых, а завтра в путь.

Мы согласно закивали.

Народ, увидев, что Штуша-Кутуша побежден, кинулся к нам, крича что-то восторженное. Мы остановились, и нас облепили плотным кольцом. Манка все еще смущенно кланялся, когда к нам подошел полный мужичок в добротной одежде. Что-то в нем было неприятное, какой-то он скользкий. Мужичок улыбнулся, потирая свои руки, а его бегающие глазки заблестели. Хотя чего это я на него наговариваю, может, он рыбу любит трескать в больших количествах, в ней фосфора много, отсюда и блеск в глазах.

— От имени всей нашей деревни, — торжественно произнес толстячок сладким голоском, — мы благодарим вас за избавление от страшного зверя и просим погостить у нас. Конечно, питание и проживание бесплатное, — добавил он, глянув в мою сторону. — А это, — мужичок протянул мне кожаный мешочек, в котором что-то приятно позвякивало, — ваша награда.

Мне все же активно не нравился его бегающий взгляд, будто за душой у него было что-то этакое, вроде камня за пазухой.

— Не нравится он мне, — шепнул мне на ухо Вицемир.

— Ладно тебе, — тихо ответила я, — мы же не навсегда у них остаемся, переночуем только.

— Тебе решать, но я глаз с него не спущу.

Народ перед нами расступился, и мы снова вошли в деревню.

— Лучше б они вместо золота нам лошадей выделили, хотя бы парочку, — проворчала Люська. — А то, чувствую, к концу нашего путешествия, мои ноги под корень сотрутся.

— Как такое возможно? — изумился Манка, хлопая своими зелеными глазками.

— Возможно, рыжик, все возможно, — ответила подруга бывалым тоном.

— Ладно, какие будут предложения? — спросила я своих друзей и внимательно их оглядела.

— Пойдем прогуляемся, — предложила Люська.

— Идем, — согласилась я и вручила золото Вицемиру.

Деревня, определенно, мне нравилась. Здесь даже хрюшки были розовые и чистые, как в мультиках. Как обычно, мы забрели на ярмарку и остановились возле лавочки с одеждой. Ле Манги Рэй фыркнул и, сказав, что не рыцарское это дело разглядывать тряпки, пошел к оружейной лавке.

— Совсем неплохо! — воскликнул Вицемир, звеня монетами.

— Что неплохо? — не поняла я, щупая материал, из которого была сшита довольно премиленькая блузочка. Ткань была легкой и тонкой, но отнюдь не прозрачной. Фасон блузки ностальгически исключительно по бабушкиным фотографиям напоминал о шестидесятых. Ретро-стиль.

— Нам вручили премию в тридцать золотых! — продолжал радоваться Вицемир.

— Вот и отлично, сколько стоит этот блузон? — спросила я продавца.

— Это дриадская ткань! — гордо ответила женщина средних лет.

— Ну и сколько?

— Пять золотых.

— Грабеж! — возмутилась я и отошла от прилавка.

К нам подошел Манка, низко опустив голову и о чем-то громко вздыхая.

— Отчего ты, друг, не весел, буйну голову повесил? — перефразировала Люська, пытаясь заглянуть рыжику в глаза.

— Там такие доспехи продаются! Высший класс! — оживился он, а потом вздохнул: — А мои уже почти пришли в негодность.

— А я думала они тебе в наследство достались и ты с ними никогда не расстанешься, — сказала я, оглядев изрядно попорченные железки рыжика.

— Что ты! Мне их выдали после посвящения в рыцари.

— А сколько стоят доспехи, понравившиеся тебе?

— Не дорого, всего десять золотых.

Мы с Люськой присвистнули, а Вицемир шепнул:

— Между прочим, это Манка убил Штушу-Кутушу, если вы помните.

— Хорошо, выдели ему десять золотых, а то придется всю дорогу любоваться его постной физиономией и слушать жалостные вздохи.

Рыжик засиял, словно медный таз, и, взяв золотые, тут же кинулся покупать себе новое облачение.

Так незаметно пролетел день и наступила ночь. Мы приняли ванну, чем привели Манку в изумление (он, по его словам, не видел никакого смысла в столь частых омовениях). А потом сразу завалились в застеленные душистыми простынями постели. Ох, блаженство! Я потянулась, зевнула и закрыла глаза, собираясь отбыть в царство Морфея. Из состояния неги меня бесцеремонно выдернул Вицемир.

— Вставай! — затормошил меня защитник. — Чует мое сердце, что-то здесь не так.

— Что за шутки посреди ночи? — возмутилась я, с трудом разлепляя один глаз, второй упорно не хотел открываться.

— Это не шутки!

— А что это, по-твоему?

— Интуиция, если хочешь! Говорю тебе, вставай!

В моем сердце что-то екнуло, и я вскочила с кровати.

— Буди Люську с Манкой! — продолжал нервничать снеговик, кружа по комнате как большой назойливый комар.

Я кинулась к подруге и принялась ее тормошить. Та на удивление быстро среагировала и, вскочив, бешено завертела головой.

— Что такое? Что случилось?

— Не знаю, но Вицемир предчувствует что-то нехорошее, — ответила я, — буди рыжика, надо линять отсюда!

Манка спал за ширмой, и его богатырский храп, наверное, было слышно даже во дворе. Люська быстро оделась и заскочила за ширму.

— Манка! — услышала я ее громкий шепот. — Манка! Тревога!

Что-то загремело, затем раздался Люськин писк:

— Ты мне на ногу наступил, кретин! Ты что, в железках спишь?!

— Извини, — пробормотал рыцарь, — я не наступал тебе на ногу, это шлем упал.

— Некогда извиняться! Надо сваливать отсюда! Давай быстрее! — стала торопить она его.

— А что случилось?

— Жареным запахло, вот что!

— Кто-то готовит?

— Блин, ну садовая твоя голова! Давай живее!

Опять что-то загремело, затем послышалось сдавленное Люськино хихиканье.

— Ну у тебя и подштанники, рыжик!

Манка что-то буркнул в ответ, а из-за ширмы выползла подруга, согнувшаяся в три погибели от смеха. Через пару минут вышел Ле Манги Рэй, весь красный от смущения.

— Ну что делать дальше? — спросила я Вицемира.

— На первом этаже горит свет. Вероятно, там кто-то есть. Остается окно, — ответил он, а я возмутилась:

— Ты рехнулся? Мы ведь на втором этаже! Я летать, как ты, не умею!

— Заприте дверь!

— Чем?

— Манка, придвинь к двери тумбочку.

Рыжик выполнил просьбу, а я выглянула в окно. Во дворе топтались два гоблина и три тролля при полном вооружении. Вокруг них крутился толстячок, который выдал нам сегодня награду. Предатель, иуда, не зря он мне так не понравился! Решил с Дамортона за нас вознаграждение содрать! Кстати, откуда он знает, что среди нас есть Избранная? Я с подозрением покосилась на сонного рыжика и спросила:

— Ты, случайно, никому не говорил ничего лишнего?

— Нет, — Манка отрицательно покачал головой и зевнул.

— Это не он, — ответил Вицемир. — У старосты наверняка другие источники.

— Так это староста? — воскликнула Люська и тоже выглянула в окно.

— Не засветитесь, — предупредил защитник и вытащил жезл эльфа.

Тем временем староста с гоблинами и троллями вошел в таверну.

— Невидимость? — уточнила я, глядя на Вицемира.

— Да, прыгнете в стог сена, он как раз так удачно под окном стоит, и бегите за дом. Там конюшня.

— Это же конокрадство! — возмутился Ле Манги Рэй.

— У тебя есть варианты получше? — ехидно спросила его Люська, и рыжик замолчал.

— Быстрее, — поторопил снеговик, — они с минуту на минуту будут здесь!

Я взмахнула жезлом эльфа, он — слава богу — сработал, сделав всех невидимыми, и мы стартанули по очереди из окна, свалившись прямо в стог колючего сена, после чего кинулись за дом.

— Все на месте? — тихо спросила я, стоя возле конюшни.

— Все, — ответил защитник. — Теперь за лошадьми!

Я быстрым шагом направилась в конюшню, слыша рядом с собой громыхание доспехов рыцаря. Где-то сзади раздался возмущенный Люськин писк:

— За что?

— За дело? — Вицемир разозлился. — Невидимость сейчас пройдет, а она стоит и солому из волос выдергивает!

Уверена, что снеговик наградил Люську пинком под зад.

Мы вбежали в конюшню и стали осторожно выводить коней из стойла, к этому времени магия невидимости постепенно рассеивалась. На лошадей вскарабкаться нам помог Манка, а потом сам лихо запрыгнул на коня и тронул поводья. И как ему, облаченному в груду металла, удалось сделать это с такой легкостью!

Наша маленькая кавалерия летела по улицам деревни. Как же было трудно управлять этими лошадьми! Они совершенно не хотели двигаться в нужном нам направлении. На подмогу опять пришел рыцарь. Он перехватил поводья наших коней, и мы понеслись следом за ним. Стук копыт гулко разнесся по улочкам, и, конечно, нас обнаружили.

— Держи их! — заорал староста, и гоблины с троллями кинулись нам наперерез.

Мы ураганом пролетели мимо них, и, изрыгая от ярости ругательства, гнусная свора кинулась обратно в деревню. Едва мы покинули оказавшийся столь негостеприимным кров, как сзади раздался грозный рык.

— Это еще что? — испугалась я и, обернувшись, обнаружила погоню.

Наши преследователи ехали верхом на странных животных с головой льва, бычьими рогами и лошадиным крупом. Вицемир притормозил и, подобно Зевсу-громовержцу, стал метать в преследователей голубые молнии. Их зверокони пятились, рычали и, сбрасывая своих седоков, кидались на защитника, пытаясь достать его своими клыками. Воспользовавшись паникой в рядах врагов, мы успели отдалиться на приличное расстояние. Через некоторое время рядом со мной возник Вицемир.

— Думаю, нам удалось оторваться, — слегка запыхавшись, доложил он. — Пока они поймают своих озверевших ярконей, мы будем уже далеко.

— Кого поймают? — не поняла Люська, судорожно цепляясь за гриву.

— Ярконей. Это те же лошади, но возят они только гоблинов и троллей. Их очень легко привести в ярость, и тогда им ни до чего не будет дела. Это одно из их слабых мест.

Через некоторое время, убедившись, что погони нет, мы чуть придержали коней, переходя на неспешную рысь.

— И все же хорошо, что староста оказался предателем, — задумчиво протянула Люська, нелепо сидящая на лошади.

— Это почему? — не понял рыцарь, державшийся в седле, словно на нем и родился.

— А ты только подумай, благодаря этому иуде лошади нам достались совершенно бесплатно!

— Но со своей стороны мы поступили неблагородно, украв их, — возразил Манка.

— А он благородно с нами поступил?

— Мы не должны опускаться ниже этого человека.

— Ну тебя. И, если уж ты такой честный, в отличие от нас, можешь слезть с коня и отправить его обратно в деревню со своим благородством, — вознегодовала Люська.

Рыцарь сконфуженно замолчал.

— То-то же! — она все никак не могла успокоиться, а потом ойкнула и, медленно сползая с лошади, грохнулась на землю.

— Ты что, — удивился рыцарь, — никогда верхом не ездила?

— Да как-то не доводилось, разве что разок на единороге, — она поднялась с земли, а Вицемир, поймав коня, подвел его к ней.

Люся долго пыталась на него вскарабкаться, и, когда мне надоело за ней наблюдать, я обратилась к рыжику:

— Слушай, ну помоги ты человеку! Не видишь, как мучается!

Ле Манги Рэй спрыгнул со своего коня и помог Любаше забраться в седло.

Ехали мы долго, у меня от тряски онемело седалище. Ближе к полудню мы остановились перекусить (ведь у нас с ночи во рту маковой росинки не было), а защитник наконец нас порадовал. Он указал вдаль, и мы увидели мрачные стены черного замка.

— Город Демонов!

— Днем пойдем или ночью? — осведомилась я, а у самой внутри все сжалось от страха.

— Конечно, днем! Или вы самоубийцы?

— А может, сначала обследуем реку и в том случае, если нам переплыть ее не светит, завтра утром пойдем в город, — слабо пискнула Любаша. Видимо, она боялась города Демонов еще больше меня.

— А кто реку-то проверять будет? — ехидно поинтересовался защитник.

— Манка! — тут же ответила подруга. — Пока чудище будет сдирать с него обивку, мы успеем переплыть!

— Какое еще чудище? — выразил протест рыжик. — Никуда я не полезу! Давайте лучше сразу пойдем в город!

— Ох, Манка! Какой ты скучный! Нет в тебе боевого азарта! — разочарованно махнула рукой Люська. — А между прочим, риск — благородное дело! И кто не рискует, тот не пьет шампанского!

— Не знаю, что такое шампанское, но кто рискует, тот, по-моему, может его вообще не попробовать.

— Балда! Шампанское — это такое шипучие вино. А вот из тебя рыцарь, как из коровы балерина.

— Все равно в воду не пойду.

— Ну хватит! — простонал Вицемир, но Люська продолжала:

— А ради Миралики?

— Миралика — чистое создание! Она никогда бы не заставила меня добровольно идти в пасть к чудищу! — рыжик горделиво поднял вверх подбородок.

— Люсь, не доставай его, — пожалела я рыжика, который принимал все ее шуточки за чистую монету. — Лучше пойдем просто посмотрим, что к чему. Может, нам повезет, и мы найдем лодку.

— Это не поможет, — предупредил меня Вицемир.

— Все равно пойдем посмотрим, — упрямо ответила я, и защитник со вздохом повел нас к реке.

— А перекусить? — разочарованно протянул Ле Манги Рэй.

— Боже! Да тебя легче убить, чем прокормить! — воскликнула Люсинда, а я велела защитнику остановиться. Подкрепиться все же было надо.

Пообедав, мы отправились на реку.

Люська после недолгого молчания продолжила свои издевательства над рыцарем, апеллируя его мужским качествам, но он делал вид, что не слышит ее. Так мы не спеша подошли к реке. На первый взгляд она казалась очень тихой и спокойной. У меня даже возникли сомнения по поводу чудища, водившегося здесь. Мы спешились и, подойдя к реке, замерли в ожидании. Ничего ровным счетом не происходило.

— Эге-ге-гей! — внезапно заорала Люська, и мы вздрогнули от ее неожиданного вопля.

— Выходи драться! — тут же среагировал Ле Манги Рэй, правда, не слишком громким голосом. Наверное, испугался, что чудище его услышит и примет вызов.

Никого и ничего.

— А может, его и нет вовсе? — предположила Люська. — Просто кое-кому надо, чтоб проходили именно через город Демонов, вот и пустили слушок, будто в реке опасное чудище? Проверь, Манка, — Люська хитро подмигнула рыжику, но тот не купился и покачал отрицательно головой.

— Да там никого нет! — воскликнула подруга.

— Вот и проверь тогда сама. Кто-то не так давно говорил, что риск — благородное дело.

— Может, коня пустим? — предложил Вицемир.

— Жалко, — протянула я.

Люська хихикнула.

— Рыжик, а давай твоим конем пожертвуем?

Ле Манги Рэй загорелся праведным гневом:

— Ну почему, чуть что, сразу я?

— Не ты, а твой конь, — поправила она его.

— Вот именно! Конь-то мой! — затем он, помолчав, добавил: — Теперь мой.

— А давайте камень швырнем? — осенило Вицемира.

— А что, хорошая идея, — согласилась я и стала искать булыжник покрупнее, чтоб чудище наверняка услышало всплеск воды. Или чтоб его прибило этим булыжником. Второе, конечно, предпочтительней, но тут уж как карта ляжет.

Ле Манги Рэй первым нашел камень. Наверное, испугался, что, если мы ничего не найдем, Люська его насильно спихнет в воду.

— Швыряй! — разрешила ему подруга, и тот, размахнувшись, как заправский бейсболист, бросил камень. Вода в ней сразу всколыхнулась, забурлила, и из нее высунулась гигантская голова. Однако… Если у него такая голова, то каково продолжение?

Рыжик наш побелел и готов был свалиться в обморок. Но, видимо, вовремя вспомнив Люськины издевки по поводу и без, сдержал себя и остался стоять на пошатывающихся ногах. Огромная пасть с метровыми зубами в несколько рядов протяжно зевнула, а махонькие красные глазки уставились на нас с нескрываемой злобой.

— А оно по суше бегать умеет? — подала голос подруга, потихоньку отступая от реки.

— Нет, — неуверенно ответил Вицемир, пытаясь удержать наших жеребцов, рвущихся с поводьев.

Мне не понравилось, каким тоном он это сказал, но возразить я ничего не успела. Вода в реке вновь всколыхнулась, и из нее высунулась огромная лапа этого страшилища. Оно поманило нас корявым пальцем к себе.

— Фигушки! — ответила я, пятясь назад.

— Мне кажется, оно нас не пропустит, — «догадался» наш очень сообразительный рыцарь.

Я убедилась, что чудище не собирается покидать воду, и заговорила более уверенно.

— Ну и не очень-то хотелось! Пойдем лучше в город Демонов.

Мы развернулись и, не прощаясь с хозяином реки, двинулись обратно.

Пройдя немного пешком, мы опять взгромоздились на лошадей и дальнейший путь проделали верхом. До города хотелось добраться, пока еще стоял день, и, по возможности, быстрее его миновать. Но чем ближе мы приближались, тем все сильнее мне хотелось повернуть коня обратно. Страх прочно поселился в моем сердце.

— Стоп! — приказал защитник, и мы с готовностью дружно натянули поводья. Неужели он нашел другой выход? Во мне затеплилась надежда, но Вицемир сказал:

— Мы должны подготовиться.

— К чему?

Наши лошади топтались на месте, что очень раздражало.

— Мы не должны вызывать подозрений.

— И что нам для этого надо сделать?

Защитник вытащил из ниоткуда черный плащ со странной и, на мой взгляд, страшной эмблемой. Это был гроб с перевернутыми крестами вокруг него.

— Плащ Черного рыцаря? — испуганно пискнул рыжик.

— Именно! — ответил Вицемир. — Надень его.

— Я? Ни за что! — отчеканил Ле Манги Рэй. — Я истинный христианин, и мне претит надевать подобные вещи!

— А что это за плащ и откуда он у тебя? — заинтересовалась Люська.

— Потом как-нибудь расскажу, — ответил снеговик. — А сейчас этот балбес должен его надеть, иначе нас убьют!

— Никогда! — взвизгнул рыжик, гордо вскинув голову.

— Манка, внутри-то плаща ты все равно останешься христианином, — успокаивающе подбодрила его я. — Это просто маскировка, чтоб нам не спалиться раньше времени.

— Ну… если это так, — замялся он, — хорошо. Но, выйдя из города Демонов, я его сброшу!

— Конечно!

— И после этого мне неделю придется замаливать свои грехи в церкви!

— Как угодно, — улыбнулась я. — А теперь надевай.

Рыжик с отвращением взял плащ и, встряхнув его, с таким же отвращением набросил на плечи и застегнул.

— Теперь шлем, — сказал Вицемир и вытащил черный шлем с перевернутым крестом на макушке.

— Нет! — покраснел от напряжения рыжик, сливаясь с цветом своих волос.

— Ну Маночка, миленький! Это же для дела! Причем богоугодного! Мы же собираемся свергнуть Дамортона!

Это подействовало, и рыцарь, отдав защитнику свой шлем (который не так давно приобрел вместе с доспехами), водрузил на себя шлем Черного рыцаря.

— Вот еще меч, признаюсь, подделка. Настоящий меч Черного рыцаря никто не сможет взять в руки, — защитник протянул рыжику меч из какой-то черной стали, затем такие же черные ножны, а его меч спрятал. Потом он щелкнул пальцами, и конь Манки обрел вороной окрас.

— Ух ты! — восторженно воскликнула Люська. — А можно и мне такого коня?

— Можно, но не нужно. Теперь Лера, — снеговик посмотрел на меня. — Ты черная ведьма.

— Да без проблем, — я безразлично махнула рукой. — Но, если мне не изменяет память, у черной ведьмы должен быть и черный защитник, а ты весь белый и пушистый.

— Это я решу.

— Как знаешь, — пожала я плечами.

— А кто я? — заволновалась Люська.

— Ты бес-полукровка.

— Кто-о?!

Снеговик щелкнул пальцами, и у Люськи мгновенно отросли рожки и хвостик с кисточкой на конце. Тут же один ее глаз сверкнул красным цветом, второй — зеленым, а зрачки стали вертикальными.

— Дешевый фокус, а, смотри-ка, пригодился, — хихикнул Вицемир, любуясь своей работой, а подруга зашипела и пошла от злости пятнами.

— Опять издеваться над моей внешностью? — закипала она, а рыжик рассудительно сказал:

— Да ладно тебе! Потом месяц помолишься в церкви, и все грехи тебе отпустят!

— Да при чем здесь это?

Манка захлопал глазами, а я увидела, как мой защитник, крутанувшись вокруг своей оси, стал черным! Вместо нимба у него вылезли рожки и такой же хвостик, как у Люськи, а выражение его лица стало ну очень неприятным.

— Вот здорово! — восхитилась я. — А черные могут стать белыми?

— Нет, им этого не дано.

Осмотрев нашу преобразившуюся компанию, Вицемир скомандовал:

— Поехали, — и мы тронули поводья.

Город Демонов стоял уже совсем близко. Можно было уже увидеть сторожевые башни и черные развевающиеся флаги.

— Эх, не раскусили бы нас раньше времени, — тяжко вздохнул Вицемир.

— Не раскусят, — как можно бодрее ответила я.

— Конечно не раскусят! — подхватила Люська, перестав обижаться. — Все черные ведьмы стервозны, а Лерка в этом плане их всех переплюнет.

— Ну спасибо!

— Всегда пожалуйста!

— Слушайте, — встрепенулся Ле Манги Рэй, — а если стража у ворот спросит, зачем мы пожаловали в их город? Что тогда?

— Об этом мы как-то не подумали, — задумался защитник.

— Идем сеять хаос и смуту, — предложила Люська как вариант ответа.

— Там и без нас хаоса выше крыши.

— Может, на шабаш? Или у вас и шабашей нет? — неуверенно предложила я.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Вицемир. — Через пять дней же шабаш, на котором соберутся самые знатные черные ведьмы! А это как раз будет происходить по ту сторону, в долине Смерти!

— В долине чего? — икнула я от неожиданности.

— В долине Смерти, — повторил снеговик.

— Но мы же туда не пойдем на самом деле? — испугалась Люсинда.

— Конечно нет! Главное, чтоб они ничего не заподозрили и пропустили на ту сторону.

Мы подъехали к воротам города Демонов, которые были открыты. Путь нам никто не преградил, и мы въехали в обитель зла. Дома здесь были каменные мрачные, а народ хмурый, одетый во все темное и непривлекательное. Упыри шныряли по улицам, вглядываясь в лица прохожих, а гоблины и тролли, недобро поблескивая глазами, были готовы в любой момент схватиться за оружие. Здесь было жутко. А когда из одного темного дома выскочил черт, немного смахивающий на Люську, я чуть заикой не осталась. Он проскакал мимо нас, цокая копытами и как-то странно покосившись на мою подругу, бросил ей затем беглое приветствие.

— Признал, — хихикнул Вицемир, наблюдавший за этой сценой.

Дальше улицы сужались, а дома прижимались плотней друг к другу. Нам пришлось спешиться и повести коней под уздцы.

— Черный рыцарь! — услышала я за спиной шепот с придыханием. Мы с Манкой оглянулись и увидели двух ведьм. Насчет одной я, правда, не уверена, но вторая стояла с черным защитником.

— Да кто такой этот Черный рыцарь? — тихо спросила я Вицемира.

— Сказал же, объясню все потом. Сейчас эту роль выполняет Ле Манги Рэй, и, по всей видимости, успешно, раз его признали.

Мы шли дальше, не ведая даже куда, пока не вышли к площади, на которой находился каменный замок удручающего вида. Над ним кружило воронье, а на пики, окружающие замок, были насажены головы, преимущественно человеческие.

— Бр-р-р, мерзость какая, — передернулась Люська, а рыжик испуганно перекрестился. Хорошо хоть никто этого не заметил, кроме нас.

— Ты что?! — прямо-таки захрипел Вицемир. — Совсем ополоумел? А если б кто увидел? Черный рыцарь крестится! Да нас же заметут тут же!

— Извините, — пробормотал Манка и опустил голову.

— Чтоб больше не смел совершать крестные знамения!

— Никогда? — опешил он, а на его глазах, казалось, вот-вот выступят слезы.

— Пока мы здесь, болван.

Я еще раз посмотрела на замок и спросила:

— А чей же это столь «роскошный» особняк?

— Графа Локсберта, — ответил защитник. — Он, можно сказать, правая рука Дамортона. Очень сильный маг, хоть и самоучка.

— Но мы же не к нему идем? — с надеждой спросила Люська.

— Нет, нам вообще опасно находиться в такой близости от его дворца.

— Так давайте как можно скорее отсюда свалим, — сказала я, скрываясь в подворотне.

Неожиданно моего плеча коснулась чья-то холодная рука, и я от неожиданности вздрогнула. Повернувшись, я увидела беззубую старуху с черным защитником.

— Привет, товарка, — сказала она хриплым голосом. — На шабаш приехала?

— На шабаш, — испуганно кивнула я, боясь что-ни-будь не то ляпнуть, ведь в шабашах я разбираюсь, как мартышка в автоматах.

Ведьмуля посмотрела на меня черными злыми глазками и сказала:

— В этом году будет весело! Сам вельзевул обещал присутствовать! — она потерла свои сухонькие, костлявые ручки и противно хихикнула.

— На то он и сатана, — деловито кивнула я, а Вицемир, выпучив глаза, подпрыгнул.

Старуха подозрительно прищурилась и медленно протянула:

— Я, дорогуша, о сатане ни слова не сказала.

— Она немного глуховата, — расплылся в улыбке снеговик, — причем сразу на оба уха, — добавил он для верности.

— А чего же магией слух не исправит? — еще подозрительней стала ведьма.

— Никак нельзя, — вздохнул Вицемир. — На нее это клеймо наложило братство Ангелов. Вот будет теперь на шабаше князя демонов просить вернуть ей слух.

— Бедняга, — покачала головой старуха и пошла прочь, а Вицемир зарычал теперь уже на меня:

— Ты чего ж это, окаянная, делаешь? Чуть всю маскировку своей болтологией не сорвала!

— А чего? Она ж сама про дьявола толковала!

— Идиотка! Не знаешь, не лезь! Дьявол, вельзевул, сатана — это три разных имени!

— Ну а Вельзевул — это кто?

— Дед Пихто! Он тоже редкий посетитель таких празднеств, но в этот раз, видимо, придет.

— Так кто же он?

— Князь тьмы и демонов.

Я закусила губу, по мне, так один черт, а Люська, задорно махнув хвостиком, воскликнула:

— Ой, шашлычком потянуло!

— Лучше тебе не знать, из чего этот шашлычок, скорее всего, сделан, — прошептал Ле Манги Рэй. Люся прикусила язык и замолчала. Немного погодя она неожиданно спросила:

— А почему я полукровка?

— Потому что твой папа бес, а мама черт. Или наоборот.

— И кто круче?

— Конечно, бес! — воскликнул Вицемир, а я ойкнула. Передо мной выросла чья-то тень. Явно не моя. Я резко остановилась и заморгала глазами.

— Тень, — икнул защитник и опасливо заозирался. — Слава богу, пока никого нет.

— А в чем дело? — не понял Манка, впрочем, как и мы.

— Тень всегда встает на пути у тех, кто вызывает у нее сомнения в черноте души. Благо, она разговаривать не умеет. Если сейчас кто-нибудь увидит, что на твоем пути стоит тень, нас сразу заметут.

— Откуда жаргон? — нервно пискнула Люська, не отрывая взгляда от тени. — А ну, кыш отсюда!

— Может, обойдем, и все? — неуверенно предложила я.

— Не выйдет, она все равно будет стоять у тебя на пути, до тех пор, пока ты не докажешь своих черных помыслов либо пока тебя не раскусят.

— И что мне делать?

— Так, — задумался Вицемир, после чего ответил: — Если верить архивам, то эти тени жутко тупые. Стоит совершить незначительный плохой поступок, и они исчезают.

— Плохой? — обеспокоенно переспросила я. — Насколько плохой? — и, не дожидаясь ответа, отвесила Люське подзатыльник.

— Ты что? Офигела? — очумело вскрикнула она, подпрыгнув на месте от неожиданности.

Тень еще постояла-постояла, и, когда я было собралась отвесить подруге второй подзатыльник, она рассеялась.

— Пронесло! — облегченно выдохнул Вицемир.

Люся обиженно просопела.

— В следующий раз показывай на нем свои нехорошие поступки, — она кивнула в сторону Ле Манги Рэя.

— А в хороших городах они тоже появляются? — поинтересовалась я, продолжая путь.

— Нет. Им там запрещено появляться. Кстати, эти тени настолько редкие экземпляры, что даже в таком городе, как этот, их можно не всякий раз встретить. Тебе повезло, — хихикнул защитник.

— Я рада, — ответила я и одернула своего коня, собиравшегося схватить остроконечную шляпу проходившей мимо ведьмы.

Сколько мы блуждали по этому городу, я не знаю, но моста на другую сторону так и не встретили. Меня уже стало просто тошнить от этих мрачных зданий. Многие из них были затканы паутиной, на которых сидели пауки размером с кулак рыжика, а кулаки у него будь здоров! Некоторые улочки оказывались настолько узкими, что кони не могли в них втиснуться. Приходилось искать другой путь. Над нами пролетела стая летучих мышей. Это в дневное-то время! А что здесь тогда творится ночью? Они, пронзительно вереща, скрылись в маленьком оконце одной из небольших башенок рядом со зданием, похожим на тюрьму. Я перевела взгляд с башни на дорогу и резко остановилась. Дорогу перебежала черная кошка.

— Ну, что опять? — раздраженно спросил защитник.

— Так черная кошка дорогу перебежала, — ответила я, не собираясь дальше делать ни шагу.

— Ну и что? — не понял он.

— Ну, это примета такая народная есть: если черная кошка перебежит дорогу перед тобой, а ты все равно пройдешь, то с тобой могут произойти неприятности, — пояснила Люська, чертыхнувшись вслед наглому животному.

— Эта кошка принадлежит ведьме, и несчастий она просто так не приносит! Идемте! — стал нервничать защитник.

— Нет уж, — замотала я головой. — Лично я подожду, пока кто-нибудь не пересечет первым это место.

— А если никого не дождешься? Улочка-то безлюдная!

— Тогда, может, пойдешь ты? — ехидно спросила его Люська. — Ты же все равно не веришь в эти приметы!

— Нашла дурака! — фыркнул тот. — Сами наговорили тут черт те чего, теперь уже и я боюсь!

— Тогда пусть идет Манка. Он все-таки рыцарь.

— Опять я! И вообще при чем здесь рыцарство? — возмутился Ле Манги Рэй. — Я очень даже верю в приметы, хотя о такой и не слышал раньше!

— А раньше ты обращал внимание на черных котов?

— Нет, но теперь буду, — упрямо ответил он.

— Хорошо, ищем другую дорогу, — вздохнул Вицемир. — Хотя, чует мое сердце, мост где-то там.

— А у тебя что, сердце есть? — удивилась я.

— Нет, это я образно говорю.

Мы вновь продолжили блуждание по неуютным улицам. Дорогу ни у кого узнавать не хотелось, поэтому пришлось изрядно поплутать.

Наконец, после утомительных поисков, мы увидели ворота и долгожданный мост. У ворот стояла стража, вооруженная до зубов, и, когда мы подошли, они преградили нам дорогу огромными мечами.

— Вам куда? — в один голос прогремели они.

Что за дурацкий вопрос? Если мы подошли к воротам, открывающим путь на мост, то нам явно туда и надо, других вариантов просто нет!

— На другую сторону, — едва скрывая раздражение, ответила я, а мой конь нервно фыркнул, дернув головой.

— Ваш пропуск.

— Какой еще пропуск?

— От Моторэя. Он заведует пропусками.

— И где этот ваш Моторэй?

— В здании «Жертвенного мага».

— А где это здание?

— Рядом с салуном «Откуси ногу».

Господи, из них что, каждое слово клещами надо вытаскивать?

— А салун где? — стараясь не повышать голоса, процедила я сквозь зубы.

— В двух кварталах отсюда. Идите по аллее Чмыря и выйдете прямо к салуну.

— А…

— Аллея за вашими спинами, — не дали они мне договорить, наконец-то поняв, что мы не здешние.

Мы повернули обратно и поодаль увидели аллею. Если, конечно, это можно назвать аллеей. Сухие деревья с причудливо изогнутыми кривыми стволами и с висящими на корявых ветках черными плодами, которые попробовать я бы не решилась, даже если бы умирала с голоду. Трава была темно-коричневого цвета с черными, распространяющими запах гнилья цветами. А чуть дальше, онемев от ужаса, я увидела деревья, роль ветвей которых исполнял клубок самых разнообразных змей! Они шипели и, капая ядом, тянулись к нам. Люська с такой резвостью вскочила на коня, что ей мог бы позавидовать сам Манка! Она подстегнула лошадь и, буквально слившись с ней в единое целое, поскакала вперед.

— Я за ней, — быстро сказал рыжик. — А то вдруг с ней что-нибудь случится.

— Подождите нас в конце аллеи, — крикнула я вдогонку рыцарю.

Минут через десять я наконец-то миновала зловещую аллею и увидела рыжика с подругой. Они стояли возле какой-то уродливой статуи и ждали меня.

— Вон салун, — сразу сказала Люська, показывая рукой на увеселительное заведение. — А вон здание «Жертвенного мага».

Интересно, почему маг жертвенный? И что это может означать?

— Не знаю, — ответил Вицемир, прочитав мои мысли. Давненько он этого не делал, я даже подзабыла об этой его не очень приятной способности.

Я еще раз посмотрела на двухэтажное здание и прочитала вывеску вслух:

— Жертвенный маг. Выдача пропусков, — затем повернулась к рыжику: — Слушай, придется тебе подождать здесь. За лошадьми приглядишь, а то как бы их к рукам не прибрали.

Он безропотно кивнул и, взяв всех трех коней под уздцы, встал со скучающим видом в стороне, а мы отправились за пропусками.

Войдя в здание, мы оказались в большом прохладном холле, откуда сразу вела лестница на второй этаж. Мы поднялись по каменным ступеням и оказались еще в одном холле, но поменьше. Из него вел длинный и, казалось, бесконечный коридор с дверьми по обе стороны. У каждой двери стояло по одному стражу. Мы прошли мимо двух странных существ, споривших на незнакомом нам языке, и пошли прямо по коридору.

— Какие странные надписи, — тихо сказала Люська, читая вывески на дверях.

Я тоже обратила на них внимания, удивляясь не меньше ее.

— Измерение магистров черной магии, — остановившись, прочитала вслух Люся. — Обмен знаниями. Повышение квалификации.

— Измерение черной луны, — прочитала я следующую вывеску и обратилась к защитнику: — Что все это значит?

— Ничего особенного, — пожал тот плечами. — Так, небольшие миры какого-нибудь одного направления. Большинство из них искусственно созданы. Ну и еще здесь, как и говорила Диния, проходы во все уровни ада.

— Жуть, — содрогнулась Люся.

— А что это за Мир Ядотрав? — спросила я, увидев очередную вывеску на двери.

— Там растут всевозможные ядовитые растения, которые используют все черные маги.

— А наш мир здесь есть?

— Нет. У вас полноценный мир, а здесь, как я уже сказал, небольшие миры определенного направления. Большинство из этих миров не превышают размером этот город.

Люська поперхнулась, увидев табличку с надписью: «Ад. Третий уровень, обширный».

— И что, каждый может войти в любую дверь? — она все еще косилась на вывеску, наводящую на нее, скажем прямо, панику.

— Нет, скорее всего, для этого требуется пропуск Моторэя.

— Кстати, а где он? — спросила я. — Может, тоже в другом измерении?

— Не знаю.

Мы дошли до середины бесконечного коридора и увидели красную дверь, которая выделялась среди прочих.

Я прочитала:

— Верховный магистр высшей категории. Кров Моторэй. Выдача пропусков.

— Почему Кров? — не поняла Люська и посмотрела на Вицемира.

— Это его прозвище.

— Откуда ты знаешь?

— Я вспомнил его. Когда-то очень давно мне пришлось с ним столкнуться при не очень приятных обстоятельствах. Не хочу об этом вспоминать, — защитник поморщился.

— И что его прозвище Кров? Что оно означает?

— Кровавый.

Лучше б Люська не спрашивала. От этого мне стало не по себе.

— Ну, с Богом, — прошептал Вицемир, и я осторожно постучала в дверь. Раздался глухой звук, и следом за ним мы услышали сухой голос:

— Войдите.

Я открыла дверь, и мы вошли в огромный кабинет, уставленный книжными шкафами и полками. У маленького окна, находившегося на противоположном конце комнаты, стоял стол. За ним восседал ма-аленький старикашка с крючковатым носом. В общем несолидно он выглядел для своей должности.

Маленькие злые глазки уставились на нас вприщур, и магистр, пожевав губами, прошамкал:

— Зачем пожаловали?

— Нам пропуск нужен, — едва выдавила я из себя, почувствовав, как коленки начали выбивать предательскую дробь.

— Куда?

— На другую сторону моста.

— Цель?

— На шабаш.

Старикашка внимательно меня оглядел и сказал:

— Я смотрю, ты ведьма опытная, раз имеешь в подчинении такого защитника…

— В помощниках, — поправил его Вицемир.

— Без разницы. Ты ведь должна уметь свободно перемещаться… а полукровкам, — он перевел немигающий взгляд на Люську, вызвав в ней озноб, — это и вовсе по силам.

— Мы не одни. С нами еще Черный рыцарь. Он остался внизу с лошадьми.

— Черный рыцарь? Давненько я о нем ничего не слышал… После того, как он перешел дорогу братству Ангелов.

— Он и сейчас не в очень хорошей форме, — сказал Вицемир, — поэтому-то и идет с нами на шабаш, чтоб полностью восстановить свои силы.

— Хорошо. Так, значит, вам три пропуска?

— Да.

Магистр кивнул и закопошился в своих бумагах. Достав из стола три красных бланка, Моторэй как-то странно посмотрел на меня и с хитрецой спросил:

— Говорят, в этом году на празднестве будет сам Люцифер?

— Вельзевул, — неуверенно пробормотала я.

Магистр довольно кивнул и стал заполнять пропуска.

Потом он взглянул на Люську:

— Какое у тебя подразделение?

— Э-э… — замялась подруга, а защитник быстро ответил:

— Шестое, малослойное.

Моторэй вроде ничего не заподозрил и, кивнув, продолжал что-то чиркать алым пером. Затем он поставил печати и, отдав нам пропуска, сказал:

— Можете идти.

Мы кивнули и как можно быстрее покинули кабинет.

— Пронесло! — выдохнул Вицемир сразу, как только мы оказались в коридоре.

— А он точно ничего не заподозрил? — беспокоилась я. — А ну как вышлет сейчас за нами погоню?

— Думаю, что все в порядке, — ответил Вицемир.

Мы вышли на улицу и подошли к рыжику, с беспокойным волнением топтавшемуся возле лошадей. Увидев нас, он тут же к нам подскочил:

— Ну как? Получили пропуска?

— Получили, — я улыбнулась, беря у него поводья своего коня.

Мы отправились к мосту. Люська на этот раз более-менее спокойно прошла через аллею, лишь изредка вздрагивая при виде злобившихся змей.

До ворот мы добрались без приключений. Стражники внимательно изучили наши пропуска, и мы наконец-то, миновав мост, оказались на другой стороне.

Вечерело. Надо бы перекусить, но подальше от города, а то мало ли…

— Можно снять экипировку? — с нетерпением спросил Манка, которому хотелось скинуть с себя «дьявольскую» одежду.

— Еще рано, — разочаровал его Вицемир. — Вот зайдем в лес, тогда и снимешь.

Рыжик вздохнул, а я поинтересовалась у защитника:

— А что, чтоб перейти на другую сторону, всегда существовала пропускная система?

— Нет. Это недавно ввел Дамортон. Видимо, он таким образом хочет обнаружить тебя.

— И всех белых магов не пускают на эту сторону?

— Ну почему, если это будет мужчина или просто другое светлое существо, которое стопроцентно не может быть Избранной, то их пропускают. А остальных, вызывающих подозрение, под стражей отводят к Дамортону до выяснения личности. Хотя сейчас Светлые даже не подходят к этому городу. Черные обнаглели и конфликтуют с ними по любому поводу. Это их город, и в нем они чувствуют себя свободно.

Мы вскарабкались на лошадей, точнее, мы с Люськой вскарабкались, а рыжик вскочил, и понеслись к лесу. До него мы доехали, когда уже стемнело. Мы спешились и хотели уже углубиться в лес, как рыцарь воскликнул:

— О! Смотрите, какой пожар в долине!

— Это долина Смерти, — пояснил Вицемир. — И это не пожар, просто ведьмы и колдуны готовятся к шабашу.

— Но ты же сам сказал, что шабаш будет через пять дней!

— Да. Сейчас идет подготовка к нему.

— А-а, генеральная репетиция, — понимающе кивнула подруга.

— Подготовка, — поправил ее защитник. — Вот вы, например, как готовитесь к празднику?

— Ну, — протянула я, — гирлянды вешаем, цветочки всякие там расставляем, шарики надуваем.

— Вот и они готовятся.

— Гирлянды, что ли, вешают? — не поверила я.

— Ага, из черепов, — хмыкнул защитник. — Надо в лес уходить, а то как бы нас не заметили.

Мы вошли в лес, и Манка опять пристал:

— Теперь-то можно снимать с себя это барахло?

— Снимай, — разрешил Вицемир, и рыжик тут же скинул с себя экипировку Черного рыцаря. Защитник выдал ему его меч и шлем, а маскировочную одежду спрятал.

Затем он вернул Люське ее обличие и сам снова стал белым и пушистым.

— Наконец-то! — воскликнула Люся, оглядывая себя сзади, вероятно, чтобы убедиться, что хвост тоже исчез.

— Теперь привал, — сказала я и обратилась к защитнику: — Вытаскивай наши припасы, а то уже желудок сводит.

— Лучше отойдем в глубь леса, — посоветовал он.

— Ну ладно…

Мы прошли еще с полчаса, как вдруг я услышала чей-то голос:

— Иди к маковому полю.

— Что? — не поняла я и стала озираться.

— В чем дело? — спросил меня рыжик.

— Никто ничего не говорил?

— Нет, — все отрицательно покачали головами. — А что?

— Да я слышала голос…

— И что он говорил? — забеспокоился Вицемир.

— «Иди к маковому полю», — задумчиво повторила я его слова.

— А голос какой был?

— Что значит какой? Голос как голос, — не поняла я, удивленно глядя на снеговика.

— Мужской или женский?

— Мужской.

— А как тебе показалось, добрый или нет? — продолжал настойчиво расспрашивать Вицемир.

— По-моему, добрый. Да в чем дело-то?

— У меня подозрение, что это Сиверро с тобой пытается наладить контакт, хотя кто его знает…

— А где это маковое поле? — полюбопытствовала Люся.

— За лесом. Нам надо отклониться немного правее.

— Ну что, рискнем?

— Давайте, все равно выбор у нас не велик.

Мы повернули и, пройдя еще немного, устроили привал, а заодно решили здесь и заночевать.

Пока мы ужинали, я решила узнать у Вицемира, кто же все-таки такой, этот Черный рыцарь.

— Это самый отъявленный негодяй, каких только знал мир, — ответил снеговик. — Получив благословение Темных сил, он стал почти неуязвим. Идейный человек. Поставил себе цель — истребить как можно больше белых магов. На его счету более сотни невинных душ. Это продолжалось бы и по сей день, кабы пару лет назад он не перешел дорогу братству Ангелов. Непосильную выбрал он на сей раз для себя цель и был убит Святым Яником.

— А как к тебе попало его облачение?

— Ну… — замялся защитник.

— Так, ясно. Опять стырил у начальства.

— Не у начальства, а позаимствовал со склада.

Мы поужинали, и Ле Манги Рэй сотворил нам из листьев и веток некоторое подобие ложа, а сам лег на сырую землю.

Я немного повозилась и кое-как заснула, а посреди ночи меня разбудил защитник.

— Да что за мания у тебя будить меня посреди ночи? — вспылила я. — Тебе что, заняться больше нечем?

— Люська пропала, — коротко ответил он.

— Опять? То есть как пропала?

— Обычно, как она это и делает всегда.

— А ты на что? Как ты ей позволил пропасть?

— Она сказала, что пошла в кустики, да так и не вернулась.

Блин! Ну что у нее за манера дурацкая, как идет в кустики, так вечно исчезает! Может, ей стоит ходить за деревья?

— А ты ее звал?

— И звал, и искал, как сквозь землю провалилась!

Этого еще не хватало! Я вскочила и, подлетев к рыжику, бесцеремонно его распихала. Надо отдать ему должное, он проснулся сразу.

— Что случилось? — с тревогой в голосе спросил рыцарь.

— Люська пропала. Мы с Вицемиром ее поищем, а ты оставайся здесь на случай, если она сама отыщется. И еще, — добавила я, — если она вернется, никуда ее больше не отпускай, хоть свяжи по рукам и ногам.

— Хорошо, — кивнул Манка, и мы с защитником отправились на ее поиски.

— Вечно она находит и себе и нам занятие, — проворчал Вицемир.

— Может, в зеркало глянем? — предложила я.

— Давай, — вздохнул он и вытащил его.

— Ну что, — я потерла руки и заглянула в глубину стекла: — Свет мой зеркальце, покажи эту любительницу острых ощущений и опасных приключений, то бишь Люську.

Зеркало не замедлило отозваться. Подруга бродила по комнате какой-то избушки и с любопытством шарила во всех шкафах и ящиках.

— Где это она? — опешила я. — Как наша Любаша умудрилась ночью в лесу, отойдя по нужде, набрести на чей-то дом?

— Е-ма-е! — воскликнул Вицемир, хватаясь за голову. Мне очень не понравился его возглас. — Это ж изба ведьмы Крагилии!

— Откуда ты знаешь, что Люся именно в ее дом вломилась?

— Знаю! Мы в Темном лесу, а это владения Крагилии! Она очень сильная ведьма и терпеть не может конкуренции, вот и выселила отсюда всех своих товарок, оставшись одна полновластной хозяйкой Темного леса!

— А где она сама? — забеспокоилась я, отдавая Вицемиру зеркало.

— Наверное, как и все, полетела готовиться к шабашу. Но не факт, что Крагилия сегодня не вернется.

— Господи! И как Люська умудрилась отыскать ее избушку! — злилась я, еле поспевая за снеговиком.

— Очень просто, она отсюда недалеко. И как же я про нее позабыл?

— Ты что-то о многом стал забывать. Никак, стареешь?

— Наш возраст не подвластен времени! — гордо заявил он, а я увидела за деревьями тусклую полоску света. Подруга, наверное, на этот свет, как глупый мотылек, и отправилась. Надо бы ей напомнить сказ о Варваре.

Мы продрались через колючие ветки и оказались перед покосившейся избушкой, куриных ног ей еще не хватало для сходства с избушкой сказочной бабы Яги. Осторожно поднявшись по скрипучим ступенькам, я отворила не менее скрипучую дверь. Люся в это время пыталась снять с пальца что-то похожее на кольцо. Услышав скрип, она вздрогнула и, подскочив на месте, испуганно уставилась на дверь. Увидев нас, она, облегченно вздохнув, протянула:

— А-а… это вы… — мне даже показалось, что в ее голосе проскользнуло разочарование.

— Да, это всего лишь мы! — вскипела я не хуже чайника. — А ты кого хотела увидеть? Крагилию?

— А это еще кто?

— Хозяйка этого дома! Лично я думаю, что гости бы ее не обрадовали!

— Но я… — она не договорила, как ее перебил защитник:

— А ты знаешь, что любопытство сгубило кошку?

— Знаю, — вздохнула она, — но мне было так интересно.

— Интересно! — передразнил он ее. — Уходим, пока Крагилия не вернулась.

— А кольцо?

— Какое кольцо? — раздраженно спросила я, уже открыв дверь.

— Вот это, — Люська протянула ко мне руку, и я увидела на одном из ее пальцев кольцо с черным камнем, сверкающим, словно бриллиант. Ничего подобного я еще не видела!

— Ну так снимай! — воскликнул защитник и осуждающе покачал головой. — Долго тебя еще ждать? Или ты здесь поселиться решила?

— Я бы с радостью сняла, — чуть не плача ответила подруга, — но оно не снимается!

— Ну, елки! Тогда иди с ним! — прошипела я. — Потом почтой ей его вышлешь! Голубиной, вернее, вороньей.

Мы выскочили из дома, и защитник повел нас к нашей стоянке.

Манка обеспокоенно нарезал круги вокруг дерева и, увидев нас целыми и невредимыми, очень обрадовался.

— Где же вас, Люся, черти носят? — от волнения он перешел на официальный тон.

— А черти ее носили по ведьминому дому, — ответила я за подругу.

— Кошмар! — рыжик схватился за голову. — Ведьма не очень пострадала?

О, уважаю! Манка, смотрю, быстро обучается нашим приколам!

— Сейчас ты пострадаешь, если продолжишь в том же духе, — обиженно пробубнила Люська в ответ.

— Все, хватит болтать! — оборвал начинающуюся перепалку Вицемир. — Всем по койкам и спать!

Утром мы позавтракали и пошли по направлению к маковому полю. Лес здесь был настолько густым, что и речи быть не могло о езде верхом. Нет, конечно, если некоторым по нраву сшибать своей головой ветки, то что ж… Итак, мы брели пехом, выбирая наиболее проходимые места.

Рыжик что-то мурлыкал себе под нос, наверное, сочинял очередную песнь для своей возлюбленной. Вицемир летел впереди нас, лавируя между деревьями, демонстрируя высший пилотаж. А Люська все рассматривала кольцо, которое нечаянно стащила у ведьмы.

— Интересно, — подала она голос, нарушив молчание, — это хоть драгоценный камень?

— Покажи, — попросил защитник и, не успев притормозить перед деревом, со всего маху в него впечатался.

— Вот, — Люся протянула ему руку.

Снеговик поднялся с земли, потирая ушибленный лоб, и, подойдя к подруге, взглянул на кольцо.

— Это зловед, — констатировал он и полетел дальше. Лаконично, ничего не скажешь, а главное, все сразу стало понятно.

— Я что-то о таком камне ни разу не слышала, — недоверчиво покачала головой подруга. — А уж, поверь, я в камнях разбираюсь, как белка в орешках.

— Как жаба в леденцах, — хмыкнул защитник. — Я сказал, что это зловед, значит, это зловед. А там хочешь, верь — хочешь, не верь, это твое сугубо личное дело.

— И что сие означает?

— Лучше спроси, что в нем кроется.

— И что в нем кроется?

— Пакостник. Он помогает ведьмам вершить всякие мелкие пакости. Вообще этот камень очень редкий, и открыть в нем пакостника довольно трудно.

— Так камень драгоценный?

— Нет.

— Но ты же сказал, что он редкий!

— Ну и что? Редкий еще не значит драгоценный. Хотя любая черная ведьма, не имеющая такого камня, стремилась бы овладеть им. Он представляет ценность только для них.

— Тогда продам его кому-нибудь из них, — решила подруга.

— С пальцем? — невинно поинтересовался Ле Манги Рэй.

Люся проигнорировала колкость в свой адрес и, дыхнув на кольцо, потерла его.

— Что за шум, а драки нет? — раздался совсем рядом чей-то веселый голос.

— Елки! — с досадой воскликнул Вицемир и, похоже, сплюнул. — Камень-то оказался действующим!

— А то! — чему-то обрадовался голос, и мы увидели расплывчатую дымчатую фигуру размером с Вицемира и всякий раз принимающую разные очертания. Сейчас это была мордочка чумазого чертенка. Довольно симпатичного.

— Кому будем делать гадости? — спросил он, расплываясь в улыбке.

— Никому! — строгим голосом ответил защитник. — Полезай обратно в камень!

— Вот еще! — обиделся чертенок и превратился в большой кукиш. — Мне там надоело. Крагилия уже давно не пользовалась моими услугами, и я заскучал.

— Чур меня! — неожиданно заорал Ле Манги Рэй и перекрестился, а кукиш сделал в сторону Манки «козу», при этом весело улюлюкая.

— Плевать на твою скуку! — обрела дар речи подруга. — Тебе сказано, марш обратно!

— Сейчас, только ботиночки почищу, — ответил тот, превращаясь в ботинок со щеткой.

— Может, ну его? — предложила я, устало посмотрев на щетку, которая усердно натирала ботинок.

— Да?! А если что серьезное? — прямо-таки взревел Вицемир. — Этот же гад выдаст нас с потрохами!

— Ну ежели вы что плохое замыслите, то не выдам, — пообещал ботинок, у которого появились глаза и рот. — Даже помогу!

— Вот видишь! — чуть не заплакал защитник. — Этот паразит только на подлости способен!

— На то я и Черный Мор! — гордо ответил тот.

— Это что, твое имя? — скривилась подруга и еще раз потерла кольцо в надежде, что этот нахал испарится, но он упорно не хотел исчезать.

— Нет. Имени у меня нет.

— Тогда, пока ты с нами, будешь зваться Доном, — смирилась я. — От слова доносчик.

— Согласен, — ответил ботинок, вновь обретая мордочку чертика. — Но «гад» мне больше приглянулось.

— Много чести, — дернула плечом Люська, и мы постарались не обращать на него внимания.

Манка же всякий раз, как чертик к нему приближался, начинал усердно креститься, чем очень забавлял Дона. Немного погодя Черный Мор скинул рыжику на голову птичье гнездо, изящно расположившееся у того на макушке.

— В аду тебе место! — разозлился рыцарь и, выхватив меч (странно, что с первой попытки), рубанул по веселившемуся Дону. Тот сделал вид, что развалился на две половинки, а потом испарился и материализовался в другом месте.

— Кишка тонка! — хихикнул он, весело подскакивая в воздухе.

— Слушай, хватит! — заорала я на весельчака, — а не то…

— Что? Что будет?

Вицемир пульнул в Дона красной молнией, и тот развеялся, правда, тут же появился снова и захихикал пуще прежнего. По-моему, его все это здорово забавляло.

— Да-а… Веселенькое, я чувствую, у нас будет путешествие.

— Люся! — ни с того ни с сего взвился Вицемир. — Ну почему ты всегда подбираешь всякую дрянь? Почему ты не можешь жить спокойно, как все нормальные существа?

— Да ладно, приятель, — махнул рукой чертик, превратившись в один большой глаз.

— Я тебе не приятель! — взорвался защитник и сделал крутой вираж.

— Приятель. По сути своей мы почти одинаковые, только ты относишься к одному классу духов, а я к другому, — чертик беспечно махнул рукой на Вицемира. — Не бери в голову.

— Ты еще забыл добавить, что я белый, а ты — черный, — сквозь зубы процедил защитник, которому явно не понравилось такое пренебрежительное отношение к себе.

— Ну и что? Подумаешь, велика разница! Белый — черный, черный — белый… тьфу, одним словом!

Люська вновь попыталась содрать с себя злосчастное кольцо. Она стала так его дергать, что я всерьез забеспокоилась за ее палец, а вдруг она его оторвет?

— Бесполезно, — обрадовал ее Дон, приняв образ хрюшки, и махнул хвостиком. — Чтоб снять кольцо, надо прочесть заклинание. Это Крагилия придумала, чтобы его не потерять. — Ей кольцо велико было.

— И какое заклинание? — хитро спросила я, ласково посмотрев на этого негодника.

— Тебе все скажи! — хмыкнул он. — Много будешь знать, плохо будешь спать! Тем более что мне с вами очень весело. Один рыцарь чего стоит! Эх, жизнь моя жестянка! Чего, Ле Манги Рэй Симон де Куж, грустишь по своей Миралике? Или новый план о свержении Дамортона обдумываешь? Дураки вы! Такого мага искоренить хотите! Владыка преисподней будет недоволен.

— Заткни фонтан, — вежливо попросила я его. — И откуда ты только про всех знаешь?

— Птичка на хвосте принесла, — засмеялась хрюшка и превратилась в целого чертенка. — Я столько лет был взаперти от этого мира! В аду скукотища, на Перекрестке снова война между белыми и черными, мне там делать нечего. Еще бы, кто против Архангелов попрет? Бесы с демонами и те постоянно отступают, а сатана вообще носу не кажет. У него еще с прошлого столетия клеймо от меча Михаэля зажить не может. Так что такому духу, как я, там и делать нечего.

— Слушай, — сказала Люська, в упор глядя на него, едва Дон только замолчал, — а ты знаешь такую игру, называется «молчанка»?

— Нет, — помотал тот своей рогатой головой и приготовился слушать.

— Значит, так, я объясняю, а ты уж вникай сам. Не поймешь, я не виновата.

Чертик быстро закивал головой, и в его глазах заплясал интерес.

— Кошка сдохла, хвост облез, кто слово промолвит, тот ее и съест, — сказала подруга и замолчала.

Дон, по-моему, понял правила игры, потому как плыл рядом с нами молча, а я облегченно вздохнула. Хоть немного побудем в тишине.

Минут через пять Манка спросил:

— А кто съел дохлую кошку?

— Ты! — мы прыснули со смеху, а рыжик обиделся.

— Я?! И почему это опять я? — в рыжике заплескалось негодование. Он обвел нас вопросительным взглядом, требуя объяснений.

— Вицемир, поясни ему, что к чему, — еле сдерживая смех, попросила я защитника. — Ну, сил больше нет!

Снеговик доходчиво объяснил рыцарю, почему тот съел дохлую кошку, и рыжик надулся, решив, что мы поступили с ним нечестно.

— Надо было сначала правила игры объяснить! — хмуро прогундосил он. — А уж потом… — что потом, Манка не договорил, потому как мы услышали впереди треск деревьев, да такой сильный, будто сам Кинг-Конг топает нам навстречу, ломая все на своем пути.

— Дум-Дум проснулся, — сказал чертик, обернувшись в мышку.

— Это еще кто? — запаниковала я, останавливаясь и придерживая свою занервничавшую лошадку.

— Да вы не волнуйтесь! — успокоил Черный Мор. — Дум-Дум питается только растительной пищей, — и, превратившись в большой лист, стал медленно падать на землю. — Идемте дальше.

— Ага, — ехидно произнес Вицемир, — ты только забыл добавить, что Дум-Дум до того безобразен, что ненавидит все живое. Он даже уродливых троллей считает красавцами.

— И что же он делает с теми, кто повстречается ему на пути? — дрогнувшим голосом спросил рыжик.

— Жестоко убивает, сдирая кожу живьем.

Мы содрогнулись, а Дон, снова обернувшись чертиком, злобно скривился.

— Фи-и, так неинтересно! — обиженно прогудел он. — Зачем сказал? Вот бы сейчас повеселились!

Мы переглянулись.

— А, действительно! — воскликнула Люська, хлопнув себя рукой по лбу. — Ради того, чтобы увидеть, как ты болтаешься один-одинешенек, на веки вечные прикованный к какому-нибудь кустику, я согласна и умереть! — желчно улыбнувшись, она просверлила взглядом пакостника.

— Меня б нашли! — пискнул он.

— Да в этом месте, кроме нас, сейчас только этот Дум-Дум и обитает, остальных он уничтожил, а больше сюда никто не сунется. Так что держи карман шире! — удовлетворенно добавила я, хотя понятия не имела, обитает здесь еще кто-нибудь или нет.

Дон задумался, а мы, не обращая больше на него внимания, решили дальнейший путь совершать короткими перебежками.

У Дум-Дума, наверное, был сенсорный слух, потому как двигался он за нами, куда бы мы ни свернули. Пришлось вскарабкаться на лошадей, чтобы хоть немного ускорить свое передвижение, сшибая ветки своими лбами. Дум-Дум, по-моему, сшибал не только ветки, но и валил деревья, так как треск позади нас стоял неимоверный.

— Один-ноль, мы ведем! — весело воскликнул Дон, пытаясь делать такие же крутые виражи, как и Вицемир. — Люся, поднажми, иначе твоя нежная кожа станет украшением для барабана какого-нибудь племени «Квох-то»!

— Ты бы лучше пакость какую-нибудь этому Дум-Думу сотворил, а то только каркать умеешь! — ответила она ему, подгоняя своего коня.

— А я ничего против него не имею, — хихикнул он, пролетая сквозь дерево. — Да и все равно у меня недостаточно сил. Я только по мелким пакостям мастер, а мелочи для него, что слону дробинка.

— Ты сам — одна большая пакость! — пропыхтела я и оглянулась.

За нами резво двигался безобразный монстр, который, при всей своей неуклюжести, обладал хорошей маневренностью и скоростью. Дум-Дум нас настигал, что не могло не нервировать.

— Друзья, — резвился Дон, мельтеша перед нами, — где ваше настроение?

— Чтоб ты провалился! — заорали мы хором.

— Ну и леший с вами, — не обиделся Черный Мор.

Я вновь обернулась и махнула на всякий случай в сторону пугала рукой, ни на что особо не рассчитывая, но он тут же окаменел! Как давешний гоблин, просто превратился в огромную статую. Я сама маленько обалдела от того, что смогла воспользоваться магией именно тогда, когда мне это понадобилось.

— О-о! — почтительно протянул Дон. — Уважаю! Может, ты нацепишь кольцо на палец, и я буду тогда твоим спутником, — примирительно добавил он.

— Ей меня хватает! — ревниво прорычал Вицемир, припечатав свирепым взглядом пакостника, а мы, притормозив лошадей, спешились.

— Значит, в тебе действительно кроется Сила?! — восхитился Ле Манги Рэй.

— А ты еще сомневался? — изумилась я.

— Ну… если только немного…

— Эх, Манка, — покачала головой Люська, — нам не верить — себя не уважать!

Это она, конечно, немного загнула, но в целом какое-то зерно смысла…

Я тем временем огляделась и обратилась к защитнику:

— Мы сбились с пути?

Вицемир, тоже покрутив головой, ответил:

— На удивление, нет, и, более того, видишь просвет? — он махнул вперед рукой. — Там маковое поле.

— К Сиверро идете? — поинтересовался Дон, плавно паря в воздухе.

— Откуда ты… ах, ну да… Ты же у нас всезнайка, — поморщилась я, а Черный Мор загордился:

— Да, я такой, но сейчас я просто догадался.

— А ты знаешь, где Сиверро? — поспешно спросила Люська, и мы во все глаза уставились на Дона.

— Знаю. Вчера с одним бывшим ангелом, залетевшим на огонек, трепался, его изгнали из рая, не помню уж за что. Он и проболтался, где скрывается Сиверро.

— Хм… — задумался Вицемир, морща лоб, — хотелось бы знать, откуда у него такая информация.

— Что, завидуешь, что не первым его обнаружил? — не смогла не съехидничать подруга.

— И где же он? — перебила я Вицемира и Люську, обратившись к чертенку.

— А что мне за это будет? — хитро спросил тот, превратившись в руку, просящую подаяния.

— Сочтемся, — дружно пообещали мы.

— Ладно, — благосклонно ответил Дон, вновь став чертиком. — У меня нынче благостное настроение. Ваш Сиверро на маковом поле обитает.

— Тоже мне! Открыл Америку! Это мы и без тебя знали! — возмутилась я. — С какой стати мы бы так целеустремленно двигались именно к этому самому полю!

Перед нами раскинулось бескрайнее маковое поле. Какая красота! Все вокруг было ярко-алым, аж в глазах рябило. Теперь можно и подстегнуть коней, что мы незамедлительно и сделали. Хотелось поскорей встретиться с этим загадочным белым магом.

— Я что-то ничего не вижу, — крикнула я, пытаясь переорать топот копыт. — Хоть бы одно строение было. Не в маках же он, в самом деле, живет! Или ты нас надул? — я строго посмотрела на летящего рядом с Люськой Дона.

— Мне сказали, что он на маковом поле, я вам так и передал, — пробурчал тот, пожав плечами.

— Вы уж поторопитесь, — прокричал Вицемир, — а то уснете все. Это же сонное поле!

— Эх, вечно ты все удовольствие портишь! — надулся Черный Мор.

Этого хама надо все же как-то проучить. Но как?

Мои глаза начали слипаться, и я протяжно зевнула:

— Ну где этот Сиверро? Сейчас вот усну, и кто тогда пойдет спасать ваш мир?

— Здесь, — внезапно ответил Дон. — Тормозите. Да тормозите вы!

Мы натянули поводья и остановили лошадей.

— Ну и где? — спросил Манка с уже закрытыми глазами, а мы услышали откуда-то сверху мягкий голос.

— Я вас ждал, — сказал он.

Мы подняли головы и, поочередно зевая, уставились на белоснежное облако, которое медленно к нам спускалось, словно лифт.

— Поднимайтесь, не бойтесь, — сказал голос, видя нашу нерешительность.

Мы направили наших сонных спотыкающихся лошадей к облаку. Те немного пофыркали, но вскочили на него, и мы стали подниматься вверх. Сон постепенно уходил. Где-то на уровне десятого этажа мы врезались в какую-то пелену и, пройдя сквозь нее, очутились на зеленой лужайке, посреди которой стоял самый обычный домик. Деревянная дверка открылась, и нам навстречу вышел старичок, одетый во все белое. Его седые волосы достигали плеч, а борода спускалась ниже пояса. Мы спешились и неуверенно двинулись к нему.

— Здравствуйте, — сказал он, — проходите в дом, — и жестом пригласил нас войти.

Тут я только заметила, что старик не открывает рта. Наверное, он чревовещатель.

— Угадала, — кивнул дед и улыбнулся. — Я — Сиверро.

Боже, здесь все умеют читать мысли!

— Валерия, — представилась я, но не успела представить остальных, как Сиверро меня перебил.

— Я все о вас знаю, — сказал он, затем махнул рукой в сторону Люськи. — Не волнуйся, белкино проклятие с тебя снято.

— Спасибо, — отчего-то покраснела она и смущенно добавила: — А не могли бы вы заодно избавить меня от этого пакостника? — она протянула руку с кольцом Крагилии.

Дона не было видно, он, кстати, еще на облаке испарился.

— К сожалению, нет, — покачал он головой. — Только Крагилия знает заклинание. Ведь она сама составляла его. Если я попытаюсь использовать другое заклинание, то это может неизвестно чем обернуться.

— Жаль…

Мы вошли в скромное жилище белого мага. Ничего выдающегося в нем не было. Все скромненько и довольно уютненько.

— Вы, наверное, устали с дороги, — продолжил Сиверро и, не дожидаясь нашего ответа, сказал: — Прошу к столу. Все вопросы оставьте на потом. Сначала еда, а затем крепкий сон.

Никто не стал возражать, и мы дружно уселись за стол. После простого, но сытного обеда Сиверро проводил нас в спальню, где мы сразу, не успев как следует улечься, провалились в глубокий сон. Наверное, в еду было добавлено снотворное или это еще действовали испарения макового поля.

Я не знаю, сколько мы проспали, но думаю, что достаточно долго, так как проснулись бодрыми и полными сил. Подкрепившись не менее вкусным завтраком (или обедом?), мы наконец заговорили о деле.

— Твой защитник уже рассказывал о Великой миссии, ждущей тебя? — спросил меня Сиверро.

— Рассказывал, — вздохнула я, — но я не уверена, что Сила правильно сделала, выбрав меня. Я же в магии ничего не смыслю! Более того, я даже не верила в ее существование, а тем более в существование других миров.

Ле Манги Рэй бесцеремонно вклинился в разговор, удивленно воскликнув:

— Так вы не из этого мира?

— Нет, — покачала головой Люська. — В нашем мире нет магии, ну или почти нет, что же касается странных обитателей, которых мы встречали здесь в достаточном количестве, то они существуют у нас только в сказках или фантазиях, что, впрочем, почти одно и то же.

— А кого вы называете странными?

— Драконов, эльфов, гномов и прочих. В нашем мире живут только люди, по слухам, случаются еще и барабашки, «полтергейст» по-научному, но это только слухи.

Сиверро подождал, пока Манка удовлетворит любопытство относительно нашего мира, и затем продолжил:

— Никто не ведает, почему Сила выбрала именно тебя. Значит, в тебе что-то такое есть, о чем ты и сама не подозреваешь. Поэтому, как ни крути, а с Дамортоном воевать придется именно тебе.

Я тяжело вздохнула. Тоже мне, «Брюс Уиллис» в женском обличье.

— А как мне хотя бы научиться пользоваться этой Силой?

— Я знаю лишь одно, что, когда ты встретишь Дамортона, она должна сама проявить себя каким-то образом, чтобы помочь тебе в борьбе с ним. Мне очень жаль, но я ничем не могу помочь, — он грустно на меня посмотрел и развел руками.

Мне стало страшно. Ну не ощущаю я себя спасителем целого мира, хоть ты тресни!

— А домой вы потом нас сможете отправить? — с беспокойством спросила Люся.

— Этого я тоже не знаю. В наш мир Леру… — он запнулся и поправился, — вас было очень тяжело переправить, но выручило то, что в нашем мире магия — это обыденная вещь. А вот у вас ее совсем нет или почти нет, как справедливо ты заметила. Боюсь, вас развеет на атомы при обратной транспортировке. Но об этом потом. Сейчас главная задача — уничтожить Дамортона, пока он совсем не превратил этот мир в приют для темных сил.

Ничего себе! Вот это раскладец! А, где наша не пропадала!

— Дамортон, так Дамортон, — обреченно махнула я рукой и спросила: — И когда же нам отправляться в путь?

— Да хоть сейчас, если ты чувствуешь, что готова к свершению Великой миссии, возложенной на тебя, — напыщенно произнес он.

— По-моему, я этого никогда не почувствую, — пробормотала я, а Манка воскликнул:

— Отлично! Я готов к новым подвигам!

Тоже мне! Герой-одиночка!

— Ох, — вздохнула Люся, — опять город Демонов…

— Вы не пойдете через него, — ответил Сиверро. — Я вас одним заклинанием доставлю прямо в замок Дамортона.

До сих пор скромно молчавший Вицемир спросил меня:

— Так ты готова к Великой борьбе?

А что делать-то? Будто у меня есть выбор.

— Наверное, готова, — неуверенно пожала я плечами.

— Как-то ты это говоришь…

— Готова! — решительно ответила я, и внезапно перед моими глазами все закружилось, понеслось… после чего я обнаружила, что стою посреди какого-то мрачного зала. Рядом со мной находились Люська и Ле Манги Рэй. Вицемира почему-то не было.

— Где мы? — шепотом спросила меня подруга, нервно озираясь по сторонам. Ее голос тихим эхом прокатился по залу.

— Наверное, Сиверро перенес нас в замок, как и обещал, — дрожащим голосом ответила я и огляделась по сторонам. На каменных мокрых от сырости стенах висели фигурные подсвечники, изображающие каких-то чудищ. По углам сплетена паутина, и под потолком гроздьями висели летучие мыши.

— Какой кошмарный замок, — пожаловалась подруга, вдоволь насмотревшись на жуткий интерьер. — И где Вицемир?

— Я бы тоже хотела это знать. Небось, дезертировал гад.

— Зачем вы так? — укоризненно покачал головой Ле Манги Рэй. — Может, с ним что-нибудь случилось.

— Ага, клаустрофобия возникла при перелете, — увидев винтовую лестницу, я двинулась в ее направлении. Не стоять же здесь целую вечность.

Манка схватился за рукоятку меча и крадучись пошел, как всегда, позади нас, якобы прикрывая тылы.

Мы медленно поднялись на второй этаж. Оказавшись перед длинным коридором, на стенах которого маячили чьи-то тени, не наши, это точно, мы замерли.

— И куда теперь? — тихо спросила Люська, сжавшись в комочек, стараясь казаться как можно меньше.

— В конце коридора виднеется еще одна лестница, — ответила я, посмотрев вперед. — Идем туда.

— В башню? — испугался рыжик. — Вы думаете, Дамортон там?

— Нужно же с чего-то начинать поиски!

— А не лучше ли сначала поискать Черный камень?

— Рыжуль, — ответила Люська, снисходительно глянув на него. — На что или на кого первым наткнемся, там и судьба наша. А вдруг в башне не Дамортон, а Черный камень? Идем, и хватит трястись, а то, я гляжу, у тебя уже храбрость в пятки стекает.

Видимо, сама она уже пришла в себя и приободрилась.

Мы прокрались по коридору и стали тихо подниматься по еще одной винтовой лестнице.

— Странно, вот уже сколько мы бродим по этому замку, а еще ни одной живой души не встретили, — задумчиво пробормотала я. — Ни тебе прислуги, ни дворецких, ни охраны, в конце концов.

Поднявшись по лестнице, мы оказались в небольшом холле, если это можно было назвать холлом. Из него вели три двери. Я решила открыть ту, что была посередине. Мы просочились в большой зал и увидели мужчину, одетого во все черное. Он неподвижно стоял у маленького зарешеченного окна. Так как он стоял к нам спиной, я стала как можно тише подкрадываться к нему сзади, сама не осознавая, зачем я это делаю, но в качестве эффекта неожиданности могло сработать, а в какую сторону, решим по обстоятельствам.

Манка скрипнул доспехами, и я, судорожно дернувшись, оцепенела, он виновато замер.

— Наконец-то! — прошипел мужчина как-то по-змеиному, не поворачивая к нам головы. — Долго же я вас ждал!

О ком это он?

В то же время мужчина медленно повернулся к нам, и я в ужасе обмерла, глядя в его красные светящиеся глаза.

— Дамортон! — дрожащим голосом прошептала Люська и стала от страха заваливаться назад.

— Да, это я! — омерзительно улыбнулся он, а Ле Манги Рэй, выхватив свой меч (со второй попытки), ринулся на него.

Дамортон тут же испарился, оставив после себя черный дым, и материализовался в другом месте. По залу пронесся его громкий хохот, от которого холодело все внутри.

— Ну что же ты, Избранная? Где же твоя Сила? — презрительно воскликнул он. — Что ты стоишь как истукан, ты ведь пришла сразиться со мной! Что же ты! Давай!

Я стряхнула оцепенение и попыталась сделать хоть что-нибудь, размахивая руками, словно гаишник на перекрестке, но ничего не происходило.

Люся схватила железную кочергу, оказавшуюся поблизости, и, подскочив к Дамортону, размахнулась. Маг небрежно отбросил ее черным лучом, и она, отлетев на другой конец зала, ударилась головой о стену.

— Оу! — взвыла подруга, судорожно ощупывая затылок, а я заорала:

— Ты, психопат! Найди себе противника по силам!

Ле Манги Рэй вновь бросился на Дамортона и, врезавшись в невидимую стену, упал на спину.

— Вам меня не одолеть! — победно прорычал колдун и взмахом руки опутал нас цепями.

«Все, это конец», — с отчаяньем подумала я, а Дамортон крикнул стражу.

В зал тут же вошли вооруженные гоблины.

— Взять их и кинуть в темницу, — приказал маг, кивнув в нашу сторону и презрительно скривив губы.

Гоблины потопали к нам. Нас довольно грубо перекинули через плечи и понесли к выходу.

— Избранная, — с издевкой окликнул меня Дамортон. Я с трудом вывернула шею в его сторону. — Сегодня вас всех ждет медленная и мучительная смерть. Ты будешь мучиться больше остальных, — он снова захохотал, и его смех гулко разнесся по всем этажам.

Нас понесли в подземелье. Как же здесь воняло! Хуже, чем в свинарнике! Я поморщилась. Гоблин дернул меня, и цепи еще больнее впились в мое тело, а голова закружилась. Немного погодя наши конвоиры вроде остановились, и я услышала скрип открываемой двери, после чего меня бесцеремонно швырнули на каменный пол. Следом за мной приземлились Люська и Ле Манги Рэй, затем железная дверь захлопнулась, а в замке повернулся ключ.

— Ты как? — простонала Люська.

— Ну не то чтобы очень, а ты?

— Так же.

Я повернула голову в сторону рыцаря и тихо его окликнула:

— Манка! Ты жив?

— Угу, — ответил рыжик, и я увидела, как он безуспешно пытается принять вертикальное положение.

— Итак, что будем делать? — немного погодя осведомилась Люська.

— Не знаю, — вздохнула я, а Манка поинтересовался:

— Ты же вроде Избранная, где твоя Сила? Или все-таки Сиверро и все остальные ошиблись и ты вовсе не Избранная?

— Как это ошиблись? — обиделась я. — А что случилось с этой самой Силой и как ее привести в действие, мне бы самой очень хотелось знать.

— Ну, а делать-то что будем? — настойчиво спросила Люська, сильно нервничая.

— Ну, откуда же я знаю!

Люся закашлялась.

— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила я и с трудом повернулась в ее сторону, цепи мешали.

— Да… Только что-то в рот залетело… Фу! Гадость! Тьфу…

— Люся, просто выплюнь это, и все, — спокойно посоветовал ей рыжик, а я услышала за дверью шаги.

— Неужели уже за нами? Так быстро? — забеспокоилась я, услышав, как заворочался ключ в замке.

— Лера! — всхлипнула Люська. — Прости, что я испортила твои итальянские туфли!

— Прощаю. И ты прости за все издевки, которые…

— Мы что, уже все? — жалобно перебил мои покаяния Ле Манги Рэй, и мы услышали голос Дамортона.

— Пока еще нет. Поживите немного, почувствуйте истинный вкус жизни, он ведь ощущается только перед смертью.

Я попыталась развернуться теперь в его сторону, но не смогла. Жаль. Как-то некомфортно разговаривать с врагом, не видя его лица.

— Я бы хотел узнать, как ты получила Силу, — начал допрос Дамортон, явно обращаясь ко мне.

— Ну… не знаю даже. Она как-то сама в меня вошла, не спрашивая на то моего согласия, — пожала я плечами.

— Выгони ее! — потребовал он.

— Вот еще! Тебе надо, ты и выгоняй! — фыркнула я. — Тем более я все равно не знаю, как это сделать. Да она и в спячку, по-моему, впала, раз ты так легко одолел меня.

— Мне нужна эта Сила!

— Твои проблемы, лично я ничем не могу помочь, — вздохнула я.

— Ты заплатишь за свою дерзость! — опять прорычал он.

— И сколько же? — ехидно встряла Люська, устав бояться и, судя по всему, махнув на все рукой.

— А ты, смертная, умрешь первой, — пообещал колдун моей подруге, и я услышала ее возмущенное сопение.

Страх куда-то ушел, и мне стало как-то все безразлично. Все казалось не настоящим, не всамделишным, будто в дурном сне, и я вот-вот проснусь.

— Я скоро опять приду, — многообещающе произнес Дамортон, — а пока даю вам время на размышление, в случае неправильных ответов пощады не ждите. Кстати, почему именно тебя выбрали в качестве носителя Силы? Почему именно ты Избранная?

— Другие мордой не вышли, — буркнула я.

— А ты, значит, вышла? Что же в тебе такого замечательного есть? Вот смотрю и абсолютно ничего не нахожу. Ведь ты из себя ровным счетом ничего не представляешь. Далеко не красавица, фигурой особо не блещешь, да и ума не слишком обширного. Здорово же с тобой промахнулись, на мой взгляд, — он ехидно хохотнул.

Я буквально онемела от негодования. Вся моя женская сущность была уязвлена. Рот мой то открывался, то закрывался, издавая сиплые звуки.

Дамортон откровенно наслаждался зрелищем, поняв, что нащупал мою слабую струну. Какая женщина позволит, чтобы ее безнаказанно оскорбляли и кто? Какой-то жалкий сморчок, возомнивший себя Гением зла! От ярости я обрела наконец голос:

— Ах ты!

Но тут Люська поспешно перебила меня, пребольно пнув ногой, чем и привела в чувство, еще унижаться я буду перед всякими:

— А если мы ответим на все твои дурацкие вопросы, ты отпустишь нас живыми и невредимыми?

— Нет, — ядовито усмехнувшись, ответил маг.

Люся фыркнула.

— А тогда с какого это перепуга мы должны отвечать, если так или иначе ты нас убьешь?

— Ответив на все мои вопросы, вы избежите пыток и, в знак благосклонности, я дарую вам быструю и безболезненную смерть, — ответил Дамортон.

— А-а… хороший аргумент, — пробормотала подруга, и мы услышали, как он вышел и захлопнул за собой дверь, не забыв, к сожалению, закрыть ее на замок.

— Господи, ну где же моего защитника черти носят, когда его подопечной грозит смертельная опасность? Меня вот-вот жизни лишат, а ему хоть бы хны! — простонала я.

Перед глазами заплясали разноцветные искорки, затем вспыхнул яркий свет, на мгновенье меня ослепив, после чего передо мной возник Вицемир, но в каком виде! Весь потрепанный, нимб съехал набок, а белые одежды кое-где прожжены.

— Вицемир! — обрадовалась и удивилась я одновременно.

— Явился, — прошипела Люська.

— Что с вами случилось? — обеспокоенно спросил Манка.

— С тобой все в порядке? — сразу спросил меня защитник и быстро поправился: — С вами?

— А ты не видишь? — мои удивление и радость сменились гневом. Он что, не видит, в каком мы находимся состоянии? — Где тебя носило? Нас с минуты на минуту казнят, а ты неизвестно где шляешься!

— Сначала Дамортон обещал устроить пытки, — напомнила Люсинда.

— Мы не смогли дать ему достойный отпор, — горько вздохнул Манка. — Сила Избранной почему-то не проявилась.

— Да?! — удивился Вицемир и задумался.

— Так где ты был? — повторила я свой вопрос.

— Застрял при переходе. Попал в ловушку.

— Какую ловушку?

— Наверное, ее подстроил Дамортон. При перелете я попал в лапы Темных сил. Еле выбрался! Думал, придется восстанавливаться, а на это уходит немало времени.

— Ну хорошо, что все обошлось, — вздохнула я. — Теперь ты наконец здесь, и что же нам делать?

— Для начала, — Вицемир достал жезл эльфа и прикоснулся к нашим оковам. Они тут же исчезли, и мы смогли встать с холодного пола. Я осмотрела свое тело на предмет обнаружения синяков и ссадин, их оказалось предостаточно.

— А теперь что? — спросила Люся и, подойдя к двери, приложила к ней ухо.

— Что там? — поинтересовался рыжик, проверяя свой меч, который почему-то не конфисковали при задержании.

— Тишина, — пожала плечами подруга.

— Нас что, даже не охраняют? — в моем голосе прозвучало не понятное мне самой возмущение.

— А ты что, как будто недовольна этим? — удивился защитник и поправил свой съехавший набок нимб.

— Да нет… но как-то странно все это.

Вицемир подлетел к двери и прикоснулся к ней жезлом эльфа.

— Прошу, — сказал он, распахивая дверь.

Мы осторожно выглянули в коридор. Никого.

— Действительно странно, никого нет, — прошептал рыцарь. — Может, это очередная ловушка Дамортона? Ему ведь, наверное, уже стало известно, что Вицемир вырвался на свободу.

Мы с Люськой переглянулись, а защитник полетел на разведку.

— Все чисто, — сказал он, вернувшись, и мы осторожно двинулись навстречу пугающей неизвестности.

Дойдя до лестницы, которая вела наверх, Вицемир остановился.

— В чем дело? — Люська от страха сначала побледнела, а потом окрасилась в нежный салатовый оттенок.

— Спокойно! Нам надо прежде выяснить, что случилось с Силой. Почему она бездействует?

— И как мы это узнаем?

— Пока не знаю, но если вы сейчас попытаетесь снова напасть на Дамортона, то есть риск, что Сила опять себя не проявит, — затем он спросил: — Ты даже не смогла воспользоваться огненными шарами?

— Нет, — удрученно качнула я головой.

— Но послушайте, — задумчиво протянул рыжик. — Ведь Сиверро сказал, что Сила у Леры в полной мере проявится, только когда она схватится с Дамортоном один на один! Мы не сможем проверить, есть она или нет, не вступив в бой. Остается одно — пытаться справиться самим и надеяться на удачу.

Вицемир пожевал губы и вздохнул.

— Ну что ж, у нас все равно нет другого выхода, — и мы обреченно стали подниматься по лестнице.

— Послушай, — обратился рыцарь к защитнику, — а ты не мог бы узнать, где Дамортон хранит Черный камень? Ведь если мы его уничтожим, то потом с самим магом будет разделаться легче.

— Я постараюсь, — пожал он плечами. — Но на это уйдет время, я ведь не знаю расположения комнат в его замке. И меня могут засечь его помощники.

— А может, зеркало? — встрепенулась Люська.

— Я уже пробовал, бесполезно, здесь оно ничего не показывает, — отмахнулся защитник.

— Ты уж постарайся тогда найти этот проклятый камень и не попасться, — почти безнадежно попросила я.

— Хорошо. Тогда вам надо пока найти укромное местечко.

Мы поднялись на первый этаж, и Вицемир поочередно проверил все комнаты.

— Идите в кладовую, — сказал он. — Там никого и всюду пыль. Скорее всего, этой комнатой давно не пользовались, — он подлетел к неказистого вида двери и отпер ее жезлом эльфа.

Мы просочились в пыльное и пахнущее плесенью помещение. Вицемир зажег на стене факел, и мы смогли осмотреться. Здесь всюду стояли какие-то склянки, ящики, воняющие гнилью, и покрывшиеся паутиной бочки.

— Скорее, это не кладовая, а комната для мусора, — скривилась Люся и чихнула.

— Ну ладно, я полетел на разведку, а вы тут потише, — защитник строго глянул на Люську. — Постарайтесь даже не чихать.

Мы кивнули, а Вицемир растворился в воздухе.

Рыцарь со скрежетом опустил забрало, затем поднял его снова.

— Надо бы смазать, — сказал он вслух.

— Ты же только недавно приобрел эти доспехи, — удивилась я.

— Да, но смазать все же не мешает, слышишь, как скрипит.

— Вот разберемся с Дамортоном и облачим тебя в лучшие доспехи, какие только найдутся в этом мире, — пообещала Люська, а мы с Манкой удивленно на нее посмотрели. С чего это она расщедрилась?

Я выбрала ящик почище и присела на него с краешку. Долго Вицемир будет разыскивать Черный камень? Люся поморщилась и, закрыв нос руками, еле сдержала чих. За дверью послышались чьи-то шаги, и мы замерли, стараясь не издавать ни звука.

— Говорят, Дамортон поймал Избранную? — раздался чей-то низкий бас.

— Да, и с ней еще двоих. Какого-то рыцаря и девчонку, — ответил второй, более высокий голос.

— Уже казнили?

— Нет, но, будь уверен, живыми им не быть.

— Хотелось бы посмотреть, что он с ними будет выделывать.

Голоса удалились, а я до боли закусила губу.

— Так, — тихо заговорила Люська. — Значит, им еще неизвестно, что мы сбежали.

— Вероятно, нет, — кивнула я и вздрогнула, так неожиданно Вицемир возник передо мной.

— Ну? — тут же спросил Ле Манги Рэй. — Нашел?

— Найти-то нашел, — ответил защитник, — только нам не избежать драки с Дамортоном.

— Это еще почему?

— Камень в том зале, где сейчас находится колдун.

— Может, подождем, пока Дамортон выйдет оттуда?

— А если ему доложат, что вы сбежали? Здесь же такой переполох поднимется! Надо идти сейчас, пока путь к башне свободен.

— Так камень в башне? Мы же там были и ничего подобного не видели!

— Правильно, он находится в нише стены, замаскированной какой-то мазней, которую они именуют картиной.

— А что на ней нарисовано, чтоб не ошибиться? — спросила я.

— Летучие мыши.

— И все?

— И все.

— Кстати, а почему ты сразу не уничтожил камень?

— Его может уничтожить только Избранная, — ответил Вицемир.

— Ну что ж, — вздохнула я, — идем в башню. Вы пока будете отвлекать этого придурка от черной магии, я попытаюсь уничтожить камень, правда, не знаю как, но… думаю, кривая куда-нибудь вывезет.

Мы открыли дверь и выскользнули из кладовой. Защитник летел впереди нас, проверяя, свободен ли путь, после чего разрешал нам дальнейшее передвижение. До башни мы добрались без проблем и остановились возле знакомой нам двери.

— Картина висит справа за камином, — предупредил меня Вицемир, и я, кивнув, открыла дверь.

Дамортон сидел в мрачного вида кресле, подлокотниками которого служили скелеты рук с кистями, а на спинке болталось два черепа. Один явно человеческий, а вот второй я даже затрудняюсь определить. Может, вампира? Вон какие огромные клыки. Хотя в этом мире каждый второй является счастливым обладателем подобных клыков.

Колдун повернул в нашу сторону голову и замер в изумлении. Затем мгновенно изумление сменилось маской гнева, и он завопил:

— Как?! Как вы освободились?! — его взгляд упал на моего защитника, и маг скривился. — Так тебе все-таки удалось выбраться?

— Как нечего делать! — с деланной бодростью отозвался Вицемир. — Я защитник высшего класса, и ваши шестерки мне в подметки не годятся.

Дамортон позеленел от злости, а я почему-то подумала, если он такой могущественный колдун, сумел же он добыть Черный камень и подмять под себя почти весь мир, то где же его защитник? Он у него должен быть не менее низшего ранга, чем мой. Додумать мне не дали. Дамортон пульнул в меня какой-то черной гадостью, от которой я едва увернулась. Вицемир тут же поставил на нас защиту.

— Ты думаешь, твоя защита поможет? — презрительно усмехнулся колдун, а я увидела, как со стороны нужной мне картины вылетела черная тень и вошла в Дамортона. Он дико захохотал и, выбросив вперед руку, выпустил в нашу сторону ярко-красный луч, похожий на лазерный. Я видела, как луч пробивает защиту, поставленную Вицемиром, и вот-вот коснется меня. Ле Манги Рэй бросился на мага с одной стороны, а Люся подкатилась с другой.

— Вицемир! — в панике заорала я. — Сделай же что-нибудь!

Защитник попытался отбить лазер синими молниями, но тот, словно живой, уворачивался от ударов. В это время Люська налетела на Дамортона и повисла на нем словно бультерьер. Лазер на мгновенье исчез, но, после того, как маг отряхнул с себя мою подругу, вновь появился. Рыжик свирепо заорал, обращаясь к Дамортону:

— Сражайся со мной, если ты мужчина!

Маг небрежно махнул в сторону Манки другой рукой, и тот отлетел к креслу, а я, поняв, что спасения нет, инстинктивно вскинула руки, загородившись от смертоносного луча, как вдруг… руки мои вспыхнули ослепительным белым сиянием и от них веером брызнули в разные стороны сполохи. Один из них мазнул по красному лучу колдуна, и тот мгновенно растаял. Дамортон заскрежетал зубами от злости и стал стремительно расти. Вскоре его голова уже подпирала своды, скажем прямо, не низкого потолка. Меня опять охватил панический ужас. Господи, помоги мне! Спаси мою душу грешную!

Рыжик вскочил с пола и, подбежав к картине, содрал ее со стены. Колдун резко развернулся в его сторону и стал бросать в него зеленые игольчатые шары, но те, ударяясь о защиту, установленную Вицемиром, исчезали. Тогда он швырнул в него сетью, и рыжик свалился, тщетно пытаясь выпутаться, а Люська, решив довершить начатое, кинулась к стене.

— Осторожнее! — завопила я, увидев, как Дамортон хищно улыбаясь, поворачивается в сторону моей подруги. Она оглянулась и увидела черную пыль, выпущенную из ладоней мага. Пыль летела за Люськой, не отставая, как та ни уворачивалась.

Защитник носился вокруг Дамортона, засыпая его серебряными искрами, прожигая одежду, а я наконец смогла воспользоваться огненными шарами и теперь наслаждалась зрелищем его мук. Колдун взвывал от каждого моего удара и корчился от боли. Запахло гарью, и повалил дым. Я разрушила кусок стены, выбив его вместе с окном, и подожгла что-то, по всей вероятности, служившее шкафом.

В это время дверь распахнулась и в зал вбежали два гоблина и три тролля.

— Вицемир! — заорала я и развернулась в сторону воинов Дамортона. — Дверь! Сделай что-нибудь с ней, иначе сейчас прибегут остальные!

Защитник выхватил жезл эльфа и, подлетев к двери, запер ее, после чего наложил на нее дополнительное заклинание. Видимо, чтоб дверь не смогли выбить.

— Уничтожить Избранную! — приказал колдун, едва оправившись от огненных шаров, а я, словно медуза-горгона, превратила двух троллей в камень.

Гоблины стали осторожно подбираться ко мне с двух сторон, но Вицемир отшвыривал их от меня синими молниями, я же продолжала забрасывать мага огненными шарами.

— Лера! — крикнула Люся и, выхватив из ниши Черный камень (добралась-таки до него, умнища!), рванула в мою сторону. Оглянувшись, я увидела упорно преследующую подругу черную пыль. Но как ей помочь, я не знала, к тому же магия огненных шаров закончилась и мне надо было срочно предпринимать что-нибудь еще. Дамортон выпрямился и повернулся ко мне. Я попыталась превратить его в камень, но это не сработало. Либо я в спешке что-то не так сделала, либо на мага это заклинание не действовало, или же я все уже истратила на троллей. Кстати, о троллях. Оставшийся в живых, их соплеменник, воспользовавшись моим замешательством, незаметно подкрался ко мне и уже занес над моей головой топор, собираясь рассечь меня надвое. Я взвизгнула, и его отшвырнуло в угол, после чего тут же разорвало на части. Это что, на него мой вопль так подействовал? А почему тогда другие еще стоят? Но размышлять было некогда, Дамортон приготовил новую пакость, запустив змей. Эти твари полезли отовсюду, основная их масса ползла в мою сторону. Я змей боюсь до обморока, замерев от страха, я беспомощно наблюдала за ними. Такое скопище пресмыкающихся я никогда не видела даже в фильмах-ужастиках. Они неотвратимо приближались ко мне. Я приготовилась к мучительной смерти. Люся почти добежала до меня, когда ее накрыла пыль, и она, судорожно сжав в руке Черный камень, стала падать. Пыль не смогла пробить защиту и просто облепила ее сверху.

— Не бойся! — шепнул мне Вицемир в самое ухо. Находясь в шоковом состоянии, я даже не заметила его приближения. — Это не змеи, вернее, не настоящие змеи. Мираж, обман зрения.

— Но они такие реальные! — испуганно воскликнула я. Мне было очень страшно и за себя, и за подругу. Что с ней? Она жива? Я даже не могла посмотреть, что с Люськой, мой взгляд был прикован к змеям.

— Поверь мне, — он вновь отшвырнул гоблинов, а я, с трудом оторвав взгляд, перевела его на подругу и, увидев, что она не двигается, в ужасе завопила:

— Люся-я-я! — мою грудь внезапно пронзила резкая боль, и теперь я заорала уже от боли. Но вот боль прошла так же внезапно, как и появилась. Наклонив голову, я с изумлением увидела струящийся из моей груди золотистый свет. Он все расширялся, и вскоре я вся была охвачена этим светом. Я почувствовала в себе удивительную легкость и воспарила вверх. Что это? Может, я уже умерла и нахожусь в раю? Я парила под потолком и наслаждалась своим собственным сиянием, чувствуя себя золотым перышком, ну, тем из сказки, помните?

Но тут что-то словно толкнуло меня в сердце, прервав мой безмятежный полет. Я зависла в центре и огляделась по сторонам. Внизу я увидела маленькую скрючившуюся фигурку, облепленную чем-то черным, и мгновенно все вспомнила. Люська! Подруженька моя! Рискнувшая жизнью и, кажется, безнадежно проигравшая. От эйфории не осталось и следа. Ослепленная горем и яростью, я ринулась вниз, в гущу схватки. Яркий луч, бивший из моей груди, словно прожектор, выхватил какой-то предмет, который сжала в последнем усилии моя несчастная подруга. Предмет в ее руке вдруг завибрировал, словно пытался высвободиться. Черный камень! Подруга ценой жизни добыла его. Я медленно и уверенно подняла руку, уже зная, что сейчас произойдет. Из центра ладони побежали пульсирующие полоски в направлении Черного камня. Камень завибрировал еще сильнее, словно пытаясь уклониться в сторону, наконец он вырвался, но… огненные полоски, вылетавшие из моей ладони, поймали Черный камень в свое перекрестье. Это сейчас напомнило мне стрельбу трассирующими пулями. Камень постепенно оплавлялся по краям, становясь все меньше и меньше, пока не исчез совсем. Я удовлетворенно дунула на ладонь, как это делают герои всех боевиков, и с удивлением увидела легкий дымок, поднимающийся от нее. Ужасный рев Дамортона привлек внимание. Он метался по залу, крутился волчком, катался по полу, непрерывно воя. Золотистый свет, идущий от меня, переместился к черному магу.

— Не-е-ет! — завопил он, лихорадочно отодвигаясь в угол. Сияние поглотило его, на миг в нем четко проступили суровые лица семерых старцев, затем все окуталось дымкой и через миг исчезло.

Я почувствовала огромную усталость и без сил опустилась на пол. Отыскав глазами оставшихся гоблинов, я увидела их мирно храпящими в углу.

— Что с ними? — безразлично спросила я защитника.

— Спят. Пришлось воспользоваться жезлом эльфа. Сам бы я смог усыпить их ненадолго.

— Может, их все же связать?

— Неплохая идея, — Вицемир пошел к гоблинам, а я с горечью взглянула на тело подруги. Слезы застилали мне взор, и я не сразу увидела, как Люся поднялась с пола (черная пыль исчезла вместе с Дамортоном) и, чуть пошатываясь, побрела к Манке, чтобы помочь ему выпутаться из сети.

— Ты жива?! — слезы все еще мешали мне.

Люська гневно обернулась:

— А ты уж было обрадовалась! А вот фигушки! Расселась тут, как на именинах, а бедный Манка, как муха в паутине, беспомощный валяется. Я всегда подозревала, что ты эгоистка, но чтоб до такой степени!

Мои слезы мгновенно высохли:

— И это тебя, злыдню такую, я сейчас оплакивала! И это из-за тебя…

— Брек! — развел нас в стороны защитник. — Я рад, что вы так быстро пришли в себя, но у нас не все дела еще здесь завершены.

В дверь забарабанили, слышалась ругань и лязганье мечей.

— Что будем делать? — спросил рыжик, самостоятельно выпутавшийся из сети, пока мы с Люськой восстанавливали нервы перепалкой.

— Их слишком много, — предупредил защитник.

— И что ты предлагаешь? — вопросила Люсинда. — Остаться здесь?

Я подошла к дыре в стене, которую разворотили мои огненные шары, и глянула вниз. Высоко.

— А дверь не сломают? — обеспокоенно спросил рыжик, прислушиваясь к глухим ударам.

— Нет, — покачал головой Вицемир.

— Да, но если мы останемся здесь еще на несколько минут, то можем задохнуться от дыма, — предупредила Люся и, чихнув, зажала нос. — Лерка здесь все, что можно, подожгла!

— Это не проблема, — ответил защитник и одним взмахом руки устранил очаги пожаров. Остался только едкий дым, но и он быстро улетучивался на улицу через дыру в стене.

Из-за двери слышались разноголосые вопли воинов Дамортона.

— Открывайте дверь!

— Хозяин! С вами все в порядке?

— Прибью!

— Дверь заклинило, рубите ее топорами!

Мы все же отошли подальше к бывшему окну и принялись обдумывать пути бегства как можно более безопасного.

— Ой! Я, кажется, придумала! — радостно воскликнула Люська, и все с надеждой уставились на нее, но она внезапно замолчала.

— Ну и что ты придумала? — раздраженно спросил снеговик.

— Забыла… Мелькнула какая-то мысль, но тут же куда-то улетучилась, — расстроилась подруга.

— Ага, — хмыкнул Вицемир, — мысль покинула твою голову, не выдержав одиночества.

— Издевайся! У меня ведь действительно мелькнуло что-то стоящее, я в этом убеждена!

— Но сейчас-то там пусто!

Люся обиженно надула губы и засопела. Я нервно вышагивала вдоль стен зала, напряженно морща лоб. Рыжик тенью мотался за мной, то и дело вздыхая, Вицемир парил под потолком, а Люська смотрела в так называемое окно, в общем, все были при деле. Странно, конечно, но мне почему-то не было страшно. Я ощущала уверенность в благополучном исходе. Неожиданно Манка остановился, и я, обернувшись, увидела, как он что-то начал колупать в стене.

— И чем ты занимаешься вместо того, чтобы хоть что-то придумать? — спросила я рыжика, наблюдая за его действиями.

— Там монетка, — виновато пробормотал он, — Дамортону она вряд ли уже понадобится.

Я увидела вделанную в стену золотую монету, которую и пытался отодрать рыцарь.

— Эх ты, — усмехнулась я, как вдруг неожиданно что-то заскрипело. Я испуганно обернулась. Неужто гоблины с троллями смогли снять охранное заклинание и выломали дверь? Но я ошиблась. Это отодвинулся камин, открывший узкий проход с винтовой лестницей.

— Черный ход! — радостно пискнул Вицемир, подлетая к нему. — Манка! Ты гений!

Я взглянула на золотую монету, затем перевела взгляд на смущенного рыцаря и хлопнула его по плечу.

— Молодец! — похвалила я его, а Люська захлопала в ладоши.

— Все на выход! — скомандовал защитник и первым вылетел на винтовую лестницу.

Мы быстро пошли за ним. Здесь также было прохладно и сыро. Вицемир зажигал факелы, торчавшие из стены, а мы медленно спускались по каменным ступеням. Я шагала вниз с осторожностью, с минуты на минуту ожидая очередных пакостей, не может быть, чтобы их не было. В этом мире у нас не было почти ни одной спокойной минутки, поэтому мы находились всегда в напряжении. Но все было на удивление тихо. Люся, почти спустившись, оступилась и, чтоб не упасть, инстинктивно схватилась за рыжика, тот соответственно за Вицемира, но защитник быстренько испарился, и Манка с Люськой, крепко сцепившись, скатились с оставшихся ступеней кубарем. Сколько же было шума и грохота! Но даже он не перекрывал всех тех крепких выражений, которые щедро отпускали Люська с Манкой. Мне-то повезло, я шла самая последняя, поэтому за меня некому было цепляться, а вот Ле Манги Рэю с его доспехами повезло меньше всего. Он заохал, врезавшись с силой инерции в дубовую дверь, а Люся, проклинавшая все и вся, тут же переключилась на Вицемира, едва только он возник в поле ее зрения.

— Какая подлость! Если бы ты не исчез, мы бы не упали!

— Да?! А ты думаешь, я бы удержал вас обоих? Мне, конечно, лестно, что ты так обо мне подумала, я все-таки трезво оцениваю свои возможности. А свалиться вместе с вами — сохрани меня, Господи! — я не готов даже во имя дружбы!

— Ах, ты… — Люська не находила слов от возмущения.

— Тихо все! — рыжик поднялся и, подойдя к двери, подергал железное кольцо.

— Заперто, — сказал он и посмотрел на меня.

— И что дальше? — спросила Люська и, поднявшись с пола, потерла ушибленное колено.

Вицемир достал жезл эльфа и без проблем открыл дверь.

Я осторожно выглянула на улицу и ничего не увидела, дверь была замаскирована пышными, колючими кустами, совершенно непроходимыми на вид.

— Я могу прорубить проход, — предложил свои услуги Манка, вытаскивая меч.

— А вдруг там кто-нибудь есть? — забеспокоилась я. — Нас ведь тут же засекут!

— Никого там нет, — успокоил снеговик. — Сейчас все находятся перед входом в башню.

— Ну тогда действуй, — разрешила Люська и отодвинулась назад, давая Манке возможность размахнуться мечом.

Рыжик быстро прорубил нам проход, и мы оказались на заднем дворе.

— Что теперь? — спросила я, настороженно оглядываясь.

— А теперь в лес, — ответил Вицемир, — и как можно скорее, а то мы хорошо просматриваемся из окон.

— Может, лучше к горе? — предложил рыжик. — Там гномы, если что, нас укроют.

— А ты уверен, что они нас укроют? — с большим сомнением спросила я. — Это тебе случайно один гном повстречался с более-менее сносным характером. Остальные, знаешь ли, знаком доброй воли не отмечены. Своя шкура им дороже.

— А в лесу нас быстро найдут, — заупрямился он.

— Вас еще быстрее найдут, если вы будете стоять здесь и разглагольствовать! — зашипел на нас снеговик. — Говорят, чтобы сделать один шаг вперед, достаточно одного пинка сзади! А вот вас, к примеру, нужно подгонять пинками постоянно!

— Ой, единорог! — восторженно ахнула Люська и подалась вперед.

— Где?! — я завертела головой во все стороны.

— Да вон же, — Люся махнула рукой в сторону небольшого пригорка.

Я глянула в направлении, указанном ею, и увидела белоснежного единорога. Это был наш старый знакомый. Он тоже увидел нас и поскакал к нам, не успели мы и глазом моргнуть, как он уже стоял рядом.

— А мы все влезем на него? — усомнилась я, переводя взгляд с благородного коня на друзей.

— Меня он точно не возьмет, — горько вздохнул Манка. — Я простой смертный, а все единороги даже близко не подпустят таких, как мы. Вы спасайтесь, а я попытаюсь задержать погоню. Насколько хватит моих сил, конечно.

— Рыжик, что это еще за настроение? — строго вопросила Люська. — Я, между прочим, тоже простая смертная. Ведьма только одна Лера, но почему-то единорог и меня вытащил из опасности, которой мы подвергались в замке Дариона.

— Но ты ведь из другого мира, наверное, это сыграло немаловажную роль.

В это время откуда-то сверху раздался торжествующий вопль:

— Они внизу!

— Ну все, — безнадежно махнул рукой Вицемир, — доигрались, а я ведь предупреждал.

— Бегите, — подтолкнул нас рыжик, — я их задержу.

Он выхватил меч, опустил забрало и встал в боевую стойку.

— Манка! — рассердилась я. — Не дури!

Единорог в нетерпении топтался на месте, а Люська, подойдя к нему, заглянула тому в глаза и тихо спросила:

— А ты Манку спасешь? Разрешишь ему сесть на тебя? Понимаешь, это наш друг, и мы его не оставим. Либо вместе едем, либо вместе остаемся.

Единорог глянул на Люську черным глазом и согласно кивнул головой, взрыхлив копытом землю.

— Рыжик! — обрадовалась я, увидев, что конь не возражает против Манки. — Единорог согласен взять тебя!

— Езжайте без меня, — нетерпеливо махнул он рукой, ожидая выхода гоблинов и троллей. — Ему будет тяжело, и нас быстро настигнут, тогда погибнете и вы. А я этого не хочу.

Я забралась на единорога, позади меня уселась Люська, и я подмигнула Вицемиру. Он понимающе кивнул и, быстро подхватив Манку, кинул его на круп коня позади Люськи.

— Однако и тяжел же ты, — с трудом переводя дыхание, произнес он, а мы увидели выскакивающих из замка воинов Дамортона.

Они спешно выводили ярконей, ловко запрыгивая на них.

— Зачем? — начал было сокрушаться рыжик, а единорог, в нетерпении застучав передним копытом, рывком взял с места. Мы чудом удержались на спине, судорожно вцепившись кто в гриву, кто в соседа, а кто и вовсе в хвост.

— Ты защиту поставил? — вопросительно крикнула Люська защитнику.

— Поставил, — еле слышно отозвался он. Голоса терялись в топоте копыт и рычании ярконей, преследовавших нас по пятам.

— Нас догоняют! — взволнованно крикнул рыжик.

— Не догонят, — уверенно ответила Люська, и, будто поняв ее, единорог начал набирать скорость, а я закрыла глаза, которые сразу заслезились от режущего ветра.

Шум погони постепенно отдалился, и спустя некоторое время единорог остановился возле леса. Я огляделась вокруг. Замка Дамортона даже не было видно.

Манка спрыгнул с коня, низко поклонился ему, выразив тем самым свою благодарность, и дал торжественное обещание воспеть единорога в своих одах. Мы с Люськой поспешно скатились с крупа и в свою очередь благодарно облобызали его морду. Единорог стоически выдержал наши слюнявые поцелуи, затем кивнул и одним прыжком скрылся в лесной чаще.

— Как быстро он бегает! — восхищенно воскликнул Манка, с благоговением глядя в чащу вслед единорогу. — И все-таки почему он позволил простому смертному сесть на него, для меня это по сию минуту остается загадкой.

— Наверное, потому что ты помог победить Дамортона, — ответила Люся. — Он и меня взял лишь потому, что я помогала Избранной.

Манка очнулся от задумчивости и бодро встряхнулся:

— И что теперь? Куда отправляемся?

— К Сиверро, — ответила я. — Теперь должен ведь он помочь нам с возвращением в свой мир.

— Кстати, — подруга подбоченилась и вприщур недобро взглянула на защитника. — Кто-то не так давно утверждал, что обладает недостаточной силой, поскольку не смог удержать нас с Манкой от падения с лестницы, а сам ведь потом забросил того же Манку на спину коня одним махом!

— Во-первых, он был один, а во-вторых, быстро забросить на коня или стать опорой двум падающим остолопам — это совершенно разные вещи! — хитро улыбнувшись, он подмигнул нам.

Люся задумалась. Она поняла, что Вицемир опять оставил ее в дураках, но не стала дальше выяснять отношения, боясь снова стать объектом его насмешек.

Я огляделась по сторонам. Как же нам отсюда выйти к маковому полю? Люся внезапно ойкнула и схватилась за палец, на котором по-прежнему красовалось кольцо ведьмы Крагилии.

— С тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил ее рыжик и заботливо заглянул ей в глаза.

— Вроде все, — неуверенно ответила она. — Просто кольцо как-то колет, что ли… не пойму.

Вицемир глянул на Любашину руку:

— Просто этому пакостнику надоело сидеть в камне, и он таким образом просит, чтоб ты его выпустила.

— А он сам, что ли, не в состоянии вылезти?

— Нет. Надо обязательно его вызвать. Он только уйти сам может, а вот выйти…

— Фигушки ему, — ответила подруга и снова ойкнула. — Он что, теперь так и будет меня доставать? — она потерла палец, чертыхаясь вполголоса.

— Без понятия, — честно ответил защитник.

Люся закусила губу, а я вдруг заметила что-то быстро мелькнувшее в кустах.

— Ой, — испугалась я, а рыжик мгновенно (!) обнажил меч.

— Не бойтесь, это я! — прозвучал знакомый голос, и мы увидели эльфа. Это был Силериус.

Манка спрятал меч, а я удивленно спросила:

— Какими судьбами?

— А я за вами! — радостно ответил он. — О вашем местонахождении мне сообщил единорог.

— За нами? — еще более изумилась я и переглянулась с Люськой. — И чем же мы заслужили такую честь?

— Это для нас честь принять вас у себя! — замахал своими изящными ручками эльф. — Вы избавили нас от Дамортона.

— А откуда вы знаете? — я изумленно посмотрела на эльфа. — Вам что, позвонили по правительственной вертушке?

— Как вы сказали? — растерялся крылатый.

— Ну… неважно. Как вы узнали, что с Дамортоном покончено?

— Увидели в зеркале. Пока колдун был жив, его замок в зеркале не просматривался, потому что был окружен защитой, а сейчас, когда защита перестала действовать, мы смогли увидеть его.

— Так, может, он просто снял ее?

— Нет. Мы сразу поняли, что вы победили его: замок весь в руинах, — радостно ответил Силериус и еще шире заулыбался. — Окажите нам честь пожаловать в гости! У нас уже все готово к празднеству!

— Спасибо, конечно, за приглашение, — вздохнула я и посмотрела на своих друзей, — но нам надо найти Сиверро.

— А он тоже у нас и ждет вас! — обрадовался Силериус, взмахнув своими великолепными крыльями.

— Здорово! — обрадовалась Люська, а я посмотрела на загрустившего Вицемира.

— Ты чего это? Ведь все хорошо закончилось, — не поняла я его печали и, подойдя к притихшему защитнику, взяла его за руку.

— Да так, — он грустно вздохнул. — Вот ты сейчас исчезнешь и потом даже не вспомнишь обо мне. А вот если бы ты осталась в нашем мире, мы бы были с тобой неразлучны.

— Да ты что! — воскликнула я и погладила его по пухлому плечику. — Я тебя никогда не забуду. И потом, с чего ты решил, что мы прямо сейчас исчезнем? Сиверро же говорил, что пока не знает, как вернуть нас обратно. Так что погоди горевать! — я улыбнулась, и Вицемир, повеселев, воскликнул:

— Тогда вперед, в гости к эльфам!

Ну, а что нас ждало на празднестве и как сложилась дальнейшая судьба и наша с Люськой, и наших друзей, — об этом в следующий раз.