Всяко было на ее веку, но столь вопиющего разгильдяйства еще встречать не доводилось, кого уж, участвовать. А вот выдалось.

Получив экипировку, Эра переоделась под взглядом инструктора и, тот выдал ей единственное – фото. Это вместо предписаний, вместо подробностей задания.

Девушка повертела снимок – молодая, светловолосая кудрявая женщина со вздернутым носиком и наивным взглядом широкораспахнутых глаз – и что она должна с ней делать: хранить у груди снимок, разоблачить, сделать пяточковую пластику, сдать на лимфу в исследовательский центр, вернуть мужу, охранять, ликвидировать?

Инструктор открыл двери, приглашая девушку пройти в коридор и пропустив, обогнал. Пара поворотов по пустым лабиринтам к порту и они оказались в накопителе, где присутствовали еще четверо инструкторов и четыре идентичные Эре болвана.

Мужчины оглядели девушку точно так же как она их и точно так же промолчали. Все резонные вопросы застыли в глазах, но с губ не слетали. Почему?

Эра понимала бесполезность вопросов. У нее не было выбора кроме как слепо идти по указке, и задаст она свой вопрос, возмутиться глупости собрания и предприятия, не возмутиться – ничего не меняло. Вопиющая халатность, грубейшее нарушение – отправлять на задание незнакомых друг с другом бойцов. Ни один в уме и разуме не пойдет на это, как ни один нормальный агент не согласится участвовать в подобной затее, что изначально ставится под срыв. И все это понимали. И все молчали.

Неужели их придавили теми же аргументами, что Ведовскую?

Эра скинула РД и села на стул у стены, ожидая зеленого света на табло переправы. Смотреть на своих, теперь уже товарищей, она не хотела, говорить – смысла не видела.

Она всегда работала одна под прикрытием сплоченного трио. Маленькая группа знала друг о друге все: характер, привычки, увлечения, болячки. Они притирались больше года, и только слаженность их действий становилось причиной их побед.

О какой слаженности может идти речь сейчас, когда в группе никто ничего не знает о товарище?

Стефлер либо дилетант, либо идиот, либо…

Эра вздохнула – что-то подобное она подозревала. Получив предложение самого Стефлера, она сразу подумала, что дело нечисто и расплачиваться она будет далеко не так просто и легко, как пропел ей в ушки Игорь Игнатьевич. Цена – собственная жизнь – замаячила в уме сразу. Но и это не имело значения. Эра была согласна. Согласна без метаний и сомнений еще тогда, две недели назад. И сегодня, сейчас, за пару минут до перехода, уже не просто предполагая худшее, а имея вполне осязаемые факты к тому, она все равно смолчала, не желая поворачивать назад.

Не апатия, а осознание закономерности и, в общем, справедливости цены вопроса, двигали ею.

Но почему молчали остальные? Те же проблемы и те же мысли?

У шлюза пискнуло. Табло стало зеленым и бойцы начали готовиться к переправе.

Эра спокойно надела РД и поправила лямку "универсала". Встала за спиной самого мощного бойца, в конец ряда.

Двери шлюза с шипением разъехались, за ними вторые – бокса перехода, открывая взору совершенно темный коридор, словно в никуда. Впрочем, именно туда. Ни подробностей задания, ни место, ни время, ни координат, ничего она не знала. Даже то, что идет не одна – стало новостью за пару минут до рокового шага.

По уму – шаг нужно сделать назад, но там еще худшая бездна, чем впереди, и Эра шагнула за бойцом в коридор.

За спиной с шипением сошлись двери и послышался щелчок. Стены загудели, началось давление на уши – пошел отсчет – теперь уже не повернуть.

Девушка двинулась за бойцами, держась трассирующей подсветки по полу и, чувствовала, как растет нагрузка. Меньше минуты и пол поплыл под ногами, воздух загустел, чернота расцвела радужными пятнами, закружились круги неоновыми вспышками, дышать стало нечем.

Сколько переправ она прошла? Не меньше двадцати. Но эта была самой паршивой.

Уши заложило, ноги вязли, не слушались, сердце билось у гланд, глаза вылезали из орбит, началось удушье.

Еще шаг и она с размаху полетела на что-то вязкое, твердое и острое одновременно.

С трудом сфокусировалась, сделав, наконец, нормальный вдох и увидела свои руки, увязшие в красном песке. Взгляд скользнул вперед и уткнулся в четыре пары армейских ботинок, выстроившихся полукругом перед ее носом. Девушка посмотрела вверх и встретилась с взглядами мужчин – однотипными – равнодушно-выжидательными.

– Сама поднимешься или помочь? – лениво спросил здоровяк с ежиком светлых волос. И вытащив из кармана рукава тубус с зубочистками, сунул одну в рот.

Темноволосый, скуластый, не спуская взгляда с Эры покрутил головой, словно шею разминал, но слова не сказал, руки не подал. Ее протянул самый высокий – крепыш в черной бандане. Но девушка проигнорировала, поднялась сама и огляделась.

Местность навевала тоску – пески, барханы из него же и камни. Островки сухой травы где-нигде и горы в дымке на горизонте.

Четвертый мужчина тем временем достал маяк из кармана на рукаве и, зубами убрав колпачок, небрежным броском вогнал его в землю. Прибор, пискнув, раскрыл свой зонт и вошел в грунт, замигал зеленой подсветкой.

– Вот так, – кивнул удовлетворенно и развернулся к товарищам мужчина. Протянул руку. – Предлагаю для начала познакомиться. Самара – Марк Самарин. Лейтенант отдельного взвода. Седьмое спецподразделение, группа захвата, база Парнас.

– Самхат. Седьмой отдел РУ, база "Вернер -12", – нехотя пожал руку скуластый.

Мужчина с зубочисткой во рту хмыкнул и руки не подал:

– Шах. Биологический отдел. Группа быстрого реагирования. Ангара.

– Радион Шутов. В просторечье – Радий. Особый отдел инновационных технологий, группа поддержки шестого подразделения базы Кушары – 10, – упер руки в бедра и оглядел собравшихся. – Не хреново нас занесло – со всех весей. Ну и кто у нас комеск?

Все дружно уставились на девушку. Та одарила их взглядом, как дегтем обнесла. Демонстративно отряхнула песок с комбинезона и отвернулась.

– Не она, – с усмешкой констатировал Шах.

– И нафига нам баба? – тихо протянул Самхат.

Мог бы не высказываться, – глянула на него девушка. У каждого бойца почти транспарант на лице с тем же вопросом.

– Вас как-нибудь величают, мадам? – не скрывая иронии спросил Шах.

– Эра, – бросила и уставилась на дисплей коммуникатора на запястье. Табло выдало нечто несуразное: минус время, минус координаты, минус место, минус радиация, температура окружающей среды + 26, воздух без примеси опасных элементов.

Ну и на том спасибо, – зафиксировала данные, нажав кнопку сбоку. Посмотрела на мужчин:

– Так кто у нас командир? Суть задания, пожалуйста.

Радий выгнул бровь:

– Действительно. У кого-нибудь есть что-то кроме фото?

– У меня, – нехотя разжал губы Самара. – Ведущим группы назначен я. Задание: найти девушку со снимка и вернуться с ней в "Генезис". Данные клиентки: Анна Тихорецкая, второй ассистент исследовательского отдела при поселении Танго 2.

И тишина.

Все молчали, ожидая продолжения, но судя по выражению лица лейтенанта, он изложил все что знал.

– Не густо, – пожевал зубочиску Шах. – Ну, хотя бы куда мы свалились и квадрат поиска клиентки известен?

Самара вздохнул и еле заметно качнул головой.

– Хреново, – подвел итог Самхат и оглядел местность. – Совсем хреново.

Это было ясно на старте, – подумала Эра, а вслух высказался Радий:

– Влетели.

Мужчины затоптались на месте, соображая куда двигаться.

– Иди туда, не зная куда, принеси то, не зная что, – проворчал Самхат.

– Не нравится – отказался бы, – бросил Самара. Сверил данные коммуникатора, перевел на географические данные местности и указал рукой на северо-запад, покрутившись в разные стороны. – Двигаем туда. Судя по навигации – впереди лесополоса.

– Логично, – кивнул Шах, просмотрев данные на своем коммуникаторе.

С этим Эра была согласна. По данным навигатора на юге простиралась пустыня, на востоке тянулся горный хребет, а вот в сторону севера-запада начинался густой лесной массив. Если здесь есть люди, то дислоцироваться они будут только в лесу – горы и пустыня не лучший вариант для жизни.

Группа двинулась в указанном направлении.

Радий немного приотстал, пропуская вперед Эру и, пристроился рядом:

– Ты всегда такая разговорчивая или только с незнакомцами?

Девушка даже головы не повернула. Завязывать пустой разговор совершенно не было желания, вопреки желанию мужчины.

– С ума сойти, – улыбнулся тот. – Женщина, которая молчит. Нонсенс. Твои сестры обычно трещат без умолку.

А твои братья смотрят под ноги, – мысленно бросила ему в ответ девушка, обходя выглядывающий из песка и гравия валун.

Радион запнулся и отстал от нее.

Эра же смогла спокойно осмотреться.

Местность неприветливая. Тишина нездоровая. Воздух сухой, терпкий, по легким как наждаком. В небе, словно туманом подернутое светило. И с точки зрения законов физики жарить под тридцать градусов оно не могло. Девушка обернулась – так и есть – еще одно, яркое до ослепления.

Значит, не на земле, – подвела первые итоги.

Радий проследил за ее взглядом и опять пошел рядом:

– Два светила. Можно вычислить, где мы. Из известных планет с приемлемой для человека атмосферой имеется лишь четыре с двумя "солнцами".

И ни одна не освоена до конца, – заметила мысленно Эра, но вслух ничего не сказала.

– Медея, Б-34, К-7-14, Лилипут. Как думаешь, на какой мы?

Ни на одной из них.

– Ни на той, ни на другой, – словно мысли ее прочел Шах. Обернулся к товарищам. – По Медее мы бы прыгали. Б – 34 не имеет переправы, К- 7-14 – в стадии разведки. Лилипут – четыре стационарные переправы расположены в поселениях, значит, смысла нет выбрасывать нас в глуши.

– Может внештатная ситуация.

– Может. Но тогда бы мы влетели в океан. У К -7-14 два островка суши, остальное океан. Здесь же больших запасов воды не наблюдается на ближайшие пару сотню километров. Плюс стабильные геологические платформы, чего нет на К-7-14. Содержание гелия в воздухе здесь на 2 % больше, опять несвязуха. Лилипут? Он маленький-маааленькй. Просканируй диаметр этой планеты, мантию и поймешь, что опять в пролете. Эта планета диаметром километра на три меньше Земли и в два раза больше Лилипута.

– Тогда твои предположения?

Мужчина хитро глянул на него, потом в спину Самаре.

Эра головой качнула: если лейтенант сразу ничего не сказал, выпытывать бесполезно. Может он, конечно, и знает больше, чем выдал, но если молчит, значит, есть свой и веский резон. А если не знает, тем более не скажет.

– Дохлый номер, – был согласен с ней Родион.

– Дохлыми можем оказаться мы, – тихо заметил Шах и почему-то посмотрел на Эру.

Его взгляд, вроде вскользь, но пронзительный, как сканер, не понравился девушке. Она прибавила шаг и услышала в спину:

– Не спеши, легкие береги.

Эра невольно замедлила шаг, задумавшись – неужели настолько очевидно?…

Две недели назад.

– Здравствуйте, Эрика, – протянул появившийся в ее палате гость. Холеный мужчина не останавливаясь и не спеша прошел к окну и встал, делая вид, что обозревает пейзаж госпитального дворика.

Ведовская замерла, не зная, что ожидать от посетителя. По выправке не понять кто таков, по одежде – не последний человек. Профиль незнаком.

– Невесело жить на аппаратах, правда? – опять протянул гость. – Одного легкого нет, печень вот-вот откажет, желудок штопан-перештопан. Надежды на восстановление нет. И все ничего пока в госпитале. Но документы на увольнение уже подписаны и через пару недель вас переправят домой, в обычную больницу под опеку родных. А они бедны, как церковные крысы. Вы содержали все эти годы мать, малолетнюю сестру и двух братьев. Есть еще отец, но что вас, что других своих детей знать не хочет. Вы пытались его найти, чтобы заставить платить положенное. Но толку нет.

– Что вам…

– Не утруждайтесь, – махнул рукой. Развернулся к девушке. – Я знаю, что вам очень трудно говорить, поэтому не пытайтесь. Я сам все скажу.

Эрика во все глаза уставилась на него. Лицо было знакомым. Пара секунд и память выдала его данные – Стефлер, глава корпорации "Генезис", один из четырех самых влиятельных людей в содружестве.

Шутка ли?

И сам явился к какой-то Ведовской?

– Узнали? – улыбнулся холодно, подошел к постели. – Не сомневался. Да, я собственной персоной. Не просто так – с предложением. Ваши профессиональные данные могут пригодиться мне. Впрочем, скажу прямо – нужны мне. А вам нужны мои возможности. Мои врачи могут восстановить вас за десять дней. Полностью. Понятно, что стоимость подобных процедур велика, вам, ни сейчас, ни завтра с пенсией по выслуге, цена не по зубам. И тут возникает вопрос – хотите ли вы быть инвалидом и висеть на шее и без того небогатых родственников?

Эра закрыла глаза и отвернулась.

– Так и думал. Тогда предлагаю взаимовыгодный контракт. Вас бесплатно восстанавливают. Десять дней и никакой инвалидности, никаких аппаратов. Новые легкие, здоровая печень, желудок – новая жизнь, по сути. Реабилитация так же за мой счет. Плюс, уже на ваш счет, вернее в поддержку вашей семьи, я оплачиваю обучение ваших братьев и сестры. Старшего беру в филиал на хороший оклад. А вы выполняете мое задание. О нем поговорим позже. Оно нетрудное, ничего сверхъестественного для вас. Ну, что?

Эра в упор смотрела на мужчину, взглядом вопрошая: насколько вам можно верить?

Стефлер улыбнулся:

– Понимаю ваши сомнения. Чтоб их развеять, сделаем так – через час за вами приедут, еще через час вы окажетесь в руках моих докторов. После восстановления мой зам принесет вам контракт. Надеюсь, для вас это будет достаточно убедительный акт доброй воли с моей стороны.

Эрика неуверенно кивнула.

– Хорошо, до встречи.

Мужчина развернулся и вышел, а девушка еще долго гадала, не привиделся ли он ей.

Но ровно через час вошли четверо в спецодежде Генезиса – зеленой медицинской форме с эмблемами корпорации на левом рукаве. Потом был мучительный перелет, не менее мучительное обследование и свод биокамеры, где она отключилась.

Пришла в себя в палате медицинского центра Генезиса, чистой, светлой, больше похожей на номер для вип-персоны, и дня три привыкала к тому, что дышит полной грудью, что жует, а не питается искусственно, что ходит и ничего при этом не болит.

На четвертый день реабилитации ей принесли контракт, и она подписала его почти не глядя.

Был ли у нее выбор?

Да. Гипотетический.

Чтобы там не было, она благодарна Стефлеру. Даже если он выдал билет в один конец. И понять ее сможет лишь тот, кто полутрупом лежал на больничной койке, кто прочувствовал ужас безнадежности, потери смысла жизни, самого себя. Тот, кому маячила лишь одна перспектива – существовать. Быть инвалидом и обузой для своей семьи: и влачить существование кабачка на грядке, каждый день испытывая физическую и моральную боль.

Ей починили тело, но память о жутких днях, когда она дышала за счет аппаратов, ела через специальные трубки и не могла даже рукой пошевелить не чувствуя боли, осталась. И сейчас девушка невольно прислушивалась к себе и пугалась любого сбоя дыхания, малейшего покалывания в боку. Ее в пот бросало от мысли, что все может вернуться, и она вновь станет овощем, который живет одной минутой, зависит от всего и вся, но не от себя.

Эра не заметила, как налетела на Самхата. Задумавшись, уйдя в жуть воспоминаний, прибавила шаг, словно сбегала от них, и врезалась в спину мужчины. Тот оступился, и у обеих земля ушла из-под ног. Они провалились вниз, скатились кубарем с песком и гравием в темноту и сели, очумело оглядываясь.

– Твою ты мать, – тихо выругался Самхат, сплевывая песок и стряхивая его с волос. Взгляд скользил по своду тоннеля, ступенями уходящего во мрак.

– Эй, живы там? – послышалось приглушенное со спины. Эра оглянулась – далеко вверху виднелся свет и пятна двух голов, заглядывающих в нору. Девушка поднялась и включила сканирование. Самхат же размял ушибленную ногу и, морщась, крикнул:

– Живы!

Эра молча выставила ему данные сканирования. Мужчина, недобро морщась оценил, но ремарку не удержал:

– Баба на корабле – писец плаванью.

Не новость. Только неуместно.

– Спускайтесь, – крикнула остальным.

Мужчины что-то заворчали, но вскоре по песку в нору съехал Шах, затем Родион и Самара. Последний вопросительно уставился на девушку и та выставила ему данные сканирования.

– Хорошая мысль, – оценил мужчина.

Тоннель тянулся на несколько километров и заканчивался выходом на поверхность в районе опушки леса: как раз в нужной точке. Почва была устойчивой, кислорода достаточно. Идти под землей проще, чем по земле, учитывая, что здесь было сухо, но не жарко, как на поверхности, и ноги в песке не буксовали – тоннель был выложен ровными кирпичами камня.

Что еще надо?

– Сэкономим часа два пути, – заметил Самара.

– Добро пожаловать в метро, – хмыкнул Шах и дернул РД с плеч Эрики. Девушка попыталась воспротивиться, но мужчина смотрел вдаль предстоящего пути и уже стянул вещи. Закинул так же молча рюкзак себе за плечо и попер вперед. Ведовская лишь вздохнула, и наконец, отряхнулась.