Александр Бельский

СОВРЕМЕННЫЕ ПРОГРЕССИВНЫЕ ПИСАТЕЛИ ИНДИИ

Советские люди с огромным уважением относятся к культурным ценностям других стран и народов, в том числе народов Востока. За последнее время возрос интерес широких читательских кругов к литераторе и искусству великого индийского народа.

Индия — страна большой и самобытной культуры, истоки которой уходят в далекое прошлое. В фонд мировой литературы вошли прекрасные памятники древнеиндийского эпоса «Махабхарата» и «Рамаяна», драма писателя IV—V вв. Калидасы «Сакунтала». Индийский народ и в новейшее время дал немало замечательных образцов художественной литературы. Среди писателей Индии XIX—XX вв. одно из первых мест принадлежит Рабиндранату Тагору (1861—1941), писателю-гуманисту и просветителю, автору многих выдающихся произведений — романов, повестей, рассказов, поэм.

В настоящее время в Индии существует немало писателей, имена которых известны далеко за пределами страны. Это Мулк Радж Ананд, Кришан Чандр, Ахмад Аббас, Валлатхол, Чаттопадхайя и др.

Характерной чертой передовой индийской литературы является ее гуманистическая направленность, интерес к простому человеку, его горестям и страданиям, к его труду и борьбе за счастье. Это сказалось в стихах Валлатхола, автора волнующих поэм «Индия плачет» и «Песня Индии», в романах Ахмада Аббаса, обратившегося к широкому эпическому полотну из истории национально-освободительного движения («Сын Индии»), в книге Бхабани Бхаттачария «Оседлавший тигра», где с немалым мастерством показана жизнь Индии недавнего прошлого, вопиющие социальные контрасты индийской деревни и города.

Особенно яркие страницы в литературу Индии наших дней вписаны произведениями Мулк Радж Ананда и Кришана Чандра. Не имея возможности в пределах небольшой статьи дать сколько-нибудь полный обзор современной литературы, мы остановимся лишь на творчестве этих двух писателей.

Литературная деятельность Мулк Радж Ананда (род. в 1905 г.) началась еще в 30-х годах. Уже тогда он выступил с позиций защиты обездоленного народа против английских колонизаторов и их индийских пособников. В романах «Неприкасаемый» (1935) и «Кули» (1936) Ананд рассказал о жизни беднейших слоев населения, показал пробуждение чувства протеста против социальной несправедливости.

Для понимания творческой эволюции писателя важное значение имеет его роман «Два листка и бутон» (1937). В этом произведении Ананд нарисовал яркие картины эксплуатации, которой подвергались на чайных плантациях английских колонизаторов индийские кули. Писатель разоблачил расистские взгляды, проповедуемые буржуазией Англии. Он изобразил конфликт между колонизаторами и массой бесправного народа, стихийную вспышку протеста, которая возникает на одной из чайных плантаций. Но слабость движения, показанного в романе Ананда, была именно в его стихийности. Вот почему кули терпят поражение. Многие из них, напуганные выстрелами солдат, приходят к выводу: «Нам ничего не остается, как подчиняться сахибам!» Другие собираются бежать в леса.

Роман заканчивается бесперспективно — поражением кули и трагической гибелью главного героя Гангу. В этом своем раннем произведении Ананд еще не сумел утвердить идею неизбежности победы дела, за которое борются трудящиеся.

В дальнейшем развитии писателя большую роль сыграли события второй мировой войны, вызвавшие подъем национально-освободительного движения в Индии. В написанном в годы войны романе «Большое сердце» (1944) писатель отобразил разорение ремесленников под натиском развивающейся в Индии капиталистической промышленности. Здесь перед нами уже индийские буржуа, владельцы фабрики, которые лишают работы и средств к жизни ремесленников, искусных мастеров-медников. Автору удались образы Мурли Дхара, Гокул Чанда и других предпринимателей и торговцев.

Буржуазной верхушке, выделившейся в процессе расслоения ремесленной массы, писатель противопоставляет нищих и обездоленных людей, доведенных до отчаяния отсутствием работы, голодом и нуждой. Ремесленники, охваченные стремлением покончить со всем этим, врываются на фабрику и ломают машины. Это еще очень незрелая форма протеста: бедняки не знают, кто их подлинный враг, политически они чрезвычайно не развиты.

В романах Ананда «Два листка и бутон» и «Большое сердце» мы видим стихийный протест трудящихся. Движение еще не приняло организованную форму. И, однако, есть существенная разница между этими двумя произведениями, что проявляется, прежде всего, в выборе героя. Гангу («Два листка и бутон») — забитый, страдающий кули, он постепенно примиряется со своей долей. Ананта — герой «Большого сердца» — уже понимает, что «надо искать спасения в революции». Он жил в Бомбее, общался с рабочими-коммунистами, принимал участие в профсоюзном движении. Ананта стремится дать своим товарищам-ремесленникам свет нового знания, убедить их в необходимости организованных действий. Он обращается к примеру России, совершившей великую революцию.

Не трудно заметить, что роман «Большое сердце» обладает новым качеством, новыми чертами, которых не было в произведениях Ананда 30-х годов. В «Большом сердце» намечается путь, по которому надо идти, намечается перспектива. Правда, об этой перспективе говорится, главным образом, в речах действующих лиц. В романе много рассуждений на философские и политические темы. В публицистичности сильная сторона романа, но здесь же кроется его слабость. Роман явно перегружен публицистическим материалом, который сам по себе представляет большой интерес, но далеко не всегда органически входит в художественную ткань произведения. Однако в публицистических диалогах и монологах звучат идеи, характерные для социалистического реализма. Последующие произведения Ананда позволяют сделать вывод, что писатель в дальнейшем успешно решает задачу изображения действительности в ее революционном развитии, т. е. с позиций социалистического реализма.

Передовые писатели Индии поставили перед собой цель — овладеть методом социалистического реализма. Один из них, Али Сардар Джафри, говорил с трибуны II съезда советских писателей:

«Только идеи марксизма-ленинизма и Великая Октябрьская революция указали нашей литературе ясный путь — путь социалистического реализма и революционной романтики. С тех пор мы неуклонно идем по этому пути» [13] .

Задача исследователя проследить, как в конкретных произведениях писателей проявляются ростки социалистического реализма. На наш взгляд, в этом отношении характерны некоторые рассказы Ананда. Жанр рассказа занимает большое место в его творчестве. Анандом написано немало рассказов о тяжелой жизни простых людей («Колыбельная песня», «Кашмирская идиллия», «Сапожник и машина»), сатирических рассказов, обличающих индийских феодалов и буржуа («Любитель обезьян», «Махараджа и черепаха», «Размышления на ложе из золота»).

С точки зрения метода социалистического реализма, значительным явлением в творчестве Ананда является рассказ «Орлы и голуби», посвященный теме борьбы за мир. Рассказ написан в эпистолярной форме: индийский моряк в письме к отцу сообщает о том, что случилось с ним на войне и к каким мыслям он пришел в результате всего пережитого. Рассказ моряка Ананд сумел облечь в высокохудожественную форму, писатель нашел яркие, образные метафоры, которые передают весь трагизм жизни простых людей, оказавшихся жертвами войны, развязанной империалистами. Метафоры. Ананда создают своеобразные образы-символы, которые позволяют раскрыть всю враждебность войны интересам народа. Война уподоблена гигантскому погребальному костру, дым которого застилает все вокруг. И единственный проблеск — «это луч надежды в глазах людей».

Неподдельным волнением и искренностью дышат слова моряка:

«Наша победа зависит от нас самих, отец. Но мы должны объединиться и бороться за нее с железной решимостью и стальной отвагой, потому что свобода не падает с небес, подобно манне небесной, а рождается в бесстрашной борьбе».

Стилю Ананда присуща здесь романтическая приподнятость и вместе с тем публицистичность. Это идет от стремления писателя утвердить свою веру, в будущее, в народ. Публицистичность в данном случае не только не вредит художественной цельности произведения, но, наоборот, усиливает его звучание. И это потому, что публицистическое начало здесь органически входит в художественную ткань рассказа.

Революционное содержание, облеченное в полноценную художественную форму, устремленность в грядущее, когда силами трудящихся будет завоевана подлинная социальная справедливость, — все это делает рассказ Ананда произведением социалистического реализма.

Обращение писателя к социалистическому реализму обусловлено конкретно-исторической обстановкой, сложившейся в Индии в годы второй мировой войны и после ее окончания: прежде всего ростом национально-освободительной борьбы индийского народа, закончившейся победой над английским колониализмом. Это — благодатная почва, на которой появляются ростки социалистического реализма в Индии и других странах Востока.

Немалое влияние оказывает на прогрессивных индийских писателей советская литература. Опыт советских писателей, их передовой творческий метод — неоценимая школа идейности и мастерства, из которой черпают все наиболее прогрессивные писатели мира, в том числе и Мулк Радж Ананд.

В послевоенное время усиливается сатирическая направленность в творчестве Ананда. Превосходные сатирические образы нарисованы в рассказах «Размышления на ложе из золота», «Подпись», «Бессмертие». Маниакальная страсть к обогащению, низкопоклонство перед золотом осмеяны в образе торговца и предпринимателя Рам Нарайяна («Размышления на ложе из золота»). Рам Нарайян настолько скареден и алчен, что живет впроголодь, ходит в дырявых башмаках, а деньги складывает в железный сейф. Созерцание золотых монет в банковском подвале доставляет ему неизъяснимое наслаждение. Все поступки героя, все его поведение являются неопровержимой сатирой на буржуазное общество. Рам Нарайян, охваченный страхом потерять свое богатство, изготовляет кровать из чистого золота: он хочет, чтобы его ценности всегда были при нем; так он и умирает на своем золотом ложе. Этот эпизод подчеркивает паразитизм существования буржуа, бесцельность всей его деятельности. Кровать, сделанная из золота, чрезвычайно метко характеризует бессмысленность буржуазного накопительства. Основная тема, проходящая через сатирические рассказы Ананда, может быть определена его же словами:

«Деньги сделались фетишем, ритуал поклонения которому исполняется с рвением, достойным дикарей».

Много внимания уделяет Ананд и созданию произведений о тех изменениях в жизни, которые характерны для Индии после достижения ею независимости. Так, в рассказе «Трактор и богиня плодородия» писатель говорит о появлении трактора в бедной индийской деревне, в рассказе «Разговор с кашмирцем» мы читаем о подвигах кашмирского народа в борьбе с кочевыми племенами, о надеждах крестьян получить машины, которые им обещало правительство Индии.

Творчество Мулк Радж Ананда — свидетельство того, что литература, не отделяющая себя от жизни и борьбы народа, непрерывно обогащается большими художественными ценностями. Народы Индии и всего земного шара высоко ценят заслуги Ананда в борьбе за мир, за права трудящихся. Он удостоен Международной премии мира, избран членом Всемирного Совета Мира.

* * *

Выдающимся индийским прозаиком является также Кришан Чандр (род. в 1912 г.). В индийскую литературу Чандр вступил в середине 30-х годов. Он прошел сложный путь творческих исканий, путь, который привел Чандра в ряды сторонников мира, борцов за социальный прогресс, за преобразование общества на справедливых началах. Кришан Чандр — чрезвычайно своеобразный и оригинальный художник, подлинно большой писатель. Выступает он, в основном, в жанре рассказа. Тематика его произведений чрезвычайно разнообразна. Многие рассказы Чандра посвящены жизни простых людей, индийских тружеников, рабочих и крестьян. В одном из рассказов военных лет писатель описал страшный голод, охвативший Бенгалию в 1943 году. Это рассказ «Аннадата» («О ты, что даруешь нам хлеб»), включающий в себя три самостоятельные новеллы, которые связаны между собою единством идейного замысла. Мы находим здесь своеобразное сочетание острой социальной сатиры и глубоко реалистических картин голода. Сначала Чандр показывает иностранных дипломатов в Индии, представителей заокеанских держав. Он использует эпистолярную форму, пародируя стиль и содержание дипломатических писем, которые некий посол шлет своему правительству. Дипломаты приходят к выводу, что «индийцы… не способны сами управлять своей страной», они утверждают, что «азиат и европеец — совершенно разные люди». В то время, когда голодающие умирают у самых дверей иностранного консульства, дипломат все еще пытается решить вопрос, есть ли в Индии голод. Но вот даже ему становится ясно, что Индия голодает. И тогда правительство могущественной державы заявляет:

«Борьба с голодом — внутреннее дело Индии, а мое правительство не вмешивается во внутренние дела других государств».

Так, используя пародию на стиль некоторых дипломатических нот, Чандр сатирически обличает вопиющее лицемерие и фарисейство империалистической политики.

Далее в рассказе противопоставляются два образа — «человек, который умер» и «человек который жив и теперь». Первый из них — индийский буржуа, играющий в патриотизм. Народ голодает, а он, этот «патриот», проводит время в вихре удовольствий и лишь иногда, вспомнив о народе, проливает крокодиловы слезы. Однако это не мешает, ему тут же заказать для себя обильный завтрак и утешиться в обществе своей любовницы. Сочетание подобных контрастных деталей и позволяет Кришану Чандру добиться сатирического рисунка образа. Это — «человек, который умер», хотя он и продолжает жить, он умер для своей родины, для ее народа.

А вот «человек, который жив и теперь», несмотря на то, что он погиб от голода на одной из улиц Калькутты. Это человек из народа, воплощающий его страдания и муки. Он потерял жену, ребенка, погиб и сам, но он живет, будет жить, ибо воплощает в себе народ, а народ нельзя уничтожить.

Кришан Чандр не вскрывает здесь социальных причин голода, он не называет его конкретных виновников. Обличения писателя несут на себе некоторую долю абстрактности. Однако он страстно мечтает об ином мире, где не будет голода и войны. Он задает вопрос:

«А как же миллионы голодных и нагих людей, населяющих землю, получат ли они право строить новый мир и жить в нем? Я спрашиваю об этом потому, что тоже хочу строить новый мир и жить в нем. Я тоже ненавижу фашизм, войну и насилие»…

На вопрос, поставленный писателем, в рассказе нет ответа. Но вопрос этот заставляет задуматься и начать искать пути, ведущие к новому миру.

Чандр — выдающийся писатель-лирик. Эта сторона его творчества особенно ярко проявляется в рассказах о любви и дружбе простых людей («Свадьба», «Ночь в полнолуние» и др.). Чрезвычайно поэтично пишет Чандр о любви своих юных героев Наваза и Чхури («Свадьба»). Родители их бедны, юношу и девушку ожидает трудная и суровая жизнь, но как прекрасны и поэтичны их чувства, их большая любовь. Стилю этого рассказа присуща романтическая приподнятость, необычайная яркость и красочность образов — это передает красоту и поэтичность чувств простых людей. В этих целях писатель использует описания природы, которых столь много в рассказе.

Вся природа живет жизнью героев, их чувствами и помыслами, поэтому в рассказе Чандра листья на деревьях пляшут от радости, зеленые попугаи неумолчно трещат, а разноцветные птички стремительно проносятся в воздухе. Так создается тот романтический ореол, который окружает любовь Наваза и Чхури. Писатель подчеркивает, что это большое и радостное чувство. «Если есть на свете правда и добродетель, то они здесь», — заключает Чандр. Вместе с тем он отнюдь не стремится идеализировать жизнь бедняков. В рассказе немало реалистичных деталей, которые говорят о том, что жизнь героев будет нелегкой; но над всем этим доминирует вера в торжество жизни, любви, вера в простого человека.

Кришан Чандр — писатель-оптимист, он верит в будущее. И если в рассказе «Свадьба», как и во многих других, нет революционной перспективы, то она появляется в последующих его произведениях. В рассказе «Цветы — красные» (1947), который играет очень важную роль в творческой эволюции Чандра, мы читаем о забастовке фабричных рабочих, об их организованной борьбе против эксплуатации. Писатель обращается к новой для него теме — теме классовой борьбы пролетариата.

Рассказ «Цветы — красные» написан от лица рабочего. И это не случайно, ибо Чандр становится здесь на позиции пролетариата, говорит от его имени. Рабочий рассказывает; о бедственном положении трудящихся.

«Чем больше мы трудились, тем больше богател хозяин и тем меньше могли купить мы хлеба и одежды».

Едкой иронией звучат слова рабочего о кинофильмах, в которых богачей изображают друзьями бедняков:

«И еще одному удивлялся я, смотря кинофильмы, — богачи в них всегда почему-то любят бедняков».

Реальная действительность опровергает эти выдумки буржуазной пропаганды. Не намного улучшилось положение трудящихся и после того, как в августе 1947 года Индии были предоставлены права британского доминиона (этот политический статут сохранялся до 1950 года, когда Индия была провозглашена, наконец, независимой республикой). Чрезвычайно сжато и лаконично говорит об этом писатель. Рабочий задает вопрос слепому мальчику, который поет свои песенки у ворот фабрики, радовался ли он 15 августа (день провозглашения доминиона), и получает ответ: «Нет, я был голодный». И этим сказано все.

Но Кришан Чандр менее всего пессимист, тем более в этом рассказе, где он обратился к жизни пролетариата. В отличие от ранних произведений в рассказе «Цветы — красные» Чандр дает совершенно четкую революционную перспективу. Рабочие бастуют и, выйдя на улицы с красным флагом, поют революционные песни. Они познают силу пролетарской солидарности. О воле рабочих к борьбе, об их стремлении победить Чандр говорит, используя образные метафоры. Когда, слепой мальчик поет песню рабочих, всем кажется «будто блеснул луч света, который прорезал мрак гнета и насилия», а страдания и муки трудящихся превращаются в камни, преграждающие дорогу на фабрику штрейкбрехерам. Метафоры Чандра отличаются, как видим, чрезвычайной конкретностью, материальностью, и это понятно, ибо пишет он о рабочих, творцах материальных благ.

В рассказе показан расстрел забастовщиков полицией, показана гибель слепого мальчика, шедшего вместе с рабочими. Он умирает с цветами в руках, цветами, которые ему кажутся красными и тем самым символизируют цвет красного флага. Трагическим лиризмом проникнута концовка рассказа. Однако произведение Чандра оптимистично. Писатель утверждает величие и красоту дела рабочих, дела, скрепленного кровью трудящихся. Образ «красных» цветов глубоко лиричен и вместе с тем позволяет оттенить главное — веру писателя в революцию. Рассказ «Цветы — красные» говорит о том, что на протяжении 40-х годов творчество Кришана Чандра эволюционировало по направлению к социалистическому реализму. В этом рассказе черты социалистического реализма выступают достаточно четко. Они находят свое выражение в выборе темы, характере героев, в создании коллективного образа рабочих-забастовщиков и, наконец, в перспективности, в устремленности к будущей победе рабочего класса. В рассказе отразился рост рабочего движения в Индии, которое в послевоенные годы стало значительным явлением в жизни страны и начало принимать все более организованные формы.

Тема революционной борьбы трудящихся масс получила воплощение также в повести Кришана Чандра «Когда пробуждаются поля» (1951). Писатель превосходно показал рост самосознания индийских крестьян, вчерашних рабов (ватти). Старый крестьянин Верийя, задавленный десятками лет деспотизма, считает, что «сын ватти рожден для того, чтобы в свою очередь стать ватти», он привык к покорности и смирению. Но в его сердце постепенно рождается пламя ненависти к помещику. Сын Верийи Рагху Рао идет дальше, он становится сознательным революционером. Повесть написана в виде воспоминаний Рагху Рао, который в тюрьме, ожидая смертной казни, мысленно обозревает всю свою жизнь. Подобная композиция позволяет ярче оттенить, кем был Рагху Рао и кем он стал, подчеркнуть значительность изменений в характере героя на протяжении его короткой, но столь яркой жизни. Показаны и те обстоятельства, которые содействовали формированию революционного мировоззрения Рагху Рао. Это — рабство, эксплуатация крестьян, которую Рао узнал с детства, годы нужды и скитаний, голода и непосильной работы и, наконец, встреча с коммунистом Макбулем (в повести партийная принадлежность Макбуля не названа, но его взгляды не оставляют в этом сомнений). Макбуль — образ эпизодический и вместе с тем чрезвычайно важный. Впервые Чандр обращается к созданию образа коммуниста. Обрисован он весьма лаконично, но выразительно. Простыми словами разъясняет Макбуль, где место Рао, каким путем он должен идти. В доме Макбуля Рао нашел то, чего ему так недоставало: внимание, ласку, теплое участие и самое главное — ответ на вопрос «Как быть?» И вот то, что «он до сих пор постигал вслепую, на ощупь, теперь предстало перед ним в новом сияющем свете». Рао почувствовал, что крепко «стоит на ногах». Так встреча с Макбулем явилась поворотным событием в его жизни. Описана она в теплых, лирических тонах, что позволяет раскрыть подлинную человечность коммуниста.

Рао поступает на фабрику, становится фабричным рабочим. Это следующий, чрезвычайно важный этап формирования его характера. В среде рабочих Рао прошел школу практической борьбы, он познал силу коллектива, научился бороться сообща с товарищами. В трудные минуты жизни Рао обращается мысленно к советскому народу, к Москве. «Имя твоей надежды — Москва», — говорит он другу. На страницах повести Чандра возникает образ Москвы, путеводного маяка для всех трудящихся мира.

Заключительные эпизоды повести рассказывают о возвращении Рао на родину, о широком крестьянском движении, направленном на захват помещичьей земли. Если учесть, что в индийской деревне все еще сильны феодальные отношения, а около трех четвертей крестьянства лишены земли (данные 1953 г.), то становится понятным, насколько актуальна эта тема. Писатель показывает, как Рагху Рао становится во главе своих односельчан. Именно он, прошедший школу классовой борьбы в среде фабричного пролетариата, несет в индийскую деревню новые идеи, идеи революции. В повести изображен раздел помещичьих земель и приобщение крестьян к новой жизни, рост политического самосознания масс. Даже забитый ранее Верийя приобщается к борьбе. Вот этот процесс выпрямления, становления героя-борца, изображение крестьянской массы в ее революционном развитии — все это говорит о том, сколь успешно овладевает К. Чандр методом социалистического реализма. Стиль писателя, когда он описывает первые успехи крестьянского движения, приобретает торжественность, романтическую приподнятость.

«Если раньше крестьянин подвигался к своей цели черепашьим шагом, — пишет Чандр, — то теперь он стремительно шел к ней шагами сказочного великана. Голова его достигала небес, песня его гремела по всей вселенной. Землепашец перепахивал свою судьбу, завоевывал небо, и один за другим рушились устои помещичьих усадеб».

Для того, чтобы передать величие и размах народной борьбы, Чандр вводит, как видим, романтическо-гиперболические образы: народ уподобляется сказочному великану с головой, достигающей небес, песня его раздается на всю вселенную.

Острый социальный конфликт, изображенный Чандром, до конца здесь не разрешен, да он и не мог быть разрешен, учитывая специфику индийской действительности на рубеже 50-х годов. Писатель показывает поражение крестьян, их руководители брошены в тюрьму, Рагху Рао ожидает смертная казнь. И, однако, именно эти заключительные страницы звучат в повести наиболее оптимистично. Повесть Кришана Чандра устремлена в будущее, она утверждает грядущую победу народа. О неизбежности этой победы говорит спокойствие и мужество Рагху Рао накануне смерти, об этом говорят образы его односельчан, которые в день казни дарят ему шелковую красную рубашку. Рубашка «была знаменем его народа, великим символом борьбы и пролитой крови». Чандр любит пользоваться подобными образами-символами. Это характерная черта типизации в его произведениях, написанных методом социалистического реализма. Романтический образ-символ (красная рубашка, красные цветы) выражает революционную перспективу, оптимистическую веру в силы народа. Думается, что в подобных образах проявляется специфика социалистического реализма на индийской почве. Образы эти чрезвычайно поэтичны, возвышенны. Они раскрывают душу народа, полную нежной и трепетной любви к жизни. Это то качество, которое было присуще индийской прогрессивной литературе прошлого и которое с такой силой отразилось в произведениях предшественников Кришана Чандра — Рабиндраната Тагора и Прем Чанда.

Повесть заканчивается символической картиной: перед взором идущего на казнь Рао появляется, солнце и ему кажется, что рушатся стены тюрьмы. «Тюрьма не смогла остановить солнце!» — восклицает он.

Так, исходя из принципов социалистического реализма, используя черты революционной романтики, Чандр утверждает, что если победы нет сегодня, то она обязательно будет завтра.

По своему значению повесть «Когда пробуждаются поля» может быть поставлена в один ряд с крупнейшими произведениями современной зарубежной литературы социалистического реализма.

Важное место в литературном творчестве Чандра занимает его публицистика. Кришан Чандр — выдающийся борец за мир, против войны. В 1950 году в страстной публицистической статье «Новые рабы» он выступил против войны в Корее, развязанной империалистами. Статья эта написана в форме письма к первому американскому солдату, убитому в Корее. «Письмо мое необходимо, — заявляет Чандр, — оно не воскресит мертвого, но поможет спасти живых». В защиту живых и направлена эта страстная статья.

Очерк Чандра заканчивается страстным призывом:

«— Мир! Мир! Мир сегодня и завтра!

— Мир сейчас и навсегда!».

Пафос писателя-борца и романтическая вера в человека характеризуют и стиль и содержание публицистики Кришана Чандра. Его литературное творчество неотделимо от большой общественной деятельности. Кришан Чандр — член Всемирного Совета Мира, генеральный секретарь Ассоциации прогрессивных писателей Индии и Всеиндийского Совета Мира.

В произведениях Чандра благотворно сказалось влияние советской литературы, ее творческого метода и, прежде всего, влияние А. М. Горького. Горький — дорогой и близкий писатель для Кришана Чандра и его товарищей по перу. Чандр говорит:

«Мы любим пламенное слово Горького. На знамени новой литературы горит сердце Горького, и в этом сердце мир для всего мира».

Наиболее прогрессивные писатели Индии идут по пути Горького, по пути советской литературы. Это залог их творческих успехов в деле создания новых произведений, проникнутых народными идеалами, духом борьбы за новую Индию.

 

Сусанна Жислина

ДВА СБОРНИКА

(О творчестве Людмилы Татьяничевой)

За год с небольшим вышло два сборника стихов Людмилы Татьяничевой: «Вишневый сад» (Свердловск, 1954) и «Лирика» (Челябинск, 1955). Оба сборника показывают, над чем трудится и как работает поэтесса сегодня.

Л. Татьяничева давно уже разрабатывает определенный круг особенно близких ей тем. Это одухотворенный труд уральских рабочих. Это стихи о материнстве и детях, о постоянстве и верности в любви, о творчестве. Лирический герой поэтессы — человек больших чувств, твердо идущий к цели, мужественный и благородный, бесстрашный искатель и открыватель нового.

В «Вишневом саду» и «Лирике» поэтесса продолжает отчетливо наметившуюся в ее творчестве линию. Как и в прежних своих сборниках, она возвращается к Магнитке (стихотворение «Магнитогорцам») — городу своей юности, в строительство которого была вложена и ее доля участия. В стихотворениях «Гудки», «Как в мех, закутанный в куржак», «Перед вселением в новую квартиру» она говорит о творческом труде, говорит с гордостью непосредственного созидателя и творца. Так же, как и в своих более ранних произведениях, поднимает она тему ответственности перед Родиной в стихотворении «Твой дом». Вопросы морали, брака, обязательств перед семьей, которые поэтесса затрагивала и ранее в своем творчестве, находят здесь отражение в таких стихотворениях, как «Неужели были лживы» и «Все деревья ветром укачало». О зарождении юношеской любви писала Л. Татьяничева и раньше. Пишет она об этом и в своих новых стихотворениях.

Могут возникнуть вопросы: что же нового дает Людмила Татьяничева в этих сборниках, представляют ли они дальнейшее развитие и углубление ее творчества, рост ее мастерства? Или же это перепевы уже сказанного ею?

Прежде всего уточним: само содержание тем, которые поэтесса разрабатывает, настолько широко и объемно, что бояться перепевов при творческом подходе к этим темам не приходится.

Всякий раз, когда Людмила Татьяничева берет тему, уже разрабатывавшуюся ею ранее, она подходит к ней по-новому, разрешает ее более глубоко.

Уже в стихотворении «Осень из цветного рукава», опубликованном в сборнике «Вишневый сад», явственно прозвучал не встречавшийся прежде мотив сожаления о молодости.

И хотя в этом очень женском и психологически верном стихотворении отчетливо слышалось сожаление о молодости, оно кончалось оптимистическим чувством, утверждением постоянства в любви. Те же нотки легкой грусти пробиваются и в некоторых позднейших стихотворениях поэтессы, вошедших в сборник «Лирика». Так, обращаясь к птицам с призывом скорее вернуться с юга на Урал, она пишет:

Но не это сожаление о прошедшем определяет направление новых стихов, содержащихся в последней книжке Л. Татьяничевой. Главное — это сознание не уменьшающейся с годами жажды деятельного участия в общенародном строительстве, сознание неизменно повышающейся требовательности к своему мастерству.

Еще в стихотворении «Перед вселением в новую квартиру» после воспоминаний о прожитом, о трудной, героической комсомольской юности были слова:

И именно эти слова ложатся в основу восприятия Л. Татьяничевой зрелости. Именно на эту тему пишет она столь удавшееся ей восьмистрочие «Совсем как в юности тревожит». И об этом говорит она в стихотворении «Труднее пишется с годами», посвящая его проблеме поэтического мастерства.

По-новому в стихотворении «Пусто в доме без детского смеха» раскрывает теперь поэтесса и тему материнства. Это уже не прежние стихи об отношении матери к ребенку, в которых эмоциональное чувство материнства играло основную и главную роль. Теперь это раздумия, что значит материнство в жизни женщины, раздумия, воплощенные в поэтических образах.

Стихотворение рисует женщину, когда-то сознательно лишившую себя радости материнства из-за боязни, что ребенок помешает ее работе. И вот протекли годы, отданные труду. Пришел к ней и заслуженный почет, и признание ее трудового подвига. По-прежнему она в строю, ее ждут большие и увлекательные дела. И тем не менее Л. Татьяничева говорит о том чувстве пустоты, какое временами охватывает ее героиню. Писательница как бы заставляет ее пересмотреть пережитое, решить, все ли правильно было в ее достойно прожитой жизни.

Но когда Людмила Татьяничева говорит в своих новых стихах о материнстве и жизненной зрелости, она не ограничивается этим подведением итогов. Она связывает материнство и с преемственностью поколений, с продолжением подрастающей сменой того дела, которому с юности служила она сама. Мотив этот намечается в заключительных строках нового варианта стихотворения «Гудки». Напомним: гудки здесь означают призыв к труду. Поэтесса через все стихотворение проводит мысль об органической связи ее жизни с этими гудками. Но настанет момент, говорится в стихотворении, когда она уже не сможет откликнуться на их зов. И тогда:

Поскольку речь зашла о стихотворении «Гудки», здесь уместно сказать об одной особенности поэтической работы Людмилы Татьяничевой, характерной не только для двух ее последних сборников, но и для ее творчества в целом. Особенность эта заключается в постоянном критическом переосмыслении, переработке уже написанных и большей частью напечатанных произведений. По многу раз возвращается поэтесса к ранее созданным ею стихотворениям, пересматривая их, меняя как отдельные слова и фразы, так и целые куски. В некоторых случаях стихотворение подвергается настолько большой переделке, что от него остается лишь старое название и несколько прежних строк. Написана заново и упомянутая здесь вторая часть нового варианта «Гудков». Как и в первой редакции стихотворения, она говорит о готовности советских людей служить Родине, но здесь образ гудков, символизирующих труд, сливается с раздумьями поэта о течении его собственной жизни, о преемственности поколений. Правда, некоторые образы и здесь достаточно шаблонны (например, «седой вечер», «день больших работ»). Однако тут мы не найдем таких явно прозаических, сближающихся с газетным языком отрывков, вроде:

Критический пересмотр ранее написанного свидетельствует о продолжающемся росте поэта, уже не довольствующегося результатами достигнутого и стремящегося улучшить созданное произведение.

Что это так — доказывает хотя бы сличение различных вариантов одного и того же стихотворения, написанного в разные годы. Вот, к примеру, «Большевик в тундре»., напечатанный в сборнике «Утро в новом городе» в 1952 году, и позднейшие варианты этого стихотворения, появившиеся под названием «В тундре», в «Вишневом саду» и «Лирике». Две последних редакции стихотворения — результат серьезной работы автора. В первоначальном варианте стихотворения из двенадцати строк ровно половина была посвящена описанию видов транспорта, которым герой добирался до тундры. О самой же тундре и о большевике было сказано в оставшихся шести строках, до обидного мало. При переработке эта первая часть совсем выпала. Вместо скупой характеристики тундры, ограничивающейся словами «где к снегу березки льнут, клубится рассвет, как дым», писательница в сборнике «Вишневый сад» гораздо более пространно и одновременно поэтично воссоздает особенности пейзажа и климата этого северного края. По-прежнему упоминается о березках, стелящихся по снегу, но кроме того добавляются детали, ярко воспроизводящие картину тундры:

В новой редакции стихотворения при дальнейшей доработке (сборник «Лирика») обогащается и облик героя. Благодаря удачно найденному образу косо летящего снега, сквозь который герой видит «раскинувший ветви сад», раскрывается новое его качество — творческое отношение к действительности. Насколько поэтически выигрывает от этого стихотворение, мы увидим, если сравним аналогичные четверостишия, опубликованные в сборниках «Вишневый сад» и «Лирика».

В сборнике «Лирика» напечатаны и старые стихи поэтессы — «Колыбельная», «Главный хозяин», «Будущее море», «Девушке». Они дополняют и украшают вдумчиво подобранный в книге цикл о материнстве и детях. С большим теплом написаны, помещенные в двух последних сборниках Людмилы Татьяничевой, и новые ее стихи об отношениях между матерью и детьми — «Мама», «Прощалась с сыном на перроне мать», а также стихотворения о юношеской любви — «Аленка», «На стройке», «Ожидание», «На перевале», «Кричит сова — ночная птица» и т. д.

Интересно по замыслу и композиции начало сборника «Лирика», содержащее цикл стихотворений о полевых работах, хлебе, урожае. Самый факт, что этими стихами Л. Татьяничева открывает свою книгу, свидетельствует о том значении, какое она им придает.

И действительно; читая их, мы уясняем, почему, например, первым в этом своем цикле она поставила стихотворение, говорящее о голодном двадцатом годе, когда ребята ели недосыта тяжелый хлеб из горькой лебеды» («О хлебе»), а завершила цикл стихотворением «Урожай», смысл которого определяют строки о том, «что хлеб рекой течет, все склады загружая». Итак, от голода и разрухи двадцатого года к богатству продуктов — такова мысль автора, выраженная этими двумя стихотворениями.

В цикл входят еще стихи «Колосок», «В степи», «Мы ждали снега», «Накануне». О первых двух стихотворениях и хочется поговорить особо. Речь в них идет о целине. Автор находит образные слова, когда говорит, что на распаханный пласт целины «лягут зерен бессмертные строчки», что «с горячим ветром спорит смело тугой пшеничный колосок», пришедший сюда, как «воин и как отважный следопыт». Все это так. Но где люди, покорители этой целины, созидатели плодородия на этой от века скупой земле? Где та молодежь, которая борется с непогодой, буранами, засухой, отстаивая для этого плодородия пядь за пядью на Алтае, Урале, Казахстане? В этих стихах ее нет. А вот здесь-то и могло проявиться чувство преемственности поколений, обнаружившееся в последнем сборнике поэтессы. Людмила Татьяничева — участница строительства Магнитогорска, посвятившая столько душевных строк своим сверстникам, комсомольцам первой пятилетки, скорее, чем кто-либо другой, могла бы написать о новом поколении комсомольцев, пришедших на штурм целины.

По сравнению с «Вишневым садом» в «Лирике» заметна бо́льшая работа над словом. Однако не везде она достаточна. Наряду с таким, например, запоминающимся сопоставлением с азбукой Морзе звуком, какой производит дятел при долблении дерева («…Слышно мне, как выстукивает дятел телеграммы на сосне»), мы встречаем неубедительные, неточные сравнения. В неплохом стихотворении «Все деревья ветром укачало» неточно отобранный глагол «укачало» повлек за собой следующую, возникшую по ассоциации с ним, строку «до рассвета будут крепко спать», как бы подчеркивающую спокойствие окружающего пейзажа, тогда как чуть ниже приводится противоречащая первому утверждению фраза: «небо предзакатное багрово, где-то рядом буйствует гроза». И именно это совпадает с тревожной напряженностью всего стихотворения.

Есть в последних сборниках Л. Татьяничевой и стихи без образов, представляющие собой поспешное перечисление предметов. Таково, например, «Урожай», суть которого состоит в констатации факта, что осенью хлеб течет рекой и наполняет склады, а страна воздает передовикам урожая почет. Это отдельные, безусловно, досадные недоработки сборников.

В целом же сборники стихотворений Л. Татьяничевой «Вишневый сад» и «Лирика» — удачные книги, свидетельствующие о серьезной работе поэтессы, о ее несомненном творческом росте и совершенствовании.

 

Николай Ефимов

ПОЭТ-ЛИРИК

(К 50-летию Н. А. Куштума)

Поэт Николай Алексеевич Куштум (Санников) родился на Южном Урале, в селе Куштумга, Миасского района, Челябинской области. Здесь прошли его детские годы. Еще мальчиком, помогая в работе отцу-плотнику и бывая с ним в соседних селах, полюбил он родные края: и горы, покрытые вечно зелеными лесами, и зеркальные горные озера, и быстрые реки и глубокие лога, и весь богатый лесной мир. От своей матери поэт узнал много народных песен и сказов. Все это не могло не сказаться на его развитии и наложило глубокий отпечаток на будущее творчество поэта.

Окончив сельскую церковно-приходскую школу, Н. Куштум начинает трудовую жизнь. Побывал он в разных городах, перепробовал несколько профессий, снова вернулся на Южный Урал. Все это время он усиленно занимался самообразованием, пробовал писать стихи. В 1929 году, его стихи стали публиковаться в печати и были оценены положительно. И не будет преувеличением сказать, что читатели любили стихи молодого Куштума и ждали их, а поэты-сверстники старались ему подражать.

Николая Куштума справедливо считают одним из зачинателей литературного движения в послереволюционные годы на Урале. Работая в Златоусте, он организовал там литературную группу «Мартен», которой руководил несколько лет. Кропотливо работая с молодыми поэтами, передавая им свои знания, он сам заочно учится в Литературном институте имени Горького. В особенности много помогал он самодеятельным поэтам и песенникам, работая в Доме народного творчества.

Н. Куштума мы с полным правом можем назвать поэтом Южного Урала. И не только потому, что он родился здесь, не только потому, что он многое сделал для развития наших литературных сил, но, главным образом, вследствие тематической и образной близости к нашему краю.

Смелые и пытливые люди с различными профессиями, характерными для Южного Урала, населяют стихи поэта. Здесь и веселые лесорубы, и те, кто уходят «за Таганай далекий зверовать», и шахтеры (цикл «Шахтерские думы»), и сталевары (поэма «В добрый путь»), и «рудознатцы», ведущие геологов в поход».

«Я в глухих лесах уральских вырос», — пишет поэт, в лучших своих стихах воспевший южноуральские леса, вершины Таганая и Исыла, богатые красавцами-лосями («Стоит сохатый на пригорке. Зеленый мир заснул у ног»), зверями и птицами. Подробней об этой стороне творчества поэта будет сказано ниже.

Первой же книжкой стихов Н. Куштум обратил на себя внимание, как поэт молодости. Недаром рецензия на эту книжку («Бой») называлась «Жизнерадостный стих» («Литературная газета» 5 июля 1933 г.). В одном из первых своих стихотворений Н. Куштум пишет о том, как «из цехов запыленных» после трудового напряженного дня «выходит на берег зеленый веселой гурьбой молодежь», чтобы отдыхать, чтобы поднималась ввысь «веселая песня юнцов». А утром снова:

На первой книжке поэта следует подробней остановиться хотя бы потому, что обычно в ней заложена основа поэтического здания, которое вырастает с годами творческой работы.

Многие мотивы, звучавшие в книге «Бой», повторяются, углубляясь, и в следующих сборниках: «Возвращение молодости» (1934), «Лесная родина» (1937), «Стихи» (1948) и «Сторона моя родная» (1953). Главные из этих мотивов: воспевание молодости, и уральской природы, поэтизации труда. Бодрая песня молодости характерна для сборника «Бой», в котором впервые было опубликовано одно из лучших стихов поэта «Бродит молодость кудрявая»:

Эти теплые поэтические строки написаны поэтом еще в 30-х годах. Их заучивали наизусть, читали с эстрады. Недаром они публикуются почти в каждом сборнике Н. Куштума. Прошло пятнадцать лет, а эта тема продолжает волновать поэта, который снова и снова «песни пел о солнце, о весне», о молодости.

С интересом читаешь такие стихи, как «С многими в пути я разговаривал», «Я чувствую себя двадцатилетним», «Когда весна обрадует капелью» и другие, в которых поэт воспевает молодость и жизнелюбие.

Эти стихи опубликованы в книжке избранных стихов Н. Куштума «Лесные песни», изданной Свердловским книжным издательством в 1956 году. Сюда вошли лучшие стихи, написанные в разные годы. И нам сдается, что рассмотрение этой книжки поможет разобраться в том, что есть лучшего в поэтическом хозяйстве Н. Куштума.

Общее впечатление от сборника «Лесные были» светлое, жизнерадостное. Читая стихи Н. Куштума, хочется и самому сделать что-то значительное в своей работе, жить с бодрой песней и быть —

Лирическая тема молодости, присутствующая почти в каждом стихотворении, часто переходит в тему поэтизации нашего творческого и свободного труда. Но опять-таки зародыш этой песни труду мы находим еще в его первых стихах: «Наказ новому машинисту», «Упрямые строители». Правда, в этих ранних стихах хоть и встречались образные строки, но часто можно было встретить общие слова о труде.

или

Продолжением начатой темы труда являются стихи: «Настоящий парень», «Утро сталевара» и другие. Здесь поэтизируется сам человек труда, отдающий свои силы общему делу и потому становящийся красивым, любимым, «настоящим парнем»:

В последние годы Н. Куштум написал поэму «В добрый путь». В ней рассказывается о трудовом подвиге Семена Захарова, потомственного металлурга, который возвращается с войны в чине сержанта гвардии в родной городок, запрятанный в глухих лесах, у озера Сульмень — в Семигорье, «где сталь в мартенах сталевары льют».

Запоминается лирическое начало третьей главы поэмы:

Не долог отдых Семена Захарова. Ему предлагают работу в райкоме, но он отказывается: «Работы кабинетной не хочу!» Старые мастера радуются, что Семен будет снова у печи работать сталеваром, но вдруг слышат ответ Семена: «Нет, не пойду». В дальнейшем выясняется, что Семен решил пойти «лишь подручным сталевара, в помощники к тому, кого учил», потому что за годы войны он отстал в мастерстве…

Конфликт найден очень жизненный. И пусть были на первых порах работы Семена срывы, неудачи в жизни, он преодолел все и «выходит в мастера!» и обретает «большое человеческое счастье».

Интересная и верно решенная по содержанию поэма, тем не менее, в ряде мест недоработана. Хорошие традиции простоты и народности помогают поэту создать ряд ярких положительных образов тружеников, о чем уже писал П. Г. Антокольский в «Литературной газете». Следует присоединиться и к замечанию о том, что поэма страдает благополучием, идилличностью. Имеются и отдельные технические недоделки. Но в целом поэма удалась. В ней поэт остается верен своему лирическому голосу. Отдельные места поэмы звучат как законченные лирические произведения о человеке труда.

Очень удачен цикл «Вторжение в тайгу», в котором поэт сумел соединить поэзию труда с пейзажной лирикой. Здесь мы узнаем не только о героических тружениках — покорителях тайги, но и зримо представляем себе природу Урала. Вот после взрыва «седой утес, присев на лапы, в испуге смотрит с высоты», а рядом, по реке плывет огромный кедр:

Удаются поэту пейзажные стихи, в них ощущается его искренняя любовь к родному краю:

И, действительно, поэт видит, ощущает родной Урал: и «гнезда туч да пастбища ветров» и «бурелом лесов таежных», «в костре потрескиванье сучьев и странный шорох на реке». Наиболее удачные пейзажные стихи: «Далеко в горах страна родная», «Вторжение в тайгу», «Полюбил я суровые зимы», «Осень» и «Июньская гроза».

У поэта-лирика, каким, безусловно, является Н. Куштум, много интимно-лирических стихов. Следует сказать, что в некоторых из них: «На закате осеннего дня», «Ну что же, расстанемся, пусть!», «Мне все казалось, вы не та…» — поэт сбивается с голоса, изменяет своей манере письма. Зато Н. Куштум силен там, где звучит его собственный голос, где стихи, напевны и просты, отличаются народной образностью и лексикой.

К лучшим стихам этого плана относятся: «Сваты», «Аннушка», «Мне с вершины Таганая», «Бродит молодость кудрявая», «Дружки-товарищи», «Встреча», «Где мы вместе бродили», «Солнечный лучик» и поэма «В добрый путь».

Сплошь и рядом в стихах Н. Куштума мы встречаем народную песню. Иногда частушка целиком органически входит в стихотворение:

Внутренние рифмы, аллитерации, повторы создают напевность стиха, делают его сходным с народным:

Хорошее образное видение поэта, его умение сказать просто и доступно выгодно отличает его интимно-лирические стихи от подобных стихов иных поэтов:

Если присмотреться к тому, как добивается поэт такой простоты и емкости стиха, то снова и снова можно прийти к выводу о большом влечении Н. Куштума к народному творчеству.

Н. Куштум любил песню. Еще в первой книге поэт писал:

Из книги в книгу переходит эта мысль, а с нею появляются и новые стихи-песни. И это не так называемые «тексты» или «подтекстовки» к готовой музыке, которые, будучи оторваны от музыки, не представляют собой литературной ценности.

Стихи «Дружки-товарищи» и «На весенней зорьке» не были написаны специально как тексты песен.

Но они напевны, конкретны и по-настоящему сюжетны, несмотря на их небольшой объем. Поэтому-то они и были положены на музыку и исполняются с эстрады. Ждут своего композитора и такие песенные стихи, как «Аннушка», «Волны бьют о берег», «Где мы вместе бродили», «Заря, вдали чуть зримая» и другие.

В задачу настоящих заметок не входит рассмотрение прозаических произведений поэта. Поэтому ограничимся лишь упоминанием о том, что Н. Куштум издал сборник очерков о шахтерах Кизелевского угольного бассейна и повесть для детей «Подвиг», выдержавшую два издания.

19 декабря 1956 года исполнилось 50 лет со дня рождения и 25 лет творческой деятельности поэта Николая Алексеевича Куштума. Им издано свыше десяти книг. Хочется думать, что и Челябинское книжное издательство в ближайшее время выпустит в свет сборник избранных стихов Н. Куштума. Читатели Челябинской области должны получить возможность прочитать лучшие произведения своего поэта-земляка.

Хочется пожелать Н. Куштуму новых творческих успехов, чтобы в дальнейшем своем творчестве, говоря словами самого поэта: