Когда-то азиатский слон обитал на громадных пространствах – от междуречья Тигра и Евфрата на западе, до Китая на севере. Ныне он остался на площади 168 000 квадратных миль. Шансы азиатского слона на выживание – среди наступающих полей и плантаций на острова тропического леса – невелики.

Популяция уменьшилась до50 000. Особенно драматично положение этих животных в Малайзии.

Слониха была маленькая и худая. На вид ей было лет тринадцать-четырнадцать, и, судя по набухшим молочным железам, она была беременна. Цепь надежно приковывала ее к толстому дереву. Вся в липкой желтоватой грязи, она яростно бросалась на окружавших ее людей, издавая при этом жалобные звуки. Перед ней кто-то положил охапку пальмовых веток. Сначала она недовольно отбросила их хоботом, но потом все же принялась есть. Возле ее левого виска была видна гноящаяся рана от пули. Другая рана была на левой задней ноге.

…В континентальной части Малайзии слонов осталось не больше тысячи. Да и те, по образному выражению сотрудников Малазийского департамента охраны диких животных, с которым и довелось встретиться американскому журналисту Дугласу Чедвику, находятся в «карманах», то есть изолированы на «островах» тропического леса среди расширяющихся полей и плантаций.

Сельскохозяйственные плантации начали вытеснять влажные тропические леса, еще когда страна была британской колонией. После получения Малайзией независимости в 1957 году этот процесс значительно ускорился.

Как-то в одной газете был репортаж из малазийского штата Саравак, что на острове Борнео. На пути бульдозеров, посланных стереть с лица земли тропические леса, встали люди из племени пенан. Отчаянное противостояние не произвело ровно никакого впечатления на чиновников, которые ведали распродажей леса под плантации. Демонстрантов заключили в тюрьму, а оставшиеся жители деревни были переселены из леса на отведенные им земли.

При этом малазийские власти уверяли, что и уничтожение джунглей, и переселение их обитателей делается для блага самого же племени пенан. Похоже, они полностью унаследовали отношение белых колонизаторов к аборигенам – несчастные обитатели джунглей страдают от болезней и невежества и нуждаются в том, чтобы их спасли от самих себя. Бремя белого человека сменилось бременем малайского бизнесмена…

А куда деваться лесным гигантам?

Сейчас Малайзия – один из самых крупных в мире производителей древесины, каучука, пальмового масла и олова. По проекту, финансируемому Всемирным банком, десятки тысяч акров тропического леса отводятся под плантации масличной пальмы. Выгнанные из своего дома слоны совершают регулярные набеги на плантации в долинах: нежная сердцевина масличной пальмы пришлась им по вкусу.

Окапывание плантаций не помогает. Стенки рвов постоянно должны быть отвесными. А этого добиться нелегко, особенно в период муссонных дождей. К тому же слонов рвы не останавливают. Нередки случаи, когда самый большой слон спускается в ров и все стадо проходит по его спине, как по мосту.

Посадки стали обносить электроизгородями. Но слоны и тут нашли выход. Они поднимают опоры или перебрасывают через линию деревья. К тому же установка такой изгороди по карману лишь крупным землевладельцам.

Население Малайзии – преимущественно мусульмане – никогда не относилось к животным с почтением. Крестьяне не испытывают особых угрызений совести, подкладывая на слоновьи тропы фрукты, начиненные мышьяком или кислотой, добытой из аккумуляторов и батареек, перегораживая тропы обнаженными проводами, присоединенными к высоковольтным линиям электропередачи. Крестьянин, не колеблясь, будет стрелять в слона из старого дробовика или самодельного ружья. Владельцы же плантаций и другие крупные землевладельцы для расправы со слонами-нарушителями тайно нанимают бандитов. Браконьерство, без сомнения, приняло бы больший размах, если бы из страха перед восстаниями правительство Малайзии не объявило ружья крупного калибра вне закона.

Слонов подстерегают и глубокие ямы. Рассказывают об одной слонихе, всю ночь и полдня упорно старавшейся обрушить стенки земляной ямы, в которую попал ее слоненок. На местных жителей, пытавшихся отогнать ее выстрелами из ружей, она не обращала внимания. К двум часам дня слоненок выбрался из ямы.

Часто слоны попадают в проволочные капканы, поставленные на оленей и диких свиней. И нет зрелища более душераздирающего, чем слон с перетянутым проволокой хоботом, ползающий на коленях в попытках добыть себе еду с низких кустарников.

Конечно, слоны не остаются в долгу. Случаев нападения слонов на крестьян и сборщиков каучука немало.

С начала 1970-х годов Малазийский департамент охраны диких животных стал практиковать отлов слонов и переселение их в другие регионы страны.

Таких регионов, где эти животные могут чувствовать себя в безопасности, в Малайзии осталось только два. Это национальный парк Таман Heгapa, основанный в 1938 году британцами и до сих пор остающийся единственным национальным парком в континентальной части страны. Но здесь, на площади 1680 квадратных миль, уже живет около сотни слонов, и дальнейшее увеличение их численности вряд ли возможно.

Другой регион – на севере Малайзии, у границы с Таиландом. Официально считается, что эти леса охраняют водоразделы и защищают от наводнений. Но главная причина, по которой они уцелели, связана с тем, что в долгой беспорядочной войне, которую правительство вело с мусульманскими сепаратистами, это была ничейная земля.

Сюда и предстояло переправить из штата Перак, что в Центральной части Малайзии, ту слониху, с которой начался наш рассказ. Ее выследила и поймала, обездвижив выстрелом из специального ружья, группа захвата под руководством биолога, сотрудника Департамента охраны диких животных Мохаммеда Шарифа Дейма.

С 1972 года группы захвата отловили и переселили уже более 240 слонов – четвертую часть из всех, обитающих в континентальной части страны. У каждого пятого из них были тяжелые раны от дробовиков, мелкокалиберных ружей или капканов.

…Расположившись недалеко от пойманной слонихи, в жарком мареве тропического леса, группа захвата ждала прибытия помощников – ручных слонов. Привезенные из Таиланда и Индии, они играют очень важную роль в операции переселения. Помогают плененным собратьям слушаться людей, а главное – снимают у них сильный стресс. Вначале он приводил к гибели примерно 20 процентов пойманных животных.

Шариф рассказывает Дугласу Чедвику, что сотрудникам департамента пришлось убить несколько слонов, нападавших на людей.

– Однажды, – говорит он, – нас позвали, когда слон напал на крестьянина. Это было ужасное зрелище. Тело было растоптано, все кости раздроблены. Не думаю, что слоны всегда опасны. Но когда их потревожат, они становятся очень опасны. Сам я никогда не убивал этих гигантов… Животное такое печальное, испуганное. Иногда слоны даже плачут…

Но вот наконец прибывают ручные слоны с погонщиками. Большой слон по имени Бахадур и слониха из Таиланда.

Бахадур приближается к дикой слонихе, обнюхивает ее и встает рядом, слегка ее успокаивая и не давая метаться. Ручная слониха приветствует пленницу, коснувшись ее кончиком хобота. Та немедленно успокаивается.

Перегнувшись через серый бок Бахадура, погонщик делает дикой слонихе укол успокоительного. Неожиданно слониха падает. По-видимому, она сильно ослабла и доза оказалась избыточной. Падение для слона очень опасно, особенно если он падает на хобот. Легкие у слонов прикреплены непосредственно к грудным мышцам, и потому животное, упавшее на грудь и остающееся в этом положении более получаса, может задохнуться под тяжестью собственного громадного веса. Спасти его можно, только столкнув на бок.

Шариф немедленно делает погонщикам знак, и ручные слоны приподнимают пленницу. Она начинает оживать. Важно заставить ее двигаться.

Погонщики оборачивают вокруг ее тела канаты, соединяют их в упряжь и прикрепляют канаты и цепи. Наконец кавалькада отправляется в путь. Впереди ступает Бахадур, за ним пленница, которую слегка подталкивает сзади и направляет ручная слониха. Но прежде чем выбраться на дорогу, дикая слониха еще дважды падает. И снова ручные гиганты помогают ей подняться, и шествие возобновляется.

На каучуковой плантации у подножия холмов – встреча с местными жителями, в основном сборщиками каучука и членами их семей.

– Слоны стали злые, – жалуется старик, – не боятся нас. Раньше мы шумели, чтобы напугать их, но теперь держимся тихо и сами убегаем от них. В наших местах они уже убили троих – двух сборщиков каучука и лесоруба.

– Один из слонов частый гость на моем участке, – подхватывает другой крестьянин. – Каждый раз, когда мои дети идут к ручью, я волнуюсь за них…

Могучий Бахадур и ручная слониха подводят пленницу к большим грузовикам. Она поднимается по скату, ее надежно приковывают. Ручные слоны поднимаются в другой грузовик.

Дорога идет на север, мимо плантаций каучуковых деревьев. Их кроны сомкнуты, но почва под пологом леса – безжизненная смесь гербицидов и удобрений. Не видно птиц, не слышно их щебета и пения. Нет птиц и на окрестных болотах. Но, к счастью, через сотню миль к северу, возле озера Теменгорр, на склонах холмов сохранились джунгли. И хотя этот регион предназначен для защиты водоразделов и создания национального парка, на южной оконечности озера уже ведется рубка. Выбираются самые большие деревья с твердой древесиной. Всего к рубке предназначен 31 вид деревьев. Среди них шорея, или дерево сал, и драгоценные диптерокарпы. Они предназначены для Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов.

На самом деле компании рубят гораздо больше дозволенной квоты. Чтобы захватить больше деревьев, к отведенному участку прокладывают извилистые дороги. Как только дороги проложены и доступ к тропическому лесу открыт, туда проникают поселенцы и браконьеры. А когда территория будет достаточно заселена, правительство дает право собственности на частные участки в лесу. Если колонистов-поселенцев мало, их специально ввозит Федеральное управление по развитию земель, которое дает субсидии на устройство плантаций каучуковых деревьев или масличной пальмы.

По мнению правительства, чтобы стимулировать внутренний рынок, нужно увеличить количество потребителей. Недавно премьер-министр Малайзии призвал к увеличению населения страны с нынешних 17 миллионов до 70 миллионов к 2095 году. Чтобы стимулировать рост народонаселения, большим семьям даются значительные налоговые льготы. Больше граждан – больше потребителей…

И снова тот же вопрос: а куда деваться слонам?

По мнению большинства малазийских биологов, эта программа учетверения населения не оставляет диким слонам никаких шансов на выживание. Однако сотрудники Департамента охраны диких животных делают все возможное, отыскивая последние ниши и переселяя туда слонов. Правда, северная территория также не гарантирует им полной безопасности. В соседнем Таиланде много браконьеров, охотящихся за слоновой костью и мясом.

Но вернемся на озеро Теменгорр.

После ночлега на военной базе дикой слонихе предстояло плавание на север. Утром ее погрузили на плот, толстый деревянный настил которого был укреплен на 55-галлонных бочках из-под бензина, приковали цепями в центре. Шариф опрыскал ее пулевые раны дезинфектантом, и маленькая флотилия из плота, четырех военных моторных лодок, полных вооруженных солдат, и еще двух лодок с сотрудниками парка, биологами и чиновниками отправилась в плавание.

Мерцающая поверхность озера отражает густые джунгли. Кто растянулся, кто уселся на плоту. А в центре, возвышаясь надо всеми, прикованная цепями, стоит слониха, покачивая пальмовой ветвью в высоко поднятом хоботе. Это похоже на сцену перевозки священного белого слона или путешествие лилипутов с Гулливером по морю.

Чем дальше к северу, тем больше оживает слониха. И становится агрессивнее. Шариф беспрерывно окатывает ее водой из шланга. Слониха пытается схватить шланг, бросает в людей пальмовые ветки. Натянув ножные цепи, она вытягивает хобот, пытаясь им кого-нибудь достать. Все разбегаются по углам плота. А слониха продолжает буйствовать. Ей удается дотянуться до парусинового тента и сорвать его. Потом слониха хватает толстый конец причального каната и хлещет им вокруг. Лопается ножная цепь.

К счастью, показался северный берег, где собирались выпустить слониху. Плот мягко толкается об ил. На берег спущены тяжелые сходни. Погонщики осторожно освобождают слониху от оков, она быстро пробегает по сходням и скрывается в джунглях…

– Вот и еще один слон спасен, – с облегчением говорит Шариф.

По материалам журнала «Defenders» подготовила Т.Шумова