А Стахова Семена Георгиевича отправили спецрейсом в Москву, где направили к лучшим историкам СССР. Причем повезли со всем уважением. Стахова и Савицкого с докладом отправили на лучшей служебной машине НИИ в Москву, не пожалел директор ради такого случая обойтись без служебного ЗИЛа, благо, он мог без ущерба для самолюбия ездить и на Волге, и даже на Запорожце, но статус требовал иметь ЗИЛ в качестве специальной машины для особых случаев. Важно было еще и показать уровень жизни советских ученых иммигранту с серьезными перспективами среди историков СССР.
На шикарной машине доехали быстро, но для Стахова время тянулось медленно, так как он все за окном машины рассматривал. Так всегда когда много новых впечатлений в дороге. Как сказал один бурильщик: "Назад едешь из командировки быстрее, чем в командировку". Ровные дороги, засеянные поля, ухоженные городки и деревни по дороге, все казалось похожим на сказку даже на фоне довоенной Российской Федерации. И, к удивлению Стахова, часть полей, особенно на склонах холмов, обращенных на юг, занята виноградниками. В деревнях народа меньше, чем в середине двадцатого века, но все равно очень много на фоне родины Стахова. И алконавтов не видно. Видел, мельком раз, как разливали вино из картонной пачки мужики в одном месте, но далеко не спившиеся дегенераты, на которых в свое время насмотрелся.
А вот Москва его удивила первоначально меньшими размерами, чем столица Российской федерации. МКАД была десятиполосной, как и в РФ, но город был немного меньше по площади, чем в Федерации, да и плотность застройки была намного меньше, чем в Москве после Лужкова. До центра доехали за час, благо, улицы были слабо загружены.
У входа в известное здание на Лубянке встретил Стахова майор КГБ Ранцев. Проводил доцента в помещение, где уже ждали несколько профессоров новейшей истории и генерал с погонами КГБ. Он поздоровался со всеми, профессора также представились, генерал КГБ сказал, что он руководитель аналитического отдела в своей конторе. Потом генерал попросил прочитать Стахова лекцию по истории СССР и РФ. Семен Георгиевич сказал:
- Я вообще-то хотел узнать подробно, как у вас шла история. Ведь, насколько я понял, расхождение началось в 1964 году при отставке Хрущева.
- Вы еще успеете узнать нашу историю. Нам куда важнее узнать, что и как пошло не так в вашем СССР и что получилось в итоге. Так что начинайте лучше всего с 1953 года.
Стахов рассказал про ситуацию в стране перед смертью Сталина, борьбу за власть в 1953 году, про расстрел Берии. Когда упомянул, что очень много необоснованных обвинений было навешано на Берию Лаврентия Павловича, академик Тихонов возразил:
- У меня очень глубокие знания истории как раз на эту тему, и я ответственно заявляю, что да, действительно, было много необоснованных обвинений навешано на Берию, и пользы Лаврентий Павлович стране принес много. Но расстреляли его не зря. Обратите внимание, что ни Маленков, ни Жуков, хотя они были главные соперники в борьбе за власть Хрущева, не только не были расстреляны, но даже в тюрьму не сели. Жукова отправили на пенсию, а Маленкова вообще понизили только до министра электростанций. Это говорит о том, что Хрущев относился к ним как к соперникам за власть среди соратников, но не как к опасным врагам. И убрал их без излишней жестокости и кровожадности из числа конкурентов за власть. А Берию сочли крайне опасным врагом. То есть никак нельзя расстрел объяснить борьбой за власть. Из отзывов о Лаврентии Павловиче мне известно, что он всячески давил инициативу других людей, перехватывал их идеи и сам их реализовывал. Хотя как руководитель и организатор был на высоте. Не мог нормально работать в коллективе, старался всех подавить, а став Министром КГБ, с помощью своих сотрудников стал подминать под себя местные власти. Это расценили крайне угрожающими действиями, тем более что сотрудников госбезопасности тогда считали очень опасными людьми, хорошо помня про массовые репрессии, особенно ежовщину. И наследником Сталина нельзя назвать Берию, так как в конце 1952 года и начале 1953 года был арестован ряд людей, которые давали показания на Берию, позволяющие расстрелять Лаврентия Павловича. Похоже, готовился вал новых репрессий Сталиным против соратников, куда более масштабный, чем "ленинградское дело", во время которого было репрессировано много талантливых управленцев, из которых уцелели Косыгин и Андропов, но сгинул Вознесенский. Косыгина тогда спас Микоян, за что Алексей Николаевич был очень благодарен. Ладно, продолжайте.
Стахов продолжил, и его до истории 1964 года прервали только раз, когда сказал, что необоснованно Хрущев Жукова снял с поста министра обороны. Тихонов сказал, что, во-первых, Жуков был достаточно старым для отправки на пенсию, во-вторых, противился сокращению армии, которое было необходимо из-за бедности страны, в-третьих, создавал ряд проблем при модернизации армии, в-четвертых, откровенно мешал экспериментам, проводимым с целью создания и развития космонавтики. То есть, его надо было убирать, так как его ценность для армии и страны была сомнительной, как перестали быть полезными на высших командных должностях Ворошилов и Буденный перед Великой Отечественной войной.
Далее не прерывали Семена. Особо внимательно слушали описание отставки Хрущева, задавая ряд вопросов. Молчали во время рассказа про брежневское время, попросили чуть подробнее про события 1968 года. Далее не прерывали до позднего брежневского времени, только спросили про Китайско-Вьетнамскую войну и реакцию СССР. Потом был рассказ про ввод войск в Афганистан, ряд смертей в руководстве Советского Союза в первой половине 80-х годов, известный как "гонки на катафалках". Краткая характеристика времени Андропова, про которое Стахов сказал, что это был период, когда уже высокие зарплаты советских людей было проще всего потратить на товары и продукты, так как был максимум порядка в позднем СССР. Про время Черненко кратко упомянул, затем подробный рассказ о временах Горбачева, все его мероприятия времени Перестройки. Потом пошла детальная лекция о начале 1990-х годов, тем более что Стахов тогда был аспирантом истфака МГУ и многое сам лично видел в Москве. Видно было, что очень сильно хотелось расспросить всем Семена Георгиевича про то время, но все сдерживались, так как понимали, что тут надолго расспросов. После этого рассказ про историю Российской Федерации, про Ельцина, Путина, Медведева, олигархов, кризис, начавшийся в 2008 году, бурные события 2011 года, и на закуску про войну с НАТО, предательство многих своих чинов, режим оккупации.
После окончания лекции генерал сказал:
- Ладно, на сегодня хватит, потом продолжим разговор после анализа этой лекции. Сейчас вам будут делать документы, пройдете медосмотр, поедите нормально, само собой, приоденетесь. Пока вас будет сопровождать майор Ранцев, а после сами будете и по улицам гулять, и на работу ездить. Обживетесь, захотите - семьей обзаведетесь, если у вас нет семьи.
- Была семья. Жена погибла во время бомбардировки города. Было двое детей: сын на баррикадах погиб во время обороны города от войск нынешнего президента Московской федерации Гусакова Анатолия Борисовича, дочь похитили в рабство. Сам дочь не могу спасти. Ее муж пробовал спасти, так его убили и моего маленького внука тоже. Трупы я потом нашел, что случилось, мне очевидцы рассказали. В полиции, когда я пришел с заявлением о похищении, сначала стали прогонять, потом избили за настойчивость.
- Раз такое дело, наши будут бить оккупантов и их помощников не только аккуратно и очень больно, но и очень долго, чтобы помучились побольше. В 1979 году за Вьетнам Китаю вломили по первое число, а сейчас намного более веский повод для нападения.
После этого позвали майора Ранцева Александра Александровича, и тот повел Семена фотографироваться на паспорт и сдачу отпечатки пальцев. Потом повез на Волге ГАЗ-3116 в ведомственную поликлинику Комитета Гражданской Безопасности для сдачи анализов, которые надо сдавать натощак. И затем только пошли в ближайшую столовую общего пользования.
В ней майор посоветовал Семену двойную порцию пока не брать, а если будет мало, потом после поликлиники еще поесть. Так и сделал Стахов в отношении супа и салата, зато на второе взял двойную порцию гречки с двумя отбивными. А на третье чай с булочкой. Заплатил за все майор, собрав чеки для отчетности.
В поликлинике кроме хорошего оборудования, какое Семен видел только в дорогих клиниках для миллионеров по телевизору, его еще удивил очень долгий психолого-неврологический тест. Спросил, для чего, врач ответил, что это надо для того, чтобы больше знать про него, Стахова. Уточнять отказался.
После поликлиники заехали в центральное управление, получили деньги, в том числе и Семен. Ему выделили целых пять тысяч советских рублей под роспись, тысячу сторублевыми купюрами и четыре тысячи пятисотками. Он тихонько рассмотрел купюры. Это не были привычные с детства и юности купюры образца 1961 года, скорее напоминали банкноты евро по раскраске и степеням защиты. На купюрах по 500 рублей был привычный портрет Ленина, на сотках Косыгина.
С деньгами поехали в ГУМ за покупками. Там полностью прибарахлился Семен, попутно порадовавшись ассортименту товаров, купил книгу по истории СССР себе на вечер. Ранцев только усмехнулся, глянув на книжку по истории, но ничего не сказал. Зашли в ближайший ресторанчик, оказавшийся национальным украинским, кроме еды предложил Стахов выпить, но майор отказался, сказав, что за рулем не пьет. Семен хотел заказать водки, но таковой в ассортименте вообще не оказалось. Думал взять коньяка, но, полистав винную карту, заказал белое десертное Солнечной Долины, справедливо рассудив, что коньяка лучше потом дешевле взять в магазине, а вино Солнечной Долины проблема найти в винных отделах магазинов, тем более что мадерой можно заменить отчасти коньяк.
Наконец, в конце дня Стахов попал в гостиницу в сопровождении майора, тот попросил никуда далеко не уходить в городе до получения паспорта.