Как не жениться на принцессе

Рианлин открыл глаза, и в них тут же хлынул свет — яркий, почти нестерпимый. Но лучник не отвернулся, не заслонился рукой: для него это сияние было подобно прохладной воде для умирающего от жажды.

Слишком долго он блуждал по подземным коридорам, куда никогда не проникают лучи солнца, слишком тяжёл был его путь. Он помнил, как погас последний из факелов, запасённых могучим Хлодгаром, как истаяли один за другим люминаторы, давным-давно украденные пройдохой Нимблом у какого-то колдуна, как призрачный огонь, зажжённый молодой эльфийкой Т’эанн, угас вместе с её силами. И только его глаза — глаза лучшего лучника Кальдеры, победителя Имперского турнира — по-прежнему вглядывались в темноту. Он должен был найти дорогу, должен был вывести друзей из этого лабиринта, куда их привела его безумная мечта…

И он помнил, как в самом конце непроглядная мгла сгорела в багровом пламени…

Понемногу белое сияние перестало слепить Рианлина. Лучнику показалось, что он смотрит в ясное небо, озаряемое полуденным солнцем. Вот только он никак не мог понять одного: почему небо золотое, а солнце голубое, да ещё и двоится? Должно быть, он уже мёртв и находится на небесах… В самом деле, на земле не бывает такой красоты… такого покоя… такого счастья…

— С возвращением, любимый, — услышал он ласковый голос. И только тогда Рианлин понял, что за небо он принял пушистые золотые волосы, обрамляющие нежное лицо, а за два лазурных солнца — глаза принцессы Дженнифер.

— Ваше Высочество! — ахнул он. — Вы…

— Не называй меня так, — с улыбкой сказала она. — Разве есть в этом необходимость теперь… после того, как ты спас наше королевство? После всего… что ты сделал для меня?

— Значит, Чёрный Змей… — прошептал Рианлин.

— Да, — кивнула принцесса. — Он мёртв. Хлодгар рассказал, как ты пустил свою последнюю стрелу прямо в облако пламени, которое Змей выпустил в тебя… и та, пролетев сквозь огонь, пронзила глотку чудовища, его единственное уязвимое место! Правда, Нимбл уверял, что ты сам бросился Змею в пасть, проскользнул ему в брюхо и уже оттуда выпустил по стреле во все его три сердца, а также в печень, селезёнку и… не помню точно, что Нимбл ещё называл… Но Т’эанн сказала мне по секрету, что Нимбл в это время валялся в обмороке и ничего не мог видеть, — хихикнула Дженнифер. Рианлин резко сел: страшная боль обожгла грудь и плечо, и ему стоило большого труда не упасть снова на подушки.

— Хлодгар, Нимбл… Т’эанн… Они все живы? С ними всё в порядке?

— Тебе рассказать, — снова улыбнулась принцесса, — или показать?

Легко ступая по мягкому ковру, Дженнифер прошла через комнату и скрылась за дубовыми дверями. Через мгновение она вернулась в сопровождении весёлого бородатого великана, ухмыляющегося узкоглазого коротышки и изящной девушки с длинными чёрными волосами, заправленными за острые уши.

— Я хотела, чтобы вы встретились на нашей свадьбе, — дрожащим от счастья голосом сказала Дженнифер, — но потом решила, что не стоит беречь всю радость для одного дня… Да, любимый, мы поженимся, как только… что?

Кровать Рианлина была пуста. Подушки в беспорядке лежали на полу, а от одного из столбов, поддерживающих балдахин, к окну тянулась верёвка из связанных простыней…

— Нет, стоп, это ерунда какая-то, — вырвалось у меня. Я перечитал последний абзац и непонимающе протёр глаза, а потом внимательно осмотрел ручку. Ни то, ни другое не помогло. С тетрадного листа на меня смотрели строчки, которые я абсолютно не собирался писать.

— Глупости, — помотал я головой и извилистой линией зачеркнул непрошеный абзац. После непродолжительного размышления та же участь постигла ещё полстраницы.

— Всё это лишнее, — буркнул я себе под нос. — Нечего им сидеть, разговоры разговаривать. Сейчас вот быстренько закруглю эпизод, и пора свадьбу описывать. И так уже неделю над этим проклятым рассказом сижу.

После чего я с ожесточением зашуршал ручкой по бумаге.

— Ваше Высочество! — ахнул он. — Вы…

— Не называй меня так, — с улыбкой сказала она. — Разве есть в этом необходимость теперь… после того, как ты спас наше королевство? После всего… что ты сделал для меня?

— Что бы я ни сделал для тебя, — медленно произнёс Рианлин, понимая, что выбрать нужные слова сейчас было куда труднее, чем сразить Змея, — всего будет недостаточно… любимая…

И тогда он почувствовал, что больше не может бороться с потоком лазурного света, льющимся из глаз Дженнифер. Превозмогая боль, он приподнялся на подушках — и два солнца погасли… Ведь когда женщина смотрит на любимого, лишь одно способно заставить её закрыть глаза — поцелуй…

— Отдыхай, — шепнула принцесса, когда его губы позволили ей это. — Как только ты наберешься сил, состоится наша свадьба — и я не хочу, чтобы ты заставлял меня ждать…

— Не беспокойся, — тихо сказал Рианлин, привлекая её к себе, — у меня найдутся силы.

И с этими словами он протянул руку вверх и, ухватившись за складку балдахина, резко рванул на себя. Дженнифер, так и не открывшая глаза, не поняла, что произошло, когда на неё обрушилась плотная и тяжёлая ткань. Рианлин же с удивительным для раненого человека проворством закатал принцессу в балдахин, спихнул с кровати и с криком «Свадьбы не будет!» выскочил в окно.

— Всё, ну его к чёртовой матери! — рявкнул я. — Спать пора! А то пишется бред какой-то…

Я захлопнул тетрадь, швырнул её на стопку книг, которая от этого с шелестом рассыпалась, и вышел из комнаты, яростно хлопнув дверью.

* * *

— Вот объясни мне: тебе больше делать нечего? Сколько можно меня мучить?

— Что такое? Кто ты?

— Не узнал? А надо бы. Я же этот самый, Рина… Ринлин… Тьфу! Ты сам-то это имя дурацкое выговорить можешь? Почему у тебя что ни герой, так обязательно какой-нибудь эльфийский Клин-блин?

— Погоди, не кричи так. Я сплю, между прочим! И кстати, что ты делаешь в моём сне?

— Поговорить пришёл. Ты ведь меня уже который месяц изводишь. То имена даёшь, на которых язык сломать можно, то в жёны суёшь каких-то принцесс приблажных…

— Эй, что значит «который месяц»? Я рассказ этот неделю назад только начал. Ну, имя твоё придумал чуть раньше…

— Конечно! «Чуть раньше»! Ты меня год назад придумал, когда свою первую сказку сочинил! Так что не лучник я, не королевский страж и не принц в изгнании, а самый обыкновенный фермер! И зовут меня не Клин-блин, а просто Джек!

— Джек?.. Да-да, я помню… Но как ты оказался в этом рассказе? Я давно закончил писать про тебя. С тех пор у меня появилось много других персонажей. Я создал новых героев…

— Ха! Держи карман! Думаешь, коли назвал человека не Джеком, а каким-то там Дзын-Дзоном или Трынь-Брынем, так он уже сразу и новый герой? Кабы ты и впрямь создал кого-то нового, я бы спокойно тыквы растил у себя на ферме. Так нет же! Взял меня, нарядил в чужое тряпьё, окрестил по-другому и погнал подвиги геройствовать! Драконов на мясо рубить, принцесс, будь они неладны, спасать — а в конце ещё и королевство получай. Или полкоролевства, если сильно повезёт…

— Ну так и что тебе не нравится? Ведь сказки всегда заканчиваются хорошо — иначе не стоит их и писать… Даже сейчас, если бы ты не мешал мне, то уже был бы женат на прекрасной золотоволосой деве…

— Вот. Об этом-то я с тобой потолковать и хотел. Послушай, добрый человек, не жени меня на этой кукле. Видеть я уже твоих золотоволосых не могу. У меня, между прочим, на ферме невеста осталась, ждёт! Домовитая, смышлёная, расторопная — не чета твоим принцессам, которые то в обмороке лежат, то на брачном, прости господи, ложе… И в глазах только небо — нет бы хоть одна мыслишка проскользнула…

— Ты… Да как ты смеешь? Кто ты такой, чтобы критиковать мой любимый образ? Когда я описываю её, то над каждым словом думаю больше, чем над всей твоей сюжетной линией! В ней я воплотил всю красоту, которая живёт в моей душе, всё самое доброе и прекрасное! Ты должен с ума сходить от радости, что она станет твоей женой! А она станет, не сомневайся! И вы будете счастливы и умрёте в один день!

— Ну ладно, сказочник. Только сначала поймай меня. Я от тебя раз ушёл, другой ушёл, и сколько бы ты ни тужился — всё равно уйду…

— Глупец…

— Никакой я не глупец! Я обыкновенный сказочный дурак! И коли уж ты меня таким создал, то и не взыщи…

* * *

Проснувшись, я сразу бросился к столу. Серая тетрадь выглядывала из-под рассыпавшихся книг: наспех протерев глаза, я перелистал её от конца к началу. Путешествия и приключения, леса и горы, дворцы и подземелья… И откуда-то из глубины, из тени строк на меня всё время смотрели лазурные глаза…

Пока вдруг с первой страницы мне не улыбнулся весёлый парень с растрёпанным волосами, перевязанными бечёвкой.

Казалось, это было так давно… Мой первый опыт, проба пера, набросок… С тех пор я нашёл свой стиль, создал собственный мир, населил его героями и злодеями, драконами и рыцарями… И добро всегда побеждало зло, красота торжествовала над уродством, а золотоволосая принцесса выходила замуж за героя. И я не собирался менять законы этого мира в угоду своему неудачному творению…

— Нет уж. Я тебя породил — я тебя и женю.

* * *

Солнце клонилось к горизонту, но Рианлин без устали кричал:

— Меня зовут Джек!!!

— Да не мешай же мне писать! — я почувствовал, что выхожу из себя. — Ладно, будь Джеком, если так охота!

Солнце клонилось к горизонту, но Джек без устали нахлёстывал коня. Несчастный скакун уже ронял пену, но лучник не мог позволить ему замедлить бег. Граница королевства была уже совсем близко, а за ней Джека ждала свобода.

Впрочем, до этой свободы ещё нужно было доскакать. Принцессы — избалованный народ; они не привыкли к тому, чтобы их женихи сбегали прямо из-под венца. А Дженнифер не только не являлась исключением из правил — она была их идеальным примером. Поэтому Джек не сомневался, что за ним вышлют погоню. Но всё же, когда он наконец услышал топот копыт за спиной, ему стало немного неуютно.

А когда он обернулся и увидел своих преследователей, ему стало по-настоящему неуютно.

Три всадника были ещё далеко, но Джек без труда узнал их. После того, как они целый месяц мозолили ему глаза, лучник вряд ли смог бы с кем-то спутать эту троицу. Огромный варвар, которому впору было скакать не на лошади, а на заморском звере единороге… щуплый человечек в сером плаще, с арбалетом за узкими плечами… черноволосая девушка, скачущая без седла и уздечки на белоснежном коне… Да, Дженнифер сделала правильный выбор.

Джек стегал коня, понукал его, перемежая мольбы проклятиями, но расстояние между ним и преследователями неуклонно сокращалось. Их лошади, казалось, только что выбежали из конюшни, и с каждым мигом их силы росли. Джек не верил своим глазам: такого просто не могло быть…

— Мы в сказке, друг мой, — ехидно пробормотал я, — поэтому как я захочу, так и будет. Сейчас у тебя ещё и конь споткнётся…

Конь Джека рухнул как подкошенный. Лучник вылетел из седла и покатился по земле; но счастливая звезда хранила его, и он тут же вскочил на ноги, целый и невредимый. Мир ещё не перестал крутиться перед его глазами, но Джек бросился бежать. Он не надеялся спастись и даже не оглядывался: ему оставалось лишь гадать, что настигнет его первым — аркан Хлодгара, дротик Нимбла или сонные чары Т’эанн…

На дороге впереди встало облако пыли. Из него вырвались сверкающие доспехами конные воины: их было полтора десятка, не меньше. Не задумываясь о том, друзья это или враги, Джек бросился к ним.

— Помогите! — кричал он, пытаясь заглушить топот и грохот. — Помогите! Женят!

Конники сомкнулись кольцом вокруг него. Задыхающийся Джек упал на колени, пытаясь скорее обрести дар речи и всё объяснить своим спасителям, но их внимание в тот момент было поглощено совсем другим.

Дрогнула земля под ногами Хлодгара, соскочившего на землю; в руках великана уже блестели боевые топоры. Нимбл, ставший совсем маленьким и незаметным, как-то застенчиво натягивал арбалетную тетиву. Т’эанн же вылетела вперёд и подняла своего белого скакуна на дыбы — и того мига, пока все вольно или невольно любовались ей, эльфийке хватило, чтобы завладеть ситуацией.

— Кто вы, незнакомцы? — гордо воскликнула она. — По какому праву препятствуете нам исполнить свой долг?

Навстречу ей выехал широкоплечий всадник с белым конским хвостом на шлеме.

— Если трое преследуют одного, — провозгласил он, — мы склонны предположить, что ими движет не долг, а месть или корысть! И пока вы не объясните нам причину сей погони, мы не сойдём с вашего пути! Что совершил этот несчастный и какой участи вы хотите его подвергнуть?

— Он убил Чёрного Змея из Логнеза, чудовище, много лет наводившее ужас на окрестные сёла, — произнесла Т’эанн, — и за это должен жениться на принцессе Дженнифер, повелительнице Кальдеры.

— Не слушайте её! — завопил Джек. — Я не убивал его! Я вообще не хотел туда идти: меня заставили вот эти трое сумасшедших! Они тащили меня по таким местам, куда я не сунулся бы и ногой, а по пути ещё свергали тиранов, освобождали города, расколдовывали спящих красавиц и валили всё на меня! А когда мы добрались до этого растреклятого Чёрного Змея, опять же всё сделали сами!

— Неправда! — пискнул Нимбл. — Я ему только крылья подрезал!

— А я только за хвост держал! — громыхнул Хлодгар.

— Не отрицай, Рианлин, — уверенно сказала Т’эанн, — именно твоя стрела сразила чудовище!

— Не моя! — в отчаянии выкрикнул он. — Её Хлодгар выковал! А Нимбл смазал ядовитой желчью! А ты заколдовала так, чтобы она летела точно в цель! Какая, спрашивается, во этом моя заслуга? Вы сами одолели Чёрного Змея — вот и езжайте к вашей Дженнифер и женитесь на ней все трое!

— Я не могу на ней жениться, — невозмутимо сказала Т’эанн, — она не эльфийка…

— Ладно, хватит языком чесать! — взревел Хлодгар. — Давай залезай на мою кобылу, и поехали во дворец! Принцесса сказала тебя привезти, вот мы и повезём: а в седле или поперёк седла — это уж тебе решать…

— У принцессы Дженнифер здесь нет власти, — надменно бросил всадник с конским хвостом на шлеме. — Вы только что пересекли границу наших земель… — Сердце Джека взмыло в небеса. 

— …Где правит Её Высочество принцесса Джайна!— …И камнем упало в пропасть.

— Этой ночью, — продолжал всадник, — ей приснился вещий сон: с севера должен прийти могучий герой, который примет королевство под свою руку и впредь будет защищать его от злодеев и чудовищ. Мы, воины личной гвардии принцессы, получили прямой приказ: отправиться к границе наших стран и первого, кого встретим на пути, доставить во дворец Её Высочества. Некоторые из нас взяли на себя смелость усомниться в справедливости подобного решения: но теперь, когда нам и вправду повстречался богатырь, чьи подвиги…

Его речь прервал дикий вопль. Джек свалился на землю и принялся биться об неё головой.

— Он не желает быть мужем вашей Джайны! — без тени сомнения в голосе сказала Т’эанн. — Ему суждено жениться на принцессе Дженнифер!

Всадник с хвостом вытащил из ножен меч. Его примеру последовали и остальные воины.

— Мы выполним приказ нашей повелительницы, — решительно сказал он, — чего бы это нам ни стоило… да и вам тоже.

В воздухе свистнул арбалетный болт, и всадник свалился под копыта своего коня. Нимбл уже торопливо перезаряжал оружие. Хлодгар, который явно был не в силах больше сдерживаться, с рёвом бросился на врагов, размахивая топорами, словно собирался изрубить каждого из них на дюжину кусочков. С кончиков пальцев Т’эанн сорвался дождь синих молний; конское ржание смешалось с криками раненых и лязгом металла, а затем его снова прорезал звон тетивы.

В этом столпотворении никто не заметил, как Джек тихо, словно уж, отполз в сторону и скрылся в придорожных кустах.

* * *

— Опять убегаешь? Неужели ты надеешься спрятаться от меня в мире, где всё подвластно моей воле?

— Всё, кроме меня самого! Ты мне какие только козни не строишь — а у меня до сих пор ни короны на голове, ни кольца на пальце! Так и буду убегать — авось и до фермы своей добегу…

— Это тебе не поможет — ведь её тоже придумал я…

— А вот посмотрим! В родном доме и стены помогают! Мне там каждый камешек знаком, каждая травиночка! Ворота закрою, пудовый замок повешу, двери бревном подопру — пусть хоть всем королевством ко мне приходят, не выйду…

— Да, Джек, дураком я тебя создал, дураком ты и остался. Думаешь, на ферме ты будешь в безопасности? Многие сказочные герои и вовсе с печи не слезали, но не жениться на принцессе так и не смогли… Что ж, если хочешь — побарахтайся ещё немного. Моя сказка выйдет на пару страниц длиннее…

* * *

Ворота фермы были открыты. Над трубой поднималась тоненькая струйка дыма: изгибаясь на ветру, она словно бы манила Джека в дом, где его милая Джули уже наверняка готовилась накрывать на стол. Всё вокруг было настолько родным, что Джек был готов броситься вперёд с раскрытыми объятиями — туда, к собственноручно отстроенному дому, яблоневым деревьям, огороду, где только начали завязываться тыквы, сараю, колодцу с потемневшим от воды и ветра воротом…

И в этот момент он ощутил неожиданное, непреодолимое желание напиться ледяной воды из своего колодца.

— Хлебну водички с дороги, — бормотал Джек, крутя скрипящий ворот. — Да и умоюсь заодно… Смою пыль чужих стран, чтоб они сгорели все подчистую… То-то Джули удивится — в окно выглянет, а я здесь, румяный, красивый… Вытащив ведро, он поставил его на край сруба и уже опустил лицо к тёмной воде, как вдруг заорал не своим голосом.

Вместо его собственного, прекрасно знакомого лица ему навстречу высунулась страховидная рожа — вытянутая, покрытая зелёной чешуёй и моргающая изумрудными глазами.

— Добрый человек, — прохрипела рожа, открыв зубастую пасть, — отпусти меня… кхе-кхе… обратно в воду. Я тебе… кха… пригожусь. Желание любое выполню.

— Как… любое? — выдохнул Джек, опознав в чудовище, ворочающемся в ведре, огромную рыбу.

— Ну… не любое, — вздохнула она. — Вечную молодость не дам: кабы умела, сама бы пользовалась… кхе-кхе! Гору золота тоже не принесу, и не спрашивай, почему, — рыба вдруг помрачнела. — А вот если, скажем, принцессу в жёны… Ты только в колодец меня кинь поскорее, пока я тут не задохнулась…

— Ах, в колодец? — страшным шёпотом спросил Джек. — Я тебя, старая сводня, в котёл сейчас кину! С лучком да с картошечкой!

Ухватив рыбу за хвост, он раскрутил её в воздухе и от всего сердца шмякнул головой о сруб. Ведро с грохотом и плеском свалилось внутрь, но Джек, не обратив на это внимания, бросился с рыбой к сараю. Там он швырнул её на чурбак, на котором колол дрова, и, схватив лежащий рядом топор, разрубил зелёной бестии брюхо.

Из распоротого живота на гладкое дерево выкатилось золотое кольцо. Оно сверкнуло на солнце, на миг ослепив Джека; протирая глаза, он услышал звук, который последнее время нравился ему всё меньше и меньше.

Топот копыт.

В ворота фермы влетели всадники. Перепуганному Джеку показалось, что в их руках блестят обнажённые мечи: но при ближайшем рассмотрении это оказались медные трубы.

Что для него, если вдуматься, было гораздо опаснее.

— Будь благословен сей день! — под пение труб провозгласил один из всадников. — Наконец-то отыскалось кольцо короля Норберта, залог благополучия нашего государства! Возрадуйся, незнакомец! Тебе, без сомнения, известно, что нашедшему это сокровище обещана рука королевской дочери, прекрасной принцессы Джиневры…

— Нет! — взвизгнул Джек. — Это не я нашёл! Это… вот, рыба! Видите, ещё дышит? Это не рыба, а… заколдованный принц! Отвезите его своей принцессе, пусть она его поцелует, а там и свадьбу можно играть! А меня оставьте в покое!

— Скромность твоя под стать будущему королю, — поклонился всадник, — но увы, мы не можем оценить её по достоинству. Садись же скорее в седло, ибо принцесса слишком долго ждала славного часа, когда кольцо вернётся во дворец…

Джек метнулся вперёд, проскользнул под брюхом ближайшего коня и по лестнице, стоявшей у стены, взлетел на крышу дома. Пинком отшвырнув лестницу, он подбежал к трубе, из которой до сих пор поднимался дымок. Наверняка в печи жарко горел огонь…

— Лучше бы вы согласились на рыбу! — крикнул он остолбеневшим всадникам внизу. — А теперь плакало ваше кольцо вместе с будущим королём! И с этими словами он швырнул кольцо в печь.

Из трубы вырвался столб пламени. Земля дрогнула: всадники взвыли и рассыпались в прах. Налетел ветер, взметнувший солому на крыше; облака над головой Джека разошлись, и оттуда спустились три птицы невиданных размеров. На спине самой огромной восседал белобородый старец в длинной развевающейся мантии.

— Радуйтесь, люди! — прокричал он неведомо кому. — Радуйтесь, ибо уничтожено Кольцо Злодейства и сгинул Чёрный Король! Слава герою, спасшему нас! Воздайте ему великую хвалу! Воздайте хвалу будущему супругу принцессы Джариэль! Ноги Джека подкосились, и он без сил опустился на крышу.

— Твоя взяла. Больше не играю. Забирай меня в Кальдеру и жени на Дженнифер, пока я с ума не сошёл. Дураком быть я уже привык, а сумасшедшим жить неохота…

— Быстро же ты спёкся, — улыбнулся я. — Ко мне только начало приходить вдохновение. Ну, будь потвоему: вернёмся к началу нашей сказки…

Весело насвистывая, я вырвал три страницы из тетради, сложил из них самолётики и запустил их в форточку. Помахав вслед неудачным приключениям моего глупого героя, я бегло просмотрел то, что осталось в тетради и, вполне довольный результатом, снова принялся писать.

— Отдыхай, — шепнула принцесса, когда его губы позволили ей это. — Как только ты наберешься сил, состоится наша свадьба — и я не хочу, чтобы ты заставлял меня ждать…

— Не беспокойся, — тихо сказал Рианлин, привлекая её к себе, — у меня найдутся силы. Объяви народу, что наша свадьба состоится послезавтра.

— Послезавтра? — в шутливом расстройстве протянула Дженнифер. — Почему не завтра?

Промедлив долю секунды, Рианлин ответил:

— Дай мне один день. Я хочу полностью осознать своё счастье и подготовиться к новой жизни. Жизни с тобой, любимая…

* * *

— Подожди! Ты думаешь, я тебе поверю? Я-то не золотоволосая принцесса, я твои хитрости насквозь вижу! Думаешь, снова удастся меня провести? Не испытывай моё терпение, Джек, а то женю тебя на лягушке и живи, как хочешь…

— Ладно, сказочник, шутки в сторону. Давай заключим договор. Ты даёшь мне один день, только один — и ни в чём не мешаешь. Если я найду способ отвертеться от свадьбы — будешь придумывать своей сказке другой конец. Если у меня снова ничего не выйдет — так и быть, женюсь.

— Идёт! Но учти: даже если я отойду в сторону, против тебя станут работать все законы сказочного мира. А эта сказка закончится хорошо, Джек, хочешь ты того или нет…

* * *

…Джек медленно брёл по мостовой, уныло глядя себе под ноги. Последний день его свободы близился к вечеру, и похоже, пора было признать своё поражение. Все хитрости, которые он сумел изобрести, обернулись полным провалом.

За время своих странствий Джек повидал многое. Он выходил победителем из битв с великанами, разгадывал загадки грифонов, а однажды умудрился побывать на том свете и вернуться. После всего пережитого даже законы сказочного мира казались ему лёгкой преградой; но он не ожидал, что столкнётся с женским упрямством. Против этого врага не было оружия.

За один день герольды Дженнифер успели разнести по всему королевству весть о предстоящей свадьбе принцессы. Само собой разумеется, весь народ стоял на ушах в ожидании радостного события, сулившего мир, благоденствие и бесплатную выпивку. Неудивительно, что Джеку так и не удалось найти ни единого человека, который бы согласился помочь ему испортить этот праздник.

В отчаянии он бросился к своим старым боевым товарищам. Хлодгар, Нимбл и Т’эанн прошли с ним бок о бок сотни дорог и не раз спасали от гибели; они не могли оставить его в этот час величайшей нужды…

Первым делом Джек навестил Нимбла. Старый мошенник слыл самым хитрым человеком в королевстве, и наверняка у него за пазухой хранились сотни способов избежать опасности — даже такой, как женитьба. Выслушав взволнованный рассказ Джека, вор прищурил маленькие глазки, почесал бородку и заявил, что за сто золотых готов продать ему редчайшее, сильнейшее, почти бесценное зелье. Выпивший его должен был вскоре уснуть сном, похожим на смерть; его члены холодели, сердце затихало, а дыхание останавливалось — но по прошествии двенадцати часов он вставал, как ни в чём не бывало. Нимбл красочно расписал, как придворные вместе с безутешной принцессой отнесут Джека в королевский склеп, откуда он той же ночью выскользнет под покровом темноты. Не помня себя от радости, Джек выбежал из каморки вора с драгоценным пузырьком в кармане…

Он до сих пор не понимал, что заставило его заглянуть по дороге к знакомому алхимику. Тому хватило одного взгляда на зелье, чтобы опознать в нём сильнейшее слабительное.

Джек не стал возвращаться к Нимблу. Он и без того знал, чья тонкая рука вручила старому пройдохе проклятый пузырёк. Вместо этого он поспешил в королевский лес, на опушке которого стоял домик Т’эанн.

Эльфийка не умела лгать. Вместе с тем она безошибочно распознавала чужую ложь. Поэтому Джек не стал ходить вокруг да около и прямо спросил, есть ли у неё что-нибудь, что позволило бы ему не жениться на принцессе. Помедлив, Т’эанн неохотно ответила, что может дать Джеку один древний свиток. Подобные свитки, по её словам, много лет разыскивались и уничтожались, так что теперь их осталось всего два. Слишком страшным и противоестественным было запечатлённое на них заклятие — Заговор Перемены Пола…

Эльфийка не умела лгать. Джек уже готов был прочитать багровые буквы на старом пергаменте, но она остановила его и призналась, что второй свиток несколько часов назад отдала принцессе…

Джек ушёл с пустыми руками. Его до смерти пугала мысль о том, что он может стать мужем Дженнифер — но мысль о том, что она сама станет его мужем, была ничуть не приятнее.

В отчаянии он поплёлся к дому Хлодгара. Простодушный варвар едва ли мог помочь ему измыслить какой-нибудь коварный план; но Джек слышал, что только вчера из далёкого северного Скайрима, родины Хлодгара, пришёл караван с вином. Хлодгар частенько хвастался, что после бутылки скайримского вина даже горный медведь свалится с ног и проспит по меньшей мере два дня. Загнанный в угол Джек был бы рад даже такой отсрочке…

Но, услышав храп, доносившийся из окна Хлодгара, Джек не стал даже заходить. И без того было ясно, какой печальный конец постиг знаменитое скайримское вино. Раскатистому басу вторили и другие, не столь мощные: наверняка рядом с варваром сейчас валялось не менее дюжины собутыльников. И вне всяких сомнений, на них были лилово-золотые плащи личной гвардии принцессы Дженнифер. Верные воины всегда готовы были по первому слову своей повелительницы пойти на любой риск…

Волоча ноги по гладким камням, Джек размышлял, куда пойти теперь. К портному, заказать подходящий костюм для свадьбы? К ювелиру, присмотреть кольцо? Или в канатную мастерскую — купить то, что вскоре действительно пригодится?

За всеми этими нелёгкими мыслями Джек даже не заметил, как перед ним выросла тёмная фигура. Он не сразу понял, что произошло, когда сильная рука ухватила его за шиворот и утащила в чёрный дверной проём.

— Что… — успел выдавить он.

— Тихо! — прошипела фигура. — Ни звука, а то…

Конец фразы повис в воздухе. Темнота разверзлась, и их захлестнул сметающий с ног поток света, жара, треска и запаха горелого мяса. Ослеплённым глазам Джека привиделись самые настоящие адские врата, на пороге которых стояло нечто необъятное, рогатое и орущее дурным голосом.

— Явился, шлёндра, забодай тебя минотавр! Где тебя на этот раз эльфы носили, мать твоя баньши? Я тебе, козероговому сыну, ясно сказала мусор вынести! А чем ты слушал, троллева задница? Я с ярмарки вернулась, а по кухне уже тараканы ползают с гремлина размером! Тебе-то всё равно, ты только дрыном своим железным махать горазд, а веник взять — руки отвалятся! А ну отвечай, кого в дом притащил? Опять забулдыгу какого-нибудь из кабака? Чтоб тебе грифон печень выклевал, пьяница клятый, гоблинское отродье…

Джека снова схватили и поволокли куда-то прочь от пылающей двери и вопящего чудовища на её пороге — вглубь, во мрак, в неизвестность. Наконец за ними хлопнула ещё одна дверь, и жуткие крики превратились в приглушенный вой. В неожиданной тишине послышалось несколько слов, шёпотом произнесённых на неизвестном языке, и над головой Джека загорелась маленькая лампадка.

Только теперь он смог как следует рассмотреть незнакомца. Тот был высок и слегка сутул; под чёрным плащом угадывались могучие мускулы, но волосы в призрачном свете лампадки казались совершенно белыми. В запавших глазах легко было разглядеть острый ум, жизненный опыт… и скрытую боль.

— Кто ты такой? — нерешительно спросил Джек.

— Я — тот, кто желает тебе добра, — ответил беловолосый. — Я многое знаю о тебе, знаю, что тебя ожидает и чего ты любой ценой стремишься избежать. Ты испробовал многое, но в одиночку тебе не спастись. Законы этого мира действуют против тебя… и лишь я один способен помочь.

— Почему это? — непонимающе потряс головой Джек. — Ты что… не из этого мира?

— Из этого, — сквозь зубы ответил незнакомец. — Я тоже был вынужден повиноваться его правилам… поэтому и дошёл до такой жизни.

— Какой такой жизни? — у Джека больше не оставалось сил разгадывать загадки. — Что с тобой стряслось?

Его таинственный спаситель вздохнул и, помолчав пару мгновений, ответил:

— Когда-то я был великим героем. Я странствовал по земле, истреблял зло мечом и магией, сражался с чудовищами и нёс повсюду мир и справедливость. Однажды я спас торговца от стаи гарпий. Бедняга не помнил себя от счастья и пообещал мне любую награду, какую я только пожелаю. Поверь, я мог пожелать многое, даже, — тут он горько усмехнулся, — принцессу в жёны… Причём торговец наверняка добыл бы её для меня; не знаю, как, но добыл бы… Но на подобное предложение у героев моего склада есть только один ответ. Не успел я опомниться, как он уже слетел с моих губ…

Лицо незнакомца исказилось в яростной гримасе, и он прорычал:

— «Отдай мне то, что найдёшь дома, но о чём ещё не догадываешься».

Выплюнув эти слова, он опустил голову и затих.

— Ну? — поторопил его Джек, изо всех сил пытающийся вникнуть в смысл рассказа. — И что случилось потом? По закону, он должен был найти дома сынабогатыря, или дочь-красавицу, или…

Его слова заглушил безумный смех. Незнакомец хохотал, пока за стеной не раздался грохот и не послышались новые крики и проклятия.

— К-красавицу!.. — выдавил он. — Как же!.. Целых двух!.. Может быть, он их и нашёл бы, если бы тот идиот, который меня создал, не бросил писать свою сказку! Без его присмотра все герои тут же зажили собственной жизнью. Неудивительно, что торговец, вернувшись домой, обнаружил, что к нему в гости приехала тёща!..

Ужас понимания отразился в глазах Джека.

— Недолго думая, — продолжал беловолосый, — этот мерзавец запихнул её в мешок и привёз мне! И делать было нечего: пусть сказка и оборвалась, законы мира по-прежнему действовали. Как я ни жалел, что не оставил прохиндея-торговца на съедение гарпиям, пришлось принять сей… дар. С тех пор я живу с ней; мои подвиги остались в прошлом, из дома я могу выйти только в кабак, а моим верным щитом накрывают кадушку с капустой…

— Как же ты всё это терпишь? — с дрожью в голосе спросил Джек. — Ты же герой — сильный, смелый, драконов убивал, неужели не сладишь со старухой? Огромный кулак с грохотом врезался в стену:

— Я бы сладил! Я бы её давно отправил плавать по синему морю в её собственной кадушке! Но, чёрт побери, что я могу сделать, если она — моё Предназначение?

Потрясённый Джек не нашёлся с ответом.

— Послушай, — проговорил бывший герой, подступая ближе. — Я не хочу, чтобы тебя постигла моя судьба. Последуй моим советам, и свадьбы не будет, а ты вернёшься к себе на ферму.

— А ты уверен, что получится? — подозрительно спросил Джек. — Я чего только не пробовал, чтобы у этой дурацкой сказки не было счастливого конца, но всякий раз находились те, кто своей помощью всё портил…

— Не беспокойся, — ухмыльнулся беловолосый. — Я тоже хочу тебе помочь — иначе бы меня здесь не оказалось. Вот только когда я закончу тебе помогать, жениться на принцессе будет уже поздно… У меня есть надёжное средство…

Внезапно Джека прошиб холодный пот.

— Нет! — вскричал он, прижимаясь к стене. — Нет, даже и не думай! Ты не сбагришь мне тёщу, не выйдет! Если уж выбирать между ней и Дженнифер, так принцесса хоть красивая и во дворце живёт, а эта карга…

— Ты дурак! — громыхнул незнакомец.

— Эй, полегче! — оскорбился Джек.

— Нет, ты не понимаешь! Ты по сути своей дурак! Поэтому я не сумел бы выдать за тебя тёщу, как бы ни хотел: ты не можешь жениться ни на ком другом, кроме как на принцессе! Поэтому же тебе помогают все, кому не лень, красавицы бросаются к ногам, а волшебные рыбы ловятся прямо в колодце. И если хочешь обмануть судьбу и одолеть законы сказочного мира, у тебя есть только один путь…

Он прошептал ещё несколько непонятных слов, и у дальней стены зажглись два светильника. Их огонь выхватил из темноты огромный шкаф, битком набитый книгами, свитками, глиняными табличками и ещё бог весть чем.

— Вот, — в наступившей гробовой тишине произнёс воин. — Ты должен из дурака стать умным. И моя библиотека — твоё единственное спасение.

— Но… — прошептал Джек, лихорадочно думая, чем ему так не угодила Дженнифер, — как?.. Моя свадьба намечена на завтра… Я не смогу прочитать все эти книги всего за одну ночь! Я не стану умным, я просто свихнусь! Я… просто не успею!

Беловолосый подтолкнул его вперёд:

— Значит, лучше не трать времени попусту. Скажу тебе по секрету: твоему создателю этот подвиг удавался уже не раз…

* * *

Прошло несколько дней.

Дописав до точки, я откинулся в кресле и закрыл глаза, в которых давно плавали круги. Адски хотелось спать, но я боролся с собой: оставалось написать ещё двадцать страниц… Всего пара секунд, решил я, и нужно снова браться за ручку…

— Эй, сказочник! Сказочник! Ты там живой?

— Живой, — пробормотал я, хотя не был в этом полностью уверен.

— Я до тебя уже который день достучаться не могу! Как ни приду — а ты всё не спишь и не спишь… Совсем не ложишься последнее время, что ли?

— Более-менее…

— А я вот похвастаться пришёл. До чего же здорово всё вышло! После того, как я все эти книги прочитал, Дженнифер на меня и смотреть не захотела! Ну, правда, смотреть особо и не на что было — глаза красные, лицо зелёное, щёки ввалились… Ну да ничего страшного; я на ферму вернулся — тут свежий воздух, правильное питание, физический труд… Я ведь теперь столько полезного узнал — буду новый сорт тыкв выращивать! А ещё каналы оросительные проложу! В общем, работы уйма. Я теперь понимаю, почему только дураки на принцессах женятся — им больше делать просто нечего!

— Угу, — буркнул я, безуспешно пытаясь проснуться.

— Вот только, сказочник, я до сих пор одного не понимаю, сколько бы книг ни прочёл. Почему ты перестал про меня писать? Неужто сам поумнел?

— Не до тебя мне теперь, — с горечью ответил я, — и не до принцесс золотоволосых. Я другое пишу… Совсем другое…

— Да неужели? Значит, и героев новых создал, раз меня в покое оставил? Поздравляю, давно бы так! И что пишешь?

— Диплом, друг мой, — устало вздохнул я, — диплом.