Почувствовал, что у него подкашиваются ноги. К тому же есть хотелось так сильно, что казалось, желудок сам по себе завязывается в узел. Солнце стояло в зените, когда путники сделали первый привал. На обед был хлеб с сыром. Вообще-то Ростик сыр терпеть не мог, но сейчас так проголодался, что готов был начать жевать даже шнурки от своих кроссовок. Однако эльфагорский сыр оказался неожиданно вкусным и, что немаловажно, сытным. Не успел Ростик подумать о том, что хорошо было бы посидеть так, вытянув ноги и наслаждаясь горной прохладой, еще часик, как Мольфар снова начал всех поторапливать и собирать в путь.

Пока они безостановочно шагали вверх, Ростик успел понять, что Бирюк ведет стражей к перевалу. Еще он слышал, как Мольфар говорил Неверу, что никогда не поднимался выше того озера, которое они покинули поутру, и поэтому даже представить себе не может, какие опасности их могут поджидать впереди. А в том, что по мере их продвижения в гору дорога будет все опаснее, Мольфар не сомневался.

Еще через два часа пути они наконец достигли перевала. И каково же было их удивление, когда оказалось, что на перевале был камнепад, и дорогу завалило. Стражи не на шутку обеспокоились. Разобрать завал было не под силу даже Михею, не говоря уже о том, что на это бы ушло слишком много времени. Успокоить стражей поспешил Бирюк. Он сказал, что кроме перевала есть еще один путь — через Забытое Ущелье Кара-Грохаса. Он знает путь к ущелью, но никогда не ходил через него. Ростик видел, как помрачнел Мольфар, но, судя по всему, выбирать не приходилось. Другого пути не было, поэтому стражи решили идти через ущелье.

* * *

Забытое Ущелье было довольно широким. Над путниками возвышались, казалось, до самого неба, горные склоны. И даже несмотря на то, что ущелье не было тесным, путники чувствовали себя словно в глубоком колодце. Дневной свет почти не проникал сюда, а потому стражи продвигались по дну ущелья в гнетущем сумраке. Поначалу они пытались разговаривать друг с другом, но каждое слово, будто ударяясь о каменные склоны, поднималось над их головами громким эхом, поэтому в дальнейшем они предпочли помалкивать.

Ростик не знал, сколько они уже шли в этом холодном сумраке, когда ущелье вдруг начало разрастаться вширь — склоны как будто меньше стали давить на путников своей мощью. Но только тогда, когда идущий перед Ростиком Санька остановился и впереди послышались приглушенные возгласы изумления, Ростик понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее.

Выглянув из-за Санькиной спины, Ростик почувствовал, как по телу побежали мурашки. Впереди, прямо на пути стражей, вырос, словно придавленный с обеих сторон каменными склонами, мрачный черный замок.

Стоящий прямо посреди ущелья, он возвышался над путниками, словно безмолвный страж. С темных витражных окон, раскрыв пасти в плотоядных оскалах, на нежданных гостей смотрели жуткие монстры. Высокие врата были раскрыты настежь, как будто радушные хозяева замка в любую минуту готовы были принять путников в своих стенах. Или, наоборот, будто хозяева этих мрачных стен давно покинули это место и оно уже много веков подряд стояло заброшенное.

Непонятно было, зачем кому-то пришло в голову возвести здесь этот замок: в горном ущелье, куда не достигал ни солнечный свет, ни лунный, где царил вечный сумрак. Но ясно было одно: для тех, кто не хочет возвращаться назад, есть лишь одна дорога — пройти через эту мрачную обитель. Обойти замок было невозможно, значит, им предстояло войти в него и надеяться только на то, что с другой стороны есть еще один выход.

— Ну что, — прервал всеобщее молчание Лис, — коль скоро выбора нет… — Он окинул взглядом остальных и, вопросительно подняв брови, коротко подытожил: — Пошли, что ли?

— Не нравится мне это место, — ворчливо заметил Анчутка, подозрительно сощурив болотные глаза до узких щелок.

— Ага, — светским тоном согласился Лис, оценивающе оглядывая замок. — Я бы его архитектора уволил без рекомендаций.

Анчутка, а вместе с ним Михей, Решка, Мераби и другие с недоумением уставились на Арни. Мольфар чуть заметно улыбнулся в бороду. Невер недовольно покачал головой и закатил глаза. И только Орландо никак не отреагировал на замечание Лиса, оставшись по обыкновению невозмутимым и отрешенным.

— Не будем терять время, — произнес Мольфар и без лишних разговоров шагнул в сторону ворот. Остальные, не отставая, последовали за ним.

Путники миновали ворота, прошли по выложенной грубым камнем тропе и приблизились к высокой лестнице с широкими черными ступенями. Видимо, здесь все было сделано из черного камня.

Осторожно поднявшись по ступеням наверх, путники остановились перед двустворчатой дверью, такой же черной и каменной, как и все остальное. На двери были выгравированы какие-то строки, но разобрать текст оказалось непросто — слова терялись в черноте камня.

Мольфар протянул вперед руку с медальоном и произнес:

— Открой мне свое послание — Менго!

И в тот же миг внутри глубоких дорожек полыхнуло пламя. Огненные буквы теперь читались без труда. Мераби, стоявшая вместе с Мольфаром ближе всех к двери, прочла вслух:

Некоторое время все молчали, пытаясь вникнуть в смысл послания.

— Ну здорово! — воскликнул Анчутка. — Не какое-то там одно завалящее чудовище, а целая вам стая. И что вот эта вот дребедень означает?

— Это предупреждение, — невозмутимо произнес Невер. — Любые два слова, которые попадутся нам на глаза, могут оказаться заклинанием. Главное — не произносить их вслух. В таких местах, как это, неосторожное слово может стоить жизни.

Михей подошел к двери и налег на тяжелые каменные створки своим могучим весом. Дверь, натужно проскрипев, поддалась напору и отворилась.

Когда вслед за Михеем, Мольфаром и Невером все остальные заходили внутрь, Ростик услышал, как Анчутка нервно бормочет себе под нос:

— Главное — молчать… Молчать и ничего не произносить вслух… Ни малейшего звука… Ни крохотного словечка…

Сразу с порога путники попали в узкий черный коридор с высоким потолком, который тонул в темноте. Темнота была и впереди. Она начиналась на расстоянии нескольких шагов от путников, там, куда не доставали лучи просочившегося сквозь раскрытые двери дневного света, и без того слабого на дне глубокого горного ущелья.

— Свет Перекопа! — громко произнес Мольфар, и камень на его груди зажегся ярко-зеленым светом, отбросившим лучи на лицо старика.

— Свет Казантипа! — произнес Невер — на его груди вспыхнул ярко-алый рубин; красным запылали и его глаза, словно налившиеся кровью.

— Свет Рогнеды! — приказал своему талисману Лис, и лицо его, озаренное светом камня, приобрело медово-кирпичный оттенок, из-за чего он сразу стал выглядеть в два раза старше и в два раза опаснее.

— Свет Магуры! — Голос рубеала ударился эхом о своды коридора, а внутри золотистого топаза на его груди вспыхнуло солнце. В тот же миг показалось, что засияли глаза и волосы Орландо.

Ростик впервые услышал голос рубеала. Он был по-настоящему волшебным: глубокий, пронзительный, издающий странную вибрацию. И вместе с тем в нем было что-то нечеловеческое, что-то такое, от чего в ушах Ростика отдалось короткой, но очень сильной вспышкой боли — мальчик невольно поморщился.

— Достаточно, — сказал Мольфар.

Теперь в коридоре было светло настолько, что дневной свет, льющийся через порог, казался тусклым и бессильным. Оглядываясь по сторонам и всматриваясь вперед, путники углубились в неизведанный мрак черного замка.

Ростик шел следом за Михеем и не видел из-за его широкой спины, куда они идут и что там впереди. А потому единственное, что ему оставалось, — это смотреть по сторонам. Когда он повернул голову вправо, в первый момент ему показалось, что на стенах горят незамеченные им ранее фонари или свечи, но он сразу же догадался, что впечатление это ошибочное. На стенах висели зеркала, в которых отражался свет от четырех волшебных медальонов. Ростик повернул голову влево — с этой стороны зеркала были ближе. Они тянулись вдоль стен: начинаясь всего в паре дюймов от пола и заканчиваясь почти под самым потолком.

Ростик, не отрывая взгляда от зеркала, почти совсем забыл смотреть вперед. Словно завороженный он искал в нем свое отражение. Но там, внутри зеркала, не было ничего, кроме пустого коридора и четырех плывущих в невесомости огней. Ростик оторвал взгляд от зеркала и окинул взглядом своих спутников: ну вот же они, из плоти и крови, вполне осязаемые. Почему же они не отражаются в зеркалах черного замка?!

Ростик снова повернул голову к зеркалу и обомлел, когда увидел, что из зеркала на него глянуло какое-то жуткое существо: с искаженным ртом, гнилыми черными зубами, загнутым, как клюв, длинным носом и выпученными глазами. Существо двигалось по зазеркальному коридору, параллельно с ним, с Ростиком. Оно мерзко ухмыльнулось и протянуло к Ростику руки, похожие на лапы животного: волосатые, с острыми длинными когтями. Ростик вдруг почувствовал себя странно — он замедлил шаг, потом остановился, смутно осознавая, что перестал слышать шаги своих спутников. Существо в зеркале стало двоиться и даже троиться у него в глазах. Ростику показалось, что мерзкие лапы проникли сквозь зеркальную преграду…

— Не смотри!!! — раздался предупреждающий окрик, и кто-то сильно дернул его. Ростик потряс головой из стороны в сторону, отгоняя наваждение, и, обернувшись на голос, заметил, что Михей схватил его за руку и теперь тянет вперед по коридору. Михей грозно глянул на Ростика: — И не останавливайся, если не хочешь навсегда исчезнуть из этого мира и попасть в зазеркалье монстров и духов.

Ростик послушался и, пока они продвигались вперед по коридору, ни разу не повернул голову ни влево, ни вправо. Наконец коридор закончился и путники, раскрыв двустворчатую дверь, оказались в огромной зале. Здесь было сумрачно, и этот сумрак навевал страх и предчувствие опасности. У Ростика было сильное ощущение, что в этой зале прячется и наблюдает за ними что-то очень нехорошее, что-то очень злое.

Путники не стали надолго останавливаться на пороге и осторожно двинулись дальше. На ходу Ростик осматривался. Первым, что он увидел, были высокие пьедесталы с каменными изваяниями странных существ, похожих то ли на животных, то ли на уродливое подобие людей. Еще здесь был большой камин. Каминная ниша была очень глубокой с низким навесом и потемневшей от копоти оградительной решеткой. А посреди залы стоял небольшой круглый стол с толстыми резными ножками.

Но стол мало заинтересовал Ростика, хотя он и видел, что на нем что-то стоит. Его взгляд был прикован к статуям на пьедесталах. Жуткие каменные монстры сидели скорчившись, словно готовясь к прыжку. Они все были не похожи друг на друга. У одних вместо ступней были раздвоенные копыта. У других когтистые лапы, как у огромных хищных птиц. У некоторых на голове росли маленькие толстые рожки. А у одного, который находился ближе остальных к Ростику, за спиной виднелись каменные крылья. Почти все монстры застыли с гримасами боли, злобы, кровожадности или нечеловеческой радости на лицах.

— Интересная вещица, — произнес Лис, и Ростик, обернувшись, заметил, как тот кивнул в сторону стола.

Только тогда Ростик обратил внимание на стоящую в центре круглой столешницы глиняную фигурку. Красный монстр, очень похожий на тех, что застыли на пьедесталах, только во много раз меньше, на черном, как антрацит, столе выглядел точно яркий экзотический цветок. Ростик подошел ближе, чтобы рассмотреть.

А в это время его спутники заинтересовались каминной полкой. Высокая стопка старых потрепанных книг привлекла внимание Мераби, которая сняла со стопки верхнюю книгу: невероятно большую и толстую — и, не удержавшись от любопытства, открыла на первых страницах.

— Ты это… — боязливо сощурился Анчутка, обращая на себя внимание Мераби и показывая пальцем на книгу в ее руках, — ты только про себя читай, ладно? А то там слов много. Два из них могут быть очень нехорошими.

— Не учи ученую, болотный трусишка, — парировала Мераби, окинув Глума презрительно-надменным взглядом, и продолжила изучать книгу.

— Я не трусливый, — недовольно пробурчал Анчутка себе под нос, обиженно покосившись на Мераби. — Я осмотрительный.

Ростик с трудом удержался от того, чтобы не захихикать, — до того уморительной в этот момент была физиономия маленького болотника. Старательно скрывая улыбку, он взял со стола фигурку монстра и с интересом принялся вертеть в руках.

— Шкатулка… — донесся до Ростика голос Саньки Бамбура. — Тю ты! Пустая. Буквы тут какие-то с завитушками. Дарственная надпись какая-то, что ли?

— Не читай! — предупредил грозным тоном Анчутка.

— Ох, как же ты надоел, — устало отозвался Санька. — Я даже букв таких не знаю, какие здесь нацарапаны, — как же я могу прочитать?!

— Мое дело — предупредить, — важно уточнил Анчутка.

Ростик, вполуха слушая этот диалог и продолжая рассматривать фигурку в своих руках, заметил, что красный глиняный монстр держит в протянутых вперед лапах развернутый свиток, как будто предлагает обратить на него внимание. Ростик приблизил монстра поближе к глазам.

— Тот, кто вырезал из камня этих монстров, сохранил их реальные размеры, — послышался голос Мольфара. — Невер, что ты думаешь по этому поводу?

— Думаю, что скульптор встречался с существами вроде этих. Очень уж достоверно они у него вышли, — раздался в ответ равнодушный голос Невера.

— Достоверно?! — испуганно переспросила Дрю. — Ты так говоришь, будто… Невер, ты что, видел этих существ вблизи?

— Ближе, чем сейчас вижу тебя, — последовал ответ.

— И что? — Взволнованный голос Дрю понизился почти до шепота. — Что было?

Невер ответил не сразу.

— Тебе об этом лучше не знать, — наконец сказал он, после чего Дрю замолчала, не решаясь продолжать расспросы.

Ростик почти не обращал внимания на то, о чем говорили его спутники. Ему это было не слишком интересно. Мало ли кто, когда и с кем встречался! Ведь здесь и сейчас не живые чудовища, а каменные. Или вот — глиняный, на развернутом свитке которого выцарапано какое-то слово.

— На этом камине какие-то символы, глядите-ка! — негромко воскликнула Фиалка.

— Только осторожнее! — мгновенно подал голос Анчутка. — Их читать нельзя!

— Я и не думала! — раздраженно бросила Фиалка. — До чего же ты нудный! Пораскинь мозгами! Здесь не то что двух слов — букв даже нет. Одни иероглифы.

— Я не нудный, — поправил Анчутка. — Я бдительный. Две большие разницы.

— О-о-ой… — простонала Фиалка, закатив глаза. — Надоел.

Анчутка шмыгнул носом и принялся себе что-то под него ворчать: монотонно и недовольно. Ростик тем временем сделал для себя небольшое открытие: буквы, из которых было составлено слово на глиняном свитке, были ему понятны.

— Ипсен… — задумчиво прочел вслух Ростик. — Что бы это значило, интере…

Но не успел он договорить, как раздался странный звук — тихий, зловещий скрежет наполнил огромную залу, как будто каменные стены начали двигаться.

— Что ты наделал?! — воскликнул стоящий рядом Решка, с ужасом во взгляде повернувшись к Ростику.

Ростик озадаченно заморгал:

— А что я такого сделал?

— Кто тебя просил читать надпись, болван?! — гневно проскрипел зубами Невер, молнией подскочив к Ростику и выхватив фигурку у него из рук.

Стены задрожали с утроенной силой, наполняя страшным гулом залу. Ростик с испугом посмотрел по сторонам, как и его спутники, сгрудившиеся в кучу, поближе друг к другу.

— Предупреждали ведь: увидишь два слова — не вздумай читать вслух. Что непонятного? — распахивая плащ и доставая из-за пазухи амулет, возмутилась Дрю и добавила, рассерженно сверкнув глазами: — Ты оживил горгулий — вот что ты наделал!

— Там ведь было только одно слово! Там же не было двух! — в отчаянии воскликнул Ростик, замечая, как с каменных чудовищ осыпается на пол целый дождь мелких камней, как скорлупа с яиц. Наполовину освободившись от этой скорлупы, одно из чудовищ, чья голова все еще была под камнем, дернуло волосатой ногой с очень крупными черными когтями на пальцах.

— Тебя же учили, парень, — напряженно произнес Лис, и в его голосе Ростик услышал готовность к предстоящему сражению. — Читай слова наоборот.

Глаза Ростика округлились от потрясения.

— Ипсен… — снова прошептал он в отчаянии. — А если читать с конца, то получается… «не спи»… два слова… Какой же я идиот!

— Я как раз хотел тебе об этом сказать, — усмехнувшись, вставил Лис, — но раз уж ты и сам догадался…

— Не время для шуток! — оборвал его Невер, гневно сверкнув глазами.

И он был прав. Потому что в этот самый момент горгулья с крыльями за спиной, полностью освободившись от каменной скорлупы, повернула голову с хищными глазами и носом-клювом в сторону гостей черного замка. Одним пружинистым движением она спрыгнула с пьедестала на пол, расправив крылья с жестким на вид грязно-серым оперением.

Ростик заметил краем глаза, как Михей опустил руку за пазуху и вынул медальон. В этот момент стоящий рядом с ним Решка вскрикнул и упал на пол, как подкошенный.

— Ай-ай-ай! Он меня толкнул! — хныкал Решка, лежа на полу и держась за плечо. — Он ударил меня локтем! Как я теперь буду сражаться?!

Михей, тупо моргая, смотрел на Решку, не забывая одновременно следить за ожившим монстром, который не спешил, а только лишь приглядывался пока к оживившим его пришельцам.

— Я не смогу сражаться в таком состоянии! — канючил Решка.

— Вовремя, — бросил Лис, косо поглядывая на скорчившегося на полу мальчишку.

— Справимся без него, — гордо заявила Дрю и, презрительно фыркнув, добавила: — Симулянт!

Но уже в следующее мгновение она и все остальные вместе с ней забыли о Решке, потому что на пол со своих пьедесталов спрыгнули еще три горгульи. Эти были не крылатые, но на головах у них, прямо над большими мясистыми ушами, росли рога.

— Гляди-ка, Анчутка, — хмыкнул Лис, — эти бестии такие же рогатые, как и ты. Они тебе, случайно, не родня? Может, дальние родственники или что-то в этом роде…

— Выберемся отсюда — и я за такие шутки защекочу тебя до смерти! — прошипел сквозь зубы Глум.

— Все ясно, — отозвался Лис. — Значит, не родственники. Это осложняет дело. А то я думал, ты сможешь с ними договориться…

Ростик не мог разделить ироничного настроения Лиса. От ужаса и чувства вины его буквально парализовало. Как будто со стороны он увидел, как крылатая горгулья раскрыла пасть и издала пронзительный крик. Стены от этого крика задрожали, а путники зажали уши руками. Ростику показалось, что более непереносимого звука, чем этот, быть не может, но он ошибся. Вой крылатой горгульи подхватили другие. Их было уже около десяти — тех, что освободились от каменной шкуры. Мальчику казалось, что вот-вот его барабанные перепонки лопнут; он так сильно надавил руками на уши, что мог бы, наверное, раздавить собственную голову, как орех. Но этого не случилось, потому что монстры, все как один, замолчали. И только лишь воцарилась тишина, как Мольфар громко выкрикнул:

— Остерегайтесь дыхания горгулий! Оно превратит вас…

Ростик не успел узнать, во что может превратить его дыхание горгульи, потому что в это мгновение та из них, за спиной которой росли крылья, прыгнула прямо на него.

— Менго! — раздался громоподобный крик Мольфара, а из его амулета вылетела струя огня и отбросила горгулью на несколько метров назад.

Но тут же другая горгулья в точно таком же прыжке рванулась к Мераби. Открыв пасть, горгулья выпустила струю воздуха, но Мераби успела выставить вперед руки, в которых до сих пор держала книгу. Дыхание горгульи коснулось переплета, и Ростик своими глазами увидел, как старая потертая кожа стала превращаться в камень. Мераби тоже заметила это и, среагировав молниеносно, со всей силы бросила книгу в морду горгульи. Раздался тупой звук, и горгулья, получив окаменевшей книгой по лбу, неловко покачнулась, поскользнулась на каменном полу и повалилась на спину.

Теперь Ростик понял, о чем хотел предупредить их всех Мольфар — дыхание горгулий превращает в камень все, чего касается.

— Что им нужно?! — в ужасе крикнул Санька и, по примеру Мераби, запустил шкатулкой, которую только что с интересом вертел в руках, в морду одной из горгулий. Та, разъярившись, бросилась прямо на него.

— А-а-а! — заорал во весь голос Санька, видя, как приближается к нему грозный монстр.

Но встретиться им было не суждено, потому что в рогатую тварь в этот момент полетел еще один тяжелый фолиант, угодив ей в ухо и сбив с ног.

— Спасибо, — облегченно выдохнул Санька.

— Не за что, — не глядя на него, ответила Мераби, снимая с полки еще один толстенный том.

В нескольких шагах от них горгулья с птичьими лапами атаковала Невера. Рубин Казантипа залил все вокруг кроваво-красным светом, и Ростик, заметив в глазах Невера холодную, беспощадную ярость, поймал себя на мысли, что, какой бы страх ни внушала горгулья своим видом, сейчас именно она должна бояться. И он оказался прав.

— Идирп Карм! — громко воскликнул Невер, направив пылающий огнем амулет на монстра.

Горгулья замерла, словно пораженная молнией, и как-то растерянно завертела головой. А в следующее мгновение истошно завопила, хаотично замахав когтистыми руками-лапами, словно не видела ничего перед собой. Ростик догадался, что произошло, — Невер ослепил ее.

Ростик достал из-за пазухи амулет, не в силах больше бездействовать, когда по его вине сражаются другие, рискуя своей жизнью. Но тут же понял, что не знает ни единого заклинания, только «Менго», но и оно у него еще ни разу не выходило. Будто в каком-то страшном сне, он наблюдал за тем, как молотит монстров своими громадными кулачищами Михей — они, отлетая в разные стороны, словно резиновые мячики, даже не успевали дыхнуть на него; как сражается с крылатой бестией Мольфар; как снимает с полки последнюю книгу Мераби; как ослепленная горгулья, унюхав своего обидчика, бросается на него с бешеным криком. Увидел он и ползущего на четвереньках в сторону каминной ниши Решку, который с удивительным проворством проскальзывал меж ногами и своих, и чужих. Фиалка и Дрю, как и положено родным сестрам, сражались бок о бок, то и дело бросая в монстров болезненные, но не смертельные заклинания, которые еще больше злили рогатых чудовищ. Арни удалось причинить одной из горгулий значительный урон: когда она открыла пасть, чтобы дыхнуть на свою жертву, Арни со всей силы ударил ее ногой под нижнюю челюсть, так что из пасти чудовища выпало несколько сломанных покрытых плесенью зубов. Анчутка, вжавшись в стену, тихо, то и дело сглатывая от страха слюну, уговаривал огромную горгулью, похожую на получеловека-полукозла:

— Смейся. Смейся, я тебе говорю…

Но горгулья смеяться почему-то не желала. По непонятной причине волшебство Анчутки не действовало на этого монстра. Нависая над человекоподобным существом во много раз меньше ее самой, горгулья как будто намеренно тянула время, чтобы нагнать на болотника как можно больше страху.

— Не хочешь?! — внезапно разозлившись, нахмурился Анчутка. — Ну и не надо. Тогда плачь!

Его болотные глаза угрожающе сверкнули, и маленький болотник с мстительным удовольствием прошипел:

— Чалп! Чалп! Мокотоп!

Горгулья пару раз удивленно моргнула и, скривив лицо в жуткой гримасе, зашлась в неистовом реве.

Лис, в пылу драки заметив, что сделал Анчутка, широко усмехнулся и поднял кулак с оттопыренным вверх большим пальцем.

— Так держать, рогатый! Горжусь тобой!

И тут же еле увернулся от хлесткого удара хвостом одной из горгулий.

В этот же момент над головой Ростика алым покрывалом мелькнули крылья рубеала. Ростик поднял голову и заметил, что Орландо бросился на помощь Мольфару, сражавшемуся с самой опасной и крупной тварью — крылатой горгульей. Она невысоко взлетала над стариком и с каждым разом все ловчее уворачивалась от огненных заклинаний мага. Ростик видел, как Орландо, спланировав коршуном с высоты, бросился на горгулью. Они сцепились в воздухе, но за красным и грязно-серым полотнами крыльев рубеала и горгульи Ростик ничего не мог разглядеть. Поворачивая голову в сторону Мераби и Саньки, Ростик заметил, что в каминной нише, где уже, наверное, целую вечность не было ни единого полена, спрятались Решка и Бирюк. А ведь о проводнике Ростик вообще забыл! Наверное, Бирюк залез в камин еще до того, как началась потасовка.

Ростик отвел глаза от камина и заметил, как с одного из каменных постаментов, сбросив с себя каменную скорлупу, спрыгнула самая маленькая из горгулий. Она была похожа на человекоподобную обезьяну: двигалась на четырех лапах и немного подпрыгивала при каждом шаге. У нее не было крыльев и не было рожек на голове, но Ростику она показалась самой жуткой из всех. Смутно ему почудилось, что этого монстра он уже где-то видел прежде. Вот только не мог вспомнить, где именно. Огромный рот от уха до уха был растянут вовсе не в комической улыбке, а в ужасном оскале, обнажив острые и черные, как угли, зубы. Глазные яблоки у нее были совершенно белые и выпученные, как шарики для пинг-понга. Ноздри длинного носа, загнутого ниже подбородка, принюхивались к чему-то, и Ростик почему-то был уверен, что горгулья ищет среди множества запахов в этой зале именно его, Ростика, запах. Он не мог понять: смотрит она на него или нет — ведь у нее не было зрачков. Но когда чудовище направилось прямо в его сторону, Ростик понял: горгулья нашла то, что искала.

В поисках помощи Ростик повертел головой из стороны в сторону, но в пылу сражения на него никто не обращал внимания. Горгулья тем временем пригнулась к полу, и Ростик догадался: она сейчас прыгнет на него. Он шагнул назад, но уперся в стол. Обернувшись, заметил на столе злосчастную глиняную фигурку, из-за которой они все теперь могли погибнуть здесь. Ростик решительно схватил ее: если он не может помочь себе волшебством, как это делают другие стражи Ордена, то нужно защищаться тем, что подворачивается под руку. Он смело посмотрел на горгулью, собиравшуюся напасть на него, и поднял вверх руку с глиняным монстром.

— Сейчас ты у меня получишь, — произнес он угрожающим тоном.

Ростик сказал это не для того, чтобы припугнуть горгулью, поскольку вряд ли ее могла испугать глиняная кукла, а скорее для того, чтобы придать смелости самому себе. Он без колебаний замахнулся и в ответ на вырвавшийся из пасти горгульи воинственный крик бросил в нее статуэтку из красной глины.

В тот же самый миг горгулья взвилась в прыжке, оторвавшись от пола. Ростик с досадой наблюдал, как глиняный монстр пролетает намного выше ожившего чудовища и в отчаянии закрыл лицо руками, чтобы не видеть вблизи жуткую морду горгульи, не видеть ее черные острые зубы… Раздался звук разлетевшейся вдребезги глиняной фигурки, потом душераздирающий крик двух десятков горгулий, наполнивший все тело Ростика сильной вибрацией, которая передалась ему от стен и пола, а спустя еще несколько секунд — оглушительный грохот, словно где-то рядом, в ущелье, начался камнепад.

Когда все звуки стихли, Ростик все никак не мог решиться отнять руки от лица. Но тишина, окружившая его плотным кольцом, все же заставила его это сделать. То, что он увидел, было невероятно.

На полу валялись большие и маленькие камни, как будто только что обрушился потолок. Однако потолок был на месте, а тринадцать путников с удивлением озирались вокруг в поисках внезапно исчезнувших горгулий, но… Все, что осталось от чудовищ черного замка, — это груды неподвижных и не представляющих никакой опасности камней. А возле дальней стены красными пятнами на черном фоне выделялись осколки глины.

Ростик в первый момент даже онемел, когда понял, что произошло. Глиняная фигурка со словом-заклинанием разбилась, и в тот же миг горгульи снова превратились в камень. И, видимо, если б они предусмотрительно взобрались перед этим на пьедесталы, то выглядели бы сейчас точно так же, как и до своего оживления. Но они не успели…

Ростик пораженно поднял глаза на своих спутников.

— Это… получается, все, что надо было сделать, — просто разбить глиняного монстра?! — спросил он.

Несколько секунд все молчали, с изумлением разглядывая куски красной глины и разбросанные повсюду черные камни. Потом вдруг раздался громкий заразительный хохот. Смеялся Арни Лис.

— Такое сражение развернули, — сквозь смех сказал он, — а всего-то и нужно было, что грохнуть об пол глиняного болвана. Ха-ха… Вот умора…

— Что же ты сам-то не догадался? — бросив на него хмурый взгляд, спросил Невер.

— А почему я?! — не переставая вздрагивать от смеха, возмутился Лис. — Это ж ты у нас наследник самого великого мага всех времен и народов! Тебе первому положено было догадываться.

— Ах, ты!.. — заиграл желваками Невер.

— Перестаньте! — оборвал их Мольфар. — Мы все виноваты. И я в первую очередь.

Он прошелся по антрацитовому полу и слегка задел носком сапога небольшой камешек.

— Замок заколдован, — рассуждал вслух он. — И одно из заклятий лежало на каменных горгульях. Тот, кто поставил их здесь в качестве охраны, чарами связал камень и глину. Слово, выцарапанное на глине, пробудило горгулий. И уже одно это говорило о том, что есть и обратная связь. Волшебство — это палка о двух концах. Только то, что их оживило, могло их усыпить… или умертвить.

Мольфар окинул взглядом стоящих вокруг него стражей Ордена.

— Мы все виноваты в том, что забыли простейший закон волшебства. И если бы из-за этого с одним из нас случилась беда — вина легла бы на каждого без исключения. Но все обошлось. Ростик совершил ошибку — он же ее и исправил. Пусть даже сделал это неосознанно. Нам повезло. Ругаться — значит тратить время попусту. Наш путь еще не пройден даже наполовину. Я предлагаю поспешить.

Теперь он окинул взглядом мрачные стены залы и добавил:

— К тому же не стоит оставаться здесь дольше, чем положено. Кто знает, какую еще опасность таят эти стены.

Всеобщее молчание было знаком того, что спутникам Мольфара нечего возразить.

— Эй, симулянт! — воскликнула Дрю. — Можешь выбираться из камина, если не хочешь, чтобы мы тебя здесь оставили.

Ростик посмотрел, как Решка перебрасывает ногу через каминную решетку.

— Не смей меня так называть! — возмутился он, кряхтя и отдуваясь после усилий. — Я не симулянт! Михей меня чуть не покалечил!

Михей на это только пожал плечами и ничего не сказал.

Тут Ростик вспомнил, что в камине, кроме Решки, прятался Бирюк. Но сейчас его там не было.

— Здесь есть другой выход, — раздался голос от двери в другом конце залы.

Все повернули головы в ту сторону. Никто не заметил, когда Бирюк покинул свое укрытие.

— Мы можем пройти ущелье. Здесь есть другой выход, — прохрипел Бирюк своим низким голосом. — Я чувствую сквозняк.

Просить дважды стражей не нужно было. Не говоря ни слова, они друг за другом покинули залу и последовали за Бирюком. Миновав еще две залы: пустые и темные, стражи вышли в коридор, который, как и тот, что тянулся от дверей замка с другой стороны, был от пола до потолка увешан зеркалами. Но в этот раз Ростик ни разу не повернул головы, упрямо глядя только вперед.

Двустворчатая каменная дверь была словно близнецом той, через которую они вошли в замок. К удивлению стражей, она не была плотно прикрыта, и сквозь щель в коридор проникал холодный воздух ущелья.

Михей потянул дверь на себя, широко раскрыв створку, и путники без малейших сожалений поспешно покинули замок.

Не оглядываясь назад, они шли дальше с новыми силами, как будто и не было изматывающего сражения. Мрак ущелья словно подталкивал их вперед. Меньше чем через час пути склоны словно раздвинулись и путники вышли на открытый пятачок, от которого вела вниз виляющая меж горных камней тропа. Ступив на тропу, стражи стали спускаться.

Вскоре Забытое Ущелье осталось позади.