***

Пойманного преступника провели по улочкам, внутри факельного коридора, провинциального пятитысячного селения Управителя господа Скея. Вернувшийся из небытия Скей ввел Егора в ступор — пропала способность анализировать и вообще что-то соображать — слишком невероятным казалось возвращение живого и невредимого саккарца — местного божка. Скей наверняка не терял время и уже "порадовал" тора-ан божественной неуязвимостью и бессмертностью, а заодно и приструнил Тор-ала. Егор в бессильной ярости стиснул кулаки и бросил полный презрения взгляд на ухмыляющегося старого знакомого — Снта. Нигер не преминул поддать копьём в рёбра:

— Бывает. Не повезло тебе бог Гор, — посочувствовал он пленнику и раскатисто захохотал.

— Пошёл ты! — бесстрастная, на первый взгляд масса народу по обе стороны, вовсе не была так бесстрастна, как полагал Егор. Разговоры стихали и даже пламя факелов меньше колыхались, когда Егора проводили рядом. Мужчины опускали глаза и отводили взгляды, но само присутствие массы народу уже проясняло, что первая часть с треском првалившегося плана сработала обратной стороной монеты, — воистину говорят что Слон великий иллюзионист… и местные узнали о событиях по ту сторону гор. Неясно пока обстоятельство необычайной быстроты ответного хода богов моря.

Шестеро конвойных не спускали глаз с плетущего человечка совсем не похожего на бога, а скорее на кандидаты в рудники, куда Егор так рьяно планировал попасть в ином качестве. Но мы полагаем, а тон располагает.

Массивные ворота на территорию дворца владыки Скея гостеприимно распахнулись, не издав скрипа. Два угрюмых стража-гиганта даже открыли забрала дабы лицезреть самозванца и запечатлеть сей казус. Отсюдова Егора сопровождал самолично Снт с двумя охранниками, а навстречу уже торопился спотыкаясь на мощеном камне пыхтящий толстяк в чёрном как ночь плаще. Он буднично кивнул Снту, молчаливо указав следовать за ним, на мгновенье, оценивающе остановившись позади Егора на рыжей спасительнице.

— Не по реху товар, — язвительно хмыкнула позади Егора рыжая. — Жирный оплывший слизняк от тебя несёт тухлятиной, как от провонявшего реха.

Захохотал не только Снт, но и Егор, не удержавшись, прыснул.

— Сгною, сучка! — взвизгнул, брызнув слюной, ключник — и, не посмотрю что приёмная дочь Управителя.

— Ты сам уже сгнил, как и твой сморщенный отросток — отпарировала гонористая рыжая. — Завтра ты отпустишь меня ещё до рассвета — профессиональный импотент и любитель мальчиков.

— Возможно, — толстяк стерпел, скрипнув зубами и набросил капюшон, — но сегодня я славно поужинаю Аиша. Да… поужинаю… тобой.

— Не получится, — прервав смех Сказал Снт. — Владыка велел посадить в одну камеру обоих, так что лакомый кусочек достанется Гору, выдающему себя за бога. Ещё Скей велел накормить узников едой с его стола и предоставить парочке номер люкс. А вот завтра, если за леди не внесут залог в сто монет, она пойдёт в услужение моей гвардии и, первым попользую рыжую — я. Ты всё понял Хурт, или повторить?

— Я всё исполню Снт, но сомневаюсь, что за эту длинноволосую рыжую обезьянку дадут сотню монет. В её тощем, как у бродячей псины, брюхе, верно, говорю, живёт длинный солитёр с зубами. Хи-хи, — расплылся, довольный собой ключник. — Солитёр тот иногда показывает зубки — кусь и нету…

— А у тебя — амёбный прыщ, ещё остались проблески интеллекта, — хмыкнула девица. — Зубки-то востренькие у моего солитёра, хватит на всех.

На том слове пикировка и закончилась. Пар вышел. Ключник пригнулся и зашагал по ступеням в подземелье.

Снт не соврал. Прошло менее получаса, как снаружи "покоев" заслышались шаги и разговор. В щель открываемой дубовой двери поникла полоска света. Первый в камеры вошёл высокорослый страж. Он остановился у входа, пропуская молодого и выбритого парня с сумкой через плечо. Молодой оказался лекарем. Бегло осмотрев рану, полил её спиртосодержащей жидкостью сохе, вытер и намазал приятно пахнущей мазью, а потом забинтовал рану.

— Пусть выпьет это на ночь, — сказал лекарь ключнику. — Утром будет свеж.

— Всё равно повесят, — Ключник с неодобрением поглядел на лекаря и кувшин с нектаром.

— И ты поешь, — очень даже вежливо, что удивило Егора, — обратился ключник к рыжей, спрятав лицо.

— Как? — искренне удивилась рыжая. Девушка подошла к ключнику. — Почему ты оставляешь меня здесь.

— Спросишь у владыки, — стушевался ключник. — Ты не сердись на меня Аиша за шутки, но ты сама накликала беду на свою голову. Ведь сколько предупреждали тебя, а выкуп за твоё освобождение уже оплачен и даже был удвоен с просьбой выпустить, но увы, — Ключник развёл руками, — Единственно что я могу, так это вот это, — он кивнул в сторону дверей. В камеру вошёл кланяющийся слуга с полотняным свёртком на плече. Слуга отнёс свёрток к стене и наскоро соорудил топчан. Рыжая, не ожидавшая такого развития, заметно сникла и теперь молчала, опустив головку. Егору стало жаль и он уже хотел, было подбодрить девушку, когда она вскинула голову и истерично захохотала.

— Ты бы поела, — Егор уже успел последовать совету лекаря.

Рыжая, совсем не похожая на самоуверенную богиню у кузни, дающего под зад Снту, робко приблизилась и опустилась рядом сначала на колени, а потом махнула рукой и умостилась по-турецки.

— А ну их, — взмахнула рукой рыжая, решительно опила сохе и тут же закашлялась. — Давай есть, пока горит факел, — предложила она и разлила в глиняные стаканчики сохе. Егор потянулся за мясом и вскрикнул от пронзившей плечо боли.

— Я подам тебе еду, бог Гор, — рыжая скинула плащ и накинула на плечи скрывающего дрожь Егора. — Да, я знаю и твоё имя и то, что ты пришёл с неба бог Гор, — девушка придвинула к Егору блюда: разломила лепёшки, одну взяла сама, а вторую предложила Егору. Егор пожал плечами, но не отказался, дивясь разительным сменам настроения спасительницы.

— Давай выпьем и согреемся, бог Гор, — не дожидаясь ответа, рыжая, подала чашку Егору. Выпили.

— Меня зовут Аиша, — улыбнулась девушка, придвигаясь ближе. — Мой отец снова вызволит меня, как это было всегда. Я выросла, без мамы и он потому не чает во мне души, а я пользуюсь всем богатством, — призналась неожиданно она и, собрав волосы на затылке, заправила под ворот рубахи.

— Завтра все в городе распространятся слухи, что я больше не девушка, — Аша заглянула прямо в глаза Егору. — Скей специально оставил меня с тобой, чтобы "ославить" в этом городе и среди владык побережья и тут даже мой отец не вправе заступиться за меня. Но, — Аша вызывающе тряхнула головкой. — Я не жалею, а может быть это и есть моя судьба бог Егор.

— Да ты дрожишь, — Егор скинул плащ и, сдержав приступ боли, замер.

— Какой ты горячий, — Аша вытерла пот со лба Егора. — Я помогу тебе и ты не вздумай упрямиться. — девушка, в несколько приёмов перенесла и соорудила ложе, предварительно устлав каменный пол соломой.

— Приляг и не возражай, — горячо зашептала Аша. — Я умею немножко лечить, научилась у отца. Вот так… Говорят что я дочь знатного господа, но никто не знает кого.

— Не надо, — слабо возразил Егор.

— Надо, — тонкие руки Аиши на удивление оказались сильными. Уложив Егора, Аша скептически оценила положение головы и подоткнула в изголовье пустые чаши, приподняв, таким образом, голову. Потом девушка освободила от повязки плечо.

— Закрой глаза бог Гор и не думай ни о чём, вообще ни о чём.

— Я не смогу не думать, — честно признался Егор и сам удивился лёгкости, с какой он сказал.

— Сможешь, — пальчики Аши закрыли веки. Егор не стал сопротивляться и попытался расслабиться. Не получилось. Девушка села прямо на живот, перекинув ногу. Обе ладошки легли на плечо. Аиша зашептала незнакомые слова, поглаживая плечо и снова те же слова, но скороговоркой. Егор вспомнил колыбельную матери и он, улыбающийся маме, притворно смеживающий глазки и затем погружение в мягкую и тёплую светлую даль, как будто он с мамой и отцом идут по извилистой грунтовке, а вокруг колышутся хлеба и припекает солнышко и хочется вздремнуть. Егор хочет сказать маме, что он уже заснул и не нужна колыбельная, но слышится незнакомый, но приятный голос.

— Вот и всё. Тебе хорошо?

— Аиша, — Егор прижимает головку девушки, просеивая пряди волос.

— Возьми меня, бог Гор, — еле слышно шепчет девушка, — или я сойду с ума.

— Сумасшедшая, — Егор больше не ощущает боли и не испытывает ни сомнений, ни угрызений измены; непреодолимое желание берёт своё. Разгоревшиеся факела вычерчивают причудливые творения на оживших стенах темницы и кажется что внутрь хлынул свет и живительный воздух, принёсший девственную свежесть утренних рос и запахов вызревших нив, куда пришёл собирать урожай крестьянин; опьяняющий до одури вальс, ускоряющийся с каждым тактом уже не вальса, а безраздельного и подчиняющего себе весь окружающий космос, торжество двух мелодий, двух вибрирующих, некогда параллельных, неумолимо сближающихся в одну точку, что вновь взорвалась сверхновая, осветив мир и подарив заключительным аккордом удивлённым звёздам, новый шедевр творения гения…

— Гоор, — у безвольной и опустошённой Аиши ещё хватает сил зажать рот Егору и так обоим слушать сердца, запечатлевая момент счастья, который никогда больше не повторится.

Егор недовольно засопел и перевернулся.

— Во, даёт — удивился ключник и с силой пнул в рёбра не желающего подниматься невольника, носком башмака.

— Что! — Невидимая пружина подбросила пленника и он нос к носу, столкнулся Хуртом. Ключник отпрянул и поскользнулся, с трудом сохранив равновесие и достоинство.

Егор тщетно вертел головой по пустой камере, разве что скалился ключник и у двери истуканом застыл мрачный двухметровый детина.

— Па-аидём, дорогой гость, — елейно, расшаркался толстяк, указывая на выход.

— А… где, — запнулся Егор. Топчан Аиши в трёх шагах, на том самом месте, где вчера постелил слуга. Странно. А сама девушка исчезла, оставив тонкий аромат ночной фиалки и воспоминания о…

— Твоя подруга вольна как птица, — ключник многозначительно и ехидно подмигнул Егору. — Аиша тарабанила в дверь с истеричностью обезумевшей в полнолуние ведьмы, что её отец-Управитель испросил разрешения у самого господа Скея. Гм, — ключник растянул губы и стал похож на разжиревшую обезьяну.

— Ступай, — дюжий молодец, наслышанный о вчерашней схватке Гора, с опаской ткнул Егора налево — в противоположную от выхода сторону. Егор смерил детину уничижающим взглядом, отчего тот стал меньше ростом, и распрямив плечи, двинулся в указанном направлении. Перед тем, как сделать поворот, попались две незапертые двери пустых камер. Егор ничего не смог рассмотреть в черноте и послушно свернул и через три шага чуть не ударился лбом в тупик. Недоумённый Егор обернулся, когда верзила что-то потянул в нише и тотчас заскрежетали, как будто режут ножом пенопласт, несмазанные петли. Егор, не переносящий этот звук с детства, покрылся мурашками и стиснул зубы.

— Ступай, — верзила, наверное и не знал иных слов, кроме этого "ступай", а может и имел соответствующий штатному расписанию интеллект, с опаской вручил узнику факел и неожиданно сильно пнул в спину. Егор споткнулся и в попытке сохранения равновесия, пробежал три шага и растянулся. Позади хрипло загоготал детина, а потом с тупым стуком упала створа, разбрызгав грязь и отрезав выход.

— Владыка Скей ждёт тебя — бог Гор, — вкрадчиво сообщил Хурт, через слуховое отверстие. — Не задерживайся и не останавливайся, когда дойдёшь до тупика — постучи. Здесь триста шагов, а значит и триста ударов сердца. Превысишь контрольное время — спустим крыс. Удачи, — напоследок подбодрил Хурт.

— Триста, так триста, — Егор пожал плечами. Факел не погас и пол здесь был ровный и сухой; не мешал низкий потолок и потому чтобы видеть впереди, Егору пришлось держать впереди — над собой, прикрывая пламя, тем самым, заняв обе руки.

— Скей, ты мог бы и не воскресать, — крикнул в пустоту Егор, тщетно ища в кладке стены изъяны. Ему, конечно же, никто не ответил, но сомнений не было: в этом уютном коридорчике нечисто, а значит — нужно быть начеку. Через десяток шагов коридор свернул влево. Егору захотелось потереть затылок, но, памятуя предупреждение Хурта, не стал задерживаться. А затылок чесался и к нему будто прислонили горячий липкий утюг. Следующий поворот снова влево и Егору показалось, что рядом звенит ручей и поют птицы. Странно! И тут неожиданно захлестнули воспоминания бурной ночи с Ашей, и ему непреодолимо захотелось повторения близости.

— Твою мать, — начал догадываться Егор о причине столь резких изменений психики, когда повернул вправо и снова ненавязчиво и неумолимо накатило, казалось, беспричинное беспокойство, сменившееся страхом. "А ведь именно об этом говорила мне Аша, — пронзила мысль.

Когда они лежали обессиленные после утех, Аша прижавшись к его груди молчала, общаясь не нуждающимся в переводе языком жестов: нежно поглаживала лицо, целовала губы, грудь, раненное плечо, в котором Егор больше не ощущал боли. Неожиданно девушка ударила пучкой пальчика прямо в ранку. Егор вскрикнул от неожиданности, а Аша прижалась губами к ранке и сказала непонятную фразу, которой он не придал значения: — Когда останешься один, не сопротивляйся.

"Вон оно что, — Егор, не переставая считать шаги, снова свернул, на кратном пятидесяти шагам расстоянии, но теперь уже вправо. Анализируя дальнейшее, Егор попытался войти в медитативное состояние и абстрагироваться от реакций мозга. Через каждые пятьдесят шагов меняется параметр частоты облучения и одновременно — считывание, и сканирование индивидуальной ауры биофизиологического поля, "до и после". Чем активнее сопротивляется организм внешнему воздействию, тем точнее отслеживается "коридор" частот, коими можно воздействовать впоследствии на объект. У нас это называется "управление сознанием" или — зомбированием объекта и даже скопления людей на программированное поведение. Значит, скорее всего, Ааша не подослана, размышлял Егор, а, зная, что мне предстоит, рисковала… остаётся закавыка — откуда знала обо мне и как она ловко спланировала всё? Тупик? Пока, пожалуй, и тупик, но уже "теплее" и навевает определённые мысли, к которым я вернусь позже. Егор вскрикнул от догадки и хлёстко ударил ладонью по бедру, отметив про себя седьмой и? последний поворот. Как он и догадался, коридор имеет семь этапов по цветам звуковой и цветовой октавы. Семь! — вздрогнул Егор от охватившей догадки: "Семь миров, соединённых у-а-ла-э… Вездесущая семёрка" — и остановился на последней ступеньке. Забарабанил в дверь, предвкушая разговор со Скеем.

Дверь открыл детина-"ступай". Егор, по-хозяйски вставил факел в стеновой паз и предвосхитив слова Хурта и "ступая" начал сбрасывать одежду, доброжелательно и искоса поглядывая на ключника.

Да, это была комнатушка-сени через которую его привели сюда со дворцовой площади, и никакой ни дворец. Егор сбросил штаны и аккуратно сложив одежду и башмаки на лавке, в чём мать родила забрался в просторную бочку в два обхвата… Вчера, по приходу он не мог понять зачем здесь — под землёй в центре помещения три на четыре метра находится деревянная бочка, да таких размеров, что её не вытащить наружу и не втащить. Егор удовлетворённо закряхтел: вода оказалась свежей и чистой, а вода отдавала благовониями. Перед тем как нырнуть, Егор решил добить и ключника Хурта и смурного ступай-болванчика:

— А вы, однако, не боитесь, что я выбью затычку и проскользну через канализацию вьюном в реку… Море волнуется "раз", море волнуется "два" — пропел Егор детскую считалку, заговорщически подвигнул Хурту и болванчику-ступаю с отпавшей челюстью и признаками попытки понять столь высокий штиль, и нырнул, обдав брызгами с ног до головы, переваривающих абракадабру, стражей и тупо зырящихся на торчащую бочковую затычку у сливного колодца. В таком виде и застал их нагрянувший Снт. Нигер метко зашвырнул на лавку чистую одежду для Егора, пожал плечами и вышел вон.

Егор не мог и предположить столь важные события произошли за ночь!

Снт, спустя рукава отнёсся к приказу Скея — найти в реке меч Гора. Собрав десяток солдат, они явились на берег, где был пойман ненавистный бог Гор. Обшарив дно, как и полагал Снт, они не нашли клинка. Да и как мог найтись, если Гор вонзил его в пасть водяной твари и это совпало во времени с выстрелом из "та", а где теперь та издохшая тварь — ищи-свищи! Снт и сам не глуп, ведь меч-то бога Гора оказался далеко не простым, ох каким непростым. Бог Гор свои клинком обрезал как масло три меча солдат Снта, а ведь их мечи выкованы искусными кузнецами и весьма дороги, а тут как бритвой срезано. Снт и сам протупил, когда смотрел в кузне на двоих растерянных товарищей, а ведь одного он знает целых пять лет… Протупил он и когда по запарке не сообщил Владыке о свойстве меча бога Гора. Ведь и его — Снта, клинок оказался со срезанным лезвием. Скей устроил разнос, какого Снт и не припомнил. Хорошо, что владыка смог успокоить свои нервы, а то пришлось бы ему коротать остаток жизни на ближайшем руднике… Когда взбешённый Скей проорал ему в лицо что клинок Гора стоит больше чем десяток воздушных лодок, Снт побелел и рухнул ниц перед хозяином, уже прощаясь с жизнью и злясь на себя. Ну откуда он мог знать о такой цене клинка. Скей, наконец, смилостивился, но приказал отставить поиски меча, а сами сведения о поисках чудесного меча, под страхом смерти, никогда не достигли ушей шпионов противников богов моря. Потому все помощники по поискам отправились к Слону самим Снтом. Если бы сейчас Снт мог предугадать, что злополучный меч имеет цену гораздо высшую, чем сто лодок и явится причиной многих смертей и в том числе среди владык, иначе отнёсся бы к словам Скея и крепко призадумался, но, увы.

Не знал и духом не ведал о свойствах меча и сам Егор. Переодетый в предложенную одежду, он шагал в сопровождении почётного караула из четверых дюжих "братьев из ларца" по направлению к семи из чёрного базальта ступеням филиала главной обители владыки Скея. Он с нескрываемым интересом разглядывая здешнюю архитектуру и покручивал различные варианты предстоящей беседы со Скеем.

А что же сам клинок? Когда нашёл его Егор, ничем особенным не отличался, разве что остротой одного из лезвий, отсутствием полноценной рукояти, следы коррозии, и всё-таки Егор вчера заприметил недоумение на лицах солдат во время схватки, но пока не придал значения — совсем другими вопросами был занят! Не мог знать он, как впрочем, и сам господь Скей, что этой ночью, в спешке, к побережью, где в тихой бухте у столицы Скея качается двухмачтовик известного нам капитана, привёзшего ранее "посылку" владыке Скею. Так вот: туда отправлен нарочный с обрубком меча одного из солдат, выкраденный под самое утро из кузни Саера. Скей уже распорядился принести все четыре "испорченные" меча и вот этот последний, как раз и похищен. Именно из-за этого Снт такой злой и мрачный. Но мы отвлеклись. Что же особенного в обыкновенном куске железа, применяемого в ратном деле — нашем мече? К величайшему сожалению рассказ о чудо-мече в данный момент неуместен, ибо Егора провели к однорядной колоннаде из семи опор белого камня за которой уже виден украшенный незамысловатой свастической резьбой сводчатый высокий вход, а по бокам!!! У Егора часто забилось сердце. По бокам от входа, на пьедестале — всадники, одетые в полусапожки в развевающихся просторных безворотных рубахах и брюках на оскаленных саблезубых.

— Фантазия чудака, — Голос Скея прозвучал так неожиданно, что Егор вздрогнул. — Да, — задумчиво повторил Скей, — это фантазия художника, хотя и является раритетом и весьма дорогой штуковиной у нас — господов. — Скей задрал нос от изливающейся гордости за себя любимого. — Никогда саблезубый не носил седока и не станет этого делать… Егор Семёнов, капитан "одинокого странника". Проходи, а вы — вон отсюда, — брезгливо поморщился господ Скей на охрану. — Саблезубые найдены мной у одного из уцелевших домов погребённого водой города, и изваяны неким чудаком две с половиной тыщи лет назад. В моей гостиной ты увидишь нечто более занимательнее чем эти два быка. Стол накрыт, а я очень рад такому дорогому гостю.

— Я, тоже весьма рад твоему гостеприимству, а еще больше — возвращению с того света, Скей. — прервал словесный понос "себя любимого", Егор. Хозяин не стал пикироваться с гостем: они проследовали в строгий и широкий коридор с отлитыми из металла бюстами в натуральную величину неизвестных Егору людей и вошли в просторную залу метров пятидесяти диаметром с двумя кольцами витых колонн, подпирающих свод. Напротив, у внутреннего ряда, сервированный всевозможной снедью стол на шесть персон, по сторонам стола — веерные фонтанчики. Ощущенире утренней свежести и запаха роз.

— Прошу к столу мой гость… Не ожидал? — довольный произведённым эффектом Скей, пропустил мимо внимания столбняк, напавший на Егора.

— Ты удивляешь меня всё больше и больше, — признался Егор. — После всех перипетий ты приглашаешь меня — пленника к званому столу. Я начинаю склоняться к мысли, что окружающая реальность — сон, или искусная иллюзия, мастера по части иллюзиона — Скея!

— Господа Скея, Гор — поправил саккарец. А ты, Гор, разве не допускал мысли, — оживился внезапно Скей — что наша реальность тоже плод чьего-то воображения, а мы — манекены в руках искусного кукловода и, мало зависит от нас. Нужно всего то философски принять игру — не более. Обходи пороги и водовороты в стремнине реки, превращая плавание в удовольствие, а не барахтанье против течения и борьбу с призраками — сопротивление неизбежности. Кстати, Гор, мы ведь находимся лишь в одной из резиденций моих земель, а моих земель ой как много. Всё живое этого континента принадлежит мне и я решаю судьбы и дёогаю за верёвочки.

— Я, так понимаю господь Скей, что ты предлагаешь мне занять достойное место среди твоих кукол, в обмен на откровенность искреннего желания сотрудничества.

— Это мы обсудим после застолья, мой уважаемый гость, — хозяин заметно обрадовался пониманию обращения Егор, а последние слова Скей особо подчеркнул. — Сегодня издалека пожаловали гости — двое молодых господов-саккарцев ну и, конечно же, я не мог отказать им отобедать и познакомиться с митгартцем. От твоего поведения за обедом будет зависеть твоё будущее. Гостям и моему Управителю с дочерью. А вот, кстати и они.

— Аиша! — моя дочь. — Гордо сообщил Гору, не забыв отвесить едва заметный, но полный достоинства поклон, стройный седоватый мужчина импозантного вида с полными губами. Худощавый и моложаво выглядевший, он обладал как и дочь серо-голубыми глаза, огненно-рыжий цвет волос, придававший диссонанс, но непринуждённость и уверенные жесты вместе с приятным голосом с первых слов заставили Егора проникнуться доверием к отцу девушки.

— Владыка, ты прости меня и мою непутёвую дочь за вчерашнее недостойное саккарянки поведение, — Управитель тяжело вздохнул и развёл руками.

— Да без меня вы тут заплесневеете как старые мухоморы, — задорно ответила Аиша. — У вас такая скучная и сонная жизнь, что насекомые успевают совершить половой акт в вашем господском рту во время сна.

— Аиша, — Управитель погрозил дочери под гомерический хохот мужчин. Аиша вызывающе поправила локон причёски и лукаво стрельнула глазками на Егора, а потом облизнула язычком пухлые губы.

— Прошлый мой прилёт эта дерзкая девчонка решила полетать на моей личной лодке и украла транспортное средство Владыки… А вот землянину Гору однако представился такой шанс, какому позавидовали бы десятки претендентов на расположение твоей дочери, — Скей достал платочек и вытер слёзы: — Провести ночь вдвоём в камере с первой красавицей моих земель… вон, двое уж прилетели ни свет, ни заря и ждут. Вот потеха будет, когда все претенденты Аиши узнают новость. Берегись землянин.

— Ты — тоже не расслабляйся господь саккрец, — не остался в долгу Егор. — Ведь по твоей прихоти Аиша оказалась в одной камере подземелья со мной, да ещё и на запоре. И мало ли что могло произойти, не правда ли Аша? — Егор подыграл рыжей.

— Всё могло произойти, — девушка томно вздохнула, кокетливо опустив головку, стыдливо опустила наклеенные ресницы и вдруг вмиг оказалась у Егора. Положила ему головку на плечо и томно закрыла глаза. — Вот так.

— Ты обещала мне, что… у колонны появился хорошо сложенный молодой человек с короткой бородкой. Он решительно подошёл к игнорирующей его девушке: — Ты обещала мне, — багровея и запинаясь, пытался выражать крайнюю степень несдержанности, чем удивил самого Скея. Аиша картинно взмахнула руками и воскликнула, указав на Скея: — Это вина господа Скея. Можешь его убить, Шой! Вызови на дуэль и прикончи.

— Будет вам, — усмехнулся Владыка. — Я решил загладить сию вопиющую ошибку и потому после дружеской беседы приглашаю вас на охоту. В здешнем лесу, говорят, появился саблезубый, — сказал он с нажимом и повернувшись к Егору. — Кстати, познакомьтесь с моим гостем господы. Это бог Гор, он же землянин Егор, некогда капитан планетолёта "одинокий странник", волею судеб — попаданец, как говорят ихние писаки-соотечественники. Еще Егор является славным охотником на саблезубых, моего народа тор-а и имеет большое расположение самого Тор-ала и его дочери — жены Гора.

— Спасибо за приглашение Скей, — от колонны неслышно подошёл следующий гость — тоже высокорослый и широкоскулый атлет с курчавыми волосами. — Мы приехали ведь не только чтобы насладиться обществом неприступной крепости — красавицы Аишы и увидеть воочию героя, расчистившего тоннель, бывшей твоей — Скей, мечтой, — курчавый многозначительно развёл руками и прищурился. Бесцеремонная откровенность однако не застала Владыку врасплох… — И если позволит Владыка Скей, порыбачить. Рыбное место нашей мечты расположено в двух шагах от кузни.

— Быстро, однако вы пронюхали — оценил оперативность шпионов, Скей. — Когда будет найден меч Путника, я непременно приглашу вас на смотрины. Плохо дело господы. Скоро об этом проведают и не будет мне покоя, а уж о реакции самого Тона можно только догадываться. Я и сам не мог предположить, что бесценный артефакт оказался в руках Гора. Я послал за вами — друзья, сразу по заходу солнца и сегодня нам предстоит большая работа. Думаю, что завтрашний день принесёт много сюрпризов и не удивлюсь, если сам верховный наш господ Тон — покровитель Аишы, прибудет сюда. А когда эта новость достигнет ушей дарканцев, уж точно жди неприятностей. Вот таковы дела. Поэтому я позвал вас, а Аишу оставил в одной камере с Гором. Она, выполнила порученную миссию и привела в порядок здоровье Гора, но я понял, что сам Гор ничегошеньки не знает и не ведает ни о мече, ни о щекотливой ситуации, в которую попал.

Если бы в этот момент кто из присутствующих за столом взглянул на негодующего Егора, а он уже был готов сорваться. Однако под столом рука Аиши сжала локоть. Егор увидел умоляющие глаза девушки. Молчаливая просьба несколько освежила намерения землянина, но он всё же поднялся. Аиша закрыла подрагивающие веки, и поправила будто бы выбившуюся из тесьмы прядь волос. Скей умолк.

— Раз ты мне сохранил жизнь Скей, то будь любезен расскажи своему будущему рабу, а ведь ты сканировал и делал оттиски моей ауры не для забавы, правда, владыка? Я ведь не мог понять почему ты так ревностно оберегал меня, даже вон пытался подсунуть в постель девку и убить двух зайцев. — Егор сжал кулаки, да так что побелели костяшки.

— Остынь, — резко ответил побагровевший Скей, поднимаясь. — Радуйся что жив, а жив ты по той причине, что невольно подгадал момент своего появления в канун социальных изменений на планете. Тебя уже бы давно стёрли в порошок, если бы не некоторые обстоятельства твоего появления, да и твой недюжинный талант собирать все неприятности в одну кучу… Ты уничтожил полсотни моих людей и четыре воздушных судна, оставшись невредимым, невероятным образом открыл перекрёсток, завладел артефактом, который безуспешно искали многие столетия — мечом Путника, и ко всему взбаламутил часть племён против меня. Делает тебе честь и то, что ты отказался стать вождём единственного народа тор-ан, кто охотится на саблезубых, а этот народ уважают на всех землях и не только моих и, именно сыны этого племени составляют гвардию слуг богов… Сядь. — Скей посмотрел на притихших и ошарашенных гостей. — Это ещё не всё друзья, — Скей поднялся и самолично разлил каждому за столом, сохе.

— Но всё это меркнет, мои друзья перед тем, что помимо того что Егор нашёл у-а-ла-э, так он смог найти код и открыть межмирье, а в книге нет ни единого упоминания о том что один, а не семеро может открыть подпространство межмира и оказавшись здесь найти меч Путника. Чтобы вы знали — Егор самый опасный обитатель на этой планете и если бы я уничтожил Гора, то мне не поверили бы наши противники. Одно появление Егора — признак надвигающихся потрясений, которые уже не сможет остановить никто.

— Один человек не может изменить течение жизни, — возразил ошарашенный мешком новостей Егор, — как это в книжках у фантастов, когда один валит всех подряд, не упуская лакомых баб и в конце — самого императора или правителя. Тьфу, блин горелый. Далась мне ваша планета! У меня дома — на Земле, отец с матерью и Аннета — виртуальная программа, которую нужно вернуть к жизни. Да на кой хрен мне ваши проблемы, господы саккарцы, драчлайцы и малайцы. Ко всем прелестям у моей жены Арты скоро родится ребёнок.

— Ты ещё молод, Гор… А я тебе хочу ещё сказать что все мы подсознательно жаждем управлять другими, в особенности, и дёргать ниточками, любуясь творением мастера, а вершиной является власть… да — власть, потому как именно власть над себе подобными придаёт смысл и массу оттенков игре под названием жизнь. Каждый из нас — игрок!

— Ну, это я уже понял, — мрачно отозвался Егор. — Хороша игра чужими жизнями, в реальности сие ведь доставляет неописуемый чудесный оргазм, как на той доске игрового поля, где игроками в так называемой игре уничтожались скопом планетные системы, а что касается того, что ваши славные предшественники натворили здесь — на планете, которую я назвал Аннетой, а, Скей?

— Ах, я забыл тебе сказать, что Великий Тон сообщил мне, что месяц назад на твоей Земле или Митгарте, как там у вас произошла большая игра в войну. Длилась она всего три недели, но за это время ваши правители ухлопали полтора миллиарда людишек. Это ведь тоже игра, правда?

— Сука, — Егор резко выбросил руку и прошил кулаком воздух. Мгновенная ответная реакция и Егор ничего не успел понять… Гости, ухмыляясь, подняли е го с пола и в шутку сдули пылинки.

— Выпустил пар, юноша? Считай, что тебе крупно повезло, хотя чего лукавить — тебе везёт на это. Если бы подобное позволил себе любой из господов, то слуги бы убирали горелое мясо… А теперь присядь юноша. Моя информация о войне на Митгарте является правдой, а информация добыта через перекрёсток верховного господа Тона и заинтересовала лишь меня, да и то в силу твоего появления, твою соседку по камере и самого Тона.

— Я не злопамятный, — отпарировал Егор, опускаясь на стул. Он демонстративно забросил ногу за ногу и взял со стола серебряный кубок с сохе, пренебрежительно выпятив губу.

— Какие мы велики-и-е и важные… ох-ох-ох. Не помешало бы зеркало, ха-ха-ха, — девушка смочила в сохе салфетку и вытерла лицо землянину.

— Сначала расскажи о мече, Скей — будто ничего не случилось, попросил Егор.

— Торопитесь вы — молодёжь, торопитесь выиграть. Самое ценное в меча путника — технология изготовления. Кто только не пробовал создать подобное, но увы…