— Гром, я отдам ребятам твой старый «дикобраз»?

— Нет.

— Но ведь уже появилась новая модель. Более скорострельная.

— А я привык к этой. В крайнем случае — отдам Арсину.

Арсин оторвался от книги, которую на день рождения ему подарила Ильта, и сказал:

— И куда я с ним пойду? В школу с оружием не пускают, на улице с ребятами не постреляешь, мигом приезжают ваши, поскольку люди жаловаться начинают, а за город мы не выбираемся…

Гром потрепал сына по шевелюре, заметно отросшей за последнее время, и тихонько шепнул на ухо:

— Твоя мама хотела открыть у нас на улице тир, чтобы самой практиковаться. Туда и будешь ходить. Я ей именно поэтому не даю старое оружие раздавать — надо же будет чем-то в тире пользоваться.

Честно говоря, за последние полгода, открытие тира начало становиться насущной необходимостью. В последние два месяца определенная категория людей словно сошла с ума, и стремилась перебраться в их район. Началось все с того, что один из подчиненных Грома выразил желание переехать, и Шелти, по доброте душевной, а заодно потому, что супруга этого подчиненного хорошо относилась к Арсину и была не прочь присмотреть за ним в любое время дня и ночи, посоветовала им дом по соседству.

Уже через месяц, весь отряд быстрого реагирования перебрался в тот же район города, исключив, таким образом, его из зоны влияния криминальных элементов, которые не рисковали что-то здесь проворачивать, рискуя нарваться на пулю.

Однако соседство с кучей вооруженных людей не понравилось обычным горожанам, и дома по округе стали резко продаваться, причем покупали их исключительно наемники и прочий люд, сделавший своей жизнью опасные виды работы.

Исключение составляли, разве что, пожилые владельцы магазинов и ресторанов, которые, уловив тенденцию, мигом переоборудовали свои заведения, и в районе стало возможным спокойно купить любое оружие и боеприпасы в любое время дня и ночи, а также побеседовать с клиентом в специальном кабинете ресторана, где вы были, не только гарантированно защищены от прослушки, но и вкусно накормлены.

Также в районе стали процветать заведения предлагающие «быструю еду», которую можно было взять с собой, и магазины специального снаряжения, в которых можно было найти все, от альпинистских крючьев и троса способного невероятную нагрузку, до экзоскелетной брони усиливавшей физические параметры человека и защищавшей даже от прямого попадания из «болотной змеи» с трех аннов, которая, официально, находилась еще только в стадии разработки.

Единственное, чего действительно не хватало в изменившем свой облик районе, это действительно стрелковый полигон, который Шелти, со свойственной ей прямотой, и хотела организовать.

К сожалению, после поимки и ликвидации Ящера, городские власти стали более жестко относиться к стрельбе в столице, и никак не хотели давать разрешения на организацию такого заведения. Совет был не в силах помочь, поскольку вопрос находился в ведомстве мэрии, и не затрагивал интересов мира, и тем, кто хотел в свободное от работы время поупражняться в стрельбе приходилось либо торчать на работе в ОКОПе, где такой полигон имелся, либо нестись в Далахас, в котором, в свое время, были организованы несколько подобных заведений. Однако второй вариант был накладным, из-за того, что приходилось пользоваться услугами транспортников, а в первом варианте был один, но колоссальный, минус — могло поймать начальство и заставить заниматься какой-нибудь чушью, вроде отлова группы домушников, стрелять по которым, было запрещено.

— Пап, так это когда еще будет… Разрешения все еще нет, и когда мама его получит — неизвестно.

Гром усмехнулся.

— Скоро у мэра день рождения, и мы, по договоренности с Диггами, скупили весь бизнес по добыче моллюсков, которых он очень любит. Если он захочет полакомиться любимым блюдом, то ему придется пойти на уступки в отношении нашего района.

— А мы — это кто?

— Все наемники, которые здесь живут. Вторую половину оплачивали Дигги. Им намного удобнее, когда моллюски попадают к Боунсу на кухню не через несколько пратов, а через десять саймов. Так что — потерпи еще немного.

Сын понятливо кивнул и снова уткнулся в книгу, а Гром отошел к своему любимому креслу-качалке, которое сконструировал сам, чтобы оно могло выдерживать его вес без всякой магии, и, с удовольствием, погрузился в него.

Откровенно говоря, за год прошедший со смерти Ящера, случилось довольно многое, что, впрочем, не приблизило его ни на шаг к пониманию того, что же именно тот так усиленно стремился сделать.

Роан продолжал ухаживать за Арианной все свободное время, и даже выполнял данное ей обещание руководить всем из кабинета, не выбираясь на полевую работу, хотя и было видно, насколько ему это не нравится.

Бизнес сестер Крэйт по производству и продаже шоколада процветал, и они уже в шесть раз расширили территорию плантации, по сравнению с тем размером, с которым Ильта начинала работать, за счет чего цена на модное лакомство действительно серьезно упала, и оно стало доступным даже не слишком обеспеченным гражданам.

Размышления Грома были прерваны визгом резины остановившейся перед его домом машины, и он поднялся, чтобы открыть дверь.

— Это Тимур? — поинтересовался Арсин.

— А кто же еще… Только он так ездит, что каждый месяц покрышки менять приходится.

— Я скажу маме.

Отец кивнул, и открыл дверь, чтобы впустить гостя, уже заносящего кулак, чтобы постучать.

— Привет. Ты по делу, или просто в гости? У нас сегодня выходной.

Тимур оглядел прихожую, и тихо произнес:

— По делу… Но не по работе. Я все-таки сломал защиту на том кристалле. Честно говоря, впервые столкнулся с тем, что в этом мире есть лишь одна точка входа в хранилище, и она была защищена так, как у вас даже Совет свои архивы не защищает. Что-то жуткое, намешанное не только на психоматрице, но и на ДНК, вкупе с закрывающим все кодом, который должен передаваться ментально. Так много времени заняло раздобыть именно ДНК.

Гром повернулся к спускающейся по лестнице Шелти, и произнес:

— Милая, я пройдусь с Тимуром? У меня тут родилась мысль как тебе помочь с тиром, но нужна будет его помощь.

Шелти прищурилась.

— Об этом вы можете и в доме поговорить.

— У нас дом сейчас от прослушки не защищен. Ты забыла за этот месяц заплатить в поддержку плетений. Так что мы в ресторан напротив. Поговорим и вернусь.

Шелти нахмурилась, вспоминая, когда именно ее супруг был настолько скрытным, но, ничего не сказав, кивнула и пошла дальше в мастерскую, в которой она доводила до ума что-то из личного снаряжения.

Когда они вышли из дома, Тимур весело поинтересовался:

— Что там за ерунда с тиром?

— Мэр разрешения не дает на организацию стрелкового полигона в городе и пригородной черте. А наемникам в районе, да и мне с ребятами позарез тир нужен. Поможешь?

Тимур покачал головой.

— Тут если только нарыть на него что-нибудь из компромата смогу. Тебе это требуется?

— Это тоже пригодится, но мы уже начали другое проворачивать. Скупили всю добычу его любимых моллюсков. Они только в одном месте в мире добываются, и у него ни один день рождения без них не обходится.

Хакер усмехнулся.

— Могу устроить так, что весь мир будет обсуждать дефицит любимых моллюсков, и цены на них взлетят так, что ему город по частям придется распродавать, чтобы их получить. А вообще — поговори с Диггами. Он каждый год, насколько мне известно, Боунса готовить зовет, и платит за это солидно. Пусть Боунс в этом году откажется, да еще и моллюсков не будет… И тут ты, весь в белом, появляешься и говоришь, что можешь все уладить…

— Заманчивая картинка. Ладно, погоди, сейчас в ресторан зайдем, там и поговорим.

Пройдя в кабинет, и заплатив за его использование, они устроились за столом, на который были немедленно поданы заказанные ими при входе напитки, и разговор продолжился.

— Рассказывай, что там на кристалле.

— Понятия не имею.

Гром покачал головой.

— Тимур, я тебя достаточно хорошо знаю, чтобы поверить в то, что ты не сунул свой нос, и не посмотрел, прежде чем лететь ко мне с новостями. Ты обязательно посмотрел.

Парень помялся.

— Там только портрет.

— Чей?

— В том то и дело, что не знаю. Запустил поиск по соответствию психоматрицам в инфосети, но либо он с тех времен, когда инфосетью еще не пользовались, либо этой женщины нет среди психоматриц.

— Женщина, значит. Показать сможешь?

Тимур извлек из сумки ноутбук, и, раскрыв его, продемонстрировал Грому изображение.

— Вот. И если ты знаешь эту блондинку, то я попрошу с ней познакомить.

Гром вопросительно приподнял бровь.

— Ты с Лайтой поссорился? Тебя, вроде, с ней постоянно видят.

— С Лайтой все нормально, я не ссорился. Просто с ней я придерживаюсь политики, что не стоит заводить близких отношений с кем-то из близкого окружения Ильты. С самой Ильтой — тоже, кстати, не стоит, памятуя о том, что из-за нее я влип в такие неприятности, которые далеко не каждому программисту придутся по нраву.

— Зря. Лайта и Ильта — эта два полярных человека. Девочка не влипает в неприятности, зато прекрасно умеет из них вытаскивать. Да и молоденькая, симпатичная… Кофе тоже любит…

Тимур рассерженно закрыл крышку ноутбука.

— Не знал, что сводничество входит в твои привычки.

— Не входит. Ладно, давай сюда кристалл…

Тимур зло усмехнулся.

— Бери, все равно он бесполезный.

— В смысле?

— В смысле — с защитой.

— Ты же ее взломал?

Программист покачал головой.

— Взломать-то я ее взломал, но снять мне ее не удалось. Каждый раз, как кто-то хочет открыть информацию и посмотреть на портрет, он должен использовать все по новой. Я, поэтому, и скопировал себе изображение, чтобы до него можно было добраться, не ища хотя бы волосок от Ящера. Не волнуйся, скину вечером тебе на вокслер.

Гром прищурился.

— Ты хотел сказать на деинг?

— Что я хотел сказать, то и сказал. Считаешь, что только ты нашел способ сбрасывать информацию на непредусмотренные для этого устройства? Я тоже не просто так свой хлеб ем, между прочим. И да, я знаю кто ты такой. И нет, я никому не сказал, и не скажу.

Сердце Грома замерло, после чего осторожно принялось за привычную работу.

— Откуда?

— В сети выложили один из немногих оставшихся портретов Вейрона Мрачного Рейдера. Ну не мог же я не посмотреть на столь знаменитого дядьку, а когда посмотрел — понял, рядом с кем весь год уже работаю. То, сколько тебе должно быть лет — меня не смутило, в этом мире возраст — вообще понятие условное. Там, где портрет выложили — я все подчистил, и портрет убрал, но есть шанс, что хозяин вновь его выложит, поэтому я тебе переслал информацию у кого он нашелся. Дальше — делай сам, что хочешь…

Гром долго смотрел на убирающего свой ноутбук программиста, после чего сказал:

— Я редко кому это говорю, но тебе скажу. Если тебе потребуется хоть что-то от меня, притом неважно, будут ли это действия или информация — проси, и никогда не получишь отказа.

Тимур вернул взгляд, которым его удостоил Гром, и тихо сказал:

— Теоретического опыта в магии у тебя больше, чем у кого бы то ни было из живущих. Когда ты бежал за своими вещами в хранилище — ты вырубил всю защиту этажа. Объясни мне, как именно ты это сделал, и на чем это основывалось.

* * *

Когда начался концерт, Роан неторопливо просматривал информацию сброшенную Илимом, и составлял указания по ближайшим действиям, но Арианна, сидящая рядом, небрежным жестом заглушила его деинг, и напомнила:

— Мы, вообще-то, пришли послушать певца, а не заниматься делами. Будь добр, отложи все до конца выступления. Илим не маленький мальчик, и с тобой работает достаточно давно, чтобы понимать, что именно ты ему скажешь делать.

Следователь смутился.

— Извини, просто привычка. Тебе нравится концерт и вино?

— Вполне.

Арианна пригубила жемчужное вино, и с удовольствием откинулась в кресле.

— Знаешь, Роан, Совет начинает задаваться вопросом, по поводу нового миллиардера, который возник буквально из ниоткуда, и стал решать все финансовые вопросы ОКОПа. Ты ничего не знаешь об этом?

Нойрам оправил рукава своего пошитого на заказ костюма, провел рукой по запонкам с редкими иммурскими камнями, и ответил:

— Не понимаю, с какой стороны это должно было заинтересовать Совет. В этом нет никакого преступления, и расследовать тут нечего. Все честно и законно, идет обеспечение организации полезной обществу.

Дебаф хватило одного взгляда на дорогого ей человека, чтобы не просто убедиться, что он полностью в курсе ситуации, но и прекрасно понимает, что именно вызывает вопросы со стороны Совета. Однако, поскольку он не спешил отвечать на незаданный вопрос, ей пришлось уточнить.

— Совету не нравится, что он утрачивает влияние на ОКОП. отказ от финансирования — первый симптом того, что происходит потеря этого влияния. Может, расскажешь мне, что происходит? Твои дорогие костюмы, новые запонки, новая машина…

— Машина, между прочим, служебная.

— И с каких пор ОКОП использует в качестве служебных машин «Каньонных Псов» в максимальной комплектации?

— Примерно с тех пор, как договорились о поставке в каждое отделение трех таких машин, для важных визитов. Риа, пойми, тут нет ничего противозаконного. Все, что мы получаем, идет на благо ОКОПа. Да и не так уж много у нас всего прибавилось. Новое табельное оружие, новая защита для оперативников…

— Новые вокслеры всему составу во всех отделениях, новые деинги, как ручные, так и стационарные, максимально возможной мощности. Новые силовые наручники, и, несмотря на отсутствие финансирования со стороны Совета, повышение заработной платы всем сотрудникам, вплоть до уборщиков. Для организации, действующей по всему миру и имеющей отделения во всех населенных пунктах, это просто астрономическая сумма. Даже с учетом того, что все старое было продано, и это компенсировало примерно три восьмых стоимости нового, это все равно остается слишком большой суммой, чтобы кто-то один мог себе это позволить. А с учетом того, что первым панику поднял Тейлон, который считается самым богатым человеком в мире, становится ясно, что деньги пришли вовсе не от него. Он мог бы предоставить такую сумму, но это сильно бы по нему ударило. Роан, вопрос стоит очень серьезно. Откуда деньги?

Следователь посмотрел на нее, и тихо ответил:

— Дорогая, ты мне веришь?

— Да.

— Это деньги не от криминала, и получены они совершенно законным путем. В ближайшее время, в ОКОПе планируется смена руководства, и Совет будет поставлен перед тем фактом, что они полностью утратили влияние на ОКОП. Главы всех региональных представительств будут выбирать нового руководителя организации из собственного числа. ОКОП перейдет на самоуправление, и станет структурой олицетворяющей закон, неподконтрольной Совету или кому-либо еще.

— Всевидящее Око, зачем?!?

— Ты не хуже меня помнишь, что Шеон руководил криминальным миром, но никто не мог что-то с этим сделать, и, по здравому размышлению, напрашивается только один вывод — из-за подконтрольности Совету, в состав которого он входил. Любая попытка доказать что-либо в отношении Шеона была обречена на провал из-за того, что следовала серия приказов, к примеру, заняться другим делом, и все в том же духе. Именно из-за этого и нужна структура, которая будет олицетворять закон равный для всех, вне зависимости от того, будет ли это бедный студент или Высший маг из Совета. Ты, как Логик, способна оценить такой подход к вопросу. Скажи, он верен или нет?

Возникло долгое молчание, в течение которого Арианна несколько раз прикладывалась к бокалу.

— С точки зрения Логика, цепь рассуждений абсолютно верна и последовательность действий оправдана. С точки зрения члена Совета — я в ужасе.

— А с точки зрения Целителя, услугами центра которого теперь будут пользоваться на коммерческой основе, и бизнесмена, на чьей территории постепенно будут выкупаться тюрьмы? Это затронет не только ОКОП, но и всю уголовно-финансовую сферу. Все юристы, которые занимаются уголовными или финансовыми делами со стороны обвинения — перейдут на работу в ОКОП.

— А адвокаты?

— Останутся в частном секторе. Если обвиняемый не сможет позволить себе даже самого дешевого адвоката, и не захочет защищать себя сам, то адвокат ему будет предоставлен.

— На какие средства?

Нойрам вздохнул.

— На те же средства, на которые ОКОП начал переходить сейчас. Вы упустили из виду, что в рядах ОКОПа числится почти миллиард человек. По договоренности между главами регионов, из всех заработных плат сотрудников была удержана, казалось бы, незначительная сумма в сто далнов. Суммарно это дало почти сто миллиардов, которые, услугами биржи и Тимура, утроились за один месяц. В таком режиме мы существуем уже четвертый месяц, и результат — все, что ты перечислила. Мы стали лучше снаряжены, и не только. Мы стали больше зарабатывать, и мы перешли на совершенно иное восприятие. Можешь передать Совету благодарность, за наше объединение, так как оно показало нам, что мы должны существовать, не завися от кого-либо.

Арианна долго смотрела на него, прежде чем смогла вымолвить:

— Я… Поражена. Это настолько неожиданно, что большего я не могу сказать, пока все не обдумаю. Пока — могу сказать только одно — вы столкнетесь со множеством проблем на этом пути.

Роан серьезно кивнул.

— Мы знаем. Ты расскажешь об этом Совету?

— Нет. Хочу посмотреть на их лица, когда они поймут, что они породили. Пойдем отсюда. Что-то мне расхотелось слушать пение, да и сфальшивил он уже пару раз… Честно говоря, я большего от него ожидала.

Она поднялась с места, и направилась на выход. У самой двери она остановилась, и, обернувшись через плечо, поинтересовалась:

— Когда там ваши выборы?

— В первых числах следующего месяца.

— Значит, через неделю, максимум полторы. Шустро вы управились. Обычно такое занимает пару веков.

Роан вздохнул.

— Мы взяли весь опыт наших предков, и свели воедино лучшие идеи. Самым сложным было все утрясти так, чтобы оно не противоречило само себе. Ты не проголодалась?

— А еще откровения предвидятся?

— Парочку найду.

— Тогда мне нужно что-то покрепче этого вина, и хороший кусок мяса, средней прожарки. Впрочем, дома есть и то, и другое, а возня на кухне, как поведала мне в свое время Ольга — успокаивает.

* * *

Впервые, за долгое время, Илим наслаждался заслуженным выходным в гордом одиночестве.

Основной причиной, в общем-то, являлся отъезд его избранницы на импровизированный благотворительный вечер, о котором она узнала в последний момент, и не смогла добыть еще одно приглашение.

Не став размениваться на то, чтобы приготовить себе ужин, он заказал еду в своем любимом ресторанчике, открыл бутылку далахасской «Крови», и с комфортом устроился на диване, где его, давным-давно, дожидалась недочитанная книга по старинным магическим расчетам, которые были на порядок интереснее и сложнее, чем все то, что преподавалось в Университете.

Однако, в последний момент, его внимание привлек небольшой белый прямоугольник, от которого отходили два шнурка.

Этот предмет уже неоднократно попадался ему на глаза в руках Тимура, который, видимо, забыл его при утреннем визите за разрешением на исследование останков Ящера.

С интересом покрутив устройство в руках, он, копируя действия программиста, сунул наушники в уши, и нажал на кнопку воспроизведения.

Тихая и спокойная мелодия увлекла его, но услышав язык отличный от того, на котором говорил Тимур, он захотел полностью оценить мастерство исполнителя другого мира, сначала прослушав песню, а потом, воспользовавшись плетением позволяющим понимать любую речь, запустил ее заново.

Потрясенный до глубины души открывающимся ему переводом, который рождал вместе с музыкой поток ощущений, образов и чувств, он отложил книгу, и, сидя с бокалом вина в руке, из которого не сделал ни единого глотка, хмелел от слов песен, слушая подряд всех исполнителей.

Лишь на следующее утро, опомнившись, он выключил устройство, поставил занемевшей рукой бокал, и впервые за все годы службы ухитрился опоздать на работу на целых пятнадцать саймов.

Невероятно удивленный его опозданием Роан поприветствовал его, и поинтересовался:

— Что-то случилось, Илим?

В ответ на это, аналитик, не говоря ни слова, набросил на начальника плетение позволяющее понимать другие языки, и скороговоркой произнес:

— Они называются «Поэты Осени». Патрон, вы обязаны это услышать. Это просто невероятно. Все наши исполнители — дети по сравнению с ними.

Он нажал на кнопку воспроизведения, и принялся наблюдать за постепенно меняющимся лицом шефа. Когда песня подошла к концу, тот подал сигнал остановить воспроизведение.

— Это та штука, которую я постоянно вижу у Тимура?

— Да. У него там много, очень много песен.

Нойрам протянул руку, забирая у подчиненного плеер.

— Нам надо работать. Я передам это Тимуру.

— Но…

Илим, казалось, готов был зарыдать, но все-таки взял себя в руки.

Роан, посмотрев на него, сочувствующе положил руку на его плечо.

— Паршиво, встречаться с певицей, а потом понять после нескольких песен, что она ровным счетом ничего не стоит по сравнению с неизвестными тебе людьми, которые способны тронуть саму душу горсткой слов. Только вспомни, что ты мне сам говорил, Илим, что встречаешься ты с ней не из-за того, как она поет.

Обмотав наушники вокруг плеера, Роан положил устройство в ящик стола, и задумчиво добавил:

— Хотя, теперь — я просто не понимаю, как он мог покинуть мир полный таких песен.