Все-таки Владимир Александрович вернулся на базу позже Шерешевина. Ровно настолько, чтобы не вызвать подозрений - и в то же время не подвести напарника.
Вадим и без того нервничал:
- О, Вовка! Наконец-то…
- Чего стряслось? - Остановленный окриком на половине пути, он не стал заходить в вагончик и сразу свернул на стоянку: - Доброе утро!
- Здравствуйте, - без особого энтузиазма, но вежливо ответил Шерешевин. - Как походили?
- А никак! Проторчал дураком все утро… Два раза хорошие парочки налетали, но высоковато.
- Стволы-то хоть прогрели?
- Да пальнул для очистки совести… как же без этого! - Тут требовалось соврать, и Владимир Александрович не изменил неписаным законам жанра: - Селезня зацепил «пятеркой», но дробь мелкая. Перьями осыпало - а он дальше полетел.
- Бывает! - кивнул Шерешевин.- Ветер сильный сегодня, сносит.
- А вы как - тоже?
- Ну я взял одного… - Аркадий Борисович поднял с земли полиэтиленовый пакет. - Ничего, приличный попался. - Ложная скромность тут была не в ходу, но птица действительно оказалась достойных размеров и еще не успела окоченеть.
- Поздравляю. - С формальностями было покончено.
- Вовка, передай мне ключ на двенадцать, торцевой! - Водитель высунулся из-под задранного капота и протянул руку.
- А чего тут у вас случилось? - Виноградов порылся в разложенном у колеса чемоданчике и вытащил то, что просили.
- Да вот, проблема… - ответил вместо Вадима Шерешевин. Капот его «Москвича» тоже был поднят - а в салоне, на переднем сиденье, угадывались рюкзак и запакованное в чехол ружье.
- Не заводится? - Более идиотский вопрос придумать, наверное, сложно, но он же представлялся самым естественным.
- С-сука такая… - обматерил собственный автомобиль высунувшийся из безжизненного чрева Вадим. - Кажется, движок стуканул.
- Да ты что! - испугался Владимир Александрович.
- Хрен в пальто… Вон, сосед попросил откатиться, чтобы он выехать смог, - и писец!
- Да-а…- Сокрушенно покачивая головой, Виноградов обошел машину, на которой приехал, сзади. - Ого!
В багажнике, также не запертом по причине ремонта, серебрился холодный и влажный даже на расстоянии мешок килограммов на двадцать - в основном окуни и подлещики размером с ладонь. Попадались хвосты и крупнее, так что улов можно было считать удачным.
- Вот так-то! Не то что вы - охотнички… - Несмотря на серьезность проблемы с машиной, Вадим не преминул оторваться от работы и наклонился рядом. - С чем пришел - с тем и вернулся… - быстро шепнул он. - Может, по дороге заберет?
- Нет, он не спроста заторопился - раньше времени уезжает. Посмотрим… Посмотрим! - уже громче повторил майор, взял плоскогубцы и двинулся вслед за водителем. Обернулся к стоящему в той же, что и минуту назад, позе Аркадию Борисовичу: - А вы ехать уже, что ли, собрались?
- Да, надо… Работа!
- Ничего, сейчас решим. В крайнем случае - на руках откатимся, не беспокойтесь.
- Да у меня тут… тоже. Что-то не заводится - то ли стартер, то ли аккумулятор сел.
- Разберемся! - По доброй русской традиции вокруг уже копошились сочувствующие. Те, кто после вчерашнего перебора позорно проспал первый выстрел, и те, кто уже возвратился из камышей.
Кто-то давал советы, кто-то лез помогать, дыша перегаром.
- Слушай, ехать тебе нельзя…
- Может, потихонечку?
- Да ты чего… Моментом клина даст - и все! У Саниного шурина так же, в прошлом году.
- Ну-ка, давайте дружненько! - Машину Вадима с пути откатили запросто, на руках. Теперь следовало помочь Аркадию Борисовичу.
Авторитетный консилиум пришел к выводу, что стартер тут ни при чем, а вот с аккумулятором плохо.
- Замкнуло пластины - все! Сдох, бедолага. Сколько ему?
- Да третий год… - Шерешевин в сомнении потрогал аккумулятор, будто надеясь, что ласковое прикосновение вернет батарею к жизни. - Точно? Может - его просто подзарядить?
- Не, дохлый номер! - И тут же кто-то вспомнил подходящий случай из личного опыта.
- Как же быть? Мне на работу срочно.
- Ерунда, заведешься с чужого. И доедешь, только не глушись по дороге, понял?
Ближе всех оказался Вадим - вытирая промасленной ветошью пальцы, он сочувственно покачал головой:
- Бывает… Всякое случается.- Кто-кто, а уж, он-то прекрасно знал, каким образом полный сил аккумулятор превратился в кубик никуда не годного хлама. Вся процедура заняла у виноградовского напарника столько же времени, сколько тратили на малую нужду выходившие вчера из-за стола собутыльники. Никто ничего не заметил…
- Простите… - откашлялся Аркадий Борисович. - А вы не могли бы мне дать завестись?
- Аккумулятор свой, что ли?
- Ну да! Только чтоб выехать.
- Берите,- не стал возражать под многочисленными взглядами сочувствующих Вадим. Пока сосед и товарищ по несчастью метался в поисках нужного ключика, он вдруг ударил себя ладонью по лбу: - Идея! Слушай, Вовка… Смотайся с ним до города, а? И прикати сюда на своей. Меня оттащишь в гараж, там уж посмотрим, что к чему.
Виноградов изобразил смятение чувств:
- До города… Потом обратно? - С таким жлобским выражением лица он и сам себе был противен. - Может, все же своим ходом?
- Не, буксировать нужно!
- Да я, вообще-то, еще пострелять хотел…
- Вовка, ты чего? Имей совесть!
Народные массы смотрели осуждающе. Кто-то даже прокомментировал поведение Виноградова - слов было мало, но все весомые.
- Ладно! Жди… Часа, наверное, в три - не раньше.
- Лишь бы засветло… Подожди минутку, мужик, - вон его прихватишь.
- Да, я мигом! - Под рев заработавшего «москвичевского» движка Виноградов кинулся за вещами.
Он мог и не торопиться особо - с чужим аккумулятором Шерешевин уехать бы не решился. Во-первых, его воспитывали не так, а во-вторых - не давить же собравшуюся толпу? И доходчиво объяснять коллективу, почему в ответ на оказанную любезность он не хочет прихватить с собой попутчика, - было бы затруднительно.
На этом, собственно, и строился расчет.
Закидывая на заднее сиденье нехитрые охотничьи пожитки, майор успел заметить возню Вадима с автомобильным приемником:
- Счастливо! Пишите письма…
Напарник помахал рукой и вернулся к настроечной шкале - значит, сообщение об их выезде сейчас унесется на трассу.
- Вот такие дела! - дружелюбно поделился с сосредоточенным на процессе вождения Аркадием Борисовичем его незваный пассажир.
Толпа сочувствующих осталась позади, и престарелый «Москвич» запрыгал по ямам и рытвинам мокрой лесной дороги.
При такой езде много не наговоришь. Поэтому некое подобие беседы возникло только на заброшенном военными участке бетонки. Сначала Шерешевин отвечал без охоты, но постепенно реплики его становились все веселее - и вскоре между попутчиками установился ни к чему не обязывающий диалог.
Очевидно, водитель смирился с существованием пассажира и посчитал, что так даже спокойнее.
- Где вас высадить-то?
- Да у метро! Там по прямой, несколько остановок…
- Хорошо. - Судя по всему, ни останавливаться, ни сворачивать куда-либо за своим «кладом» Аркадий Борисович не собирался. Виноградову даже стало как-то не по себе - может, Шерешевин просто за птичкой-уточкой ездил? А валюта хранится совсем в другом месте… Тем более что до оживленной Мурманской трассы оставалось всего ничего.
- Три патрона спалил, - поплакался на судьбу Виноградов. - А цены - кусаются!
- Да… Так ведь и раньше: выстрел впустую - считай, буханка хлеба улетела.
- Точно! Патрон тогда двенадцать копеек стоил, и ржаной - четырнадцать,- хмыкнул Владимир Александрович.- А сейчас и то и другое примерно по две тысячи… Послушайте, а лесник здесь тоже такой же алкаш, как и егерь?
- Не-ет… Арнольдыч - из эстонцев, вообще почти не пьющий. Раньше, до разделения, сам управлялся - и по охоте, и по лесу. А теперь получается: елка его, а заяц под елкой - по другому ведомству.
- Дурдом! Осторожнее…
- Вижу. - Шерешевин уже сбрасывал скорость до шестидесяти. - Вот ведь послала нелегкая…
- Только движок не глушите, - напомнил Виноградов.
Сразу же за очередным изгибом бетонки прижалась к обочине милицейская машина. На водительском месте, откинувшись почти до упора, кемарил вчерашний спутник Вадима - в форменной куртке без погон и со сползшей на нос фуражкой.
Снаружи, присев на багажник, лениво поигрывал жезлом Освальд - он достаточно натурально изображал старшего сержанта, измученного похмельным синдромом.
При появлении одинокого автомобиля «гаишник» встрепенулся и коротко двинул в сторону обочины полосатой «волшебной палочкой».
- Дать десятку? - участливо и с полным пониманием полез в карман Виноградов.
- Посмотрим. - Аркадий Борисович припарковался, где было приказано, и опустил стекло со своей стороны: - Здравствуйте!
- Здравия желаю… Инспектор дорожно-патрульной службы Коровин. Документики попрошу!
- Пожалуйста.
- Та-ак… С охоты?
- Да, товарищ старший сержант! - расплылся в улыбке Шерешевин.- Открытие сезона…
Не выпуская из рук техпаспорт и водительское удостоверение Аркадия Борисовича, Освальд обшарил взглядом салон и переключил внимание на Виноградова:
- Тоже с охоты?
- Да, конечно, - кивнул Владимир Александрович и условным жестом дотронулся до козырька своей камуфлированной кепки-«афганки».
- С оружием все в порядке?
- В каком, простите, смысле?
- Очень много незарегистрированного… Давайте-ка багажничек посмотрим!
- Да, пожалуйста. - Вид у Шерешевина был не слишком довольный, но вполне естественный. Так же естественно он потянулся к ключам в замке зажигания, но в последний момент спохватился: - Извините… Мне глушиться нельзя - без аккумулятора еду. Ребята дали на базе завестись только, мой замкнуло намертво.
- Замкнуло… Значит, придется ключик с колечка отцепить! А то хитрые все такие…
- Послушайте, командир, - встрял Владимир Александрович. - Может - того? Штраф на месте, и мы поехали?
Получилось некстати.
- А за что это - штраф? Так вот сразу?
- Ну мало ли… Все мы люди, все че-ловеки, командир!
- Документы имеются? - посуровел «старший сержант». - Выйдите из машины! И вы тоже…
- Ради Бога, - фыркнул Виноградов. Выбираясь наружу, он заметил, что второй «гаишник» уже внимательно следит из-за руля за развитием событий. - Делать, что ли, нечего?
- Разберемся! Водитель, вас не касается?
- Да-да, я уже…- Шерешевин неловко дернулся и повернул остававшийся в замке зажигания ключ. Машина заглохла. - Вот, черт его!
- Открывайте.
- Секундочку… Уже иду!
Ничего для себя интересного или криминального бдительный «инспектор» в багажнике не обнаружил.
- Можете закрывать.
- Послушайте, командир! - проявил инициативу Владимир Александрович. - Может, вы хоть тогда завестись нам от своего аккумулятора дадите? Раз уж так получилось…
- Почему же не дать? - Видно, что проверяющий чувствовал себя несколько виноватым. Но лица терять не хотел. - Это чьи вещи - в салоне? Ваши?
- Вон мое, а это - водителя…
- Предъявите!
- Зачем это еще? На каком основании? - Возмутившись для порядка, Владимир Александрович расстегнул рюкзак: - Любуйтесь!
- Ладно… Вы тоже - предъявите.
- Товарищ старший сержант! - неожиданно занервничал Шерешевин. - Отпустите нас, а? Еще заводиться сейчас, потом ехать…
- Поедете, - пожал плечами «инспектор». Вид у него был упрямый - вроде носорога на тропе войны. - Ну?
- Я буду жаловаться! Вы не имеете никакого права делать обыски без санкции прокурора, ясно? - Аркадий Борисович покраснел и стал даже несколько выше ростом.
- Жалуйтесь. - В такой ситуации всякий уважающий себя милиционер должен был разозлиться. - Будете требование выполнять, или оформим протокольчик? За злостное неповиновение…
- Нате! - Шерешевин дернул в сердцах за шнуровку своего рюкзака - отчего она еще больше запуталась. - Ну вот…
Это получилось у него довольно ловко. Но еще более подогрело желание Освальда поинтересоваться, что же там все-таки внутри.
- Не торопитесь. Не надо нервничать!
- Прекратите издеваться! Я так этого не оставлю… Вы в каком районе работаете? Кто начальник ГАИ?
- В чем дело? Что вы кричите?
- Товарищ… майор! - Боясь ненароком понизить собеседника в звании, Шерешевин повернул голову к подошедшему милиционеру. - Он уже просто не знает, к чему прицепиться! Нам теперь не уехать даже…
- В чем дело, Коровин? - Ясно было, что лепет водителя офицера интересует мало.
- Да вот… Отказывается предъявлять багаж! Может, у него бомба краденая? Или наркотики.
- Господи, ну о чем вы говорите… Какая бомба? Господи!
- Гражданин, придется предъявить.
- Это безобразие! Я буду жаловаться!
- Коровин, составляй протокол… И чего вы себе приключений на задницу ищете?
- Ну ладно… - Аркадии Борисович повозился немного и открыл рюкзак. Одной рукой вытащил темный брезентовый сверток, другой - растянул открывшуюся горловину. - Довольны?
- А это - что? - не поддался на манипуляцию «Коровин».
- Где? - То, что Шерешевин держал в руке, Владимир Александрович сначала принял за ватную куртку.
- Вот это у вас - что такое?
- Вещи мои… белье мокрое!
- Покажите! - скомандовал Освальд и, не дожидаясь ответа, потянул край материи на себя. - Е-мое…
В образовавшуюся щель на грязный резиновый коврик высыпались упакованные в полиэтилен бруски: один, второй, третий… Характерный цвет и портреты президента не оставляли сомнений.
- Деньги!
- Доллары, - поправил Владимира Александровича один из «инспекторов». - Сколько же здесь?
- Это не мои, - сглотнул слюну обмякший Аркадий Борисович.
- Разберемся! - Освальд уже тянул из кобуры пистолет: - Ну-ка, руки на капот… Быстренько!
- Я-то тут при чем? Вы чего? Я же просто по пути с ним поехал, случайно… - Голос у Виноградова зазвучал жалобно и беззащитно.
- Р-разбер-ремся! Слышь, Палыч, вызывай дежурного.
«Офицер» помчался обратно к машине, а Освальд, казалось, вошел во вкус:
- Руки на машину, я сказал! Ноги чтоб шире плеч…
В следующую секунду Владимир Александрович перехватил его запястье и ударом локтя отбросил стоящего сзади «инспектора» под колеса. Поднял выпавший пистолет:
- Стой! Стой, сука!
Уже поравнявшийся с машиной напарник Освальда обернулся - автоматически зашарил рукой по кобуре.
Виноградов выстрелил. Потом второй раз… Он знал, что патроны холостые, но все равно получилось до жути натурально: милиционер покачнулся, мотнул головой и осел в придорожную грязь.
- За этим присмотри! - скомандовал оцепеневшему Аркадию Борисовичу майор, а сам подбежал к мишени: - Готов…
Открыв дверцу, он затащил обмякшее тело на водительское сиденье и придал ему более или менее естественный вид. Нахлобучил фуражку.
- Эй! Иди сюда. - Он наклонился и дернул за рычажок рядом с левой ногой «покойника». Захлопнул дверцу. - Шевелись, козел!…
Когда Шерешевин уже прошел почти половину пути, за спиной его зашевелился Освальд. Изображая тяжелое сотрясение мозга, «старший сержант» попытался встать.
- Отойди-ка… - Времени на то, что бы бегать от автомобиля к автомобилю, не оставалось. Поэтому Виноградов просто выстрелил в третий раз - и неожиданно артистично его помощник упал на подкосившиеся руки. - Да не дрожи, козел, - тебя не трону! Хотя и стоит…
Надо было достать аккумулятор, поставить его на «Москвич», завестись и потом вернуть обратно - а в одиночку это не получалось, тем более с пистолетом в руке.
- А зачем возвращать? - спросил немного осмелевший в совместном труде Шерешевин.
- Идиот! Если обнаружат, что аккумулятор пропал, - станут версии отрабатывать. И в конце концов на мужиков с базы выйдут - понял? А там до нас два шага… Позже, уже по дороге, он снизошел и до других комментариев:
- Я бы тебя тоже шлепнул, но… Там пост ГАИ на въезде в город, да и вообще. Перекроют, не дай Боже, дороги - куда я на чужой тачке?
- А потом? Потом… вы меня убьете?
- Хотелось бы! - Это было сказано настолько искренне, что Аркадий Борисович покрылся холодным потом.- Но нельзя…
Виноградов еще чуть-чуть насладился ужасом сидящего за рулем человечка и продолжил:
- Если с тобой сейчас случится что - сразу на меня подумают. Мы же уехали вместе? Вместе! А у них и охотничий билет мой записан, и Вадика, если что, растрясут… Кому это надо? А так - бабками поделишься и живи себе дальше.
- Это не мои деньги.
- Слышал уже! Я же все и не забираю… Кстати, если вздумаешь заложить - не советую. Оба мента покойных - твои будут, понял? Понял, спрашиваю?
- Понял… - Аркадий Борисович судорожно вцепился в руль и, не замечая этого, дальше и дальше вжимал в пол педаль газа.
- Не гони ты так, опять вляпаемся! Коз-зел… Значит, как договорились - гаишников мы видели. Оба сидели в машине и к нам не вылезали. Описать их не можем, потому что подробно не разглядывали. - Майор еще немного «погонял» спутника по различным лукавым подробностям, с которыми тому придется столкнуться на допросе.
- Вы думаете - вызовут?
- Уверен… Там, по той дороге, не так часто машины ездят.
«Это хорошо, - подумал Владимир Александрович, - что у этой сволочи билет на завтра и виза в кармане. А то пришлось бы „легенду" придумывать, почему ни в газетах, ни по телевидению ничего про двойную „ментовскую мокруху" не сообщат…»
- Притормози!
Они остановились почти на середине моста.
- Вылезай первым… и без глупостей.
Вслед за Шерешевиным майор подошел к перилам. Дождался, пока пройдет колонна грузовиков.
- Бросай!
Дождавшись, пока спутник выкинет в темнеющую далеко внизу воду измазанный кровью нож, Виноградов отправил туда же милицейский «Макаров».
- Поехали…
Он до боли отчетливо представил себе, как сейчас переломит ребром ладони ничего не подозревающему старшему научному сотруднику шейные позвонки, как потом перевалит его, неживого уже, через низкое ограждение - потом будет долго, со вкусом следить за падением тела.
- Шевелись давай! - Видение удалось отогнать.
Владимир Александрович снова в нужной степени владел собой. Оставалось надеяться, что нервы не подведут и того, кто остался там, на дороге,- в компании мертвого не понарошку Освальда.