В прославленном гриль-баре Баррибо все чудесно провели время. Лорд Аффенхем превзошел себя. От первого кусочка копченой лососины до последней чашечки кофе он был душой общества и очаровывал слушателей воспоминаниями о громких происшествиях на суше и на море, когда лишь счастливая случайность выручала его со стариной Джеком, Джо или Джимом из опасного переплета. Впрочем, не всегда выручала, поскольку в лучшей истории рассказывалось, как ночью лодочной гонки 1911 года дерзкий враг взял их со стариной Сэмми в полон, доставил в участок и утром оштрафовал на сорок шиллингов.

Уже темнело, когда веселое трио Аффенхем-Холлистер-Бенедик подкатило на Билловой машине к воротам Лесного Замка. Они поспели как раз к завершению деловой встречи. Когда они вылезали, Кеггс, убравший чек и контракт в ящик письменного стола, провожал гостей к лимузину.

Сытый вид погулявшей у Баррибо троицы как ножом резанул изголодавшегося Байлисса. На ум пришли бифштексы, отбивные и сочные антрекоты. Он резким шепотом принялся убеждать Роско, обменивавшегося любезностями с лордом Аффенхемом, ради всего святого закругляться и ехать. Однако Роско считал иначе.

– Можно с вами поговорить, Холлистер? – сказал он и отвел Билла в сторону.

Джейн и лорд Аффенхем вошли в дом, Мортимер Байлисс скрючился в лимузине, мечтая о венгерском гуляше, а Роско темпераментно заговорил с Биллом. Когда, недолгое время спустя лорд Аффенхем, устроившийся в кресле с «Чудесами птичьего мира», вновь увидел будущего племянника, лицо у того лучилось необычным светом.

– Как вы были правы! – сказал Билл.

Лорд Аффенхем знал, что всегда и во всем прав, однако заинтересовался, о каком именно случае его прозорливости говорит молодой друг.

– В чем на этот раз? – спросил он.

– Когда сказали: что-нибудь да подвернется. Видели, как Роско Бэньян только что держал меня за пуговицу?

– Мда, видел. Жирная рожа, этот Бэньян.

– Не называйте его так.

– Жирная рожа и есть.

– Знаю, но не говорите так о человеке, которого я люблю.

– Он – фесвитянин.

Билл всегда был разумен.

– Согласен, он похож на фесвитянина, – согласился он, – но за фесвитянской внешностью таится золотое сердце. Он только что предложил мне шикарную работу.

На лорда Аффенхема это произвело впечатление.

– Вот как? Значит, в стервеце все-таки что-то есть. Беру назад фесвитянина. – Он задумчиво помолчал. – Но не жирную рожу, – добавил он. – В каком смысле работу? Какую работу?

– Самую лучшую. Давайте я перескажу все по порядку. Сначала он спросил, не думаю ли я уйти от Гиша.

– И вы ответили?

– Что думаю, но боюсь остаться без трехразового питания, столь необходимого человеку, желающему сохранить румянец. Тогда он сорвал накладные усы и предстал в подлинном обличии моего ангела-хранителя. Мортимер Байлисс, поведал он, выжил из ума и не справляется с работой. Как бы мне понравилось стать его помощником, а вскорости и хранителем Беньяновского собрания?

– Э?

– Отец Роско, покойный Дж.Дж.Бэньян, собрал, а Роско унаследовал, одну из лучших в мире живописных коллекций. Но это еще не все. Он назвал жалованье – для начала, учтите, только для начала – и у меня захватило дух. Я – богат!

– Лопни кочерыжка!

– Во всяком случае, настолько, чтобы содержать жену, которая умеет готовить. Впрочем, мне надо торопиться. Через несколько дней я отплываю в Америку.

– С Джейн?

– Конечно. Боже правый, неужели вы думаете, что я оставлю ее здесь?! Как быстро можно пожениться?

– Думаю, в два счета, если раздобыть специальное разрешение.

– Я на всякий случай раздобуду два.

– Правильно, запас не повредит. – Лорд Аффенхем помолчал с минуту. -Знаете ли вы, – сказал он наконец, – что серебристая чайка, когда ухаживает, надувает шею, раскрывает клюв и отрыгивает значительное количество непереваренной пищи?

– Вот как? Однако в свадебный обряд англиканской церкви это не входит?

– Вроде бы нет. Впрочем, – заметил лорд Аффенхем, – мысль интересная. Поневоле задумаешься, как разнообразен мир.

Тем временем Роско Бэньян и Мортимер Байлисс, отъехав на машине, остановились у «Зеленого Льва» на Розендейл-род и вошли туда, чтобы съесть холодного окорока. Мортимер Байлисс предпочел бы caviar frais, consomme aux pommes d'amour, supreme de foie gras au champagne, timbale de ris de veau Toulousiane и diabolitins, (икра, консоме (очень крепкий бульон) с помидорами, паштет из гусиной печени в шампанском, сладкое мясо по-тулузски, запеченное в тесте и дьяболитен (вид шоколадных конфет)) но, подобно лорду Аффенхему, умел справляться с суровостями жизни. Мы не скажем, что остаток пути до Шипли-холла он сиял, как солнечный луч, однако настроение его явно улучшилось. У него было время припомнить, что Роско Бэньян только– только расстался еще с пятью тысячами долларов и письменно обязался выплатить сто. Еще немного, думал он, и наследник бэньяновских миллионов настолько проникнется духовностью, что общаться с ним станет чистым удовольствием.

Когда они входили в дверь, появился Скидмор.

– Извините, сэр, – сказал он. – Вы желаете поговорить с мистером Пилбемом?

– Пилбемом? – Роско вздрогнул. – Он здесь?

– Нет, сэр. Он позвонил по телефону в ваше отсутствие и оставил свой номер.

– Соедините меня с ним, – пылко потребовал Роско. – Я буду говорить из курительной.

– Иду, сэр.

– И принесите мне сырного омлета, много кофе, горку тостов и пирог с яблоками, который мы вчера не доели, – сказал Мортимер Байлисс. Он сидел в утренней гостиной, ожидая, пока доставят провиант, когда вошел Роско. Глаза его горели, манера была возбужденной.

– Пилбем их раздобыл, – объявил он.

– А? – Мортимер Байлисс не без труда оторвал мысли от приближающейся трапезы. – Кто такой Пилбем и что он раздобыл?

– Я рассказывал. Он руководит сыскным агентством «Аргус». Я нанял его, чтобы вернуть письма.

– Ах, да. От вашей невесты Элали Дин или как ее.

– Элейн Донн.

– Это ее настоящее имя?

– Думаю, да.

– А я не думаю. Готов поспорить, ее зовут Марта Стаббз или что-нибудь в том же роде. Так значит, раздобыл? И теперь, как я понимаю, вы известите бедную девушку, что все кончено?

– Разумеется.

Мортимер Байлисс хохотнул.

– О, юные мечты любви! – сказал он. – Нам, старым холостякам этого не понять. Вы, современные Ромео, умеете включать и выключать свои чувства простым поворотом крантика. Только неделю назад вы взахлеб рассказывали о ней. Что за черт, почему бы вам на ней не жениться?

– И потерять миллион?

– Зачем вам еще миллион? Он вам не нужен.

– Не говорите глупостей, – сказал Роско.

Мортимер Байлисс не стал доказывать свою правоту. Дверь открылась, прибыл сырный омлет.