Дворецкий торжественно объявил о прибытии лорда Рэндвулфа и его матери, ожидающих хозяев в гостиной, и Кристина собралась с духом, готовясь к предстоящему испытанию.

— Спасибо, Чарлз. Пожалуйста, сообщите мужу о приезде гостей.

— Немедленно, миледи.

Кристина тем временем поднялась в спальню дочери.

— Уиндемы здесь, дорогая. Ты одета? Адриана раздраженно вздохнула. Как бы ни любила она Седжуика Уиндема, его сын определенно ворвался вихрем в ее уютный мирок и все поставил с ног на голову. На какой-то момент ей даже показалось, что он решил согласиться на помолвку, но после того, как Роджер рассказал, будто видел экипаж маркиза, выезжающий со двора Стеновер-Хауса, дома Гладстона, нетрудно было предположить, что Колтон навещал Фелисити. В последнее время эти двое слишком часто оказывались рядом, чтобы отнести их встречи за счет простой случайности.

Может, Мэлора действительно права, и она не желает снова терпеть унижение, причиненное очередным отказом Колтона? Какая женщина захочет добровольно вынести такой позор! И на душе еще тяжелее оттого, что, увидев ее без одежды, Колтон все-таки предпочел Фелисити! Подобное оскорбление не так-то просто снести!

Не опасайся она огорчить родителей, немедленно сбежала бы из дома на время визита Уиндемов! Выскользнула бы через черный ход, оседлала Улисса и помчалась бы куда глаза глядят! В конце концов ей не впервой поступать подобным образом с нежеланными гостями! Мэлора скорее всего обозвала бы сестру трусихой, но безжалостные слова Колтона Уиндема в тот день, шестнадцать лет назад, разбили ей сердце, можно не сомневаться, что за свою долгую военную карьеру он наверняка приобрел искусство сдирать шкуру со своих жертв без ножа и кинжала, одним остро отточенным языком!

Но что могла поделать Адриана? Невозможно уклониться от слова, данного ею при подписании контракта. Отец часто говаривал, наставляя дочерей, что клятва честного человека крепче любого письменного обязательства. И от нее ожидает того же самого.

— Я сейчас приду, мама, — уныло пробормотала Адриана, — Мод меня причесывает.

— Попроси ее поторопиться, дорогая. Невежливо заставлять гостей ждать.

— Да, мама, — нехотя ответила Адриана. Мод весело хихикнула:

— Лорд Рэндвулф не такой уж и страшный, мисс. Кухарка видела его вчера в Брэдфорде, в лавке торговца пряностями. Говорит, такой красавчик, аж глазам больно смотреть! Высокий, видный, не то, что мистер Элстон, который вечно расхаживает здесь с таким видом, будто уже заполучил весь дом! А по мне, так он чересчур уж тощий да скользкий какой-то. Не сравнить с его светлостью.

— Ты совершенно права, Мод, — согласилась Адриана. — Лорд Рэндвулф — представительный джентльмен…

— Но в таком случае что вам расстраиваться, миледи? Разве не приятно, что за вами ухаживает такой мужчина?

— Я не уверена, что лорд Рэндвулф так уж хочет ухаживать за мной. Это все придумал его отец.

— Конечно, захочет, — настаивала дородная горничная. — Где ему найти девушку красивее? Да хоть взгляните на всех лордов и джентльменов, которые отдали вам сердца, миледи! Разве это не доказательство того, что лучше вас на всем свете нет?

— Не все мужчины одинаковы, Мод, а лорду Рэндвулфу, кажется, больше по душе холостяцкая жизнь… — начала Адриана, но тут же осеклась, зная, что служанка никогда не поймет ее страхов. Больше всего ее беспокоило собственное увлечение этим человеком. Если ее сейчас так влечет к нему, что будет, когда пройдут три месяца, определенные договором?

Девушка тяжело вздохнула.

— Кто знает, что взбредет в голову лорду Рэндвулфу.

— Не горюйте, миледи, — утешала горничная, — если он еще и не влюбился в вас, обязательно влюбится!

Она права. Время действительно покажет истинную натуру Колтона. Что же до ожидаемого исхода… она в отличие от Мод далеко не так уверена, что исход будет в ее пользу.

Грустно покачав головой, Адриана вышла из спальни. Она боялась не только предстоящего испытания, но и отдать еще одну частичку сердца не любящему ее человеку.

Леди Кристина спустилась вниз в полной уверенности, что дочь вскоре последует за ней. На душе у нее было неспокойно. Леди Саттон сама не знала, что для нее тяжелее: притворяться спокойной при виде изуродованного лорда Колтона или отдать ему свою младшую дочь.

Набравшись храбрости, она толкнула тяжелую дверь и тут же увидела лорда Рэндвулфа, стоявшего у окна. Леди Кристине сразу стало легче. Теперь у нее есть время обменяться любезностями с его матерью, прежде чем придется смотреть на его покрытое шрамами лицо. Единственный способ пройти через испытание — постоянно напоминать себе, что Колтон — сын их лучшего друга и что его раны получены на службе отечеству.

Изобразив жизнерадостную улыбку, Кристина подошла к дивану, где сидела Филана, сжала ее тонкие руки и приветливо пробормотала:

— Долго мы ждали этого дня, дорогая! Но слова, как смола, застревали в горле.

— Ваш сын наконец дома. Как, должно быть, вы счастливы, что он вернулся и принял титул!

— Не только счастлива, но и довольна его желанием взять на себя отцовские обязанности. Но главное, что мы приехали поговорить с вами и Джайлзом о договоре. Надеюсь, Адриана к нам присоединится.

— Мод как раз причесывала ее, когда я спускалась вниз. Она сейчас будет и Джайлз тоже…

Дверь за ее спиной открылась, и Кристина, обернувшись, воскликнула:

— А вот и он!

— Добро пожаловать! Добро пожаловать! — с деланным энтузиазмом пробасил Джайлз, подходя и поднося к губам руку Филаны. — Вы, как всегда, прелестны, дорогая.

Филана, весело смеясь, отмахнулась:

— Приберегите это для более доверчивых глупышек, Джайлз. Я стара, вся в морщинах, и вы это знаете.

Джайлз, криво усмехнувшись, прижал руку к сердцу.

— Не вижу никаких морщинок, и даже через сто лет ваши красота и грация останутся прежними.

— Вы истинный друг, Джайлз, — благодарно кивнула Филана, — пусть и не совсем искренни в своих комплиментах.

Джайлз с усмешкой отступил, оттягивая момент, когда придется встретиться лицом к лицу с молодым человеком. Леди Кристина пока не смогла заставить себя сделать это, хотя Колтон уже отвернулся от окна и, прихрамывая, направился к ним. Приглушенный стук трости по ковру подтвердил его страхи. Ранее жена со слезами умоляла его разорвать договор, который навеки свяжет их младшую дочь с изуродованным войной калекой. Адриана всегда была его любимым ребенком, и он не хотел бы видеть ее несчастной в союзе с человеком, вида которого пугались детишки.

— А вот и Колтон, — представила Филана. — Цел и невредим, несмотря на ужасную рану в ноге.

Джайлз успокаивающе погладил жену по плечу, пытаясь ободрить ее перед трудным разговором.

Мысленно поклявшись, что не даст ситуации выйти из-под контроля, Джайлз поднял глаза. И едва не разинул рот.

— Лорд Джайлз, — приветствовал Колтон глубоким, мелодичным голосом. — Леди Кристина.

— Господи, — прошептала Кристина, краснея. А она еще считала своего зятя, сэра Торнтона Годрика, и жениха Мэлоры, сэра Харолда Манчестера, истинными красавцами! Приходилось признать, что Колтон Уиндем с его неотразимой внешностью, благородным лицом и высокой широкоплечей фигурой посрамил этих двоих. Она покачала головой, не понимая, как могло ей прийти в голову, что Колтон безобразно изуродован, так что смотреть на него невозможно.

— Вы так сильно изменились, лорд Колтон, что, боюсь, мы с лордом Джайлзом немного растерялись.

— Вполне понятно, миледи, учитывая, что когда мы виделись в последний раз, я был зеленым юнцом. Но, вспомните, с тех пор прошло шестнадцать лет.

Облегченно вздохнув, Кристина показала на диван:

— Садитесь, пожалуйста, и расскажите, где побывали за эти годы.

Прежде чем Колтон успел ответить, дверь распахнулась, и на пороге появилась Адриана, и он снова, как при каждой новой встрече, был потрясен ее красотой. Длинные темные волосы были уложены в тяжелый узел, из которого выбивались легкие вьющиеся пряди. Кожа по контрасту с волосами казалась еще белее. На щеках играл легкий румянец, а глаза в обрамлении шелковистых ресниц сияли черными алмазами. Платье из легкого шелка подчеркивало стройность фигуры. Неожиданно Колтон, к своему удивлению, обнаружил, что сравнивает украшения Адрианы и Пандоры Мейс. На первой были только серьги из крупных жемчужин в филигранной золотой оправе, вторая. предпочитала тяжелые подвески, подчеркивающие ее зрелую красоту. Разница между ними все равно что между розой и капустой! Пандора Мейс — знойная соблазнительница, хорошо знающая, что делать с мужчиной в постели. Правда, она оскорблялась, когда ее называли шлюхой, ибо твердила, что отдается только по любви. И все же дорогие подарки и деньги, принимаемые от любовников, ставили ее на один уровень с теми, кто торговал собой на пристанях и улицах Лондона. Адриана же… Бентли прав: она действительно не похожа на остальных женщин.

Колтон улыбнулся, вспомнив прелести, которые скрывал сейчас шелк. Юная богиня может стать драгоценным даром тому счастливцу, за которого выйдет замуж. Может, ему стоит забыть о гордости, склониться перед волей отца, и тогда то, что он считал пожизненным приговором, обернется счастьем?

И все же Колтон не мог забыть, что его хитростью заставили подчиниться договору, которого он умудрялся избегать шестнадцать лет.

— Пожалуйста, простите мое опоздание, — пробормотала Адриана, старательно отводя глаза от Колтона. Его ответный взгляд был не менее дерзок, чем в тот вечер, когда он сделал ей нескромное предложение в своем экипаже. Другой человек устыдился бы и не стал так открыто глазеть на нее. Но Колтон как ни в чем не бывало ласкал ее взглядом, словно раздевая при всех.

— Прошу вас, садитесь, Адриана, — предложил он, отодвигая стул с высокой спинкой.

Что оставалось делать, тем более в присутствии родителей? Как бы ей ни хотелось скрыться в спальне, нельзя нарушать приличия! Приходилось делать вид полнейшего равнодушия, хотя в душе девушка сгорала от стыда и страха.

— Успокойтесь, Адриана, — выдохнул он, — Я вас не съем… по крайней мере пока.

Этот мягкий голос в прах рассеял ее деланное хладнокровие. Она чувствовала, что тает… растекается… сдается… Но воспоминания о взрыве его ярости тогда, шестнадцать лет назад, мгновенно охладили ее и укрепили в решимости держаться подальше от этого человека. Немало способствовало этому и подозрение, что он пытается испробовать свои чары на Фелисити, которая скорее всего с охотой принимала знаки его внимания. Адриана нисколько не сомневалась, что Колтон сделал столь же непристойное предложение и внучке фабриканта.

Заметив, что он вплотную придвинул к ее стулу свой, она саркастически заверила:

— Я могу отодвинуться, милорд, если вам чересчур тесно.

Язвительные нотки не ускользнули от Колтона. Тихо смеясь, он снова наклонился к ней.

— Диван занят, прелестная Адриана, иначе я был бы рад сидеть подле вас.

— Это еще зачем? — с притворным недоумением осведомилась она. — Вам, разумеется, совершенно неинтересно в который раз рассматривать навязанную невесту! Говоря по правде, милорд, я думала, что вы приехали сюда с целью разорвать договор. Или я ошиблась?

Колтон сокрушенно покачал головой.

— Хотя никто не назвал бы вас мегерой, дорогая, ваши словесные стрелы разят не хуже настоящих.

Адриана презрительно повела плечами, чем вызвала укоризненный взгляд матери и новый смешок Колтона. Она сама не понимала, почему в присутствии этого человека ее обуревают мириады эмоций. Иногда она была убеждена, что ей доставит несказанное наслаждение украсить голову этого человека короной из тяжелого горшка или фарфоровой статуэтки. И так же часто ей приходилось бороться с тревожащим душу восторгом, который он пробуждал в ней. И хотя она была твердо убеждена, что он собирается ухаживать за ней, только желая угодить матери, опасалась своего растущего влечения к нему.

— Вне всякого сомнения, милорд, ваш огромный опыт позволяет делать подобные выводы, — парировала она. — Для того чтобы так хорошо разбираться в сварливых женщинах, необходимо часто иметь с ними дело. Вероятно, вы и после возвращения постоянно встречались с такими особами. Или сетуете на мой острый язык лишь для того, чтобы иметь предлог уклониться от договора?

Впервые с тех пор, как ее возлюбленный Седжуик предложил помолвку между ее сыном и Адрианой, Филана ощутила искорку надежды на то, что желание мужа сбудется. Эти двое были такой прекрасной парой! Редко кто из дам способен отвергнуть Колтона, и Филане очень понравилось, как хладнокровно и твердо Адриана поставила на место ее сына. Лучший способ привязать к себе поклонника — держать его на расстоянии и отвергать все знаки внимания. Слишком уж Колтон уверен в своем обаянии и, возможно, понятия не имеет, как поступить в случае решительного отказа.

Джайлз, не поняв истинного смысла иронического замечания дочери, немедленно насторожился:

— Это правда, ваша светлость? Вы хотите уклониться от договора?

Колтон, улыбаясь, медленно выпрямился.

— Наоборот, лорд Джайлз, я хотел бы как можно скорее начать ухаживать за вашей дочерью. Узнав о контракте, я внимательно прочитал подписанный вами обоими документ. Согласно условиям, у меня есть три месяца на то, чтобы по всем правилам ухаживать за вашей дочерью. За это время моя судьба решится… если только леди Адриана не склонна думать иначе.

Он вопросительно воззрился на Адриану, ожидая ответа, но та продолжала молчать.

— Так что вы скажете, дорогая? — настаивал он. — У вас есть какие-то возражения относительно дня, с которого мы начнем испытание наших чувств? Если же нет, предлагаю сегодняшнее число.

«Чтобы скорее покончить со мной и всем этим», — с презрением подумала Адриана. Ее так и подмывало бросить ему в лицо презрительный ответ и навсегда покончить с требованиями лорда Седжуика и выходками его замечательного сына, но она не могла заставить себя решиться на это. Как бы ни хотелось ей уязвить Колтона, но ранить леди Филану, нанести ей обиду… нет, это выше ее сил!

— Если вы не возражаете против небольшой отсрочки, милорд, я предлагаю перенести начало на осенний бал, то есть двадцать первое октября.

— Так долго ждать?! Целый месяц! — воскликнул Колтон, растерявшись от такого предложения. Сам он согласился на условия договора, только чтобы доказать матери, что любовь не может возникнуть по приказу кого-то из родителей. И как только мать поймет это, он будет свободен от обязательств, и если захочет жениться на Адриане, то лишь по собственной воле. К чему затягивать ожидание?

Ему каким-то образом придется пройти через испытание, не потеряв сердца, разума и, самое главное, не поддавшись искушению, которое постоянно будет перед глазами. Только тогда он останется самим собой.

— Двадцать первое, говорите?

— Или когда пожелаете, милорд, начиная с осеннего бала.

— Да, но как же насчет Роджера Элстона? — поинтересовался Колтон, желая знать точный характер отношений между ней и сыном хозяина сукновальни.

Адриана окончательно оскорбилась. Как он смеет допрашивать ее, после того как ездил к Фелисити?!

— Еще до вашего возвращения я позволила мистеру Элстону приехать на бал. Ради приличия мне придется попросить его прекратить визиты, но я сочла возможным сообщить об этом после бала.

— Что вы скажете, дорогая, — тихо осведомился Колтон, — если в вечер бала я решу уделить внимание другим дамам? Это кажется вполне справедливым… поскольку вы тоже будете заняты не мной.

Адриана вскинула подбородок и безразлично пожала плечами. Ей не нужно называть имя женщины, за которой он собирается ухаживать!

— Я никем не буду занята, милорд. Просто разрешила Роджеру приехать на бал, но, пожалуйста, чувствуйте себя свободным и делайте все, что пожелаете. У меня нет на вас прав.

— О, вы ошибаетесь, Адриана.

Колтон, не выдержав, осторожно навил на палец блестящий локон, такой же душистый, как и ее тело. У него закружилась голова.

— Мы связаны контрактом так же надежно, как официальным обручением. Это одно дает вам право запрещать или разрешать мне флирт с любыми женщинами. А если мы помолвлены, не означает ли, что почти женаты?

— Не совсем, — раздраженно отрезала Адриана, вскидывая руку, словно пыталась отогнать надоедливое насекомое. — Мы не женаты, милорд, и даже не обручены. Считайте, что я разрешила вам флиртовать с кем угодно и когда угодно, при условии, что меня оставят в покое… немедленно прекратите!

Ловкий шлепок заставил руку Колтона бессильно опуститься.

— Адриана! — охнула мать, потрясенная непривычной грубостью дочери. — Стыдись, дитя мое! Ударить его светлость! Что он подумает!

— Ай-ай-ай, — вздохнул Колтон, широко улыбаясь. — Я подумаю, что вы меня не уважаете!

— Вполне возможно, — фыркнула она. — Вы для меня немногим ближе чужого человека…

— Адриана! — снова всполошилась мать.

— Вы бросаете мне вызов Адриана, — заметил Колтон, весело блестя глазами. — Я еще не видел женщину, которой были бы противны мои ухаживания.

Честно говоря, он более привык к обожанию со стороны прекрасного пола. Положительно куда более заманчиво оказаться в роли отвергнутого! Куда более интригующе… и, нужно признаться, горячит кровь!

— Уверена, что вы оставили на своем пути немало девушек с разбитыми сердцами, — язвительно бросила Адриана, — но постараюсь не попасть в их число.

Колтон потрясенно уставился на нее, вдруг осознав, что наслаждается этой перепалкой, возможно, не меньше, чем предполагаемой капитуляцией прекрасной, находчивой, остроумной волшебницы. Женщины, которых он знал, были на редкость опытны в любовных играх, и он никогда не сомневался в собственной привлекательности. Сейчас же все шло по-другому. Неплохо бы испытать всю меру упорства девушки.

— О, дорогая Адриана, что, если я начну восхвалять вашу красоту? Тогда, много лет назад, я и не подозревал, как вы расцветете! От вашего очарования дух захватывает!

— Дышите глубже, — посоветовала Адриана, не глядя на него. — Я уверена, что все пройдет!

Кристина открыла было рот, чтобы вмешаться, но Филана успела сжать ее руку, безмолвно призывая молчать.

Колтон поднес к губам изящные пальчики и припал к ним в медленной чувственной ласке.

Адриана ощутила странную дрожь внизу живота и поняла, что та буря чувств, которую пробудил Колтон, когда они столкнулись в холле Рэндвулф-Мэнора, — жалкое подобие того, что она испытывает сейчас. Что скажут родители о столь недостойном поведении дочери!

С силой вырвав руку, Адриана вскочила и бросилась к двери. Раскрасневшаяся, взволнованная, она все же нашла в себе силы обернуться и пробормотать наскоро придуманное объяснение:

— Я обещала Мэлоре помочь с приготовлениями к свадьбе, так что…

Она почтительно присела перед леди Уиндем.

— Леди Филана, прошу меня простить.

— Разумеется, дитя мое, — кивнула маркиза, понимая, кто виноват в бегстве девушки, и обратила укоризненный взор на сына. Увидев, что он как ни в чем не бывало улыбается, леди Филана покачала головой. Похоже, за шестнадцать лет он ничуть не изменился: все такой же озорник!

— Доброго вам дня, лорд Рэндвулф, — спокойно пожелала девушка.

Даже Колтон поморщился от громкого стука захлопнувшейся двери. На какой-то момент все оставшиеся в комнате застыли от изумления. Немного опомнившись, Саттоны дружно обернулись к возможному жениху дочери. Но тот разразился смехом. Очевидно, Адриане не более чем ему, нравились условия контракта.

— Клянусь, что до сих пор не видел, чтобы благородная дама обладала таким своенравным характером! Кристина нерешительно улыбнулась.

— Надеюсь, моя дочь не оскорбила вас, милорд. Филана лукаво усмехнулась.

— Не знаю, что думает мой сын. Но лично мне Адриана показалась, как всегда, великолепной. Еще минута, и она бы надрала Колтону уши. И поделом, должна я сказать.

Кристина не знала, как разрядить обстановку.

— Временами, — почти умоляюще пробормотала она, — моя дочь не слишком жалует представителей противоположного пола. И не любит, когда ей навязываются, но я в жизни не предполагала, что она поведет себя так неприлично в вашем присутствии, лорд Колтон. Я обязательно отчитаю ее…

— Ничего подобного! — перебила Филана. — Мой сын заслужил все, что получил за то, что намеренно выводил ее из себя. Может, в следующий раз он хорошенько подумает, прежде чем взяться за старое. Если же нет, пусть привыкает, что его бьют по рукам, как непослушного мальчишку. Заверяю, я сама часто наказывала его. В юности он безжалостно дразнил девочек, когда Адриана приезжала к Саманте.

Джайлз потер губы, безуспешно пытаясь скрыть неуместную улыбку, и тяжело поднялся.

— Не сомневаюсь, что моя младшая дочь задала бы хорошую трепку этим лягушатникам при Ватерлоо. Она способна постоять за себя и терпеть не может, когда поклонники становятся чересчур фамильярными.

Адриана в гневе мерила шагами спальню, сердясь на себя за вспыльчивость. Зря она поддалась на удочку Уиндема и так разошлась! Зато теперь его намерения вполне ясны. Вынужденный ухаживать за Адрианой, он намеревается унижать ее на каждом шагу просто затем, чтобы было на ком сорвать злость. Вернувшись домой, он обнаружил, что попал в тот же капкан, из которого вырвался много лет назад, и это стало для него ужасным ударом. Так что у Колтона вполне может быть причина ненавидеть ее. Бедняга, вероятно, даже не понимает, что она тоже стала жертвой преданности родителям.

В дверь тихо постучали, и едва Адриана отозвалась, как в комнату вбежала горничная Мэлоры.

— Прошу простить, миледи, но ваша сестрица спрашивает, скоро ли вы придете.

— Уже иду, Бекки.

Дверь закрылась, и Адриана тяжело вздохнула, гадая, сможет ли выдержать целых три месяца общения с Колтоном Уиндемом. Не то чтобы она этого не желала, нет, именно он был человеком, которого девушка ждала всю жизнь. Но он обладал способностью будить в ней странные эмоции, которые могли привести к падению, вернее, к согласию на предложение, которое непременно погубит ее. Несмотря на гневные речи, она жаждала тепла его объятий, нежности губ, и при одной мысли о его мускулистом нагом теле соски напрягались, упираясь в ткань платья, а в теле пробуждался мучительный голод, утолить который мог только он.

Но Адриана усилием воли взяла себя в руки и отправилась в комнату Мэлоры, где нашла совершенно измученную сестру. Не зная, как лучше рассадить гостей за свадебным завтраком, бедняжка окончательно запуталась.

— Вот и ты наконец! — капризно вскричала она. — Я уже думала, что мне придется обо всем позаботиться самой! Из кожи вон лезу, пока вы с мамой любезничаете с Уиндемами! Можно подумать, ваш договор не подождет еще несколько недель! Ничего бы с Колтоном не случилось, если бы он нанес визит после свадьбы! Шестнадцать лет терпел, потерпел бы еще немного! Десять дней! Всего десять дней, а еще ничего не готово.

Замолчав, она всмотрелась в лицо сестры, но, не заметив ни следа сочувствия, тяжко вздохнула.

— Полагаю, это самое знаменитое ухаживание начнется прямо сейчас?

— Нет, — спокойно сообщила Адриана. — На осеннем балу!

— Слава Создателю! — театрально воскликнула сестра. — Вероятно, хоть теперь поможешь мне, как обещала. Составь для начала список гостей и поразмысли, как их рассадить. Кухарка уже занята приготовлениями, а слуги начали генеральную уборку. Нельзя, чтобы сплетники заметили пыль или грязное окно…

Но Адриана, уже не слушая, уселась за высокий секретер и принялась писать, в полной уверенности, что кухарка со своими помощниками сделает все, чтобы поразить собравшихся изысканными блюдами. А ей пока придется забыть о Колтоне Уиндеме, поскольку возникли вполне оправданные опасения, что ее сердце не так уж надежно защищено, как она привыкла думать.