Ну почему, почему, почему я все время вижу во сне высотные здания Кэнэри-Уорф и Ллойдз-Тауэр? А иногда – правда, не так часто – Сентер-Пойнт? Не понимаю. Может, потому, что я снова думаю о Филе Эндерере, и это как-то трансформируется у меня в подсознании в высотные дома? Нет, вряд ли, ведь здания, которые он строил, были не очень высокими. Я бы даже сказала, довольно низкими. Он занимался больше перепланировкой и пристройками и никогда не строил в высоту. Я вообще не поставила бы его в один ряд с Норманом Форстером и Терри Фарреллом. А для меня что бы он построил? Дом, который тут же развалился бы? Понимаете, честно говоря, его представления об устойчивости зданий были крайне современными. Но мне кажется, я знаю, почему в последнее время думаю о Филе Эндерере. Потому, конечно, что это он во всем виноват. Ведь если бы он не растратил мое время, а потом не бросил меня, я бы не оказалась сейчас в таком положении. Я бы не обратилась в агентство знакомств. Теперь мне придется знакомиться с очень-очень унылыми, неприятными и крайне неуспешными людьми, и, вполне возможно, я вынуждена буду выйти замуж за кого-нибудь из них. Да. Это Филлип во всем виноват.

Мама с этим не согласна.

– Он не виноват, – сказала она по телефону сегодня утром. – Он здесь ни при чем. Это ты виновата, что стала с ним встречаться. Ты сделала плохой выбор.

– Ну, тогда Алекс виноват, – сказала я. – Он тоже долго водил меня за нос.

– Дорогая, ты сама себя водила за нос – как же ты не можешь понять? Потому что тебе не нужно было оставаться ни с тем ни с другим. Если бы ты ушла от них раньше, ты могла бы сейчас найти кого-нибудь более подходящего. Но ты предпочла оставаться с ними. Иногда мне кажется, Тиффани, что на самом деле ты не хочешь выходить замуж.

– О нет, нет, это неправда!

– Ну пожалуйста, прекрати говорить о Филлипе и Алексе – мне это неинтересно, да и тебе ни к чему. Они вчерашний день. Скажи, неужели ты серьезно хотела выйти замуж за кого-нибудь из них?

– Нет, – сказала я, – не в том суть.

– А в чем?

– Суть в том, что это они не хотели на мне жениться.

– Слава богу, что не хотели, Тиффани, – сказала она тихо. – А теперь, пожалуйста, возьми себя в руки. Ты стала нервной.

Мама права. Я стала крайне нервной. Потому что готовилась к прыжку в ледяную воду. К вступлению в «Очарование». Я уже послала им анкету. Со мной свяжутся по телефону и пригласят на собеседование. В животе у меня порхали бабочки, огромные, словно птицы. Я все думала об этом… предстоящем сватовстве. Постоянные мысли о том, что я неудачница, что мои отношения с мужчинами всегда заканчиваются крахом. И надежда, что какое-нибудь агентство свершит для меня чудо, в то время как Судьба, Бог не в силах мне помочь. Что за жалкое положение. Что за унижение. Почему, черт возьми, я все время сдаю позиции? И Господи – если бы кто знал! – это так унизительно. Ужасно. Меня это повергает в глубокую депрессию. Но с другой стороны, что уж так переживать из-за того, что приходится обращаться в эти брачные агентства. Во всяком случае, в любом обществе, с любой религией, имеются свои свахи – они жизненно важная составная часть общества. И не говорил ли сам доктор Джонсон, что, по его мнению, все браки должны заключаться по приказам лорда-канцлера и ни та ни другая сторона не имеет права выбора? И в наши дни это очень распространено. Я хочу сказать, что все так делают. Все. Я думаю, что по крайней мере… хм… ну, на самом-то деле никто, потому что об этом ведь предпочитают не распространяться, да? Держат в секрете. Не могу сказать, что я порицаю это. Кто же захочет допустить, чтобы об этом узнали? Я бы уж точно не хотела. Ни в коем случае. Хотя не то чтобы это было нечто из ряда вон выходящее, наоборот – есть даже что-то романтичное в том, чтобы встретиться со своим суженым с помощью кого-то третьего. Доброй феи. Или мага. Один взмах волшебной палочки может принести невыразимое счастье в чью-то унылую, жалкую и одинокую жизнь. Я имею в виду, если бы я покупала дом, то пошла бы в агентство недвижимости, так ведь? Чтобы получить профессиональную помощь. Если бы я покупала автомобиль, – на самом деле, конечно, ни за что бы не купила из-за мерзкого ядовитого дыма, и к тому же что плохого в автобусе номер 38? – но если бы я все-таки хотела купить машину, я бы обратилась к специалисту, чтобы он помог мне выбрать. А если я ищу парня, я тоже вправе рассчитывать на профессиональную помощь. Потому что не собираюсь оставлять на произвол Судьбы или Провидения такое важное дело, как выбор спутника жизни.

Как-то я прочитала, что Мел Гибсон познакомился со своей женой через брачное агентство. И счастлив в браке. По крайней мере, я думаю, что счастлив. Вроде бы он еще не развелся. То же самое и Харрисон Форд, разве нет? У Мела Гибсона все еще первый брак? Не знаю. Нужно проверить. Но если брачное агентство достаточно хорошо для Мела, то вполне подойдет и для меня. Интересно, а вдруг и принц Эдвард познакомился с Софией Рис-Джонс через брачное агентство? Вполне возможно. Очень похоже. И я готова поспорить, что Джерри Холл так же познакомилась с Миком. Во всяком случае, я с нетерпением жду, когда же наконец отправлюсь в «Очарование», чтобы посмеяться над этим.

– Думаю, это превосходная мысль, – сказала Кейт.

Я была у нее дома, в квартире на Мейда-Вейл. Кейт демонстрировала мне преимущества аппарата «За пять минут» фирмы «Медивейв» для нехирургической подтяжки кожи, который только что купила за 250 фунтов. Честно говоря, у меня он не вызывал доверия.

– Это займет только пять минут, – сказала Кейт, прикрепляя к лицу четыре пары электродов. – Поэтому он и называется «За пять минут». Неплохое название, правда?

– Отличное, – сказала я. – Но чтобы отправиться на тот свет, и пяти минут хватит.

– Так вот, все, что нужно сделать, – прижать эти подушечки сюда, к главным группам лицевых мышц. Примерно так.

Со свисающими проводами она была похожа на Франкенштейна. Затем она воткнула вилку в розетку, и вдруг ее лицо задергалось.

– Сейчас я пропустила ток через… мышцы на скулах, – сказала она, а щеки у нее так и прыгали. – А теперь через верхние мышцы на щеках. Я также собираюсь заняться… носогубными складками, потому что они меня немного… беспокоят. Нет, я пока не планирую обращаться в… брачное агентство, но это прекрасная мысль, – продолжала она в двухсекундные перерывы между электрическими разрядами, вызывающими сокращение лицевых мышц. – Я сама туда обращусь… если у меня не получится с… Майком. По существу, это тренинг для лица, – продолжала она. – То есть мы… тренируем мышцы рук и ног… Ну, а это работает по такому же принципу. – Кейт постучала по циферблату. – Я собираюсь… усилить сокращение мышц, немного увеличив силу тока, – добавила она.

Тем временем щеки и верхняя губа у нее не просто дергались – это были настоящие судороги, мышцы над глазами с силой сокращались, почище, чем у Герберта Лома в «Розовой пантере» или у Джона Туса, когда он работал в «Ночных новостях».

– Кажется, я усвоила принцип действия, – сказала я, – но тебе, наверное, трудно разговаривать.

– Не так уж трудно… Тиффани… подожди. Вдруг аппарат тоненько взвыл, что означало конец сеанса. Кейт сняла подушечки, оставившие чахоточные красные пятна в тех местах, где ток стимулировал кожу.

– Мое лицевые мышцы, – сказала она с выражением триумфа, – получили такую же нагрузку, какую испытывает теннисист, сыграв пару сетов. Как ты считаешь, я выгляжу моложе?

– Да, моложе, – чистосердечно ответила я.

– Как ты думаешь, мне можно дать двадцать восемь? – спросила она.

– Ну да. Возможно. Но Кейт, зачем ты это делаешь? В этом нет необходимости.

– Затем, что сейчас, когда у меня появился мужчина, важнее всего выглядеть как можно лучше.

– Да, конечно. А Майк знает, сколько тебе лет? – Молчание. – Так знает или нет?

– Нет еще, – сказала она. – Он думает, что мне тридцать. Если это будет иметь для него значение, а я думаю, что будет, тогда я, наверное, скажу ему, но сейчас я просто стараюсь сохранить тело крепким и красивым. И конечно, сейчас еще рано думать о подтяжке. В смысле о хирургическом вмешательстве.

– Если он действительно тебя любит, для него не будет иметь никакого значения, что ты на несколько лет старше, – заметила я.

– Да, наверное, – сказала она. – Ну, а если не получится с Майком, тогда я сделаю то, что ты собираешься сделать, – добавила она. – Когда ты туда пойдешь?

– Довольно скоро. Они мне позвонят.

* * *

Позвонили на следующее утро:

– Мисс Твотт?

– Да. Это я.

– Ну, здва-а-вствуйте, мисс Твотт. Меня зовут Стюа-а-вт, – произнес мужской голос. – Кто бы это мог быть? – Я из агентства знакомств «Очаво-ва-ание».

– О да. Здравствуйте, – сказала я.

– Спасибо за вафе заявле-ение, – монотонно пропел он, – и я с удово-о-вьствием сообщаю вам, что вы пвиглашаетесь на пведвавительное собеседование.

– О. Хорошо…

– Итак, мы хотели бы, чтобы вы пвишли в наш лондонский офис, – продолжал он. – Могу я пведложить этот понедельник?

– Хорошо. Но мне бы хотелось вначале узнать немного больше по телефону, – сказала я.

– О, не ду-умаю, что в этом есть необходимость, потому что двя вас будет вучше встветиться с одним из наших консульт-а-а-нтов.

– Но у меня есть вопросы…

– Мисс Твотт, вы, очевидно, ищете подходя-я-щего джентльмена из высшего общества, – добавил он, – и у нас, в нашем веестве, много таких членов.

– Хорошо, но, например, как…

– Вы, очевидно, очень деловая и пвеуспева-а-ющая ле-еди, – добавил он.

– Э, да, полагаю, что да, – сказала я.

– И вы достигли возваста, когда все ваши под-вуги выфли замуж.

– Ну нет. На самом деле не все.

– Они все выфли за-а-муж, – продолжал он радостно, – и вы обнавужили, что твудно встветить подходящих неженатых мужчин, таких же, как вы сами.

– Э-э. Ну да.

– И вы веш-и-и-ли обватиться к нам. И вы ствадаете от обфества, в котовом мы живем.

– Сколько это стоит? – спросила я быстро.

– О-о! Мы не вазглашаем эту инфовмацию по телефону, – сказал он.

– Почему?

На другом конце провода возникла заминка.

– Потому что суфествуют много увовней членства, – ответил он.

– О, я понимаю. Ну хотя бы приблизительно – примерную цифру? – настаивала я весело, а тем временем мое раздражение продолжало расти.

– Но это невозмовно, – упирался он. – Потому что суфествует несколько увовней членства.

– Да, да, вы только что это сказали.

– И вы должны будете выбвать один, котовый подходит именно вам.

– Почему бы мне сейчас не выбрать? – спросила я.

– Потому фто он вам может не подойти, – ответил он. – Я бы вам настоя-ятельно векомендовал догововиться с нами сейчас, чтобы пвийти, когда вам будет удобно.

– Послушайте, – сказала я. – Я не собираюсь договариваться о чем бы то ни было, пока вы не дадите мне несколько простых ответов по телефону. Например, сколько это стоит.

– Боюсь, у меня нет повномочий, чтобы сообщить вам это.

– Не понимаю все-таки почему, – сказала я.

– Потому фто мы никогда не обсужда-а-ем вступительные взносы по телефону.

– Но я все же не понимаю, почему вы не можете назвать хотя бы некоторые параметры, например, сколько ваша компания просит за услуги, – настаивала я.

– Ну, потому фто это зависит от очень многих обстоятельств, – сказал он. – Мы никогда не обсужда-а-ем взносы до вствечи с нашими квиентами.

– Мне кажется, вы должны.

– Простите?

– Я сказала, мне кажется, вы должны, – повторила я твердо.

– Почему довжны? – спросил он, защищаясь.

– Потому что чрезвычайно полезно для потенциальных клиентов предварительно знать, сколько они должны за это заплатить, – сказала я убежденно. – Я имею в виду, ходят разные слухи об агентствах, которые получают тысячи фунтов с ничего не подозревающих людей и потом…

– Мисс Твотт – вы всегда такая ваздважительная? – вдруг спросил он.

– Я вовсе не раздражительная, – прошипела я.

– Вы не понимаете пвостых вещей… Теперь понятно, почему вы не вышли за…

Я бросила трубку. Тяжело дыша. У-у-у-у-х… Хум-м-м-м-м… У-у-у-ух… Хум-м-м-м-м… Че-е-е-е-рт.

– Это «Очарование» – просто стадо идиотов, – сказала Салли лаконично, когда мы с ней встретились четвертого января на первом после Рождества занятии йогой. – Тебе нужно предварительно кое-что разузнать, если ты хочешь заниматься такими вещами, – добавила она. – Ты не должна попасться в такую же ловушку, как с Довольно Успешным. Тебе следует понимать, что к чему.

– Знаю.

– Ты ведь слышала ужасные истории о брачных агентствах.

– И это я тоже знаю.

– Ты должна позвонить в профессиональную организацию и попросить рекомендовать тебе пару агентств. Я уверена, должна быть какая-нибудь подобная ассоциация.

– Великолепная мысль, – сказала я. – О, здравствуйте, Джесси.

– Здра-а-а-вствуйте, – пропела она.

Мы вошли в дом, чтобы приступить к занятиям.

Нужно дышать ритмично – У-у-х, у-у-х, у-у-ух– а-а-ах, а-а-ах, а-а-а-х – у-у-х, у-у-х, у-у-ух – а-а-ах, а-а-ах, а-а-а-х, – думала я, чуть ли не падая в обморок от учащенного дыхания. Потом мы снова вернулись к хмммммуканью.

– Эти дыхательные упражнения научат вас сохранять спокойствие во время родов, – сказала Джессика, когда весь класс замычал – к сожалению, не в такт. – Целенаправленное мычание поможет справиться с болью и сделает ребенка к вам ближе.

Некоторые женщины блаженно закрыли глаза во время мычания. Салли глаза не закрывала. Затем наступило время для кошачьей позиции – на четвереньках.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила у нее Лесли во время перерыва на чай.

– О, прекрасно, – сказала та. – Справляюсь успешно, по крайней мере до сих пор. А ты как?

Этот вопрос вызвал десятиминутный монолог об утреннем недомогании, метеоризме, жутком несварении, варикозных венах, вздутии живота, болях в пояснице, бессоннице и запоре.

– Бедняжка, – посочувствовала ей Салли.

Я взглянула на партнершу Лесли Пат. Она была очень крупная, даже крупнее беременных женщин.

По какой-то необъяснимой причине она без всякой инициативы с моей стороны присоединилась ко мне, когда мы шли после занятий по Рональд-роуд.

– Я не позволяю Лесли ходить по магазинам, – мужеподобно гудела она. – Постоянно ей твержу, чтобы она не поднимала тяжести. Я приношу ей завтрак в постель и заставляю ее лежать по крайней мере два часа в день. Она считает, что я слишком волнуюсь по пустякам, – говорила она мне доверительно, – но я не позволяю ей переутомляться. Ведь она носит нашего любимого ребенка. А у тебя то же самое с Салли?

– Извини? О нет. Мы просто подруги. Я ей только помогаю, – сказала я. – Оказываю моральную поддержку. Вот и все.

– Ну конечно! Оказываешь поддержку! – громко засмеялась она. – Не смущайся, Тиффани, – добавила Пат, похлопав меня мускулистой рукой по плечу. – А ты смотрела вчера вечером ту чудную программу про уход за автомобилями?

Сегодня днем я заглянула в телефонный справочник, нашла Британскую ассоциацию по агентствам знакомств и позвонила туда. Любезная женщина дала мне перечень членов ассоциации и их телефоны, и я решила позвонить по трем из них. Первым было Агентство знакомств Руби Пенхалион. Основано в 1940 году. Это произвело на меня хорошее впечатление – работает давно, и, главное, как сказала сотрудница, здесь делается упор на брак.

– Хотя у нас не брачное агентство как таковое, но наши клиенты почти все стремятся к браку, – сказала по телефону женщина приятным голосом. – Вас записать на встречу с мисс Пенхалион?

– Мисс? – спросила я.

– Да, мисс, – ответила она со смешком.

В следующую среду я поехала на собеседование. Агентство представляло собой узкий унылый дом на площади сразу за Риджентс-Парк-роуд. Мне пришлось немного подождать в холле на первом этаже, затем я поднялась по витой деревянной лестнице в большую гостиную, обставленную мебелью, обтянутой ситцем в стиле сороковых годов. На столах было множество безделушек. В целом гостиная, с ее располагающей старомодной обстановкой, выглядела довольно мило, хотя сама Руби Пенхалион оказалась не слишком привлекательной. Высокая и худая, она очень напоминала учительницу. Я чувствовала себя так, будто меня вызвали к директрисе школы за какую-то провинность.

– Вы, возможно, спросите, мисс Тротт, почему я сама не замужем? – сказала она с мягким смешком.

– О нет, нет, нет, – солгала я.

– Видите ли, мой возлюбленный погиб…

– О, мне очень жаль.

– …в автомобильной катастрофе в 1955 году, и с тех пор я решила не вступать в брак. Но мне дарована чрезвычайная возможность помогать другим обрести свое счастье.

О, хорошо. Тогда, возможно, она сможет мне помочь. Я оглядела комнату. Почти никакой офисной техники. Ни одного компьютерного экрана. Нет и телефонов. Только приятная женщина лет шестидесяти и перед ней на столе регистратор на кольцах.

– А теперь, мисс Тротт, расскажите мне, пожалуйста, о вашем, очевидно, не очень счастливом прошлом, – сказала она с выражением сочувственного участия.

О господи. Мне совсем не хочется об этом говорить.

– Я потратила кучу времени на двух совершенно бесполезных козлов, – сказала я.

На самом деле я ничего такого не сказала.

– Двое. Не хотели жениться. Вот такая проблема. Не одновременно, конечно, – добавила я поспешно.

– О, к сожалению, это распространенная проблема, – сказала мисс Пенхалион, тряхнув головой так энергично, что я подумала, что заколки вылетят из пучка ее крашеных темно-рыжих волос. – Очень распространенная проблема. Но мне хотелось бы, мисс Тротт, чтобы вы знали, что джентльмены, которые приходят ко мне, не боятся жениться. Наоборот, они стремятся к браку.

– О, хорошо, – сказала я.

– Они очень хотят жениться, – продолжала она, поправляя кружевной воротничок хлопчатобумажной блузки, заколотый брошью. – И они знают, что могут доверять мне в подборе подходящей пары.

Что ж, звучит очень неплохо. И даже весьма приятно. Образы сотен мужчин, предлагающих кольца размером, как у Пош Спайс, поплыли у меня перед глазами.

– Как вы все-таки подбираете пары? – спросила я, отпив глоток чая «Эрл Грей».

– Интуиция, – ответила мисс Пенхалион, постучав по виску указательным пальцем. – И конечно, сорокалетний опыт профессиональной свахи. Знаете, некоторые из этих скороспелых брачных агентств, – произнесла она с легким презрением, – чрезвычайно ненадежные и, честно говоря, опасные организации. И это несмотря на их компьютеры, базы данных и не знаю, что еще! А у меня даже нет фотографий, – добавила она, – потому что я по опыту знаю, что внешность – это очень, очень субъективное понятие.

В самом деле? Не уверена. У Пирса Броснана, например, объективно фантастическая внешность, и Вайнона Райдер объективно одна из самых красивых актрис в мире. Субъективное понятие? Нет. Зазвенели колокольчики тревоги. Нет фотографий? Если бы я стала их клиенткой, я бы предпочла увидеть того, с кем она меня может познакомить. И он, я уверена, тоже захотел бы меня увидеть.

– Вы можете считать меня своей подругой, – тем временем говорила мисс Пенхалион, – мудрым посредником, в глубине души учитывающим только ваши интересы.

– А сколько это будет стоить? – спросила я.

– Тысячу фунтов. Тысячу!

– И, м-м, сколько подходящих кандидатов имеется, м-м, в вашей книге? – спросила я.

– В реестре, мисс Тротт. Пожалуйста, называйте это реестром.

– О, извините.

Она открыла папку на кольцах. Там оказалась тоненькая пачка отпечатанных на машинке листочков.

– Что ж, для такой, как вы, умной и преуспевающей, будет не так уж много подходящих знакомств, – сказала она.

– О, – смутилась я, ставя чашку на край столика красного дерева. – Не так уж много?

– Да, – ответила она. – Не так уж много. Потому что, конечно, мисс Тротт, ваш возраст – это проблема.

– Проблема?

– Да, понимаете, большинство мужчин, я бы даже сказала, подавляющее большинство хотят познакомиться с женщинами до тридцати пяти лет. Так что у нас могут быть затруднения.

– Но мои подруги говорят, что я привлекательна.

– О да, мисс Тротт. Вы и в самом деле привлекательны. Но это не имеет значения, так ведь, мисс Тротт? Главное не то, что вы умны, успешны и привлекательны. Главное то, что вам больше тридцати пяти, а мужчины хотят познакомиться…

– Но не у всех же мужчин такие предрассудки, – перебила я, чувствуя досаду и все возрастающее раздражение. – Могу я спросить, сколько мужчин имеется в вашей книге, то есть в реестре?

– О, мисс Тротт, боюсь, я не могу разглашать эту информацию, – сказала она, вертя в руках чайную ложечку.

– О, в таком случае могу я вас попросить сказать хотя бы приблизительно, с кем вы могли бы меня познакомить, ну, знаете, теоретически.

– Ну… – Она зашуршала листочками. – У меня действительно есть один очаровательный молодой человек. Очень симпатичный. Очень успешный. Общественный бухгалтер сорока одного года. Но…

– Но – что? – спросила я.

– Ну, он очень… Я подалась вперед.

– Очень что? – спросила я.

– Очень полный, – прошептала она. Затем спросила: – Вы ведь не против полных мужчин, мисс Тротт?

– Э-э. Я никогда не думала об этом, если честно, – сказала я. – Он в самом деле такой полный?

Мы что, говорим о Робби Колтрейне? Она беспокойно заерзала.

– Очень, очень полный, – повторила она тихо. – Очень полный.

– Ну, если честно, думаю, это мне не совсем подходит, – сказала я. – Понимаете, я увлекаюсь теннисом.

– Но ведь и Паваротти играет в теннис, мисс Тротт.

– О да. Играет. Но, положа руку на сердце, думаю, я не стала бы знакомиться с толстяком, – сказала я.

На самом деле ничего такого я не сказала.

– У вас есть еще кто-нибудь? – спросила я.

– Да. Да, есть. – Она оживилась. – Еще один очаровательный человек. Он журналист, освещающий финансовые темы. Так вот, он очень интересный мужчина, у него великолепная наследственность – например, его дедушка, которому девяносто три года, все еще ходит в горы.

– Чудесно, – сказала я. Затем подумала: девяносто три? – Э, а сколько лет мужчине, о котором вы упомянули?

Она посмотрела на меня с какой-то беспокойной улыбкой:

– Пятьдесят два. Пятьдесят два.

– О, – произнесла я. – Ну, думаю, это довольно большая разница в возрасте. Пятнадцать лет. Мне кажется, я бы не хотела выйти замуж за пятидесятидвухлетнего. Даже если он приятный внешне, это для меня не идеальный вариант. А он приятный? – спросила я.

– Внешность – такое субъективное понятие, – сказала она снова с заискивающей, но слегка беспокойной улыбкой.

– Ну, я так не считаю. Вы не могли бы описать его?

Она несколько раз провела рукой по своей широкой юбке в складку и нервно глотнула чаю.

– Ну… он среднего роста, немного лысоват, довольно худой, ну… очень худой на самом деле. Но я уверена, что он был бы рад с вами познакомиться, – добавила она.

– Но, честно говоря, я не уверена, что хочу познакомиться с ним, – сказала я.

– Да, но он очень хочет снова жениться.

– Да, но мне бы хотелось познакомиться с привлекательным человеком, – возразила я, – а из того, что вы сказали, не создается впечатления, что он привлекателен.

– И ему хочется иметь еще детей, мисс Тротт. У него сейчас только один ребенок.

– Ну что ж, мне жаль, но я не считаю, что мне это подходит.

– Да, мисс Тротт, но в вашем возрасте… – сказала она с выражением чрезмерного сочувствия.

– Послушайте, – возмутилась я, – я могла бы с таким же успехом обратиться в банк спермы, если это лучшее, что вы можете мне предложить.

На самом деле ничего такого я не сказала.

– Ну что ж, было очень интересно побеседовать с вами, но, думаю, я должна как следует над этим поразмыслить. Спасибо за чай, – добавила я и направилась к выходу.

Когда я коснулась потертой латунной ручки, Руби деликатно кашлянула.

– Мисс Тротт? А вы ничего не забыли? – спросила она.

– Простите?

– Кажется, вы что-то забыли, – прошептала она застенчиво.

– Забыла что?

– Оплату за услуги, мисс Тротт.

Вознаграждение.

О конечно, двадцать пять фунтов просто за привилегию с ней встретиться. Это совершенно вылетело у меня из головы. Я быстро выписала чек и ушла. Затем я пересекла Риджентс-Парк-роуд, поднялась на вершину Примроуз-Хилл и стала смотреть на открывшуюся панораму. Я сидела на одной из викторианских скамеек и обозревала вид внизу. Легкий ветерок развевал мои волосы. Весь Лондон раскинулся передо мной – от электростанции Баттерси на западе до башни Кэнери-Уорф на востоке, – весь в огнях, которые начинали сверкать и мерцать в сгущающихся сумерках. И там, я точно знаю, было немного больше одиноких мужчин, чем одиноких женщин. Сотни, тысячи одиноких мужчин. Практически несколько заполненных до отказа футбольных стадионов, и все, что я хотела, все, что мне было необходимо, – один из них. И я уж точно была достойна лучшего, чем сорокалетний толстяк и худой плешивый пятидесятилетний мужчина, не так ли? Да, сказала я себе, достойна лучшего.