На эти мои вопли и на хохот моих деточек-переростков сам хозяин помещения приплыл. Такой толстый, в собственной шкуре тесно. И что заметно - настоящий армянин. Очень уж внешность у него характерная. Ко мне подплыл, руку протягивает, рука как окорок. Мне сразу незабвенный хамон вспомнился, аж чуть слюной не подавилась.
- Вах, здравствуйте, это вы Мира? Мне уже все про вас мозги прожужжали. Приятно познакомиться, а меня...
- Арам зовут.
- Нет, что вы, дорогая! Меня Саркис зовут, а Арам - это брат мой старший. У него на базе "Россия" мотэл свой имеет. Проходите, дорогая, сейчас кушать подам.
- Долму, да? А разве армяне толма готовить умеют? Только грузины толма вкусно делают, вах, понимаешь?
- А вы шутить любите, да?
- Ой, вы еще не знаете, насколько!
Саркис сначала немного опешил, воздух набрал, потом видимо, тоже Мимино вспомнил, стоит, хохочет. Все его жиры колышутся. Не человек, ламбада на коротких ножках. Отколыхался, рукой махнул и быстро засеменил куда-то, видимо на кухню.
А Гиорги меня к столу подвел. Стол здоровый, из нескольких составленный. И там сидят все родичи, дети мои, невестки, сваты. А остальной народ почему-то отдельно. Ну, непорядок это. Вот без меня нихрена же не умеют, и не понимают. Ну, помру, и что они делать будут?
- Нет, парни, так сидеть не годится. Ишь, устроили мне тут отдельную республику шкод. Мы все одной семьей сюда приперлись, значит, за одним столом нам и сидеть. Чего на меня выставились? Я вернулась, так что командовать начинаю. Давайте, поднимайте задницы, родичи мои дорогие, и давайте, соединяйте столы для всего кагала. Ну, вперед, трах-тиби-дох! Кадима, а травахар!
Нет, ну вы видели? Век живи, век учи, а они все равно ушами хлопают. Придется два века жить...
- Есть, мэм!
Рявкнули все мои сыночки хором. Громко так получилось, внушительно. Вся шарашка замолчала, на нас уставилась. А парни как подскочили столы соединять. Ну и устроили такую чехарду в зале, что у вернувшегося Саркиса глаза как два блюдца стали. Я его тоже к нам за стол пригласила. А шо? Таки сам готовил, таки ж сам пусть и пробует. Соединили столы, уселись все вместе. Смотрю, народ повеселее стал. Раньше только за нашим столом улыбки посверкивали, а теперь все лыбятся, зубами сверкают.
Ну, я попутно Илико по шее надавала морально, потому как у Санаковых стол почти пустой был.
- Ну, Илико, это непорядок совсем. Люди с нами едут, работать на нас и у нас будут. А ты и не подумал посмотреть, что у них на столе лежит. У них же дети! А денег кот наплакал! детей голодных оставить собрался, да , сынок? Какой ты после этого руководитель? В рабовладельцы записываешься, паршивец?
- Прости, ма, недосмотрел. Сорри, я все исправлю.
- Вот и правильно. За нафигом мне голодные работники? Бунты устраивать? Не-не, я лучше их накормлю, целее все будет. Голодный-то человек за себя не отвечает, сам понимаешь.
Ну, Антон, по своей осетинской ментальности, он конечно вякать что-то попытался, типа, Мира, это не есть хорошо. Мы же не прихлебатели, мол, мы же взрослые мужики...
- Антон, вы с нами едете? Да? Вы у нас работать будете? Вам нравится, как я командую? Так что все сели за столы и кушаем спокойно. Все учтено, и ураган в разгаре. Идите, идите. Детей накормить надо. Дел впереди полно. Или мы сюда отдыхать свалились?
Антон и хотел что-то вякнуть, да на детей своих посмотрел и пошел за общий стол садиться. Веточка их уже рядом с Вахтангом сидит, Вахо ей на тарелку всяких вкусностей подкладывает. Любит мой муж детей. Когда не орет. А орет он часто.
Девушки-официантки забегали, притащили разных вкусностей. Мне большую тарелку поставили, с мясом, зеленью и кусками сыра. И еще чем-то круглым, запеченным по типу картошки. Мясо было просто превосходным, скажу вам. Нежное, вкусное. Саркис рядом сидит, смотрит, как я мясо уничтожаю. Улыбается. А что? Мясо классное, а я голодная. И сам хозяин пару кусков мясца употребил. Такую тушку поддерживать надо, какую он себе нагулял. Вот и ест. А круглое, запеченное оказалось типа местной картошки. Но мне не сильно понравилось. Не сойдет за картошку.
Ничего, дайте мне год, я картошкой тут половину города снабжать буду. Ага. Как только место найду под фазенду. Ну, решила я поговорить с Саркисом, о вещах крайне нужных пообщаться. Типа, где тут можно дом купить, и вообще, частные дома тут с большими подворьями бывают? А еще лучше, большой дом купить или там два маленьких, если рядом. И желательно, купить дом вот прямо сегодня. Ну, или завтра. Ну, самый крайний срок, послезавтра, а иначе наша толпа всю его гостиницу нахрен разнесет. А я компенсировать накладные расходы не буду.
Подумал Саркисик над моим предложением и сказал, что вот странно, мол, так совпало, но тут недавно один богатей решил переехать в Нью-Рино. И вот у него дом, говорит, о двух этажах. Большой. Подворье огромное. К океану близко. Но дорого, потому никто не покупает. Надо поехать проверить, не продал ли все же? Может уже и купили..
- Вай, Саркис, дорогой, а давай поехали, да? Вот прямо сейчас поехали, пока я не передумала. Вставай, Гио, машину заводи. Алеко, дорогой, вставай. Надо смотаться тут, посмотреть, улыбнется нам Святой Георгий или мы еще у Саркиса покувыркаемся-таки пару дней в нумерах.
Короче, оторвала я парней от еды и от любимых, подхватила Саркиса под ручку, и мы отправились с ним смотреть дом этого местного богатея. Вахо мой только вслед посмотрел и хмыкнул. Он что, меня больше не ревнует? Непорядок.
Едем по городу, я смотрю, улицы ровные, прямые, чисто по линейке проложены. В одну сторону именные, а в другую номерные! Я такое только на Гугльмапсах видела, когда к городам американским приглядывалась. А тут воочию - смотри, не хочу. Приехали мы на улицу с весьма непритязательным именем Оушен Стрит, проехали до конца, вижу - океан показался. И вот последний в ряду, стоит за очень приличным забором, дом.
Нет, не дом. Латиноамериканская гасиенда. Здоровенное здание о двух этажах, выстроенное в форме подковы. Во дворе фонтан не работает. Типа он есть, стоит, но не работает. Большой двор. Ну, человек не сильно размерами беспокоился. Сколько мог, столько и хапнул. Подошли мы к воротам.
На воротах башка львиная звонок изображает. Ну такие, металлические львиные башки на воротах, с кольцами в зубах. Так мы так постучали, что львиной голове чуть колесом зубы не вышибли. Потом еще раз постучали. И еще.
Потом уходить собрались, ну чего стучать, если дом пуст? Но тут в воротах калитка отворилась - узкая, зараза, Саркису ну никак не протиснуться. В калитку мужик выперся. Блондин такой, скандинавский. Плечи - ВО! Голова - во... Крохотная. Морда плоская, как у Лундгрема в "Универсальном солдате". Даже похож чем то, типажом, наверно.
Саркис живенько так к нему подскочил, явно на проценты от сделки надеется. Погутарили они по-англицки, мои парни тоже включились в галдеж, и блондин обратно в калитку заскочил. Вот те, думаю, бабка, Юркин день! От ворот поворот. А тут ворота открываться начали, вернее, одна створка с противным таким скрипом отворилась, и мужик ручишкой машет, велкамте, мол, господа внутрь поскорее. Ну мы и велкамнулись, в смысле, в ворота эти вошли. Стоим, оглядываемся. На балконе верхнего этажа мадам показалась, нас увидела, быстро к лестнице побежала, спускаться-здороваться. Ну или метлой гнать. Саркис увидел мадаму, как родной ей обрадовался. За ручку поздоровался, на англицком затарахтел. Английский у него шикарный, с армянским акцентом. Но дама понимает. Миссис Тереза, хау ду ю ду. Тырым... пырым... соловьем разливается.
В общем, тут и Гио с братом в разговор вклинились, вижу, явно Гиорги даме комплимент отвалил, дама так покраснела, зарумянилась. Ох, сразу видно дипломированного менеджера.
Потащила нас дама хозяйство продаваемое смотреть. Ну что вам сказать? Мне все понравилось. И количество комнат в самом доме, да еще каждая комната отдельный вход имеет, что на первом, что на втором этажах. Погреб огромный. Ванные комнаты, по четыре на каждый этаж.
Огромный, совершенно непотребного размера двор позади дома. Абсолютно пустой. До задней стены минуты три пешком топать. Не двор, дворище.
Гараж на пару машин у стены. Ну, пара стен, крыша, столбы, да яма длинная.
Внутри дом тоже вполне симпатичный. Мебель деревянная. На первом этаже еще и холл-гостиная здоровенная. Кухня такая, в ней вальс танцевать вдесятером можно, и партнеры натыкаться на друг друга не будут. Печи стоят, не газовые, а такие как у тетки моей в деревне была, углем топилась. Вода проведена. Все есть, даже сортиры. Цивилизация,19 век. До 20 века пока не доросли.
Короче, я парням по-грузински сообщила, что мы этот дом берем, только вот цену случайно не задерите. Алеко о цене спросил. Хозяйка озвучивает, дом - говорит - стоит двести тысяч экю, и потому только, что мы торопимся. А нет, так взяли бы триста.
Я посмотрела на мадаму жалостно, подошла, по руке погладила, сказала ей сердечно, по доброму так, что за такую цену я три дома куплю. И к дверям развернулась, уходить. Я же с ней торговаться словесно не могу. Вот и приходится телодвижениями демонстрировать.
Хозяйка задергалась, Саркиса снова за руку схватила, быстро-быстро щебечет ему что то. Гио насупился, и они с братом вдвоем стали цену сбивать. А я в сторону отошла. Чего парням мешать? Купят задорого, так я им башки пооткручиваю. И сделку отменю правом вето.
Пожурчали они, пожурчали, слышу, интонации изменились. Хозяйка говорит довольно:
- Май хазбэнд из каминг туморроу, энд ай синк ви вилл мейк э дил *.
Ага. Это я и без перевода понять могу. Значится завтра муженек приезжает, и мы типа дом покупаем. Ну так вах! Мы еще по будущей собственности побродили, посмотрели, хозяйке и блондину гуд бай сказали и вывалились за ворота к нашему внедорожничку. Ну и поехали обратно. Довольные по самое то.
Гио мне цену за дом озвучил, до какой они с братом доторговались. Неплохо. Остановились на ста двадцати тысячах, но я так подозреваю, завтра нас еще один раунд ждет. С хазбендом этим. Я ребят попросила завтра без меня поехать. Дел навалом, мне еще и с народом знакомиться предстоит.
И пусть Павла с собой прихватят. Он все же типа инженер-строитель. Вот пусть и осмотрит будущее имение. И вложиться денежно ему не помешает. Не все же нам из своего кармана платить, чай карман-то не бездонный.
Вернулись мы в мотель, а там дым коромыслом! Народ весь при деле. Кто с собаками возится, кто малышню кормит, клетки чистит. Марина Лизочку на руках носит. А Розы не видать.
Вот, думаю, что еще случилось? А Марина меня увела в номер и выдала:
- Мира, я тут что увидела случайно! Розины трусики. Та их постирать повесила. Так вот, они чистые! Без никакого пятнышка. Вообще чистые! А ясно же, что после родов на третий день этого ну никак быть не должно.
И смотрит на меня. А я смотрю на нее. Розину ладную фигурку в камуфляже вспомнила. И тихо офигеваю. И мы топаем с Мариной в комнату к Лексу.
И вы же послушайте, мне тут что, врали всю дорогу? Пошли мы к домику, где Роза и Лекс остановились. Мы в дверь постучались, нам Лекс открыл. Стоит растерянный, просто не знает, что сказать. Роза в углу кровати калачиком свернулась, плачет. Я двери закрыла, мы с Мариной на вторую кровать сели.
- Лексо, швило, ты в курсе, что Лизочка не дочка твоей Розе? Ну и ясно уже, что она и не твоя дочка нигде. Может, уже расскажете, в чем дело? Что случилось? Чей ребенок и у кого твоя Роза его украла? И что теперь делать? Роза, о Веред, эх шам корим лах, тагиди ли, шель ми а ктантонет а зоти? Татхили ледабер, иша! О ат тишари по левад, биладейну у бли Лекс, камуван. Ну! Тидабри квар, метумтемет! Где ты эту девицу вообще нашел, и зачем с собой притащил, на мою седую голову? Чем думал? Хреном?
Ну что вам сказать? Обычная грязная история, какая могла приключиться в такой замкнутой общине, как израильские религиозные "дворы". Жил был молодой симпатичный раввин. Сын и наследник одного великого хасидского Рава, у которого был свой "двор", иными словами, последователи, приспешники и ученики.
Сынок этот отличался великой добротой к женщинам и молодым девушкам из семей отцовских последователей. Женатый такой любитель сладенького. Ну он же наследник, ему все можно. Он же чист уже потому, что наследник великого в малых кругах очередного святого Рава. Вот. И были при этом дворе, естественно, молодые девушки. Ну и ходили они по всем вопросам советоваться к раввинам своего двора.
А у религиозных принято, что все проблемы, от здоровья до покупки одежды, решает рав. Или, на крайняк, его жена. Вот и приглашал к себе этот молодой рав старшую сестру нашей Розы - Веред, которая выросла очень хорошенькой, и которой к тому времени уже исполнилось аж 19 лет. По местным их меркам, почти перестарок. А раз перестарок, значит, порченная, порча есть или сглаз, на крайний случай. Так он девушку приглашал, беседы вел, порчу снимал. Заботился о ней.
Ну и доснимался до того, что скрывать живот девушке стало уже невозможно. Когда о беременности узнали родители девушки, они естественно не пошли ругаться с равом. Им это и в голову не пришло. Рав святой, а все женщины блудницы. Отец собственноручно избил "шлюху"-дочь, а Главный рав потребовал изгнания блудницы из их чистой конюшни. Двора, то есть.
И избитую девушку выбросили на улицу. Та кое-как добрела до светской улицы и там ее подобрали полицейские. Зная нравы религиозных, полиция и социальные службы не стали раздувать скандал, но потихоньку сообщили матери этой девушки о том, где находится ее дочь. Чтобы не беспокоилась лишнего.
Они же думали, что мать все же есть мать. Оказывается, не всегда. Через неделю после этого в приют для одиноких матерей, где на тот момент жила сестра Розы, ворвалась толпа молодчиков в лапсердаках. Попало всем, кто там был. А сестру Розы они избили так, что после того, как полиция их разогнала, девушку срочно госпитализировали в бессознательном состоянии.
Там в больнице, после кесарева сечения, на второй день сестра Розы умерла. Врачи смогли спасти только ребенка.
Рав, узнав о ребенке, потребовал избавиться от позора и уничтожить этот плод греха. Молодой раввин, отец ребенка, тоже поддержал своего отца, заявив, что не имеет никакого отношения к этому мамзеру. Тогда Роза украла деньги из родительской спальни, сказала матери, что ей срочно надо пойти к раву, потому что у нее болит живот, и убежала в больницу.
Там она воспользовалась невнимательностью детской медсестры и украла свою племянницу. А потом поймала такси и позвонила Лексу, с которым пару раз столкнулась в приюте для молодых матерей. Лекс там работал на стажировке. Он тогда все хотел получить диплом социального работника. Лекс велел ей немедленно приехать. Она и приехала.
Дааа, приехали...
Когда я поняла, в какую проблему мы бы попали, не случись все это прямо перед отъездом... Мне не просто хотелось рвать и метать. Мне хотелось удавить этого моего доброхота сынка. Вот же придурок, святый боже! Придушить его, как последнего кутенка из неудачного окота. И я таки навешала ему - по всем местам, куда попала. И Розе от меня тумаков перепало.
Я так разозлилась, что даже не расплакалась. Даже не орала. Просто сжала кулаки и пошла колотить своего самого младшего сына. У меня аж руки заболели. Я его колошмачу, а он сидит, только лицо прикрывает. У меня аж руки заболели. А сына жалко так стало. У Марины от всего услышанного слезы ручьем лились. Такой истории Марина просто не ожидала. А кто ожидал?
А потом заплакала Лизочка. Я ее взяла на руки, и кто-то внутри меня сказал: Мира, ну чего ты бузишь? Все кончилось, нас по любому не догонят. Девочка жива и у тебя на руках. И таки ты, дурища старая, получила в подарок себе дочь. И чего ты уже так злишься? Хотела дочку, так получай и расти. Рокируйся из бабушки в мамочки. Вот и игрушка на старости. Вот так. Радоваться надо, а не реветь.
И я приняла решение. Попросила Марину сходить за Вахтангом. Рассказала ему всю эту историю. И сказала, что если уж карты легли так, то нечего этим двум молодым придуркам девочку портить. У них свои будут. А Лизочку мы с Вахтанги удочерим. И будет у нас наконец долгожданная дочка.
Я думала, он орать будет. Или откажется. Старый мой сел рядом со мной на кровать, забрал у меня малышку, и сказал нежно: "Здравствуй, доченька моя. Марго, Маргарита моя. Маргаритка". И вот тогда я уже расплакалась. И вымочили мы слезами все хором, всю комнату наверно.
А малышку Маргаритку мы усыновили. На второй день, пока Илья с Гио и Павлом ездили по поводу дома торговаться, мы с Вахтанги, Розой и Лексом поехали в тутошнее Орденское представительство.
Нам Саркис подсказал, как туда добраться. Сам тоже по поводу истории с маленькой Маргушей очень возмущался.
-Вай, нельзя так с женщинами поступать! Вай, это не мужчины, это змеи!
Конечно, нельзя. Но вот же поступают. Мир жесток. Но у нас в семье теперь есть маленькая дочка, Маргарита Вахтанговна Абашидзе. И папочка на нее надышаться не может. Ой, чувствую я, забалует он мне девочку. До упора забалует. Вот так-то.
И вы знаете, таки как мы это сделали? Ну, технически удочерение это провели? Я утречком на второй день распоряжения всем раздала, ага, командарм я или нет? Гио с Павлом погнала дом покупать, сказала - переплатите, казню морально.
Дите мое жинку свою подхватил, Павла с Ильей позвал, и поехали они, торговаться. Надеюсь, Гио сторгует домик. Ну я очень надеюсь. Пусть попробует не сторговать. Я потом на него посмотрю, как ему весело будет. Будет искать вариант на замену, и пусть только не найдет.