Утром следующего дня я собирался нанести визит Максу. Каждый раз сборы получались долгими, потому что контора Макса находилась на другом конце города. Ехать в такую даль было неохота, и я оттягивал поездку, бесцельно шатаясь по квартире, роясь в старых журналах, отыскивая в шкафу чистую рубашку.

Мне так не хотелось ехать к Максу, что я даже собрал в полиэтиленовый пакет пустые бутылки с подоконника, чего никак не мог сделать в течение месяца. Пакет я вынес к мусоропроводу, чтобы стеклотарой поживилась бабка из сороковой квартиры.

Я продолжал медлить, словно ждал чего-то. И дождался.

Телефонный звонок прервал мои шатания, я метнулся к аппарату и снял трубку.

— Алло, это Константин? — спросил женский голос.

— Он самый, — подтвердил я.

— Это Фокина Нина Валентиновна...

Я подумал, что она хочет поблагодарить, и благодушным тоном начал:

— Я вчера все рассказал вашему мужу...

— Я знаю, — без особой радости сказала она, и я понял, что на благодарность рассчитывать не приходится. — Константин, я хотела бы с вами поговорить...

— Пожалуйста...

Я был все еще глух, не слыша в голосе Фокиной предупреждения — что-то случилось, что-то не так.

— Константин, я хотела бы встретиться с вами. И поговорить.

Вот тут я насторожился:

— Что-то случилось?

— Я не хочу сейчас об этом, — торопливо прошептала Фокина. — Я звоню с работы... Через полчаса я буду ждать вас на улице. Сможете подъехать? — Она назвала адрес. — Приезжайте, — повторила она. — Пожалуйста.

Последнее слово было произнесено таким голосом, что у меня исчезли последние сомнения: я понадобился Фокиной не затем, чтобы она лично поблагодарила меня за вчерашнее. Придется, видимо, еще раз влезть в дела семьи Фокиных.

Но я и представить тогда не мог, что влезу в них так глубоко. По горло.