Тагер включил передатчик.
— Вижу что-то цветное или цветастое, — сказал Тагер. — Я с частью поисковой группы нахожусь в системе трубопровода в районе реки Оккервиль. Уже нашли рюкзак; по всем научным данным, поиски подходят к концу. Вижу… Что это? Это — спальный мешок… Он пустой. В нём никого нет… То есть в нём уже кто-то есть. Но, честное слово, его только что не было. Что значит — завираюсь, как мальчишка, товарищ капитан?! Говорить конкретно? Вот я и говорю: в спальном мешке лежит Ярослав Кукушкин. Ошибаюсь? Ребята, это он? Да, это он. Передайте, пожалуйста, родителям, что… Что? Живой он или какой? Живой. Слабо дышит. Едва-едва. Весь холодный. Прошу машину… Я встречу её фонарём…
Андрюшка и Юрка наползли на Тагера и с любопытством, близким к ужасному, уставились на своего приятеля, который лежал в цветастом спальном мешке с совершенно живым, но совершенно ледяным лицом, на котором изредка сквозь лёд подрагивали ресницы.
— Что это с ним? — зашипели мальчишки. — Он спит? Разбудите его. Эй, Славян, проснись и здравствуй!
Тагер тоже пытался Славку разбудить, но из этого ничего не вышло.
— Ползите назад и освободите проход. Я его потащу наружу.
Отталкиваясь руками, мальчишки попятились, как раки, и скоро вывалились из трубы и закричали:
— Нашли! Только он то ли спит, то ли ещё чего…
Тагер выволок Кукушкина, поднял его на руки вместе с мешком и сказал всем:
— Скорее пошли. Должна подойти машина.
Того зарычал, завертелся на месте волчком, подпрыгнул и укусил спальный мешок.
— Раньше надо было стараться! — сказал ему Тагер.
Светлана Леонидовна и Перепёлкина всё пытались заглянуть Славке в лицо, но спальный мешок надёжно скрывал Кукушкина.
— Светлана Леонидовна, — дёрнул учительницу за рукав Пчелинцев, — это я тогда струну порвал, а не Кукушкин…
— Я всегда знала, что это не он сделал, — рассеянно ответила Светлана Леонидовна и тихо спросила Тагера: — Он жив?
— Конечно, — поспешно сказал Тагер, вспоминая то мгновение, когда Славки не было в мешке и вдруг он появился.
Зачем он капитану доложил об этом? Теперь засмеют окончательно. Ведь не могло быть такого, чтоб Славки не было в мешке — и вдруг он там оказался… Его могло там не быть, если он там не лежал. А если он там не лежал, то где он лежал?..
Тагер окончательно запутался. Но тут где-то поблизости загудела целая вереница милицейских машин, и земля задрожала от топота, как будто бегут слоны. Это бежали по полю родители в поисках пропавших своих детей.
Родители схватили своих детей в охапки, крепко-крепко прижали к себе и больше не выпускали из рук. Так, на руках, и внесли их в машины.
Родители Кукушкина долго боролись с Тагером — хотели отнять у него Славку, но не смогли. Тагер лично доставил Славяна к «Скорой» и уложил на носилки тоже сам.
— Операция «Невозможный Кукушкин» закончилась, — сказал он Светлане Леонидовне и подмигнул ей. — Пожалуйста, прошу, проедемте со мной, — и открыл перед ней дверцу милицейской машины.
— Я никогда на милицейской машине не ездила.
— Не ездили, так поедете, — весело сказал Тагер и помог ей сесть в машину. — Даму — домой, — сказал он шофёру. — А меня — на службу. Соскучились без меня, наверное? Того, в машину!
Того прыгнул в машину и лёг у его ног.
— С тобой не заскучаешь. А без тебя, наверное, скучно. Как ты сказал капитану? Не было, не было — и вдруг стало…
И шофёр засмеялся, а Тагер загрустил: «Начинается…» — и краем глаза посмотрел на строгую учительницу. Строгая учительница, вся замёрзшая, постепенно стала отогреваться и даже улыбнулась неизвестно чему.