Ночью в окне опять появился Рыжий и вызвал Жаккетту в покои Жанны на военный совет. Общаться с ней в комнате с одеялом вместо двери он не стал.

– Ну, что скажете, ненаглядные мои? – спросил Рыжий.

– А что мы должны говорить? – удивилась Жанна. – Это мы ждем рассказа.

– Да, давай-ка, рассказывай, – подтвердила Жаккетта. – Ты как в Шатолу очутился?

– Разве я не сказал при расставании, маленькая, что встреча неизбежна?

Рыжий без церемоний скинул обувь, забрался на постель и сгреб все подушки себе под спину.

Жанна и Жаккетта сидели в изножье ложа – Жаккетта в повседневном восточном костюме, Жанна в рубашке до пят, – подтянув коленки к подбородку.

– Главное теперь мы будем неразлучны, и я буду поблизости, если даже ваш любезный хозяин вытурит меня отсюда, – заявил Рыжий. – А вообще-то я рвался предупредить тебя, красавица Нарджис, что не стоит брать в защитницы святую Варвару.

– Почему? – удивилась Жаккетта.

– Потому что она покровительствует воякам, сама понимаешь, твои горести ее не вдохновят. Для солдата подвернувшаяся женщина – законная радость, так что святая Варвара не стала бы ради тебя лишать своих ребятишек удовольствия. А какой святой ты сейчас молишься?

– Никакой… – удивленно сказала Жаккетта. Она только сейчас осознала, что уже достаточно давно перестала молить святых оградить ее от приставаний мужчин.

– Почему?

Жаккетта задумалась.

– Так я теперь дама, – сказала она. – Во всяком случае, выделываюсь под даму по приказу госпожи Жанны. А к даме так просто не пристанешь, вот помощь святой и не требуется.

– Ну-ну… – только и заметил Рыжий.

– Скажите же, господин Жан, как вы узнали, что мы в руках безумца? – спросила Жанна.

– Да очень просто. Я двигался вашим же путем. Видите ли, когда я уладил свои дела на Кипре, то решил прокатиться до Родоса, тем более мне все равно надо было в ту сторону:. узнать, как добралась «Козочка» до места назначения и где теперь деньги, из которых определенная доля принадлежит и мне.

Увы, выяснилось, что даже наше бегство с ее борта не спасло положения. Охотники догнали бедное судно, и тогда мой друг капитан сделал красивый жест, какого никогда бы в жизни не совершил, если бы не обстоятельства. Он аккуратно вытрусил все мешки с ценностями прямо в море с кормы «Козочки». На виду у преследователей… Представляю, с каким плеском шлепались золотые монеты в воду! Я им восхищаюсь, особенно когда вспомню, каких усилий нам стоило эти средства собрать. Но этим он спас жизнь и себе, и своей команде и сохранил свое судно.

– Как, вы хотите сказать, что те, кто гнался за ним, когда увидели все это, развернулись и поплыли обратно на Джербу? – воскликнула Жанна. – Да быть того не может! Они бы потопили корабль только из чувства мести!

– Госпожа Жанна, не будьте ребенком! – воскликнул Рыжий. – Все мы в том деле, куда случайно затянуло и вас, – и кто убегал и кто догонял – одна компания. Какой, извините, смысл штурмовать «Козочку», нарываясь на неприятности, если там пусто? Месть слишком дорогое удовольствие для бедных пиратов, они выходят на промысел не ради высоких идей, а ради прибыли. И рискуют только тогда, когда это оправдано грядущими барышами. Здесь было чистое дело, никто ни к кому личных претензий не имел. Поскольку вас он за борт не бросил, – а если бы вы присутствовали на корабле, бросил бы обязательно, и значительно раньше денег, – преследователи убедились, что «Козочка» чиста, как корзинка с рукоделием, а у команды остался самый ценный в мире капитал – их жизни, и оборонять они это добро будут не на шутку. Так что три капитана помахали друг другу и разошли.

– А дальше? – словно слушая сказку, просила Жаккетта.

– Дальше я решил узнать, куда же вас занесло. Хотя на Родосе мне жгло пятки, уж очень эти крестоносцы-иоанниты серьезные люди, но я узнал, что вы решили осчастливить своим присутствием Рим. Ну и двинулся туда же. А вот в Риме… В Риме я узнал много интересного.

Рыжий выразительно посмотрел на Жанну. Жанна невольно покраснела.

– Оказывается, в Вечный город скромно прибыла графиня де Монпеза в сопровождении камеристки, а покинули город госпожа Жанна и госпожа Нарджис, беглянки из гарема загадочного шейха, и все это на фоне таких приключений, от которых даже у меня, человека, побывавшего во многих передрягах, волосы встали дыбом и слезу прошибло! Особенно радовала участь загадочной госпожи Нарджис, чуть ли не принцессы, малюткой попавшей к жестоким арабам и томившейся там под страшным игом любимицы шейха, но отважно скинувшей оковы и заблиставшей в римских гостиных. Что ты, маленькая, так гневно смотришь на меня?

– А что ты издеваешься? – прошипела Жаккетта.

– Да что ты, Бог с тобой, я восхищаюсь! – вскричал Рыжий. – Госпожа Жанна так ловко из ничего сляпала хватающую за душу историю, а ты так талантливо ее воплотила в жизнь, что у вас, мои прелестные девицы, могут поучиться многие государи, весь век свой положившие на политические козни и интриги. Перед вашей фантазией прикрыла бы свой прелестный ротик Шехеразада, и Шахрияру не удалось бы получить от нее двух детей!

– Вы бы попали в наше положение! – теперь уже шипела Жанна. – Легко вам говорить!

– Нет, нет, я не могу! – замахал руками Рыжий. – У меня фигура не та! Никто ведь не поверит, что грозный султан валялся у моей двери, умоляя ответить на его любовь.

В общем, из Рима я двинулся по вашему пути во Флоренцию. Там я увидел наглядное подтверждение, ваших подвигов – некто маэстро Гирландайо в поте лица выписывает вас на полотне, не сказать, чтобы живо, зато очень старательно. Кроме этого радостного события, во Флоренции же я наткнулся на давнего знакомца, каирского купца, умудряющегося в обход венецианцев вести дела в Республике, герцогстве и Папской области. Он одолжил мне людей, снаряжение и лошадей, чтобы путешествовать я мог со всеми удобствами. Этих четверых, что со мной, зовут Ахмед, Али, Махмуд и Сайд. Я практически нагонял вас, вы плелись с черепашьей скоростью, но виконт похитил двух красавиц раньше, чем я их догнал. Вот тут пришлось поломать голову. Мы исколесили здешние места вдоль и поперек, пока не стало известно, что вы в Шатолу.

– А откуда вам стало известно? – спросила Жанна. – Это ведь тайна виконта!

– Господь с вами, милая Жанна, – потянулся Рыжий, – ну какая тайна? О чем, вы думаете, судачат на всех постоялых дворах и харчевнях округи? Ваше пребывание в Волчьем Замке – излюбленная тема разговоров, очень скрасившая местным жителям долгие скучные вечера.

– Но почему же тогда благодетель нас не выручил? – заломив брови, жалобно спросила Жанна.

– Это тот господин, что пригрел вас? – уточнил Рыжий. – А как вы представляете себе вашего изысканного маркиза в простой харчевне? Вот он и остался в полном неведении.

– И, значит, вы решили представить себя посланником несуществующего шейха?

– Ну, уж раз вы занялись сочинением невероятных историй, почему бы и мне не дописать строчку-другую в этой сказке? – заметил Рыжий. – Но вопрос продолжает оставаться открытым: как нам отсюда выбраться? Попасть в Шатолу куда проще, чем покинуть его.

– Да, но сделать это надо как можно быстрее! – воскликнула Жанна. – Этот бесноватый хочет установить опеку над Жаккеттой, а на мне жениться!

– О-о, поздравляю! – приподнялся Рыжий. – Госпожа Жанна, не меняйтесь в лице, пожалуйста! Ну что взять с грубого пирата? Невежда… Не бойтесь, в случае чего мы похитим вас из-под венца. Представляете, как сказочно это будет? Маленькая церквушка в деревне, кюре при всех перьях, лес свечей и прочие чудеса… Голодные гости томятся в ожидании пира, и тут вас, томную и скорбную, со ступенек паперти похищают (прямо из рук гарцующего от нетерпения жениха) и увозят на горячей. арабской лошади в спасительную даль! Даже кандидат, кажется, есть. Подходил ко мне один юнец. Только арабская лошадь у него отсутствует, а все остальное наготове.

Сжав губы, Жанна смотрела на свои обтянутые рубашкой колени.

– Не юродствуй! – одернула Рыжего Жаккетта. – Жильбер обещал помочь, вот и помогает. Он отличный парень, без него нам бы совсем туго пришлось.

– Все осознал, не буду! – легко пообещал Рыжий. – Но пока ясного плана нет. Главное, для чего я сегодня появился у вас, неотразимые звезды гарема, это предупредить, чтобы вы не впадали в панику. Так или иначе, Шатолу вы покинете. Ну, разве…

– Погоди! – оборвала его Жаккетта. – Не слышите, идет кто-то? Опять виконта дьявол принес?

Шаги замерли у двери. Убегать было поздно.

Рыжий сориентировался молниеносно и с головой нырнул в постель, а Жанна с Жаккеттой устроились по обеим сторонам от него, маскируя третье тело на ложе.

Вошел Волчье Солнышко, увидел девиц, прижавшихся друг к другу, и рявкнул:

– Это еще что за новости? Госпожа Нарджис, вы почему не у себя?!

– Я боюсь! – завопила Жаккетта. – Там двери нет! Мне страшно!

– Идите сюда! – сухо приказал Волчье Солнышко.

Жаккетта аккуратно выскользнула из-под одеяла и, обойдя ложе, нехотя подошла к виконту.

– Раз вам страшно, переночуете со мной, – подхватил ее на руки виконт.

Жаккетта, растерявшись, молчала. Виконт ногой открыл дверь и вышел. После его ухода Рыжий выбрался из постели и задумчиво сказал:

– Кажется, я начинаю ревновать!

Жаккетте вовсе не улыбалось провести эту ночь с виконтом. Силы не те после недавних бурных событий. Если убегать придется, то надолго резвости не хватит.

Волчье Солнышко нес ее по тускло освещенным коридорам и переходам, а плечи у него были костлявые и находиться на его руках было неуютно.

– У меня живот боли-и-ит!.. – принялась ныть Жаккетта, надеясь поколебать решимость Волчьего Солнышка провести с ней совместную ночь.

– Я вас вылечу! – пообещал виконт. Жаккетта немного струхнула: лечение виконта могло быть не менее опасным, чем его любовь, но продолжала канючить:

– Да-а-а, вам легко говорить, а у меня все внутри крутит! Мне обратно надо!

– Поздно, моя красавица!

Волчье Солнышко внес ее в свою спальню, согнал с ложа собаку и положил на ее место Жаккетту.

– Сейчас приступим, – пообещал он.

– Не надо, у меня все прошло! – стала отнекиваться Жаккетта. – Живот – дело тонкое, его с наскока лечить нельзя… Вот если бы голова болела – дело другое, а живот, нет… К животу подход нужен. Не может живот, без подхода, а подход дело тонкое, как и живот и с наскока никак не получится…

– Успокойтесь, будет подход к вашему животу! – отрезал Волчье Солнышко и достал бутыль. «Крысиный яд!» – ужаснулась Жаккетта.

– Ай! – взвизгнула она. – Я не буду!

– Не капризничайте. – Виконт наполнил объемистый бокал до краев. – Пейте до дна!

Жалобно сморщив все лицо, Жаккетта приняла бокал и осторожно понюхала. Пахло вином.

– Пейте залпом! – навис над Жаккеттой Волчье Солнышко.

Жаккетта отчаянно выпила. И зажмурилась. Вида было крепкое, и огненным шаром ухнуло в ее желудок.

Волчье Солнышко опять наполнил бокал.

– Пейте!

Теперь в желудке Жаккетты плескалось огненное озеро.

Виконт налил в третий раз.

… Неизвестно, как сказалось подобное лечение на состояние живота Жаккетты, но опьянела она основательно.

«Тоже хорошо! – успела подумать Жаккетта. – Неужели виконт опустится до того, чтобы спать с вдрызг пьяной женщиной?»

– Прошло? – наклонился к ней виконт. Жаккетта видела его как-то странно, нечетко.

Лицо виконта колыхалось перед ее глазами, словно маятник.

– Да! – согласилась она и икнула.

Волчье Солнышко не обратил на этот звук внимания, а зря, потому что икота Жаккетты стремительно набирала силу. Пьяной девушке море было по колено. Периодически икая, Жаккетта начала изводить Волчье Солнышко.

– А скажите, пжалуйста, господин виконт, – старательно выговаривала она слова заплетающимся языком, – на что вы локоны завиваете? На гр-рячий гвоздь?

– Ни на что! – рассеянно отрезал виконт, убирая бутыль.

– Н-но вы же их подкрашиваете? – не унималась Жаккетта. – У итальянских мальчиков научились? Ик!

Волчье Солнышко оставил бутыль, повернулся и внимательно посмотрел на Жаккетту. Та икнула ему прямо в лицо и, счастливо улыбаясь, сообщила:

– А у вас глаза разные! Один глаз больше, другой меньше. Левый… нет, правый, это мне левый!

Она подняла трясущийся палец, намереваясь ткнуть им в глаз виконта.

Волчье Солнышко увернулся.

– Ой, куда вы! – огорчилась Жаккетта. – Я же вам не показала! Вы приказывайте рисовать себя в профиль тем глазом, который больше, так никто из потомков не догадается. А вы любите пончики?

– Какие пончики? – оторопел Волчье Солнышко.

– В масле! – объяснила Жаккетта. – Пухлые такие, медом политые. А где вы прячете золотые браслеты?

– В сундуке, – коротко сказал Волчье Солнышко.

Он принес трехногий табурет, более уместный в кухне, чем в спальне хозяина замка, и уселся рядом с кроватью, желая понаблюдать за распоясавшейся наложницей.

– Нет у вас никаких браслетов! – обиделась Жаккетта. – Врете вы все! Госпожа Фатима говорила, чти настоящий мужчина своей любимой по браслету за ночь любви дарит, но это у нас, на Востоке! Здесь надо в оба смотреть, как бы кавалер не спер чего! Ой, а у вас шов на спине лопнул!

Виконт купился и вывернул шею, пытаясь взглянуть на свою спину.

– Шутка! – взвизгнула Жаккетта. – А пче-му лицо у вас печальное? У вас тоже живот болит? Давайте, теперь я вас буду лечить! Только я лечу по-другому! Надо на живот горячий булыжник положить, тогда пройдет. Пойдемте выдерем один из мостовой внизу, нам маленький нужен!

Жаккетта соскочила, схватила виконта за руку и принялась тянуть его к двери.

– Да чего вы боитесь, это же все равно ваши камни, а какая разница, будет один из них на площади или у вас на животе?! Никто и слова худого не скажет, мы с краю выковыряем, У вас есть кирка?

Виконт молча встал с табурета, взял Жаккетту под мышки и усадил обратно на постель.

– Не хотите камнем лечиться? – икнув, разочарованно спросила Жаккетта. – Есть и другой способ. Надо полизать холодную жабу – боль как рукой снимет! У вас есть холодная жаба?

– Госпожа Нарджис, не валяйте дурака! – сухо сказал Волчье Солнышко. – Какая жаба?

Жаккетта потянула на себя громадное, под стать ложу, покрывало шириной туазов в шесть и завернулась в него.

– Никого я не валяю! – убежденно сказала она. – Вы же на табурете сидите, так что какие могут быть претензии? А вообще, что вы там сидите? Идите сюда, мы поиграем в «кто быстрей ползает на карачках, держа в зубах оловянное блюдо»! А вы умеете ногой ухо достать? Нет? А я умею!

Жаккетта выпуталась из покрывала, обхватила руками ногу, подняла ее и дотронулась большим пальцем ноги до мочки уха.

– Видали? – гордо сказала она. – А теперь вы попробуйте!

– Да, я, пожалуй, перелечил… – сделал неутешительный вывод Волчье Солнышко. – Наигибчайшая моя госпожа Нарджис, идите ко мне, я отнесу вас в ваши покои.

– А я не хочу! – заявила Жаккетта и, таща за собой покрывало, на четвереньках добралась до изголовья кровати и уселась на подушку. – Мне здесь нравится, псиной пахнет…

Она подтянула покрывало и прикрыла ноги.

– А давайте я буду здесь, а вы идите в мою комнату. Только одеяло на двери не зацепите – оборвется. А я его долго вешала. И все равно сквозняк гуляет. Надо ковер повесить. Вы же не будете против, если я из зала один ковер позаимствую? Там много. А то спину продует, ни согнуться, ни разогнуться. А зачем вы сюда ползете?

Размеры ложа не позволяли Волчьему Солнышку дотянуться до сидящей посередине Жаккетты.

Ложе соорудили его предки в то доброе время, когда почетных гостей во имя святых законов гостеприимства укладывали спать вместе с хозяевами.

Не обращая внимания на глупые вопросы, Волчье Солнышко молча добрался до Жаккетты. И зря.

Жаккетта, весело смеясь, треснула его подушкой но голове и быстро уползла в изножье.

– Не поймали! Не поймали! – взвизгивала она. Виконт предпринял новую попытку, и ему удалось схватить Жаккетту за лодыжку.

– Ай, у вас руки холодные! – визжала Жаккетта. – Щекотно, отпустите, не то лягну!

Волчье Солнышко сгреб Жаккетту в охапку и решительно понес обратно в ее комнату. Всю дорогу Жаккетта громко икала.

– А хотите, я вам спою? – от чистого сердца предложила она. – Я тихонечко, душевно…

– Спасибо, драгоценный вы мой соловей, – отказался виконт. – В другой раз. Люди спят.

– Я к нему со всей душой… – скривилась Жаккетта. – А он «люди спят, люди спят». Ну проснутся, ну испугаются, делов-то!

Но они уже дошли, это избавило виконта от пения госпожи Нарджис.

Волчье Солнышко с облегчением опустил Жаккетту на ее постель. Укрыл одеялом, поправил подушку и сбежал.