В этой части рассказа общественность Америки скоро осознает всю реальность кризиса. История, следующая ниже — это беллетристика, этот раздел я публикую обычным шрифтом — некоторые читатели попросили не писать курсивом, поскольку его тяжело читать.
24 февраля 2010 05:18
Да хоть в суд на меня подавайте. Сегодня я дважды переставлял будильник, чтобы ещё поспать. Я решил, что поеду в офис и посмотрю, не протрезвел ли владелец моей компании и не решил ли попробовать работать в новых условиях. Жена умоляла меня остаться дома, утверждая, что новостные сводки пестрели упоминаниями повсеместных грабежей, угонов грузовиков и разбойных нападений. Однако я знал, что до нашего маленького кусочка Флориды это ещё не докатилось, по крайней мере, пока. Сбривая щетину, я успокаивал её, приговаривая: «Послушай, если мне покажется, что снаружи находиться опасно, я вернусь домой. Я возьму с собой пистолет и позвоню, когда приеду в офис. Чёрт, дорогая, я не уверен, что мы вообще откроемся, но попробовать снова запустить бизнес надо». В ответ она всего лишь покачала головой и взглянула на меня грустными, страстными голубыми глазами, на которые всякий раз, когда её внутреннее напряжение было на пределе, наворачивались слёзы. «Не волнуйся, рядом с моим столом в офисе лежит заряженный дробовик. Обещаю тебе постоянно звонить, минимум раз в час».
Положив в кейс дополнительную обойму для пистолета, я задумался над более важными вещами: например, каким образом после резкой остановки они собираются заново запустить весь этот цирк. У моей компании были обязательства по пятнадцати контрактам на строительство по всему штату — этот объём составил всего двадцать процентов того, который у нас был три года назад. Проблемы с запчастями для крупного оборудования всё тянулись и тянулись. От поставщиков, часть которых обанкротилась, а другая постоянно переживала проблемы с доставкой, доносились одни лишь оправдания, и никакого решения проблемы в ближайшем будущем видно не было. Никогда не забуду передовицу первого номера «Бизнес Уик» этого месяца, озаглавленную «Смерть Джи-Ай-Ти». Я тогда долго смеялся, потому что издание даже не предполагало, что проблемы, о которых они писали, существовали уже целый год. Забавно, что никто их не замечал до тех пор, пока в местном супермаркете на неделю не закончились кукурузные хлопья «Рейзин Брэн», а ведь это было чуть более 10 дней назад. И вот сегодня в новостном выпуске на «Радио 820», которое я слушаю каждое утро, местный политик начал мутить воду, предупреждая, что в нашем штате вот-вот начнётся дефицит всего подряд, если правительство не откроет банки и не запустит кредитную систему. «Да неужели!» — подумал я про себя.
Побрившись и послушав не внушающие оптимизма местные новости, я решил, что можно и включить телевизор, посмотреть, о чём нам расскажут финансовые сети. К этому моменту я был настолько подавлен и утомлён, что не полез на блоги, форумы и новостные сайты Интернета, так что решил, что весёлые голоса Си-Эн-Би-Си, Эф-Би-Эн или «Блумберг» поделятся со мной какими-нибудь новостями, ну хоть чем-нибудь, чтобы я понял, что происходит. Блин, было уже без четверти шесть утра, обычно в это время по сетям показывают крупнейших игроков на рынке ценных бумаг, но сегодня это было бы спорным решением.
Усевшись перед телевизором, я попытался получить удовольствие от кофе с бубликом, в то время как пресса пыталась отобразить происходящее в очень любопытном свете. Первым, что я увидел на Си-Эн-Би-Си, была новая центральная передача под названием «Инвестиции в Новой Америке». Она приковала моё внимание, заставив в то же время почувствовать себя дурно. Спустя несколько минут я переключился на передачу «Фокс Бизнес» «Новый день для американского бизнеса», которая окончательно убила мой аппетит, но достаточно меня заинтриговала — я решил посмотреть, что же у них на уме. За несколько минут до шести утра я переключился на «Блумберг», чтобы посмотреть хоть что-нибудь осмысленное. К сожалению, тут я понял, что смысл в этом мире больше не водится. На экране большими буквами красовалась надпись «Заря новой Америки», фоном к ней гремела третья часть симфонии «Из Нового Света» Дворжака. Ну а когда на экране показалась группа «говорящих голов», которую я никогда раньше не видел на «Блумберг» (и не ожидал увидеть, если учесть, что они говорили), моя челюсть и вовсе упала мне на колени.
«Доброе утро! В эфире Сандра Уильямс и мой коллега Том Льюис. Добро пожаловать на „Зарю американского бизнеса“, передачу, которая будет транслироваться по телевидению „Блумберг в США“, Си-Эн-Би-Си и сети „Фокс Бизнес“ каждое утро с 6 до 9. После неё сети возобновят свои обычные эфирные передачи. Эта трансляция является результатом объединённых усилий кабельных телекомпаний США, которые будут предоставлять вам без купюр информацию об американской экономике, правительстве и регулирующих органах в качестве услуги Казначейству США и Торговой палате США. Мы — часть новой группы обозревателей информационного агентства США, перед которой стоит задача информационной поддержки американцев и всего мира во время этого короткого экономического кризиса».
Моя прекрасная жена вошла в комнату, как раз вовремя, чтобы на меня накричать: «Я за тобой это пятно от кофе с дивана смывать не собираюсь. Сам это будешь делать. Ты вообще понимаешь, что у тебя слюни текут? Что на тебя нашло?» Она, конечно, была права, поскольку я действительно пускал слюни и разлил кофе на подбородок, рубашку и диван, окаменев от удивления из-за того, что только что услышал. После того, как я указал на телевизор и объяснил, что сейчас услышал, жена присела рядом, чтобы ещё немного посмотреть на это удивительное новшество в телевидении Америки.
24 февраля, 2010 06:19
«Говорящие головы», по сути, повторяли всё то, что мы к данному моменту уже знали. Однако они начали добавлять кое-какую информацию, чтобы заполнить пустые места. Целевой датой открытия банковской системы США было поставлено 15 марта, и для финансовой системы это были плохие новости. Но, как заявили дикторы, те учреждения, которые не могут нормально функционировать, будут поглощены другими или вовсе ликвидированы. Эти новости стали причиной неустранимой нестабильности и опасений о том, что начнётся паническое изъятие вкладов — на это намекали многие другие комментаторы. Я не успел вымолвить и слова, как на экране появилась реклама новой «$ карты», которая, как казалось, продвигала новую кредитную карту, спонсируемую государством. Однако на деле всё гораздо хитрее: ролик заканчивался слоганом «Ожидайте завтра, 25 февраля, особых инструкций относительно того, как получить и использовать долларовую карту. Скоро она будет единственным законным способом перевода средств из разорившихся банков, а также единственным средством платежа при путешествии за границу».
Путешествия за границу? А что не так с кредитками и дорожными чеками? Ситуация с каждой минутой становится всё более странной. Ошеломлённо уставившись в телеэкран, мы с женой смотрели следующие за этим рекламные ролики, от которых нам также стало не по себе.
— Ролик от Чейз , в котором банк призывает держателей своих карт не сдаваться, поскольку он скоро предложит им нулевую ставку процента вместо новых пошлин за каждое использование, которые одобрила ФРС. Также банк предлагал следить за почтой, которой он вышлет дальнейшие инструкции. — Ролик «Америтрейд» (Ameritrade), в котором компания заверяет своих клиентов, что грядущие законодательные изменения гарантируют стоимость их счетов на момент 19 февраля 2010 года. Также она предлагает не продавать вложения и не поддаваться панике 8 марта, когда откроются финансовые рынки. «Америтрейд» предлагает довериться новой правительственной гарантии в рамках Корпорации защиты инвесторов в ценные бумаги, которая теперь стала частью подразделения экономической безопасности ФРС.
— Ролик «Голдман Сакс», надзором над которым занялась ФРС и Федеральная корпорация страхования банковских вкладов, заверял всех клиентов банка, что дела уже весьма скоро вернутся в нормальное русло. Банк призывал всех улыбнуться новой заре Америки.
— Ролик ФЕМА, призывавший всех американцев, которым нужна помощь, зарегистрироваться до 28 февраля, чтобы можно было как можно быстрее завершить оценку экономического кризиса и потребностей граждан.
Жену всё это очень потрясло. Она взглянула на меня с озадаченным видом и пролепетала: «Долларовая карта?» «Сам не понимаю», — ответил я, — «Никогда о таком не слышал». После этого она снова умоляла меня не ехать на работу, а остаться дома, но я её не слушал. Было чуть за половину седьмого, и мне пора было выезжать. Я засунул в карман мобильник и проверил, что в бумажнике лежало разрешение на оружие. Затем я поцеловал в щёку жену, сказал, как сильно её люблю, и направился к двери. К этому моменту меня уже сильно манила работа, и, учитывая те усилия, которые предпринимала администрация Обамы, на горизонте замаячила видимость того, что всё придет в норму. «Ага, как же», — подумал я про себя. Насколько я себе это представлял, в нашей жизни уже никогда ничего не будет в норме. Утренние новости были всего лишь намёком на грядущее безумие.
24 февраля, 2010 07:05
Завернув на своём Ф-150 на подъездную дорожку к офису, я снизил скорость почти до нуля и чуть не расплакался. В конце дорожки стояла патрульная машина офиса шерифа, загораживая проезд. Рядом с ней стояла пожарная машина, поливавшая водой дымящиеся руины. За пожарной машиной был припаркован микроавтобус, судя по всему, отдела по расследованию поджогов или отдела коронёров, он стоял слишком далеко, так что мне было плохо. «А ну, стоять!» — выкрикнул заместитель шерифа, положив одну руку на пистолет, кобура которого была открыта, а другой делая мне знак остановиться. «Как вас зовут и зачем вы сюда приехали?» Я прищурился через лобовое стекло и опустил окно. «Даг, это ты? Какого чёрта ты тут делаешь? И что случилось с офисом моей компании?» Даг был ветераном службы шерифа с пятнадцатилетним стажем, кроме того, он был моим старым другом и партнёром по команде в лиге боулинга. На его лице явно прочиталось облегчение. Дрожащим голосом он сказал: «Джон, как хорошо, что это ты. К нам поступили сведения, что сюда пытались проникнуть мародёры, испортили бы нам место преступления. Думаю, я ещё не скоро начну снова катать шары — спонсора нашей команды нашли мёртвым в собственном офисе».
Слегка ошалев, я выключил двигатель моей машины и медленно из неё вышел. «Даг, эээ, ч… что, что случилось?» — запинаясь, давился словами я, пытаясь задать вопрос и не тронуться умом одновременно. Заместитель шерифа глотнул кофе из чашки, стоявшей на патрульной машине, и набрал полные лёгкие воздуха, чтобы ответить: «Джон, согласно отчёту коронёра и следователя по поджогам, произошло самоубийство. Первоначальный отчёт гласит, что он вчера ночью зашёл в офис, разлил по этажам катализатор, отключил систему пожаротушения и поджёг здание, находясь внутри. Сегодня днём проведут вскрытие. Есть идеи, почему он это сделал?» Возможно, я слегка напугал своего друга, поскольку он никогда не видел, чтобы меня так трясло. Поэтому он положил мне руку на плечо, пытаясь успокоить. «Боже, Даг, когда мы вчера играли в гольф, он постоянно твердил, что пора всё оставить, но я думал, что он просто хотел уехать из города. Я даже не предполагал, что он ЭТО имеет в виду!» — медленно произнес я тихим дрожащим голосом. «Всё в порядке, Джон, у него была куча проблем», — с сочувствием в голосе сказал Даг. «Он был в списке уклонявшихся от уплаты налогов, которых должны будут арестовать на этой неделе, и мне кажется, он про это знал. Все должники перед федеральным правительством, не представившие надлежащие формы до 31 декабря прошлого года, должны скоро ждать гостей. События последних 24 часов только ускорили этот процесс».
А я просто на него смотрел и кивал, будто бы понимал, о чём он говорит, и как только я собрался задать другой вопрос, он прервал меня и огорошил вопросом: «Джон, у тебя же сегодня нет с собой оружия?» Я посмотрел ему в глаза и сказал: «Конечно, есть, Даг. Учитывая, что сегодня творится, я без него на улицу бы не вышел». Он покачал головой и настойчиво посоветовал: «Послушай, мы друг друга уже давно знаем. Я разрешаю тебе отправиться домой, но не попадись другому полицейскому, разгуливая по улице с оружием. Его теперь конфискуют. На следующие шестьдесят дней только уполномоченные представители органов федеральной, местной власти и власти штата могут носить оружие в общественных местах, это постановление будет доведено до публики в 9 утра, когда президент выпустит ряд исполнительных приказов, которые уже доведены до нашего сведения. Езжай домой. Включи новости и смотри, что они будут говорить тебе делать. Я сейчас проявляю великодушие, однако другой полицейский не будет столь любезен».
На этом я пожал его руку, спросил, могу ли я ему помочь, и попросил позвонить. Он пообещал звякнуть мне завтра, когда начнётся его восьмичасовой перерыв между сменами. Он работал восемь через восемь часов с шести утра понедельника, и такой режим не прошёл для него бесследно. Я поблагодарил Дага и отправился домой, с нетерпением предвкушая новые приказы и законы нашего президента, которые, очевидно, кроме всего прочего отменили права на ношение оружие. На часах было семь тридцать утра, благодаря чему мне хватило времени доехать до дома и ещё больше его обезопасить. Я позвал жену и рассказал о том, что случилось. В ответ она разрыдалась, снова и снова повторяя: «Почему, чёрт побери, почему?»
И правда, почему?
24 февраля, 2010 07:35, центральное время
Майк не спал уже три часа, и, к счастью, ночь наконец-то затихла. Национальная гвардия перекрыла дорогу на Ай-94, рядом с границей Северной Дакоты, чтобы замедлить возмутителей спокойствия. Шпану, которая пыталась угнать грузовик водителя, кричавшего вчера по радио, поймали (правда, живыми взяли только двоих) и передали в руки полиции. Майк зашёл в дом, сбил с ботинок снег и грязный лёд и как раз снимал с себя слой за слоем зимнюю одежду, когда его позвала жена: «Завтрак готов, дорогой. Яйца, бекон, тосты — всё как ты любишь!» Майк слегка устал после двух дней приключений и поддержания грузовика и прицепа-холодильника в готовности, на случай, если компания придумает, как ему заплатить и заправить грузовик топливом. Однако в то же время он с облегчением думал, что хорошо быть дома, где он мог защитить жену и обеспечить сохранность своей маленькой фермы, которую он приобрёл после долгих лет тяжёлого труда и честной жизни. «Честной жизни, ага», — подумал он про себя. В это время заработало радио, ведущий объявил: «Пристегнись, Америка, аттракцион вот-вот заработает. Кей-Би-Эр-Эф 1250 АМ передаёт эфир информационному агентству США и программе „Заря Америки“, в которой вы услышите важную информацию. Программа будет в эфире до 8 утра, а после слушайте брифинг президента США».
Майк посмотрел на жену и сказал просто, как могут только жители Среднего Запада Америки: «Что, блин, это за дерьмо?» Услышав его возглас, жена начала заводиться, так что Майку пришлось быстро добавить: «Нет, нет, нет, дорогая, я не про завтрак, я про это дерьмо на радио. Прости, я знаю, что у тебя стресс!» Она хлестнула его тем взглядом, которого так боятся мужчины, и сказала: «Ну что ж, мистер, так-то лучше. Ты знаешь, что у меня тоже стресс. Я заливала воду в банки, кружки, мешки и бутылки, работая, что есть сил, рядом с тобой. А ты мне ещё даже не объяснил, зачем мы всё это делаем!» Майк уставился в яичницу, принял позу только что отлупленного тапком щенка, и вежливо ответил: «Я думаю, примерно через 20 минут мы всё узнаем, милая. Прости, что сорвался». Она кивнула, обняла его и пошла в гостиную, где присела перед телевизором, чтобы понять, что же происходит.
«Майк! — настойчиво прокричала она, — Ты не поверишь. Эта „Заря Америки“ идёт по всем каналам, даже по И-Эс-Пи-Эн и каналу с погодой!» Он не устоял перед возможностью развеять мрачное настроение и крикнул в ответ: «Что, даже на Плейбое и Эйч-Би-О Латино?» За этим последовал классический ответ: «Очень смешно, мистер. Тащи сюда свою пятую точку, только сначала помой посуду. Вот теперь я начинаю беспокоиться», — прокричала она в ответ. Майк только успел закончить завтрак и начал мыть посуду, как прозвенел дверной звонок. «Я открою», — крикнула жена, и перед тем, как Майк успел крикнуть «нет» и схватиться за дробовик, она открыла переднюю дверь. «Джэк, ты с ума сошёл? Почему ты не на посту?» — спросил Майк. Заместитель шерифа объяснил, что его смена закончилась в восемь, и он хотел посмотреть важное сообщение, поскольку, как он выразился, что бы ни сказал президент, «жизнь подчинённых шерифа скоро станет сложной». «Садись сюда, Джэк, кофе будешь?» — вежливо спросила жена Майка. Майк кивнул и попросил чёрный кофе с сахаром. Жена отправилась на кухню. На часах было 7:50, и в комнате всё яснее чувствовалось повисшее ожидание чего-то большого. Однако отвращение от того практически комичного счастья, которое струилось из телевизора, начало расстраивать Майка и Джека. «Совсем как то дерьмо от службы телерадиовещания вооружённых сил во Вьетнаме, а, Джэк?» — спросил Майк. Заместитель шерифа Монктон ощетинился и начал резко ругаться о том, что каждый раз, когда им говорили, как прекрасно обстоят дела на войне, они попадали в перестрелку, в которой их жизнь подвергалась огромному риску. Затем он сказал глубокую вещь, о которой никогда не задумывался Майк и его жена: перестрелка опять вот-вот начнётся, поскольку у этих клоунов не было ни малейшего понятия о том, что они делают.
24 февраля, 2010 8:55
Том проснулся, как он думал, со своей женой Сэнди и тут же узнал, что она решила утром съездить к маме, чтобы узнать как у неё дела. Домой она собиралась вернуться после обеда. В обычное время Тома бы это не беспокоило. Однако он только что услышал о том, что скоро будут выпущены исполнительные приказы, и его слегка паникующий мозг начал лихорадочно работать. «А что, если они перекроют дороги? А что, если она поехала пьяная? Надеюсь, она не на моей машине. А что, если она не проверила уровень топлива? Так, а достаточно ли у неё налички? Боже, что же мне делать, если она попадет в беду? Что делать?»
Оказалось, что он не так хорошо планирует наперёд, как полагал до этого. Он ухватился за телефон, но гудка не было. «Боже мой, правительство перекрыло линию связи. Они идут за мной. Что же я такого сказал на форуме? Я что, оскорбил ФРС? Боже ж ты мой, что ж я сделал?» — грудь Тома вздымалась с бешеной частотой, гоняя воздух через легкие, и в этот момент зазвонил мобильник. На проводе была его жена, которая тут же начала болтать: «Дорогой, это я, Сэнди. Мне пришлось проведать маму, этот утренний снегопад начался совершенно неожиданно. На улице красиво, но какой-то идиот врезался в телефонный столб рядом с нашим домом, так что связи нет где-то с пяти утра. Я не хотела тебя будить, но я еду в Пичтри Сити, чтобы её проведать, пока дороги в нормальном состоянии и ещё не замерзли». Том почувствовал, как отлегло от сердца, но потом понял, что она находится в милях от него, и взволнованно сказал: «Будь осторожна, милая, кто знает, что за психи расхаживают по улицам». Сэнди сказала, чтобы он перестал волноваться, и они попрощались ровно в девять ноль-одну. «Чёрт, телевизор!» — крикнул Том и бегом рванул за пультом, чтобы включить новости по Си-Эн-Эн.
24 февраля, 2010 9 утра
Двадцать минут, которые раскачают мир
Президент Обама подошёл к подиуму с министром финансов Гейтнером, сенатором Гарри Ридом и лидером парламентского большинства Пелоси и начал говорить:
«Собратья, американцы, жители всего мира. Сегодня мы вступаем в новую эру экономической справедливости для каждого. Неустойчивость, уничтожившая нашу текущую банковскую систему, в следующие тридцать дней будет в большой степени исправлена. Этот брифинг направлен на то, чтобы проинформировать общественность с помощью министерства финансов США, какие действия будут немедленно предприняты, чтобы уверить мир и наших граждан, что наше правительство полностью исполнит свои обязательства, и в том, что все граждане, которым полагаются льготы и поддержка от нашей нации, получат их без перебоев. Учитывая это, перед вами выступит министр финансов Тимоти Гейтнер, чтобы обнародовать указы президента, которые вступили в действие сегодня в полночь. Также, с помощью наших законодательных ветвей власти, представленных сенатором Ридом и лидером парламентского большинства Пелоси, он объяснит, как мы будем следовать тому регулирующему контролю, на который согласилась наша нация».
Когда министр Гейтнер пожал руку Обаме и поднялся на подиум, у Тома, Майка, Джека и Джона было одно и то же чувство, несмотря на разделяющие их мили и разницу в социальном статусе. Гейтнер начал зачитывать президентские указы, которые касались его министерства, в основном — банковского и финансового секторов, но, что занимательно, чтобы не лишать американцев чувства спокойствия, он обходил стороной обязанности по приведению их в действие, которые лежат на федеральной налоговой службе и Бюро по алкоголю, табаку и огнестрельному оружию. Тревога, которую у себя дома чувствовали джентльмены, в последующие двадцать четыре часа только усилится — в Интернете опубликуют указы, и последующий за этим хаос навсегда изменит Америку.