Некоторое время Клэр не могла очнуться от шока. Широко раскрытыми глазами она смотрела на то место, где только что стоял Джейк. Потом ею начала овладевать холодная ярость, заставившая ее выскочить из коттеджа в прохладные сумерки.

Да как он посмел? Кем себя возомнил? Как смог вести себя с ней как с ничтожеством, недостойным носить фамилию Винтеров?

Он говорил, что любил ее. Вранье! Если бы он ее любил, то не стал бы с ней так обращаться! Она открыла ему свое сердце, призналась в том, что лгала, хотела утешить, а он принял это с таким презрением!..

Будь она проклята, если позволит так себя с ней вести!

Джейк спокойно открывал дверцу машины. Не похоже было, чтобы он очень спешил уехать. Выражение его надменного лица ясно говорило, что он только что побывал в неприятной переделке, но выбрался сухим из воды и теперь без сожаления вычеркнул этот эпизод из памяти и готов жить дальше.

Как же Клэр ненавидела его в этот момент! Ненавидела с такой силой, о которой и не подозревала раньше. Она вихрем вылетела из ворот, подскочила к нему и намертво вцепилась в рукав.

— Не смей уходить от меня так! — прошипела она. — Я не позволю тебе обращаться со мной как с грязью под ногами!

Джейк не спеша обернулся и медленно перевел невозмутимый взгляд с ее разъяренного лица на пальцы, сжимавшие его руку. Пренебрежительным жестом он их разогнул, один за другим, еще больше оскорбляя ее своим непоколебимым спокойствием. Отцепив последний палец, он с презрительным видом отбросил ее руку. Клэр тут же замахнулась и изо всех сил ударила его по бесстрастному лицу.

Звук пощечины разнесся резким звоном в мертвой тишине, и вспышка ярости в серых глазах на мгновение затмила бледный вечерний свет. Клэр затаила дыхание, ужасаясь тому, что только что сделала, потрясенная и напуганная своим поступком.

Внутри у нее будто что-то сломалось. Она закрыла лицо руками, из глаз покатились слезы, все ее хрупкое тело содрогнулось в рыданиях. Разве можно сердцу пережить столько страданий и выдержать их, не разорвавшись от боли на миллион кусочков?

Внезапно Клэр почувствовала на плечах его руки и инстинктивно дернулась, чтобы убежать обратно в дом и там вволю выплакаться, а потом начать долгий и мучительный процесс под названием «жизнь».

Но Джейк не убрал рук с ее плеч, напротив — сжал их сильнее, и Клэр низко опустила голову, стыдясь самой себя и изо всех сил стараясь унять льющиеся нескончаемым потоком слезы.

— Не плачь, — хрипло пробормотал Джейк. — Я же говорил, что не переношу зрелища твоих слез.

— Я не могу, — всхлипывала она. — Ты меня ненавидишь. Я не могу этого вынести… Я не хотела тебя ударить, но твое презрение… Я его заслужила, наверное, но это слишком тяжело перенести.

— Клэр… — Джейк обнял ее, — я вовсе не ненавижу тебя и пощечину вполне заслужил.

Его голос звучал устало, словно что-то наконец пробило прочную броню и попало в цель. Его железная выдержка дала слабину, и Клэр чувствовала, как вздрагивает его тело.

Сморгнув слезы с ресниц, она уперлась ладонями в его плечи. Какое бы наказание она ни заслужила, но только не это — быть так близко к нему, в его объятиях. Джейк отдернул руки, словно уже сожалел о минутном порыве утешить плачущую женщину.

— Я был груб, — устало сказал он, — прости меня. Твоя намеренная ложь слишком отвратительна. Я всегда ценил честность и доверие, царившие между нами, только такие отношения для меня дороги. — Он отступил на шаг, увеличивая расстояние между ними. — Если бы ты сказала тогда правду, объяснила, что не можешь дышать со мной одним воздухом, находиться в одном помещении, носить мое имя, я бы немедленно тебя отпустил. Ни к чему было прибегать к таким ухищрениям. Я бываю несносным, но я вовсе не чудовище.

Джейк повернулся к машине. Где-то в темноте заухал филин, и от этого тоскливого звука у Клэр сжалось сердце. Каким-то чужим, глухим голосом она воскликнула:

— Ты просто болван! Все не так! Я лгала, потому что у меня не было другого выхода. Неужели у тебя не хватает ума это понять? Я же любила тебя, идиота! А замужем была за твоей работой. Подозревала, что у тебя есть любовница, а ты этого и не отрицал. Даже когда ты предложил сделать наш брак настоящим, я была уверена, что таким образом ты хочешь привязать меня к себе, чтобы я по — прежнему бегала за тобой. Ты все время хитрил. Когда я сообщила, что разрываю наш договор, и предложила найти замену, ты сказал, что уже нашел, — только чтобы меня задеть. Тебе не хотелось лишаться моих услуг. Вот почему мне пришлось прибегнуть к обману. Я не могла оставаться с тобой, любить тебя и знать, что ты меня не любишь, что у тебя есть любовница и… что ж, это все, — упавшим голосом закончила она, с опозданием сожалея об этой гневной тираде.

Джейк продолжал стоять к ней спиной. Не вздрогнул, не шевельнулся. Ему все равно. Хотя и убедил себя, что в нее влюблен, ее ложь все уничтожила. Гипертрофированное чувство собственного достоинства ни за что не позволит ему любить лгунью.

С поникшими плечами Клэр тихонько побрела к коттеджу. Закрыла за собой дверь и обессиленно прислонилась к ней спиной. Она проиграла. Разрушила свое будущее и замарала прошлое.

Неожиданно дверь открылась, и Клэр осталась без опоры. Джейк вернулся, потому что им движет чувство ответственности. Сейчас скажет: «Я настаиваю, чтобы ты поела. Ты слишком расстроена и не можешь вести машину, лучше переночуй здесь». Нет, это ей не по силам, подумала Клэр. Не нужна ей его жалость!

Но он только тихо выговорил ее имя, мягко и нежно, отчего она вспыхнула от радости и, не уверенная, сон это или явь, вся обмякла и прижалась к нему. Джейк крепко ее обнял.

— Для образованной женщины ты иногда бываешь невероятно глупа, — прошептал он в ее волосы. — Конечно, я никогда не искал тебе замену. Тебя нельзя заменить, моя любимая. В то время я был почти уверен, что уговорю тебя остаться, что своей любовью заставлю тебя быть со мной, стать моей настоящей женой. Почему, как ты думаешь, я держал покупку Харнаджа в секрете? Хотел сделать тебе сюрприз, обрадовать тебя. Это должен был быть мой свадебный подарок. А как ты считаешь, зачем я продал большую часть своих фирм? Чтобы освободить много-много времени для тебя, для нашей с тобой жизни.

— О, Джейк! — Крепко обхватив руками его шею, Клэр подняла к нему лицо и заглянула в глаза. — Ты не перестал любить меня? Скажи, что не перестал!

Она еще крепче прижалась к нему. В Джейке смысл всей ее жизни. Пусть даже это только сон, мираж — все равно она его не отпустит.

— Ни на минуту, — глуховато ответил Джейк. — Последние шесть месяцев я не знал, на каком свете нахожусь. Я скучал по тебе, безумно тосковал, сходил с ума от боли при мысли, что ты с тем, другим…

— Прости, прости меня — не знаю, смогу ли я вымолить твое прощение! — воскликнула Клэр. — Не было никакого «другого». Я люблю тебя, тебя одного!

Джейк взял ее лицо в ладони и нежно произнес:

— Довольно слез. Я виноват гораздо больше. Даже когда все стало указывать на то, что у тебя появился любовник, из-за дурацкого самолюбия я и мысли допустить не мог, что потеряю тебя. — Джейк ласково коснулся губами ее губ, и она вся задрожала, услышав неприкрытую страсть в его голосе. — Я чуть не сошел с ума от счастья, когда заметил, что от любого моего прикосновения ты вспыхиваешь, как факел, а следовательно, хочешь меня. В своей самонадеянности я решил, что смогу заставить тебя полюбить меня, что ты не уйдешь к другому. Теперь я понимаю, что должен был сказать тебе о своих чувствах и позволить решать все самой. — Его губы дрогнули. — Но смирение не было выдающейся чертой моего характера…

— Не было? А теперь? — спросила Клэр, все еще не веря своим ушам.

Джейк улыбнулся, в его глазах светилась любовь.

— Теперь я им преисполнен. И чтобы доказать тебе это, я смиренно прошу тебя стать моей настоящей женой и остаться со мной навсегда.

— Ты знаешь мой ответ. — Клэр счастливо вздохнула, ласкаясь к нему, словно котенок. — Но, по-моему, ты кое-что забыл.

Гладя пальцами ее спину, Джейк хрипло прошептал:

— Так напомни мне, колдунья. Что?

— Как насчет того, чтобы поцеловать невесту? — проворковала Клэр, чувствуя что вся горит.

Мир вокруг кружился, как на карусели. Теперь, когда ее мечты сбылись, трудно было поверить в такое счастье.

Остатки мыслей испарились, когда Джейк накрыл ее губы своими. Он целовал и целовал ее, пока Клэр не почувствовала, что полностью в нем растворяется, что и его самоконтроль постепенно исчезает и он сам задрожал всем телом от страстного желания. Только теперь она поняла, что тогда, в домике в горах, Джейк предоставил ей самой сделать выбор, потому что не хотел давить на нее в принятии решения.

— Ты никогда не узнаешь, как я тебя люблю, — пробормотала она, не отрываясь от его губ.

Джейк хрипло возразил:

— Узнаю, дорогая моя. Сейчас ты мне это покажешь. — Подхватив Клэр на руки, он понес ее наверх; от его смирения не осталось и следа. — Мы оба будем доказывать свою любовь друг другу, чтобы ни у тебя, ни у меня не осталось и тени сомнения. А потом, когда мы устроим небольшую передышку, поговорим о нашем прекрасном, счастливом будущем.

Едва они очутились в спальне Клэр, Джейк принялся осторожно ее раздевать.

— Я буду тебя нежить и ублажать. Кстати, тебе не помешало бы немного поправиться.

Он ласкал ее стройное тело, прикосновения были так нежны, словно он боялся сделать ей больно.

Клэр вся трепетала. Срывающимся голосом она прошептала:

— Только не говори, что не выносишь худых женщин.

Джейк уткнулся лицом в ее грудь, и у нее вырвался вздох наслаждения.

— Я так люблю тебя!.. Безумно. Ты — вся моя жизнь! — воскликнула она, едва не теряя сознание.

За окном забрезжил рассвет. Они лежали на подушках, не отрывая друг от друга сияющих глаз, наслаждаясь своей любовью. Джейк потянулся к ней, отвел с ее лба волосы и сонным голосом приказал:

— Не двигайся. Нам обоим нужно набраться сил. Твоя интриганка мать вряд ли решит приехать сюда раньше чем через двадцать четыре часа. Я принесу что-нибудь поесть, а дальше посмотрим, что будем делать.

С этими словами Джейк выбрался из кровати и вышел из комнаты. Вернулся он с шампанским и двумя бокалами в одной руке и тарелкой бутербродов — в другой.

Клэр протянула к нему руки, в то же время мысленно составляя записку для Лиз: «Мы выпили шампанское. Спасибо». Джейк сел на край кровати и приподнял Клэр с подушек.

— Не сейчас, злодейка! Сейчас мы поедим. И поговорим. — Он вручил ей бутерброд и взялся за свой. — Ты знаешь, что я оставил себе только несколько фирм. Столько, чтобы они не отнимали у меня много времени. Если ты не хочешь оставаться моим личным секретарем — не нужно. Я последую твоему совету и найму молодого женатого мужчину. В конце концов, — он лукаво улыбнулся, — рубашки покупать мне будешь ты. Нас ждет масса дел: обставим Харнадж, как нам нравится, будем заниматься нашими детьми, возиться в оранжерее — она ведь понравилась тебе, дорогая?

— Очень, — честно призналась Клэр, вспомнив, насколько они были близки к тому, чтобы заняться любовью там, в этом чудесном саду. Сколько же боли им пришлось пережить, пока они оба не признались друг другу в своей любви!..

Но сейчас совсем не хотелось думать о грустном, и она улыбнулась Джейку, когда он протянул ей бокал с искрящимся вином и поднял свой.

— За вас, миссис Винтер, за мою единственную настоящую любовь. Да, пока не забыл, — он отставил бокал в сторону, — Лиз говорила мне, что ты работаешь у какой-то писательницы…

— Так ты знал, где я? — Клэр наморщила нос. Ведь Лиз обещала ему рассказать, она обещала…

— Нет, где — не знал. Знал, что ты работаешь и у кого. Лиз обещала дать твой адрес, если я попрошу.

Но его гордость — и боль — не позволила ему задавать лишние вопросы. Поэтому Лиз взяла все на себя. Только за это Клэр уже полностью и искренне ее простила.

— Ты там жила, верно? — (Она утвердительно кивнула.) — Тогда завтра поедем туда и заберем твои вещи.

— Но я должна еще месяц проработать, — сладко промурлыкала Клэр, поглядывая на него через стекло бокала.

— Я против, — твердо произнес Джейк, привлекая ее к себе, и она тут же позабыла о грозной Олимпии Джорес-Темлин.

Джейк Винтер — никто ей не нужен, кроме него.

— Ты все ей объяснишь, дорогая, не правда ли?

Клэр не дала ему договорить, осыпав его лицо частыми дразнящими поцелуями, снова уводившими их обоих к райскому блаженству.