– Черт! – Чемодан раскрылся, вещи, разумеется, высыпались прямо у двери дома Адама. Селина раздраженно тряхнула головой. Еще одна неприятность. Вот уже десять дней длится ее отвратительное настроение.

Причины ее недовольства заключались в том, что… с тех пор как он заставил ее переехать к нему, Селина видела его весьма редко, в основном за завтраком. Ужинали вместе они всего три раза – когда Адаму удавалось вернуться домой раньше полуночи. Все это время он вел себя безупречно. Расспрашивал, как прошел ее день, иногда рассказывал, чем занимался сам. Справлялся, не звонила ли она Мартину, что, разумеется, она делала очень часто. Но ни разу, ни слова он не сказал о свадьбе. Девушка чувствовала, что оказалась в крайне двусмысленном положении. Живет в доме жениха, а он даже не пытается прикоснуться к ней, поцеловать.

Но не этого ли она хотела? Если их совместное будущее должно протекать столь же бесстрастно-вежливо, тогда ей останется только поблагодарить Адама.

Селина проклинала испорченную застежку чемодана. В довершение всего с мрачного ночного неба сеялся мелкий дождь. Ключ от двери пришлось сунуть в сумочку. Селина принялась заталкивать одежду обратно в чемодан.

Интересно, дома ли Адам? Скорее всего, нет. Его автомобиль, за которым она припарковала свой «вольво», стоял здесь. Однако это не означало ровным счетом ничего. Как правило, Адам брал такси, если приходилось уезжать куда-то вечером – по работе ли, в гости. Сегодня, в субботний вечер, он наверняка отправился куда-нибудь развлекаться, упорно внушала себе Селина.

Лучше не знать, где он. Он не изменит своим привычкам после того, как силой вынудит ее выйти за него замуж. Селина наклонилась, подбирая выскользнувшую из чемодана атласную комбинацию, очутившуюся в цикламенах. У нее застучало в висках. Денек сегодня выдался нелегким.

За последние десять дней на Селину навалилась масса дел. Почти все дни она допоздна оставалась в главном офисе и не могла выкроить время на то, чтобы заехать домой – забрать машину и кое-что из одежды. Работа отнимала все ее время. Однако девушка всегда успевала улучить минутку и позвонить Мартину.

Он уже с неделю как вернулся в загородный дом. Мартин в один прекрасный день сообщил Селине, что не выдержал и всем выдал секрет про их с Адамом свадьбу. Ванесса же, сказал он, никак не отреагировала на эту новость.

Зато сегодня днем она много чего наговорила самой Селине.

Селина запихнула наконец в чемодан все, что вывалилось, и захлопнула крышку.

Разобравшись днем с документами на работе, девушка взяла такси и поехала в загородный дом, надеясь хоть немного отдохнуть там, прежде чем снова отправиться в дом Адама. Однако, едва она вошла, ее встретила Ванесса. Лицо непроницаемое.

– Странно, что тебе удалось вырваться от жениха и навестить дядю, – уколола она племянницу.

Но разве могла Селина открыть тете правду? Что идея жить в доме Адама принадлежит не ей. Селина жила там вовсе не по своей воле. Она бы с большим удовольствием вернулась сюда. Но так поступить она не могла. Ведь они с Адамом якобы безумно влюблены друг в друга.

Селина послушно последовала за Ванессой в гостиную.

– Хочу переговорить с тобой прежде, чем ты увидишься с Мартином, – пояснила Ванесса. Но больше ничего не добавила. Возникла тягостная пауза. Ванесса подошла к камину, протянув руки к огню. Чувствовалось, что она крайне напряжена.

– Так о чем ты хотела со мной поговорить? – наконец спросила Селина, не в силах больше выносить молчание. Ванесса медленно повернулась, окинув девушку неприязненным взглядом.

– В самом деле, начнем. – Ванесса была высокой, статной женщиной. Красива даже сейчас, хотя лицо ее казалось маской: Ванесса тщательно следила за своей мимикой. – Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в своих поступках? Я всегда делала для тебя все возможное, относилась к тебе как к собственной дочери. И чем ты мне отплатила? Предательским ударом в спину?

– В чем ты меня упрекаешь? – изумилась Селина. Но, вспомнив, что обязана изображать влюбленную женщину, мягко добавила: – Я бы никогда не посмела причинить кому-то боль, особенно тебе и Мартину.

– Не подлизывайся! – осадила ее Ванесса. – Тебе известно, что это за человек, известно, что он собой представляет, и тем не менее ты собираешься за него замуж! – Она подошла, как-то странно покачиваясь, к бару и плеснула себе шотландского виски.

У Селины расширились глаза. Ванесса обычно никогда не пила до вечера. Лишь перед ужином она позволяла себе бокал шерри.

– Мы любим друг друга. – Селина снова заставила себя солгать. Мартин никогда не должен узнать правду, как бы ни было ей тяжело.

– Любовь? К нему? Да он и не знает, что означает такое слово!

В чем, в чем, а в этом тетушка права, признала Селина. Он сам говорил: любовь – иллюзия. По крайней мере здесь он был честен. Вот только почему так больно?

Ванесса отпила большой глоток виски, отставила бокал и содрогнулась. Стрельнула в племянницу обвиняющим взором. Спиртное, похоже, развязало ей язык.

– Красавец, ничего не скажешь, а сам-то – дьявол во плоти. Ладно, Селина, раз уж ты сошлась с ним, продолжай в том же духе, спи с ним. Но ради Бога, заклинаю тебя, не выходи за него замуж! Подумай головой, а не… Ведь его мать – отчаянная интриганка, хладнокровная и расчетливая, она, несомненно, передала гены своему сынку и научила, как жить. – Ванесса поглубже вздохнула, чтобы успокоиться. Но ее голос все еще дрожал от гнева, когда она заговорила снова: – Мартин сказал, оказывается, мы на краю пропасти. Если бы я только знала, ни за что бы не допустила такого! Да он не моргнув глазом может разорить всех нас. Ты что, хочешь быть на его стороне? Если станешь его женой, так оно и будет!

Если станет его женой, только тогда сумеет воспрепятствовать грозящему семейной фирме краху. Вот чего Селина хотела больше всего.

Ванесса, если все рассказать, пожалуй, согласится с ее жертвой. А вот Мартин – никогда.

Селина вздрогнула. Ей и поделиться-то не с кем, некому поплакаться. Девушка знала, что Ванесса отнесется к идее свадьбы без восторга, но что будет бросаться такими словами… Надо сохранять спокойствие и не обращать на ее выпады внимания.

– Я выйду за Адама – с твоего благословения или без него. Так почему бы тебе не смириться с предстоящим браком, как то сделал Мартин? – Девушка гордо вскинула голову. Ее глаза застыли словно льдинки. – И могу заверить: Адам не сделает ничего, чтобы навредить нашей семье в финансовом плане.

Вот и все, что она могла предложить своей тете, и это было так же горько, как желчь. Внезапно на нее накатила тоска оттого, сколь безрадостное будущее ждет ее. Но тут она вспомнила о Доминике.

– Пока мы обсуждаем, как одни разоряют других, Доминик где-то прячется, и когда вернется – неизвестно. Уж не Адам ли вынудил его скрываться? – сказала девушка и замерла, наблюдая, как лицо Ванессы становилось из бледного багровым.

Ей хотелось извиниться перед тетей. Однако, вспомнив, как Ванесса подвергала сомнению все ее слова, а сыну доверяла безгранично, а еще постоянно напоминала Селине, что настоящим членом их семьи она никогда не будет, девушка сдержалась.

Селина встала и вышла из комнаты. Остаток дня она решила провести вместе с Мартином. Они играли в нефритовые шахматы – именно их девушка купила ко дню рождения дяди. Выиграть сегодня Селине не удалось: она никак не могла сосредоточиться. После легкого ленча, приготовленного Мэг, за которым присутствовала холодно-вежливая Ванесса, у Селины еще осталось время собрать вещи. Она так тщательно складывала одежду в чемодан, и все для того, чтобы сейчас, когда подъехала к дому Адама, это вывалилось на порог. Защелкнула замки. Достала ключ от двери, открыла, уже начала было подниматься по лестнице на второй этаж, как вдруг услышала сзади его голос:

– Где, черт возьми, ты пропадала?

– А ты как думаешь? – бросила она в ответ, немало озадаченная его тоном. – Я пока еще не твоя собственность! Ха! Он еще будет мне выговаривать!

– Да, буду, – возразил он, сверля девушку взглядом. – Ты моя, и прекрасно знаешь это.

Ну уж нет, он не посмеет так обращаться со мной, я ему не позволю, решила Селина. Десять дней молчали, что ж, теперь выясним отношения.

– Я не твоя и никогда твоей не стану. Никогда!

Ровно две секунды потребовалось Адаму на то, чтобы взлететь по лестнице, схватить ее чемодан и закинуть на верхнюю площадку.

Затем Адам схватил Селину за руку и заставил подняться туда, где уже лежал чемодан, который, как ни странно, даже не раскрылся, хотя силу, чтобы отправить его наверх, Адам приложил недюжинную.

– Я потерял голову, разыскивая тебя. Взбалмошная девчонка, ты ведь могла угодить под автобус!

– Я была бы счастлива! – выпалила Селина. Бог мой, неужели он и вправду испугался за нее? Почувствовав укол раскаяния, она прошептала: – Мне жаль. Тебя не было дома, а записку оставить не я сообразила. Я ездила за машиной, за вещами. Ты, впрочем, мог бы и догадаться. Позвонил бы в загородный дом.

– Ну да, конечно, и все поймут: ты настолько сильно любишь меня, что даже не догадалась предупредить, куда уехала, – усмехнулся он. – Хороши же будут влюбленные голубки!

Он и в самом деле волновался. Сама не зная почему, Селина постаралась успокоить его:

– Давай не будем пререкаться. – Ей не понравился циничный блеск его глаз, но она продолжила: – У меня был ужасный день. С утра Ванесса набросилась с оскорблениями, потом этот чемодан раскрылся, на улице слякоть, и теперь все грязное.

Селина не стала говорить, как неприятно жить под одной крышей с человеком, который практически не замечает ее, обращается с ней как с посторонней. Он ведь мог бы проявить к ней хоть капельку внимания, попытаться узнать ее, а не превращать ее жизнь в пытку. Она не открыла ему своих истинных чувств. Зачем? Давать ему козыри в руки?

Адам бросил на нее быстрый взгляд, а после улыбнулся.

– И в самом деле, день ужасный. Пойди переоденься во что-нибудь сухое, отбери грязную одежду – мы живо все перестираем. А я пока пойду приготовлю что-нибудь поесть. Надеюсь, ты не удерешь за это время?

– Предпочитаю остаться. Но не надейся выгнать меня!

– Не буду, обещаю. – Смех таился в его участливом голосе. Адам нагнулся, поднял чемодан и понес в ее спальню.

Селина ступала за ним, еле волоча ноги. Адам шутит с ней. Трудно поверить в такое. Все десять дней он почти не замечал ее, точно она шкаф какой-то, а не человек. Нет, нет, она не доверяет ему.

Да, впрочем, и себе Селина не доверяла тоже: быть с ним рядом в одной комнате… она сама не знает, что выкинет. Адам улыбнулся. Селина не часто видела его улыбку. Оливкового цвета свитер обтягивал его грудь. Так и хотелось взять да и коснуться его… Господи, ну о чем она только думает!

Адам же подошел к двери, туда, где, не в силах двинуться с места, стояла Селина, и осторожно коснулся указательным пальцем носика девушки, проговорив:

– Ужин через полчаса, дорогая. Ночью все будет в порядке, не беспокойся!

И вышел, тихо закрыв за собой дверь. Она же уставилась невидящим взглядом в пространство. Что он имеет в виду, на что намекает? Ломая голову над его словами, девушка заставила себя распаковать чемодан. Она отложила вещи, которые нужно постирать. Отобрала свежее нижнее белье и любимый, уютный домашний халат до пола. Запахнула его на груди, туго затянула и только тогда прошла в душ.

Надо бы быть поумнее. Ну почему бы ей не сказать, что у нее страшно разболелась голова и вниз она не спустится? А впрочем, нет, ведь он тогда решит, что она попросту испугалась. А этого Селина хотела меньше всего. Наоборот, надеялась показать ему, что у нее достаточно сил, чтобы бороться с ним. Да-да, вот именно, дать ему достойный отпор, поставить нахала на место, вот что она сегодня сделает.

Впрочем, часом позже Селина заколебалась. Он даже и не попытался дотронуться до нее. Но его глаза… Куда деться от его взгляда?

Как и в первый вечер, их трапеза происходила за низким столиком в гостиной. Адам приготовил яичницу с грибами и сыром и свежие фрукты на десерт. Адам вел себя с ней непринужденно, так, словно они добрые приятели.

Совершенно сбитая с толку, девушка предложила сварить кофе. Дожидаясь, пока закипит вода, она думала, удастся ли ей сегодня расслабиться.

Селина поставила поднос с кофе на стол. Весь вечер они беседовали как старые друзья. Адам не делал ничего, что могло бы выбить ее из колеи, наоборот, стремился вызвать к себе доверие. Девушку тянуло к нему. У них было много общего: музыка, литература. Адам, как и она, занимался благотворительностью. И тут Селину осенило: ей нравится этот мужчина!

Вот уж чего она ожидала меньше всего. Никоим образом! Как же теперь выпутаться из щекотливой ситуации? Не поддаваться его чарам, не слушать, что он говорит, решила она.

Адам налил кофе в чашку и поставил перед Селиной.

– Что сказала тебе Ванесса? Из-за чего ты так расстроилась? – заботливо поинтересовался он.

Мгновение или два ее глаза следили за движениями его рук, когда он наливал себе кофе. А затем Селина вспомнила, что уже рассказывала ему о неприятном разговоре с тетей.

– Попробуй догадаться. – Она откинулась на спинку кресла и улыбнулась.

Адам усмехнулся.

– Что, ей не по нраву наша свадьба?

– Именно! – Селина улыбнулась. Он такой милый, добрый, участливый…

Ей пришлось встряхнуть головой, чтобы избавиться от таких мыслей. Голос Адама звучал лениво. Казалось, ничто не способно омрачить возникшую между ними теплоту.

– Такой реакции Ванессы следовало ожидать. Не обращай внимания, она никогда не смирится. – Он уютно устроился в кресле, скрестив вытянутые ноги. Прикрыл глаза. – Ванесса с самого начала невзлюбила меня. Она безумно ревнует меня к отцу. По ее мнению, отец должен был обращаться со мной иначе и не помогать деньгами. Вот почему, к моему огорчению, нам всегда приходилось держать наши встречи в тайне.

– И вы не возражали? – спросила Селина, не подумав. Конечно, возражал. Иначе бы не выстроил свой план с шантажом.

Неторопливая улыбка Адама почти убедила девушку в том, что она оказалась права. Но следующие слова убедили ее в обратном:

– Я не обращал на это внимания. Хотя нет, не совсем так. Примерно к десяти годам я стал злиться из-за того, что отец появляется рядом только время от времени. Он играл, общался со мной, а после исчезал на долгие недели. Я тяжело переживал то время. – Адам грустно улыбнулся.

Селина чувствовала, что почва уходит у нее из-под ног. Она поспешно налила себе еще кофе и отпила из чашки. А он продолжал:

– Мы во многом очень похожи с тобой. Оба знаем, чего хотим от жизни, и всегда добиваемся задуманного. Оба одиноки. Твои родители рано умерли. Ты чувствовала себя никому не нужной. Да и я никогда не имел полноценной семьи. Так продолжалось до тех пор, пока мать не поговорила со мной по душам. – Адам подался вперед. – Мать сказала, что отец гордится мной и очень любит. Но ее он не любил – по крайней мере не так, как Ванессу. Его место было подле Ванессы. Однако он навещал меня так часто, как мог, и постоянно думал обо мне. Постепенно я смирился с тем, что могу видеть отца лишь от случая к случаю. Он писал мне длинные письма, которые присылал каждую неделю. – Адам улыбнулся Селине. – Много позже мне стало известно все и о тебе – из его писем. О том, как ты поселилась у них; о том, какая ты храбрая девочка, как хорошо учишься в школе. О том, как однажды проучила Доминика, поставив ему фингал под глаз за то, что он сорвал все цветы с твоей собственной клумбы. От Мартина я узнал, сколько радости ты внесла в его жизнь. – Адам с доброй улыбкой смотрел на девушку. – Полагаю, восхищение Мартина стойкостью и характером маленькой девочки заразило и меня. Я почувствовал твое обаяние и силу воли еще до встречи с тобой.

Такое признание слишком трудно было принять спокойно. У нее не хватало сил думать о нем сейчас. Ей потребуется время, чтобы осознать все то, что он сказал. Селина отвела глаза от его почти гипнотизирующего взгляда. Судорожно допивая вино, она решила сменить тему. Голосом, начисто лишенным эмоций – так по крайней мере ей казалось, – Селина поинтересовалась:

– Кстати, о Доминике – ты видел его? Приступит ли он опять к работе? И когда?

Его, кажется, разочаровало то, что его рассказ не тронул Селину. А она понимала, что обидела его, но ничего не могла с собой поделать. Опустив взгляд на пальцы, она старалась не смотреть на Адама. Он же промолвил безупречно ровным тоном:

– Я видел его. И дал ему несколько дней – при условии, что он вернет все до последнего пенни из тех денег, которые «одолжил» под свою зарплату. У него не будет карманных денег следующие десять лет. Он придет в свой офис в понедельник, где получит по заслугам. – Адам поднялся, и Селина с опаской взглянула на него, уловив перемену в его настроении. – Не думаю, что он снова собьется с пути. Он осведомлен о том, чем чреваты для него подобные шалости.

Его глаза стали холодны как лед. Селина посмотрела в них и быстро отвела взгляд. Вот уж несладко быть в числе его врагов.

Адам встал.

– Извини, мне надо поработать в своей комнате. Сегодня вечером мы больше не увидимся, так почему бы тебе не одеться во что-нибудь более теплое и не дрожать?