И лишь потом, задним умом, я сообразил, что девушка отнюдь не обязательно находится на нашей стороне. Собственно, в пользу подобного предположения говорила разве что наша былая близость - аргумент далеко не решающий. Правда, впоследствии она, якобы, отказалась играть роль Далилы, предающей Самсона-Хелма в руки НАМ, что и вынудило Джину Уиллистон занять ее место на борту моей яхты.
В то же время она с готовностью откликнулась на первый же зов Министера, причем совсем недавно последний упоминал о ней, как о своей собственности. Как бы там ни было, для агента с моим стажем я повел себя излишне доверчиво. Похоже, в последнее время я просто-таки впал в детство и теперь, выдав свое местоположение, вполне мог за это поплатиться. Я замер в ожидании вспыхивающих прожекторов, завывающих сирен и извергающих пламя автоматов, знаменующих кончину очередного недалекого агента, ставшего жертвой из лишнего оптимизма в отношении противоположного пола, однако ничего не произошло. Эми просто задрала голову и с удивлением посмотрела на меня.
- Зачем ты туда забрался?.. Ox. - Она быстро встряхнула головой. - О них можешь не беспокоиться. Все сели на катера - они бегут отсюда. Мэтт, ты знаешь, что они здесь приготовили?
- Да, знаю.
- До чего только способны дойти люди в своем безумии? Ведь именно против этого мы все и боролись. Когда я узнала, то почувствовала, что должна что-то сделать... Да и не могла же я бросить тебя здесь! - Она внезапно прыснула... - Ты выглядишь ужасно нелепо, там, наверху!
Я спустился вниз и, наконец, сумел как следует ее разглядеть.
- Ты и сама выглядишь довольно нелепо. На улице идет дождь?
Собственно говоря, выглядела она не так уж и плохо. Нарядное платье или аккуратные брюки наверняка превратились бы в тряпку, но облегающая кофточка и джинсы просто не способны особо пострадать от воды. Разумеется, слегка испачкались и помялись, а вокруг голубых парусиновых туфель начала растекаться небольшая лужа, но наиболее существенным изъяном во внешности Эми были слипшиеся, спутанные волосы. Я мог бы заметить это и раньше, но то, что воспринимаешь, глядя поверх ствола автомата - да и любого другого оружия - значительно отличается от того, на что обращаешь внимание в обычных обстоятельствах.
Эми оглядела себя и насмешливо произнесла:
- Похоже, мне на роду написано возвращаться к тебе основательно подмоченной. Либо спиртным, либо водой. - Она отбросила с лица влажные волосы. - Но с твоей стороны не слишком мило насмехаться над девушкой, которая проплыла среди акул, чтобы тебя спасти!
- Ты пересекла лагуну?
- Только фарватер, - Эми сделала паузу. - Здесь, на корабле, я жила в капитанской каюте. Наверное, ты видел меня в окне прошлой ночью. Я специально выглядывала...
- Я тебя видел.
- Когда объявили об эвакуации, мне, как и всем остальным, выделили место на катере. Разумеется, на том, на котором плыл Альберт, так сказать, на флагмане. Зарезервированном для Альберта, миссис Уиллистон и мистера Поля. С которого... нажмут на кнопку. Два других катера с остальными членами ударной команды НАМ под руководством Гомера Эллвина должны были направиться прямиком в Соединенные Штаты. Все вернутся к повседневной жизни пока их не вызовут для очередного проекта... Так вот, я сказала им, что от драмамина, который раздавали перед морским переходом, мне ужасно хочется спать, поэтому я поднимусь на борт раньше и немного вздремну. Но по пути скрылась и, обойдя вокруг причала, вышла к дальнему концу лагуны. Они же остались на противоположной стороне острова, занятые погрузкой того, что вознамерились уберечь. - Она виновато посмотрела на меня. - Мэтт, я понятия не имела об этом сумасшествии. Альберт только вчера посвятил меня в их планы. Он чрезвычайно гордится собой. Но ведь это совершеннейшее безумие! Люди сознательно намерены сделать то, в чем пытаются помешать всем остальным! Мы должны их остановить!
Голос Эми был исполнен праведного негодования - характерная для некоторых людей реакция на атомное оружие. Для меня оружие всегда остается оружием, и первобытный человек, который на заре истории первый обзавелся примитивным каменным ножом, внес в мировое кровопролитие вклад не меньший, чем современные ученые, разработавшие последнюю водородную бомбу. Тем не менее, она была права: это следовало остановить.
- Попытаемся, - сказал я. - Но сначала закончим с твоим рассказом. Кто-нибудь видел, как ты направилась сюда?
Эми покачала головой.
- Не думаю. Они были слишком заняты своими делами, особенно Альберт. Обо мне он не беспокоился, все его внимание поглощала последняя проверка и настройка... наверное это называется передатчиком? Или дистанционным детонатором?
- Куда он отнес его: на мостик или в каюту?
- На мостик. Подготовил специальный герметичный ящик. Кажется, прибор весьма чувствителен, а там нет никакой защиты, кроме ветрового стекла, щитка управления и сидения.
- Продолжай, - сказал я, когда она замолчала. Эми облизала губы.
- Как я уже говорила, думаю, мне удалось скрыться незамеченной. Плавание по фарватеру доставило мало довольствия: мне казалось, что акула вот-вот набросится на меня. В то же время ветер дул против течения, поднялась довольно высокая зыбь, так что вряд ли, чтобы кто-нибудь заметил меня и там. Выбравшись на берег, я вновь нацепила туфли и направилась сюда. Последние из них как раз уходили со своей поклажей. Дождавшись, пока они уйдут, я пробралась внутрь здания и на корабль. Непривычно было видеть его таким безжизненным и пустым. Я зашла в свою каюту, но мои вещи уже забрали на катер. Вот и осталась без сухой одежды. И все еще мокрая явилась сюда, чтобы стать предметом насмешек человека, которого вознамерилась спасти. - Эми помолчала. - Да, вот еще. Я не знала, что у тебя уже есть оружие. В поисках одежды зашла в соседнюю каюту и наткнулась на это. Ее...
Похоже, что выговорить имя Джины Уиллистон было для Эми не проще, чем для той произнести имя Эми. Я удержался от улыбки. Эми приподняла спереди свою промокшую кофточку и извлекла знакомое оружие - "специальный" револьвер тридцать восьмого калибра в комплекте с кобурой, которые Джина припрятала, усыпив меня той ночью, когда мы вернулись от Кенни Грига. Я ощутил определенную гордость за Эми, да и за собственную скромную персону. Тем более, что к оружию она прикасалась всего однажды - во время наших занятий посреди Гольфстрима.
- Спасибо, - сказал я, опуская револьвер себе за пояс, предварительно проверив барабан: полный комплект. - Сколько времени, по-твоему, у нас осталось?
- До завтрашнего утра, когда из Нассау получат шифрованное сообщение о том, что все участники конференции собрались и готовы насладиться фейерверком... Мэтт, и как меня угораздило связаться с этими помешанными аристократами?
Ответить на этот вопрос я не мог. Оставалось утешаться тем, что, по крайней мере, правильно расчислил время.
- Кому предоставлена честь нажать на кнопку? - спросил я.
- Альберту, конечно. Он гордится и наслаждается этой работой, к тому же никому кроме него не известно, как действует устройство. - Она поморщилась. - Я по-прежнему думаю о нем, как об Альберте; так и не привыкла к его настоящему имени. Получив команду, он прогреет свою волшебную коробочку, отключит предохранители, установленные, чтобы исключить случайный взрыв, и нажмет на симпатичную красную кнопку с надписью "огонь".
- Откуда?
- Точно не знаю. Слышала только, что "Каттлфиш" должен бросить якорь позади какого-то островка, на безопасном удалении, и ждать сигнала из Нассау.
- Который из катеров "Каттлфиш"?
- С голубым корпусом. Два остальных катера - белые.
- Он случайно не говорил тебе ничего такого, чтобы могло помочь нам обезвредить бомбу?
- Нет. - Она поколебалась. - Точнее, он кое-что обронил, но это вряд ли поможет. В бомбу встроен механизм самоуничтожения. Альберт сказал, что всегда страхуется подобным образом. Если его схватят, сможет утешаться тем, что бомба все равно взорвется.
Итак, я в очередной раз оказался прав, но, как правильно заметила Эми, это нам не слишком помогло.
- Хорошеньких дружков ты себе нашла, - сказал я.
- Это уж точно, - сухо отозвалась она. - Один уничтожает людей бомбами, другой истребляет их из огнестрельного оружия.
Я улыбнулся.
- Тише! Увы, в саперном деле я слабоват. Придется, как только они скроются из виду, отправляться на "Спиндрифт" и вызывать помощь по рации. Надеюсь, они не намерены прихватить яхту с собой.
- О ней никто не вспоминал. Речь шла только о трех больших катерах.
На мгновение между нами возникла некоторая натянутость, как между людьми, не определившимися, каковы их новые отношения. Я понимал, что желание спасти меня отнюдь не означает, будто Эми отреклась от соперника в мою пользу. Ею не любовь двигала. Разумеется, Эми не имела ничего против спасения моей жизни, но прежде всего пришла потому, что нуждалась в моей помощи для борьбы с оставленным в трюме судна аморальным устройством, бомбой, которая не должна была взорваться ни при каких обстоятельствах.
- Думаю, пора идти, - сказала девушка. - Пока выберемся отсюда, они будут достаточно далеко.
- Я прихвачу своих друзей по камере. Однако мое возвращение в знакомую маленькую камеру отнюдь не вызвало у Молли Бреннерман ожидаемого мной взрыва энтузиазма. Что же касалось лежавшего на койке Сандерсона, то он вообще не обратил на меня ни малейшего внимания. Лицо его посерело, глаза были закрыты.
- Нужно уходить, Молли, - сказал я. Она раздраженно оглянулась на меня через плечо, не поднимаясь с края койки.
- Не говори глупостей, его нельзя переносить. Ты что, не видишь? Он все еще не оправился от шока и по-прежнему теряет кровь.
- Отходит последняя лодка, милая. Причем в буквальном смысле. Попытаемся вызвать на помощь профессионалов, которые смогут управиться с устройством, оставшимся за соседней дверью. Оно настроено на самоуничтожение, поэтому я не рискну браться за дело самостоятельно. И если помощь не прибудет вовремя, нас ожидает продолжительное путешествие по вертикали. Разве что мы отправимся в путь прямо сейчас. При шести узлах, максимум, на что способен "Спиндрифт", далеко уйти не удастся, однако шанс ускользнуть имеется.
- Он истечет кровью, если мы попытаемся его нести, - упрямо возразила она.
- В таком случае, придется оставить его в надежде, что удастся вернуться сюда с врачом, если найдем людей, которые обезвредят эту штуку. В противном случае, твое присутствие все равно ничем не поможет. Идем.
- Нет.
Она встала и повернулась лицом ко мне: невысокая девушка с курносым мальчишеским лицом, и далеко не мальчишеской фигурой. Несовершенство наряда в данный момент не имело ни малейшего значения.
- Я не могу этого сделать, - тихо проговорила Молли, - Да, я немного хныкала, но теперь не сбегу. Я верю, ты сможешь остановить это, а моя помощь тебе не нужна. В отличие от него. Мое присутствие здесь может оказаться очень важным для него. - Она криво усмехнулась. - К тому же, он мой командир, Мэтт. Я просто... просто не могу сбежать и оставить его раненым на поле боя. Останусь и сделаю все, что б моих силах. Возвращайся побыстрее. А если не сумеешь... что ж, я не сомневаюсь, что ты сделаешь все, что в твоих силах. И не сожалею, что помогла тебе управиться с ними.
Необыкновенная женщина. Увы, я никак не мог выразить своего уважения и восхищения. Хотелось ее поцеловать, но несмотря на разыгранную совсем недавно интимную сцену, мы были слишком далеки друг от друга. В то же время простое рукопожатие выглядело бы нелепо. Да и некогда было обмениваться красивыми жестами.
Поэтому покорный слуга просто кивнул и отвернулся. Вышел в коридор и знаком пригласил остановившуюся в дверях Эми следовать за мной. Дверь, ведущая в трюм, оставалась открытой. Приблизившись к ней, я увидел знакомый блестящий бочонок, угрожающе замерший посреди помещения. На корабле царила почти полная тишина, нарушаемая только шумом генератора в машинном отделении. Я подумал было выключить его, но это оставило бы Молли и ее подопечного в темноте, а Министер не позволил бы столь просто обезопасить свою игрушку. Возможно, размыкание цепи привело бы к взрыву устройства. Я мимолетно понадеялся, что в следующий раз Мак подберет мне задание, не связанное с вещами, в которых я ничего не смыслю, такими, как яхты и атомные бомбы. И если с первыми, по крайней мере, приходилось иметь дело, то в отношении вторых...
- Брось оружие, Хелм!
Погруженный в свои мысли, я зашел в трюм и тут же поплатился за свою беспечность. Сжимая в горячей маленькой руке автоматический револьвер сорок пятого калибра, он поднялся из-за одного из верстаков, протянувшихся вдоль стены слева от меня. Вернее, он задействовал обе горячие маленькие ручки, которыми вцепился в рукоять револьвера, соответственно широко расставив ноги. Неподражаемый стиль. Предводитель штурмовиков, мистер Гомер Эллвин по-прежнему облаченный в опрятную униформу цвета хаки. Позади меня что-то шевельнулось. Я оглянулся через левое плечо и увидел Джину, выходящую из-за распахнутой стальной двери и направляющую мне в спину мой собственный крошечный пистолет двадцать пятого калибра.
- Бросай! - резко повторил Эллвин.
Судорожно, как человек, не помнящий себя от страха, я отбросил автомат, позволяя ему упасть справа от меня. К горлу подступил ком: "Проклятие, я этого не хотел!" Оба моих противника, разумеется, не преминули проводить глазами падающий автомат. Надо же проверить, не повредит ли ему падение. Не дожидаясь, пока оружие ударится о пол, я быстро сместился влево, уходя за спину Джины с ее пистолетом. Дилетант никогда не бывает готов мгновенно спустить курок, особенно, если речь идет о знакомом человеке. Правда, и в случае ее готовности шансы на то, что крошечная пуля двадцать пятого калибра мгновенно собьет меня с ног, были невелики. Однако Джина не выстрелила в то мгновение, когда я промелькнул прямо перед пистолетным дулом. Затем я оказался позади, слыша, как большой револьвер Эллвина разразился впечатляющим грохотом. Сосредотачиваясь на непрерывном движении и извлекая свой револьвер, я успел различить хлопок тяжелой пули, попавшей в плоть и ошарашенный вздох Джины, принявшей заряд, предназначавшийся для меня.
Дальше все пошло чрезвычайно просто, поскольку, как и следовало ожидать, Гомер Эллвин с открытым ртом и выпученными глазами уставился на дело своих рук, что позволило мне спокойно направить в его сторону смит-и-вессон и трижды выстрелить ему в грудь. В кино, обычно, в таких случаях жертва впечатляюще опрокидывается на спину. В реальной жизни Эллвин попросту на мгновение замер и, не выпуская из рук оружия, осунулся вперед.
Звуки выстрелов оглушительным эхом отразились от стальных стен. Последующая тишина вполне заслуживала названия звенящей, хотя не исключено, что звенело только у меня в ушах. Я шагнул назад, подобрал выроненный Джиной пистолет. Крепко обхватив себя руками, словно пытаясь удержать рассыпающееся тело, владелица его опустилась в сидячее положение, опираясь спиной об окрашенную в серый цвет перегородку, неподалеку от стальной двери, послужившей ей укрытием. Однако пока мне было не до нее. Я приблизился к телу Эллвина и извлек револьвер из мертвых пальцев. Затем подобрал отброшенный автомат. У последнего, похоже, пострадал только магазин, который я немедля заменил. Извлек из поврежденного рожка достаточное количество патронов, чтобы наполнить частично использованный, который тоже прихватил с собой. В результате у меня оказался полный запасной боекомплект с тридцатью двумя патронами. Я отыскал на ближайшем верстаке кусок изолированной проволоки, смотал его и сунул в карман. Наконец, покончив со всеми делами, вернулся к Джине.
Присевшая рядом с ней Эми одарила меня укоризненным взглядом, который я воспринял как нечто само собой разумеющееся. Свидетели того, как глупцы подставляют себя под пули, всегда склонны винить в этом более сообразительных, оставшихся в живых. Наверное за то, что умные умудрились уцелеть. Хотя неплохо было бы вспомнить, кто первый взялся за оружие. Джина молча смотрела, как я на манер заправского ковбоя останавливаюсь перед ней с широко расставленными ногами. Молниеносный Хелм, гроза близлежащих островов.
- Ты знал! - прошептала она. - Знал, что я не смогу выстрелить тебе в спину!
- Это никому не удается, - отозвался покорный слуга.
- И знал, что он выстрелит... Ты рассчитал все заранее, черт тебя побери!
- Помилуй, Джина! Ну конечно же, знал. Знал, что выстрелит. Знал, что в меня не попадет. Как можно угнаться за быстро движущейся мишенью, растопырив ноги и ухватившись за пистолет обеими руками? Да, ребятам из ФБР такое удается, но они регулярно упражняются. Я же готов побиться об заклад, что этот субъект стрелял исключительно по неподвижному куску картона. Знал ли я, что он попадет в тебя и будет парализован чувством вины? Да, я и в самом деле рассчитывал на это. Еще какие-нибудь глупые вопросы?
- Ты злишься, - прошептала Джина. - Почему? Ведь пострадала-то я.
Покорный слуга резко произнес:
- Похоже, некоторых людей просто невозможно удержать от самоубийства! Господи, я ежедневно излагал тебе, насколько опасно иметь дело с грозным Хелмом, а ты пропустила все мимо ушей. Проклятие, я даже устроил для тебя наглядную демонстрацию - за несколько секунд уложил четверых, но тебе все равно вздумалось угрожать мне своим дурацким пистолетиком. Отважилась бы ты сыграть с профессиональными игроками партию в гольф, поставив на кон свою жизнь? Так откуда же решимость взять первое попавшееся в руки оружие и соперничать с профессиональным стрелком, вроде меня? Не в моих силах остановить человека, упрямо вознамерившегося совершить самоубийство! Проклятие, Джина, я пытался...
Но глаза ее уже смотрели мимо меня и не видели ничего, кроме черной пустоты. Я закрыл их и поднялся на ноги. В наше время считается, что мужчинам вполне дозволено плакать, но беда в том, что в критический момент на слезы обычно не остается времени. К тому же я сомневаюсь, что это особенно помогает.
- Ты любил ее, да? - произнесла Эми, пытаясь отыскать в случившемся трагический романтизм.
- Конечно, как и всех остальных. Такая уж человеколюбивая натура у меня. Идем, нужно пошевеливаться.
И мы ушли, оставив позади себя только мертвецов и блестящий предмет посреди помещения, молчаливый и выжидающий. Миновали радостно гудящий генератор, единственную счастливую вещь на корабле, добросовестно и радостно выполняющую свою работу. Поднялись по металлическим ступеням. Заливающий палубу дневной свет, хоть и профильтрованный сквозь окна возвышающегося над нами строения, больно ударил по глазам. Казалось, я многие годы оставался погребенным заживо. Я отыскал на палубе относительно чистое место и остановился.
- Повернись и заведи руки за спину, - обратился я к Эми.
Глаза девушки расширились.
- Мэтт, что ты?..
- Делай, что велено!
Эми помедлила, потом судорожно сглотнула и выполнила приказ. Я достал из кармана проволоку, разделил ее на две части, воспользовавшись лезвием в пряжке, поскольку маленький перочинный нож отобрали вместе с декоративным оружием, закрепленным на спине. Одним куском я крепко связал ее запястья.
- Мэтт, я не понимаю...
- Садись рядом с рубкой.
Она неохотно опустилась на палубу. Я присел и вторым куском проволоки связал ей щиколотки. Потом встал и посмотрел на нее сверху вниз.
Лицо Эми стало бледным, как мел. Она прошептала:
- Ты считаешь, что я тебя предала!
Я покачал головой.
- Нет, Эми.
- Да, считаешь! Наверняка! Иначе зачем тебе было это делать? Думаешь, я помогала им. И открыла дверь лишь затем, чтобы заманить тебя в ловушку. Мэтт, я этого не делала!
- Знаю. Они либо заметили тебя, когда ты переплывала фарватер, либо, что более вероятно, обнаружили твое отсутствие, когда относили твои вещи к тебе в каюту. И поняли, куда ты направишься. Догадываясь, что ты намерена меня освободить, а я попытаюсь вызвать помощь по рации, вынуждены были вернуться, чтобы мне помешать. - Я еще раз покачал головой. - Нет, ничего подобного. Ты, милая девушка, и я очень тебе благодарен, однако задумайся, как следует, и поймешь, почему я вынужден так поступить. Не пытайся освободиться, ты только поранишься. Если все пойдет так, как я предполагаю, тебя освободят уже в ближайшее время. - Я поморщился. - А если нет, мы вместе отправимся в преисподнюю.
Где-то вдали послышался поданный с катера сигнал, наподобие тех, что используются в тумане и под мостами. Некто на противоположном конце лагуны проявлял нетерпение. Сигнал отчетливо говорил: "Пошевеливайтесь, не то отчалим без вас!" Бросив последний взгляд на Эми, обиженно и укоризненно взирающую на меня, я поспешно покинул корабль и вышел через заднюю дверь здания. Снаружи ослепительно светило солнце, невероятно яркое в первое мгновение. Окружающее остров море было темно-голубым, за исключением более светлых из-за рифов прибрежных участков. Взгляду моему предстали два белых катера. Это была флотилия, отданная под начало Гомера Эллвина; по-видимому, отправившись разбираться со мной, он назначил заместителя и отослал катера в море. Один из них уже миновал рифы и включил двигатели на полную мощность. Мчался высоко над водой, отбрасывая впечатляющую волну. Второй катер все еще осторожно пробирался между отмелями. Захватывающее атомное приключение осталось позади, и бойцы НАМ возвращались в свои респектабельные дома и офисы, к своим женам и ребятишкам.
Я поспешно направился к углу большого здания и осторожно выглянул, стараясь по возможности не высовываться. Голубой катер все еще ждал у причала. Это был "Каттлфиш". Вновь послышался призывный сигнал. Возможно, Альфред Министер начинал беспокоиться. Однако, интуиция подсказывала: трубил не кто иной, как мистер Гаррисон Поль, председатель правления, нетерпеливый и перепуганный. Удерживая здание между собой и отдаленным причалом, я спустился к берегу, где мог оставаться незамеченным и направился в сторону входного фарватера, повторяя путь, совсем недавно пройденный Эми, с той разницей, что я не успел промокнуть насквозь. Последнее время мне исключительно везло на отважных женщин. Я постарался не думать о том, что совсем недавно их стало на одну меньше.
Я с трудом пробирался по большим изломанным скалам, шершавым, как пемза, но гораздо более прочным. Отнюдь не облегчало передвижения и то, что навешенное на меня оружие заставляло идти буквально на полусогнутых ногах, но отказаться от чего-либо я не решился. Делать пробные выстрелы, чтобы проверить исправность автомата, который бросали как баскетбольный мяч, я не мог, а в случае, если он все-таки откажется действовать, мне придется останавливать двадцатитонный катер полупустыми револьверами сорок пятого и тридцать восьмого калибров и игрушечным пистолетом двадцать пятого калибра.
Подходящее укрытие в расщелине над фарватером я отыскал в тот самый момент, когда двое мужчин на борту катера окончательно разуверились в ожидании и начали отвязывать швартовые. Я увидел, как оба поднимаются по трапу, ведущему с кокпита на верхний мостик. Некоторые прогулочные суда оснащаются как наружными, так и внутренними постами управления; однако рыболовные катера обычно управляются только сверху, откуда рулевой может видеть рыбака, сражающегося в кокпите со своей добычей, и маневрировать соответствующим образом. Неплохо было бы знать, где именно на мостике упрятал Министер свой детонатор и сработает ли взрывное устройство, если я разнесу коробку автоматной очередью. В том, что Министер не преминет нажать на кнопку последним отчаянным жестом, оказавшись в безвыходном положении, я не сомневался.
Итак, я действовал почти вслепую. Не сомневаться можно было только в том, что Министер не колеблясь нажмет на кнопку, едва лишь окажется в безопасном месте. Особенно теперь, когда убедился, что на борту "Кармен Суис" что-то неладно. Он не станет ждать никаких сигналов и проигнорирует любые распоряжения Гаррисона Поля. В последний, решающий момент все пошло наперекосяк, но он создал эту штуковину, лучшую из всех, которые он когда-либо создавал, и постарается взорвать ее прежде, чем кто-либо успеет ему воспрепятствовать. И если уж на то пошло, меня направили сюда вовсе не спасать Багамские острова от ядерного уничтожения. Мне было поручено свести счеты с человеком, и этот человек наконец оказался в пределах досягаемости...
Скорчившись позади скалы, я почувствовал, как дурацкая совесть выкидывает очередной фортель - напоминает об обещании, данном ныне покойной женщине: взяться за Министера лишь после того, как тот управится со своей работой. Пришлось твердо напомнить себе, что работу Альфред уже закончил, а обещания ждать, пока он нажмет на кнопку, я не давал. Я проверил автомат. Он был оснащен весьма своеобразным предохранителем. Строго говоря, предохранитель как таковой вообще отсутствовал, рабочая рукоять просто отводилась немного назад, в приемный паз, блокируя механизм. Чтобы подготовить оружие к бою, достаточно было вернуть ее в исходное положение. Далеко не последнее достижение технической мысли, но просто и дешево. Я подготовил оружие к ведению огня, выдвинул для большей точности складной приклад и стал ждать.
Министер вел себя совершенно спокойно. У меня возникло подозрение, что за панелью управления большого катера он испытывает легкий дискомфорт, хоть и знаком с положенной процедурой. Будучи немногим более опытным, я невольно посочувствовал супостату. Сквозь пластиковое ветровое стекло были видны его голова и плечи. Председатель правления стоял рядом с ним, однако прежде чем катер приблизился ко мне, Гаррисон Поль повернулся и начал спускаться вниз по трапу, по-видимому, чтобы убрать разбросанные по палубе канаты, прежде чем те вывалятся за борт и намотаются на винт. Теперь его закрывал от меня угол рубки, который, впрочем, не представлял для меня особой помехи - автоматные девятимиллиметровые пули пробивают и не такие преграды - однако Гаррисона Поля я мог обвинить разве что в том, что он самодовольный мерзавец, что само по себе еще недостаточно для вынесения смертного приговора. Мне предстояло устранить Министера, устранить внезапно и окончательно, прежде чем он успеет задействовать свое смертоносное устройство.
Я наблюдал, как катер поворачивает, направляясь к проходящему мимо меня фарватеру. Расстояние - семьдесят ярдов. "Добро пожаловать, amigo"... Шестьдесят. Пятьдесят. Сорок пять ярдов и теперь ему уже не остановить движущуюся махину, равно как и не свернуть в узком проходе, не посадив катер на мель. Я быстро поднялся, прицелился и открыл огонь, удерживая спуск нажатым и поливая мостик до тех пор, пока опустевший автомат не затих, пованивая порохом и горелым маслом.
У кокпита возникла и бросилась за борт какая-то фигура: председатель правления предпочел покинуть корабль. Второй рожок. Расстояние продолжало уменьшаться. Я не спеша окатил мостик новым потоком свинца, превращая его в груду обломков. Сквозь шпигаты и по боковым стенкам нижней каюты потекла кровь. Кажется, задание выполнено. Большой катер потерял русло фарватера и с оглушительным грохотом налетел на скалы в двадцати ярдах от меня. В то же мгновение вокруг начали разворачиваться другие события. Из моря появились люди в блестящих комбинезонах аквалангистов. Двое волокли Гаррисона Поля. Вытащив его на берег, они поставили председателя на ноги. В мокрых джинсах он выглядел далеко не так хорошо, как некоторые из моих знакомых.
Я увидел Дуга Барнетта, бредущего по воде в мою сторону. Что ж, пора ему и появиться, в конце концов, кому поручено это паршивое задание? Ласты и комбинезон делали его похожим на мокрого тюленя. Не слишком подходящий спорт для пожилого человека. Хотя, возможно, во мне говорила зависть: сам я плаваю намного хуже.
- Он был моим, черт тебя побери! - заявил Дуг.
- Разумеется. И поступает в полное твое распоряжение, - отозвался я.
После чего запоздало осознал, что несмотря на всю мою стрельбу, адская машина так и не взорвалась. Правда, я сосредоточился на цели настолько, что даже если бы это случилось, скорее всего ничего бы не заметил.