- Смешное человек, это Артуро! - сказала Антония, когда крошечный поселок пропал из виду. - Когда я приезжать с Хорхе, Артуро быть грубое и разговаривать с Хорхе очень плохо; очень опасное тогда было Артуро. Теперь Артуро хорошее и вежливое. Он шутит большая шутка. Да?
Я услыхал подтверждение собственных мыслей. И не могу сказать, будто дикая англо-испанская речь Антонии производила на меня убедительное впечатление. Акцент подчиняется определенным законам, в нем неизбежно имеется некая система, последовательность. Антония же делала различные ошибки в очень похожих случаях. Фразы, строившиеся на один манер, начинали через полчаса звучать иначе, а так не бывает.
Но то, что девица не пыталась выдать Артуро за честного мексиканского Робин Гуда, говорило в ее пользу.
Признаю: будучи по крови скандинавом, я едва ли способен проникнуться латиноамериканским образом мыслей и действий. Тем паче, постичь мозговые процессы, присущие бандюге вроде Артуро. Но, вне зависимости от того, принадлежит собеседник к расе белой, черной, желтой или красной, исповедует он католичество, протестантство или православие, определить прожженного жулика я умею сразу и безошибочно.
- Шутит, конечно, - согласился я. - Ну-ка, побыстрей изложи: что он тараторил насчет четырех водителей?
- Ты слыхать имена?
- По большей части. Но, пожалуйста, повтори еще раз.
- Эти люди звали себя Сантос Дельгадо, Энрике Серафин Руис, Элой Миэра и Бернардо Бустаменте.
- А место? Артуро назвал город, в котором они живут? Оки, кстати, из одного города, или нет?
- Артуро говорить, они все вместе. Говорить, нам надо искать Пьедрас-Неграс, это значить Черные Камни, в кордильере Санта-Анна. Как это? Горы Святой Анны.
- И где же обретается cordilleraсия? Антония показала рукой:
- Там, впереди. По другая сторона Серрос-Вакерос, долина Санта-Анна, где другая дорога идти. Дорога в Байя Сан-Кристобаль и Пуэрто-де-ла-Либертад.
- Та самая, на которую мы свернули за чертой Кино-Бэя?
- Si, та самая. Другая сторона долины - большие горы, Кордильера Санта-Анна. Мы перебираться через Серрос-Вакерос, а потом вниз, через долина к дорога, проезжать на север семь километры, сворачивать в другую cordillera,не такая большая, как Санта-Анна. Там находить Пьедрас-Неграс. Большие камни, сразу видно, мимо проходить нельзя.
Она хотела сказать "невозможно проглядеть их". Я застонал:
- О, Боже, только не это!
Антония вопросительно поглядела на меня.
- Почти всю жизнь, - разъяснил я, - провел, тщетно разыскивая места, которые, по слухам, было видно издалека и сразу... Не обращай внимания, это глупая шутка длинного гринго. Серрос-Вакерос... Ковбойские холмы... Пастушьи взгорья... Это, что ли, они?
- Да. Так их называть Артуро. Он говорить, очень круто, но в camioneta совсе четыре колеса проехать легко.
Это означало вездеходный привод: все колеса - ведущие.
Выждав минутку, я задал главный вопрос:
- А не сообщил тебе Артуро, почему столь охотно вызвался пособить нам в розысках оружия ценою два миллиона долларов? Гораздо прибыльнее, думается, было бы извлечь винтовки самому и кошелек набить потуже... Артуро догадывается, с какой стати нам понадобились четверо водителей?
- Артуро сказать, он гордое человек. Наркотики - о'кей. Оружие - нет о'кей. Артуро сказать, он не может поступиться принципы.
Хохотать казалось невежливым; да маленький ублюдок способен был и всерьез подобное заявить. Любой мексиканский головорез кичится тем, что на свете имеется хоть одна-единственная вещь, которой он никогда не совершит...
- Не верю, - хмыкнул я. Антония осклабилась.
- Винтовки продавать очень опасно! Правительство это не любить: ставить к стенка и пу-пу! Наркотики все люди хотеть, кто остановить? Глюпый полиция пытаться, не очень. А винтовки делают правительство шибко злой, шибко жестокий, шибко неприятно для бизнес Артуро.
- Послушай, голубушка, - промолвил я. - Не довольно ли дурака валять? Хочешь, чтобы я учинил беглый психолингвистический анализ твоей речи? Доказал: таких ошибок не делают случайно? Убедил тебя, что в акценте всегда присутствует закономерность, которой у тебя попросту нет? Советую: впредь, решив надуть иностранца, послушай внимательно, как говорят на его языке настоящие неучи!
Снова осклабившись, Антония произнесла:
- Зато, мистер Коди, ваши менее проницательные друзья и враги рассчитывали на мое невежество и болтали вовсю... Очень жаль, что вы столь хитроумны.
Спустя полминуты я сказал:
- Что ж, по крайности, это разумное объяснение... Только сдается мне, голубушка, что сеньор Артуро отнюдь не прочь нажиться на винтовках, не дотронувшись до них и пальцем.
- То есть?
- Он уже скормил ценные сведения противнику, а нам их продал повторно. И нас, между прочим, продал таким образом с потрохами.
- Кому?
- Тем norteamericanos,которые, будем надеяться, караулят меня, принимая за Буффа Коди. Не то, чтобы они поцеловали меня, распознав ошибку - но в первую очередь им все же требуется Коди, бывший партнер Вилла Пирса; именно Коди следует, с их точки зрения, обезвредить - и поскорее.
- А ты?
- Я просто мелкая помеха, статист, не пожелавший сыграть отведенную маленькую роль, набравшийся дерзости поспорить с режиссером. Я рассчитывал, что ребята ринутся по моим следам, будут, в известном смысле, запаздывать на шаг или два... Но, кажется, ошибся. Нас поджидает засада.
- И по моим следам, igualmente, - вставила Антония.
- Разумеется. Судя по любезному, предупредительному отношению Артуро, убежден: супостаты побывали в Эль-Мирадоре прежде нашего, заплатили парню круглую сумму, велели выложить нам все, дабы пара ничего не подозревающих олухов прикатила прямиком под выстрелы. Учитывая связи моих милых приятелей с местными революционерами, ничего удивительного не вижу в том, что ребятки сумели добраться до бандюги первыми. Если Мондрагон придет к власти, голубушка, милейший Артуро, того и гляди, национальным героем сделается!
- Да, - заметила Антония, - у Мондрагона чуть ли не половина людей с большой дороги набрана.
- Когда Коди разыграл в Эль-Пасо полную старческую никчемность и вырвался на свободу, неприятель справедливо решил: нефтепромышленник бросится в Мексику, а потом неминуемо очутится в Серрос-Вакерос. Ибо сюда он собирался попасть еще до своего ареста. Коди хотел расследовать обстоятельства гибели Пирса, используя свадебное путешествие как ширму. Но сдается, Вилл Пирс добрался до Эль-Мирадора первым... И тоже уплатил Артуро. Господи помилуй, парень содрал с Пирса и Сомерсета не меньше трех-четырех тысяч - и теперь не побрезговал нашей несчастной сотней! Мескалем напоил, отпустил с добрым напутствием: Vaya con Dios...Прямо в лапы предыдущим покупателям.
- И что же нам делать, hombre?
-Именно то, чего от нас ожидают, - сказал я. - С маленькими, незаметными поправками. Я надеялся, что охотники торопятся по пятам, и можно будет их подстеречь, а теперь нужно размолотить расставленную перед нами засаду - вот и все. При дороге они караулить не станут - хотя и ждут не многоопытного Мэтта Хелма, а Буффа Коди. Не имея тяжелого оружия, перебить экипаж несущегося на тебя автомобиля отнюдь не просто, это лишь у голливудских героев получается в два счета. Следовательно: стрелков разместят в холмах, куда мы направимся, покинув машину.
- В Пьедрас-Неграс?
Я кивнул.
- Это далеко?
-Четыре километра от Эль-Мирадора.
- Остается полтора, - уведомил я, посмотрев на одометр. - Эль-Мирадор... Что это значит?
- Высокий балкон или балюстрада, с которой открывается вид на окрестности, - сказала Антония и добавила с лукавой улыбкой: - Бельведер.
* * *
- Повторим снова... По словам Артуро, Пирс навестил его под именем Коди, точно так же, как раньше посетил Хорхе Медину?
- Si.Сеньор Пирс явился к Артуро вместе с подругой американкой, не очень молодой, но тиу bella.Женщина все время жаловалась: жара, пыль... Отказалась выйти из автомобиля, так и сидела там, вдыхая aire acondicionado...
Антония скривилась.
- Это было, заметь, весной... Попробовала бы Милли явиться сюда в разгаре лета! Узнала бы, что такое настоящая жара.
- Там, где Милли сейчас обретается, - произнес я, - жара, должно быть, еще больше. Как по-испански "преисподняя"? Infierno?Там и находится, если только за мученическую смерть ей грехи не простились... Миллисент Чарльз отнюдь не была сахарно-лилейной маменькой, которую помнит сопливый Мэйсон Чарльз. Даже собственная дочь ее, Джоанна, косвенно признала: матушка не числилась верхом совершенства и образцом добродетели. А Буфф Коди откровенно заявил: хищная, алчная тварь, залучившая Вилла Пирса в постель, поссорившая бедолагу со старым приятелем, пытавшимся обронить разумное предупреждение. Именно Милли довела Пирса, по сути, до разорения, именно Милли втравила его затем в авантюру с винтовками.
- Ого!- задумчиво молвила Антония.
- А как ты считаешь? Дама недвусмысленно дала понять: прогоревшие дельцы - не в ее вкусе; хочешь забираться к ней под одеяло - разбогатей снова. Бедный шестидесятилетний Ромео принялся искать заработка любыми способами; да не простого заработка - огромного. Ступил на старую накатанную дорожку... Полагаю, Милли-то и подсказала Пирсу мысль использовать имя партнера, чтобы навредить ненавистному Коди... Боюсь показаться несправедливым, но все умозаключения наталкивают на вывод: маменька Мэйсона и Джоанны отнюдь не была воплощенной добродетелью. Хотя, для своего возраста, сохранялась отлично...
- Alto! - крикнула Антония.
Я нажал на тормозную педаль. Девушка дернула головой в сторону малоприметной тропы, уводившей налево, к холмам.
- Четыре километра проехали? - спросила она.
- Три семьсот, - уведомил я, сверившись со счетчиком. - Одно и то же.
Выпрыгнув и осмотрев следы на пыльной почве, я сказал:
- Здесь уже покатались на славу. Две машины. Это по меньшей мере... Что ж, давай проедем еще чуток, попытка - не пытка...
* * *
Гребень холмистой гряды виднелся явственно. Я подыскал приличное укрытие для фургона, покинул машину и прокрался к вершине, дабы изучить простиравшуюся по ту сторону долину. Желтоватые, выжженные солнцем скаты полого уходили вдаль, потом начиналась ровная местность, а за нею высилась CordilleraСанта-Анна.
В долине клубилась пыль. Приложившись к биноклю, я выяснил: пыль эту поднял большой старый грузовик, устремлявшийся на юг. Я велел себе не превращаться в параноика - вовсе не каждая колымага, шнырявшая по Мексике, обязательно и непременно принадлежала Сомерсету или Мондрагону. И все же я дождался, покуда грузовик скрылся из виду.
Подползла Антония.
- Дорога не из лучших, но мы отыщем перевал и одолеем ее без труда. Слушай, а ты впечатляющий мужчина! Стреляешь хорошо, машину водишь хорошо... Любить хорошо умеешь?
Она ухмыльнулась и выжидающе умолкла.
-Кажется, мелочь пузатая, сейчас не самое удобное время проверять мои постельные навыки.
- Великий стрелок! - засмеялась Антония. - Бес... шабашный водитель! Робкий цыпленок с женщинами!
Это у мексиканок считается заурядным дружеским поддразниванием, и обижаться не стоило.
- Если ребятки затаились неподалеку, - сказал я, - то затаились на славу: ни слуху, ни духу. По дороге я насчитал по меньшей мере десяток мест, где можно было схлопотать автоматную очередь. Но, как видишь, никто не стрелял. Вывод: нас дожидаются в конце пути, как и предполагалось ранее... Слушай...
- Да?
- Отсюда нужно топать на своих двоих; садиться за руль было бы чистым самоубийством. Или забирайся в машину и жди, или присоединяйся ко мне; только предупреждаю: дело предстоит нешуточное. Могут ненароком и убить. Помимо этого, извещаю: отстанешь - дожидаться и не подумаю.
- Экий гордец! - фыркнула Антония. - Перечница старая. Поглядим еще, кто первым язык вывалит!