Кому покровительствует святая Клара?
На голубом экране неожиданно появляется карта Европы, на которой отсутствует Западная Германия, исчез кусок Италии, нет Швейцарии и Австрии. Вслед за тем телепроповедник с лицом добрячка, указывая на жирную линию, проведенную от Шербура на берегах Ла-Манша до Кадикса в Атлантике, сдавленным от волнения голосом произносит: «Здесь может оказаться западная граница русской империи, и уже в самом скором времени. И это лишь первый этап. А что дальше?.. Братья и сестры, молитесь! Обратите свои взоры к Христу, он поможет вам!» Подобные сюжеты включаются в программу «утренней молитвы».
Телепасторы вроде того, что обвинял русских в возможности будущего апокалипсиса, живо напоминают, писала газета «Ньюсдей», тех «пророков, которых часто можно слушать в лондонском Гайд-парке, на Юнион-сквер в Манхэттене, перекрестках Бродвея, пророков, которые ходят от дома к дому, предупреждая всех, что пора раскаиваться в грехах свершенных, поскольку конец света уже близок». Конечно, можно провести и такую аналогию. Но вряд ли ею стоит ограничиваться.
Современные телепроповедники в США не просто заняты абстрактными рассуждениями о судном дне. Религиозная телепропаганда приобретает в США все более явную антикоммунистическую окрашенность. Направлена она и против дела разрядки. А ведь возможностей у электронных проповедников значительно больше, чем у их коллег, вещающих с церковного амвона. Как отмечал член Политбюро ЦК Компартии США Дж. Уэст, шовинистической телевизионной пропагандой в стране охвачено не менее 50 миллионов протестантов и 30 миллионов католиков. Вместе с рекламой жевательной резинки, сигарет «Мальборо», голливудских кинолент, вместе с показом бродвейских постановок и мультфильмов с Микки-Маусом американское телевидение продает и всевозможные религиозные сюжеты. А наряду с библейскими заповедями настойчиво утверждает и традиционные притязания Америки на роль «защитника справедливости для всех».
В устах телеевангелистов постулаты американской шовинистической пропаганды приправлены религиозной символикой. Звучат они, например, так: «Бог хочет, чтобы ты победил в твоей борьбе за место под солнцем», «Бог хочет, чтобы Америка была победителем!» Или: «Коммунизм — это исчадие ада, а коммунисты — слуги Сатаны. Любить коммунистов, даже терпеть их рядом — великий грех». Таким вот «гарниром» к главному блюду — проповеди — потчуют телезрителей организаторы «благочестивых передач». Подобное «меню», или, говоря другими словами, заданность телепроповедей, жестко запрограммирована. «Телевизионные евангелисты, — писал американский журнал «Ти-ви гайд», — это настойчивые и ничем не смущающиеся патриоты. У их патриотических чувств есть аспект, достойный одобрения, — горячая приверженность антикоммунизму и поддержка наращивания вооружений».
Джерри Фолуэллу сорок пять лет. У него строгое лицо, прямая фигура и напомаженные волосы. На стене кабинета — огромная фотография его семьи и карта Соединенных Штатов, сплошь утыканная красно-желтыми флажками: Фолуэлл отмечает города, которые он прибрал к рукам во имя Иисуса Христа. На входящих к нему Фолуэлл глядит совершенно бесстрастно. Ноги его слегка расставлены, руки крепко сжимают подлокотники кресла с высокой спинкой. Он хочет походить на известную статую Авраама Линкольна в Вашингтоне.
Но вот он совершенно преображается. Джерри Фолуэлл стоит перед тремя с половиной тысячами прихожан в баптистской церкви на Томас-роуд. Его жена Мейсел сидит за фортепьяно и играет мелодию «Я просто люблю любить господа». Телекамеры включены. В ярком свете юпитеров глаза Фолуэлла сверкают.
Они уменьшили налоги на доход с недвижимого имущества, а это означает, что мы закроем двери для хитрецов, паразитирующих на теле общества, — обращается он к миллионам телезрителей. — Хватит раздавать деньги налогоплательщиков безработным бездельникам. Мы по горло сыты радикалами, эмансипацией, отходом от основ».
Он произносит эти пламенные слова спокойно: Джерри Фолуэллу претит напыщенность. В добротном костюме-тройке, на фоне хористов, похожих на кукол, «отец» Джерри проповедует религию и распространяет правые политические взгляды. Он дает среднему американцу то, что ему нужно, — «простые ответы». Нет, он не пугает геенной огненной: лишние эмоции ни к чему. Но, как истинный жрец шоу-бизнеса, Джерри Фолуэлл обладает совершенным чувством ритма.
Я говорю вам: вы способны остановить моральное скольжение по наклонной плоскости, если откроете сердце Христу… Кто из вас может сказать, закрыв глаза и склонив голову: «Брат Джерри, я спасен»? Поднимите руки… Благослови вас бог… Кого из вас еще не очистила кровь Спасителя? Поднимите руки… Благослови вас бог… Я хочу, чтобы все, кто поднял руку, вышел вперед. Не бойтесь! Выходите! Придите! Какими бы неразрешимыми ни казались ваши проблемы. Придите! Славьте Иисуса!
Он произносит заклинания, а правоверные пробираются вперед. Повторение производит гипнотический эффект. Орган звучит все громче.
Идет передача «Час истинного, старого Евангелия». Ее пускают в самое дорогое вечернее время или по утрам — в воскресенье. При всем разнообразии передач, которые включают в себя эстрадные представления, комедии, духовные консультации, библейские чтения и полуторачасовую семейную беседу — и все это пять раз в неделю, — схема передач очень простая. Скажем, сначала передается вдохновляющая музыка, затем изображение горы Либерти и баптистского колледжа «Либерти». Затем экран заполняет лицо «преподобного» Джерри Фолуэлла. Целые полчаса он уговаривает слушателей присылать деньги. В нижней части экрана скользит номер бесплатного телефона.
Фолуэлл прежде всего и главным образом — предприниматель, специалист по организации зрелищ телевизионных, который раньше обращался к своей в значительной мере рабочей пастве, проповедуя сегрегацию и демонстрируя «христианских специалистов» по каратэ, которые могут крушить блоки льда голыми руками, а также «христианских чревовещателей» и человека, называвшего себя «самым высоким христианином в мире». В те времена он выдавал призы, чтобы собирать слушателей. Сейчас ничего этого не надо; паства собирается толпами, чтобы побыть с ним и спеть о «триумфах христиан» перед телекамерами, которые снимают их для передачи «Час истинного, старого Евангелия».
Сам Фолуэлл превратился в одного из лидеров в администрации Рейгана, в друга президента, которого восхваляет вице-президент, посещают сенаторы и министры. Его видное положение во многом обусловлено его политическими связями с Белым домом и правыми республиканцами.
Этот религиозно-политический альянс обоюдно выгоден: Рейган поддерживает Фолуэлла, а тот благословляет все, за что выступает президент.
Со своей кафедры в баптистской церкви Томас-роуд Фолуэлл говорит: «Все студенты, заканчивающие БКЛ, должны будут пройти курс в Центре по изучению сотворения мира и знать библейскую версию творения назубок! Мы считаем это основополагающей доктриной. Безусловно, необходимой, если мы хотим понять суть искупления, Евангелия — и, с другой стороны, «мирского гуманизма». Перед вами ректор учебного заведения, готовящего преподавателей, которые все до единого верят в версию о сотворении мира, рассказанную в библейской «Книге бытия». Абсолютно все наши люди каждый год подписывают заявление о вере, которым они подтверждают взятые на себя обязательства!»
Три года длилась борьба за официальное признание программы биологического образования БКЛ, дающее право выпускникам колледжа преподавать в государственных школах Вирджинии я работать в 35 других штатах, с которыми у Вирджинии есть взаимные соглашения. В проповедях Фолуэлл хвастался, что одобрение штатом программы преподавания биологии БКЛ позволит «сотням наших выпускников пойти в школы, чтобы преподавать теорию сотворения мира» и учить, что теория эволюции «ошибочна и глупа».
Венцом достижений Фолуэлла было объединение в 1979 году «новых правых» и религиозных правых и создание политического лоббистского органа его империи — «морального большинства». Подобно многим «новым правым» Фолуэлл выступает против правительственного вмешательства, но настоял на включении в платформу республиканцев положения, обязывающего выступать против абортов, в качестве условия для назначения на должности федеральных судей.
Фолуэлл занимается и международными проблемами, он поддерживает жесткую внешнюю политику. Так, он заявил слушателям программы «Час истинного, старого Евангелия»: «Я встретился с президентом, и мы говорили о Центральной Америке… Можете ли вы себе представить, чтобы в момент, когда марксистская, советско-кубинская экспансия приближается к нашим берегам на расстояние нескольких часов полета, президенту пришлось обращаться в палату представителей и умолять дать ему достаточно денег, чтобы передать их людям в этих странах, чтобы защитить их и не допустить падения Мексики и Центральной Америки».
На вопрос об «эскадронах смерти» в Сальвадоре Фолуэлл отвечает: «Мы должны поддерживать наших друзей, используя все наше влияние, чтобы улучшить соблюдение прав человека в их обществе… Все сводится к тому, какого негодяя мы поддерживаем — того, который выступает против нас, или того, который выступает за нас. У меня проблемы выбора нет».
Но есть люди, которых пугают Фолуэлл и его пропаганда, в том числе ряд менее консервативных евангелических и других церковных деятелей. Священник Тимоти Хили из Джорджтаунского университета несколько лет назад решительно осудил «моральное большинство», рейгановские сокращения бюджета и его внешнюю политику как «симптомы жестокости», которая «озлобляет» американское общество. Он сказал: «моральное большинство» — это голос ненависти. Оно занимает скорее негативистские позиции. Оно наслаждается риторикой осуждения. Оно специализируется на политических убийствах».
Сегодня Фолуэлл считает себя моральным судьей страны. С этих позиций он регистрировал в 1984 году избирателей по всей стране, выступая в поддержку своего кандидата — Рейгана. Он вдохновляет свое воинство, прибегая к резкому преувеличению различий между «нами и ими». «Демократическая партия, — говорит Фолуэлл, — находится во власти радикальных идей опасного меньшинства — социалистов, воинствующих феминистов, сторонников замораживания и т. п.!» Он, так же как и президент, убежден, что господь бог исключительно на стороне республиканской партии.
Фолуэлл бывает в Белом доме и молится на собраниях республиканцев. На съезде республиканской партии в Далласе в августе 1984 года он оказал серьезное влияние на разработку самой консервативной программы республиканцев за последние двадцать лет.
На протяжении многих десятилетий священнослужители высказывались по политическим проблемам и посещали Белый дом, но никто из них так безапелляционно не навязывал собственных политических взглядов: «Наш путь единственно верный». Фолуэлл прямо заявляет, что президент Рейган и вице-президент Буш являются «орудием божьим в возрождении страны». Соответственно Мондейлу он не давал «ни малейшего шанса быть избранным», называл его «величайшим лицемером».
Фолуэлл заявляет, что победа Рейгана — это и его победа: «Четыре года назад мы возложили все свои надежды на одного человека. Если бы он проиграл, мы были бы отброшены на четыре года назад. Мы все равно могли бы создать наше консервативное движение, но, очевидно, не так быстро. Победа помогла». Он заявляет, что тот, кто не поддерживает его взглядов, может не попасть в рай или… в законодательное собрание штатов, в суд или в Белый дом. Еще бы! Профессор теологии в Чикагском университете Мартин Марти утверждает, что «у Рейгана с Фолуэлл ом много общего, он почти инстинктивно играет на руку людям из «морального большинства». Решающий момент — это общность их примитивных взглядов на мир, примитивное его деление на добро и зло, между богом и сатаной, Христом и антихристом. Ничего среднего. Поэтому, если вы против молитв в школах, вы — враг». Священник Джон Бьюкенен, директор организации «Народ — за американский путь», называет фолуэлловскую политику «моральным маккартизмом».
Причем маккартизм Фолуэлла и всего «морального большинства» весьма воинственного свойства. Недаром журнал «Комментари» сравнил саму политизированную «электронную церковь» с «армией», а влиятельных телепроповедников вроде Фолуэлла с «генералами». За ними, пишет журнал, следует «когорта лейтенантов, которые ведут по местным телеобъединениям свыше 60 программ. Еще больше передач готовят «Крисчен бродкастинг нетуорк» (Си-би-эн), телевизионная сеть «Клуба Пи-ти-эл» и «Тринити бродкастинг нетуорк». Причем они составляют лишь видимую верхушку весьма широкой сети коммуникаций. На религиозных передачах специализируются более 300 радиостанций, сотни, а возможно, и тысячи других радиостанций продают много часов эфирного времени под религиозные передачи. Исключительно на религиозных передачах строят свои программы 36 телевизионных станций. Сотни коммерческих телестанций продают религиозным группировкам воскресное утро. «В Соединенных Штатах практически нет ни одного дома, куда бы электронная сеть не могла направить в обилии свои песнопения, молитвы, увещевания», — пишут профессор социологии Вирджинского университета Дж. Хэдден и священник Г. Суони.
Деятельность «новых христианских» группировок отнюдь не ограничивается участием в избирательных кампаниях и сбором финансовых средств в пользу своих сторонников. Они преследуют более широкие цели изменения всего морального климата в стране. Так, одной из них «моральное большинство» ставит задачу «выкорчевать из телевидения все, что они считают неугодным богу».
3 декабря 1980 года Фолуэлл и его ближайшие помощники собрались в Линчберге и провозгласили, что следующая их задача после успеха Рейгана на выборах состоит в «очищении телевидения». Как утверждал Фолуэлл, «моральное большинство» начинает широкую общенациональную кампанию с целью «изменить положение вещей» на телевидении. Если, говорит Фолуэлл, руководители телевизионных программ не изменят их содержание, то «моральное большинство» объявит общенациональный бойкот этих программ. Однако бойкотирование рассматривается лишь как начало. По словам одного из высокопоставленных представителей «морального большинства» в Калифорнии, конечная цель «преподобного» состоит в том, чтобы купить контрольный пакет акций телевизионных кампаний. В том-то все и дело: Фолуэлл стремится не просто изменить содержание телепрограмм, а добиться контроля над телекомпаниями. При этом, по словам того же должностного лица, Фолуэлл способен собрать сотни миллионов долларов, необходимых для покупки акций. Его могут поддержать в данном мероприятии богачи, в частности Н. Хант, К. Дейвис и другие.
По мнению большинства американских исследований, независимо от консервативных тенденций в других религиозных течениях «новые христианские правые» достигли к настоящему времени солидного влияния в общественно-политической жизни страны. Одно из свидетельств этому — быстрый рост числа членов организаций «правохристианского» толка. Так, только за 16 месяцев существования после своего основания в 1979 году организация «моральное большинство» собрала в своих рядах 72 тысячи священников и 4 миллиона верующих мирян и создала филиалы во всех 50 штатах. Комментируя бурную деятельность евангелистов на политическом поприще, журнал «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт» констатировал: «Беспрецедентная политическая священная война набирает в стране полную силу. На карту поставлена лояльность огромного контингента избирателей». Об этом свидетельствует и размах добровольных пожертвований телезрителей и радиослушателей на организацию религиозных трансляций, которые превышают баснословную цифру в один миллиард долларов в год.
Каким же образом Фолуэллу удается морочить головы стольким людям? Неужели все объясняется «временами религиозного пробуждения», когда, по словам профессора истории Уильяма Маклуглина, «целый народ пытается переосмыслить свои надежды, верования и ценности, чтобы справиться с бесчисленными проблемами, которые его преследуют»? В какой-то мере ответ на этот вопрос можно найти в стостраничном докладе «Религия в Америке в 1984 году», подготовленном в результате опросов общественного мнения, проведенных институтом Гэллапа. Американцы — люди в большинстве своем верующие, но не очень нравственные, говорится в докладе. Джордж Гэллап приходит, казалось бы, к парадоксальному выводу: «Значение религии среди американцев возрастает, однако в то же время их нравственные устои ослабевают».
Хотя число верующих американцев велико и большинство граждан говорят, что сейчас религия интересует их больше, чем пять лет назад, «во всех слоях общества наблюдается склонность к жульничеству и обману», заявляет Гэллап. «Две трети американцев считают, что за последние десять лет этический уровень в США снизился».
Явный парадокс, добавляет он, объясняется тем, что «в поведении лиц, принадлежащих к той или иной церкви, и тех, кто не принадлежит ни к какой церкви, разницы очень мало — все они с одинаковой легкостью лгут, обманывают и не брезгуют мелкими хищениями».
Тем не менее в поведении тех, кто имеет духовные устремления, и тех, кто в меньшей степени заботится об этой стороне жизни, существует огромная разница, причем первая категория ведет себя гораздо нравственнее. Применяя различные критерии, сотрудники института Гэллапа пришли к выводу, что к числу лиц, «живущих главным образом духовной жизнью», можно отнести всего 12 процентов населения США. Гэллап говорит, что эти люди представляют собой как бы совсем иную породу американцев: они «больше удовлетворены своей судьбой» и «чувствуют себя гораздо более счастливыми, чем другие», «они также больше дорожат семьей и терпимее относятся к другим расам и религиям» и «принимают ближе к сердцу задачу совершенствования общества, шире участвуют в различного рода благотворительной деятельности».
Большинство прихожан той или иной церкви, не столь ревностно придерживающихся нравственных принципов, относятся к категории «номинальных христиан», их поведение, с точки зрения этических принципов, мало чем отличается от поведения людей, не принадлежащих ни к какой церкви, заявляет Гэллап. Из этого следует, говорит он, что если желательно, чтобы моральный уровень американцев был приведен в соответствие с уровнем их интереса к религии, церковным общинам надо более активно заботиться об укреплении нравственности своих членов. При наличии столь высокого уровня религиозности, говорит он, создавшаяся в стране ситуация предоставляет американским церковным учреждениям «уникальную и беспрецедентную возможность направить этот усиливающийся интерес к религии на реальные дела, в соответствии с требованиями религии».
Как показали обследования, 90 процентов американцев верят в бога и придерживаются той или иной религии; 70 процентов американцев числятся прихожанами той или иной церкви; 60 процентов по крайней мере раз в месяц бывают в церкви, и 60 процентов говорят, что религия стала больше интересовать их, чем пять лет назад. Подавляющее большинство молится богу и верит в силу молитвы, хочет, чтобы их дети воспитывались в религиозном духе и чтобы религия играла более значительную роль в жизни общества. «Люди явно активнее ищут какую-то духовную опору в своей жизни», по свидетельству Гэллапа. Потеряв веру в способность правительства удовлетворить их нужды, люди, как показывают обследования, стали склоняться к мнению, что «религия может дать ответ на проблемы человечества», и большинство американцев «питают больше доверия к церкви, чем к другим основным институтам общества».
90 процентов американцев хотят, чтобы укреплению семейных уз придавалось больше значения и чтобы «к властям относились с большим уважением». Всего 12 процентов американцев хотят, чтобы в стране было больше терпимости по отношению к курильщикам марихуаны. Всего 20 процентов высказываются за большую «сексуальную свободу». «В какой-то степени я считаю, что наше обращение к религии вызвано разочарованием в своем образе жизни и полным отсутствием каких-то этических правил», — делает вывод Гэллап. Он цитирует данные, свидетельствующие о росте преступности, наркомании и алкоголизма, о склонности к мошенничеству в деловом мире, о росте числа разводов, а также сообщает, что каждый седьмой ребенок в США является внебрачным.
Таким образом, с одной стороны наблюдается усиление религиозности как реакция на кризисные явления внутри общества и политику администрации, а с другой — отход от традиционных церквей, которые не смогли помочь людям в решении мирских проблем. Но только ли вопросы веры поднимают ставки религиозных правых? И можно ли объяснить влияние «морального большинства» некой «альтернативой старой церкви»? Конечно, нет.
Империя Фолуэлла — это не только институт по «промыванию мозгов». Это прежде всего отработанная стратегия духовного насилия. Журналистка Мери Мерфи отправилась в родной город Фолуэлла.
Теперь здесь никого не оставляют в покое, — рассказывал один из жителей Линчберга. — И все из-за Джерри Фолуэлла. Он посылает своих людей ходить по домам и спасать наши души. А когда мы их прогоняем, они начинают охотиться за нашими детьми. Малыши приходят домой в слезах, плачут всю ночь, боятся, что попадут в ад, если не вступят в его церковь. Его самоутверждение зашло слишком далеко. И я хотел бы знать, может ли кто-нибудь остановить Фолуэлла?
На этот вопрос американская журналистка ответила: «Нет. Даже если, как мне кажется, бог завтра стукнет его по плечу». Но даже без ссылок на бога можно сказать, что «остановить» Фолуэлла так же трудно, как остановить всю американскую машину по переработке человеческого интеллекта в мозги, питаемые не кровью, а подслащенной водицей из дистиллятора.
Фолуэлл — это бизнес на суеверии, на предрассудках, на духовной опустошенности. Фолуэлл — это машина по изготовлению зеленых банкнот с надписью «В бога мы верим».
А верует ли сам Джерри Фолуэлл? Вопрос отнюдь не случайный. Верит ли и во что верит Джерри Фолуэлл — этот герой толпы, неутомимый пастырь христианского стада? «Наша основная задача — формирование христианского характера, — сказал Фолуэлл во время интервью все той же журналистке Мери Мерфи. — Воспитание начинается в детском саду, потом продолжается в школе и колледже. Мы убедились, что воспитанные таким образом дети не бунтуют…»
Евангелическая церковь сознавала силу средств массовой информации задолго до того, как Джерри Фолуэлл стал радиопророком. Ведь именно благодаря радио он «открыл для себя Иисуса Христа». Каждое воскресенье молодого Джерри насильно потчевали «Часом истинного, старого Евангелия».
«Мать знала, что я слишком ленив, чтобы встать и выключить радио», — рассказывал Фолуэлл. Вот так он и слушал долгие годы, пока не ощутил в душе «такой религиозный голод», что в восемнадцать лет впервые в жизни решил пойти в церковь. Холодным январским вечером 1952 года Фолуэлл поставил свой голубой «плимут-седан» на стоянке баптистской церкви на Парк-авеню. С ним приехал его лучший друг и собутыльник Джим Мун. В тот день была проповедь об аде и втором пришествии Христа. Фолуэлл и Мун сидели в первом ряду. Фолуэлла тронула манера проповедника. А еще ему очень понравилась пианистка в черном платье с белым кружевным воротничком. Ее звали Мейсел Пэйт.
Получасом позже Джерри «приобщился к вере». Через шесть лет он женился на Мейсел Пэйт и попросил ее играть в его собственной церкви. Но, «став верующим», он не забыл о силе средств массовой информации. «Если бы не радио, — говорит он, — я не был бы сейчас христианином». А не стань Фолуэлл христианином, он, конечно, не стал бы телезнаменитостью и преуспевающим бизнесменом.
Бизнес и церковь неразделимы. Отец Катани в костеле и конторе.
Будущий телепроповедник окончил духовный колледж и вернулся в родной Линчберг. Через неделю к нему пришли тридцать пять мирян, которые хотели открыть новую церковь в западной части города. Их капиталы составляли 1000 долларов. Фолуэлл нашел на Томас-роуд однокомнатный дом и назвал новую церковь Томас-роуд бэптист чёрч.
В тот первый год Фолуэлл был неукротим. Он все делал сам: подметал, пилил, строгал, проповедовал, доставал деньги. Он уговорил владельца здания оказать общине материальную поддержку. Это была его первая попытка раздобыть средства. «И до сих пор никто не умеет это делать лучше, чем он», — говорит Д. Мун.
Затем Фолуэлл купил карту города, воткнул булавку в район Томас-роуд и разбил весь город на примыкающие к нему зоны, завел папку с адресами всех жителей города и повел стремительное евангелическое наступление на дома ближних.
Тогда же он начал выступать по радио с получасовой программой. Через год конгрегация Томас-роуд бэптист чёрч насчитывала 864 постоянных члена, и Джерри Фолуэлл стал самым популярным проповедником Линчберга.
Доходы Фолуэлла поначалу были несколько ниже его ожиданий. Но к 1975 году он получал уже миллион в месяц. Затем сумма поступлений составила 32,5 миллиона. В его конторе новоиспеченные христиане с быстротой рабочих на конвейере распечатывали конверты с пожертвованиями. Попадались самые разные чеки от 450 до 14 долларов. Как-то раз за день набежало 339 тысяч. За неделю — 1 миллион 200 тысяч. «Это и есть удачная смесь земного и «вечного» преуспеяния», — писала «Уолл-стрит джорнэл».
Телеевангелисты все больше и больше привлекают внимание молодежи. Это и помогает Фолуэллу развернуться. Ведь молодые люди скорее станут слушать «свежего человека» Фолуэлла, чем, скажем, признанную суперзвезду телеевангелизма Билли Грэхема, который слишком ассоциируется с Ричардом Никсоном, так долго поддерживаемым этим проповедником.
«С тех пор, как я его знаю, в Джерри всегда жил жесткий дух конкуренции, — говорит Джим Мун, священник Томас-роуд бэптист чёрч, помощник Фолуэлла. — Он всегда выигрывал, за что бы ни брался. Поднимался наверх, как сливки. Для него нет непреодолимых препятствий».
В 1971 году, пытаясь найти средства для баптистского колледжа и для развертывания в общенациональном масштабе радио- и телепрограмм, Томас-роуд бэптист чёрч продала своим покровителям и членам общины облигации на сумму 6 миллионов 60 тысяч долларов. Через полтора года комиссия по надзору за финансовыми операциями выдвинула против церкви обвинение в мошенничестве и неплатежеспособности.
Фолуэлл публично выразил свое негодование. Подобная шумиха, по его словам, могла «пагубно отразиться на авторитете церкви», поставить под угрозу новые денежные поступления, а значит, и «нашу способность рассчитаться с долгами и выполнить взятые обязательства». Хотя тогда и не удалось уличить Джерри Фолуэлла в мошенничестве, но ходят слухи, что его долги были выплачены членами общины, которым для этого пришлось заложить свои дома.
«С юридической точки зрения, тут все гладко, — сказал один из жителей Линчберга, — а вот с моральной, по-моему, не очень…»
…Обычное воскресное утро. Стоянка у Томас-роуд бэптист чёрч забита туристскими автобусами, фургонами: утром здесь будут снимать фолуэлловскую программу «Час истинного, старого Евангелия». Пока правоверные покупают в киоске Библии, Джерри Фолуэллу в парикмахерской моют голову, делают укладку и спрыскивают одеколоном. В десять тридцать, за полчаса до выхода в эфир, он стоит у амвона и призывает верующих делать пожертвования.
С кафедры Фолуэлл обрушивается на современные нравы. В их падении далеко не последнюю роль, по его мнению, играют радикальные политические партии и молодежные выступления шестидесятых годов. Джерри Фолуэлл призывает вернуться к эре маккартизма и зарегистрировать всех коммунистов. Он идет даже дальше, предлагая «написать это у них на лбу». В таком же духе он отзывается и о любой попытке американского правительства нормализовать отношения с Кубой.
Панамский канал — это политика, поправка к конституции о равных правах — вопрос морали, — говорит Фолуэлл. — Коммунисты — безбожники, следовательно, они виновны в упадке морали.
И он снова просит о пожертвованиях. Ему нужны деньги.
— Для каждого, кто застрахует одного из наших студентов на 100 долларов, у нас в фойе есть бесплатные Библии.
Деньги на летний лагерь «Трежер айленд»… «Библейский клуб»… Транспорт… Средства массовой информации, которые съедают добрых 13 миллионов годового дохода церкви… Образование… Миссионерский хор, путешествующий по Австралии, Южной Корее и Японии…
— Пока вы заполняете бланки пожертвований, — говорит Фолуэлл, — не забудьте о моей просьбе: в каждой молитве просите господа, чтобы он даровал нам 4 миллиона долларов на строительный фонд…
Зажглись юпитеры: до выхода в эфир осталось шестьдесят секунд. У пульта режиссера все пришло в движение.
— Такое дело, ребята, — Джерри говорит режиссеру. — Первая камера меня не слышит, четвертая все время уходит в сторону. Пока есть время, давайте помолимся.
Он преклоняет голову.
— Отец небесный, благодарим тебя за то, что ты дал нам телевидение. Пусть вся аппаратура работает нормально, чтобы мы могли отснять программу, достойную сына твоего Иисуса Христа… Включайте запись!
Патриархом электронного евангелизма, «пионером телепроповеди» в США считают баптистского пастора Билли Грэхема. Благодаря ему «богоугодный жанр» был поставлен на конвейер коммерческого телевидения.
Радиопрограмму «Час решения», которую ведет Грэхем, транслируют сотни радиостанций. Ее ежедневно слушают миллионы людей. Под тем же названием идут и телепрограммы пастора. 235 телевизионных студий показывают сделанные по его заказу фильмы. Сочинения Грэхема издаются огромными тиражами. Большой популярностью пользуется Библия с его предисловием. Тираж издаваемого им на пяти языках журнала «Дисижн» достиг четырехмиллионной отметки.
При проповедуемой Грэхемом евангельской бедности такого размаха деятельности вряд ли можно было бы достигнуть. Как саркастически заметил американский публицист Ларри Кинг, «сколачивание больших денег для самозваных толкований политической идеологии небес стало неотъемлемой частью «американского образа жизни». Колоссальные гонорары позволяют Грэхему держать штат из 400 сотрудников. Расходы возглавляемой им организации составляют около 16 миллионов долларов.
Американская пресса называет баптистского пастора одним из самых влиятельных религиозных лидеров нашего столетия. Не секрет, что эти лавры Билли Грэхем снискал как организатор «крестовых походов» против «сатанинского вероучения», как он сам называл коммунизм. На протяжении многих лет главной формулой его проповедей были слова: «Мы можем быть уверены: бог на нашей стороне, поскольку мы враждебны коммунизму».
За труды на ниве антикоммунизма Грэхему прощали и обвинения современной Америке в «кризисе духа», и обличение хронических болезней американского общества. В Белом доме прекрасно понимали, что за «критикой» капитализма, которой евангелист нашпиговывал свои проповеди, всегда стоял «стопроцентный патриотизм».
Поездка Билли Грэхема в Москву для участия во всемирной конференции «Религиозные деятели за спасение священного дара жизни от ядерной катастрофы» вызвала, по словам журнала «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт», «целую бурю полемики». С поездкой проповедника в Москву в Белом доме и американских клерикальных кругах связывали большие опасения. Западные журналисты уже приготовились расписывать «ужасы» преследования верующих в нашей стране. Но Билли Грэхем неожиданно охладил пыл «защитников» советских верующих, заявив, что в СССР «куда больше свободы, чем некоторые американцы могли бы себе представить». «Сотни, тысячи церквей открыты, — сказал Грэхем на пресс-конференции. — Здесь церковь свободна».
Американская пресса немедленно приклеила своему недавнему кумиру ярлык «красного». Обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс» обвинил Грэхема в том, что тот «просто-напросто раболепствует перед Кремлем». Многие средства массовой информации нашли причину того, что пастор «перестал говорить правду». Журнал «Ю. С. ньюс энд Уорлд рипорт», например, писал: «Грэхем дал понять, что отказался от критики в надежде, что ему разрешат вести крестовый поход по Советскому Союзу — план, который американские эксперты считают очень маловероятным. Видимо, проповедника соблазнило внимание прессы к конференции, организованной Кремлем с пропагандистскими целями, чтобы обвинить Запад в гонке ядерных вооружений».
Каким образом атеистическое правительство может собрать представителей практически всех мировых религий ради собственной политической выгоды? На этот вопрос в американской прессе ответа не было. Что же касается Билли Грэхема, то для него, судя по всему, собственный авторитет оказался важне® дешевой политической игры, на чем настаивал официальный Вашингтон. Известно ведь, что сам вице-президент США Дж. Буш пытался препятствовать поездке пастора в Москву.
Грэхем «провинился» не только в том, что отказался выступать по предложенной ему пропагандистской «болванке», он еще и поставил под сомнение религиозную свободу в самих Соединенных Штатах. В СССР «я чувствовал полную свободу говорить то, что хочу, — заявил пастор. — Вы не найдете ничего подобного в моем родном городе Шарлотт в Северной Каролине. Положение со свободой религии в США ужасающее».
Понятно, что после подобных заявлений священник был подвергнут остракизму. Первый ушат грязи вылили на него еще в Москве корреспонденты западных изданий. В США эта кампания активизировалась.
«Грэхем смотрит сквозь розовые очки на советскую систему», — с возмущением писала «Интернэшнл геральд трибюн» и недвусмысленно намекала, что пастора «подкупили»: он, дескать, «объедался черной икрой, которую подавали при всякой трапезе» и ездил исключительно на «Чайке», хотя остальные религиозные деятели «вынуждены были довольствоваться автобусом».
«Конечно, он просто продался русским!» — выкрикнул на пресс-конференции обозреватель Си-би-эс Билл Мойере.
«Это, конечно, относится не ко мне, — ответил Грэхем, — но Билл Мойере, вне всякого сомнения, хорошо знает, как это бывает. Он достаточно часто пирует с властями, и заплатил им достаточно, чтобы стать политическим комментатором».
Действительно ли Билли Грэхем Изменил свои взгляды? Более того — стал «красным»? Что же с ним произошло? — спрашивали более серьезные деятели в США. Ответ на этот вопрос, видимо, нужно искать не в самом проповеднике и его московских впечатлениях. И уж, конечно, не в банке с черной икрой. Изменение позиции Грэхема — результат тех изменений, которые произошли в последние годы в самой американской церкви.
Десятилетиями лидеры различных церквей США призывали верующих к «крестовому походу» против социализма. «В случае успеха, — внушалось пастве, — вас ждет награда, которую можно сравнить разве что с обещанным в Библии вечным блаженством». Поэтому и военные приготовления пентагоновских ястребов по переустройству мира признавались как дела вполне «богоугодные». Размах движения за мир заставил призадуматься многих. В том числе и верующих, которые постепенно стали включаться в кампанию протеста против безответственной и опасной милитаристской политики Вашингтона. До сознания людей наконец дошло, что установление «паке американа» путем ядерного устрашения народов — не более чем плод больной фантазии. Что постоянное наращивание ядерных вооружений может привести лишь к краху, соизмеримому разве что с масштабами библейских катастроф. Многие прихожане поняли, что угроза ядерной войны гораздо реальнее всех разговоров о приходе дня «страшного суда».
О войне и мире заговорили не только на политических митингах, но и в церквах, на религиозных собраниях. Пока в кулуарах высшей церковной иерархии шел спор, вправе ли священнослужители вмешиваться в решение политических вопросов и не ослабит ли пацифистское движение влияние церкви, вызывая раскол в ней, некоторые пасторы, монахини и миряне решили по-своему бороться против наращивания ядерных арсеналов.
Архиепископ Сиэтла Реймонд Хандхаузен стал платить лишь половину причитавшихся с него налогов в знак протеста против расположения в его епархии базы ядерных подводных лодок. Священник заявил, что он отказывается платить ту часть федерального налога, которую прикарманивает Пентагон. Епископ города Амарильо в Техасе Лерой Мэттисен выступил с осуждением местного завода «Понтекс», изготовляющего ядерные боеголовки. Он призвал рабочих-католиков этого предприятия поискать себе другую работу — «на мирной ниве».
В городе Гроутон, штат Коннектикут, были осуждены девять католиков за попытку повредить атомную подводную лодку. Суд не принял во внимание то обстоятельство, что действие носило чисто символический характер. В Денвере двух монахинь также привлекли к судебной ответственности лишь за то, что они проникли на завод ядерного оружия в Роки-Флэтс с плакатами, на которых было написано «Дахау» и «Фабрика смерти». Известного священника-иезуита Дэниэла Берригана ожидало тюремное заключение от 5 до 10 лет за попытку — опять же символическую — повредить боеголовки ракет на одном из заводов Пенсильвании. Епископ Сан-Франциско Джон Куинн призвал врачей и медсестер городка не создавать резерва больничных коек, как того требуют из Пентагона: медицина окажется бессильной устранить последствия ядерного пожара.
Американская пресса пыталась представить все эти факты как бунт одиночек. Но говорят они о другом. Многие священники, которые еще несколько лет назад смиренно принимали ядерное оружие и пели здравицы в честь президента, сегодня все активнее включаются в антиядерное движение и призывают к этому свою паству.
В июле 1981 года была составлена специальная комиссия под председательством тогдашнего епископа Цинциннати Джозефа Бернардина (назначенного кардиналом-архиепископом Чикаго. — Авт.) для подготовки текста единого пастырского послания о ядерной войне. Поскольку взгляды членов комиссии представляли собой широкий диапазон — от активно пацифистских до откровенно «ястребиных», дискуссия в пастырском послании выплеснулась в среду рядовых верующих.
Когда протест в религиозной среде против роста военного бюджета страны, против гонки вооружений, по мнению Белого дома, стал «слишком активным», сам президент решился публично выступить против позиции «мятежных» прелатов. Для начала Рейган поднял на ноги «своих католиков». Началась фронтальная пропагандистская контратака. Министр ВМС США Джон Леман тут же сочинил язвительную статью в «Уолл-стрит джорнэл». Его собрат по вере — помощник президента по национальной безопасности Уильям Кларк также не отмалчивался. Он направил два пространных письма каждому из американских прелатов. Кларк упрекал епископов в «глубоко неправильном понимании» американской политики. «От имени» президента Рейгана, госсекретаря Шульца, директора Агентства по контролю над вооружениями и разоружению Ростоу и других правительственных должностных лиц У. Кларк сетовал по поводу того, что проект пастырского послания не содержит «описания или хотя бы упоминания о серьезных усилиях Соединенных Штатов в области контроля над вооружениями». Далее он привел список «миролюбивых инициатив» администрации, на деле направленных не на замораживание ядерных арсеналов, а на достижение военного превосходства над Советским Союзом, а значит, совершенно неприемлемых для нашей страны.
Давление со стороны правительства и консервативно настроенной части епископата в конце концов сказалось на изменениях в проекте послания. Как отмечал военный обозреватель «Вашингтон пост» М. Гетлер, в последней редакции этого документа его сделали более «гибким с тем, чтобы учесть взгляды администрации Рейгана и консервативных священнослужителей, которые хотят проявления большей твердости в отношениях с Москвой». Переработанный текст проекта «смягчает язык более ранних версий, в которых фактически содержалась поддержка движения за замораживание ядерных арсеналов», — констатирует газета.
Что же осталось в тексте пастырского послания, которое было принято епископатам?
Его суть сводится к отстаиванию «моральной стороны» войны, причем сама возможность войны не отрицается. «Ядерное оружие нельзя ни при каких условиях использовать против гражданских объектов, и этот запрет распространяется на промышленные и даже военные объекты, уничтожение которых «косвенно» повлечет за собой множество жертв среди гражданского населения», — говорится в документе. Дескать, предупредить нужно не саму войну, а «истребление людей, не участвующих в военных действиях». В таком случае война «морально оправдана»?
Второе важное утверждение касается «первого ядерного удара». По мнению епископов, обычная война «предпочтительнее» ядерной. Мол, если на Соединенные Штаты нападут (а такая возможность не исключается) с использованием обычных вооружений, «нужно противодействовать неядерными средствами». Это тоже «морально».
И наконец, об отношении епископов к тезису Вашингтона о необходимости «ядерного устрашения» СССР. Сам тезис не вызывает у католических прелатов сомнений. «Ядерное сдерживание (устрашение) приемлемо, — говорят они, — но в рамках постепенного разоружения». В документе нет ни призыва к правительству немедленно начать разоружение, ни осуждения ядерных амбиций вашингтонских политиков.
Таким образом, речь идет о документе, содержание которого сведено к призыву ограничить возможный военный конфликт дуэлью военных с применением исключительно обычных видов вооружений, к абстрактному призыву «крепить мир», исходя из христианской любви к ближнему. «И советский народ, и его руководители, — люди, созданные по образу и подобию божьему, — говорят епископы. — Творческая дипломатия и божий промысел откроют путь к переменам, которые трудно даже вообразить себе сегодня». Дескать, надейтесь на бога, только в его силах предотвратить ядерный апокалипсис.
И все же это был серьезный шаг вперед в сравнении с той позицией, которую занимала церковь, скажем, в годы вьетнамской войны. Изменения, произошедшие в сознании верующих, и отразились в пастырском послании, которое шло во многом вразрез позиции, занятой администрацией Рейгана в военной области. «Принятое католическими епископами пастырское послание, — писала газета «Нью-Йорк таймс», — осуждает ядерную войну и призывает предпринять усилия, направленные на то, чтобы избавить мир от ядерных вооружений. 50 миллионов американских католиков рассматривают решение епископов как наиболее мудрый и решительный шаг в социальной области за всю историю американской церкви».
«Ядерное оружие ставит особенно острые нравственные проблемы перед католиками Америки, — говорилось в пастырском послании. — Как граждане, мы хотим подтвердить нашу верность своей стране и ее идеалам, но мы также и граждане мира. Хотя и другие страны тоже обладают ядерным оружием, нам нельзя забывать, что Соединенные Штаты первыми создали и использовали его. У нашей страны сейчас так много этого оружия, что это может создать угрозу дальнейшему существованию цивилизации. И американцы разделяют ответственность за создавшееся положение и не могут уклоняться от ответственности за то, чтобы изменить его».
К пониманию такой гражданской ответственности пришел в результате долгой идейной эволюции и баптистский пастор Билли Грэхем. Он не сделался «красным», как уверяли современные маккартисты. Но возросшая опасность ядерного апокалипсиса заставила победить в нем здравый смысл, преодолев религиозные и политические предрассудки.
Побывав вновь в СССР в сентябре 1984 года, Билли Грэхем провел пресс-конференцию, на которой, в частности, сказал: «Разрушительные вооружения способны уничтожить мир и не оставить человечеству никаких шансов на выживание. Мы живем в очень сложный и опасный период истории. Поэтому я убежден, что контакты между СССР и США играют важную роль в деле достижения взаимопонимания, помогают в нашей общей задаче — обеспечению мира на нашей планете».
Грэхем рассказал, что дни, проведенные в Советском Союзе, стали для него «одними из самых незабываемых».
«Я имел возможность встречаться с самыми разными людьми в различных городах страны, — сказал пастор. — На меня произвели впечатление теплота и дружеское отношение. Удивительное гостеприимство, которые я ощущал всякий раз, когда общался с советскими людьми».
Грэхем сообщил, что по возвращении из СССР позвонил президенту Рейгану и госсекретарю Шульцу, изъявив готовность поделиться с ними своими впечатлениями, наблюдениями и мыслями. Но в Белом доме оказались слишком заняты, чтобы выслушивать «красного» Грэхема.
Святая Клара, которую считают покровительницей телевидения, кажется, тоже начала отворачиваться от «строптивого» проповедника. Это и понятно: в фаворе ультраправый Джерри Фолуэлл и «моральное большинство». Вот только разделяют ли его взгляды действительное большинство американцев, как верующих, так и атеистов?..