Гакс надвигался на Матушку Гусыню. Но пожилая дама и не думала отступать.

— Неужели ты полагаешь, что можешь победить меня? А ну-ка: жили-были, жили-были… — завела она.

— Здесь кто-то говорил о стихах? — послышался гулкий голос из-за моста.

Я повернул голову и увидел дракона Хьюберта, мягко садящегося на речную гладь. На его синей чешуйчатой спине удобно устроилась прекрасная Эли. Что-то в ней появилось новое… Может, все дело в этом небесно-голубом платье? Или белокурые волосы уж очень отросли? Они совершенно скрывали мощную шею дракона. Правда, вся эта сказочная канитель совсем заморочила мне голову, так что я уже ни за что не поручился бы.

— У нас есть для вас кое-что получше стихов! — похвастался дракон. — Давай, Барышня!

И прелестная Эли пропела своим чистым голоском:

Барышня пританцовывала на спине дракона, а тот хлопал крыльями в такт.

— Если это — лекарство, я предпочту болезнь, — пробормотал Снаркс.

— А что вы вообще тут делаете? — строго спросила Матушка Гусыня Барышню и Дракона, совершенно позабыв о Гаксе. — Вам было велено ждать по ту сторону моста!

— Вот как? — удивился дракон. — Жаль, что нам никто об этом не сказал! Мы бы подчинились режиссеру. Мы ведь народ театральный!

— Я собиралась дать вам роли, которые стали бы вершинами вашей карьеры! — Матушка Гусыня сердилась все больше и больше. — На вас строилась кульминация моей сказки!

— Что вы говорите! — недоверчиво улыбнулся дракон. — То-то я думаю: чего это мы сидим и бубним эту дурацкую присказку — «жили-были, жили-были…»? И вдруг — р-раз! Мы вспомнили, кто мы такие и зачем сюда явились. А потом мы услыхали, что здесь что-то происходит, ну и отправились посмотреть, в чем дело!

— Точно! — подтвердила Эли. — Барышня и Дракон всегда в гуще событий!

— Что ж, на этот раз вы пожалеете, что оказались в гуще событий! — И Матушка Гусыня воздела руки, явно собираясь колдовать.

Гакс с жутким воем кинулся на нее.

Все случилось быстро — я не успел сообразить, что происходит. Секунда — и здоровяк демон взмыл в воздух и полетел на Матушку Гусыню. Когда его смертоносные когти уже нависли над головой старой дамы, демон вдруг сделал сальто в воздухе и упал навзничь прямо в грязь.

— Вот зануда! — сквозь зубы процедила Матушка Гусыня. — Да я таких, как ты, пятерых на завтрак съем! Как ты думаешь, почему Голоадия вынуждена была заключить со мной договор?

Вспомнив, как обстоят дела, я похолодел. Беда даже не в том, что мы пленники Матушки Гусыни, а в том, что эта женщина взяла в союзники орду Голоадских демонов, которые в своих гнусных целях собираются завладеть наземным миром. Учитель и его коллеги-волшебники из Вушты послали меня и моих товарищей в Восточные Королевства, чтобы мы договорились с Матушкой Гусыней. Сам великий Эбенезум страдал от ужасной болезни: он начинал неудержимо чихать, как только поблизости появлялось что-нибудь волшебное. Этот недуг сделал его легкой добычей для демонов Голоадии, так что, если мы не сумеем заручиться поддержкой таинственной правительницы Восточных Королевств, конец наземному миру! И вот, когда мы нашли ее, оказалось, что она уже вступила в сговор с темными силами.

Неужели не осталось никакой надежды спасти Вушту и весь остальной наземный мир от вечного владычества Голоадии? Я едва подавил вопль отчаяния. Сейчас нельзя быть малодушным! Да уж, подумал я, пытаясь успокоиться и подойти ко всему здраво. Как бы поступил на моем месте мудрейший Эбенезум? Очень просто! Я точно знал: он бы не струсил и до конца шел бы к своей благородной цели. Значит, выбора нет. Я должен найти способ заставить Матушку Гусыню изменить свое решение.

— Да уж! — воскликнул я, обращаясь к пожилой даме, все еще гневно взирающей на поверженного Гакса. — Я хотел бы поговорить с вами об этом самом договоре.

— А? — Матушка Гусыня поглядела на меня как на насекомое, жужжащее над ухом. — А-а! Это ты, Вечный Ученик! Ну-ну, не утруждай свои слабенькие мозги всеми этими премудростями. Матушка Гусыня сама знает, что для тебя лучше.

— Вот как? — Признаться, я был шокирован. Слабенькие мозги? Пожалуй, с этой старухой нелегко будет договориться!

Гакс, при помощи Бракса восставший из грязи, ткнул в своего помощника когтистой лапой и скомандовал:

— Давай!

Бракс вытащил из заплечного мешка барабан и принялся отбивать такт. Гакс продекламировал:

Для устрашения демон похрустел суставами узловатых пальцев.

Матушка Гусыня зевнула:

— Как же ты меня утомил! При чем здесь твоя ярость? Мы здесь для того, чтобы разыгрывать сказки!

Волосатый верзила в зеленой кепке потрусил к своей хозяйке.

— Кстати, о сказках! — залопотал он. — Я знаю, как усилить впечатление от вашего действа.

Матушка Гусыня хмуро уставилась на волосатого. Взгляд не предвещал ничего хорошего.

— Гм-м, — заерзал волосатый, бросив косой взгляд на меня и приподняв свою кепчонку, — простите, мы, кажется, незнакомы. Волк. Джеффри Волк.

Я уже собирался назвать свое имя, когда Хьюберт с шумным плеском взлетел, взбаламутив реку.

— Но вы еще не видели, как мы играем! — воскликнул Дракон. — Сейчас самое время посмотреть! — И Дракон танцевальным шагом направился к нам. Земля под ним дрожала.

Скорбно глядя вдаль, Матушка Гусыня произнесла:

— За что мне все это?

— Вот и я задаю себе тот же вопрос! — подхватил Снаркс.

— Покажем им наш последний танцевальный хит? — воскликнула Эли.

— Они просто попадают! — согласился Дракон. — Три-четыре!

Эли вскочила на спину дракону, аккуратно перевесив свои длинные косы на одно плечо, чтобы они ей не мешали, и артисты запели дуэтом:

Матушка Гусыня страдальчески смотрела на танцующих. В лице у нее не осталось ни кровинки.

— Все, что я хочу, — творить! — простонала она. — И вот, пожалуйста!

Барышня и Дракон безжалостно продолжали:

В доказательство своих слов Дракон с Барышней потоптали вокруг немало кустов, после чего решили повторить первый куплет:

— Двадцать три года, — горестно причитала Матушка Гусыня, — двадцать три года я занимаюсь этим, и никогда прежде, никогда, никогда… — Она осеклась. Дело в том, что как раз в этот момент Эли начала танцевать между пальцев ног дракона, а тот принялся подражать пению птиц.

Матушка Гусыня печально покачала головой:

— Говорила мне мама: «Лучше займись чем-нибудь другим!» Например, Общим Колдовством. Это же верный кусок хлеба на всю жизнь. Одни приворотные средства чего стоят! На них же разбогатеть можно. Так нет же! Из-за своего призвания я вынуждена иметь дело с подобными персонажами.

А Барышня и Дракон уже перешли к следующему куплету:

Гакс Унфуфаду громко чихнул.

Матушка Гусыня потерянно озиралась, как будто надеясь найти поблизости что-то такое, что поможет придать происходящему хоть какой-то смысл. Какое забавное превращение! Сильная женщина, хозяйка в своих владениях, теперь она выглядела как турист, потерявший путеводитель. Минуту назад она расправилась с могучим Гаксом, как с жалкой мошкой. И вот теперь почти повержена Барышней и Драконом!

Конечно, я и раньше знал артистов в деле. Как говаривал демон Снаркс: «Когда смотришь на выступление Барышни и Дракона, слово „развлечение“ приобретает для тебя какой-то новый, неведомый доселе смысл». У Матушки Гусыни почти не было шанса устоять против Барышни и Дракона. И все-таки забавно: как легко они ее скрутили! Самое время побеседовать с ней.

— Да уж, — осторожно начал я, когда актеры перешли к следующему куплету, — я только хотел спросить…

— В чем же моя ошибка? — взволнованно перебила меня Матушка Гусыня. — Сказать по правде, я с самого начала чувствовала себя неуверенно. Взять хотя бы имя: Матушка Гусыня! Да нет, неплохое имя, но нет в нем… изюминки, что ли! Если хочешь, чтобы твои сказки остались на века, нужно брать запоминающийся псевдоним. Ты согласен?

— Э-э… Да, пожалуй… Но я хотел поговорить о Вуште…

— Может быть, что-нибудь более величественное? Например, Матушка Лебедь?

— Да-да, очень мило, — поспешил согласиться я. — Но я хотел все-таки насчет пакта с Голоадией…

Она недовольно наморщила нос:

— Нет, пожалуй, Матушка Лебедь — это слишком претенциозно. Может быть, лучше взять какую-нибудь скромную птичку, известную всем? Скажем, Матушка Воробьиха? Нет! Простовато. А может, Матушка Кряква? — Она отрицательно затрясла головой, едва успев вымолвить это.

Между тем Барышня и Дракон продолжали (да будет ли конец этой песне?):

Этим темпераментным восклицанием Барышня и Дракон закончили свое выступление и раскланялись.

— Все? — прошептала Матушка Гусыня. — Неужели все?

— Зрители разочарованы и не хотят нас отпускать? На бис? — предложил Дракон.

— Нет! Нет! — испуганно загалдели зрители.

— Да уж, — поспешил я вмешаться. Больше всего на свете мне хотелось убрать куда-нибудь этих двоих, чтобы спокойно поговорить с Матушкой Гусыней. — Вы только испортите впечатление от выступления, если растянете его. Пусть оно запомнится нам, как яркая, короткая вспышка!

Хьюберт величаво кивнул:

— Пожалуй, Ученик прав.

Матушка Гусыня тоже кивнула и произнесла снова окрепшим голосом, в котором чувствовалась былая властность:

— И кроме того, если вы попробуете еще раз исполнить нечто подобное, я сотворю заклинание, налагающее печать молчания. — Она погрозила Хьюберту тонким и изящным, несмотря на возраст, пальцем. — Подумай хорошенько, улыбается ли тебе прожить остаток жизни молчаливым драконом.

— Печать молчания? — отшатнулся Хьюберт. — Молчаливым драконом?

Эли понимающе закивала:

— Ты что, не понимаешь? Она никогда не бывала в театрах Вушты и явно боится театральной среды!

— Вот это да! — вздохнул Дракон. — Что ж, со многим приходится мириться, когда гастролируешь в провинции.

— Отлично, — подытожила Матушка Гусыня. — Я рада, что мы поняли друг друга. Признаться, ваши песня и танец застали меня врасплох. Но теперь я готова к любым сюрпризам. — Она рассеянно щелкнула пальцами, не то колдуя, не то просто так. — Помните: если я еще услышу что-либо подобное Драконьему Галопу, вы проститесь со своими голосовыми связками.

Из ноздрей остолбеневшего дракона вырвались две жалкие струйки дыма. Этой женщине удалось невозможное — заткнуть рот Хьюберту! Тут Матушка Гусыня сочла возможным улыбнуться. Наконец-то у нее улучшилось настроение. Самое время поговорить!

— Да уж, — в который раз начал я. — Теперь, когда эта маленькая проблема решена, не могли бы мы серьезно поговорить?

— А? — Очевидно, она совсем забыла обо мне. — Ах, это ты, Вечный Ученик! Да, я тут разоткровенничалась с тобой… Ничего, за меня не волнуйся. Я уже вполне оправилась. Пора приступать к новой сказке.

— Вот как? — беспомощно пробормотал я. Неужели она сейчас уйдет? А ведь я был так близок к успеху! Еще немного — и она бы меня выслушала! — Но как же…

— Ну-ну, не перебивай Матушку Гусыню. Веди себя хорошо, как полагается послушному сказочному персонажу. И не расстраивайся. — Она снисходительно усмехнулась. — Тебе надо экономить силы! Я тут кое-что для тебя придумала… — Она подбоченилась и по-хозяйски оглядела всех собравшихся. — Первые две сказки не удались, но я всегда учусь на ошибках. Замысел был мелковат! Ты и твои товарищи все время выламывались из узких рамок своих ролей. Довольно! Я намерена сочинить сказку, в которой всем будет просторно. — Она порывисто вздохнула. — Если получится, это будет истинный шедевр!

— Достойная цель! — поддакнул Джеффри Волк. — Но вы только подумайте, насколько мощнее станут ваши сказки, насколько символичнее, если в них будут фигурировать говорящие волки! На них будут воспитываться многие поколения…

Матушка Гусыня вздохнула:

— С меня довольно советов! Может, все-таки отдать тебя Ричарду, а? Хотела бы я знать, что говорящему волку делать в сказке?

— Что делать? — Джеффри засмеялся лающим смехом. — Послушайте, мадам, есть тьма примеров! Взять хотя бы историю про маленькую девочку, которая шла через дремучий лес с корзинкой пирожков для своей больной бабушки. А в это время волк, представьте, съел эту самую бабушку и окопался в ее домике…

Матушка Гусыня взглянула на Волка с интересом и даже с некоторым уважением:

— Вот как? Недурно, совсем недурно. Это хорошо: девочка, бабушка… Семейные ценности! И дремучий лес, и корзинка с пирожками… Все это создает нужный колорит. А то, что волк съел бабушку, удовлетворяет здоровую детскую потребность в жестокости. Ну а дальше что там?

Джеффри улыбнулся, довольный похвалой:

— Как что? Дальше я съем и девочку тоже! Правда, здорово?

— И девочку тоже? — скривилась Матушка Гусыня. — Да кто захочет слушать такую сказку?

— Что вы хотите этим сказать? — возмутился Джеффри. — Эта сказка очень популярна среди волков.

— Если хочешь получить хорошую сказку, сочини ее сама! — подвела итог Матушка Гусыня и снова полезла вверх на холм.

Джеффри Волк понуро потрусил за ней.

У меня не осталось никакой надежды. Не удалась даже попытка уговорить ее сменить союзников. Как заставить ее понять нас, когда она слушать ничего не желает? Но и теперь я не позволил себе поддаться отчаянию. Память постепенно возвращалась, и когда Матушка Гусыня обозревала собравшихся вокруг нее персонажей, я делал то же самое. Я смотрел и постепенно вспоминал. Вот они, мои спутники: Домовой Тэп, Хьюберт, Эли и трое демонов: Снаркс, Гакс и Бракс. Кажется, был еще кто-то… Куда, например, подевался Хендрик? Огромный рыцарь появился один раз во второй сказке и предупредил меня о «проклятии» на мосту. Но с тех пор как ко мне вернулась память, я его не видел. Наверняка Матушка Гусыня запихнула его в какой-нибудь медвежий угол и держит там про запас. Но кроме него были и другие, и с тех пор как мы здесь, я их вообще не видел.

Один из них — влюбленный единорог, последовавший за мною в надежде когда-нибудь все-таки положить свою голову мне на колени. Но он-то родился в Восточных Королевствах и знал Матушку Гусыню еще до нашего прихода сюда. Вполне возможно, что он и умел противостоять ее чарам.

И я вовсе не застрахован от встречи с ним в следующей сказке, равно как и с Семью Другими Гномами, которых, правда, я бы не назвал своими друзьями и даже просто спутниками, поскольку мы познакомились уже в Восточных Королевствах. Правда, они пытались, хоть и безуспешно, защитить меня от Матушки Гусыни.

Надо было смириться с тем, что здесь шагу не ступить без ведома хозяйки — сказочницы Матушки Гусыни. И за кажущейся полной неразберихой явно стоит некий план. Я понял это потому, что еще один человек сейчас отсутствовал и, похоже, вообще не подвергся воздействию Матушки Гусыни. Это вселяло в меня надежду, ибо этим человеком была моя возлюбленная, юная волшебница Нори.

Нори! Стоило мне подумать о ней, как все встало на свои места! Теперь я знал точно, зачем пришел сюда. То есть, конечно же, я пришел для того, чтобы спасти своего учителя, великого волшебника Эбенезума, удивительную Вушту, город тысячи запретных наслаждений, и весь наземный мир от опустошающей Голоадской чумы! Но у меня были и свои, личные причины прийти сюда, не менее, а может быть, и более важные. Их можно было все назвать одним-единственным словом: Нори!

В первую очередь ради нее я отправился в поход. Я все в этой жизни делаю ради нее. До знакомства с юной волшебницей я встречал и других женщин. Иногда мне даже казалось, что я влюблен. Но то были всего лишь детские влюбленности — даже отношения с прелестной Эли, до того как она покинула Западные Леса и подалась в актрисы. Но чтобы понять это, я должен был встретить Нори.

Получалось, что я рискую жизнью в Восточных Королевствах, чтобы мир стал безопасным местом для нас с Нори, местом, где мы могли бы, если все сложится так, как я надеялся, жить вместе до глубокой старости. Конечно, в Вуште у нас с Нори случались маленькие недоразумения. Нет-нет, ничего серьезного! Так, несколько размолвок из-за Эли, — мне никак не удавалось до конца убедить актрису, что у нас с ней все в прошлом. Я бы с радостью поделился своими трудностями с Нори, если бы она пожелала выслушать меня. Но она не желала. Это из-за одного случая с декорацией, будь она неладна… ну, в общем, сейчас об этом недосуг. Лучше подумать о том, как найти Нори, потому что только с помощью юной волшебницы мы могли бы вырваться из «объятий» Матушки Гусыни.

Но Матушка Гусыня ушла. Я и мои спутники остались одни, без надзора хозяйки, впервые после того, как мы вновь обрели друг друга, освободившись от сказочного наваждения. Что же это я сижу, когда можно действовать? Когда еще представится такая возможность! Надо быстренько договориться и выработать план, пока старуха опять не опутала нас своими сетями.

— Да уж! — выкрикнул я громко, чтобы все слышали. — Подойдите-ка поближе. Нам надо поговорить!

Брауни, Барышня, Дракон и три демона встали вокруг меня полукругом.

— Похоже, Матушка Гусыня ненадолго оставила нас одних. Надо успеть договориться о наших дальнейших действиях. Пока мы во власти этой ужасной женщины, нам не выполнить миссии. Все вы знаете, что творится в Вуште: при одном упоминании о колдовстве все волшебники начинают чихать как заведенные. Каждая новая минута нашего пребывания здесь, в плену, приближает Голоадию к победе. Что нам делать?

— Вдруг поможет зажигательная песня? — предположил Хьюберт.

— А вдруг нет? — быстро возразил Снаркс.

— Давай! — скомандовал Гакс Браксу, все еще державшему в руках барабан, и высказался:

Он с ненавистью посмотрел на дракона и мстительно закончил:

Демон был явно доволен, что сумел так эффектно закончить свое выступление.

— А у меня как раз найдется подходящее оружие для такого случая! — добавил Бракс.

— Не пришло ли время применить Домовую Силу? — поинтересовался Тэп.

— Да уж, — согласился я. — Пришло. Пришло время применить Домовую Силу, Силу Демонов, Силу Барышни и Дракона. Наша сила — в разнообразии! Вы заметили, как подействовал на Матушку Гусыню сюрприз, который ей преподнесли Хьюберт и Эли? Представляете, как она будет потрясена, если мы все разом проявим свои способности?

— О Вунти! — воскликнула Эли и бросилась мне на шею. Гладкий шелк ее платья касался грубой шерсти моей рубахи, ее длинные белокурые косы щекотали мне нос и уши. — Гениально придумано! — Она отступила на шаг и от души залюбовалась мною. — Я всегда мечтала о возлюбленном-гении!

Я смущенно кашлянул и отвернулся. И почему это, спрашивается, как только Эли оказывается рядом, у меня тут же подскакивает температура?

— Э-э… что ж… ладно, — промямлил я. — Пока есть время, надо выработать план. — Я оглядел всех присутствовавших, чтобы убедиться, что они внимательно слушают.

— Итак, начнем с… — Мне было никак не подобрать слов. Я даже вспотел от напряжения. — Начнем… — попробовал я еще раз. — Жили-были…

Эли нахмурилась:

— Что с тобой, Вунти?

— О нет! Только не это! — взвыл Хьюберт. — Да он же… жили-были…

— Сегодня вы, люди, ведете себя еще глупее, чем всегда! — рассердился Снаркс. — Что это еще за бред насчет «жили-были»?

— Хватит! Пришло время домовых! — воинственно воскликнул Тэп, однако через какую-то секунду они с Эли дуэтом повторяли: «Жили-были…»

— Жили-были, жили-были… — ныл Гакс Унфуфаду, и Бракс послушно аккомпанировал ему на барабане.