К воротам внешнего ограждения подъехал «мерседес», за рулем которого сидел известный политический деятель, организатор сегодняшнего шоу. Этот деятель сделал свою политическую карьеру, поднявшись с самых низов. Он в кратчайший срок достиг Кремля, не пропустив, однако, ни одной ступеньки.
Приехавший вышел из машины, поздоровался со всеми охранниками за руку и стал беседовать с ними. Он любил быть с простым народом и чем-то напоминал гоголевских Собакевича и Ноздрева вместе взятых. Таких не удивишь на фуршетах различными заморскими продуктами, все равно они предпочитают простую пищу: молоко, кашу, борщ. Они считают, что лучше этого нет ничего на свете.
Политический деятель проехал за ограду, припарковал машину и направился к центральному входу. Навстречу ему шел Кафельников. Они поздоровались, перебросились парой слов. И тут из здания спорткомплекса выбежал Ваха Джоргаев. Он подошел к Кафельникову и сказал:
— Прошу прощения, вам надо вернуться.
— Это почему? — вскинул брови спортсмен.
— Вас... Вам... — замялся Джоргаев. Лицо его покрылось крупными каплями пота.
— Кто вы такой? — спросил Кафельников.
— Видите ли, — нашелся Джоргаев, — я водитель юношеской сборной по теннису. У одной из самых талантливых юных спортсменок истерика. Она... Вы... словом, только вы можете ее успокоить.
— Вот как?! — воскликнул Кафельников.
- Дело в том, что вы, Евгений, ее кумир. Она без ума от вас...
— Она что, — вмешался в разговор политический деятель, — фанатка Жени?
— Что-то вроде того, — сказал Джоргаев, чувству и, что Кафельников не намерен возвращаться. Тогда ему придется умереть. Рука террориста хладнокровно сжимала в боковом кармане куртки рукоятку пистолета.
— Ну, это глупости, — развел руками политический деятель, — девчонка сопли развела. Ты, Женя, не иди у них на поводу.
Кафельников пожал плечами, распрощался с знакомым ему политическим деятелем и пошел к наружным воротам. Ваха Джоргаев взвел в кармане куртки курок пистолета.
— Подождите, — крикнул он.
— Иди, свободен! — начальственным тоном приказал ему политический деятель. В его голосе чувствовалась сила непререкаемого авторитета. Джоргаев растерялся. «Если стрелять в спортсмена, то заодно придется убирать и этого жирного борова, — подумал террорист. — Но это нарушит наш план. Что делать? Вахтанг убьет меня, если я не выполню его приказ! Неужели застрелить обоих?»
Времени на размышления не было. Кафельников, спокойной походкой дошел до ворот и скрылся за ними, не подозревая, что его жизнь висела на волоске, а политический деятель прошел к центральному входу. Здесь его любезно пропустили, даже не потребовав идентификационной карточки. Присутствие видного политического деятеля в здании спорткомплекса, очевидно, входило в замыслы террористов. Ко времени приезда этого деятеля они уже захватили почти весь спорткомплекс: проходили этаж за этажом, проникали во все комнаты, где им нужно было установить мины, колдовали там с аппаратурой, а террористка, контролировавшая их работу из электронного центра безопасности, передавала по рации, что все идет по плану, что можно работать еще быстрее и эффективнее.
— Что с Кафельниковым? — спросил у нее Вахтанг, руководивший всей операцией.
— Сорвалось, — ответила Рада. — Рядом с ним был тот, который для нас более важен.
— Прозевали, — буркнул Вахтанг. — Ладно, следи за охранниками внутри здания. Чуть что, связывайся со мной...
Растравив душу воспоминаниями и разговорами, Бузуев взялся за работу. Но когда он вышел в центральный коридор и свернул к умывальникам, чтобы поменять воду в ведре, то неожиданно столкнулся со своей бывшей женой.
Наталья вздрогнула и замерла. Тренер, который шел рядом с ней, заметив, что Наталья изменилась в лице, бесцеремонно обнял ее за талию и спросил:
— Что с тобой?
Наталья промолчала. Тренер посмотрел туда, куда смотрела она. Он увидел мужчину с ведром, который набирал из крана воду. На лбу у тренера собралась сетка морщин, и он сказал:
— Так это же твой бывший муженек Валентин!
— Да, это он, — произнесла Наталья.
— Ну ладно, поговори с ним, потом догонишь нас.
— Хорошо.
Она не знала, о чем она будет говорить со своим бывшим мужем, к которому у нее не осталось ничего, кроме жалости.
Тренер прошел мимо Бузуева, поигрывая плечами. Валентин подождал, пока тот совсем уйдет, и сказал:
— Привет! Рад видеть тебя. Я пытался тебя найти.
— Ты меня зря преследовал. Я, наверное, делала псе не так, тебе надо было заниматься своей карьерой, — сказала она, намекая на нынешнее положение Валентина.
— Ни к чему эти разговоры. Мне пора идти. Видишь, я работаю...
— А, это уже что-то новенькое! Это твоя постоянная работа? Или ты на очередном спецзадании? Слушай, Бузуев, я ведь тоже страдала без тебя, — сказала Наталья, и губы у нее задрожали. — А ты распускал обо мне разные небылицы. Неужели тебе было трудно поддержать меня?
— Перестань, не нужна была тебе моя поддержка.
— Все поддерживали тебя, у тебя много друзей, — с обидой в голосе проговорила Наталья, — а вот я осталась одна.
— Ты врешь, — пробормотал Бузуев. — Ты не можешь быть одна. Даже сейчас...
— Ты ошибаешься! Я скоро освобожусь, мне надо с тобой серьезно поговорить. Где я могу найти тебя?
— Здесь, — буркнул Бузуев, однако в его голосе послышались примирительные нотки. — Где же мне быть?
Едва бывшая жена ушла, появилась тетя Нина.
— Что случилось? У тебя глаз дергается...
— Да вот, жену встретил. С хахалем...
— Да чего ты переживаешь? — сказала тетя Нина. — Может, это еще и не хахаль.
— Как не хахаль, — обиделся Бузуев, — он ее за талию свободно обнимает. Как жену...
— А ты все равно не переживай.
— Чего ж мне переживать, если она уже нашла себе другого.
— Как нашла, так и потеряет. Ты возьми да и отбей.
— Знаешь, тетя Нина, когда я работал в собственном агентстве, был сыскарем, знаешь, что больше всего мне нравилось делать?
— Подглядывать, — пошутила тетя Нина.
— Да нет, мне нравилось искать людей. Это был настоящий наркотик для меня. Скажем, от приличного мужика ушла жена. Поискал ее, поискал, на пятый день нашел на чердаке дома напротив, где она поселилась с любовником-алкашом. Слышала бы ты, тетя Нина, как она матюгалась, когда муж ее забирал! Казалось бы, чего ей не хватало? Шикарная квартира возле Белорусского вокзала, муж почти не пьет, трудяга, в доску расшибался для нее, чуть ли не на руках ее носил, а она...
— Так курву всегда по кривой тянет, — сказала тетя Нина. — Ты хочешь сказать, что и твоя бывшая женушка такая пропащая?
— Ничего я не хочу сказать, не сошлись характерами, и точка.
— Ты лучше поставь, сынок, запятую, — улыбнулась тетя Нина. — Давай работать.
Уборщики были заняты своим делом, а террористы уже полностью оккупировали здание, умело обходя сотрудников отдела безопасности, которые, скорее, были наняты перевариванием обильных завтраков, чем вопросами безопасности.
— Установка мин на южной стороне здания закон- мена, — сообщила террористка из электронного центра г поему командиру.
— Хорошо, займись теми, кто может нам помешать, — приказал командир по рации.
Террористка переключила аппаратуру:
— Вниманию всей охраны и обслуживающего персонала! Перед началом показательного выступления просьба членам обслуживающего персонала собраться м конференц-зале на втором этаже.
По монитору она видела, как охранники, переговариваясь и пожимая плечами, пошли по коридору на а горой этаж, где располагался конференц-зал. Конечно же, их там ждала ловушка. Как только все вошли и длинный коридор, их заблокировали террористы, наставив на них автоматы. Несколько минут потолкавшись, побегав взад и вперед, охранники поняли, и каком положении они оказались, и подняли руки вверх.
— Оружие на пол! На колени, быстро! И не шевелиться! — последовал приказ.
Охранники безропотно подчинились. Сопротивление (алло бессмысленным и бесполезным. Неизвестные в масках обыскали их, а затем последовала то ли просьба, то ли команда:
— Всем пройти в одну из комнат. Это в целях обеспечения вашей же безопасности.
Кто не подчинится, если ему пообещают жизнь?
Охранников заперли в одном из помещений комплекса и бросили туда баллончик со слезоточивым газом. Пока охранники чихали и сморкались, двое в противогазах зашли в комнату и безжалостно убили всех. Совершив контрольные выстрелы, террористы деловито покинули помещение и просигналили Раде Курултаевой, чтобы та заперла дверь.
Убийство сотрудников отдела безопасности было первым актом ужасающей трагедии, разыгравшейся в столице государства, терзаемого внутренними противоречиями.
Руководитель террористов связался с Радой.
— Как там с установкой мин?
— Закончен монтаж взрывных устройств на всех уровнях, — передала террористка.
— Ситуация на теннисных кортах?
— Они пусты, но скоро там должны появиться спортсменки. Сейчас они в раздевалках.
— Где политик и начальник отдела безопасности?
— Они сейчас идут по коридору по направлению к кортам.
— Они ведут себя нормально?
— Да. Кажется, ничего не заметили.
— Тебе, Рада, кажется, или они в самом деле ведут себя спокойно?
— Они ведут себя спокойно, — повторила Рада, поняв, что командир недоволен ее нечетким ответом на поставленный вопрос.
— Ты можешь заблокировать входы и выходы на корты из всех других помещений, кроме выхода из раздевалок?
— Да. Только для этого потребуется некоторое время, пока политик и начальник охраны не пройдут на гостевую трибуну.
— Сколько?
— Минуты две.
— Действуй. Дашь сигнал, когда все будет готово.
— Хорошо.
Не прошло и двух минут, как Рада сообщила командиру:
— Все входы и выходы перекрыты. Служба охраны нейтрализована. Нет только двух уборщиков. Они без оружия.
— Политик и начальник охраны уже на трибуне?
— Да. Как насчет уборщиков? Может, послать кого- нибудь нейтрализовать их?
— Это неважно. До десяти часов осталось четыре минуты. Надо действовать быстрее, иначе мы прозеваем время свободного сигнала.
То, что Валентин Бузуев и тетя Нина были без рации, не только спасло им жизнь, но и предопределило дальнейший ход событий.
Они шли по коридору, и Валентин рассказывал старой женщине, как он едва не умер от стыда, когда его, г ведром и в резиновых перчатках, увидела бывшая жена, холеная и красивая, как и прежде.
— А чего же тут стыдиться, — удивилась Нина Ивановна, — объяснил бы...
— Объяснил... Как объяснить бывшей жене, что мена попросили заменить уборщика...
— Наоборот, — сказала старушка, — она оценила твою доброту. Не каждый ведь согласится щеголять со шваброй...
— Ладно, хватит об этом. Что толку переживать из-за женщины? Вот поработаю здесь немного, поднакоплю денег, платят-то здесь нормально, а потом подам заявление в милицию и снова открою агентство. Буду только людей искать. Я уверен, что почти всех пропавших можно найти, было бы время.
— А что, милиция поди не занимается этим?
— Нет, занимается, но из рук вон плохо. Заносят в картотеку, вывешивают фото на стенде, участковый походит, поспрашивает, не видели ли чего? И все на этом... Интереснее всего искать должников. Сценарий прост: один человек занимает деньги, а отдавать не хочет, а потом еще заявление пишет, что его преследуют рэкетиры, а пока милиция проверяет что к чему, должник бросает жену с детьми и забивается в какую-ни- будь нору, к любовнице, к родственникам, на другой конец страны или на даче сидит. Тут уж без агентуры не обойтись.
Уборщики поднялись по лестнице на второй этаж и принялись за работу.
— Так что, надо ходить и опрашивать соседей? — спросила тетя Нина, выжимая тряпку и вновь навешивая ее на швабру.
— Да нет, если я со своей фигурой и внешностью попытаюсь сделать это, то они не только не откроют дверь, но и предупредят семью должника, и он так заляжет на дно, что я его действительно не достану. Для этого у меня есть ребятки, да такие, что любого молчуна разговорят. Кстати, очень хорошие информаторы именно женщины, болтают по чем зря, все выдают. Очень часто помогают проститутки.
— Ты и с ними связывался?
— Ну а как же! Проститутка хороший психолог, она выпьет с клиентом, приласкает его как следует,
Клиент такой разговорчивый становится, только успений задавать вопросы. А диктофончик-то включен.
— Так ты что, находил должника и выбивал из него долг, как бандит какой?
— Да нет, я только искал должника, а долги взимают кредиторы или специальные парни, битюги...
- Бандюги?
- Ну, можно их и так назвать, но они же выполняли нормальную работу.
- Знаю я эту нормальную работу! Ты что, не читал, не слышал, за что Иванькова, Япончика, американцы посадили? Он ведь тоже долг выбивал у этих наглецов, что у «Чары-банка» три миллиона зажучили. И мои триста долларов там. Собирала, копила, а они,
сволочи... — старушка пригорюнилась.
Япончика посадили только за то, что у него был необычайно высокий авторитет в воровском мире, —сказал Бузуев. — Засудили не его, а всех русских...