Скай похолодела.

— Как это «увезем»?

Джарра взглянул на жену, затем поднялся и усадил ее в свое кресло.

— Здесь ты не можешь рожать, — начал терпеливо объяснять он, словно говорил о вполне очевидных вещах, о которых она должна бы сама догадаться. — Тебе придется уехать хотя бы за шесть-восемь недель до рождения ребенка.

— А как же служба санитарной авиации?

— Это неотложная помощь. Они не советуют беременным женщинам ждать до последнего. Большинство женщин, живущих на фермах, отправляются в ближайший город, где есть больница, и до родов живут в мотеле или у родственников. Ты можешь остановиться у Бет в Брисбене.

— Ты же говорил, что хочешь заботиться обо мне и ребенке!

— А я забочусь о тебе. Тебе будет обеспечено самое лучшее медицинское обслуживание. Если тебя что-то беспокоит, мы можем в любое время позвонить в службу санитарной авиации и получить консультацию.

— Просто я полагала, что рядом должен быть кто-то более близкий. И, разумеется, никак не ожидала, что придется уезжать за несколько недель до родов! Уж если на то пошло, я лучше отправлюсь к родителям в Новую Зеландию.

Джарра с задумчивым видом присел на стол.

— Пожалуй, это мысль. Там о тебе позаботятся в лучшем виде.

— А ты… ты не поедешь со мной? — в груди словно пропасть разверзлась, стало трудно дышать.

Джарра грустно покачал головой.

— Я приеду ко времени родов, раньше не получится. Мы не успеем закончить объезд пастбищ до начала стрижки овец. Последнюю партию скота раньше ноября не вывезем. Поздно начали в этом году.

И это, разумеется, из-за нее.

В Маунт-Айзе Джарра вместе с ней сходил в клинику и, удостоверившись в том, что врач нашел ее состояние вполне удовлетворительным, предложил зайти в банк, чтобы Скай оставила свой образец подписи и получила таким образом доступ к его банковскому счету.

— Мне не нужны твои деньги, — отказалась она.

— Пока, может, и не нужны. Но я хочу быть уверен в том, что при необходимости ты можешь воспользоваться ими.

— Не представляю, на что они мне могут понадобиться. И в таком случае ты тоже должен иметь доступ к моему счету.

— Это не одно и то же.

— Почему же? — улыбнулась Скай.

— Хотя бы потому, что ты теперь не зарабатываешь.

— Я получаю доход от ценных бумаг и аренды квартиры.

Тем не менее она согласилась заполнить необходимые документы, еще раз предупредив Джарру, что, скорее всего, никогда не воспользуется предоставленным ей правом. Потом Джарра пошел смотреть сельскохозяйственное оборудование, а женщины отправились по магазинам.

Маунт-Айза, город с беспорядочной планировкой, над которым постоянно висел дым, извергаемый шахтами, раскинулся посреди красных холмов. Они остановились в мотеле и ужинали в расположенном рядом ресторане. На следующий день Скай нашла книжный магазин, где купила парочку журналов по фотоискусству и пособие для начинающих фотографов. Она никогда не пробовала проявлять свои пленки, но отсылать их по почте и ждать, когда сельский почтовый фургон доставит отпечатанные фотографии, было утомительно. По крайней мере, она может хотя бы узнать, как это делается и какие нужны химикаты и оборудование.

— Я хочу предстать перед гостями в новом платье, — заявила Келли. — А ты, Скай? У тебя, конечно, много чудесных туалетов, но сможешь ли ты их сейчас надеть?

Ей, действительно, уже пора было приобретать одежду для беременных. Пока еще удавалось обходиться обычным гардеробом, оставляя расстегнутыми пуговицы и молнии и надевая навыпуск рубашки и блузки, но она стремительно приближалась к той стадии, когда требовалось переходить на более свободный покрой.

Пока Келли примеряла платья, Скай отобрала одни широкие брюки и несколько невзрачных платьев и юбок для будущих мам. Она показала вещи матери и сестре Джарры, спрашивая их мнение.

— Розовое платье ничего, — сказала Элла. — А брюки коротки.

Келли наморщила нос.

— Нет, ты в них ужасно смешная.

— Мне тоже так кажется, — вздохнула Скай. — Интересно, есть у них здесь журналы мод? Если бы найти подходящий материал, я бы сама что-нибудь придумала.

— Ты умеешь шить? — поинтересовалась Келли.

— Немного. — Основы кройки и шитья преподавали в школе, где она училась, а потом ей часто приходилось наблюдать, как работают модельеры и их ассистенты, порой почти полностью перешивая туалет на манекенщице. У них она тоже почерпнула несколько полезных навыков. — Шила кое-какие принадлежности для своей квартиры. — Рукоделие на благо собственного уютного уголка доставляло ей огромное удовольствие. Теперь ее швейная машина стояла в шкафу в «Опаловом плесе». — А ты не шьешь?

— Пыталась пару раз в сезон дождей. Но я все время что-нибудь неправильно сшивала, а после, естественно, распарывала, и в конце концов мне это надоело. Не мое дело. Как бы то ни было, давай посмотрим, что тут есть подходящего.

Скай купила журналы и несколько отрезов ткани, а также нитки, пуговицы, молнии и прочую необходимую фурнитуру, заплатив за покупки собственной кредитной картой.

Келли выразила восхищение одним из фасонов, и Скай предложила сшить для нее наряд. Обрадованная девушка с помощью матери и невестки стала выбирать материал.

— Я шила одежду для своих детей, — призналась Элла, — но теперь сажусь за машинку, только когда надо что-то починить. Мне больше нравится работать в саду.

Неделя отдыха подошла к концу, и скотоводы, веселые и бодрые, с грохотом прикатили назад, готовые продолжать объезд пастбищ. По возвращении из Маунт-Айзы Джарра большую часть времени проводил в своем кабинете, занимаясь бумажной работой, а Келли привлекла Скай к подготовке грядущего торжества. Скай казалось, что время летит невероятно быстро.

Ночью Джарра принадлежал ей. Она каждый раз собиралась откровенно поговорить с ним, но, когда они оставались наедине, ее охватывала паника: она ничего не знала о его повседневных занятиях, а ее времяпрепровождение представлялось ей неувлекательной темой для разговора.

Джарра, утомившись отвечать на ее вопросы об «Опаловом плесе» и скотоводстве, в конечном счете со смехом просил ее прекратить играть роль преданной жены, ежедневно интересующейся делами мужа, и, сжав в своих объятиях, безжалостными поцелуями заставлял замолчать, а насладившись с ней любовью, убаюкивал, нежно целуя в виски и щеки.

Джарра вновь уехал на дальние пастбища, а Скай занялась шитьем. Ей казалось, Элла только обрадовалась тому, что невестка наконец-то нашла себе достойное занятие и больше не путается под ногами со своими нежеланными услугами. Тем не менее Скай позволили помочь с приготовлением снеди, необходимой для приема большого количества гостей.

Это было шумное многолюдное мероприятие. С обеда на «Опаловый плес» начали прибывать целые семьи. Кухню наводнили женщины. Некоторых гостей поселили в старой усадьбе и жилых помещениях для работников, остальные разместились в привезенных с собой палатках. Столы поставили на веранде, а с наступлением темноты Эрик с несколькими мужчинами принялся жарить на костре колбасу и бифштексы, хотя вечер выдался холодным, так что даже дети отказались лезть в бассейн и натянули на себя теплую одежду.

После ужина мужчины с банками пива в руках собрались группками у костра, а женщины устремились в дом.

Скай предстала перед гостями в одном из сшитых ею платьев, покрой которого не предполагал скрывать беременность. Тем не менее она часто ловила на себе брошенные украдкой взгляды, свидетельствовавшие о том, что относительно ее положения строится множество догадок и домыслов.

Джарру поздравляли по всем статьям, отпуская шуточки по поводу темных лошадок и разочарования местных девушек. Две женщины благоговейно поведали Скай о том, что видели ее фотографии в журналах и смотрели телевизионные рекламы с ее участием.

Скай обрадовалась, заметив среди гостей супружескую чету, которую они встретили с Джаррой в Серферс-Парадайз. Миган Пойнтер, поприветствовав Скай, с наигранным сочувствием поздравила ее со вступлением в ряды «жен из глубинки» и затем рассказала о новом проекте, который они разработали с мужем с целью увеличения семейного дохода.

— Мы думаем устроить из своей фермы показательное хозяйство для заморских гостей, которые желают познакомиться с жизнью скотоводов. У нас уже было несколько посетителей. Это весьма забавно. Будем встречаться с людьми со всего света. Мы уже получили приглашение от некоторых наших гостей. В следующий сезон дождей я надеюсь уговорить Стива свозить меня в Японию. У нас неделю гостила милейшая супружеская пара из Японии. Они обещали взять на себя роль гидов, поскольку мы ни слова не знаем по-японски. Хотя, наверное, можно найти где-нибудь курсы японского языка. Контакты с японскими туристическими фирмами очень выгодное дело.

— Если хочешь, я могла бы помочь тебе, — предложила Скай. — Я говорю по-японски.

— Ты знаешь японский? Потрясающе! Значит, мне будет с кем практиковаться, хотя бы по телефону.

Владелец одной из соседних ферм произнес речь, тепло приветствуя новую обитательницу округи и поздравляя Джарру с удачей, не преминув при этом отметить пристрастие хозяина «Опалового плеса» ко всему самому лучшему, будь то племенные быки, жеребцы, техника или жена — «всемирно известная красавица».

Скай, разумеется, не пришла в восторг от сравнений, но была признательна за теплые слова, о чем шепотом и сказала Джарре в ответ на его смеющийся удрученный взгляд, прежде чем тот, под бурные аплодисменты, откликнулся благодарственным тостом.

Келли поставила диск с сентиментальной танцевальной мелодией, и Джарра потянул Скай на середину зала, где было расчищено место для танцев. К ним присоединились и другие пары.

— Весело? — Джарра смотрел на нее, улыбаясь. — Или для тебя это нечто вроде испытания?

— И то, и другое, — призналась Скай. — Народ очень приятный, но мне кажется, я никогда не запомню всех по именам.

— От тебя этого никто и не ждет. Со временем узнаешь людей.

Интересно, когда она сможет их узнать?

— Вы часто устраиваете подобные сборища?

— Да нет, — ответил Джарра. — Раз в год проводим состязания скотоводов, а также празднуем окончание пастбищной страды.

— Состязания скотоводов? — озадаченно переспросила Скай. — Как это?

— Когда мы демонстрируем достоинства своих лошадей. На это мероприятие со всех уголков народ съезжается. Ну а в перерывах между увеселениями мы общаемся по телефону, — добавил он. — Жены некоторых фермеров состоят в прекрасных дружеских отношениях с женщинами, которых в лицо ни разу не видели.

Беседуя с женщинами, Скай просто диву давалась их неуемной энергии и тому, как они умудряются справляться со столькими заботами и обязанностями. Многие из них, ухаживая за скотом наравне с мужчинами, успевали еще кормить оравы сезонных рабочих и контролировать учебный процесс своих детей. Некоторые сами заочно учились, а одна, окончив компьютерные курсы, организовала службу исследования сети «Интернет» на дому.

— Ты сегодня выглядишь потрясающе, — сказал Джарра, кружась с ней в танце. — Все мужчины мне завидуют.

Скай, поморщившись, взглянула на свой выпирающий живот, не позволявший ему привлечь ее ближе к себе.

— Даже с этим?

— Даже с этим. — Он опустил руку, коснувшись трогательной выпуклости. — Здесь мой сын или дочь.

— Тебе не важно, кто у нас будет? — этот вопрос они еще не обсуждали.

Джарра покачал головой.

— Лишь бы здоровый был ребенок и имел соответствующее количество пальцев на руках и ногах. Это все, что я прошу.

Он обнял жену обеими руками и, прижавшись подбородком к ее щеке, тихо пророкотал:

— Я вижу, Эрик обхаживает нашу вертолетчицу.

— Тебе это не нравится? — поинтересовалась Скай, не услышав в голосе мужа особого воодушевления.

— Он еще молод. Хотя, пожалуй, для семьи она станет ценным приобретением.

— Собственный пилот-погонщик?

— Именно.

Да, от Ли толку будет больше, чем от нее. Эта девушка выросла на ферме, умеет обращаться со скотом, знает современную технику. Такая не упадет в обморок при виде тавра для клеймения и станет трудиться бок о бок с мужем.

Музыка окончилась на торжественной ноте. Джарра повел ее с танцевальной площадки, крепко прижимая к себе.

— Пойдем прогуляемся под луной, — предложил он, ласково глядя на нее. — Хочу посмотреть, как там Стардаст. Она должна вот-вот родить, а поскольку это ее первый детеныш, нельзя оставлять ее надолго без присмотра.

В небе висела полная яркая луна. Скай остановилась у забора, ожидая, когда Джарра отопрет ворота и войдет в загон.

Кобыла лежала. Джарра нагнулся к ней. Лошадь приподняла голову и тихо заржала.

Джарра постоял возле кобылы еще несколько минут и вернулся к жене.

— Она уже начала жеребиться, но мне не нравится, как обстоят дела. Помнишь Клема Уильямса?

— Ветеринара? Да. — Она разговаривала с ним некоторое время назад.

— Попробуй найти его и попроси прийти сюда, хорошо?

— Конечно. — Скай поспешила прочь.

— Не беги, — строгим окриком остановил ее Джарра. — Просто попроси его прийти сюда, как найдешь.

Через несколько минут Скай с ветеринаром вернулась к загону. Мужчины склонились над кобылой, а Скай беспомощно стояла рядом, не желая уходить.

— Могу я чем-то помочь? — наконец спросила она.

— Нет, — сказал Джарра.

— Поговори с ней, погладь, если хочешь, — проинструктировал ветеринар. — Постарайся успокоить ее.

Джарра поднял голову, как бы намереваясь возразить, но промолчал. Скай опустилась на колени перед мордой кобылы, нашептывая ей слова утешения и ободрения.

Вскоре к ним присоединилась Келли.

— Я слышала, что ты искала Клема, — сказала она Скай, — и догадалась, в чем дело.

— Молодец, что пришла, — отозвался ветеринар и отправил Келли принести что-то из его машины. — Не очень хорошо у нее получается, — пробормотал он. — Ну, давай, девочка, трудись, не отлынивай.

«Она не отлынивает!» — хотела крикнуть Скай, слушая душераздирающие стоны и судорожные всхрапы кобылы со взмокшей от пота мордой.

Келли вернулась с фонарем и стала светить мужчинам, помогавшим кобыле разродиться. Скай сосредоточилась на данном ей поручении, стараясь успокоить страдающее животное.

— Ну еще разок! — наконец воскликнул ветеринар. — Есть.

Скай, увидев в свете фонаря мокрый блестящий бесформенный комок, обняла лошадь за шею.

— Ты справилась! — произнесла она в дергающееся ухо Стардаст. — Умница!

Джарра вдруг тихо выругался, Келли охнула.

— Что такое? — Скай начала выпрямляться. — В чем дело?

— Мне очень жаль, — сочувственно промолвил Клем.

Скай направилась к остальным, приковавшись взглядом к жеребенку, которого она не могла толком разглядеть. Джарра резко дернул руку сестры вверх. Скай ослепил яркий свет.

— Что такое? — повторила она. — Он мертв?

— Нет, но… — начала Келли.

— Да, — заглушил голос сестры Джарра.

Растерянно жмурясь от слепящего света, Скай спросила:

— Разве нельзя что-нибудь сделать? — Неужели нет способа вдохнуть жизнь в новорожденное животное?

Клем, подбоченившись, уперся взглядом в землю.

— Тебе решать, Джарра.

— Иди в дом, Скай, — скомандовал тот.

— Но…

— Не спорь, — решительно прервал он жену. — Келли, пожалуйста, уведи ее.

— Да, конечно. — Келли, шагнув вперед, обвила Скай рукой за пояс.

— Я просто хочу посмотреть…

— Нет, не хочешь, — твердо сказала Келли. — Джарра прав. Пойдем, Скай.

Скай неохотно позволила себя увести.

— Неужели Клем ничего не мог сделать? — спросила она. — Что произошло?

— Жеребенок родился ущербным, вот и все. Джарра будет ужасно разочарован. — Келли кисло поморщилась. — Даже он не всегда может заставить кобыл давать идеальный приплод.

Новое платье Скай пропиталось грязью и лошадиным потом. Она бросила его в ванной в корзину для грязного белья и залезла под душ. Когда Джарра вошел в комнату двадцать минут спустя, она уже лежала в кровати с включенным ночником.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Нормально. Надеюсь, гости не обидятся, что я так рано ушла.

Джарра тоже был весь в грязи, на одежде краснели пятна крови.

— Я только вымоюсь и переоденусь.

— Собираешься вернуться к гостям?

Он остановился в дверях ванной.

— В этом нет необходимости. Меня никто не потеряет.

К его возвращению Скай уже выключила свет, но еще не спала. Шум веселья внизу постепенно стихал.

Скрипнула кровать, матрас продавился под тяжестью его тела. Он тронул ее за плечо, окликнул шепотом.

— Ты убил его, да? — Скай устремила взгляд на белеющий во тьме потолок. — Жеребенка?

— Да, мы его умертвили.

— Келли сказала, что он был ущербный.

— Да, он родился с деформацией. Возможно, передался какой-то рецессивный ген. Попробуем теперь случить Стардаст с другим жеребцом и по всем правилам.

— А если она опять произведет на свет детеныша, подобного этому?

— Маловероятно, но если такое повторится, мне придется исключить ее из программы племенной работы. — Джарра обнял жену. — Нужно было раньше тебя отослать.

— Я не кисейная барышня.

— Все равно тебе не следовало смотреть. В твоем положении это вредно. — Он поцеловал ее в щеку. — Ты нам очень помогла сегодня.

Толку от ее помощи. Жеребенка Стардаст все равно не спасли. Да и Джарра, после того как она привела Клема, только и мечтал как бы избавиться от нее.

Губы Джарры нашли ее рот. Она раздраженно отдернула голову.

— Я устала. Утомительный был день.

— Пожалуй, — помолчав, отозвался он. — Спокойной ночи.

Мысль о жеребенке, которого она даже не разглядела, почему-то не давала Скай покоя. Иногда он ей снился, и она просыпалась со слезами на глазах, полная дурных предчувствий.

В следующий перерыв между выездами на пастбища Джарра велел Скай записаться на прием к врачу и поинтересовался, не желает ли она потом отправиться в Брисбен или даже в Сидней на несколько дней.

— У нас не было медового месяца, а сейчас я мог бы выделить недельку или десять дней.

— Неужели? — Скай вовсе не хотела язвить. Так получилось. Да и разве можно винить Джарру за то, что ему приходится торчать на пастбищах с утра до ночи по восемь-девять месяцев в году: большая ферма — трудоемкое хозяйство. В принципе, она ведь по натуре вполне благоразумная женщина. Очевидно, из-за беременности она стала такой раздражительной и обидчивой. — Мне бы хотелось поехать к морю, — уже более мягко произнесла Скай. Она прежде никогда далеко не уезжала от моря и теперь сама удивлялась тому, что так скучает по нему.

Джарра снял номер в фешенебельном отеле в Серферс-Парадайз, и они целую неделю бездельничали, гуляли по пляжу, купались в море и ужинали в элегантном ресторане гостиницы или в одном из маленьких местных кафе. И на протяжении восьми вечеров они возвращались в свой номер на десятом этаже и, не задергивая шторы на окнах, в которые заглядывало усыпанное звездами черное небо, предавались любовным утехам на широкой роскошной кровати.

Джарра старался укрощать свою страсть, бережными ласками разжигая в ней столь же сильное желание, какое владело им самим.

Несмотря на неоднократные заверения, которые Джарра делал ей на ранних стадиях беременности, Скай опасалась, что ее раздувающиеся формы могут вызвать у него отвращение, но он не уставал повторять, что она с каждым днем только хорошеет. Когда он доводил ее до оргазма, она, всхлипывая от счастья в его объятиях, вновь и вновь кричала ему о своей любви.

— Ты будешь хорошим отцом, — сказала однажды Скай, когда они, разморенные любовью, лежали после обеда в смятых простынях, нежась в золотистом солнечном свете, просачивающемся сквозь шторы.

— Уж постараюсь, — отозвался Джарра, накрывая ладонью ее руки, покоившиеся на его груди. Он чуть поменял положение, чтобы ей удобнее было держать голову на его плече.

— Расскажи о своем отце, — попросила Скай. — Какой он был?

Все ее знания об отце Джарры зиждились только на фотографии, стоявшей на редко открывавшемся пианино в большом зале усадьбы. На том снимке был запечатлен голубоглазый мужчина с квадратной челюстью и гладко зачесанными назад каштановыми волосами, смотревший в объектив с напряженным видом человека, не привыкшего позировать перед фотоаппаратом.

— Какой он был? — повторил Джарра. — Он был… большой. Во всех отношениях. Говорил мало, был скуп в проявлении чувств и на похвалу, но если уж он отмечал твои заслуги, ты знал, что похвала эта заслуженная, и ценил ее. Отец был справедливый человек, но временами несговорчивый. Если принимал какое-то решение, то переубедить его не представлялось возможным. Соответственно эти решения давались ему нелегко.

— Ты говорил, что он не очень приветствовал новые идеи.

— Верно. Но взвесив все «за» и «против» и наконец-то приняв определенное решение, он уже не менял его. — Джарра коротко рассмеялся. — Насколько мне известно, мама была с кем-то помолвлена, когда отец впервые увидел ее.

— Она сказала, они поженились после двух лет знакомства.

— Ну да. Я слышал, что он вскоре отвадил от нее жениха. Но сам, тем не менее, не спешил со свадьбой.

— Кто тебе это рассказал? — удивилась Скай. — Мама?

— Разумеется нет, черт побери. И уж конечно же не отец. Один из моих дядьев проболтался после похорон. Подвыпил немного и… в общем, день такой выдался. Все занялись воспоминаниями, наружу выползли семейные тайны.

— Семейные тайны?

— В сущности, это не тайны. Но от дяди я узнал много нового о своих родителях. Отец был гораздо старше матери, а она в молодости была поразительно красива. Дядя Пэт думает, что отца смущала разница в возрасте. Он долго за ней ухаживал, отчасти потому, что они жили далеко друг от друга, отчасти, думаю, потому, что они оба хотели убедиться, что не делают ошибки.

— Но у них, наверное, было много общего.

— Да. И думаю, они были счастливы вместе.

— Твоя мама, должно быть, до сих пор о нем горюет.

— Нам всем его очень не хватает. Как я уже говорил, он был большой человек, и с его смертью в жизни каждого из нас образовалась огромная пустота.

— И тебе в двадцать лет пришлось занять его место?

— Это было нелегко, — признался Джарра. — У нас с ним несколько раз случались жуткие перепалки относительно модернизации фермы, но когда вдруг вся ответственность свалилась на меня… это было страшно.

— А мама разве не помогала тебе советами? Она, должно быть, к тому времени уже много знала о методах хозяйствования.

— Ей никогда не приходилось принимать решения относительно того, что и как нужно делать на ферме. Это была прерогатива отца. А потом моя, когда управление перешло в мои руки. Правда, она никогда не критиковала меня за ошибки.

Как, очевидно, не стала критиковать его и за выбор жены, предположила Скай. Хотя, наверное, считала, что сын допустил ошибку.

Потом они вернулись в «Опаловый плес». Пастбищная страда продолжалась, требуя неусыпного внимания Джарры, и в следующие два месяца возникшая между ними духовная близость, казалось, улетучилась без следа.

Скотоводы отправились на одно из дальних пастбищ, где намеревались пробыть дней десять, клеймя и кастрируя неклейменый скот и перегоняя для дальнейшей транспортировки животных, откормленных на убой.

Через неделю после их отъезда в усадьбу вернулась Келли за свежей питьевой водой и провизией для работников.

— Вода в скважине не пригодна для употребления, — объяснила она Скай. — В ней слишком много минеральных солей.

В «нисан» погрузили клетку из металлических прутьев.

— Это для телят, — сказала Келли. — Новорожденные не могут осилить сами дальний путь. А от лагеря, где они сегодня размещаются, сутки тащиться до загона, куда их собираются перегонять. Я заберу с собой нескольких, а когда пригонят остальное стадо, их отдадут матерям.

— Жаль, что я не могу поехать с тобой, — посетовала Скай.

— Почему же? Поехали, — предложила Келли. — Переночуешь в лагере, а завтра я привезу тебя домой, когда телят доставлю в загоны.

«Может, и впрямь рискнуть?» — подумала Скай.

— Значит, ты не возражаешь?

— С чего вдруг? Тошнота тебя больше не мучает, и рожать ты, наверное, еще не собираешься, верно?

— Нет, не собираюсь. Что мне взять с собой?

— Я прихвачу для тебя спальный мешок. А ты положи смену нижнего белья и чистую рубашку. И зубную щетку не забудь.

Элла, узнав про их план, с сомнением покачала головой, но Келли и Скай стояли на своем.

— Ты же перегоняла скот, когда ходила беременная, мама, — напомнила ей дочь. — А Скай всего лишь будет сидеть рядом со мной в удобном кресле в машине. Ничего с ней не случится.

— Я уже тогда была привычна к тяжелой жизни, — с беспокойством в голосе заметила Элла. — А для Скай здесь все внове.

Скай рассмеялась.

— Я не одуванчик. Врач сказал, что я абсолютно здорова, и, поверьте, мне тоже в жизни всяко приходилось. Профессия манекенщицы требует выносливости и определенного уровня физической подготовки.

Элла покачала головой, но от дальнейших возражений воздержалась. Скай залезла на сиденье рядом с Келли, и они поехали.

Солнце стояло высоко в небе. Куда ни кинь взгляд, всюду стелился золотисто-охровый ландшафт, сотканный из травы, камней и изрезанной балками земли. Келли лавировала между торчащими тут и там большими буграми, созданными термитами; по приближении автомобиля к какому-нибудь одинокому дереву с его ветвей испуганно взлетали стаи птиц.

Параллельно «нисану» скакали с десяток кенгуру, и Келли затормозила, давая Скай возможность сделать несколько снимков, прежде чем животные скрылись за выступом скалы.

— На вашей земле их много?

— Мы следим, чтобы они не размножались, — деловито объяснила Келли. — Кенгуру поедают корм, необходимый для скота. Но мы их и не уничтожаем. У Джарры нет времени утешать тех, кто рыдает над каждым мертвым кенгуру, но он не позволяет их отстреливать ради удовольствия. Он даже динго не травит.

— А здесь и динго много?

— В общем-то для нас они не проблема. Многие фермеры кладут яд в больших количествах, но от этого и домашние собаки дохнут. Мы отстреливаем динго, если они приближаются к стаду, и иногда устраиваем охоту на тех, кто тащит телят или ягнят. Динго прежде всего представляют опасность для овец, а не для крупного рогатого скота.

Временами Скай различала в скудной траве едва заметные очертания дороги, вившейся меж разбросанных по пустоши скрюченных деревьев, но зачастую Келли вела автомобиль вслепую. Скай интересовалась названиями деревьев, среди которых встречались эвкалипт с твердой корой, сандаловое дерево, рутовое, акация.

— От акаций после дождя держись подальше. — Они проезжали теперь через более плотную полосу деревьев, под пологом развесистых крон. — Их еще называют вонючей акацией, потому что мокрая кора этих деревьев источает весьма неприятный запах.

За рощей вновь открывалась пустошь с редкими низкорослыми кустами и длинными бледными стебельками астреблы.

За ними тянулся пыльный шлейф. Через некоторое время они увидели в отдалении пыльное облако побольше, над которым, словно огромная черная стрекоза, висел вертолет.

— Вон они, — указала Келли. Но в лагере женщины не обнаружили никого, кроме кухарки, которая очень обрадовалась привезенной ими свежей провизии и с удовольствием приняла их предложение о помощи.

Скай заметила ветряк, нагнетавший воду в длинные желобковые кормушки для скота, и несколько огороженных проволокой загонов, в которые сгоняли на ночь коров. В небольшом здании размещался холодильный шкаф, работавший на энергии от сжигания газа. Кухарка сложила туда скоропортящиеся продукты, а Келли позвала Скай искупаться в примитивной душевой до возвращения скотоводов.

О приближении стада возвестили отдаленный гул и неумолчное мычание, сопровождаемое тарахтеньем мотоциклов и рокотом вертолета, и вскоре Скай увидела и самих животных, показавшихся на гребне одного из низких хребтов. Впереди скакали на конях два скотовода; мотоциклисты подгоняли стадо с флангов, направляя скотину в загоны.

Красная пыль стояла столбом. Скай, укрывшись под высоким шелестящим эвкалиптом, возвышавшимся на небольшом холмике, сделала несколько снимков мужчин и животных, запечатлев настроение удовлетворенной усталости по окончании удачного трудового дня.

Стадо стали загонять в дальние огороженные участки. Мотоциклисты следили за тем, чтобы скот не пострадал, вертолет подгонял партии животных, отбившихся от стада.

Наконец с коровами разобрались, лошадей расседлали и тоже отправили в загон. Скай заметила направлявшегося к ней Джарру. Он стянул с шеи платок и вытирал лицо, оставляя на коже грязные красные полосы.

При виде его решительной поступи у нее дрогнуло сердце, но то, что он разгневан, она поняла лишь тогда, когда он, больно сдавив ей руку, отвел в сторону. Подняв к нему лицо, она увидела устремленный на нее из-под полей шляпы пылающий яростью взгляд.