Когда Кейн привязывал лошадь возле магазина в форте Аайон, солнце только-только появилось на небе. Даже в такую рань улица была полна крытых повозок и легких бричек, лошадей, мулов, всадников из поселка при форте и просто бродяг. Кейн прислонился к стене барака и внимательно осмотрел улицу. Вроде бы никто не обращал на него внимания, и не было никого, похожего на Праймера Тэсса. Кейн вошел в магазин и поздоровался со здоровяком за прилавком.

– Доброе утро.

Хозяин магазина стоял на том же месте, что и вчера, был в тех же подтяжках поверх майки, и лицо его выглядело столь же неумытым.

– Зачем вернулись?

– Если бы за дружеским приветствием, то я точно попал не по адресу, – холодно ответил Кейн.

– Я здесь не для того, чтобы расшаркиваться перед каждым. – Бородач выплюнул основательную порцию жвачки изо рта в стоявшее в сторонке ведро с водой и, судя по всплеску, попал в цель.

– Я хотел бы нанять пару надежных парней на несколько недель. Мне почему-то показалось, что вы могли бы мне в этом помочь.

– С чего бы это?

– Обладая таким сварливым характером, вы просто обязаны знать и самых лучших, и самых дрянных представителей рода людского, которые ошиваются возле магазина.

– Вам нужно убить кого-то, что-то украсть или всего-навсего свергнуть правительство?

– Мне нужно проводить добропорядочную леди на северо-запад к родственникам, но она приглянулась одному сукину сыну. Он решил напасть на нас и насильно увезти ее с собой. Требуются парни, которые могут убить, если потребуется, украсть, если не будет иного выхода, и вообще сумеют сделать все, чтобы она осталась живой и невредимой.

– Какой же мужчина будет сидеть сложа руки, если кто-то портит жизнь порядочной женщине?

– Я и не сижу сложа руки, но мне нужна помощь. Вы не знаете пары опытных охотников, которые согласились бы охранять пас в пути?

– Этим утром в Денвер отправился караван. Почему же вы не присоединились к нему? Тогда бы и проблем не было.

– Вас это совершенно не касается, однако я отвечу. Мы едем налегке и намного быстрее любого каравана, да и нет у меня охоты связываться с этими пилигримами.

На суровом лице медведеобразного громилы расцвела улыбка.

– Мне и в голову не придет осуждать вас. Парнишка, с которым вы вчера так мило побеседовали, был вчера вечером со всей своей шайкой в салуне. Это, случайно, не тот самый сукин сын?

– Этот парнишка значит не больше прыщика на заднице у сойки. А тот сукин сын по-настоящему опасен. Так вы не знаете парочку мужчин, которые сгодились бы для такого дела? Если не знаете, то так и скажите, я поищу в другом месте.

– А вы еще меня называли сварливым! Да ладно, знаю я подходящих ребят. Техасцы. Загорелые, как черти в аду. Пригнали сюда стадо. Держатся сами по себе, но в обиду себя не дадут никому.

– А где их отыскать? Это срочно. Мои подопечные уже выехали, так что нам еще придется их догонять.

– Я сейчас позову. – Хозяин магазина вышел через заднюю дверь, громко хлопнув ею.

Кейн облокотился на прилавок, отсюда прекрасно просматривались обе двери. Полка с мотками лент, где они с Генри выбирали подарки, находилась в дальнем конце помещения, у противоположной стены. Голубая лента все еще лежала у него в кармане. Он собирался вручить ее Ванессе еще вчера, после ужина. Все сидели у костра, и он мог бы небрежно сопроводить подарок словами: «Генри считает, что тебе это пойдет». И положить ленту ей на колени. Так это выглядело бы достаточно небрежно. Но, странное дело, когда наступило время ужина, он так и не сумел заставить себя сделать это. А позже, когда Ванесса сама пришла к нему, он и подавно забыл обо всем на свете. Обо всем, кроме того, что находится с ней наедине.

Он знал, что она уходила оскорбленной. И наверняка недоумевала. Проклятие! И чего это ему взбрело в голову так целовать ее? Теперь, когда он знает, какое это наслаждение, ему будет в тысячу раз труднее держаться от нее на расстоянии. Вот дьявольщина! Разве он не может позволить себе хоть какие-то радости в жизни? Но логика тут же привела против этого несколько разумных доводов. Когда тебе остается всего несколько месяцев жизни, ты не имеешь права позволять ей думать, что у вас впереди долгая совместная жизнь. Ведь он не может предложить ей никакого будущего. Внутри него разрасталась какая-то пакость, которая медленно, но верно отнимала жизненные силы. Ему все еще с трудом верилось, что он умирает, но именно это, по всей видимости, и происходило. Ом привык надеяться на свое тело, оно никогда раньше не подводило его, и временами, даже теперь, Кейн чувствовал себя сильным, как и прежде.

Владелец магазина вернулся в сопровождении двух мужчин в запыленной одежде. Они остановились, пристально разглядывая Кейна, а он, в свою очередь, смотрел на них. Хозяин молча прошел за прилавок. Опыт Кейна подсказал ему, что один из вошедших частенько сопровождал скот через прерию, бывал и в горах. Острый взгляд охотника. Торчащие в разные стороны усы. Тяжелые, грубые ботинки. Огромные, огрубевшие от работы руки. Годы в седле наложили отпечаток на его осанку. Он был высоким, худым и почти таким же пожилым, как Джон Виснер. Засунув большие пальцы за ремень с кобурой, он разглядывал Кейна примерно так же, как тот разглядывал его.

Второй был значительно моложе, ниже ростом, но массивнее. В остальном он был похож на старшего: спокойное загорелое обветренное лицо и глаза, которые, казалось, видят насквозь. Они оценивали его, как до этого, вне всякого сомнения, каждого, с кем их сталкивала жизнь. Кейн понимал, что, если не понравится им, они откажут, посули он им хоть златые горы.

– Он сказал вам, для какой работы я вас нанимаю? – кивнул Кейн в сторону хозяина.

– Угу – ответил старший из техасцев.

– Парня, с которым нам придется иметь дело, зовут Праймер Тэсс, и он опаснее любого хищника. Вы когда-нибудь слышали о нем?

– Немного.

– Тогда вы, наверное, знаете, что он не признает никаких правил. Он не из тех, кто выясняет отношения лицом к лицу, если его к этому не вынудят. Он предпочитает действовать исподтишка, зароется в какую-нибудь нору и будет выжидать, когда у него появится шанс сделать дырку в вашей спине. Ему нужна одна из женщин, и если ему повезет получить ее, то свидетелей он оставлять не будет.

– Да, я слышал, что он любит действовать таким манером. – Младший взглянул на Кейна, ни на йоту не изменившись в лице.

– Я ничего не утаил от вас. Назвал нашего противника. Так как? Вы согласны или нет?

– По-моему, никто из нас не сказал ни слова против. Может, я чего-то недослышал, а, Клей?

– Нет, как будто бы нет.

– Тогда я заплачу вам по пятьдесят долларов каждому, золотом, и помогу найти работу, если, конечно, вы этого захотите, когда мы прибудем на место.

– Мне это подходит.

– Мне тоже.

– Меня зовут Кейн де Болт. – Кейн протянул руку. Он мог многое сказать о человеке по его рукопожатию. И это его не разочаровало.

– Клей Хукер, из Ван-Зандта, Техас.

– Джеб Хукер, оттуда же.

– Братья?

– Угу.

– Кстати, эти женщины, которых мы будем охранять, пекут лучшие пироги, какие я пробовал в жизни. Они собираются по прибытии на место открыть булочную-кондитерскую.

Клей расплылся в улыбке, и кожа на его лице покрылась рябью морщинок.

– С самого Техаса не съел еще ни одного пирожка.

– Надо было с этого начинать. У Клея желудок уже прилип к позвоночнику, и это при его-то аппетите!

– Это очень добрые и милые леди. – Кейн пристально взглянул в глаза поочередно обоим мужчинам.

– В Техасе женщина она и есть женщина. У нас их мало, и нам плевать, добрые они или злые, лишь бы их было побольше, живых и здоровых. – Джеб вытащил длинный тонкий нож, отрезал кусочек жевательного табака от плитки и спрятал остальное в карман.

– Знаю. Я бывал в Техасе.

Джеб протянул половинку отрезанного табака брату.

– У вас хорошие лошади?

– Угу.

– Тогда забирайте свои пожитки и поехали. Наши фургоны уже двигаются в сторону Денвера, надо догнать их. Я подожду вас.

– Спасибо, старина. – Джеб кивнул хозяину магазина.

– И от меня тоже. – Клей, тот что помоложе, проследовал за братом к двери.

– Они не из болтливых, – заметил Кейн.

– Де-ерь-мо! Я думал, вам нужны люди, умеющие стрелять, а не заговорить до смерти!

Кейн ничего не ответил на этот выпад и швырнул на прилавок десятидолларовую золотую монету.

– Нам понадобится еда. Дайте мне немного кофе, изюма, содовых крекеров и пару фунтов конфет. Упакуйте несколько банок бобов со свининой, рис, табак и несколько плиток того, что жевали братья Хукеры. Если что-то останется, то возьмете себе в качестве платы за услугу.

Кейн сунул руку в пачку е крекерами и вытащил несколько штук. Подошел к двери и выглянул на улицу. Кажется, боли сегодня пощадили его, несмотря на то что он позавтракал. Он жевал крекеры и ждал, когда появятся братья Хукеры.

Они выехали из-за угла на сильных длинноногих лошадях. За седлами были привязаны скатанные одеяла, впереди висели зачехленные ружья. Когда они остановились, один привычно осмотрел одну сторону улицы, второй в это время внимательно прочесывал глазами вторую. Опытные охотники, не раз бывали в прерии, отметил Кейн. Они успели повидать всякое и знают, где их могут поджидать неприятности.

Кейн упаковал продукты в холщовый мешок и на прощание протянул руку хозяину:

– Теперь я ваш должник, мистер.

– Удачи вам. Я добавил еще несколько склянок с опиумом. Тому бедняге с раком они должны пригодиться. Путь к райским вратам у него будет мучительным.

– Спасибо. – Кейн поставил мешок на прилавок, покопался в нем, вытащил пузырьки и сунул их себе в карман. – Спасибо, – повторил он и вышел.

Он кивнул Хукерам и вспрыгнул на Рыжего Великана. Кейн придерживал лошадь, пока они не выбрались на дорогу, ведущую к Санта-Фе. Впереди виднелся столб пыли, поднятый караваном, направляющимся в Денвер. Г де-то за этим пыльным облаком Ванесса. Он стиснул бока Рыжего Великана, и жеребец мгновенно перешел на быстрый галоп – Кейну не терпелось как можно быстрее оказаться рядом с ней. Братья Хукеры не отставали.

– Быстрее, мисси. Полезайте сюда, а я пересяду на лошадь.

– Где Кейн? – Ванесса вскарабкалась на сиденье и приняла поводья из рук Джона.

– Ему надо было ускакать. Он велел нам ехать без него, он нагонит нас чуть позже.

Джон вскочил на лошадь Ванессы, а Генри сидел на облучке фургона Виснеров, рядышком с Мэри Бэн.

– Я знаю, что он уехал. – В голосе Ванессы чувствовалось раздражение. Взмахнув кнутом над спинами мулов, она заставила их резво затрусить по пыльной дороге.

– Ему понадобилось купить еще что-то, – сказала Элли, когда они пристроились за последней повозкой длинного каравана.

– Но ведь он вчера уже был в лавке.

– Он спросил меня, не нужно ли мне еще что-нибудь. Ванесса, я должна тебе сказать, что он не взял ни цента за все вчерашние покупки. Все купил на свои и не разрешил даже заикнуться о том, сколько это стоило. Говорит, что нам сейчас нужно получше спрятать денежки, а не размахивать ими на каждом перекрестке. Как будто я когда-нибудь так себя вела!

– А все этот фургон! Глядя на него, людям приходит в голову, что мы так и купаемся в деньгах. Он боится, что нас могут обокрасть.

– Боже праведный! Я думала, что с этим уже покончено. Ведь мы теперь на земле Колорадо, здесь все должно быть цивилизованнее, есть армия, и все такое.

Пыль, поднятая сотней колес и еще большим количеством животных, клубилась и поднималась вверх и тучей нависала над караваном. Элли достала флакончик с оливковым маслом и втерла несколько капель в лицо.

– Ненавижу эту пыль!

– Да уж. Кейн сказал, что знает, как сократить путь, чтобы не заезжать в Денвер. Надеюсь, что мы скоро свернем! Дышать всей этой пылью в хвосте каравана просто невыносимо!

– Когда это он говорил? Я ничего такого не помню!

– Он сказал это уже после того, как вы ушли спать.

– А я все думала, куда это ты подевалась. Ты прогулялась немного с Кейном? Замечательно, дорогая, – одобрительно кивнула тетка. – Интересно, почему Джон велел Генри править своим фургоном? Мэри Бэн справляется с этим не хуже.

– У меня такое чувство, что Мэри Бэн многое умеет делать гораздо лучше, чем я и Генри. – Ванесса оглянулась. Кейна не видно, а Джон по-прежнему скачет сбоку от фургонов, со стороны реки. – Наверное, Джону просто захотелось поехать верхом. Вы волнуетесь из-за Генри и Мэри Бэн?

– Самую малость. Ты видела ленточку и туалетную воду, которые он подарил ей?

– Генри обожает делать подарки. Но раньше он мог дарить лишь мне и вам. Могу поспорить, что он сейчас очень взволнован. Надеюсь, Мэри Бэн не разочаровала его.

– Бедная девочка боялась, что я не позволю ей оставить подарки у себя. Вот бедняжка! Она прямо-таки до смерти боится нас, Ванесса. И что, ради всего святого, мне делать, если Генри захочет жениться на ней?

– Мэри Бэн может и не согласиться выйти за него. Но если она скажет «да», то поговорите с ней. Она ведь должна понимать, что Генри не похож на других.

– И что я ей скажу? Что Генри никогда не сможет содержать семью?

– А вот этого вы не можете утверждать. Генри взрослый мужчина. Пора бы нам прекратить думать о нем, словно он все еще ребенок. Он сильно изменился с тех пор, как мы уехали из Спрингфилда. Если он подыщет магазин или лавку, куда бы мог сдавать свои кнуты и арапники…

– Я не вынесу, если люди начнут смеяться над ним.

– Я и сама не вынесу.

– А ведь они наверняка будут снова делать это. Он добрый и мягкосердечный и будет работать до седьмого пота, если кто-нибудь подскажет, что именно от него требуется. Надо будет предупредить Мэри Бэн, что ему все время нужно чье-то тактичное руководство. Она обязана знать это с самого начала. Если ее это не испугает, то я благословлю их от всего сердца.

– Я тоже думала на эту тему, тетя Элли. И поняла, что если Генри любит ее, а она – его, то для Генри лучшего и не придумаешь. У него будет жена и семья, как у всякого нормального мужчины. И будет кто-то еще, кроме меня и вас, чтобы заботиться о нем.

– Но она может однажды устать от всего этого. Или повстречать кого-то другого, кто будет… сообразительнее, чем Генри. А это… разобьет ему сердце. Мы ничегошеньки не знаем о ее семье и воспитании.

– Бог с ним, с этим воспитанием! Милая моя, вспомните, много вы знали о семье и воспитании своего Генри, когда выходили за него замуж?

– Я любила его!

– Возможно, Мэри Бэн тоже любит Генри. Он у нас красивый и ласковый. Мы абсолютно ничего не знаем про Кейна, однако с радостью позволили ему опекать нас. Если мы доверились ему, то почему бы не сделать этого и по отношению к Мэри Бэн?

– Но замужество – это не просто доверие, деточка, это ведь навсегда. Ванесса! Ты сама не хотела бы выйти замуж за Кейна?

– Нет, ну это уже переходит всякие границы! Откуда у вас эта бредовая идея? Он бродяга, авантюрист, вы же сами слышали все его истории. Разве он похож на тех, кто заводит семью? Жена ему будет лишь помехой.

– Очень жаль. – Элли рассеянно уставилась на едущие впереди повозки. – Вы просто созданы друг для друга.

Ванесса тщетно пыталась выбросить из головы воспоминания о прошлой ночи. Его поступки говорили сами за себя, она хотела, чтобы ее поцеловали, вот он и действовал соответственно. И все. Ничего больше. И лучше всего немедленно забыть про это. Но мысли все возвращались и возвращались к волшебным мгновениям, словно язык, то и дело касающийся ноющего зуба. Она думала о Кейне не переставая всю ночь и все утро. Он казался таким искренним и любящим, когда обнимал ее! А потом вдруг велел ей уходить. Стоило об этом вспомнить, и сразу же в ней вскипала волна негодования.

Через час после восхода солнца подъехал Кейн и забросил в фургон мешок.

– Я закупил еще немного продуктов, миссис Хилл. Встретил случайно пару приятелей из Техаса. Они тоже едут на север, так что я пригласил их составить нам компанию до Джанкшен-Сити. Надеюсь, вы не будете возражать против того, чтобы готовить чуть побольше.

– Конечно, я не возражаю. Однако как вам везет! Повстречать друзей посреди этой пустыни!

– Сколько нам еще глотать эту пыль? – раздраженно спросила Ванесса, стараясь не взорваться.

– До обеда. Тогда мы обгоним караван и будем глотать только собственную пыль. В мешке изюм и крекеры, а я сейчас принесу фляжку воды. Когда мы обгоним караван на несколько миль, можно будет подыскать местечко, чтобы напоить животных. Я рассчитываю, что мы проедем сегодня тридцать пять или сорок миль.

– Ради чего вся эта спешка? Что-нибудь случилось, Кейн? – Элли мгновенно почувствовала неладное, недаром Ванессу всегда восхищала ее способность выведывать всевозможные тайны.

– Вообще-то да, мэм. Я услышал, что погода на севере становится все хуже. Снег в Скалистых горах выпадает рано. Уверен, вы не захотите попасть в снежный буран по дороге, так что лучше нам прибавить скорости.

– Гм, я об этом и не подумала. Конечно, ведь Джанкшен намного севернее Спрингфилда, да и выше над уровнем моря. Боже, какое счастье, что вы с нами, Кейн! И что бы мы без вас делали?

– Вы бы справились. А вот я упустил бы возможность полакомиться лучшими пирогами от Канзаса до Колорадо.

Ванесса покосилась на Кейна. Он улыбался Элли самым очаровательным образом и вообще был сама галантность. И все это только для Элли. Ванесса опустила па спины мулов кнут и стиснула зубы. Дьявол бы побрал этого Кейна! Она любила его с такой силой, что это причиняло боль, а он даже не смотрел в ее сторону.

– Все в порядке, Ванесса? – прозвучал его голос.

– У-гу.

– Если устанешь, дай знать. Генри может перебраться на твое место, чтобы ты могла передохнуть, а Мэри Бэн подменит Генри.

– Генри это вряд ли понравится. Да и Мэри Бэн тоже. – Она не отрывала глаз от мулов.

– Да, это ему вряд ли придется по вкусу. Они болтают всю дорогу, словно парочка сорок. – Кейн начал разворачивать лошадь.

– Кейн, я хотела бы поблагодарить вас за то внимание, вы уделяете Генри, – успела выговорить Элли, прежде чем он отъехал. – Жаль, что мы не были знакомы ни с кем вроде вас в Спрингфилде. Я вижу, как сильно Генри меняется к лучшему, взрослеет прямо на глазах.

– Не стоит приписывать это мне, миссис Хилл. Я более чем уверен, что у Генри до сих пор просто не было столь сильного стимула взрослеть. Пожалуйста, не обижайтесь, но вы и Ванесса явно переусердствовали. Вы сами вырастили из него слабака, грудью защищая его от любых напастей. А ему, как и всем остальным, полезно учиться , принимать от судьбы тычки и удары.

– Я и не обижаюсь. – В голосе Элли прозвучала печаль. – Я не понимала, что мы портим его, до самого последнего времени. Но делали мы это из лучших побуждений, мы просто боялись, что его обидят.

– Обиды – такая же часть нашей жизни, как и все остальное. Вы никогда не научитесь испытывать счастье, если у вас не с чем сравнивать.

– Но иногда жизнь состоит из сплошных обид и огорчений, а счастья выпадает лишь чуточку.

– Согласен. Вот нам и приходится разыгрывать партию соответственно тем картам, какие у нас на руках.

– Мистер де Болт… Кейн, Генри что-нибудь говорил вам о… Мэри Бэн?

– Она ему очень нравится, миссис Хилл, – откровенно ответил Кейн. – Вероятно, он уже влюблен. Я предупредил его, чтобы он не навязывал ей свои ухаживания, если вас волнует именно это. Я уверен, что он принял это к сведению.

Ванесса негодующе взглянула на Кейна, сверкнув своими голубыми глазами.

– Как вам только в голову могло прийти подобное?

– Ванесса! – Элли изумленно уставилась на племянницу.

Кейн расхохотался:

– Только не впадайте в раж, моя темпераментная златовласка. Генри спросил меня о том, как все происходит между мужчиной и женщиной в физическом плане, и я ему объяснил. И дал ему несколько полезных советов, как обращаться с женщинами.

– Я так и думала! Уж в этом деле вы собаку съели! – Ванесса и сама почувствовала, как запылали ее щеки. Да что с ней, к дьяволу, творится? Ведет себя как последняя дура.

– Спасибо, Кейн.– Казалось, что Элли вот-вот извинится за вспышку Ванессы. – Я как раз хотела попросить вас объяснить… кое-какие вещи Генри, но так и не набралась храбрости сделать это.

– Вам надо было попросить Ванессу. – Он заметил, как Ванесса закусила нижнюю губу.

– Это вряд ли было бы прилично, – прохладно ответила Элли.

Кейн сообразил, что допустил бестактность. Будь она проклята! Стоит ей только появиться рядом, как он теряется, словно шестнадцатилетний мальчишка на первом свидании.

– Вы правы, миссис Хилл, я прошу прощения. У Ванессы сегодня паршивое настроение. Лучше мне удалиться, не то она испробует свой кнут на моей спине. – Он приподнял шляпу и развернул свою лошадь.

Ванесса оглянулась и увидела, что он остановился перекинуться парой фраз с мужчиной на огромном чалом. Второй незнакомец и Джон ехали с другой стороны фургонов. Итак, их теперь охраняют четверо всадников. Кейн делает все возможное, чтобы защитить их от Праймера Тэсса, но как насчет самого Кейна? Ведь Тэсс намерен убить именно его! И как Кейн собирается защититься от выстрела, который может последовать из-за любого камня, из-за любого дерева? У нее немедленно подступила к горлу тошнота. Страх просто раздирал ее на части, и от этого она теряла всякое соображение.

Следующие несколько дней они ехали среди холмов. Изредка попадались голые скалы или равнинные куски дороги, безо всякой поросли. Ландшафт постепенно менялся. Ветер, холодный и не затихавший ни на минуту, вздымал с земли красную пыль, покрывавшую щеки, ресницы и руки Ванессы искусственным загаром. Глаза ее тоже покраснели. При дневном свете ей казалось, что все произошедшее с ней и Кейном просто приснилось: никогда он не целовал ее и не называл дорогой. Реальностью был лишь страх, что Тэсс ждет их где-то впереди, чтобы выполнить свою угрозу. Ее глаза все время напряженно всматривались в окружающую природу, выискивая опасные места, где мог притаиться Тэсс.

Братья Хукеры, Клей и Джеб, которых Кейн представил как своих друзей, оказались людьми спокойными и вежливыми. Они с аппетитом съедали обильные завтраки и ужины, которые готовили Элли и Мэри Бэн, благодарили их и исчезали. После мытья посуды костер быстро гасили, и женщины удалялись в фургоны. Ванесса порадовалась за Генри, что хоть его не лишили права нести ночную вахту. Для Генри это было важно. Он и рыжий пес, который уже привык к нему, как к тени своей хозяйки, пошли на первое дежурство. Все лошади были стреножены и остались на ночь рядом с фургонами. Если что] они мгновенно дадут знать о приближении человека или животного.

Дни сложились в неделю, а Праймер Тэсс все не появлялся. Погода не радовала: холод и дождь. Настроение закутанной в непромокаемый плащ Ванессы было еще более мрачным, чем погода. Сегодня ей даже не удастся отвлечься беседой с Элли – та скрылась от моросящего дождика в глубине фургона. Кейн не разрешал делать привалы из-за дождя, верный своему решению проезжать ежедневно как можно больше. Иногда Ванесса видела его, но зачастую он не попадался ей и по полдня. Именно в такие минуты она и думала, что скоро сойдет с ума от тревоги.

Однажды вечером Ванессе удалось разглядеть Кейна, когда он подошел к костру, где готовился ужин. Ее поразил его изможденный вид. Под запавшими глазами темнели круги, жесткая многодневная щетина подчеркивала туго обтянутые кожей скулы. Она уже несколько дней размышляла, не болен ли он чем-нибудь серьезным. Он молча наполнил свою тарелку и исчез. Кейн теперь вовсе не глядит в ее сторону. Может он презирает ее? Если так, то зачем остается с ними? Он ведь может в любую секунду развернуться и поехать куда глаза глядят.

В ее голове потихоньку начала вызревать идея. Вероятно, стоит всерьез и основательно обдумать, как ей самой уничтожить Тэсса. Она, и только она, сможет приблизиться к нему, не опасаясь, что он ее убьет. Если она выедет ему навстречу, он решит, что она передумала и согласна поехать с ним. А когда она подъедет к нему достаточно близко, вот тогда она и выстрелит. Идея показалась ей привлекательной, и она начала разрабатывать детальный план.

После двух дней и ночей непрерывного моросящего дождя наступило утро, когда в небе образовался просвет среди туч. День выдался по-прежнему серый и холодный, но порывы ветра разогнали тучи. Чуть позже их обогнала тяжело груженная повозка, в которую были запряжены восемь мулов. Возница остановился и помахал рукой. Он вручил приблизившемуся Джону какую-то бумагу и уехал. Джон передал записку Ванессе.

– Парень сказал, что его просили передать это женщине по имени Ванесса.

Ванесса задрожавшей рукой взяла бумажку. Краткая записка была написана коряво, так что Ванесса едва разобрала слова: «Ничто не удержит меня вдали от моей женщины».

Она скомкала бумагу в кулаке и сунула ее в карман, лихорадочно придумывая приемлемое объяснение случившемуся для тети.

– В чем дело? Кто, ради всех святых, знает тебя в этих краях, Ванесса?

– Вы же знаете мужчин, тетя Элли. Это от одного из тех, кто остался с караваном. Пару раз я посмотрела в его сторону, так он уже решил, что я строю ему глазки. Забудьте про него. О, посмотрите-ка! – На небольшом возвышении спокойно стояли две оленихи с самцом, совершенно не обращая внимания на проезжавшие мимо фургоны – Какие же они красивые! Такие дикие и свободные! О, это прекрасные земли!

– Кейн сказал, что через два-три дня мы доберемся до Джанкшен-Сити. Мне даже не верится. И мне страшно, Ванесса. Мне почему-то хочется подольше не приезжать туда.

– Что вы говорите, тетя? Я жду не дождусь, когда же это случится. Эта дорога вымотала уже все силы. Хочу наконец добраться до какого-нибудь места, где можно обосноваться.

– Я тоже устала от этой бесконечной дороги. Но не забывай, что отправились мы практически в неизвестность.

Я решила, что, когда мы доедем до Джанкшена, я не буду даже пытаться разыскать Адама Хилла и его семью.

– Не стоит принимать такие решения наспех.

Они добрались до долины, и мулы зашагали веселее по вьющейся ленте тропы, пролегающей посреди зеленой травы. На западе высоко в небо поднимались горы, прямо перед ними рос густой зеленый лес. Они пересекли чистый прохладный ручей. В траве прыгали непуганые птицы, впереди вдоль тропы огромными прыжками мчался дикий кролик, вскоре скрывшийся в золотисто-красных зарослях.

Ванесса не замечала красот природы. Ее переполняли другие заботы. Праймер Тэсс выполнит обещанное до того, как они прибудут в Джанкшен. Она была абсолютно уверена в этом. Он не стал бы преследовать их всю дорогу, если бы не собирался выполнить свои угрозы.

– Ты устала, правда, Ванесса? – Спокойный голос Элли прервал поток мрачных мыслей Ванессы. – Ты сама на себя не похожа с тех самых пор, как мы покинули форт Лайон. Со стороны Кейна несправедливо требовать, чтобы ты каждый день правила фургоном.

– Я не возражаю, – рассеянно ответила Ванесса. И тут же поправилась. – То есть я сама уже хотела возмутиться. Сегодня же скажу Джону, что после обеда пересяду на лошадь.

– Тебе просто необходимо передохнуть, дорогая.

Когда они остановились у речушки, чтобы напоить лошадей и мулов, Кейна поблизости не оказалось. Ветер полностью развеял свинцовые тучи, и впервые за долгие дни выглянуло солнце. Ванесса решительно слезла с облучка и пошла к лошадям. Когда Джон и Генри вернулись с водопоя, чтобы вновь запрячь мулов, Ванесса уже сидела на лошади с ружьем в руке.

– Я немного проедусь верхом, Джон.

– Нет, мэм. Вы этого не сделаете. – Он направился к ней, но она заставила лошадь ускользнуть от него. Джон нахмурился. – Кейн велел, чтобы вы не удалялись от фургона.

– Кейн не имеет права приказывать мне. Кроме того, это – моя лошадь, и я поеду на ней, раз мне так хочется.

Обиженное выражение, мелькнувшее на лице старика, расстроило ее, но уж лучше рассердить Джона, чем дожидаться, когда Кейна убьют.

– Я буду все время поблизости, – пообещала она, пытаясь смягчить предыдущие слова.

Когда фургоны снова двинулись в путь, Ванесса поскакала рядом с мулами впереди их крошечного каравана. Она увидела одного из братьев Хукеров с левой стороны, второй, хотя его и не было видно, должен был ехать справа. Прошло полчаса. Единственными доносившимися до нее звуками были позвякивание упряжи и глухой стук подков по хорошо утрамбованной земле. Ванесса услышала, как рассмеялась Мэри Бэн, оглянулась и увидела, что Генри полностью поглощен беседой с девушкой. Они сейчас никого, кроме друг друга, просто не замечают, подумала Ванесса и особенно остро ощутила собственное одиночество.

Время до полудня тянулось медленнее черепахи. По-прежнему ни слуху ни духу от Кейна. Тягостное чувство страха, поселившееся в сердце Ванессы после встречи с Тэссом, превратилось вдруг в уверенность, что то, чего она боялась больше всего на свете-, уже свершилось. Окружающая их местность была лесистой, со всех сторон торчали из земли обломки скал и камней. Дорога пошла под уклон, и усталые мулы замедлили ход, сопротивляясь подталкивающему их фургону.

Внезапно Ванесса пришпорила лошадь и поскакала вперед. Она слышала, как Джои закричал ей вслед, но не обратила на это внимания. Это был ее шанс, и, возможно, единственный, добраться к Тэссу раньше, чем он прикончит Кейна. Через считанные минуты она уже скрылась из поля зрения спутников. Ванесса внимательно огляделась. На дороге не было заметно никакого движения. Но он был где-то совсем близко, она чувствовала это кожей. Это грязное животное притаилось где-то, чтобы убить Кейна!

Рядом неожиданно вспорхнула и спряталась в кустах куропатка. От неожиданности Ванесса резко натянула поводья. Конь заволновался. Она ласково заговорила с ним, и лошадь перестала дергаться, но так и не успокоилась до конца. Уши у нее стояли торчком, а ноздри раздувались, И тут Ванесса заметила нечто. Это был кусочек бумажки, трепетавший под ветром на ветке кустарника у края дороги. Она моментально поняла, что это очередное послание Праймера Тэсса. Ванесса подъехала ближе и взяла записку:

«Ничего не изменилось, строптивая женщина. Абсолютно ничего. До скорой встречи».

Отвратительная физиономия Праймера Тэсса тут же возникла в ее памяти с тошнотворной четкостью. Ванесса немедленно пустила лошадь галопом, чтобы как можно скорее покинуть место, где он недавно был. Дни и ночи переживаний из-за Кейна вымотали ее до предела. Необходимо срочно что-то предпринять. Если просто сидеть и ждать, когда Тэсс устроит какой-нибудь смертельный номер, то она сойдет с ума! Холодный горный воздух слегка взбодрил ее, она с шумом выдохнула и попыталась успокоиться и сосредоточиться на предстоящей задаче. Правильно ли то, что она собиралась сделать, или нет – ей было все равно. Она уже перестала думать о Прай-мере Тэссе как о человеке.

Внезапно до нее донесся отдаленный шум. Она остановила лошадь и повернулась на звук, вслушиваясь. Уши лошади задергались, она насторожилась и уставилась на дорогу. Ванесса услышала стук подков мчащейся во весь опор лошади. Секунды спустя из-за поворота показался огромный жеребец Кейна, летящий, кажется, на нее. Удрать? Нет. Ему ничего не стоит догнать ее.

– Какого дьявола ты здесь делаешь, а? – закричал Кейн, когда до нее оставалось по меньшей мере еще футов пятьдесят. – Ты с ума сошла! Возвращайся в фургон! Немедленно!

Она прямо вскипела от негодования. Ишь ты, командир! А тон-то какой! Ну уж нет! На этот раз приказ не сработает, хватит ей той ночи, у форта Лайон. Кейн протянул руку и вцепился в уздечку. Не успев даже осознать, что делает, Ванесса замахнулась поводьями и хлестнула его по руке.

– Держи свои руки подальше от моей лошади!

– Ты, безмозглая дурочка! Немедленно возвращайся в фургон. Тэсс лишь слегка опередил нас. Уезжай отсюда!

– Я знаю, что он здесь! – Она помахала запиской Тэсса перед носом Кейна. – Это его последнее послание.

– Да он их оставлял вдоль всей дороги, так что мы собирали этот урожай всю последнюю неделю. Он надеется, что заставит нас совершить какую-нибудь глупость. Но клюнула на его приманку только ты.

– Плевать. Я собираюсь встретиться с ним и убить его!

– Это самая идиотская идея, какая только могла прийти тебе в голову! Помериться силами с опытным убийцей? Мало того, что он безумец, так ведь он еще и не один, а с двумя напарниками. Я их выследил и возвратился за Хукерами. А теперь уезжай отсюда поскорее, ради Бога, пока нас тут всех не перестреляли!

И в эту секунду Кейн услышал щелчок и краем глаза заметил мелькнувшую среди густой хвои тень, но уже в следующую секунду пуля попала ему в плечо. Боль пронзила его с такой силой, что он не сразу схватил ружье, но все же через какое-то мгновение сделал это, но вот удержать его, несмотря на отчаянные попытки, не сумел. Боль разлилась по всему телу, и он начал заваливаться вперед, куда-то в бархатно-черную пропасть. Его последняя мысль была о Ванессе. Ему нельзя сейчас умирать! Он не может оставить ее этому подонку!